Джулиан понимал, что все, что он проделывает с Ребеккой, каждое его прикосновение отзовется ему стократ. Он шел на этот риск, потому что это помогало ему приблизиться к конечной цели. Однако ее так легко было дразнить, вызывать ответную реакцию. У нее был острый язычок и ясный ум.

Не говоря уже о прелестном теле, которое он так близко прижимал к себе. На ней было шелковое темно-голубое платье. Оно мерцало на ее коже, как озерная вода в солнечный день. Он наслаждался выражением ее лица, когда переходил границы дозволенного, позволяя своей ноге скользить меж ее ног под прикрытием струящейся ткани ее широкой юбки.

Ему необходимо было что-то предпринять, дабы ослабить ее воздействие на него, прекратить постоянное возвращение его взгляда к ложбинке между ее грудей… словно он был мальчишкой, впервые попавшим на бал… Совсем как его братья, недовольно подумал он.

В этот миг она, будто читая его мысли, промолвила:

— Я случайно подслушала, как ваши братья обсуждали с приятелями ту картину. — Тон ее стал заметно холоднее. — Они еще слишком молоды, чтобы вы показывали им подобные вещи, — продолжала она.

— Вы не гордитесь собой?

— Вы знаете, что я говорю не об этом. Эта картина не предназначалась для клуба.

— Я не показывал им эту картину лично, но они члены клуба. Не можете же вы ожидать, что они пропустят такое зрелище? Да, они молоды, но я полагал, что они заведут там подходящих друзей и, возможно, услышат о пользе образования. У меня есть деньги на это, но они должны захотеть учиться, им это необходимо. — Он нахмурился, глядя вниз на нее. — Но вместо того чтобы заводить друзей, они увидели вас… точнее, этот ваш портрет. Ваш или одной из ваших родственниц.

— Вы уже мне не верите? — вздохнула она.

— Да нет! — Он напряженно вглядывался в ее лицо, продолжая вращать ее в танце. — Все-таки мой выбор — вы. Я не могу спорить с моей интуицией. — Его рука скользнула вниз по ее спине, ощущая все изгибы, затем еще ниже… он получал странно эротичное удовольствие от того, что делал это так публично. Он раскрыл ладонь и притянул ее ближе к себе, так что ее грудь прижалась к его ребрам. — Мои инстинкты никогда меня не подводили. Вы на ощупь такая же, как на картине, — произнес он охрипшим голосом.

Глаза ее расширились, и она пропустила па, но он легко поддержал ее. Она даже не пыталась вырваться, словно зная, что он ее не отпустит.

— Ваши сестра и кузина танцуют так же хорошо, как вы? — спросил он, наклоняясь к ее ушку.

Он почувствовал, как она напряглась, и понял, что она осознала таившуюся в его словах угрозу. В своих поисках правды он поговорит не только с ней.

Если бы он мог прямо спросить ее о бриллианте!.. Но сейчас на ней его не было, и если он спросит о нем, то она может насторожиться и догадается, что происходит нечто большее, чем просто пьяное пари… Он не мог рисковать тем, что она расскажет об этом кому-то из членов своей семьи, кто знает больше об истории этого алмаза… а возможно, даже замешан в его краже.

Вальс кончился слишком быстро, и после быстрого книксена она оставила его, не позволив отвести себя с танцевального пола. Он проводил ее взглядом, понимая, что многие заметили ее грубость. Впрочем, ему это было все равно. Хотя их матери могли обратить на это особое внимание. Он почти усмехнулся.

Она была способна и готова сразиться остроумием с ним, но ей не понравилась мысль, что он может повести себя так же с ее сестрой и кузиной.

Поздно ночью, когда горничная раздевала ее, мысли Ребекки вернулись к угрозе графа перенести внимание на ее сестру и кузину. Она нежно любила Сюзанну и Элизабет, но они не пережили в детстве таких же бедствий, как она, так что Ребекка побаивалась, что им против графа не выстоять.

На балу и Питер, и Лео пригласили на танец избранные ими мишени. Элизабет приняла приглашение, а Сюзанна танцевать не захотела и надела очки, чтобы отпугнуть партнера.

Лорд Паркхерст наблюдал за всем этим, даже не пытаясь скрыть, как его это забавляет, и с вызовом поглядывал на Ребекку.

Он полагал, что выиграет. И это был всего лишь первый вечер после пари!

После того как горничная ушла, Сюзанна притащила в спальню зевающую Элизабет, которая мгновенно свернулась калачиком на широкой постели.

— Вы обе немедленно выслушаете мой план, — твердо заявила Сюзанна.

Ребекка взяла с туалетного столика щетку и принялась расчесывать волосы.

— Разумеется. Расскажи нам, что ты надумала.

— Мы не можем оставаться в Лондоне и позволить этим троим мужчинам преследовать нас по одной, выискивать наши слабости и обмениваться добытыми сведениями.

Элизабет встревоженно села на постели.

— Но ведь они стараются превзойти друг друга.

— И нас. Причем я начинаю думать, что победа над нами привлекает их больше, чем победа друг над другом.

Ребекка улыбнулась Элизабет:

— Она решила, что раз узнала, что находится у мужчин под кожей, ей известно и то, как они думают.

— Я этого не утверждаю, — ответила Сюзанна. — Однако считаю, что мы сможем лучше защитить наш секрет, если разделимся. Лишим их возможности опрашивать нас поодиночке.

— Разделимся? — нахмурилась Ребекка.

— Рано или поздно одна из нас допустит ошибку. Я думаю, что риск будет меньше, если мы не позволим им видеться со всеми нами сразу…

— Но это будет… словно мы прекращаем игру, — договорила Ребекка, ощущая нахлынувшее внезапно разочарование.

Однако даже возражая, внутренне она понимала, что сестра права. Иначе мужчины смогут каким-то образом использовать их друг против друга. Лорд Паркхерст уже открыто заявил, что намеревается сделать это.

— Нет, это просто означает, что игра переносится в другое место, — продолжала Сюзанна с медленной улыбкой. — Разве вы не видите, что если они решат не следовать за нами, мы победили…

— Я не могу уехать, — промолвила Элизабет. — Мама плохо себя чувствует, и мне необходимо быть при ней.

— Ну и отлично, — настаивала Сюзанна. — В любом случае мы не можем уехать вместе. Я приглашена погостить за городом. Вот я и поеду туда.

— Мама упоминала об этом, — с сомнением произнесла Ребекка, — но она настаивала, чтобы я тоже там присутствовала.

— Не будешь, если отправишься к нашей старой тетушке Рианетте.

Ребекка замерла:

— Прошу прощения?!

— Она давно просила, чтобы одна из нас навестила ее, и мама чувствует себя виноватой, что мы так заняты и никак не можем поехать. Теперь она больше не будет считать себя виноватой, — торжествующе заключила Сюзанна.

Элизабет с восторгом прижала к груди подушку и спрятала в ней веселую усмешку.

Ребекка круто повернулась к сестре:

— Значит, ты отправишься в гости развлекаться, а я должна буду навещать старую родственницу… да еще в отдаленном Озерном краю?

Сюзанна, поморщившись, пожала плечами:

— Ты можешь предложить лучший способ нам разделиться? Ты же видишь, каковы эти мужчины. Если ты останешься в Лондоне, они наверняка постараются использовать тебя и Элизабет друг против друга. Разве тебе не понятно, что лорд Паркхерст, вероятнее всего, последует за тобой? Разве это не то, чего ты хочешь? Шанс совершить что-то необычное?

Ребекка открыла было рот… и тут же медленно его закрыла.

— А если он не последует? — начала она с сомнением.

— О, конечно, последует, — настаивала Элизабет. — Я видела, как он за тобой наблюдает. — Она крепко зажмурилась, еле сдерживая улыбку. — А ты наблюдаешь за ним.

— Я… я обязана это делать! — попыталась отговориться Ребекка. — Это совсем не то, что ты думаешь. Это часть вызова… приключения.

Сюзанна взяла сестру за руку и, улыбнувшись, промолвила:

— Так давай сменим правила игры и удивим их.

— Но ехать к древней тетушке Рианетте!..

— Вот она станет настоящим вызовом лорду Паркхерсту.

Они переглянулись и расхохотались.

— Утром я куплю билет на поезд тебе и твоей горничной. Так что днем ты сможешь уехать, — сказала Сюзанна, вытирая мокрые от смеха глаза. — Я оставлю их на твоем туалетном столике. У тебя еще будет время побывать вместе со мной на приеме леди Терлоу. Вели Беатрисе упаковать твои вещи и отослать на железнодорожную станцию. Если хочешь, я даже поговорю с мамой вместо тебя.

— Ты действительно этого хочешь? — спросила Ребекка, вглядываясь в лицо сестры. — Хочешь, чтобы мистер Уэйд последовал за тобой?

— Если он последует за мной, так это потому, что я не похожа на других, иной, новый для него вызов. Я не нахожу его таким уж забавным и уверена, что обычно он флиртовал с дамами, гораздо более опытными и обладающими гораздо большими талантами. Я скоро ему надоем, и игра закончится.

— Тогда ты не знаешь мужчин, — покачала головой Ребекка. Она по очереди посмотрела на сестру и кузину. — Наверное, мне нужно пожелать нам всем удачи, хотя вряд ли она нам понадобится.

И они, на мгновение улыбнувшись, взялись за руки.

На следующий день, вскоре после полудня, Джулиан стоял, прислонившись к стене в гостиной леди Терлоу, и ждал приезда Ребекки. Он уже побывал в особняке Мэдингли и выяснил у юного конюха, что герцогский экипаж должен вскоре отправиться в дом престарелого графа Бэнстеда. Так что он с легкостью поменял свои планы, и леди Терлоу, невестка графа, с удивлением и удовольствием увидела его у себя на приеме.

Он в общем-то понятия не имел, позабыли или нет в обществе прошлые скандалы, связанные с его семейством. Конечно, его мать пыталась напомнить ему о них, но поскольку он собирался сам найти себе подходящую жену, то по возможности избегал светских мамаш с дочерьми на выданье.

Он праздно задумался, какую из присутствующих женщин видел в роли своей невесты. Впрочем, ни одну из них он толком не запомнил. Их внешность и манеры были ему менее важны, чем происхождение и характер. Разумеется, он успел встретиться с большинством отцов и сумел ловко разговорить их, откровенно обсудив их дочерей. По мере того как эти сведения копились, он исправлял свой список кандидатур. Он не понимал проблем, возникавших у других мужчин с выбором будущей жены. По его мнению, это была чистая математика.

У него не заняло много времени понять, почему леди Терлоу так удивилась его появлению. Это был не обычный ленч, а прием, посвященный искусствам. Леди по очереди играли на рояле и пели, какие-то группы людей обсуждали висевшие на стенах картины, в одном углу даже стоял мольберт, вокруг которого толпились начинающие художники.

Он ощутил себя не в своей тарелке, потому что на этом явно традиционном ленче молодые люди откровенно высматривали невест, а он стремился этого своего намерения не афишировать. И кроме того, он был здесь самым титулованным гостем. Затем он увидел своих братьев. Близнецы тут же насупились, видимо, полагая, что он может помешать их планам. Он почувствовал себя… старым. Что ж, он с восемнадцати лет был для них фактически родителем.

Он вел себя совсем не как успешный деловой человек и граф. Он знал, что его деловые предприятия и имения вполне могут существовать и без него, но все же последние дни он пренебрегал бумагами и совещаниями. Это мучило его, хотя он не мог не напомнить себе, что дело тут не в дурацком пари, а в пропавшем алмазе и родовой чести.

И еще дело было в Ребекке Лиланд… если быть честным с самим собой. Наконец она появилась, и он с облегчением оттолкнулся от стены. Она остановилась в холле и живо заговорила с леди Терлоу. Ее сестру Сюзанну позвал кто-то из стоявших у мольберта.

Устремив глаза на Ребекку, Джулиан просто ждал. К нему пробовали подойти несколько человек, но, отпугнутые его холодностью, вскоре оставили его в покое. Он почти решился последовать за Сюзанной, чтобы расспросить ее, но сообразил, что этим, несомненно, вызовет раздражение Ребекки, и задумался, почему эта перспектива его так веселит. Он твердил себе, что должен завоевать ее доверие, а не вызывать досаду. Пари ничего не значило в сравнении с главным призом: выяснению после многих лет, что именно произошло со «Скандальной леди».

А потом Ребекка заметила его, и сила этого момента заставила его замереть на месте. Она послала ему лукавую улыбку, а он коротко кивнул в ответ. Ее темные волосы чудесно блестели в свете дня, а платье было желтым, как солнечный луч.

Черт побери, когда он обращал внимание на женское платье?.. Разве что когда торопился освободить женщину от него…

Но точно не незамужнюю мисс из высшего общества. А именно это он хотел сделать с ней… уложить ее на свою широкую постель, а затем…

А затем она направилась к нему, прямая, как всегда, и он обрадовался, что фантазии его улетучились. Ему нужно быть очень внимательным с ней, больше, чем с любой другой знакомой женщиной.

Она подошла, остановилась перед ним, и его окутал аромат жасмина. Он растерянно моргнул.

— Лорд Паркхерст, — улыбнулась она, — как необычно встретить вас на приеме, посвященном искусству.

Он вновь оперся плечом о стену.

— Я люблю искусства.

Она усмехнулась и кротко промолвила:

— Это страсть моей сестры. Она прекрасная художница.

— Нет ли у нее картин на продажу? Не сомневаюсь, что она поговорит со мной более откровенно, если я куплю несколько ее произведений.

Ребекка, покачав головой, поцокала языком:

— Подкуп здесь не поможет, милорд. Свои произведения она просто дарит и, кроме того, ассистирует нашему отцу.

— Ваш отец — профессор… — начал он несколько растерянно.

Ребекка отвела взгляд, и он понял, что она сожалеет о своей откровенности.

Ребекка сделала глубокий вдох:

— Он читает лекции и проводит исследования по анатомии.

— Она ведет для него записи? Возможно, переводит его работы?

Ребекка вскинула голову и посмотрела ему прямо в глаза:

— Она делает зарисовки.

— Что именно она… а-а… — Он внезапно понял, о чем идет речь, и заинтересовался: — Она зарисовывает его работу? Его вскрытия?

Ребекка кивнула.

— Это известно не многим, милорд. Я рассказала вам об этом лишь для того, чтобы вы не заговорили об этом с ней. Она очень чувствительно относится к тому, что наша мать стыдится ее занятий. Сюзанна так полно и откровенно видела человеческое тело…

— Обнаженное? — прервал он сбивчивую речь Ребекки и лениво окинул взглядом ее фигуру. Он получал удовольствие при виде того, как она краснеет, и она его не разочаровала. Он постарался не задерживать мысли на портрете, потому что его брюки тут же начинали резать в паху. Впрочем, это происходило с ним независимо от таких мыслей, едва она появлялась поблизости. Словно он снова был школьником.

— Не совсем то, что мой портрет в клубе, — сухо заметила она. — Я держусь подальше от отцовской лаборатории. Там все как-то… неприятно.

— Могу себе представить! — Ощущение покалывания от пристального взгляда заставило его оглядеться. Он увидел, что на него угрюмо уставились оба его брата. Джулиан ничего не говорил им о своих планах и в ближайшее время делать этого не собирался. Он без спроса взял Ребекку за локоть.

— Поскольку вы не являетесь художницей, не хотите ли прогуляться со мной по саду?

Она явно удивилась, но с готовностью улыбнулась. Ему понравилось, что она его не боится и приняла вызов. Это облегчит ему поиск нужных сведений.

Они прошли по дому, не проронив ни слова, и, перейдя террасу, пошли по садовой дорожке. Прохладный весенний ветерок шевелил их одежду. Ребекка подняла лицо к солнцу.

— Какой чудесный день после всех этих дождей, — проговорила она, по-прежнему легко опираясь на его руку.

— Мы собираемся обсуждать погоду? — с сомнением поинтересовался он.

Она продолжала так, словно он ничего не сказал:

— Прекрасный день для путешествия! — Взгляд ее был полон лукавства.

— Путешествия? — нахмурился он. — Вы собираетесь куда-то поехать?

— Возможно.

— В разгар сезона?

Она пожала плечами:

— Семейный долг зовет. Какое-то глупое пари никак не может быть важнее этого.

— Глупое пари? Вы спешите удрать от дурной славы? Волнуетесь, что вести о картине широко распространятся?

Она стиснула зубы, но улыбка не покинула ее лица.

Он ощутил досаду и разочарование. Теперь, когда правда об алмазе была совсем рядом, он не мог допустить такого… он не мог позволить ей ускользнуть от него. Он должен каким-то образом заставить ее открыть истину. Но как уговорить даму… леди сделать это?

Хотя она не вела себя, как леди, и это давало ему свободу действий.

— Я не позволю вам убежать от меня, — тихо произнес он и притянул ее к себе.

Она ахнула, но не закричала и не оттолкнула его, хотя уперлась руками ему в грудь. Очень медленно она подняла лицо, их глаза встретились. Из-за разницы в росте его бедра вжались в ее мягкий живот, ладони его лежали на ее спине. Впрочем, ему не было нужды держать ее, потому что она стояла неподвижно.

Все его вопросы, все поставленные цели вылетели у него из головы. Была только ее близость, ее жасминовый аромат, щекотавший его ноздри, тепло ее тела в его руках. Он забыл, где они находятся, кто может их увидеть и к каким это может привести последствиям. Он обнаружил, что склоняется над ней и жаждет ощутить сладость ее губ. И она, со всей очевидностью, хотела того же, потому что встала на цыпочки, стараясь дотянуться до него… Руки ее скользнули вверх по его спине.

— Смотрите-ка, что вытворяет Джулиан! — раздался потрясенный мужской голос.

Ребекка, ахнув, отшатнулась, почти отпрыгнула от него, и он отпустил ее, чувствуя себя неповоротливым и слегка пьяным. Она прикрыла рот ладонью, глаза ее были широко распахнуты и полны страха.

Он протянул руку, но не коснулся ее.

— Это всего лишь мой брат Гэвин.

Она тихо выдохнула и закрыла глаза. Затем они оба повернулись навстречу близнецам, которые направлялись в их сторону, обходя фонтан.

Для посторонних близнецы выглядели абсолютно одинаково, Джулиан хорошо знал их отличия в характере и манерах, даже в том, как лежали их темные волосы. Гэвин шел впереди, Джозеф следовал сразу за братом. Оба подошли близко и одинаково подбоченились, с интересом уставясь на Ребекку.

— Меня удивляет твое поведение, — произнес Джозеф.

— Да, Джулиан, — фыркнул Гэвин, — ты не выглядишь образцом пристойности, которым всегда старался быть.

Джулиан с каждой минутой злился все больше. Его бесило их грубое поведение… Но он позволил лишь хмурой гримасе сказать им об этом.

— Джентльмены! — произнес он, саркастически подчеркивая это слово. — Позвольте мне представить вам эту леди.

Близнецы напряглись и заморгали с видом туповатым и растерянным.

— Мисс Лиланд, это мои братья Гэвин и Джозеф Делейни.

Он не знал, станет ли она смущаться, но тревога на ее лице сменилась иронией. Она протянула каждому из братьев руку и приветствовала представление изящным книксеном, хотя щеки ее все еще горели от их почти случившегося поцелуя.

— Мистер Делейни, — кивнула она одному, затем другому. — Мистер Делейни.

Ее непринужденная элегантность смутила близнецов до онемения, и они нерешительно переводили взгляд с Ребекки на Джулиана.

— Вы, видимо, оба являетесь поклонниками изящных искусств, раз посетили этот прием леди Терлоу? — осведомилась Ребекка, бросив искоса взгляд на Джулиана.

На него произвела большое впечатление ее смелость: она явно бросала ему вызов, подначивая заговорить о некоей картине.

— Искусство… это прекрасно, — произнес Гэвин. — Но дамы придают ему особый блеск.

Джозеф еле сдержал фырканье. Джулиан чуть не застонал от их щенячьей игривости. Ребекка улыбнулась:

— Ваш брат говорит мне то же самое. — Тряхнув головой, она пошла прочь, бросив через плечо: — Доброго дня, лорд Паркхерст.

Проклятие, он упустил шанс выяснить, куда она собирается ехать… и когда. Он собрался последовать за ней, но Гэвин схватил его за руку. — Неужели это в самом деле наш брат? — обратился Гэвин к Джозефу с выражением притворного изумления на лице.

— Какой ужасный пример он нам подает, — покачал головой Джозеф.

Джулиан попытался сообразить, заметил ли кто-нибудь, кроме братьев, его интерес к Ребекке. Он не хотел, чтобы сплетни повредили ее репутации. Он всего лишь хотел получить обратно алмаз… и потом ему нравилось ее дразнить.

Теперь нужно будет следовать за ней вплотную и вызнать, куда она едет.

— Да-а, его сильно ушибло, — произнес Гэвин у него за спиной. — Как больно падают великие!

Братья радостно рассмеялись, но Джулиан их проигнорировал.