СУББОТА ПРОХОДИТ ЗА различной работой в Фонде выпускников инженерного отдела, входящего в состав студенческого союза. Мы обслуживаем большую вечеринку с полноценным сервированным ужином, а это означает, что в результате моя спина жутко болит от таскания массивных ящиков с тарелками. Посещаемость данного мероприятия оказывается очень низкой, но мой менеджер Дэйв обвиняет в этом уровень подготовки обеда, а не проходящий в это же время футбольный матч. Я думаю об игре Дрю, и странные уколы вины пронизывают мои внутренности. Я должна быть там. Наблюдать. Болеть за него. Но я отбрасываю эти мысли и сосредотачиваюсь на работе.

У нас уходит больше часа на то, чтобы собрать кухню, загрузить все кастрюли в посудомойку и запереть остатки вина. Когда весь остальной персонал расходится, остаемся только мы с Дэйвом, потому что кто-то же должен остаться, а никто не желает быть добровольцем. Как менеджер, Дэйв ответственный за ключи от главного офиса. Когда он заканчивает здесь, я тоже готова уходить.

Мы выходим из офиса вместе, что приятно, так как здание погрузилось во мрак и будто кричит "идеальное место для фильма ужасов." Когда говорю это Дэйву, мы вместе смеемся над данной идеей, даже несмотря на то, что вдоль моего позвоночника распространяется дрожь. Я буквально крадусь по темной улице.

- Хотя и правда, - говорит Дэйв легкомысленно, - если подумать, то каждое место, где мы работаем идеально подходит для фильма ужасов. Вот например, подвал в зале архитектуры. Все те жуткие стекла, - его брови изгибаются. - Там нет места, чтобы скрыться.

Я снова смеюсь.

- Остановись. Или я никогда больше не выйду в ночную смену.

Он лишь усмехается еще шире. И имитирует акцент жуткого Бела Лугоши.

- Тебе не устоять. Твои ночи отныне мои, Анна Джонс.

- Идиот.

Мы почти подходим к моему скутеру, когда я его замечаю. От чего мои шаги замедляются.

Купаясь в лучах множества фонарей стоянки, он стоит, прислонившись к боку вишнево-красного классического авто с толстыми белыми гоночными полосами по центру. Я знаю достаточно о машинах, чтобы определить, что это Camaro, и оно в довольно  хорошем состоянии.  Не то, чтобы для меня это имело особое значение. Мой взгляд прикован к Дрю. И боже, как же хорошо он выглядит. Потертые джинсы низко висят на его стройных бедрах. Он закидывает одну ногу поверх другой, скрещивая их, сует руки в карманы, и от этого джинсы опускаются еще ниже. Бледно-серый хенли обтягивает его широкую грудь и великолепные руки.

Он наблюдает за мной, и я замечаю, как одна ямочка на его щеке углубляется, когда наши взгляды встречаются.

- О, мужик, как мило, - выдыхает Дэйв сбоку от меня.

Я более чем уверена, что он сказал это не о машине. Потому закатываю глаза.

- Спокойной ночи, Дэйв.

Он уходит, бормоча себе под нос что-то о счастливых сучках, а я направляюсь к Дрю. Я иду прогулочным шагом, делая вид, словно мое сердце сейчас не стучит со скоростью десять тысяч ударов в минуту, как будто я не хочу с разбегу запрыгнуть на него.

Грешная улыбка расплывается на его лице, когда я оказываюсь рядом. Я тоже улыбаюсь. Я не могу сдержаться. Он выглядит так чертовски хорошо. Что у меня в груди появляется странная жизнерадостность. Счастье. Я так рада видеть его, что мои ноги невольно начинают двигаться быстрее. Шаг становится быстрым и размеренным.

Когда оказываюсь в пяти футах, Дрю отталкивается от автомобиля и становится во весь рост. Он все еще усмехается, когда я останавливаюсь прямо перед ним, а его взгляд путешествует по моему телу. Я ощущая, как этот взгляд проникает до моих костей. Боже, как же Дрю сексуален. Обычно я не думаю о парнях в таком ключе. Слово сексуальный звучит неправильно, словно его лучше не использовать, а оставить на растерзание рекламодателей. Но Дрю сверхсексуален. Я хочу положить его себе в рот и попробовать.

- Он - гей, ты знаешь? - говорит Дрю вместо приветствия.

Чудо, что я вообще слышу и понимаю то, что он говорит, так как в данный момент мой разум затуманивает его чистый и острый аромат. Я могу почувствовать тепло его тела, от чего моя голова идет кругом.

- Учитывая, что я знакома больше, чем с несколькими парнями Дэйва, скажу, что да, я в курсе. Что интересно, так это почему ты меня предупреждаешь?

Дрю фыркает и посмеивается.

- Мелочная ревность, Джонс. Он - хороший парень, чтобы проводить тебя с работы.

- Ммм, - я смотрю на него. - Ты выиграл сегодня, Бэйлор? - угадываю я. Даже здесь, вдали от стадиона, были слышны звуки университетской команды поддержки и отголоски смеха.

Его лицо озаряется светом.

- Ага.

Я не могу сдержать ответной ухмылки.

- Хорошо же тебе.

Дрю пожимает плечами, как будто это неважно, но меня не обманешь.  Вокруг него витает счастье, излучая свет в ночной тьме.

- Я лишь сделал свою часть работы, - его взгляд вновь скользит по моему телу. - Милая форма, Джонс.

На мне все еще одета рабочая одежда, белая рубашка на пуговицах и черная юбка до колен. Плюс, глупые балетки. Вероятно, я выгляжу на 12 лет.

- У тебя своя форма, - говорю я. - У меня своя. Почему ты так улыбаешься? - в его глазах сверкают греховные искорки, от которых мое сердце пропускает удар.

- Я представляю тебя в своей форме.

- Потому что эти массивные подплечники будут выглядеть таааааак сексуально, - я гримасничаю.

Его язык пробегается по краю зубов.

- Вообще-то, я думал о длине своей джерси. Боже, ты была бы очень горяча в моей джерси.

- Влажная мечта спортсменов, я предполагаю? - язвлю я, но мое дыхание становится более частым. Ощущение такое, словно я прямо сейчас ощущаю текстуру огромной джерси Дрю, чувствую, как она касается моей голой кожи.

- Хочешь поспорить на это, детка?

- Господи, - я закатываю глаза и качаю головой.

Он снова смеется, низким покатистым тоном, от которого у меня внутри становится тепло. И вдруг я осознаю, как близко мы стоим, на расстоянии меньше фута. Я не знаю, что, если он подойдет ко мне, или что, если я сделаю этот последний шаг. Я не могу ясно мыслить. Он слишком близко, и от этого жар между моих ног разгорается сильнее, а грудь наливается тяжестью. Я будто окружена Дрю. Снова.

- Я скучал по тебе, - его голос нежен, и он использует тот тон, который, как я думаю, парень применяет только ко мне. Низкий интимный звук, заполняющий пространство между нами. Словно мы одни в нашем собственном мире. Я могу думать лишь о том последнем случае, когда он использовал этот тон, обращаясь ко мне. Я хочу поцеловать тебя, Анна.

И по тому, как он смотрит на меня, по тому, как его взгляд сфокусирован на моих губах, а брови сведены от напряжения, я думаю, что Дрю думает сейчас об этом же. Он все еще не прикасается ко мне, но его сильное тело склоняется ближе к моему телу.

Порыв ледяного ветра ударяет о наши тела, и я вздрагиваю.

- Я не знаю, как ты можешь стоять здесь без пальто, - бормочу я. - Ты не замерз?

Дрю тянется и хватает лацканы моего короткого пальто из сэкондхенда, полы которого развеваются на ветру. Его прикосновение такое нежное, когда парень запахивает мое пальто, в результате я стою замерев, с застегнутым пальто и пересохшим ртом.

- Я просто играл в футбол в течение четырех часов, - он не выпускает мое пальто из рук, его большие пальцы потирают шерсть, а предплечья зависают в дюйме от моей груди. - Если бы я мог не носить одежду в обществе, то постоянно ходил бы голым.

- Это было бы... - здорово? Да, прошу? С карамелью сверху? - Это стало бы темой для разговора по всему кампусу за утренним кофе с донатами.

- Ммм, - соглашается он, лениво мыча, при этом легонько подтягивая меня к себе за полы пальто. Я делаю шаг еще ближе, и его голос становится тихим, сменяясь на бормотания. - Пресса получила бы тему для статьи. Дрю Бэйлор шокировал всех, продемонстрировав свои соски.

Ему не следует произносить такое слово как "соски" на людях. Словно по команде, мои соски затвердели. Его веки опускаются, и я знаю, что Дрю заметил, как напряглось мое тело. Я слышу, как он делает медленный выдох.

А между моих ног к жару добавляется еще и размеренная пульсация. Моя грудь так сжимается, что когда он опускает голову, прикасаясь губами к моему уху, я не могу дышать.

- Ты скучала по мне, Анна? - шепчет Дрю.

Мои руки сами по себе поднимаются к его груди, а ладони прижимаются к его сильным мышцам. Дрю пахнет чистотой, гелем для душа и его природным ароматом. Сейчас мне уже так хорошо знаком этот запах, что я не могу вам описать. Знаю лишь, что хочу запечатлеть его глубоко в своих легких. Хочу закрыть глаза и прислониться к его телу. Но все же стараюсь держать их открытыми и сфокусированными на золотистой коже его горла.

Мне нравится эта часть его тела, беззащитность его чувствительной кожи. Я люблю те маленькие впадины, чуть выше его ключицы, где шея переходит в широкие плечи, и я знаю, что если прижмусь губами к этому чувствительному месту и пососу его, Дрю издаст беспомощный, мучительный звук, который он издает всякий раз, как я целую его там. Я почти сама начинаю издавать этот звук. Скучала ли я по нему?

- Да.

Я ощущаю его улыбку напротив своей щеки.

- Хорошо, - кончики его пальцев пробегают под моим подбородком, и мой пульс пускается вскачь.

- Это твоя машина? - выпаливаю я. Ни с того ни с сего. Словно Дрю нравится стоять, оперившись на чужое авто, или словно я идиотка, которая констатирует очевидное.

Дрю быстро оглядывается.

- Ага.

- Шикарная, - я идиотка. Пытаюсь трусливо уклонится от темы.

Его улыбка искривляется. Дрю знает, что я пытаюсь отвлечь его и явно забавляется этим. Но вместе с тем он играет со мной. Разворачиваясь, он с любовью проводит ладонями по глянцевому капоту авто.

- Это Малышка Рыжая.

- Малышка Рыжая, - повторяю я. Слыша эти слова, я вспоминаю, как Дрю назвал меня во время нашего первого разговора: Большая Рыжая. И в секунду я решила возненавидеть его. Сейчас же я диву даюсь, как так получилось, что в результате я стою здесь с ним. Как так получилось? Что я хочу его больше, нежели следующий глоток воздуха. Что я нуждаюсь в нем сильнее, чем в ком-либо.

Возможно, Дрю ощущает мое напряжение, потому что он с опаской оглядывается на меня.

- Для меня это термин символизирующий симпатию, знаешь ли, - говорит он хрипло. - Во всяком случае, я не дал ей настоящего имени.

- Ей?

- Все машины - девушки, Джонс, - он подмигивает. И его подмигивание должно было бы меня повеселить, но нет. Вместо этого я хочу поцеловать Дрю в щеку. Он не только сексуален, но и чертовски очарователен. И сейчас он полностью игнорирует мое выражение лица, разворачивается к своему автомобилю и продолжает его поглаживать. - Она - Chevy Camaro Z28, 1971 года выпуска, - его выражение лица становится немного грустным, почти мучительным. - Она принадлежала моему отцу. Он купил ее со свалки и восстанавливал по крупицам.

Причины его гордости становятся очевидными; Дрю поглаживает еще раз капот.

- Из-за этой машины мама сходила с ума, психуя, что папа проводит все выходные с Малышкой Рыжей,  но на самом деле мама знала, что папа любил эту машину так... - Дрю пожимает плечами.

- Ты тоже работал над ее восстановлением?

- В основном только над тюнингом и заменой ремней, но да, я знаю, как починить тачку, если ты об этом спрашиваешь, - в его темных глазах вспыхивают искры озорства. - Хочешь прокатиться?

- Сейчас?

- Нет. Через три часа, - подшучивает он. - Думаю, ты можешь пойти переодеться в свои пижаму, можешь немного поспать, а потом мы выйдем и прокатимся.

- Засранец.

Он уже открывает для меня пассажирскую дверь.

Но я колеблюсь.

- Все будет мило и забавно, - добавляет он.

Темный интерьер Camaro освещен лишь желтыми лучами фонарей парковки. Дрю ожидает. Он хочет поцеловать меня. Он хочет всего.

Я делаю короткий вздох.

- Ладно, но этой штуке лучше уметь ездить быстро.

- Она заставит волоски на твоем теле встать дыбом, - он игриво тянет меня за один из локонов, а затем закрывает за мной дверцу.

Внутри машина пахнет старой кожей и немного ароматом крема для бритья Дрю. От этого тонкого запаха Дрю я поудобнее усаживаюсь в кресле и глубоко вдыхаю. А затем он забирается в авто на свое место. Он усмехается, как ребенок, когда поворачивает ключи в зажигании и машина рычит, оживая.

- О, да, детка, - говорит он ей, - помурчи для меня.

- Вам дать немного времени наедине? - спрашиваю я, но мне очень нравится то, как парень ценит свое авто.

Его ямочка на щеке углубляется еще сильнее.

- Это обмен опытом, Джонс. Не тупи. А сейчас пристегнись.

Я делаю, как он и говорит, и счастливо откидываюсь на сиденье, пока Дрю выезжает со стоянки. Он медленно едет через кампус, настраивая печку и возясь с радио. Вскоре мне становится достаточно тепло, чтобы снять пальто, а музыка Led Zepplin с песней Kasmir заполняет тишину.

- Ты не шутил на счет классического рока, - говорю я, бегло оглядывая все вокруг. - Я удивлена, что здесь нет восьмицилиндрового двигателя.

- А я удивлен, что ты знаешь, что такое восьмицилиндровый двигатель.

- По правде, я тоже.

Он смеется.

- Папа установил сюда новую стереосистему за год до его...

Он замолкает и сворачивает на главную дорогу. Машина устремляется вперед, издавая короткий горловой рев.

- Это прекрасное авто, - говорю я, чтобы заполнить неловкую паузу. Мне ненавистно то, что ему больно из-за смерти родителей, что он скучает по ним. - Рада, что она у тебя есть.

- Я тоже, - на мгновение он смолкает, а затем мягко улыбается. - Когда я наконец получил оценку отлично по всем предметам, папа разрешил мне брать эту машину для свиданий. И для меня стало задачей века найти удобные позы, чтобы перепехнуться в ней.

- Мило, - я морщу нос. - И тебе не удастся получить от меня хоть что-то в этой машине.

В секунду я сильно краснею от сорвавшихся с моих уст слов, а Дрю фыркает.

- Черт, это входило в мои планы, - он бросает на меня косой взгляд. - Вообще-то, заднее сидение смехотворно маленькое для такой мощной машины. Там невозможно ничего сделать без того, чтобы не заработать судорогу ног.

К огромному веселью Дрю, я оглядываюсь. Место и правда мало. Раздражаясь от собственного поведения и самодовольного смеха Дрю, я достаю свой телефон. Сейчас мы направляемся к большой пустынной дороге, и я знаю, что на ней он разгонит машину по максимуму.

- Это радио работает с моим телефоном? - спрашиваю я.

Дрю кивает.

- Мне нравятся старые машины, но все же у меня есть свои стандарты, - он тянется вниз и передает мне провод для подключения телефона, после чего я загружаю песню.

Сейчас моя очередь улыбаться.

- Думаю, тебе понравится эта, - я нажимаю проигрывание.

И выражение лица Дрю бесценно, его нос морщится в замешательстве от писклявого звука гитары и двух парней, разговаривающих в стиле битник.

- Что за черт?

- Просто послушай.

Он слушает, и его губы вздрагивают. Прямо сейчас парни стебутся над группой The Doors, и Дрю фыркает.

- Это Мертвые Молочники, - говорю я.

Один парень спрашивает у второго, какую машину подарил ему отец. Мой взгляд встречается с глазами Дрю, и мы оба усмехаемся.

- Даже не говори мне, - произносит Дрю, пока группа играет тяжелый и быстрый рифф в стиле панк-рок. Музыка маниакальна, полна басов, барабанного стука, звуков гитары и криков.

- Сучий Camaro, мужик, - подпеваю я, смеясь.

А Дрю ударяет по газам. Мы летим, моя спина вжимается в сиденье, и я смеюсь так сильно, что болят бока. Дрю смеется со мной. Мы сумасшедшие, несемся на скорости, слушая нелепую лирику. И я не хочу, чтобы это кончалось. Малышка Рыжая несется по дороге так, что асфальт размывается в серое пятно. Мне следует бояться, но вместо этого я чувствую себя живой.

Мы мчимся вперед, пока песня не заканчивается, и затем Дрю замедляется.

- Это было превосходно, - говорит он.

- Как и машина, - я опускаю голову на сидение и смеюсь вместе с ним. От смеха у меня кружится голова, а мышцы живота дрожат.

Мы молчим, слышны лишь звуки гудения мотора, и это здорово. Понимание происходящего наваливается на меня. Мы можем сидеть так в тишине и при этом чувствовать себя комфортно. Когда мы достигли этого уровня? Но прежде чем я могу поразмыслить над этим, живот Дрю урчит. Настойчиво.

- Почему мне кажется, что твой живот обращается ко мне? - спрашиваю я.

Уголок его рта искривляется.

- Это твоя вина.

- Да, неужели?

- Ты накормила его однажды. Естественно, что теперь он просит о большем.

- Естественно, - я фыркаю, а затем хватаю свою сумку. - Не знаю, следует ли мне поддаваться на эти уловки, но так уж получилось, что у меня есть сэнд...

- Давай сюда, Джонс.

- Ты уверен? Ты разрешишь нам поесть в Малышке Рыжей? То есть ее интерьер очень даже идеален.

Дрю смотрит на меня искоса. Он борется с усмешкой, но ему удается при этом изобразить угрожающий вид.

- Дай сюда еду, и никто не пострадает.

Я достаю длиннющий сэндвич, оставшийся с вечеринки, который я забрала с кухни кэйтеринга, на что Дрю издает гортанный стон.

- О, детка, он такой большой.

- Это моя реплика.

- Ага, так и есть.

Фыркая, я отламываю себе маленькую часть сэндвича, а затем отдаю Дрю остаток.

Его стон такой истинный и лестный, когда парень начинает поглощать еду, держа одну руку на руле, а другой поднося пищу ко рту.

- Итальянский, - говорит он, перед тем как укусить еще раз. - Благослови тебя господь.

- Должно быть ты и правда голоден, раз тебе так нравится обычный заурядный сэндвич, - на самом же деле сэндвич влажный снизу и слишком соленый.

- Я голодаю. Последний раз я ел перед игрой, - Дрю бросает на меня быстрый виноватый взгляд.

От этого взгляда мой сэндвич становится поперек горла.

- Спасибо, что прокатил меня, - мои слова едва слышны в темноте авто, и когда тишина вновь повисает в воздухе, она становится менее комфортной.

Но Дрю просто пожимает плечами и доедает последний кусочек сэндвича.

- Это единственное место, где я хотел бы быть.

От этих слов боль внутри меня нарастает.

Дрю заглядывает ко мне в сумку.

- Я не предполагаю, что у тебя есть какая-то...

Я достаю бутылку воды и передаю ему еще до того, как он успевает договорить, в результате парень награждает меня еще одной своей усмешкой.

- Ты богиня, Анна Джонс.

Я изображаю, что меня не трогают его слова, даже при том, что по факту мое сердце учащенно стучит, а мысли спутаны.

- Ну, достаточно того, что тебе хорошо, и ты благодарен мне. Могу ли я прокатиться на Малышке Рыжей за рулем? - мне нужно что-то сделать, чтобы успокоиться и не броситься в объятия к этому парню с предложением вечного обожания и любви.

Его борьба с чувством ужаса, который так четко читается на лице парня, достойна восхищения. Я не рассчитываю на то, что Дрю может дать кому-нибудь сесть за руль этого авто. И должно быть так и есть, потому что прямо сейчас парень нервно ерзает на сидении. Я уж было собираюсь снять его с крючка, сказать, что все в порядке, что я понимаю все эти чисто мужские штучки, когда вдруг Дрю съезжает на обочину и останавливается.

- Ладно, но...

- Если ты скажешь сейчас что-то о моем умении управлять авто, то я тебя прикончу, - шучу я, просто чтоб снять напряжение.

- Я хочу жить, - дразнит он в ответ. А затем напряженно смотрит на меня, но в его глазах мерцают искорки серьезности. - Правда, я хочу жить, так что...

- Задница, - я в шутку ударяю кулаком в его плечо и выхожу из машины. Мы встречаемся на полпути, в свете фар, высвечивающих наши тела. Или скорее, я пробегаю мимо Дрю, в конце своего забега запрыгивая на водительское сидение и захлопывая за собой дверцу. - На улице сейчас капец как свежо, - говорю я, пока парень садится на пассажирское место.

Мои ноги зависают над чисто мужской территорией. Дрю такой высокий, что педали находятся на приличном расстоянии от моих ступней. Бормоча что-то о великанах, я пододвигаю сидение вперед, а Бэйлор фыркает.

- Скорее дело в рыжеволосых эльфах, которым нужно подтягивать сидение поближе к рулю.

- Я вообще не похожа на эльфа, - сама эта идея вызывает смех.

Его мимолетный взгляд проносится по моей груди и бедрам, и это такой пылкий страстный взгляд.

- Должно быть, ты права.

Я немного краснею, когда завожу машину.

Мне не нужно бить ее кулаком. Я еду быстро и гладко, начиная чувствовать авто и его особенности.

Дрю внимательно смотрит на меня, его корпус слегка развернут в мою сторону.

- Я думал, ты будешь гонять.

Я пожимаю плечами, пока машина поворачивает по плавной дуге.

- Сначала я хочу с ней познакомиться.

В ответ Дрю смотрит на меня так, будто я сказала нечто особенное. Я не понимаю этот взгляд, от него нервы скручиваются в узел глубоко внутри моего живота, так что я игнорирую парня и веду авто дальше. Мы молчим, успокоенные приятным урчанием двигателя. И это прекрасно. Старое авто, запах мягкой кожи, тепло и уют.

Дорога в виде огромной петли возвращает нас обратно в город. С этого расстояния могу видеть огни кампуса.

Через милю я замечаю заброшенный участок, и в уме делаю для себя пометку. Это по сути нелепо, так как мы и так здесь одни, но привычка есть привычка.

Когда Дрю заговаривает, его голос такой низкий, такой успокаивающий.

- Ты можешь отвезти нас назад в кампус, - говорит он. - Если хочешь.

Я не думаю, что смогу вынести его взгляд еще дольше. От этого ощущения мое сердце странно бьется в груди, то ускоряясь, то замедляясь. Дрю буквально сводит меня с ума, и я начинаю думать, что он это делает преднамеренно.

- Хорошо, - говорю я, въезжая на стоянку. Шины хрустят по гравию, когда машина наезжает на небольшой выступ. Я выжимаю тормоз, отключаю двигатель и тут же осознаю ошибку в своем плане действий. Мы остаемся одни в темном, теплом коконе авто. И хотя я никогда не против того, чтобы наброситься на Дрю, сейчас все ощущается иначе. Почему-то не спрашивая моего разрешения, мы стали ближе, и я знаю, что нужно принять решение.

Дрю тоже кажется нервным, его бицепс напрягается под тканью рубашки, когда парень ударяет рукой по своему колену.

- Давай поменяемся местами, - говорю я, не глядя ему в глаза.

Ясно, что никто из нас не хочет выходить на улицу, что оставляет лишь один вариант. Мы должны перелезть друг через друга. Или может это оправдание, которое нужно нам обоим. Даже если это так, то мой желудок все равно сжимается в предвкушении.

Как только мы приступаем к делу, то понимаем, что в реальности все не так сексуально, как представлялось. Не тогда, когда мои колени задевают его, и в этот же момент мой подбородок ударяется о массивное плечо Дрю.

- Ау!

- Ооой!

Я отодвигаюсь назад, упираясь ногами в пол, пока Дрю ударяется макушкой о потолок, а его задница опускается на рулевое колесо. И тут раздается гудок Camaro, разрезая тишину темной ночи. Бормоча ругательства, Дрю снова пытается перекинуть вторую ногу через консоль в одно и то же время со мной, в результате чего мы запутываемся.

- Подвинь свою задницу, большой, как гора, парень, - ворчу я.

Он начинает смеяться, и это прорывает мою оборону. Мы оба смеемся и ругаемся, пока Дрю скользит надо мной, и я наполовину перелажу на пассажирское сидение только для того, чтобы ощутить, как моя юбка зацепилась за что-то.

- Дерьмо! Я зацепилась за рычаг переключения передач.

Дрю смеется еще сильнее.

- Даже не смей отпускать шутки на счет рычагов, - предупреждаю я, смеясь.

- Я слишком занят попытками снять свою задницу с руля, - его плечо задевает мою грудь, когда парень шевелится, смеясь так сильно - он такой же неуклюжий, как и я. - Черт, почему ты не опустила спинку сидения?

- Нет? Ой. Так было бы удобнее? - я одергиваю юбку, но она зажата между бедром Дрю, моей голенью и водительским сидением. - Я не думала так далеко наперед.

- Очевидно. Приподнимись, - его ребра пододвигаются ближе к моему лицу, пока парень откидывает сидение водителя. Слышится негромкий щелчок, а затем мы заваливаемся вместе со спинкой сидения назад. Дрю поворачивается, приземляясь на сидение, его рука притягивает меня за талию и переворачивает мое тело вместе с его. В результате, я оказываюсь на коленях Дрю, а он стонет от боли. Моя согнутая нога упирается ему в грудь, помогая мне не свалиться и найти точку равновесия.

- Серьезно, Джонс, - говорит он, немного запыхавшись от нашего раунда смеха, - если хотела просто посидеть у меня на коленях, то так бы и сказала, - он кладет руку мне на спину, оберегая от удара о руль.

Мои щеки болят от хихиканья.

- Ты поймал меня. Все это было частью хитроумного плана по превращению нас в людей-печенек. Следи теперь за своей головой. А то моя нога может в нее нечаянно врезаться.

Он опускает подбородок, и я поднимаю ногу, перекидывая ее над его головой, эффектно усаживаюсь на его коленях так, что его руки ограничивают мое пространство. Не очень комфортно, но кого я обманываю. Мне нравится положение наших тел.

Однако моя юбка задирается так, что оголяет бедра. В одно мгновение его свободная рука опускается на голый участок моего бедра.

- Ты замерзла? - спрашивает Дрю тихо и начинает потирать мою кожу, чтобы согреть меня.

Я качаю головой, но мой голос, кажись, сбежал. Как мне может быть холодно, когда я так близко к его твердому разгоряченному телу. Его сердцебиение устойчивое и отчетливое под моей ладонью.

- Я не поранил тебя нигде? - он притягивает меня ближе так, что я почти лежу у него на груди.

- Нет, - лицом к лицу, я могу видеть только бледные голубые глаза Дрю в свете луны, они так пристально изучают меня. Его взгляд опускается на мои губы и задерживается там, тогда как захват на моем бедре становится жестче, будто говоря о намерениях парня. Жар наполняет меня быстро и стремительно.

Губы Дрю. Так близко. Достаточно близко, чтобы наше дыхание смешалось. Я люблю его рот, эти совершенные линии, при том, что даже не знаю, каков он на вкус, как он ощущается. Его пальцы сжимают плоть моего бедра, словно парень хочет удержать что-то, и в это мгновение мой взгляд встречается с его.

В его глазах мучительная просьба.

Дрю никогда не вынуждает меня. Разве что если знает, что я тоже хочу этого. Чувственность смешивается внутри меня с жаром страсти, образуя опьяняющее сочетание, из-за которого я опускаюсь еще ниже в его объятиях. Аккуратно я провожу рукой по его челюсти, ощущая кончиками пальцев шершавую, как наждачная бумага, текстуру.

- Анна, - этот звук тише шепота.

Не разрывая зрительного контакта, я наклоняюсь. Мои губы касаются его губ. Это едва можно назвать прикосновением. Но на самом деле это все. Я ощущаю это до кончиков пальцев ног. Дрю шумно вдыхает, и его крепкое тело вытягивается. Так что я делаю это снова. Сильнее. Более уверенно. Слегка всасывая его нижнюю губу.

И затем он стонет. Его пальцы зарываются в мои волосы и с силой сжимают их, пока Дрю наклоняет свою голову и целует меня в ответ. Это не сумасшедший или иступленный поцелуй. Нет, он будто нежное исследование, от которого становится тепло, и ты таешь; мы будто сразу оказались на середине поцелуя, скользя друг о друга языками, губами и медленно распадаясь на части. И я загораюсь, пылая ярче солнца. Чувствительность, потребность, жажда выливаются в стон, приглушенный ртом Дрю.

Парень дрожит. Его пальцы пробегают по моей шее, моим щекам, и возвращаются обратно, тогда как его губы прижимаются и посасывают мои. Его язык погружается все глубже, с каждым разом крадя еще кусочек меня. И всякий раз мое сердце сжимается в груди чуточку сильнее, чем секундой ранее.

Головокружение всецело поглощает меня. Нет верха или низа, только Дрю. И его рот. Его вкус и жар. Я хочу погрузиться в него, утонуть в его прикосновениях. Я дрожу, хныча от разочарования, раскачиваясь напротив его эрекции и открывая свой рот шире для его поцелуев. Сейчас он держит меня еще крепче. Не давая сдвинуться.

- Это лучше, - говорит он на середине поцелуя.

- Лучше? - мои руки исследуют мышцы его груди, округлость его плеч. Я скучала по ощущениям от его тела рядом с моим.

- Целовать тебя. Это лучше, чем я себе представлял.

Я не позволяла себе представлять. Когда я касаюсь его щеки, наши взгляды встречаются. А мое дыхание становится поверхностным. Мое сердце и правда болит.

- Дрю, - не знаю, что мне еще сказать. Но прямо сейчас, кажется, что ему достаточно и этого. Он держит меня так, будто я ценна для него, будто он хочет объединить нас в одно целое.

- Поехали ко мне домой, - шепчет он между поцелуями, которые становятся более интенсивными и страстными. Его кожа влажная, а тело дрожит от напряжения, так же как и мое. - Ты нужна мне, Анна. Ты нужна мне в моей постели.

Я едва могу держать глаза открытыми. Моя одежда душит меня. Пот щекочет, стекая по моей спине, а бедра дрожат от потребности. Я не могу прекратить целовать Дрю. Глубоко, аккуратно, сильно, нежно. Это слишком для меня. Я знала, что так будет. Я потеряна в нем.

- Анна... - сейчас его голос слаб. Хриплый, как и его дыхание.

- Да, - удается мне сказать. - Да.

Прижимая свой лоб к моему, он кивает, а его кончики пальцев все еще успокаивающе блуждают по моему лицу, будто Дрю хочет запомнить его на ощупь.

- Хорошо, - еще один неистовый поцелуй. - Хорошо.