Знакомые запахи свежего хлеба и тушеного мяса встретили Ребекку на пороге главного зала. С гордым видом шествуя на свое место, она приветствовала родичей объятиями и улыбками, незаметно оглядывая зал в поисках Эдварда. Но его нигде не было.

Усевшись за стол рядом с матерью, Ребекка ласково улыбнулась ей, отметив про себя ее напряженное лицо. Что произошло во время ее беседы с Эдвардом?

Наклонившись к ее уху, она прошептала:

– Мама, что тебе сказал Эдвард?

– Он говорил со мной очень сдержанно и холодно, – поморщилась мать. – Его что-то тревожит, дочка. Что ты опять натворила? – Взгляд матери был по-™ лон сочувствия.

– Я? Почему всегда во всем винят меня? – вспыхнула Ребекка и под внимательным взглядом матери попыталась объяснить: – В замке Макклири к Эдварду подошел какой-то воин и сказал ему, что это я виновата в убийстве его отца. Почему он верит всяким незнакомцам? Он даже не стал говорить со мной об этом. – Ребекка быстро оглянулась: не слышит ли кто-нибудь их разговор.

– Он считает тебя виновной? – не поверила Марта.

– Он не уверен до конца, – грустно призналась Ребекка.

– Эдвард Макклири – дурак. – Марта резко швырнула на стол ложку и встала.

– Мама, он не знает, что я слышала его разговор с ! Натаном!

Подошел отец.

– Что-то неладно. Марта? – спросил он, положив руку на плечо жены.

Не обращая внимания на мужа, мать ошеломленно посмотрела на дочь:

– Ты подслушивала?!

– Да, мама. Можно, мы обсудим это позднее? Я не думаю, что очень разумно сейчас... – Она покосилась на отца.

Марта повернулась к мужу:

– Со мной все в порядке. Просто небольшое недоразумение.

Ребекка решила, что хуже уже ничего быть не может, но почувствовала, что рядом кто-то стоит, и, подняв глаза, встретила гневный взгляд Эдварда. Кусок, который она глотала, застрял у нее в горле. Она поднесла к губам кубок, чтобы протолкнуть кусок внутрь.

– А-а, вот и ты, Эдвард. Проходи, садись, – радостно произнес Маккей, кивая на стул рядом с Ребеккой. Сам он уселся во главе стола, предоставив жене и дочери развлекать гостя беседой.

Марта кивнула Эдварду и покосилась на Ребек-1ку, которая как раз в эту минуту с трудом сдерживала приступ истерического хохота. Уголки ее рта непроизвольно дернулись, но она сдержалась. Когда Эдвард садился, его нога задела ее бедро, но она лишь вежливо кивнула ему. Он ответил столь же равнодушным кивком и повернулся к Маккею.

Лучезарная улыбка Марты чуть снова не лишила Ребекку самообладания. Она строго поджала губы и уставилась на мать широко открытыми глазами.

– Итак, дорогая моя дочь, расскажи, что ты намерена делать дальше? – Голос Марты звучал весело. Она тоже еле сдерживала смех.

– Может быть, я поищу убежища в монастыре, – задумчиво проговорила Ребекка и, не выдержав, засмеялась. Она сумела справиться с накатившей на нее истерикой, и смех ее разливался по залу веселым колокольчиком.

Марта расхохоталась от души.

– Монахини не смогут выдержать соседства с такой страстной натурой. Хотя, возможно, им стоило бы поучиться твоей честности и душевной чистоте. – Последние слова Марта произнесла очень громко, так что сидящие за столом подняли головы и повернулись к ним.

Эдвард и Маккей тоже посмотрели на своих дам. Ребекка храбро встретила взгляд Эдварда, В его глазах светилась такая нежность, что она растерялась.

– В чем дело, Марта? – забеспокоился Маккей. Марта ласково улыбнулась мужу.

– Обычная женская болтовня, милый. Не обращай на нас внимания. – Повернувшись к Ребекке, она прошептала: – Кажется, Эдвард все-таки готов поверить в твою невиновность.

Ребекка, хитро взглянув на нее, приступила к еде. Продолжая болтать с матерью, она старалась уловить, о чем говорят мужчины. Маккей благодарил Эдварда за то, что тот привел отряд на помощь защитникам замка Кавена, говорил о мире между их кланами. Эдвард отвечал коротко и неохотно.

Вкусная еда, мясо и ячменный эль сделали свое дело – Ребекка с трудом боролась со сном.

Марта откинула со лба дочери растрепавшиеся локоны.

– Дорогая, ты выглядишь измученной. Тебе следует отдохнуть, пока есть возможность... Ты теперь дома... хоть на какое-то время.

Ребекка кивнула. Слово «дом» навеяло на нее грусть. Оно напомнило, как всего несколько дней назад она называла своим домом совсем другой замок. Она поднялась на ноги. Эдвард и отец тоже встали.

– Простите меня... – Ребекка шагнула от стола. Эдвард протянул ей руку, в глазах его была неуверенность.

– Могу я проводить тебя в твою комнату?

– Нет, не надо, – ответила Ребекка, отказывая себе в удовлетворении самого большого желания. Отныне она будет подчиняться лишь доводам рассудка. Это будет не так больно.

– Ну что ж. – Он отпустил ее пальцы и сел рядом с Мартой.

Ребекка направилась к себе в спальню, но в сердце ее шла жестокая борьба между желаниями тела и рассудком. Что плохого в том, если она побудет с Эдвардом? Скоро он уйдет из ее жизни, он ведь именно так и собирается поступить? А если она родит от него ребенка?

Она стала считать дни и с облегчением обнаружила, что до очередных месячных у нее еще целых пять дней. Раздевшись, она внимательно посмотрела на свой живот. И облегчение сменилось грустью. Возможно, следовать велениям разума не так уж плохо, но подчиняться чувствам несравненно приятнее.

Надев рубашку на голое тело, Ребекка подошла к потайной двери, скрытой за сундуком. Она надеялась, что Эдвард уже вернулся в свою комнату. Едва открыв дверь, она столкнулась с Эдвардом, который крадучись пробирался ей навстречу. Она отпрянула и молча попятилась, заметив его пристальный взгляд. Когда она уперлась спиной в стену, он улыбнулся и, придвинувшись к ней, начал ее ласкать. Взгляд его светился нежностью.

– Какими ароматами ты околдовала меня? – прошептал он, целуя ее.

– Горной розой, милорд, – пролепетала Ребекка, наслаждаясь нараставшим в ней желанием. Ей хотелось крикнуть: «Я всегда была верна тебе и твоему клану!» Но прервать чарующее мгновение было выше ее сил.

Она положила руки ему на грудь. Он взял в ладони ее лицо и нежно поцеловал. Ребекка прижалась к нему так тесно, что почувствовала его возбужденную плоть. Хриплый стон сказал ей, что он еле сдерживает страсть.

Эдвард поднял Ребекку на руки и жадно посмотрел в ее глаза. «Это единственный мужчина, которого я люблю», – подумала она.

Эдвард положил ее на постель и осторожно снял с нее одежду, затем быстро разделся сам, и у Ребекки – в который» уже раз! – перехватило дыхание при виде его великолепного тела.

Время остановилось. Она позволила ему увести себя в чудесный мир, где царила любовь. Ее руки гладили его тело, задерживаясь на самых чувствительных местах. Глаза его сияли огнем страсти. Она сжимала его пульсирующую плоть в ладонях и сама получала от этого огромное удовольствие. Он завел ей руки за голову, коленом раздвинул ее ноги и очень осторожно вошел в нее.

Она закрыла глаза от наслаждения, сотрясавшего ее чувственной дрожью. Он задвигался в ней, и Ребекка откликнулась на его страсть. Их тела слились, творя изумительный мир, сходясь и расходясь в свободном полете. Она не останавливалась, пока не почувствовала, как излилось в нее его освобождение, заполняя ее лоно, неся с собой облегчение и радость.

Но он не покинул ее, как она страшилась. Вскоре она услышала его глубокое спокойное дыхание.

Лежа под ним, она любовалась спящим мужчиной, который завладел ее душой и сердцем. Его руки, сейчас так нежно обнимавшие ее, могли быть жестокими, а могли нести упоительное блаженство, о возможности которого она раньше и не подозревала. Она любила его – и боялась. Хотя ему в своем страхе не призналась бы ни за что на 228 свете.

Тихо-тихо прошептала она слова, которые никогда не произнесла бы вслух.

– Я невиновна. Я никогда не причиняла твоему отцу вреда. Как бы я смогла... ведь я тоже его любила.

Слезы наполнили ей глаза, делая мир вокруг расплывчатым и неясным. Однако они не помешали ей увидеть, что Эдвард открыл глаза. Она отпрянула. Он положил руку ей на плечо, удерживая на месте.

– Я знаю, Ребекка... Я знаю. Спи. – И он бережно привлек ее к себе.

– Кого ты пустила в замок той ночью?

Резкий свет дня ударил Ребекку по глазам. Она открыла и тотчас закрыла их под хлещущими словами Эдварда.

– Мне нужно знать, что произошло. Если это была случайность, я пойму, – говорил он, натягивая на себя рубашку.

– Последний раз повторяю: той ночью я никого в замок не впускала. – Она тоже начала одеваться, но движения ее были судорожными и нервными.

– Ты предпочитаешь носить цвета Кавена? – сердито сверкнул глазами Эдвард.

– Я принадлежу к клану Кавена и ношу его цвета! Вождь клана Макклири хочет поскорее найти виновника. А я рядом, и меня не надо искать!

Отвернувшись от него, она взяла гребень и начала расчесывать непокорные локоны. Но руки ее тряслись, и у нее ничего не получалось.

– А может быть, цвета Керкгардов нравятся тебе еще больше?

Его издевательский смех взбесил Ребекку. Отшвырнув гребень, она круто повернулась к нему. Но он поднял руку, призывая ее к молчанию.

– Воин, с которым я говорил, сказал, что видел той ночью, как женщина впустила в замок какого-то мужчину. Он утверждает, что узнал тебя.

Эдвард натянул сапоги. Поднявшись с постели, он подошел к столу взять гребень. Его горящий яростью взор столкнулся с ее таким же яростным взглядом.

Ребекка не знала, что он сделает в следующий миг. Но он, как всегда, ее удивил. Эдвард встал за ее спиной и начал не спеша расчесывать белокурые локоны.

– История знает множество примеров, когда мужчин сгубило женское коварство. – Он легонько дернул ее за волосы.

– Истории также известно о женщинах, погибших из-за мужчин, – не растерялась Ребекка и попыталась от него отойти.

Однако он держал ее за волосы, и она не могла сделать ни шагу. Едва она делала попытку отодвинуться, как он хватал ее за плечо и удерживал на месте.

– Не вертись, я почти закончил. Все! – Он повернул ее к себе и, взяв в ладонь блестящие шелковистые пряди, дал им медленно просочиться у него между пальцами. —

Прекрасно!

Ребекка оттолкнула его руку, стараясь не выдать своего волнения.

– Этот воин не мог видеть меня у ворот! Той ночью я вообще не покидала своей комнаты. – Присев на сундук, она стала застегивать башмаки. – И... у меня, кстати, пет сухой и чистой одежды цветов Макклири.

– Итак, ты никогда не открывала ворот замка после; наступления темноты? – Эдвард навис над ней, грозно скрестив на груди руки.

– Никогда и никому! Даже для того, чтобы впустить хотя бы кошку! – Под его подозрительным взглядом Ребекку бросило в жар.

– Так, дай-ка подумать. Ты иногда, наверное, отправлялась на ночные прогулки, не стесняясь родителей. А ворота на это время оставляла открытыми? Верно? И опускала подъемный мост? Так? И как же тебе это удавалось? – Эдвард встал на корточки, чтобы лучше видеть ее лицо.

– Всякое бывало. Ворота открывали стражники, и мост поднимать помогали тоже они. Но не в ту ночь! Почему ты продолжаешь меня допрашивать? – Она резко вскочила, чуть не опрокинув его на спину.

Он поднялся на ноги и угрюмо посмотрел на 230 Ребекку, готовый вытрясти из нее правду.

– Ты бесишь меня по десять раз на дню, Ребекка! – Он завернулся в плед и застегнул пояс.

В дверь постучали. Она бросилась открывать, радуясь, что их разговору помешали.

– Натаниэль! Как приятно тебя видеть.

– Мне тоже. Эдвард здесь? – Натан заглянул через ее плечо и увидел Эдварда. – Мы собрались в верхнем зале. Ты нужен прямо сейчас. И вы, леди Ребекка.

Они отправились в зал, а Натан по дороге рассказывал им о возникшей проблеме.

– Семьи Макклири хотят вернуться домой. Но мы не можем дать им достаточно воинов для охраны. К тому же нам грозит очередное нападение, а может, и сами решим напасть. – Натан с легкой ухмылкой смотрел на Эдварда.

– Что ты ухмыляешься? – раздраженно буркнул вождь.

– Просто счастлив, что ты со своей леди опять вместе и вы помирились. – С той же ехидной улыбкой Натан повернулся к Ребекке.

– Не будь так уверен, – отозвался Эдвард, но его суровость не произвела впечатления, потому что он тоже улыбнулся в ответ.

Ребекка рассмеялась. Натан был таким милым. Как это жена отпускает его от себя так надолго?

– Кстати, Натан, как поживает твоя жена? И дети?

– Замечательно. Малышка часто спрашивает о тебе. Ты ей очень понравилась.

– Надо будет мне их навестить.

Когда они вошли в зал, где собрались почти все члены клана, отец сурово посмотрел на дочь. Она подошла к нему.

– Доброе утро, папа. – Поднявшись на цыпочки, она поцеловала его в щеку. Эта уловка всегда действовала безотказно.

– Мне не хватало тебя за утренней трапезой. – Кажется, в его взгляде звучало осуждение.

– Прости, отец, я отсыпалась, ведь в последнее время мне не удавалось как следует отдохнуть. – Ребекка села по правую руку от отца. Пусть даже и не думает возражать! Это место считалось почетным.

– Да, разумеется. Ребекка, пересядь-ка на другую сторону. – Он встал и отодвинул для нее стул слева от себя, затем взмахом руки предложил Эдварду занять место, где только что была она.

Ребекка сделала вид, что не придала этому значения, но на самом деле очень обиделась.

Эдварду казалось, что совет никогда не кончится. Почему клану требуется столько времени, чтобы прийти к согласию? Взгляд его скользнул мимо Маккея на Ребекку. Она накручивала на палец локон и выглядела очень усталой. Однако взор ее, встретившись с его глазами, вспыхнул страстным призывом.

Наконец старейшины выработали самый безопасный план: остаться в замке и дожидаться действий со стороны Керкгарда.

После того как совет закончился, многие мужчины сгрудились вокруг Эдварда. У них возникли вопросы по поводу деталей предстоящей операции. Эдвард с грустью смотрел, как уходит из зала Ребекка. Он попросил мальчика, крутившегося в толпе взрослых, передать, чтобы она его ждала.

– Миледи, лэрд Эдвард просит вас оставаться в замке. Он проводит вас, когда освободится.

– Спасибо.

Ребекка, уже одетая в костюм для верховой езды, вела коня к боковой калитке. Мальчик стоял, испуганно глядя на нее.

– Вы скажете ему, что я передал вам сообщение?

– Обязательно. Наверное, мне придется подождать... – Ребекка улыбнулась вслед уходящему мальчику, – а может быть, и нет.

Она продолжила свой путь и, подойдя к калитке, вынула ключ из мешочка у пояса и отперла замок.

– Разве тебе не передали мои слова?

При звуках этого голоса Ребекка так и подскочила на месте и выронила ключ. Он стоял снаружи, рядом с калиткой и хмуро смотрел на нее. Как же он был красив в облегающих бриджах и в белоснежной льняной рубашке, подчеркивающей его могучие плечи. У нее задрожала жилка на шее и бешено забилось сердце. Эдвард ждал ответа. Она улыбнулась.

– О! Как ты красив! Просто глаз не оторвать.

– Не переводи разговор на другую тему. Почему ты никогда не подчиняешься моим приказам? – Он шагнул к ней.

Из-за угла крепостной стены показался человек, ведший в поводу коня.

– Ваш конь, лэрд Эдвард. Леди Ребекка, как приятно снова видеть вас дома. – Конюх добродушно улыбнулся ей.

– Спасибо. Домой и правда приятно вернуться.

Она нагнулась подобрать с земли ключ. Мужчина скрылся за выступом стены.

Ребекка выпрямилась и, оглядев Эдварда, поправила воротник его рубашки.

– Признайся, это моя мать так тебя нарядила?

– Ты ведьма, которая околдовывает мужчин. – Он сжал ее пальцы. – Ответь мне на вопрос, леди Ребекка. Почему ты меня не слушаешься?

– Потому, лэрд Эдвард, что моя душа требует свободы. И я тебе много раз об этом говорила. Никто не может указывать мне, что делать. Это меня убивает. – Она погладила его по щеке. – Ты же не хочешь сломить мою волю?

– Может, и захочу. Если это поможет тебе дожить до глубокой старости.

Зловещий огонек в его глазах заставил ее поверить, что он и в самом деле способен на такое.

Эдвард быстро перехватил оба ее запястья в одну руку.

– У меня еще один вопрос. У тебя есть ключ от главных ворот? – Он высыпал содержимое мешочка на землю. Но из него выпал только небольшой пучок сухих трав.

Хорошо, что Эдвард крепко сжимал ее руки: она бы сейчас его ударила.

– Как видишь, нет. У меня никогда его не было.

Отпустив ее, Эдвард встал на колени, чтобы подобрать содержимое мешочка. Она опустилась рядом и шлепнула его по рукам, запрещая прикасаться к своей собственности. Он тихо засмеялся, а она сердито нахмурилась.

– Отлично. Похоже, ты учишься держать свой острый язычок на привязи. – Эдвард внимательно посмотрел на нее.

Ребекка привязала мешочек к поясу и обеими руками толкнула его в грудь. Затем, не тратя времени даром, она вскочила на лошадь и оставила его чихать от пыли. Ее звонкий смех разнесся по окрестностям. Оглянувшись, она увидела, что он успел отряхнуться, вскочить в седло и сейчас едет за ней. Заливаясь смехом, она помчалась, наслаждаясь свободой, к своей любимой долине.

Прохладный воздушный поток развевал ее волосы, и они буйной гривой струились по ветру. Глубоко вдыхая всей грудью нежный терпкий аромат вереска, она ощущала, как отступает усталость. Ее кобыла, казалось, тоже наслаждалась бешеным галопом. Посмотрим, откликнется ли она на свист Эдварда.

Оглянувшись назад, она увидела, что Эдвард нагоняет ее. Но ей пришлось перевести лошадь на рысь, потому что впереди уже маячил лес. Быстро приняв решение, она обогнула лес слева и потеряла Эдварда из виду. Резко натянув поводья, она остановила лошадь, спешившись, бросила поводья на седло и пустила кобылу пастись, а сама побежала tв лес, к домику на дереве, ее любимой забаве детских лет.

Ловко вскарабкавшись по полусгнившей веревке, Ребекка, влезла на маленькую площадку, но, вставая, стукнулась головой о потолок домика. От удара с навеса посыпались сосновые иголки и сухие листья прямо в ее открывшийся от неожиданности рот. Отплевываясь и отфыркиваясь, она услышала внизу смех.

Эдвард держался за живот от хохота. Говорить он не мог. Ребекка стряхнула с себя иголки и нагнулась, чтобы захватить в ладонь побольше лесного мусора. После чего она повернулась к Эдварду, выбравшему именно эту минуту, чтобы посмотреть на нее.

С милой улыбкой она разжала пальцы, и шуршащий мусор обрушился на его голову. Не дожидаясь расплаты; она перебралась на другую сторону площадки к спасительной веревке. Она всегда подготавливала запасной выход на случай опасности. Однако, готовясь спуститься на землю, она подумала, как опасно для огромного Эдварда взбираться по истлевшей...

– А-ах! – донесся до нее громкий вскрик, затем звук удара о землю – и тишина.

– Эдвард! – отчаянно крикнула Ребекка, спрыгивая на землю. Эдвард, неподвижный и безмолвный, лежал на земле. – Эдвард!.. Эдвард?!

Она упала рядом с ним на колени, ощупывала его шею, голову в поисках раны... ушибов. Вроде бы он не поранился, но... Ребекка прильнула ухом к его груди, пытаясь услышать, бьется ли его сердце.

И тут Эдвард прижал ее к себе. Его смех смешался с ее испуганным криком. Они покатились по мягким сосновым иглам. Ребекка боролась с ним в тщетной попытке освободиться. Вскоре она тоже хохотала, забыв о недавнем испуге. Наконец, Эдвард накрыл ее своим телом, и она не могла пошевелиться.

– Ой, тут у меня под спиной острый камень. – Она старалась приподняться, чтобы вытащить его из-под себя.

– Вот и хорошо: ты это заслужила, – проворчал Эдвард, но просунул руку ей под спину и, вытащив острый булыжник, отшвырнул его в сторону.

– Я думала, что ты поранился... – Посмотрев в его глаза, Ребекка затихла. Нет, не только его глаза так привлекали ее, а весь его вид: порозовевшее от борьбы лицо, темные локоны, спадавшие на лоб, сильное тело... Все заставляло ее кровь быстрее бежать по жилам, а сердце биться чаще.

– А-а, значит, ты неравнодушна ко мне. – Он жадно целовал ее щеки, губы, шею. Затем, не прерывая поцелуя, он скатился с нее и лег рядом. Ее голова уютно устроилась на его плече.

Так они лежали, не разговаривая, просто любуясь красотой оранжевых сосновых стволов, устремленных в небо. Ребекка упивалась свежим хвойным запахом и теплом тела Эдварда. Мирная тишина убаюкала бы их, если бы не прохлада горного леса.

Она села и весело посмотрела на него.

– Ты захватил с собой меч?

– Конечно. Хочешь устроить поединок? – Эдвард приподнялся на руках. – А твой меч с тобой?

– Всегда. – Она прижалась к нему крепко-крепко.

– Отлично. – Приподняв пальцем подбородок Ребекки, Эдвард легко коснулся губами ее губ, затем встал и протянул ей руку.

Она привела его на полянку в маленькой долине. Именно здесь скрывалась она, когда жизнь в замке начинала казаться ей невыносимо скучной.

– Ты, наверное, часто приходила сюда? – спросил Эдвард, неторопливо вытаскивая меч из ножен.

– Да, на этой полянке я победила множество драконов и черных рыцарей. И все это моим первым маленьким мечом. – Ребекка тоже вытащила меч.

– Значит, ты всегда побеждала? – Эдвард взмахнул мечом, описав красивую дугу.

Ребекка повторила его движение.

– Нет, не всегда. Мне никак не удавалось убить одного дракона, и его зловонное дыхание отравляло окрестности. Я все еще чувствую его мерзкий запах, хотя прошло долгих десять лет с моей первой попытки его уничтожить.

Эдвард поднял брови.

– Вина очень дурно пахнет, если ты в ней не покаешься. – Он сделал резкий выпад, и сталь его меча заблистала на солнце.

Держа меч обеими руками, она взмахнула им, отбивая его клинок. Еще выпад, еще отражение. Клинки звенели, ударяясь друг о друга. Ее мышцы быстро включились в игру, наслаждаясь боем. Невостребованная сила, таившаяся в ней, потекла по жилам. Она рванулась вперед, в атаку.

– Моего дракона зовут не вина. Я никогда не вредила близким. – Теперь она держала меч в одной руке и с легкостью отражала его выпады.

Эдвард настороженно посмотрел на нее.

– Ты все еще думаешь... – Ребекка промахнулась, и Эдвард чуть не отсек ей руку.

Испугавшись, он поспешно отступил.

– Советую не говорить об этом сейчас, иначе я прекращу поединок, – сказал Эдвард, повторяя то же движение.

На этот раз она не промахнулась.

– Я хочу показать тебе, почему боюсь за тебя в битве. – Взяв меч двумя руками, он сильно ударил им по ее клинку.

Ребекка сильнее сжала рукоять, но вместо того чтобы отразить его натиск, слегка ослабила хватку. Сила удара его меча чуть не свалила ее с ног. Но она не упала, а лишь чуть покачнулась. И хитро улыбнулась, встретив его удивленный взгляд.

– Теперь я покажу тебе, почему тебе не надо за меня бояться. – Она отразила его атаку сильным ударом. – Не, думаешь же ты... что мои учителя не научили меня... как справляться с недостатком у меня грубой силы? По правде говоря... этому приему научил меня твой отец... – Ребекка прерывисто дышала – говорить и отбивать удары было не просто.

Эдвард воткнул меч в землю и нахмурился.

– Он тебя обожал... меня всегда это удивляло...

– И меня удивляет, почему ты постоянно меня допрашиваешь. – Она отвернулась, чтобы отойти, и тут же поняла, что поворачиваться к Эдварду спиной не стоило. Шум разрезаемого клинком воздуха прозвучал у нее за спиной, но она успела повернуться и встретила лезвием удар плашмя, который был направлен ей в спину.

Эдвард удивленно заморгал.

– Неплохо, – произнес он и шутливо поклонился. Сжав губы, она сурово взглянула на него, повернулась и направилась к лошадям. Эдвард шел за ней и, когда она садилась в седло, шутливо шлепнул ее. Подбирая поводья, она скрыла улыбку за вуалью растрепавшихся волос.

Он вскочил на своего жеребца, и они не торопясь поехали к замку. Внезапно оттуда раздались какой-то шум и крики. Они испуганно переглянулись. С взволнованным криком Ребекка пришпорила кобылу, посылая ее вперед.

– Ребекка, подожди! – Эдвард помчался за ней. – Стой, не совершай опрометчивых поступков. Думай, женщина! – Его конь боком ударил ее лошадь, и Эдвард перетащил Ребекку к себе в седло. – Что ты собираешься делать?

Руки ее тряслись и болели от напряжения, а он прижимал ее к себе, удерживая в седле.

– Леди! Эй! – позвала она свою кобылу. Та остановилась, потом быстро поскакала к ней. – Что я собираюсь делать? Предупредить своих. Пусти меня!

– Эта битва не нужна ни тебе, ни мне. – Его яростный шепот остудил ее пыл. – Спокойно, Ребекка.

– Не-ет! – Она снова забилась в его руках, и они едва не шлепнулись на землю. Досада на свою слабость затопила ее, заглушая разум.

– У нас нет ни единого шанса! Посмотри на эту армию. Если они нас увидят, они получат то, что хотят... Нет, Ребекка... Если, конечно, ты не хочешь увидеть, как меня убьют, и провести остаток жизни в тоске.

Она обмякла в его руках. То, что он говорил, было разумно. Но вот так стоять и смотреть?!

– Но это же невыносимо!

Отчаяние, презрение к себе, разочарование нахлынули на нее с такой силой, что у нее потемнело в глазах.

Эдвард помог ей спуститься на землю, потом спешился сам. Она круто развернулась и изо всех сил ударила его в челюсть. Он рассвирепел. Бешенство, отразившееся на его лице, слегка охладило ее воинственный дух. Она увернулась от его руки, занесенной для удара.

– Эдвард... пожалуйста!

Молящий шепот остановил его руку за секунду до того, как она коснулась ее щеки. Она, сдерживая рыдание, подошла к своей лошади и прижалась лбом к ее теплой шее. Горячие слезы заструились по щекам.

– Я не могу вынести этого! Я обещала матери, что в момент опасности буду рядом. Там наши семьи... мы должны что-нибудь сделать!

Ребекка повернулась к Эдварду, ненавидя лившийся из глаз соленый поток, который не могла остановить. Он молчал, уставившись взглядом в землю.

Они простояли так несколько минут. Наконец Эдвард расправил плечи, глубоко вздохнул и посмотрел на нее.

– Мы подождем, пока враги не окажутся во дворе замка, потом войдем вслед за ними и нападем сзади. – Голос его звучал холодно и отрешенно.

Но в глубине его глаз она читала ту же муку, какую испытывала сама. Ребекка хотела утешить его, приласкать...

– Садись на лошадь и будь готова к атаке, – резко произнес он и быстро вскочил в седло.