Вечер. Элькия, королевский замок, тронный зал.
Только что здесь закончились последние игры Королевских Выборов. В зале была толпа зевак, которые в основном сгруппировались вокруг маленького столика, поставленного прямо перед королевским троном. За столиком безмолвно и неподвижно, словно покойница, сложив перед собой руки, сидела девушка с темными длинными волосами, в черной одежде и похоронной вуали. Та самая, что обыграла Стеф в таверне.
— Итак, осталась лишь одна претендентка, Кламми Целл... Есть ли еще желающие бросить ей вызов? громко спросил старик в церемониальной одежде.
По толпе зевак прошел гул, но никто не выступил вперед. Неудивительно — Кламми победила всех своих прошлых противников. Никто не надеялся одержать победу. Сама она все так же безмолвно сидела за столом, закрыв глаза. Старичок продолжал:
— Что ж. Тогда, в соответствии с завещанием почившего короля, я объявляю Кламми новой королевой Элькии. Если здесь есть несогласные — говорите сейчас или вовеки храните молча...
— Мы протестуем! Еще как протестуем! — вдруг выкрикнул кто-то из толпы, и Кламми открыла глаза. Все зрители повернулись в направлении голоса. Там стояли, дружно подняв вверх руки, парень в одежде дворецкого и девочка в белом платье.
— Да-да. Мы протестуем. Вот они мы.
— Мм.
Кламми равнодушно посмотрела на них.
— Это еще кто?.. Слуги Стефани Долы? — спросила она насмешливо. — Проиграла мне право участия, так теперь подсылает свою прислугу? Совсем потеряла совесть...
Все это она сказала с неприкрытым презрением.
— Ха-ха-ха. Вот уж кто бы говорил, — усмехнулся Сора, выступив вперед.
— В каком это смысле?
— Если честно, не очень-то мне и охота всем этим заниматься. Уж слишком много проблем сулит этот ваш королевский титул... — почесывая затылок, лениво произнес Сора. Кламми прищурилась:
— Тогда исчезни. Детям здесь не место.
Сора бросил на нее острый взгляд.
— Мошенницам, пользующимся помощью других стран, тоже.
Народ зашумел. Послышались фразы: «Других стран?», «О чем это он?»
Сора шепотом обратился к Сиро:
— Нашла?
Та держала в руках телефон, на который Сора вчера сфотографировал таверну. Подняв взгляд от телефона на присутствующих в тронном зале, Сиро кивнула.
— Четверо.
— Уши кто-нибудь из них прячет?
— Один...
— Бинго. Когда скажу, укажи на него пальцем.
— Мм.
В разговор брата с сестрой встряла Стеф:
— Что... Что значит «помощью других стран»? — шепнула она Соре на ухо. Тот неприязненно на нее посмотрел:
— Ты что, так ничего и не поняла? Смотри. Что будет, если... — начал он шепотом, а затем громко сказал:
— Если вдруг окажется, что королевский титул с помощью магии выиграла снюхавшаяся с эльфами девка, этой стране — крышка!
Толпа сперва недоуменно, а затем испуганно зашумела.
— А если никто до сих пор этого не понял, то неудивительно, что человечество проигрывает.
— Слушай, ты... — Кламми поднялась из-за стола и вышла навстречу Соре. Хоть ее лицо и было скрыто вуалью, было очевидно, что от нее исходит угроза. — Хочешь сказать, я победила магией?
— Разве? Я всего лишь сказал «если вдруг»! Или что, ты вдруг решила сама сознаться? — ничуть не смущаясь, самоуверенно усмехнулся Сора.
— Хорошо. Если ты протестуешь... Сыграем?
— Да-да. Ничего не имею против. Вот только, — поспешно остановил он уже доставшую игральные карты Кламми, — если мы будем играть в покер, то только после того, как твоего товарища выпроводят.
Одновременно с этими словами Сиро указала пальцем в толпу.
Голоса вдруг разом утихли, и люди уставились в указанном направлении. Кламми и тот, на кого указала Сиро, едва уловимо напряглись, и Соре этого было достаточно, чтобы удостовериться в своей правоте.
— Не понимаю, о чем ты.
— Да неужели? Народ, снимите-ка с него кто-нибудь шляпу.
Человек в толпе сделал было шаг назад, но кто-то уже успел ловко стянуть с него головной убор. Под ним обнаружились уши. Длинные уши, с какими в фэнтези традиционно изображают эльфов.
Народ зашумел.
— Смотрите, это же эльф!
— Да ну... Получается, парень говорит правду?
— Она жульничала с помощью магии?!
— Ну что, обманщица ты наша с каменным лицом? Дружка своего спасать будешь? — насмешливо спросил Сора. Кламми все так же холодно ответила:
— Мне еще раз повторить? Я не понимаю, о чем ты.
— Ладно. То есть ты не против, если его выгонят?
Довольно усмехнувшись, Сора жестом попросил прогнать эльфа из зала, а затем обернулся к Кламми и достал из кармана телефон Сиро.
— Ну что? Покер так покер. Поехали! — ухмыльнулся он и запустил на телефоне какое-то приложение.
Кламми закрыла глаза и помолчала несколько секунд, а потом спокойно ответила:
— Понятно. Сговорился с эльфом и попытался выставить меня как предательницу человечества... Так?
— Ха! Быстро же ты отмазку себе придумала. Или она у тебя была готова заранее? — не растерялся Сора.
— Что ж, и моему терпению есть предел, — она, не меняясь в лице, сквозь вуаль устремила на Сору острый взгляд. — Можете выгнать своего эльфа, если хотите. Тогда сыграем в игру, которая зависит только от мастерства игроков и в которой нельзя сжульничать.
Сора лишь рассмеялся: все шло именно так, как он предвидел.
— Без проблем. Как-никак, согласно пятой Заповеди, правила игры задает тот, кому бросают вызов. И скажи спасибо, что я не стану допытываться, с чего ты вдруг расхотела играть в покер, — он направил на Кламми камеру телефона и сделал фотографию. — Ты не очень фотогеничная девушка. Советую улыбаться почаще, — и показал ей ее собственную фотографию.
Кламми снова пытливо уставилась на Сору. Но на этот раз Сора и сам прямо посмотрел на нее в ответ, да таким проницательным взглядом, что по спине у Кламми побежали мурашки.
* * *
Кламми покинула тронный зал, сказав, что идет за игрой, которая выявит истинные умения игроков. Сора остался ждать ее в залитом закатным солнцем саду королевского замка. Вдвоем с Сиро они уселись на лавочку и уткнулись носами в телефоны. Улучив подходящий момент, к ним, озираясь по сторонам, как бы никто не заметил, подобралась Стеф.
— То... то есть она против меня магией жульничала?!
— А еще громче нельзя?..
Стеф, похоже, не понимала, зачем они сели подальше от всех. Впрочем, она только что получила ответ на давно терзавший ее вопрос. Можно понять ее удивление и возмущение, ведь ее обыграли при помощи магии.
Сора беспечно ответил:
— Именно так. Вернее, жульничал ее помощник-эльф.
— А что это была за магия?
Стеф пожирала их полными любопытства глазами. Что это была за магия? Как Сора, будучи обычным человеком, смог ее увидеть? И что это у них за штуки в руках? Какие-то полезные инструменты из другого мира? Это с их помощью они засекли магию?
Но ответ Соры был неожиданным:
— Понятия не имею, — и не обращая внимания на застывшую от удивления Стеф, он равнодушно продолжил: — Но жульничала она сто пудов. Слишком уж подозрительно держала карты, когда играла с тобой в таверне. Мы с Сиро сразу это заметили.
— Не «мы»... А я.
— Какая же ты зануда... Ладно.
Вчера на первом этаже таверны Стеф играла с Кламми. Сора, который по удачному стечению обстоятельств играл в то же время снаружи, все видел и уверенно утверждал, что она жульничала...
— Но вот как именно — я не знаю. Я же в магии не разбираюсь.
У Стеф отвисла челюсть.
— Крутая штука эта ваша магия. Если с ее помощью можно подтасовывать карты или даже влиять на память человека, тут уже ничего не докажешь. Шансы на победу нулевые. Раз для нас она невидима, то и мухлеж мы засечь не сможем.
— Стоп... — Стеф наконец оправилась от шока. Помотав головой из стороны в сторону, она вновь принялась за расспросы: — Подожди, но как тогда ты собрался выиграть?
— А? Не собирался я выигрывать.
Стеф вновь потеряла дар речи.
— Кто ж согласится играть в игру, в которой поражение гарантировано, как ни старайся? — и до того, как Стеф успеет прийти в себя и вновь начнет задавать вопросы, пояснил: — Поэтому мы ее и заменили.
— А?
Сора повернулся лицом к Стеф.
— Слушай внимательно. Постараюсь объяснить как можно проще.
— X... Хорошо...
— Во-первых, эти Королевские Выборы. Кто в них победит, тот станет представителем всего человечества, так?
— Так...
— Уже эта затея ужасна сама по себе. Потому что ей могут воспользоваться другие страны.
— Да. В этом ты прав... — ответила Стеф, досадуя, что не понимала этого, пока ей самой на это не указали.
Поскольку никаких других правил проведения игр не было, любая страна с помощью невидимого для людей жульничества могла привести к победе своего ставленника. И тогда люди исчезнут, лишившись всех шансов на победу.
Воистину ужасная затея, чреватая множеством опасностей.
— Другими словами, это уже не турнир отдельно взятых людей, а война между государствами. Дипломатическая. Сечешь?
— Да, поняла.
— Во-вторых, эльфы. Думаешь, они единственные, кому в голову пришло усадить на трон своего претендента?
— Ну...
— Другие тоже наверняка об этом подумали. Пытались они это сделать или нет — вопрос отдельный. Но вероятность этого крайне высока. А значит... Можно этим воспользоваться и заставить всех думать, что я — тоже один из них, — хитро усмехнулся Сора, вертя в руках мобильник. — Если использовать магию против людей, которые только что с помощью каких-то странных штук якобы смогли засечь и разоблачить ее, эти люди ведь снова смогут уличить ее в жульничестве, и тогда она проиграет. Поэтому мы выгнали того эльфа, который пользовался магией, и теперь...
— И теперь вы можете играть, не опасаясь, что они сжульничают?! — просияла Стеф. Сора лишь разочарованно поник.
— Слушай, ну нельзя же быть настолько тупенькой.
— П... Почему сразу тупенькой?!
— Ты меня слушала? То, что другие страны попытаются вмешаться, — ожидаемо. То есть они наверняка готовы к тому, что появится кто-то вроде меня.
— А...
Сора вернулся к теме, которую обдумывал:
— И наверняка они заранее приготовили что-то, что будет работать в их пользу даже в такой ситуации.
Он уточнил:
— Стеф, ты говорила, что людям магия невидима, но они могут играть в игры, созданные при ее помощи. Так?
— Ну да...
Лицо Соры прояснилось, словно ее ответ помог ему разрешить некую тревожившую его проблему.
— А еще ты говорила, что эльфы пользуются магией искуснее всех. Наверняка против стран, которым тоже доступна магия, они заранее приготовили игру со скрытой магией, помогающей им выиграть. И, скорее всего, она пошла как раз за ней.
Стеф нахмурилась.
— Но... но ведь тогда получается, что ты сделал только хуже.
— А? С чего бы?
— Ну, если эта магия скрытая...
В который раз за день Сора разочарованно вздохнул:
— Ты пойми, для людей самая опасная магия — простейшая, оказывающая прямое воздействие, вроде подмены памяти или чтения мыслей. Потому что нам она вообще незаметна. Но в играх с другими странами они на такие очевидные трюки пойти не могут!
Проще говоря, игра эта будет на первый взгляд честной, хотя на чаше весов в ней на самом деле есть перевес в пользу противника. Магическое воздействие в игре должно быть незаметным — а значит, не затрагивающим игроков напрямую.
Факта того, что игра будет жульнической, это не отменяло. Но противники хотя бы откажутся от использования тех трюков, с которыми всухую обыграли Стеф в покер.
Ради этого и был блеф.
Ради этого они и показывали телефоны.
И пока что все шло как по маслу.
— Но... Но ведь... — Стеф, кажется, наконец-таки все поняла. — Мы все равно в невыгодном положении.
— Ну да. Но какая разница? — невозмутимо ответил Сора и приобнял сидящую рядом с ним Сиро. — Если игра проходима в принципе, 「 」 не потерпит в ней поражения.
— Мм, — кивнула Сиро, которая как раз в этот момент выиграла на телефоне в сёги на сильнейшем уровне сложности. И вдруг резко обернулась.
Они запоздало заметили, что к ним приближается не кто иная, как Кламми.
— Ой... Надеюсь, она ничего не слышала, — едва слышно прошептал Сора. Сиро успокаивающе кивнула в ответ, и, словно в подтверждение этому диалогу, Кламми сказала:
— Спрошу прямо. Вы чьи ставленники?
Мысленно Сора вздохнул с облегчением, но, не подавая виду, насмешливо ответил:
— Сказать тебе по правде, нас послали... Ха! Думаешь, мы вот так тебе и ответим? Совсем глупенькая?
— Я не отдам вам эту страну.
— Ну да, конечно. Ты ее эльфам отдашь, — усмехнулся Сора.
— Нет, — сурово отрезала Кламми. — Я не отдам ее никому. Наша страна будет принадлежать только нам.
— Да неужели?.. — саркастически спросил Сора, но Кламми не отступалась:
— Я обратилась за помощью к эльфам, чтобы вернуть человечеству хоть немного земель. Ты и представить себе не можешь, на что мне ради этого пришлось пойти и какие договоренности заключить... Но как только люди получат минимально необходимые для жизни территории, я порву с эльфами.
— Мда... — Сора не смог скрыть разочарование. Потом усмехнулся: — Зачем тогда рассказывать это людям, которых подозреваешь в шпионаже в пользу другой страны? Жить надоело?
Кламми устремила на Сору пронзительный взгляд сквозь вуаль.
— Чьим бы ставленником ты ни был, меня тебе не одолеть.
— Похвальная самоуверенность.
— Я просто констатирую факт. В магии с эльфийской державой Эльвен Гард не сравниться никому. Поэтому она и величайшая в мире. В игре против них ни у кого нет шанса.
— Хм.
— Хочу попросить тебя как иманити, — взгляд Кламми смягчился. — Если ты надеешься спасти нас, брось эту затею и откажись от своего вызова. Я клянусь тебе, что не сделаю нас марионетками эльфов.
Сора молчал. Кламми продолжала, чуть ли не умоляя:
— Иманити недоступна и невидима магия, — в голосе ее была слышна обида. — Нам ничего не остается, кроме как попытаться выжить, войдя под протекторат какой-нибудь из более сильных держав, после чего отказывать всем в любых вызовах. Ты ведь понимаешь?
Сора понимал.
Согласно Десяти Заповедям, окончательное слово всегда за тем, кому бросают вызов.
Здесь она была права: вернуть себе земли с чужой помощью и затем изолировать страну, отвечая на все вызовы отказом, — эффективная стратегия. Никаких приобретений, но и потери нулевые. Цугцванг, в котором самый лучший ход — не ходить в принципе. Но...
— Хм... Я тебя понял. План действительно неплохой...
— То есть ты заберешь свой вызов?.. — с ноткой благодарности в голосе сказала Кламми. Она закрыла глаза...
— НО Я ОТКАЗЫВАЮСЬ!
...и снова удивленно распахнула их, услышав ответ, которого совсем не ожидала.
— Объясни хоть... почему?
— Ха-ха... А вот почему... — Сора приобнял бесстрастно наблюдавшую за происходящим Сиро.
— «БОЛЬШЕ ВСЕГО УДОВОЛЬСТВИЯ 「 」 ДОСТАВЛЯЕТ СКАЗАТЬ НЕТ ПРОТИВНИКУ, УВЕРЕННОМУ, ЧТО ЗА НИМ ПРЕИМУЩЕСТВО!» [16]Больше всего удовольствия 「 」 доставляет сказать НЕТ противнику, уверенному, что за ним преимущество! — Неточная цитата из манги «Невероятные приключения Джо Джо» (JoJo no Kimyou nа Bouken).
— закончила хором с ним Сиро. Не знавшим этой цитаты Кламми и Стеф оставалось лишь удивленно наблюдать за тем, как брат с сестрой радуются удачно ввернутой фразе.
— Ха-ха-ха! Четвертая из цитат, которые мы давно хотели использовать в реальной жизни!
— Братец, ты супермолодец, — показала Сиро брату большой палец.
У Кламми задрожали плечи. Отказ она сочла за издевку и нежелание продолжать переговоры.
— Только зря потратила на вас время. Хотите по-плохому — так тому и быть... Жду вас в тронном зале.
— Да-да. И не забудь ту штуку, ради которой продалась чужакам! — издевательски бросил Сора ей вслед.
— Ты... ты уверен? Мне кажется, она говорит вполне здравые вещи... — осторожно сказала Стеф. Сора перевел на нее усталый взгляд.
— Когда же ты наконец научишься не верить всему, что говорят люди? — и он оттопырил указательный палец: — Во-первых, нет никаких оснований полагать, что она говорит правду.
— А... — стыдливо опустила глаза Стеф.
Сора поднял второй палец:
— Во-вторых, если победа ей гарантирована, то зачем тогда уговаривать противника не бросать ей вызов?
— А! — Стеф снова подняла глаза, догадавшись сама. — Потому что есть вероятность, что она проиграет?!
А значит, все предположения Соры верны.
Сора в ответ оттопырил третий и четвертый пальцы:
— В-третьих, если она столь наивна, что разбалтывает свои планы чужим шпионам, доверять ей страну нельзя. И в-четвертых, если она догадается о том, кто мы на самом деле, — нам крышка. Смекаешь?
Стеф кивнула с раскрытым от удивления ртом.
— Не думала, что за тем ответом так много стоит... — сказала она, не подозревая даже, что та фраза принадлежала не им. Почувствовав, как лицо ей снова начала заливать краска восхищения и смущения, она поспешно отвернулась.
Обернувшись в направлении замка, куда ушла Кламми, Сора добавил:
— Ну, и это еще не все. Что она, что ты...
Он переглянулся с Сиро. Та кивнула ему в ответ. Взяв ее за руку и направившись обратно, Сора сказал:
— Вы все слишком плохого мнения о человечестве.
* * *
Вернувшись в тронный зал, они увидели ту же толпу, ожидавшую их все это время, тот же столик со стульями, стоящий перед троном, а на столике...
— Шахматы?.. — теперь настал черед Соры удивляться.
Он обдумывал множество вариантов того, какую игру могли бы использовать эльфы для жульничества, но мысль про шахматы не приходила ему в голову. В конце концов, как, спрашивается, вообще можно сжульничать в шахматах?
Усаживаясь за стол, Кламми ответила изумленному Соре:
— Да, шахматы. Но не обычные, — и она достала фигуры.
Тридцать две фигурки, выкрашенные в черный и белый цвета, сами заскользили по доске и встали на свои места. Словно...
— Именно. Это Своевольные Шахматы, — предугадала Кламми вопрос Соры. — Фигуры в них двигаются сами, если им приказать. Что скажешь, то они и сделают.
«Неприятную нам предлагают игру», — подумал Сора, пытаясь понять, какой тут может быть подвох.
— Что скажешь, Сиро? — спросил он. Партию в обычные шахматы Сиро бы гарантированно выиграла. Но именно что в обычные. Здесь же было очевидно, что противник где-то смухлюет.
— Все нормально. В шахматы я... не проиграю, — ответила Сиро, уверенно выходя вперед, но тут Сора вдруг уточнил:
— Вопрос. Мы ведь сможем поменяться, если захотим?
— ?.. — озадаченно уставились на него Сиро и Кламми.
— Мы, понимаешь ли, один игрок в двух лицах. Да и вообще, ты-то эту игру, судя по всему, хорошо знаешь. Вдоль и поперек, я бы сказал, — сказал Сора, поигрывая телефоном в руках.
Кламми подозрительно всмотрелась Соре в лицо, но тот ничем себя не выдал. Иначе он был бы недостоин быть частью 「 」.
— Как хотите, — бросила Кламми, то ли испугавшись телефона, то ли не сумев ничего прочитать на лице Соры, как вдруг...
— Ты думаешь... я проиграю? — возмутилась сестра, вторая половина их союза.
— Сиро, не заводись. В обычные шахматы ты не проиграешь никому.
— Мм, — кивнула сестра, словно Сора озвучил очевидный факт. Он и был, в общем-то, очевидным: проиграть она никому не могла.
— Но это необычные шахматы. Куда более необычные, чем она дала нам понять.
— Мм.
— Не забывай, мы — единое целое. Непобедимы мы только вместе. Лады?
— Прости... Буду... осторожна.
— Молодчина! Ну, задай-ка ей жару! — Сора погладил ее по голове и шепнул на ухо: — Старайся одерживать верх до тех пор, пока я не определю, в чем тут подвох.
Кивнув, Сиро села за игровой столик. Стул оказался низковат для нее, и она забралась на него с ногами, усевшись на собственные пятки.
— Вы там наконец-то закончили? Тогда начнем. Можете ходить первыми.
Сиро нахмурилась в ответ на неприкрытую издевку. Для нее, не видящей особой разницы между шахматами и крестиками-ноликами, это предложение равнялось хвастливому заявлению о своей победе.
В шахматах при условиях безошибочной игры ходящему первым победа гарантирована. И чтобы соперник мог надеяться хотя бы на ничью, ходящий первым должен допустить хотя бы одну ошибку.
— Пешка... b2-b4, — сердито буркнула Сиро, начиная партию. В ответ на голосовую команду пешка, согласно правилам первого хода, продвинулась вперед на два поля.
«Кламми назвала эту игру Своевольными Шахматами. Но вряд ли их своевольность ограничивается тем, что они двигаются сами», — размышлял Сора.
Кламми тихо сказала:
— Седьмая пешка, вперед.
И названная фигура продвинулась вперед на три поля.
— А?! — ахнул Сора вместе с толпой.
— Я же сказала, это Своевольные Шахматы, — заметила Кламми, слегка улыбнувшись. — Фигуры здесь реагируют на харизму, лидерские качества... соответствие игрока королевскому титулу. И ходят сами. Очень подходящая игра для того, чтобы выбрать правителя, не правда ли?
Сора досадливо цыкнул языком, но Сиро невозмутимо продолжила:
— Пешка... d2-d3.
— О. Какая похвальная уверенность в своих силах.
Но Сиро, целиком и полностью погруженную в игру, насмешки и провокации не задевали. Не стоило забывать, что с помощью своей концентрации она смогла одолеть Бога.
В ответ на нарушающие одно за другим правила игры ходы Кламми Сиро отвечала своими, не теряя спокойствия и внимательности.
— Быть не может... — удивленно сказала Стеф, наблюдавшая за партией вместе с Сорой.
Впрочем, все окружавшие столик зрители были готовы сказать то же самое. Оказавшись на месте Сиро, они бы не имели понятия, как реагировать на непредсказуемые ходы Кламми. Сиро же отвечала ходом на ход, не ведя и бровью. Ее самообладание нельзя было назвать иначе как нечеловеческим.
— О... Ого... Она побеждает противника, который игнорирует правила!
— Да... — Сора, однако, наблюдал за партией спокойно. — Но удивительного в этом ничего нет. Взять, к примеру, сёги. Не знаю, правда, есть эта игра в вашем мире или нет. Первоклассный игрок в сёги легко победит дилетанта даже без ладьи, слона, коней, стрелок и генералов — то есть одними только пешками и королем... Проще говоря, одним лишь нарушением правил разницу в мастерстве не восполнишь, — объяснил он. Но вид у него был хмурый.
«Если главное в этой игре — то, что фигуры обладают собственной волей, то стоит ожидать от них и других сюрпризов», — думал он.
Его опасения вскоре подтвердились.
— Пятая пешка, вперед, — велела Сиро.
Но пешка не шелохнулась.
— Э...
Лицо Сиро впервые выразило нерешительность. Стеф тоже растерялась, но Сора лишь досадливо сказал:
— Этого я и боялся.
Главной особенностью этих шахмат оказалось не то, что харизматичный игрок мог заставить фигуры ходить не по правилам, а то, что фигуры могли попросту отказаться ходить, если харизмы игроку недоставало. Если представить, что это не фигуры, а живые солдаты, то...
— Фигурами жертвовать не получится.
Настоящего солдата так просто пожертвовать своей жизнью не заставишь. Для этого нужна железная дисциплина, строгая иерархия или боевой дух, граничащий с безумием. А если терять фигуры нельзя...
Закусив ноготь, Сиро впервые за партию надолго задумалась. Набор стратегий существенно сократился, а войска холодно ухмыляющейся Кламми продолжали неумолимо наступать.
Очень скоро Сиро потеряла инициативу, и ее положение начало стремительно ухудшаться. Растерявшие боевой дух фигуры стали все чаще отказываться выполнять приказы, что сильно злило Сиро. Солдаты чувствовали ее злость, и это усугубляло ситуацию еще больше. Выбраться из этого замкнутого круга было невозможно.
Похоже, и сама Сиро это поняла. Победный огонь в ее глазах полностью угас.
Но наблюдавшему за игрой Соре увиденного было достаточно, чтобы понять, что никакой харизмы у самой Кламми нет, и увидеть, что же на самом деле позволяет ее фигурам так двигаться.
— Сиро, меняемся, — сказал он, положив сестре руку на плечо.
Лицо Сиро было скрыто волосами, но Сора успел заметить слезы в ее глазах. Ведь 「 」 не имели права на поражение. А в шахматах Сиро до сих пор никому не проигрывала, ни разу.
— Братец... прости...
— Ты чего?
— Мы... проиграли... прости, — всхлипнула она, уткнувшись брату лицом в грудь. Приобняв ее, Сора ответил:
— Ну чего ты, вовсе мы не проиграли. Мы же с тобой одно целое. Пока я не проиграл, поражения не случилось.
Сиро подняла на Сору глаза. На лице брата играла его вечная наглая, самоуверенная ухмылка.
— И к тому же это совсем не шахматы. В этой игре ты мне проигрываешь постоянно.
— А?..
— Сейчас сама все увидишь. Эта игра — моя специальность.
Сора вытер сестре заплаканные глаза. Волосы все так же закрывали ее лицо, но было понятно, что она все еще расстроена. Сиро начала было слезать со стула, но Сора ее остановил.
— Плакса, бросающая игру на полпути, и заносчивый братец, еще надеющийся отыграться... Если из вас и получится король, то разве что такой же никчемный, как и предыдущий, — съязвила Кламми, но Сора пропустил все мимо ушей и подхватил Сиро на руки. Та удивленно съежилась, прижавшись к нему. Подняв сестру, чересчур легкую даже для одиннадцатилетней девочки, Сора уселся за стол и посадил ее себе на колени.
— Я же сказал, что мы единое целое. Сиди здесь. И если я вдруг потеряю самообладание, выручай, — сказал он удивленной сестре. А затем, повернувшись с неприятной ухмылкой к Кламми, сказал: — Ну, здравствуй, стерва.
— Это ты мне?
— Пока я буду разносить в пух и прах эту игрушку, ради которой ты продалась эльфам вместе со своими вонючими потрохами, сиди и подбирай слова раскаяния. Ты у меня, тварь продажная, сейчас поплатишься за то, что довела мою сестричку до слез.
Кламми помрачнела, но Сора уже повернулся к доске. Сделал глубокий вдох и...
— ВНИМАНИЕ... ВСЕМ... ВОЙСКА-А-АМ! — заорал он вдруг во весь голос. От вопля задрожали стены, а сидящая у него на коленях сестра — да и все присутствующие тоже — закрыли уши руками. — ТЕМ, КТО ОТЛИЧИТСЯ В ЭТОЙ БИТВЕ, Я КОРОЛЕВСКИМ УКАЗОМ ДАРУЮ ПРАВО ПЕРЕСПАТЬ С ПОНРАВИВШЕЙСЯ ИМ ДЕВУШКОЙ!
В тронном зале наступила гробовая тишина, демонстрирующая неверие, отвращение и шок толпы. Ничуть не смущаясь, Сора продолжал:
— А тех, кто сражается на линии фронта, я дополнительно освобожу от налогов и дальнейшей военной службы и назначу им пенсию! Не смейте подыхать, девственники проклятые! И те, кого дома ждут семья и любимые, тоже! Вы должны вернуться с поля боя живыми!
Не веря своим ушам, пораженные зрители хранили молчание. Но вдруг...
— У-у-у! — пронесся по доске воодушевленный вопль.
Зрители испуганно отпрянули от столика, но речь Соры была еще не закончена:
— Воины! Товарищи! Услышьте меня! Исход сей битвы решит, под чью власть попадет Элькия, последнее королевство, последний оплот человечества! Вы решаете его судьбу! Слушайте и смотрите сами! Неужто вы и впрямь хотите отдать королевский титул этой слабоумной, похожей на труп стерве? — и он указал пальцем на свою соперницу Кламми.
— Ах ты...
Не обращая внимания на потерявшую дар речи Кламми, Сора приподнял грустно опущенную голову Сиро и отбросил волосы с ее лица. Все увидели фарфоровое личико, обрамленное белоснежными волосами, и прекрасные рубиновые глаза, полные печали.
— А если победим мы, вот кто станет вашей королевой! Повелительница, болевшая за вас всем сердцем! Отчаянно пытавшаяся привести вас к победе, невзирая на неповиновение. Поглядите, как горько ей от того, что ее посчитали бессердечной! Скажите... КАКИЕ ЖЕ ВЫ ПОСЛЕ ЭТОГО МУЖИКИ?!
И Сора незамедлительно приступил к командованию.
— Седьмой пехотный отряд, слушай меня! Враг наступает по линии фронта. Хочет сковать вашу позицию и зайти с флангов. Приказываю осуществить марш-бросок и зайти к ним с тыла. Упреждающий удар!
Воодушевленная этим призывом, пешка продвинулась вперед на два поля, затем зашла вражеской пешке в тыл и взяла ее.
— Как... Как такое возможно?! — растерялась Кламми. Сора довольно усмехнулся:
— А что такого? Ты же сама только что делала то же самое, чему тут удивляться?
— Но в настоящей войне... после такого сражения... войска устают... и не могут двигаться... дальше, — сказала сидящая у Соры на коленях Сиро.
— Да, все верно... Второй кавалерийский корпус! Не дайте жертвам седьмого отряда оказаться напрасными! Защищайте героев, открывших нам путь к победе! — прокричал Сора и добавил, не дожидаясь ответного хода: — И король с королевой, то есть мы сами! Давайте, вылезайте на передовую!
Такому ходу, идущему вразрез со всей теорией шахмат, удивились не только зрители, но даже Сиро. Да и не только ему.
— Так-так-так, стоп! Я же еще не сходила! — запротестовала Кламми.
Сора смерил ее жалостливым взглядом, словно смотрел на какую-нибудь бездомную псину:
— А? Ты совсем идиотка? Кто в настоящей войне будет спокойно ждать хода противника?
К тому же фигуры уже пришли в движение. А значит, приказ был принят.
— Если тебе так хочется соблюдать очередность хода, делов-то — командуй сама поживее, — заметил Сора, словно сваливая всю вину за происходящее на саму игровую доску. Но в самом деле фигуры двигались, а значит, игра шла по правилам.
— Кх... Пешки! Выдвигайтесь вперед общим строем! Стройте линию обороны! — принялась давать ответные приказы Кламми. Сора не упустил возможности использовать их против нее:
— Ха! Вы только посмотрите! Эта трусиха отсиживается в безопасности за спинами солдат!
Пафосно разведя руки, он громогласно заявил:
— Подданные проливают кровь на линии фронта, а правители сидят себе в тепле да уюте! Разве ж это король? Разве ж это королева?! Истинный владыка всегда сам ведет своих подданных! Следуйте за нами! Благородная кавалерия, слоны, ладьи! Пришло время отрабатывать хлеб! Встать плечом к плечу с соратниками! — поднимал он боевой дух солдат, тонко играя на искажении смысла команд противницы.
Воодушевленные военной пропагандой, фигуры поспешно двинулись вперед. Сора вновь заговорил с Кламми или, вернее, с ее войсками:
— Хе. Эльфийская магия принудительно поднимает войскам боевой дух... Как бы это назвали в реальной жизни? Промыванием мозгов?
Лицо Кламми едва уловимо дрогнуло. И если она надеялась, что Сора этого не заметил, то не знала, с кем имеет дело.
— Все ясно. Действительно, доказать что-то трудно, и в то же время это дает тебе огромное преимущество. И чем опытнее игрок в шахматы, тем больше застают его врасплох ходы не по правилам и тем сильнее он паникует, когда осознает, что не может жертвовать фигурами, — сказал он, погладив сестру по голове. — Но ты допустила большую ошибку.
И он снова обратился к войскам:
— Испокон веков ни одного короля, силой отправляющего своих подданных на смерть, не называли мудрым, и испокон веков лишь одна причина могла заставить людей добровольно пойти на войну!
Глаза Сиро, почти всегда сонно полузакрытые, в очередной раз за этот день распахнулись от удивления. И это прекрасное личико с широко раскрытыми глазами всех покорило.
— Взгляните на свою королеву! И если считаете себя мужиками — не позвольте ей снова заплакать!
Войско ответило ему дружным ревом.
— Истинно говорю вам, красота правит миром! — заявил Сора, приобняв сидящую на коленях сестру. На противоположность реакций фигур на доске и зрителей в зале он не обращал никакого внимания. Обитатели этого мира, не знавшие войн, конечно, не могли понять его слов.
Во все времена мужчины рисковали собственной жизнью исключительно ради одного: ради своих любимых. Или ради того, чтобы произвести на них впечатление. Говоря простым языком, без прикрас — чтобы закадрить девицу...
— Пятая пешка! Взять вражеского коня!
Повинуясь приказу Кламми, вражеская пешка атаковала, но Сора вдруг вскочил и, подняв на руки сестру, закричал:
— Конница! Рыцари, поклявшиеся в верности своей королеве! Не дайте себе пасть позорной смертью от руки простолюдина! Во имя вашей владычицы и во имя чести я запрещаю вам погибать! Ваш враг — простой люд, ничего не умеющий, кроме как бить в спину! Даю команду развернуться и удерживать линию фронта! Сомкнуть щиты!
...И пешка, атаковавшая коня, не взяла его, а сама оказалась взятой.
— А?!
Вместе с Кламми удивленно ахнули и Стеф, и все зрители в тронном зале. Но этот многоголосый вздох заглушили слова Соры, который словно лично присутствовал на поле боя:
— Хвалю, хвалю вас, о благородные рыцари, за то, что так доблестно держались! Не зря вы зоветесь мечом нации! Но пришло время опустить меч и вернуться домой! В награду за доблесть, проявленную на поле боя, вам полагается отдых!
И тут конь — шахматная фигура — повернулся лицом к Соре — своему королю — и, поклонившись, исчез со своей клетки и появился на изначальной позиции. Повернувшись к Кламми, потерявшей дар речи от только что случившейся контратаки — не существующего в шахматах понятия, — Сора насмешливо заявил:
— Ха-ха, да ты и впрямь дура. Шахматы, имитирующие настоящую войну? Мы ни разу не проигрывали ни в «Цивилизацию», ни в «Героев». Думала, такая второсортная игрушка нам не по силам?
Это были не шахматы, а стратегия.
Магия, поддерживающая моральный дух войск, — это, конечно, полезное преимущество. Но по сути она была аналогом игровых бонусов, начисляемых в соответствии с политическим строем или культурными особенностями нации. И слабые стороны таких наций они хороши знали. А именно — что они слишком полагаются на эти бонусы. Зная стиль игры противника, Сора не мог потерпеть поражения.
— Третий пехотный отряд! Настал ваш звездный час! Уничтожьте вражеского слона! — Сора был уже уверен в своей победе и дал команду нанести решающий удар. Верная ему пешка двинулась навстречу слону...
...и вдруг окрасилась в черный цвет.
— Что?! — в очередной раз удивленно воскликнула толпа. Но в этот раз среди восклицаний изумления был и голос Соры.
Увидев, что такого развития событий он не предполагал, Кламми расплылась в довольной ухмылке:
— Промывание мозгов? Интересное выражение. Но применять это «промывание мозгов» можно по-разному.
И еще одна фигура, посланная в атаку, стала черной. Принудительное зомбирование...
Это значило, что белые теперь вообще не могли атаковать.
Плохо.
Очень плохо.
Очень, очень, очень, очень, очень, очень плохо.
Выражение лица Соры не изменилось, но мысленно он сокрушался из-за допущенной ошибки. Он сам с чего-то решил, что жульничество заключалось только в принудительном поддержании морали!
Сам допустил ошибку, на которую совсем недавно так самодовольно указывал Стеф!
Ошибка! Ошибка! Ошибка! Ошибка! Ошибка! Ошибка!
Такой очевидный промах!
Он загнал противника в угол и вынудил его пойти на крайние меры. Прибегнуть к жульничеству, невзирая на риск быть обнаруженным!
Ну почему он, дурак такой, об этом не подумал?!
— Всем войскам! Отступаем! Враг зомбирует противника! Не подходите к нему!
Повинуясь приказам Соры, даже те фигуры, что не могли ходить назад, повернули вспять.
— Хи-хи, военачальником себя возомнил? Выходить самому на поле боя весьма опрометчиво, — победным тоном заявила Кламми и, указав на белого короля — то есть самого Сору, — дала команду своей королеве: — Королева, принеси мне голову вражеского короля! Шах и мат!
— Братец... — тревожно сказала Сиро. Ей передалась взволнованность толпы.
Но Сора обратился к надвигающейся на него фигуре с такими словами:
— О королева, брось свой меч... Ты прекрасна и без него!
— Что?.. — хором удивились Кламми, Сиро и зрители.
Сора продолжал с пафосом и страстью увещевать вражескую королеву:
— О прекрасная королева! Неведомо мне, по своей ли воле ты служишь супругу или же вынужденно. Но прошу, прислушайся к своему сердцу! Достоин ли сей король твоей верности? — проникновенно и нежно говорил он. Словно опытный покоритель дамских сердец, словно молодой неотразимый король на поле брани. — Король, который зомбирует своих подданных, выставляет тебя на передовую под стрелы, а сам трусливо прячется в тылу! Достоин ли он твоей красоты и твоего меча? Опусти меч, о прекрасная, и подумай! Где твой народ, где твой истинный король, достойный твоей руки?!
Раздался лязг упавшего на землю меча... и теперь уже черная королева обратилась в белый цвет.
Зрители замолкли от изумления.
— Что... — даже растерянная Кламми не знала, что сказать. И в образовавшейся тишине отчетливо раздалось хихиканье Соры:
— Хе-хе-хе... Дэйт-симы — одна из немногих игр, в которые я играю лучше сестры.
— Ах ты... — заскрипела зубами Кламми.
По толпе пронесся вздох облегчения. По их мнению, Сора сделал то же самое, что и соперник, а значит, чаши весов снова уравнялись.
Но это было не так.
Совсем не так.
Такого рода трюк Сора мог провернуть лишь с королевой. А Кламми, судя по всему, могла обратить на свою сторону любую фигуру. Атаковать они все еще не могли, чего нельзя было сказать о противнике. Их ожидало неминуемое поражение.
Что делать? Что делать, что делать будешь, Сора, восемнадцатилетний девственник?
Продолжая беспечно улыбаться, Сора лихорадочно искал способ выбраться из сложившегося положения.
Вернее, способ-то он уже нашел.
Был один трюк... Был, но... Поведется ли на него противник?
Это был ход ва-банк. В случае успеха он бы позволил им временно избежать поражения. Но в случае провала все пути к победе для них закрывались окончательно. Риски однозначно перевешивали пользу... Стоило ли к нему прибегать?
В мозгу Соры стремительно происходили химические реакции, разгонявшие его мыслительный процесс до предела.
И тут вдруг Сиро взяла его лицо в свои маленькие ладошки.
— А?! — Сора едва ли не подскочил, неожиданно почувствовав на коже тепло ее рук.
Заглянув ему в глаза, Сиро сказала:
— Ты... сказал выручить... если потеряешь... самообладание. Мы... Единое целое.
— Да... Твоя правда.
— Не бойся.
«Думаешь, клюнет?» — безмолвно спросил брат сестру взглядом, и та уверенно кивнула в ответ.
Сиро — этот маленький гений, его любимая сестра, — честно играла с мухлевавшей, пренебрегавшей всеми правилами противницей и побеждала. А это значит, что Сиро заранее предугадывала все ходы Кламми.
Его сестра уступала брату в азартных и психологических играх. Но все же...
«Не забывай, — напомнил себе мысленно Сора, — она победила бога».
И эта сестра утверждала, что противник клюнет. Ничего не оставалось, кроме как довериться ей и привести план в действие!
...Дрожа от гнева, Кламми велела:
— Конь! Взять перебежавшую к противнику королеву! Попалась!
Вражеский конь задрожал, словно обуреваемый сомнениями... и окрасился в белый цвет.
— Но... как... Что ты сделал?!
Вот. Вот чего они ждали.
Реакции на предательство, которую Кламми ни за что не позволила бы себе, если бы действительно сражалась за человечество. Реакции, подтверждающей, что она до сих пор считает, что они тоже жульничают... Только при таком сценарии у них оставался шанс на победу.
«Какая же ты у меня, сестричка, молодец...»
Сора погладил сестру по голове, и та, словно кошка, довольно сощурилась.
Уверенно усмехнувшись, словно все шло в точности согласно плану, Сора заговорил:
— Глупый, о, глупый король! Негоже приказывать верному вассалу казнить свою повелительницу. Возьми себя в руки, гнев твой — не для глаз подданных.
— Ах ты... Предатель!..
В глазах Кламми, считавшей Сору жульничающим в игре лазутчиком из другой страны, не читалось ни бессилия, ни чувства ответственности — один лишь гнев. Сора же, как ни в чем не бывало, продолжал нагло улыбаться.
Никто и подумать не мог, что сердце его в тот момент бешено стучало, а мысленно он продолжал лихорадочно искать путь к спасению. Он вспоминал все викторины и исторические игры, в которые когда-либо играл, воспроизводил в голове все известные ему войны прошлого.
Ситуация так и не изменилась к лучшему.
Много раз этот трюк провернуть не получится. Это был лишь блеф с целью лишить противника уверенности в себе. Как только он опомнится и снова перейдет в наступление, все пойдет прахом. Нужно было найти способ победить, не сражаясь.
Победить, не сражаясь?
В голове у Соры наконец промелькнула идея, способная спасти их от поражения.
— Сиро, передаю тебе командование войсками. Сможешь удержать их от зомбирования?
— Да... запросто.
Без лишних слов Сиро отдала брату честь и взяла командование на себя.
Им предстоял еще один ход ва-банк. Но на этот раз в случае успеха победа была им гарантирована. В сложившейся ситуации к ней осталось всего лишь два пути...
— Ваше величество! — Сора, передав командование войсками сестре, обратился к королеве. — Я не смею просить ни вас, ни ваших верных рыцарей о том, чтобы поднять меч против своего народа. Все видят, что война эта никому не принесет пользы. Что король ваш потерял рассудок.
...И, перебрав в голове за считаные секунды тысячи слов, Сора пошел на величайший в своей жизни риск:
— Ваши подданные принадлежат лишь вам. Вы — единственная, кто имеет право вести народ, попавший под власть безумца! Разве я не прав?!
Смысл, который Сора вложил в эту речь, не был понятен ни зрителям, ни даже Кламми.
Толпа вновь притихла, уже в который раз за этот день.
Все были готовы увидеть нечто невообразимое. И, словно желая оправдать ожидания публики, королева — бывшая черная королева, окрасившаяся затем в белый...
...стала красного цвета.
А вслед за ней — почти все пешки на линии фронта.
— А?! — пораженно воскликнула Кламми. Толпа же молчала, так как попросту еще не понимала, что только что произошло. Но последующие слова Соры им все объяснили:
— Благородство ваше не знает границ, о ваше величество! И вы, ее подданные, сбросившие ярмо! Я не стану призывать вас лить кровь своих соотечественников, да и сами они тоже не могут жаждать кровопролития! Но лишь вы способны спасти королевство, попавшее под тиранию безумца!
...Только что произошло не что иное, как междоусобица и зарождение третьей силы.
— Я вовсе не желаю еще смертей! Я хочу того же, что и вы, — мира! Сложите мечи! Крови было пролито достаточно!
С каждым словом Соры все больше фигур окрашивались в красный.
— Ну... Ну и ладно! Смерть всем перебежчикам! — бескомпромиссно заявила Кламми, дав волю гневу и до сих пор не осознавая происходящего. И тем самым вырыла себе яму.
— Очередная ошибка, о глупый король. Во все времена подавление мятежей силой было наихудшим решением.
Пусть сама Кламми и не испытывала никаких угрызений совести, отдавая этот приказ, черным солдатам на поле боя поднять руку на бывших товарищей было не так легко. В подтверждение этому еще больше фигур стали красными.
— Что... как... Как ты это делаешь?! — продавшая эльфам человечество Кламми стремительно теряла самообладание, сама столкнувшись с предательством.
— Всем войскам... Оказывать красной армии помощь... Окружайте... Не дайте погибнуть...
Сиро сообразила, чего добивается Сора, и привела свои войска в движение, поддерживая красные фигуры.
Все было просто: они закрылись от армии Кламми за спинами красных войск, атаковать которые ей было трудно. Между ними образовалась буферная зона, которую не могла преодолеть ни одна из сторон.
— Ах вы... проклятые изменники! — заскрипела зубами Кламми.
— Эй, ты! Безумный король... или, скорее, зомбированный. Ты что, не знала? — усмехнулся Сора, притворяясь, что спланировал все заранее. — В настоящих войнах, чтобы победить, не обязательно убивать короля. Тебе отрезан путь к победе. Сдавайся.
Разжечь междоусобицу, разделить силы врага и принудить его сесть за стол переговоров. Таков был один из двух известных Соре способов победить, не сражаясь.
Толпа поверила, что такой исход был якобы задуман заранее. Все в тронном зале издали возглас удивления, когда события приняли столь неожиданный оборот.
Все, кроме одной девушки.
Кламми внимательно взглянула на Сору и зло усмехнулась:
— Ха-ха... Ха-ха-ха, размечтался. Я не отдам тебе эту страну!
В ее смехе действительно слышались нотки безумия. Услышав их, оживившаяся было толпа вновь испуганно притихла. Кламми отдала приказ:
— Всем войскам! Пробейтесь сквозь вражеские ряды любой ценой и убейте их короля... От вас требуется лишь повиновение. Всех предателей казнить на месте.
Сора и все остальные иманити ничего не заметили, но зомбирующая магия после этих слов наверняка заработала с новой силой.
Все присутствующие напряженно наблюдали за тем, как черные фигуры начали зловеще продвигаться вперед, угрожая расправой как белым, так и красным фигурам.
— Братец... Так всегда случается... когда ослабленного врага... загоняют в угол, — с легким беспокойством сказала Сиро.
Но Сора лишь усмехнулся:
— Я знаю. Этого и добивался.
Хрусть!
...Этот звук раздался очень отчетливо.
Фигура черного короля — короля Кламми — треснула.
— А? Что?..
Не понимая, что происходит, Кламми растерянно наблюдала, как трещина расширяется. Сора ответил:
— Всех тиранов и деспотов объединяет одна странная штука... — это был второй известный Соре способ победить, не сражаясь. — Когда они перестают побеждать, их всех ждет одинаковая судьба. Во все времена их убивал кто-нибудь из приближенных.
Этот факт не раз и не два подтверждался историческими событиями в мире Соры.
Он заставил Кламми открыто воспользоваться магией зомбирования. Выставил ее тираном, загнал в угол и вынудил принять на себя роль безумной. И воплощавшей ее власть фигуре пришлось самоуничтожиться.
Все присутствующие, включая Кламми, пораженно смотрели, как черный король обращается в прах.
— Прости, но наш мир был не таким хорошим, как ваш, — победно сказал Сора, вставая из-за стола. — В вопросах политических интриг и убийств мы эксперты получше вас.
Глубоко вздохнув, он дал Сиро пять и задумался, вспоминая их старый мир.
— Как хорошо, что здесь все ограничивается только играми, — пробормотал он.
* * *
— Не... Невероятно... — вырвалось у Стеф.
Публика ликовала из-за яркой, сокрушительной победы. Но из всех зрителей, сотрясающих стены зала восторженными воплями, лишь Стеф поняла, что только что случилось на самом деле.
Конечно же, поняла она далеко не все из того, что брат с сестрой говорили и какие трюки использовали. Ведь она не знала, в каком мире они жили раньше. Но она понимала, что за спиной у Кламми стояли эльфы, что игра была нечестной и была задействована магия. Но Сора и Сиро тем не менее в ней победили. А это означало пусть и косвенную, но победу над Эльвен Гардом. Победу людей над расой, использующей магию. Насколько было известно Стеф, подобного еще никогда не случалось.
— Они и правда люди?.. — прошептала она, чувствуя, как в ее сердце пробирается страх.
А Кламми, потерпевшая поражение, с мрачным видом молча встала из-за стола, не обращая внимания на всеобщий галдеж.
Стеф, увидев, что брат с сестрой направляются к ней, на миг замешкалась, не зная, что им сказать. Те, даже победив противника, который использовал против них магию, не выглядели обрадованными своей победой. Вели себя невозмутимо, всем своим видом как бы показывая, что 「 」 не ведает поражений.
Из замешательства ее вывел Сора, простодушно спросив:
— Ну вот, так ведь лучше?
— Что?..
— Теперь никто не будет говорить, что прошлый король был глупцом.
— Э-э...
— Если королями теперь станем мы, не зависимые от других наций, это значит, что предыдущий король поступил мудро.
— Теперь Элькия... не пропадет. Поздравляю... Стеф.
У Стеф просто не нашлось слов.
Она вспомнила все унижения, которых натерпелась от этой парочки за время их знакомства... Но то, чем они ей отплатили, окупало их с лихвой.
— Спасибо... Огромное вам спасибо... — искренне, со слезами в глазах поблагодарила она их. Она была готова расплакаться.
Поднявшись на цыпочки, Сиро погладила ее по голове, и вот тут, не в силах больше сдерживаться, Стефани Дола разрыдалась.
— Эй, — послышался вдруг голос Кламми. В шуме ликующей толпы он был очень тихим, но Сора, Сиро и Стеф его отчетливо услышали. — Скажи... Что за жульничество ты использовал? — холодно спросила она, бросив на Сору острый взгляд. — Да-да, ты угадал, я пользовалась помощью эльфов. Это был единственный для человечества способ выжить. А вы все испортили. Отвечайте, чьи вы ставленники? Не будете же вы и сейчас настаивать, что простые люди могут одолеть магию эльфов?
Кламми до сих пор считала Сору предателем, продавшим свою родину другой стране. Стеф нервно сглотнула, увидев, с какой ненавистью Кламми смотрит на них, но Сора и Сиро спокойно ответили:
— Очень даже будем. Это же правда.
— Какие-то... проблемы?
Сора вплотную подошел к Кламми, и толпа вдруг затихла.
— Знаешь, а ведь если бы ты доказала нам, что действительно прибегла к помощи эльфов ради блага иманити, мы бы могли отозвать свой вызов. План у тебя был действительно неплохой.
— Тогда почему...
— А потому, что мне не нравится ход твоих мыслей, — сказал Сора, глядя на нее с презрением. — Если бы ты хотела использовать эльфов просто в качестве подспорья, это еще куда ни шло, но эта твоя уверенность в том, что без эльфийского покровительства нам не выжить, страшно разозлила меня своим малодушием.
— Но это правда! Вся история, включая сегодняшний день, доказывает, что это предел возможностей иманити! — горячо возразила Кламми, все еще думая, что брат с сестрой сами пользовались чужой помощью.
— Это предел возможностей тех, кто вершил эту историю. Но не наш, — насмешливо сказал Сора. — Даже у слабых есть свои способы победить. Например, тебя мы заставили до самого конца считать, что мы жульничаем.
Сглотнув, Кламми воспроизвела в памяти сегодняшнюю игру. Всю партию она пыталась разгадать, как именно брат с сестрой мухлюют... Но что, если никакого жульничества не было?..
— Не может быть... Невозможно... Людям... не победить магию...
— Думай что хочешь. Переубеждать не собираюсь, — Сора сощурил глаза. — Но 「 」 не проигрывает никому. Ни эльфам, ни богам.
Взяв Кламми за подбородок, он сорвал с ее лица вуаль, словно демонстрируя свое превосходство. Взглянув ей прямо в глаза, он зло процедил:
— Нужно лучше думать о человечестве.
Слова эти эхом разнеслись по всему залу и были услышаны каждым из присутствующих. Благодаря им давно укоренившийся в иманити комплекс неполноценности немного ослаб. В кромешной тьме забрезжил лучик света: в сердцах людей родилась надежда.
Кламми, похоже, тоже было что сказать:
— У...
— У?..
— У-у-у-у-у-у-у-у-у!
И она вдруг упала на землю и разрыдалась.
— Ого! Ты чего?! — удивленно воскликнул Сора и отодвинулся от нее.
— А-а-а! Дура-а-а-ак! Думаешь, мне так легко было договориться с эльфами?! Мне на такое... — она всхлипнула, — пришлось пойти! А ты... а ты!.. Думаешь, я это не серьезно?! Я очень даже серьезно! У-у-у...
Окружающие потрясенно смотрели, как Кламми заливается горючими слезами: то ли она так отреагировала на снятую с ее плеч ответственность за людей, то ли таков был ее истинный характер. Но так или иначе, утешать впавшего в истерику ребенка — непростая задача в любом мире.
— Братец... Ты довел ее... до слез.
— Э-э? А? Что, я во всем виноват?!
— У-у-у... Дура-а-ак... Чтоб ты по-о-омер...
Публика, только что радовавшаяся победе, теперь смущенно отводила глаза, выслушивая жалобы Кламми...