Ксения Нели. Черноморская рапсодия
ШТИЛЬ
Пролог
…Облюбовав летнее кафе, бриз шаловливо задирал подолы, вырывал счета из рук официантов и перебирал салфетки. Двух склонённых над смартфоном посетителей он облетел трижды. Они невольно привлекали взгляд. Один – пожилой, седовласый, в деловом костюме – по виду преуспевающий делец. Второй – молодой, поджарый, в кислотно-жёлтых шортах, футболке с надписью: «Денег нет, но вы держитесь!» – и радужных солнцезащитных очках.
Казалось, у этой пары не может быть ничего общего.
Однако общее имелось. Оттеснив тарелки, пачку керченских газет и два ежедневника, мужчины с головой ушли в изучение фото.
На экране смартфона – украшенная барельефом стена. Снимок сделан под водой, и стена будто напирает на объектив крутым боком. Несмотря на искажение, не верится, что такое совершенство породил резец скульптора. Будто изображения росли, изменялись сами собой и вдруг закаменели – по щучьему велению! – где рыбой, где дельфином, где человеком…
– Егорыч, зацени проработку! – Молодой и безденежный приподнял очки и скользнул пальцем по экрану. – Вот здесь… Как живые!
Глаза дельца зажглись интересом. С такой жадностью большинство знатоков смотрит на гоночные автомобили, породистых скакунов и соблазнительных женщин. А некоторые – на античные редкости и осколки ушедших эпох.
– Да, весьма… – Морщины на лице Егорыча мечтательно разгладились. – Занятная… ммм… штуковина. Говоришь, уникальная?
– Не я – все говорят!
Задумавшись, седовласый уставился на шумную набережную. Официантка забрала пустые тарелки, но он этого не заметил. Не решаясь нарушить его мысли, собеседник открыл калькулятор и взялся что-то подсчитывать, беззвучно шевеля губами. Результат его не обрадовал, но и не огорчил. Видно, держаться ему не впервой.
Наконец Егорыч провёл рукой по глазам, будто стирая наваждение.
– Сколько за такую красоту дадут на аукционе?
– Я прикинул по аналогам… – Парень показал число на экране. – Можно уложиться в бюджет какой-нибудь банановой республики.
Скучая, ветерок перекинул страницы верхней газеты. Остановился на разделе криминальной хроники с обведённым абзацем: «…ний раз крымчан видели 9 июня возле с. Набережное Ленинского района. Спустя два дня внедорожник найден в районе Такильского маяка с разбитым…»
Егорыч поднял взгляд:
– Хочешь рискнуть?
Парень оттянул футболку, словно она его душила. Схватив смартфон, черкнул графический ключ и развернул экран.
– Ну! Такие раз в сто лет находят. Я знаю, кто его купить захочет!
– Я даже знаю тех, кто сможет. – Егорыч расправил надоедливую газету. – Но если дело сорвётся, нам мало не покажется. Особенно после прокола с Митридатом.
Собеседник вскинулся, снял очки, но тотчас нацепил обратно. Седой, предупреждая возражения, постучал костяшкой пальца по криминальной колонке.
– И что? – Молодости море по колено. – Егорыч, это ж какая возможность!
– Да тише ты! Ишь, разошёлся.
– Ну а то! – Парень едва не лёг на стол и горячо зашептал: – Точно говорю, схоронили поблизости. Занычили, а вернуться не успели. Ну Егорыч, упустим ведь! Упустим, и точ…
Под напором молодости Егорыч воздел руки в шутливой капитуляции.
– Ладно. Из археологов кто в том районе появится?
– Вóлкович собиралась…
– Волчица, что ли? Из «Посейдона»? Ты с ней осторожнее.
– Обижаете! Я же свой в доску!
– Море и не такие доски выкидывало… – Егорыч сделал знак официантке. – Ладно, завтра обсудим детали. А пока – за удачу?..
ВОЛНА ПЕРВАЯ
Прилив
В черноморском царстве, в подводном государстве…
Пишет Морская Волчица (loba_de_mar)
АХ, СКОЛЬКО НАМ ОТКРЫТИЙ ЧУДНЫХ…
May 17th, 2017, 15:35
10 мая в 20.15 пиротехники МЧС России ликвидировали в акватории мыса Такиль обнаруженный утром того же дня взрывоопасный предмет, идентифицированный как ФАБ-50 (фугасная авиационная бомба). Находка весом 50 килограммов находилась в 100 метрах от берега, на глубине 4,5 метра.
Авиабомба, пролежавшая на морском дне около 70 лет, не подлежала транспортировке. С соблюдением радиуса безопасности её уничтожили на месте обнаружения управляемым взрывом. В работах приняло участие 10 специалистов МЧС, 4 единицы техники, в т. ч. одно плавсредство.
После взрыва образовался солидный фонтан, свидетельствующий о силе кумулятивного заряда. Сама авиабомба не сдетонировала. В МЧС подчеркнули, что ликвидация ФАБ-50 не представляла угрозы, так как проходила на удалении от населённых пунктов.
Megavatnik 17.05.2017, 16:41:11
Ха! Подумаешь, бомба! В районе Крымского моста их до фига находится.
Dovgonosik 17.05.2017, 18:37:15
не ведитеся!! крымский мост это развод!!!!
Megavatnik 17.05.2017, 20:59:18
Ахха! Где-то мосты разводят, а где-то – скакунов! ☺
Prosto_Tsar 17.05.2017, 17:38:44
нашла чем удивить… у нас в героевке урны на пляже жовто-блакитным покрасили, вот это, доложу, бомба!
loba_de_mar 17.05.2017, 20:11:18
Вот ЭТО не бомба. А «нарушение экологии и оскорбление эстетики» (С) Аксёнов
Vnuk_Kusto 18.05.2017, 15:08:54
Волчица, а что насчёт рэков? Все целы?
loba_de_mar 18.05.2017, 16:40:11
Кому рэки, а кому – подводное культурное наследие! Непосредственно в зоне работ объектов нет.
Megavatnik 18.05.2017, 16:49:08
А транспорт Кригсмарине F-472? Если по карте, то он вообще рядом.
loba_de_mar 18.05.2017, 16:53:10
Он не затронут. Мы проверяли)) Но ему ещё до наследия расти и расти.
Shipgirl 19.05.2017, 12:56:40
Загляни в конвенцию ЮНЕСКО 2001 года. Подводное наследие – это всё, что временно или постоянно не меньше ста лет пробыло под водой…
Svetik-Semitzvetik 19.05.2017, 15:40:03
Россия Конвенцию не ратифицировала. У нас даже нет закона, определяющего полномочия властей по охране объектов культурного наследия за пределами береговой линии. Так что – видите подводное наследие? Нет? А оно есть!
Megavatnik 19.05.2017, 18:16:01
Тю! Так что, раз военный обьект – его на лом?
Dovgonosik 20.05.2017, 10:14:03
многа букаф
Megavatnik 20.05.2017, 18:25:20
Понадчитывать замаялся, бедненький? ☺
Dovgonosik 20.05.2017, 18:37:39
[Комментарий удален]
Пишет Морская Волчица (loba_de_mar)
А ГДЕ-ТО В КРЫМУ…
June 14th, 2017, 10:14
Море нашептало, что в акватории Такиля на небольшой глубине найдены обломки мраморного барельефа с дельфиньим хвостом и человеческой ладонью. Сохранность превосходная, объект любопытный, параллели не прослеживаются. Вероятно, обезвреживание ФАБ-50 зацепило находящийся под водой объект.
Центр подводных исследований в моём лице жаждет пообщаться с «автором» находки. У кого есть инфа о счастливчике, маякните в личку.
Megavatnik 14.06.2017, 15:38:10
Волчица, а вам зачем? ☺
loba_de_mar 14.06.2017, 15:44:03
У меня Открытый лист на археологические разведки в акватории Такиля. Начну в первых числах июля, по погоде. Если объект достойный, включу в план. Но нужны координаты. Да и находку хотелось бы увидеть непосредственно, а не на фото.
Megavatnik 14.06.2017, 15:49:51
А счастливчику это не аукнется? ☺
loba_de_mar 14.06.2017, 15:52:00
*успокаивает* Нет. Как нырял, так и будет нырять.
Megavatnik 14.06.2017, 16:03:22
Статью не припишете? 243-я, до шести лет? ☺
loba_de_mar 14.06.2017, 16:34:14
Доказать что-то, когда речь о подводных находках, проблематично. Кто чёрный копатель? Я? Хотите, на УК поклянусь? Шёл и нашёл, докажите обратное!
Megavatnik 14.06.2017, 17:08:17
Ахха! Я не я и находка не моя! Мамой клянусь, подбросили!
Dovgonosik 14.06.2017, 17:22:23
в рассеюшке был бы человек, а статья найдётся!
Megavatnik 15.06.2017, 09:29:52
Только тебя вот никак не прижучат…
Vnuk_Kusto 16.06.2017, 10:47:21
Если это любитель, то до морковкина заговенья будете его искать. Либо выкинул находку, либо спрятал, либо продал. Чё он, дурак, палиться? Но могу в клубе поспрошать.
loba_de_mar 16.06.2017, 11:02:12
Поспрошай, внучок, поспрошай.
Vnuk_Kusto 16.06.2017, 12:49:16
Если не секрет, в каком составе пойдёте?
loba_de_mar 16.06.2017, 13:28:30
Всем зверинцем)) Волчица ака Мира Волкович, Ниф-Ниф ака Костя Шиловский, Нуф-Нуф ака Санька Тихонов и Наф-Наф ака Толян Зыкин.
Vnuk_Kusto 16.06.2017, 13:36:15
Местечка не найдётся?
loba_de_mar 16.06.2017, 13:41:25
Увы. Приём волонтёров ограничен из-за отсутствия стороннего финансирования.
Kosharochka 17.06.2017, 15:11:40
И Котенька с вами?!? Странно… а мне он ни-че-го не сказал… У нас же другие планы были!
Megavatnik 17.06.2017, 13:51:44
Э-э-э, так рабочие руки требуются? ☺
loba_de_mar 17.06.2017, 19:07:08
Нет. Приём волонтёров закрыт из-за отсутствия стороннего финансирования.
Заферман, говорящий на идиш 18.06.2017, 10:19:22
Я так понял, по волонтёрству в личку? Имею сертификат OWD, три участия в археологических экспедициях (одна здесь, две на Тамани), дружу с эжектором, в еде неприхотлив;-)
loba_de_mar 19.06.2017, 02:08:30
*сожалеет* Прямо сокровище! Но из-за отсутствия стороннего финансирования волонтёры не принимаются.
Заферман, говорящий на идиш 19.06.2017, 10:16:53
Печалька…:-(Но ты бывалый морской волк, ты в волонтёрах знаешь толк!
Medusa 22.06.2017, 12:15:03
все что выкидывает море там и должно оставаться! когда вы поймете что стихию лучше не беспокоить?? ничего хорошего не выйдет!!!
Megavatnik 22.06.2017, 14:45:41
Завидуй молча ☺
Megavatnik 26.06.2017, 15:51:44
Волчица, поспрашивайте Вальку Шестопалова. Говорят, он прокатную снарягу сдал, а себе оторвал новьё. Вроде на Такиль и намыливался. Если не он надыбал, то стопудово знает, кто.
Prosto_Tsar 27.06.2017, 13:03:38
ты чё, ничё не слышал?
Megavatnik 27.06.2017, 15:40:12
Ничё, а чё?
Prosto_Tsar 27.06.2017, 16:13:38
да пропал шестопал, скоро месяц как, он и дружки его… а так да, он обычно на такиле и зависал (
Отлив
…Разгон… Прыжок… Всплеск!
Вода смыкается над головой, и серебро мальков брызгает в стороны. Солнечный конь только-только пробует дно золотыми копытами. Усатые рачки выводят на песке тайные знаки. Колышутся водоросли…
Ах, какое наслаждение – удрать на берег из-под родительского ока!
Вечно мама что-нибудь придумает… Всегда одной гулять было можно, а теперь нет? Маленькая ещё по берегу бродить? Лихих людей много развелось? Будто прежде иначе было! И вообще! Сестёр-прилипал, значит, нянчить не маленькая, а как погулять – так сразу?
Ну надоело ей играть с Динкой в куклы, а с Асией – в догонялки. Аська ещё принесла домой раненого ежа. Хватило ума, будто мало двух черепах! Выхаживала его несколько дней, и теперь он раздувается колючим шаром, едва кто приблизится к этой дурёхе. Все руки исколол, негодник! А та и рада-радёшенька.
Янка, хоть и старшая, не лучше. Дядя Борис подарил ей рыбок, какие в тёплых морях водятся. Её теперь от мальков за косы не оттащишь. Ни о чём другом думать не может…
Приметив упавшую на песок тень, черноглазый юноша – солнце опалило его кожу, завило непокорные волосы – перестал метать камешки в воду и приветственно вскинул руки:
– Радуйся!
Она замирает на миг. Потом бросается навстречу, зажав ладошкой низку голубых перлов, чтобы не прыгали на груди.
Алекс… Её тайна, её мечта, её надежда.
Подобно ей, он тоже сбежал, только от сурового отца и старших братьев.
Ей нравятся такие, как он, – обожжённые солнцем, дерзкие, идущие всему наперекор.
Она знает, что он без ума от белокожих, голубоглазых, с плавной поступью и беззаботным смехом… Таких, как она теперь.
Она долго подсматривала за девушкой, с которой встречался на берегу Алекс, пока не переняла манеру стыдливо прикрываться ладошкой при смехе и поправлять подол, обнажая куда больше, чем пристало.
День за днём она прятала кожу от солнца, чтобы та оставалась белее морской пены. А плавности её походки – чего стоит эта обманчивая лёгкость, когда галька жалит ступни! – сейчас позавидовали бы и морские змеи.
Так разве дивно, что Алекс не сводит с неё глаз?
До полудня они плещутся в ласковых волнах под птичьи крики. Затем, не чуя под собой земли от усталости, падают в тень выветренных скал. Юноша отряхивает три золотистые косы, в которые Динка заплела её волосы. Ему кажется, что с ними она похожа на рыбку с волнистыми плавниками. Пусть это правда – но не вся. Рыбаки думают, что три косицы отгоняют порчу и сулят удачный лов. Забавное поверье из тех мифических времён, когда шлемоблещущие воины пировали на руинах Трои, Посейдон пылал страстью к смертным женщинам, а горгона Медуза обращала взглядом в камень…
Эх, вот бы жить тогда!
Проголодавшись, они делят домашнюю снедь. Юноша всегда приносит ломти мягкого сыра, чёрствый, пропитанный мёдом хлеб и горсть фруктов – свежих или сушёных. Она – полоски вяленой рыбы и солёную икру. Нагретая солнцем родниковая вода отдаёт мятой и пьянит молодым вином. Горластые чайки, осмелев, хватают еду с расстеленного платка.
В сапфировой вышине клубятся облака.
– Глянь, глянь! – Алекс хватает её за руку и указывает на заслонившую солнце тень. – Небесная медуза!
Они заходятся смехом. Юноша не спешит выпускать её пальцы, прохладные и нежные после обжигающего песка, и она замирает в сладком томлении.
«Если бы так было всегда!» – думает она, губкой впитывая грубоватую ласку. Солнце неумолимо приближает разлуку, но так легко притвориться, что впереди вся жизнь.
Замечтавшись, она смотрит на волны, и не сразу понимает, что угодила в плен загорелых рук. Дыхание Алекса ласкает кожу, а губы щекочут, словно маленькие рыбки. Зажмурившись, забыв дышать, она поворачивает голову, и от первого поцелуя обрывается сердце.
Тёплая рука юноши касается её плеча. Затем, не встретив отпора, ползёт выше и вздрагивает, будто обжёгшись о нитку перлов.
Незаметно для себя она хмурится. В детстве мама баюкала её сказаниями, древними, как само море. «Перлы, – говорила она, – родились из слёз морских дев. Поэтому они так ценны». Она недоверчиво щурила глазёнки. Все знают, что перлы достают из ракушек, и чем крупнее ракушка, тем больше в ней блестящих сгустков. Как же слёзы туда попали? Неужели ракушки глотают морских дев? Помнится, она долго боялась прикасаться к шершавым створкам глубинных исполинов…
Нет, Алекс точно на перлы засмотрелся! Дались они ему! Зачем, когда она рядом?!
Надкушенное яблоко выпадает из ослабевших пальцев и катится по песку. Смущённая, взволнованная, она вскакивает, а потом бежит к воде.
Юноша, пропустив лишь вздох, несётся следом.
Юркнув между камнями, она налетает на поджидающую её мать. Следом, вздымая брызги, выбегает Алекс, и улыбка гаснет на его смуглом лице.
Мать скрещивает руки на груди.
– Что скажешь в оправдание, мой шустрый малёк?..
* * *
…Жидкое зеркало воды разбилось, сомкнулось над головой. Здесь, под всхлипы выходящего из регулятора воздуха, теряло смысл всё, что ценилось на поверхности.
Море занимало Миру с детства. Пока сверстницы лепили куличики из песка и ловили панамками медуз, она просиживала на берегу, околдованная игрой волн. Как величайшие сокровища, лелеяла влажные, будто лакированные, ракушки, клешни крабов и цветные камешки.
В пять лет она поверяла морю детские секреты. Спустя тридцать приняла как должное, что оно в ответ делится своими.
Она верила, что тайна, открытая эхом войны, дожидалась именно её. На каждого Альстема найдётся свой «Святой Михаил», на каждого Годдио – свой Гераклион.
Глянув на таймер, Волчица едва не присвистнула. Время под водой ускоряло ход. Она почти двадцать минут исследовала намеченный участок – камни в буро-зелёной бахроме водорослей и песчаные проплешины. Ничего не привлекло внимания…
Стоп!
Край глаза уловил стремительное движение. Кроме археологов, в бухте никого. Значит, Костю Шиловского, вопреки плану работ, понесло на другой участок. Мог хоть в первое погружение сделать вид, что работает в команде!
Волчица повернулась и недоумённо выдохнула. Шиловского рядом не было; его силуэт смутно просматривался там, где и должно, – на южном участке.
Значит, показалось.
Среди водорослей мелькнул светлый блик. Обломок мрамора с ладонь размером. Положив рядом нож для сравнения, Мира сфотографировала находку, а затем поднесла к глазам.
Процеженный водой солнечный свет расписал камень охрой и тусклой зеленью. Но на самом деле этот кусок барельефа, как и находки пропавшего дайвера, белее снега. Даже через взвесь видно, что его пощадили водоросли и морские жёлуди. Под слоем песка и глины мрамор мог храниться веками, и если бы не взрыв…
Находка исчезла в сумке. Археологи на верном пути; чем ближе к месту взрыва, тем чаще встречались обломки.
Вскоре подплыл Шиловский, согнул указательный палец в немом вопросе. Мира коснулась притороченной к груди сумки, а потом развела руками – мол, кое-что нашла, а объекта как не было, так и нет. Напарник кивнул.
Они не надеялись обнаружить барельеф с первого захода. На территории чуть не в три гектара так повезти не могло. Однако и без находок Шестопалова видно, что все фрагменты – части одного целого.
Шиловский ткнул себя в грудь, повёл рукой налево: «Плыву туда». И исчез, не дожидаясь ответа.
Стайка хамсы – тёмная на фоне песка и серебристая над водорослями – прянула от человеческой тени под защиту камней. Там, в карликовых джунглях цистозиры, прятался другой обломок, крупнее прежних. Мира с трудом вырвала его из объятий моря.
Компьютер дал знать, что воздуха в баллонах осталось минут на десять.
Напарник выплыл навстречу, и Мира, упрятав находку вместе с илом и водорослями в сумку, подняла большой палец: «Всплываем!»
На берег они вышли одновременно. Погода портилась; волны бросались вдогонку, норовя затащить обратно. За мысом, придавая пейзажу элемент сюра, из воды вороньими гнёздами на ходулях торчали рыбацкие вышки. Забыв, что снаряжение без голосовой связи, Шиловский что-то говорил, рубя ладонью воздух.
Мира выплюнула регулятор и уронила на песок разгрузку. Затем стащила маску, встопорщив коротко остриженные волосы.
Остальной зверинец навстречу не торопился. Вниманием археологов завладели два незнакомых парня. У одного на шее висели ласты. Другой, как пьяный регулировщик, помахивал трубкой.
«Мать твоя каракатица…» – завела глаза Волчица.
Посейдон усмехнулся наперснице с вымпела на палатке: «Ну, заглянули отдыхающие. Первый раз, что ли? Любопытно ведь, что из воды достают. А наблюдать за работой других – рыбой не корми. Тебе ли не знать, девочка?»
Обычно весть о подводных экспедициях «Посейдона» молниеносно облетала побережье. Не то телепатически, не то голубиной почтой. Зеваки приходили к лагерю и – хорошо, если издалека! – следили за археологами. Порой «контакты» с общественностью отнимали уйму рабочего, пригодного для погружений времени. А сколько нервов…
Рядом с кряжистым, точно деревянное идолище, бритым Толей Зыкиным Санька Тихонов смотрелся едва не комично. Футболка с принтом «Посейдона» болталась на нём как на вешалке. Тихоня и по жизни, он не рвался налаживать контакты. Сидел себе в сторонке возле мешка собранного на пляже мусора и кормил хлебом наглющих чаек.
Подкидывая и ловя подводный нож, Мира пошла к гостям. Те как-то резко сдали назад, распрощались и, оглядываясь, двинулись в сторону Трезубца.
Пару лет назад, случайно взглянув на изборождённый ливнями мыс, Волчица увидела в игре теней фигуру Посейдона, который, опершись на трезубец, вздымался над бухтой. Коллеги же, сколько ни таращились, никого не увидели. Возможно, сыграло положение солнца, возможно – точка обзора. А возможно, бог морей почтил вниманием только начальницу экспедиции. Название «Трезубец», однако, прижилось.
Зыкин проводил парней внимательным взглядом:
– Прикинь, Славик! Не успел, эт самое, отвернуться, а эти ластоногие мусор потрошат. Находки, говорят, хотим посмотреть.
– Показал? – Мира облизала губы.
Как обычно, после дыхания ртом её голос волнительно сел. Взяв с лежака ещё не успевшую нагреться минеральную воду, она сделала несколько глотков.
– А то! Все створки от мидий… Я, чтобы не светить, аккумы к тебе перенёс. И гаджеты… А вы нашли чего?
Зыкин, за обстоятельность прозванный Наф-Нафом, ведал снабжением экспедиции. Море он не любил и за пять лет в «Посейдоне» погрузился всего раз – насобирать мидий. Однако работой коллег всегда интересовался, а достижениями – искренне, немного по-детски, гордился.
Мира привычно отстегнула сумку.
– У меня два куска. Плюс ручка амфоры. У Кости тоже что-то…
Среди палаток заиграла «Семь сорок», ускоряясь на каждом витке. Вскоре появился Тихонов.
– Т-твоя Кошмарочка тре-е-езвонит и тре-е-езвонит! – известил он Шиловского. – Га-а-аварит, па-а-акупателей на тачку нашла. Ты что, бэ-э-эху толкаешь?
– Во-первых, Кошарочка! – Костя вырвал телефон у него из рук. – А во-вторых, ты какого чёрта его хватаешь?
– Д-да я…
– Я, я, козы хвост оторвал! – передразнил Шиловский и, на ходу избавляясь от ласт, пошёл вдоль берега. – Кать, во-первых, я же сказал, что сам позвоню! Тут связь плохая… Что? Что-о-о?.. Ты совсем рехнулась, нет?
Тихонов растерянно глянул на Миру, затем – на ждущих подкормки чаек.
– А вдруг что важное? – волнуясь, он переставал заикаться. – Потом ведь с потрохами сожрёт… – И он весьма похоже передразнил: – А во-вторых, ты какого чёрта трубку не взял?
Зыкин провёл ладонью по затылку. В экспедиции он брился наголо, и к новому облику привыкал не сразу.
– Не видишь – любовь у человека!
– От такой любви и па-а-амереть недолго…
– Помрёт – уволю! – пообещала Волчица. – С такой характеристикой, что и в засолочный цех не возьмут.
Шиловский прибился к «Посейдону» ещё при Украине. Единственный сын успешного бизнесмена, он мечтал найти если не Атлантиду, то «Армению». Отсутствие исторического образования его не смущало. Всех тонкостей сделки Шиловского-старшего с прежним руководством никто не знал. Только в один прекрасный день нового технаря зачислили в штат, а Центр подводных исследований получил катамаран и современное подводное снаряжение.
Всяких протеже «Посейдон» не жаловал, но Волчица пресекла ропот коллег. Рано или поздно либо у папочки иссякнут деньги, либо сыночку наскучит игра в Индиану Джонса. А так хоть снарягу не за свои покупать.
Вопреки неуживчивости, дайвером Костя оказался опытным и безотказным. Лето или осень, античное кораблекрушение или водовыпуск поверхностных стоков – неважно, лишь бы на берегу не киснуть.
Весной четырнадцатого года, когда крымчане вместе с полуостровом отчалили в Россию, Шиловский-старший остался на вокзале. Но преференции не прекращал, и наследник, одурев от безнаказанности, нет-нет да выкидывал коленца.
Так, после майских праздников, никого не предупредив, он поехал по Крыму с перуанским ансамблем. Зная сыночка, мама и бровью не повела, а Катя-Кошарочка чуть не схлопотала сердечный приступ, разыскивая блудное сокровище по городам и весям. По возвращении на работу Шиловский схлопотал выговор и полтора месяца ходил как шёлковый.
– И что теперь? Мне бросить всё и мчаться к тебе? – Бриз не мог развеять его сарказм. – Во-первых, у меня работа. А во-вторых, это твой косяк. Я же просил не лезть! Как человека просил! Какая буква в словах «не лезть» тебе непонятна?
– А в-вы знали, что он опять тачку пра-а-адаёт? Мир?
Волчица, всё ещё в гидрокостюме, сидела на песке. Возясь с клапаном сумки, она ответила не сразу.
– Что?.. Тачку? Рабочую?
– Н-нет, свою…
– Ах, свою… – Она очистила находки от водорослей. – А ты купить хочешь?
Тихонов пробормотал, что хорошо иметь богатого предка и менять машины, как не всякая модница – перчатки.
– Ну! – поддакнул Зыкин. – Вот так припрёт, а загнать нечего…
– Как с ней говорить? – Шиловский в сердцах отшвырнул телефон, затем отцепил сделанный на заказ подводный нож и с размаху вогнал в песок. Перевитая платиновыми дельфинами рукоять вспыхнула на солнце. – По координатам взрыва нет ничего! Ныряешь тут вхолостую, как дурак, а она…
– А ты женись! – хором посоветовали коллеги.
Ругаясь вполголоса, он вновь нацепил жилет.
Мира кашлянула. Костя недоумённо глянул на неё, потом – на пустой баллон и зашёлся дребезжащим смехом.
– Ха-ха! Картина Репина «Приплыли»! – известил он. – Весь день ныряли дайвера́, а воздух закачать забыли…
Море плеснуло, будто оценив шутку. Похоже, после обеда волны разгуляются, и работы придётся свернуть. Экспедиция в Керченском проливе – как рулетка. Не угадать, сколько выпадет пригодных для погружения дней.
– Да не лезь же! – Шиловский отодвинул заглянувшего через плечо Зыкина. – Невтерпёж?
– Костя! – Глаза Волчицы сверкнули осколками неба и вновь обратились к находкам. – Кто-то обещал держать эмоции на привязи. Не подскажешь, кто?
– Археолог – человек с холодной головой и горячим сердцем, – кивнул Зыкин.
– Там что-то на-а-асчёт чистых рук было… – вспомнил Санька.
– Так он, эт самое, их только что вымыл!
Под шуточки коллег Мира вылущила из облепивших мрамор буро-зелёных водорослей голубую жемчужину – без отверстия, неправильной формы, точно завязь цветка. Вспомнила, что в детстве у неё была нитка белого жемчуга. Правда, недолго. За два дня бойкая девчушка превратила бесполезные блестяшки в настоящие сокровища – ручки амфор, диковинные раковины, засушенного морского конька и дюжину полудохлых крабов. И не могла взять в толк, отчего мама, всыпав ей ремня, бегала по пляжу и выменивала бусины обратно.
– Что там? – полюбопытствовал Зыкин. – А, перловка… Говорят-говорят туристам, чтобы с цацками не купались… Без толку. Санёк, что встал, как крейсер на приколе? Взял двенашку, и ноги в руки!
Вздохнув, Тихонов покатил баллон на заправку.
Отряхнув ладони от песка, Волчица убрала жемчужину в карман и вернулась к улову. Окружающий мир тотчас вылетел из головы. Первый обломок бугрился стайкой мальков. Казалось, века назад морская ведьма превратила рыбок в камень. Второй, более крупный, словно взбаламутила невидимая рука. Но почему – невидимая? Вот же, у края, кончики пальцев!
Мира прижала ладонь к рельефу и улыбнулась – каменный двойник был ненамного больше.
То, что поразило под водой, не оказалось игрой во-ображения и на суше. Мрамор не имел наростов или корки солей, которая тем крепче, чем дольше море владеет артефактом.
Потянувшись до хруста суставов, Мира пошла к сидевшему поодаль Шиловскому. Песок скрадывал звук её шагов.
Костя, тоже не сняв костюма, рылся в своей сумке.
От хлопка по плечу он вскочил как ужаленный. Прижал сумку к груди. И, не оглядываясь, махнул обломком. Вслепую, но метко.
Мира отпрянула, зажав разбитые губы. Кровь стремительно обвила пальцы, закапала с локтя.
Глаза Шиловского затянула пелена, серая, будто ненастное небо. Он выронил обломок и попятился. Плавники мраморной рыбины – какая ерунда не притянет взор! – вдруг поразили Миру длиной.
– Ох, Мирослава… Я не… Ч-чёрт!
Пришедший за вторым баллоном Зыкин на миг опешил:
– Славик? Что тут у вас?..
– Камень цел? – Она подняла обломок, но увидела, что пачкает кровью и разжала пальцы.
– Плевать на камень! Ты сама цела?
– Вроде… – морщась от боли и запоздалого удивления, Волчица ощупала зубы языком и поискала взглядом виновника переполоха.
Как минимум ему следовало извиниться. Всё-таки врезал начальнице, имеющей в арсенале кнут, пряник и право «вето» на премиальные.
Куда там! Виновник сбросил гидрокостюм и – нет, чтобы промыть его от песка и опреснить! – пошёл вдоль берега. Всё дальше и дальше, пока не скрылся за камнями.
– Эмоции, говоришь? – хмыкнул Зыкин. – С такими эмоциями диверсий не надо. Что вы не поделили? Не говори, что находки.
Фыркнув, Мира потянулась к сумке Шиловского.
– Это не сумасшедшие, а просто больные люди! – Толян покачал головой. – Прогулы прогулами, но хоть это ему с рук не сойдёт?
Волчица отложила кусок античной черепицы и пригоршню железного хлама.
– Посмотрим, чем будет мотивировать…
Явился Тихонов, глянул на начальницу и восхитился:
– Ого! М-мир, вы знаете толк в развлечениях! Костяя работа, да?
– И как ты догадался?
– А я стр-а-асть какой умный! – похвастался он.
– И скромный.
– Ну! А-а-аптечка нужна?
Мира промокнула губы тыльной стороной ладони и качнула головой. Сейчас её волновал только барельеф. Вместе с тем, зубодробительным, Костя нашёл четыре фрагмента. Она взяла два наугад и соединила. Сколы сошлись; выступы и впадины превратились в трёх рыб с крупной чешуёй и длиннющими плавниками.
– Мелюзга! – снизошёл Зыкин. – Я на той неделе пеленгаса взял. Девять кило! Вот это понимаю – рыбина!
Лишь разбитые губы сдержали усмешку Волчицы. Она понимала, что в шаге от сенсации. Кто видел подобное произведение искусства, никогда его не забудет.
Налюбовавшись «мелюзгой», Мира огладила другие фрагменты – белые, точно сахарные тянучки. Взяла ещё кусок, то так, то эдак приставила к оставшимся. Отложила.
– Кстати, о совпадениях! – Она подняла голову. – О Шестопалове ничего?
Зыкин огладил блестящую макушку.
– Светик наш Семицветик, эт самое, его жене дозвонилась. Жена нервная, слова не даёт сказать. Чуть что – в рёв. Ну, ты Светика знаешь…
Светлану Цветаеву, пресс-секретаря «Посейдона», Мира знала давно. Смешливая и обманчиво легкомысленная, Светка могла вынуть из собеседника всё – ответы, душу, сердце, кошелёк, а тот остался бы на седьмом небе от счастья. То ли гены бабки-цыганки сказывались, то ли природное обаяние.
– В общем, Шестопалов этот и есть наш счастливчик. В смысле находок. Жена говорит, он нашёл два обломка. И сдал в Керченский музей. Туда, эт самое, и обращайтесь.
Встав, Мира пошла к своей палатке.
– Звонить собираешься? – догадался Зыкин. – Не надо.
– Почему? – Сердце Миры пропустило удар.
– А Светка уже позвонила. Подружка у неё там в фондах. Так подружка, эт самое, и сказала, что в музей никто ничего не передавал.
ВОЛНА ВТОРАЯ
Прилив
В черноморском царстве, в подводном государстве…
Пишет Морская Волчица (loba_de_mar)
МАКСИМАЛЬНЫЙ РЕПОСТ
July 3rd, 2017, 17:07
Продолжаются поиски Шестопалова Валерия Васильевича, 1971 года рождения, который утром 8 июня выехал из г. Керчь на серебристом Land Rover Discovery с двумя пассажирами, Лыськовым Андреем Романовичем, 1985 года рождения, и Тагалдызиным Альбертом Азизовичем, 1979 года рождения.
Последний раз крымчан видели 9 июня возле с. Набережное Ленинского района. Спустя два дня внедорожник найден в районе Такильского маяка с разбитым изнутри лобовым стеклом; в багажнике находилось аквалангистское снаряжение. Владельца автомобиля и его пассажиров обнаружить не удалось.
По факту пропажи заведено разыскное дело. Всем, кому что-либо известно о местонахождении вышеупомянутых лиц, просьба сообщить в отдел полиции № 1 УМВД России по г. Керчь (ул. Вокзальное шоссе, 42) по телефонам (36561) 7-81-52 (дежурная часть), 02.
Vnuk_Kusto 03.07.2017, 18:20:19
Имена незнакомые… Кто-то из нашенских?
Prosto_Tsar 03.07.2017, 18:31:27
шестопалов тот аквамен, что на такиле камни нашёл
Vnuk_Kusto 03.07.2017, 19:17:10
Чё их обратно потянуло? Не всё с одного раза подняли?
Prosto_Tsar 03.07.2017, 19:23:17
да хз! на дело митридата похоже…
Заферман, говорящий на идиш 03.07.2017, 20:10:31
Когда на копателей напали? А точняк, тоже на Такиле!
Megavatnik 03.07.2017, 20:17:59
И тоже летом кажется.
Shipgirl 03.07.2017, 20:15:15
Что-то не припомню такого…
Заферман, говорящий на идиш 03.07.2017, 20:19:01
Если вы не местная, то простительно. Был у нас такой… археолог-любитель. В прошлом году он с парнями нашёл античный корабль с амфорами и чем-то ещё. В общем, грабанул его подчистую, а кто-то гробанул всю их шайку-лейку.
Shipgirl 03.07.2017, 20:24:12
Ужас какой…
Svetik-Semitzvetik 03.07.2017, 22:07:44
>> археолог-любитель
И нечего тут версаль разводить! Грабитель он был! Грабитель, каких непонятно как земля носит!
Prosto_Tsar 04.07.2017, 00:09:31
успокойся, уже не носит…
Medusa 03.07.2017, 18:26:11
такиль это древний алтарь! его недьзя ни в коем случае трогать!! те кто тревожат за это попоплатятся!!!
Megavatnik 03.07.2017, 19:45:40
Ахахах! Настала пора очешуительных историй!
Пишет Морская Волчица (loba_de_mar)
НОВЫЙ АРХЕОЛОГИЧЕСКИЙ СЕЗОН СЧИТАТЬ ОТКРЫТЫМ
July 3rd, 2017, 21:39
Прибыли вчера, разбили лагерь, наметили план работ.
Обнаружили шесть обломков, аналогичных «анонимным находкам». Везде морская тематика. Для уточнения датировки и происхождения привлечём специалистов по древнегреческому искусству, проведём лабораторные исследования.
Дельфин не даёт покоя. В принципе, этих «священных рыб» и спутников многих богов в Древней Греции изображали часто. И не только на монетах и керамике.
Пока теории разводить рано, но на отвлечённые спекуляции тянет))
Кое-кто (не буду показывать пальцем, он с-с-стоит за левым плечом) считает, что это фрагменты алтаря Посейдона или другого морского божества (список не оглашаю, если в гугле не забанили, найдёте). Алтарь, значит, вытесали в каком-нибудь греческом полисе в эпоху расцвета классической культуры, доставили на Боспор, однако корабль или потерпел крушение, или потерял алтарь при перевозке. Плюс этой гипотезы в том, что она объясняет, как артефакт оказался далеко от берега. Минус в том, что этим все плюсы исчерпываются)
Кое-кто (он заглядывает через правое плечо) приписал барельеф догреческому населению Крыма. В общем-то, предположение, что алтарь стоял на берегу, а при повышении уровня моря оказался под водой, тоже не лишено смысла. Но пока ничем не подтверждается.
Мне же вспомнились крито-микенские мотивы)
А Наф-Наф сказал, что мы такие умные, аж плюнуть хочется. И позвал ужинать))
Shipgirl 03.07.2017, 21:42:20
С почином!))
Svetik-Semitzvetik 03.07.2017, 21:49:20
Узнаю братьев-археологов! Почему, если находка – не пришей кобыле хвост, то сразу культового назначения?:)
loba_de_mar 03.07.2017, 22:08:11
Так исторически сложилось. Это я как сестра-археолог говорю!))
Megavatnik 03.07.2017, 22:13:04
Ай, маладцы! Поздравляю! ☺
Prosto_Tsar 03.07.2017, 21:57:14
так чё места ещё есть??? а то мне вакацию дают!!!
loba_de_mar 03.07.2017, 22:08:11
*удаляется в пучину* Да Посейдон вас всех побери…
Svetik-Semitzvetik 03.07.2017, 22:19:26
ДЕНЕГ НЕ-Е-ЕТ!
Prosto_Tsar 03.07.2017, 22:43:52
а ежели найду?)))
Svetik-Semitzvetik 03.07.2017, 23:02:20
Подгонишь нам батискафчик. Позарез нужен!;-)
Vnuk_Kusto 03.07.2017, 22:05:51
Мои поздравления! А что конкретно из морской тематики?
loba_de_mar 03.07.2017, 22:11:00
Рыба в ассортименте. Водоросли. Часть руки.
Prosto_Tsar 03.07.2017, 22:15:30
руки? чьей?
loba_de_mar 03.07.2017, 22:19:06
Ну… человеческой?
Vnuk_Kusto 03.07.2017, 22:25:30
Идея с алтарем мне нра)) Вдруг там храм под водой?
loba_de_mar 03.07.2017, 22:34:23
…
Vnuk_Kusto 03.07.2017, 22:36:21
А почему нет? В 15-м колонну подняли. Вы же о древнегреческом ордерном храме тогда и говорили.
loba_de_mar 03.07.2017, 22:44:50
*занудствует* Во-первых, тогда подняли не саму колонну, а её барабан. Во-вторых, не здесь, а на Акре.
Megavatnik 03.07.2017, 23:30:22
Ему что Такиль, что Акра – семь миль не круг ☺
Kosharochka 03.07.2017, 22:10:15
Волчица, вы уже на месте? Что с Котенькой?!? Я днём еле дозвонилась! Сейчас звоню-звоню, а он опять не от-ве-ча-ет…
loba_de_mar 03.07.2017, 22:46:47
*успокаивает* Вероятно, перебои со связью. Она тут хре-но-ва-я…
Medusa 03.07.2017, 22:24:33
от ваших копаний одни беды!! да кто ввыв обще такие решать что вытаскивать а что нет????
Svetik-Semitzvetik 03.07.2017, 22:27:17
В древнем керченском Такиле уж который год подряд
Приезжаем из России и упорно ищем клад,
Смотрим злобно, исподлобья, словно вороги,
А зовём мы себя – археологи…
Стра-а-ашно, аж жуть!..
loba_de_mar 03.07.2017, 22:51:16
*удивляется* Светик, ты поёшь?
Svetik-Semitzvetik 03.07.2017, 23:02:03
Я ещё и танцую! Вы же меня одну в конторе с котейкой бросили. Нам грустно. И амфоры из углов таращатся… Что остаётся?
loba_de_mar 03.07.2017, 23:07:13
*предполагает* Подбадривать? Наколдовывать хорошую погоду?
Svetik-Semitzvetik 04.07.2017, 00:04:12
Погадала на рыбьей требухе, которую не доел котейка…
Итак, вторник, 4 июля. Луна растущая, в Скорпионе. Влажность 71 %. Температура днём +30. Море спокойное, будете нырять точно в бассейне. При обилии находок рекомендую сохранять олимпийское спокойствие и отделять важное от малозначимого. Берегитесь травмоопасных ситуаций и не экономьте солнцезащитный крем! Всё равно он просроченный…
loba_de_mar 04.07.2017, 00:09:22
*вздыхает* И кто меня за язык тянул…
Отлив
…Разгон… Прыжок… Ой!
Она трёт ушибленный лоб.
Что это?! Почему не покинуть двор? Врата ведь открыты. Виден изгиб залива, кромка берега с разбросанными валунами – словно гиганты играли ими в кости, да забыли прибрать.
Всё так, но… Пространство между столбами точно загустело. Руку протяни – и увязнешь. Ни шагу ступить, ни… Голову, и то не высунуть!
Не веря глазам, она щупает камень. Затем снова и снова рвётся из постылого двора на пьянящий простор. Туда, где песок усеян птичьими следами, а полуденная тень прячет черноглазого юношу…
Наконец, разбив костяшки пальцев о резьбу, она отступает. Грудь теснят рыдания. Глаза щиплют горькие слёзы.
За спиной слышится смех.
Сжав кулачки, она оборачивается и, как миг назад на незримую преграду, налетает на усмешку матери. Удар сердца, их взгляды едва не высекают искры. Мать вздёргивает бровь, готовя меткое слово, но Янка хватает её за руку и тащит к своим дурацким рыбкам.
Вот, значит, как… Мама сдержала обещание. Через ограду и прежде не перемахнуть было. А сейчас и из дома не выйти. Только и можно выглядывать наружу. И что теперь? Играть в саду? Пускать кораблики? Плести косы младшим сестрёнкам? Постигать книжную премуд-рость?.. Да, ещё пусть сети чинить заставят!
Завидев Динку, она ныряет в цветник.
Прячась от сестрёнки, скользит вдоль стены, выискивая какой-нибудь пролом. Алекс ждёт… Вдруг не дождётся?
Вечер наполнил дурными предчувствиями. За оградой хорошо смотрят, если где щёлочка и есть, то и малёк не проскочит. Она искала бы и дальше, пока сон не сморит. Но мама крикнула, что кушать подано, а кто не соизволит явиться, будет до новолуния кастрюли драить.
Уложив сестёр спать, она вновь пробирается к ограде. Глотая слёзы, смотрит, как на берег спускается ночь. В темноте мерцают огни. Может, один из них – костёр Алекса? Любимый ждёт, волнуется, вглядывается в густеющий мрак… Так близко, а не окликнуть! Или уже не ждёт? Вернулся к своей бледнокожей деве? Время – оно ведь капризно! Ох, как вообразишь, так выть хочется…
Страшась своих мыслей и смеясь над ними, она разглядывает спящее море. Крутобокая Селена катится по небу, точно манит за собой. Эх, пойти бы за лунным светом, сквозь воду и камень…
– Сестричка-луна! – шепчет она, заламывая руки. – Помоги!
Серебряный шар прячется в облаках. Искрящаяся дорожка тускнеет, исчезает. Хоть плачь! Верно, мама и Селене про неё нашептала…
– Не отворачивайся! – Она стискивает пальцы. – Подскажи, как увидеть Алекса? Ну хоть разочек!
Облака тают, и морскую гладь пятнают лунные блики. Алые, точно пролитая кровь. Неужели Селену разгневали её слова? Но у кого ещё просить помощи, как не у той, что любила?
Ой… Что это? Лунная дорожка бежит к ней, бьётся о стену. Камень наливается огнём, словно закатное небо… и вновь становится белее морской пены.
Оглянувшись – не видел ли кто этого сияния, – она касается ограды. Рука уходит в невидимый провал, точно в туман.
Ещё не веря, забыв дышать, она очертя голову бросается вперёд…
* * *
…Для подводных исследований применялись методы, обобщённые в современных методических пособиях и отработанные при изучении Фанагории, Херсонеса и Акры. При визуальной разведке использовался полосовой осмотр поверхности дна с применением трассировочных шнуров длиной 20 м, в ходе обследования отмечался тип донных отложений…
Замерев над клавиатурой, Мира вслушалась в ночь. Какой-то шорох раз за разом отвлекал её; так мешается попавший в сандалию камешек.
На берегу сонно крикнула чайка, и снова опустилась тишина.
…В ходе археологической разведки отмечались любые изменения рельефа: промоины, антропогенные возвышенности, эпицентр взрывных работ МЧС, обнажённые участки дна – с целью выявления призраков археологических памятников (фундаментов строений, фрагментов керамики, костных останков и т. д.)…
Формально «призрак археологического памятника» – ёмкое определение. Сколько археологов жизнь положили – а то и отдали! – погоне за такими призраками…
Ситуация с переданными в музей барельефами складывалась нехорошая.
Мог Шестопалов соврать жене про находки? Сказал, что сдал в музей, – чтоб отстала. А сам загнал кому подороже? С его «послужным списком» – мог, почему нет.
Могла его жена соврать Светке? Да запросто. Мало что муж пропал, так ещё и его добычи лишиться?
И на закуску – музейщица соврала Светке. Вариант самый маловероятный, потому что дружили девчонки давно и крепко.
Куда ни кинь – всюду клин. И как проверить?
Волчица нехотя заменила «призраков» «признаками». Сохраняя правку, снова навострила уши. В соседней палатке с присвистом храпел Зыкин. Его не то что шорохами, канонадой не разбудить. Фыркнув – что-то нервишки резвятся! – Мира вернулась к работе.
…определение приоритетных мест дальнейших исследований с целью выявления новых объектов подводного культурного наследия, а также наблюдение и надзор за открытыми ранее объектами. Последние меры необходимы в связи с разрушением подводной части памятников, которое происходит как вследствие действия факторов естественного происхождения (ветровая, водная, химическая эрозия), так и вследствие потустороннего влияния…
Под недовольные крики чаек Мира вполглаза просмотрела написанное. Моргнула и заменила «потустороннее» влияние «антропогенным».
Обычно бóльшую часть отчёта она составляла во время экспедиции. Благо атмосфера располагала и хватало времени. Но в этот раз мысли были далеки от задач археологического сезона семнадцатого года. Всего третья страница, а подсознание уже потусторонне шутить изволило…
Стоп!
По спине точно сквозняком потянуло.
В тамбуре палатки кто-то завозился, забормотал, сбиваясь на шёпот. Казалось, звуки не принадлежат существу из плоти и крови.
Волчица сохранила файл.
Неужели дежурный, тритон его побери, уснул и проворонил очередного любителя сувениров и острых ощущений?
Этой ночью дежурил Шиловский. Вечером он так извинялся, так преданно заглядывал в глаза и рвался искупить проступок, что ему дали шанс. Обычно в «ночное» шли двое, но сейчас лагерь далеко от посёлков, в бухте с крутыми склонами. Одного человека для бдения достаточно…
Достаточно ли?
Некстати вспомнилось прошлогоднее «Дело Митридата». В блоге верно подметили. Тогда тоже были Такиль, июль, четвёрка археологов… Точнее, четвёрка грабителей – вожак по кличке Митридат и подельники. Их нашли быстро, через два дня. Тех, кто их убил, ищут до сих пор.
За перегородкой что-то упало. Пришлось отодвинуть ноутбук и взять фонарь.
«Жаль, грузы в тамбуре!» – Мира сдержала смешок. Свинцовые брикеты казались средством на все случаи жизни – и орехи колоть, и погружаться, и гостей встречать.
Выскользнув из-под тонкого одеяла, она подобралась к выходу. Отдёрнула москитную сетку, высунулась в тамбур и включила фонарь. Луч будто прошил сидящего на корточках человека. Померещилось, что сквозь него видна стена палатки. Незваный гость заслонился ладонью.
– Костя? – удивилась Волчица.
Глаза горюшка «Посейдона» казались тусклыми, словно запылённые стёкла. Он открыл рот, исторгнув пузырь слюны. Нереальность происходящего не испугала Миру, а позабавила. Будто продолжение сна, когда знаешь, что в любой момент можешь проснуться…
Только не знаешь, проснулась ли на самом деле.
Костя опустился на четвереньки и заполз в палатку.
– Мирослава, я не могу с ней… – пожаловался он. – Я пытался, но не могу, и всё! Она тянет меня, понимаешь? Как пойманную рыбу. Ослабит леску, даст передышку… и сно-о-ова…
Его роман с Кошарочкой развивался непросто, но сочувствия не вызывал. Шиловский никогда не искал лёгких путей. Всему – отношениям в том числе – следовало бурлить и пениться. Подружка выискалась под стать, и будь она другой, он зачах бы со скуки.
– Встань, попрыгай, и всё пройдёт, – посоветовала Мира. – В первый раз, что ли?
Ответом был беззвучный смех.
– Во-первых, тебе не понять! Ты же не… – Внезапная мысль оборвала бессвязные излияния. – Нет… Ты же ничего, кроме моря, не видишь! Если кто и поймёт, то ты… Она как море, ясно? Не знаешь, что выкинет. А не знаешь – не приготовишься. Подумаешь одно, а она – р-р-раз! – и всё вверх тормашками…
Утомлённый Шиловский отвернулся, обнял надувную подушку начальницы и тотчас уснул.
Ощущая на губах горячую влагу, Мира с фонарём наперевес выбралась наружу.
– У меня в палатке Костя, – растолкав коллег, сказала она.
– А что он та-а-ам?..
– Он там спит.
– Напился, друг сердечный? – Зыкин спросонья был сама доброта.
– Перегара нет… – забывшись, Мира зевнула и прижала пальцы к губам. – Но от этой своей любови он вот-вот окочурится. И хорошо, если нас рикошетом не зацепит. Сань, твоё дежурство следующее? Присмотри за ним. Утром решим, что делать.
– Выгнать, эт самое, и вся недолга…
– Ща-а-ас! – зевнув, Тихонов потянул из-под головы белую футболку, опрокинул на неё стакан кофе, разглядел пятно и заворчал: – Шеф не выгонит. Они с Костяем пра-а-айсы на «ГНОМов» сма-а-атрели…
Повесив футболку на плечо, он влез в сандалеты и ушёл, звеня пряжками.
«Утро вечера мудренее», – подумала Мира, устраиваясь на кухонном лежаке. Сон к ней не торопился. Стоило смежить веки, как мерещилось, что кто-то бродит по лагерю, выжидая момент, чтобы подкрасться и…
В третий раз открыв глаза от этой чертовщины – и, само собой, никого не увидев – Волчица вспомнила про отчёт. Ноут, однако, остался в палатке, а лицезреть Шиловского не тянуло. Будущее «Посейдона», мать его каракатица, жемчуг перед свиньями…
Жемчужина! Миру словно подбросило.
Под громовые раскаты – ничем Зыкина не пронять! – она спустилась к навесу и открыла карман гидрокостюма. Жемчужина скользнула в ладонь. Гладкая, прохладная, словно мерцающая в лунном свете, она авансом примирила со всеми неурядицами.
Сунув её в кармашек шорт, Мира вернулась на свою сиротскую постель. И сама не заметила, как уснула.
– Славик! Славик, хорош дрыхнуть!
В зябкости рассвета Волчица вскочила, едва не перевернув лежак.
Утром спустился ливень, изукрасил песок кляксами. Под гипнотические тамтамы капель спалось сладко и без сновидений. Низкие лохматые облака всё ещё висели над бухтой, точно небо собиралось всласть поплакать. Волны облизывали берег, оставляя пенистый след.
Прогноз пресс-секретаря «Посейдона» сбылся с точностью до наоборот. Иногда и с цыганкой бывает обманка.
Из палатки Миры высунулась голова Зыкина:
– Славик! Аптечку!
Началось в колхозе утро! Остатки сна из Волчицы точно ветром выдуло.
Поперёк тамбура лежал Санька. От залившей половину лица крови парень выглядел клоуном из фильмов ужасов. Увидев начальницу, он криво улыбнулся:
– Мир, я в порядке…
– Да не дёргайся же! В порядке он… Славик, у нас проблема.
Виски Миры заломило, словно голову разбили именно ей. Отдав аптечку, она села на горку грузов и прижала ко лбу свинцовый брикет.
– Дай угадаю! – предложила она, впитывая кожей прохладу. – Снова Костя?
Санька прикрыл глаза. Мертвенно-бледный, под цвет линялой жёлтой футболки, он тщился скрыть слабость. Зыкин принялся бинтовать его лоб, и на повязке расплылось красное пятно.
– Я думал, он уснул… Сидел на берегу, заглядывал к нему время от… Потом дождь начался, я вернулся. А па-а-атом…
– А потом он его свинцом приголубил, – закончил Толян. – Этим, на два кило. С которым ты цацкаешься.
Мира выпустила воздух сквозь зубы и уронила груз под ноги.
В экспедициях случалось всякое. Снаряжение ломалось, внедорожник глох посреди степи, циклон смывал лагерь, береговая охрана заворачивала катер в порт… Но все – даже Шиловский, будь он неладен! – понимали, что пакостить тем, с кем идёшь на глубину – не лучший способ построить долгую и успешную карьеру.
Это Светка накаркала, со своими травмоопасными прогнозами. Светка, век моря не видать!
– Где он? – заворчала Волчица.
Зыкин хмыкнул:
– Мне вот прям щас, эт самое, не до него. Шляется где-то.
– Или дрыхнет… – прошептал Тихонов. – От него во-о-одярой несло…
Достав телефон, Мира отметила время – начало седьмого. Набрала Шиловского, услышала, что абонент недоступен и завела глаза. Радиосвязь на берегу пролива подчинялась особым, неподвластным науке и логике законам.
Да что, Посейдон забери, здесь вообще подчиняется каким-либо законам?
Увидев Миру, море обезумело. Кипящие волны ринулись на берег, словно в пучине проснулось древнее божество и, как встарь, потребовало человеческих жертв.
Пригрезилось даже, что среди пенных валов возникла трубящая в рог фигура… Но пена разлетелась клочьями, на песок выкатилась замшелая рапана, и наваждение схлынуло.
Волчица огляделась. Будто ожидая, что затейник Шиловский выскочит навстречу с криком: «Сюрприз»! А что, он может…
Нет, не выскочил.
Цепочки следов – увы, птичьих – уводили по песку в воду. Значит, Костя ушёл или до дождя, или во время. Какой путь он выбрал? Полез по склону? Но в темноте с тропы сверзиться легче лёгкого. Удрал берегом? Пусть глубина в бухточке маленькая, пьяному море по колено только в сказках.
Мира помедлила, глядя, как волна слизывает рапану и возвращает морю. Потом обошла лагерь в надежде обнаружить спящего Шиловского. Влажный песок мягко приминался под ногами. Дойдя до сохнущих под навесом гидрокостюмов, она встала как вкопанная.
Там её и нашёл Зыкин.
– Думаю, Саня в порядке, – сказал он. – Ни сотряса, ни, эт самое, перелома. Задело слегка…
Толяну довелось работать водителем «Скорой», и его мнение по медицинским вопросам в «Посейдоне» имело вес.
– Но в медпункт я бы его всё же свозил.
– Свози, – откликнулась Мира, издалека изучая акваланги.
Подходить её не тянуло. Для одного утра потрясений и так было достаточно.
– А где ближайший? В Заветном или у погранцов?.. Славик?
– Толь… – Она коснулась его плеча. – Оглядись и скажи, что у нас не так.
Зыкин первым делом убедился, что на месте экспедиционная лодка. Сначала визуально, потом не поленился заглянуть под чехол. Затем обвёл взглядом лагерь.
– Вымпел на месте. Три палатки. Кухня. Навес, эт самое…
Он запнулся и, как Мира минуту назад, прикипел взглядом к сохнущим гидрокостюмам.
– Ну твою ж мать, а!
Медленно, словно по горло в воде, они подошли к «сушилке». Волчица развернула свой короткий «марес». Пальцы нырнули в мягкий неопрен и вышли сквозь дыру на спине.
Три рабочих костюма и запасной были изрезаны в лоскуты. И – жемчужина в улове! – исчезли регуляторы, компенсаторные жилеты и манометры. Лишь на крючке издевательски качалась одинокая ласта.
В глазах Миры потемнело, кожу закололи мириады иголочек. Стиснув зубы, она зачем-то соединила порез. Будто надеялась, что неопрен затянется.
– Сука, он и вентили пооткрывал! – разъярился Зыкин. – Все баллоны пустые!
– Кто – он?
Вместо ответа Толян вырвал из ближайшего костюма застрявший дайверский нож с платиновыми дельфинами на рукояти и протянул начальнице.
«Уволю! – Морская Волчица вздыбила загривок. – Сперва удавлю, а потом уволю!»
Успокаивая нервы, Мира листала начатый отчёт, выправляя опечатки и перекраивая неудобоваримый канцелярит.
…На первом этапе полевых работ был проведён приборный дистанционный поиск с использованием гидролокатора бокового обзора (ГБО) и эхолота. Задачей гидролокации бокового обзора являлось обследование дна акватории, а также окружающей среды на заданном участке дна…
Прибой с грохотом обрушивался на камни. Невдалеке, как на параде, прошли семь или восемь дельфинов. Гидрокостюмы им не нужны. Ветер и волны их лучшие друзья. Счастливые!
На музыку моря легла цветастая ругань. Это добряк Зыкин рассказал Саньке, что случилось с экспедиционным снаряжением вообще и его новёхоньким «аквалунгом» в частности. Пожалел бы парня. Так и помереть недолго…
…Установленный в буксируемом теле ГБО обеспечивал получение не только высокоразрешающего гидролокационного изображения, но и батиметрических данных в широкой полосе обзора. При проведении сканирования учитывалось, что цель может быть выявлена не менее чем тремя отражениями. Интервал между посылками по дистанции прямо иррационален скорости буксировки и полосе обзора…
Сдув с клавиатуры песок, Мира позвонила Шиловскому. Слушая гудки, любовалась последним предложением. Подмывало оставить как есть. Иррациональность объекта – насколько помнилось из курса философии – не причина его игнорировать.
– Славик, это трындец! – увидев, что начальница отложила ноут, Зыкин сел рядом. – У нас только маски, трубки и одна ласта. Ну, и компы… Что на него нашло? Снаряга-то большей частью его папашей куплена!
Волчица сбросила вызов. Мотивация Шиловского занимала её не меньше последствий его куража. Что творится в голове того, кто за пару часов едва не угробил экспедицию? Битый час она звонила блудному дайверу, но связь выделывалась, как хотела. Иногда шли длинные гудки, но чаще абонент был недоступен.
– Со снарягой я разберусь. Ты скажи лучше, нырять кому?
– А если Костя…
– Если Костя что? Вернётся?
– Ну, эт самое…
– Толь! Его не то что к работам, его к лагерю на пушечный выстрел нельзя подпускать.
Зыкин сплюнул на песок.
– Хочешь искать замену?
Волчица поморщилась. Искать дайвера в разгар экспедиции – даже краткосрочной – хуже не придумать. Летом все мало-мальски вменяемые знакомые пристроены.
Рука сама потянулась к жемчужине. Едва перламутр коснулся кожи, проблемы и заботы будто накрыло стеклянным куполом. Вроде никуда не делись… Но они далеко, навредить не могут. И разобраться с ними – раз плюнуть.
Сначала – обрадовать директора, пусть распрощается с глубоководными аппаратами. Затем – снаряга. Проводить заказ через бухгалтерию времени нет. Дать Толяну карту, пусть снимет деньги и купит что надо в Керчи или Симфи. Заначка была на отпуск, но не сидеть же у разбитого корыта? Потом озаботиться новым сотрудником…
И, Посейдон побери, если Костя не объявится, надо вызывать полицию… Или МЧС? Куда первым делом звонят при исчезновении человека? Похоже, это предстоит узнать. Пропавший в экспедиции сотрудник – ад, Содом и финита ля комедия в одном баллоне.
Пока Зыкин набрасывал список снаряжения, Мира открыла палатку Кости. Вещи его были на месте. Все, кроме паспорта и телефона. Две сумки, как истосковавшиеся по хозяину собаки, вывалили языки. Мира прикинула – Шиловский ушёл в джинсовых бриджах и футболке «Посейдона». Так испугался содеянного, что сбежал в чём был?
Не похоже. Звезданул Саню, зачем-то вызверился на снаряге… Лишь потом ушёл.
Волчица похолодела. Что мешало Косте перерезать глотки ей и Толяну? Вышло бы «Дело Митридата-2»…
В одной из сумок под влажным полотенцем лежала пустая бутылка «Абсолюта». Не поллитровка даже, а ноль семь. Чёрт побери, может, он и вправду напился?
Трезвенниками или язвенниками «посейдоновцы» не были, однако на работе не употребляли. Несколько «мерзавчиков» медицинского спирта кочевали по экспедициям для согрева при переохлаждении, компрессов и протирки оптики.
Припекло, значит, Костика. Дело житейское, никто не застрахован…
Волчица начала укладывать вещи обратно, но остановилась.
А интересно, почему…
Её телефон грянул марш из «Red Alert 3». От неожиданности она выронила полотенце. Снаружи раздался бубнёж. Затем появился Зыкин.
– Славик, эт самое… Тут Кошарочка надрывается. Котенька не пожелал ей доброго утра…
Воспоминание – связанное то ли с дрянной погодой, то ли с чем-то пролитым – уже ходило вокруг наживки. Но, спугнутое маршем, плеснуло хвостом и рвануло за горизонт.
ВОЛНА ТРЕТЬЯ
Прилив
В черноморском царстве, в подводном государстве…
Пишет Морская Волчица (loba_de_mar)
ВСЁ ИДЁТ ПО ПЛАНУ
July 4th, 2017, 18:04
Новых находок нет, т. к. из-за сильных волн работы не проводились. Спасибо штатной ведьме за предупреждение;-) Набирались сил и тренировали олимпийское спокойствие.
В общем, живы-здоровы, полны оптимизма. А кто встретит Костю Шиловского, пусть передаст, что мы его нежно любим и очень ждём.
Megavatnik 04.07.2017, 18:24:26
Куда его дели? Он же с вами был! ☺
Svetik-Semitzvetik 04.07.2017, 18:38:09
Был, да сплыл.
Megavatnik 04.07.2017, 19:03:21
В смысле – сплыл?
Svetik-Semitzvetik 04.07.2017, 19:07:11
Ни один кораблик не застрахован от бунта.
Megavatnik 04.07.2017, 19:26:53
Вернётся! Шила в мешке не утаишь! ☺
Vnuk_Kusto 04.07.2017, 18:39:41
Подумал тут… Может барельеф иметь отношение к боспорскому Зефирию? Он ведь толком не локализован? Разве что многое на Такиль указывает…
loba_de_mar 04.07.2017, 19:12:07
Барельеф уникальный. Об атрибуции пока говорить преждевременно.
Заферман, говорящий на идиш 04.07.2017, 19:15:19
А чего он выделывается в начале экспедиции? Как же вы будете?
Svetik-Semitzvetik 04.07.2017, 19:40:27
Работы ведутся в штатном режиме.
Kosharochka 04.07.2017, 20:11:08
Волчица, что с Котенькой? Он так и не появился? Я не могу ему дозвониться!
Svetik-Semitzvetik 04.07.2017, 20:42:15
Мы тоже ☺
Kosharochka 04.07.2017, 20:50:21
Нечего его прикрывать! Передайте, чтобы на меня не сердился! Я уже всё исправила! Скажите, и он поймёт!
Svetik-Semitzvetik 04.07.2017, 20:52:22
При встрече скажите это ему сами.
Kosharochka 04.07.2017, 21:33:45
А знаете, не надо говорить. Я сама к вам завтра при-еду! Чем лучше добраться? Маршруткой? Или такси?
Shipgirl 04.07.2017, 21:42:39
Лучше внедорожником…
Prosto_Tsar 04.07.2017, 21:44:01
моторкой тож неплохо!
Megavatnik 04.07.2017, 22:15:11
Вертушкой так ваще высший клас!
Svetik-Semitzvetik 04.07.2017, 21:47:58
Нет-нет! Вы, Катенька, лучше дома оставайтесь. Или где вы там… А то некрасиво получится – Котенька придёт, а вас нет.
Medusa 04.07.2017, 20:39:45
никуда ему от моря не деться! я говорила не за чем было туда соваться…. как будто на земле все пееркопали!!!!
Kosharochka 04.07.2017, 20:54:39
А вы кто, чтоб такие заявы делать? Что, больше всех знаете?
Medusa 04.07.2017, 21:16:15
когда люди туда суются в море всегда сулчается одно и то же!!!!
Megavatnik 04.07.2017, 22:24:18
Вы в детстве часто мячики в море роняли? ☺
Prosto_Tsar 04.07.2017, 22:17:53
я не понял, у вас что, место высвободилось? возьмёте???
Svetik-Semitzvetik 04.07.2017, 22:31:30
[Комментарий удален]
Prosto_Tsar 04.07.2017, 23:00:14
ответьте нормально, есть вакансии или нет!!!
Svetik-Semitzvetik 04.07.2017, 23:19:17
ВАКАНСИЙ НЕТ! ШТАТ УКОМПЛЕКТОВАН!
Prosto_Tsar 04.07.2017, 23:40:05
ну нормально же спросил! чё сразу орать?!
Пишет Морская Волчица (loba_de_mar)
КТО ЛЮДЯМ ПОМОГАЕТ, ТОТ ТРАТИТ ВРЕМЯ ЗРЯ…
July 5th, 2017, 00:03
…но я на всякий случай спрошу. У кого-то можно арендовать гидрокостюмы в полной сборке? Нужны М (жен); и два XXL (муж), но согласны и на один.
Svetik-Semitzvetik 05.07.2017, 00:28:09
Доброй ночи, мои миленькие! Морская ведьма на проводе!
Итак, среда, 5 июля. Луна в Стрельце, видна уже на 87 %, растёт-растёт, да никак не вырастет. Осадков не предвидится, влажность 54 %. Температура днём до +29. Море сменит гнев на милость, высота волн до метра. Клёв по-прежнему фиговый, но вы же не на рыбалку намылились? Если ветерок 5–6 м/с вас не испугает и не вырвет колышки палаток, то воплощение любых планов и замыслов приведёт к желаемым результатам! Дерзайте!
loba_de_mar 04.07.2017, 06:15:04
Да минует тебя участь Кассандры…
Dovgonosik 05.07.2017, 00:36:17
гы-ы! дайвера без ластов! склеили???
Svetik-Semitzvetik 05.07.2017, 00:57:11
Склеим ласты любому клиенту. Быстро, безболезненно, НАВЕЧНО.
Prosto_Tsar 05.07.2017, 06:10:19
есть аква с-ка
Vnuk_Kusto 05.07.2017, 07:13:29
Волчица, смотри. У меня пикассо XL, но он маломерит, может, на М-ку подойдёт. У дайверво в клубе есть всё, координаты дать?
loba_de_mar 05.07.2017, 07:23:08
Давай. Вдруг пригодится.
Megavatnik 05.07.2017, 08:32:15
Стесняюся спросить… А что с вашей снарягой?
loba_de_mar 05.07.2017, 08:54:00
Задобрили Посейдона))
Divershop 05.07.2017, 15:15:00
Только в нашем магазине! Новое, комиссионное и б/у подводное снаряжение по низким ценам!
Отлив
…Разгон… Прыжок… Всплеск!
Волны бьются о скалы, окатывают Алекса брызгами.
Но радости в её сердце нет. Лишь обида, жгучая, как рана от шипа хвостокола.
«Ты не пришёл в прошлый раз!» – хочется крикнуть, но слова не идут с языка, лишь частое дыхание волнует нитку перлов. Тоскуя о любимом, она сотворила чудо, а он… он не пришёл!
– Я не смог тогда… – избегая смотреть в глаза, Алекс переминается с ноги на ногу, но за раскаянием таится гордость. – Мы с отцом ходили в море… Скоро у меня будет свой корабль. Большой и прочный. Такой, что и край света не страшен…
Она замирает, боясь шевельнуться. Осколки морских фиников и меланид впиваются в разнеженные водой ступни. Ветер леденит кожу. Чайки расправляют крылья и беззвучно разевают жёлтые клювы. Или она утратила слух?
– Если ты захочешь… – тихо продолжает он, глядя исподлобья. – Ты ведь захочешь поплыть со мной, правда?
Сердце пойманной рыбкой трепещет в груди. Колени едва не подламываются.
Верно поняв её сияющий взгляд, Алекс достаёт из-за спины полевые цветы. Измятые, поникшие от жары… но она вскрикивает от удивления и восторга. Никто и никогда не дарил ей такой красоты. Никому и в голову не могло прийти, что та, у которой есть всё, мечтает о безделице, доступной последнему смертному.
Алекс наблюдает, как она, закусив губу, гладит лепестки. Цветы – она не слышала их названия – синие и голубые, под цвет её глаз и просторной одежды, которая спасает от жалящего солнца.
Она улыбается. Улыбка юноши вспыхивает отражением.
С Алексом – куда угодно! Он не мог сделать лучшего предложения. Что прекраснее моря? В нём, только присмотрись, диковинные рыбы, огромные моллюски с закрученными раковинами, затонувшие корабли и города, ушедшие под воду столько лет назад, что песчинок на берегу не хватит сосчитать…
Алекс нежно касается её щеки. Лишь тогда она понимает, что плачет от счастья. Всхлипывая, она кидается ему на шею, отдаётся литым рукам, одинаково ловким и в портовой драке, и в укрощении паруса, и в жадной ласке. Песок принимает сплетение тел, знойный ветер сменяет гнев на милость, даря прохладу. Волны внимают словам любви и первым стонам.
– Я не оставлю тебя… – шепчет юноша, и глаза его блестят мокрой галькой. – Все моря будут нашими, все сокровища дна морского – у наших ног…
Ах! Ну разве мало сокровища, которое он сжимает в объятиях?
Трепеща, она раскрывается навстречу сладкой боли, а чуткие пальцы скользят по девичьему стану всё выше… пока не касаются искрящихся перлов.
Затем смыкаются на них.
Рывок. Вскрик. Глумливый хохот чаек…
* * *
…птичий гвалт вывел Миру из задумчивости.
Найденная ли жемчужина причиной, плеск волн или смех чаек, но казалось, будто она грезит наяву. Видение путалось, рябило, оставляло на губах привкус солёного поцелуя, а на коже – лихорадку страсти. Словно внезапно приснилось счастье – чужое, давнее… или своё, несбывшееся?
Волчица с отвращением закрыла отчёт, каждой строчкой саботирующий написание. Вздохнула. Уж если экспедиция трещит по швам, то со всех сторон.
Чайки разорались не на шутку. Мира скосилась в оконце и с чувством выругалась. А вот и её счастье пожаловало!
Из-за камней на краю бухты вышла троица дикарей. Загорелые до черноты парни и хрупкая на их фоне блондинка.
Обычно, увидев, что в лагере ни души, любопытные сбегали. Точно боялись, что их уличат в дурных намерениях. Эти сбегать не собирались. Кинув на песок две тугие сумки, парни закричали: «Есть кто живой?» Мира отвечать не спешила.
На журналистов гости не походили – эту братию «посейдоновцы» чуяли против ветра. Скорее, праздношатающиеся, из той безмерно раздражающей породы, которые доподлинно знают, что происходило, происходит или вот-вот произойдёт в месте, которое они почтили визитом. И даже не поленятся сгонять по солнцепёку к жертвеннику, чтобы поделиться мудростью.
Тем временем дикари сгрудились у разложенных на брезенте находок. Они слюнили их, тёрли пальцами и разглядывали под разными углами.
Так они вели себя, когда европейские моряки привезли заокеанский ширпотреб. Только бледнолицые имели громовые палки, уравнивающие шансы на плодотворный диалог, если дикари удерут с глянувшимися безделками.
А как строить диалог, если вместо ружей – совковая лопата, подводное ружьё и дюжина свинцовых грузов? Ведь дикари всегда остаются дикарями. Даже если вместо набедренных повязок носят брендовые тряпки, вместо амулетов – смартфоны, а пирóге предпочитают яхты или гоночные авто.
Где гарантия, что это не любители лёгкой поживы? Такие не всегда лезут нахрапом. Чаще они милы и дружелюбны. Митридат, вероятно, тоже не сразу насторожился…
Так, что в лагере достойно внимания?
Находок, ценных в прямом, беспощадно-обывательском смысле, «посейдоновцы» не сделали. Вряд ли обломки мрамора или куски черепицы возбудят алчность дилетантов. Правда, в наличии дорогостоящая техника – частью даже исправная – но её в руках не унести.
Причин для беспокойства нет, хоть тресни. А напряжение не отпускает.
Мир, ты становишься истеричкой. Ведь нормальные же зеваки. Что ещё за сцены?
Но ведь явились не запылились, едва лагерь обезлюдел. Специально выжидали?
Зыкин ещё вчера погнал в Симферополь – за снарягой и технической водой. Попутно – невзирая на протесты и мольбы – повёз подранка в медпункт пансионата «Бригантина», что в Заветном.
«Да мне там делать нечего! – уверял Тихонов. – Меня же вышвырнут! Моргнуть не успеете!»
Она и не успела. Некогда было моргать. День пролетел в обходе бухты, тщетных звонках Шиловскому и гонениях на прикормленных Санькой чаек. А утром Мира влила в себя жидкое пюре, наказала Зыкину на обратном пути встретить утверждённого директором волонтёра, окунулась, пока волны не окрепли…
О! Дикари встали, двинулись к сумкам. Неужели соблазнились находками?
Зной сгустился, потёк между палатками. Помассировав затёкшее плечо, Волчица удобно перехватила свинцовую прелесть.
Если парни намерены ограбить лагерь, их ждёт сюрприз. Самого активного – высокого, в радужных очках – она вырубить успеет. Хлипкую девицу можно в расчёт не брать. Но второй парень в сторонке жаться не станет. Такой бугай баллон играючи на пальце повертит.
Море затаило дыхание. Его взгляд казался ощутимым – настолько, что по спине побежали мурашки. На песок наблюдателями опустились три чайки. Стихия ждала, что будет.
Бугай пододвинул сумку к находкам и расстегнул молнию. Откинув за спину волосы, блондинка склонилась над брезентом.
Ожил телефон Миры. Бодрящий марш прокатился от лагеря до самых до окраин:
…Наш Советский Союз покарает весь мир от Европы к Неве на восток…
Парни вздрогнули, обернулись. А хрупкая блондинка, увлечённая находками, ничего не видела и не слышала.
Они стояли на берегу. Прибой, ластясь, облизывал босые ноги.
Парень, выбранный Волчицей для знакомства со свинцовым грузом, ждал, пока она закончит разговор. Стараясь не мешать, он кидался сухариками в чаек, и Мира закрыла ладонью ухо, приглушая птичьи крики.
– Мирослава… – Голос Шиловского терялся в помехах.
– Я сорок лет Мирослава, дальше что?
– Мне жаль…
– Чего? Лагеря? Саню? Меня? Своей работы?..
Звук ушёл. Динамик дохнул пустотой.
– …через неделю…
– Что – через неделю?
– …вернусь…
– А на кой ты мне через неделю?
– …за свой счёт…
– Я не подпишу. Будет у тебя в анамнезе очередной прогул и три докладных. Эй, я с кем разго…
Мира выругалась и спешно перезвонила. Номер был незнакомый, городской. Шифруется Костя.
Никто не отвечал.
– Неприятности? – вежливо спросил парень, поднимая очки на лоб. – А тут мы ещё… Извини, если напугали. Друзья на море собрались, предложили подкинуть…
Мира пожала плечами. Звонок Шиловского избавил от половины забот. По крайней мере, экспедиция не будет прекращена из-за пропажи сотрудника.
И, начистоту, испугаться она не успела. Страх ждал впереди. Как и раскаяние в том, что она хорошо если бы просто вырубила Юру Зафермана. Волонтёра, прибывшего на место Шиловского.
Бритый отважно сражался с волнами. Его подруга сидела на брезентовом полотнище, как прикнопленная. Только нет-нет да кидала взгляд через плечо. Словно боялась остаться наедине с недружелюбной археологиней.
– Чего она? – не выдержала Мира, загоняя в логово скалящую зубы Волчицу.
– Что? – Юрий оглянулся. – А, Маринка… Она чужих стесняется.
Марина… Это имя удивительно ей шло. Просто невозможно. Как шло линялое крымское небо над головой и кружево пены на коже. Не хватало только нитки жемчуга.
Однако блондинка вышла из возраста, когда чужих можно стесняться. Не любить – запросто. На дух не переносить – ради богов. Но стесняться…
Юрий хмыкнул. Вроде наблюдал за чайками, а исподтишка косился на начальницу. Та притворилась, что не замечает его интереса. Можно подумать, ему никогда морду не били.
– А ты… Правда думала остановить нас этой свинцовой дурой? Долбануть – и точка?
Его серые глаза смотрели открыто и пытливо. Взгляд мальчишки из того беспечного времени, когда курение не убивало, а лишь вредило здоровью.
– Всех вас? Нет, конечно. Только тебя.
– Меня? – Юрия обескуражила такая честь. – И что, смогла бы?
Волчица глянула исподлобья.
– Верю… – медленно кивнул он. – Тут у вас на находки, поди, каждый день покушаются?
– Что?
– Ну… – Волонтёр глянул на её обмётанные коркой губы. – Не сама же ты себе такой макияж сделала, а?
– Несчастный случай… – кончиками пальцев Мира коснулась «макияжа», но в подробности вдаваться не стала.
– По опыту, каждый несчастный случай имеет имя, место жительства и пару при… – Он поперхнулся. – Причин своего несчастья.
– И море, как хорошее вино, либо сглаживает, либо усиливает любую причину, – согласилась Мира.
Они подошли к расстеленному брезенту. Юрий присел возле находок.
– Года два тому на Акре золотую серёжку нашли. Я такие в Эрмитаже видел. Скручена по-хитрому, с львиной мордой. Это ж получше, чем булыжники всякие?
Смотри, какой прыткий! И часа не пробыл, а уже золото подавай.
– Лучше, – Волчица была безмятежна.
– И чем же?
– Чем булыжники.
Заферман фыркнул, вспомнив бородатый анекдот.
– А всё же?
Мирослава Волкович – в любой ипостаси – терпеть не могла риторические вопросы. Не отвечая, она зачерпнула ладонью воду и смочила волосы. Головные уборы она любила ещё меньше риторики.
– Смотрите, смотрите! – замахал рукой бритый. – Дельфины!
Марина, уронив на брезент мраморную рыбину, вскочила и бросилась к воде. Туда, где пять или шесть красавцев играли среди волн, дразня грифельными спинами.
Обняв подругу, крепыш повернулся к археологам:
– Гляньте на стервецов! Хорошо идут, а!.. Девушка, ну что с вами? У вас такие находки клёвые, а вы такая смурная!
– А вы, юноша, в них разбираетесь? – спросила Мира.
– Не! – Бритый широко улыбнулся. – Мне Юрген сказал, он шарит.
Марина ткнула его кулачком в плечо. Он засмеялся, шутливо закрываясь руками.
– Ну, в общем, покеда? Юрген, мы с бухты сниматься не будем. Может, заглянем. Или вы к нам. Давай, братан, сигналь, если чё!
Парни ещё лупили друг друга по загорелым спинам, а Марина, напоследок улыбнувшись Мире, танцующе двинулась прочь.
На склоне возник Тихонов. Он бодро спускался по тропинке, на ходу скидывая рюкзак.
Волчица вполголоса помянула пьяных осьминогов, оказывавших прабабке своевольного археолога знаки внимания вперехлёст через клюз.
– Давай покажу, где приткнуться, – не проверяя, слышит ли её новенький, она вышла из воды.
Увидев незнакомца, Тихонов чуть не выронил рюкзак.
– Э-э-э… День добрый! – Он уставился на Юрия. – И кто тут у нас?
– Юра Заферман, волонтёр! – сказал тот, старательно не замечая перевязанной головы археолога. – Замена вашему беглецу.
– Волонтёр?.. – Тихонов вытаращился на начальницу. – Мир Лексеевна, а у меня от Костяя пропущенный! Я пытался перезва-а-анить, но номер га-а-ародской…
– Он и мне звонил… – остановившись перед свободной палаткой, Мира вновь достала телефон. Пошли гудки. – Известил, что вернётся через неделю.
– Пансионат «Бригантина», слушаем вас! – донеслось из трубки.
Мира уставилась на телефон.
– Что, что такое? – встрепенулся Санька.
Она объяснила.
– Пока меня врачи мурыжили, он рядом ныкался? – напрягся Тихонов. – А если бы решил подка-а-араулить и да-а-абить?
– Не подкараулил же, не ной.
Однако совпадение Мире не понравилось. В пансионате аврал, всех постояльцев не упомнишь. Прийти со стороны моря, подняться по склону, отсидеться в тишине и покое. Затем отзвониться и… Что потом?
Мира дёрнула шнуровку свободной палатки.
– Та-а-ак… Так что н-а-ам делать?
– Во всяком случае, не вызывать полицию, – сказала она. – Работаем дальше.
– Ну и ладушки! – Тихонов сел на песок и по локоть погрузился в рюкзак.
– А! – Юрий наморщил лоб. – Это звонил… тот, кому я «спасибо» должен?
«Посейдоновцы» кисло переглянулись.
– И что, у вас так принято? Сбегать в начале экспедиции?
Разъяснять волонтёру тонкости мировоззрения Шиловского никого не тянуло.
– Знаешь, как в Крыму говорят? – В безмятежности Миры бликами на воде плескалась насмешка. – Зимой работать холодно, а летом – стыдно. Людям с тонкой душевной организацией здесь несладко…
– Значит, работаете и стыдитесь?
– Мы давно стыд потеряли… Сань, признайся. Ты врачам взятку дал или смылся по тихой воде?
Подчинённый одарил её взглядом раненой лани.
– Мир, да в порядке я! На мне па-а-ахать можно, да! – Он смешно и очень похоже передразнил заведующего медпунктом «Бригантины».
– Как плуг раздобуду, впрягу. А по жаре ты со своей головой ногами шёл?
– Не… Меня до-о-обрые люди до ра-а-а-звилки подбросили…
Тихонов вытащил из рюкзака ком глины и взвесил на ладони.
– А чё? – Любопытные взгляды его не смутили. – Тётка говорит, глина ха-а-арашо кожу чистит. Отдыха-а-айки вмиг сметают. Всё равно де-е-елать нечего. С песком смешаю, скраб выйдет…
При вынужденных экспедиционных простоях Санька всегда находил занятие. Прочёсывал металлоискателем берег, убирал пляж от мусора, собирал мидии, катал детвору на гидроцикле…
– Не прогадаешь! – поддержала Мира. – Дома делают из говна и палок. А косметику – из песка и глины…
Прежде чем войти в палатку, она потёрлась ногой о ногу, стряхивая песок.
Юрий снял очки и повертел в руках. По очереди оглядел археологов, затем воззрился на лагерь. Словно пожалел, что напросился в экспедицию.
– Слушайте, я не дурак. Понимаю, в команду непросто влиться. Если не подойду, то уеду, и точка! – Взгляд его метался между «посейдоновцами». – Ну, если совсем не подойду…
– Угомонись, – сказала Мира, перетасовывая бебехи Шиловского. – Сань, покажешь ему тут всё?
Бодренько заиграл марш, и Мира достала телефон, заранее настраиваясь на разборки с Костей. Однако звонил Толян – верно, отчитаться в покупке снаряжения.
– Славик, ты чего, эт самое, из меня идиота делаешь? – напустился он.
– В смысле? – опешила Волчица.
– Ну отменила заказ, всякое бывает. А мне почему не сказала? Я, как дурак, погнал в Симферополь, гостиницу вечером снял…
– Так, стоп. Ещё раз и спокойно. Какой заказ я отменила?
– Да на гидрики же!
Волчица закрыла глаза и села на пол. Этот день тоже определённо не задался.
– И когда, по-твоему, я это сделала?
– Тебе виднее, – ответил Толян. – Накануне я прозвонил менеджера. Тот подтвердил, что всё в наличии. А когда я в магазин припёрся, заказ уже расформировали и продали. Могла бы и сказать…
Зыкин говорил так убеждённо, что Мира едва ему не поверила.
– Толь, узнай, с какого номера в магазин звонили…
– Да и узнавать нечего. С одного такого городского.
– Дай угадаю, – усмехнулась она. – Пансионат «Бригантина»?
Зыкин помолчал, потом откашлялся:
– Полагаю, эт самое, Костя объявился?
– Дистанционно, – подтвердила Мира. – Сказал, что берет неделю за свой счёт.
– Ну пройда… Ты сказала, что его ждёт?
– Он не дурак и сам понимает.
– Ладно… – Голос Толяна потеплел. – Так мне в Керчь к дайверам заезжать?
– Что остаётся? Заезжай. А волонтёра встречать не надо. Он уже в лагере.
– С вами, эт самое, не соскучишься… – проворчал Зыкин и отключился.
– К-киселику, М-мир Лексеевна? – донеслось снаружи. – К-куснючий! Из столовки! А рискнёте, то у меня и пе-е-еченьки есть!
Ответ перекрыли упавшие пластиковые контейнеры. Но отдельные словосочетания показали, что киселика, мать его каракатица, Мир Лексеевна не хочет. Ни с печеньками, ни без них.
ВОЛНА ЧЕТВЁРТАЯ
Прилив
В черноморском царстве, в подводном государстве…
Пишет Морская Волчица (loba_de_mar)
УХ ТЫ! МЫ ВЫШЛИ ИЗ БУХТЫ…
July 5th, 2017, 22:16
Спасибо всем, кто принял к сердцу наши проблемы со снаряжением. Сегодня устранить некомплект не вышло, попробуем завтра.
Пока набирались сил, загорали и строили замки из песка.
Kosharochka 05.07.2017, 22:27:01
Волчица, я не поняла. Где Котенька? Он мне так и не отзвонился! Вы же передали ему, что я просила, да? Если передали, почему он сердится?
Svetik-Semitzvetik 06.07.2017, 00:19:23
И снова с вами я, морская ведьма!
Что ждёт вас в четверг, 6 июля? Луна в Стрельце и продолжает расти. Осадков не предвидится, влажность 45 %. Температура днём до +25. Ветер лёгкий и волны такие мелкие, что вы их не заметите. Клёва не будет. Ну вообще никакого. Этот четверг – не самый благоприятный день для любовных приключений и выяснения отношений. Но вы же не конфликтовать собираетесь, а навёрстывать простой! Пользуйтесь тем, что море раскрыло вам объятия!
loba_de_mar 06.07.2017, 00:25:07
Да-да! Как только, так сразу и наверстаем!
Пишет Морская Волчица (loba_de_mar)
БОЛЬШЕ ПАРКОВ ХОРОШИХ И РАЗНЫХ
July 6th, 2017, 00:10
С февраля 2015 года набирают темпы археологические работы в рамках проекта Крымского моста. Изучением древнего наследия занято несколько экспедиций под руководством ведущих российских ученых. Только на Таманском полуострове обследовано свыше 19 гектаров площадей поселений и могильников.
С керченской стороны в акватории пролива ведётся изучение т. н. «керамического поля» – скопления глиняных сосудов разной степени сохранности хронологическим диапазоном с V века до н. э. по VI век н. э.
Однако музеефикация объектов, которые долго находились под водой, сложна и затратна. К тому же не всегда гарантирует их сохранность. Исследователи не раз сетовали, что поднятые со дна предметы, например деревянные корабли, на поверхности быстро разрушаются.
«Я вижу один выход, и крупнейшие специалисты меня поддерживают – оставить найденные объекты под водой, в той среде, в которой они хранились на протяжении веков, и открыть их для туристов, – считает Федор Явленский, депутат Государственного Совета Республики Крым от фракции «Единая Россия». – Чем «Крымская Атлантида», затопленная античная Акра или «Аллея вождей» в Оленёвке хуже подводных объектов в Египте, Турции, Гренаде и Китае? А ведь на дне Чёрного моря исследователей ждут артефакты ранней Античности, Средневековья, XIX и XX веков! Конечно, Чуфут-Кале и Судакская крепость, дача Стамболи и Ласточкино гнездо, Ливадийский дворец и Галерея Айвазовского имеют давних и преданных поклонников. Но взгляд из-под воды покажет многовековую историю полуострова под другим углом. Я уверен, что недавняя находка на мысе Такиль станет первым экспонатом будущего подводного парка. Алтарь Посейдона уже заинтересовал не только учёных, но и просто увлечённых людей – таких как этнографическое общество «Дети Посейдона». Кроме исследователей, доступ к объекту получат и все желающие. Благодаря притоку туристов появятся новые рабочие места, разовьются туристическая и гостиничная инфраструктуры, возникнут новые исследовательские центры…»
В общем, кого зацепило, ролик на [тытрубе].
Vnuk_Kusto 06.07.2017, 00:34:11
Волчица, вы там спекулируйте сколько хотите, но находку алтарём обозвали. Алтарь – и баста!
Megavatnik 06.07.2017, 00:42:03
Ну а чё? Аллея вождей есть. Я там нырял, крутяк! Один шахтер с молотом чего стоит)
Shipgirl 06.07.2017, 00:46:52
А в самом деле, чего он там стоит?)
Megavatnik 06.07.2017, 00:47:17
Как прибили, так и держится! Осталось сделать аллею алтарей))
Shipgirl 06.07.2017, 00:51:33
Вот даже не слышала про «Аллею вождей»… Она глубоко?
Megavatnik 06.07.2017, 08:24:03
Не, метров 10-12)). GPS нужен? Лови, вдруг пригодится. Это ближайший подъезд N 45 204.62 E 32 34.134
Svetik-Semitzvetik 06.07.2017, 07:10:11
>> Но взгляд из-под воды покажет многовековую историю полуострова под другим углом…
*FACEPALM* Интересненько, откуда ж такие грамотеи берутся?
Shipgirl 06.07.2017, 09:21:21
Глянула фото «Аллеи вождей». В самом деле, хорошее начинание… Источник для развития региона, страны, популяризация Крыма. Хотелось бы приехать на следующий год и посетить парк в «Крымской Атлантиде»;-))
Vnuk_Kusto 06.07.2017, 09:40:18
Да-да, спешите посетить такие парки, прежде чем их растащат туристы. Им же плевать на историю! Им главное галочку поставить в проспекте и друзьям-подругам хвастаться: Я там плавал(а)! Позырьте, чё надыбал(а)!
Prosto_Tsar 06.07.2017, 10:29:11
туристов всё больше, артефактов всё меньше! не понимают, что ежели всё растащат, то и нырять будет негде…
Shipgirl 06.07.2017, 10:31:07
Думаете, кто-то алтарь захочет украсть?
Vnuk_Kusto 06.07.2017, 11:02:23
Самолёты по частям тащут, а чем алтарь хуже?
Shipgirl 06.07.2017, 11:18:11
Какие самолёты?
Vnuk_Kusto 06.07.2017, 11:32:39
В 15-м в Оленёвке с помпой перезатопили Ил-2. Тот, который на 70-летие Победы подняли. А потом его фюзеляж без помпы кто-то попятил.
Shipgirl 06.07.2017, 12:48:01
Ужас какой… А охрана куда смотрела?
Megavatnik 06.07.2017, 13:19:00
Ахахах! Какая охрана? Береговая? ☺
Megavatnik 06.07.2017, 09:25:10
Волчица, вы не отписали по новости. Вы не рады?
loba_de_mar 06.07.2017, 10:12:04
*отписывает* …В подводные парки съедутся любители дайвинга со всего мира. Сотни тысяч богатых иностранцев хлынут в Крым! Государству придётся в сжатые сроки достраивать трассу «Таврида» и подводный туннель Крымского моста. Гостиницы-небоскрёбы для гостей, Дворец дайвинга, где будет происходить обучение новичков, сверхмощная телестанция, аэропорт «Керчь», регулярное отправление самолётов во все концы света, включая Рио-де-Жанейро и Мельбурн. Вы только представьте! Дайвинг превратится в прикладную науку и изобретёт способы междупланетного сообщения. На берегу Чёрного моря состоится первый в истории межпланетный контакт с инопланетным разумом! Ура, товарищи!
Megavatnik 06.07.2017, 10:58:00
Ясно, не рады ☺
loba_de_mar 06.07.2017, 11:03:09
*пожимает плечами* Без законодательной поддержки и отдельной статьи бюджета эти парки уничтожат то, что сохранило море.
Medusa 06.07.2017, 12:20:24
море извечно, испокон оно не замечало людей!!! но сейчас силы неравны!!!! человека сменило человечество! всё больше гибнет рыбы!! исчезают морские и океанские виды!!! всё чаще воды отравляют ядами и нефтью! чёрная жижа заливает берега!! море теснится в узких рамках! когда-нибудь оно соебрётся с силами и возьмёт реванш!!!
loba_de_mar 06.07.2017, 12:33:04
*меланхолично* И когда наконец корабли марсиан у земного окажутся шара, то увидят сплошной Мировой океан…
Medusa 06.07.2017, 13:10:24
да1!!! так и будет!!!!!
Megavatnik 06.07.2017, 16:41:38
Волчица, вот вы троллите, а народ всерьёз припекает! ☺
Kosharochka 06.07.2017, 13:21:15
Волчица, Котя мне так и не позвонил!
loba_de_mar 06.07.2017, 14:04:04
Вчера он звонил мне. Известил, что берёт неделю за свой счёт. Для чего – не имею понятия.
Kosharochka 06.07.2017, 14:19:08
Вот же ж!!! Он обещал, что то был последний раз!!! И вы его отпустили?!?
loba_de_mar 06.07.2017, 15:37:00
Он поставил перед фактом.
Divershop 06.07.2017, 15:15:00
Только в нашем магазине! Новое, комиссионное и б/у подводное снаряжение по низким ценам! Гибкая система скидок!
Отлив
…Разгон… Прыжок…
Ой, попалась!
Мать поджидает у тайных врат, скрестив руки на груди. Взгляд – как потемневшее перед штормом море – не сулит добра.
– То-то я смотрю, доченька тише воды, ниже травы. Асии наплетёт, что играет в прятки с Диной. Дине скажет – что мастерит куклу для Асии. Яне – что кормит рыбок. Никуда не уходит, а найти невозможно. А проказница, значит, вот где…
Проказница опускает голову. Щёки вспыхивают нежным, как заря, румянцем.
– Что молчишь?
Она смущённо поводит плечом. А что скажешь?
– Все дочки как дочки, а ты? – вздыхает мать, и море покрывается рябью. – Наказание, а не ребёнок!
– Но, мама…
– Что – мама? Я сколько раз говорила – без спросу из дома ни-ни? Сколько повторяла – на берег не ходи? Верно, мой братец эту лазейку нашёл? Ну, я ему задам!..
Она пугается материнского гнева.
– Это не дядя Борис! – шепчет она. – Я сама…
– Что – сама?
– В-врата…
Мать молчит, затем поднимает ей подбородок пальцем. Голос её пугающе тих:
– Что – врата?
Ой, да сколько можно! Алекс не пришёл, а мама пристаёт со всякой ерундой! Как он мог не прийти? После того, что случилось в морской пене, под песню ветра и крики чаек?
Она сдерживает слёзы:
– А что мне было делать? Что я – маленькая? Я не могу здесь! А ты меня не пускаешь! – И, подумав, добавляет: – Они лишь в полнолуние открываются… Только раз, понимаешь?
В проёме клубится мерцающий туман.
– Только раз? В полнолуние? – Мать обводит взглядом изгиб врат. – Вижу, без Селены не обошлось… Да, мой шустрый малёк?
Она чувствует растерянность матери. И сжигающая изнутри боль на миг отступает.
– Мама… мамочка…
Улыбнувшись, мать притягивает её и треплет по голове.
– Ты застала меня врасплох. Не каждому дано открыть свои врата. Я вот – не смогла. Для этого надо быть… особенной.
«Тебя никто не ждал на берегу!» – едва не срывается с её губ, но в этом и нет нужды. Что утаится от мудрых глаз?
– Надо же, мой шустрый малёк вырос. А я и не заметила… Но будь осторожна, милая.
– Ой, ну мама…
– Ну что – мама? А если подвернёшь ногу? А если солнечный удар? Если на дураков нарвёшься, одна-одинёшенька? Что тогда?
– Ну я же не одна! – восклицает она прежде, чем успевает прикусить язык.
– Не одна? А с кем? Не говори, дай угадаю… – Мать устремляет взгляд на небо, точно провидица, читающая по завиткам облаков. – Неужели с тем голоногим рыбоедом?!
– Рыбаком…
– Ах, прости, пожалуйста! – Голос матери вскипает не то насмешкой, не то презрением. – Это, конечно, всё меняет. Ты потеряла голову от рыбака. Что же ты в нём нашла?
Сжав губы, она теребит косицу. Разве мама поймёт?
– Что молчишь? Имею я право знать, из-за кого моя дочь потеряла голову? Чего он хочет, твой рыбак? Бороздить землю? А может… – Бровь матери выгибается тетивой лука, вот-вот пронзит ядовитым взглядом. – Может, бороздить небо?
– Море… – шепчет она, сплетая пальцы. – Он бредит морем, мамочка…
До дрожи хочется рассказать про корабль, на котором они уплывут на край света. Но она сдерживается. Мама забыла, что когда-то была юной.
Разве поймёт она всю горечь обиды? Сегодня Алекс не пришёл. Не пришёл и в прошлый раз. А ведь обещал…
И как ей жить, если он не вернётся? Теперь, когда его ждут дальние страны? Что ему брошенные сгоряча обе-щания? Что смешные мечты, которые они поверяли друг другу под шёпот волн…
Она не замечает, как глаза наполняются слезами, как жгучая влага струится по опалённым солнцем щекам. Рука матери ласково касается её волос.
– Мальчишки всегда бредят морем. Оно для них – и вызов, и риск, и награда, и любовь…
Она содрогается от беззвучного плача.
Вздохнув, мать садится рядом и прижимает её к себе. Прохладные одежды пахнут солью и свежестью.
Она утыкается лбом в родное плечо и, уже не таясь, захлёбывается рыданиями.
– Вот, значит, как… – Мать задумчиво перебирает серебро её прядей. – Любовь проходит, мой шустрый малёк. А море остаётся…
Мягкие пальцы касаются шеи дочери, замирают. Недоверчиво обводят воспалённую царапину от сорванных перлов.
Внутренне сжавшись, она вскидывает голову. Синие глаза наливаются темнотой – ох уж эта семейная черта! Да, редкостные перлы. Да, подарок отца. Вечно занятого отца, которому проще отдариться диковинкой, чем поиграть с дочками. Да, мама, разве ты никогда не ошибалась?
– Он тебе не пара, мой шустрый малёк. Ты ведь это знаешь. Вы такие… – Мать запнулась, подыскивая слова, которые всё объяснят и не ранят ещё глубже. – Такие разные…
– А ты и папа? – Она смаргивает слёзы. – Вы тоже разные! Сама вспоминала, сколько шуму поднялось, когда ты за него пошла!
– Ах! – Щёки матери розовеют. – Мы – это совсем-совсем другое!
Ну конечно! У взрослых всё всегда совсем-совсем другое.
– Он сказал, что любит… – Слова вздымаются и падают морскими валами. – Что мы вечно будем вместе.
– И потребовал залог? – Голос матери холоден и тих.
Затаив дыхание, море льнёт к ногам.
– Даже не потребовал? Взял сам? – Мать приподнимается, и волны отступают, страшась её гнева. – А что дал взамен?!
– Обещание… – Спёкшиеся губы непослушны. – Он дал обещание, мамочка.
– А что же ты?
– А я помогу его исполнить. Я же выросла, помнишь?
Склонив голову, мать долго смотрит на неё. Словно видит впервые. Потом с затаённой грустью треплет по щеке…
* * *
– Мир Лексеевна!
Открыв глаза, Мира полежала, наслаждаясь утренней тишиной, бормотанием волн и неохотно угасающим сном.
Что снится одержимому подводному археологу? Чёрная бездна и песчаные отмели, крики чаек и феерия коралловых джунглей. А ещё – занесённые песком кораб-ли, трюмы которых ломятся от артефактов. Каждому, кто смел и настойчив, море подарит особое чудо. И оно придётся впору, как ласты с регулируемым креплением. Одному чудо откроется в шторм, другому – в штиль, в пене прибоя или на морском дне. Новый день на берегу всегда прекрасен…
Всё прекрасное последних дней вспомнилось разом – испорченное снаряжение, фортели Костика, разбитая голова Сани. И, конечно, приблудный волонтёр.
– Мать твоя каракатица… – поприветствовала Волчица вслух и себя, и новое утро.
– А-а-а, Мир Лексеевна, проснулись? У нас люди!
– Какие?
– Ка-а-акие-то…
– Логично… – С очевидным не поспоришь.
Наспех одевшись, Мира потянулась выдубленным солнцем и морем телом и привычно достала жемчужину. Та засияла, радуясь хозяйке.
Горизонт наливался рассветным золотом. Море ластилось к прибрежным камням, изредка всхлипывая от обиды на маринистов, которые не спешили запечатлеть его красоту.
Восход преобразил крутые склоны, и Мире вновь явился Посейдон. Поставив трезубец на плоский, как доска, камень, он мрачно встречал новый день. Но стоило шагнуть навстречу, как резкие тени поглотили видение. Остался лишь камень. Словно намекая, что в явлении отдельно взятого бога отдельно взятому археологу нет ничего необычного.
Тихонов сидел на кухне. Обняв себя за плечи, он неотрывно смотрел на море. Под глазами его залегли тени, словно от бессонницы. Верно, так и было, потому что на столе лежал результат ранней прогулки – куски глины, гипсовые розы и выбеленные солнцем раковины. На верёвке сохли свежевыстиранные белые футболки – судя по размерам, Саньки и Толяна.
– Сань… – окликнула Мира. – Ты как?
Вздрогнув всем телом, он обернулся. На миг глаза его стеклянно блеснули, точно у Кости в ту насыщенную событиями ночь. Но он моргнул, и Мира перевела дух – показалось.
На её немой вопрос Тихонов повёл подбородком в противоположную Трезубцу сторону. Там, забравшись на истёртые валуны, крепыш с подругой самозабвенно махали руками.
– Это не люди… – Мира помахала в ответ. – Это Юркины знакомые. Они его вчера подвезли…
Тихонов посмотрел на просвет гипсовую розу.
– А-а-а… Я спозаранку не-е-евесть что подумал, – признался он. – Митридата сра-а-азу вспомнил… Да и Шестопала с ка-а-ампанией тоже не на-а-ашли.
Волчица кивнула. Опасения коллеги были отражением её собственных.
– Всё в порядке, – сказала она, заливая кипятком пакетик чая. – Где Юра?
– На-а-аходки рисует. А у на-а-ас что по пла-а-ану?
Когда привычный порядок летит в тартарары, о каком планировании речь?
– Ждём Толяна, а там посмотрим.
– Слушаюсь, мой ка-а-апитан! – Тихонов лихо приложил пальцы к перевязанному лбу.
Повязка!
Унимая дрожь, Волчица поставила кружку на стол. Перед глазами замелькали картинки, словно кто-то, забавляясь, переключал телеканалы. Находка в руке Кости. Внезапный удар. Пронзительно-алая кровь. Каменные рыбы на песке…
Мира почти сразу подняла обломок. Но уже тогда крови на нём не было.
Позабыв про чай, Мира вышла из-под тента, пересекла навес для сушки аквалангов и уселась на брезент с находками.
Несколько мгновений она таращилась на барельефы – словно видела впервые. Показалось, или они потускнели? Она взяла ближайший. С камня посыпались соляные чешуйки.
И только пересчитавшая ей зубы «мелюзга» по-прежнему лоснилась. Вчера Волчица промыла находки, выдраила щёткой… и никаких пятен не заметила! Но… этого не могло быть, правда?
– Или могло? – по давней привычке спросила она у моря, не особо надеясь на ответ.
Если ложишься спать за полночь, а встаёшь, когда нет шести, и не такое померещится. Вычистила обломок, думая о другом, вот и не запомнила.
На песок опустились три чайки. Их обведённые чёрным крылья оттенили бледность незаметно подошедшей Марины. Нервно дёрнув уголками губ – верно, это заменяло ей улыбку, – она остановилась возле брезента.
– Скучно в бухте? – спросила Волчица.
Марина повела плечом, откидывая волосы, и вздёрнула подбородок: «Ну, скучно. И что?»
Зрачки её прозрачно голубели, как вода на малой глубине. Вчера, против солнца, это не было заметно.
Красно-белая лента, которой «посейдоновцы» обнесли лагерь, стелилась по песку и трепетала на воде между пластиковыми поплавками. Но вместо того, чтобы ограждать от внимания, лента магнитом притягивала визитёров.
– Послушай… – Мира встала, и Марина, точно испугавшись, попятилась. – Мы не такие плохие. Даже я. Но чем больше народа здесь топчется, тем больше шансов, что пропадёт то последнее, что нам удалось спасти.
Девушка, будто уточняя, погладила каменных рыбок.
– Да, – кивнула Волчица. – А прибудь мы раньше, то застали бы весь… объект, а не эти крохи. Или тех, кто до него добрался…
Подумав о «чёрных археологах», или кем там был Шестопалов с компанией, она непроизвольно стиснула кулаки. В глазах Марины мелькнула тень – не то понимания, не то одобрения.
Она обвела рукой обломки барельефа. Затем указала на море и что-то спросила, но тихий голос растаял в плеске волн.
– Да, – кивнула Мира. – Всё оттуда.
Марина потешно наморщила носик.
– Что? – Сомнение дилетантки позабавило археолога. – Не веришь?
Девушка мотнула головой, затем – насколько хватило ладоней – сгребла находки. Не сводя с собеседницы чистого взгляда, она вошла в воду и, размахнувшись, забросила их подальше.
Бросала она отменно. Может, не первый год тренировалась?
Чайки расправили крылья и захохотали.
– Мать твоя каракатица! – ощерилась Волчица. – Ты издеваешься?
Обломки упали среди скользких, обросших водорослями камней. Ищи потом, пузыри пускай…
Марина вздохнула, словно жалея, что не может ещё нашкодничать. Потом разбежалась и нырнула. Прозрачную кожу изукрасили солнечные блики, а затем девушка точно растворилась в море.
Пронзительно крича, с берега сорвались чайки.
И что прикажете с ней делать? Вытащить из воды за волосы? Сдать на руки приятелю? Пригрозить, что в следующий раз её привяжут к камню, утопят и скажут, что так и было?
Кстати, что-то она не выныривает. Ещё утонет, назло археологам…
Отсутствием воображения Волчица не страдала.
Живо представилось, как Зыкин привозит снарягу. И вместо того чтобы навёрстывать потерянные дни, «посейдоновцы» по камушку перебирают бухту. Наконец утомлённое их бестолковостью море выносит утопленницу – ленты водорослей в светлых волосах, мутные бельма, объеденное крабами тело…
Впереди кувыркались дельфины. Не замечая их, Мира до рези в глазах всматривалась в солнечные блики.
Наконец паршивка вынырнула. Послала воздушный поцелуй и исчезла под птичий хохот.
Юрий закончил рисовать черепицу и ручки амфор, когда отчёт сдвинулся с иррациональной точки. Возле ноута сохли барельефы. Неизвестно, чего добивалась Марина, но Мира выловила все обломки и теперь источала благодушие.
…Ввиду небольшой площади и доступных глубин, на участке акватории, помимо приборного обследования, была проведена сплошная подводная визуальная разведка аквалангистами. С берега два аквалангиста начинали осмотр в юго-западном направлении по заданному азимуту с общей шириной осмотра 20 м. На дату приведения разведок…
Поставив на песок две бутылки «Сибирской короны» и термос с торчащей соломинкой, волонтёр сел рядом.
– На выбор, – предложил он. – Пиво безалкогольное и коктейль молочный. Сам делал!
– Пиво тоже сам?
– Долго ли умеючи!
Благодарно кивнув, Волчица взяла термос. Если говорить, не тревожа губы, удавалось, то приём пищи оборачивался пыткой. Встряхнув коктейль, она пробежала взглядом текст и несколько секунд осознавала последнее предложение. Приведения чего к чему? Или просто – привидения?
Пани Хмелевская утверждала, что домам культуры привидения положены по штату. Чем центр подводных исследований хуже?
…На дату проведения разведок видимость воды составила 4–5 м, таким образом, каждый аквалангист осматривал участок шириной до 10 м в прямой видимости партнёра…
Юрий достал смартфон и черкнул кодовый зигзаг. Ожидая, когда начальница освободится, полистал какую-то соцсеть. Хмыкнул.
– Машка, моя сеструха младшая, сейчас в лагере… – Он откупорил пиво. – Дали им там задание. Рисунок на тему дружбы народов. Детишки ещё карандаши грызли в раздумьях, а она малевать села. Первая закончила. Отдала вожатой, или кто там у них за старшего. Стала та смотреть…
Он увеличил картинку и развернул смартфон. Волчица сохранила правку и скосилась на экран.
Младшенькая семейства Заферман подошла к заданию ответственно. С карикатурной достоверностью изо-бразила международно-разноцветный квартет. Наплевав на здоровый образ жизни, квартет наворачивал сосиски и колбасы. Тем, кто не разобрал название крымского мясокомбината на прорисованных обёртках, печатные буквы поясняли: «Дружба народов – любовь с первого кусочка!»
– История с моралью?
– Да какая мораль! – Юрий поморщился. – Я сейчас как та вожатая. Смотрю на бумажку, а вижу…
– Машку? – голос Миры был чарующе невинен.
Она подняла голову и натолкнулась на пристальный взгляд собеседника.
– Мирослава, это, конечно, не моё дело… – Волонтёр отвернулся и глубоко вдохнул, точно готовясь нырнуть в море с обрыва.
– Обычно последующие фразы это опровергают, – поощрила она.
– Ну так не стану исключением… – будто изнемогая от жары, он потянул ворот футболки. – Поболтал я с ребятами о том о сём. Да и сам не дурак, два и два складываю…
Волчица закрыла ноут и сделала вид, что на свете не осталось ничего, кроме коктейля.
– Ну как так – солидное учреждение. Баллоны сами забиваете, не побираетесь по пожарным и спасателям. Компы вон, – он кивнул на женскую руку, – дай бог всякому дайверу… Моторку взяли, а костюмы что? В общем, пораскинул я мозгами, и очень мне ваш «несчастный случай» с мордобоем не понравился…
Ванильная сладость капнула на запястье, и Мира тягуче слизнула её. Юрий уставился на Волчицу и смолк, точно упустив нить разговора. Затем тряхнул головой и ударил кулаком по песку:
– Мирослав! Это Шиловского работа, верно?
В термосе забурлили пузыри.
– Слушай! – Волонтёр загорячился, зачастил. – Почему ты мне не сказала? И в блоге у тебя всё так благопристойно…
– Ради Посейдона, не читай до обеда современных блогов, – посоветовала она.
– Даже твой?
– Мой – тем более. Понимаешь, Юра, проступки сотрудника нашего солидного учреждения – наше внутреннее дело. Ни твоё, ни тех, кто почитывает мой блог…
– Но ведь он угробил снаряги на сотню тысяч!.. И сорвал заказ новой, так? Объясни, что вы ему такого сделали…
Мира поморщилась.
– Ты, кажется, не расслышал. Кто что кому сделал или не сделал – наше – внутреннее – дело.
– Но…
– Вот как ты это себе представляешь? Сотрудник неизвестно где, а я за глаза обвиню его в пьяной драке и попытке убийства? Заявление в полицию напишу? Папочке счёт за акваланги выставлю? Или как?
– Но ведь так было на самом…
– Да не знаю я, как было на самом деле! – рявкнула Морская Волчица и, когда Юрий заморгал, добавила тише: – И никто не знает. Если он у друзей прячется, думаешь, после обвинений обратно на брюхе приползёт? А если…
Не договорив, она занялась коктейлем.
– Если что?
Мира помолчала. Юрий скользнул по ней взглядом, допил пиво и уставился на море. Словно только вечная стихия знала ответ на главный вопрос Жизни, Вселенной и Всего Остального. Наверняка знала. Одна беда – у каждого свой вопрос.
Около Трезубца Тихонов камнями гонял чаек. Избалованные подачками птицы требовали хлеба, и устроенный ими гвалт был слышен даже в лагере.
– Всё это на него не похоже… – наблюдая за Санькой, нехотя выдала Волчица то, что грызло её третий день.
– Что? Бегство?
– Вандализм этот бессмысленный… И бегство тоже. Из-за бабы неделю не просыхать – пожалуйста! С бубном плясать – запросто! В лицо плюнуть – легко! Но так сподличать… Просто за гранью добра и зла.
– Люди меняются… – хмыкнул Юрий.
– Не без этого, – согласилась Мира. – Но не внезапно же? Приехал нормальный, а потом вдруг слетел с катушек?
– Мирослав, я лишь пытаюсь понять, что произошло. Не хочу, чтобы у вас были неприятности, и точка. Ну… ещё больше неприятностей.
Волчица навострила уши:
– А у нас неприятности? Что-то я не в курсе.
– Ну… – Заферман допил пиво и откупорил второе. – Вдруг с вашим Шиловским беда?
– Пока тела нет, хоронить не будем. В любом случае хуже как раз ему, нет? А то вдруг воспылал страстью и рванул к своей Кошарочке. А она его спецом прикрывает, чтобы у неё не искали.
– А гидрики испоганил, чтобы вы следом не дёрнули?
– Не поверишь, на что способны люди… – Мира потрясла термос, собирая остатки коктейля.
– Поверю, – невесело ухмыльнулся Юрий. – Ох, поверю! Что его ждёт, когда он… Ну, того…
– Что – того? Утопится? Вернётся? Возместит ущерб?
– А ты бы после такого вернулась?
– Я – нет. Но с Костей наперёд не угадаешь.
– А всё-таки?
Отложив термос, Волчица склонила голову набок:
– Определяешь границы дозволенного?
– Типа того! – не смутился волонтёр. – Вдруг мне у вас работать понравится?
Женские губы дрогнули.
– Приказ на его увольнение подписан. Это последний Костин прогул без уважительной причины. Но с него станется заявиться и на голубом глазу качать права: «Это всё происки, меня подставили!»
– Ничё се, происки! Экспедиция-то сорвана?
– Почему? Да, объект не локализован. По координатам взрывных работ МЧС пусто. Но Открытый лист ещё действителен. Вон, корыто находок. Как по мне, неплохо. Будет снаряга, может, ещё что найдём.
Юрий сгорбился, точно лагерь, ограниченный крутым мысом и полумесяцем пляжа, обрушился на него со всех сторон. Ладонь Миры легла ему на плечо.
– Слушай… Истолковать факты задним числом – нефиг делать. Костя разбил Шурке башку? Точно, он это год планировал! Начальнице по морде съездил? Да это специально, чтобы к Шурке подобраться!
– Я не то имел в…
Мира стиснула пальцы, обрывая возражение на полуслове.
– Вот и думай, кого в это посвящать. Потому что маменька спросит – а где мы были? Подруженька его холерная клещами вцепится – почему мы его за руку не держали? Что я им скажу? Что их Костенька сволочь, каких топить надо? А вдруг, уничтожая снарягу, он в своих делириях нам жизнь спасал?
Юрий смущённо вертел бутылку.
– Я и подумать не мог, что ты… – Он осёкся, точно боясь сболтнуть лишнее, и покачал головой. – Дурак я, и точка…
– Юр, – Мира похлопала его по плечу, – нам дураков не надо. Своих солить можем.
ВОЛНА ПЯТАЯ
Прилив
В черноморском царстве, в подводном государстве…
Пишет Морская Волчица (loba_de_mar)
РАБОЧИЕ МОМЕНТЫ
July 6th, 2017, 18:11
Отвечаю всем заинтересованным. Находок не прибавилось.
Собрано шесть фрагментов. Повторю – барельеф уникален, аналоги неизвестны. Гляньте, какая ладошка [lapochka.jpg]))
Два фрагмента не удержалась, склеила. Вот такие рыбки среди цветов [karasiki.jpg] Как думаете, что за вид?
Dovgonosik 06.07.2017, 19:19:10
это вежливые дельфины
Megavatnik 06.07.2017, 19:31:16
Завидуй молча ☺
Dovgonosik 06.07.2017, 19:44:53
[Комментарий удален]
Τᾰ̀ παιδῐ́ᾰ τοῦ Ποσειδῶνος 06.07.2017, 19:23:16
Слава тебе, Посейдон, черновласый, объемлющий землю!
Милостив будь к мореходцам и помощь подай им, блаженный!
Svetik-Semitzvetik 06.07.2017, 19:31:05
И вам не хворать.
Shipgirl 06.07.2017, 19:27:21
Боюсь ошибиться… Но очень-очень похоже на акантод…
Megavatnik 06.07.2017, 19:35:14
Что есть акантоды? И с чем их есть? ☺
Shipgirl 06.07.2017, 19:55:01
Их уже не поесть, они вымерли в пермский период… И цветы совсем не цветы. Один в один морские лилии…
Vnuk_Kusto 06.07.2017, 20:07:13
Э-э-э… Откуда в Чёрном море иглокожие?
Shipgirl 06.07.2017, 20:14:29
Слушайте, не я же их Волчице подбросила! Говорю, что вижу. А насчёт иглокожих вы не правы, они тут обитали… Точнее, когда ещё Чёрного моря не было, а был океан Тетис)
Prosto_Tsar 06.07.2017, 20:18:15
если везде рыбы, то рука должна быть не человека, а русалки)) мой кореш такую в конце мая в проливе видел, а он врать не станет
Megavatnik 06.07.2017, 20:41:08
Сколько предварительно употребил? ☺
Prosto_Tsar 06.07.2017, 20:54:19
нисколько, он рыбачил. она запуталась в сетях, а потом вырвалась! совсем как человек, только с хвостом. ну и глаза круглее человечьих, радужка светится
Megavatnik 06.07.2017, 21:11:13
А, так он рыбу ловил, а не на рыбалке был! Ты уточняй! ☺
Svetik-Semitzvetik 06.07.2017, 21:29:52
Рыбак русалку полюбил глубокой трепетной любо-о-овью,
Он от сетей её хранил и нёс дары ей к изголо-о-овью…
Он позабыл про рыбколхоз, забыл семью свою родну-у-у-ю,
Он мчался к ней, как верный пёс, в надежде робкой поцелу-у-уя…
Dovgonosik 06.07.2017, 21:40:39
гы-ы! вот ваша русалка! [ruslyaka.jpg]
Megavatnik 06.07.2017, 22:55:11
Да откуда ж ты такой выполз…
Shipgirl 06.07.2017, 20:51:17
А может, ваш друг дельфина видел? Смотрите, что в мае писали.
…Керченские рыбаки сообщают, что в сети стали чаще попадать дельфины. Кроме того, среди групп дельфинов замечены представители нового вида. Их хвостовой плавник имеет нетипичные выросты; однако вблизи животных до сих пор рассмотреть не удалось.
– Строительство Крымского моста увеличило поголовье дельфинов в Керченском проливе, – рассказали еженедельнику «Боспор» на научно-исследовательской базе «Заветное». – Это закономерно. Развитие морской растительности на сваях моста улучшило кормовую базу…
– Насколько улучшило? Хотя бы в сравнении с прошлым годом? Раза в два? В три?
– Если сравнивать с 2015 годом, то не в два-три, а в десятки раз. Само собой, это отразилось на численности дельфинов. Неудивительно, что они чаще становятся жертвами рыбаков.
– А если чисто гипотетически? Допустим, гидроакустические удары из-за бурения свай… Они могли потревожить неизвестное животное?
– Чисто гипотетически… Да, изменение образа жизни условного земноводного или млекопитающего могло вынудить его сменить место обитания… Но неизвестный вид?.. Увы, этому подтверждений нет…
[Читать дальше…]
Prosto_Tsar 06.07.2017, 20:57:48
так а я о чём? там сваи херачат день и ночь! мёртвый пробудится, не то что русалка!
Medusa 06.07.2017, 21:39:45
гулпцы вы все! по преданию некогда на земле было целое русалье море!! при анализе документальных источников исследователи вывели что чёрное море как раз и есть урсалье!!!
Megavatnik 06.07.2017, 22:18:21
Ссылочку на документальные источники в студию!
Medusa 06.07.2017, 22:30:42
дело в таинственном сероводородном слое о точном происхождении которого спорят по сей день! сероводород образуется при разложении органики!! судя какого размера сероводородный слой очеивдно что там было огромнейшее множество погибших живых существ!!! некогда произошла ужасная катастрофа, из-за которой погибла цивилизация русалок!!!
Megavatnik 06.07.2017, 22:31:28
Очевидно, дело в таинственных серых клеточках, о разнообразии мутаций которых будут спорить ещё не один век…
Vnuk_Kusto 06.07.2017, 23:17:15
Мадам, что вы курите? В Чёрном море сероводород начинается с 50–100 метровых глубин, он занимает 90 % объёма моря. И что, все это забито трупами?
Shipgirl 06.07.2017, 23:25:00
Какая-то путаница с понятиями. Русалка мертва по определению, так что «труп русалки» – какая-то тавтология…
Svetik-Semitzvetik 06.07.2017, 23:51:10
Есть ещё славянские русалки, духи воды… Но они из другого фольклора и вряд ли станут дурачиться с дельфинчиками. Если говорить о греческих корнях, тогда скорее нимфа или нереида. В общем, божество морской стихии.
loba_de_mar 07.07.2017, 00:08:15
Цыц! Не порть праздник! Наконец-то звучат адекватные теории! А то в печёнках уже ваши раннеэллинистические древности…
Kosharochka 06.07.2017, 22:58:40
Как можно трепаться о чём-то ещё… Котенька так и не появился, а вы…
Vnuk_Kusto 07.07.2017, 07:12:37
А что им прикажешь делать? Груз на шею и в воду?
Kosharochka 07.07.2017, 08:31:10
Хотите сказать, он утонул? Он дайвер! Он поплыл раньше, чем пошёл! Как он мог утонуть?!
Prosto_Tsar 07.07.2017, 09:29:13
самоутопился, в рот мне ласты!
Kosharochka 07.07.2017, 09:37:10
Это вам Волчица сказала? Да? У неё телефон не отвечает!!!
Svetik-Semitzvetik 07.07.2017, 00:14:04
И опять морская ведьма приветствует полуночников!
Что приготовила пятница, 7 июля? Растущая луна всё ещё в Стрельце, но уже заглядывается на Козерога. Надеюсь, вы на полную использовали чудесную вчерашнюю погоду? Новый день может принести освежающий ливень при ветре 9–10 м/с. Температура снизится до +24, а вот влажность взлетит до 71 %. Спросите, что вам остаётся? Что угодно, только не киснуть! Потратьте вынужденный отдых с пользой, разберите свои ошибки, подведите итоги рабочей недели и освободитесь от всего ненужного!
Παιδιά του Ποσειδώνα 07.07.2017, 00:34:06
Песня – о боге великом, владыке морей Посейдоне.
Землю и море бесплодное он в колебанье приводит,
На Геликоне царит и на Эгах широких. Двойную
Честь, о земли Колебатель, тебе предоставили боги…
Svetik-Semitzvetik 07.07.2017, 00:41:32
…диких коней укрощать и спасать корабли от крушенья!
Divershop 07.07.2017, 15:15:00
Только в нашем магазине! Новое, комиссионное и б/у подводное снаряжение по низким ценам! Гибкая система скидок! При заказе от 20 000 рублей доставка бесплатна!
Отлив
…Вынырнув, она жадно глотает напоённый солью и полынью воздух. Капли воды драгоценными россыпями усеивают руки, сплетают на груди ожерелье цвета морской волны, вспыхивают височными подвесками.
Впервые за много полнолуний она выходит неспешно, без радостного предвкушения. Зачем торопиться? Что предвкушать? Берег тих, лишь шуршат сухие морские травы и спросонья бьют крыльями чайки.
Окрашенная закатным багрянцем, она садится на камень и бездумно водит веткой по песку. Рисунки шевелятся, оживая. Вот ударила хвостом чудо-рыба, затрепыхалась, запрыгала к воде. Вот подобрала щупальца невиданная в этих водах медуза и тоже заспешила в морскую пену.
Улыбаясь уголками губ, она смотрит, как цепляется за жизнь сотворённая мелюзга. Потом распускает косы.
В любой миг на тропинке появится Алекс. На этот раз он придёт.
Ничто не может укрыться от её взора. Волны вза-хлёб рассказывают о происшествиях, любопытные птицы приносят на крыльях сплетни, а в клювах – цветы, напоминающие о волнующих встречах.
А вот и Алекс… Нет, прочь детские прозвища – они остались в прошлом. Заметив её, Александрос замедляет шаг.
Поднимаясь, она знает наперёд, что простит его. За сорванные перлы, за то, что не приходил. Бывает – так закрутят заботы, заморочат, что света белого не взвидишь.
Она не держит зла. Перлы нужны были сыну земли, хоть удавись.
Птицы напели, что два перла стали дорогой одеждой, за десяток – самых крупных! – он снарядил корабль, два пошли на крепкие паруса, а ещё пять – на плату гребцам. Что дивного? Он мечтал о корабле, чтобы вместе с любимой бороздить моря.
Ах, не его ли корабль заходит в бухту? Корабль, на котором они поплывут за край света…
От слухов, что последние окаменевшие слёзы Александрос подарил невесте, она отмахнулась. Глупые птицы что-то напутали. Она – его невеста. Других у него нет и быть не может!
Когда до неё остаётся шаг – руку протяни, и коснёшься! – Александрос замирает.
Они стоят – глаза в глаза – в угасании дня и расцветании ночи. За ним – скоротечность и изменчивость земли. За ней – незыблемость морской стихии.
– Радуйся! Ты ждала меня? Ну конечно, ждала. Как иначе?..
– Хайре! – шепчет она и, позабыв обо всём, ныряет в тепло его рук и сияние глаз.
Горечь ожидания тает. Водой на раскалённом песке испаряются страхи и сомнения. Любимый пришёл. Пришёл! Теперь всё изменится. Они уплывут далеко-далеко. Ветер будет трепать одежды, а дельфины – души погибших моряков – указывать дорогу…
Но… что это?
Ласковые миг назад пальцы смыкаются на её шее. И близкая мечта растворяется в черноте удушья…
* * *
…Небо серой кошкой топорщило облачную шерсть и стряхивало с лап капли дождя. Где-то над Керчью ворчал гром.
Если задождит-заштормит, поработать опять не удастся. Может, и к лучшему. Зыкин взял напрокат лишь один гидрокостюм, который парням был тесноват, а Мире – велик.
Хмурясь под стать небу, Волчица со стороны рассматривала подчинённых. Так, словно видела их впервые. Хотя почему – словно? Каждый день раскрывал их с незнакомых, чарующих сторон.
– …я ей звоню, эт самое, как человеку. А она мне? – Зыкин повысил голос, передразнивая мать Костика – но до мастерства Саньки ему был не один год практики. – Мальчики, он у меня поры-ы-ывистый! А вы его таланты душите! Оставьте Котеньку в поко-о-ое!..
– А ты чё?
Под кухонным тентом царила идиллия. В кастрюле булькало мясо. Юрий, приготовив для Миры дежурный коктейль, чистил свёклу. Санька наворачивал бутерброды. Рядом лежала мятая картонка, на которую он то и дело нежно посматривал.
– Нож есть? – прервав рассказ, спросил Зыкин. – Мне картоху зубами чистить?
– С ножом любой дурак мо-о-ожет. – Колбаса у Саньки как-то быстро кончилась, и он положил на хлеб ещё два куска. – А ты па-а-апробуй без…
Юрий поднялся было, но развёл испачканные руки:
– В сумке у меня возьми. В левом кармашке.
– Сань, давай, эт самое… Одна нога тут, другая там!
Тихонов вытер ладони о полотенце и полез в Юрину палатку.
– Синяя, в та-а-амбуре? – уточнил он.
– Не, то Шиловская. Моя внутри, клетчатая такая.
У прибрежных камней плеснуло, и Волчица оглянулась. На миг в морской пене померещилась милая стеснительная девочка Марина. Ну и пусть её, всё равно уже не напакостит.
Пятясь, Тихонов выбрался из палатки и отдал нож. Увидев начальницу, которая прятала руки за спиной, он радушно протянул ей тарелку с бутербродами.
– Знаете ли вы, что археолог сродни патологоанатому? – игнорируя угощение, спросила она.
– Какой ещё патолог, Славик?
Налетевший ветер взлохматил море, бросил на волны сетку белой пены.
– Археолог, как и патологоанатом, имеет дело со статичным объектом. Под статичностью, – упредила Мира новый вопрос, – я подразумеваю невозможность объекта исследования самовольно исчезнуть ни до, ни во время, ни после изучения…
Крышка кастрюли подпрыгнула. Зыкин вспомнил про варево и помешал его половником.
– Это так же подразумевает, – глаза Волчицы, изменчиво-синие, как бусины лазурита, потемнели, – что археолог, равно как патологоанатом, не рыщет в поисках исчезнувшего объекта.
Она извлекла из-за спины три пластиковых бокса и грохнула на стол. В одном из плёнки с пупырышками выглядывали морды гипотетических акантод. В остальных пустую плёнку заполнял налёт, светлый и комковатый.
– И мне просто интересно… – Осмотрев пакеты с крупой и макаронами, Мира полезла за штабель консервных банок. – На что рассчитывали Наф-Наф, Нуф-Нуф и примкнувший к ним Заферман?
Юрий выглядел, как хороший мальчик из интеллигентной еврейской семьи, который ходит в музыкальную школу и слушает маму.
– Мирослава… У нас что-то пропало?
– Кто-то буквально воспринял призыв нашей ведьмы освободиться от всего ненужного. – Волчица взвесила банку свиной тушёнки – так приноравливаются к булыжнику, прежде чем разбить им окно. – Этот кто-то ночью влез ко мне и унёс обломки. Остались только пермяцкие морды. Подозреваю, потому что были в палатке, а не в тамбуре.
– А-а-а… На кой это кому-то? – Юрий замер со свеклой в руке, как Данко с пламенеющим сердцем.
Нет, поросята и есть! Пошутить от безделья – рыбой не корми. А ответ держать – дурачками прикидываются.
– Вы мне скажите! – Она поочерёдно окатила коллег синевой взгляда. – Есть кому что сказать?
Вынырнув из этой синевы и отдышавшись, Тихонов всплеснул руками:
– М-мир! Да я за лагерем день и ночь смотрю! Торчу, как пень, среди залуп! Думаешь, я стану шутки шутить?
Юрий закашлялся; интеллигентности в нём заметно поубавилось.
– Не принимай на свой счёт, – поморщилась Волчица. – ЗЛП – рабочее название неатрибутированного подъёмного хлама. Мол, «Знает Лишь Посейдон», что это.
Зыкин, который дежурил в ночь, воспринял слова начальницы как личное оскорбление. Огладив бритую макушку, он заглянул в контейнеры, а потом уставился на коллег. Взгляд его наполнился такой укоризной, что Мира уверилась – либо шутник тотчас вернёт находки, либо пропажа материализуется сама собой. Да ещё рассыплется в извинениях.
Когда не произошло ни первого, ни второго, она вздохнула.
Юрий дочистил свёклу, вытер пурпурные руки и подтянул один из боксов:
– А это что? – Не дождавшись ответа, он растёр щепотку в пальцах, понюхал и осторожно лизнул. – М-м-м… Соль? Соль, и точка!
– Морская, – согласилась Мира. – Я тоже… продегустировала.
Перебрав крупы и консервы, она остановилась возле Санькиной коробки.
– Мир Лексеевна, это не…
Сняв крышку, Волчица увидела шесть комков глины, заботливо прикрытых влажной тряпицей. Верно, изготовление скраба из экологически чистых природных компонентов обещало неплохие барыши. Схватив коробку, она пошла к воде.
Тихонов уронил недоеденный бутерброд и бросился следом.
Волны наблюдали за людьми с отстранённым интересом. Так ребёнок смотрит на возню рачков-отшельников, зная, что может в любой момент её оборвать.
Зайдя в море, Мира швырнула подальше будущий скраб. Сейчас она, как никто, понимала Марину. Просто бальзам на сердце!
– В общем, так… – сунула она пустую коробку в руки Саньке. – Даю пятнадцать… нет, десять минут. Верните чёртовы обломки. И я, так и быть, посмеюсь вместе с вами.
Оставив подчинённых искать находки – или крайнего, – Мира вернулась в палатку. Сбросила шлёпки в тамбуре и нахмурилась. На полу почти не было песка. Если бы кто-то из парней залез втихаря, да ещё ночью, непременно бы насвинячил…
И ведь на полных идиотов они не тянули. Как-никак университеты окончили, а Тихонов писал кандидатскую. Шиловский не в счёт, а остальные дурацких розыгрышей прежде не устраивали. Максимум, на что хватало задора, – поставить на будильник сигнал экстренного всплытия или заявиться на костюмированную вечеринку в акваланге. Ещё коньяк в старой «пятнашке» через границу провозили, было дело.
Где можно спрятать обломки? В белье? Под надувной лодкой? Закопать в песок? Но, во имя Посейдона Пела́гия, зачем?!
Подчинённые – все трое – загалдели. Кто-то, требуя внимания, шандарахнул половником по крышке кастрюли.
Закрыв глаза, Мира прижала к губам жемчужину. Спокойствие окатило прохладой, сняло напряжение. В самом деле, море – профессиональная среда обитания археологов – чудило. А когда чудит море, что ждать от тех, кто в нём обитает?
Разбудив ноутбук, она открыла отчёт.
…При визуальном обследовании линии прибоя был собран немногочисленный разновременный подъёмный материал: 6 мраморных обмылков единого барельефа (предположительно, раннеэллинистического времени), 3 фрагмента ручек амфор (1 с верхним прилепом), 2 фрагмента соленов Боспора, а также осколки металла, по-видимому, от ликвидированной в акватории ФАБ-50…
Отчёт снова шёл через пень-колоду. Фыркнув, Мира исправила «обмылки» на «обломки». Занятная описка. Эффект внушённого присутствия? Или Заферман окончательно влился в команду? Нет, лучше заменить «обломки» «фрагментами». Многовато «фрагментов» на одно предложение, но…
Она пробежалась по тексту поиском, выделяя красным цветом упоминания о барельефе. А если пропажа не сыщется? Что делать с фотофиксацией? Что заносить в отчёт? Хуже нет – объясняться.
Хороша экспедиция! Начальница – кандидат исторических наук, мать её каракатица! – не уследила за находками. Подчинённый дубасит коллег почём зря и портит снаряжение… Феерия какая-то.
В палатку просочился Тихонов, дав понять, что десять минут истекло. Края его шорт потемнели от воды. Первым делом, значит, кинулся спасать глиняные фитюльки.
– Мир! Надо перете-е-ереть… – Он заговорщицки понизил голос.
Не иначе, первый блин спёкся.
– Давай, не томи! Признавайся, где спрятал, и не попадёшь под санкции.
– Да не брал я ничего! Я о д-другом хотел…
– О другом? – Мира почему-то не удивилась. – Слушаю.
– М-м-м… Как вам Юрай вообще?
Мира скосилась в оконце. Заферман под тентом шинковал овощи. Криминала в этом не было, но, верно, волонтёр тоже полагал, что находки сами прибегут. Неизменные очки он сдвинул на затылок, и казалось, неусыпно наблюдал за лагерем.
– А что?
– Кажется, из него волонтёр, как из меня прима-ба-а-алерина!
Образность впечатлила. На балерину – даже второго состава из погорелого театра – Санька не тянул.
Поглядывая в окно, он извлёк из кармана шорт четвертушку бумаги.
– Вот что я у него в сумке на-а-ашёл!
Струйный принтер оставлял полосы, кое-где изображение размылось, да и сам снимок был сделан под водой, при скверном освещении. Однако почти неповреждённый мраморный барельеф – цель экспедиции «Посейдона» – угадывался без труда. Вторых таких акантод среди лилий не существовало. А над ними наперегонки с дельфином плыл юноша. Одной рукой он касался плавника, не то сдерживая морского друга, не то восторгаясь его силой. Оставленные резцом волны создавали иллюзию движения. Вода казалась воздухом, и не разобрать – плывёт странная пара или летит.
Выпуклая стена – неужели барельеф на самом деле так огромен? – магнитила без остатка. Налюбовавшись, Мира подняла взгляд.
– А скажи, друг любезный, что ты искал в его сумке?
– Нож. – Любезный друг ничуть не смутился. – Ну, при вас же! Толик ка-а-артоху строгать надумал, а ножа нет. Юрай и га-а-аварит – возьми, мол, у меня в сумке, а то руки грязные. В ка-а-армане левом. А я хер знаю, как он их ра-а-азличает… Полез в один – а там это… Ну, я и взял! – докончил он с плохо скрытым торжеством.
– Тут и сказочке конец, а кто взял, тот молодец… – рассеянно похвалила Волчица.
Стоило принять что-то на веру, как новый день тут же переворачивал всё вверх тормашками.
Из шести предложенных Мирой кандидатур директор выбрал Зафермана. Неудивительно; его послужной список внушал доверие. Не профи, но и не новичок, за которым глаз да глаз. Историк-любитель, три экспедиции, из которых две подводные, полезные навыки… А он, выходит, рвался в «Посейдон», зная, что предстоит искать.
«Знал, и поэтому рвался!» – уточнила Волчица. Её так и подмывало взять волонтёра за шкирку и трясти, пока не посыплются объяснения. Например, откуда фото. Коль он его раздобыл, почему не пискнул ни словечка? Что вообще за нездоровая возня вокруг барельефа?
Ничего не скажешь, сменили шило на мыло…
– Не нра-а-авится мне это… – будто прочитав мысли начальницы, протянул Тихонов. – Фото до взрыва сдела-а-ано.
– Или тот, кто его сделал, потом набрал сувениров, – возразила она. – Шестопалов, например.
– Ну! – оживился коллега. – Сковырнул кусок-другой – да-а-апустим. А почему не за-а-абрал?
– Не знаю, меня там не было. Может, не успел?
Санька нахмурился.
– Может, они знакомы? Ну, с Шестопа-а-алом? Вместе ныряли, а находки не поделили? Шестопал их за-а-аныкал, и он его за это того… А теперь ищет?
Вот ведь бред в голову лезет. Или не бред? Не знаешь, смеяться или выть на луну. Которая растёт-растёт, да никак не вырастет.
Мира приблизила фото к свету. Тихонов шумно задышал ей через плечо.
– Громадина, да? А тут… – Он ткнул в неясную тень. – Ка-а-ак проход, не?
– Может, проход. А может, дефект печати.
Она задумчиво взъерошила волосы.
– Юра у тебя что-то выпытывал? Хоть что-нибудь?
– Про Шило спра-а-шивал, что да ка-а-ак… Но любой бы спра-а-асил…
– А ты?
– А я только с виду дура-а-ак! – обиделся Тихонов. – Внешность, знаете, обма-а-анчива. Я даже про снарягу не сказал. Не его это дело. Но тут любой смекнёт…
– Ладно, бумажку мне оставь, – вздохнула Мира. – А сам… присматривай за ним, что ли. И это… голову береги.
Коллега прижал руки к груди.
– Да я от него ни… Никуда! А Тольке не скажу. Он же та-а-акой, он не смолчит…
Волчица поёжилась. «Посейдон» привык считать Наф-Нафа надёжной опорой, забывая, что крепкое плечо дополняли обезоруживающая искренность, тяжёлый кулак и вспыльчивый нрав. Если ему что в голову стрельнёт, он не будет терзаться сомнениями. Прямо в лоб спросит. А ответ не понравится, так в этот же лоб и засадит.
– Пока ничего. Посмотрим, как пойдёт…
Чувствуя себя заговорщиками, они вернулись на кухню. Из кастрюли ползли клочья сизой пены, сковорода чадила, несло горелым. Зыкин и Заферман яростно спорили.
При виде начальницы они разом умолкли, обожгли один другого взглядами и бросились спасать обед. Толик плеснул в кастрюлю воды, а Юрий закрыл газ и заскрежетал ложкой, отдирая от сковороды бурую массу. Мира не знала, что готовили парни, но точно знала, что к этому не притронется. Даже палочкой.
– Чем порадуют Шэ Холмсы и Нэ Пинкертоны? – вкрадчиво спросила она. – Где моя прелес-с-сть?
– Ну так, эт самое… – Толик смотрел не на Юру, а в кастрюлю, точно колдун в волшебный котёл. – Скажем?
Вопреки доводам разума, Мира невольно скосилась на боксы. Что с того, что они изучены едва не под лупой? Вдруг барельефы нашлись – так же необъяснимо, как исчезли?
Ага. Аж два раза! Лишь глянцевые акантоды шелушились, словно опалённые солнцем. Может ли мрамор шелушиться?
– Идея твоя? – буркнул волонтёр. – Твоя, и точка. Ты тут работаешь. А я так, на птичьих правах. Сам решай.
Ветерок вздыбил плёнку, сдул пушистые хлопья. Зыкин махнул рукой, как бы говоря: «Да пошло оно всё!»
– Славик, эт самое… Тот, кто взял находки, знал, где они лежат. У тебя в тамбуре. Потому в палатку не полез. Ну, может, и полез бы… Да ты, наверное, ещё не спала.
– И кто бы это мог быть? – голосом кинопровокатора вопросила Волчица. – В полседьмого вечера находки были на месте. В десять тоже. Я их видела, когда чай делала.
Выплёскивая наболевшее, Зыкин саданул ладонью по столу.
– Да кто же ещё, как не Костя?
Выпалив это, он глянул на коллег, будто извиняясь. Обычно наболевшему нелегко подобрать нужные слова и верный тон.
Мира посмотрела на клокочущее море:
– Тогда вы с ним сговорились. Дежурство-то твоё было.
– Моё! – не отрицал он. – Но если он задумал пробраться так, чтоб не заметили? Думаешь, не смог бы?
– Толь, твои измышления – не доказательство. Даже внутренняя убеждённость – не доказательство…
– А я не убеждён! – буркнул он. – Просто так логично выходит.
– Логично? А почему он сразу находки не забрал?
– Славик, ну ёлы-палы! Он хотел нас без снаряги оставить! Чтобы мы работы свернули! Невелика потеря, если на кону редкость редкостная. А потом уже, эт самое, и за рариками вернуться можно.
Волчица закусила губу, и подбородок прорезала струйка крови.
– Толь… – В её тихом голосе не было привычной резкости. – Ты соображаешь, что несёшь?
Зыкин смущённо потёр затылок, но взгляда не отвёл.
– Я не говорю, что так было. Я говорю, что так выглядит.
Час от часу не легче! Невысказанное обвинение Шиловского в сговоре с «чёрными археологами» или падкими на древности заказчиками повисло над столом.
Юрий потянулся к вороту футболки, ткнул себя ложкой в грудь и наконец отложил недочищенную сковороду. Тихонов, сидевший, как мышь под метлой, откашлялся:
– В прошлом году обшивку с кирла-а-ангича увели, помните? Костяй тоже тогда дежурил…
– Что увели? – заинтересовался Юрий. – Обшивку чего?
– Судно такое турецкое… – рассеянно пояснила Мира. – С него пропал хороший кусок обшивки. Два на два с половиной метра. Память о пламенной дружбе народов. С гвóздиками…
– Не нашли?
Волчица покачала головой. Ситуация, и без того неприятная, становилась всё хуже и…
Марш оторвал её от раздумий. Капризная связь снова пала под натиском Кошарочки. Девушка в последний раз – неужели в самом деле? – спрашивала, где её Котенька.
«Посейдоновцы» внимали, боясь моргнуть. Юрий так и сидел – в обнимку со сковородкой, не выпуская ложку из пальцев.
– Спрашивает, заявили ли мы о пропаже, – поделилась Мира после отбоя.
– А она-то откуда знает? – удивился Тихонов. – Мы сами про на-а-аходки лишь утром…
– О Косте, чудило!
– Подозрения отводит, – заявил Толян. – Вот как пить дать, они заодно.
– А если не отводит и заявит?
– Если заявит, хана экспедиции… Может, эт самое, к матери его съездить?
Мира посмотрела на акантод. Мрамор зашелушился сильнее, и оттого ухмылялись рыбины на редкость глумливо.
– Славик, ну если у парня проблемы, где ему отсиживаться? Либо у девушки, либо у матери. А мать станет заяву писать? Оно ей надо, чтобы рожа сыновья с каждого столба таращилась? Или в новостях мелькала?
Возразить было нечего. Ободрённый Зыкин хлопнул по колену:
– Ну так завтра с утра и намылюсь. Если он у неё, я его достану. И находки тоже.
– Да, находки не помешают… – согласился Юрий. – Как вы отчёт составлять будете? В РАНе шуток не понимают…
Вопрос звучал риторически, и Мира промолчала. Шутки с отчётной документацией мало где приветствовались; в этом Институт археологии не уникален.
– С на-а-аходками любой дурак составит! – ввернул Тихонов. – А па-а-апробуй без…
– А если инфу в блоге запостить? Пусть ваш Костя знает, что его вычислили, и точка!
– А если это не он? – холодно уточнила Мира.
Обвинение пристаёт навечно. Хуже клейма; его, по крайней мере, можно свести. Но даже если человек невиновен, кто-нибудь непременно вспомнит, что с ним связана мутная история. То ли он украл, то ли у него украли… Чёрт его знает, что там стряслось, но ухо надо держать востро!
– Ну… он вам всё равно нужен?
«А что нужно тебе? Наш Костя или находки?» – едва не спросила Волчица, но прикусила язык. Есть время закидывать невод, и время вытаскивать улов. Последнее ещё не настало.
ВОЛНА ШЕСТАЯ
Прилив
В черноморском царстве, в подводном государстве…
Пишет Морская Волчица (loba_de_mar)
МАКСИМАЛЬНЫЙ РЕПОСТ
July 7th, 2017, 20:33
4 июля 2017 года, между 5 и 6 часами утра, из лагеря подводных археологов «Посейдон» вышел Константин Шиловский. Последний звонок он сделал днём 4 июля из пансионата «Бригантина», из Керчи мог поехать в Феодосию. Однако дома или на работе не появлялся, телефон отключён или не отвечает.
Приметы: рост 170–175 см, по всем признакам русский, на вид двадцать пять – двадцать шесть лет, телосложение среднее, волосы тёмно-русые, глаза карие. Был одет в белую майку с принтом Центра подводных исследований «Посейдон», джинсовые бриджи, белые с синим кроссовки.
Всем, кто может сообщить что-нибудь о местонахождении Шиловского, просьба обратиться в Керченскую полицию по телефону 102, либо пишите в личку.
Костенька, если ты это читаешь, отзовись. У нас к тебе целых пять вопросов… а у тебя целых пять причин, чтобы на них ответить.
По-прежнему продолжаются поиски жителей Керчи Шестопалова В.В., 1971 г.р., Лыськова А.Р., 1985 г.р., и Тагалдызина А.А., 1979 г.р.
Vnuk_Kusto 07.07.2017, 21:02:04
«Такильский треугольник» какой-то! Сначала те дайвера, теперь вот у вас… Сочувствую, ребята! Держитесь на плаву!
loba_de_mar 07.07.2017, 21:08:09
Спасибо. Держимся.
Medusa 07.07.2017, 21:29:11
я же говорила что море заебрёт своё!!!
Kosharochka 07.07.2017, 22:15:36
Волчица, на плоту Крымского моста нашли какого-то парня! Это не Котя?!
Vnuk_Kusto 07.07.2017, 22:19:20
Был бы он, уж написали бы.
Dovgonosik 07.07.2017, 22:34:51
так будет с каждым кто строит крымский мост!!!
Megavatnik 07.07.2017, 22:41:17
Крымский мост же развод?
Shipgirl 07.07.2017, 22:55:04
Это смотря какие печеньки завезут в альтернативную вселенную)) Мост строится успешно? Значит, зрада и развод! На мосту что-то случилось? Значит, перемога)
Prosto_Tsar 07.07.2017, 22:56:14
вы никак бредите?!? где копатели, а где крымский мост!!!
Kosharochka 07.07.2017, 23:18:37
Волчица, вы телефон отключили? Я до вас дозвониться не могу!
loba_de_mar 08.07.2017, 00:16:19
Нет ни новостей, ни тела.
Kosharochka 08.07.2017, 00:27:41
О чём вы? Какое тело? Мы жениться собирались!!!
Prosto_Tsar 08.07.2017, 00:35:13
не хочу вас пугать, но на пятый день пропажи шансов найти человека в полном здравии куда меньше, чем спустя пять часов (
Kosharochka 08.07.2017, 00:39:10
Котенька не пропал! Он просто ушёл, с ним такое бывает!
Shipgirl 08.07.2017, 00:42:11
Сбежал котик, да? Я б не удивилась…
Prosto_Tsar 08.07.2017, 00:44:19
к гадалке обращаться не пробовали?
Svetik-Semitzvetik 08.07.2017, 00:12:28
Вот и полночь… Вы хотите спать, вы о-о-очень хотите спать… но чего-то по-прежнему не хватает! Чего? Дайте, угадаю… Конечно, долгожданного прогноза от морской ведьмы!
Наступила суббота, 8 июля! Луна наконец-то в Козероге, видна на 99 %. Осадков не дождётесь, влажность 43 %. Температура днём +24. Клёв сделаю слабенький, чтобы вы не отвлекались на ерунду. Ласковый ветерок 2 м/с будет овевать ваши разгорячённые энтузиазмом лица. Уделите внимание планированию, чтобы ожидания не обратились прахом. И тогда прилив творческой энергии и активности, а также новые, удивительные встречи ждут вас!
Παιδιά του Ποσειδώνα 08.07.2017, 00:24:01
О колебатель земли, что, вздымая могучие волны,
Гонишь четвёрку коней в колеснице, о ты, дивноокий,
С плеском взрываешь солёную гладь в бесчисленных брызгах…
Svetik-Semitzvetik 08.07.2017, 00:29:29
Мира треть получил ты в удел – глубокое море,
Тешишься, демон владыка, средь волн со зверями морскими,
Корни земные хранишь, блюдешь кораблей продвиженье,
Нам же подай честное богатство, и мир, и здоровье!
loba_de_mar 08.07.2017, 00:41:14
Вы, судя по нику, «Дети Посейдона»? Из тех самых этнографов, которых якобы заинтересовала находка якобы алтаря?
Παιδιά του Ποσειδώνα 08.07.2017, 00:55:11
Истинно, истинно так, Морская Волчица!
loba_de_mar 08.07.2017, 00:58:02
Тогда слушайте сюда, детишечки. «Посейдон» должен стоять в родительном падеже с соответствующим мужским артиклем. То есть τοῦ Ποσειδῶνος. А дети – τᾰ̀ παιδῐ́ᾰ. Это если по-гречески, а не по-новогречески. И если детей больше двух. Вас ведь, этнографов, больше?
τᾰ̀ παιδῐ́ᾰ τοῦ Ποσειδῶνος 08.07.2017, 01:12:10
Больше.
loba_de_mar 08.07.2017, 01:17:41
Если двое, то τὼ παιδῐ́ω. В греческом три числа: единственное, двойственное и множественное. Не благодарите.
Svetik-Semitzvetik 08.07.2017, 01:19:15
Мирчик, чего ты до каждого столба докапываешься? Не все читали Герострата в оригинале, не все жили в Афинах…
loba_de_mar 08.07.2017, 01:23:36
Не все читали Герострата в оригинале. Вернее, читали не только лишь все. Мало кто его читал))
Svetik-Semitzvetik 08.07.2017, 01:26:19
Блин, Геродота!:))) Людям, знаешь ли, свойственно ошибаться!
loba_de_mar 08.07.2017, 01:31:27
*соглашается* Людям свойственно ошибаться. Но Посейдону не свойственно прощать.
Отлив
…Темнота отступает. Но лишь для того, чтобы дать дорогу отчаянию.
Сверкающий глаз ночи раскрывается над морской гладью. Селена, сестрица, ты видишь, что творится на земле? Видишь? Так почему допускаешь?!
– Торговцы клялись могилами матерей и призывали богов в свидетели – таких перлов на свете просто не может быть… – точно в бреду, шепчет Александрос.
Цепкие пальцы щупают новое ожерелье, ласкают – как совсем недавно ласкали девичий стан.
Глаза Мэры, дочери мудрого правдолюбца Нерея и синеокой Дориды, наполняются слезами – ясными, словно морская вода в полдень. Кто устоит перед слезами морских дев? Чем горше плач, тем сильнее чары…
– Их породила морская бездна… Но и они – ничто. Там ведь и другие чудеса? О, вижу, торговцы не солгали!
Отдышавшись и уняв дрожь, Мэра вскидывает голову. Глаза-угольки окунаются в прозрачно-голубые, подёргиваются стылым пеплом. Она улыбается наперекор боли. Ну конечно, в море полным-полно чудес – даже для неё. Разве он не этого хотел?
– Всего за два обола мне поведали… – Хватка вновь усиливается, спирает дыхание. – Как заставить дочь моря отдать эти сокровища…
За дармовые оболы торговцы и не такое поведают! Но к чему заставлять? Она сама хотела раскрыть любимому подводные тайны, и даром что он – смертный. Только сын земли и оценит их красоту.
– Ещё я слышал… – голос юноши то приближается, то отдаляется, – что морские девы не отходят от врат подводного царства. Всегда вблизи крутятся… Совсем как ты. Жаль, я о том поздно узнал. Но если разломать врата, тебе обратно дороги не будет…
Мэра ещё не понимает, о чём речь, а громада корабля уже разворачивается, затмевает манящее из-под воды свечение. Мерцают факелы, слаженно ахают гребцы, весла роняют серебряную чешую брызг, падают за борт якорные камни… И она сердцем ощущает, как рушатся врата. Каждый удар, каждая трещина пронзает болью, словно её саму заживо рвут на части.
– Тот, кто пленит морскую деву, станет её хозяином. И ни в чём не будет знать отказа!
Нереида содрогается от удушья. Личина сползает с неё – так оплывает песчаный замок под накатом волн.
Видя, что корчится в его руках, Александрос бледнеет. Верно, вспоминает, как обнимал это чудище. Однако жадность сильнее отвращения. Сын земли не отступает перед задуманным.
– Ты сделаешь всё, что я захочу? – спрашивает он, высматривая в исказившихся чертах смешливую прелестницу, от взгляда на которую вскипала кровь. – Всё, что прикажу?
Мэра хрипит, цепляясь за его руки. Он разжимает пальцы и отступает перед судорогами рыбьего хвоста.
Голос морской девы тише шороха тающей пены:
– С-с-сделаю…
– А не обманешь? Не предашь?
С каждым вздохом нереиды море темнеет. Тучи сбиваются к берегу, набухают грозовой чернотой там, где кончается суша и начинается море… где кончается море и начинается суша. Между ними беспристрастным судьёй – алый глаз луны.
– Дети моря не лгут… – отвечает она.
Капли воды на её теле оборачиваются перлами всех цветов заката. Задыхаясь от жадности, Александрос ловит их. Точно обезумев, он не замечает, что добыча выскальзывает из ладоней…
Потерев шею, с которой долго не сойдут синяки, Мэра бросается навстречу прибою. Быть может, она ещё успеет. Достанет и щёлочки, чтобы вернуться домой. К родителям, выросшей из кукол Динамене, стайке морских ежей Асии, разноцветным рыбкам Янассы, шуткам дяди Борисфена… к покою и любви.
– Стой! – Александрос роняет собранные перлы. – Всё равно не уйдёшь! Стой!
«Помоги, сестрица!» – беззвучно взывает Мэра, и круглобокая Селена отражается в её глазах багряными драхмами.
Нереида ныряет. Поднимая брызги, юноша кидается следом. Его голова мелькает среди волн, всё дальше и дальше от корабля. У бортов толпятся гребцы, что-то кричат, машут руками и факелами.
Игривые дельфины плывут за странной парой. Вот и врата в морское царство, которые видны смертным лишь при полной луне. На тёмном песке слабо светятся обломки. Возле них очарованно вьются рыбы.
Дельфины всплывают за глотком воздуха. Лишь самый любопытный следует за юношей. Мэра оборачивается, ища во взгляде Александроса пусть не любовь, но раскаяние. Тогда бы она простила его…
Нет. Не родился ещё сын земли, который устоит перед лунным приливом и чарами нереиды. Подводное богатство околдовало его. Задыхаясь от нехватки воздуха, Александрос силится дотянуться до врат. Чувствуя, что так и не коснётся сокровищ, он кричит – отчаянно, надрывно. Стайкой пузырьков крик взлетает к поверхности.
Любопытный дельфин толкает юношу к светящемуся проёму. Из последних сил Александрос цепляется за плавник. Лунный свет падает на них, слившихся во-едино…
Вернувшись за сородичем, дельфины растерянно кружат у врат. Они вновь целы! Лишь на месте разлома закаменели, точно плывя наперегонки, дитя моря и дитя земли.
Погладив глянцевые плавники священных рыб, нереида исчезает в проёме. Следом тают и врата. Далеко над водой разносятся крики гребцов, и обезумевшими светляками мечутся на корабле огни.
Потревоженное море смыкается с тихим, словно вздох, плеском. Ставя не точку в конце истории – многоточие…
* * *
…Плеск волн звучал насмешкой. Море – муаровое, как спинка скумбрии, – притихло, словно что-то замыслило. На прибрежные камни вылезли крабы. Не море – мечта. Погружайся – не хочу!
Выйдя на берег, Мира вытащила регулятор и несколько секунд постояла, приходя в себя. Сегодня видение было ярче, болезненнее, реальнее. Но что только не пригрезится, если день и ночь думать о загадочном артефакте.
Не банальный алтарь, а врата подводного царства, которые раз в месяц связывают два мира?
Хороша идея. Жаль, в блоге никто не додумался. Вот было бы ору!
Вода на коже испарялась. Следом таяло воспоминание.
Сейчас с вопросами: «Нашла ещё? Нашла?» – примчатся коллеги. Будут смотреть на море и вздыхать. И понять их можно. При наличии единственного костюма погружаться на свой страх и риск мог лишь руководитель экспедиции.
Однако встречать, засыпать вопросами и уж тем более клянчить погружение коллеги не спешили. Куда сильнее их волновал надувной матрас, уносимый ветром в сторону Керчи.
Сняв баллон, Мира увидела, что из палатки Кости торчат чьи-то ноги. Загорелые, в бело-голубых кроссовках…
«Шиловский! – обожгла мысль. – Явился не запылился! Теперь держись…»
Волчица поставила рекорд скидывания грузов. На большее выдержки не хватило.
– Эй, на палубе! – От её рыка кроссовки дёрнулись, и в оконце появилось бледное лицо.
Затем из палатки выскочила худенькая фигурка, и наваждение развеялось. Незнакомец походил на головную боль «Посейдона», но не больше, чем любой другой, – тоже невысокий и сухощавый.
– Стой! – крикнула Мира, пытаясь ухватить молнию на спине. – Стой, кому говорю!
Не прельстившись светской беседой, незнакомец закинул на плечо лямку цветастого рюкзачка и зайцем порскнул туда, где камни скрыли археологов. Волчица хмыкнула. Должна же иногда торжествовать справедливость?
Она сполоснула и отнесла костюм под навес. Затем приставила руку к глазам. Нагретый песок дышал жаром. Сквозь марево призраками плыли «посейдоновцы». Санька тащил пойманный матрас, а Юра не то конвоировал, не то сопровождал почётного гостя.
– Мирослава! Глянь, что сети притащили!
Волчица негромко, но от всего сердца помянула морскую ведьму с её прогнозами.
– Ну здравствуй, Кошарочка!..
Суп в кастрюле музыкально булькал, мясо аппетитно скворчало на сковороде, но людям было не до веселья. Худенькая рыжеволосая девушка, щёки которой ещё алели румянцем, сгорбилась в шезлонге под пристальными взглядами.
– Поймите, я не могла больше ждать! – Она вытерла неудержимо катящиеся слёзы. – Котя не звонит и не звонит… Что мне было делать?
– Ты думала, мы его на цепи в палатке держим? – спросил Заферман.
– Я не знаю, что думать! Я спать не могу! Глаза закрою, а он мне снится. Сидит на берегу и по телефону что-то говорит, говорит… А я ничего не слышу…
Губы её искривились, задрожали. Ободряя, Тихонов положил руку ей на плечо. Кошарочка крепилась, как могла, и сочувствие стало последней каплей. Зарыдав, она прижалась к утешителю. В тихой панике округлив глаза, Санька погладил её всклоченные волосы. И – о чудо! – рыдания стихли. Девушка по-кошачьему ткнулась головой в подставленное плечо и тихонько засопела.
– Поймите, он никогда бы от меня не сбежал! Пусть я с машиной напортачила, задёшево продала. Но ведь я всё исправила! С ним что-то случилось, я знаю… Он такой хоро-о-оший…
Волчица прикусила поджившую губу. Тихонов беспокойно заёрзал – видимо, тоже вспомнил хорошего Котеньку добрым словом.
– Я вам писала-писала, звонила-звонила… А вы не отвеча-а-аете… Почему?
Ожидая ответа, она по очереди обвела археологов огромными зелёными глазами. Когда молчание стало невыносимым, припухшие губы Кошарочки вновь задрожали, а на ресницах заблестели слезинки. Предвидя новый взрыв эмоций, Тихонов самоотверженно придвинулся ближе.
Мужские взгляды – ох уж эта солидарность! – обратились к Мире. Та вздохнула.
– Кош-ш-ш… Катюш, в двух словах это не объяснить.
– Почему? – Она потёрла слипшиеся ресницы. – Значит, вы это нашли? В самом деле?
– Что – это? – сделала стойку Волчица.
Юрий и Санька переглянулись. Несмотря на жару, Кошарочка обхватила руками худенькие плечи, точно её знобило.
– То, за чем собрались. Котенька сказал… Ну, тогда, в первый день, он кое-что нашёл. И пообещал, что… что теперь всё будет хорошо… А потом ещё и гадалка…
– Кто-кто? – закашлялась Мира.
– Гадалка! – Девушка всхлипнула. – Ну, мне у вас в блоге посоветовали. Я сначала Свете вашей написала. Очень у неё прогнозы толковые. Чуть не стопроцентно совпадают, прикиньте! Но она сказала, что на погоде специализируется. А мне нужно искать тех, кто по людям. Вот я и нашла. У нас есть одна такая, по фотке гадает. Она и сказала, что Котя что-то нашёл, а потом с ним что-то случилось. Вот я и искала по палаткам…
– А-а-а… – Волчица – редкий случай! – не находила слов, даже матерных. – То, что тебе гадалка нагади… нагадала… Ты этим с кем-то делилась?
– Ну конечно! – Кошарочка округлила глазищи-омуты. – Маме сказала, подругам. Я же не дура, чтобы вот так взять и уехать!
Санька, цветом лица походящий на высохшую глину, бесстрастно гладил девушку. Наверное, иначе он бы её придушил. Забыв про чайник, Юрий прямо-таки закаменел. Себя Волчица не видела, но догадывалась, что её гримаса не предвещает ничего хорошего.
Забавляясь ситуацией, море белозубо скалилось гребешками волн. Взгляд невидимого наблюдателя вновь окатил Миру – так, что волоски на коже встали дыбом.
Ох, С-с-светик, держись…
Если Шиловский сделал ноги, от души покуражившись в лагере – не беда. Даже если украл находки – полбеды. А если сарафанное радио растрындело, что обнаруженный им артефакт археологи не поделили? Вон, до сих пор следами делёжки щеголяют. Парнишку дружно порешили, прикопали, а находку присвоили. Недурён расклад, а?
Загоревшись донести до пресс-секретаря «Посейдона» любовь и признательность, Волчица достала телефон. Батарея оказалась разряжена.
Крышку кастрюли подбросило паром. Юрий в нервах схватил пачку заварки, сыпанул в кастрюлю и зашуровал половником.
– Мирослава Алексеевна! – протянула Кошарочка. – Очень прошу! Расскажите, что тут было!
– Очень просишь? – Волчица запустила половник в кастрюлю и помедлила, разглядывая сдобренную чаинками уху.
Девушка молитвенно сложила ладошки. Море подкралось ближе, ловя каждое слово. Как будто ему было дело до речей смертных! Даже на дела их оно редко обращало внимание.
– Расскажите ей, – разрешила Мира и выплеснула содержимое половника на песок.
– В-всё? – напрягся Тихонов.
– Сотворение мира можешь пропустить. И сделайте, наконец, нормальный чай!
На этот раз жемчужина оказалась бессильной. Даже спустя пять минут Волчицу потряхивало. Чего-чего, а такой выходки от умной и здравомыслящей сотрудницы она не ожидала. Светлана любила насмехаться над привычкой начальницы всегда готовиться к худшему. И вот стоило наперекор всему глянуть на мир с оптимизмом, Посейдон бы его побрал…
Задумавшись, что лучше побрать Посейдону – мир или оптимизм, – Мира поставила телефон на зарядку… и увидела смартфон Зафермана.
Посмотрев на него пару секунд, она отвернулась. Соображения морального плана трогали её мало. Однако рыться в чужих вещах казалось недостойным. Встретить глаза в глаза и приголубить свинцовым грузом – вот это по-нашему.
Но сейчас обстоятельства из ряда вон! Если Юрий замешан в чём-то серьёзном, в телефоне она ничего не обнаружит. И вообще дальше блокировки не пройдёт. Не раз ведь видела, как он чертит графический ключ!
А вдруг?..
Облизнув пересохшие губы, Мира скосилась в окно.
Бурно жестикулируя, Тихонов живописал Кошарочке – называть её Катей даже мысленно не получалось – события последних дней. Юрий слушал с интересом – его-то при этой свистопляске не было.
Смартфон продолжал манить. Волчица взяла его, поглядела на красную точку индикатора. Взвесила на ладони. Положила обратно.
Снаружи донеслись рыдания. Выглянув в оконце, Мира признала, что зря наезжала на шиловскую зазнобу. Золото, а не девочка! Прильнув к груди Зафермана, Кошарочка плакала навзрыд, а волонтёр перебирал её рыжие кудри и что-то шептал на ухо. Было видно, он готов нянчиться с ней до вечера. А то и до утра, если надо. Роль старшего брата ему не в тягость.
Какие ещё роли у него в репертуаре? Опасен ли он? На что готов ради артефакта? Чтобы получить ответы на эти вопросы, можно и принципами поступиться.
Прикусив губу, Мира включила смартфон. Все проблемы, звуки и суета если не пропали, то поблёкли – так исчезает мир при глубоком нырке. Вспоминая заветный жест, она чиркнула пальцем по экрану… раз… другой… Мимо.
Сколько даётся попыток? Пять?
Не глядя на экран, она вновь попытала счастья. И попала на рабочий стол.
Волчицу бросило в жар. С чего начать? Почта? Загрузки? Фото? Список звонков? Контакты? Всё такое вкусное, аж слюнки текут…
Судя по фотографиям, Юрия интересовали исключительно расписания пригородных керченских автобусов.
В загрузках было веселее. Кадры застолий перемежались бандитского вида бело-рыжим котом и корчащей рожицы девчушкой – верно, той самой Машкой. Среди невнятных чертежей мелькали счета и какие-то документы… Стоп!
Мира пролистнула список назад. То, что она приняла за груду махровых полотенец, оказалось колонией белых кораллов. Но при увеличении исчезли и они. Зато рельефно проступили акантоды и морские лилии. А плывущие наперегонки дельфин и юноша обрамили причудливое отверстие.
Дрожа от возбуждения, Волчица всматривалась в снимок, пока не заметила на дне блестящую чёрточку. Увеличила до максимума. Чёрточка оказалась лезвием дайверского ножа. Лезвие имеет пятнадцать-двадцать сантиметров, значит… Посейдон Пелагий, какого же размера барельеф? В максимальной точке метров пять высоты. Может, больше. Ширина… Тоже немаленькая.
Что же это за… хреновина?
Прижав ладонь к пылающей щеке, Мира листала снимки, и пугающе величественное сооружение представало со всех сторон. Однако чётких барельефов больше не было. Либо они приняли взрывную волну… Либо до них добрались любители сувениров.
Однако вопрос в другом. Глубина в районе Такиля слишком маленькая, а объект – слишком большой. Его обязаны были найти не год и не два, а лет пятьдесят-шестьдесят назад. Если не раньше. Почему наткнулись только сейчас?
Мистификация? Грандиозный эксперимент? Идиотская шутка?
Может, эта хреновина вообще не в Чёрном море?
А найденный барельеф…
«А нет барельефа!» – скривилась Волчица. Спроси её сейчас: «Где обломки?» – что она ответит? Потеряла? Пропила? Или, подобно керченским коллегам, замашет руками – мол, не было ничего?
Нет, не о том она думает.
Есть вопрос на миллион. Где Заферман раздобыл снимки?
Ответ – с камер пропавших дайверов – напрашивался сам. И не сказать, чтобы радовал. Доступ ведь к камерам можно получить по-разному. Снимки датированы пятнадцатым июня… Хотя дата ни о чём не говорит. Пятнадцатого июня фотки загрузили в смартфон, а сделать их могли раньше.
Если Юрий был с Шестопаловым, то должен знать, где барельефы. А если он их разыскивает, то…
– Да накройся оно всё девятым валом! – устав ломать голову, Мира переслала два самых чётких снимка себе на почту.
Если она ошиблась, язык не отсохнет извиниться. А если права, то она усложнит Заферману задачу. В чём бы эта задача ни состояла.
Когда в тамбур заскочил Юрий, новый пост был почти написан.
– Чай готов, моя Волчица! – отрапортовал волонтёр. – Не чай, а нектар! Я Катин телефон на зарядку кину…
– Нектар – это хорошо, – согласилась Мира, ожидая загрузки. По закону подлости сейчас засбоит интернет… нет, процесс пошёл. – А как Кошмарочка?
– То ли в шоке, то ли она всегда такая, я не понял. Чай пьёт…
– Пойдём, – Мира прижала к себе ноут. – Разговор есть.
Под кухонным тентом она села рядом с Катей и Санькой, а волонтёру выдвинула стул напротив. Водрузила на стол ноутбук и налила себе чая. Вскипевший чайник она поставила на стол между собой и Юрием, но ближе к себе.
– Прямо как на допросе. – Заферман улыбнулся, но глаза его посерьёзнели.
– Куда нам… – отозвалась Мира. – Итак, выездное заседание археологов и сочувствующих им считаю открытым. На повестке дня следующие вопросы. Первый…
Она вытащила из шорт смятую распечатку и положила на стол. Юрий подался вперёд, будто намереваясь сбежать с досадной уликой. Наконец сгрёб пятернёй ворот футболки:
– А я гадал, куда она делась… Даже не буду спрашивать, откуда это у тебя.
– Почему, можешь спросить. Я заодно отвечу, откуда у меня вот это… – Мира обновила страницу блога и показала фотографии.
Кошарочка и Тихонов уставились на экран, потом – друг на друга. Саня понял, что всё ещё обнимает девушку, и убрал руку с её плеча. Катя смущённо отодвинулась.
– Но всё это не снимает вопроса, откуда это у тебя… и кто ты такой, – Мира откинулась в шезлонге. – Слушаем.
– Да о чём вы вообще? – заныла Катя. – Котеньку искать надо, а вы ерунду обсуждаете…
– В том-то и дело, что не ерунду. Может, именно твоего Ко… Костю мы и обсуждаем, – сказал Юрий.
Надо отдать ему должное – он не стал прикидываться глухим, слепым, контуженным или как-то иначе тянуть время.
– Что? – Кошарочка привстала и ещё раз глянула на экран. – Какое отношение вот это вот имеет к Коте?
– Ну… Каждой рыбке своя наживка…
– Ага… – Волчица прищурила глаза-ледышки. – Никак не решу, крупная ты рыба или так… мелочь пузатая.
– Вам решать… – сказал… Посейдон его знает, кто.
ВОЛНА СЕДЬМАЯ
Прилив
В черноморском царстве, в подводном государстве…
Пишет Морская Волчица (loba_de_mar)
July 8th, 2017, 14:29
УМНИКАМ И УМНИЦАМ
Что это такое? [zagadka-1.jpg] [zagadka-2.jpg]
Divershop 08.07.2017, 15:15:00
Акция! Только сегодня! Скидки до 60 % на новое, комиссионное и б/у подводное снаряжение! Торопитесь! Количество товара ограниченно!
Shipgirl 08.07.2017, 15:40:08
Это розыгрыш какой-то? Фотошоп?..
Prosto_Tsar 08.07.2017, 15:54:33
мне кажется, это стены затонувшего города!!! для акры далековато. зефирий, натурально!
Megavatnik 08.07.2017, 16:25:08
Если кажеться, креститься надо ☺
Shipgirl 08.07.2017, 17:11:12
Тогда будет ещё больше казаться…
Medusa 08.07.2017, 15:51:55
ОТКУДА ЭТО? ГДЕЕ ВЫ ЭТО НАШЛИ7???
Megavatnik 08.07.2017, 15:58:47
Эжектор мне в руки! Может, это подводная церковь?
loba_de_mar 08.07.2017, 17:37:02
На суше от них спасенья нет. Надеюсь, хоть море не испаскудили.
Vnuk_Kusto 08.07.2017, 17:45:33
Не пугайтесь, он античный храм имел в виду)) А вообще на ячеистые дворцы похоже.
Megavatnik 08.07.2017, 17:58:07
Что за дворцы такие?
Vnuk_Kusto 08.07.2017, 18:05:26
По мнению учёных, ячеистые дворцы Мальты древнейшие в мире. 850 тысяч лет тому назад произошёл Всемирный потоп, после которого как минимум 550 тысяч лет поверхность Земли была покрыта водой. Природа не могла не адаптировать человека к водному образу жизни в течение такого промежутка, тем более что до Всемирного потопа на Земле жили в основном атланты, которые вели полуводный образ жизни. Скорее всего, цивилизация рыболюдей, которая строила ячеистые дворцы, не угасла с образованием материков, а существует до сих пор.
Megavatnik 08.07.2017, 18:20:17
Ахахах! Это Мулддашев-то учёный? ☺
Shipgirl 08.07.2017, 18:28:21
Так не то что до рыболюдей, до Карадагского змея договориться можно:-D
Prosto_Tsar 08.07.2017, 19:19:00
волчица, как у вас со змием складывается?
loba_de_mar 08.07.2017, 19:34:29
*сокрушается* Никак (У нас сухой закон.
Medusa 08.07.2017, 16:40:32
ДА ОТВЕТЬТЕЖЕ!!11 ВЫ НАШЛИ ЭТО?? КОГДА??7
Megavatnik 08.07.2017, 16:45:11
Медуза, если бы они это нашли, репортеры бы уже Такиль приступом брали! ☺
Vnuk_Kusto 08.07.2017, 16:51:12
Точняк! Тогда бы голову ломали, как извлечь, сохранить и на учёт взять… чтобы подводным паркам не досталось.
Shipgirl 08.07.2017, 17:07:15
Кстати, хороший вопрос. Волчица, а если вы не найдёте артефакт? Где гарантия, что его не найдут другие?
Prosto_Tsar 08.07.2017, 17:32:09
во-во! находки-то уже пошли по рукам! можно виновных к ответственности привлечь?
Svetik-Semitzvetik 08.07.2017, 17:35:08
На морском просторе встала, напустила умный вид.
Чудо-фотки показала – пусть народец поглядит.
Но чего же ты, Волчица, улыбаешься?
Будто правда в чем-нибудь разбираешься.
Стра-а-ашно, аж жуть!..
loba_de_mar 08.07.2017, 18:12:27
*мрачно* Значит, так. Данной мне властью перевожу тебя из ведьм-секретарей в курьеры-скороходы. Будешь в РЭС показания носить, справки на легализацию бытовых отходов собирать и нашего скотика-проглотика кормить.
Svetik-Semitzvetik 08.07.2017, 18:31:36
Блин! Вот попала… Может, котейку сама прокор-мишь? ☺
loba_de_mar 08.07.2017, 18:42:00
*удивляется* А что, потрошки нынче дороги? Или оккультработникам не золотят ручки?;-)
Svetik-Semitzvetik 08.07.2017, 21:20:22
Наступил вечер, и морская ведьма прекратила недозволенные речи…
Отлив
…Облюбовав летнее кафе, бриз шаловливо задирал подолы, вырывал счета из рук официантов и перебирал салфетки. Двух склонённых над смартфоном посетителей он облетел трижды. Они невольно привлекали взгляд. Один – пожилой, седовласый, в деловом костюме – по виду преуспевающий делец, но никак не старший следователь полиции. Второй – молодой, поджарый, в кислотно-жёлтых шортах, футболке с надписью «Денег нет, но вы держитесь!» и радужных солнцезащитных очках. На рядового из подразделения по борьбе с преступлениями в области археологии он не походил; скорее – на клиента этого подразделения.
Казалось, у этой пары не может быть ничего общего.
Оттеснив на край стола пачку керченских газет и два ежедневника, коллеги с головой ушли в изучение фото.
На экране смартфона – украшенная барельефом стена. Снимок сделан под водой, и стена будто напирает на объектив крутым боком. Несмотря на искажение, не верится, что такое совершенство породил резец скульптора. Будто изображения росли, изменялись сами собой и вдруг закаменели – по щучьему велению! – где рыбой, где дельфином, где человеком…
– Егорыч, зацени проработку! – приподняв очки, Юрий Заферман скользнул пальцем по экрану. – Вот здесь… Как живые!
Глаза старшего званием и опытом зажглись интересом. С такой жадностью большинство знатоков смотрит на гоночные автомобили, породистых скакунов и соблазнительных женщин. А некоторые – на античные редкости и осколки ушедших эпох. Одно прикосновение к которым – что там! один взгляд! – вызывает трепет перед человеческим гением и радость, что обезьяны не зря спустились с деревьев.
– Да, весьма… – Морщины на лице Егорыча мечтательно разгладились, и стало видно, что он вовсе не стар, просто утомлён. – Занятная… ммм… штуковина. Говоришь, уникальная?
– Не я – все говорят! Искусствоведы за голову хватаются. Один, вот не поверите!.. Меня у отдела подкараулил. Где, мол, это нашли, везите меня туда, и точка! Насилу вырвался…
– Я его понимаю. Такого и мне вида́ть не доводилось…
Задумавшись, Егорыч уставился на шумную набережную. Официантка забрала пустые тарелки, но он этого не заметил. Не решаясь нарушить мысли начальника, Юрий открыл калькулятор и взялся что-то подсчитывать, беззвучно шевеля губами. Результат его не обрадовал, но и не огорчил. Видно, держаться ему не впервой.
Наконец следователь провёл рукой по глазам, будто стирая наваждение.
– Сколько за такую красоту дадут на аукционе?
– Я прикинул по аналогам… – Парень показал число на экране. – Можно уложиться в бюджет какой-нибудь банановой республики.
Скучая, ветерок перекинул страницы верхней газеты. Остановился на разделе криминальной хроники с обведённым абзацем: «…ний раз крымчан видели 9 июня возле с. Набережное Ленинского района. Спустя два дня внедорожник найден в районе Такильского маяка с разбитым…»
Егорыч поднял взгляд:
– Хочешь рискнуть?
Юрий оттянул футболку, словно она его душила. Схватив смартфон, черкнул графический ключ и развернул экран.
– Ну! Такие раз в сто лет находят. Я знаю, кто его купить захочет!
– Я даже знаю тех, кто сможет. – Егорыч расправил надоедливую газету. – Но если дело сорвётся, нам мало не покажется. Особенно после прокола с Митридатом.
Юрий вскинулся, снял очки, но тотчас нацепил обратно. Собеседник, предупреждая возражения, постучал костяшкой пальца по криминальной колонке.
– И что? – Молодости море по колено. – Егорыч, это ж какая возможность! Одним махом всю шайку накроем! Ну не могу я видеть, как эти… эти… всё по камушку растаскивают. Толку, что металлодетекторы запретили? Гробокопатели сейчас лучше снаряжены, чем археологи… Но на земле хоть как-то привлечь можно! А под водой? Ведь нашли же это! – Он ткнул пальцем в мраморную сказку. – Фото есть, координаты есть. Артефакта – нет! Куда дели?
– Да тише ты… Ишь, разошёлся.
– Ну а то! – Юрий едва не лёг на стол и горячо зашептал: – Точно говорю, схоронили поблизости. Занычили, а вернуться не успели. Ну Егорыч, упустим ведь! Упустим, и точ…
Под напором молодости Егорыч воздел руки в шутливой капитуляции.
Легко сокрушаться об утраченных древностях Пальмиры. Куда сложнее бороться с разграблением, которое день за днём происходит у тебя под носом. Которое не осветят в мировых новостях. Хорошо, если вскользь упомянут в провинциальной прессе.
– Ладно. Из археологов кто в том районе появится?
– Волкович собиралась…
– Волчица, что ли? Из «Посейдона»? Ты с ней осторожнее.
– Обижаете! Я же свой в доску!
– Море и не такие доски выкидывало… – Егорыч сделал знак официантке. – Ладно, завтра обсудим детали. А пока – за удачу?..
* * *
– Свой в доску, значит? – уточнила Мира, когда Юрий закончил рассказ.
Превращение охотника за сокровищами в полицейского её не слишком впечатлило. Подозрительная заинтересованность директора именно в кандидатуре Зафермана позволила считать, что у него хорошие связи. По крайней мере, в этом она не ошиблась.
Санька и Кошарочка оказались неподражаемыми слушателями. Тихонов искусал губы, будто переживая, что возвёл на Юрия напраслину. Катя, всласть наохавшись, не выпускала полицейскую корочку, словно залог возвращения её блудной любви.
– А ты меня совсем не помнишь? – Юрий искоса глянул на Миру и отвёл взгляд.
– Откуда? Из прошлой жизни?
– Из прошлой экспедиции. Ну, на Акре…
Волчица пожала плечами. Минувшим летом на Акре был нескончаемый аншлаг. Приходили рыбаки, путались под ногами дети из летнего лагеря, мешали забравшиеся в приморскую глушь отдыхающие.
– Вы тогда поилку подняли… – сказал волонтёр. – Эту, для слонов…
Известняковую поилку для животных, из-за гигантских размеров прозванную «слоновьей», тогда запомнили все. При её поднятии лопнул трос, и два волонтёра выкатили её по дну. Вспомнив это, Мира будто со стороны увидела столпившихся на берегу туристов. Был среди них Юрий? Посейдон его знает… Хорошо, пусть был.
– Так значит, ты проникся поилкой?
– Вроде того… – Он дёрнул ворот футболки. – Я даже спрашивал тебя о ней…
– Да? – Синеву глаз разбавил скепсис. – И я ответила?
– Ты – нет. Ты никогда ничего не отвечала.
Мира кивнула – ситуация походила на правду.
– Тогда ты был сам по себе? Или тоже на задании?
– А ты как думаешь? – Он поморщился. – Тогда на аукционах всплыло слишком много свежака. Особенно – с затонувших кораблей и самолётов… Саня вот про кирлангич вспомнил…
– Так обшивка – барахло! – отмахнулась Волчица. – К ней реставратор нужен, иначе ни черта не сохранится.
– Поверь, не только барахло мелькало…
– Например?
– Ну, цветмет тащат как не в себя, не мне рассказывать. У нас проходили корабельные рынды, офицерские кортики, до хрена оружия, причём вполне себе рабочего. А в прошлом году, после Акры, с аукциона не ушёл – улетел! – золотой браслет. Несомкнутый, с головами львов на концах. Один к одному, как та серёжка…
Мира облокотилась о стол и положила подбородок на пальцы. Мысль, что она много лет отдала преступной организации, неимоверно забавляла.
– И вы, умники, решили, что нити ведут к «Посейдону»?
– И мы решили, что нити ведут к археологам, – не стал отпираться Юрий. – Или к тем, кто варится в этом котле. Либо сливает информацию «чёрным», либо сам крысятничает. Третьего не дано, и точка!
– И тут встаёт призрак Кости… – кивнула Волчица.
Уронив удостоверение, шиловская зазноба вцепилась в стол, едва его не перевернув. Рыжие кудряшки встопорщились, зелёные глаза по-кошачьему сузились.
– Как это – призрак? Почему – призрак?
– Это образно! – Предотвращая очередной всплеск эмоций, Тихонов взял её за руку. – Правда же?
– Не знаю, и точка! – заартачился Юрий. – Сказать, откуда у меня снимки? С компа Шестопалова. Да-да, того самого. Он не знал, что нашёл. Он обычно военные объекты потрошил… В общем, разослал он фотки тем, кто в теме. В том числе и вашему Косте. А его фотки так зацепили, что он еле выхов дождался, чтобы с ним понырять.
Слушатели заговорили разом, перебивая друг дружку, потом умолкли.
– После майских, – продолжил Юрий, – он снялся не с музыкантами куролесить. В Керчь его понесло. На Такиль.
– Врёте вы всё! – потрясённая Кошарочка всплеснула руками. – Не мог он ничего украсть! Не мог, слышите! Я докажу!
Она бросилась к палатке Шиловского. На пороге запнулась за верёвку тента и рыбкой нырнула внутрь. Волчица взглядом попросила Тихонова пойти следом. Тот подскочил, уронил складной стул и бросился вдогонку.
– На Такиль, говоришь? – переспросила она.
– Ну! Впятером поехали. Шестопалов с друзьями и женой. И Костя ваш.
– С чьей женой?
– Э-э-э… Так со своей. Она на берегу сидела, вещи караулила. Да ты её знаешь!
– Я? – Мира вздёрнула бровь. – Чужие жёны не входят в круг моих интересов. – Подумав, уточнила: – Мужья, впрочем, тоже.
– Знаешь-знаешь! Она у тебя в блоге вопить начинает, едва про Такиль речь заходит. Некая Медуза. Все дайверские ресурсы мониторит. Ищет, вдруг что о муже мелькнёт…
Волчица завела глаза. С истериками Медузы она смирилась, как с неизбежным злом. Сначала их было лень удалять, а последнее время оголтелый бред изрядно забавлял. А оно вот как повернулось…
– Так что ваш Костя, моя Волчица, знал, что и где искать. Знал, и точка! Только не нашёл…
Не поспоришь. Шиловский после того погружения был сам не свой. Цеплялся к словам, сорвал злость на Кошарочке, потом ему подвернулась начальница…
– Да, он вёл себя отвратно. Но это не даёт повод…
Юрий вытаращился на собеседницу. Так черноморский рыбак разглядывает диковинную тропическую ракушку, неведомо как затесавшуюся среди мидий.
– Мирослав, ты – это что-то! Во всех ищешь хорошее, а на самом деле…
– Да не ищу я ничего! – Миру почему-то уязвил комплимент. – Я не обвиняю, не зная фактов. Уж прости, не имею твоего опыта.
– Да ёлки! Ну какие факты тебе нужны?
– Вот вам ваши факты! – Под тент ворвался заплаканный рыжий вихрь. – Смотрите! – Смотрите, что у Котеньки в сумке! Это ему подбросили! Точно, подбросили!
Волчица машинально подставила ладонь. Как раз чтобы поймать упавшую жемчужину. Крупную, овальную, розовую, под цвет…
…заката.
Пульсирует себе среди травы. А мы её вот так! Оп-па!
Страха, что воздух закончится, нет. Умение дышать неважно. Да и сам страх рассеялся пузырьками.
Мирослава права. Море полно чудес и загадок.
У одной загадки – глаза цвета волн. Поймала его на крючок, чертовка. Поймала – и тянет, словно рыбу. Ослабит леску, даст передышку… и снова… И никуда не денешься. Как вырваться из объятий моря? Да и стоит оно того – вырываться? Кто похвастает, что на него русалка глаз положила? Кто поверит?
Пальцы от воды бледные, ничего не чувствуют. Море всё приводит к единому знаменателю. Ему без разницы – камень, живая плоть или металл. Так растворишься в морской соли – и не заметишь. Распадёшься на воспоминания.
Чертовка потом взмахнёт хвостом, взбаламутит…
Вот, гляди-ка! Смеётся, точно услышала. Его чертовка. Его русалка. Сыплет жемчуг, словно прикорм. Бусины мерцают, переливаются. Розовая, жёлтая, белая, голубая, лиловая… Ни дать ни взять, фруктовое драже с подсветкой! Сокровища «Непобедимой Армады» перед ними – тьфу! Жемчужные серьги из Помпей – рядом не лежали!
Но там, на дне, не только жемчуг. Море ревностно хранит тайны, кто ж спорит? Но, во-первых, та громадина не могла исчезнуть. Не ахнула же с концами! И, во-вторых, никто бы её не извлёк. Нужен кран, как при подъёме самолёта. И даже с краном, как с той бетонной дурой в Оленёвке намаялись…
Кому же Шестопал проболтался? Ну да, клялся, что только своим фотки кинул. И кто тогда его порешил? Как пить дать свои расстарались. Такой рарик увидеть и не проникнуться – слепошарым надо быть.
Ну, это он знает, плавал. С Митридатом ему тогда сказочно свезло. И товар получил, и концов до сих пор не нашли.
Вот никогда в потустороннюю хрень не верил… Но дай Посейдон здоровья Волчице, что заставила прогулы отрабатывать. Прогулы, ха! А поехал бы с Шестопалом? Его бы тоже сейчас искали с собаками…
А может, и не искали. Может, когда в салоне замес начался, именно его башкой стекло бы и вынесли.
Если кто и знает, куда рарик делся, то эта чертовка. А она знает, по глазам видно. Она покажет ему. Непременно покажет.
Правда ведь, рыбонька?
Смеётся, кивает. Правда, значит.
А волны не нашлёшь, как в тот раз? Ты ведь тогда постаралась? А, хвостатая?
Вновь смеётся, ладошкой прикрывается. Кокетничает. Точно, без неё не обошлось.
О, ещё жемчужина… И ещё…
Нить Ариадны, ха-ха!..
– Мира? Мира, ты что…
Волчица с трудом разжала пальцы, и розовая жемчужина покатилась по столу. На ладони отпечатались тёмные полукружия ногтей.
На миг она будто стала Шиловским, видела его глазами, ощущала его кожей. Вздымая маскировочную завесу ила, жадно собирала редкие морские зёрна. Ликовала, что ловко избежала смерти. Уверенная в безнаказанности, строила планы на подводные сокровища. Перемигивалась с очаровательнейшей хвостатой галлюцинацией…
Да-а, крепко же его приложило!
Мирослава, я не могу с ней… Она тянет меня, понимаешь? Как пойманную рыбу. Ослабит леску, даст передышку… и сно-о-ова…
А она-то, прелесть какая умная, думала, что речь о Кате!
Неугомонная Кошарочка подёргала её за штанину:
– Это ведь находка, да? Находка?
Изобразив пальцами пистолет, Санька приставил его к виску и сымитировал выстрел. Юрий сочувственно похлопал его по спине. Жемчужина насмешливо мерцала на столе, подчёркивая нереальность прибрежного бытия.
– Поверь… – Мира не сразу разлепила сведённые челюсти. – Из-за одной бусины экспедицию не снаряжают.
– А если таких бусин – много? Целая гора? Тогда тоже?
– Гора? – Мира растерялась. Неужели Кошарочка тоже… – Где ты её видела?
– Нигде! – Девушка хлюпнула носом. – Но если увижу, то молчать не стану! Я не дам имя Коти трепать направо и налево!
Трепать, как же! Волчица ещё не так бы потрепала – и имя, и владельца. Если доверять видениям – от них уже не отмахнуться – что получится? Шиловский – вор? Шебутной Костя – давал наводки «чёрным археологам»? И, будто мало, помогал пристраивать артефакты в хорошие руки? И плевать, что до русалок донырялся. Помешанные своей выгоды не упустят.
– Ой, да! – Кошарочка вплеснула руками и распрямилась, точно пружинка. – Мне же камни снились! Где мне Котенька звонил! Такие, на мужика с вилами похожие. Вот зарядится телефон, я пойду искать… Раз он мне приснился, то непременно позвонит, правда? А может, он меня там дожидается, как думаете?
Камни, похожие на мужика? С вилами? О морская бездна, неужто этой дурёхе приснился Трезубец?
– Кать… – напряглась Мира. – Ты разве домой не…
Кошарочка отвернулась, пряча покрасневшие глаза.
– Ой, ну какое – домой! Мне Котю искать надо! Раз вы, – выпустила она парфянскую стрелу, – его искать не хотите и гадости про него придумываете!
Разряжая обстановку, Юрий снова согрел воду и разлил по кружкам чай, щедро пересыпанный душицей, чабрецом и лепестками розы.
– Завтра ребята подойдут… – Он подул на кипяток. – Бухту и склоны шерстить. Заодно и… Костю твоего высматривать будут.
– Какие ребята? – Тихонов обернул кружку полотенцем и взял в ладони, точно согреваясь.
– Маринка с Пашей. Мы вместе приехали… – пояснил он Кошарочке. – Просто они в соседней бухте стояли. Там искали.
– Угу, – буркнула Мира, вспомнив Марину-пакостницу. – И делали всё, чтобы мы им не мешали.
– Кого искали? – моргнула гостья. – Котеньку?
– Артефакт, – не стал изворачиваться Юрий. – Всё за то, что его уже достали. Целиком или частями, не скажу. Не знаю. Но подозреваю, что сразу не вывезли. Погода помешала, любопытные вблизи крутились, или ещё что… А потому его спрятали где-то в бухте. Закопали, и точка!
Волчица прикусила губу. Посейдон побери, хорошо бы Толяну найти Шиловского прежде, чем до него доберётся она сама!
– Чем можем – поможем! – кивнул Санька. – Где иска-а-ать-то? Бухт много.
Заферман махнул в сторону Трезубца.
– Туда двинем. С другой стороны ребята всё перерыли…
Он зацепился взглядом за ноутбук и сощурился, читая сообщения.
– О, моя Волчица! А картинки-то твоим завсегдатаям глянулись! Ты всех их знаешь?
– Не всех…
– А Шипгёл? – Глаза Юрия заискрились смешинками.
Ощущая подвох, начальница нахмурилась.
– Одной Медузы мало? Я ещё и эту морячку должна знать?
– А вы уже знакомы. Это ж Маринка!.. Ай, блин! Чаем-то в меня зачем!..
ВОЛНА ВОСЬМАЯ
Прилив
В черноморском царстве, в подводном государстве…
Пишет Морская Волчица (loba_de_mar)
РАЗМИНКА ДЛЯ УМА
July 8th, 2017, 23:15
Спасибо всем за интересные теории. Вижу, вам небезразлично будущее подводных объектов. Это, как ни крути, наше будущее тоже.
Вопрос: Что станет с находкой, если экспедиция не доведена до конца?
Ответ: При получении нового Открытого листа работы возобновятся.
Вопрос: Почему бы «Посейдону» не возбудить уголовное дело по факту уничтожения артефакта неизвестными лицами?
Абстрагировавшись от того, что объект не найден, давайте подумаем, какой ответ мы получим, если:
а) данный объект (впрочем, как и любой другой) нельзя взять на учёт, т. к. по закону он должен иметь кадастровый номер земельного участка, а подводного кадастра не существует в принципе;
б) по закону «Об объектах культурного наследия», охраной подводных объектов занимаются органы исполнительной власти субъектов РФ;
в) по другому закону – «О внутренних морских водах, территориальном море и прилежащей зоне Российской Федерации» – морская акватория не является территорией упомянутых субъектов;
г) охрана, сохранение, использование и популяризация объектов подводного культурного наследия не оговорены в перечне видов деятельности, на которые не требуется заключение договора водопользования или принятие решения о предоставлении водного объекта в пользование (п. 3 ст. 10 Водного кодекса РФ).
Ваше мнение?
Dovgonosik 08.07.2017, 23:25:23
рассеюшка, хуле!
Vnuk_Kusto 08.07.2017, 23:31:16
Волчица, мы знаем, что не в сказку попали!
loba_de_mar 08.07.2017, 23:37:08
*мрачно* Мы сами творим эту сказку.
Svetik-Semitzvetik 08.07.2017, 23:50:10
По утрам со страшной силой принимаются копать,
В развороченных могилах собирают черепа.
А потом их продают по сто рубликов,
Посейдон за них волной, богохульников!
Стра-а-а-ашно, аж жуть!..
loba_de_mar 08.07.2017, 23:52:05
*качает головой* Светик, вот это вот не сказка. Это целая статья!
Svetik-Semitzvetik 08.07.2017, 23:58:14
А ты меня отовсюду турнула! Мне всё дозволено!
Megavatnik 09.07.2017, 00:11:33
Да что в лоб, что по лбу. Подводные объекты как были без охраны, так и останутся. Ныряй кто хошь, тащи что хошь. И хрен кто поперёк скажет… А захошь найденное сдать государству, так ещё и по шапке получишь!
Shipgirl 09.07.2017, 00:20:14
Не гони волну! Чего сразу по шапке-то? Разве за найденное тебе спасибо не кажут?
Megavatnik 09.07.2017, 00:22:48
Скажут. Когда посадят или штрафанут. Или и то, и другое)))
Shipgirl 09.07.2017, 00:25:01
Да ладно!
Megavatnik 09.07.2017, 00:28:48
234-я) Знаем, плавали! ☺
Shipgirl 09.07.2017, 00:37:18
Ох ты ж… И много наплавал?:)
Vnuk_Kusto 09.07.2017, 00:39:16
Ладно, не всё так плохо… Например, если найден затонувший корабль, то он принадлежит той стране, в 24-мильной прибрежной зоне которой находится.
Megavatnik 09.07.2017, 00:41:33
Не всегда) Кое-где считается, что первую сотню лет у затопшего судна есть владелец. А если нет наследников, то через сто лет его та страна забирает, где оно накрылось.
Svetik-Semitzvetik 09.07.2017, 00:58:14
Я с вами полностью согласна! С корабликом было бы проще. Особенно если бы нашли его в другой стране.
Vnuk_Kusto 09.07.2017, 00:45:58
Нет, ну власти можно понять. Объект вы пока не нашли, так? А если его взрывом размело, то и не найдёте. Что там брать на учёт? В чём ценность?
loba_de_mar 09.07.2017, 01:12:29
Ценность не в материале, а в глазах смотрящего. Монеты золотого клада могут быть типовыми. А обломок резного камня если не перевернёт историю, то сделает жизнь предков ближе и понятнее.
Vnuk_Kusto 09.07.2017, 01:30:18
Предки вам интереснее потомков?
loba_de_mar 10.07.2017, 18:46:11
Да. Им удаётся меня удивлять.
Отлив
…Радуясь встрече, море едва не сбивает с ног.
Мэра раскидывает руки, балансируя на скользких камнях. Но игривая волна опрокидывает, тащит за собой, и нереида, захлёбываясь солёной пеной и смехом, барахтается на мелководье.
Надо же! Как быстро она разучилась ходить!
Насмеявшись, Мэра в изнеможении падает на влажную гальку.
Тупая заноза, оставленная в сердце Александросом, нарывала день за днём, год за годом. Ни шагу ступить, ни назад повернуть, ни заглянуть вперёд – всему мешала. Вросла в плоть, стала родной. Кажется, без неё жизни не было и быть не могло.
Оттолкнувшись от этой боли, нереида устремилась дальше.
Время в подводном царстве течёт иначе. Годы – здесь, века – на суше. Вместе с повзрослевшими сёстрами Мэра плещется в лагунах далёких океанов, воды которых ещё не потревожили вёсла, а берег не осквернили человеческие следы.
Изредка, когда Селена вступает в силу, Мэра проходит сквозь врата – взглянуть на окаменевшего возлюбленного. Касается его руки или гладит кудри, непокорные даже в камне. Затем навещает бухту, в которой познала счастье и предательство. Плывёт на пристань, где дельфину негде прыгнуть из-за кораблей под косыми парусами. Качается на волнах, разглядывает невозмутимых деревянных кариатид. Смотрит и слушает. Дивится.
Давно ушёл в землю род Александроса. Стали пылью города Боспора. И над воздвигнутыми зубчатыми башнями струятся белые флаги с кроваво-красными крестами…
Внешне это другие люди. Они носят смешные одежды, лопочут на непонятном языке, чтят придуманных богов и вершат их именем разбой. Гнев Владыки Морей им больше не страшен; они на всё готовы ради морских сокровищ.
Полнясь разочарованием, нереида твердит, что больше сюда – ни плавником. И всё равно нет-нет да нарушает слово. С болезненным удовольствием смотрит, как меняется мир, а она – она остаётся прежней.
Вынырнув однажды среди мёртвых тел и горящей воды, Мэра не пугается – печалится. Люди уничтожают себя с таким огнём, шумом и грохотом, что Зевсу впору завидовать. Мир, который она помнит и любит, меняется от полнолуния к полнолунию… и она не знает, надо ли поспевать за этими изменениями.
В один из тихих весенних дней, когда Мэру манит к берегу запах далёких цветов, врата снова разрушают.
Как обычно, люди её не пугают. Судно, ещё более нелепое, чем прежде, снуёт по бухте, а ещё четыре ползают по суше. Сгорая от любопытства, нереида устраивается за камнями, по старой памяти угадывая, что придумали смертные…
От грохота закладывает уши. Вздымается столб воды – будто разъярённый Посейдон швыряет златокованую молнию. Вслед за мимолётным удивлением приходит боль. Если врата разбиты, то она вновь пленница чужого, неведомого времени. До тех пор, пока луна и кровь не сотворят волшебство.
Смертные – не те, что разрушили врата, другие – появляются спустя четыре восхода солнца. Их пятеро – четверо мужчин и женщина. Мужчины, шутя и смеясь, меняют одежды и превращаются в горбатых одноглазых лягушек. Шлёпая перепончатыми лапами – Мэра чуть не захлёбывается со смеху, – они погружаются в воду. Женщина остаётся на берегу, и нереида хлопает в ладоши, привлекая её внимание.
Но смертная садится на прохладный ещё камень, и, не отрывая глаз от плоской дощечки на коленях, пьёт что-то горячее и ароматное. Иногда она возит по дощечке пальцем, а один раз, прижав её к уху, разговаривает и смеётся.
Мэра понимает, что женщина скорбна головой. Всё, что она может, это присматривать за вещами.
Плеснув хвостом, нереида плывёт за мужчинами. Что-то они долго не выныривают. Не случилось ли чего?
Мужчины не думают всплывать. Уверенно и быстро – как голодные акулы за добычей – они плывут к обломкам врат. Пуская пузыри, долго ощупывают камень, в который обратились рыбы и морские травы.
А потом…
От возмущения плавники Мэры встают дыбом. Смертные – нет, она не верит глазам! – ломают врата! Удар за ударом скалывают безответные каменные фигуры. Александрос… то, что от него осталось, глянулся им больше всего.
Кипя гневом, нереида стискивает кулаки. Море глухо ворчит в ответ, вздымается накатом. Пронзительно крича, срываются с камней чайки.
По берегу, заламывая руки, мечется больная смертная. Бросается к первому вышедшему мужчине, но волны настигают его, опрокидывают и тянут обратно. Другой волной Мэра отнимает голову Александроса и прячет в глубокой расщелине. Затем ныряет, управляя клокочущей стихией.
Но смертные всё равно ухитряются украсть два обломка.
Натешившись, Мэра успокаивается. Следом утихает море, только разошедшаяся волна нет-нет да выкатится на берег. Немного жаль каменного возлюбленного. Но не пора ли выбросить его из головы и сердца?
Нереида знает, что смертные вернутся. Луна и море позовут их назад. Чем ближе новое полнолуние, тем сильнее будет глодать их этот зов. Поставь на их пути преграду – сметут, запри их в клетку – разом-кнут прутья, брось в колодец – ящерицами выберутся наружу.
Они вернутся.
Четырёх жизней вратам должно хватить…
* * *
…Под колыбельную волн всегда сладко спится. Но на этот раз тревожный речитатив снова и снова разбивал пелену сна.
Мира разлепила веки и зажмурилась – полнолуние изливалось прямо в окошко. Ощупью найдя бутылку, она встряхнула её, услышала бульканье и стала пить, не чувствуя вкуса. Сон таял с каждым ударом сердца, будто испугавшись лунного света. Жажда прошла, в голове прояснилось, но она оставалась по-прежнему тяжёлой, одурманенной.
Что опять не слава Посейдону?
Волчица включила фонарь и привычно взглянула на одинокий контейнер с пермяцкими мордами. Крышка на месте, мрамор белеет сквозь обёртку… Ох, что-то маловато этого мрамора…
Обмирая, она щёлкнула застёжками бокса и развернула плёнку. Закаменела, чувствуя, как палатка кружится бешеной каруселью. Обломок, ещё не утративший форму, топорщился соляными хлопьями, как взъерошенными перьями.
– Твою ж каракатицу… – потрясённо прошептала она, и от колебания воздуха то, что выглядело куском барельефа, распалось надвое.
Вот оно, значит, что… Никто не крал находки. Они исчезли сами по себе. Словно не вынесли разлуку с родной стихией.
Да, но они найдены в один день. Почему акантоды «прожили» дольше? За что им такие преференции? Компенсация за вымирание?
Задумавшись, Мира – дурная привычка, а что делать? – прикусила губу. Молодая кожица лопнула, кровь потекла по подбородку, капнула на колено.
Кровь! Именно этим обломком её достал Шиловский. Неужели разгадка постоянно маячила под носом? Существа, восстановившие врата нереиды, прежде были живыми. Кровь сохранила камень, а «голодные» обломки рассыпались…
Чувствуя себя суеверной дикаркой и радуясь, что никого нет рядом, начальница экспедиции – на минуточку, кандидат исторических наук! – склонилась над боксом. Кровь запятнала соляные хлопья, впиталась, словно вода в песок. Не до конца распавшиеся кусочки вздрогнули, потянулись друг к другу. Затем вновь стали одним целым.
Косясь на барельеф, Мира взяла бутылку минералки, посветила на этикетку и прочитала состав. Не то чтобы она рассчитывала найти галлюциногены, но… В картофеле, который жарил Заферман, грибочков не наблюдалось. И вчерашний хлеб ещё не заплесневел. Не сходит же она с ума, подобно Косте?
Как знать, как знать… Русалки ей наяву не мерещатся, зато муть какая-то снится. Но всё начинается с малого.
Она дёрнулась бежать к коллегам, но опамятовалась. И не поздний час был тому причиной. Что она скажет? Вдруг «срастание» временное, и к утру акантоды распадутся? Она учёный или где? Нельзя делать безответственные заявления! Лучше провести новый опыт. И ещё десяток, для верности.
Достигнув компромисса – и отодвинув неизбежное, – Мира успокоилась.
Ненадолго. Разбудившая её тревога вернулась, стиснула голову жарким обручем. Что ей снилось? Пропавшие дайверы. Она видела во сне, как четверо… смертных, среди которых и Шиловский… обнаружили врата подводного царства. Видела, как они ломали то, что пощадил взрыв. Как, испуганная внезапным штормом, заламывала руки жена Шестопалова…
Всё это, конечно, фантасмагория… но…
Шестопалов с приятелями пропал девятого июня. Месяц назад. Месяц…
Волчица уставилась на сросшихся акантод. Рыбы нахально вытаращились в ответ. Разве магия крови – не фантасмагория? Нельзя, нельзя читать на ночь даже собственный блог – тупеешь на глазах.
Допив воду и вылив остатки на голову, она пробудила ноутбук. Блог начал загружаться и завис.
– Спят все яндексы и гуглы, мэйлы спят… – проворчала Мира, нашаривая телефон.
Номер пришлось набирать трижды. Наконец Светлана отчаянно зевнула в трубку.
– Что-о-о… что случилось?
– Скажи, радость моя, ты в своих гороскопах правду писала?
Если Светик-Семицветик ещё не проснулась, то вопрос пощёчиной привёл её в чувство.
– Мирчик, ты здорова?..
– Нет. Но меня интересуют фазы луны.
– Ах, фазы… – Светлана помолчала, не зная, чего ждать от полуночной начальницы, потом сделала единственный, с её точки зрения, логичный вывод: – Туго без морской ведьмочки, да? А нефиг было меня драконить!
– Фазы! – рявкнула Волчица. – Ты их из потрошков высасывала или как?
– Ничего не из потрошков! – обиделась Света. – Из интернета. Открываешь, значит, гугл. Набираешь: «Лунный календарь на июль 2017 года»…
Мира еле удержалась от смеха.
– Светик, у меня интернета нет. Что полнолуние, я и так вижу. Когда были предыдущие?
В трубке мяукнула согнанная со стола кошка, застучали клавиши.
– Сейчас… Девятого июня. А до этого – одиннадцатого мая, а до этого…
По коже Миры поползли мурашки. Если фантасмагория реальна, то Шиловскому в минувшее полнолуние светила расплата за вандализм. Действенная расплата – починить собой то, что сломал. Магия крови, она такая. Но, замаливая предыдущую отлучку, поганец работал без выходных и не смог вырваться на Такиль.
Море и луна терпеливо ждали его. Море и…
Бормотание волн нарушил плеск вёсел.
Ёжась от прохлады, Волчица выглянула наружу. Полная луна вовсю выкатила единственный глаз. Верно, ночное взморье редко баловало развлечениями.
Экспедиционная лодка отходила от берега. Неясный силуэт внутри налегал на вёсла.
Кто это расхозяйничался? Куда смотрит дежурный полисмен? Или это он и есть?
Мира кинулась под кухонный тент. Юрия не было. На столе ещё дымилась кружка чая и лежал надкушенный бутерброд, с подлокотника шезлонга свисало полотенце. Стёкла радужных очков поверх журнал «Нептун» мерцали провалами в иное измерение.
Волосы на затылке Волчицы вздыбились. Бегство Шиловского ещё не забылось, и от схожести обстановки в желудке набух ледяной ком.
Нервно постукивая фонарём по бедру, она дёрнула пологи палаток, где спали Кошарочка и Санька. Посветила внутрь.
– Подъём! Живо!..
Слова замёрзли на губах. Палатки тоже пустовали. Не зная, что и думать, Мира, спотыкаясь о какие-то предметы и проваливаясь в песчаные ямки, пошла через вымерший лагерь к воде. Поскользнувшись, упала на мелководье. Прохлада привела её в чувство.
– Стой! – зарычала она.
Лодка, будто вторя сомнениям гребца, развернулась. Потом тёмная фигура бросила вёсла под ноги и потянулась к мотору.
Всё, приплыли. Сейчас заведёт – и только его и видели.
Отшвырнув фонарь, Волчица нырнула с места. Ударилась коленом о камень, втянула воздух сквозь зубы, хлебнула солёной воды. В несколько гребков догнала лодку и схватилась за борт.
Луна, стремясь не пропустить ни одной мелочи, осветила лицо человека.
– Санька? – от безмерного удивления Мира едва не разжала пальцы. – А где Костя?..
Это было неправильно, значит… Значит, она где-то просчиталась. Именно Шиловский, который прятался по бухтам, должен был украсть лодку, чтобы в полнолуние поспешить навстречу смерти. Тихонов в схему не вписывался. Никак просто.
Санька – сомнений не осталось! – смотрел будто сквозь начальницу.
Глаза его, пустые и блестящие, были точь-в-точь как у Шиловского в ту злополучную ночь. В них плясало и кривлялось полнолуние. Взывать к парню не имело смысла. Море влекло его, луна лишала разума.
Словно он платил по чужим долгам… Словно…
Мира едва не застонала от досады.
Грузилами накидной снасти легли мелочи, до того привычные, что стали невидимыми. Придавили тяжестью, увлекли ко дну.
Испорченное снаряжение… жёлтая футболка вместо белой… звонки из пансионата… глиняные поделки… ненависть к прикормленным чайкам и настороженность к людям в бухте… Всё сошлось.
Невообразимо, дико, но…
Сошлось.
Их взгляды скрестились, высекая искры. Или то брызги вспыхнули под луной? Смысла таиться больше не было – ни бывшей начальнице, ни бывшему подчинённому.
Санька ухмыльнулся и занёс весло для удара.
– Ах ты, с-с-сука! – Мира чудом увернулась. – К берегу, живо!
Она попыталась забросить себя внутрь лодки. Пенистые ладони волн вдруг застили ей обзор, точно дали понять, что ей тут не место. Тихонов рывком завёл мотор, едва не опрокинувшись на спину. Затем плашмя саданул веслом по женским пальцам.
Волчица отдёрнула руку, заворчав от боли. Солёные брызги смешались со злыми слезами. Она повисла на одной руке. Если отпустит бортик, то угодит под мотор. И всё, кранты. Тихонов тоже это понимал. Оскалившись, он удобно перехватил весло, замахнулся и…
Мира до последнего не верила, что он ударит.
Мгновения растянулись, как в замедленном кино. Волна подхватила её, швырнула под лодку. Борт приподнялся, навис над головой. Лопасти винта отразили лунный свет. Металл скользнул по правому плечу. Боли не было. Только рука вдруг стала тяжёлой и непослушной…
Затем ледяные объятия увлекли Миру под воду. От неожиданности она едва не захлебнулась и забилась, вырываясь. Хватка ослабла.
Вынырнув, она жадно втянула ночной воздух.
Оставляя пенистый клин, Тихонов спешил туда, где на дне разливалось тусклое, заметное даже с берега свечение. Врата ждали его. И, хотя погоня не имела смысла, Волчица всё равно бросилась следом. Проклятущий портал ей не помеха. Надо будет, пройдёт и сквозь него, но вернёт паршивца. За шкирку вытащит. Его вина перед «Посейдоном» ничуть не меньше, а то и…
Всплеск адреналина угас. Боль в раненом плече ударила навылет, сковала движение.
Загребая левой рукой и чувствуя, как тают силы, Мира обернулась. По крайней мере, она поквитается с тем, кто задержал её. Луна услужливо высеребрила овал лица, залила тенью глазницы… но разве ошибёшься?
– Марина?!
Вода вокруг точно сгустилась. Воздух наполнил тяжёлый медный запах. Привлечённые им, заволновались чайки. Кровь? Неужели из плеча вытекло столько крови?
Будто отвечая её мыслям, Марина слабо взмахнула рукой и, пуская пузыри, с головой ушла под воду.
– Держись, дура, держись… – прошипела Волчица неизвестно кому, обхватывая девушку раненой рукой.
С каждым вздохом тело наливалось свинцом. Море, всегда услужливое и податливое, тянуло вниз, словно чёрная дыра. Усеянный огнями берег мерцал землёй обетованной. Или это от боли в глазах двоится?
Мира гребла и гребла, в каких-то трёх метрах над вечностью, и едва поняла, что больше не выдержит и что вечность, в сущности, не так плоха, как ноги коснулись дна. Шатаясь, она встала и поволокла Марину. Уронила и сама упала рядом. Вряд ли сейчас что-то могло её удивить – после камня-вампира и превращения Тихонова. Однако увиденное бросило в жар, а потом окатило холодом.
Маринка-шкодница запрокинулась на песке. Лохматые водоросли вцепились в её светлые волосы. Оттаскивая Миру от лодки, она тоже угодила под винт. Набегающая волна омывала вспоротое бедро, но в лунном свете рана на лилейной коже выглядела чудовищно. Верно, боль была адская. Зажимая бедро, Марина непонимающе смотрела на сочащуюся сквозь пальцы кровь. Губы что-то шептали – тоже удивлённо. В груди на каждом вздохе булькало и клокотало.
Мира застонала. Какая-никакая аптечка в лагере есть… Но дотянет ли девушка до больницы? Как Юрка с Кошарочкой поднимут её по склону? Как устроят в машине? Кто из них умеет водить? К чёрту больницу, надо МЧС. У них вертолёты, всё лучше, чем гнать ночью в Керчь. Не бросят же раненую на берегу?
Волчице казалось, что она зовёт Юру, что голос её слышен даже в дальнем конце бухты… Но шёпот её звучал слабее полуденного бриза.
Вдруг всё завертелось и задвигалось. Откуда-то взялись мощные фонари. Кто-то – кажется, Юрий – ненадолго забрал её лицо в ладони, всмотрелся в помутневшие глаза. Другие руки бесцеремонно повернули её, прижали к губам стекло. Она попыталась возмутиться – и так воды нахлебалась, благодарим покорно! – но в нос ударил запах спирта, и она один за другим осушила все экспедиционные «мерзавчики». Разлившееся тепло притупило восприятие, но когда плечо стянули бинтом, Мира отключилась.
Не сразу она пришла в себя, выплыв из блаженного забытья. Повязка давила под грудью, рану пронзительно дёргало, но боль не затмевала сознание. Где-то навзрыд плакала девушка – как пить дать Кошмарочка! – и плач её штопором ввинчивался в мозг.
– Телефон! – приподнимаясь, захрипела Мира. – Аптечку, жгут! Да помогите же Марине, мать вашу!
– Тут аптечка! – Из темноты вынырнул бритый… нет, уже слегка обросший Павел или как там его. – Но Мариша… С ней всё в порядке.
Волчица обернулась. Рядом с крепышом, обнимая плачущую Кошарочку, стояла Маринка-блондинка. И всё было при ней – встрёпанные волосы, вздёрнутый носик, бездонные, как небо над Чёрным морем, глаза.
В пепельном лунном свете Мира оглянулась на кромку прибоя.
Это походило даже не на сон… Скорее на чей-то горячечный бред, где от неё ничего не зависело. Вот просто ни капельки.
Раненая девушка казалась двойником Марины… но только миг. Лицо её посерело, нос заострился сильнее, волосы утратили маслянистый блеск. По бледному, точно восковому, телу деловито засновали крабы.
Марина – настоящая Марина! – вдруг схватила корыто для находок, зачерпнула воды и окатила незнакомку.
– Да ты что…
Юрий положил ладонь на пылающий лоб Миры.
– Ты не понимаешь? Её в море нужно, и точка.
– Сдурел? – несмотря на слабость и потерю крови, Волчица не сдавалась. – Она мне… она меня спасла. И её – в море?.. Чтобы никаких следов?..
– Мирослава, вы… – Марина опустила корыто на песок. – Вы разве не видите?
Вода ненадолго вернула раненой прежний облик. Но тотчас на коже проступили пластины чешуи. Теперь, когда сохранять иллюзию не было ни сил, ни смысла, между пальцев девушки натянулись перепонки. Ноги стали рыбьим хвостом. Глаза выкатились на пол-лица, и радужка слабо засветилась в сумраке.
Морская дева повернулась на бок, силясь дотянуться до воды.
Море поспешило ей навстречу, раскрывая целебные объятья.
ВОЛНА ДЕВЯТАЯ
Прилив
В черноморском царстве, в подводном государстве…
Пишет Морская Волчица (loba_de_mar)
…
July 11th, 2017, 11:12
Утром 9 июля 2017 г. в районе мыса Такиль на юго-востоке Керченского полуострова без вести пропал Александр Тихонов, научный сотрудник Центра подводных исследований «Посейдон». Мониторинг акватории и поисковые работы проводят сотрудники «Посейдона» и специалисты из МЧС. Пока безрезультатно.
В ходе поисковых работ в слое обрушившейся породы обнаружено тело мужчины, опознанного как пропавший неделей ранее Константин Шиловский, младший научный сотрудник «Посейдона».
Археологические разведки приостановлены.
Vnuk_Kusto 11.07.2017, 12:22:11
Братья и сёстры, мои соболезнования! Держитесь на плаву!
Svetik-Semitzvetik 11.07.2017, 15:06:00
Спасибо. Держимся.
Prosto_Tsar 11.07.2017, 12:31:32
ёлки-палки, что за год за такой паршивый… ((
Megavatnik 11.07.2017, 13:37:14
А говорят, что рыба в одну и ту же сеть дважды не попадаеться…
Svetik-Semitzvetik 11.07.2017, 15:13:59
Всё над Посейдоном ходим.
Medusa 11.07.2017, 14:21:28
море дало, море и взяло!!!!! волны ему пухом!!!!!
Svetik-Semitzvetik 11.07.2017, 17:11:01
Песнями море чарует, словно сирена,
В шёпоте волн таит неземное блаженство…
Тот, кто расслышать сумел призыв этот сладкий,
Смело шагает с борта в объятья пучины.
Что смельчака ожидает в царстве подводном?
Гибель бесславная или вечное счастье?
Для остальных это тайна, сокрытая мраком…
В черноморском царстве, в подводном государстве…
Пишет Морская Волчица (loba_de_mar)
ИЗ ОТЧЁТА О ПОДВОДНЫХ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ РАЗВЕДКАХ В АКВАТОРИИ МЫСА ТАКИЛЬ
July 15th, 2017, 15:25
В мае 2017 года в Керченском проливе (акватория мыса Такиль) местными жителями были собраны предметы, предположительно, догреческого либо античного периода, в частности фрагменты мраморного барельефа. Вероятно, объект был разрушен 10 мая с.г. при обезвреживании в акватории мыса фугасной авиабомбы ФАБ-50.
В ходе изучения выявлено, что имитация барельефа выполнена из быстроразлагающегося при воздействии азота и кислорода материала природного происхождения, на 97–98 % состоящего из хлорида натрия, и не представляет культурной ценности.
Объектов археологии, включённых в реестр, выявленных объектов археологии, объектов, обладающих признаками объектов археологии, не зафиксировано. Предметы охраны и историко-культурная ценность на рассматриваемом участке отсутствуют.
[Для этой записи комментарии отключены]
Отлив
Со второго этажа «Посейдона» богом данный город раскрывался веером – от арки старого Сарыгольского моста, через усеянную аттракционами и кафе набережную, через порт, каменный извив генуэзской стены – до самого мыса Ильи.
Сидя на широком подоконнике, Мира неотрывно смотрела на Феодосийский залив. Её правое плечо охватывала тугая повязка, пальцы рассеянно вертели одну из глиняный заготовок Тихонова. Просверленная жемчужина на цепочке елозила в вырезе пёстрой разлетайки – единственном, что удалось надеть без посторонней помощи. Вдали от моря жемчуг потускнел, но Мира знала – на берегу перламутр вновь нальётся синевой.
Подарок нереиды, в отличие от того, что взято силой, не обратится солью.
Волчица уронила заготовку на подоконник. Непросохшая масса треснула. Взяв ручку гераклейской амфоры, служащую то пресс-папье, то орехоколом, Мира ударила снова. Глина разбилась на три части.
Кабинет, обычно просторный, сжался от неразобранных коробок и разложенного на столах и стульях снаряжения. Уборщица «Посейдона» знала, что там, где ласты лежат, – их законное место, и лучше его не менять. Волчица же навести порядок не успевала; время уходило на визиты в следственный комитет, дачу показаний, составление объяснительных и прочие малоприятные дела, связанные со смертью двух подчинённых.
Тихонова не нашли. Поиски продолжались, но море не прощает ошибок. Своё оно всегда возьмёт.
Стукнула дверь, и в кабинет заглянул Заферман. Подтянутый и бурлящий энергией, он контрастировал с Мирой, вдали от моря впадавшей в лень и меланхолию.
– Решил? – спросила наместница Посейдона и сдержала зевок.
– Решил, – кивнул он.
– И точка?
– Так точно! – Он рассмеялся, скрывая неловкость. – А ты? Надумала что?
Волчица повертела следующую заготовку.
– Надумала. Впредь брать только волонтёров. И только неофициально. Пропадут или утонут – мы не при делах. И никакого головняка…
– Ну-ну, мечтай… – Засмеявшись, Юрий протиснулся в кабинет и закрыл дверь. – Ты злой и страшный серый волк, ты в волонтёрах знаешь толк…
– Я злая серая Волчица… – Вытянув шею, она обшарила взглядом стол. – На кой мне с вами мелочиться?.. Там где-то бумага была. Маску подними… Есть? Вот, садись и пиши. Я, такой-то сякой-то, прошу принять меня на работу в Центр подводных исследований «Посейдон» в качестве младшего научного сотрудника с испытательным сроком…
– С испытательным?
– А ты как думал? Вдруг море и тебя не примет?
Юрий фыркнул. Но Мира не шутила. У каждого моря, как у любого живого существа, свой характер.
Заферман уверенно заскрипел ручкой, чертыхнулся, скомкал лист и принялся за новый. Мира разбила четвёртую заготовку, по частям запулила в ведро и взяла пятую.
– Каким будет заключение по Шиловскому? – спросила она, обстукивая крошащейся глиной подоконник. – Несчастный случай?
– Каждый несчастный случай имеет имя, место жительства и пару приводов за мелкие правонарушения… – рассеянно сказал Юрий. – У меня в следственном знакомых нет, не знаю…
– И краем уха ничего не слышал?
– Слышал, а как же… Удивлялись, что телефон вашего Шиловского за неделю не разрядился. Да я сам, когда под завалом «Семь сорок» разгулялась… веришь, чуть не перекрестился.
Мира дёрнула здоровым плечом и отодвинула глиняный мусор в сторону. На море всегда происходят чудеса, разве нет?
– Я вот чего не понимаю… – Юрий отложил ручку и развернулся к начальнице. – Тихоня ваш почему морем-то удирал?
– Тебя это волнует? – Мира невольно скосилась на пластиковый бокс.
За прозрачными стенками, назло прошедшим эпохам, глумливо скалились акантоды. Утром она скормила им чашку крови. Интересно ведь, глянутся ли артефакту мороженые курята. Камень впитал подношение и даже залоснился. Голод не тётка…
Мысли об акантодах неизменно возвращали к нереиде. Однако по молчаливому сговору тайна Мэры осталась в бухте. Никто – даже Кошарочка! – не решился выставить её на обозрение… или себя – на посмешище.
Только тот, кто прикоснулся к этой тайне, уже не останется прежним. Катя собиралась стать волонтёром и спасать Галапагосских черепах. Юрий решил, что сохранять культурное наследие можно разными способами. И выбрал тот, который сулил новые тайны и новые открытия.
– Меня много чего волнует! – откликнулся он, и Мира заморгала, ловя нить разговора. – Только того, что там стряслось на самом деле, не узнать. А разными догадками под… сама знаешь, что с ними можно сделать.
– Подтвердить? – Губы Миры чуть дрогнули.
Бывший волонтёр витиевато расписался и отложил заявление. Весь он – от заломленных на лоб очков до весёленькой майки навыпуск – не просто сомневался, что правда о недавней трагедии когда-нибудь откроется. Он был воплощённым сомнением. Эталон для Бюро Мер и Весов.
– А ты – ты сам – хочешь знать, что случилось? – Смуглая рука подкинула и поймала последнюю глиняную фитюльку. – Просто знать? И жить с этим знанием?
– Ха! Спрашиваешь!
Будто советуясь, Волчица глянула на море. Лукаво улыбнулась – то ли полученному ответу, то ли самой себе.
– Жаль, нет охотничьего хлыста. С ним… каноничнее.
– Хлыста? – заинтересовался Юрий. – Для каких таких канонов непременно нужен хлыст?
Вместо ответа Мира разгладила испорченное заявление, положила сверху кусок глины и саданула ручкой амфоры. Заготовка развалилась. Серая масса вспыхнула на изломе перламутровыми бликами.
Заферман присвистнул и подошёл ближе – рассмотреть.
– К счастью, мне путем размышлений удалось проследить судьбу этих знаменитых жемчужин… – Подражая самому известному частному сыщику на свете, Мира выковыривала находки, как изюм из булки. – От врат морской девы, где они пропали, до последней из шести заготовок экологически чистой глины, слепленных в бухте мыса Такиль…
– Ого! – Подобно слепцу, Юрий перебирал жемчужины, счищая крохотные комочки глины. – Сколько их тут?
Закусив губу, Волчица буравила его взглядом. Почувствует он магию нереиды или…
Нет. Море приняло нового «посейдоновца», но не выбрало. Для него пригоршня разноцветного перламутра была украшением… или уликой.
– Сядь! – Решившись, она указала на подоконник и, когда будущий сотрудник взгромоздился рядом, взяла его за руку, переплела пальцы.
– С непривычки это может… впечатлить… – предупредила она.
Стиснув её руку, такую хрупкую в его лапище, Юрий завозился на широком мраморе, пододвигаясь. Свободной рукой Мира взяла откатившуюся жемчужину:
– Смотри…
– Куда? – успел спросить он, прежде чем…
…солёные брызги застилают обзор.
Радость при виде осквернителя врат захлёстывает, как пена прибрежные камни. Трепеща от возбуждения, нереида срывает с шеи низку перлов, мечет на дно блестящие пригоршни. Так люди земли засевают скудные наделы. Только морские зёрна проклюнутся обетом, заколосятся наваждением, нальются справедливостью, поспеют местью…
– Что… Что это было? – разжав пальцы, Юрий прижался к оконной раме, словно боясь потерять равновесие.
– Ответы? – предположила Мира. – Не нравятся? Уж какие есть.
– Да я не о том…
Он вытер вспотевший лоб. Помолчал, массируя виски и хмуро разглядывая разноцветное драже.
Волчица ждала. Стадию отрицания она давно преодолела, и теперь с любопытством наблюдала, как трещат и ломаются стереотипы нового сотрудника. Наверное, прикидывает, что из съеденного и выпитого дало такой потрясающий эффект.
Резко, точно боясь передумать, Юрий сгрёб жемчужную россыпь, стиснул до дрожи предплечья… и через пару минут разочарованно высыпал на подоконник. Опасливо выбрал крупную лазоревую бусину и долго разглядывал, невнятно бормоча под нос. Поскрёб её ногтем, попробовал на зуб и еле сдержался, чтобы не запулить в стену.
– Ничего не понимаю! – признался он. – Не понимаю, и точка!
Голос Зафермана звенел такой искренней детской обидой, что Мира засмеялась. Потом вынула жемчуг из его пальцев.
Не дожидаясь просьбы, Юрий первый стиснул её руку обеими ладонями – так утопающий хватается за соломинку…
…Невидимая в переливе волн, Мэра смотрит, как перлы отравляют избранного. И чем богаче его добыча, тем большего он жаждет.
Отныне сны его наполнятся погружением в бездну, а днём зов наката будет сводить с ума.
Там, в глубине, Мэра открывается ему. В наваждении красоты, в шлейфе водорослей, в свите из рыб, встаёт перед ним и манит, манит, манит… К себе, за собой, прочь из этого мира…
Не надо быть дочерью Нерея и Дориды, чтобы понять – перлы околдовали смертного. Такое уж у них свойство. Всякий, кто коснётся их, уже не мыслит о другом. Даже объятия нереиды, её сапфировый взгляд и беломраморная кожа не затмят силу морских зёрен.
Руки смертного дрожат, то и дело тянутся к матово блестящей россыпи. Сердце трепещет в ожидании полнолуния, когда откроются запретные для других врата. Врата, за которыми испокон веков хранятся несметные сокровища. Сокровища, которые ждали его одного.
Потом избранный прозреет… Потом… И всё вернётся на круги своя.
Ещё немного, и Мэра обнимет отца, прильнёт к матери, вольётся в стайку сестрёнок-непосед…
Предвкушая возвращение, нереида раскидывает перлы, и пузырьки смеха устремляются к солнцу. Вторя её веселью, волны тревожат дремлющих чаек.
Всё идёт так хорошо!
До тех пор, пока избранный не выдерживает. Вынимает заветные перлы, пересыпает из ладони в ладонь, любуется в лунном свете их прохладным блеском.
Надо предупредить его! Обернись! Ну обернись же!
В который раз Мэра жалеет, что речь смертных ей неподвластна.
Морской рог сам прыгает ей в руку, касается губ, но…
Поздно!..
– Думаешь, этому можно верить?
Бледный сквозь загар, Юрий не спешил выпускать руку начальницы, хотя видение угасло.
– Когда мы Мэру тащили в море, – сказала она, – не припомню, чтобы тебя грызли сомнения.
– А я не в себе был! – парировал он. – Может, я бредил? Может, у нас глюки были?
– Да запросто! – поддержала Мира. – С твоего чаёчка и не так вштырить могло. Легко отделались!
Заферман фыркнул. Потом кивнул на подоконник.
– Гулять так гулять! Давай ещё.
Мира поймала жемчужинку, в раздумье замершую на краю – падать или повременить?
…Нереида, дожидаясь своего часа, наблюдает за людьми.
Осмелев, она принимает облик замеченной на берегу смертной. Хрупкостью, светлыми волосами и голубыми глазами дева земли походит на ту, что множество лун назад пленила Александроса. От девушки не отходит влюблённый – со дна видно! – мужчина, сложённый, как Геракл. Неудивительно. Такие девы всегда находят воздыхателей.
В новом обличье Мэра гуляет по берегу, проказничает по мелочам. То мягкую подстилку – её называют матрасом – в море уносит. То у зазевавшейся купальщицы сандалии стащит или, если повезёт, яблоко. С особой радостью лишает рыбаков улова, отыгрывается за пережитый в сетях страх. Рыбак тогда едва заикой не стал, узрев её истинный облик…
Как-то, не сдержавшись, Мэра долго милуется с псевдо-Гераклом. Но, загодя услышав приближение его луноликой подруги, со смехом прячется в море.
На берегу есть и другая женщина – старше, обманчиво невозмутимая. Непохожая на дочерей земли, она нравится нереиде сильнее простых смертных. Кажется, она вскормлена не молоком матери, а морской водой. В её глазах небо, а в сердце – ритм прибоя. Она не слышит ничего, кроме ветра и криков чаек. Не видит ничего, кроме пены волн и манящих глубин. Даже устремлённых на неё глаз…
Ах, как бы Мэра хотела такую подругу!
Поэтому голубой перл открывается ей – смертному подобию дочерей Нерея.
Зная, как тяжело привязываться к краткоживущим, она не ищет с ней встреч. Наблюдает со стороны, невидимая среди волн и камней. Но смертная всё равно ощущает её взгляд, и это радует и печалит Мэру. Лишь раз нереида подходит к ней, чтобы забрать обломки врат. Это доводит дочь земли до белого каления. Странно, Мэре казалось, они поняли друг дружку. Земное – земле, морское – морю. Разве нет?..
…Видение не успело раствориться в солнечных лучах, как Юрий схватил новую жемчужину и протянул начальнице.
– Кажется, я подсел, моя Волчица! – объявил он, избегая взгляда, в котором синело обманчиво невозмутимое небо.
Мира не заметила его смущения. Откровение нереиды окатило её целебной волной; так в жаркий и пыльный полдень морская прохлада смывает пыль и придаёт сил. Даже больное плечо угомонилось. Значит, ей не мерещился изучающий взгляд!
Отвлекая от размышлений, мужские пальцы сплетаются с женскими – грубые и горячие с тонкими и прохладными.
Две стихии, земля и море. Всегда вместе, всегда порознь…
…Не жемчужины, а загляденье! Каждая словно неведомая планета. Блестят себе в темноте. Манят, обещают несбыточное. Для других – несбыточное. А для него – самое что ни на есть настоящее.
Собрать, немедля собрать! Спрятать. Спрятать так, чтобы никто не нашёл. Никто не отнял. О, придумал! Никому в голову не стрельнёт, что в глине такая начинка…
Какого хрена он с грузом таскается? Так, стоп… Что… что это? Мажется, к пальцам липнет. Джем? Нет, кровь. Кровь? Откуда?!
Тело болит, точно кувалдой отходили. Он дрался? Точно, дрался. С кем? С кем он мог драться в палатке Миры? Это ведь её палатка, да? Кружка её, полотенце её. Грузы – тоже её. Ноутбук вон, с отчётом…
Неужели он…
Нет, нет! Ну не Волчица же! Она неплохая. Только на море сдвинулась. Задыхаться начинает, если из воды вытащить…
Костяй… Ну конечно! Костяй и его жемчуг. Нельзя такой жемчуг показать и спрятать. Он не для чужих глаз… Гладкие, прохладные жемчужинки. Уж он так не лоханётся. Он их спрячет, хорошенько спрячет…
Дьявол, а этого идиота теперь куда? Днём-то от него вреда никакого. Нет у жмуриков привычки под солнцем шляться. А вот ночью… Ещё притащится, станет немым укором. Х-ха!
Концы в воду, и весь сказ. Нет, не в воду. Море вынесет его обратно, зачем ему такое счастье?
Подальше от лагеря надо… Под Трезубец, да! И камнями завалить. Дождь пройдёт, грязью так запечатает, что хер откопаешь. Главное, чтобы никто не разрыл. Да дураков обычно нет, что тут искать? Гипсовые розы?
Нет, ну какое гадство! Надо было под дождь попасть… Не, всё путём, заодно и кровь смыл. А футболка сменная есть. Правда, жёлтая, а не белая. Но кто такие мелочи замечает?
Ещё бы дождаться полнолуния. Выдержать несколько дней. Тогда жемчуг приведёт его к новым сокровищам. А потом можно и ноги сделать. Море будет по колено.
Уж он-то найдёт, как распорядиться таким подарком! Он не Мира-идеалистка. Наука превыше всего, как же! И тем более не Костяй. Исследователь, блин, выискался. В Шлимана не наигрался. Уже и не наиграется…
Идиоты, как есть идиоты! Блаженные. Может, к лучшему? Пока таких самородков полно, ему все карты в руки. Свалит отсюда на хер, чего он в Крыму потерял? Да и в России, если уж на то пошло. Загранник есть, только его и видели…
Эх, жаль снаряги. Своей особенно, нет у него папочки-бизнесмена. А что делать? Иначе никто не поверит, что Костяй сорвал экспедицию. Костяй – то ещё шило в заднице. Всё может…
А с морским кладом он себе новую снарягу отхватит.
Вроде управился… Не зря пляж убирал. Бутылку из-под водяры нашёл. Счастье, что мусор вывезти не успели. Как по заказу. Спасибо Толяну, дельную мыслю подкинул. Ну а чё? Костяй и так как обдолбанный. Любой поверит, что в одно жало агента 007 уговорил. Осталось среди тряпок заныкать, и – вуаля!
Так, ещё немного, ещё чуть-чуть. Последний штрих – он трудный самый… Подпись мастера, х-ха!
Где там у Миры грузы? Если кто что-то и заподозрит, хера с два докажет. Кто только эти грузы не лапал! Разве что чайки не топтали.
Ну, только бы башку не проломить. Иначе забавно вый…
…Дверь приоткрылась, в кабинет кто-то заглянул. Увидел идиллию на подоконнике, сконфуженно хрюкнул и бесшумно канул обратно.
Мира и Юрий не заметили вторжения. Только жемчужина, словно от сквозняка, дрогнула в женской руке…
…Гадство! Какое же гадство!
За что ему такое невезение? Чем и перед кем он провинился? Не с той ласты нырнул, что ли?
Сна ни в одном глазу. Как спать – волна захлёстывает и манит, манит за собой. Так бы и помчался, аки посуху. Но нет, рано. Ещё рано…
Проклятие какое-то! Думал, от снаряги избавился. Хера с два Мира в разгар сезона быстро прибарахлится. А там и экспедиции конец, и этому Открытому листу. Другие объекты по плану, сроки поджимают…
Так нет же! Как назло, в магазин, где они закупаются, товар пришёл. Хорошо, Толян проговорился, что за гидриками едет. Ну, заказ отменить – раз плюнуть. Голос Миры несложно изобразить. С Костяем, как ни странно, мороки больше…
С ним вообще одна морока. Он и под завалом траблы притягивает. Ничего не поделать, натура таковская. А живой или мёртвый, неважно. Сперва чайки пожаловали. Рассядутся на камнях, сволочи, нахохлятся, будто ждут чего-то. Падаль, что ли, чуют? Ну, дождались. Раз отогнал, второй… потом уже к мысу – как на работу. Да так, чтобы внимания не привлекать. Окочуриться можно. Но ничего, втянулся. Где наша не пропадала…
Вот что ещё может случиться? Пара дней, и всё. Никто Костяя ещё лет пять не найдёт. А и найдёт, он уже далече будет…
И тут на тебе…
Не зря Костяй от своей Кошарочки ныкался. Ох не зря!
Оторва мелкая! Так и зыркает по сторонам. В каждую дырку нос суёт, в каждую кастрюлю лезет, каждый пакет с крупой щупает. Все палатки перешерстила. Думала, никто не видит. Даже глину с жемчугом в ладонях подержала, похмурилась, но на место вернула. Посмотришь – враз скумекаешь, чего ведьм сжигали. Как про сон сказала, едва не придушил. Вот как… как такое возможно? Откуда ей знать, где её разлюбезный упокоен? Или не упокоен, раз снится и трындеть рвётся? Прямо мурашки по коже… Телефон ещё этот… Чёрт, про телефон-то Костяя он и забыл. Думал, где-то в палатке валяется. А этот идиот его в шортах таскал. Ну не отрывать же, всяко разрядиться должен…
Стоп! Помянёшь ведьму, а она тут как тут! Куда её несёт на ночь глядя? К Трезубцу, что ли? Идёт, дурища, телефоном подсвечивает… А, нет, звонит. Кому звонит посреди ночи? Ёлки-палки, кому она ещё звонить может? А если телефон не разрядился? А если…
Ну и пусть её! Это уже неважно. Всё неважно. Главное – взять лодку. Главное – достать то, что проворонил Костяй… Главное – успеть…
Успеть…
Ус…
…Ошеломлённый и онемевший, Юрий крепче сжал руку Миры. Он боялся выйти один на один с вечной стихией, в которой до поры спали древние боги. Боялся, и не стыдился этого. Куда смертному тягаться с морем, которое не отступится от законной добычи.
Но ещё сильнее он страшился той, в чьих глазах можно утонуть, словно в пучине. Ту, которая была притягательнее и опаснее всех морей, вместе взятых.
Мира не замечала ни его взгляда, ни жара ладони. Глядя на снующие по бухте катера, она вспоминала лицо нереиды, но оно выскальзывало из памяти. Смывалось, как песочный замок пеной прибоя. Только искрился шёлк моря, играли дельфины и доверчиво мерцала голубая жемчужина.