«Изворотливый мерзавец».

Миранда вся кипела. Она уже достаточно хорошо знала Арчера и понимала, что своими идиотскими заявлениями и едкими замечаниями он хочет ее отвлечь. Более того, она была уверена, что муж лжет. Посему Миранда ничего не ответила, оставив его терзаться мыслью, что план вывести жену из себя провалился. Лицо ее лучилось безмятежностью и покоем, словно она и не ощущала отголоски его прикосновений на своей коже, не чувствовала при каждом шаге влажность между ног. Не замечала брошенных на нее подозрительных взглядов. Прекрасно, пусть помучается! Ей тоже были известны кое-какие способы манипулировать людьми.

Предположения ее подтвердилась, когда Арчер ворвался в вестибюль и устремился к лестнице, очевидно, рассчитывая на то, что она сбежит к себе, будто перепуганая мышь. Что ж, он явно растерял остатки разума, если полагал, что она позволит ему разгуливать по дому и истекать кровью, так и не сказав правды! Миранда пошла за ним, немного приподняв юбки, дабы не отставать. Когда Арчер стал подниматься по лестнице, тихий стон сорвался с его плотно сжатых губ, и он запнулся. Миранда тут же очутилась рядом.

— Позвольте помочь вам. — Она взяла его за руку.

— Ступайте в постель, Миранда.

Девичьи пальцы впились в его локоть, и Арчер снова поморщился. Темное пятно крови расплывалось и на плече. Она ослабила хватку, но не выпустила его руки.

— Мне устроить сцену? — Миранда покосилась на лакея в холле. — Или все-таки поднимемся в вашу комнату?

Мириады чувств промелькнули в глазах мужа, но все пересилило крайнее раздражение.

— А я уж думал, вы не попросите, — процедил он.

Комната Арчера напоминала библиотеку: стены обшиты панелями светлого дерева, перед камином удобные кожаные кресла и длинный диван. Старательно отводя взгляд от громоздкой кровати за серебристым балдахином, Миранда проследовала за мужем к буфету у окна, где он налил себе бокал бренди.

Глаза невольно посмотрели на дверь, разделяющую их комнаты. Так близко. Каждую ночь он так близко, и все же остается джентльменом и ни на чем не настаивает. И именно от благодарности так щемит в груди, верно же?

Арчер, сняв сюртук и жилет, остался в рубашке и подошел к зеркалу в полный рост в углу комнаты. Осторожно отвел разорванную, запятнанную кровью материю и осмотрел рану.

— Вот черт, — выругался он.

Миранда приблизилась, и у нее перехватило дыхание. Довольно глубокий разрез длиной в добрые пятнадцать сантиметров обнажал розоватую плоть и сочился иссиня-черной кровью. Пол под ногами зашатался.

— Мускулы вроде бы не повреждены… — Арчер поднял голову. — Сядьте, пока не упали в обморок.

Миранда присела, а Арчер извлек из комода стопку белых полотенец и прижал одно к боку. На ткани расцвели кровавые пятна.

— Вам придется меня извинить, — не сводя глаз с полотенца, произнес Арчер. — Рана требует внимания, и мне некогда… — Он зашатался, но устоял на ногах, ухватившись за буфет.

Миранда вскочила и решительно потянула мужа к дивану:

— Тогда давайте ею займемся.

— Нет! — Посеревший рот Арчера сжался.

Миранда легонько толкнула его в плечо, и он без сопротивления опустился на диван.

— Говорите о моем упрямстве, — сердито выговаривала она, поднимая ему ноги, чтобы он мог лечь, — а сами переупрямите драчливого быка. — Миранда смахнула упавший на лоб локон. — Как вы намерены обработать рану, которая вам даже не видна, если не можете повернуться, не усугубив положение?

Муж ответил сердитым взглядом, губы все еще были упрямо сжаты.

— Ну?

— Не знаю! — рявкнул Арчер и поморщился.

— Ну довольно. — Миранда потянулась к пуговицам на его рубашке. — Приступим, пока вы не истекли кровью.

Он перехватил запястья жены поразительно твердыми руками:

— Нет.

Его ребячливое упрямство донельзя утомило Миранду.

— Это стоит вашей жизни? — спросила она, все еще в плену его рук.

Тревога, промелькнувшая в глазах Арчера, сменилась решимостью:

— Да.

Миранда вздрогнула от неподдельного страха.

— Что же мне делать?

Хватка Арчера немного ослабла, но он никак не решался уступить. Пожалев мужа, Миранда отодвинулась.

— Вот. — Она сняла со спинки дивана мягкий шерстяной плед. — Рубашку снимать не будем и накроем правый бок.

Пока Миранда подтыкала плед, Арчер смотрел на нее не отрываясь.

— Я вас не заслуживаю.

От его ласкового голоса хотелось улыбнуться, но она пересилила себя.

— Знаю. — Она выпрямилась. — Но неважно, скоро я отомщу. Так, теперь скажите, что мне делать.

— Поднесите лампу ближе. И мне нужны еще полотенца.

Миранда сделала, как ей велели, и Арчер плотно прижал несколько полотенец к боку.

— Вы умеете шить? — Черты лица его будто заострились.

— Да, но…

— Хорошо. Вымойте руки. И принесите таз горячей мыльной воды. Таз в шкафчике рядом с уборной.

Когда Миранда вернулась, Арчер лежал столь неподвижно, что она испугалась, не потерял ли он сознание, но едва она приблизилась и поставила тазик, их взгляды встретились.

— Подойдите к гардеробу. — Он мотнул головой. — На верхней полке черный чемоданчик. Дотянетесь?

— С трудом.

Миранда разложила на столе чемоданчик, добавив чистые бинты, найденные на той же полке.

— Вытащите тот кусок черного бархата — осторожно — и три больших бутыли. — Арчер устроил голову на диванной подушке. — Хорошо. Сперва займемся рукой.

— Откуда у вас инструменты? — поинтересовалась она, шире разрывая прореху на рукаве. Рана оказалась поверхностной — не слишком глубокий порез на крутом изгибе бицепса. Мысленно Миранда строго заявила себе, что такое воплощение мужской силы не повод глазеть на него, словно она краснеющая школьница, и сосредоточилась на своем деле.

— Я хирург, — ответил Арчер, разглядывая рану. Кровотечение уже прекратилось. — До… несчастного случая я закончил медицинскую школу. Сдавал экзамены, слушал лекции… — Он утомленно вздохнул. — Хотя сильно сомневаюсь, что кто-нибудь согласился бы прибегнуть к моим услугам. — Губы скривились в усмешке. — Аристократ, занимающийся подобным ремеслом, не вызывает доверия у большинства людей, даже будь он без маски. А уж выучиться на хирурга, не на семейного врача, — он иронично поцокал языком, — это уж совсем неприлично с моей стороны.

Миранда осторожно промыла порез и наложила тугую повязку, тщательно следуя подробным наставлениям Арчера.

— Теперь бок. — Его низкий голос звучал резче. Глубоко вздохнув, он отнял полотенце от раны. Она еще кровоточила, но уже слабее.

Арчер позволил Миранде развести полы рубашки пошире, чтобы она смогла обмыть кожу вокруг.

— Следите, чтобы вода не попала. Через минуту обработаем йодом.

Когда кожа его стала сравнительно чистой, Арчер кивнул на инструменты на столе:

— Разверните тот бархатный сверток. Берегите пальцы, внутри ножи.

В свертке оказались небольшие острые ланцеты и три зловещего вида иглы, которые могли бы сойти за рыболовные крючки, но Миранда знала, что предназначались они для другого.

Она взглянула на Арчера.

— Вам не обязательно это делать, — терпеливо сказал он.

— Нет, обязательно. — Миранда глубоко вздохнула и медленно выдохнула. — Что теперь?

— В прозрачной бутыли дистиллированный спирт, в красной — йод, в зеленой — лауданум. — На щеке у Арчера выступил желвак, он слегка побледнел. — Сначала дайте мне лауданум, затем смажьте рану раствором йода.

Зубами Арчер вытащил пробку из бутыли обезболивающего и сделал большой глоток.

— Не увлекайтесь! — От мысли, что муж может умереть от отравления лауданумом, у Миранды сжалось сердце.

Слабая улыбка тронула его губы, взгляд уже затуманивал наркотик.

— Свою меру я знаю. Уверяю вас, долго он на меня не действует.

Арчер со вздохом откинулся назад и из-под полуопущенных век наблюдал, как Миранда смачивает йодом полоску ткани и прижимает ее к ране. Тогда он взревел, запрокинув голову, тело его напряглось.

— Кровь Христова! — вскричал он и обмяк на диване.

Миранда дрожащими руками убрала компресс.

— Простите, — прошептала она, чувствуя, что сейчас расплачется.

Все еще часто и мелко дыша, Арчер выдавил улыбку:

— Это было неизбежно, — хрипло выдохнул он, прижал к боку свежее полотенце, на случай, если кровотечение возобновится, и кивнул на разложенные на столике ланцеты и иглы. — Возьмите самую маленькую иголку. — Он быстро облизнул пересохшие губы. — В сумке моток черных ниток.

У Миранды внутри все перевернулось, и она в ужасе уставилась на мужа. Он перехватил ее взгляд.

— Вы же сказали, что умеете шить.

— Я… — она осеклась. Не признаваться же, что она по глупости подумала, будто он попросит заштопать ему рубашку!

— Дайте мне иглу и нитку, прежде чем я истеку тут кровью, — нетерпеливо бросил Арчер. Он протянул руку, и рана открылась.

Миранда вздрогнула.

— Нет. — Она перехватила его руку и завела ему за голову, дабы открыть бок. — Я все сделаю. Вы не справитесь.

Он недоуменно моргнул, но руку не убрал.

— То же самое могу сказать о вас.

Оставив замечание без ответа, Миранда сосредоточилась на предстоящей работе. Маленькая острая иголка с крошечным ушком загибалась серпом.

— Нитка не должна быть слишком длинной, — наставлял Арчер, — а то может застрять и порвать плоть.

Руки у Миранды задрожали. Она стиснула зубы и отрезала нить.

Небольшой пинцет с ручками как у ножниц надежно держал иглу. Из коротких и четких инструкций она уяснила, что одной рукой следует свести края пореза, а другой — сшивать их. Она слушала, направив все внимание на рану, а не на самого Арчера. Но игла замерла в воздухе, отказываясь вонзаться.

— Миранда…

Она подняла глаза.

Кожа Арчера стала пепельного цвета. Капли пота выступили на подбородке и стекали из-под маски, но глаза оставались спокойны:

— Представьте, что это всего лишь штопка.

— Но я же штопаю вас, — выдавила Миранда.

— Обещаю не плакать. — Он накрыл ее руку своей. Уголок его рта дрогнул, и к Миранде внезапно вернулась уверенность. Подавив улыбку, она склонилась к ране.

— Помните — колоть под углом девяносто градусов, на полсантиметра вглубь, на другую сторону и вынимать иглу под тем же углом. — Он снова приложился к лаудануму.

Поначалу Миранде не удавалось сделать прокол, затем плоть поддалась с еле слышным влажным хрустом. Арчер застыл, но не издал ни звука, и Миранда продолжила свое занятие. Как только с первым швом было покончено, рука ее стала тверже, стежки — увереннее. В ушах отдавалось неглубокое дыхание Арчера.

— Вы действительно считаете, что погубили моего отца? — спросила она, осторожно протягивая нитку. Арчер вздрогнул.

— Нет, — ответил он. — Этого греха на моей совести нет.

Миранда внимательно следила за тем, чтобы не сдавливать края раны слишком сильно и не делать стежки слишком слабыми. Здесь требовалась осторожная твердость.

— Верно, — промолвила она, — этот грех на моей совести.

Арчер промолчал, но Миранда чувствовала на себе его взгляд.

— Я думал, состояние Эллиса сгинуло в море, — продолжил он через минуту.

— М-м… — Игла проколола красную, сочащуюся кровью плоть и вышла с другой стороны раны. — Но если бы он уже не лишился большей части состояния в пожаре на складе, то оправился бы от потери корабля.

У Миранды болела шея и плечи. И взгляд мужа отнюдь не облегчал ее положения.

— Пожар случился, когда мне было десять. — Осталось всего несколько стежков. — Я часто пробиралась на склад. Называла его своим сундуком с сокровищами. — Она сделала последний стежок, закрепила его узелком и обработала весь шов йодом.

— Я… я показывала другу один фокус, которому научилась… — «Как распоследняя напыщенная дурочка». — Я не хотела устраивать пожар. — «Скорее, не собиралась терять над ним контроль».

Уронив тяжелые, словно чугунные, руки на колени, Миранда осмелилась взглянуть на Арчера, но его ответный взгляд не открыл ей ничего.

— Вам было всего десять лет. — Ее чувства, как обычно, не стали для него загадкой.

— Теперь я это понимаю.

Муж по-прежнему глядел ей в глаза.

— Хорошо.

Все оказалось так просто. Одно короткое слово, а с души будто упал огромный груз.

Миранда осмотрела свою работу. Рана выглядела ужасно, красная и бугристая, с уродливыми черными стежками.

Арчер оторвал голову от подушки и скосил глаза вниз. Улыбнулся краешком губ:

— Хорошо, — похвалил он, и в его голосе удивление мешалось с восхищением. Он поднял глаза и улыбнулся шире. — Очень хорошо, прекрасная Миранда.

— Выглядит ужасно, — скривилась та.

Арчер снова откинул голову, пока она собирала инструменты.

— Вначале всегда так. Опухоль сойдет. Промойте иглу спиртом, — добавил он, наблюдая за ней.

Пока Миранда занималась инструментами, в комнате стояла умиротворенная тишина.

— Знаете, вы напоминаете мне ее.

Миранда замерла, услышав это внезапное замечание. Она подняла глаза и увидела, что Арчер хмурится, будто слова вырвались против его воли.

— Кого? — тихо спросила она. Арчер лежал неподвижно, и она насторожилась.

Муж печально улыбнулся:

— Одну из моих сестер. У меня их было четыре. Прекрасные девочки с блестящими черными локонами и ласковыми серыми глазами. Клэр, совсем малышка, ей едва исполнилось десять; Карине было восемнадцать, она готовилась к дебюту; Рейчел начала выезжать за год до нее, она была красавицей девятнадцати лет и кружила поклонникам головы. — Он слабо улыбнулся. — Ох я с ней и натерпелся. Ей нравилось внимание, и получала она его больше, чем нужно. Я так любил их. Мне было двадцать шесть, когда умер отец. Забота о семье легла на мои плечи, и я с радостью принял эти обязанности. Для этого я был рожден. До той весны, когда дрался за честь Рейчел на дуэли. Молодой охотник за приданым задумал уничтожить ее репутацию, поцеловав Рейчел на весеннем празднике. Я не убил его, но мать решила, что мне будет лучше на некоторое время уехать из Лондона. Она отправила меня в Италию. — Он тихонечно вздохнул. — Матерям всегда виднее, верно? Италия мне понравилась. О возвращении я и не думал.

Арчер уставился в потолок.

— Три года спустя в Лондоне вспыхнула инфлюэнца. Мама, девочки — все заболели. — Он сглотнул. — Я приехал сразу же, как только узнал. Для мамы, Карины и Клэр все уже закончилось… К моему приезду их успели похоронить. Вскоре умерла и Рейчел.

Арчер лежал неподвижно, дрожали лишь его ресницы. Сердце Миранды сжималось от его страданий. Внезапно ей пришла мысль:

— Вы говорили о четырех сестрах, но назвали только трех… — Она отшатнулась, когда муж поднял на нее глаза — от боли в его взгляде перехватило дыхание.

— Элизабет… — прошептал он. — Моя сестра-близнец. — Арчер опустил веки. — Мы были одним целым. Понимали друг друга без слов. Я знал, о чем она думает, словно это были мои мысли. Мать рассказывала, будто детьми мы даже одновременно переворачивались во сне, хотя спали в разных кроватках. Она была… Я не мог… — Он задохнулся и продолжил, бездумно глядя в пространство: — Она умерла у меня на руках. Иногда мне кажется, что я лишился руки или ноги… чего-то… — На глазах его выступили слезы, и он не успел их сморгнуть. — Пережить ее потерю было нелегко. Меня одолели мысли о смерти. Я мечтал оказаться с ней в сырой могиле. — Он перевел взгляд на свой зашитый бок: — Я стыжусь того, кем стал. Увидь она этот ужас… — Он, поморщившись, умолк.

Не раздумывая, Миранда опустилась подле дивана на колени и взяла обнаженную руку мужа в свои.

— Вам не обязательно выносить все это в одиночку. Снимите маску и позвольте мне увидеть, что не дает вам покоя.

Арчер посмотрел на жену, и его большое тело напряглось:

— Мне не нужна ваша жалость.

— Вы считаете, что я поэтому прошу? — шепнула она.

Грустная улыбка тронула его губы:

— Нет, — подумав, ответил он. — Но я не могу. Даже ради вас, красавица Миранда. — От усталой решимости в его голосе у Миранды кольнуло сердце.

— Но почему?

Он обхватил ее ладонь своими длинными пальцами.

— Вы смотрите на меня. На меня.

И тут она поняла, что для него это значит. Никто не замечал Арчера. Люди видели только маску. Для всех он был лишь образом, не человеком.

— Исполни я вашу просьбу, больше не будете, — с обреченным сожалением произнес он, в глубине серых глаз отразилась боль.

— Вы так плохо обо мне думаете?

За каминной решеткой потрескивал огонь. Оранжевый свет отражался на золотистой коже Арчера, подчеркивая черную щетину и красную ссадину на губе.

— Не о вас, о себе. Я трус, — еле слышно прошептал Арчер и отвел взгляд, стиснув зубы.

— Вовсе нет. Вы такой смелый…

— Все обещают остаться со мной. Всегда. Поначалу. А потом отворачиваются. — Он трудно сглотнул и усилием воли придал лицу бесстрастное выражение. — С вами я не могу рисковать. Только не с вами. И никакие красивые ваши слова этого не изменят, так что, пожалуйста, не пытайтесь.

Миранда отпрянула. Хотя она понимала его, отказ все равно ранил. Муж по-прежнему лежал неподвижно, на пепельной коже выступила испарина, и Миранде захотелось похлопотать вокруг него, вытереть ему пот со лба, уложить в постель. Но она знала, что Арчер никогда ей этого не позволит, поэтому ограничилась тем, что накрыла его пледом и поправила подушку под головой. Он сонно наблюдал за ней из-под густых ресниц. Мальчишеская ранимость в этом незащищенном взгляде пробуждала в Миранде желание свернуться у него под боком.

— Я не должен был с вами так обращаться. — Ресницы Арчера затрепетали, он открыл глаза. — Вы этого не заслужили.

Миранда откинулась на пятки. Вернулись воспоминания о его больших руках на ее теле, а вместе с ними — горячая боль. Как бы удивился Арчер, узнав, насколько она была близка к тому, чтобы умолять его задрать ей юбку, войти в нее. Ее саму это потрясло сильнее, чем она сама могла бы признать. Миранда откашлялась:

— Вы же на меня не нападали, Арчер. — Она покраснела, но заставила себя посмотреть на него: — Мы оба это знаем.

Его взгляд потеплел.

— Я говорю о том, что случилось раньше, — хрипло произнес он. — Когда я толкнул вас к стене…

— Вы разозлились.

Он криво усмехнулся:

— О да, разозлился, — повторил он, насмехаясь над собой. — Я был в ужасе. Но это не оправдание. — Взгляд его блуждал по волосам Миранды. — Вы спасли мне жизнь.

— Вы спасли меня первым, — улыбнулась Миранда дрожащими губами.

Арчер фыркнул, но на губах его заиграла ответная улыбка. Она поблекла, когда он взглянул на перевязанную рану. Им овладело мрачное спокойствие. Оно разливалось в его глазах, Миранда видела это. Глаза мужа лишились выражения, заледенели. Превратились в промерзшие озера, от которых у нее мороз прошел по коже.

— Я был таким глупцом, — проговорил Арчер таким же застывшим голосом.

— О чем вы? — Страх холодком прокрался по ее спине.

Выразительные губы Арчера поджались, словно от горечи:

— О сегодняшнем. О том, что втянул вас в такую жизнь. — Он глубоко вздохнул и потянулся к ней. Она отпрянула. — Миранда… Вам не следует здесь находиться.

Миранда выпрямилась, не обращая внимание на болезненное биение сердца и дрожь в руках:

— Разумеется. Вам нужно поспать.

Но Арчера не так-то просто было сбить с толку. Он осторожно подбирал слова, словно боль мешала ему говорить:

— Вы не должны быть со мной. Я… Можно легко добиться признания брака недействительным. Учитывая, что мы никогда… — Он так сильно прикусил губу, что она побелела. — Что ж… Как бы то ни было, это возможно. Выберите дом, любой, какой вам понравится, в любой стране, где захотите, и я все устрою.

У Миранды вырвался вздох, и она снова осела на пол.

— Почему? Зачем вы это говорите? — Силы возвращались к ней волнами гнева. — Зачем вы привезли меня сюда, зачем заставили чувствовать, если я вам не нужна?

— Не нужна? — Арчер поднял голову с подушки, глаза его засверкали. — Не нужна? Боже, Мири, не считая убийств и наемников с ножами, вы величайшее приключение в моей жизни.

Слова мужа разлились по венам Миранды словно вино, и она покраснела, голова закружилась.

«Как и вы — в моей».

Арчер, поморщившись, подался вперед:

— Боже, желал ли кто-нибудь так, как я… Я пытаюсь защитить вас! Быть моей женой опасно. И я, глупец, заблуждался, думая иначе.

В оглушительной тишине они смотрели друг на друга, затем Арчер безвольно откинул голову на подушку. Он хмуро глядел в потолок, словно там крылся какой-то важный секрет.

— Что до почему — мне было одиноко, — медленно и едва громче шепота объяснил он. — Я увидел вас в аллее, вы стояли перед двумя бугаями, вооруженная лишь своими кулачками, и я подумал — вот она, девушка, не знающая страха.

Арчер быстро посмотрел на Миранду, и у нее подпрыгнуло сердце.

— Меня это восхитило. Настолько, что не хотелось уходить. Потом, когда одиночество стало таким сильным, — он вздохнул и смахнул пушинку с покрывала, — я снова подумал о вас. Вот женщина, которая хотя бы не испугается меня. Которая не сбежит.

От волнения у Миранды свело горло.

— Какая ирония, — выдавила наконец она.

Арчер, нахмурившись, метнул на нее быстрый взгляд.

— Я была помолвлена, — продолжала она. — Чуть больше года назад. Вы знали?

«Разумеется, не знал, откуда?»

Он промолчал. Но глаза его тревожно заблестели.

Миранда бездумно теребила бахрому на пледе:

— Его звали Мартин Эванс.

— Парнишка, с которым вы тогда тренировались.

— Да. На самом деле, это не так уж важно. — Мартин давно уже перестал быть тем мальчишкой. Миранда быстро облизнула пересохшие губы. — Он бросил меня. Прямо в семейной церкви перед толпой гостей в день нашей свадьбы. Сказал, что лучше будет жить один, чем притворяться, что любит меня. — Одинокая горячая слеза скатилась по щеке, прежде чем Миранда яростно смахнула ее. Она больше не станет плакать из-за Мартина!

Миранда почувствовала, как Арчер пошевелился, и увидела, что его обтянутые черной кожей пальцы вцепились в плед.

— Любой мужчина, который вздумал отказаться от вас, просто идиот.

Миранда бросила на него предостерегающий взгляд, и Арчер, прося прощения, улыбнулся.

— Был идиотом. Несмотря на наш разрыв, отец дал ему под начало корабль, который смог купить, найдя инвесторов. Им предстояло отправиться в Америку за табаком. Для нашей семьи это был последний шанс разбогатеть. До Америки корабль так и не доплыл.

Арчер сочувственно крякнул, но огорченным вовсе не казался.

Миранда слегка улыбнулась:

— Провидению, должно быть, виднее. Нам не суждено было жить вместе.

— Вот именно, — горячо согласился Арчер.

Супруги отвернулись и какое-то время молчали.

— В церкви, — повторил Арчер, обдумав ее слова. — Где мы венчались.

Миранда подняла глаза и увидела, что муж на нее смотрит.

— Да.

— И все же вы вышли за меня, — вздохнул он.

Она сглотнула:

— Понимаете, увидев вас в церкви, я тоже подумала, что вам неведом страх. Что вы не сбежите от… — Миранда закусила губу.

— Что я вас не брошу, — закончил Арчер.

Миранда напряженно кивнула, не в силах посмотреть ему в глаза, ибо боялась, что бросится в его объятия и расскажет, как много он стал для нее значить. Эти чувства были слишком непривычными, а гордость — слишком уязвимой для таких откровений.

На миг Арчер показался почти испуганным, затем тело его напряглось, словно он готовился бросить вызов. Ей или кому-то еще, Миранда не знала. Его горящий взгляд встретился с ее:

— Тогда я не брошу.