Днем Шрадр выглядел как иллюстрация к «Тысяче и одной ночи». Ну разве что мечетей с минаретами ни одной не увидишь. Правда, мне не доводилось заглядывать в дальние уголки порта и бродить по окраинам. Все ограничилось парой-тройкой центральных улиц с основательными каменными особняками и настоящими дворцами, фонтанами, мрамором и прочими признаками небедного существования.

Самый настоящий попрошайка, который в светлое время суток всеми силами давил на жалость прямо в портовых воротах, повел меня в другой Шрадр. Там, где особняков не увидишь, зато хватает развалюх самого неприглядного вида. Хвала ночной тьме, что скрывает многие неприглядные детали. Жаль только, что запах она спрятать не может, а нос у меня изнеженный.

В общем, мы попали в те еще трущобы. Темно, повсюду шныряют подозрительные личности, воняет сточными водами, из-под ног разбегаются шустрые крысы, подошвы то и дело шлепают по лужам. С учетом того, что дождя давно не было, а всякая вода здесь старается испариться за несколько часов, происхождение этой влаги пугает.

Безымянный нищий, воровато обернувшись, продемонстрировал одноглазую физиономию, главной деталью на которой был красный крючковатый нос с волосатой бородавкой на кончике. Голосом скрипучим, как несмазанные дверные петли, еле слышно предупредил:

— Придерживайте кошелек рукой. Наши вас не тронут, вы же со мной, но случается чужаки забредают, за всеми уследить не успеваем.

Да уж, и правда не самое приятное место, раз даже мафия не может гарантировать сохранность моих скромных сбережений.

Не совершаю ли я большую ошибку, шастая здесь без охраны?

Нищий свернул в переулок, где велосипед с трудом проедет, постучал в одну из неприметных дверей, откуда почти

немедленно получил ответ:

— И какому шелудивому псу в такую пору не спится? Честные люди давно сны смотрят,

— А где ты честных видел, Шамбро? Не шуми, свои.

Дверь приоткрылась, из глухого мрака тот же голос поинтересовался:

— Чего приперся?

— Привел кое-кого. Денежного, всего из себя интересного.

— Денежного? Ну тогда заходи, таким гостям здесь всегда рады.

Едва дверь закрылась за моей спиной, как открылась другая, внутренняя. Скудный свет, что проникал из нее, позволил мне рассмотреть обстановку: крошечная каморка с обшарпанными стенами и полом, из мебели один лишь табурет, на котором, очевидно, и сидел Шамбро — высокий по здешним меркам плечистый детина с многократно переломанным носом. Поглядывал он на меня весьма корыстно не забывая при этом демонстративно поглаживать увесистую дубинку. Нищий пошел дальше, уже на ходу произнеся:

— За мной ступайте, господин Зерек.

Жаль, что у человека на затылке нет глаз. Временами было бы весьма кстати. Вот как сейчас. Очень уж неприятно оставлять за спиной Шабро. Все мысли только об одном — о его дубинке. Если Нюх ошибся, и я угодил к мелким гопникам, а не серьезным мафиози, то с них станется проломить голову и утопить в сточной канаве. Благо, далеко тащить тело не придется, судя по вони, которая даже в помещение пробилась, здесь сплошная клоака.

Пройдя в следующую комнату я не смог не отметить разительное изменение обстановки. Обшарпанность исчезла бесследно, как и прочие признаки нищеты и разрухи, передо мной было вполне приличное помещение. Без излишеств и напускной роскоши, голый функционал, как раз в моем вкусе. Простой деревянный стул, кресла с добротной обивкой, полки по стенам с какими-то книгами и свитками, пара медных подсвечников.

И пара мордоворотов вроде Шамбро. Скучают на табуретах по углам, бросая оттуда нехорошие взгляды. Не нравлюсь я им, очень не нравлюсь.

— Посидите здесь, — нищий указал на одно из кресел, после чего исчез в дальней двери.

Присев, я обернулся на мордоворотов. Один вообще никак не отреагировал, второй едва заметно ухмыльнулся и постучал ногтем указательного пальца по костяной рукоятке ножа, висевшего в ножнах на поясе. Никаких других действий ни тот ни другой не предприняли.

Ну и правильно. Их дело — ждать вердикта старших. А уж те решат, стоит ли меня немедля прирезать, или можно с этим самую малость обождать.

Остается уповать на то, что местные мафиози столь же вменяемые, как и земные. То есть их интересует исключительно прибыль, и кровь они проливают лишь тогда, когда без нее не обойтись. А им ни к чему резать меня из-за одного тощего кошелька, ведь живой я могу принести куда больше. Не зря ведь прямым текстом об этом сообщал нищему не один раз. Думаю, вбил в голову как следует, вряд ли он забудет доложить кому надо.

Дальняя дверь распахнулась, вошли двое. Один, тот самый нищий, просеменил мимо и скрылся, второй, самый обычный с виду человек, о внешности которого можно было сказать, что он весьма неприметен, присел напротив, улыбнулся одними губами:

— Сэр Дан, приветствую вас. Перейдем сразу к делу: мне доложили, что у вас есть выгодное предложение. Итак, я вас внимательно слушаю.

Мне стоило немалых усилий не отвесить нижнюю челюсть до уровня пола. Так уж получилось, что в Шрадр я заявился без ярких транспарантов на корабле в духе «к вам прибыл великий страж Межгорья». В общем, здесь я известен как господин Зерек. Да и это имя знают единицы, я ведь вел себя тише воды, без нужды знакомства не заводил, и людям своим приказывал больше слушать, чем говорить. И тут, внезапно, первый же встреченный мафиози обращается ко мне по имени.

В общем, ему удалось меня серьезно ошарашить.

Вот только не надо хвататься за меч, сэр страж. Если бы мы хотели вас убить, вы бы уже были мертвы. Хотя признаюсь, были некоторые соблазны. Сразу после вашего появления нам пришлось обсудить тему выдачи вас консулу. Но так уж получилось, что у нас с ним не самые лучшие отношения в данный момент. В общем, решили, что он не заслужил такого подарка и к тому же очень хотели знать, что именно вы забыли в нашем городе. Мы люди любопытные, знаете ли. Итак, не тяните: что за предложение? Неужели они настолько прагматичные люди, что готовы работать с самым заклятым врагом южан? Впрочем, они ведь мафиози, может у них так принято. Деньги ведь не пахнут. К тому же если вспомнить нашу историю, такое тоже случалось. Те же сицилийцы поддерживали союзников в борьбе против нацистов. Некоторые из тамошних матерых преступников по итогам войны заслужили почет и славу, что позволило разным «Коза нострам» пробраться во власть, поставив своих людей на нужные посты.

Так что ничего необычного в словах безымянного собеседника нет. Он ждет, пора озвучить некоторые из своих планов:

— Мне надо проникнуть в крепость и кое-что оттуда забрать.

— И это все? — невозмутимо утонил незнакомец.

— Возможно, будет и другое. Я пока что затрудняюсь ответить.

— Сами пока не знаете, во что выльется наше сотрудничество?

— Не знаю, каковы ваши возможности.

— Вы чужой человек, вам трудно понять кто мы, и на что способны. Так что давайте для начала обсудим первое предложение. Итак, что именно вы планируете забрать из крепости?

Вот уж вопрос вопросов…

— Сам не знаю. Это покажет один из моих людей. То есть человек, который будет со мной.

— То есть вы планируете забраться в охраняемую крепость с целью выкрасть сами не знаете что?

Голос вора был вроде как бесстрастен, но в нем более и более ощущались нотки некой снисходительности. В таком темпе он со мной вскоре начнет разговаривать будто с дурачком деревенским. А почему бы и нет, если я допускаю забавные высказывания, неуместные в серьезном деле.

— Да, именно так. И мне пригодится помощь. Ваша помощь. Я готов щедро ее оплатить.

Бесстрастно улыбнувшись, собеседник произнес:

— Можете называть меня Оги. Господин Оги. У нас, на юге, не принято обращаться к уважаемым людям «сэр». Я могу помочь вам попасть в крепость и выйти оттуда живым. Возможно, помогу и в других, еще не озвученных делах. Но это при одном условии, и оно касается оплаты.

— При себе у меня нет больших сумм, если вы об этом.

— Я не настаиваю на немедленной оплате. И даже более того, людям, которых я представляю, неинтересны золото, серебро и прочие материальные ценности. Понимаю, что это звучит в высшей мере странно, но все именно так. Однако отмечу, что ситуация эта временная. Вы просто попали сюда в такой момент. Мы не любим упускать легкую выгоду и делаем это лишь тогда, когда иное поведение может привести к куда большим потерям.

— Так что же вам от меня надо?

— Односложно ответить сложно.

— Я не спешу, можете не одним словом.

— Благодарю. Как я уже отмечал, у нас возникли некие проблемы взаимопонимания с нынешним консулом. К несчастью в настоящее время он, по сути, глава города и прилегающей территории, а это сфера наших интересов. С наместником нам всегда удавалось находить точки взаимопонимания, но господин Драрт — совершенно другое дело. С людьми, которые из нищеты попадают наверх, случается такое. Они становятся настолько жадными, что не могут равнодушно смотреть на те денежные потоки, которые никоим образом не пересекаются с ручейком, струящимся в их личную казну. Если даже им позволять отчерпывать разумное количество, их душа на этом не успокаивается. Им надо выжать всех досуха, все до капли пустить исключительно в личное русло. Именно так ведет себя господин Драрт, к нашему великому сожалению. Так вот, мы хотим, чтобы сожалели не мы, а он. Сильно сожалел. Я хочу, чтобы вы его наказали, и наказали куда серьезнее, чем банальное воровство чего-то непонятного. Сомневаюсь, что это вообще его касается. И я хочу, чтобы консул при этом знал, что в случившемся есть и капля нашего вклада. Сможете это сделать, это и станет платой. Не сможете, вас отведут в порт и вы забудете как ко мне полагается обращаться. А теперь еще раз подумайте, какое именно дело хотите нам предложить.

Вот теперь абсолютно все понятно. «Черная рука» каким-то образом меня опознала, но сдавать не стала, потому как в сложившейся ситуации это не имеет смысла. Консул серьезно занялся их ощипыванием, а какая разница курице, скажут или нет ей спасибо перед отправкой в суп. Организованная преступность и власть сосуществуют, придерживаясь определенного баланса. Сейчас он нарушен, нарушен серьезно, причем в пользу власти. Мафию уничтожить непросто, но можно. Они считают, что Драрт не успокоится, пока не приберет к рукам их источники существования. Он, похоже, ничем не гнушается, раз южные преступники пошли на сотрудничество со стражем. Бизнес гибнет, тут уж не до принципов.

Мафии известно о моих подвигах. Они рассчитывают, что я сумею провернуть здесь нечто подобное. И каким-то образом указать, что на этот раз мне помогала организованная преступность. Впрочем, думаю, мне достаточно устроить нечто громкое, а о таких мелочах они и сами сумеют позаботиться. Не знаю, что будет дальше, но не удивлюсь, если тихие с виду люди вроде этого Оги сумеют раздуть дело до отставки консула. Наместник ведь может огорчиться из-за случившегося и его не может не заинтересовать тот факт, что ранее вполне вменяемая «Черная рука» решилась в таком поучаствовать.

Каким именно образом можно серьезно огорчить наместника? Лишь одним — устроив нечто, отчего содрогнется весь город и желательно не только он. Не просто проделки стража, а нечто ужасное… громкое… Громкое?! Да, именно это мне и надо.

— Я могу разрушить крепость. Часть крепости. Оги улыбнулся чуть шире:

— Мне это интересно.

— Сторожевую башню на входе в гавань я тоже могу разрушить.

— Красивая башня, надеюсь, новая будет не хуже. Еще?

— Корабли боевых от можно пустить ко дну не привлекая мой флот.

Мне бы не хотелось ссориться с отами. Там много людей сочувствующих нам. И отошедшие от дел бойцы нередко к нам присоединяются. Достойные воины, ценные кадры, такую дружбу мы предать не сможем. Хотя должен с сожалением констатировать, что прежне прекрасные отношения с Братством Ножей остались в прошлом. Они начали слишком много себе позволять, а консул этому потворствует. Я бы не огорчился в том случае, если их корабли пойдут ко дну. И если при этом пострадают команды, тоже не огорчусь. — Я могу это устроить.

— Неплохо. Что еще?

— Даже не знаю, что еще можно предложить… Разрушить городские ворота? Стены? Пожар устроить?

— Что именно можете предложить? Как велики ваши возможности?

— У вас здесь есть склад, где хранятся зажигательные снаряды?

— Да, это в крепости.

— Вот его и сожгу, пламя за морем видно будет. Достаточно ярко и громко? Или этого не хватит?

— Нас больше устроит, если серьезно пострадает здание канцелярии консула.

— Не проще ли будет просто убить Драрта?

— Нам нужна не просто смерть Драрта, а отход от некоторых его нововведений. Гибель консула, конечно, будет этому способствовать, но вот крупный прокол и последующая отставка сработают куда лучше.

— Хорошо, можете считать, что канцелярии больше нет.

— Должен предупредить, что поджечь ее не так просто. К тому же она охраняется очень серьезно верными Драрту людьми. Мы пока не сумели найти к ним подход, да и вызвать пожар будет непросто. А он очень дорожит этим зданием. Точнее не им, а хранящимся там архивом. Мы бы очень хотели с ним познакомиться как можно ближе, а лучше забрать, но сознаем, что это куда более трудная задача, и к тому же выйдет не так зрелищно, как пожар. А еще господин наместник и некоторые другие уважаемые жители нашей и не только нашей провинции будут весьма благодарны тому, кто поучаствовал в уничтожении некоторых бумаг.

Понятно. История стара как мир: уважаемый консул не просто так все к рукам прибирает, а еще и шантаж использует с бумажным компроматом. Плюс долговые обязательства, закладные и прочее. Неудивительно, что так дорожит этим архивом.

— Я уничтожу бумаги. — Как?

— Для начала скажите, как вы меня узнали?

— Я бы мог поведать вам, что всякому известно, что у стража есть горбатый спутник с выдающимися физическими данными. И что портрет стража видели наши люди, которые день и ночь ошиваются в порту.

— Но вы скажете что-то другое.

— Верно. Дело в том, что на корабле, которым вы воспользовались, были небезразличные нам люди. Хорошие люди, полезные. Иногда помогали проворачивать кое-какие делишки… там, на северном берегу. Увидев знакомый парус некоторые из нас обрадовались предстоящей встрече, хотя и удивились неожиданному появлению судна. Оно ведь здесь прежде не мелькало, встречи мы предпочитали проводить на островах удаленных от побережья. Сами понимаете род наших занятий, не хотелось его понапрасну демонстрировать всем желающим.

— Понятно. Не увидев знакомых, вы сильно удивились.

— Именно так — удивились. И решили обратить на вас пристальное внимание. Потолкались рядом, посмотрели, сопоставили увиденное и услышанное. Мы умеем получать целые ответы заметив лишь часть. Вы, сэр Дан, личность известная по обеим берегам, вам следует вести себя аккуратнее, если выдаете себя за другого.

— Вот уж действительно цена известности…

— Именно так. Ну так как вы намереваетесь уничтожить бумаги?

— Еще не знаю, но способов знаю немало, справлюсь.

— Мы тоже знаем немало способов, но пока что справиться с задачей не смогли.

— Мои способы вы не знаете, уж поверьте, они сильно отличаются от ваших. Просто надо подумать, посмотреть на месте, пообщаться с теми из ваших людей, кто хорошо знает город.

— Я как раз тот человек, так что общайтесь.

— И все же мне надо сперва взглянуть на здание самому, при свете дня. И да, еще: в вашем городе ведь есть канализация? — Да, в большей его части.

— Очень может быть, что потребуется кто-то, кто хорошо ее знает.

— Это мы легко обеспечим, потому что сами ее иногда используем. Но если думаете проникнуть в канцелярию из-под земли, забудьте. Этот путь перекрыт, мы уже проверили.

— Для вас может и да, а у меня могут быть другие варианты.

— Хорошо, будет вам нужный человек.

— А что насчет крепости? Мне надо туда попасть. И не в одиночку.

— Будем думать. А что с Братством Ножей?

— Утопим. Я жду, что корабли вот-вот начнут готовить к отплытию. Вы сможете получить доступ к воде, которую на них загружают?

— Яд? Из бочек могут напоить гребцов еще до погрузки команды, так что отрава не сработает.

— Разве я что-то говорил о яде? Сможете получить доступ к процессу наполнения бочек?

— Это не так просто. Но подменить бочки по дороге к гавани можно попробовать.

— Мне не нужно попробовать. Мне нужен четкий ответ.

— Сможем. Придется сделать кое-что, что делать не хотелось бы, но сможем. А вы гарантируете, что корабли пойдут на дно?

— Если не все, то большая часть. Но это при условии, если бочки будут на борту.

— Позвольте узнать, что именно будет в тех бочках?

— Одна из хитростей стражей. Вы не поймете в чем ее суть, даже если все осмотрите. И не советую это делать, можно пострадать вместо корабля.

— Вы разрушите всю крепость или ее часть?

— Боюсь на всю сил не хватит. У меня здесь один маленький мирный парусник, а не боевой флот.

— Нам достаточно хотя бы одной башни, ну и склад зажигательных снарядов само собой.

— Это если проведете туда меня и моих людей.

— Проведем.

— Сторожевую башню я тоже взорву, если поможете.

— В сравнении со всем, что вы уже наобещали, это ничтожный пустяк. Можно оставить ее в покое, не надо распыляться.

— Гм… Вся проблема в том, что после всего совершенного мне придется быстро убираться из города. Пост на башне может этому помешать.

— Если уходить морем, вам помешает не пост на башне, а цепь перекрывающая выход из гавани. Но скажу вам, что подобраться к ее механизму будет куда труднее, чем выполнить все остальное. Да я понятия не имею, как это провернуть. Уж очень неудобные подходы и посторонним туда вообще хода нет.

— Цепь меня не остановит, а вот баллисты на башне могут наделать бед. Ну как скажите. Если хотите башню, пусть будет башня.

— Значит, мы обо всем договорились? Я делаю свою часть работы, вы свою.

— Вопросы еще появятся, но пока все так.

— А остальные члены вашей организации не будут против?

— Некоторые из них слышали весь разговор, и пока что возражений мы не слышали. Я сейчас озвучивал не свои, а наши общие мысли.

Я выразительно обернулся на молчаливых мордоворотов, но Оги покачал головой:

Нет, это простые парни и к тому же глухонемые. Вот уж воистину даже у стен бывают уши. Особенно в таких местах.