Ночь. Весна. Москва. Только-только наступил новый день. День, когда моему земляку – Владимиру Ильичу Ленину – исполнилось бы 134 года. Мы сидим на кухне и пьем. Собственно, по совсем другому поводу, но все же – пьем.
Мне некстати вспоминается довольно веселая история о том, как года три назад именно в этот день я ехал в одном вагоне с Геннадием Зюгановым, который спешил почтить своим присутствием родину вождя мирового пролетариата. Самое веселое случилось на перроне центрального вокзала Ульяновска, когда ко мне – выходившему из вагона первым – подлетела журналистская стая, вооруженная микрофонами и диктофонами. Я, честно говоря, немного офигел, ведь к тому времени я еще не успел написать “Ни капли невинности”, поэтому особых поводов поговорить со мной у журналистов не должно было быть. Ведь не настолько же я похож на Брэда Питта, верно?
Любовь репортеров непостоянна, как… Как… Я не знаю, как что!!! То ли как вокал Дэймона Алборна, то ли как лондонская погода, то ли как… В общем, она просто непостоянна. Поэтому уже через пару секунд я был оттерт к краю платформы, истыканный жаждущими эксклюзива локтями провинциальных бумагопачкателей. Момент моей славы откладывался на неопределенное время. Потешаясь на происходящим, я шел к стоянке такси, спеша привезти своей бабушке автограф мистера Насупленные Брови, полученный, кхе… Простите, многим ли из вас читали лекцию о скорой победе коммунизма перед дверью туалета железнодорожного вагона?
В ночь с 21 на 22 апреля 2004 года на кухне одной маленькой московской квартиры, которую я снимаю за совсем немаленькие деньги, сидел тот самый Диман, усердно употреблял свою дозу алкоголя, и жадно глотал страницу за страницей первой части книги, которую вы сейчас держите в руках. Впрочем, возможно, что она лежит у вас на столе, или на коленях в поезде метро, или на полу перед унитазом, но это не так уж важно. Ведь я не парюсь по поводу того, что эта книга просто кишит штампами, от которых рыдает профессура Литературного института. Я просто рассказываю то, что было на самом деле.
В общем, Диман сидел на кухне квартиры, где я имею счастье жить, пил алкоголь и читал первую часть этой книги. Хохотал в тех моментах, где любой нормальный человек должен хохотать. Грустил там, где так и было задумано. Каждые пятнадцать минут кричал, что так оно все и было на самом деле. Короче, просто читал эту книгу как человек, лично причастный ко всему происходящему.
Прочитав, Димка задумался, почесал заросший подбородок, хмыкнул, и сказал:
– Где тут магазин-то?
Я посмотрел на часы, в свою очередь многозначительно хмыкнул и… И мы отправились в ближайший супермаркет. Кататься на тележках и издеваться над кассиршами. Все именно так, как нравится. Кому-то кажется, что это глупо и примитивно. Кому-то – что надуманно, но не менее глупо. А мы… А мы просто ходим по ночам за алкоголем в супермаркеты. Катаемся на тележках и издеваемся над кассиршами.
– Знаешь, Миш, а ведь… – Димка закуривает, собираясь с мыслями, – а ведь действительно все так и было. Ведь я точно помню, как мы мечтали тогда, в 16 лет… И 25 казались таким далеким временем!
– Да ладно тебе, Дим, – начинаю было я, но…
– Да не перебивай, дай договорить. Понимаешь… Вот мне сейчас 25. Я точно помню все, о чем ты написал. И, знаешь…
– Да, Диман, знаю, – улыбаюсь я…
И я действительно знаю.
Я знаю, что сейчас – спустя 10 лет! – мы все такие же, как тогда. Мечтатели, стремящиеся к тому, что любому взрослому покажется несбыточным. Просто нереальным! И не беда, что большая часть наших сверстников уже стала теми самыми взрослыми. Несчастные!
И мы точно знаем, что счастье не в… Да какая разница в том, перечислю ли я сейчас весь стандартный набор человеческого счастья или нет?
Ведь я точно знаю, что счастье – это когда “иногда ты будешь чувствовать, что твоя планета пролетает где-то рядом, и ты дышишь ее воздухом, находишься в ее атмосфере”… Что это, когда ты научишься ценить то, что и есть самое главное…
И пусть в тебе не осталось ни капли…
– Пиво?
– Конечно, пиво!
…И пусть в тебе не осталось ни капли невинности… Пусть…
Ночь, улица, фонарь…
Москва. Город, который я ненавижу. И безгранично люблю!…
Мы бредем по пустой ночной улице. Редко-редко пролетают мимо спешащие, как и все в Москве, автомобили.
И весна. И ботинки промокли, и кашель, и насморк…
В общем, viva la весна, господа!!!