Хочу сказать хорошие слова
Ох, уж эти транспортные остановки.
С трудом проснувшись от трели звонка, машинально сделав все необходимое; на дорожку жевнув или сунув в рот сигарету, вялые тела и не проснувшиеся души собираются на этих пятачках ожидания.
Ежедневно на остановке «Детский мир» в раскрывшийся зев трамвая втискиваются двое. На «Первом участке» содержимое подпрессовывается. При общем выдохе двери закрываются и благодарные этому трудяге люди оживляются, будто пропитавшись кислородом начинают обмениваться мнениями, извиняться за причиненные неудобства.
Это один из элементов быта, как обычай, появился в результате мощного технического развития нашего города.
Получив диплом техника-технолога, Виталий Маркин после отпуска ехал первый день на работу в качестве исполняющего обязанности начальника участка нитрации. Вывалившись на «Горной» в приподнятом настроении (погода и пение птиц поддерживали его), в бытовке по беспорядочно раскрытым кабинам понял: что-то произошло. Наспех надев суконную робу кислотчика, резиновые сапоги, схватив очки и противогаз, побежал на пульт управления процессом. Происшествие этой ночью тормознуло продвижение его по службе.
По субботам, как правило, проводились ремонтные или монтажные работы по реконструкции. В пятницу механик готовил фронт работ, обеспечивал пожарную и техническую безопасность.
Между зданиями есть асфальтированная тропа, по которой несколько раз в смену аппаратчица носила нитросмесь и кислоты на анализ в стеклянной таре и переноске. Под конец работы тракторист, волоча трубы, разрушил асфальт, набуровил глыбы и, никому не сказав, ушел. Аппаратчица ночью, как птица по привычной тропе, особо не заглядывая под ноги, запнулась, упала, глубоко порезала руку и обожгла кислотой лицо.
Началось тягомотное расследование: объяснительные, начиная от пострадавшей до начальника участка, акты комиссий. Обычно это отнимает уйму времени и нервов.
Закончилось все выговорами, лишениями премий, механик переведен в слесаря на три месяца, тракторист — в грузчики, мастер-электрик вычеркнут из резерва на повышение за не ввернутые лампочки, а В.С. Маркин остался на своем прежнем месте технологом участка.
Из этого же трамвая на конечной остановке «Западное кольцо» свободно вышла Людмила Красильникова. Месяц как ходит она по дороге мимо памятника В.И. Ленину, окруженного газоном и клумбами благоухающих цветов, на производство Полимеров. Окончив Сибирский технологический институт, она стажировалась на мастера-технолога участка полимеризации изделий из смесевого твердого ракетного топлива. И сегодня у нее был первый самостоятельный день после сдачи экзамена на допуск к работе.
На проходной электронные часы показывали полчаса до начала смены и зажглось световое табло «Поторопитесь, вы можете опоздать». Твердый порядок — за пятнадцать минут до начала работы люди получают письменные задания, знакомятся с дополнениями в технологический режим и приступают к исполнению.
Время от времени, по специальному указанию, на проходной проводили контрольный досмотр. Выборочно, на кого упадет глаз, заводили в специальную комнату и тщательно проверяли наличие курительных принадлежностей, металлических заколок для волос и подков на ботинках, запах алкоголя.
Часто не все пункты инструкции выполняются, а, бывало, и нет пункта, но есть отсебятина рьяного исполнителя. С несколькими женщинами подверглась и Людмила этой унизительной процедуре. Рвение контролера охраны было готово заставить ее расстегнуть бюстгалтер, может чувство влюбленной лесбиянки тянуло ее к этому, но подруги по несчастью, видя растерянность и стыдливость юной красавицы, бурно возмутились. Часто мы о чем-то только слышим, а что тебя коснется — не ожидаешь. Женщины со смехом разошлись по своим зданиям. А смущение Людмилы было настолько сильным, что очнулась она, открывая тяжелую бронированную холодную дверь. Задержалась на минутку, приказала себе собраться, не дать разгуляться растерянности. Провести первое распределение по рабочим местам не плачущим, а твердым голосом — это залог будущих отношений.
В ярко освещенной, просторной, красиво оформленной пультовой непринужденно сидели и мирно беседовали одетые в хлопчатобумажные костюмы, аккуратно подобранными волосами, накрытыми беретом, ее коллеги и подчиненные. С сегодняшнего дня от них зависела во многом ее жизнь, в прямом смысле, уважение и авторитет.
Вспомнила девиз греков «дай и возьми», в котором утверждался принцип взаимного доброжелательства и получения материальных благ.
Радостное ощущение самостоятельности помогло мобилизоваться и, озадачивая каждого на смену, она беспокоилась, не искажает ли улыбка ее лицо.
День еще осложнялся тем, что срок проведения ежемесячного инструктажа на рабочем месте кончался, и ей необходимо проверить каждого на знание инструкций по правилам ведения безопасных методов работ с росписью в журнале. О наказаниях за этот вид нарушения рассказал ей зам. по технике безопасности Владимир Меркулов, что «и в тюрьму посадить могут».
С облегченным выдохом закончила смену: долго тщательно заполняла журналы, чтобы в бытовке переодеваться одной. Проплясало перед глазами безмятежное школьное время, победы на химических олимпиадах, учеба и работа в школьной химической лаборатории. Легко давалась и учеба в институте, активной общественной жизнью не занималась, но всегда среди подруг, которые увлекались кто спортом, художественной самодеятельностью, или комсомольской работой. Последние годы в нее влюбился аспирант Женя Гуркин, пробойный парень, не только настаивал, но и упрашивал остаться на кафедре. «Если хочешь создать себе будущее, то держись меня», — говорил он.
И вдруг шевельнулась дальняя извилина: прийти, собрать шмотки и уехать. Легкая музыка в столовой, радующая слух, красиво расписанный зал приема пищи не отвлекли ее мысли. Пережевав что-то поставленное на разнос, отрешенно вышла. Продвигаясь медленно к проходной, она выпестывала эту мысль и вдруг слова институтского физрука как с дерева — реже смотрите под ноги, старайтесь видеть вокруг, дальше и будете вознаграждены.
Оторвав взгляд от движущегося навстречу асфальта, ощутила приятный запах разнотравья и увидела лукавую мордашку проказницы белочки Дашки. Ах милая ты моя попрошайка, протянула ей пустую руку, та, крякнув, как бы плюнула в нее, и давай задними лапами рвать кору сосны. Оттеплившая душа быстрей повела ноги. С дрожью в теле выскочила она из проходной и натолкнулась на Петю Булгакова, своего старшего аппаратчика.
Чтобы найти ключ к ее вниманию, он рассказал, как бийскую долгожительницу на 110-ом году спросили, за счет чего она прожила так долго. «Всю жизнь работала с пользой», — ответила. «Как ты сегодня», — заключил Петя.
Людмиле было приятно внимание этого хорошо одетого парня и они пошли к остановке. Трудное дело — самостоятельное плавание в переполненном жизненными страстями океане и тонет в первую очередь тот, кто позволяет себе утонуть.
Молодых специалистов загружали общественной работой: кто пополнял спортивные секции, художественную самодеятельность или руководил рационализацией и изобретательством. Людмилу избрали в комитет ВЛКСМ цеха и поручили организовывать досуг молодых рабочих выпускников училищ и техникумов. А когда комсомольского вожака призвали в Советскую армию, Людмила возглавила цеховую молодежь. «Не рискуй в одиночку, не надейся на себя, не переоцени свои силы, — напутствовал он, передавая комсомольские папки. — Помни: ты секретарь передового цеха».
С добросовестностью мастера-технолога опасного производства, прилежанием студента перед сессией взялась за эту неведомую ей работу.
Закрой глаза и представь: плывешь по голубому морю, наполненному бурунами и пеной, рассекая их, приближаешься к заветному берегу.
Деятельность вновь избранного секретаря первички начиналась со знакомства с комсомольским активом комбината. Это необходимое условие для дальнейшей успешной работы всей организации, потому что помогали друг другу, как могли. Первое испытание для Людмилы — это организация дежурства по наведению порядка на вечере в ДК Химиков в честь очередной годовщины комсомола. Хотя собиралось обычно благовоспитанное общество, необходимо подобрать надежных ребят и девчат, которые до конца вечера с повязками на рукавах успокаивали бы или выпроваживали не в меру возбужденных и не пускали с улицы подвыпивших. Основную работу взял почти не отходивший от нее Петя Булгаков. «Не зря его рекомендовали на звание «Лучший аппаратчик министерства», — оценила она, и ее пригласил тот чернявый парень с прямыми волосами.
Однажды на заседании заводского комитета она уловила его щекотливый взгляд. Два танца с ней он украл у Петрухи, фокстрот протанцевали, почти не видя друг друга, а вальс вел крепко и мощно кружил. Музыка умолкла и в тишине он сказал: «Я — Виталий, а ты — Людмила». Возникшее впечатление все более возбуждало ее интерес ко всему, что происходило в дальнейшем на вечере.
Виталий Маркин тоже держал экзамен. Три года назад трагически погибла жена и эти годы он был отец-одиночка. Благодаря матери, Софье Семеновне, закончил вечерний техникум, а теперь отправил в первый класс сына. Когда-то читал, что в первый год, особенно в первые месяцы учебы у ребенка закладывается умение и желание учиться. И, приходя с работы, он говорил: рассказывай, Сергун, хорошо обедал в школьной столовой, все съел фрукты, оставленные в холодильнике и тщательно ли жевал. Сережа подробно рассказывал и незаметно переходил на учебные предметы. Это было повторением и освоением нового. Много исписано бумаги по этому поводу учеными и не очень, все изучить невозможно. Но отец понял главное — удели внимание, прояви терпение, да вложи частицу любви в каждое самостоятельное дело ребенка, и он засветится как лепесточек своим оттенком, как рукотворное ювелирное изделие. Так Виталий оказался снова в первом классе, а к занятиям относился так же серьезно, как к своим в техникуме.
И только в машинальной работе на кухне, в механических движениях рук при готовке ужина, он, как бы закрыв глаза, представлял: плывет по озеру Уткуль с Людмилой, касается нежной руки и слышит ее мелодичное пение, уходящее в колышущиеся камыши.
Их мимолетные встречи в заводском комитете комсомола превращались в игру глаз: один — смотрит, другой — опускает. Главной причиной его ненастойчивых ухаживаний была боязнь: узнает о сыне — откажет в категорической форме. Испытав однажды это, в нем возникло и сохранилось чувство предосторожности, барьера. Любви к той женщине он не имел, а с Людмилой постоянно начинал жить мыслью и засветившийся уголек вот-вот разгорится в костер, да еще Петя неотступно следовал за ней.
У Людмилы тоже учащалось дыхание при встрече, но она стеснялась этой местной знаменитости. Смене Виталия Маркина одной из первых присвоено звание коммунистического труда. Еще при оформлении в отделе кадров и прохождении инструктажа она слышала эту фамилию и достижения смены. А на заводской конференции рационализаторов видела, как технолога участка Виталия Сергеевича чествовали, поздравляли и вручали ключи от автомашины, подаренной Лауреату Выставки Достижений Народного Хозяйства за активное участие в разработке оборонной спец. техники. И в минуты одиночества в общежитии она пыталась найти в книгах теорию любви, теорию счастья. Но эта волшебная наука приводила ее опять к мечтам о реальности и чаще всего — к Виталию.
Удивительно интересное время: мы — питомцы мамы-техники, отгороженные от людей забором с клочком природы, вдруг оказываемся в ее центре, опьяненные ароматом леса, чернотой силуэтов скал, всхлипываний, стонов и шорохов.
День рождения Красной Армии 23 февраля комсомольский актив комбината отмечал в доме отдыха «Химик» на озере Ая. Дух соревнования был во всем и, отдыхая, представители комсомольских организаций хотели выделиться в футболе на снегу, гонках на лыжах, удивить частушками, переделанной песней на местный лад, или собственным сочинением, рассмешив всех до слез. А катание на бычьей шкуре с ледяной горки было «кучей малой» и в ней соприкоснулись два лица, для которых на миг не оказалось как бы никого, они провалились в одиночество на пару. Наваливающиеся снежные тела прижимали их плотней друг к другу, его губы коснулись ее щеки, Виталий не удержался и чмокнул. Ни взгляда ее, ни реакции он разглядеть не успел, так как путь кончился и горка человеческих тел рассыпалась. Подхватив Людмилу за руку и шкуру за шнур, они побежали снова на вершину.
Это были двое совершенно свободных суток. Бродили в лесном океане со всеми вместе и вдвоем, пели душой и голосом, разговаривали об искусстве и немножко о работе. Они делали все, что нравилось и говорили, что им хотелось — не подделываясь, не подыгрывая. Ходьба, все движения становились неторопливыми, уверенными. «Вот оно главное богатство будущего коммунистического общества — свободное время», — вспомнила Людмила слова преподавателя философии.
Они испытали прекрасную, чистую свободу и невероятный восторг от нее, а Виталий еще и заполняющую все тело вибрирующую радость и силу самоутверждения.
Так в прекрасном расположении духа вернулись к своим друзьям, работе с постоянным творчеством, самообразованием, самоусовершенствованием, но думы друг о друге не покидали их. Ведь в основе всякой мысли лежат нервные процессы и потому передача любовных сигналов может быть возможна на расстоянии.
Выключив свет в общежитской комнате, освещенная еле пробивающимися лучами уличного фонаря, Людмила перебирала свою жизнь. Почему-то выйти замуж за Женю, работа на кафедре ее не прельстили так, как увлек рассказ представителя отдела кадров комбината об Алтае, о потребностях в специалистах для совершенно нового, уникального производства, перспективах. И большая группа выпускников, проникшись комсомольским энтузиазмом, поехали в малоизвестный город, а Женя провожал с разочарованием и надеждой на возвращение. И эта девушка, не знавшая трудность любого начала, оказалась в самом ядре специалистов, осваивающих смесевое твердое ракетное топливо.
Моральные и физические нагрузки на мастера-технолога таковы, что порой, казалось, не выдержит ее хрупкая душа и не хватит сил выйти завтра на работу. Да, Женя постоянно зовет, и она собралась уезжать. Но комсомол и новый друг Петя помогли выстоять и избежать малодушия. Людмила благодарила судьбу за то, что ее везде окружают хорошие люди.
Поездка на озеро Ая перевернула все ее мироощущение. Впервые она почувствовала близость мужчины очень личной, а чувства — более конкретными.
Виталий, уложив Сережу, ворочаясь в койке предавался своим воспоминаниям. Лет 250 назад Аника Плешков привел на озеро Иткуль своих суровых единоверцев, обосновав кержацкий скит. Рассказывал исследователь и знаток старины глубокой с. Плешково дед Ивакин. Здесь жили и умирали предки Виталия, здесь родился, рос до окончания седьмого класса он, регулярно слушал удивительно интересные рассказы в длительных рыбацких бдениях.
Старшая сестра Галина, окончив школу, поступила в учительский институт. Мать, продав хозяйство в селе, купила домишко в Бийске по переулку Заячьему, недалеко от первого военного городка. После десятилетки Виталий уехал к деду Семену, отцу матери, в с. Буланиху. Окончил там училище механизации сельского хозяйства. Обрабатывая поля Буланихинского совхоза, он представлял, как проходили покосные войны с крестьянами села Плешково. Не могли никак мужики поделить покосы и каждой весной начиналось настоящее сражение. Шли селами с топорами и кольями, калечили друг друга, избивали до полусмерти некоторых. Такая пропасть-напасть наваливалась на наши села, соседи пашни и покосы рядом, а вот миром никак это дело не решалось. К осени приехал губернский землемер со стражниками и начал «ваше благородие» вести границу угодий между селами. Буланихинские сунут «дарение» и граница отхватит клок в сотню десятин у иткулян; иткуляне дадут — граница к Буланихе кинется. И так-то много раз. Обозлились мужики и напали на табор землемеров у реки Буланчонок, землемер ускакал в одном исподнем. Если б не Советская власть, так и дрались до бы сих пор.
Умели с умом, просторно, на века селиться наши предки. Землищи-то — глазом не окинешь, да еще леса выжигали, устраивая пашни и покосы. Правда, землица здешняя силу требует, но ведь в Сибирь-то шли не хлюпики.
Так, укладывая борозду к борозде, подергиванием рычагов трактора, сравнивал жизнь своих предков.
Пришла на ум частушка из концерта художественной самодеятельности училища.
Служба на Дальнем Востоке командиром танка сделала его таким, что он не строил иллюзий о самом себе, говорил спокойно, сдержанно и настойчиво, умного не разыгрывал. Весенний дембель совпал с последним призывом ЦК ВЛКСМ поехать на целину, и, кто изъявил желание, демобилизовались раньше. Виталий оказался негласным консультантом по Алтаю, рассказывая о его горах, реках, озере Иткуль, приемах озерной рыбалки и вкусной ухе.
Поезд на подходе к станции Уткуль укрощает бег, показались крайние дома села Плешково, защемило сердце по Родине. Из рассказов о прошлом вспомнил: вдоль реки когда-то стояли три кержацких скита: один, где теперь железнодорожный мост, второй — где сейчас центр села, а третий — ближе к озеру. Два первых объединил Аника Плешков, он и его единоверцы убегли с Урала с заводов Никитки Демидова. Так и стало две заимки: одна — плешковская, другая — иткульская. Аника строгий был, никого из Руси в приселение не принимал. Иткуляне принимали беглых и переселенцев, а заимка быстро переросла в деревню, зато плешковская стала хиреть.
Читал Виталий, что заселение Верхнего Приобья русскими людьми началось в конце XVII века и шло по трем направлениям: правительственная колонизация, крестьянские поселения и самовольное переселение; мысли перескочили на дом, где его ждала родня из Плешково, Буланихи. Встреча была короткой, нужно пахать землю, как перезревшая невеста, она ждала семена. Совхоз Овсянниковский встретил танкиста новеньким трактором. Столько было техники, а умных рук не хватало. Не хватало сержанту, снявшему погоны, еще чего-то. И она появилась. Он нуждался в ней, а Аня отдавала ему большую часть своей жизни. После окончания посевной в селах праздновали «борозду». Торжественное вручение наград, подарков, массовые спортивные соревнования, концертные программы и конечно большое застолье.
Двадцать пять веков назад Геродот сказал: «Каждый народ убежден, что его собственные обычаи и образ жизни наилучшие».
Душевность и общность нашего народа выражалась в песнях, обычаях и обрядах. Одни, как бы подготавливали получение урожая, другие — сопровождали его увеличение. Эти традиции способствовали видеть мир движущимся, развивающимся.
Не обошла награда и комсомольца Виталия Маркина. После застолья он, захмелевший, потянул Аню в лес. Лесозащитная полоса времен сталинского плана преобразования природы породила новую ступень понимания природы и значение человека в ней. С азартом грибника искала Аня деревья, посаженные ею и ее подругами второклашками.
Виталию не хотелось возвращаться в общежитие, да и с Аней у них все как-то получалось наспех.
В лесу было молчаливо и неподвижно, старые листья мягкой подстилкой закрывались поросшей травой. Дичи здесь не водилось, но птицы бесстрашно щебетали, а вороны на самых верхушках смастерили гнезда, и с земли в небе они смотрелись большими кляксами, от остального мира лес был пуст.
Аня боялась каждого шороха, колыхания травинки, но трусики сняла послушно, сказав при этом, что у нее задержка. Виталий спустил брюки и голыми ягодицами прижался к приятной мягкой холодности нетронутой травы. Она легла на него и действо продолжалось пока не погнали коров на вечернюю дойку, их мычание заставило очнуться, и Аня побежала к своим буренкам на ферму.
Жизнь тракториста в период посевной — это работа от темна до темна, успевай только выспаться. В хорошую погоду этот урчащий, гудящий друг в много лошадиных сил, вспарывает и переворачивает верхний слой матушки-земли или в сплошной пыли тащит сцепку с несколькими сеялками, заделывая семена в этот слой. В плохую — чистит от навоза скотные дворы, или вывозит его на поля. В малейший просвет необходимо провести технический уход, чтобы не ворчал в период уборки.
Как лучшего молодого механизатора комсомолия Целинного района избрала Виталия делегатом на краевую комсомольскую конференцию. Поезд Бийск-Барнаул отгромыхал по железнодорожному мосту. Старики говорили, когда-то недалеко от него посреди болота был водоем не более ста метров в диаметре. В тихие летние ночи на нем светились блуждающие огни, самовозгорался болотный газ. Место это считалось проклятым, приблизиться к нему было невозможно из-за трясины, и называлось оно «Уткуль», что в переводе «Огни на воде». Рядом на буграх располагался хутор и казачий пост по связям с Бийском, от него дальние сородичи Виталия гоняли «ямщину» до города, он носил тоже название, а после строительства железной дороги «Уткуль» назвали станцию.
Виталий впервые оказался на таком крупном молодежном форуме и подробно узнал о размахе целинной эпопеи. Это потом поднятие целины будет забытой историей, а в этот момент они — его ровесники были непосредственными участниками и героями, пусть и не в первом эшелоне.
Промышленность страны, как скачущая тройка в едином порыве увеличивает количество тракторов и автомашин, комбайнов и сельхозорудий. Всюду организуется стройиндустрия, возводятся новые села и поселки, элеваторы, прокладываются железные и автомобильные дороги.
Постоянное стремление к своему лучшему, детей и внуков исключало элемент привыкания к благополучию, позволяло легче преодолевать жизненные бури в пути. Бийскцелинстрой строил на огромной территории районов бийского куста капитальное жилье, школы, дворцы культуры, спортивные залы и мосты, соединяющие деревни, разрезанные реками. В этом трудовом порыве ковались такие уключины, чтобы уверенно грести на сильной волне, а полученные от дедов навыки помогали создавать надежную лодку.
Цивилизация текла в отдаленные уголки и расширяла использование местных ресурсов.
Из доклада секретаря крайкома ВЛКСМ, выступлений энергичных, задорных, деловых и преданных ребят Виталий понял: какое усилие нужно режиссеру, чтобы на этом огромном человеческом поле действия, называемой страной Советов, в нужный момент, в нужном месте оказалось все необходимое и не остановилась работа. А дирижеру в этом разнообразном оркестре — не сфальшивил кто, не растерял ноты, не сбился с ритма и не испортил звучание поэзии труда.
Настоящий лидер не довольствуется малым, он стремится к еще большим целям, потому что личностно психологически наиболее подготовлен, верит в свое дело с искренней страстью, совершенствует себя, а это помогает ему быть таким, каким он хочет быть.
Только сообща добиваются успеха, а рожденные новые слова «Передовик, стахановец, советский герой» изумрудом звезд сияют среди общего дела, их свет самоутверждает каждого, что мы выше всех в своем порыве к лучшему — сдержаны и терпеливы.
Наравне с мужчинами к этому стремились и женщины. Они считали: полная зависимость от мужа — потеря себя. Потому среди наших подруг — огромное количество сияющих звездочек, радующих мужей и дающих прекрасный пример детям.
На конференции Виталий познакомился с секретарем комсомола Бийского химкомбината Сашей Жуковым, оказались рядом номера в гостинице. Тот ему рассказал, какую махину представляет комбинат, неограниченные возможности проявить себя и огромную потребность в молодых рабочих руках и инженерных умах. Деятельный человек всегда недоволен собой и хочет быть каким-то иным — не просто существовать, а украшать своим присутствием: спать — красиво, кушать — естественно, молчать — не в тягость, созерцать так как греческую статую — все это создает равновесие души. «Саша то ли сам дошел до этого, то ли где вычитал», — думал Виталий.
И вспомнил рассказ матери, как ее прадед, прозванный «Дегтярем» каждый год весной, как только сходил снег, предохранял себя от болезней. Промазывал дегтем два-три раза ноги до колен, руки до локтей и до нового снега ходил босиком. Оказывается, в генах сохраняется память о наших предках — за нашими плечами мудрость столетий.
Неординарность решений сопровождала и его. Приехав с конференции, Виталий сказал Ане: «Землю вспахал, уберу урожай и сельское хозяйство поддержал: поедем осваивать оборонное дело и укреплять военную мощь Родины». Первое время жили у матери, Софьи Семеновны, вместе с семьей сестры Галины по пословице «В тесноте да не в обиде». И это не сумасбродное решение, а возникла конкретная программа разумного переустройства собственной жизни. Многие не знают чего они хотят, но догадываются, что то, что они имеют, это вовсе не то, что они хотят.
Общительность, накопившийся жизненный опыт вывели Виталия в лидеры по нехоженым процессам аппаратчика нитрации на круговом аппарате. Быстро и в совершенстве освоил он технологический процесс — этой новинки, имеющейся только в Бийске. Комсомольцы избирают его своим вожаком, а после поступления в вечерний политехнический техникум, он назначается мастером-технологом. И это — не легкие победы, а каждодневный труд с полной отдачей до самопожертвования. В партию коммунистов вступал уже как мастер лучшей смены коммунистического труда. Это новое движение воплощало будущий идеал, который надлежало достигнуть, пробудив все волю к созидательному труду. Эта самоцель делала бы каждый день жизни полным и счастливым, вызывая жизненные силы тела и души к наиболее широкому развитию.
Ведь жизнь каждого из нас обусловлена на 10 % событиями и 90 % — отношением к ним и реакцией на них, но она редко ставит барьеры выше наших возможностей. Мы часто проходим по ней путь внутреннего несогласия, но не всегда можем твердо сказать «да» или «нет», а иногда заранее программируем себя на неуспех и неудачу. Поэтому он никогда не представлял себя жертвой обстоятельств, а вера в лучшее дает лучшую жизнь.
Бригада Васёвой Н.Н. по сборке порохового заряда к системе залпового огня «Град».
Аня работала в пятом цехе на здании прессования изделий для системы залпового огня «Град». Трудолюбивая, неторопливая, точная в своих действиях и движениях, она полюбилась коллективу смены, особенно наставнику Екатерине Королевой. «Если ты хочешь создать себе будущее, — говорила она, — то быстрей отыщи дело по душе и используй всю жизнь». Оказавшись среди прекрасно сконструированных механизмов, улучшенных вездесущими рационализаторами, Аня вначале терялась в цифрах параметров технологического процесса, но дивную музыку, которую воспроизводили эти механизмы, полюбила. Как жонглер репетирует свой номер до самозабвения, чтобы порадовать зрителя, так она заучивала и оттачивала в памяти сложные моменты техпроцесса, чтобы получить добротное изделие. Только она работала одновременно на трех снарядах: пороховая масса — легко воспламенимая, оборудование — превращающее ее в нужное изделие и четкое заполнение журналов.
Вскоре они переехали в комнату общежития и это была радость. А вот и следующая — в новом роддоме появился Сережа. Отец под впечатлением встречи в ДК Химиков с космонавтом № 2 Германом Титовым предложил назвать сына в его честь. Аня возразила — много их еще полетит к звездам, не будем же мы менять имена своих детей.
Знаменитые «Катюши» — пусковое устройство реактивной артиллерии. Большая скорострельность и массированность огня. Усовершенствовав превратили в установку «Град».
В этот период развитого социализма страна была нашпигована башенными кранами, шло интенсивное строительство многоэтажного жилья, детских садов, социальных и культурно-бытовых учреждений. Это придавало силу и свободу. Так что Сережа, ковыляя, вошел собственными ножками в новую двухкомнатную квартиру, а вскоре пошел в детские ясли.
Софья Семеновна, взяв икону, наказывала жить мирно и благочестиво, а, перекрестясь, добавила, чтобы и потомки ваши жили также благочестиво и мирно. Не любите детей жалостью, иначе вырастут жалкие люди.
Затем вместе с новыми соседями и своей родней веселились всю ночь напролет. Никому не приходило на ум комическое смещение понятий о счастье, а радость вызывала неистовый восторг.
Прессование пороховых изделий — очень опасная технологическая операция, особенно при освоении новых составов, и в первые годы работы комбината она управлялась аппаратчиком из кабины. Со временем из любопытной церемонии превращения бесформенной массы в целенаправленный носитель эта деятельность превращается в скучную процедуру, лишенную новизны. С поразительной скрупулезностью, твердо и невозмутимо вели наблюдение и управляли процессом аппаратчики, фиксируя в своих журналах все подробности.
Так в одной из вспышек погибла замечательная женщина, мама, жена. Когда Виталию позвонили, он едва осознал смысл, и только маленькое «что-о-о…» вылетело со стоном. Все остальное затмил помутневший рассудок. Он как бы выпрыгнул из вагона в снег и замерз в его ледяных объятиях. Они с Сережей осиротели.
Это потом, усилиями местных изобретателей в содружестве с институтом люди из кабин были выведены, а процесс управлялся с пульта.
Это была не его вина, но он находил и свою причастность к ее гибели. Ему стало казаться, что никогда не был по настоящему сердечным, а лишь внимательным и заботливым и вряд ли когда-нибудь он сможет согреть женщину остатками мужской теплоты.
Мы носили в себе то, что невозможно пощупать, увидеть — надежду, этот прекрасный мир иллюзий.
Бывало, воспоминания уносили далеко за полночь с неоднократным возвращением, и тогда он приходил на работу с плохим настроением. Может его душа нуждалась в этих прогулках и ей не надо отказывать в них. Коллеги видели эти депрессивные дни и старались не докучать лишними обращениями, а решали сами. Но вышестоящее начальство требовало и требовало, даже не оно, а постоянный ритм работы, неспадающая напряженность заставляли немедленно принимать меры и неотложные решения: отчет по качеству, коллоксилиновая масса не идет по азоту, нужно проверить и корректировать нитросмесь, то кислота, поступающая из мастерской регенерации, слабая. Всякое нарушение техпроцесса в сменах или техники безопасности, требует тщательного разбора с последним словом виновного, его наказания или защиты. Ведь технический регламент — это всего лишь указания и руководство к действию, а выполнение его иногда идет с чередой нарушений по объективным и субъективным причинам. Чем слабее трудовая и технологическая дисциплина, тем больше она ведет к вседозволенности. И люди, облаченные большой или малой властью, по-разному могут обращаться с другими: одни — с безграничной суровостью, другие — с безграничной добротой. Часто трудно находят ту золотую середину, которая ведет к уважению.
Погружаясь в эти проблемы, он уходил от всего и только по заведенному правилу, когда Сережа должен прийти из школы, все бросал и звонил домой, рассказывал ему на какой полке в холодильнике что находится, и напоминал о том, чтобы он не забыл выключить электропечь. Дав указания сыну, он снова весь в делах, но несколько раз звонит с контрольной проверкой.
По вечерам, сделав уроки, порисовав чертиков, покачавшись на ноге отца или посмотрев детскую передачу, сын крепко засыпал, держа папку за руку. А папа садился за свои книжки и долго одинокая лампочка Ильича помогала ему грызть гранит политической или технической науки.
* * *
Но комсомольские мероприятия были отдушиной. Совершенно другая атмосфера: деловые, дружеские обсуждения молодежных проблем перемежались развлекательными номерами, проводимыми самими участниками мероприятий. Соревновательный дух между комсомольскими организациями в производственных делах присутствовал и здесь: кто интересней, изобретательней, веселей проведет свою часть программы, придавал особую привлекательность. На мероприятиях заводского масштаба каждая цеховая организация борется за первенство, на районных — вся заводская, на городских — между районами дружно в коллективном порыве отстаивают право быть лучшими. Обычно ветераны комсомола при встречах вспоминают именно эти моменты добрых побед.
Все средства информации старательно освещали, а артисты эстрады и драмтеатра добросовестно и с удовольствием обслуживали молодежные мероприятия. Поскольку социализму чужды эксплуатация и жестокость, молодежи прививался интернационализм, а воспитывалась она на принципах братства, равенства и свободы.
Террор (ужас) — политика устрашения и силового противостояния, был известен только из сообщений иностранной хроники. Для терроризма-кровопускания в стране Советов не было: социальной, финансовой и политической базы, это могла породить только капиталистическая система. Так же, как лезть в койку в одежде и обуви у них, есть воспитанное неуважение к труду обслуги, а разуваться у порога у нас, есть воспитанное уважение к хозяйке.
Массовые мероприятия проводились безбоязненно. На праздничные демонстрации ходили с цветами, улыбкой и радостными детьми на плечах или за руку, а кто повзрослей — в своих колоннах и никому не приходило в голову, что где-то грохнет граната, кумулятивный снаряд или пояс Шахида. Кто мог предположить, пройдет немного времени и в это трудно поверить даже тем, кто жил активной жизнью в ту, не столь давнюю пору. Это время свободного и доброжелательного общения, но в нем, как в любой большой семье было много проблем, а молодежь принимала активное участие в их решении. Самое главное, за что спрашивали с комсомольских организаций, это хорошая работа, учеба, нравственное, физическое состояние и ликвидация преступности в молодежной среде.
Наиболее распространенными книгами, по которым учились жить Виталий с Людмилой, были: «Как закалялась сталь» Н.Островского — о трудовом подвиге Павки Корчагина; «Молодая гвардия» А.Фадеева — о героической гибели комсомольского подполья от фашистских палачей; «Война и мир» Л.Толстого — о героизме, высокой нравственности и любви. Исторические романы и научная фантастика формировали образ комсомольца. Все это, как нити связывали воедино моральные устои советской молодежи в согласии с нормами и их уважением, ведь мечта о лучшем будущем на всех была одна, а это расширяло связи и укрепляло средства защиты личности.
Пробивающиеся из-за границы прославления самых низменных человеческих чувств — культ секса с его зловещими гримасами, насилия, садизма и другой безнравственности — были чужды комсомольским организациям. И чтобы ограниченность не обретала реальные границы, главной заповедью комсомольца было учиться, учиться и еще раз учиться.
Я не обстругиваю комсомольца, как барабанные палочки и жизнь не была ошкурена и отполирована как топорище, сработанное мастером, им приходилось ровнять морщины, бугры и наросты. Ведь мысль первична, она делает нас. Все достижения человечества отвоеваны жизнью людей в великом их труде.
На комсомольской конференции Приобского района (апрель, 1971 г.), как водится, делегация комбината заняла свои ряды. Виталий с Людмилой сидели рядом и активно участвовали во всех мероприятиях рука — в руке.
Размещение в 1953 году оборонного комплекса на Бийской земле заставило создать мощную стройиндустрию — строительно-монтажный трест № 122 с субподрядными предприятиями и сильнейшую комсомольскую организацию, с которой в основном и соревновались химики.
Резко пошли ввысь и вширь городские заводы, и стало зазорным уважающему себя коллективу не иметь хорошего клуба, стадиона или спортплощадки. И не просто иметь, а наполнить содержанием и полезностью.
Реконструируются клубы: Сахарного завода и оборудуется стадион; Мясоконсервного комбината с открытой танцплощадкой; ЦЭС; Маслоэкстракционного завода; Спичечной фабрики; капитально реконструируется ДК котельщиков, расширяются клубы молмашстроя и железнодорожников со своим стадионом и так по всему городу.
Ликвидированы клубы строителей и химиков, располагающиеся в бараках, а людей стали радовать прекрасный ДК Химиков со стадионом «Прогресс» на 10000 зрителей и новенький ДК Строителей со своим стадионом на 5000 зрителей и четыре построенных и оборудованных по новому кинотеатра. Задача же комсомола — увлечь молодежь.
Секретарь райкома партии Орлов Б.П. поздравил комсомольский актив со 101-ой годовщиной рождения основателя Советского государства В.И.Ленина, все встали и долго аплодировали.
В докладе районного комсомольского секретаря по обсуждению выполнения обязательств, взятых в честь очередного XXIV съезда коммунистов, было много цифр, фактов, фамилий, положительных примеров. Выступления участников конференции носили характер триумфальных отчетов и предложений на первый год 9-ой пятилетки.
Победителям вручались знамена, грамоты, а комитету ВЛКСМ комбината вручен диплом «За технический прогресс». В ответном слове Славка Новиков сказал: «Заглянем вперед, этак лет на двадцать, наши сегодняшние проблемы станут историей, а новое поколение комсомольцев будет творить сказочную красоту в сверкающей радуге брызг вдохновенья и труда». Под громкие аплодисменты сошел он с трибуны.
Выступивший в заключение Орлов Б.П., с юмором произнес: «Куда вы дели критику и спрятали самокритику?», что оживило зал.
В перерыве появилась на стене «Молния» с нарисованным комсомольским вожаком химиков в окружении шестерен, цепей и винтиков, из которых выглядывают головы его комитетчиков. Смех, шутки и тут же появляется шарж на эту молнию. Переплетается насыщенное игровое взаимодействие с решением серьезных проблем.
А в фойе Славка с перебором добавляет жару в общее настроение:
Его постоянная спутница Клава выводит в тон гармошки:
Второе обсуждение повестки «О работе народных дружин и комсомольских отрядов содействия милиции» докладывал районный прокурор.
В выступлениях звучала резкая критика. Ему припомнили слабое реагирование на представление народных дружин на семьи, невнимательно относящиеся к детям. Представления бригадмильцев на нарушителей торговли, на грубость отдельных милиционеров по отношению к задержанным гражданам за незначительные проступки.
Много еще было высказано, досталось и секретарю райкома комсомола за слабую работу с комсомольцами прокуратуры и милиции. Они оправдываться не стали, а внесли в постановление конференции ряд предложений, которые нужно выполнять всем и пофамильно конкретным людям.
В раздевалке, укладывая пальто на плечи Людмилы, Виталий трепетал желанием прижаться к ней, но одухотворенный этим великим влечением не позволил себе вольности. Спускаясь с высокого крыльца и поддерживая ее под руку, с пафосом заметил: «Смотри, как плавно опускается солнце за горизонт, окрасив багровым светом наш благодатный мир».
Гуляя после душного зала по аллеям еще не распустившихся деревьев, Виталий нежно прикоснулся к волосам, широко распущенным по плечам Людмилы, взял руку и прижал к губам. Ее, с голубинкой, глаза остановились с любопытством, как бы просыпаясь, он чувствовал ее всю, каждой волосинкой своего тела, а душа наполнялась опьяняющим туманом.
В уголках ее оживленных глаз он уловил неопределенность, внутреннюю неуверенность и с непреодолимой страстью робко поцеловал ее любимые веки. Затем нежно прикоснулся к губам, прогоняя неуверенность, и они слились поцелуем. Много уходит времени на подготовку такого поцелуя, порой он круто меняет всю жизнь, являясь инструментом сближения для построения великой империи в собственном сознании.
В этот вечер он познакомил ее с Сережей: стряпали и варили пельмени, вместе проверяли выполнение домашнего задания. Это была идиллия семьи после многих лет одиночества, переход к новым условиям жизни. Не осталось ничего, чего надо было бы стесняться или скрывать.
Путь до общежития был незаметен, они легко и просто обо всем говорили, нередко хохот вырывался из свободной груди. У общежития Виталий с гордой радостью сказал: «Хороший у меня сын». «Замечательный», — подтвердила она. И на одном дыхании он произнес: «Будь ему мамой». «Не возражаю», — в тон ему твердо и убедительно ответила Людмила. Мозг это биокомпьютер: что мы видим и осязаем это сознание, а что не видим — подсознание, где и определяется все наше поведение, которое может превратить мечту в реальность или реальность в отвлеченную мечту.
* * *
На следующей неделе проходило цеховое профсоюзное собрание по выполнению коллективного договора, который заключался ежегодно между администрацией и профсоюзом. Это самое демократичное мероприятие, где каждый желающий без подготовки и записи мог высказать критику, недовольство или несогласие в любой адрес, любого начальника и предложить, что считает нужным.
Не ожидал Виталий, что технолог цеха, друг, Эдуард Пруцких, временно исполняющий обязанности начальника, в докладе раздолбает его наряду с другими, не только за имеющиеся грехи, но и за те, которые он может допустить. Не был и морально готов выслушать порой справедливые слова, казалось таких близких людей. Аппаратчица М.П. Варнавских так и сказала: «Зарылся Виталий Сергеевич в своей популярности, много времени уделяет комсомольской работе, наверное задумал идти на повышение». А слесарь Миша Скоков, партийный активист, постоянный выступальщик на всех собраниях, припомнил, как Маркин в слесарке назвал его демагогом и первым нарушителем партийной дисциплины. Но самый большой щипок произвел Володя Фоменко, аппаратчик резки бумаги, с которым их сблизила творческая деятельность по рационализаторской работе. Он обвинил его в надувательстве вознаграждений за совместные рационализаторские предложения. Казалось, потолок красного уголка вжал его в сидение кресла, и последующие выступления: о плохой работе снабженца, нарушениях трудовой дисциплины в механической службе, количестве задержаний на проходной, в медвытрезвителе — Виталий слышал, но мозг не воспринимал. Такая обида, что мысли прыгали и перемежались, забивая одна другую, слова, которые хотел бы сказать, не шли на язык, а в благородной душе появлялась злость. Он понимал, в этом проявлялся характер производственного общения. Это равенство во владении средствами производства и коллективная ответственность, но если не ответить своим товарищам и недругам, то измучается в сомнениях, изжует собственную душу.
И, не сформулировав мысль, не зная с каких слов начать, он поднял руку и пошел к трибуне. За несколько шагов пролетело в голове: «Поведение Эдуарда понятно — качество ухудшилось, коэффициент качества снизился и ему нужен «козел отпущения», а Маркин — технолог основного участка, вот и обрушился на него, надеясь, что сильно не обидится».
Выступления остальных он сравнил с собачьими повадками: вожак гавкнул, залаяли и завыли шавки. Пригодилась сержантская выучка, выбросив обиды, поднялся на трибуну с улыбкой и, как бы глядя на себя из зала, удивился своему самообладанию. Надо жить в мире и наслаждаться красотой мира.
— За справедливую критику благодарю, на болтовню не обращаю внимания, но Володе и всем разъясню, чтоб не заблуждались. Рац. предложения с небольшим экономическим эффектом мы внедряем своими силами и средствами. А последние предложения, где мы с тобой, Володя, меняем конструкцию резательной части ножей станков, вводит в орбиту внедрения дополнительных людей с ремонтно-механического цеха, от которых зависят сроки внедрения. И если мы их не заинтересуем, то эти «рацухи» могут остаться на бумаге до скончания века. Разве я позволю погибнуть нашему с тобой детищу? Вот и получается — экономический эффект от внедрения хороший, а вознаграждение делится на этих людей и авторам увеличение не очень большое. Этот порядок завел не я, мне только приходится им пользоваться для ускорения внедрения предложений, улучшающих условия труда или увеличивающих производительность. Надеюсь на продолжение творческого сотрудничества с пониманием, а новаторский подход всех и каждого к своему делу поднимет эффективность нашего цеха.
Таким образом, мы инвестируем себя в жизнь другого, чтобы изменить его мышление для улучшения качества и уровня жизни. Считаю несправедливым упрек о внимании молодежным проблемам. Строить новый мир — значит постоянно заботиться о формировании человека этого мира, что даст мощный импульс роста производства и качества. Наш цех постоянно расширяется, увеличивается выпуск товаров народного потребления, а коллектив состоит на 60 процентов из молодежи комсомольского возраста. Мне, коммунисту, партийное бюро поручило эту работу. Плохо делать я не умею и потому стараюсь изо всех сил и возможностей, не считаясь с личным временем, а это нельзя отделить от производственных проблем. Хочу, чтобы не коснулись муки безделья и отчужденности ни одной молодой души.
Единственный выступающий садился на свое место под аплодисменты. Это его успокоило и домой он пришел возбужденный, но не злой, где его ждал приятный сюрприз.
* * *
Тихо раздеваясь в прихожей, он увидел увлеченно выполняющих уроки Сережу с Людмилой, а на кухне ждал вкусный ужин. Вот радость удовлетворяющего душу труда и внимание любимой женщины. Он забыл напряженный день и они создали свой собственный, замкнутый в себе мир.
Играючи, назначили время свадебного вечера, наметили гостей, написали текст телеграммы Людмилиным родителям, а назавтра подали заявление в ЗАГС.
Трудовой человек умеет измерять и ценить время, но они как бы прервали время и оно двинулось в другом направлении — наступил в душе праздник, который задержал их бег в повседневной жизни и дал людям просто отдохнуть.
Даже эротические влечения выполняли как бы служебную функцию по организации праздника. Хотя в этот момент упразднялись привычные моральные правила поведения. Виталий подчинил физические желания празднику и не испортить душевного равновесия Людмиле, сохранить подлинную человеческую интимность.
В совместных заботах незаметно подошел и день их главного события, на которое они пригласили близких людей и объявили о создании семьи. Это те, с кем их свела жизнь на этом отрезке.
Родители Людмилы поздравили телеграммой и прислали письмо, просто и уважительно передали приветы всем родственникам Виталия. Обращаясь к дочери и зятю, отец, шофер и в душе философ, пишет: «Пусть романтическая любовь не ослабнет, а возрастет за счет любви супружеской. Не живите только жизнью своих предприятий. У нас очень большая родня, все мы к вам приехать не сможем, а ждем вас и сыграем свадьбу. Традиции — это своего рода кирпичи, без которых нам не построить здание будущей коммунистической культуры и цивилизации. Мы гостеприимством продлим радость вам и устроим праздник себе. В отличие от будничной жизни праздники и ценятся своим эмоциональным подъемом, душевностью, добротой и откровенностью.
Молодые сидели во главе стола, справа от Виталия — Софья Семеновна, слева от Людмилы — Сережа и дети сестры Галины — Рома и Света. Гости располагались свободно, обслуживали их Галина с мужем Данилой.
Альберт Королев, механик прессоснастки, с женой Катериной приехали с родственного предприятия города Чапаевска. А свела их совместная работа жен и трагедия, в которой Катю спасла дочка Надя, она запоносила в этот день и их положили в больницу. Гибель мамы Сережи их сдружила крепче, дети ходили в одну группу садика и он рос, как говорится, на их руках.
Гена Хижняков, начальник тарного участка, с Валей, нормировщицей шестого цеха, скромный, неброский деловой человек.
Эдуард Пруцких технолог цеха с Ниной приехали молодыми специалистами из Томска. Восхождение Виталия к славе, как аппаратчика, начиналось в бытность мастером Эдуарда. Нина работает начальником отдела ценообразований, может, поэтому дружеские отношения с Эдуардом только на производстве.
Подруга Людмилы по институту Ирина, инженер тех. отдела, с мужем Владимиром Меркуловым, заместителем начальника по технике безопасности производства «Полимеров».
Комсомольский заводила, самый молодой в компании, весельчак и гармонист, мастер лакокрасочной мастерской Слава Новиков, с такой же неунывающей Клавой, воспитателем детского сада.
Присутствовала еще одна пара, но она в дальнейшем удалилась из поля зрения этой семьи.
Лица Людмилы и Виталия как бы обновлены и омыты любовью, их искренние, нежные отношения передались всем. Откровенность, дружелюбие, любезности сближали пары, казалось, что они не любили друг друга так, как теперь и это не вид любви делали, а просто любили, были чистыми по отношению друг к другу. В них пенилась молодость, а жизнь казалась бесконечным балом с вином, гармошкой и Славкиными с Клавой частушками на все манеры.
Разухабистая песня, пляски в индивидуальном исполнении и коллективно поддавали жару в молодые, здоровые тела, по которым разливался огонь любви, огонь желаний.
Виталий много раз был одинок, но сейчас, танцуя с Людмилой, заглядывая в увлажненные в уголках счастливые глаза, не дожидаясь, когда крикнут «Горько!» спокойно взял ее губы в свои и потерял время, очнулся от рукоплесканий и при каком-то большом счете оторвался.
Шумно и дружно разошлась компания, Сережу увела баба Соня.
Оставшаяся наедине с мужчиной женщина хочет нравиться и, не догадываясь о том, она делает все, чтобы ее любили и желали. Манеры Людмилы были просты и непринужденны. «Подожди», — сказала она нежным прерывающимся голосом и выключила свет в спальне. Подошла к изголовью в темной комнате, зажгла приготовленные свечи. «Это твоя, это моя, посмотрим, чья быстрее догорит».
Молодое и яркое, сильное и желанное сплелось, перепуталось, соединилось. Нежный шепот перебивал друг друга, но слышали и понимали его только они.
Людмила оказалась девушкой. Виталия не кинуло в сон, как обычно, а в нем появилась сила быка, энергия тигра. Он встал с койки и рассматривал беззащитное нагое тело, доверившееся ему. Она рассматривала его с ног до головы, испытывая здоровую человеческую чувственность, которая горячит кровь и освежает все существо. Вот он, первый в ее жизни мужчина, муж. Стеснение мешало погладить то место, которое сделало ее женщиной. Как приятно отдаться любимому — навеки своему.
Виталий нежно поднял на сильные руки эту красоту и понес в ванну, ласково нашептывая слова любви. Отрегулировав воду и обливая Людмилу, беззвучно целовал все тело — волосок за волоском. Дождавшись, когда он перецелует все его любимые места, взяла душ, сказала «Не подглядывай» и присела за занавеской. Он принес махровое полотенце, обтер, как послушного ребенка, завернул и отнес в койку. Так повторялось несколько раз, и никто из них не сказал «хватит, не надо», это была их собственная жизнь.
Когда человек чего-то не знал, а потом с любовью приятно познал, это сохраняется на всю жизнь и остается отсчетом и ожиданием следующего радостного действа.
Услышал он детский сап в свое ухо и легкое подергивание Людмилиной руки на его груди. Нежно поднял запястье, прижал к губам, перецеловав каждый пальчик, заснул под треск догорающих свечей.
Многогранная и насыщенная жизнь бурлила в этой семье. Обязанности перераспределились, теперь Людмила занималась Сережей, его уроками, встречала со спортивной секции, домашними делами.
Виталий строил гараж, как он говорил крышу «Москвичу», справа Альберт, слева муж Музы Павловны Варнавской — Петро, все его звали, — так выпал жребий. Благо заводская столовая работала круглосуточно, голодным не останешься.
Обязанности были четко распределены и каждый готовил в течение дня свою часть обеспеченности работ.
Не страшно, что машина стояла у подъезда, а плохо то, что вырытый котлован под погреб нужно быстрей выкладывать кирпичом, иначе дожди могут обрушить песок и тогда корячься лопатой. И ожидаемый отпуск поджимал.
Все планировалось, как в семье каждого, так и в стране.
В короткие перекуры между мешкой новой порции раствора, Альберт Королев любил рассуждать.
— Агенты влияния шипят из своих нор о рыночной конкуренции, которая якобы является экономической базой справедливости, равенства и свободы, а государство не должно мешать стихийному действию потребностям рынка. Вот пример: сколько сейчас тысяч гаражей строится по плану, а дай свободную застройку, займут и детские площадки и вырубят, вытопчут во дворах посадки.
Планомерность — это важнейшее преимущество нашей экономики и порождает творческую инициативу, активность трудящихся без выпрыгивания из своих штанов и кульбитов с систематическими скачками цен и массовыми банкротствами капитализма.
Виталий добавил рациональное использование закона стоимости и распределения по труду, соблюдение всех его требований, улучшение и совершенствование форм и методов применения его в социалистическом хозяйстве — есть первостепенное значение.
В разговор вступил Петро.
— К твоему отъезду нужно закрыть погреб плитами, забетонировать и сделать стяжку!
Все встали, каждый брал свой инструмент, и работа продолжалась до сумерек.
Обычно Виталий отпуск проводил в туристических походах в горах Алтая, Кавказа, Тянь-Шаня по профсоюзным путевкам. И снова плановость в действии: приезжал с одних гор, адаптировался на работе и писал заявление в профком на другие горы в следующий отпуск. Отказа не было, а тридцать процентов от стоимости путевки было доступно всем. Подкопил денег на дорогу, карманные расходы и в путь.
А первый совместный отпуск провели в свободном путешествии на автомашине. Заднее сидение надолго обжили Софья Семеновна, Сережа и Рома, который был на год старше и оказывал положительное влияние. Им казалось, что планета Земля необитаема для них и первый межзвездный переезд от Бийска до Красноярска имел цель встречи и знакомства с многочисленными инопланетянами, называемыми родственниками. А полновластный руководитель этой экспедиции — Людмила, главный организатор — Виталий, истратившие на поездку оставшиеся после закупки кирпича и плит перекрытия отпускные деньги, были довольны свои проектом.
Вырвавшийся на свободу «Москвич» несся, как застоявшийся конь.
Проехать родные плешковские места Виталий не мог, и мать молча ждала этого. Могучая сила земли, переданная через века и поколения, живет в душах сельчан. Они срослись с землей, и кто, разорвав пуповину, ушел из родного села, память гонит их по выходным на автобусах, поездах и личных автомобилях, чтобы глотнуть воздуха своей родины.
Софья Семеновна повела сноху по родне, а Виталий с молодежью и младшим братом Данилы Федором — на рыбалку. Обожал он уху с запахом дымка, резкостью полыни и пересказывать у костра когда-то слышанное им.
Дальнего предка по линии отца, по прозвищу Кудряш, управитель немец женил на сенной девке и на первую ночь взял себе в хоромы, пообещав его обогатить. Не стерпел Кудряш, отомстил немчуре, запарил его насмерть в бане, а сам ушел в леса, потом со староверами подались на Урал и еще дальше — на Обь, в Сибирь. Но и там попал в неволю, забрили в казаки в Барнаульскую крепость, потом двенадцать лет служил в Бийской крепости. Не выдержал издевательства казачьего начальства, сбежал, принял старую веру и прижился в ските тайно, избегая ревизской описи.
Не всегда дружелюбно встречали мрачные кержаки прибывших, особенно большие партии. Выходили навстречу с кольями да литовками. Местные власти заставляли сельчан принять пришлых. Принимали, но земли отводили самые неудобные, на суглинках, подальше от реки и деревни.
Рассказывал Виталий воспоминания давно ушедших дедов и не переставал удивляться причудливым переплетениям судеб человеческих во времени, пространстве, на расстоянии целых веков и тысяч километров.
Сережка с Ромкой шумно увлеклись вылавливанием рыбы из котелка, Виталий переждал и начал воспитательную беседу.
— Дед-Дегтярь имел огромное семейство, но за столом должна была быть чинная тишина, и никто вперед его в чашку не должен опустить свою ложку. И если кто-то нарушал навсегда заведенный порядок, дед трескал нарушителя по лбу огромной деревянной ложкой.
Мальчишки расхохотались.
— От частого применения ложка раскололась и он сшил ее дратвой, зачем добру пропадать. Прижимистый был дед-Дегтярь. Чувствуете, как сильно пахнут болотистые и илистые берега нашего озера?
Ребятишки дружно зашмыгали носами, как бы боясь, чтобы не прилетела в лоб деревянная ложка. Отсюда и название «Озеро с запахом», а переводится на тюркский — Иткуль.
Вторая ночевка на Бердском водохранилище под Новосибирском. Прекрасная незнакомка приняла их хорошей погодой и теплой водой.
Залюбовавшись наступившим часом заката, человеческое воображение, оторвавшись от обычных повседневных дел, было поражено фантастическим и грандиозным зрелищем на фоне леса, отблесков воды и искр, уходящих вверх от оранжевого костра. Подаренная коллегами на свадьбу палатка помогала проводить ночи спокойно и с комфортом.
Оформив костер на случай ветра, уложив бабушку с внуками, руководители экспедиции скрылись в стороне от ночлега. Вода отражала лунные переливы и манила их голые тела нежной теплотой и ласковостью. С мальчишеским задором и беспечностью резвились, плескались, фыркали, предались своей любви, неге и наслаждению. Выскакивая на берег, играли в догонялки, а прелести и выступающие части разлетались в разные стороны или, в определенный момент, оказывались там, где им нужно быть.
Это право к свободе распоряжаться временем по желанию и собственному усмотрению дало то общество, в котором они выросли и находились, общество надежного сосуществования защищенных людей.
Увлеклись так, что потеряли свои купальные принадлежности, только одинокая луна указала их местонахождение и звук поцелуя, да ее легкое «ахх» унеслось по водной глади. А результат этой располагающей и душевной обстановки — в теле Людмилы зародилась новая жизнь, и зафиксировался человек, но об этом пока еще никто не знает.
Следующие ночевки на красивейших сибирских реках были также прекрасны, а погода, как по заказу способствовала этим хорошим людям. Катание на катамаранах и лошадях, походы в санатории, в лес за травами, отвлекали их от рыбалки и купания, но Виталий успевал поймать на уху с дымком.
Больше всех доставалось бабе Соне. Она оставалась постоянным дежурным: охранять лагерь, готовить еду, иногда мирить разодравшихся мальчишек и, конечно, угодить снохе.
Выйдя на финишную прямую, машина перестала петлять. Людмила, под мирный разговор мотора, рассказывала ребятам о гибели пионера Павлика Морозова.
Его отец, Трофим, искатель легкой жизни, в самые голодные годы бросил семью с четырьмя сыновьями, где старшим был тринадцатилетний Павлик. А дед решил завладеть подушными земельными наделами и выгнал сноху с внуками на улицу. Но Советская власть не позволила произвола. Трофим обещаниями и враньем выбился в председатели местной власти. Покрывая богатеньких, решал, кому и какие налоги платить, брал взятки мясом, водкой… снабжал кулаков поддельными справками, документами бандитов и уголовников, которые грабили крестьян и из-за угла расстреливали красноармейцев.
Павлик на деревенском собрании рассказал об этом, защищая бедных, инвалидов и сирот.
Озверевший от жадности дед с сыном Данилой жесточайшим образом, с издевательствами убили пионера. Дети пошли в лес за грибами, а нашли окровавленные, изуродованные тела — шестилетнего Феди и опоры матери — Павлика, усыпанных клюквой между двух белоствольных берез. Суд по заслугам наказал убийц. Так на заре Советской власти гибли пионеры — защитники обездоленных, обманутых и ограбленных, как герои «За землю, за волю, за лучшую долю».
А притихшим ребятам Софья Семеновна добавила: «Имена детоубийц должны быть прокляты не только людьми, но и церковью».
После короткой паузы начались почемучки.
Пока они ребятам распочемучивали, у Виталия перед Красноярском нарастала тревога: водитель он хреновый, города не знает, как проедут.
Но Людмила любит приятные сюрпризы. Увидев на обочине стоящий автобус «ПАЗ», сказала Виталию: «Притормози». Выйдя из машины, побежала к нему. Из автобуса повыскакивали старые и малые, выделялся светловолосый с волнинкой мужчина. Обняв его, Людмила подвела к Виталию и представила: «Папа. А мама дома готовит». Хлесткий, изучающий взгляд, крепкое рукопожатие, душевное объятие, и Виталий принят в родню.
Щебетание Людмилы с родственниками, представление их, запутало Виталия, Софью Семеновну в именах и родственных связях. Сереже с Ромкой нашлись сверстники, и пока взрослые знакомились, обсуждали дорогу, дети убежали в лес и играли в прятки.
За руль сел брат Людмилы, Егор, он-то и сопровождал семью Маркиных во всех поездках по городу. У подъезда их пятиэтажки вывалили все жильцы. «Уважают семью тестя», — проскочило у Виталия. Теща на расшитом рушничке вынесла на крыльцо хлеб с солью: кто больше откусит, тот и главенствует в семье. Соблазнительно показать всем, кто в доме хозяин. «Милый, конечно, ты», — шепнула Людмила, надкусила каравай, измазав помадой. Виталий откусил вместе с помадой под возгласы и аплодисменты. Но экзамен продолжался, крепкие ли будут внуки? Взяв на руки, он легко понес ее на третий этаж. Теща осталась довольна. Не запыхавшись, поставил на ноги, и тут же ее у него украли. Из десятка женских и мужских ног, на миг показывающихся из-за ширмы, он должен узнать ее и не ошибиться. Затем выкуп невесты и одарение родных изделиями родного комбината, купленных по себестоимости в заводском магазине.
Угодил тестю стеклопластиковой телескопической удочкой, теще — бигуди, семье Егора — новогоднюю электрогирлянду. Сережа с Ромкой — ребятишкам — детские стеклопластиковые лыжи, игрушку — конструктор, жвачку. Никто не обойден и не забыт.
Отношение между родственниками везде разное. Здесь же таков порядок: каждая семья приглашала в гости молодых, родственников, друзей, угощала и старалась преподнести что-то свое, семейное.
Хозяин, Никита Егорович, любил разговоры на политические темы, и здесь они плотно сошлись с зятем. Если кто-то обвинял коммунистическую партию, как во время освоения целинных и залежных земель гноили хлеб на токах, то он говорил: «Это не партия, это ротозеи от партии, бездельная прослойка, делающая вид работящих крестьян». Приводил грандиозные цифры прибыли от выращенного зерна и скота, а Виталий вторил ему:
— Когда нас заставили вооружаться после войны, то химкомбинат строился на эти деньги.
— Если бы не угроза атомного нападения со стороны США, — горячился Никита Егорович, — то мы одну проблему для России — дороги — давно решили бы.
— Зачем кукурузу бедную на крайний север загнали? — обвинял второй.
— Это карьеристы в своем докладальческом рвении готовы хоть на твоем пупке построить кроличью ферму. Дайте срок, и вторая проблема — дураки — будет изжита.
И рассказал анекдот.
«Приехал Федор в Ялту по профсоюзной путевке и «загудел». Пришла медицинская сестра и говорит: «Время лечения кончилось, нужно уезжать». Вышел Федор и удивился: «Баб-то сколько, и море еще есть!»
Всегда Виталий был против, чтобы таким давали отпуск летом. Пусть зимой буровят снег!
Валентина Петровна перебила разгорячившегося мужа:
— Гости еще выпить хотят, а ты политикой пичкаешь! Второе остынет.
— Наслушаются американских передач и думают, что у них там рай. А то, что своей бездушностью в погоне за богатством они уничтожили целый народ — индейцев — вы не хотите слышать! У них действует огромная армия обоснователей и они обоснуют даже две совершенно противоположные истины. Они и у вас вытравливают все человеческое, используя у некоторых дурную наследственность. Советскому эмоциональному мышлению прививают жестокость, холодную расчетливость и ненависть к самим себе. У них ты или добыча, или охотник — третьего не дано, — категорически заключил он и пригласил выпить.
Вечер закончился весело, шумно и без политических дебатов.
А Егор у себя замордовал фокусами с веревочкой и картами, а кто помоложе — почти цирковыми трюками с палкой. Раньше он работал шофером в автоколонне с отцом на одном автобусе, но настоящим фокусником стал по регулировке топливных насосов дизельных двигателей. По мере мощного увеличения количества дизельных машин росла и популярность, ему везли эту аппаратуру со всего города, пришлось устанавливать очередность, сроки и четко их выполнять.
Песни, да частушки, анекдоты, небылицы, да теплота отношений главенствовали в каждой компании — пьяных не было, но глаза блестели и заряд положительных эмоций, хорошего настроения получали надолго вперед.
Так, днем по достопримечательностям и магазинам Красноярска, а вечером к кому-то в гости, обильное наедание и водконаливание. Виталия все приглашают, уговаривают выпить, а Людмила посматривает — выдержит ли он этот напор. Виталий с каждым почокается, пригубит, но рюмку не ставит: если поставил, значит не уважает. Так и веселится: ни в одном глазу.
Он и в цехе беспощаден к выпивохам, но когда приходилось коллективно отмечать благородную работу после воскресников, любил разливать и преподносил каждому с юморными словами благодарности и похвалы. Механику говорил: «тебе за малую механизацию», а укупорки в вагон таскали на плечах. Снабженцу: «За хорошую необеспеченность спец. одеждой, доставал ковш и капал со стуком на дно». Все хохотали и каждый еще что-то добавлял. На воскресники выходили не совсем по желанию, а делали работу, несвойственную каждодневному труду, но проводились с приподнятым настроением, по праздничному и большой пользой производству, сочетались общественные интересы с личными интересами трудящихся.
Нравился тестю этот неторопливый отец его будущих внуков. А, видя с какой нежностью к нему относится дочь, проникался уважением и родственными чувствами к Софье Семеновне и Сереже.
Но главное событие было впереди. Никита Егорович на «ПАЗике» обслуживал управление автоколонны. С разрешения, в субботу утром, набив автобус до отказа родственниками, друзьями, их детьми, повез в свою деревню, где жили его родители и основная родня. За городом вел автобус Егор, а хозяин неторопливо рассказывал историю своего древнего рода.
Эти красивые и суровые места к середине девятнадцатого века стали царской ссылкой. До 20 тысяч человек в год в кандалах от деревни к селу гнали их. Тысячи тысяч безвестных холмиков находятся на этих просторах. Но стремление к свободе и революционное сознание нельзя было похоронить, оно ширилось и, как снежная лавина, набирала мощь. Царские тюрьмы не вмещали политических и уголовных заключенных, кандальный звон нарастал по всей Сибири. Количество мертвых не считали, а количество живых — сколько пришло к назначенному месту, столько и пришло, вот и родилось выражение — «нет человека, нет проблемы».
— Я не комментировать желаю, а рассказать, как личное каждого сопереживалось с общим всех, — вставил Никита Егорович, чтобы привлечь внимание. — Но юридически бесправный, духовно сломленный тюрьмой и ссылками, разобщенный человек не сразу становился полезным обществу.
Декабристы размещались в основном под строгое око гарнизонных начальников, народовольцы — по Восточной Сибири, социал-демократы сосредоточены в Томске и его окрестностях, старообрядцы — на Алтае. Виталий, изучавший историю у замечательного преподавателя Эльзаса Павловича, удивлялся познаниям простого шофера.
Феодальная система и заводская барщина организации труда, были тормозом развития производственных отношений и экономическому росту людей. Сибирь оставалась районом незрелого капитализма, а приток людей из европейской части обеспечил заселение русскими, превратившихся в аборигенов. Но пролетариат, как основа общества, его политическая сила в дореволюционный период сложиться не успели. И только Октябрьская революция, советская власть создали условия для развития общественных фондов, а люди приучаются разумно и правильно использовать плоды народного труда, — материальные и духовные блага, — в интересах развития общества и каждого человека, это трудный и длительный процесс.
Машина резко запрыгала на ухабах, все резко кинулись вперед. Кто-то крикнул: «Водителя на мыло!».
«Мой отец, Егор Никитович, ровесник первой 1905 г. Революции, — продолжил он, как только все успокоились, — в пятнадцать лет красный партизан, внук ссыльного за революцию политкаторжанина, который нашел в себе силы побороть ненависть местного населения, гонение властей, восстановил сломленный дух, осел в деревне, построил дом, привез семью, вырастил целый сад. Так мы, его потомки, и живем: строим, воспитываем, защищаем, но все это идет не само по себе, а в общем стремлении».
Автобус зашел на новый бетонный мост через речушку перед деревней. «Каждую весну она сносила деревянный мост, отрезая ее надолго от мира, теперь он навечно соединил их», — закончил Никита Егорович и замолк.
Село Борково заняло словно отведенное природой для нее место на протоке реки Енисей. Это мощный мясомолочный колхоз со своим маслозаводом, бетонно-растворным узлом и новой средней школой. Автобус и автомашину поставили за оградой у дома. «Не было случая в деревне, чтобы что-то было тронуто», — сказал дед Егор. Подходят и подъезжают гости, просторный двор, покрытый ковром пахучей ромашки, наполняется разговорами, приветствиями, возгласами, объятиями и поцелуями.
Дед Егор, видя скучающего Виталия, отозвал его. «Притомился? — спросил. — Рядом река, собери ребятню, да искупай их. Никитка, — позвал одного из внуков, — ты за старшего, но слушайся дядю Виталия».
Проходя мимо пустых, рядами стоящих лабазов животноводческой фермы — скот на летних выпасах — Никитка с детской откровенностью рассказал: «Дед Егор более 20 лет заведовал фермой, строил эти дворы, увеличивал поголовье скота и надои молока». Уважительный рассказ мальчика определил ход мыслей Виталия: «Это и позволило справедливое распределение по труду общественных фондов в виде бесплатного образования, пользование библиотеками, бесплатного лечения и детских садов, бесплатное пользование спортивными сооружениями, клубами и дворцами культуры. Вот они ленинские ростки коммунизма».
Ватага тем временем, на ходу снимая и бросая одежду, плюхнулась в голубые освежающе воды. Переплыв с Сережкой протоку, Виталий слышит родной голос: «Эй, купальщики, отбой, столы ждут вас!» «Серенька, нас мама зовет», — позвал из-за куста отец. «Мама!» — незаметно для себя первый раз произнес сын. Проголодавшаяся толпа вихрем снялась, а замыкают ее, взявшись за руки, сын с мамой и папой.
За обильно заставленные столы пригласил Никита Егорович, а помогал ему рассаживать и распределять посуду, чтобы никто не остался без ложки или рюмки, четырнадцатилетний Никитка. Во главе застолья, как водится, дед Егор Никитович с бабушкой Нинилой Васильевной. Как только сел последний взрослый, Никитка подал знак и его компания заняла свои столы.
Застучали ложки, забулькала жидкость, в общем гуле вырывались отдельные фразы. Егор Никитович осмотрел всех приветливым взглядом, мигнул Никиткиному застолью, поднял рюмку, привлекая внимание, торжественно встал, выждал, пока все смолкли, тихим доходчивым голосом заговорил.
— Человек — существо бренное, а границы его жизни отмерены очень скудно, и только душевное, нравственное удовлетворение позволяет подняться выше. Наше коллективное общество служит примером всестороннего развития в производственной и духовной деятельности и только от себя самого зависит нравственное состояние человека.
Кто-то шепнул: «Начинается лекторий марксизма-ленинизма».
— Прошлый год наша огромная страна отмечала столетний юбилей со дня рождения В.И. Ленина. Тысячелетнее христианство учит «Бог не несет ответственности за постигшие человечество несчастья». Потому что «Человек властвует над человеком во вред ему». (Екклесиаст 8:9). Сейчас все недостатки юного социалистического мира капиталисты раздувают и пытаются валить на ленинскую программу построения нового общества. Она конкретизировала индустриализацию страны, кооперирование крестьянского хозяйства, культурный и духовный подъем со словами «Человек человеку друг, товарищ и брат», что превратило лапотную Россию в космическую державу.
Егор Никитович много лет был пропагандистом на своей ферме, а она была лучшей по надоям молока в районе.
— Сегодня мы празднуем несколько юбилеев местного значения, — сказал он с игривой улыбкой — Сорок пять лет совместной жизни с моей Нинилкой.
Так ласково он звал свою Нину Васильевну.
Кто-то крикнул: «Горько!».
— Нет, милые мои, как бы ни была наша жизнь порой тяжела, мы прожили сладко — в любви и согласии. Она мне родила сына, двух красавиц-дочерей и вон два стола едунов, — махнул рукой в сторону детворы, — только подкладывай.
Взяв за руку жену, поднял и по-молодецки поцеловал. Она, отмахнувшись, смущенно села, зардевшись как невеста.
Рядом сидящая Софья Семеновна, наклонившись, незаметно смахнула слезу солдатской вдовы.
Дружно, со смаком, выпили, заработали желваки; то тут, то там пошел разговор. Добродушны, веселы, открыты и преданны наши люди. Искрящиеся чистотой глаза, а теплотой души разве можно предать и затуманить.
Дед посмотрел на Виталия, не халтурит ли он, тот показал пустую рюмку.
— Прежде чем перейти к главному вопросу нашего семейного собрания, — умиленная улыбка расплылась по лицу Егора Никитовича, сообщу вам — сорок четыре года назад в этот день я привез из районного роддома молодую жену и шевелящийся комочек, моего первенца, которого назвали по имени его деда.
Трудные восстановительные годы после разрухи в многолетней гражданской войне. Только наступило облегчение и стала налаживаться жизнь после коллективизации, а коллективный труд открывал перед нами заманчивые перспективы и большие возможности, как тут этот супостат — немецкий фашизм — грянул на нас. И пошли мы с Никиткой отбиваться от него на разных фронтах, не жалея живота, по разным госпиталям и мытарство переносили. Единственное, что у нас с ним одно: награды да немецкое железо носим до сих пор в теле. Я благодарю тебя, что ни в чем меня не подвел и не принес душевной боли.
Подошел к ним, поцеловал в затылок сына, сноху.
— Тебя, Валентина, благодарю, что ты создала ему хороший тыл, а нам стала третьей дочерью, растите внуков и радуйтесь.
Поздравил с призывом в Советскую Армию внука Виктора — сына средней дочери, Никитку с поступлением в СПТУ — сына младшей.
Над столами разлился музыкальный звон бокалов, каждый хотел выразить свое доброе участие.
Долго шла подготовка перед третьей рюмкой, словно спортсмен настраивался перед снарядом, гости увлеченно разговаривали и дружно опустошали тарелки.
С отцовской радостью гордо встал Никита Егорович.
— Сегодня мы празднуем еще и создание новой семьи в нашей родне.
Подошел к молодым, они встали, вышли из-за стола.
— Поздравляем вас с этим событием, желаем счастливой и долгой жизни, рожать и растить детей, чтить родителей и этому учить свою поросль.
Передохнув, продолжал увлеченней.
— В вечной спешке, в стремлении к благоустройству и комфорту, в нравственной слепоте часто перестаем отличать прекрасное от безобразного, подлинно человеческое чувство любви от животного влечения.
Слова подходили к интимности. Все, затаив дыхание, вслушивались.
— Ценность любви укрепляет устойчивость прочных семейных связей, потому и возрастает любовь супружеская, все остальное приложится, совместным трудом наживется, а любовью умножится. Берегите себя, любовь и детей.
Выпив до дна, он разбил рюмку о землю, вздыбилась земля с брызгами стекла. «Горько» как бы пригласил он и весь стол набатом загудел «Горько-о-о!».
Людмила аккуратно сунула свои красивые губки в губы Виталия и он медленно, нежно, чтобы не спугнуть наслаждение, прижался к ним на несколько секунд и поцеловал. Этот эмоциональный красивый поцелуй у многих вызвал желание и приток любви друг к другу, а для ребятишек постарше являлся как учебное пособие. Как говорят: «Эх, если б юность умела, а старость могла».
— Не перегружайте молодых поцелуями, — бросил реплику дед под одобрительные возгласы и всеобщий смех. — Если хочешь получить больше наслаждения, продлить удовольствие, то желаемое делай реже, держи себя впроголодь, — с лукавинкой заметил он.
И пошло представление дарения «на блины»: младшие ребятишки выбежали с плакатом «Молодой семье Маркиных наши поздравления», прочитали стишки, спели песенки, закрепили плакат на ограду и разбежались под аплодисменты, как в клубе местным знаменитостям.
Раскрываются ворота, и Егор со сродным братом Виктором выводят быка, украшенного лентами, надутыми шарами, на рогах детские ботиночки и красивая сумка на шее.
Егор Никитович вполне серьезно говорит ошарашенному Виталию: «Грузи в машину и вези в Бийск или гони на Алтай». Все разыгрывают серьезность предложения, пошли советы по какому маршруту гнать и как доставить эту спокойно стоящую глыбу.
— Если все варианты не подходят, то я поручаю твоему тестю осенью сделать все необходимое с ним, а деньги передать новой семье.
Благодарность Виталия была заглушена хлопаньем в ладоши, шумом и одобряющими возгласами.
Сумка передана в блинную комиссию Ольге Егоровне, младшей сестре тестя, которая с двумя помощниками, рюмками и блинами на разносе с прибаутками пошла по столам, а бык принялся щипать травку, никому не мешая.
Пока подсчитывали навар на блины, ребятишки с выражением и детской чувственностью зачитывали выдержки из писем, телеграммы, поздравительные открытки, а направлял все это Никитка младший.
Гулянка перешла в свободное течение с бурными всплесками. Но за всем зорко наблюдали и направляли в правильное русло дед и отец.
Совместному описанию дальнейшее не поддается: в одном месте хохот от анекдотов — животы поддерживай, в другом — разнокалиберные частушки — уши вянут.
В третьем — мелодичные песни душу греют, в четвертом — Гришка заставляет извиваться с палкой. Одна затея сменяется другой, ревниво соревнуются гармонисты.
У кого недостаточно шумит в голове — набулькал в стакан и сколько надо добавил.
А ребятишки на поляне растрясают игрой в футбол до отказа набитые желудки.
О чем я говорю — почти вся правда, потому что частью этой правды были мы сами. Отрицательных героев пока в моем повествовании нет, потому что духовные ценности и человеческая интимность были хорошо понятны, доступны всем и незыблемы. Сколько бы я ни сказал хорошего будет казаться, что сказал очень мало.
А имеющиеся в обществе подонки находились там, где им положено быть.
* * *
Последующие вечера проходили по известному сценарию. Уставшего от гостеприимства и безделья Виталия дед с ребятишками вывез на рыбалку на острова. Вот где он действительно отдохнул: рыбалка на озере Уткуль и на Енисее совершенно не похожи. Такой азарт рыбака в нем проснулся, что сам себя не узнавал. Много раз с Геной Хижняковым в компании плавали на Катунь или на острова Бии. Он не испытывал такого азарта, а больше любовался речной природой, восходом, или варил уху. Как там Генаха строит свою лодочную? Удивительный размах: в совершенно неприспособленном для строительства крутом яру делает ангар с лебедкой и направляющими, безопасное хранилище горюче-смазочных материалов, а вторым ярусом двухэтажное помещение со спальней и кухней, оборудованной электроплитой.
Какое же надо иметь трудолюбие, изобретательность, чтобы в неимоверно трудных условиях сочетать взаимодействие человека с природой на пользу обоих, и быть не просто частью природы, а ее органическим элементом. Заставляет же что-то птиц из обжитых мест лететь за тысячи километров в места гнездовья на крутых, трудно доступных скалах и обратно. А сколько поджидает их опасных ситуаций.
И как птицы, сбившись в стаю, около трехсот энтузиастов объединились в кооператив, чтобы облагородить берег реки Бии в районе остановки трамвая «Горная».
Уважаем и почетен был труд на благо общества, за что медали и ордена, но ценился труд и во благо семьи, за что уважало общество.
«Что это я?», — поймал себя на мысли Виталий. И все оставшиеся перед отъездом дни сердце щемило, а в голове крутилось о доме, строительстве гаража, работе.
Напряженное время наступает для всего цеха, а особенно его участка нитрации. Западные страны усиливают информационную агрессию, борьба ведется за целенаправленное изменение общественного сознания. Кроме этого, американцы все больше и больше наглеют и нагнетают военный психоз, расширяя сферы влияния вокруг стран социалистического содружества. Напрягают обстановку и развязывают локальные войны в различных уголках земли. Страны, подвергающиеся их грубому вмешательству, давлению военной силы или непрерывным ударам по общественному сознанию обращаются к СССР за военной, материальной и иной помощью.
В руинах от американских бомб и напалма города и села Вьетнама, Кореи, Камбоджи, гибнут и искалечены миллионы невинных граждан, десятки миллионов беженцев.
Советское правительство вынуждено выделять деньги на увеличение выпуска оборонных средств защиты и нападения.
Эта третья бесконечная мировая война, еще называемая «холодной», сопровождалась невиданной гонкой вооружений и их накопления. Огненный конь войны продолжает свой страшный бег по земле. Но главная ее суть — новое оружие — воздействие на души людей и общественное сознание, о котором в СССР не было даже настоящего понимания сути происходящего, а граждане о нем не ведали вовсе.
Осенью запускается вторая очередь по производству коллоксилина и всей пороховой площадки. Виталий знал, что к этому времени закончится монтаж, отладка оборудования и начнется отработка технологии. Работы придется производить без дополнительного приема рабочих и мастеров, а план при этом не снимается, да еще помощь селу. Надо спланировать свою жизнь так: угнать от подъезда в новый гараж автомашину, Сережей займется Людмила, а он полностью предастся работе на два участка. Вот она, его среда обитания, которая является взаимодействующей с ним частью жизни.
В ночных разговорах с самородком глубинной России Егором Никитовичем он понял, что война против Советского Союза не закончилась 9 мая 1945 года и не прекратилась Нюрнбергским процессом над фашистскими главарями.
Война против социалистических стран перешла в новую фазу с более широким использованием всех средств подлости и наглости, основным направлением главного удара которой стал СССР. Война богатого и хитрого противника усиливалась год от года, ширилась долларовыми вливаниями в разведывательную, подрывную работу и идеологические диверсии.
Американским политикам снилось не крепкое, морально устойчивое, духовно облагороженное советское общество, которое реально угрожало капиталистическому развратному миру, а развращенная, разложенная, бездуховная, раздробленная людская масса. На нас не падали бомбы, но нас систематически, планомерно, целенаправленно бомбили психологически и экономически, заставляя перенапрягать нашу экономику.
На протяжении короткой истории существования социалистического мира, которую можно назвать колыбельным периодом, новое общество продвигалось вперед огромными скачками. Набивало шишки, на ощупь, не всегда находя правильные выходы из всевозможных тупиков по не вымощенной дороге, где оно еще было втянуто в неравную борьбу с акулами капитализма. Не сумев совладать с Советским Союзом силой, они решили уничтожить его иным, более изощренным оружием: ложью, обманом и подкупом, чтобы изнутри расколоть общество и разрушить его мощь.
«Москвич», почувствовав запах свежего асфальта, несся по новой дороге, как закусивший удила жеребец. Его хозяева торопились домой к новым делам, приятным заботам, всему тому, что называется полнокровной жизнью.
За послевоенные годы земля отдохнула от сотрясающих разрывов бомб и снарядов, забыла их вой, свист пуль, людской стон, плач и крик, высохла от крови. Стала поливаться потом, наполняться музыкой труда и как девушка на выданье полнела новыми заводами, дворцами, элеваторами, городами.
Подминая под колеса бегущую дорогу, отмечал про себя все это Виталий. Люди жили памятью погибших, хороня умерших от ран, и в едином порыве огромной многонациональной семьи украшали эту девушку.
В городах и поселках началась новая целина, организуются гаражные кооперативы и на пустырях воздвигаются бесчисленное множество личных гаражей. Вечно подмываемый яр и расширяющиеся русла рек укрепляются кооперативами лодочных станций, бросовые земли за городом осваиваются садоводческими товариществами. Восстановив разрушенный войной общий дом, все приступили к улучшению каждый своего с помощью государства. Вдумайтесь, что было бы, если сделали наоборот?
Постепенно, отмеряя отрезки времени, Виталий и его друзья, не выходя на обочину широкой жизненной дороги, прошли все это.
Запуск второй очереди получения пороховой массы и прессованных изделий из нее затянулся и перешел на следующий год. Последние недели инженерно-технический персонал цехов, участков дежурил по суткам, чтобы владеть всей обстановкой и немедленно влиять на нее. Технологическая нитка пороховой площадки — это сложный технический организм и напряженный психологический труд сотен людей различных профессий, специальностей, квалификаций и характеров. Каждую временную остановку — то четвертый цех не принимает коллоксилин, то не хватило резаной бумаги или хлопковой целлюлозы для загрузки дозатора — Виталий покидал пульт и бежал на здания, разбираясь на месте с десятками возникающих вопросов.
Но в минуты спокойной работы, особенно ночью, любил рассуждать и спорить со слесарем, киповцем, электриком, инспектором спец. режима или свободным от процесса аппаратчиком.
— Нечеловеческая эксплуатация, резкое обогащение одних за счет обеднения других, звериные капиталистические законы выживания, породили новую систему человеческого существования — социализм — общественное ведение хозяйства. Созданные в мире две системы способствуют концентрации и контролю над остальными силами, что создает более спокойную жизнь и уверенность простых людей.
Если оператор пульта или мастер, ведущий процесс, начинали прислушиваться, то он бросал: «Не отвлекайтесь, вас это не касается, я прогоняю сонливость у себя и этих ребят».
— Но деятельность владельцев в капиталистическом обществе, — более тихим голосом продолжал он, — подчинена извлечению максимальной прибыли любыми путями и методами, а значит стандартизации вкусов, желаний и образа жизни. Как авторучки, которые нам выдают.
Разнообразие товаров в различной упаковке, расцветке, форме внесла в этот казарменный идеал иллюзию разнообразия. А навязчивая реклама преследует людей повсюду на протяжении всей его жизни. Современная наука, социология и психология, технические средства массовой коммуникации служат рекламе. А она ловко манипулирует сознанием, поведением людей, эксплуатирует предрассудки и внушает желания, усердно работая на хозяина.
Позвонив на пульт первой очереди, откуда мастер ответил «Все хорошо», он вернулся к разговору ожидающих его коллег.
— Постоянное стремление капиталистической системы — показать свое превосходство над юным социализмом — ведет к более интенсивному потреблению природных ресурсов с обеих сторон. С помощью возрастающих технических средств люди улучшают условия развития своей цивилизации и для этого изобретают мощные средства военной защиты, а мы с вами работаем на ее количество. Не задумываясь о том, что создают напряженную, кризисную ситуацию во взаимодействии человека с природой, подрывают естественные основы собственной жизнедеятельности, а это опасно для будущего человеческой цивилизации.
Постукивают, пощелкивают чуткие и внимательные приборы, воспевая гимн труду и их создателям, а люди, внимательно прислушиваясь к их рабочему ритму, мирно, заинтересованно обсуждают проблему, казалось бы далекую от них.
Постоянная твердая, миролюбивая политика советского правительства, крики о помощи международного общественного союза подняло мировое общественное мнение против нейтронной бомбы и американской политики и военные умерили свой воинственный пыл.
Поэтому и мы, отработав всю технологическую линию, покрасили оборудование, пронумеровали и закрыли все здания на замок, в ожидании новых злобствований американской военщины.
Виталий как-то на досуге прикидывал сколько же пятиэтажек можно построить на эти деньги. Но что поделаешь, порох приходится держать сухим и в большом количестве. Им поручена интереснейшая работа — заботиться о своем великолепном доме, который в будущем представляется как общество свободных и равноправных личностей, в котором совершенно исчезнут преступления, насилие, зло и эксплуатация слабого сильным.
Каждый год жизни чем-то отличается от предыдущего, а этот стал очень наполненным, интересным и радостным. Виталий назначен начальником участка нитрации, он давно созрел для этой работы: четыре огромных здания до предела насыщенных оборудованием, включая мощное и главное богатство — Людей разной квалификации, убеждений, отношением к делу — все это нужно объединить в одно целое и направить на ту вершину, называемую планом.
К Дню космонавтики в семье Маркиных родился сын и назвали его Юрием, а в семье Хижняков — к Дню рождения В.И. Ленина, и назвали его Владимиром. Это не только дань великим людям, но и память об ушедших родственниках.
Виталий взял садово-огородный участок, пока только распахал и с Сережкой посадили картошку. На перспективу планов и работы предостаточно — огородить, умно посадить деревья, кустарники, чтобы потом не корчевать и не садить заново, построить домик, улучшать сорта и увеличивать урожай.
Геннадий с упорством достойного раба продолжает строить и облагораживать свою лодочную. С заботой и сочувствием они относятся к своим семьям и дают им все необходимое для полноценной жизни.
А страна и все социалистическое содружество в 1972 году вступили в празднование пятидесятилетия со дня образования СССР.
С уверенностью в эти величественные слова гимна, в напряженной работе коллективы цехов посвятили социалистическое соревнование и деятельность в честь какой-нибудь республики. А город Бийск и гигант-завод едины, а это счастье городу дает.
Третий цех, как основной переработчик хлопковой целлюлозы, трудился и встречал восход разбуженного солнца в честь Таджикистана, где земля дремала до рассвета.
Это придавало мощное ускорение развитию общественного хозяйства, определяло общий ритм нашей жизни и веру в силу света и добра. Разум направлял человека на хорошее. Полмира отмечали эту дату и это было его фоном, а все окружающее являлось средой обитания живого организма.
Трудящиеся имеют почти сто выходных дней в год, не считая обязательного отпуска. Необходимо сочетать колебание воздуха, света, солнечную рябь и направить это свободное время на духовное и физическое развитие. Растет армия пенсионеров, постоянного внимания требует организация внеучебного времени детей, подростков, чтоб счастливей были проживающие в общежитии — поезд не ждет отставшего.
С верой в мирное утро, с душой — надеждою согретой, юбилей дал свежий импульс во всех областях жизнедеятельности советского человека — жизни новый круг. Забиты до отказа культурно-спортивные комплексы, строятся в спешном порядке хоккейные коробки во дворах, заливается лед, строятся или расширяются летние эстрадные площадки, где хозяевами становятся дети и под бурные аплодисменты и радостные приветствия жителей кварталов, ставят концерты и проводят свои детские мероприятия. Асфальтируются волейбольные, баскетбольные площадки во дворах новых школ и жилых кварталов.
Очень легко порушить жизнь с размаху, но восстановить, построить заново нужен мастер, целенаправленный труд и творчество коллективного мозга и рук. Это был год всестороннего смотра итогов многонациональной страны за 50 лет.
Наполняется более актуальным содержанием форма и участие пенсионеров — милых дедушек и бабушек в экономической и общественной жизни. Хоть силы отданы без остатка, молодеют они перед вечной радугой молодости, собирая ярко горящие праздничные ягоды радостного труда.
Встречи с призывниками, торжественные проводы в Советскую Армию с учащимися и студентами. Где формируются характеры, личности, роняются капли золота стали постоянным и яркими рассказами про историю страны и комбината. В их руках и умах находится такое мощное средство, как непосредственная причастность к героическим событиям и судьбам народов Европы и Советского Союза. Пройдя черед горнило войны, вынимая осколки из тела или через пробитую каску из головы, они не стремились в тыл, а догоняли свою роту в кузовах военных попуток по разбитым дорогам с товарищами на Берлин, чтобы добить супостата в его логове.
А, возвращаясь в свои гнездовья, попоют возле дупел и домиков, перед восходом покидая ночь в тростниковых зарослях, уносят красных девиц обустраивать гнезда, превращая это в грандиозное явление образования семейных пар с щебетанием и верещанием детей.
Рассказывая о местах, где получены раны, награды или показывая приказ с благодарностью, подписанный Верховным главнокомандующим, ребята как бы изучали географию нашей огромной страны и Европы, которую они освобождали. Убежденность в своей правоте, вера в победу, любовь к Родине были у наших отцов и дедов, а дух исполинов, дух героев способствовал сплоченности нации к победам.
Участницы войны рассказывают какими верными подругами и спутницами жизни они были, примером женской чистоты и взаимовыручки в тяжелых фронтовых условиях и всевозможных перипетиях жизни. В Германию в рабство привезли первый эшелон советских девушек. Обследовавший их немецкий врач, на наличие венерических болезней, обнаружил 10 % женщин, остальные — девушки. И он имел неосторожность сказать: «Этот народ нам не победить — он целомудрен». Его расстреляло гестапо.
Судили о человеке, о его месте в обществе, кто он есть, что собою представляет как личность, а не что у него есть. Как у воды обязанность напоить родную землю, ценилась естественная красота, а не рисованная; открытая, душевная улыбка, а не тренированная, часто похожая на гримасу.
Мария Сергеевна Новикова, мама Славы, три года в медсанбатах, прифронтовых госпиталях. Операции под бомбежкой, вынос раненых с поля боя и постоянная музыка стонов, матерщина в беспамятстве раненых. Но какими милыми, приветливыми и внимательными становятся, когда приходят в себя и понимают — жив. Терпят любую боль, но не потревожат ночью, если увидят: дежурная сестра заснула, ведь они не знали ни дня ни ночи. А обращались с просьбой нежным словом «сестричка». Много еще что рассказывала Мария Сергеевна в группах ГПТУ-4. Как вышла замуж и с маленьким Славкой училась в вечернем институте, с похвалой и радостью рассказала о муже — кадровом военном, его огромной помощи в учебе и воспитании сына. Радость нас породила, счастье нас выкормило, доброта людская вырастила. А тайна духовного супружества — это влечение всех, нас сохранила.
Одна из учащихся спросила: «Как вы относитесь к гражданскому браку?».
Вопрос смутил Марию Сергеевну: «А откуда вы знаете о его существовании?».
Смутилась ученица. «Слушаем с ребятами заграничное радио», — собравшись, ответила она.
«Это незаконное сожительство придумали женщины капитализма. Инстинкт рождения заставляет их искать нормального мужчину, а их мало — алкоголь, наркомания, гибель и ранения в криминальных разборках, войны в разных точках земного шара, половые извращения превратили пресытившееся капиталистическое общество в однополое. А нормальные отношения мужчины с женщиной превратили в массово-наглядное пособие, развращая и совращая всех. Женщину как лошадь или собаку сделали объектом торга, а они с безразличной жестокостью убивают мужчин. Проституция стала массовым заработком, потому семья, как ячейка общества стала неустойчивой, это и есть изнанка их жизни. В мире капитализма деньги правят человеком, — убедительно продолжала Мария Сергеевна. — Даже те, кто управляет финансовыми потоками, не свободны в своих действиях от всевластия денег. И вынужден принимать решения не из человеческих чувств, а вопреки им — так, как того требуют деньги, как того требует бизнес.
С большим усердием и настойчивостью они пытаются навязать это и вам. Помните — Пушкин погиб от иноземного развратника — не допустите своей гибели, умейте слышать тоскующий зов другого чужака».
Большим ежегодным событием был день открытых дверей для старшеклассников подшефных школ. К нему все цеха готовились, как к празднику. Реконструировались или ремонтировались красные уголки, подновлялись Доски почета, стенды фронтовиков и передовиков, подрезались деревья, чистились дороги, тропинки, газоны и клумбы, облагораживались производственные помещения. Все радовались и хотели быть у юности в почете, молча созерцая забавы детей, как игру прибоя. Вот они, ключики, что бьют из земли, превращаясь в могучий поток.
В здания опасных производств ребят не водили, но механические цеха, товаров народного потребления, электрические службы, столярные мастерские, лаборатории, столовые, спортсооружения, медицинские пункты, складские помещения показывали и с восторгом подробно рассказывали о работе, перспективах, о людях. Посещение каждого школьного класса заканчивалось в красном уголке встречей со знаменитыми людьми этого цеха и рассказ идет не о древней, а новой нашей стороне.
На БХК награждено орденом Трудового Красного Знамени более шестидесяти человек, их обветрила жизнь, в висках сквозит серебро и у каждого — своя судьба.
Один из них, Павел Николаевич Грачев, столяр. Экскурсовод — обычно это инженер технического бюро, ответственный за учебу, или инженер лаборатории — подводит учащихся к стенду участников войны и начинается рассказ.
— На вас смотрят проницательные, серьезные глаза, его лицо испещрено морщинами времени и труда — своеобразной летописью человеческой жизни. Присмотритесь повнимательней и убедитесь: перед вами человек, о котором в коллективе расскажут много интересного. Что солдат Грачев также твердо держал оружие, как сейчас держит столярный инструмент, — и обращает внимание на скромно сидящего за столом мужчину.
— Перед вами участник Парада Победы — Павел Николаевич.
И потекла задушевная беседа с человеком, трудовая жизнь которого началась со строительства блиндажей под Москвой.
Вначале ребятишки держатся скованно: мыслимо ли — живой человек, бросивший фашистские знамена на земь — это вам не кино. Простота общения о нехитрых народных затеях сблизил их. И пошли вопросы, на которые он отвечает с солдатской прямотой, а заканчивает с убежденностью коммуниста, которым стал на фронте.
«Вся ваша жизнь прошла в мирное время, война ожесточает, но мы не теряли человеческое лицо и, готовя вас для службы в Советской Армии, воспитывали на прямое столкновение с противником.
В мире накоплено столько уничтожающих средств, что только сумасшедший их решится применить. Надо помнить: против СССР ведется необъявленная война. А это заставляет думать нас, как бы вам не пришлось воевать в условиях сплошного окружения и проникновения противника в весь наш государственный организм, и чтобы не повторился 1941 год, когда мы оказались не готовы к войне».
Закончил фразой из выступления начальника ЦРУ США А.Даллеса: «…главную ставку будем всегда делать на советскую молодежь, станем разлагать, развращать, растлевать ее всеми средствами и методами…».
Это необычное путешествие в прошлое и частично в будущее взрослило ребят, уходили они сосредоточенные, обдумывая смысл сказанного, сохраняя коллективную память истории.
Юбилейный 1972 год придавал и более яркую окраску профориентационной работе в подшефных школах. Старшеклассникам рассказывали главные специалисты, передовики производства, ветераны различных профессий и нацеливали учащихся на конкретную специальность по его наклонностям.
На уровне городского комитета ВЛКСМ подводились итоги соцсоревнования между комсомольскими организациями предприятий на лучшую шефскую работу, а между школ — на лучшую связь с производством. Тут учащиеся готовились к встрече старших товарищей: подновлялись кабинеты, насыщались оборудованием школьные лаборатории и мастерские, строились теплицы, а учащиеся могли похвастаться выращенными овощами и салатами, кроличьими фермами и плодовыми садами.
Если ребенок не занимался ничем, то к 18 годам он не имеет жизненных ориентиров. Не получив от творчества гормон удовольствия, он не знает желания созидания, а вместо умения творить бежит за удовольствиями.
В общих чертах и учителям необходимо представлять основные профессии подшефных предприятий.
Михаилу Федоровичу Дроздову досталось рассказывать педагогическому коллективу сороковой школы о службе энергетика, ее задачах, проблемах, перспективах. Директор школы — участник прорыва Ленинградской блокады — представил его так: «Бывший пятнадцатилетний партизан Ленинградских болот — Михаил Федорович — расскажет о себе и работе производства пластмасс в юбилейном году».
Это была встреча с неведомым миром, о котором последние поколения не стали знать, потому что об этом никто не рассказывает.
Вытаскивая ноги из болотистой хляби, от землянки к блиндажу передавал приказы — точно, слово в слово. Под обстрелом ползал за водой, обвешанный солдатскими фляжками. В холодных промозглых землянках по ночам смачивал губы раненым, писал письма утешения под их диктовку и учился в каждую свободную минуту. В редкие паузы отдыха звучали песни, но они зачастую прерывались суровой командой «К бою!».
Научился перевязывать раны, ставить шины на переломы, копать могилы и привык хоронить погибших.
Но знобящей болью стал для юноши разрушенный, умирающий Ленинград, в который его внесли раненым. Нечеловеческая злоба фашистов, звериная жажда уничтожить город на Неве — колыбель революции, ликвидировать имя основателя Советского государства — должна бы, по их расчетам, тяжело отразиться на моральном состоянии советских людей и сломить дух славянского народа.
Пройдут века, а человечество не забудет, как патриоты земли советской отдавали самое дорогое — жизни, и ни на шаг не отступали перед многочисленным и вооруженным со всех сторон врагом.
У многих учительниц блеснули на глазах слезы. Смерть во имя победы являла пример невиданной отваги и героизма. В невыносимых условиях фашистского окружения и жестокости советские люди не теряли лицо. Безраздельно господствовал великий принцип социалистической справедливости, никаких никому привилегий. И это помогло ленинградцам выстоять.
К голоду пищевому добавился топливный. По решению Ленсовета начали разбирать трибуны стадионов, летние постройки в парках культуры, частные деревянные дома. И в этих условиях власти проявляли особую заботу о детях: работали детские сады, школы и каждый ребенок погибших, умерших родителей не был брошен или оставлен одинок. Дети знали: хорошая учеба — вклад в победу над ненавистным врагом.
Для них организовывались даже новогодние елки с подарками.
В притихшей учительской молодой преподаватель математики подошла к Михаилу Федоровичу, низко поклонилась со словами: «Великая честь и бессмертная слава вам, герои». Под громкие аплодисменты вставших коллег села на свое место.
Время не поглотило память о давно ушедших людях.
А ленинградцы, захоронив последнего умершего, приступили к разбору завалов и восстановлению. Начал оживать Ленинград, заработали кое-какие учреждения, предприятия, учебные заведения.
Закончив Ленинградский электромеханический техникум, Михаил Федорович приехал в Бийск на отработку и запуск оборудования оборонного предприятия и прошел путь от электрика до энергетика цеха.
Повлажневшие глаза слушателей высохли и засветились сочувствием и улыбкой.
Дальнейший рассказ о работе энергослужбы, достижениях цеха в честь пятидесятилетия Советского Союза, сгладил напряженку. Посыпались заинтересованные вопросы, предложения о работе по улучшению освещения в некоторых классах. И это совместное хождение за надеждой приносило всем спокойствие души.
Напоследок Михаил Федорович произнес убийственную речь о том, что у многих было на уме, но с языка еще не сходило.
— В сообщениях иностранных радиопередач, в печати появились так называемые диссиденты. Это завербованные агентами влияния люди — не защитники общества от плохого и плохих людей, как их пытаются показать, а для очернения социалистического строя на отдельных поступках плохих людей нашего общества. Используя доверчивость и простоту нашего человека, по заданию своих учителей из-за океана они изучают методы и возможности вешать нам «лапшу на уши».
Это в основном обозленные люди, не желающие добросовестно трудиться, работают за хорошую плату на иностранцев, которые денег не жалеют, выискивая и подтасовывая фото и факты за деньги, а не за идею и людей. Алчность уводит слабых юношей в волчье царство, а там выживает только сильный. Становясь шестеркой у Доллара, из них вытравливается чувство любви к родителям, Родине. Проводя ночи в оргиях, они расхваливают заграничную жизнь, понося всячески своих предков. А родители льют слезы по потерянным детям, которые их не ставят ни в грош.
Бегают эти дети по туалетам, ищут, где кончилась бумага и звонят наперегонки во все иностранные газеты, а те изощряются в своей уродливости освещения факта.
Выискивают таких же одиноких отщепенцев, у них легче вызвать отрицательные эмоции. Берут интервью, добавляя красок, уничтожающих гордость за свою страну, за победу в спорте, труде, искусстве.
Уголовников производят в героев — называя экспертами по различным проблемам, лишь бы у хозяина вырвать доллары.
После бурного обсуждения зал затих. И Михаил Федорович тихим голосом продолжал:
— Собирая сведения о творческой, спортивной интеллигенции, политических и советских работниках, передают в банк данных различных благотворительных фондов под крышей разведок.
Они еще не враги народа, но элементы — вредные народу, являясь источниками дезинформации и разложения. Только демократическая советская власть позволяет им жить среди нас и разъясняет, что они могут продать Родину за шмотки и доллары, заблуждаясь, утверждают: только богатые являются носителями власти.
Оглядев присутствующих, Михаил Федорович увидел напряженность в лицах, недоумение в глазах и с оттенком ненависти продолжил.
— Американская программа — вынуть социалистическую душу из нашего молодого поколения, оставить оболочку, в которую заталкивается все ненужное нам — приступила к широкому исполнению. Воздействуя на умы методом лжи и полуправды, пытаются подменить массовый героизм массовым эгоизмом.
С сильного много не возьмешь, сильному служить почетно, говорят, вот и слабят молодежь шмотками, как желудок пургеном, да красивой жизнью, как прожить не притомиться. Навязывают какой-то комплекс вины за собственное вчера.
Но мы живем надеждой на лучшее будущее и широкая дорога созидания выведет наше молодое племя к коммунизму.
Жидкие аплодисменты, и Михаил Федорович сошел с трибуны с мыслью: «Хорошие слова, но они вряд ли дошли до учительской аудитории. Не осели ли они мертвым грузом, возводя баррикаду отчуждения?».
Пятидесятилетие для человека — это возраст зрелости, а для страны, тем более, для целой цивилизации — это миг. Образованный 30 декабря 1922 года Союз Советских Социалистических Республик прошел тернистый путь построения социалистического государства. Прекратилась гражданская война и междоусобицы, вместе легче восстанавливать разрушенное. В воздухе, согретом солнцем, в запахе сладких цветов пульсирует сок.
К началу работы химкомбината (1960 г.) прирост численности страны составлял 3,5 миллионов человек в год. Улучшающаяся демографическая обстановка говорит о растущем благосостоянии, стабильности, ответственности за жизнь людей, интенсивном развитии общественных сил.
На комсомольских собраниях обо всем этом и многом другом говорилось откровенно и часто с критикой. Поощрялась новизна в проведении собраний. Виталий в свой цех пригласил краеведа Л.А.Мальцева.
— Бийчане любят свой город и тех, кто отдает все силы строительству, изучению и охране его истории, — рассказывал Леонид Александрович. — Возведение белоснежных жилых высоток, развитие промышленности, превращение старого Чуйского тракта в скоростную магистраль, изменило облик купеческого захолустья.
Вячеслав Шишков, именем которого названа одна из Бийских улиц, писал: «Что за улицы, что за отвратительная невообразимая грязь, улицы — сплошная топь, вонь, мерзость, азиатчина. Это не улицы, а сплошные отвалы…»
А на лучших местах особняки красного кирпича напоминают о былых хозяевах с тупым купеческим самоудовольствием разбазаривавших богатства экзотического края и одновременно о вкусе безупречном, мастерстве неслыханном — их создателей.
Послевоенный Бийск растет стремительными темпами и при таком развитии важно соблюсти принципы гармонического развития всего городского хозяйства. Город — это не только заводы и все, что вокруг них, а еще его сложнейшие подземные коммуникации.
Его рассказ перебивался приходом новых людей, забивших красный уголок до отказа.
Отстань любая из составных сложного организма, и город «заболеет». Переполненные канализационные колодцы, нехватка питьевой воды, плохая телефонная связь, вспышка кишечных заболеваний… все это из-за недостатка внимания определенных людей. И, чтобы этого избежать, был создан постоянно действующий городской штаб под председательством второго секретаря Горкома КПССС. Этот авторитетный орган разрабатывал и осуществлял комплекс мер по обеспечению ритмичности ввода всех объектов в запланированных объемах.
Забот у них — тьма, мы же идем в добрую осень и суровую зиму без тревог и тягот.
Жизнь республик Советского Союза шла по этому же принципу, независимо от национальности, и представляет интернационализм в действии. Мы объединены общей идеей — жить в социализме с любовью к многонациональной Родине.
Если сохранятся юбилейные рапорта цеховых коллективов, находящиеся в заводском музее, о напряженном труде, активной общественной жизни, массовых достижениях в спорте и художественной самодеятельности, огромном количестве фамилий людей различных национальностей, действительно ковавших победу на мирном поприще, то потомки прочитают подтверждение моих слов.
При этом национальность каждого имеет второстепенный смысл. Главное — мы советские. И не дай Бог при утрате этого национальность станет определяющим, а коварный подстрекатель вынудит выставить дозоры на наших горах и дорогах, тогда неотвратимо новая беда заставит познать нас лихолетье.
По примеру СССР многие народы избрали путь самостоятельного развития, путь утверждения достоинств и прав человека. Потому все больше и больше обращаются за помощью к первой в мире социалистической державе.
Несколько человек вышло по производственной необходимости, зашли новые.
— В Индии СССР помогает строить крупные индустриальные центры и сельскохозяйственные комплексы.
— У самих зад голый, а мы тянемся на них, — выкрикнул с места Миша-слесарь.
Леонид Александрович приподнял очки и посмотрел в переполненный зал.
— Глубоко ошибаетесь, молодой человек, мы сотрудничаем на равных и имеем обоюдную пользу, а американцы только с выгодой для себя нещадно эксплуатируют целые народы и за бесценок выкачивают их недра. Потому они и тянутся к нам, как к свету, за комфортом души, а США удерживают их военной силой.
И продолжает:
— Благотворный дух утверждается в Народной Республике Конго, Ираке, Бангладеш, Вьетнаме… Дух мира и дружбы, единства и сплоченности, сердечности и взаимопонимания, совместный порыв людей творческого созидания. Может мой пафос не всем понятен, — вставил он, — но укрепляются связи и социалистических стран с арабским миром. Например, Румыния обменивается посольствами с Сирией и все это во имя счастья и прогресса народов этих стран.
Разве может это понравиться заправилам мировой экономики? И силы реакции пытаются опутать мир своими липкими щупальцами, плетут тайные заговоры, нагнетают гонку вооружения, отравляют сознание людей, усыпляют бдительность сил мира.
Нарушив присягу, генерал Пиночет и Международный заговор насилия, в Чили подняли мятеж против правительства Народного единства и со своими головорезами совершили бессмысленное злодеяние, расстреляли первого избранного демократическим путем президента Сальвадора Альенде.
Это уже проверка и запугивание миролюбивых сил союзом Дракона и Доллара в своих замыслах овладения богатствами земли.
Рассказ известного в городе человека приумножил память молодых рабочих. Слушая, они переполнялись чувством достоинства и гордости за свою историю, в которой их дедам и отцам досталось каждому по войне. Для них же наступало время наибольшего подъема и развития молодого общества, в котором предстояло дальше строить и облагораживать общим дом.
Из всех заданных вопросов упреком прозвучал вопрос Володи Фоменко.
— По профсоюзным путевкам я отдыхал в Грузии, в Прибалтийских республиках и, приезжая домой, мне казалось, что я приехал в другую страну, почему же разный уровень жизни?
— На честный вопрос я честно и отвечу, — помолчав, сказал Леонид Александрович.
— Русских никто и нигде не ждет, да со своих земель мы никуда не уйдем, а вот окраинные республики могут отложиться от Союза и переметнутся, потому великодушный и щедрый великий русский народ поддерживает их в первую очередь, это и есть не на словах, а на деле — дружба народов.
Шумная ватага шла на трамвайную остановку, а в центре Леонид Александрович улыбчиво продолжал отвечать на различные вопросы.
Счастье есть всеобщая цель жизни, все люди стремятся к нему и имеют равное право, только понимание счастья и путь его достижения разные.
В следующую субботу солнце встало яркое и сверкающее. Виталий вывез свое семейство в огород на окучивание картошки. Когда с Сережей садили, он возмущался, что перевернули пласт, а проборонить забыли, земля хорошая, но не обработанная. Дважды пололи, а трава прет и все тут! Выгружая из машины еду, Юрика с коляской, оглядывая посадки, жаловался Людмиле: «Вот травища, и картошку не найдешь». «Не волнуйся, — успокаивала она, рассматривая рубинами расцветшую росу на траве, — Новиковы пропололи, и мы найдем». Виталий продолжил: «Земля структурная, картошка будет хорошей. Славка уже сетку завез на ограду, а я приготовил столбы — уберем и сразу огородить надо. Пока роса, давай распланируем, где посадим крыжовник, смородину, вишню, грушу и яблони.
Так увлеклись, что Юра закряхтел, да заплакал, тогда они оторвались и с Сережей взялись за тяпки, а как спланировать свой участок, примут решение после тщательного изучения книжки «Сад, огород».
Людмила так загорела, что Виталию пришлось дома мазать ее кремом от ожогов.
Озаряя пламенем сердец путь Сереже с Юрой, они горят ровным светом, как две головешки в спокойном огне и никакой дождь со снегом их не погасят.
Уборка картофеля — явление большой значимости не только на селе, но и у горожан. Это самый распространенный продукт питания, как вода, без него — нигде. И перед этой массовой работой Маркины получают опять расширенную квартиру в новом доме в связи с появлением второго сына. И снова шесть подъездов и девять этажей счастья. Никто не задумывался об архитектурном оформлении зданий, стоящих на фоне частных домишек поселка Мочище, созерцая их с балкона в минуты покоя и умиротворенности. Наш климат и потребности подчиняют архитектуру удовлетворению человека. Воздействие этих громадных коробок на моральное состояние со стороны жителей домишек производит чувство зависти и восхищения. А въезжающие испытывают неописуемую радость и восторг, их лица словно озарились счастьем поутру и обновили души.
Такое массовое переселение, перетасовка семей, это особая атмосфера, в их квартиры тоже въехали люди с такой же радостью и удовлетворением. А неорганизованный въезд: толчея в подъездах, теснота в лифте, очередь машин под разгрузку у подъезда, что-то забыто на старой квартире и т. д., - не омрачало смеющиеся глаза, не утратило взаимопомощь и внимание друг к другу.
Счастье порождает радость, которое производит странное действие. Люди становятся как дети, не обращая внимания на неурядицы, столпотворение в квартире беззлобно ругнуться по мелочам. Что-то потеряли при переносе с машины — никуда не денется, на входной двери появится объявление, что найдена подушка, мясорубка или книги, и находятся в такой-то квартире. Дух дружелюбия в свежей краске растворил добрососедство, а труд объединил их и сеет зерна света в детях.
Обычно при переезде помогают родственники, друзья. Людей столько носит, бывает перепутает квартиру и только через неделю при окончательном разборе обнаруживается чужой мешок с посудой или обувью.
Виталий с Людмилой старую мебель разобрали, уложили в гараже для отправки в сад, как только будет построен домик, а купят новую. Этим намного облегчили работу по доставке домашнего скарба на четвертый этаж.
Когда налили стаканы, сели кто на что может, Людмиле не досталось места. Она говорит Виталию: «Положи самый большой ковер». Он хвать сюда, хвать туда, а его нету. Это был период, когда шла мода на ковры и их доставали по великому блату. Все переполошились, перевернули все в квартире, начали вспоминать кто что нес, и тут Альберта Королева обожгла догадка, пошли к соседям этажом выше, а он стоит, куда его поставили. Они даже не обратили внимания на чужую вещь.
Извинения Виталия потонули в хохоте и шумных приглашениях выпить за новоселье.
Под шум и аплодисменты стиха Р.Гамзатова Виталий опрокинул стопку, закусил что было на импровизированном столе и пригласил к себе.
Долго в доме раздавались звуки музыки и залихватских песен, постепенно меняясь на стук вбиваемых дюбелей, жужжание дрелей, шипение ножовок, переходивших из квартиры в квартиру, помогая друг другу в устройстве.
Вот она, примета нашего времени, а местная газета скупо сообщит, по такому-то адресу заселилось столько-то семей в новый дом — обычное дело.
В дальнейшем описании благих дел меня останавливает только боязнь утомить вас. Но об одном увлечении трудового народа хотелось бы коротко поведать.
Умных и не очень, расторопных, деятельных и инертных от малых и больших повседневных забот всегда тянет к животворящим силам воздуха, земли, воды. Может поэтому исстари на лесных, речных и горных просторах Алтая стоят ветхие избушки: рыбак, охотник или заблудившийся путник найдет там спички, дрова и ночлег, не боясь ни воров, ни обманщиков. Но, уходя, заготовь поленницу, оставь лучину и последнюю спичку.
Заготовка грибов, а вернее процесс их поиска и сбора, выработало определенное поведение. Подходят маслята, Гена Хижняков перевозит на лодке на Иконниковский остров семьи Маркиных, Новиковых, Королевых. Располагаются табором, разбредаются в разные стороны, прихватив за ручонку малых, и ни у кого не могла забрести мысль, что кто-то может украсть еду, выпивку, или угнать лодку, и не было боязни укуса энцефалитных клещей.
Подходят грузди, опята, Виталий с Альбертом загружают автомашины и везут по грибным местам. Очень распространены коллективные поездки на автобусах за ягодами, на рыбалку.
Когда багажники уложены полиэтиленовыми мешками полными грибов, тогда разговоров, рассказов — какую делянку нашел и как зарябило в глазах. А бывает с пустыми ведрами и тогда неудовлетворенность, усталость, а Славкина жена Клава принимает близко к сердцу и переживает, как будто что-то потеряла.
В одной из таких поездок Виталий выбрал две великолепные березки и две рябинки, выкопал старательно, чтобы не повредить корни и упаковал вместо грибов. Дома с Сережкой вынесли Юру, тщательно подготовили у подъезда ямки и посадили: слева березку с рябинкой. «Это твои», — сказал отец, — справа Юрины, но отвечаешь за все ты. Каждый день рождения Юры отмечайте целебным березовым соком, а осень провожайте когда полыхнет рубиновым пламенем гроздь рябины».
Так росли все выше и выше, хорошели вместе четыре деревца и два юных создания, а вся заслуга высоты деревьев достается не им, а Сереже, кто организовал их защиту и полив.
В этом и есть сила молодого поколения, вступающего в страну людей, наделенных знаниями, передающих опыт и обеспечивающих устройство лучшей жизни.
Торжественным вечером закончился юбилейный год в ДК Химиков, где коллективу комбината была вручена юбилейная почетная грамота за высокие показатели во всесоюзном социалистическом соревновании с присуждением денежной премии. Большой отряд передовиков награжден различными всесоюзными и местными наградами. Не обойден был и Маркин Виталий Сергеевич с основными участниками этой повести.
Гудел весельем Дворец, шумел дружелюбием и утопал в радости поселок Химиков.
Описывая эти события по прошествии нескольких десятилетий, с точки зрения того времени, сегодня можно столько наворочать, столько найти смехотворного и ненавистного, что все это может предстать в мрачном незавидном свете.
Война без чести и правил
Вот и дембель, кажется совсем недавно провожали Сережку в Советскую Армию, и Юра не сходил у него с колен. А сейчас Юра висит на крепкой сержантской шее и не дает никому его обнять. Нежно, как цветок прижал Сережа мать, взял руки, поцеловал и добавил: «Часто видел я их в Афгане во сне». Людмила прослезилась. Отец, лобызая сына, буркнул: «Провожали парнишку, а встречаем парня».
А потом, как водится, гости, разговоры, планы. О работе раздумывать нечего, она ждет его в цехе КИПиА, там он работал после окончания училища. Но зато о службе, отношении афганцев к советским солдатам, их жизни расспрашивали с большой заинтересованностью. И Сережа передал отъезжающим напутствие замполита в последнем разговоре.
— Вы едете туда, где не свистят пули и не крадутся моджахеды, но знайте, там ужесточается война без чести, без правил. Ваша демобилизация совпала с тем, что американцы объявили крестовый поход против социализма, и 1983 год стал началом четвертой мировой войны, которая может длиться бесконечно. Они устанавливают в Европе ракеты с атомными боеголовками, нагнетая военный психоз и одновременно выделяют дополнительные средства на создание всевозможных фондов, сект и организаций под различным названием для подрывной деятельности, идеологических диверсий и создания армии влияния на территории социалистических стран и, в первую очередь, Советского Союза. Если мы этот увеличивающийся ком не разобьем вначале, прошлепаем, то он унесет много хороших людей и обрушится как социальное бедствие.
— Преувеличивает твой замполит, мы здесь не ощущаем ни малейшего влияния, — возразил Слава Новиков, — а наоборот, разворачивается патриотическое движение за сверхплановое повышение производительности труда на один процент и снижение себестоимости продукции дополнительно на полпроцента. Представляете, сколько по Союзу увеличится денег на социальные нужды и культурное строительство!
А последний пленум ЦК КПСС четко нацелил трудовые коллективы не на количественные показатели, а на качественные.
— Замполит, прибывший после окончания Высшей партийной школы говорил так, — как бы заканчивая мысль, продолжил Сережа, одергивая гимнастерку и поправляя ремень.
— Москва незаметно превращается в прифронтовой город. Линия фронта так же незаметна на фоне суеты и трудового ритма. Мы живем в том реальном мире, который нас окружает, но многие не предвидят, что нас ожидает. Если мы сдадим Москву Международному заговору насилия, то мы потеряем страну, где милиционеры не ходят по улицам не то что с автоматами, а даже с резиновыми дубинками, а при входе в государственное учреждение, дворцы, стадионы, кинотеатры, где перед сеансом исполняют песни эстрадные артисты, нас не прозванивают металлоискателем. Страну, в которой не взрывают дома и не бомбят собственные города. Прибалты начинают поднимать голос о выходе из Союза, а их фашисты называют нас оккупантами.
Я с большой радостью вспоминаю, — перешел на себя Сергей, — как в «Артеке» больше всех дружил с латышами, потом долго переписывались и никакого намека на плохие отношения или чувства пренебрежения.
В разговор вступил молчавший Эдуард Пруцких.
— Мы все больше наращиваем темп работы — напряженней работаем, а товаров не хватает, и молодежь гоняется за более лучшими престижными заграничными шмотками. Непонятно для кого мы работаем. Нам вдалбливают какой-то ленинский стиль руководства, смысл которого мало кто понимает.
— Да, в послевоенный период все восстановление разрушенного ориентировано на количественный выпуск товара, на удовлетворение необходимых потребностей, нужд людей, — парировал Славка и продолжал: — Мама рассказывала — валенок не хватало, их многократно подшивали, где там о модельной обуви думать. Ее младшие братья ходили в школу в одних и тех же штанах, валенках по очереди или в разные смены.
Молчит Эдуард. Накатали валенок, более лучшей обувью стали кирзовые сапоги, начали шлепать, лишь бы хватило, а затем хромовые, более лучшие, и так шли от количественного обеспечения к качественному улучшению.
— Нельзя забывать, что экономически нас бомбили всегда, — настаивал на своем Сережка, — пример с полковником Ген. штаба Пеньковским. Его предательство стоило стране десятки новых заводов, всю сеть расположения шахтных ракет стратегического назначения он выдал США, и пришлось в срочном порядке строить и обустраивать новые точки, а его расстрел — малое утешение.
Альберт Королев добавил:
— Разрабатывать ракетные бронепоезда и пускать их по БАМу.
Поддержал и Геннадий Хижняков:
— Прежде чем перейти на лучший пошив, модернизированный выпуск прессов или комфортабельных автомашин, нужно реконструировать и вывести промышленность на новый технический виток.
Славка подхватил:
— Это требует больших капитальных вложений, усилий и времени, а главное перестроить мышление людей, чем и занимается наша партия коммунистов.
Вячеслава Анатольевича Новикова партийное бюро рекомендовало начальником участка лаков и эмалей, который заработал значительно лучше, а его фамилия замелькала на страницах газет и в докладах, как перспективного руководителя.
— Открыли бы границы и пусть везут иностранные товары сколько надо, — не сдавался Эдуард. — Ездят наши туристы по центральным городам в Прибалтику, чтобы потратить деньжата на покупки дефицита, экскурсии их мало интересуют.
— А нам сложить ручки и ждать, ждать как нас иностранцы обеспечат, а когда им нужно — прекратят поставку. Просто не могут проявить гибкость и обеспечить Сибирь своими же товарами, а есть которые не хотят — искусственно создают дефицит. Нельзя допустить, чтобы они хозяйничали у нас, а мы у них — на побегушках, особенно сейчас, когда вся промышленность встала на путь технического перевооружения и мы начинаем пользоваться плодами этого труда. Подобные мнения — это результат усиливающейся пропаганды их идеологии и образа жизни, а навязывание воинствующего индивидуализма плодит паразитов и эксплуататоров, с апломбом закончил Славка.
Женщины позвали к столу и Геннадий подытожил:
— Все предыдущие годы шла активная подготовка, теперь началась массированная с нарастающим гулом бомбардировка перед решительным штурмом советской ментальности и, прежде всего, русского народа.
* * *
Юному читателю на заметку привожу сконцентрированное мнение автора книги «Правда об американских дипломатах» Аннабеллы Бюкар, выпущенной в 1949 году.
«Я, дипломатический работник американского посольства в Москве, приняла мучительное решение остаться в СССР, когда убедилась полностью, что правящие в США круги ведут мою Родину и весь мир к ужасной катастрофе. Шаг за шагом наши дипломаты, почитающие бандитизм, делают все от них зависящее, чтобы вызвать мировую катастрофу. Острие этой политики направлено против Советского Союза, который срывал и срывает их диверсионную работу против мира, против стремления народов к лучшей и более счастливой жизни. Мешает американским богачам завоевать мировое господство, поэтому, приписывая Советскому Союзу агрессивные настроения, пытаются дискредитировать его, тем самым оправдать подготовку к войне против него.
Я не смогла слепо выполнять все указания поджигателей войны, охваченных спекулятивной лихорадкой в неизлечимой степени, поэтому отказалась от работы в американском посольстве и осталась в стране, которая оказала неоценимую услугу человечеству в борьбе со смертельной опасностью со стороны фашизма. В стране, с которой американский народ надеялся развивать добрососедские отношения, но действия дипломатии США оказываются в вопиющем противоречии с ожиданиями американского народа. СССР — это молодой, здоровый, энергичный организм, который находится на заре своего развития.
Я вижу, как Дамоклов меч с упрямостью американских дипломатов опускается все ниже и ниже над человечеством, грозя снова затопить в крови миллионы людей, а политики США прославляют войну, как самое счастливое и выгодное ремесло.
Поэтому я не могу молчать.»
Пусть это будет эпиграфом к моему последующему повествованию. А вы проследите, что же будет через пятьдесят лет после описываемых американкой событий.
* * *
Отдыхать Сергей долго не стал, руки просили умной работы, а труд электрослесаря, сборщика контрольно-измерительных приборов был по душе. Порой не замечал конца рабочего дня, и только комсомольский секретарь отрывал его, приглашая на какие-нибудь спортивные соревнования, где участвовал с удовольствием и отдавал себя полностью.
Как-то в обычный, ничем не заметный день, к концу работы, в мастерскую пришла секретарша: «Маркина к начальнику цеха». Пока мыл руки, поднимался на второй этаж, раздумывал, за что же немилость? Может, заканчивая прошлый месяц сборка велась в спешке, комплектующие поступили поздно, мог напортачить. Но разговор оказался непредвиденный.
— Парень ты нашенский, есть мнение направить тебя учиться в Одесский политехнический институт на факультет «Автоматизация технологических процессов».
— Но я не готовился, как сдам вступительные экзамены, — промямлил Сергей.
— Предложи другого, — настаивал начальник.
— Вам видней.
— Раз мне видней, тогда слушай и исполняй. Комбинат организует подготовительные курсы с полным содержанием абитуриентов в разные вузы. Мы заботимся о нашей смене, наука и промышленность широко шагают, чтобы не отстать, не надо жалеть денег на их изучение и внедрение. Вам определять дальнейшую судьбу страны, а для этого ваше поколение должно быть выше по своему интеллектуальному потенциалу и профессиональным возможностям предыдущего и так до бесконечности.
А кого, как не тебя обучать — человека закаленного Афганистаном, хорошего рабочего, политически грамотного юношу. Иди к секретарю комсомола, если он даст хорошую характеристику, быть тебе студентом.
Мастера измерительной техники и комсомольского вожака Андрея Бритвина нашел в бассейне. Быстро разделся, ополоснулся в душе и… в парную. Сейчас он появится. Характеристика писалась в комнате отдыха за чашкой душистого травяного чая под общую диктовку. «Как письмо турецкому султану», — шутили ребята. Один подсказывает, что Сергей кинул гранату дальше всех, другой, что он чемпион комбината по пулевой стрельбе, третий — как он вытягивал план бригады, приходя всех раньше, а уходил всех позже.
А Андрей сожалеючи:
— Я хотел тебе сдать секретарские обязанности.
— Теперь после института, — загалдели ребята.
— У меня у самого есть сожаление, — сказал Сережа, — в политехническом техникуме хотел вести секцию рукопашного боя.
И, обращаясь к двум голым парнишкам — практикантам с училища:
— После учебки я служил в отдельном взводе охраны полка и рукопашный бой осваивал не только в спортзале, но и в схватках с духами. Каждый из нас гордился, если тебя выбрал в спарринг партнеры комбат. Мне дважды пришлось драться с этим моложавым полковником. После он сказал инструктору:
— Обрати внимание на этого сержанта.
Усиленно инструктор стал готовить нас, несколько человек, к армейским соревнованиям, но был ранен в одной из вылазок смешанного отряда моджахедов с наемниками. Эти отряды отличались особой жестокостью, соревнуясь друг перед другом. Когда им становилось туго, наемники разбегались, зато оставшиеся моджахеды бьются насмерть.
— Будешь студентов обучать, — сказал Андрей, подписывая начисто переписанную характеристику.
Так Сергею вымостили дорогу в замечательный институт по любимой специальности.
На комсомольском собрании, посвященном началу учебного года во всех формах обучения, начальник цеха Степан Федорович, по-отечески беседуя, сконцентрировал внимание:
— Время разрушенной войной промышленности и утраченной экономики давно прошло и слава создателю, что оно не коснулось вас. Снесены бараки, люди переселились в благоустроенное жилье, но имеется постоянная потребность в нем, потому что рождаются дети, и эта перспектива ожидает каждого желающего. В Бийске ускоренными темпами застраивается новый жилмассив на Зеленом клину. Домостроительный комбинат строит жилье в Горно-Алтайске, Белокурихе и по районам, прилегающим к Бийску.
Строительно-монтажный трест № 122 расширяет не только промышленность Бийска, а строит предприятия на половине территории Алтайского края.
У каждого повышается комфортабельность жизненных и бытовых условий, покупательная способность граждан на уровне стран, не подвергшихся военным разрушениям. Политическая обстановка в стране, экономическое состояние в семье стабильно улучшается.
Растет авторитет СССР, как высокоразвитой экономической державы.
И мы просим вас, выполняйте заветы Ленина «Учиться, учиться и еще раз учиться». Мы учимся у вас и передаем свой опыт вам, а всем нам нужны грамотные и преданные люди. Берегите себя, берегите что имеете и передайте в руки своих внуков более богатую и цветущую страну.
В институте Сережа адаптировался быстро. Его физические возможности привлекли внимание, и он одинаково себя чувствовал среди ребят всех курсов.
Первые каникулы провел дома, помог отцу перестроить домик в саду. Геннадий возил всю детскую ораву на рыбалку по островам. С азартом и усердием вытаскивали они садок с движущейся массой серебра или по утрянке удочкой карася, который на завтрак хватает все, что ему предлагается. Дядя Гена учит, как спиннинг бросить, место выбрать и вывести бьющуюся серебристую удачу, распустить самодур на несколько мушек и вывести санки на берег, снять вырывающихся красавцев и снова распустить на всю длину. У Вовки это получается лучше всех.
Сережа отметил большую дружбу Юрика с Вовой и поощрил несколькими показами приемов рукопашной схватки. Это было спасение от комаров и в высшей степени интересно пацанам. Разбившись по парам на полном серьезе оттачивали технику. И даже в дождь, выйдя из реки, они не лезли в палатку, а, сверкая мокрыми телами, продолжали ширять друг друга то кулаками, то палками. Им неведомо было чувство природы, но они радовались ей, не замечая ее вечную красоту, вечную обновляемость и вечную молодость.
Забыта городская жизнь, мощеные улицы, скрип автомобильных тормозов, трель трамвайных звонков. Есть только Сережа, его доброе участие и похвала. Как она нужна всем детям и взрослым тоже.
Последующие каникулы Сережа бывал дома проездом, то после работы в строительном отряде, то после рыболовецкой путины с острова Шикотан. И преддипломную практику выбрал в городе Саратове на военном заводе по производству телевизионной техники и контрольно-измерительных приборов. В каждый свой недолгий приезд он отмечал изменения в поведении Юры.
Год окончания института совпал с двумя немаловажными событиями. Трудовой народ чествовал поколение, которое приняло на себя удар чудовищной силы и испытало все ужасы войны. Страна отмечала сорок пять лет прорыва блокады Ленинграда. Собрания и митинги, классные часы в учебных заведениях с рассказами живых участников того страшного времени. Они бесконечно счастливы при встрече с оставшимися в живых, их на всю жизнь сплотили и сделали друзьями-побратимами слова клятвы: «…я клянусь, что умру в жестоком бою с врагом, но не отдам тебя, родной Ленинград, на поругание фашизму…».
Ни немецкие военные психологи — специалисты по СССР, ни их разведки, ни генералитет не смогли предвидеть, что может ждать немецкую армию в ее походе против Советского Союза.
Перед тяжелыми боями в партию коммунистов вступали двадцатилетний сын и пятидесятилетний отец. А всенародное партизанское движение не только уничтожало мосты, железные дороги, громили фашистские гарнизоны. Но как ручейки питают полноводные реки, так собранные разведанные образовывали лавину информации.
И второе — более значимое, но менее заметное — начало резкого размежевания умов и понятий, разделение на своих и чужих. Средства массовой дезинформации, оплачиваемые различными иностранными фондами, усиливают нападки на компартию и советскую власть, массовыми тиражами выпускаются книги предателей, порочащие славу воина победителя, честь и достоинство советского гражданина. Мегатонны лжи и грязи на СССР и советский народ оказались посильнее и страшнее атомных.
Необъявленная война против СССР приносит первую ощутимую победу Международному заговору насилия. К власти в 1984 году приходит изменник делу социализма, с выработанными американскими политтехнологами демагогическими лозунгами: перестройка, ускорение, гласность. К настоящим государственным делам они почти никакого отношения не имели, но способствовали консолидации всех антисоветских сил и под вывеской демократии засоряли умы гражданам и расшатывали советские устои. Залив улицы и тротуары грязью на все прошлое, зловонием отравили чистый ум советского человека.
Это способствовало второй победе злых сил — избрание председателем Верховной власти амбициозного властолюбца и пьяницы. Но до окончательной победы еще далеко, и враги усиливают обе силы, раскачивающие социалистический корабль внутри страны. Внимательно наблюдают, направляют и ждут, когда созреет обстановка, чтобы на кого-то из них поставить.
Обласканный королями и президентами, обвешанный их наградами Главный Изменник, уверенный, преспокойно восседает в Кремле.
Второй за это время успел по пьяни свалиться с моста в реку. Мокрого, американцы доставили его на свое телевидение, хорошо опохмелили и с заплетающимся языком показали всему миру. Это была проверка, как мы отнесемся к его пьяным выходкам — ничего, избрали правителем.
Конечно, эти выборы были не похожи на те, советские, когда народ после напряженного труда устраивал себе праздник. На этих — опробовалась американская предвыборная технология, по которой обезьяну можно сделать президентом.
Ощущая все это шкурой, но не умом, не понимая, что на карту ставится ради власти существование Советского Союза, студент Сергей Маркин голосовал не за того. Поверив демагогическим заявлениям Главного Похмельщика, он твердо уверовал, что главным фактором экономического роста является активизация научно-технического потенциала предприятий. Именно они должны предвидеть будущее развитие, определять приоритет направления и сконцентрировать на них ресурсы.
Не мог предположить Сережа, что скоро все это будет никому не нужно, потому что американские олигархи изначально планируют отчуждение Российской государственной собственности. А поездки для обучения, ни что иное, как подготовка агентов влияния для подразделений армии заговора насилия.
Многие наши экономисты, подпитанные деньгами из-за океана, работая на зарубежных политиков, подвергают уничтожительной критике плановую систему социализма. Сергей в своей дипломной работе так и написал: «…практически во всех развитых капиталистических странах осуществляется среднесрочное и долгосрочное планирование социально-экономического развития и наши специалисты, обучаясь за границей, по сути перенимают опыт социалистического хозяйствования…». А на словах добавил: «Советская система обучения используется всей капиталистической Европой, а Англия полностью переняла всю систему бесплатного медицинского обслуживания».
Вот она, юношеская непосредственность. Мнение аттестационной комиссии молча разделилось, а победу одержали они, эти солидные дяди с энтузиазмом подростков поливавшие грязью страну, которая их вырастила, дала ученые звания, и позволила оценивать способность к инженерному труду.
Но Сергею было все равно, на четыре или пять оценили. Диплом в кармане, впереди его ждет интересная работа и семейное путешествие по Телецкому озеру.
Дома он, как всегда, застал теплые отношения отца с матерью. Они как бы опережают желания друг друга, и тем самым укрепляют любовь. А вот Юру он не узнал: на просьбы матери отмалчивается, на замечания отца огрызается, с ним — насторожен и ко всем цепляется, как придорожный репей.
Людмила, после инженера-аналитика в группе по связям с научными институтами на производстве Полимеров, много лет работает преподавателем спец. технологии в политехническом техникуме, работой довольна. Виталий теперь начальник двух участков, в связи с сокращением объемов выпуска оборонной продукции участок регенерации кислот — когда-то был самостоятельный цех — и нитрации объединили. Точную причину сокращения никто не знает, предполагают, что наступает хаос — страна неуправляема, никому ничего не нужно.
Рвутся экономические связи, промышленность становится на путь развала, авторитет заводов и продукции на международной арене ухудшаются. Партнерские отношения с вышестоящими организациями и предприятиями встали на путь открытого цинизма, с неотъемлемым правом лгать для собственного спасения.
Не стало прежних отношений и у друзей отца, которые приходили поздравлять его с началом инженерной трудовой деятельности. Пруцких работает зам. директора по общим вопросам, свое мнение на происходящие события не говорит, но в делах поддерживает хулителей советской власти и раздрай в обществе. Новиков стал ярым демократом и слепо следует за разрушителями государства. Королев с семьей переведен на завод «Заря Востока» в Таджикистан в поселок Табошар в горах главным инженером, где производилось топливо для третьей ступени ракет стратегического назначения. Хижняков по-прежнему добросовестно трудится, не вникая ни в какие политические передряги.
С Меркуловыми предстоит совместная поездка на Телецкое озеро. Их связывает неизменившаяся дружба жен, несмотря на то, что он стал секретарем парткома комбината, да желание тети Иры свести дочку Дашу с Сережей.
Не знал Сергей какую душевную трагедию пережили Юрины родители. Отец не считал нужным загружать его своими проблемами и тем, как тлетворное влияние Запада докатилось и до их благополучной семьи.
Телевизионная порнография, плавно переходящая в порноагрессию, разглагольствования о раскрепощении души, свобода ничегонеделания, вкрадчивая реклама табака и алкоголя, все настойчивее обливание иностранными помоями жизни и дел старшего поколения сломала души многих, но школьников особенно.
Эти коварные действия Международного заговора насилия были проверкой на верность людей, пришедших к власти на волне так называемой демократии. И никто из простых людей не задумывался: где правда, а где ложь.
Успеваемость падает, посещаемость — когда хочу, тогда приду. Хороших учащихся, активных пионеров, комсомольцев делают посмешищем. А лидерами становятся те, кто крут в выражениях, смачно курит заграничные сигареты, пьет водку, отличительно от всех одевается, показывает самую безобразную кассету и, конечно, имеет деньги и всем этим бравирует. Не до школы и спортивных секций: прочь комсомольские обязанности, и даешь массовый секс, пиво и вакханалию порока!
Квалифицированное, настойчивое, с характерным цинизмом вдалбливание того, как их родители плохо прожили, а они, их дети, достойны лучшей жизни, обрушившиеся потоки лжеинформации породили у детей отрицательное чувство к трудовой жизни собственных родителей. А они, родители, оторвавшись от повседневных дел, увидели, что с собственными детьми разговаривают на разных языках, а между поколениями образовалась пропасть огромных размеров.
Так начался захват страны-победительницы. А вот и программа вдохновителей из книги английского литератора Дж. Сельдеса «Лорды прессы». «Все этические нормы журналистики теряют силу, когда речь идет о России. Тут мы можем делать что вздумается. Границ нет. Говори, что угодно, лги как хочешь — никто тебя не остановит».
И пришел на память фрагмент из советского кинофильма. Героиню, которую играет Нонна Мордюкова, спрашивают иностранные журналисты: «Что бы вы хотели для своих детей?». «Чтобы вы им не мешали жить», — ответила труженица полей.
Навалившийся вал информационно-психологической войны начал будоражить умы неискушенным советским гражданинам, и даже у многих коммунистов затрепетали нервы. А юношество куда позовут, туда и идет. Сначала убедили, что их родители со своими родителями шли не в ту сторону, строили не так и вообще рожали не оттуда. И позвали пиво пить, или строить дамбу, не построив которую, через год всех затопит. Молодости свойственен оптимизм. Кто смотрит далеко вперед? Старшее поколение, они прошли эту стадию и хорошо ее понимают, но юношество их не слышит, между ними пропасть и бурлящий поток обмана и коварных маневров. И они ринулись пить пиво, не задумываясь о последствиях. Прервалась энерго-информационная связь между родителями и детьми. Вот в чем будущая трагедия нашей Родины. Удар нанесен в самую болевую точку. Международный заговор насилия долго готовился к нему и скрупулезно изучал. Тщательно спланировал, скоординировал все средства массовой информации зарубежные и безбедно содержал внутри нашей страны и высоко оплачивал всех крикунов. Чтобы управлять своей судьбой необходимо фильтровать информацию.
Используя доверчивость и доброту советского человека, ложь стала важным средством обеспечения интересов эксплуататорских классов, акцентирование, утверждение несуществующего довершило это черное дело.
Так сказал основатель общества Кришны: «…С помощью средств массовой информации можно с невиданным мастерством создавать завесу обмана и иллюзии, что никто не сможет отличить истину от лжи, реальность от подделки».
Вот в такую мялку попала наша юность в последнем десятилетии двадцатого столетия.
И Юра вопреки желанию предков, как он стал их называть, не пошел в 10-й класс, а поступил в училище. Мать уговаривала поступить в свой техникум, но сколотившаяся компания вокруг какого-то Фандоры не позволяла ничего другого, а Юра мотивировал, что идет по стопам старшего брата.
Через полгода этот Фандора оказался в тюрьме за групповой грабеж и избиение одиноких и слабых учащихся — отбирали стипендию. Юрка случайно оказался в стороне от этих дел, но ликвидация лидера и нескольких друзей обескуражила его, лишила силы и авторитета. Училище стало ненавистным домом. Если до этого он плохо, но посещал, редко, но брал в руки учебники, теперь они с остатками свой кодлы предались порнографическому разгулу и мечтам, как разбогатеть.
Мастер производственного обучения пришел в техникум и обо всем рассказал Людмиле Никитичне. Как педагог она чувствовала резкие изменения в его сознании и с отцом пытались раскрыть и очистить его от иностранных помоев. Но разлагающее действие телевидения, окружающая среда не дали достучаться до его выпотрошеной души. Последнее время приходил поздно, избегал встречи с отцом, с матерью, отмалчивался и несколько раз пьяный… Много она не говорила Виталию, но сегодня, после ужина, кухня стала свидетелем горьких материнских слез, душевных вздохов и откровений. Нет, не упреки друг друга, а обоюдное возмущение налетевшим ветром перемен, сломавшим привычные добрые отношения родителей и детей, ругали возникшую социальную дезориентацию.
В эту ночь Юрик не пришел. Они по очереди прислушивались к каждому стуку. А на утро ушли на работу в смятении. Ни разум, ни сердце не могли терпеть неизвестности. Виталий звонил несколько раз домой, а Людмила, подменившись, пошла в училище и узнала: сын отчислен за не посещаемость. Куда же он уходил каждое утро с книжками и где же обедал?
Ах дети перестроечного периода, эти жертвы капиталистического монстра, как вас обаранили! Душа рвалась на части.
Отведя кое-как последнюю пару уроков, Людмила бежала домой отдать рвущиеся наружу слезы телефону, обзвонив всех, и Виталию. Услышала вставленный в замочную скважину ключ. Недоговорив, на полуслове, положила трубку и… к двери. В вошедшем она еле узнала сына: с резким перегаром, с сигаретой, измученный, с синевой под глазами, измятый как после соковыжималки.
— Ма, знакомься, моя жена, — произнес он развязным осипшим голосом.
Людмила остолбенела. Молодые прошли в комнату и закрылись. Вот тот случай, когда в трудную минуту есть на кого опереться, с кем поделиться и кому выплакаться в жилетку. Позвонила Виталию — его долго искали — и сказала:
— Юра привел жену.
Услышала в ответ длинное «Что-о-о!»
Встретив мужа на улице, они долго ходили по кварталу кругами, успокаивая друг друга, обсуждали что делать и как быть. В квартиру вошли в тот момент, когда молодая «жена» выходила их туалета. Они, не раздеваясь, прошли в их комнату. Виталий сел на койку рядом с сыном, долго молчал, разглядывая нервно мечущееся создание. Сын не выдержал и дрожащим голосом произнес:
— Я люблю Юлю.
Сам при этом пересел от отца подальше: если он зазвездит, то надолго лишишься разума. Когда на них напали хулиганы, пока они с мамой соображали, что делать, отец выбирал какое-то положение и если бил, то тот винтом шел наземь.
— Сколько тебе лет, доченька? — чужим голосом спросил.
— Скоро шестнадцать, — как первоклассница ответила она.
— А ему?
— Семнадцать, — дрожащим голосом, подумав, запинаясь, еле слышно проговорила.
Его разъяренный взгляд остановился на Людмиле. Вот что значит взгляд любимой жены, и он стал подбирать слова, что сказать дальше.
— Мы сейчас пойдем к твоим маме с папой и решим как с вами быть, — сказала Людмила.
Юрий попытался возмутиться, отец взял его за предплечье, лишив всякого маневра в движении, и так два квартала Юрий шел молча, не сопротивляясь.
Вошли в квартиру: Людмила, ведя за собой Юлю, Юрий продолжал находиться как в капкане.
— Здравствуйте, сказала Людмила.
— Приветствую вас, — ответил лет сорока мужчина.
Квартира была небогатой, но чистой, ухоженной. Увидев Юлю, воскликнул:
— Ты же, говорят, опять замуж вышла!
Из ванной появилась женщина в халате.
— Это мои мама с папой, — познакомила Юля.
— Шатаешься где попало, не слушаешься, откуда пришла, туда и иди! — резко отрезал халат.
— Я — представитель комнаты милиции по делам несовершеннолетних, — твердо сказала Людмила.
Как-то сникли оба родителя. Видя, что эта организация им знакома, она назидательно продолжила:
— В следующий привод в милиции будете отвечать, вы!
Всю дорогу, и дома не было произнесено ни слова о событиях этого дня. Юрий отлеживался до приезда Сергея.
* * *
Менее часа лету от Бийска — и они в Турочаке, а там вертолет и Телецкое озеро. Много раз Сергей летал на самолетах, но такого ощущения близости земли, красоты и очарования не испытывал. Змейками текут реки, а вот и вечные труженики их — рыбаки. А вон красавцы гор — маралы, и деревни прикорнувшие на полянах у подножия вечных гор. Дороги — как тропы, по которым бесконечно бегут машины. И везде судьбы людские. А вот и начало знаменитого Телецкого озера.
Ушли тревоги вчерашнего дня. На кромке вертолетного поля, ближе к лесу, несколько палаток диких туристов, там же выбрали место и поставили свои. Костровище было готово, молодежь пошла собирать дрова, женщины разбирать и раскладывать продукты, спальные принадлежности, Виталий с Владимиром, осмотрев все подходы, обойдя кругом, пошли рыбачить к ужину.
Так пошла двухнедельная беззаботная жизнь. Облазили ближние горы, попили медовухи — с особым ароматом — на меду из горных трав, гостеприимных пчеловодов, одичавших от одиночества. Набрали мешок третьегодишнего бадана, посетили прекрасный цветник в Яйлю, где климат совпадает с Крымом. Свернули палатки и поплыли на другую сторону озера.
Теплоход весело, без особых усилий, вез туристов и экскурсоводов, скользя по перевернутому отражению гор. Сережа, упершись в поручни борта, смотрел на медленно проходящие перед глазами громадины нагромождений скал и голые как яйцо горы Кара-Курума. Он понимал, что тете Ире хотелось его сблизить с восемнадцатилетней дочкой, но она его не зазнобила и потому он с Юрой постоянно удалялся от нее.
Энтузиаст зимнего туризма. руководитель многих зимних походов, участник нескольких спасательных экспедиций, оператор производства полимеров Юрий Ковригин летом водил плановых туристов, а в промежутках между походами набирал экскурсии «дикарей» и делился с ними огромными познаниями Алтайских гор и опытом выживания в экстремальных условиях.
Хорошо поставленным голосом, не мешая работе двигателя теплохода, он рассказывал:
— Совсем недавно граница двух государств проходила недалеко от левого берега озера. Слева — Республика Тува со столицей Кызыл — центр географической точки Азии. Справа — территория Алтайского государственного заповедника. Это второй по занимаемой площади в Союзе и его величина вмещает три Литвы. Теперь прдставьте, какую территорию занимал весь Западно-Сибирский край и как ею управлять. Поэтому в 1937 году советское правительство образовывает самостоятельную территориальную единицу — Алтайский край с Горно-Алтайской областью в его составе.
В 1944 году, боясь японского вторжения, Тува попросила вступления в дружную семью братских народов Советского Союза.
На той стороне озера практически постоянного населения нет. Зимой охотники по зимовьям своих участков обитают, да несколько человек на одном из кордонов.
Вон на той террасе несколько строений, это метеонаблюдатели, егерь, лесники с семьями.
Сережа то слушал внимательно, то отвлекался на причудливые скалы. Вдруг в поле его зрительного внимания попала она. Стоя у поручней, сосредоточенно глядела на темную воду озера.
Гудок теплохода оповестил о высадке на водопаде Корбу. Она вышла в окружении, по всему видно родителей, а вокруг нее крутился парень.
Безрассудное падение воды на камни, так что воздушной волной забивает дыхание, стремительное бурление и выход в озеро вдохновил Сережу, он заставил ее обратить внимание на себя. Дальнейший путь перемежался его наблюдением за отношениями ее со своим спутником, слушанием интересного рассказчика и собственным мироощущением.
В том месте в озеро впадает река Чулышман, самый крупный приток. В противоположной части впадает река Кыга, и образуется залив с микроклиматом. Расстояние между ними по прямой — километров пять. Это одно из самых спокойных и теплых мест.
Здесь-то и обосновался в 1928 году ленинградец Николай Павлович Смирнов и на весельной лодке много лет возил плодородную землю из Чулышманской долины для закладки фруктового сада на прибрежье.
Автор в конном турпоходе по Алтаю. Конюх даёт наставление участникам похода.
Живущую в движении природу трудолюбивый человек превращает в ее дары, которые не оценишь звоном серебра. А Смирнов Николай Павлович в составе частей особого назначения (ЧОН) гонял всевозможные банды по Алтайским горам. После закончил рабфак в Ленинграде и курсы политотдела. На рабфаке учился вместе с будущим председателем Ленгорисполкома, а впоследствии председателем Совета министров СССР Алексеем Николаевичем Косыгиным. После — Томск, войска ОГПУ, ранение. Безнадежно больному друзья порекомендовали эти места, ему было двадцать восемь лет. Работая смотрителем на метеопосте, он присмотрел невесту в ближайшей деревне — пятнадцатилетнюю алтайку. Она нарожала ему восемнадцать детей. Роды в основном принимал сам. Многие живут и работают здесь же по берегам озера в Артыбаше, Иогаче, на теплоходе и рыбацких катерах. Некоторые умерли или погибли при различных обстоятельствах. Если хорошо присмотреться — выше сада, под горой, стоят памятники.
Перед высадкой Сережа прошел по палубе и снова увидел ее. Юноша вытаскивал рюкзаки наверх, она посматривала на медленно двигающийся на нее причал.
Недалеко от туристского приюта поставили палатки и несколько дикарских компаний, объединившись, готовили ужин на одном кострище. Перерубая дрова на более короткие, чтобы расход был меньше, подходит она и приятным голосом просит помочь подвесить кастрюлю над костром. Сережа положил топор, убрал свою вскипевшую кашу, повесил чайник и, беря из ее рук кастрюлю, задержал, заглянул в глаза и молча водворил на перекладину.
Она ушла, а у него все больше разгорался огонек интереса и увеличивалось круговращение соков.
После ужина все собрались у костра и тут разъяснилось: Валерия — студентка пятого курса филиала Алтайского политехнического института, отдыхает с женихом и его родителями. Бренькая на гитаре и подпевая, жених поддерживал общее веселье.
Стреляли дрова в костре, при впадении шумела речка, свет лунной дорожки бежал по озеру.
Сережа раздумывал, что же ей лучше и полезней — на глазах жениха уделить внимание или подкарауливать. Встретившись взглядом на ярком огне костра, он увидел взаимный интерес и, уйдя в палатку, продолжал рассуждать: много женщин никогда не любили и не начинали любить, многие, прожив с мужчиной годы, не испытали радость удовлетворения. Вспомнил свои романы в институте, в стройотрядах, как легко он с ними расставался. Лежа на спальнике с поднятым пологом палатки, подперев подбородок руками, разглядывая яркие звезды, кажется — протяни руку и сними с неба, он думал о Валерии.
Утром с Юркой, пока комары спят, сбегали в деревню, купили канистру молока, разведали щучьи места в Чулышмане, угостили всех. Подавая Валерии кружку, Сергей опять заглянул в глаза, они встретились, а ее пальцы, взявшие кружку, он нежно прижал. Она не отрывала. Опередив его, Лера сказала: «Мы уезжаем». «Где тебя найти?» — непринужденно спросил он. «Факультет химической технологии», — игриво ответила она и побежала к теплоходу, подавшему гудок к отходу.
Уверенно крадется к пирсу теплоход, на берегу выстроена шеренга встречающих туристов, подготовленная к маршруту. Швартуясь, он гонит зеленую горбатую волну. Рапорт очередной благополучно прибывшей группы, приветствия новичков, шутки, пахнущий кострами юмор, традиционный компот. Счастливы проведенным временем в необычных горных условиях, их переполняют эмоции, а воспоминания будут долго доставлять живейшее наслаждение и отраду. Вечером перед туристами и «дикарями» они проведут отчетный концерт, делясь своим задором и добрыми чувствами — таков порядок.
Наблюдая за ритуалом встречи, Лера с потухшим интересом к своему кавалеру, думала о Сереже.
На автобусе они доехали до озера Куреево, и на пыхтящем теплоходе «Заря» под музыку Пахмутовой и песни Градского Лера в мечтательной задумчивости рассматривала, как нарисованные берега реки Бия.
Перед поездкой на Телецкое Сергей писал заявление «Прошу принять на работу мастером», а вышел начальником участка.
— Не до отдыха, — сказал вызвавший его начальник цеха. — Меня директор за несогласие с его экономической политикой отправляет на пенсию.
Сергей с удивлением разинул рот.
— Я считаю, настало время, когда люди вправе решительно спрашивать, а им нагло морочат головы, — с резкой откровенностью добавил Степан Федорович.
— На мое место я рекомендую Бритвина Андрея Константиновича, а он тебя на его должность.
И как бы между прочим продолжал:
— Директор со своим окружением меняет облик коммуниста, растлевает, ведет к перерождению нестойких товарищей, расшатывает ряды партии.
Перед ноябрьскими праздниками проходили отчеты и выборы в комсомольских организациях. Большие перемены заметил Сергей Витальевич в настроении людей всех возрастов, а у молодежи особенно. С первого раза собрание не состоялось из-за неявки. Инертность и безразличие к делам цеха, потухающий огонек в глазах комсомольцев превратил их в серую скучную массу, пораженную хворостью и леностью. Для советского человека, воспитанного на трудовой и батальной романтике фильмов и книг, благородный труд — святое, а войны — отвергаемы, тем более внутренние чужды.
Но средства финансовых олигархов действуют по всему земному шару и войны не только разрушительные, а особенно войны невидимые становятся главными между глобальными системами.
И наш человек, как провалившийся в предательскую ловушку медведь, сел на днище, сложил передние лапы на груди, жалостливо застонал, точно заплакал.
Виталий сравнил: молодежные рабочие шумные собрания в те времена, когда искры летели и копья ломались, а в этих разрешаемых деловых конфликтах заложено развитие, — с этим собранием и представил потери в этой неявной войне, прежде всего утрата национального достоинства. Он попытался разъяснить сидящим тихо в красном уголке, что они становятся заложниками, пленниками не афишируемой войны международных корпораций за свои экономические интересы.
С рассеянностью склеротика выслушали и с абсолютным безразличием проголосовали за его кандидатуру секретарем комитета ВЛКСМ цеха и рекомендовали в штаб МЖК (молодежно-жилищный комплекс).
С присущей ему добросовестностью, с инженерной настойчивостью он исполнял обязанности начальника участка. Но чем глубже погружался в молодежные проблемы комбината, тем больше убеждался, что процесс разложения комсомола становится необратимым, потому что проблемы загоняются внутрь и являются опасными разрушителями. С упорством человека, верного идеалам социализма, он боролся за сохранение его мировоззрения, поднимая упавших, направляя заблудших, являясь активным участником важного события на земле.
Схема жизни была до крайности проста. Отработай шесть-восемь часов с полной отдачей по поговорке «Сделал дело — гуляй смело» и иди себе кто в волейбол играй, на лыжах по лесу бегай, на санках с сыном с горки катайся или во Дворце культуры пой, пляши, играй на любимом инструменте, только прояви желание, интерес и ты будешь принят с распростертыми объятьями. Четко аванс и получка — планируй покупки, поездки, отдых.
Взял учеником на свой участок и Юрия, но не подозревал Сергей Витальевич, какие трудности его поджидают в связи с этим.
Несмотря на всеобщую доступность культурно-спортивных сооружений и мероприятий, редеющий комсомольский актив все с большим трудом собирает молодежь на заводские соревнования по лыжам, игровым видам спорта или на смотр художественной самодеятельности.
Как бы ни старались комсомольские, профсоюзные работники и активисты, но они не могли понимать суть происходящих событий. А депутаты так называемой региональной группы Верховного Совета СССР, эти легальные высокооплачиваемые агенты влияния кричат и пишут про заботу о советских гражданах. Сулят горы привилегий и хорошую жизнь при ничего неделании. Мажут грязью заборы лучших тружеников и преданных людей, а из школьников начинают готовить поколение потребителей, девиз которых — прожить — не притомиться. Так начиналось практическое изменение образа жизни, как наркотическая ломка со всеми последствиями.
Упадок в обществе наступает не с первым обвалившимся зданием, а раньше, когда люди начинают думать только о сегодняшнем, прошлое их не занимает, будущее не интересует. Здравый смысл должен был бы обратить внимание на обложенное тучами небо. Но голос Сергея и каждого рассудительного человека был забит треском о перестройке, гласности, ускорении, которые стремились к реформам, углубляющим разрушение социалистического сознания. И главной опять стала проблема отцов и детей, которых не просто необходимо разделить, а нужно поссорить, да так, чтобы они отринули все прошлое вместе со своими родителями и не поняли, что с ними произошло. При этом простодушные несут потери, а ушлые наживаются.
Все для блага человека, во имя человека — таков девиз реального социализма. Вам же начали внедрять другой девиз — все во имя Доллара, остальное второстепенное, малозначительное. Смысл человеческой жизни не в стремлении создать условия для всестороннего развития всех участников общества, а в неустанном стремлении заслужить благосклонность Доллара и постоянно ему служить, он то и обеспечит царствие земное.
Доходчиво пытался разъяснять все это Сергей Маркин не только молодым рабочим, но и некоторым ветеранам, поддавшимся разглагольствованию о свободомыслии, райской жизни в капитализме.
Демагоги начали муссировать тему — почему победители живут хуже побежденных? Многих на этом сбили с толку и хорошо пообливали грязью коммунистическую партию.
С наслаждением садиста, с удовольствием алкоголика издевались враги над коммунистами, кто первыми в атаку поднимался, кто организовал всенародную борьбу с лютым врагом.
И не по долгу службы и общественным обязанностям, а по собственному разумению Маркин терпеливо и настойчиво убеждал тронувшихся умом коллег.
— Всего сорок пять лет мы прожили без войны, наслаждались красотой и гармонией окружающего мира. Сейчас вас сбивают на тропу войны, ставят под сомнение вашу искренность, клевещут на вашу жизнь. Ни Европа, ни Япония вместе взятые, за всю историю своего существования не подверглись такому разрушению, как Советский Союз в Великую Отечественную войну. Десятки миллионов молодых трудоспособных людей погибли «не долюбив, не докурив последней папиросы», угнаны в рабство, искалечены. Тысяча семьсот городов представляли развалины и груды камня, от семидесяти тысяч деревень, рабочих поселков остались одни печные трубы, по которым и можно определить, что здесь стоял чей-то дом, а оставшиеся в живых его домочадцы вырыли землянки, приспособили погреба.
— Ну и что! — с дебилирующим апломбом возражает открывшийся ненавистник советской власти.
— А то, что только в этом столетии каждому поколению досталось по войне, — продолжал спокойно Сергей. Прадед моей матери с японской вернулся без ноги, но был забит до полусмерти в царских застенках революционных событий 1905 года. Проводил в 1914 году на фронт старшего сына, прадед моего отца — участник этой революции, и от не проходящей хвори умер. Восемь лет терзали молодую республику богатеи земли русской, а на помощь позвали тех же японцев, да немцев со своими друзьями. От окраин до окраин пылала Российская империя, а земля пропиталась кровью и потом от рытья траншей, окопов и строительства блиндажей — вот куда была направлена богатырская сила нашего народа. Израненный пришел мой прапрадед, но руки-ноги целы. Начал поднимать покосившееся домашнее хозяйство: отремонтировал скотный двор, заготовил лес на новый дом. Да Колчак — царский адмирал, верховный правитель Сибири объявился — не пошел он по ранению в партизаны, а зря. Колчаковский офицер приказал забрать лес. Лег израненный солдат — защитник отечества — поперек аккуратно сложенных бревен, да так и не поднялся, пристрелил в упор его колчаковец.
При этих словах даже те, кто кричал комуняки, комуняки, — притихли. А комуняки-то и организовали всенародную борьбу с пришельцами и теми, кто их звал. Убежали они по заграницам: одни — с награбленным, другие к заранее отправленным богатствам, обогащая чужие страны и своих новых хозяев.
Так беспартийный становился коммунистом в минуты отдыха или стихийно возникших митингов.
— Распрямил горб мужик, — вторил сыну Виталий Маркин своим коллегам, — да расправил плечи: выстроил новые дома, проложил каналы, затопил погасшие доменные печи, начал устраивать свадьбы, обильные едой да пивом.
Видит Капиталист — Социализм набирает силу, расширяется, улучшается жизнь — не по нутру это ему. Всего пятнадцать лет они дали нам мирно пожить. Спохватившись, решили опробовать мощь нашей Армии, верность наших дедов и развязали войну с Финляндией, помогая ей всей Европой. Затем Япония, воодушевленная Америкой, сломала зубы на озере Хасан, где они хотели создать плацдарм для наступления на Владивосток, получили в скулу и на реке Халхин-Гол.
«Да-а-а, — думают Буржуй с Капиталистом, — упустим — хана нам от Социализма». И начали направлять мощь фашистской идеологии и армии против еще не окрепшего Союза Серпа и Молота. Добились своего — ринулся фашизм на нас. Четыре долгих года мой отец с грузином, казахом, латышом бились в одном окопе, защищая многонациональную Родину — Советский Союз, под красной звездой в одной могиле и похоронены.
Теперь же на долю моего поколения выпала война страшной разрушительной силы. Все технические средства Международный заговор насилия использует для воздействия на процессы мышления, на сознание и волю людей.
Прошлое Европы и США — это обогащение за счет ограбления колоний, порабощения огромных масс людей, потому главной оценкой всей их жизни является выгодно — не выгодно.
Россия жила только за счет своего труда, собственных богатств, да еще непрерывно приходилось отражать внешнее нашествие. Это обусловило общность, коллективный уклад — интересы общества ставились вперед, а оценкой всегда было — справедливо или нет, т. е. «по совести», «по справедливости».
— Главной задачей наших врагов, — распалялся перед своими Сергей Маркин, — и является: взорвать изнутри общность, коллективизм, отобрать наш менталитет — это концентрированное прошлое.
Всякое орали на его слова недруги, не остался и он в долгу.
— Все, кто тайно или явно поддерживают уничтожение опорных точек в этой неявной войне, те выступают против предков и во вред своим внукам. Советский гражданин, воспитанный на дозированной информации, на слове правды, в обострившемся противоречивом потоке лжи и полуправды, обалдел.
Растерянность на лице и неуверенность в расширенных от удивления глазах.
В обеденный перерыв вместо стучания в домино Сергея просили рассказать, что творится в мире. Это помогало ему в работе, потому что дисциплина и ответственность падали, а простые человеческие беседы сближали.
— Сравните геополитическое положение США (он даже принес карту), на территории которых почти сто пятьдесят лет не взорвался ни один иностранный снаряд. Вся политика основана на эксплуатации недр и людей тех стран, где побывали их солдаты или агенты влияния. Даже из второй мировой войны некоторые ее корпорации умудрились выйти обогащенными. А если где-то и живут лучше, под ее сапогом, так это за счет уменьшения населения, которое сбежало от американского напалма, ковровых бомбардировок или погибло от них и голода. Американская нация, как таковая, выросла на крови, костях, нажитом имуществе, обработанных землях — сотни миллионов убитых и замученных индейцев — истинных хозяев этой страны.
Исключением является Германия, — и Сергей ручкой обозначил ее территорию, — когда американские войска шли по ней, не встречая сопротивления, а фашистские главари сдавали города и стратегические направления без боя, концентрируя все силы на советском фронте. Фашизм и капитализм в одной упряжке. Торопились американцы как можно больше прихватить германской территории и в послевоенном переустройстве диктовать свою волю. Не пожалели денег на восстановление и благоустройство ФРГ ради одной цели, иметь надежный плацдарм для нападения на СССР, откуда и угрожали весь послевоенный период.
Здесь столкнулись лбами — юная социалистическая система и старая, капиталистическая. Победу никто не одержал, а проиграли, как всегда, простые люди, усеявшие всю Европу своими костями.
С какой же целью демократы зовут вас в капитализм, который постоянно трясет. При взлетах или падениях всегда обогащается ограниченная кучка алчных, увеличивая количество самых богатых людей планеты, но зато разоряется не считанное количество семей мелких фермеров и предпринимателей, массовая безработица, а это — радость для немногих и трагедия для большинства.
Зачем американцы приперлись в Афганистан, — Сергей ткнул ручкой, — в это межсердечное подреберье Советского Союза. Нагнетание международной обстановки, передел мира и приблизить свои войска к нашим границам. Там мы вплотную столкнулись с символом алчности, пагубных человеческих страстей, во власти которых человек человеку — волк. А американская спрятанная политика изолгалась и опошлилась.
Это единственная война, когда нам пришлось защищать себя, наши границы на чужой территории. А вывод наших войск был ошибочным, популистским и выполнялся Главным Изменником по указанию западных коллег.
Раздался ехидненький голос электрика Ивана Васильевича, он всегда задавал кусачие вопросы:
— Островная Япония не имеет своей сырьевой базы, а заполонила весь мир своими товарами.
Ничуть не смутясь, Сергей продолжил:
— Народ этой страны воспитан на традициях самурайства — это верность и честное исполнение. Тебе давно бы пришлось вспороть свой живот.
И, переждав хохот, продолжал:
— Вся ее экономика и жизнь людей ориентирована для работы на экспорт, на завоевание внешнего рынка, где сочетаются три главных элемента: исключительное внимание к ресурсосбережениям, высокое качество работ и выпускаемой продукции, предельная точность в кооперационных отношениях. Кружки контроля качества, заимствованные у нас многими капиталистическими странами, у них намного действенней нашего народного контроля, а рабочие трудятся столько, сколько нужно хозяину. Кроме того, дешевый многолетний рабский труд неисчислимого количества китайцев. Все это и определяет ценовую конкурентоспособность их товаров.
Мы же ориентированы в первую очередь на обеспечение своих нужд и потребностей в условиях постоянного восстановления промышленности и систематической нехватки, при огромных затратах ввиду особых климатических условий и больших площадей при безмерных сырьевых возможностях. — Сергей медленно обвел всю территорию СССР, — и привыкли — абы как, все сойдет. Хотя коммунистическая партия своими решениями, призывами, действиями коммунистов постоянно пытается изменить отношение людей, но мы поддаемся с трудом.
Иван Васильевич не преминул вставить:
— Некоторые говорят: «Сколько негра не мой, он белым не станет», так и мы, какие есть, такие и будем.
Как правило, оставшегося от обеда времени не хватало, и Сергей Витальевич, глядя на часы, прерывал кого-то словами известного политика «задачи ясны, цели определены, за работу товарищи».
«Так уроженец этих мест на обретенной предками земле, где свищут все ветра и требуют особой силы, особой воли, рос, мужал, креп в согласье и добре, чуждаясь розни и высокомерия».
Отношения с Валерией определились, они подают заявление в ЗАГС. Сергей прибежал домой за паспортом и видит полупьяную компанию, заряженную порнографией высочайшего безобразия. Накурено, Юра обнимается на кухне, кто-то в зале, а кто-то забрался на его койку. Увидев Сергея, Юра растерялся.
— Ты что так рано? — спрашивает.
— А ты почему не на работе и так часто гуляешь? — перебирая документы, раздраженно спросил Сергей.
С колен Юрия соскочила какая-то растрепанная лохудра, одеваясь на ходу. Засунув паспорт в карман, Сергей молча указал на дверь.
— Братан, мы провожаем друга в армию, — на срыве ответил тот.
— Быстренько все собирайтесь, вон отсюда и там провожайтесь!
— Пойдемте, ребята, а я уйду и не приду сюда! — визгливо-обиженным голосом прокричал Юрка.
Как выхлопные газы вылетела компания, а Сергей убрал кассеты из видеомагнитофона, навел порядок, чтобы мать ничего не заметила и, опаздывая, побежал к месту встречи, рассуждая: «Порноагрессия заманивает в свои сети, тащит дурачков в бездну, делает все, чтобы не было у них ни прошлого, ни настоящего, ни будущего — все должно быть покрыто развратом, извращениями, алкоголем. Многие благополучно на этом наваривают капитал при поддержке помощников главного изменника».
Помолвку отметили с друзьями походом в театр. Домой пришел поздно, встречает беспокойная мать, из спальни вышел отец.
— Что случилось? — спрашивает Сергей.
— Будь он неладен, этот Юрка, опять нету, успокой ты ее.
Правду говорят «иногда и ложь полезна, если она во благо».
— Не беспокойтесь, он с друзьями уехал на аниихтовскую базу отдыха на озеро Манжерок.
Все уснули, а назавтра мать не крутит цифры телефона и плачущим голосом не спрашивает, нет ли у них Юрика. Через две ночи он пришел и никто не спросил где был.
В Древнем Риме были императоры: кто пел, кто хорошо рубил головы. Российской империей тоже всякие правили, а вот в искрометном Советском Союзе все наперечет и никто из них не опорочил чести страны, а наоборот коллективное правление придавало ему силу, авторитет и уважение. И не время выбрало Главного Изменника на главный пост страны, это война старательно вычистила целое поколение, а Заговор насилия за уши протащил его через погибших и искалеченных.
Не давая никому понять и опомниться, его единомышленники, а наши враги для демонтажа советской власти начали выбивать скрепы, соединяющие страну в единое целое. Порочить со всех сторон коммунистическую партию, изыскивать изъяны в ее деятельности за все годы существования, высмеивать и компрометировать отдельных ее руководителей, как давно ушедших, так и живых, достается и рядовым коммунистам на местах. Навалились извне и изнутри, причем изнутри как изменники, так и борцы за чистоту партии, предъявляя справедливые претензии. И в этом огромном хоре непосвященному человеку трудно отличить фальшь от прекрасно звучащей музыки. А нарастающий гром все увеличивающейся фальши угрожает целостности и самому существованию партии коммунистов. Падает ее организующая роль, комсомол отторгнут и не стал резервом, наступает вопиющая бесхозяйственность, хаос и зачастую это делается от имени КПСС агентами влияния, которых успели расставить на различные посты в течение многолетней скрытной войны. После чего нападки увеличиваются, а партия теряет уже более стойких своих товарищей и так по кругу.
По так называемым «чистым» четвергам цеховая комиссия по культуре производства, возглавляемая заместителем начальника цеха по технике безопасности, обходила производственные здания и прилегающие к ним территории. К этому обходу убирались, наводили порядок, а выставленная оценка могла повлиять на месячную премию.
На здании электрофильтров Виталий Сергеевич остолбенел, а взгляд его застыл на опустевшем месте, где был аккуратно по размерам сложен кислотостойкий камень. За ним ездили в Грузию, его доставляли из Кавказских гор до железной дороги, затем через весь Советский Союз — он ценится на вес золота. Комиссия пошла на другие участки, а Виталий написал заявление в четвертый отдел милиции, который занимался оборонными предприятиями, и одновременно приступил к частному расследованию. Результатом этого расследования оказалось убийственное известие. Камень списал, как пришедший в негодность и вывез заместитель директора Пруцких Э.М. на строительство церкви в Одинцовском посаде, где обменял его на кирпич для строительства собственного коттеджа. Документы на списание и вывоз оформлены как положено по всей форме.
Трудным было объяснение в кабинете Эдуарда Моисеевича.
— Как можно списать новенький, неиспользуемый материал? — спрашивал Виталий Сергеевич.
— А куда ты его использовать будешь, когда все останавливается и твои электрофильтры и концентраторы никто ремонтировать не собирается?
— Значит, продать надо!
— Да кто твой камень купит по такой цене? На других пороховых и кислотных заводах обстановка еще хуже, — с иронией доказывал один из руководителей предприятия.
— Что ж, начнем растаскивать все по квартирам? — горячился Виталий.
Молчал Эдуард, может другому не сказал бы, а ему, с кем начинал трудовой путь, кто способствовал его авторитету и популярности, тихо, но твердо произнес:
— К этому идет и важно в этой сумятице не оказаться на обочине.
Вот оно противоречивое взаимоисключающее суждение: с одной стороны энергичное, бездоказательное уверенное утверждение с экранов и газет о всеобъемлющей заботе о народе, а с другой — растаскивание исподтишка узким кругом людей коллективных богатств.
Ошеломленный откровенностью Виталий шагал по длинному коридору заводоуправления, не зная в какой кабинет зайти. Он понимал, что Пруцкого, как друга, потерял. С кем-то столкнувшись, очнулся, огляделся — партком, зайду к Меркулову, может он разъяснит ситуацию, но его не оказалось.
Бывает или радость в один дом или горе вместе. Узнает Виталий Сергеевич еще одну убийственную новость.
Под патронажем Эдуарда Слава Новиков организовал кооператив по переработке брака, а председателем назначен тот партийный критикан — Миша-слесарь. Краска в бочках черная или зеленая переводится в брак и на складе бракованной продукции ждет оформления документов и покупателя. Слава расписывается в передаче такого-то количества бочек брака, а Миша в приеме на переработку. Приезжает машина. Гена Макарьев погрузил эти бочки и жди расчета. А с белой, желтой краской или лаком поступают по другому.
Выведенная продукция в брак отстаивается в смесителях под видом доработки.
В выходные Слава с трактористом перевозят на здание розлива, а Миша-слесарь на автомате разливает в банки, хранит на складе брака, затем приезжает представитель заместителя директора, вывозит и вручает в конверте деньги.
— Но ведь это грабеж рабочего класса! — возмутился Виталий и поднял трубку телефона, чтобы договориться о встрече с секретарем парткома. Пока машинально крутил цифры, его ударила мысль: создание кооперативов делается по решению партии и от ее имени и возможно агенты влияния искусственно создают экономические трудности и вносят раздрай в рабочее движение.
За перерасход сырья, воды, электроэнергии, сжатого воздуха удерживают с рабочих, да еще лишают премии, а у них оказывается все это воруют средь бела дня их же коллеги, прилично зарабатывая. Положив трубку, начал анализировать: в государственных магазинах нет ни колбасы, ни мяса, а кооперативные магазины забиты, в аптеках нет необходимых лекарств, особенно страдают диабетики, сердечники, почечники, а в кооперативных — пожалуйста. Хозяйственные кооперативные магазины заполнены различными шампунями, моющими средствами, электротоварами, красками с нашего завода, но везде цены на порядок выше. Его бросило в жар. Это же узаконенная эксплуатация и обогащение узкого круга людей за счет его величества рабочего класса. А это — платные агенты влияния и явные враги советской власти. Потому-то Миша-слесарь избегает с ним разговоров, а у Славки резко сместились акценты, он быстро поверил в добрые намерения США, которые подарят нам демократию и выведут в передовые страны мира. Как будто мы не были великой державой!
Виталий вспомнил, как на заводской партийной конференции начальник цеха КИПиА критиковал создание этих кооперативов на заводах, их бесконтрольном механизме образования и регистрации за взятки. Они плодятся как клопы, высасывая деньги из промышленности, возрождая буржуазию, чем нарушают справедливость и тут же гибнут, прихватив выручку, оставляя зловонный след ненависти и злости советских граждан. Эта перестройка ведет к хаосу, гласность — к засилью демагогии в государственной политике, а ускорение расшибет нашу экономику как машину, врезавшуюся в столб. И все это соответствует плану бывшего начальника американского ЦРУ А. Даллеса: «Наше дело — работать и создать жесткие и унизительные условия для этого коммунистического режима».
В притихшем зале Степан Федорович сошел с трибуны.
Но что началось потом: директор обвинил его в извращении линии партии, председатель головной группы народного контроля в склочничестве, председатель завкома обиделся на оббирание рабочего класса. А заводская многотиражка опубликовала статью «Раскачиватели лодки», где заслуженного ветерана, лауреата ВДНХ, лауреата премии Совета министров СССР обвинили, выделив заголовки: в нагнетании эмоций, выкрики вместо дел, митинговые страсти вместо работы, под видом заботы о комбинате он использует свободу слова для раскачивания лодки и еще много приписали ему эпитетов.
Виталий только сейчас понял глубокий смысл возмущения на цеховом партийном собрании Музы Павловны Варнавских: «Сейчас благополучие высококвалифицированного и добросовестного работника не зависит от его труда, всех подравняли удержаниями из зарплаты и лишением премий, а отношение между людьми обострилось из-за возможности одних иметь дополнительный приработок, а других на них со злобой созерцать».
— Поживем — посмотрим, — произнес он излюбленную фразу и пошел в опустевшую бытовку, долго мылся, фыркался, не замечая ни струй воды, ни машинальных движений, а потухшие глаза и неуравновешенные мысли вели его ноги домой.
Дома, как всегда, Юрик у телевизора со своими боевиками и порнухой. Людмила подала ужин, он что-то жевал, глотал, не замечая вкуса и резкости перца.
Напротив сел Юра и ласковым елейным голоском обращается:
— Папа, меня в армию берут.
Отец поднял глаза и будто вспоминал, когда же он его называл так. Сообразил о чем идет речь, оживился и с радостью:
— Поздравляю. Ты повзрослеешь, возмужаешь, это поможет выбрать правильный жизненный путь.
— Но я не хочу! — с утверждением и возмущением вырвалось у Юрия.
— В мою бытность, продолжал отец, парень, не сходивший в армию считался не полноценным, а юноша, не подходивший по состоянию здоровья, пытался скрыть это от призывной комиссии.
— Папа, ты совершенно в другом времени живешь, сейчас все мои друзья пытаются «откосить» от армии.
Услышав непонятное слово, отец потупился.
— Не хотят служить, — услужливо пояснил Юра.
— Почему все? Вова Хижняков поступил в военное училище, Рома служит, Виктора Гаранина призвали, многие другие в армии.
— Ты орденоносец, депутат городского Совета, уважаемый человек, всегда где-то заседаешь. Поговори с кем надо, уплати, если кто попросит.
Не вникая в глубину сказанного, Виталий подумал: «Как ненадежно защищены наши дети, юное поколение от фальшивых и лживых голосов западного воздействия».
Юрию показалось, что отец прокручивает варианты и энергично начал подсказывать, кому и сколько можно заплатить. Расширяющиеся глаза Виталия, еле удерживающиеся в орбитах, желваки набухли, лицо начало бледнеть, запинаясь он выдавил:
— За что платить? За то, что вас уводит от защиты отечества умелая поднаторевшая в ловле незакаленных душ, рука!
Юрий замер.
— А ты заработал?! — дрожащим от злости голосом пытал отец. — Учиться не хочешь, работать не хочешь, в армию не идешь! Ты кто есть? Тунеядец! — как плюнул Виталий и отвернулся.
Повернувшись, глядя в бегающие глаза Юрия, продолжал:
— Неужели мои рассказы об армии, целине, нашей с мамой работе нигде у тебя не задержались и не оставили ни хорошей мысли, ни добрых чувств?
— Нужны мне ваши комунятские рассказы, нацепите свои бляхи на грудь и радуетесь как дети, прожили в этом своем совковом СССР(е) в роли пламенных коммунистов и больше знать ничего не хотите, отвяжитесь от меня со своей армией! — схватил куртку, саданул дверью и стрелой выскочил.
То ли описывать дальнейшее, то ли нет. Но юноша, не заработавший куска хлеба и не стремящийся этого делать, сразил отца наповал, психологический удар сына окончательно парализовал своим ядом его волю. Глаза наполнились слезами, затряслись сгорбившиеся плечи, спазм в горле не дает произнести ни слова. И только ласковые руки жены, обнявшие его голову, откуда-то издалека нежные слова «Успокойся, родной. Пусть наша жизнь была такой, какой она есть, а они делают свою» спасли его от инфаркта.
Уткнувшись в милые груди жены, он никому не показал слезы, которые приняла кофта Людмилы.
Назавтра был выходной. Они долго валялись в постели, предавшись ласке и любви. Сережа отдавал полностью себя работе и подготовке к свадьбе. Сегодня тоже отсыпался. Юрия не было, но о нем старались не говорить, потому что стали привыкать к его постоянному отсутствию.
К вечеру пришли Хижняки. Женщины быстро сварганили закуску, мужчины организовали бутылочку. И пошла беседа. Валентина передала всем приветы от Володи, он прислал письмо, учебой доволен.
— Молодец Володька, — похвалил Виталий и разморенный второй рюмкой начал как бы освобождение души от накопившегося дыма и гари. — Вчера я увидел силу информационного воздействия, через которое искажается сознание людей. Мой сын не потерял разум, а ему повернули мозги. Обычно молодежь старались утвердиться в учебе, труде, достичь спортивных высот, но для этого надо силу воли иметь, работать над собой, в чем-то ограничивать себя. Сейчас же такие Юрики, как кем-то затравленные, мечутся в заданном направлении и никогда не вырвутся с дорожки ложных представлений. Это внедренное сбитых с толку мальчишек зло, ох как еще нам аукнется!
— Всегда был в техникум конкурс, — продолжила Людмила, — как началась перестройка, желающих учиться почему-то меньше и меньше, дисциплина и успеваемость резко ухудшаются. А в этом году брали всех, кто подал заявление.
— И на производство приток молодежи уменьшается, — добавила Валентина, нормировщик шестого цеха. — Даже с училища в этом году пришло меньше.
Редко вступающий в подобные разговоры Геннадий — обычно его тема река, рыбалка, лодка — буркнул:
— Дети слушаются своих родителей до тех пор, пока чувствуют их силу и авторитет. Столько лет хулят нас, что многие потеряли всякое уважение.
Людмила с педагогической точки зрения продлила разговор:
— Основную сумму своих знаний человек получает от общества. Сейчас все больше и дальше их отдаляют друг от друга, и человек, замыкаясь в своей комнате, ищет общения. Кто заводит кошку, собаку, а в основном в собеседники берут телевизор. Их навезли различных иностранных марок столько, и по низкой цене, что наши заводы останавливаются, плодя безработицу.
Вошедший неслышно Сережка добавил:
— Это и есть одно из направлений мировой психологической войны. Идя сейчас на убытки, американские и другие олигархи дают аванс наметившейся к возрождению нашей буржуазии, в надежде, что потом они все это возьмут с большими процентами сверхприбыли.
Беседа перешла на Сергееву свадьбу. Он вручил пригласительную открытку семье Хижняковых и продолжил незаконченную мысль:
— Долго скрытно изучали, опробовали и применили новые методы воздействия на сознание нашей молодежи. В результате авторитет комсомола, как организующей силы, подорван, а общественное сознание юного поколения становится неустойчивым, как на канате, разворачивается разум и отбирается вера. И если не окажется вовремя шеста, мы можем бухнуться, отрекшись от бывших кумиров, совершить такой кульбит, что будем расхваливать на все лады противников.
Нашу с Лерой комсомольскую свадьбу организуют комсомольские организации двух цехов по инициативе комитета ВЛКСМ комбината с разрешения администрации и согласия парткома. Как-то нужно поднять роль комсомола и привлечь к молодежным проблемам. Я рад, что эта честь досталась мне. Но двоякое чувство, как заноза, скребет мою душу. Секретарь парткома Меркулов произносит высокопарные слова о задачах комсомола, о роли молодежи, а сам организовал кооператив «Лесной ассенизатор» по очистке территории на производстве «Полимеров» и валит строевые здоровые деревья за забором до села Фоминское. В помещении бывшего взвода охраны поставил пилораму и машинами продает пиломатериал. Опять же ни за что не платит, даже рабочие пилорамы получают зарплату на производстве «Полимеров». С кем надо — делится и оббирает тех же комсомольцев.
Сообщение для друзей оказалось очень неприятным.
— Та-ак! — растянул Виталий, — вот это перестройка со свободой демагогического словоизлияния, воровством государственной собственности, свободой использования служебного положения в своих шкурных интересах.
Все замолчали и из тишины задумчивый голос Виталия:
— Мы еще не осознаем масштабности изменений духовной среды рядовых коммунистов, если так поражены их руководители.
После длительной паузы:
— А может, это просто заблудшие в усиливающейся кампании травли, продолжил он свою мысль с надеждой и сомнением. — Никто из нас от дурости поспешной не застрахован, — закончил услышанной когда-то фразой.
Люди еще не разобрались — польза или вред от этих кооперативов, поскольку оценивали жизнь через призму человека труда — создателя материальных и духовных ценностей общества. А выражалось это нравственной формулой советского педагога А.С.Макаренко «Как можно больше требования к человеку, как можно больше уважения к нему».
Крепкой хваткой держал тот юноша Валерию, но Сергей постепенно аккуратно разжимал, не причиняя ей неудобств. Она проходила преддипломную практику на производстве Товаров народного потребления и после защиты была направлена на участок по изготовлению телескопических удочек мастером-технологом. Это облегчило ему борьбу за свою любовь, потому что там внедрялась новая автоматическая линия, а участок Сергея отрабатывал приборы дозирования и контроля. Его познания в этой области придавали непререкаемый авторитет и ускорили отработку технологии и работу всей линии. А ухаживания за Валерией проходили на глазах всего женского коллектива производства. И когда они подали заявление, проведение комсомольской свадьбы ни у кого не вызвало возражений.
Бассейн на территории производства товаров народного потребления. Лучший из цеховых купальных бассейнов комбината.
Комсомольские свадьбы всегда вызывали особый интерес, их с восторгом приветствовали и произносили, «Им делали комсомольскую свадьбу!». Это значило, что они заслужили уважение трудом, а общественную значимость активной гражданской позицией. Добрый соревновательный дух присутствовал на этих свадьбах. Представители каждой комсомольской организации изощрялись в надобности, ценности, полезности подарков, обыгранности его вручения и передачи слова следующей организации. Обычно это проходило с шутками, прибаутками, песнями и хохотом со слезами на глазах.
Свадьба Сергея с Лерой совпала с днем рождения комсомола — 29 октября — и оказалась последней в Бийске, так же как и празднование Всесоюзного Ленинского Коммунистического Союза Молодежи прекратилось на много лет.
Обычные свадьбы мало чем отличаются друг от друга, комсомольские же — это слиток народных обычаев и обрядов, с коллективным творчеством юных участников, поэтому они памятны для всех и на них нет созерцателей, там все активные участники.
Первым к двадцать пятой столовой, напротив трамвайного управления, подъехал кортеж невесты, за ним Юрий на отцовой машине привез жениха с друзьями. Свидетели соединили их руки, они вошли в широко распахнутые двери. Сергей поднял Леру на руки. Под оркестр, по ковровой дорожке, сквозь строй радостно улыбающихся друзей понес на второй этаж, опустил перед столом, где сидели зав. ЗАГСом, депутат Приобского райисполкома, Софья Семеновна и деды, приехавшие из Красноярска.
После церемонии бракосочетания Алексей Комлев, секретарь комсомола комбината под сладко звучащую музыку оркестра провел молодых по залу, в котором отовсюду падали фразы поздравлений, советов, намеков и даже шуточных требований. А на улице выстраивалась колонна для шествия и возложения цветков к памятнику В.И. Ленина и обелиску комсомольцам 2017 года в сквере у ДК Химиков.
Колонну возглавила молодая семья Маркиных с дружками. За ними мудрость — деды, затем опыт — родители и не увядающая юность — представители тридцати комсомольских организаций расположились в порядке занимаемых мест в социалистическом соревновании в честь рождения ВЛКСМ.
По пути колонну останавливали несколько раз: то знакомые молодых, то родителей — поздравляли, желали здоровья и всех благ, долголетия всем и вечности комсомолу. Уважали в народе эту молодежную организацию, заслуженно на ее знамени было шесть орденов Родины. Все великие события в стране проходили при активном участии передового отряда юных поколений: на фронтах — под руководством комиссаров на передней линии; в период восстановления разрушенного всякими супостатами, освоения ли целины и залежных земель, к станкам или мартенам — под руководством парткомов опять впереди.
Таковы были нравственные принципы всех поколений советской молодежи.
Радостно шествуя в свадебной колонне вряд ли кто из них догадывался, что наступает время, когда нравственное содержание общества, моральное состояние подрастающего поколения, физическое здоровье граждан будут зависеть от эгоизма и коммерческой выгоды алчной кучки коммерсантов и бизнесменов — новых «хозяев жизни».
А пока Славкина гармонь звала к частушкам представителей комсомольских организаций, и они задорно слышались далеко по улице:
Не осталась без частушки и Клава:
Особенно не нравилась нашим противникам направляемая политбюро интернациональная деятельность, которая не знала ни расы, ни национальности. А награда комсомолу «За укрепление дружбы между народами на земле» оказалась для них как кость в горле.
Ведь известно, что вся внешняя политика буржуазии — это политика агрессии и войны — натравливание народов друг на друга, а политика пролетариата это политика мира и сотрудничества между народами, уничтожение эксплуатации одной нации другой.
Потому и обрушились на нашу молодежь внешние враги, но особенно старались и нанесли удар сокрушительной силы местные перевертыши.
Кумиры, на примере которых воспитывалось несколько поколений, мешали им. И давай крушить: веру в трудовой подвиг Павки Корчагина, героя из книги Островского «Как закалялась сталь», в боевой подвиг комсомольского подполья молодогвардейцев в период фашистского нашествия из книги Фадеева «Молодая гвардия». Позорить Зою Космодемьянскую, как символ силы духа и единства партизанского движения и городского подполья под руководством коммунистов. Досталось и летчику Маресьеву — вся жизнь которого сплошной подвиг.
Но комсомольский авангард пока верен своим идеалам в условиях злоречия и массированной агитации лукавых людей ряженых под демократов. Это подчеркивало особую стойкость культурно-созидательной деятельности молодежи под руководством комсомола.
А веселая, энергичная с выдумками свадьба продолжалась за обильно накрытыми столами. Поздравления сыпались телеграммами, открытками, подарками, по радио и телевидению. Встает председатель завкома профсоюза, гомон стих. Дождавшись полной тишины, он дарит символический ключ, красиво изготовленный комсомольцами инструментального цеха, и ордер на квартиру в доме, который сдается к окончанию их медового месяца. Все радостно повскакали: рукоплескания и громкое ура слилось в одно целое, затем звон стаканов, смачное уханье и кряхтение.
Организация комсомольских свадеб — это не баловство, а как бы ремесло… настоящее занятие. Не каждому из моих читателей знаком порядок их проведения, да я и не буду описывать по причине их полного отсутствия.
Заводская многотиражка посвятила этой свадьбе целую полосу с подробным описанием ее хода, яркими фрагментами, наиболее выделившимися фамилиями и комсомольскими организациями.
Наутро отец, стесняясь, спросил Сергея:
— Как прошла первая брачная ночь?
— Как обычно, — ответил Сергей.
— Что, сейчас все так — до свадьбы?
— Многие, — тоном знатока ответил Сергей.
— Моральное разложение, — развел руками отец.
— Культура, как условие жизни каждого народа созидается в течение тысячелетий и должна быть сознательно защищена от вторжения навязываемой лжекультуры, — пробурчал Виталий и пошел в гараж за солониной.
* * *
Несмотря на уменьшение выпуска военной и гражданской продукции, количества работающих, нагрузка для руководящего состава не уменьшается, но становится мелочной, не продуктивной, творческая деятельность исчезает, а верх берет горлохватство, заседательство, часовые пятиминутки, скороспелые приказы и скоропостижная их отмена, какие-то коварные действия, чтобы мешать нормальному производственному ритму.
Подводные течения, бурлившие в стране, все чаще и чаще прорывались на поверхность, увлекая новые людские души, которые не ведали, что творили.
Так молодая семья Маркиных начала жить в последнем десятилетии двадцатого века, который породил принцип пролетарского интернационализма. Он-то и привлек к борьбе за дело мира многомиллионные массы порабощенных империалистами колониальных народов, к равенству больших и малых национальностей.
Но первый и последний президент страны советов в угоду правителям западных держав встал на путь измены делу социализма. Он не только позволил, но и организовал травлю партии коммунистов, этого истинного выразителя интересов рабочего класса и широких слоев трудящихся. Многие коммунисты не выдержали, дрогнули, засомневались, откровенно разуверившись, или просто отошли от всяких политических дел. Стратегия развала компартии была детально разработана под руководством американских политтехнологов. Особое внимание они уделяют словесным внушениям, формирующим рефлекс равнодушия к судьбам своей страны и ее людей, синдром «окамененного нечувствия». Выступающие с трибуны агенты Главного Изменника, телевидение и газеты расхваливают до посинения капиталистическую систему.
Вот и некоторые коммунисты подали заявление о выходе из рядов партии, часть просто выбросила партийные билеты, а некоторые так же встали на путь измены, продавая и предавая все, что этому поддается.
Мы созидаем умом, а разрушаем эмоциями, которые используют заинтересованные лица. И в объяснениях выходящих из партии было мало вразумительного, но чувствовалось воздействие лживого изображения истории нашей Родины, запрограммированные мозги на виртуальное прошлое великой страны.
И только Володя Фоменко, этот активный рационализатор, творчески, с философским оттенком относящийся ко всему, заявил:
— Я не хочу находиться в той партии, которая бездействует в сложный период нашей страны, которая плодит клопов на теле рабочего класса, но я остаюсь коммунистом в той партии, которая нас вела к победе и созиданию.
С места, не проходя к трибуне, встал Виталий Сергеевич:
— Вам запудрили мозги капиталистическим образом жизни, вас морально готовят в это общество, но умалчивают о том, что оно расцветает на жесточайшей эксплуатации человека человеком. Подумайте, где будете в нем вы? Капитализм уродует человеческую сущность, уничтожает нравственную и духовную составляющие общества. У капиталиста нет Родины, его душой является характер эгоиста и стяжателя, а сверхприбыль — его нравственность и весь смысл жизни. Демагогия о свободе и демократии нам видна, как они используют людей и недра в покоренных странах. Нам не нужна демократия с чужого плеча, где все покупается и продается. Пора осознать, что против нас ведется жесточайшая война с подавлением опорных точек, а вы являетесь ранеными солдатами из оружия словесного насилия. А те, кто изменил, они погибли и на их могилах извиваются как черви непотребные твари.
На трибуну залез слесарь Миша. В лучших выражениях и фразах с визгом начал обливать грязью ту партию, за устав и выполнение программы которой он ратовал на всех собраниях. Припомнил, как его мать после войны работала за трудодни, и набившую всем оскомину коллективизацию. С радостью и апломбом акцентировал на репрессиях. Казалось, если их не было, ему и порадоваться было бы нечем, значит нужно что-то придумывать, а посеянное зерно недоверия давало хоть больные, но всходы. Но когда он подытожил: «Пора кончать с социализмом, а коммунисты во всем виноваты», в своем мещанском представлении граничащем с идиотизмом, даже его единомышленники стыдливо опустили головы.
Как пародист, выхватывая отдельные фразы из песни, предложения из стихотворения, издевается над автором, так изменники издеваются над недостатками прошлого советской власти. Все это действует на сознание людей и является вербовкой, основанной на демагогическом дурмане, на фальсификации исторических фактов.
«Возьми любую капиталистическую страну и критически проанализируй семьдесят лет ее существования, и ты, Миша, найдешь такие изъяны, что волос дыбом встанет», — подумал Виталий и, оглядывая сидящих в красном уголке видит на лицах многих недоумение, растерянность, на некоторых злорадство, многие невысказанное прячут вглубь души. Они хорошо знают друг друга, всегда была взаимовыручка и бескорыстная помощь в сложнейшей аварийной обстановке опасного кислотного и взрывоопасного порохового производства, в решении любых трудных вопросов. Как могло случиться, что так легко повернули мышление, казалось бы, верных людей. Мысль перекинулась на кинофильм «Малая земля».
«Горела земля, дымились камни, плавился металл, рушился бетон, но люди, верные своей клятве, не попятились с этой земли».
На трибуну легко поднялась аппаратчица Муза Павловна Варнавских.
— Как тебе не стыдно, Миша! Не было ни одного собрания, чтобы ты не хвалил решения съезда и пленума партии! Всегда после твоих предложений «одобрямс» мы голосовали, не сомневаясь в твоей искренности, а оказалось, все эти годы ты лукавил и копил зловоние, теперь считаешь — дождался время распространять его.
Ведь ты прекрасно знаешь как уничтожила война все, что можно уничтожить, а в колхозах работали в долг, потому что прошлогоднего урожая хватало прожить зиму, прокормить горожан, да посеять новый урожай. Пахали-то лошадьми, а боронили коровами женщины, дети, да израненные мужики со стариками. Чтобы снова появились тракторы на селе, нужно из руин восстановить промышленность, сделать новые станки, а уж потом на них изготовить тракторы и автомашины. Заслуга партии коммунистов в том и есть, что она твердой рукой смело подняла молодежь и всколыхнула всю страну на поднятие целинных и залежных земель, которые опустели за период долгого военного лихолетья. А селяне стали работать за деньги и регулярно получать зарплату, потому что пошла прибыль.
Даже Гитлер приказал: «Не трогать колхозы». Это единственная сила, которая может накормить его голодную армию.
Купили тебя в этом кооперативе, где вы оббираете работников четвертого участка дорогим сырьем, да их неоплаченный труд, а нас всех электроэнергией, теплом, водой и эксплуатацией общего оборудования. Уговорил ты этих подать заявление, посулив подработку в кооперативе.
Ерзал Миша в своем кресле, опустил голову Слава Новиков, спрятавшись за спины других.
Выступающих больше не было, и собрание закончилось как-то не организованно, расходились поодиночке, неся груз недосказанности и разочарования.
Виталий попытался заговорить со Славкой, но он, сославшись на занятость не поддержал разговора, и вопрос, кто виноват в этом сумбуре мыслей, лишивших людей улыбки, повис в воздухе.
Злые шквалы подстерегли ненаглядных сыновей многонациональной Родины-матери, тех, кого она растила своим тревожным сердцем. Но специальная обработка многих выбросила скитальцами, и их светлый разум обнищал.
Дома его ждала опять программа с Юркой. Работать он не стал, причинив много неприятностей Сергею, от армии как-то открутился, хотя и закончил курсы шоферов ДОСААФ. Вся жизнь этого юного старичка сужалась до трех «т» — телевизор, тапочки, тахта.
Американские кинофильмы, заполонившие экраны, воспевают и романтизируют пресловутое преступное предпринимательство — как жажда не утоляющая, как мираж оазиса — вырабатывающие у человека алчность и другие губительные страсти, во власти которых человек человеку — волк. Подслащенный порнухой и боевиками, Юрий размечтался мгновенно разбогатеть, а грезы как известно вкусней реальной жизни.
Все попытки отца вдолбить в израненное сознание сына пагубность всего этого, были тщетны, а главным его аргументом — я не хочу работать на чужого дядю — выбивали из равновесия Виталия и, сберегая нервы, он уходил, мысленно ругаясь матом.
Сергей с Валерией переехали в свою квартиру, и Юрий совсем оборзел: запирается в комнате или спит, или делает что-то неизвестное. И сегодня, не достучавшись к нему, поужинав, Виталий пошел встречать Людмилу. Она преподавала вечерникам. Погода стояла хорошая. Виталий предложил погулять по зимнему поселку химиков. Всегда стремившаяся выполнить желание мужа, она отказалась, что-то сердце не на месте.
Открыли дверь квартиры, в нос вдарил резкий запах едкого дыма. Людмила кинулась на кухню, Виталий — открывать лоджию. Дым пробивался из комнаты Юрия, запасные ключи искать некогда. Виталий топором открыл и увидел в изголовье бледного спящего в обуви Юрия дымит диван. Пару ведер и горение прекратилось. От холодной воды сын поднял голову, одурманенный курением травки ум медленно соображал, что же произошло.
Так, усыпляя сознание людей, отравив им душу демагогией и ложью, льющейся со всех сторон, изменники поставили вопрос о существовании Советского Союза. Ни в одной капиталистической стране олигархи и политики не позволили бы подобное.
СССР как держава был основан на самом демократическом принципе, добровольном объединении равноправных республик и за каждой из них конституционно сохранялось право свободного выхода из него. Зубами вцепились за эту возможность внешние и особенно внутренние враги. Сияя ходил Миша-слесарь, понося все и всяко, на чем сидит. Аргументировано доказывал необходимость выхода России из состава СССР Эдуард Пруцких. С ухмылкой «гоголем» вел себя Слава Новиков.
Но Всесоюзный референдум, состоявшийся в марте 1991 года, высказался подавляющим большинством за сохранение Советского Союза. Против голосовали лишь те, кто орал и продолжал нагнетать обстановку, отрабатывая деньги Международного заговора насилия, да те, сбитые с толку воровскими кооперативами мелкие заблудшие людишки.
Педагоги и учащиеся подшефной школы № 25, поздравляя с 46 годовщиной победы над фашизмом, пишут:
Это еще доказательство демократии советского строя и ведь никто из них, нагло поливающих грязью свою страну, ратующих за оккупацию американцами, не подвергся не только репрессиям, а даже народному осуждению.
Приспустили плечи наши герои. Пруцких засобирался в Израиль. Но само по себе обсуждение этого вопроса всенародно, при предательски бездействующем президенте, было победой разрушительных сил.
Иностранные разведки получили огромный человеческий материал и через своих агентов, которые лезут из всех щелей, как клопы, активизировали разрушительный процесс. Ни службы безопасности Советского Союза или Российской республики, а разведки западных стран из стана врага формируют досье и собирают компромат на наших граждан и беспрепятственно используют в своих целях — вот еще пример демократии социалистического строя.
Заигрывая и поддерживая внешне Главного Изменника, западные правители тайно пригревают Главного Похмельщика и противопоставляют их друг другу, кто окажется верней на того и сделают ставку. Одного в США морально обрабатывают и психологически готовят к разрушительной работе. Опробуют, как его пьяное лицо на телевизионном экране подействует на советских телезрителей. Своего рода индикатор определения затуманенности целого народа, а этот народ сглотил, посмеявшись, не придав значения.
Исторически сложилось так, что именно из русского сознания родился коллективизм, а из него выросло сознание советское, социалистическое. И им, чтобы уничтожить советское, надо уничтожить все русское.
Получив задание, Главный Похмельщик тайно, за бутылкой не самого дешевого коньяка, встречается и обрабатывает руководителей прибалтийских республик за выход из состава государства, которому весь мир рукоплескал и обязан созданием новой цивилизации. Это ему опять при предательском безделии легко удается.
Выполняя задание, оба изменника: один — делу социализма, другой — Родине, Советскому Союзу, надеялись на поддержку одного и того же хозяина. Каждый имел свои надежды: Похмельщик — избавиться от Главного Изменника и похоронить Советский Союз, а он — остаться у руля, хотя слабенького, но государства.
И вот те на! В расстановку этих сил нежданно-негаданно врывается ГКЧП (Государственный Комитет по Чрезвычайному положению), который возглавил вице-президент Союза Янаев. Задрожали душонки у многих. Эдуард Моисеевич продал свои кооперативы и бежал в Израиль, а Миша со Славой и Меркулов сникли. Комитет четко заявил: страна находится на грани развала, все завоевания социализма гибнут, десятки миллионов людей ожидает жизнь на чужбине в нищете и бесправии — берет всю полноту власти и ответственность в свои руки. Взял, да не всю, потому что общими усилиями всех изменников и предателей, да Международного заговора насилия члены этого комитета оказались в тюрьме.
А что стало со страной и ее обитателями?
Почитаешь — узнаешь!
Клопы
Доказано, что клоп через 260 лет может ожить и размножаться.
В период правления Анны Иоановны Россию заполонили кровососущие в виде любовника царицы барона Бирона (бироновщина), фельдмаршала Миниха и их заграничных подельников-авантюристов.
Захватили они бедную Русь и десять лет нещадно ее сосали. Хитрость, жестокость, распущенность нравов, казнокрадство, спекуляция землей, лесами, заводами, взяточничество и нечеловеческая эксплуатация российского народа. Да еще демагогически насаждали, что русские должны поплатиться своим бесполезным бытием.
Особое положение занимали прибалтийские бароны, получая большое пожалование бесплатной землей и деньгами. И только смерть царицы избавила народ от реакционного режима иностранцев: кого в кандалы, а кого — вон.
Народом подмечено: как слабое правление, так массовое нашествие авантюристов на российские богатства, как шакалы на умирающего льва.
В политехническом техникуме регулярно проводились так называемые открытые уроки, это школы преподавания и обмена опытом. Неоднократно были они и у Людмилы Никитичны, а сегодня она присутствует на таком уроке у авторитетного историка города Эльзаса Павловича, в группе, где она не преподает.
Как десятиклашка слушает интересные рассказы о событиях в нашей истории, рассказанные преподавателем и учащимися.
Наступали годы скачкообразного развития капитализма и современные клопы превзошли тех: в методах, жестокости, изощренности и в намерении более длительного времени. При массированном использовании современных технических средств от них нет спасения нигде. Ни забастовки и голодовки, ни бронированные двери и железные решетки, ни народные слезы и мольбы на них не действуют.
Но изобретательный народ придумал обматываться смоченной в холодной воде простынью, чтобы как-то выспаться. Так эта кровососущая тварь и здесь нашла способ обескровить. Поднимается на потолок и крутится, прицеливаясь, как бомбардировщик. Падает и точно на оголенную руку, лицо или коленку. И не подпрыгнет как мячик, и не скатится, а моментально вгрызается, и пока человек проснется, поймет, да шлепнет — утром встает весь в кровавых полосах и клопином зловонии.
Против них армейские химики нашли средство, а против клопов в человечьем обличье пока не нашелся химик, который как в солдатской казарме потравил бы их.
Не слышно людского оживленного разговора, не видно ни ельника, раскидистых сосен, или усыпанных цветами луговин. И приходится выключать телевизор от насилия, жестоких убийств, крови, не верить всему, что вещают, или затыкать уши от гнусавых вкрадчивых голосов телекиллеров с нерусскими фамилиями.
Людмила Никитична украдкой изучает впечатление присутствующих.
Молодой преподаватель литературы недовольно ерзает, лица учащихся сосредоточены, а коллега-инженер рот открыл от удивления, преподаватель физкультуры заполнял журнал, остановил свою работу, отложил ручку и, покручивая головой, начал думать.
— Но вернемся к истокам роста, развития и укрепления страны Советов, — обратился ко всем Эльзас Павлович. — Извращая сам факт рождения первого социалистического государства, агенты влияния революционный порыв обездоленного народа называют переворотом.
Встала девушка с кудряшками и смущенно продолжила:
— А за Брестский мир Ленина сто раз похоронили.
Ее голос становился тверже, движения свободны.
— Упорно продолжая войну, европейские страны Антанты и США своими действиями вынудили правительство только что народившейся израненной, истекающей кровью Советской России заключить мир с Германией в одностороннем порядке. Очень тяжелые условия, по которым большие территории отторгались от России. На единственный путь прекращения смертоносной войны и сохранение народной советской власти.
И, совсем преодолев смущение, твердым голосом закончила:
— Через полгода в Германии произошла революция и кабальный договор был аннулирован. Вот тебе и большевики! Не к добру буржуям эта власть, для рабочих и крестьян она — избавление.
Присев, жестом пригласила смуглого юношу. Он встал и непринужденно, как бы нападая:
— Вранье о расцвете к 1913 году и якобы революция затормозила движение вперед, начали муссировать местные и заграничные средства воздействия. Приводят цифры продажи за границу зерна, масла, запутывая наше сознание по всем направлениям. Зачем буржую продавать дешевле обобранному рабочему, когда за границу выгодней. Но молчат, сколько в центральных областях умерло с голоду, а из десяти новорожденных в России семерых хоронили. Средний возраст рабочих не превышал 35 лет, вот как интенсивно шло вымирание.
Смело вступила в разговор девушка с кудряшками.
— Экономика базировалась только на использовании сырьевых ресурсов. Перерабатывающие предприятия были редки, а ключевые отрасли принадлежали иностранцам, для них уменьшение населения было целью. Поэтому стремительно рос государственный долг, выплата которого опять с обнищавшего рабочего, батрака, крестьянина.
Основная часть селян оказались безземельными, и, чтобы как-то выжить, продажа земельных подушных наделов интенсивно продолжалась, вгоняя крестьян в бессловесных батраков. Насаждение единоличных хозяйств на манер иностранных фермеров не принесло успеха и занимало восемь процентов надельной земли.
Сращивание иностранного капитала с отечественным не приносило пользы народу, а накопления уплывали за границу у всех на виду.
— Как бойко и свободно отвечают ребята, — отметила Людмила Никитична. На своих уроках она этого не замечала.
— Деградация правящей верхушки, разложение императорской России началось давно, а у народного слоя накопившаяся озлобленность стала сильнее великодушия.
Как бы направляя разговор, Эльзас Павлович обратился к тихо сидящему юноше.
— Сережа, почему не участвуешь?
Встал высоченный парень, нападающий волейбольной команды сборной учебных заведений города, вяло, заученным языком произнес:
— Министр финансов С.Витте писал царю: «Образование и образованность достигли катастрофического рубежа. Сеть церковно-приходских школ не дает практически никаких знаний. Гимназии доступны крайне незначительному проценту обеспеченного населения. На каждые сто человек кое-как умеют читать и писать тридцать три человека». А в деревне грамотность была редким явлением, — от себя добавил юноша и смущенно сел. Затем, как бы спохватившись, встал и закончил: — В 192 4году принято постановление ЦК партии и советского правительства «О ликвидации неграмотности среди взрослого населения. И по всей стране заработали «ликбезы».
Ровный голос Эльзаса Павловича обволакивал аудиторию:
— За почти столетнюю жизнь революционная партия большевиков-коммунистов боролась с несправедливостью, неравенством, за права простого человека. Поднимала людей на бой с лютыми врагами, организовывала восстановление из руин города и села. Создавала науку, учебные заведения, спортивные и культурные сооружения. И все это собственным трудом, за счет наших ресурсов, без всяких там иностранцев.
Он умолк, и раздался хрипловатый голос незаметно вставшего юноши с прической «ежик».
— И вот ее последний созидательный XXVII съезд, закончившийся 6 марта 1986 года длился десять дней. Пять тысяч делегатов, представители из ста тринадцати стран всех частей света, сто пятьдесят две делегации партий различного толка. Это признание международного авторитета коммунистов Советского Союза, партии, которая построила общество свободное от эксплуатации, угнетения и решительно добивается всеобщего мира.
А вот и новый участник. Может, оценку хорошую получить хочет, а может и показать знания. Откинув назад длинный чуб, приглушенным голосом начал блондин.
— Только в составе президиума съезда из 136 человек 18 — представители рабочего класса, промышленности и крестьянства. А выступающими вне критического анализа не осталась ни одна сфера нашей жизни. Вот и кухарка участвует в решении государственных дел.
Сделал глубокий вдох, после паузы продолжил:
— И все это вызрело постепенно, исподволь, в течение существования советской власти. Активная жизнь всех слоев общества переходила от восстановления и удовлетворения насущных потребностей к научно-технической революции. А последнее десятилетие века должно дать начало гигантскому приращению материальных и духовных возможностей советского человека.
— Съезд вскрыл, — начала тихим голосом девушка с раскинувшимися по плечам пышными волосами, — что, постоянно устремляясь на количественные показатели, в СССР обострилось несоответствие между производством и социальной инфраструктурой. Особенно заметно в высокоразвитых промышленных городах, где техническое перевооружение сфер обслуживания, текстильной и легкой промышленности осуществляется медленно и отстает от требований времени и запросов. А местное начальство разводит руками и ждет указаний сверху.
Девушка замешкалась, а Эльзас Павлович вторит ей:
— Отраслевая наука удалилась от производства и слаба ее опытно-производственная база, не выделены четко главные направления научно-технической мысли. Робко реализуются комплексные программы социалистических стран — членов Совета экономической взаимопомощи. Постоянный прирост капитальных вложений используется нецеленаправленно и неэффективно.
Как бы дуэтом, девушка продолжает:
— И потому решения съезда были действительно революционными, как в делах внутреннего улучшения, так и на международной арене. Он дал научный анализ состояния советского общества и положения в мире.
— Но в делах внутрипартийного строительства съезд оказался консервативен, — вступил в разговор чубатый юноша. — Наступало пятидесятилетие после исторически сложного периода, чистки партии жестким методом. Гражданская война, разруха, восстановление, строительство новых заводов и электростанций заставило огромные людские массы перемещаться, как песок в пустыне, по всей территории молодого Советского Союза. И в этом людском мессиве легко затеряться, притаиться и вести подрывную деятельность.
К тридцать седьмому году в партии оказалось много враждебных людей, много случайных попутчиков и колеблющихся. И эта необходимая чистка партийных рядов унесла много добропорядочных коммунистов и беспартийных.
Рукой поправил чуб, его голос зазвучал уверенней:
— К двадцать седьмому съезду компартия разбухла, а ее ряды пронизала всякая сволочь и съезд, учитывая предыдущий опыт, побоялся принять решение — взять метлу и твердой рукой устава, по Кодексу чести и партийной программы — очиститься. А зря!
После этих слов преподаватель эстетики уронила записную книжку, нарушив устойчивую тишину.
Звонкий голос следующей девушки привлек внимание.
— В принятой программе поэтапной ликвидации ядерного оружия повсеместно к 2000-му году, освобождало мир от варварского массового уничтожения людей. А высвобождающиеся материальные и интеллектуальные ресурсы направлялись на цели созидания.
Это опрокинуло расчеты агрессивных кругов империализма на расширение атомного потенциала и победу в мировой ядерной войне. Но милитаристы изобретательны и как отвлекающий маневр стали нагнетать военный психоз.
В мире запахло ядерно-нейтронной войной, земля стала маленькой, хрупкой и Советский Союз ринулся ее спасать. А империалисты-капиталисты под шумок о ядерной угрозе тайно развязали четвертую, совершенно новую мировую информационно-психологическую войну, — подытожила юная красавица.
— Если народам Советского Союза дали бы выполнить решения этого поистине революционного съезда, то мы находись бы сейчас на передовых позициях во всех сферах жизнедеятельности человека, — закончил урок Эльзас Павлович, и звонок пригласил в другие аудитории.
Последние почести и пионерия разогнана 1990 год.
РАЗВЕДЧИКИ ВСЕХ СТРАН, ОБЪЕДИНЯЙТЕСЬ
Мне остается охарактеризовать основные виды оружия этой невиданной войны, их силу, глубину воздействия и последствия. А вы, при желании, за чашкой чая, узнаете, как вас обрабатывают.
Метод большой лжи
Это стало государственной политикой фашистской партии. И начали демократы внедрять в непорочное сознание советских людей несуществующую болезнь нации. Наводнили страну лекарями, шаманами, пророками, святыми различных религий и, конечно, гипнотизерами. Они-то в промежутках этой своры действительно творили чудеса.
Из дворцов культуры, клубов изгоняют кинофильмы с героической тематикой и трудовой романтикой. Залы наполняются «изболевшейся» публикой, многие лечатся впрок, оставляя предпоследние рубли. Под общее режиссирование морда Башперовского с подкрашенными в черный цвет волосами и бровями, с остановившимися глазами, под усыпляющую музыку систематически доказывает усевшемуся перед телевизором обывателю, что у него рассасываются швы, шишки и угри.
Постоянно увеличивающаяся публика задирает рубашки, снимает штаны и голым задом пялится в экран.
На сценах вместо радостной детско-юношеской самодеятельности беснуются ряженые с рогами, шарлатаны и мошенники. Изгоняя бесов, нещадно избивают бубны, трубят до одурения, исходят от назвякивания навешенных побрякушек в надежде на хорошие денежные сборы одураченных людей.
Современный читатель скажет: «Это похоже на действия детей, задержавшихся в своем развитии».
А экран оккупировал другой «всесоюзный целитель» Чулак и мановением рук заряжает воду. И потащил народец, как из церковной проруби, канистры, банки, ведра с водопроводной водой под телевизор, где они набирают «целительную силу» второго всенародного мошенника.
Вот так сложенной ладошкой съездили по уху целому народу. Но впереди еще удар по второму уху, крюк слева и прямой правой в скулу.
Шишки рассосались, граждане напились воды до отрыжки, до поноса. Теперь закусите газеткой, и вы исцелитесь от остатков всех болезней. И зашелестели газеты под телевизор, а молча машущие руки на экране с бледной полуживой мордой придают им «лекарственные свойства». Подшивки ртутной бумаги съедали послушные граждане, истязая себя как плетьми. Запоры и язвы сопровождали при этом, но без всяких аргументов и логики с рабской послушностью уплетали, давясь и раздирая горло.
Посмейтесь над «Крокодилом» Ф.Достоевского. Только у него проглоченных крокодилом Иван Матвеичей было мало, а у нас проглоченных телевизором шибко много. И попытки друзей вызволить их из этого одурманивающего чрева натолкнулись на насмешки угоревших. Потому что свобода ума и мысли проглоченным не нужны, им нужен телевизор, перед которым они, обнажая телеса, изгибаются в три погибели.
Начало сумасшествия есть, людская масса прилипла к телевизору, проложена тропинка к всенародной депрессии, и рвется жизненная нить. Общество отвлечено от действительных проблем, из людей выбита идеология. Без сопротивления воспитывай молодежь по-гитлеровски: грубую, требовательную, жестокую, эгоистичную. Идут ложные сигналы, теряются гражданские ориентиры, делаются неправильные выводы, а на фоне вранья наступает правовой и политический беспредел.
Далее вводи поэтапно другие виды оружия, меняй структуру мировоззрения общества следующим воздействием.
Внедрение политических мифов
Так появилась страшилка репрессий тридцать седьмого года с полуправдой, извращениями и потолочными цифрами жертв, к которым приписали уголовников и запугали обывателя до трясучки в коленях. А на самом деле эти события появились не сами по себе и не по чьему-то указанию. Им предшествовало несколько исторически объективных причин.
Коммунистическая партия, как политическая организация, родилась и росла в условиях жесточайших репрессий российского императорского двора. Одни революционеры прошли тюрьмы, ссылки и всевозможные гонения, другие иммигрировали за границу, покинув кров, Родину и надежды.
Волею революционного народа выдвинутые на вершину власти: одни- государственники отстаивали построение социализма в отдельно взятой стране, другие — твердо и настойчиво отстаивали идею мировой революции — их стремление приобрело антинациональный характер и зашло в исторический тупик.
Это результат формирования, роста, крепчания политических взглядов в различных условиях и как у молодой семейной пары начались трения и разногласия.
Кроме того в руководстве партии сформировалась прослойка чуждых элементов и испортившихся властью с чванливостью и желанием поживиться, используя партийный билет как ширму.
И большое количество людей люто ненавидевших советскую власть, не желающих вместе работать и жить с кухарками и пахарями.
Они-то и подвели под пулю своими доносами, наветами, вредительством много верных партийцев и беспартийных.
Это их дети в девяносто первом году, озверев, сбросили с пьедестала памятник Павлику Морозову, установленный на Краснопресненском бульваре в Москве и, обезумев от злобы, раздробили в мелкие кусочки. Так второй раз враги жестоко расправились с пионером.
К сожалению многие политики не вникли в суть исторической правды. А раскулачивали и расказачивали люди, желающие уничтожить традиции, культуру, независимость освободившегося народа и сионисты. Это они морили голодом наших матерей и дедов, обвиняя в саботаже, взрывали храмы. Это они «задирали подол матушки России».
Потомки этих злодеев переложили их вину на русских коммунистов военного времени, когда они первыми в атаку поднимались, и послевоенного, кто вперед с песней на доблестный труд и подвиг. А многие, поддавшись обману, топчут в грязи таких, как я, ни сном, ни духом не имеющих отношения к их злодеяниям.
С ними, без человеческого сострадания, сопереживания, с их недружелюбием и боролись люди, недавно сражавшиеся на баррикадах и совершили революцию, победоносно закончившие гражданскую войну в окопах. Не их вина, что им досталось жесточайшее время и трудные испытания. Они были воспитаны в соответствии со временем, в беспощадности к тем, кто считался врагом.
Именно во второй пятилетке 1933–1937 гг. в основном завершилась техническая реконструкция старой промышленности всех отраслей народного хозяйства. Вступили в строй действующих новые гиганты: Челябинский тракторный, Уралмаш, Беломорско-Балтийский канал, комплекс Урало-Кузнецких угольно-металлургических комбинатов, «Второе Баку» — район нефтедобычи между Волгой и Уралом. Построены сотни перерабатывающих предприятий в автономных областях и республиках. Возникли десятки новых городов: Магнитогорск и Комсомольск-на-Амуре, Прокопьевск и Игарка… Исчезла экономическая и культурная отсталость.
И если все это отринуть, а периодически писать в газетах, показывать по телевидению сцены арестов ночных жестоких допросов, пусть это картинки из архивов фашистского Гестапо, кто там разберется, а в социалистический строй его грандиозные созидательные творения — смачный плевок, коммунистам — непосредственным организаторам радостного созидания исподтишка пинок, то миф о мучителях из НКВД, кровожадном вожде и жестокой партийной верхушке сформирован.
И все это преподносится как открытие ими и сокрытие Советской властью. Хотя тридцать лет назад партия смело во всеуслышание признала и осудила незаконные действия чиновников тех времен. Это имело огромное нравственное значение и большая ответственность элиты КПСС.
Используя смену поколений и забывчивость людей, недруги придали выгодную окраску событиям тех лет, смакуя и играя на нервах, создали политический миф.
Манипуляция человеческим сознанием
Страна вступает в девяностые годы и в полосу, перегруженную противоречиями и опасностями, надвигается разрушительный ураган, партия коммунистов принимает меры предосторожности.
Желание врагов поставить ее в максимально неблагоприятные условия побудили их широко использовать этот трюк, чтобы сделать людей предельно послушными.
Интенсивно начали распространять и настойчиво внедрять в сознание людей о якобы сплошном воровстве коммунистами и партийной верхушкой. Так началась подготовка к будущему поклонению этому идолу. Так же как когда-то диссиденты бегали по туалетам в поисках отсутствия бумаги, сейчас на отдельных фактах нерадивых коммунистов враги делают отчуждение партии от народа. СССР был страной трудовых коллективов, и все было на виду у комсомола, профсоюза, партии и у администрации. Никто не гарантирует полное отсутствие мелкого хищения, но оно строго пресекалось. В стране, где общественно значимый труд стал мерилом ценности человека, такое страшное социальное зло, как массовая уголовная преступность практически сведена на нет.
Огонь на поражение антисоветчики повели через преувеличенные, а порой выдуманные привилегии партийного аппарата. Санатории, дома и базы отдыха были в ведении комсомола, где отдыхало юношество после труда или учебы, профсоюза, так же и партии, но доступны они были всем, независимо от достатка.
Мой дядя, зоотехник, избран партийным секретарем колхоза и отдыхал на курортах Крыма и Кавказа по путевкам крайкома партии, дочка аппаратчицы Музы Павловны — в Артеке, по путевке ЦК комсомола и самый многочисленный отряд отдыхающих — это по путевкам профсоюза: работай хорошо и выбирай место отдыха, один или с женой в любой точке Советского Союза. Дома отдыха, пионерлагеря, профилактории имели все уважающие себя предприятия, а отдыхали и лечились от технички до директора.
Постановлением ЦК запрещалась выдача премий предприятиями партийным работникам, чтобы это не выглядело подкупом и не мешало принципиальному подходу к делам хозяйств, а оклады были на уровне инженера.
Счетов в банках за рубежом и Шереметьевских дворцов у них не было, а все богатства вкладывались в заводы, улицы, скверы их имени. И в Бийске есть улица имени первого секретаря ГК КПСС В.В. Петрова, сквер имени председателя горисполкома Л.Т. Гаркавого, детский центр имени Я.Ф. Савченко, директора АНИИХТа, многим присвоено звание почетный гражданин города.
Но все это надо было испохабить, перевернуть и создать умопомрачительную картину.
Люди, воспитанные на вере и доверии, верили в Советскую власть, в партию и в слово, произнесенное по телевидению или напечатанное в газете. И вдруг такое «раскрывается»… Человек шел, шел прямо и незаметно для себя пошел в сторону и не догадывается, что там тупик или пропасть. И ведь увели и убедили многих, что коммунисты вели Советский Союз в сторону от мировой цивилизации.
До сих пор сохранилось в сознании некоторых: «Коммунисты сами воровали и нам жить давали». «Ответ дуракам — молчание», — сказал кто-то из древних, но, не дав отпор нападкам враждебных политических сил, партия совершила роковую ошибку, как бы усилила мировую державу лжи.
Только что закончилась война. Семьдесят тысяч деревень сожжено напрочь, а ЦК партии принимает решение о радиофикации деревень и квартир рабочих, о восстановлении клубов, библиотек, уничтоженных или пришедших в негодность, и о повсеместном строительстве новых, обеспечении их топливом, светом, литературой.
Но для этого нужно восстановить промышленность по изготовлению проводов, кабелей, изоляторов, передатчиков, громкоговорителей и многое другое, что было в тысяче семьсот разрушенных городах. Обыватель скажет: «Народ голодал, а клубы с библиотеками строили».
Солдат победитель возвращался домой, невесты заждались, и очаги культуры нужны, как токовище тетеревам.
За последние полвека темпы годового экономического прироста в странах Европы и США увеличились почти в 10 раз и составили 45 %, СССР достиг уровень шестьдесят пять процентов. Это давало скромное и надежное благополучие советскому народу.
За копейки газ и электричество, бесплатная вода, почти ничего не стоящая почта, и радио. Доступный каждому человеку поезд и самолет, прогулка по Бии от Турочака до Новосибирска и ниже на ракете «Заря», «Комета». А еще добавьте к этому: бесплатная медицина с хорошим обслуживанием в любой точке страны и без всякого полиса, все виды образования, да еще стипендию платят, спорт и пользование спортивным инвентарем и сооружениями, почти бесплатно детские учреждения, книги, хлеб, бесплатно кружки художественной самодеятельности, шесть соток земли — твори, что хочешь, бесплатно благоустроенное жилье и при всем этом обязательное право на труд.
Стране не грозила зависимость от доллара, он стоил шестьдесят копеек. Люди не знали миллионы поддельных денег, поддельных лекарств, поддельных продуктов питания, поддельных депутатов с их поддельными банками.
Никогда ни один народ не владел и вряд ли когда будет владеть этим простым и необходимым благополучием как советский человек. Работая на себя, он плохо понимал какими благами располагает.
Не могла мириться алчная часть мировой элиты, чтобы это благополучие и богатства принадлежали нам, а не им. И злая система для захвата и отнятия всего этого у доброго, доверчивого советского гражданина совершила злодейскую провокацию не доступную пониманию людям, воспитанным на человеколюбии.
Самолет «Боинг» с гражданами США и других стран с улыбкой и надеждой на встречу с родными и близкими отправлен с американского аэропорта с заранее заданным маршрутом на нарушение воздушного пространства СССР. На запросы и предупреждения пограничных служб экипаж самолета не отвечает, но настойчиво углубляется в наши земли. И даже на предупредительные выстрелы истребителей при облете — никакой реакции.
Что можно предположить о намерении нарушителя: или ведет съемки секретных объектов и моментально их передает, а может несет атомную бомбу.
На попытки проложить трассу и приземлить самолет — экипаж нарушителя, как глухо-слепой — ни ответа, ни смены курса.
Погранвойска на то и есть — летчик истребителя, сопровождавший Боинг-нарушитель, получает приказ: атаковать. Участившиеся ночные нарушения воздушного пространства СССР вынудили командование принять это решение.
Уничтожение самолета-нарушителя в период развернувшейся информационно-психологической войны против Советского Союза, квалифицированно подготовленная провокация спецслужб Международного заговора насилия, оказалась равной двум атомным бомбам, примененным американцами после второй мировой войны.
Трещали и обрабатывали мировое общественное мнение все средства противника, используя все виды оружия поражения ума и воли.
Наметился водораздел у людей и в нашей стране. Одни в категорической форме обвиняют советское правительство, наделяя его всевозможными отрицательными эпитетами, заимствованными у явных врагов. И теми, кто в растерянности не верил этому вою, несущему потоки грязи и большой лжи, а созданной ситуацией манипулируют сознанием советских людей.
Резидентам иностранных разведок и агентам влияния не надо выискивать сочувствующих, они орали на всех перекрестках и пялились во все экраны телевизоров.
Организация сборища руководителей трех славянских республик, составляющих основу Советского Союза, во всемирно известном заповеднике Беловежская пуща, где нагуливают жир зубры, стало продолжением всех провокационных бомбежек в информационно-психологической войне.
А народ, контуженный этими видами невидимого оружия, которое больше используется в комплексе, чем поодиночке, как во сне доживает последние часы в государстве, которое дала миру новую цивилизацию.
Эти три шакала, как их стали называть, выполняя задание Всемирного заговора насилия по разрушению Советского Союза под шлепанье веников в парной, стук бокалов с крепкой коричневой жидкостью, с затуманенными глазами, закатившимися под брови белками в предбаннике договорились выйти из СССР.
Как дождь голенастый под шум свистящего ветра оголил деревья и холодно им стало в стране одиночества. Ровно 69 лет от радостного с широкой дорогой декабря 1922 года до трагического, неприкаянного декабря 1991 года.
Пока старший писарчук Бумбулис с писарями готовили соглашение у вертолетов не глушили двигатели, готовые унести пьяные тела новым хозяевам. Побаивались все-таки и понимали, что совершают величайшее преступление против человечности. Страх, возбуждающе действующий алкоголь и голые тела торопили писарей, в спешке, а может по злому умыслу они не включили в раздел территории город русской славы, базу Черноморского флота Севастополь, Крым и много исконно русских земель. Подписывая рукой еле держащей ручку, документ, по силе воздействия равный многим сотням Чернобылей, Главный Похмельщик не ознакомился до конца и даже не обратил внимание на границы своей страны.
Так задача Запада — оттеснить Россию от Черного и Балтийского морей, приобретение Петра Великого — претворена в жизнь. А это конец России как Великой державы и ее экономике, которая не может быть конкурентоспособной в условиях промерзания на два метра и отопительного сезона девять месяцев. Нам оставили, по сути, только выход к Ледовитому океану, туда нас, в тундру, и толкают.
Пока еще ворочается язык, он, встряхнувшись, вытянул в струнку голое тело, позвонил американскому президенту и по бумажке доложил: страна разрушена, задание выполнено.
Так треть человечества под воздействием безнравственных людей пошла в глобальную систему зла и всеобщего разрушения земной организации.
Весь капиталистический мир обрушился на Ивана с Марьей, потому что это листвянный кол, на котором держится вся ограда. Брошены несчетные деньги на формирование внутренней пятой предательской колонны, и мы оказались побежденной нацией, которую повели в рабство.
Раскол
Виталий Сергеевич, бреясь, услышал эту новость по радио, ущипнул себя: не уснул ли он. Очнулся от обуревающих мыслей в трамвае, куда занесла его вялая, угрюмо молчавшая человеческая масса. Нет обычного беззлобного ворчания, здороваются кивком, как при погребении, на остановившихся лицах потухшие опущенные глаза. Ощущение обманутости злыми духовными силами витает кругом, но не произносится, как подраненные едут они на работу. Зато мизерная часть ликовала.
На проходной услышал митингующий голос Славки Новикова:
— Лопнул мыльный пузырь, теперь Россия никого кормить не будет!
— И сама не будет есть, — перебил Виталий, показывая пропуск очумевшим от новости охранникам.
По дороге взбешенный Виталий доказывал:
— Резать по частям живое тело — это жесточайшее издевательство!
— А переселять с насиженных мест немцев, чеченцев и другие народы — что, экскурсия? — отстаивал Славка.
— Это была суровая необходимость страшной войны и исторически оправдана. Пять заводов эвакуировано в Бийск, а с ними инженеры, рабочие с детьми тоже с насиженных мест, почему-то эти понимали необходимость и под открытым небом, стены еще строятся, а станки гудят на них в мороз и дождь, точат мины, снаряды или изготавливают электропечи для авиационной промышленности и это в порядке вещей. А переселенцев, из которых многие бы взяли фашистское оружие и убивали советских солдат — жалеем, а их всего лишь заставили работать на опустевших сибирских землях на пользу армии и полуголодных стоящих у станков людей.
— Моя сестра, Галина, сидела за одной партой с немцами из Энгельса Эдиком и Волькой, а отец их был агрономом в нашем колхозе и они жили лучше нас. Как только фашистов погнали, все, кто хотел, вернулись на свои места, — без запинки выпалил Виталий и продолжал.
— Сотни лет народы собирались вокруг России, притирались, приобщались. Теперь пусть без нее поживут, — не сдавался Славка.
— Оказывается, человека без гипноза можно заставить делать все, навешав ему лапши на уши, — бросил Виталий, и они разошлись по своим зданиям: один с раздробленной душой, другой — легко переключился на подсчет прибыли обирающего цех кооператива.
На пульте возбужденные две смены ждали его с нетерпением, растерянность и масса вопросов. Успокоив их, каким-то несвойственным голосом провел последнюю политбеседу про государство, которого не стало.
— Каждая из пятнадцати Союзных республик СССР представляла собой социалистическое независимое государство со своим суверенитетом, высшим органом государственной власти, системой органов правосудия и семейным законодательством, учитывая национальные традиции, обычаи и черты характера. Хотя по жизни все перемешалось, смешанные браки стали обычным явлением, а место жительства выбирали где считали лучше, дети воспитывались на обычаях обоих родителей и по законам той республики, на чьей земле поставлен кров. Так воплощалась свобода, всестороннее развитие и обогащение всех общественных отношений.
Независимо от территории и численности населения все союзные республики были равны. Войдя добровольно в единое государство с правом свободного выхода, наделили полномочиями общественные органы. А Украина, Белоруссия имели свои представительства в Организации объединенных наций наравне с СССР. Советская Федерация совершенствовалась и развивалась как в общегосударственном строительстве, так и в развитии наций. Это приобщало малые народности, ранее никогда не знавшие самостоятельности, к национально-государственным формам социалистического типа.
Передохнув, он с благодарностью вспомнил Эльзаса Павловича, надолго вдолбившего в его памяти историю своей страны.
— Братский Союз многочисленных народов обеспечивал им быстрый рост экономики и культуры, возрождение и бурное развитие ранее отсталых народов Средней Азии и Севера. Более сорока малых народов страны, в том числе и алтайцы, не имели своей письменности и были сплошь неграмотны. И только в братской семье социалистических республик они обрели не только письменность, но и подготовили свои национальные кадры во всех сферах хозяйства и культуры, а все граждане обучались на родном языке и русском, как имеющем государственный статус.
В республиках создавались техникумы, институты, академии и бурно развивалась культура — социалистическая по содержанию, служившая каждому человеку, и национальная по форме — обеспечивающая развитие всей национальности.
«Удивительно, — отметил про себя Виталий, — никто не торопится и слушают, как первоклашки».
— В борьбе рождался Советский Союз, в партии большевиков существовали различные точки зрения на построение многонационального государства. Но ЦК РКП(б) (Российской Компартии большевиков) одобрил ленинские принципы национального государственного устройства.
С удивлением и большим вниманием слушает Володя Фоменко, сосредоточенно молчит, всегда активная, Муза Павловна.
— Аккумулировав наследие освободительной борьбы революционеров всех поколений, новое государство формировало идеал человека творческой личности. Революционные литература, искусство, инженерные науки способствовали созданию внутреннего мира человека созидателя и борца, человека разумного, гуманного, пытливого и деятельного, одновременно умеющего наслаждаться красотой и воплощать идеал всесторонне развитой личности. Да не успели!
Кто-то закашлял, на него зашикали.
— Пока мы были вместе, нам была поручена интереснейшая коллективная работа: заботиться о своем общем доме и у нас была перспектива счастливой жизни. А наши потомки могли совершенствовать и расширять его пределы, пока он не станет всеобщим местом красоты и восхищения. Но многовековую мечту убили.
Помолчал, собираясь с мыслями, оглядел всех отцовским взглядом, подытожил:
— Сейчас нет предела понятиям, чтобы представить последствия того, что с нами сделали.
Расходились все как после тяжелого сновидения, а на производстве стал витать дух утраты дружбы, поддержки и сотрудничества.
Войны на меже
Весь день махали литовками на своих покосах плешковские мужики, сродственники Марк Подзоров и Иван Мерзликин. Стеной стоящая трава досталась на самой границе с буланскими. Перейди межу и ты на чужой земле.
К заходу солнца онемели руки и ломило поясницу. Наконец Марк сказал, оглядывая толстые ряды: «Хватя Иван на седни, в глазах уж мельтешит, шабаш». Вытерли пучками травы отполированные блестящие лезвия литовок, постояли, опершись на древко, и довольные побрели к телеге.
В покосную пору еда должна быть крепкая, сытная, а бабы приедут сено ворошить только завтра. Иван повел коней поить, а Марк готовит на костре нехитрую похлебку с салом.
Подкладывая травки для духмяности, Марк сказал Ивану, ставившему коней на прикол:
— Спутай, да пусти через межу, пущай на вольной покормятся.
— Как бы плохо не было, чужие покосы-то, — усомнился Иван.
— Не впервой, на зорьке на прикол поставим, — настоял Марк.
После ужина свалились спать: один на телеге, другой под ней.
Крепок сон уставших мужиков на настоянном на травах воздухе.
Вдруг кони тревожно всхрапнули и запрыгали. Из кустов метнулись два человека. Приглушенный приказывающий голос: «Коней, коней имай, а этих потом скрутим».
Как ветром вынесло из под телеги Марка:
— Ваньша, коней имают! Скорее!
Иван схватил узды и кинулся к лошадям. По поляне, приминая траву, тенями метались фигуры людей и лошадей.
Пудовый кулачина Марка сразу свалил одного буланского. Другой оказался ловчее и сильней, и схлестнулся с Марком, оравшим во все горло:
— Ваньша, лови коней! Ваньша, лови коней!
Тот носился за перепуганными лошадьми. А на поляне два мужика молча пластались кулаками, по изодранным лицам текла кровь. Иван бежал с лошадьми к телеге. Марк увидел второго буланского, сбитого им первым ударом, и спешащего на помощь товарищу, стал отступать к телеге, матерясь и крича:
— Ваньша, запрягай!
Буланские поняли, что упустили лошадей и принялись ловить хозяина.
— Попался, твою туда-сюда… — рычал который поглавнее. — Давно ты мне покосы мнешь! Я те гада обратаю и отвезу на сборню!
Марк чуял: не управиться ему с двумя. Краем глаза увидел — Иван заложил лошадей. В этот самый момент и получил зубодробительный удар, из глаз вылетели искры. Отлетел к телеге и торкнулся об ее задок. Выплевывая кровь с зубами, он судорожно схватился за что-то. Это оказался черенок от литовки. От лютой злобы молнией метнулась она в руках Марка и хрястнула во что-то упругое. Увидел он, как голова нападавшего завалилась набок и назад исчезла. Услышал хрип и клокотанье, одновременно завыл, завизжал второй буланский…
— Гони, твою душу в мать!..
Кони бешено рванулись, Марк упал в задок телеги с окровавленной литовкой.
Трудно… Нет, пожалуй совсем невозможно уберечь тайну в деревне. К вечеру всем стало известно, как Марк срубил на покосе буланского мужика.
Медленно, со скрипом и скрежетом перемалывала это дело царская машина правосудия. Кто лучше подмажет, туда и закрутится. Подшприцевали семьи Марка и Ивана ее где надо, закрутилась поскорее и в сторону куда надо.
Суд оправдал Ивана, А на Марка наложил церковное покаяние: бить в церкви ежедневно по сорок поклонов в течение пяти лет, замаливать свой грех и грехи убиенного раба божьего.
Да не прошло и года его поклонов, началась война с каким-то японцем, который живет где-то средь моря-окияна на краю света. Увезли Марка на эту войну, там он и сложил свою кудрявую голову, а имя его трансформировалось в фамилию потомков.
* * *
Разрушительный каток продолжал хрумтеть, превращая большие и малые камни в зерна и пыль.
Главный изменник, уходя из Кремля, сделал еще одно гнусное дело: призвал партийцев самораспуститься, лишив организационного ядра. А Главный похмельщик запретил партийные ячейки, загнав в подполье организующую силу рабочего класса, где ему, как после землетрясения, предстояло из развалин строить новую партию. Разогнал детско-юношеские организации, вышвырнул молодежь в подвалы, подворотни, на улицу, под влияние сомнительных личностей.
Треть населения земли проснулись лишенные надежды, население шестой части — в другой стране, а из них пять десятков миллионов оказались в чужой постели — изгои, беженцы.
И пятнадцать новых государств, разделенных пограничными межами, таможнями, пересев на телеги, со скрипом и жалобным подвыванием поехали, каждая с индивидуальной скоростью по своей ухабистой в колдобинах дороге. Кем-то указанный путь в никуда, потому и везде что-то лопнуло, остановилось, развалилось, рухнуло.
Так закончился трудный, но славный путь государства, которое собрали коммунисты из обломков царской Российской империи. Государства, которое испугались 500 семей, владеющие остальными богатствами земного шарика.
Путь, проделанный человечеством длиной в 1991 год со дня рождения Христа, был мечтой людей о светлом будущем, и оно сверкнуло. Это кратковременное озарение было началом создания здоровой жизненной среды для человека с разумной организацией, социальные и природные возможности которой обеспечивали максимум удобств для развития всех живущих на Земле.
Если сравнить семьдесят лет, пройденные социализмом с человеческим, то эта цивилизация была в колыбельном возрасте, и этого ребенка задушили в кроватке. Бросив безжизненное тело дитя на поругание, убийцы кинулись грабить охваченные неуемным стремлением к легкому обогащению.
Как бы ни старались шакалята, потомки самых жадных и жестоких представителей старой буржуазии, изобразить все советское в темных тонах и черном цвете, глубокий след лыжни на светлом снегу остался в душах и людской памяти. А нарисованные в глянце с современной жизни бодрые картинки не радуют — людям дана установка на обогащение через разрушение.
Тормозной путь
Расцвеченные поднимающимся из-за домов вечно улыбающимся солнцем просыпались от опьяняющей истомы ночи отдохнувшие городские улицы. Умывались брызгучими машинами и заполнялись шумом идущего и едущего трудового люда. Наслаждаясь наступающим днем, каждый куда-то стремился, разумеется, не всегда достигая цели.
Комсомолия комбината отметила 50 лет со дня рождения подпольной юношеской организации «Молодая гвардия» в г. Краснодоне. В соц. соревновании по комбинату комсомольско-молодежный участок С.В.Маркина занял первое место. Но дух соревнования был уже не тот, вручение почетных грамот, подарков и призов в ДК «Химиков» не носил того интереса, радости и энтузиазма. А вечер стал далеко не комсомольским и под конец превратился в сплошную пьянку, или от жалости к юным молодогвардейцам, погибшим в мучениях от фашистских палачей или от наступающего безразличия к собственной жизни.
Однажды разбуженный штормом магнитных бурь, в котором всех швыряло как ореховую скорлупку, Сергей Маркин выскочил на балкон и увидел массу людей и машин, двигающихся каждый к своему причалу, но без всякого соблюдения правил уличного движения. Автомашины мчатся по тротуару, пешеходы мечутся по проезжей части, водители прут на красный цвет, не соблюдая ряды, встречную полосу и никаких мер на случай крайней опасности.
Всюду крики, стоны и мольбы о помощи. Везде слышится тупой стук ударившихся лоб в лоб автомашин и звонкий гром в боковину.
Нет милиции и скорой помощи, их тоже разбили. И весь этот ужас наблюдают люди с тревогой, беспомощностью и молчаливой отрешенностью, случайно не попавшие в эту мялку, сотворенную людьми, назвавшими себя демократами-реформаторами.
Человек бессилен против разбушевавшейся стихии, которая без одушевленного понятия жестоко уничтожает все на своем пути.
«Но как же наше уравновешенное общество пришло в такое состояние?» — не может взять в толк и уразуметь наблюдавший Сергей, почему происходят эти ужасные события — творение ума и рук человеческих. А гибнут в первую очередь те, кто пытается соблюдать выработанные обществом правила и это ненаказуемое зло является неизбежной реальностью.
Высоким смыслом была наполнена жизнь этих несчастных, они умели наслаждаться красотой и гармонией окружающего мира, переживать неудачи, радоваться успехам и первым вразумительным словам ребенка.
И вот вам тяжелая грузовая автомашина на полном ходу со скрежетом и запахом горящей резины тормозит, а в начале тормозного пути лопается надрезанный шланг, и она катится на ручнике, подминая ревущих и плачущих.
Слишком коротким, видать, оказался тормозной путь, но однако длинным будет путь на затянутом ручнике.
«Горе живущим на земле и на море, потому что к вам сошел диавол в сильной ярости, зная, что немного ему остается времени».
— Резко упал выпуск товаров, совсем опустели прилавки государственных магазинов и аптек. А цены остались на уровне пятидесятых годов, но средняя зарплата растет и к моменту сговора трех «шакалов» увеличилась в пять раз. Какая экономика какого государства долго выдержит такую хозяйственную политику? Где найдется такой капиталист, который бы стал не цену повышать на свою продукцию, а в пять раз больше платить рабочему? Кто пойдет на умышленное разорение самого себя?
Вот оно, предательство интересов государства и пущенная пыль в глаза народу, — горячась доказывал Сергей своему начальнику Андрею Бритвину. Он почему-то не понимал, как на второй день после развала СССР и парада суверенитетов республик, завалили все полки магазинов нашими и импортными товарами и лекарствами, создав иллюзию изобилия.
— А управляют в этой неразберихе, — назидательно продолжал Сергей, — зарубежные олигархи, предоставляя неограниченные кредиты, выставляя встречные — нужные и выгодные им политические и экономические условия.
Андрей чувствуя свою слабость, молча поглядывал на стол.
Сценарий писался в США и указы присылались оттуда, иногда случались смешные ляпы, связанные с нашей историей. Некоторые тексты приходилось переделывать на ходу, что вызывало недовольство у заграничных хозяев. К тому же действующие на политической сцене актеры не знали перспективы сюжета, потому что указания приходили практически перед непосредственным действом. А получаемые кредиты тут же разворовывались под шумок, как на пожаре: кто тушит, а кто тащит.
Отобрав все советские сбережения, создали власть, представляющую из себя безнравственного монстра, ряженного под демократов и поставили все на поток личной выгоды.
Разделили жителей страны на касты с взаимной ненавистью и национальными барьерами. Лишив народ жизненной силы, он перестает поддерживать могучее тело и государство медленно умирает.
Самоедский характер шоковой терапии, от чего вот-вот стошнит, в мирное время за короткий период довели преднамеренно двукратное падение производства. Это сплошное заблуждение создало условие: жить до поры до времени как-то можно, но улыбаться — никогда. А это противоречит самой природе человека и равносильно самоубийству.
Прочитав, возможно не найдете это изложение несравненной ценностью, однако оно поможет сравнить предыдущее с последующим.
* * *
Виталий с Людмилой успели по профсоюзным путевкам в момент развала хорошо отдохнуть и подлечиться в Грузии на курорте Боржоми. Долго сохранялись впечатления Людмилы и синяки на плече Виталия. Спускаясь по крутой серпантинной дороге в ущелье — захватывает дух и сказочно-потрясающее видение. Людмила, не замечая себя, вцепилась так, что отпустила при въезде автобуса в долину, а Виталий облегченно вздохнул.
Может время и напряженный труд сгладили ее прекрасные впечатления от предыдущих поездок на Рижское взморье, в Крым и другие, но эта очаровала. Как прекрасен Тбилиси из воздушного вагона, пронесшего их над центром в пансион Грибоедова. По дороге в город Гори навестили селение и поклонились дереву, в своем дупле спасшем от бандитов девочку-княжну — будущую жену Грибоедова А.С.
На родине И.В.Сталина осмотрели домик и пощупали колыбельку, в которой качался будущий «отец народов». Благодарные земляки рядом отстроили ему музей подстать нашему ДК «Химиков».
С высоты орлиного полета на фуникулере с восторгом осматривали первозданную красоту Боржомского ущелья, которое могло присниться только в самом чудесном сне, а ее обитатели поселены сюда природой кажется только для того, чтобы отдавать радость и создавать здоровье всем приезжающим.
Покатались на высокогорном кресельном подъемнике в бывшем центре горнолыжного спорта Советского Союза — Бакуриани. Беспечно побалтывая ногами, с высоты высоковольтных опор рассматривали удивительно своеобразный вид Кавказских гор, где просматривались естественные тропки среди пышного растительного царства.
Съездили на камнерезный завод в семи милях вглубь гор от Бакуриани. Виталий отсюда получал природные кислотостойкие элементы к электрофильтрам.
Гостеприимные греки живут здесь с тех времен, которые не помнят их прадеды. Попробовали веревочки козьего сыра, который делают только мужчины. Рассказали коротко о технологии его приготовления, он им — применение и ценность их камня. Закончилась встреча разочарованием: у них не стало работы — никто не берет изделия из камня, у него — сокращается производство, как бы не грянула безработица.
А разъехались два близких народа — в своем благополучии и развитии таланта обязанные друг другу с сожалением и настороженностью.
Проезжая города и селения кавказцев, Виталий с верхней полки наблюдал на коротких остановках приветливые и радостные лица. Или, выходя на перрон купить фрукты, он встречался с милыми, дружелюбными и старательными людьми. Ничто не предвещало им хватать литовку и рубить головы.
В подмосковном городе Нарофоминске, где погиб отец Виталия, их ждала тетя, Мария Семеновна. Всякий ее приезд в гости был праздником для всей родни, она умела всех ставить на уши: один вез по близлежащим деревням посетить фронтовых друзей, другого — на могилку родителей в Буланиху, третьего на озеро Ая, кого-то на рыбалку на озеро Уткуль. И это не было никому в тягость. Стук колес или усыплял Виталия, или наоборот пробуждал. Подъезжая к Москве, он вспомнил ее рассказ в переполненном клубе села Плешково, где она, как нештатный помощник депутата Верховного Совета Росии рассказывала в свой последний приезд.
— Рвущиеся к власти люди, объявившие себя реформаторами, хорошо поняли, изучая Ленина в советских вузах, что сознание в ряды рабочего класса вносит интеллигенция, хотя пролетарии острее чувствуют эксплуатацию и все с ней связанное. Потому всю свою энергию выплеснули на обвинение компартии, как авангарда рабочего класса, а ведь были ее активными работниками. И что вчера почитали геройством, сегодня для них — злодейство.
Поддавшись на туфту, подсунутую западными политиками, наша интеллигенция переписала на чистый лист, а отечественные перевертыши поставили долларовую оценку и начали смешивать с грязью все то, что сами делали с упоением. Погромыхивая костями прошлого, кинулись возвращать капитализм, не считаясь с желанием людей, создавших новую цивилизацию. А приведут к тому времени, когда опять одичавший солдат будет ловить одичавшего офицера и колоть его или расстреливать из автомата.
Если мы пропустозвоним социалистическую систему, то в погоне за обогащением они пропустозвонят российскую государственность и будущее ваших внуков.
Поезд резко качнул Виталия и начал подкрадываться к вокзалу, уложившая вещи Людмила, показала, что брать ему и что понесет она.
Миловидная и подвижная тетя Маша поводила их по местам сражений на московском направлении, посетили облагороженные пионерами окопы и блиндажи. В каждый приезд Виталий мысленно представлял откуда его отец вел прицельный огонь по наседавшим немцам и где тот клочок земли, принявший последнюю каплю его крови.
На полянке развели костерок, раскинули полотенце, в центре поставили бутылочку и две рюмки, наполнили их, одну накрыли корочкой хлеба и оставили в память о всех погибших на этой поляне. Поминание Сергея Ермолаевича сопровождалось интересным рассказом, а Людмила с Виталием оказались заинтересованными слушателями.
— Накануне свадьбы Сергея с Соней выпал снег до крыш и для гостей пришлось прокапывать снежные тоннели. А в день свадьбы буран закружил огромные хлопья, что дугу тройки лошадей не было видно. Столкнулись две упряжки, и молодые вылетели из кошевки. Жених, утопая в снегу, ищет невесту, а она задыхается от набившегося везде снега. Старики говорили, что это не к добру, молодежь же посмеивалась — ничего с нами не случится. Ан случилось: супостат напал и только всеобщая вера и вложенные мальчишкам заветы старших избавили нас от тирании фашистов.
Помолчав, сосредоточиваясь, вобрав воздух, начала с ярой убежденностью.
— Что творится во власти сейчас, разберется не каждый здравомыслящий. Оплотом высшего российского руководства в государственных делах выбраны западники, причем самая агрессивная их часть, то есть те, с кем боролись и кому нужна слабая Россия.
Подбросив остатки сломанных веток, поковыряясь в костерке, собираясь с мыслями, продолжила:
— Советская власть строила не колониальную империю по их типу, а страну с высшей формой Государственной организации, с самобытностью каждого народа. Потому так все прошлое и усердно поливается помоями. А их желание развалить Советский Союз, это желание уничтожить преемственность, забыть все хорошее и никогда не вспоминать. Но всенародный референдум дал им по мордасам. И не дай Бог, если они добьются своего, то все плоды расширения и укрепления народов новой цивилизации приберут к рукам ее враги. А Россию унизят, потребуют отказаться от себя и только тогда как-нибудь ослабленную примут в свою цивилизацию на правах страны третьего мира.
Виталий налил рюмку, пуская ее по новому кругу. Людмила удивленно спросила:
— Тетя Маша, откуда у военного пенсионера такие познания и предвидения?
Принимая рюмку, помолчав, с утверждением ответила:
— Моя жизненная активная позиция и бескорыстная работа в Верховном Совете.
На следующий день пошли отдать дань великому русскому писателю. Здесь на остатках кирпичного строения усадьбы, где творил А.П.Чехов, Людмила с упоением рассказывала, как читала «Вишневый сад» и с Женей Гуркиным ходили на спектакль. Предложила искупаться, где, возможно, плавал Антон Павлович. Спустились с крутого берега, но окунуться невозможно: река Нара в этом месте сплошь затянута водорослями. Помыли ноги и присели на бережке.
— Символично, мои юные друзья, — с пафосом произнесла тетя Маша, — этот берег с садом оказались неприступны для врага, отсюда его и погнали.
И вот что мне подумалось: если тогда оказалось такое же предательство, то Ленинграда сейчас бы не было, тысяча городов и тысячи деревень остались в руинах, а население до Урала было бы малочисленным, безграмотным — со смыслом жизни раба, так планировал гитлеровский фашизм.
Бросив камешек на чистую середину и глядя на разводы воды, задумчиво рассуждала:
— Как распознать на ранней стадии скатывание к отступничеству, переход вчерашних друзей в чужой стан? Я это наблюдаю очень часто. Наверное придет время, и люди поймут, что потенциальными предателями являются подхалимы, люди с адъютантским угодническим синдромом, жадные, с желанием иметь доступ к телу вождя-хозяина и не будут допускать их не до какой власти. Такие «друзья» хуже врагов, в былые времена их ссылали на Колыму. Сейчас же они захватывают нашу страну в целом и по частям, а нашу шею используют — одни, чтобы подняться на желаемую высоту, другие — больше обогатиться.
Провожала Мария Семеновна их и не может унять поток слез. Виталий с Людмилой обняли ее:
— Что ты, милая наша, мы ведь домой едем, а не на войну.
Она что-то хотела сказать своим предчувствующим сердцем, но слезы задушили слова.
Следующая остановка — Красноярск. Родители были недавно в Бийске, а Людмиле захотелось повидаться с Егором, его семьей и послушать как скворушкой свищут родные.
Завод «Крассмаш», чей коллектив обслуживала насыщенная автомашинами автоколонна, с его умными людьми, станками и различным оборудованием, стал терять голову. Разброд, внесенный в умы людей сказывался на чисто человеческих отношениях и взаимоотношениях человека с техникой. Все падает: план, качество, зарплата, не делаются планово-предупредительные ремонты, станки, предназначенные для высокого класса обработки, не дают точности и чистоты, а это ведет к потере марки завода и конкурентоспособности.
Любое массовое возмущение легко направляется на обвинение советской власти. Директор заменен на молодого, но он поставлен ими, и не улучшить работу завода его цель, а сдать завод, обвиняя коммунистов.
Так за рюмкой Егор рассказал, что творится на бывшем передовом предприятии сибирских машиностроителей. Созданный им без «крыши» кооператив по ремонту топливной аппаратуры душат завышенной арендой, налогами, рэкетом и взятками.
Его жена Надежда продолжила:
— Вещевые рынки завалены иностранным шмутьем. Реклама и их кино сумели романтизировать работу пастухов-ковбоев так, что молодежь хватает их спецодежду и утопает от радости.
— А ведь это то же самое, что наш брезент, — вступил в разговор Никита Егорович, — только раскрашен. Помню в юности после уборки урожая списывали старые полотна от комбайнов. И мы радовались, что будут сшиты новые штаны, им не было износа, они переходили много раз от старших младшим.
А мама Людмилы Валентина Петровна добавила:
— Смеху подобно, появились на барахолке красивые черные костюмы, нахватали их, а они до первого дождя, на раз надеть — оказались для погребения. Реклама усердствовала, дурачила людей, кто-то нажился, а виноватят опять коммунистов. И к чему не прикоснись, везде одно — валят на советскую власть и все.
Надежда продолжила свою мысль.
— Заполнили книжные магазины, стыдно с ребенком зайти. С красочных обложек свисают женские груди разных размеров и форм с приставленными безжизненными головами.
Егор с улыбкой добавил:
— Голые зады в разном положении с возлежащими телами зовут и просят — подбери.
Наша власть как могла берегла детей от разврата, но негодяям и подлецам стало скучно жить в мире и согласии. Они, сговорившись, объединились с негодяями иностранными и методично, хладнокровно стали разлагать наших внуков своим негодяйством.
— Начатое дурно — крепнет злом, ходит народное поверье, — заключил Никита Егорович и перевел разговор на поездку в село Борково на могилку дедов.
Людмила не стала настаивать, при приближении к дому ее настойчиво преследовала мысль: «Как там Юрик?»
А Юрик в этот самый момент вел борьбу за свою правоту. Сергей, разогнав очередную в стельку пьяную компанию, в одежде купал его в душе. Тот, захлебываясь, матерился, обвинял в беспределе, в нарушении прав человека и обещал отомстить.
— А теперь снимай одежду, отжимай и ложись спать, — дружелюбно сказал Сергей и отошел в проем двери. Юрий, кочевряжась, начал рвать фирменную рубашку, Сергей с улыбкой наблюдал его кураж.
То ли просветление в мозгу, или наибольшее затмение толкнуло его на неимоверный прыжок из ванны. Хилое, ослабленное алкоголем, тело шлепнулось о Сергея и упало на пол. Сергей только и произнес:
— Юрик, Юрик, никогда тебе не быть пахарем.
А его мама в это время посещала юности уголок, когда-то создавший красивую жизнь, родной факультет. В уснувшей памяти всплыли подруги, не знавшие равнодушия и отчужденности, коллоквиумы, сессии, беззаветные институтские вечера. Разжиревший Женя Гуркин встретил радостными лобызаниями и начал блистать своими успехами на политическом поприще. Давясь, как горячим удовольствием, взахлеб рассказывал, как они громят коммунистов. Чтобы не испортить впечатление, Людмила торопливо покинула институтский дворик, перебирая прекрасные воспоминания студенческой жизни.
Встречая родителей с опухшим и синим лицом, Юрий скулил, как нашкодивший щенок. Обвинял Сергей в издевательстве, и что никакого житья не давал.
Виталий ласково поглядел на Людмилу, погладил нежно руку и ответил:
— Не калекой же ходишь, бродяга!
На этом разговор и закончился. Знали, что непозволенной грубости Сергей не сделает.
В первый день после отпуска Виталия вызвал директор:
— Тебя характеризуют честным человеком, добросовестным тружеником, порядочным коммунистом. Такие сейчас нам особенно нужны, и если не против, подписываю приказ о назначении начальником твоего родного цеха.
Это был период беспредельной веры в заслуженный авторитет и неотступной славы созидательной деятельности директора, и он, не колеблясь, согласился.
Первым делом Виталий Сергеевич решил сбросить клопов с цехового тела. Попросил экономиста сделать расчет всех расходов кооператива Славки Новикова и предъявить ему счет на оплату. Памятуя жалобы Егора, предупредил, чтобы без завышений и предвзятости.
Славка от возмущения взвизгнул, как сел на шило. Объяснение двух друзей походило на разговор с Эдуардом Пруцких, когда они с Меркуловым создали сеть торговых и производственных кооперативов на народном теле, только наоборот. Новиков предлагал разделить эти деньги, или они уйдут в бюрократическое заводоуправление, а цех от этого ничего не выиграет. Но Виталий Сергеевич оказался непреклонен. Для него еще светила та звезда, которая напутствовала в радостные годы, а у Славки она погасла в трудную пору испытаний.