Новый переворот в жизни Дефо. – Его болезнь. – Памфлет Аттербюри и ответ на него Дефо. – Его дальнейшая деятельность как политического писателя. – Новые материалы о последних годах его жизни. – Дефо опять на службе у правительства. – Журнал Миста и роль Дефо в этом издании. – Его изумительная деятельность в последние годы его жизни. – Выдающиеся сочинения этого периода. – Домашняя жизнь Дефо. – Последнее горе и сумасшествие. – Смерть Дефо. – Заключение .

Смерть королевы Анны также отмечает целую эпоху в жизни Дефо. Он сам говорит про себя, что «тринадцать раз был богат и тринадцать раз впадал в нищету, причем не однажды испытал переход из королевского кабинета в Ньюгейтскую тюрьму». Но человеку, последовательно пользовавшемуся доверием двух государей и их ближайших советников, не пришлось в конце концов остаться в неизвестности и бездеятельности и при Ганноверской династии.

Новый король, Георг I, не понимал ни одного слова по-английски и только по слухам мог знать о роли Даниеля Дефо в тот период, когда закладывались основания революции 1688 года, благодаря которой он сам попал на английский престол. Королева Анна, всегда склонявшаяся более или менее открыто на сторону якобитов и других сторонников ее изгнанного отца, оставила после себя министерство, состоящее из тори. Новый король заменил их вигами, поддерживавшими Ганноверскую династию, и изгнал с коронной службы всех лиц, которые были назначены его предшественниками. В числе других лишился своих занятий и Дефо, который должен был теперь, как и в прежнее время, добывать себе пропитание только при помощи своего пера. Он уже становился стар, не столько по годам (ему было в это время пятьдесят четыре года), сколько от тяжелой работы и под давлением горестей и беспокойств, выпавших на его долю. После смерти Анны он сделался жертвою самой ожесточенной злобы и клеветы своих противников; не раз за неправильно истолкованные памфлеты и газетные статьи, особенно по интригам его многочисленных врагов, ему грозило новое заключение в Ньюгейт. Его друг и первый покровитель, лорд Оксфорд, обвиненный в государственной измене, сидел теперь в тюрьме Тауэра, ожидая суда и смерти на эшафоте.

В самом начале царствования Георга I Дефо, писавший известный свой памфлет «Воззвание к совести и справедливости», был поражен апоплексическим ударом. Этот сильный мозг и несокрушимая воля сдали наконец под напором новых бедствий, злобной клеветы и постоянных преследований врагов. В течение почти двух месяцев Дефо находился между жизнью и смертью, но его сильная натура восторжествовала над недугом, и он выздоровел. Еще не вполне оправившись от своей болезни и лежа в постели, он опять взялся за перо и выступил энергическим защитником тех самых начал революции 1688 года, которым он не изменял всю свою жизнь и которым теперь угрожала новая опасность.

С воцарением Ганноверской династии якобиты, конечно, не могли рассчитывать на какую-либо поддержку при дворе, как то было при Анне, и решились организовать открытое восстание, которое вскоре сосредоточилось в Шотландии; во главе его, как известно, встал потом претендент на престол Яков III. В конце 1714 года, перед самыми выборами, епископ англиканской церкви Аттербюри издал свой знаменитый памфлет «Совет англичанина своим соотечественникам-избирателям», в котором он почти открыто побуждал к восстанию, порицая короля и предавая поруганию либералов как первых врагов церкви и блага народного. Ввиду опубликованной правительством прокламации о розыске автора памфлета и опасаясь ареста, Аттербюри бежал из Англии. При первом появлении этого памфлета, еще больной и лежа в постели, Дефо написал ответ на него, где в самых жгучих выражениях, со своею обычной силой и несокрушимой логикой, доказывал лживость и полную несостоятельность обвинений, взводимых автором на вигов и либеральную партию. Этот памфлет, а также несколько других, изданных им в течение 1715 года под псевдонимом «Квакер», считались до появления биографии Ли последними политическими произведениями Дефо, так как предполагали, что в дальнейшем, начиная с «Робинзона Крузо», он полностью посвятил себя более легкому роду литературы. Между тем, благодаря многолетним исследованиям Ли, этого лучшего биографа Дефо, оказалось, что в последние пятнадцать лет своей жизни он продолжал с прежней энергией заниматься всеми проблемами, волновавшими тогда общество, и, кроме множества неизвестных до сих пор сочинений, выпущенных им за это время по разным общественным и политическим вопросам (Ли насчитывает их более пятидесяти), участвовал еще в шести разных периодических изданиях, часть которых была основана им же самим.

Из них «Журнал Миста», выходивший еженедельно и называвшийся так по имени своего издателя, имел важное значение в дальнейшей судьбе Дефо, который принимал в нем большое участие. В 1864 году было найдено в Английском государственном архиве шесть писем, несомненно написанных рукою Дефо и адресованных Деляфе, частному секретарю министра Сэндерленда, из которых выяснилось, что после 1715 года Дефо опять поступил на службу к правительству и что деятельность его, хотя и направленная против якобитов и других врагов революции 1688 года, имела не совсем благовидный характер, шедший вразрез с тем, что до сих пор было известно о его прямоте и неподкупной честности. Под видом постоянного сотрудника и переводчика иностранных известий он приобрел большое влияние на Миста – этого издателя заведомо якобитского органа. Влияние это сказывалось в том, что Дефо незаметно для издателя, пользуясь полным его доверием и имея в своих руках почти весь литературный материал, поступавший в журнал, смягчал направленные против правительства статьи, вычеркивал в них все резкие места, сам помещал статьи в духе господствовавшей тогда партии вигов и превратил таким образом журнал Миста, считавшийся самым крайним органом якобитов и защищающий прерогативы королевской власти, в сравнительно безвредный для правительства журнал консервативного направления. Это было время самой горячей деятельности Дефо как журналиста, и в числе упомянутых шести газет, в которых он принимал постоянное участие, находились два органа тори, на характере которых также сказывалось его влияние в духе господствующей правительственной партии. Защитники принципа «цель оправдывает средства», помня при этом, что Дефо поступал таким образом исключительно в интересах своей партии, в конце концов, преследовавшей народные цели, могут отнестись снисходительно к его проступку. Но даже при всей распущенности литературных нравов того времени, при всей страстности, отличавшей тогда борьбу партий, уже потому только, что жертвою обмана был человек, вполне доверявшийся ему, нельзя оправдать Дефо в этом темном деле, которое составляет, во всяком случае, единственное пятно на его безупречной жизни. Впрочем, как видно будет далее, он был жестоко наказан за свой проступок.

Возвращаясь к литературной деятельности Дефо в последние годы его жизни, останавливаешься в изумлении перед невероятной мозговой работой шестидесятилетнего старика. В предыдущей главе уже говорилось о его беллетристических произведениях; одновременно, как мы видим, он принимал самое деятельное участие в нескольких журналах. Между прочим, в «Журнале Миста» он первый начал помещать во главе каждого номера письмо к издателю, касавшееся одного из вопросов, наиболее занимавших тогда общество; идея была тотчас же усвоена всеми другими журналами, и вступительные письма Дефо являются, таким образом, предшественниками тех передовых статей, которые составляют теперь необходимую принадлежность каждой газеты. В наше время Дефо, наверное, был бы редактором какого-нибудь большого влиятельного ежедневного журнала, вроде «Times»; тогдашние же газеты, большею частью выходившие еженедельно, представляли собой жалкие листки, и их во многом заменял памфлет. Дефо был мастер этой литературной формы и здесь стоял также во главе всех своих современников.

За весь период между революцией 1688 года и началом царствования Георга II перо не покидало его руки, и не было вопроса, интересовавшего тогда правительство, парламент или народ, которого бы он не касался, со свойственной ему силой и ясностью изложения, в своих бесчисленных памфлетах. При этом следует упомянуть об одном великом достоинстве Дефо, признаваемом и его современниками: при всей господствовавшей тогда разнузданности литературных нравов и политических страстей, он никогда не нападал на слабого или беззащитного. В одном месте издаваемого им ранее «Обозрения», имеющем автобиографическое значение, он говорит про себя, что, «будучи еще дравшимся на кулачках английским мальчишкой, он выучился не бить лежачего».

И за пределами политики, кажется, не было вопроса, который бы не занимал этот многосторонний ум. За двенадцать лет до рождения Адама Смита и за несколько поколений до появления Пиля, Брайта и Кобдена он уже был близко знаком с вопросом о всемирной торговле. В 1713 году, после заключения мира и торгового трактата с Францией, Дефо издал памфлет, в котором распространяется о благах свободной торговли, утверждая, что сокращение и упразднение торговых пошлин должно способствовать расширению торговли, удешевлению всех необходимых предметов потребления и повышению уровня всеобщего благосостояния и что в конце концов только этим путем можно достигнуть всеобщего мира между нациями. В 1728 году в толстом памфлете под названием «Augusta Triumphans, или Как сделать Лондон самым цветущим городом в мире» он предлагает целый ряд мер для улучшения состояния столицы. Первая из них – устройство в Лондоне университета, где молодежь могла бы получать высшее образование, не отрываясь от своих родных. Эта идея Дефо, уже тогда являвшегося противником замкнутых полумонастырей Оксфорда и Кембриджа, как известно, осуществлена сто лет спустя с учреждением в Лондоне королевской и университетской коллегий. Борьба с детоубийством путем учреждения воспитательного дома была второй его мыслью. Несколько лет спустя правительством было утверждено подобное учреждение, основанное известным филантропом того времени, капитаном Корамом, хотя, к стыду англичан, само государство до сих пор ничего не сделало для борьбы с этим страшным общественным злом. Уничтожение частных домов для умалишенных и строгий правительственный надзор за ними – одна из важных мер, рекомендованных в этом же памфлете Дефо. Как известно, не только при существовавших тогда порядках, но и гораздо позднее в этом темном мире творились вопиющие дела; особенно страдали в данном случае состоятельные женщины, которых сплошь и рядом мужья и наследники запирали совершенно здоровых в сумасшедшие дома, чтобы воспользоваться их состоянием и наследством. Предлагаемая мера также стала позже законом, и в парламентском акте по поводу «комитета об умалишенных» многие средства для ограждения от таких злоупотреблений повторяются почти в том же виде, в каком они были предложены у Дефо. Слишком долго перечислять все проекты Дефо, заключающиеся в этой замечательной книжке, но и приведенного вполне достаточно, чтобы видеть, насколько этот человек был впереди своего времени.

В 1726 году вышло его большое сочинение в трех томах «Путешествие по Англии и Шотландии», которое и до сих пор считается ценным историческим и статистическим материалом. В дополнение к нескольким появившимся в 1713 году работам о Карле XII и его войнах в 1723 году была опубликована книга, приписываемая Дефо (подобно многим из его сочинений, она не носит имени автора), под названием «Беспристрастная история жизни и деяний нынешнего царя Московии Петра Алексеевича» и проч. Хотя Дефо и видел царя во время посещения им Лондона при Вильгельме III, но эта книга имеет скорее характер исторической компиляции, а не личных воспоминаний. В журналах того времени также встречается несколько его статей о Петре Великом.

В заключение нашего перечня наиболее выдающихся произведений последних лет жизни Дефо следует упомянуть о замечательной его книге «Брачный разврат», вышедшей в 1727 году и касавшейся того самого жгучего вопроса брачной жизни, который был недавно возбужден в «Крейцеровой сонате» гр. Л. Толстым. Книга эта появилась с лишком сто шестьдесят лет тому назад и по существу своему представляет высоконравственное сочинение, смело указывающее на одну из главных язв, разъедавших тогдашнее общество, а основные высказываемые в ней мысли вполне подходят и к нашему времени.

Из сохранившихся писем будущего зятя Дефо, Генри Бейкера, известного в то время физика, который женился потом на его младшей дочери, можно судить о домашней обстановке Дефо в последние годы его жизни. Письма эти относятся к 1724 году. В это время Дефо пользовался благосостоянием и жил спокойно в своем собственном доме в Ньюингтоне, близ Лондона, окруженный семьею, состоявшею из трех дочерей. Сын его, уже женатый, жил отдельно и также занимался литературой. Бейкер часто бывал у него в доме как будущий жених его дочери и описывает Дефо уже шестидесятишестилетним стариком, страдавшим подагрой и каменною болезнью, но вполне сохранившим свежесть ума и живость приятного собеседника. Большую часть своего времени он посвящал литературным занятиям, а в свободные часы, когда не подвергался припадкам болезни, работал в своем саду. По отзывам Бейкера, дочери его отличались красотой и образованностью. В 1728 году, перед своей женитьбой, Бейкер начал вместе с Дефо издание еженедельного журнала под названием «Всемирный обозреватель», который он после смерти своего тестя продолжал один до 1735 года.

Последний год жизни Дефо был омрачен страшным бедствием, и в этом случае он понес жестокое, хотя, может быть, частью и заслуженное наказание со стороны обманутого им издателя Миста. убедившись в обмане и в той роли, которую играл по отношению к нему Дефо при издании журнала, Мист стал всячески преследовать его и даже раз напал на него со шпагою в руках; к счастью, Дефо удалось обезоружить своего противника. Под влиянием этих постоянных угроз и преследований окончательно измученный, разбитый болезнью семидесятилетний старик лишился рассудка. В ужасе от угрожавшего ему мщения (может быть частью и воображаемого) со стороны обманутого им человека он бежал от своей семьи и скрывался под чужим именем в разных городах Англии, постоянно переезжая с одного места на другое. Наконец в 1731 году Дефо вернулся в Лондон, но прятался при этом в одном из отдаленных кварталов Сити, в Мурфилде, где снял себе комнату. Здесь 12 апреля 1731 года, совершенно одинокий, он умер в припадке летаргии на семьдесят первом году своей жизни. Никто из семьи не знал о его местопребывании, никто из близких не закрыл ему глаза; так что он был похоронен квартирною хозяйкой, и оставшиеся после него вещи продавались потом с аукциона, чтобы покрыть издержки похорон.

Как уже было сказано в начале нашего очерка, о деятельности Дефо существуют самые скудные сведения. Может быть, благодаря этому обстоятельству замечательный человек не получил до последнего времени надлежащей оценки даже между своими соотечественниками, большинство которых до сих пор знает Дефо только как автора «Робинзона Крузо», хотя жизнь его тесно связана с историей его страны, а оставленные им сочинения, – целая библиотека более чем в сто пятьдесят названий, – представляют достаточный материал для правильной оценки его общественной деятельности. О великом значении Дефо как политического и литературного деятеля было уже достаточно говорено нами, и вряд ли оно может подлежать дальнейшему сомнению. Его жизнь и деятельность поучительны и с другой стороны. Этот даровитый многосторонний человек прежде всего интересен как выдающийся тип литературного работника и борца, всю свою долгую страдальческую жизнь непоколебимо отстаивавшего с пером в руке то дело, которое он считал правым. И с этой стороны Дефо представляет довольно редкий пример в литературных летописях, достойный внимания и в наше время.