Девушка спрыгнула на землю, легко, почти невесомо. Стройная, в обтягивающих джинсах, кожаная короткая курточка, кокетливый платок на шее… Держалась она уверенно, голову держала высоко. Ей только не хватало черного кожаного мотоциклетного шлема с ретро-очками чоппериста для создания законченного образа: девушка и мотоциклетка 20-х. Она откинула русые волосы, упавшие на лоб, и первый на кого упал ее взгляд был Макс. Девушка на мгновение остановилась. Кажется, она пыталась вспомнить его лицо. Странно, но у него было то же чувство – они уже виделись. Хотя, он отлично осознавал, что кого-кого, а ее бы точно запомнил. Тогда откуда же ему знаком ее взгляд?

Девушка не задержалась на Максе больше двух секунд, прошла вперед, заговорила с Макаром. Вот эти двое были точно знакомы, причем давно и хорошо. Но отношения их скорее деловые. Девушка спрашивала, он отвечал, фразы короткие, без лишних эмоций. Все четко, как в армии, черт побери. Зато Славик оказался поклонником прекрасной амазонки. Похоже, он был не прочь за ней приударить, только девушка снисходительно улыбалась. Иностранцы тоже не остались равнодушными. Полезли знакомиться, комплименты отсыпать – в такой небывалой дыре и – цветок. Все будто забыли про причину ее приезда. Не забыл только проводник. Он подхватил Славика, тот перевел иностранцам, находившимся к нему ближе, и те вспомнили, устыдились, полезли вслед за Макаром в палатку доставать поляка. Тот уже почти не шевелился, о том, что он жив можно было судить только по хрипам, доносившимся из груди. Девушка неодобрительно покачала головой, посмотрев на больного.

– Раньше не мог позвонить? Боюсь, шансов мало. – Это было обращено к Макару, довольно резко. Тот не смутился, не начал оправдываться, но и не вскипел. Ответил сдержанно:

– Как заметил, так и сообщил.

Девушка присела рядом с поляком, взяла его за руку. Макс думал, что она будет щупать его пульс, но та просто подержала руку, что-то для себя прикинула, встала, достала из машины аптечку, приготовила укол. Вот это Максу показалось более чем правильным. Он тоже присел рядом.

– Противоядие? – зачем-то спросил он.

Девушка ничего не ответила, только одарила его тяжелым взглядом. Макар закатал рукав поляку, девушка перетянула вену жгутом из той же аптечки и ввела раствор. А у них тут все на потоке, – отметил про себя Макс. Видать, не в первый раз. И вспомнив записи Козлова, сам с собой согласился: не в первый.

Она пошла открывать заднюю дверь, чтобы поляка смогли положить на сиденья. Макс шагнул к вездеходу и, встав напротив девушки, потянул дверцу пассажира, рядом с водителем.

– Эй, ты куда? – удивилась девушка.

– Я хочу отсюда выбраться, – Макс уселся на сиденье, рюкзак положил к ногам, и приготовился ехать, будто его пригласили. Именно с таким недоумением смотрела на него девушка.

– Я не поняла – ты такси заказывал?

– Нет. Но я заплатил за этот тур и сейчас я хочу домой. Мне надоело, я устал. И ты меня увезешь.

– А ну, выметайся! – взвилась девушка от наглости незнакомца. – Это мой вездеход.

Макс продолжал упрямо сидеть. Он бы покинул место, если б его начали снимать силой, сразу человека три, но не иначе. Он просто не видел другой возможности выбраться отсюда. Что-то ему подсказывало – сейчас или никогда. Девушку надо смягчить, надавить на жалость. Хотя, вряд ли ее удастся разжалобить. С волками жить по волчьи выть. Но как-то же можно ее уговорить. Или подкупить.

На счастье Макса, к девушке подошел Макар и что-то ей тихо зашептал. Она метнула быстрый, острый и такой заинтересованный взгляд в его сторону, что Макс похолодел. Что проводник мог такого сказать, что мнение этой воительницы тут же переменилось? Вряд ли это было расхваливанием его ума и смелости. То, что тут что-то нечисто, опять загадки, на которые у Макса нет отгадок, было ясно как день. Макс действовал осторожно, будто ступал по болоту – шаги делал на ощупь, проверял наличие топи. Но он понимал, что оступиться он мог в любой момент и сразу этого не понять, лишь какое-то время спустя, когда пути назад не будет. Но у него не было выбора.

– Ладно, так и быть, довезу. Уж очень ты Макару понравился, – сказала девушка, садясь на водительское сиденье и заводя мотор.

Макс усмехнулся про себя, не поверил, но внешне постарался сделать вид, будто все в порядке:

– Я решил – это путешествие не по мне. Только что труп видел. Но Славик сказал – это галлюцинации. Багульник цветет, галлюциногены выделяет. Да и поляк ваш… напугал он меня.

Теперь девушка ему не поверила – Макс заметил ее мельком брошенный взгляд, но ничего не сказала. Поехали в молчании. Она смотрела перед собой, уверенно ведя машину, как опытный проходчик. Каким чутьем она находила здесь дорогу? Да, вот, ветка обломана, там еще одна, но в темноте этого не видно, а только что пройденная колея тут же за ними заполнялась водой.

Где же он все-таки ее встречал? Не удержался, чтобы не спросить.

– Мы не знакомы?

– Вряд ли. Где мы могли раньше пересечься?

Но что-то в ее голосе ему показалось ненастоящим. Она врет, она его тоже узнала.

– Если только в другой жизни, – пошутил он, а она побледнела. Но, может быть, бледность из-за того, что на заднем сиденье начал подавать признаки жизни иностранец?

– Все хорошо, скоро будем, – сказала она, обращаясь к поляку, хотя тот вряд ли мог ее слышать, застонал еще сильнее.

Макс наблюдал за дорогой и не мог просто так сидеть и ждать, когда их поездка закончится. Ему хотелось узнать о ней больше. В ней была тайна, и он остро чувствовал, что сам является частью этой тайны. Чем больше он узнает о незнакомке, тем больше он узнает о себе. Эта мысль зудела, как укус комара.

– Меня Макс зовут, – произнес он после недолгого молчания. – А тебя?

– Какая тебе разница? Я высажу тебя на остановке, и ты уедешь домой и постараешься забыть все, что здесь с тобой произошло. И забирай то, что привез с собой.

Макс смутился. Он не стал бы принимать всерьез ее слова, если б не последняя фраза. Что она имела в виду? В ногу ему давил нож, лежащий в рюкзаке, на каждой кочке он ударялся о колено и наверняка уже набил синяк. Макс каждый раз отодвигал рюкзак, настолько позволяла узость кабины, но переставить его назад он не решался. Ему почему-то было необходимо держать нож под рукой. Уж не о нем ли она говорила?

– Я не могу, – ответил он, потому что просто нужно было что-то ответить.

– Не суйся в то, в чем не смыслишь. Я тебя по-хорошему предупреждаю.

– У меня девушка… пострадала… В этих ваших треклятых болотах!

Сказав про Настю, Макс испытал чувство вины за то, что только что с интересом разглядывал профиль незнакомки, вместо того, чтобы мысленно держать цель своего визита всегда перед собой. Его Настя сейчас находилась во власти демонов безумия, а он…

– Я сожалею. Но ты должен позаботиться о себе самом. Уезжай домой. Пока сам в здравом уме…

– Значит, ты знаешь, что с ней произошло? – взвился Макс. – Что у вас тут вообще происходит? Имей в виду, я раскрою вашу шайку, разворошу это ваше осиное гнездо! – Макс подловил себя на том, что говорит словами, заготовленными в его голове целый день назад. Как много после этого произошло. Как устарели все эти фразы… теперь его гнев ничего не стоил и выглядел фальшивым.

– Ты такой импульсивный, – усмехнулась девушка, глядя на дорогу.

Она пригладила рукой непослушную прядь волос. Макс как завороженный проследил за ее рукой и тут же одернул себя. Девушка смущенно улыбнулась, как будто слышала его мысли. Макс инстинктивно отодвинулся от нее.

– А ты знаешь, что происходит с теми, кто ворошит осиные гнезда? Герой-мститель! Быть может, у тебя уже есть план? Оружие? Ты знаешь, каким способом можно победить нашу шайку?

Она отчитывала его как мальчишку, а Макс обиженно молчал. Хотя, чего ему было обижаться? Сам виноват – разохался как бабка на лавочке. Герой кверху дырой!

Вдруг вездеход как-то странно зашумел, завздыхал как больной старик. Девушка встревоженно прислушивалась к звукам, пощелкала какими-то тумблерами.

– Нет, нет, только не сейчас, – с досадой зашептала она, – еще совсем немного… а там я тебя поставлю на ремонт, – уговаривала она.

Макс удивленно вытаращил глаза: ему показалось, или девушка разговаривала с вездеходом? Хотя, эта странность незнакомки ему даже нравилась.

Вездеход, не поддавшись на ласковые уговоры девушки, все-таки заглох. Прямо посередине леса. Поляк на заднем сиденье снова застонал. На этот раз более протяжно.

– Что будем делать? – спросил Макс. Эта ситуация начинала его забавлять.

Девушка выпрыгнула из машины, обошла ее вокруг. Макс наблюдал за нею через окошко. На улице уже заметно светало. На сером небе появились розовые сгустки восхода. Девушка поглядела вдаль, должно быть в той стороне была ее деревня, потом подошла к окошку Макса, постучала. Макс открыл дверь.

– Выходи, – скомандовала она.

– Я толкать не буду, – запротестовал Макс.

– А тебя никто и не заставляет, – девушка фыркнула, и Макса это немного задело.

– Надо вызвать помощь. У тебя рация есть? – спросил он. – Телефоны у вас тут почему-то не берут.

Девушка покачала головой.

– Здесь аномальная зона. Я думала успеть проскочить ее. Придется идти пешком.

– А его как? – Макс покосился на здоровенного поляка, развалившего свои жиры на заднем сиденье. – На себе потащим?

– Что ты стонешь, как избалованный мальчик!

Макс понял, что не вызывает у нее никакой симпатии и почему-то обиделся.

– У нас нет другого выхода. Нас никто отсюда не вызволит, – уже мягче добавила она.

– Не нужно меня успокаивать, – заворчал Макс, – нет другого выхода, значит понесем. Хотя я бы отправил одного из нас за помощью, за тем, кто хоть что-то понимает в технике.

Макс ворчал, выходя из вездехода, ворчал, открывая пассажирскую дверь, выгружая поляка и взваливая его себе на плечо. Девушка молча шла за ним, пряча насмешливую улыбку.

– Что ж ты такое пузо-то отрастил, – ворчал Макс уже на поляка, вытаскивая его из машины. Полячьи ноги в больших сапожищах безжизненно полоскались в луже, а руки как две огромных колбасины мотались у Макса за спиной. Макс сделал два шага назад, чуть не упав под тушей иностранца. Девушка вовремя поддержала его за спину.

– Помощь все еще не требуется? – ласково спросила она, не удержалась и хихикнула.

– Ну, можно, – великодушно согласился Макс. – Идти-то далеко?

– Да нет, километров пять. Если по прямой, через лес.

Макс удрученно вздохнул.

– Пять километров человек проходит за час, – констатировал он.

– Это если он идет налегке. Ты свой рюкзак забирать будешь?

– Буду.

Девушка повесила рюкзак на свободное плечо Макса, нагрузив его еще больше. Они медленно шли вперед, волоча стонущего иностранца на своих плечах. Ноги увязали в мягкой и сырой почве, разъезжаясь в стороны. Плечи болели от тяжести. Спина ныла от наклонного положения. Рюкзак болтался на боку и бил по бедру. Поляк был невероятно тяжелым, а с каждым метром к нему как будто добавляли по килограммовой гире. Вытерев в который раз пот с лица, Макс повернул голову в сторону девушки, поддерживающую поляка по другую руку. Он старался увидеть ее из-за болтающейся между ними головы иностранца.

– Устала? – спросил он.

– Нет, но если ты устал, то можем сделать привал, – девушка явно хорохорилась. Но дрожащий голос выдавал ее крайнюю изможденность. Наклонив голову, насколько позволяла ему тяжесть на шее, Макс посмотрел вниз, на заплетающиеся ноги девушки.

– Может, хватит друг перед другом геройствовать? Мы уже черт знает сколько идем. Пора бы и отдохнуть.

Девушка не стала сопротивляться, и первая скинула с себя руку поляка. Тот повис на плече у Макса. От неожиданно привалившей тяжести Макс накренился и чуть не упал. Чудом сохранив равновесие, он положил свою ношу на землю. Оба некоторое время молча растирали свои руки, разминали спину, шею.

– Ну, что, далеко еще идти?

Девушка посмотрела вдаль, как бы прикидывая.

– Еще километров пять.

– Как пять? – опешил Макс. – Ты же до этого говорила – пять. И опять пять?

Девушка ничего не ответила, села на землю, привалившись к боку поляка. Она была почти без сил. Макс вытащил из рюкзака свой запасной свитер и протянул девушке.

– Подстели под себя. Земля холодная.

Девушка как-то странно посмотрела на него, но свитер взяла. Свернув его квадратиком, положила на землю и села. Макс уселся на мешковину рюкзака, предварительно загнав нож в уголок. Девушка, расслабившись, закрыла глаза. Макс решил, что ему тоже надо отдохнуть. «А довольно удобный пуфик» – со смехом отметил он, приваливаясь с другой стороны к теплому боку поляка.

Уже было довольно светло. Наверное, часов одиннадцать есть, – подумал Макс. Его телефон полностью разрядился, а часов он никогда не носил. Их окружал низкорослый лес. При свете дня он был не таким уж страшным. Осинки и березки, как стеснительные девушки, корчились, стараясь крючковатыми ветками прикрыть свою вынужденную наготу. Маленькие елочки-подростки торчали молодцами. Но, похоже, что болотистая почва глушит их рост, верхушки были желтыми. От нечего делать, Макс давал деревьям имена. На одну из особенно скрюченных березок, Макс назвал ее Марфушкой, присела сова. Она уставилась на человека умными глазами. «Что наша жизнь – игра!» – пропел Макс, вспомнив слова из какой-то там оперы. «Пиковой дамы», кажется. Девушка открыла глаза. Она выглядела довольно посвежевшей. Видимо, получасовая дремота пошла ей на пользу.

– Скоро начнется дождь. Пора идти дальше, – сказала она.

Макс посмотрел на небо. Он и не заметил, как набежали тучки, закрыв собой маленькое осеннее солнышко. С большой неохотой он поднялся на ноги, испытывая чувство стыда. Ведь если ему, мужчине, тяжело было нести поляка, то каково ей, хрупкой девушке?

Они снова шли по лесу, волоча на себе ненавистного иностранца. А лес никак не кончался. Вдобавок, как и предрекала девушка, пошел дождь. Мелкий и холодный. Ноги стали проваливаться еще сильнее. Чтобы вытащить их из болотистой каши, нужно было затратить много энергии, а тут еще на каждого приходилось килограммов по шестьдесят. Скоро идти уже не было никакой возможности.

– Все. Надо остановиться, – сказал Макс. – Нет смысла месить эту грязь. Мы только зря теряем силы и не продвигаемся.

– Нет, – упрямо прохрипела девушка, – нельзя останавливаться. Дождь скоро закончится.

– Неважно, когда он закончится, – разозлился Макс, – просто идти совсем невозможно.

Девушка еще пыталась спорить, но Макс свалил поляка на землю. Оказавшись свободной, она тут же бухнулась на землю, переводя дыхание. Все ее тело дрожало от перенесенного напряжения. Она так жалобно посмотрела на Макса снизу вверх, что он тут же забыл про свое раздражение, почувствовав ответственность перед этими двумя чужими ему людьми.

Поляк начал стонать. Девушка подползла к нему, взяла за руку, что-то зашептала.

– Далеко еще? – задал дежурный вопрос Макс, оглядываясь вокруг.

Девушка не удостоила его ответом, продолжая «колдовать» над страдающим поляком.

Макс вытер мокрое от дождя лицо руками и, вытащив нож из рюкзака, направился к деревьям. Он срезал ветки, ломал руками, особенно тонкие и чахлые деревца вырывал прямо с корнями. Все это он стаскивал к их вынужденной стоянке. Поляку, да и им со спутницей нужна хоть какая-то подстилка и крыша над головой. В их распоряжении нет ни палатки, ни туристической пенки. А еще им нужен огонь. Макс снова и снова резал деревья и таскал, сваливая в одну кучу. Нагнув ногой очередную березку, Макс внезапно остановился, как будто ему ударили по рукам. Это березка показалась ему особенно знакомой. Где-то он видел точно такой же кап на стволе, кора внизу оборвана в виде Африки. Озарение не принесло ему облегчения. Это была Марфушка. Макс внимательно поглядел вокруг. Тоска сдавила сердце. Так и есть. Они уже были здесь. На этом самом месте они часа два назад отдыхали, привалившись к боку поляка. Было ясно, что они бродят по кругу. Неожиданно из леса послышался далекий волчий вой. Этого еще не хватало, – с досадой подумал Макс и поволок ветки к общей куче. Надо разжечь огонь, сделать хоть какое-то подобие крыши над головой. А уж там, потом, он придумает что-нибудь. Макс вспомнил про компас, который дал ему седовласый водитель уазика. Сунув руку в карман, достал компас. Возможно, это их спасение. Но стрелка хаотично дергалась в разных направлениях. «Аномальная зона» – вспомнил он слова девушки и положил ненужный прибор обратно в карман. Он решил промолчать о своем открытии, чтобы лишний раз не пугать свою спутницу. Она все так же сидела возле страждущего, уже не шептала и не держала его за руку. Поляк как будто успокоился. Макс скинул охапку сучьев на землю.

– Мы заблудились, – сказала девушка, тем самым как бы констатируя реальную опасность их положения.

Макса охватила злоба, как будто в нем выскочила долго сдерживаемая пружина. На миг он позабыл про свое благородное желание оградить девушку от тревожных мыслей.

– Как мы могли заблудиться? Ну, ладно – я. Я тут ничего не знаю. Но ты-то, местная! Как ты могла потерять дорогу?

– Сама не знаю. Это в первый раз.

Девушка опустила глаза. Весь ее жалкий вид – согнутая спина и стиснутые на коленях пальцы говорили о том, что она находится на грани. Из глаз побежали слезы, которые она даже не думала вытирать. Макс почувствовал себя последней сволочью. Он должен быть сильным, а вместо этого сам ноет как ребенок. Присел рядом, обнял девушку, ткнув ее лицо себе в плечо. Она не оттолкнула, не фыркнула.

– Нас Леший водит, ему что-то нужно от нас. Или кто-то…

– Леший, конечно, леший, – кивнул Макс, решив соглашаться со всем, что она скажет.

– Ты не понимаешь! Я говорю серьезно! Он не отпустит нас, пока не получит то, что хочет.

– Я сейчас постелю ветки, и мы переложим на них нашего поляка. Вот это серьезно. Не то он у нас схватит простуду. А потом разожгу костер. Я думаю, нас скоро начнут искать. Макар по рации передал, что мы едем в деревню, и там нас хватятся. К вечеру жди поисковой группы.

Макс и сам хотел поверить в то, что их будут искать. Им нужна была хоть какая-то надежда, а не это мифическое предположение, что их водит по кругу какой-то сказочный персонаж.

Пока Макс трудился над созданием «домашней обстановки» их привала, незаметно спустились сумерки. Заунывный вой волков раздавался все чаще и все ближе, не на шутку тревожа. Девушка молча помогала молодому человеку строить шалаш, потом они перетащили туда поляка и залезли сами, чтобы передохнуть и скрыться от дождя, который, вопреки предположению девушки так и не собирался заканчиваться. Поляк снова заерзал, говоря по-польски. Но и без перевода было понятно по его причмокивающим звукам, что он хочет пить. Макс выставил ладони из-под их самодельной крыши, собирая дождевую воду.

– Воду нужно вскипятить, – сказала девушка.

Макс и сам понимал, что надо. Но в чем и на чем? Он вылез из шалаша. Девушка, было, собралась с ним, но он ее остановил.

– Побудь с ним, – и указал на поляка, – пошепчи ему, что ты там все время шепчешь. У тебя получается успокоить его.

Девушка улыбнулась, впервые с тех пор как они, взвалив на себя больного, покинули вездеход. Эта улыбка согрела Максу душу, вселяя на какое-то время уверенность, что скоро они выберутся отсюда. Без потерь.

– Кстати, пошарь у него в карманах, – весело сказал он, – может там, где-то завалялась зажигалка. Другого источника огня у меня нет.

Девушка наклонилась над поляком, проверяя его одежду.

– Нашла! – радостно выкрикнула она.

– Молодец, – похвалил Макс, забирая зажигалку из рук девушки. На миг их ладони встретились. Какие у нее холодные пальцы.

– Замерзла?

Она смутилась и не сразу отвела взгляд. «Где же я ее видел?» – снова подумал Макс, мучительно напрягая память. Понимание того, что где-то такая ситуация уже была и эти глаза вот так же смотрели на него… Макс встряхнул головой, прогоняя назойливые мысли.

– Сейчас разожжем огонь и будет теплее.

Девушка грустно покачала головой.

– По крайней мере по дыму нас будет легко найти, – Макс не хотел сдаваться. И он не хотел, чтобы она разметала и эту его последнюю надежду. И она не стала.

Макс выскочил под ледяной дождь, улыбаясь с таким удовольствием, как будто купался в джакузи. Костер никак не хотел разгораться. Дрова были слишком сырые, а в зажигалке заканчивался газ. Все было против них. Но из шалаша за ним следили глаза, которые заставляли его повторять манипуляции с зажигалкой вновь и вновь. За спиной раздался волчий вой, совсем близко. Макс резко развернулся. Шагах в ста от него стоял матерый волк. В сгустившихся сумерках он выглядел серым пятном, но достаточно понятным. Волк вызывающе смотрел на него. Макса прошиб холодный пот. На секунду мысли заметались, как стрелка на компасе, но он тут же приказал им успокоиться. Макс встал во весь рост – таким образом он имел преимущество перед зверем в росте. Волк продолжал смотреть, не двигаясь. Из шалаша выскочила девушка, она замахала на волка руками.

– Уходи! Пошел вон! – грозно кричала она.

– Эй, обратно!.. Прячься! – закричал на нее Макс, испугавшись за нее сильнее, чем за самого себя.

– Уходи! – девушка бежала прямо на волка.

Макс догнал ее, схватив поперек талии, прижал ее руки своими.

– Стой! Он сам уйдет. Он один и вряд ли осмелится напасть на нас. Пока нас больше.

Волк все еще стоял на том же месте – ему как будто было интересно наблюдать за людьми. И то ли вечерний сумрак сыграл над Максом злую шутку, но ему на миг показалось, что зверь усмехнулся и, повинуясь каким-то своим волчьим мыслям, махнув хвостом, он убежал в лес. Макс облегченно вздохнул. Он все еще сжимал притихшую девушку в руках.

– Слушай, а ты смелая! – восхищенно сказал он.

– Отпусти, – девушка начала вырываться из объятий Макса. Не очень сильно, но настойчиво.

– Довольно романтичная обстановка, тебе не кажется? – спросил он, задирая голову. Дождь неожиданно прекратился и из-за расползающихся туч на небе начали проглядывать звезды.

– Нет, не кажется, – сказала она, опуская его с высот на землю. – Огня у нас нет. Кругом волки.

Макс вдыхал запах ее волос и тот неуловимо проник в его сознание, закружил голову. Еще там, в вездеходе, ему хотелось это сделать. Сквозь запах дождевой воды и болотной сырости, проступал еле уловимый аромат каких-то трав, березовых листочков.

– Ты лесная нимфа, да?

– Отпусти, – девушка несильно оттолкнула его. И Макс будто очнулся. Что он делает здесь, посреди болот? Держит в объятьях чудесную, но чужую ему девушку, когда любимая там далеко и нуждается в его помощи. Действительно, тут без вмешательства колдовских сил не обошлось.

Они лежали в шалаше, по разные стороны поляка, в полной темноте. Макс спросил:

– Так как же тебя зовут? Нехорошо, что я не знаю, как тебя окликнуть.

– Иванна, – ответила она.

– Ваня что ли? – Макс не удержался от смеха.

– Бабушка Ивушкой зовет.

– Ивушка… Красивое имя…

Она затихла, дыхание ее успокоилось, стало еле слышным. Иностранец тоже сопел еле-еле. Только Макс смотрел в потолок их шалаша, сквозь который было видно ночное звездастое небо. Что делать дальше, куда идти и чего искать? Что в сущности, он ожидал найти? Не было ни ясного плана, ни представлений в какую сторону двигаться. Ну, придет он в Сосновку и что? Его Настя давно уже найдена, лежит в психушке… А он здесь, на болоте…

Иванна дернулась во сне, совсем легко, но он уловил ее движение. Бедная девушка, в какую переделку попала. Безрассудная. За чужую жизнь готова и свою потерять. Хорошо, что он оказался рядом. Хотя, может, если б его не было, не полезла бы она в болота с поляком на горбу. Ведь не помер же еще, не смотря на опасения. Можно было, значит, и не торопиться, дождаться помощи в вездеходе. А вместо этого, находятся черт знает где, голодные, холодные, лежат на сучковатых ветках, прижимаясь к боку чужого и неведомого им человека. Но отчего-то Макс не испытывал ни злости, ни нетерпения. Вместо этого было что-то близкое к безоблачному счастью. Что за наваждение? Повернул голову и с огромным удивлением заметил и на ее лице счастливую улыбку. Чему это она так во сне радуется? Он вдруг ярко увидел картинку, такую теплую, летнюю, томную… Будто бы кругом него зеленая трава. Иванна в светлом сарафане, с венком из ромашек на голове, смеется и падает в траву, а он, как влюбленный мальчишка, жадно наклоняется над ней…

И тут он услышал где-то рядом волчий вой. Макс открыл глаза и понял, что все это время спал. Вокруг все так же стояла кромешная тьма. Рядом храпел поляк. Видимо, организм его, борясь с ядом, восстанавливался во сне. Макс почувствовал какую-то еле уловимую и не поддающуюся разуму тревогу.

– Иванна, – позвал он.

Но ответа не последовало. Пошарив в темноте руками, Макс обнаружил, что девушка пропала бесследно. Макс вскочил на ноги, ударившись головой о ветвистый потолок и чуть не разрушил их хрупкое убежище. Выбежал на улицу. Снова позвал Иванну. Тишина. Сердце от волнения готово было выскочить наружу. Он понимал, что что-то случилось, но не знал – что. Он вытащил из рюкзака нож и побежал в лес, туда, куда его гнал непонятный зов. На мгновение, обернувшись к шалашу, Макс зачем-то перекрестил в воздухе оставшегося без защиты поляка, хихикнул мысленно, что становится шизофреником. Дальше он бежал, ловко огибая деревья и перепрыгивая ямки и кочки, как будто кто-то вел его перед собой, подсказывая дорогу. Остановился резко, словно перед ним сдернули простыню, закрывающую обзор, и увидел ее у костра. Она сидела спиной к нему и не заметила его приближения, или просто была чем-то очень занята. Она воздевала к небу руки. Искры от костра столбом летели вверх.

– Иванна, – осторожно позвал он, – Ивушка…

Она не отвечала. Зато где-то рядом послышалось звериное рычание. Макс повернул голову в направлении звука и зажал рот рукой, чтобы не закричать. В метре от Иванны в отблесках огня был отчетливо виден волк. Оскалив зубы, он смотрел только на девушку. Слюна из хищной пасти капала на землю. Волк медленно и осторожно приближался к Иванне. Крикнуть? Спугнуть его? Но тут Макс увидел, что волк был не один. Слева и справа из кустов выглядывали морды его собратьев. Макс со всей силы стиснул рукоять ножа и шагнул к девушке, намереваясь защитить ее во что бы то ни стало.

Девушка, похоже была в трансе, потому что не обращала внимания на происходящее вокруг. И к лучшему, подумал Макс. Не успеет испугаться. Макс выбрал для себя целью одного из волков, чувствуя в нем главаря стаи. Выставив нож перед собой, он двинулся к зверю. Полностью сосредоточился на волке, смотря ему прямо в глаза, как будто вбуравливаясь в мысли зверя. Сердце Макса билось быстро и четко, толкая кровь по сосудам. Ему даже показалось, что он видит, как его вены и артерии расширяются, пропуская бешенные красные сгустки. Секунда. Прыжок. Но Макс предугадал маневр зверя. Одним молниеносным движением он вонзил нож в грудь волка по самую рукоять. Должно быть, в самое сердце. Зверь, захрипев, осел на лапы, потом завалился набок и больше уже не поднимался. Глаза его оставались открытыми, но Макс понял, что зверь умер.

– Вот и жертва лешему, – сказал Макс, вытаскивая нож из груди волка и вытирая кровь о брюки. Его все еще колотило от мощного выброса адреналина, а новый заряд был уже наготове. Но драться было больше не с кем – волки, лишившись вожака, тут же скрылись в лесу, даже не попытавшись отомстить за собрата. Макс чуть не заплясал от радости. Размахивая ножом, он заулюлюкал, празднуя победу. Адреналин все еще бурлил в нем. Победитель громко засмеялся, распугивая лесную живность. Откуда-то издалека до него донесся человеческий крик. Голос показался ему знакомым. Он прислушался. Как странно, почему-то стало темно. А куда же делась Иванна? И костер? Он же был здесь. Макс ошарашенно оглядывался. Кругом было темно и пустынно и только далекий голос звал его: «Макс!» Это же голос Иванны. Когда она успела так далеко убежать? И тут до Макса дошло – Иванны не было здесь. Не было костра и возможно не было никакого волка… Но нет. Волк вот он, валяется под ногами. Он – реальный. Еще теплый. Макс хотел взять его с собой, но потом махнул рукой и побежал на девичий зов.

– Где ты был? – спросила она, как только он оказался возле нее. – Я испугалась.

– Прости, что оставил тебя одну.

Макс все еще был в возбужденном состоянии и хотел обнять Иванну, но та увернулась, подозрительно глядя на молодого человека.

– Я не за себя боялась, дурак, а за тебя.

Максу отчего-то стало радостно, хоть его и назвали дураком.

– А ты точно в лесу костер не разжигала? – спросил и по недоуменному лицу девушки понял, что спросил глупость.

Иванна потянула носом, сморщила ноздри.

– От тебя пахнет кровью?

– Я убил волка.

Макс показал Иванне окровавленный нож. Девушка шарахнулась от него, как будто от дохлой крысы.

– Убери его, – сказала она, отворачивая лицо.

Аура фантасмагорической ночи начала таять и Макс вдруг вспомнил, зачем он пришел на болота. Из-за Насти. Что же такого произошло этой ночью, что начисто выбило из памяти образ любимой, заставило носиться за волками и вспарывать им животы, видеть несуществующие костры, обнимать чужую и видеть ее во сне? Это все болота. Это их влияние. Надо поскорее выбираться отсюда.

– Поляк очнулся, – сказала Иванна, – мы можем двигаться дальше.

Минут через двадцать они вышли на окраину леса. Перед ними предстала трасса, за нею показалась деревня, расположенная на холмах. Оказывается, они находились совсем рядом. Поляк еще нетвердо стоял на ногах, но уже не висел сосиской на плечах спасателей.

– Здесь мы расстанемся, – твердо сказала девушка, не принимая никаких возражений. – Иди прямо по дороге, там будет автобусная остановка. Уезжай. Забудь Кузьминские болота, этот тур, эту ночь, меня. Вообще все забудь.

Макс огляделся. Метрах в ста в предрассветной мгле он заметил кирпичный остов остановки.

– Иди, – приказала она. – Прощай.

– А как же поляк? – Макс кивнул в сторону туриста.

– Ему уже лучше. Сам же видишь, ногами идет.

Поляк что-то промычал невнятное. Он был еще слаб, но взгляд был осмысленным. Из-за поворота показалась «Волга» серого цвета.

– Если к вам в деревню забредет собака – смесь шарпея с дворнягой – приютите его, пожалуйста, – попросил Макс напоследок.

– Уходи, – Иванна как будто спешила прогнать его.

Максу ничего не оставалось делать, как двинуться к остановке. Отойдя на несколько шагов, он оглянулся – Волга остановилась возле Иванны и поляка. Из пассажирской двери выскочила баба деревенского вида, вместе с Иванной они усадили иностранца на заднее сиденье. Волга проехала мимо. Мужик и баба в машине внимательно, как показалось Максу, оглядели его с ног до головы, потом придав скорости, съехали с основной трассы, направляясь по проселочной дороге к деревне. Макс проводил их взглядом, повернулся к остановке. Кирпичная коробка со временем осела, скособочилась. Ею давно не пользовались. Вылетели побеспокоенные летучие мыши, напугав Макса. Расписания не было. Не было ничего, что могло указать на время движения автобусов. Нет, он не собирался уезжать именно сейчас, когда осталось столько непонятного, невыясненного. Он должен узнать, как все было на самом деле, что произошло с Настей. Но даже самому себе он не мог признаться, что теперь к его мотивам примешался еще один – русоволосый в кожаной мотоциклетной куртке.

Защебетали первые птицы, приветствуя новый день. Лес стал наполняться другими голосами. Веселее, безопаснее и оптимистичнее. А недалеко от опушки леса загорелся свет. Макс разглядел одиноко стоящий дом. Окно будто подмигнуло ему. Макс подхватил рюкзак и решительно пошел в его сторону.