Греки, по взятии Трои, пристали флотом своим к Фракийскому Херсонесу, которым управлял в то время Полимнестор. Здесь воздвигли они памятник Ахиллу, погребенному в Трое. Тень победителя Гекторова, явившись на высоте кургана, требовала принесение в жертву Поликсены, дочери Приамовой, которая некогда обручена была Ахиллу, и теперь, вместе с матерью своею Гекубою и другими знатнейшими из жен и девиц Троянских, находилась в стане Греческом для отведения в плен. – Оракул возвестил, что до тех пор корабли не могут отплыть от берегов Фракийских, пока не исполнится требование раздраженной тени. – Улисс, которому в удел достались Гекуба и Поликсена, объявляет им приговор народный. – Вот содержание следующих сцен:Примеч. Перев.
Царь Итаки, посланный некогда для осмотра города Трои, как соглядатай, примечен был Гекубою, и спасен ею от неминуемой казни. Сие благодеяние напоминает ему со всею благородною скромностью, и умоляет его защитить несчастную дочь свою. – Нежные чувствования матери, лишающейся последней подпоры престарелых дней своих, решимость и истинно героической характер Поликсены, обряды жертвоприношения, совершаемые Пирром, сыном Ахиллеса, и жалостное состояние девиц Троянских, идущих в неволю, и не знающих будущей судьбы своей, составляют первые два действие сей Трагедии, которой конец не соответствует началу.
Мой перевод, или лучше подражание столь близко, сколько позволяет отдаленность театра и нравов. Надеюсь доставлять вам иногда и другие лучшие сцены из Греческих Трагиков.
Гекуба, Улисс, Поликсена.
Гекуба. Ах! жизнь иль смерть!..
Улисс. Скрепись, отчаянная мать!
Несчастья жизни сей удел необходимой
Я послан возвестить -
Гекуба. О, рок неумолимый!-
Улисс. Против бессмертных нам не можно восставать!
Я воли их святой невольной исполнитель.
Гекуба. И всех мне пережить судил Громодержитель!
И старость дряхлая, лишенная подпор,
В презренной нищете, забытая богами,
Неутешаема состраждущих слезами,
Покажет Грекам здесь во мне живой позор! -
Улисс! глас матери тебе не оскорбленье!
Дерзну ли я…
Улисс. Вещай! (в сторону) Я чувствую смятенье!
О, подкрепи меня, могущественна тень!
Гекуба. Улисс! Воспомнишь ли ужасный оный день,
Когда ты, ратных сил и Трои соглядатай,
В раздранном рубище, как ближних сел оратай,
Блуждал вокруг бойниц, скрывая в сердце страх,
И с робкой хитростью считал наш каждой шаг?
Воспомнишь ли сей день?…
Улисс. Ах! что ты мне вещала!
Гекуба. Элена скрытого среди толпы узнала…
Ты был в моих руках!
Улисс. Всечасно смерти ждал! -
Гекуба. Не предо мной ли ты колена преклонял? -
Улисс. Ах! ты была одна несчастному отрада!
Гекуба. Не изведен ли ты моей рукой из града?
Улисс. Я жив… я чувствую… но что твой значит взгляд?…
Гекуба. Ты жив, и обоймешь своих любезных чад!
Улисс. Гекуба, все – твой дар!..
Гекуба. Не ради оскорбленья
Напомнила тебе мои благотворенья!
Улисс не может быть неблагодарным, нет! -
Герой всегда герой, и в счастье и средь бед
Ему ли жертвовать народа заблужденьям!
Для славы суетной служить его веленьям!
И страждущих друзей без крова оставлять!
Чем можешь ты сие убийство оправдать? -
Кто Грекам право дал? – О род жестокосердый!
Он с хладною душой, в пути злодейства твердый,
Часы торжественной, победной тишины,
Мечтает украшать – чем? – Смертию жены!
Жестокой! будь судья, будь правды друг неложной!
Вещай теперь: Ахилл, добыча брани грозной,
В подземных областях, сгорая местью злой,
На ком остановил ужасной выбор свой?
Виновна чем пред ним несчастная, скажите?
Элену гордую на гроб его влеките;
Она вела его к Приамовым стенам;
Она терзала вас, она погибель нам;
Пускай она умрет залогом примиренья! -
«Потребна красота для жертвоприношенья!» -
Пусть так! – но дщерь моя не ввергла в плен мужей;
Не разрушала царств прельщением очей!
Элены красота найдет другую Трою! -
Улисс! – коль истина всесильна над тобою,
Ты сердца своего внуши благой совет, -
Воспомни оный час, как пленник, в узах бед!
Ты к старческим моим коленам преклонялся,
Края одежд лобзал, отчаянный, терзался;
Чем ты был в оный час, то я перед тобой!
О той же милости молю тебя; герой!
Ах! не лишай меня подпоры сей убогой!
Не убивай ее! – уже убийства много!
Спаси несчастную, меня спаси ты в ней!
Утеха в бедствиях, надежда дряхлых дней,
Она, оставлена от неба мне заменой
Отечества, родных и славы похищенной!
Ты плачешь… добрый Царь!…. Я вижу наконец,
По нежным сим слезам, я вижу… ты отец.
Улисс! – возможно ль жить нам славою одною? -
Под гневом ли небес, хранимы ли судьбою,
Для милых чад, для них быть славными хотим!
Все тленно… их любовь во гроб с собой вместим
Представь, что я была досель, что я ныне,
Величество мое в супруге, в храбром сыне,
Что веки берегли, то взял единый день.
Отец! – представь себе всех бед моих хоть тень,
И вспомни о родных, с тобою разлученных,
Которых жизнь тебе милей побед бесценных!
Почти во мне себя, родительску любовь,
Права земных племен, невинной девы кровь
Прилично ли сынам Эллады просвещенной,
Быть пленников своих грозою разъяренной?
Где первый ваш закон, где дар самих богов,
Которой ограждал спокойствие рабов,
Которым движимы, когда во град вступили,
Вы наших алтарей убийством не сквернили
Где кроткий сей народ – народов образец!..
Глас мужа славного доходит до сердец!
Заслуга, доблесть, сан вещать в Улиссе станет!
И дочь моя… мой свет и радость не увянет!
Улисс. Царица! пощади мой долг и мой обет!
Признательность моя к Гекубе не умрет! -
Ни боги, ни вожди, ни все судьбы гоненья,
Не охладят во мне к страдальцам уваженья!
Хотя бы на тебя восстали все враждой,
Спасу несчастную – или умру с тобой. -
Теперь не властен я… по разрушеньи Трои,
В час радости, молитв – народ, Цари, герои
Герою первому, в очах всея земли,
Несчастну дщерь твою на жертву обрекли! -
Обеты небесам для мудрого священны;
Они предвестники победы неизменны.
Мужей великих мать, Эллада тем славна,
Что в ней честь должная заслуг отдана.
И сколько Ахиллес сих почестей достоин?
Он жребий Царств решил, – победоносный воин, -
Он дал нам торжества и сам не видел их!..
О жертва славная соотчичей – своих!
Возможно ль, чтобы мы стыдом себя покрыли; -
Чтобы лишась тебя, навек тебя забыли!..
Пускай восстанет Марс, и снова грянет бой,
Пускай еще враги нарушат наш покой;
Скажи, кто поведет нас в бурное сраженье,
Когда узрим к теням героев непочтенье? -
Признаюсь, не богат я громкою хвалой,
Делами не велик и воин лишь простой!
Но есть ли я дерзал на ужасы стократно, -
Желал бы видеть час торжеств моих отрадной!
Приятная мечта! – жить в памяти людей!
Она сопутник мой средь блещущих мечей!..
Гекуба! – скорбь твоя ужасна, справедлива;
– Но ты ль одна в слезах, о мать чадолюбива! -
Но сколько в Греции рыдающих отцов,
И нежных, красных дев, лишенных женихов,
И сирых матерей, покинутых сынами,
Которых смерть взяла пред вашими стенами…
Их вопли чрез моря несутся с шумом к нам,
Мы слышим их упрек и жалобы к богам;
Их взоры томные, безмолвие, стенанья,
Все требует от нас героям воздаянь
Спокойтесь, храбрые, в счастливейших полях…
Вы живы навсегда в признательных сердцах!
Утешьтесь славою, что вы Эллады чада,
Что вы сражалися, – не варваров ограда,
Которых имена с душою в гроб идут;
Забвенные от всех, лишь век один цветут.
Гекуба! – час настал…
Гекуба. И так, мольба напрасна!..
Глас матери ничто. – О, дочь моя несчастна!
Быть может, силен глас невинности твоей;
Проси его, отдай жизнь матери своей! -
Ах! обними сего жестокого колена!..
О боги! – и от вас Приама дщерь забвенна,
Улисс! Улисс! ты сам родитель нежных чад!..
Поликсена. Я вижу жребий свой: мне все сказал твой взгляд! -
Улисс смущается, желает удалиться;
– Спокойся, Государь!.. закон ваш совершится!
Необходимости покорствовать хощу;
Ты смерти требуешь, сама ее ищу,
Не дам торжествовать тиранам над собою!
За жизнь, за бедной дар, не изменюсь душою!
И что мне в жизни сей! – мой век прошел давно;
Величество мое во тьме погребено;
Надежда матери, при старости глубокой,
Во славе я цвела для участи высокой,
На то, чтобы Царей блистательный собор,
За дар моей руки держал геройской спор,
Чтоб первой в свет град, гордяся Поликсеной,
Исполнил завистью все Царствие вселенной! -
Ах! В счастливый мой век, среди прекрасных дев,
Владычица сердец и первый блеск Царев,
В одном бессмертии богиням уступала; -
Всесильная тогда, теперь рабою стала!
Рабою!.… Ах! одна ужасна мысль сие
Вмещает для меня все муки бытие!
Как? мне решиться ждать, чтобы тираны новы,
За золото мои меняющие оковы,
Дщерь славного Царя, сестру Владык, вождей,
Передавали всем для низких должностей;
Чтобы, томясь в трудах наемницы презренной,
Я смерти так ждала, как милости бесценной,
Чтоб подлой раб повлек меня перед алтарь
И брачной храм отверз, где мог быть только Царь!
Не казнь – бесчестие душ моей ужасно!
Пусть сниду я во ад невинной, неподвластной!
Пускай найдет меня час гибели моей
Победоносною над злобою людей!
Пускай священные родных героев тени,
Которых глас зовет меня из темной сени,
Узнает, что их дщерь, отмщая Грекам днесь,
Величием души унизила их спесь!
Улисс! свершай свой долг! – (к матери),
Предмет любви, смущенья! -
О матерь! пусть умру, избегнув униженья!
Надежды боле нет! – оставь любезну дщерь!
Мне мужество одно потребно лишь теперь!
Несчастья – жребий всех; судьба их разделяет;
Страданья тяжелы, коль робость их сретает!
Мы зрели смерть не раз, не грозен смерти взор
Для страждущей души!.. Но рабство!.. но позор!..
Гекуба. Ужасен, дщерь моя!.. разлуки час ужасен!
– Постойте лютые! – Улисс! мой вопль напрасен;
Ты прав! твой долг – устав бессмертных совершить!
Но прежде ты узнай кто должен жертвой быть;
Парис его сразил, Парис мое рожденье;
Да грянет надо мной богов и смертных мщенье!
Спешите упитать вы ненависть свою,
Точите каплями преступну кровь мою!
Я шествую…
Улисс. (в сторону) Уже мой дух ослабевает.
Гекуба, смертный ли с богами в суд дерзает! -
Разгневанная тень, в отврату бед и зла,
Едину дщерь твою на жертву обрекла!
Гекуба. И так обеих нас жестокие разите,
И с кровью матери кровь дщери соедините!
Улисс. Послушный небесам, могу ль что преименить?
– Ах! Если б никакой нам крови не сронить!
Гекуба. Нет, нет! мой долг велит -
В ней вместе умираю!
Улисс. Твой долг исполнить то, что я повелеваю.
Гекуба. Ничто не отделит, ничто меня от ней!
Улисс. Я должен разлучить вас властию своей!
Поликсена. О матерь нежная!.. постой Улисс! – терпенье!..
К печалям матери имей благоговенье! (к матери)
Уступим варварству насильственных властей,
Избавим честь свою от рабственных цепей! -
Уже ли хочешь ты, чтоб воин раздраженной
Влача тебя в пыли среди толпы надменной,
Свирепо посрамлял и сан твой и лета!
– Нет, нет! – избавимся последнего стыда! -
О матерь нежная! – не отдаляй разлуку,
В последний раз простри к несчастной дщери руку,
Да наслаждусь еще я нежностью твоей!
В последний вижу свет родительских очей!
В последний раз тебя мой голос призывает… -
Все меркнет… грозной ад врата мне отверзает!
Прости, прости! (к Улиссу) Пойдем!.. Готова смерть приять!
Гекуба. Остаток горестной от многих милых чад!
Ты шествуешь на смерть, а мне звучат железы,
На цепь позорную мои польются слезы…
Чего мне более, чего на свет ждать? -
Поликсена. Что мне родителю, что Гектору сказать? -
Гекуба. Да смертный час пошлют Гекубе в утешенье!..
Поликсена. О матерь! изреки на мне благословенье!
Гекуба. Погасла радостей надежд, моих заря! -
Поликсена. Где брат мой Полидор? где милая сестра? -
Гекуба. Как знать!.. предчувствую… всего, всего лишилась!
Судьба от первых дней на дом наш вооружилась! -
Поликсена. Нет! сын твой жив? в нем Бог тебя вознаградит!
Он вежды матери слезящие смежит! – (к Улиссу)
Пойдем…. покрой мой взор повязкою священной,
Я не могу взирать на вид ее смущенной!
Я смерть могу снести, – не в силах видеть слез!
Веди меня, куда назначил суд небес! -
Xор Троянских девиц
О вы, ветры моря грозные,
Ветры, спутники несчастливых!
Ах! куда, куда несете вы
Горды храмы мореходные
По долинам светлой влажности?…
* * *
Там меня ждет рабство гнусное?
Где звучат ко мне приветствие
Цепи плена бесконечного? -
Где воссяду я на праг врат,
Ожидая слова грозного
От тиранов веселящихся? -
* * *
Ты ли, берег стран Дорических,
Окропишься током горьких слез? -
Вы ль, утесы Фив кремнистые,
Повторите вопль страдание,
Повторите стон невольницы? -
* * *
Или там мне должно кончить жизнь,
Где родитель вод питательных,
Апидан поля пространные
Богатит живою влагою? -
* * *
Или там, где пальма первая,
Где священный Лавр, по манию
Сына светлого Латонина,
Вдруг расширил ветви юные? -
Там ли с девами Делийскими,
В след богини-звероловицы,
Прославлять я стану крепкой лук
И стрелу неизбежимую? -
* * *
Иль во граде дщери Зевсовой,
Колесницами гордящейся,
Блеском пурпура одеянна,
На коврах цветных, лазоревых,
Стану я коней закладывать,
В колесницу ярка золота? -
* * *
Иль ко племени Титанову,
У которого Зевес отнял
Искру пламени священного,
Понесешь меня попутный ветр? -
* * *
Ах, прости земля родная!
Реки, рощи, дом отеческий!
С вами я навек рассталася!
Не увижу боле милых чад,
Не увижу я родителей!
– Живы ль, живы ль незабвенные!..
* * *
Но и смерть для вас есть счастие,
Смерть приятнее неволи злой!
Ах! я скоро, скоро, в бедствиях,
В град чуждом, повелительном
Заключу обеты брачные
С божествами преисподними!
(Гекуба, простертая во прахе, в беспамятстве.)
Хор. О матерь Пергама! внемли друзей стенанья!..
Закрылся свет очей. – Всесильный! – Нет дыханья! -
Вестник. Гекубу ль вижу я!.. О тайный, грозный рок!
Сколь быстр и гибелен превратностей поток!..
Се счастливых Троян Царица вознесенна,
Раба! и в нищете, и чад своих лишенна!..
Страдалица, открой померкших взоров свет! -
Восстань, несчастная, восстань для новых бед!
Гекуба. (В исступлении) Меня, меня на
казнь! – о, весишшк благодатный!.
Готова! – к дочери, к родным… О, час отрадный!
Пойдем! – скорей, скорей…
Вестник. Счастливый, сладкий сон! -
Гекуба! для тебя не продолжится он!..
О матерь! соверши над жертвой погребенье!
Гекуба. Иду, иду! – восторг! – к любезным преселенье!..
Вестник. Нет, нет! – еще конец скорбей твоих далек!
Еще не истощил перунов грозный рок!
И тучи новые сбираются в эфир! -
Но доблесть почтена, хотя и не в порфире!
И во врагах почтен неустрашимой дух! -
Уже Ахеене, составя шумной круг,
Ахиллов гордый холм, волнуясь, ограждали,
И жертвы юные прихода ожидали. -
Ведома Пирровой к закланию рукой,
Явилась пред алтарь в одежд гробовой!
Избранных Греков сонм теснится вкруг несчастной;
Чтоб облегчить для ней ко смерти путь ужасной!
Тогда назначенный свершать священства труд,
Ахиллов сын, склонив блистательной сосуд,
Творит родителя святое возлиянье.
«О ты, померкшее Элладских чад сиянье!
Защита Греков, честь, божественный герой!
Прими, Пелеев сын! прими, родитель мой!
Благопоспешно днесь усердно приношенье!
Расторгни мрачное Эреба заключенье!
Восстань, подвигнися, приникни с высоты
На девственную кровь младые красоты!
Благоволи на дар геройства освященный,
Вождями, воинством и сыном принесенный!
Да Греков корабли от брега полетят!
Препоны скроются, ветрила восшумят!
Да спутники твои, бессмертными гонимы,
Уведав наконец, что вновь тобой любимы,
Помчатся в счастливой от падшей Трои путь!
Возвесели твоих единоборцев грудь,
Да после всех трудов узрят их очи слезны,
Узрят брега и дым отечества любезный!» -
Изрек – а весь народ пред холмом ниц упал…
Тогда свершитель жертв из ратовища взял
Златогорящий меч, и подал знак дружине,
Да деву робкую поддержит при кончине,
Не прикасайтеся, – несчастная речет, -
Мне в вашей помощи, о, Греки! нужды нет.
Я смерти не страшусь, я рабство презираю!..
Свободная, и смерть свободную вкушаю!
Разите, робкие! Царица в жизни сей,
Не буду я рабой и в области теней!..
Рекла, все воинство повержено в смятенье.
Но подал Царь вождей с престола мановенье,
И отступил народ, скрывая в сердце страх!
Царевне, с мужеством, с величием в очах,
Одежду белую руками раздирает,
И персей девственных приятность обнажает,
Как золото лучей, разлито в облаках,
Расстлались по плечам власы ее в кудрях -
Идет ко алтарю – склонилась на колена,
И руки опустив: ее жертва обреченна!
– О юноша, рази! ce грудь перед тобой!
– Обезоруженный геройством, красотой,
И жалостью смущен, Ахиллов сын стенает!
Но мстительная тень свой грозный вид являет,
Скрепился – меч поднял – кровь ала потекла!
Бледна, трепещуща, сколь сил собрать могла,
Одежду подобрать стремится, в утомленье,
Чтоб сохранить еще пристойное паденье…
Скончалась… где вражда? – где ненависть племен?
И Грек и Трои сын геройством восхищен!
Цветами новыми труп хладный осыпают,
И миртовы венцы закланной посвящают.
Толпятся юноши, на лик прекрасный зрят,
Друг друга упредить ей в почестях спешат,
И в горести немой, сердечною слезою,
Благословляют тень, грядущую к покою!..
