Понтиак медленно брёл по улицам Москвы, хотя приехал в эту часть города вовсе не на прогулку. Со стороны могло показаться, что человек бесцельно слоняется, то ускоряя шаг, то вдруг заходя в сквер и присаживаясь на скамейки. Но улицы были почти пусты, так что некому было удивляться его блужданиям. Некоторое время тому назад он мог бы стать объектом наблюдения со стороны любителей подключаться к городским системам мониторинга и из дома смотреть, что происходит на улицах, — по большей части от скуки, сейчас же этим никто не занимался. Во-первых, людей на улицах становилось всё меньше, во-вторых, гораздо более увлекательными теперь считалось наблюдать за поведением какого-нибудь виртуального героя.

Между тем Понтиак приехал в центр с определённой целью, но решил немного пройтись, перед тем как постучаться в дверь к одной своей давней знакомой. В прогулочном режиме он пытался отрепетировать разговор с ней, если таковой состоится. Больше всего он боялся, что дверь ему вообще не откроют. Когда ему казалось, что он нащупал правильный стиль общения и нашёл правильные слова, то ускорялся, но вдруг он начинал сомневаться и тогда замедлялся или присаживался. Так продолжалось больше часа. Понтиак дважды прошёл вдоль улицы Свободных людей (бывшей Болотной), однажды свернув с неё на набережную Москва-реки, а второй раз на набережную канала. В результате он понял, что никакого идеального плана составить не в состоянии, тем более, что он точно не знал, с чем столкнётся на этот раз. Только предполагал. После этого он ускоренным шагом двинулся в стороны станции метро Третьяковская (станция давно была закрыта — метро теперь использовалось лишь коммунальными службами, но название места сохранилось).

Его путь до нужного дома теперь занял не более пятнадцати минут, остановившись возле старого, но хорошо сохранившегося семиэтажного дома, Понтиак какое-то время рассматривал его, хотя видел не в первый раз. С его точки зрения дом был красивым, но вряд ли он долго ещё простоит. Жильцов в нём было мало, и его содержали за счёт государственного бюджета — всё-таки почти памятник.

В глубине души Понтиак надеялся, что дверь откроется сама, ведь девушке, к которой он пришёл, наверняка уже сообщили о его приходе. Чтобы избежать этого, нужно было хорошо покопаться в настройках своей GPP, возможно, даже пригласить специалиста, но Понтиак не планировал сваливаться как снег на голову. Кроме того, он не знал, законно ли это вообще — пытаться стать невидимкой для личных программ других людей.

Дверь не открывалась, и Понтиак постучал. Никаких звонков давно уже предусмотрено не было, давать поручение Нерону запросить разрешение на вход через Друга девушки он не хотел. (Вообще-то по умолчанию GPP Зеркала называлась Нейрон, но Понтиак переименовал её в Нерона, посчитал, что так имя программы будет точнее отражать её суть).

«Откроет, не откроет?»

К радости Понтиака дверь открылась. Предательские мысли насчёт «сбежать» он гнал от себя подальше. Поднявшись пешком на четвёртый этаж, он постучал в дверь квартиры, которая тоже открылась не сразу. Зато когда она открылась и он вошёл, на шею к нему кинулась миловидная темноволосая девушка со словами:

— Понтик, милый, а почему не как все нормальные люди — через личную программу? А я-то думаю, кто это там в дверь стучится? И почему ты так не любишь болтать через коннект? И вообще, брось ты это Зеркало — стань мегой, и мы будем видеться каждый день!

Любого другого человека Понтиак бы отчитал за «Понтика», очень уж ему не нравились все подобные вариации его имени, но в данном случае он воздержался.

— Тасечка, — сказал он, — ты же прекрасно знаешь, мне нравится видеть саму тебя, а не твои симуляционные вариации. И общаться я хочу с тобой, а не твоим Другом.

— Ну пошли, пошли, — Тася взяла Понтиака за руку и повела в гостиную, где бóльшую часть пространства была пустой: стоял лишь старенький столик на колёсиках и несколько таких же старых кресел. — Видишь, твоё кресло здесь, никуда не делось!

«Удивительно — не включены мониторы, может, всё не так пессимистично?»

— Что будешь пить? Опять воду или, может, колу?

— Водички выпью, пожалуй. Только обычную, не нужно «аналогичную Нарзану».

— Друг, принеси водички и бокал волшебной колы, только красной, как в Эльсиноре.

«Понятно, теперь мы уже и напитки пьём из Эльсинора. Похоже, рано я радовался. А сам Друг-то где?»

Визуализация Друга пока не появлялась, зато из кухни приехал меленький роботизированный столик. На нём стояли два бокала — один с водой, другой с какой-то красной пузырящейся жидкостью, над которой клубился лёгкий туман.

— Ну, рассказывай, Понтик, когда вернулся, как там дикари, когда снова на острова, как жизнь вообще, Зеркало не надумал сменить?

Вопросы обрушились как водопад. Девушка выпалила их на одном дыхании, не делая промежутков, так что отвечать на них в порядке поступления не было никакой возможности.

Тася замолчала и сделала вид, что «вся во внимании».

Понтиак не запомнил порядок, в каком ему задавались вопросы, так что просто начал рассказывать о последней экспедиции, в которой он изучал островитян с Италунги. Стараясь быть как можно красноречивее, он описывал их обычаи, некоторые из них с точки зрения современного москвича могли показаться совсем уж дикарскими, Понтиак даже преувеличивал дикарство, надеясь увлечь слушательницу: «чем более нереальным ей покажется остров, тем лучше».

Казалось, что Тася очень внимательно его слушает, периодически кивая и кидая фразы: «Ого, здóрово! Бывает же! Ну, дают!» Правда, чем дольше длился рассказ, тем менее усидчивой выглядела девушка. Она начала ёрзать, глаза то и дело стреляли по сторонам, скорее всего в поисках мониторов, которых пока не было, да и восклицания были всё чаще невпопад.

Понтиак посмотрел на любимые часы и подумал: «Минут двадцать Тася меня слушает, то ли я стал таким красноречивым, то ли с ней что-то произошло, возможно, у меня есть шанс».

Воспользовавшись паузой, девушка сказала:

— Понтик, дорогой, только не обижайся, буквально минуту…

«Кажется, началось».

Тася сложила руки, как бы умоляя Понтиака не обижаться и сказала:

— Друг, а как там Элеонора решилась поговорить с Патриархом? Или всё ещё сомневается, стоит ли говорить ему правду?

Тут в квартире раздался голос, который заставил Понтиака вздрогнуть. Личная программа девушки проговорила голосом, похожим на его собственный:

— Элеонора всё ещё в раздумьях, боится, что Патриарх всё неправильно воспримет и накажет её и пажа.

Тася стала заламывать руки и что-то потихоньку шептать, Понтиака прошиб холодный пот, он попытался было продолжить рассказ об острове и дикарях, но девушка его перебила:

— Подожди, извини, буквально минутку, извини, Друг свяжи меня с Элеонорой! — Понтиак попытался было возразить, но Тася уже его почти не слышала. Она внимательно смотрела на мониторы, визуализации которых появились рядом со столиком и креслами как по мановению волшебной палочки. Мониторы показывали объёмное изображение какого-то старинного замка и кельи, в ней на коленях, повернувшись лицом к маленькому окошку, сидела девушка в длинном красивом платье.

— Элеонора! — закричала, Тася. — Да пойми же ты, наконец, мы же с тобой только утром говорил, если до Патриарха дойдут слухи, то будет только хуже! Тогда будет уже поздно что-то объяснять, ты же его знаешь!

Девушка вскочила и бросилась к Тасе, как будто желая обнять её, но словно наткнувшись на невидимую стену, остановилась и вскрикнула:

— Таисия, душа моя, зачем вы покинули меня так надолго? Как только вы меня покинули, меня покинуло и мужество! — произнося это, Элеонора как будто упиралась ладонями в препятствие между ней и Тасей.

— Друг, дай полную визуализацию! — вскричала Тася, и буквально в это же мгновение Элеонора словно шагнула с мониторов в комнату, подбежала к Тасе и сказала:

— О, моя добрая подруга, как же я не люблю разговаривать с тобой через эти волшебные экраны!

Визуализация Элеоноры была точно такой же, как и визуализация человека, когда разговариваешь с ним посредством личной программы, то есть было понятно, что это не живой человек, но все движения и мимика были вполне реалистичны. В комнате даже появился лёгкий аромат каких-то духов, которыми, по всей вероятности, якобы была надушена сказочная героиня.

Тася буквально как опытный мим «обняла» виртуальную подругу и «погладила» её по волосам:

— Не волнуйся, я с тобой! Мы же всё обсудили, злые языки так перевернут всё, что произошло между тобой и юным пажом, что до Патриарха история дойдёт в совершенно неприемлемом изложении. Тебя он отправит в монастырь, а Колеоса казнит!

— Да он же виноват только в том, что влюбился в меня! Разве можно казнить за любовь?

— Кончено нельзя, но он был очень неосторожен, зря он надеялся, что в лесу вас никто не увидит.

— Но мы же отъехали далеко от всех. Они стали загонять оленя, а мы просто решили не участвовать в этом и поехали в сторону поляны Вздохов.

— Вот именно, что поляны Вздохов! Это только убедит Патриарха, что между вами было что-то непозволительное, что он мог попытаться вас поцеловать наконец-то!

После этих слов Элеонора в ужасе отпрянула в сторону и вскричала:

— Да как такое в голову кому-то могло прийти?! — а потом спросила: — Таисия, вы уверены, что нас видел кто-то из свиты?

Тася не сразу ответила на этот вопрос, стала заламывать руки, ходить по комнате кругами и говорить:

— Мы же обсуждали, я не уверена, в противном случае я бы сама сообщила Патриарху, если бы вы не решились, но я не уверена, не уверена!

— Так может быть…

— Нельзя на это рассчитывать, я точно видела, как шевелились ветви на деревьях, и слышала, как кто-то убегал.

— А ты не попыталась проследить, кто это был?

— Попыталась, но споткнулась и упала, даже ударилась локтем, — Тася показала на локоть, на котором, впрочем, не было никаких следов от падения и удара.

— Бедняжка. Так может, это был кто-то не из свиты?

— Если это был кто-то из крестьян или разбойников, то ситуация может стать ещё хуже: начнут сочинять оскорбительные песенки, шутки… Рано или поздно это всё дойдёт до твоего отца.

— Шпионы у него везде, все шутки и песенки ему пересказывают.

— Вот видишь, о чём я и говорю!

Во время этого диалога Понтиак сидел как пришибленный. Он понимал, что выиграть эту битву шансов всё меньше и меньше. Чтобы напомнить о себе, он покашлял и пошевелился. Обе девушки повернулись к нему.

— Здравствуйте, Понтиак — великий вождь, — насмешливо поздоровалась Элеонора.

— Хм, кхе, здравствуй, Элеонора.

— Тася, вели подать своему другу воды.

— Спасибо, я сам возьму, — Понтиак взял со стола бокал и отпил пару глотков.

— Таисия, сколько раз я говорила, ты можешь быть скомпрометирована, находясь вдвоём с мужчиной в одной комнате. Разве вы поженились? А почему тогда меня на свадьбу не позвали?

— Что ты, я бы никогда не простила себе, я тебя позову, если вдруг… — после этого слова Тася замолчала и кокетливо подмигнула Понтиаку. А потом продолжила:

— Не переживай за меня, мой мир отличается от твоего, здесь мужчины могут быть просто друзьями.

— Я всегда говорила, что у вас весьма странный мир, — прокомментировала Элеонора, а потом обратилась к Понтиаку:

— Великий вождь, вы по-прежнему думаете, что мой мир нереален? Что я всего лишь программа, которую можно по желанию включать и выключать?

— Неважно, что я думаю.

— А что важно? — не унималась «принцесса».

— Важно, что на самом деле есть реальность, а что просто её симуляция.

— Хм, пожалуй, в следующий раз я приглашу на беседу с тобой нашего мудреца, недавно он убедительно доказывал мне, что Таисия, возможно, просто плод моего воображения, представляете? Я вот лично уверена, что и ты, и Таисия реальны.

— Спасибо и на том, — попытался съязвить Понтиак, — а с вашим мудрецом я знаком, общался с ним как-то, на редкость упрямый старикашка.

— Лично мне вы тоже кажетесь упрямым, Понтиак.

Во время их беседы Тася стояла совершенно счастливая, казалось, что ей было важно, чтобы её друзья подружились и между собой, на второй план даже ушли проблемы Элеоноры и пажа.

— Кстати, — спросил Понтиак Элеонору, — а откуда вы знаете про «великого вождя», Тася рассказала?

— Ой, а что-то это вы стоите? — подала голос Тася. — Элеонора, присаживайся, колу будешь?

Принцесса элегантно села в одно из кресел и сказала:

— Да, пожалуйста, бокал нашей — эльсинорской, — перед ней появилась визуализация столика и бокал красного пойла с туманом.

— Вот, — вскричал Понтиак, — посмотри, разве в реальности может как по волшебству появляться столик и бокал с колой?

Это он обращался к Элеоноре, хотя чувствовал себя очень глупо: убеждать виртуальный персонаж, что он нереален… Однако Элеонора абсолютно проигнорировала этот всплеск эмоций и ответила на предыдущий вопрос Понтиака:

— Таисия дала мне книжку, и я прочитала, мы часто обмениваемся книжками.

Понтиак готов был застонать. Эта ситуация сводила его с ума. Если ещё, оставшись вдвоём в Тасей, у него были шансы вернуть её в реальность, то спорить с двумя девицами, одна из которых застряла между двумя мирами, а другая просто не имела функции логического мышления… «Зачем оно принцессам?»

— Эля, — фамильярно сказала Тася, — Понтик тут рассказывал очень интересную историю про остров с дикарями-людоедами.

— Они давно уже людей не едят, — пробурчал Понтиак.

— Как интересно, а у нас в Эльсиноре нет островов с людоедами, — радостно воскликнула Элеонора, — расскажи и мне, пожалуйста.

«Ох, боже мой, да как же тут быть?»

— Расскажи-и-и, пожа-а-алуйста, — жалобно попросила Тася.

Просьбу Таси Понтиак не мог проигнорировать и вкратце повторил свой рассказ.

— Ух ты, и я бы хотела побывать на этом острове! — воскликнула Элеонора. — А то тут так скучно. Правда, говорят в королевстве Камелот интересно, но меня туда ни за что не отпустят.

И тут у Понтиака родился план. Обдумывать детали было некогда, но если получится… врать нехорошо, но если нет другого выхода:

— Элеонора, я могу устроить, чтобы и ты увидела этот остров.

— Хочу, хочу, — захлопала в ладоши принцесса, а Таисия удивлённо вопросительно посмотрела на Понтиака.

— Всё просто, — сказал тот, — вариант только один, если со мной на остров поедет и Тася.

После этих слов девушки на какое-то время замолчали, вопросительно переглядываясь.

— Купер, я разве там я смогу видеть Элеонору, там же дикари? — робко спросила Тася.

«Почему не Понтик? Надеюсь, это к лучшему. Аааа, врать, так врать, это ложь во благо».

И Понтиак начал красочно заливать, что задачей новой экспедиции будет приобщение дикарей к цивилизации, для чего он везёт массу всякого оборудования, так что общение с Элеонорой будет вполне доступно, и та даже сможет познакомиться с настоящим вождём дикарей.

— Ура! — снова захлопала в ладоши Элеонора. — У нас в Патриархии никто не знаком с вождём дикарей, а я познакомлюсь. Все от зависти помрут.

А вот Таисия явно не до конца поверила Понтиаку. Она смотрела на него, словно пытаясь сообразить, не шутит ли он.

Но Понтиака уже понесло, и он стал говорить, что если Тася будет помогать ему в обучении дикарей, как жить в цивилизованном мире, «должен же кто-то взять на себя эту обязанность», то он совсем не будет возражать против их общения с Элеонорой.

Принцесса, кажется, поверила окончательно, продолжала радостно хлопать ладошками.

«Всё, главное не перегнуть палку, пусть дальше Эля поработает. Если она поверила, то Тасю убедит лучше меня. Кажется, экспедиция становится всё более многочисленной, придётся урезать себе заработную плату. Так, что ещё? Не мог ли план экспедиции просочиться в сеть? Это будет полный провал. Тася не так уж глупа, наверняка даст поручение Другу нарыть информацию. Да, нет, вряд ли, всё-таки министерство исследования мозга — серьёзная организация и должно уметь хранить в тайне свои исследования. А как кого проведём Тасю? Александра будет моим ассистентом — это вполне соответствует её профайлу, а Тася? ОК, обдумаю позднее. Главное, сейчас не перегнуть…»

Все эти мысли роились в голове Понтиака, по всей видимости, это придало ему комичный вид, и обе девушки рассмеялись.

«Кстати, а почему визуализации Друга так и не видно?» — подумал он и тут же поинтересовался этим вопросом у девушек.

— Противный он, — первой ответила Элеонора, — считает себя чуть ли не выше Патриарха, а сам обычная программа, так мне Тася сказала, а ей я верю. Пусть прислуживает невидимо, раз он не человек.

После этих слова Понтиак лишился дара речи: «Программа не хочет видеть другую программу, потому что она программа. Кажется, ещё часик в обществе этих дам, и сам забуду, кто тут кто».

А вот Тася была явно не так воинственно настроена к своей лично программе:

— Элечка, — сказала она, — Друг совершенно случайно тебя обидел, путь он пока наказан, потом мы его простим. Хорошо?

— Простим, мы великодушны. Но не сегодня, пусть пока будет невидим и молчит!

«Интересно, чем это Друг прогневил Элеонору? Она вообще не в курсе, что GPP может перекрыть доступ Таси к ней? Похоже, нет, хотя где-то в протоколах Эльсинора должно быть зашито, что истинным эльсинорцам с личными программами людей нужно дружить. Если Друг решит, что слишком частое общение Таси с миром Эльсинора вредит её душевному здоровью, то может послать запрос в медицинское учреждение и получить разрешение на игнорирование распоряжений Таси относительно коннекта с Эльсинором. Хотя я бы уже на его месте давно такой запрос послал, а он не посылает. Мутный тип, этот Друг».

Элеонора, по всей видимости, была очень болтлива и ветрена, потому что тут же перескочила на другую тему:

— Великий вождь, а что ты думаешь про Рэкса? Тасечка рассказала мне про его мир, он такой жуткий, там постоянно кто-то с кем-то воюет. У нас тоже недавно была война с королевством Капетингов, продлилась целый год, потом заключили мир. Ходят слухи, что Патриарх пообещал меня в жёны трёхлетнему сыну короля Капетинга, когда тот подрастёт, но я не очень-то верю. А вот Рэкс каждый день с врагами сталкивается, ужас, как он не устал? Правда, ему помогает Дарианна, она мой кумир, хочу быть похожей на неё, вот бы познакомиться, Тася, а давай познакомимся с Дарианной…

Домой Понтиак ехал в глубокой задумчивости, как и обычно после посещения Таси. Он намеренно старался не общаться с ней удалённо. Общение с помощью визуализаций было в принципе недоступно, пока он зеркальник, а она мега, но и даже обычное голосовое общение считал опасным. Девушка запросто могла сделать так, чтобы его голос шёл не напрямую, а обрабатывался и воспроизводился Другом. Тогда она совсем начнёт путать реальность и симуляцию. Поэтому он приезжал к ней только лично, чтобы она понимала разницу между живым человеком и визуализацией, могла взять его за руку, угостить настоящей водой… Жаль только, он не мог приезжать чаще — длительные экспедиции имели свои недостатки. Когда-то он влюбился в Тасю. Она была весёлая обаятельная девушка, но потом уехал в экспедицию почти на год, а её позвать не догадался. По возвращении уже боялся застать Тасю скучной замужней женщиной, но каково же было его удивление, что она не только не вышла замуж, но и вообще почти перестала общаться с людьми. Вроде бы она была такая «зажигалка», полная жизненной энергии, а тут прямо затворница: живёт на пособие, из дома почти не выходит…

Тогда Понтиак ещё не думал, что затворничество Таси стало сродни болезни — мало ли, девушки — народ взбалмошный: то каждый вечер по тусовкам, а то домоседка, пройдёт блажь, и снова выйдет в люди. После возвращения из очередной экспедиции он уже понял, что это не кратковременная блажь и нужно что-то делать, но что — так и не смог придумать. Хорошо, что сейчас он руководитель экспедиции и имеет возможность набрать некоторых участников сам.

А эти симуляционные миры? «Эльсинор», «Межгалактический союз», «Марс» и прочие и прочие — они стали настолько похожи на настоящую «параллельную» реальность, что тут «крыша протечёт» у любого. Хотя он знал многих людей, которые активно участвовали в жизни этих миров, при этом вполне себе различали их с реальностью, но вот в этот раз даже он на секунду засомневался, кто тут виртуален. Элеонора была абсолютно уверена, что она реальна — просто живёт в другом мире. Она подшучивала над ним, флиртовала с ним (насколько это позволительно принцессе), в общем, вела себя как обычная девушка. В своём мире ей также бывает и скучно, и больно, и весело, и вкусно. Привести какие-то доказательства, что её мир лишь плод фантазии земных проектировщиков симуляционных миров, не получалось. Хотя доказательства-то он приводил, но они Элеонору ни в чём не убеждали, а ведь поначалу он надеялся получить в её лице союзника, объяснить, что Тасе нужно больше общаться с живыми людьми и чётче различать реальность и симуляцию.

Как-то Понтиак взялся побеседовать с «мудрецом из Эльсинора». Тот оказался очень подкован в философии, физике, химии, астрономии и прочих науках и довольно аргументировано показывал и доказывал реальность их мира. Он даже показал карту их звёздного неба и объяснил, что Земля находится в другой вселенной, а общение между их мирами возможно только через порталы, которые возникли недавно. Кроме того, он рассказывал о тысячелетней истории Эльсинора и считал, что, если кто и является чьей-то симуляцией, так это Земля и земляне, поскольку цивилизация в его мире значительно старше. Он находил логичные, с его точки зрения, объяснения всему. Например, по его мнению, вход человека в эльсинорский аватар был не чем иным, как путешествием сознания, не связанного физическими законами, сквозь пространственные порталы. А тот факт, что истинные эльсинорцы не могли в свою очередь иметь аватары на Земле, объяснял особенностями их сознания, сильнее ментально привязанного к своему миру, чем сознание землян. Также, он считал, что эльсинорцы не могли по своему желанию связываться с земными людьми потому, что такова особенность пространственных порталов, якобы в данный момент времени они открывались только со стороны Земли. Кстати, обещал и исправить ситуацию с порталами — сделать так, чтобы они открывались и со стороны Эльсинора, и научить эльсинорцев вселяться в землян. В результате аргументы у Понтиака закончились, и он больше не возвращался к беседам с этим «мудрецом», справедливо полагая, что это вредно для его собственного душевного здоровья. Да и смысл?

План по вызволению Таси из симуляционного плена начинал обретать какие-то конкретные очертания, пожалуй, он запишет её в подопытные. Не совсем корректно по отношению к девушке, а что делать? Нужно только немного поправить план экспедиции, помимо изучения дикарей, в том числе их реакции на виртуальные миры (относительно оборудования Понтиак не врал, только вот доступа к обычным игровым симуляциям они иметь не будут), ещё изучать реакцию человека, погруженного с головой в виртуальность, на первобытный мир и реальные опасности. Довольный собой Понтиак решил, что нужно подготовить других членов экспедиции к новому члену команды, чтобы они не проболтались раньше времени. Почему-то он уже не сомневался, что Тася поедет: уж что в головку этой Элеоноры взбредёт, того она от Таси добьётся.