— Копаешь? — полюбопытствовали сверху, припорошив Филимонова прошлогодними листьями.

— Копаю, — ласково улыбнулся Филимонов, не отрываясь от работы. Лопата сочно вгрызалась в мерзлую землю, и от этого было хорошо.

— Романтики у вас тут не хватает, — беззаботно чихнул Некто на дереве.

— Кладбище, как-никак, — хлюпнул носом Филимонов. Он потянулся, прислонил лопату к дереву, закурил. — Будешь? — махнул папироской.

— Не, мы некурящие, — похлопал Некто крылышками. — Я б лучше бутерброд, Филимонов.

— Бутерброд — так бутерброд, — ничему не удивляясь, кивнул Филимонов. Он достал из кармана завернутый в целлофан хлеб, кинул его Тому, кто на дереве.

— Спасибо, — махнул хвостом Некто. — Тихо тут у вас.

— Зима, — беспечно подпрыгнул Филимонов, и, повисев секунд двадцать в воздухе, опустился на землю. — И кладбище, — подумав, добавил он.

— Бывает, — кивнул Некто. — Дашь покопать?

— Бери лопату, у меня запасная есть, — улыбнулся Филимонов. Он был ангелом. А у Того, что на дереве — рога. Но копать им это не мешало. Потому что труд — он объединяет.