В кабинете мэтра Гарди нас уже поджидали. Какой-то всклокоченный мужчина с раздувающимися от гнева щеками и багровым лицом и спокойный и умиротворенный мэтр Лазарус. Подозреваю, что именно телепат стал причиной злобы неизвестного мэтра. А точнее, его снисходительная добродушность и полнейшее равнодушие к эмоциям собеседника. Мэтр Лазарус на наше появление отреагировал спокойно, лишь похлопал ладонью по сиденью стула справа от себя. На это место Ен меня и воткнул, прикрыв «правый фронт» своей мощной фигурой. Хэйл уселся слева от Лазаруса, мэтр Гарди молча прошагал на свое посадочное место. Майн тихонечко примостился на крайний стул напротив, нервно теребя манжет рубашки. И тишина обрушилась на наше веселое собрание.

Все молчали, все думали о своем. Ен злобно сопел справа от меня, Лазарус ободряюще накрыл мои заледеневшие пальцы своей ладонью. Приятно иметь дело с телепатом, какой бы вид я на себя ни напускала, старик точно знал, что в душе я на грани обморока.

— Потрясающе! — выдохнул тот самый щекастый мужчина, внимательно меня разглядывая.

Я для верности прижалась к плечу Ена, готовая, если нужно, держаться за начальство, как за последнюю соломинку в борьбе за жизнь. Вас когда-нибудь разглядывали с блестящими от азарта глазами? А потирали руки, продолжая елозить взглядом по вам? Вот: и к похоти или волнению это все не имело отношения.

— И что вы на это скажите, мэтр Мэлфи? — устало уточнил Гарди.

— Что? Да это феноменально! Она великолепна! — снова багровея, выдохнул мужчина. — Такая чистая, яркая, разнообразная! Это чистейший восторг!

— Это он о твоей ауре, не обольщайся, — шепнул мне на ухо Ен.

— Да! — охотно подтвердил мэтр Мэлфи, не сводя с меня восторженного взора. — Этот феномен нужно изучить! Это тема для докторской, а может, и для высшей научной премии! И мне интересно, отчего вы скрывали это чудо, мэтр Легран?

— Вот именно поэтому и скрыл, зная вас как психа и садиста, — сквозь зубы процедил мэтр-директор и одарил Мэлфи тяжелым, как пудовая гиря, взглядом.

— Я ученый! — обиженно воскликнул оппонент.

— Не вижу разницы, — холодно отозвался Ен.

В воздухе отчетливо запахло потасовкой. Нет, никто не швырялся стаканами или предметами мебели, но я кожей ощущала, как наэлектризовался воздух. Мэтр Мэлфи принялся вовсю «сиять» странным бирюзовым свечением, за спиной Ена закопошились молчавшие доселе тени.

— А кто утверждает, что данные о мэсе Ноарис скрывались? — задумчиво уточнил Лазарус. — Мэтр Легран отчитывался передо мной о всех свершениях мэсы, просил совета, консультировался. Я решил, что покой и привычный ритм жизни пойдет девочке на пользу. Я ошибся?

Покрытые бельмами глаза старика жалостно округлились, лицо сделалось рассеянным и встревоженным, и вот эту всю «композицию» мэтр Лазарус охотно развернул к Гарди. Сама стариковская невинность и почтенность. Ну как такого обвинять?

— Мэтр, в наивного старика играйте с молодежью, я помню вас еще в самом расцвете лет, — не поддался на провокацию Гарди.

— Да, запамятовал, — пожал плечами Лазарус и улыбнулся.

— И вы продолжаете этим пользоваться, нарушая устав, — отчетливей рыкнул Гарди.

— Где я что нарушил? — И мэтр Лазарус взмахнул в воздухе рукой. На полированной поверхности стола возникла увесистая папка с бумагами. — Все отчеты записаны и синхронизированы, согласно уставу. Стоило только запросить.

— Старый ты лис…

— Жаль стало девочку, ей и так досталось, — опять вздохнул Лазарус, изображая дряхлость. — И она ничего не совершила, чтобы вызвать волнение.

Пока Лазарус слепо таращился в стену, а мэтр Гарди молча давился ругательствами, распиравшими его изнутри, мэтр Мэлфи уже подобрался к папке и даже вытянул из нее пару листков, исписанных мелким, корявым почерком.

— Святые небеса! — визг ученого разнесся по залу, подобно звуку взрыва. — Она еще и двоедушец?

Мое сердце из горла ухнуло в пятки и залегло там в глубокой засаде. Я растерянно взглянула на Ена. Молчит, сопит, не пытается убить Лазаруса. Взгляд на Лазаруса — молчит, улыбается, не пытается оправдаться. Итак, пока я корчилась в муках и искала свои скрытые внутренние резервы, кто-то что-то узнал и принял решение поведать о моих тайнах миру. Мужчины, как я «люблю» их желание решать все за других.

— И много еще тайн, о которых мы не знаем, Лазарус? — Голос Гарди звучал глухо и устало.

— Скажу сразу, особенности мэсы — это не то, о чем сейчас стоит говорить, — произнес телепат и снова взмахнул рукой.

В этот раз еще одна папка материализовалась уже рядом с Гарди. Тоненькая, всего парочка листочков. Мэтр бумаги взял, перелистал, вчитался.

— Мы бы могли допросить дух, изучить более подробно эту аномалию, — тараторил

Мэлфи, листая папку с моим досье. — Мэса, вы находка для науки.

— А вам доводилось допрашивать духов ранее? — с надеждой спросила я.

— О да! — воскликнул мэтр, возводя на меня блестящие от азарта глаза. — Я выучил эту процедуру назубок! Это не так сложно…

— А без побочных эффектов в виде безумия и летального исхода? — обнимая меня, уточнил Ен.

Мэтр побледнел. Снова надул свои необъятные щеки. Открыл было рот, дабы выразить свое отношение к хамству Ена, но его намерения пресек Гарди.

— Мэтр Легран, не упокоенный призрак и старый жетон адепта мрака еще не доказательство возрождения древнего культа, — еще раз перечитывая записи, произнес мэтр.

— Но мэса Ноарис не раз подвергалась нападениям неизвестного темного, — сухо сообщил Лазарус.

— Если вы так переживаете за мэсу, то мы можем предложить ей укрытие в стенах Башни, — охотно вклинился в беседу Мэлфи. — Мы можем обеспечить мэсе надежную защиту!

Я ощутила, как напрягся Ен, его холодный взгляд впился в фыркающего от восторга ученого. Мэлфи заподозрил что-то неладное и перестал излучать безудержную радость.

— Это вы сейчас мне заявляете? — прорычал Легран, голосом обещая толстяку мучительную гибель. — Я уже раз доверил жизни родных служителям Башни.

Мэлфи окончательно сник и принялся изучать мое досье молча. Только его пухлые губы беззвучно шевелились, пока он читал ровные строчки, записанные на листках бумаги.

— Хватит, Ен. — Гарди оторвался от бумаг и глянул на Леграна. — Мне понятны твои чувства, но это не повод играть в шпионов и нарушать устав.

— И укрывать от старейшин подозрительного мага-двоедушца, — прошипел со своего места Майн.

— Майн. Вы лучше обдумывайте текст рапорта, — вздохнул Гарди, все так же глядя на Ена.

— Да, мэтр, — сквозь зубы выдал упырь и снова принялся терзать манжет рубашки.

Мэтр Мэлфи ерзал на своем стуле, заметно было, что маг нервничает и возражения копятся в нем, как пузырьки в газировке. Еще немного и мэтра разорвет на тысячи крохотных служителей науки. Таких же толстеньких и фанатичных.

— И пережитые в прошлом потрясения не повод поднимать панику. Какой культ? — Мэлфи все же прорвало, пока только на слова. — У нас все под контролем!

— Угу. Как с оборотнем-людоедом, — ласково произнес Ен. — Не благодарите.

Мэтра перекосило и снова окутало бирюзовым свечением. Ен оскалился, и тени ехидно захихикали за нашими спинами. Гарди с грохотом отшвырнул папку с бумагами и, сложив руки на груди, уставился на мэтра-директора.

— Ен, ситуация и вправду странная, но о возрождении древнего культа говорить нет повода, — произнес старейшина.

— А мы и не говорим о возрождении, — спокойно произнес Ен. — Но есть основание считать, что в городе появился псих, который этому культу поклоняется.

Майн перестал изображать провинившегося школьника, и подленькая натура снова полезла из мэтра во всей красе. Майн мерзко захихикал и поднял взгляд:

— Легран всегда болезненно относился к чернокнижникам и их методам, но ничего подозрительного не происходило. И согласно статистике…

Тени за спиной принялись шептаться и тихо рычать. Ен сидел сдержанный и отстраненный, со сложенными на груди руками. И смотрел на Майна. Долго. Пристально. Так глядят на клинического идиота врачи, затрудняющиеся указать в карте точный диагноз.

— Твоей статистике место на гвоздике в клозете. — Ен говорил зло и отрывисто. — Как и жетону охотника. Но увы: решения по найму кадров принимает совет, голосованием. Радуйся, твои друзья всегда с тобой.

— Думай, что говоришь! — Майн неприятно оскалился, и меня опять обдало холодом и запахом тлена.

Какая же мерзость эти живые трупы. Мерзкое, тупое и мстительное создание тьмы, имеющее власть только трудом влиятельных друзей.

— Я и думаю. — Ен эту вспышку ярости проигнорировал со свойственным ему спокойствием. — И говорю, что встретил мага, который полностью передал свою душу тьме. Мага сильного и талантливого, который на шаг впереди нас всех! О мотивах которого мы можем только догадываться. Исходя из полученной информации, этот маг является последователем учения братства Смерти. А теперь давай, расскажи мне о статистике и о ее показателях. Я весь в нетерпении…

— Хватит! — Гарди даже подпрыгнул, не выдержав этих прений. — Ен, это только догадки. Я не защищаю Майна, но все ваши заявления больше похожи на бред.

Газовый рожок на стене зашипел и погас, выдавая гнев мага. Оконное стекло покрылось мелкой сеточкой трещин, скрыв от взора вид на трущобы.

— Мы подозреваем, что этот маг попытается провести обряд, не удавшийся Слэрису пять лет назад, — спокойно и безмятежно изрек Лазарус, задумчиво «глядя» в потолок.

— Мэтр Мэлфи, я зря что ли вызвал вас на собрание? — Гарди перевел пылающий взгляд на мэтра Мэлфи. — Что вы молчите!

— Да это вздор! — радостно завизжал Мэлфи. — После казни всех адептов Мрака подвергли рассеивающему заклинанию. Они не способны ни переродиться, ни явиться в наш мир в виде духа. Эти печати невозможно сломать!

— Не невозможно, а просто еще никому не удалось, — спокойно произнес Лазарус. — А это разные понятия.

— Это сказки! — Мэлфи уже не багровел, а синел, пытаясь пробить щит умиротворения Лазаруса.

Тщетно. Мэтр-телепат спокойно улыбнулся и опустил голову. Что ему эти доводы, он их все знает еще до того, как они слетят с уст оппонента. Знает и видит всю их абсурдность.

— Ранее рождение абсолютного мага считали сказками. — И Лазарус кивнул на меня.

— Но вот он, сидит рядом с нами, бледный и напуганный.

Я растерянно уставилась на мэтра, глянула на Ена. Хмурые взгляды были мне ответом.

— Да, тут я согласен. — Гарди тоже изволил изучить меня пристальным взглядом, садясь за стол. — Непохоже на естественную аномалию.

— Да. Очень смущает набор умений, — согласно кивнул Лазарус. — А теперь вспомните испытания Слэриса.

— Слэрис был безумным маньяком, пытавшимся воскресить адептов Мрака для боя за власть в мире. — Гарди устало потер переносицу и снова глянул на телепата. — Мэтр Лазарус, не делайте из безобидного психа вселенское зло.

— Этот «безобидный» отправил к праотцам шестерых магов жизни, прежде чем мы сумели его отловить и предать огню, — прорычал Ен.

В комнате повисло гробовое молчание. Мы сидели, как две враждующие армии, разделенные лишь полированной гладью стола. С одной стороны, я и три мага, говоривших о страшной опасности, что грядет, и двое самоуверенных идиотов, что не желали слушать разумных доводов. Гарди пока держался нейтралитета, делая робкие попытки прислушаться к нашим доводам. Это радовало.

— Хорошо, — хмыкнул Майн, с насмешкой глядя на Леграна. — Пускай этот некто решил продолжить учение мэтра Слэриса. Но откуда он может знать о них, если все дневники были уничтожены, на дух наложена печать, а все записи о расследовании были засекречены?

Мы все уставились на Майна с одинаковым изумлением. Из всех собравшихся в комнате мы двое были блондинами, но только Майн не понял, что своим же вопросом на него и ответил. Упырь все так же ждал ответа на поставленный вопрос, с победным блеском в глазах, принимая наше молчание за поражение. Как наивны порой бывают люди. А уж бывшие люди и подавно. Хотя что взять с того, кто уже умер и несколько сотен лет шатается по миру, питаясь кровью и ошметками жизней бедняков. Уж лучше нормальная смерть, чем это. Вон как мозги от порченой кровушки расплавились.

— Мэтр Легран, я всегда был против вашего ухода из башни, — потрясенно изрек Гарди, кося глазом на довольного Майна. — И да, иногда голосование бывает губительным для решения некоторых организационных вопросов.

— Пересмотрите систему правления Башни, пока не поздно, — так же потрясенно изрек Ен. — А то скоро все, у кого есть влиятельные друзья, как у Майна, смогут занять любую выгодную им должность.

— Что? — растерялся Майн.

— Майн, вот чернила, вот бумага. — Гарди щелкнул пальцами. — Пишите рапорт, пока я добрый.

На столе ожили писчие принадлежности и бодро заскакали к упырю. Перо само впрыгнуло Майну в руку, чернильница, выпятив пузатый бок, замерла рядом.

— Пишите, и советую быть искренним и убедительным. Я намерен бороться до конца за другого кандидата на ваше место.

— Но…

— И в этот раз я не отдам вопрос на рассмотрение мэтру Ханекену. Я буду присутствовать на заседании, — припечатал Гарди и снова обернулся к Ену.

Майн опять скрипнул зубами, но спорить не стал. Только плотнее сжал челюсти и принялся скрести пером по бумаге, оставляя кляксы и разводы.

— Профессор Слэрис? — Гарди встревожено перевел взгляд на Лазаруса. — Думаете, это один из его последователей?

— Хэйл. — Лазарус положил руку на плечо сидящему рядом троллю. — Озвучьте!

Тролль, прикидывавшийся до этого элементом мебели, встал, одернул полы своего клетчатого пиджака и тоном заправского вояки выдал:

— Эштон Мартинсон, известный нам под именем Альберт Квирли.

Лазарус в это время вскинул руку, и над столом зависло призрачное изображение молодого мужчины с длинными светлыми волосами.

— Выпускник магической академии. Аспирант отделения некроманитии. Пропал из поля зрения наставников осенью. До сегодняшнего дня его местоположение неизвестно. — И Хэйл, также внезапно остановившись, сел.

— Угу, — согласно кивнул Ен. — Талантливый мальчик, прилежный и старательный. Его характеризовали как гениального ученого и неслабого мага. Больше всего его заботила магическая криминалистика и аспекты управления энергиями.

— И вы считаете, что это он? — изучая фантом, уточнил Гарди.

— Сообщника Слэриса так и не поймали. Пять лет назад Лжеальберт был одним из тех, кто посещал лекции безумного профессора Слэриса. Потом перевелся в другую академию. Подозрений не вызывал, в противозаконных делах замешан не был. — Ен тоже изучал фантом, не переставая говорить. — Но, как и сейчас, пять лет назад, в канун Праздника солнца, Слэрис решил провести обряд по смещению энергопотоков и создать проход в мир смерти.

— И у него ничего не вышло. Так как он был бездарен, — сообщил нам Мэлфи и обиженно отвернулся.

— Не спорю, мэтр, что ваши познания в науке куда шире. — Ен ехидно оскалился и подался вперед, обращаясь к Мэлфи. — И вот вы мне и ответьте, для чего используются личные вещи покойных в обрядах некромантии?

— Пф. Как маяк, — нехотя отозвался представитель науки. — Считается, что духу легче будет найти проход в мир живых, если дать ему ощутить потоки своей энергии. Это программа первого курса.

— Чудно, — все так же кивая каждому слову, продолжил Ен. — А как вы считаете, духи, развеянные одним заклинанием, представляют собой отдельные энергетические сгустки или являются беспорядочной мешаниной?

— Они есть одно целое, что не дает им явиться в наш мир по призыву или переродиться, — уже менее агрессивно отозвался Мэлфи, в его маленьких глазках мелькнуло беспокойство.

— И что дает им возможность прийти на зов одной вещи, — договорил Ен и снова откинулся на спинку стула.

Гарди все это время переводил взгляд то на Ена, то на Мэлфи. На Ена он смотрел с потрясением, на Мэлфи с надеждой. Но и в его взгляде сквозило что-то такое, что наводило на мысль о резонности доводов Леграна. Мэлфи сопел и придумывал ответ, достойный великого ученого. Справился. Надумал.

— Но это смехотворно! — с насмешкой в писклявом голосе выдал ученый. — Слэрис убил магов и заключил их силу в кристалл, но во время обряда эта сила спокойно улетучилась, оставив магов ни с чем, а в открытую воронку лезло что попало, но не адепты мрака.

— Но любую теорию можно обдумать и изменить, — вмешался в беседу Лазарус. — Особенно имея время на обдумывание и образование. Я ошибаюсь?

— Майн, запросите статистику о странных смертях среди магов, — без лишних слов выдохнул Гарди, обернувшись к притихшему упырю.

— А я все проверил, — робко отозвался Хэйл. — Согласно сводкам за год, пропало несколько магов. Целитель. Маг-стихийник, подчиняющий ветер, со слабым даром управления водой. Пиромаг и маг земли. Как-то так.

И все опять глянули на меня. Я заторможенно соображала, что эти силы очень похожи на те, которыми я обладаю. И от осознания, что во мне помимо лишнего духа наличествуют ошметки еще четырех магов, сделалось дурно.

— Все маги неслабые и опытные, — продолжал отчет тролль. — Не связаны между собой. Следствие зашло в тупик, следы так и не были обнаружены. Свидетелей не было.

— Лжеальберт не только сильный некромант, но и ментальный маг, — вздохнул Лазарус. — Мне с трудом удалось достать его образ из памяти Филиппа.

— Слэрис активно использовал темные практики. Отсюда объяснение прироста силы Альберта, — дополнил беседу Ен.

Гарди, Майн и Мэлфи потрясенно таращились на висящий в воздухе фантом головы и молчали. Осознавая масштабы проблем, что им озвучили. А меня начали мучить некоторые вопросы, и я поспешила их озвучить:

— Но феи на дереве говорили, что к Ребекке приходили люди.

— Какие феи? — Гарди моргнул и перевел ошалевший взгляд на меня.

— Вредные, — спокойно пояснил Ен. — С клена. Или это был дуб…

Пока мэтр Легран вспоминал семейство того дерева, где обитали вредные крылатые твари, мне на выручку, как всегда, пришел Хэйл.

— Блокаторы, мэса, — охотно пояснил тролль. — Они напрочь запирают силу в маге, так что отследить его сложно. Он становится невидимкой. Потому мы так долго и не могли вас найти. Пришлось явиться к верховному начальству.

— Запирают? — удивилась я, отчего-то мне казалось, что их действия сложнее.

— Да, всего-навсего не дают силе свободно циркулировать из мира в тело и наоборот, — кивнул головой Хэйл. — Что вас смущает?

— Когда моя сила была заблокирована, я не чувствовала мир вокруг. — Я растерянно глянула на Ена.

— Лиа, то, что энергия отрезана от внешнего мира, не означает, что ее нет, — охотно пояснило начальство. — Это элементарная физика. Мага мучает сила из-за того, что ее излишняя активность не имеет выхода. Это как надувать шарик, рано или поздно он лопнет. Но опытные маги умеют концентрироваться и усмирять энергию, поэтому для них блокаторы менее мучительны.

— Значит, теоретически я могла излечить себя от болезни, находясь в блокаторах? — осторожно уточнила я.

— Теоретически? Да, — согласился Ен. — Сила искала выход или то, на что мог истратиться ее переизбыток. Нашла болезнь.

— Значит, это не аномалия?

— Аномалия, — добил меня Гарди. — С вашим опытом, мэса, ни один маг не сумел бы сконцентрировать силу в нужном направлении. Но из того, что мы узнали, ясно, откуда берет истоки зрелость вашего дара.

— А меня больше интересует, какая роль во всем этом безобразии была отведена мэсе Ноарис, — старательно карябая рапорт, пропыхтел Майн.

— Я подозреваю, что кристалла-накопителя, — вздохнул Мэлфи и все же отшвырнул папку с моим досье.

— Что? — дружно и слаженно отозвались все мы.

— Если все то, что говорил мэтр Легран, правда, то этот юноша не просто талантлив,

— с видимой завистью вздохнул Мэлфи. — Он гениален. Ученик, превзошедший учителя. Но для этого нужно работать не покладая рук, изменяя силы и переплетая их в один поток. И тело нужно было найти подходящее, то, что примет все силы одинаково благодарно. И если выпущенная из кристалла сила ушла в пространство сразу, то помещенная в тело может высвобождаться постепенно.

Почему у меня было такое чувство, что под «постепенно» мэтр Мэлфи подразумевал понятие «умирать долго и мучительно». От мыслей на эту тему начало ломить в висках. Пальцы начали подрагивать, а в желудке скукоживался леденящий внутренности ком. Поэтому, чтобы отвлечься от неприятных мыслей, я решила утолить свое неуемное любопытство.

— А какой толк ему с того, что члены темного культа вернутся в наш мир? Это же будут духи.

— Не совсем, — решил пояснить мне мэтр Гарди. — Исходя из того, что в обряде будет задействован весь спектр магии жизни, в наш мир вернутся личи.

— Полудухи-полуумертвия, сохранившие память и способности к магии, — охотно подсказал Ен.

— И, если учесть, что членов братства отлавливали триста лет, до того, как искоренить полностью, — вздохнул Гарди, — в наш мир вернутся не просто личи, а целая армия обозленных и трудно убиваемых существ, одаренных магией. Масштабы военных действий страшно даже представить.

— А я, стало быть, буду держать для них дверь, — упавшим голосом заключила я и уставилась на руки.

— Да. Пока вас будут убивать, — с детской непосредственностью подсказал Мэлфи.

Далее мы думали молча. Я боялась за свою жизнь. А мужчины… Понятия не имею, что они делали. Я упивалась паникой.