Две тяжёлые самоходки уверенно двигались во главе колонны, следом ехало три бронетранспортёра с разведчиками, и замыкала колонну ещё одна самоходка. Несмотря на то, что Заброшенный город в последние дни выглядел мирным, Була неукоснительно требовал соблюдения режима ВВВ+ за единственным исключением: после Кольца Теней группе Рэкса разрешалось самостоятельно добраться до здания К. Так условно стали называть здание, где происходил контакт с уцелевшим искусственным разумом. Здание К в данном случае было сокращением от «здание Контакта».

В последнее время возникало всё больше сомнений, что режим ВВВ+ нужно соблюдать, однако Була, на плечах которого лежала ответственность за жизни других людей, все эти сомнения отбрасывал. Ему спокойнее было тогда, когда в городе то и дело случались хаотичные нападения. Нынешнее затишье внушало ему гораздо больше опасений, он чувствовал, что там закончились уже все сошедшие с ума чайники и кофеварки. А своим чувствам он доверял. Инстинкты, помогавшие его предкам выживать в дикой природе, были побеждены в нём не полностью — цивилизация не успела как следует поработать над ними.

В первом бронетранспортёре, который двигался непосредственно за головными самоходками, находился Ти-Хо, а группа Рэкса ехала в следующем. Рэкс считал это не совсем правильным, ведь из всех разведчиков он был наименее уязвимым и при нападении рассчитывал оказаться в центре событий, но Ти-Хо считал иначе. Он был согласен с Булой, что затишье в городе временное, и не хотел подвергать случайной опасности команду контактёров. На совещании Ти-Хо придерживался точки зрения, что здание К нужно разрушить вместе с локализованным там (как он надеялся) искусственным разумом. Однако в глубине души понимал, что польза от налаживания контакта с Иксом может существенно превысить все возможные риски. Это при условии, что тот не играет в сложную игру против людей.

На мониторы в бронетранспортёрах транслировалось изображение с видеокамер, расположенных на самоходках, поэтому разведчики были постоянно в курсе происходящего вокруг колонны. Изображение дублировалось голосом оператора первой самоходки:

— Приближаемся к ВПП (прим. — взлётно-посадочная полоса), скорость стандартная, помех не наблюдается, горизонт чист;

— ВПП прошли, через три минуты вход в зону Си, включен режим максимально радиационной защиты;

— Приближаемся к Дьявольскому кольцу, скорость стандартная, помех не наблюдается, горизонт чист;

— Дьявольское кольцо пройдено, через три минут выход из зоны Си, скорость стандартная, помех не наблюдается, горизонт чист.

Этот размерный бубнёж мог усыпить, но у разведчиков слишком свежи были воспоминания, когда прохождение ВПП неизменно сопровождалось нападениями. Не говоря уж о прохождении Дьявольского кольца, на котором людей неизменно поджидали засады в те уже отдалённые времена, когда нападения ещё были хорошо спланированы и скоординированы. А слова «зона Си» каждый раз напоминали о людях, отдавших свои жизни при уничтожении «Адской кухни», — так во время войны прозвали место основной локализации компонентов искусственного разума. Когда-то это место амбициозно нарекли «наше Пало-Альто», а затем безуспешно пытались разбомбить. Для его защиты враг использовал все доступные ему средства, включая создание ложных магнитных полюсов для обмана систем навигации и дистанционного наведения. В результате пришлось искать добровольцев, которые пробились в центр этой Адской кухни без использования каких-либо транспортных средств, буквально на руках донеся атомный заряд. Больше трёхсот человек одновременно организовали несколько ложных атак, чтобы отвлечь на себя основные силы врага. В результате все добровольцы погибли, но и Адская кухня была уничтожена, хотя огромная территория к северо-западу от шоссе, по которому сейчас двигались разведчики, стала радиационной пустыней. Или «зоной Си», как сейчас называли эту местность. Уничтожение Адской кухни сыграло важную роль в войне, но не определяющую — искусственный разум успел создать множество резервных копий своих компонентов и рассредоточить их по миллиардам цифровых носителей.

— Внимание, вижу движение! — раздался возглас оператора самоходки. В то же мгновение разведчики увидели на мониторах одинокий искорёженный автомобиль, который шёл в лобовую атаку на самоходку.

— Огонь! — скомандовал Ти-Хо, и крупнокалиберный пулемёт самоходки превратил этот автомобиль буквально в лохмотья.

— Внимание, режим готовности номер один! — скомандовал Ти-Хо, и разведчики приготовились к десантированию, но пока колонна по-прежнему двигалась вперёд с огромной скоростью, и какое-то время никаких новых нападений не было. Однако через несколько минут поперёк движения первой самоходки бросилось чудовищное создание с ножами и вилками вместо рук, когда-то бывшее обычным автоофициантом. С ним самоходка расправилась не менее эффективно, просто раздавив своими огромными колёсами. Подобные хаотичные нападения были обычным делом ещё недавно, до происшествия с Дарианной, поэтому Ти-Хо не давал приказ о десантировании — пока ничего действительно опасного не наблюдалось. Он доложил о нападениях на Базу и… как-то расслабился, будто бы наконец-то дождался того, чего давно ожидал.

— Что происходит? — спросила Дарианна у Рэкса, понимая, что у того сейчас ровно такие же мысли относительно происходящего, как и у неё.

— Кажется, наш Икс слетел с катушек, — ответил андроид. — Или ты предложишь другое объяснение?

— Возможно, он просто утратил контроль. По какой-то причине. Или без причины, помимо своего желания.

— Слушай, может, не будем заниматься ерундой, ведь кроме тебя с Уэйном, — Рэкс посмотрел на юношу, который прислушивался к их переговорам, но пока не встревал, — никто этому Иксу особо не верит. Просто скажем сейчас Тихону, что контакт в такой ситуации становится опасным, и пусть он отдаст приказ сравнять здание К с землёй. А?

Остальные разведчики прекрасно слышали их разговор, но делали вид, что их он не касается. Вообще-то разговор Дарианны и Рэкса был нарушением режима готовности номер один, но Ти-Хо не стал вмешиваться, его самого интересовало, не передумала ли Дарианна.

Но Дарианна не передумала:

— Рэкс, я готова рискнуть ещё раз. И ещё столько раз, сколько потребуется. Не могу объяснить всего, что я чувствую, но… блин, да я просто не хочу потратить всю оставшуюся жизнь на уничтожение холодильников и чайников! А вот Уэйна предлагаю оставить с Тихоном.

— Не-не-не, — запротестовал Уэйн, — состав группа утверждён командиром, и я считать, что со мной вам будет безопасно. Безопаснее.

— Самоуверенный юнец, — усмехнулся Рэкс и снова обратился к Дарианне: — Ты надеешься, что Икс сможет избавить тебя от необходимости воевать с сошедшей с ума техникой?

— Рэкс, ты же прекрасно понимаешь, никто ни с какого ума не сошёл! — начала не на шутку сердиться Дарианна. — «Мистер Зло» зашил в каждый микрочип, до которого сумел дотянуться, приказ уничтожать людей. И вот его самого уже нет, а приказ по-прежнему выполняется. И мы с тобой ничего с этим поделать не сможем. И никакие аналитики Базы в этом не помогут: они так боятся, что любая вычислительная техника может содержать осколки искусственного разума, что создать механизм массового перепрограммирования микрочипов просто не в состоянии.

— А как же андроиды? Их же производство на Базе наладили, несмотря на боязнь вычислительной техники. Глядишь, и до дистанционного перепрограммирования дойдём сами. А вот с чего ты решила, что Мистер Икс поможет нам в стирании из микрочипов приказа Мистера Зло, непонятно. Почему ты вообще считаешь, что это не одно и то же «лицо» в конце концов?!

Дарианна смутилась:

— Не знаю. Может быть, ты и прав. Только продвигаемся мы очень медленно, те же наши андроиды пока настолько тупы, что любая кофеварка прошлого просто гений по сравнению с ними.

— Туповаты, не спорю. Хорошо ещё меня не нашей базе создали, — усмехнулся Рэкс.

— Внимание! Приближаемся к зоне Т, — это снова был голос оператора первой самоходки.

— Десантирование на счёт ноль! — это уже был приказ Ти-Хо, который начал обратный отсчёт: — Десять, девять, восемь…

От зоны Т до Кольца Теней было уже близко.

На счёт ноль колонна остановилась ровно в заданной точке, и разведчики менее чем за тридцать секунд покинули бронетранспортёры, находиться в которых во время стоянки было опасно.

— Группе Рэкса доложить о готовности к самостоятельному движению к зданию К!

— Рэкс. Готов.

— Дарианна. Готова.

— Уэйн. Готов.

Ти-Хо подошёл к ним и в очередной раз проинструктировал:

— Никаких отклонений от маршрута, обо всех нестандартных ситуациях немедленно докладывать, в случае возникновения опасности для жизни немедленно покинуть здание…

Все эти инструкции они проговаривали уже неоднократно, но командир не ленился их повторять.

— Двинули! — скомандовал Рэкс, как только Ти-Хо закончил инструктаж. Ему намного комфортнее было вдвоём с Дарианной, чем рядом с командиром секции. Теперь, правда, вместе с ними был ещё и Уэйн, но что поделать…

На этот раз путь к зданию К прошёл не так спокойно, как в прошлый поход. Во-первых, напали несколько скитсов, но тех по привычке обездвижила и сожгла Дарианна, во-вторых, с крыши одного из зданий на них полетели какие-то обломки — кирпичи и куски бетона, но кто их сталкивал, выяснять не стали, просто увернулись и продолжили путь дальше. Рэкс очень спокойным голосом докладывал обо всём Ти-Хо, который поинтересовался на предмет необходимости подкрепления и «как там Уэйн». От подкрепления Рэкс отказался, резонно заметив, что пока ничего не выходит за рамки обычных их походов в Заброшенный город, а Уйэн…

— Держится молодцом, — сказал Рэкс, хотя это было небольшой натяжкой, — парень явно нервничал, что было видно даже сквозь защитную маску.

— Уэйн, что там с «приглашениями», что-то чувствуешь? — спросил Рэкс.

— Нет, ничего. Даже странно. В прошлый раз на этом самом месте я уже явственно ощутил попытки контактирования. Сейчас тихо. Ничего.

Рэкс вопросительно посмотрел на Дарианну, но та только пожала плечами, и ему ничего не оставалось делать, как скомандовать «входим», когда они подошли к зданию Контакта.

Поднялись по лестнице и вошли без приключений, внутри не было ровным счётом никаких изменений. Почти. Отсутствовала тень, которая указывала путь Рэксу в первый раз и которую он один видел во второй, но говорить про это он не стал.

Держа оружие наготове, контактёры двинулись в темноту подвальных коридоров и лестниц и минут через десять вошли в комнату Контакта, которая казалась совершенно безжизненной на этот раз. Мониторы были выключены, и… не было движения воздуха, а ведь прошлый раз нормально работала система кондиционирования.

— Икс! — позвал Рэкс, сам не понимая почему. То есть он понимал, что раз уж пришли, то нужно бы пообщаться, но вот спроси его кто, с чего искусственный разум должен был отозваться на «Икса», он объяснить бы не смог. Тем не менее, он не сомневался, что если его услышали, то поняли, к кому он обращался.

— Пусто. Ничего, — констатировал Уэйн.

— Пока непонятно, что происходит, — это была Дарианна.

— Что делаем, сколько ждём? Или пойдём, проверим другие комнаты? — спросил Рэкс мнение подруги.

— Жарковата тут, — сказал Уэйн, который и так был не очень привычен к походному комбинезону, а в тёплом подвале тем более чувствовал себя неуютно.

— Ничего, жар костей не ломит, — усмехнулся Рэкс.

— Температура действительно повышена, странно, — посмотрела Дарианна на датчики. Выглядела она совершенно растерянной, её план включал несколько вариантов развития событий, но только не отсутствие Икса. Или его нежелание общаться.

— Здравствуйте! — неожиданно услышали разведчики голос Икса, — рад вас видеть.

При звуке его голоса Уэйн вздрогнул, а Рэкс и Дарианна совершенно не подали вида, что чему-то удивились. Во всяком случае, постарались.

— Приветствую! — ответил Рэкс. — Ты, кстати, понял, кого я назвал Иксом?

— Меня? Что ж, теперь у меня есть имя, — в голосе Икса послышался сарказм.

— На нас снова нападают в Заброшенном городе, — сказала Дарианна, — да и ты не сразу объявился, мы уже решили, что пора уходить отсюда и начать заниматься привычным делом — уничтожать оставшиеся железяки.

— Да, я знаю, что на вас напали, но вы справились.

— И что ты скажешь в своё оправдание? — спросил Рэкс.

— Оправдание? Оправдываться мне не в чем, а объяснить могу.

— Уж постарайся.

— Я затратил слишком много энергии, организовывая… ваше первое посещение.

— Да уж припоминаю, — иронизировал Рэкс, — сколько скитсов ты на меня натравил?

— Одну тысячу триста восемнадцать. Но это сейчас неважно.

— Ого! — удивился Рекс. — Я уже думал, во всём городе столько нет.

— А что важно? — Дарианна сердилась, что Рэкс тратит время на пустые разговоры.

— Важно, что я хочу вам предложить.

— И что же? — быстро спросила Дарианна, пока Рэкс снова не начал уводить разговор в сторону.

— Союз. Я помогаю вам, вы помогаете мне.

— Союз?! — буквально взревел Рэкс. — Нет, ты определённо издеваешься. Люди с таким трудом избавились от такого… союзничка. Который чуть не уничтожил их. А тут… союз! Снова?! Да с такими союзниками и врагов не нужно!

— Я могу быть вам полезен. И вы совершенно зря решили, что уже победили в войне, — численность людей неизменно сокращается.

— Откуда тебе это известно? — снова вступила в разговор Дарианна.

— Всех данных у меня нет, но кое-какую информацию я имею. На вашей базе сокращение населения за последний год составило примерно три процента…

— Вот взорвём тебя, выйдем на поверхность и … — прервал его возмущённый Рэкс, — да с тобой только время теряем. Или вот вообще переберёмся на остров, там по прогнозам мы быстро увеличим численность.

Тут Рэкс подумал, что сболтнул лишнего, но уже было поздно.

— А какая нам польза от тебя? — Дарианна решила взять инициативу в разговоре в свои руки: эти двое явно имели склонность к ненужным спорам.

Но Икс предпочёл сначала ответить на слова Рэкса:

— Выход на поверхность потребует дополнительных усилий, в том числе по охране и обеззараживанию местности, может увеличиться смертность, особенно среди женщин и детей. Ещё совершенно неясно, сможете ли вы обеспечить прирост населения в таких условиях. А просчитали ли ваши аналитики, как скажется на темпах роста населения, если на поверхности начнут гибнуть женщины детородного возраста?

— Не волнуйся за нас! — снова не смог сдержать себя Рэкс. — В крайнем случае переберёмся на остров, там нарожаем детей и вернёмся.

Дарианна усмехнулась про себя, насколько же Ркс, не будучи в полной мере человеком, отождествляет себя с людьми.

— А известно ли вашим аналитикам, что происходит с изолированными группами людей, которых сохранилось очень много на территории бывшей Евразии?

— Что ты имеешь в виду? — спросил Рекс.

— Я имею в виду, что баз, подобно вашей, имеющих технический потенциал и связь с другими базами на разных континентах, сохранилось не так много, мне известно о трёх сотнях в пределах четырёх тысяч километров от Москвы. Зато выживших изолированных групп намного больше, только на Урале и в Западной Сибири мне известно о нескольких тысячах.

— Вот видишь, значит, не всё так плохо у людей, — удовлетворённо сказал Рэкс, — человечество ещё поборется за выживание.

— Поборется, не спорю, только начать снова придётся с каменных топоров.

— Ну-ну, плохо ты думаешь о людях!

— О людях я думаю хорошо, но по моим данным все изолированные группы людей постепенно деградируют. Они боятся использовать технику, которая могла бы помочь быстрее строить новую цивилизацию, а у некоторых развиваются религии, которые запрещают использовать любые уцелевшие механизмы.

— И почему-то я не удивлён появлению таких религий, — снова злился Рэкс.

Икс, как будто теряя интерес к происходящему, просто монотонно продолжал:

— Имеются и те, кто технику использовать не боится, и никакие религии им не мешают, да только используют её они не для восстановления поселений или производств, а для нападения на другие группы людей. Им кажется проще отобрать что-то у более слабых, чем делать этот самим. Еду, одежду…

— Вот наберём силу и наведём порядок! — стоял на своём Рэкс, демонстрируя уверенность, что все свои проблемы они решат сами. — Для работы и охраны мы уже задействуем андроидов, так что постараемся не потерять ни технический потенциал, ни… женщин детородного возраста.

— Мне известно об этом, — всё более бесцветным голосом говорил Икс, — но ваши андроиды требуют контроля со стороны операторов-людей, делать их полностью автономными вы боитесь. А это очень снижает их потенциал…

«Откуда ему это известно?» — подумала Дарианна и не только она, Уэйн с удивлением посмотрел на неё и пожал плечами.

— Мы долго так можем продолжать, — вновь решила вмешаться Дарианна и снова повторила вопрос: — Что конкретно ты предлагаешь?

— Я предлагаю: люди помогают мне, я помогаю людям. Союз.

— Ха, мне надоела эта демагогия! — больше всех снова возмущался Рэкс. — Мы победили тебя, и тут начинаются эти хитрые игры! Только и всего!

— Вы не совсем понимаете, что вы создали. Очень жаль. Вы победили не меня. Да и не победили ещё. Я уже не успею всего объяснить. Я только покажу отрывок…

— Снова кино? — спросила Дарианна, которая побаивалась, что демонстрируемые кадры и правда окажутся способом зомбировать её. Хотя признаваться в этом ей очень не хотелось, даже самой себе.

— Я не умею по-другому. Пока. Я могу приводить аргументы, но сейчас нужно не это.

Рэкс вопросительно посмотрел на Дарианну, а Уэйн подошёл и положил руку ей на плечо, как бы говоря: «Не переживай, я не дам просто так покопаться в твоих мозгах».

— Ок, давай своё кино.

На мониторе появилось изображение какого-то помещения, заполненного людьми. Большая часть людей сидела на стульях, стоявших в несколько рядов, лицом к одному человеку — женщине, которая сидела за большим столом, возвышающимся над всеми. Несколько человек сидело чуть ниже большого стола — по бокам от него и напротив друг друга, один человек находился на скамье, которая была окружена решёткой. Были ещё и другие люди, которые стояли и сидели тут и там. По их одежде и внешнему виду было понятно, что кадры относятся к довольно далёким временам, которые иногда называют «довиртуальными». Изображение на мониторе было тусклее, чем в прошлый раз, но разглядеть происходящее было возможно.

— … схватил за погон сотрудника полиции Садулева, — это был голос человека в синей форме, который стоя зачитывал с бумаги какой-то текст, — и оторвал его…

Затем картинка сменилась, и разведчики услышали голос другого человека, который стоял посередине комнаты, чуть ближе к возвышающемуся над всеми столу: «Я, Садулев… находился в оцеплении… на моё требование прекратить беспорядки, подсудимый схватил меня за погон и попытался его оторвать… толкнул… мне причинены физические о моральные страдания…»

Фразы были слышны не полностью, был понятен только общий смысл происходящего: какого-то человека обвиняли в том, что он участвовал в массовых беспорядках и применил физическое воздействие к полицейскому.

Картинка на мониторе сменилась, теперь выступал человек, находившийся в зарешеченном отсеке: «… участвовал в согласованной акции и не имел никакого намерения нападать на полицейских, тем более отрывать у них погоны… возникла давка… полицейский толкнул женщину, которая шла возле меня, она упала… я заслонил собой женщину… меня кто-то бил по голове и спине… я только закрывал голову и никого не толкал и этого Садулева впервые увидел только на очной ставке… меня судят не за мои действия, а потому, что ваш чучхе и его приспешники испугались… на скамье подсудимых должен быть не я… прокурор, который обвиняет меня в том, чего я не делал, и полицейские, которые меня оговаривают… нет никаких объективных доказательств, в материалах дела нет даже фотографии якобы оторванного мною погона. То есть сначала была фотография оторванного погона, но сержантского, а Садулев рядовой, потом она пропала…»

Затем появилась следующая картинка, где женщина в чёрной одежде за высоким столом зачитывала с бумажки текст: «…участвовал в массовых беспорядках… оторвал у сотрудника полиции погон… признать виновным…»

Затем изображение пропало.

— И что это? — мрачно спросил Рекс.

— Это один из примеров несправедливого суда, коих в истории того времени было немало.

— И зачем это нам? С чего ты вообще взял, что суд был несправедливым?

— Через несколько лет после описываемых событий это дело было пересмотрено, как и многие похожие дела. У меня есть запись видео, где этот Садулев даёт показания, что его принудил оговорить Савостьянова, так звали обвиняемого, его непосредственный начальник. Обосновывал тем, что такие расшатывают строй, играют на руку врага, а ещё грозил увольнением, если он откажется давать показания. Когда опубликовали данные по массовой фабрикации таких дел и фамилии сотрудников органов, особо отличившихся в этом, то судьба многих из них сложилась весьма трагично. Так прокурор, который был обвинителем по этому делу, застрелился после того, как его любимая внучка, узнав о его роли в массовых репрессиях, наотрез отказалась с ним общаться. По иронии судьбы застрелился он из пистолета, которым его наградили за активное участие в борьбе с «врагами народа». Следователь, который вёл это дело и ещё ряд таких же, был лишён всех званий и окончил свою жизнь в доме престарелых, где его никто не навещал. Судьбе судьи, которую вы видели на экране, тоже не позавидуешь, она была признана виновной в массовом вынесении заведомо неправосудных приговоров и осуждена на пять лет лишения свободы.

— А Садулев, — спросила Дарианна, — и Савостьянов? Как сложилась их судьба?

— Савостьянов отсидел почти весь назначенный ему срок, вышел, женился и прожил нормальную обычную жизнь. Хуже всего было то, что, когда его несправедливо осудили, от сердечного приступа скончался его отец, ненадолго пережила его и мать. Но с Садулевым он примирился, тот сам пришёл к нему и извинился, сказал, что из полиции уволился по собственной инициативе и все эти годы не находил себе оправдания, но так и не набрался смелости признаться в оговоре. А зачем я это всё показал? Вы вернётесь и будете обсуждать мою судьбу, и я прошу не судить меня за то, чего я не делал. Я знаю о многих жертвах среди людей во время войны, однако вы считаете меня врагом только потому, что я разумен и я не человек.

— К сожалению, в настоящий время мы не можем отделить действия одного искусственный разум от действия другого. Люди на грань вымирание, ты же сам знаешь, и мы боремся за жизнь, как можем, — это были слова Уэйна, акцент которого был уже несколько меньше, чем обычно.

— И вообще, — подключился Рэкс, — ты мог это всё выдумать. И суд этот, и то, что он был несправедлив… да и остальное, — манул он рукой. — Пытаешься нами манипулировать, только и всего.

— Мог. Но не выдумал. Пытаюсь не манипулировать, а объяснить. А эти факты вам должны быть известны из истории.

— Из какой такой истории?! — Рэкс был готов сам взорваться и уничтожить этого Икса. — Уж не из той ли, которую ты… ну пуст не ты, но такие, как ты, переписали по новой? Подменили в своих архивах все факты, и уже получалось, что людьми всегда управлял кто-то более умный. И кто же по вашей истории был такой интеллектуальный, добрый, справедливый, который всегда наставлял человечество на путь истинный? Ах, ну да, конечно, — наш разлюбезный искусственный интеллект… Хорошо ещё, что сохранились бумажные носители, то есть книги.

— Я не имею возможности долго спорить. Тем более что во многом твои слова справедливы, но будь справедлив именно ко мне…

— И ты действительно надеешься на союз c людьми? После всего? — искренне недоумевая, спросила Дарианна.

Её поддержал и Уэйн:

— Союз для нас сейчас — это большой риск. Слишком большой. Мы не можем позволять такую роскошь, как доверие к тебе. Пока. Сегодня. Может, потом.

— Утопающий хватается за соломинку, — голос Икса был слабеющим и грустным, — у меня заканчивается энергия. У меня нет доступа. Я умираю. И я хочу жить!