Свадьба была назначена на одну из пятниц августа. Во Дворце бракосочетания на улице Грибоедова полная светловолосая женщина в строгом темно-синем костюме поздравляла Сергея и Вику со вступлением в брак. Она делала это проникновенно, на ее красивом лице была непринужденная доброжелательная полуулыбка.

Им казалось, что только с ними эта женщина так приветлива, только им, направляющимся в нелегкую дорогу семейной жизни, чего они не осознавали, говорит добрые напутственные слова. Она подала поочередно Вике и Сергею свою мягкую руку, зазвучал марш Мендельсона, замигали вспышки фотоаппаратов.

Когда молодые шли в сопровождении свидетелей к машине, кто-то из посторонних, наблюдавших церемонию, сказал:

— Отличная пара.

Они услышали, и Вика тихонько коснулась пальцами ладони Сергея. Она чувствовала себя прекрасно на публике. Токи приятия, шедшие от окружающих к Вике, действовали возбуждающе, как на актрису в театре, и раскрывали ее обаяние полно и естественно. В поворотах головы, улыбке, речи, в том, как она села в машину, приподняв подол свадебного бледно-голубого платья, миру являлась прелесть этой юной женщины.

Сергей же был скован, угловат в движениях, людское внимание подавляло его. Он почувствовал облегчение, размяк, когда они с двумя свидетелями сели в машину, чтобы ехать к могиле Неизвестного солдата.

— Сынок, — говорил отец Сергею, — слушай, я, конечно, понимаю, сейчас другое время — свадьбы справляются пышно, музыка играет, свидетели, фотограф, свадебный поезд, застолье в ресторане. В общем, как у купцов в старину, напоказ: смотрите, мол, люди, вот мы какие. Только у меня к тебе просьба есть: будь умнее других, тоньше, если хочешь, интеллигентней, не надо ехать к могиле. Зачем там показушничать, разыгрывать сцены, красу свою показывать. Побывайте там тихо, скромно в другой день, цветы положите, постойте. Чтобы от души все было. Это ж святое дело.

— Хорошо, папа, я согласен с тобой. Но не все от меня зависит. Попытаюсь уговорить Вику.

Сергей сказал жене:

— Знаешь, давай не поедем к могиле. — Рассказал, что говорил отец, и добавил: — Я очень неловко буду чувствовать себя, все смотрят. Понимаешь, ведь свадьба, она для нас прежде всего. Не хочется выставляться.

Но Вика настояла, и они поехали к могиле.

А потом был свадебный вечер — заключительный акт большого спектакля.