Часть 1
Заходящее солнце озаряло Канду Сорату, который стоял на обзорной площадке аэропорта Нарита и смотрел на Сиину Масиро.
— Что же я сделала?
Чтобы унять накатившее чувство одиночества, Масиро крепко сцепила руки на груди. Проделанный жест на миг придал девушке ещё более хрупкий вид, чем обычно.
— Слушай, Сората.
Обычно полный решимости голос теперь звучал несколько вяло.
— Че-чего тебе?
— Это...
У Масиро, опустившей взгляд, покраснели щёки, и Сората знал, что отнюдь не из-за солнца.
— Си-Сиина?
Он хотел сказать что-то более внятное, но, когда на него посмотрели прозрачные глаза, смог лишь позвать девушку по имени.
— ...
Повисшая на миг тишина причиняла невыносимые муки, и Сората сглотнул. Вот только это не помогло унять разбушевавшийся пульс, как не остановило и Масиро.
— Это...
— Сиина...
— Неужели...
— ...
Сердце так и кричало, но слова не выходили. Зато тонкие губы Масиро пропели короткое слово.
— Любовь, — спокойно произнесла она. Но при этом в голосе чувствовалась уверенность. Сердце Сораты подпрыгнуло в груди, и каждая клеточка тела забилась в истерике.
— Я… я...
«Скажи… давай, скажи», — повторял кто-то у парня в голове.
— Сората?..
— Я-я недавно… это, ну...
Скажи. Скажи прямо...
— Я… тебя...
— Знаю.
— А?
В смысле, знаю?
— Я знаю, о чём говорит Сората.
— Сиина...
Масиро естественно улыбнулась, словно для того, чтобы вытянуть из Сораты все силы. Она смотрела на него нежным взглядом. Сердце буквально слетело с катушек, и резко захотелось запрыгать на месте.
— Я-я!..
Хотя Сората наконец решился высказаться, Масиро рукой остановила его.
— Но я не могу ответить Сорате тем же.
— Э?..
Что там сказала Масиро?
— В-в смысле? М-мы же, это, чувствуем одно и то же.
Так и есть.
— То-тогда что?
— Чтобы пилотировать Няборона, нужно познать горести жизни.
— Чё?..
О чём вообще Масиро толкует?
— Но уже всё нормально.
— Ну нет, с головой у тебя точно не всё нормально.
— Если потеряю самого дорогого для меня Сорату, негативный реактор закрутится, как волчок.
— Да, как я и думал, всё совсем плохо!
— Я собью всех нянгороидов.
— Хороший пыл, но мне от него не лучше!
— Тогда прощай.
— Нет, стой!..
Парень помчался за удаляющейся фигурой, схватил Масиро за плечо и развернул к себе.
— А?
Словно по мановению волшебной палочки, вместо Масиро Сората увидел перед собой Камигусу Мисаки, которая была старше его на год.
— Ч-что происходит?!
— Ну ты и тряпка, Кохай-кун! Что за слабак! Ради будущего Земли взял и собрался!
Мисаки хорошенько на него замахнулась.
— А, подожди, сэмпай!
— Не подожду!
Одновременно с грубым ответом Сората получил ощутимую оплеуху. Раздался звучный шлепок.
— Ты чего?!
Оторопев от чрезмерной пылкости Мисаки и проорав «ты чего», Сората перепугался и пришёл в чувство. Он должен был стоять на обзорной площадке в аэропорту, но теперь перед глазами предстала привычная комната на шесть татами.
Сакурасо — общежитие школы Суймэй при одноимённом университете искусств. Комната 101. На стене красовалось эпичное граффити Галактического кота Няборона, а на кровати нежилась семёрка подобранных кошек.
Определённо, комнату Сораты ни с чем не спутать.
— Неужели… мне снился сон, а это — реальность?
Парень с трудом понимал, хорошо это или плохо.
— Вот те на, умудрился же стоя заснуть...
Когда Сората продрал глаза, он понял, что стоит почти в центре комнаты. Ничего удивительного, ведь последнюю неделю он настолько погрузился в подготовку программы «Галактического кота Няборона», надеясь успеть к сроку, что не успевал спать.
Парень хорошенько зевнул, и на глазах проступили слёзы, от которых защипало.
Более-менее он вернулся из мира снов, но теперь будто снова заснул.
— И что за сон вообще такой...
Последнее время Сората только о работе и думал, но чтобы Няборон вторгся в мир его снов… И то же касалось Масиро. Заставил её во сне говорить не пойми что. А ведь после тёрок с Ритой, которая пыталась вернуть Масиро в Англию, он стал чувствовать себя немного неловко… Когда он вспоминал, как без конца орал «Не уезжай», ему хотелось рвать волосы на голове. А после таких снов Сората и вовсе не сможет посмотреть ей в глаза.
— Кохай-кун, ты бодрячком?
Глаза почти слиплись обратно, и парень их потёр. Его звала Камигуса Мисаки — инопланетянка из комнаты 201. Если подумать, как раз от Мисаки ему во сне досталась беспощадная оплеуха. А если подумать ещё, то даже в реальности левая щека пылала от жара и ныла от боли.
— Прошу простить за неуместный вопрос, Мисаки-сэмпай, но каким это образом вы меня пробудили?
— Я прибегла к популярному земному обычаю.
— Да где ты нашла на Земле обычай будить людей ударом по лицу?!
— Не ударом! А тренировкой автографа!
В очередной раз Мисаки несла несусветную чушь.
— Автограф?
— Да, вот зеркало.
Сората с неохотой изучил своё лицо в зеркальце, которое поднесла к нему пылкая Мисаки.
— Да~ вот как-то так получилось, что думаешь?
С чего это она вела себя, как в салоне красоты, парня сейчас не волновало. Хотя персонального цуккоми очень уж захотелось.
На левой щеке липкой красной краской нанесли какие-то закорючки. Разумеется, правая рука Мисаки запачкалась в той же краске.
— Какой ещё автограф, ты кто, ёкодзуна?! И не надо расписываться с таким усердием!
— Самое главное, что тебе понравилось, Кохай-кун.
— Ничего мне не понравилось, я наоборот взбесился от пощёчины!
— Сам виноват, Кохай-кун, спал стоя.
— Жирафы в саванне тоже спят стоя! Уважай диких животных!
— В зоопарке жирафы приседают и наклоняют голову, когда спят!
— У них там нет врагов, вот и расслабились! Они там растеряли гордость диких животных!
— Я понял, что ты сечёшь в жирафах, успокойся. Я ничего не слышу, — раздался голос человека, который сидел перед телевизором и смотрел на экран, — Митаки Дзина. Приятной наружности парень жил в комнате 103, приходился Мисаки другом детства и учился на третьем году. Он не оторвался от экрана, поскольку занимался отладкой драматической части «Галактического кота Няборона».
— И вообще, Мисаки, дуй в школу. Пора бы тебе заняться раскруткой и подготовкой.
— Ага! Ладно, забегу на обеде, сделайте всё заранее!
Договорив, Мисаки убежала. И откуда в ней столько энергии? Если Сората настолько измотался, что спал стоя, а Дзин зевал через каждые три секунды, то Мисаки будто никогда не спала. В неё словно засунули источник бесконечной энергии. Хотелось бы припахать такой вечный двигатель на нужны человечества.
— Я и не думал, что дедлайн у нас растянется до дня показа… — пробурчал сам себе Дзин, бесцельно глядя на дверь вслед Мисаки.
— Согласен, — ответил Дзину Сората, плюхаясь на пол рядом с ним.
Наступило седьмое ноября.
Уже шёл пятый день школьного фестиваля, начавшегося в День культуры. В Суйко школьный фестиваль проводился совместно с университетом и длился целую неделю.
Изначально «Галактического кота Няборона» они должна были завершить дней десять назад… Нет, согласно расписанию, именно десять дней назад наступил дедлайн. Однако недовольная качеством Мисаки заявила, что переделает неудачные 3D-модели, и воспылавшая Масиро принялась клепать ещё больше фреймов для драматической части. Рюноске, который должен был остановить их порыв, наоборот, заявил, что нужно протестировать шейдеры, потому производство снова затянулось… Хоть они и планировали успеть к третьему ноября, дню открытия, уже наступило утро пятого дня школьного фестиваля, но они так и не закончили.
Благодаря этому культурный фестиваль отщипывал у жильцов Сакурасо изо дня в день понемногу времени ото сна, при том что они даже не посещали его, а закрылись у себя и продолжали готовить проект.
Но сегодня их долгие страдания закончатся. Через несколько часов они внесут последний штрих, и Галактический кот Няборон будет представлен публике.
Тело уже изнывало от усталости, а мир сновидений сладко нашёптывал на ушко, приглашая к себе на огонёк.
— Дзин-сан.
— Что?
— Так и хочется сомкнуть веки.
— Нечего дрыхнуть, иди в душ. И смой эту осеннюю мину с лица.
— А, вон что. Я совсем забыл.
Сората пока ещё не мог спать. Когда Дзин закончит отладку драматической части, Сорате нужно будет произвести тестовый запуск, чтобы проверить боевую часть. А по результатам оного Рюноске, который тихо-мирно сидел на столе Сораты и стучал по клавиатуре, внесёт последние правки в баланс.
И как только удастся настроить нужный уровень сложности, эти два диких месяца, потраченные на «Галактического кота Няборона», наконец-то завершатся.
Если подумать, прошедший период был и долгим, и при этом коротким. Особенно много чего приключилось за октябрь.
Как-то раз Рюноске бурно спорил насчёт боевой части.
— Говоря, что хочешь больше действия, ты плюёшь на мнение зрителей. Слишком эгоистично для разработчика. Следовательно, ответ — нет, — обрушился он на Сорату, и тот проглотил язык. В другой раз на него вывалила свой ворох бесконечных идей Мисаки. — Сделать бы всё это — и будет здорово, но времени нет, так что невозможное невозможно! — обломал он её.
К тому же в графических данных обнаруживались ошибки, которые требовали переделки, необходимого оборудования не хватало, одна решённая проблема сменялась другой, но в итоге всё более-менее выгорело.
Размышляя о минувших днях, Сората воодушевлённо издал:
— Только вперёд.
При этом он встал с пола и с почти закрытыми глазами вышел в коридор.
Неуверенной походкой он поплёлся в ванную, держась за стену. Даже не думая, что внутри кто-то есть, парень спокойно распахнул дверь.
— А-а-а.
Когда Сората поднял глаза на короткий крик, взглядом он встретился с жильцом комнаты 203 — Аоямой Нанами. Стоя к нему спиной, она повернулась лишь туловищем и обхватила обеими руками плечи, чтобы прикрыть грудь. Как оказалось, она скинула с себя всю одежду и в абсолютно голом виде стояла на весах. На полу сформировалась небольшая горка школьной формы из блузки и юбки. И что же положили сверху? Правильно, комплект голубого нижнего белья.
— Ка-Канда-кун? — с кансайской интонацией вякнула Нанами и оторопело захлопала глазами.
— До-доброе утро.
Даже с друзьями нужно проявлять вежливость. Потому Сората первым делом поздоровался.
— ...
К сожалению, Нанами ничего не ответила. Вместо этого она мощно втянула в себя воздух, и её женственное тело, отнюдь не обделённое взрослыми округлостями, всё задрожало.
— А-а-а!~ Подожди, Аояма!
Почти одновременно с призывом Сораты остановиться раздался девичий вопль:
— А-а-а-а-а-а-а-а-а!!!
Усердие сэйю проявило себя в полной мере. Утробный крик настолько сотряс воздух, что парня окатило ударной волной.
Если бы он тут же не заткнул уши, его бы точно оглушило.
— Ку-куда бачишь?!
Покрасневшая Нанами схватила подвернувшуюся корзину с грязным бельём и бросила её в парня.
Почуяв опасность, Сората моментально её перехватил.
— Вот так.
— Не-не хватай её!~
— А, чёрт!
Он должен был покорно принять удар и удрать куда подальше.
— Про-прости!
Нанами затряслась от гнева и стыда и снова завопила:
— А-а-а-а-а-а!!!
— Правда прости!
Сората в панике закрыл дверь в ванную. И уже снаружи ещё раз извинился через закрытую дверь.
— Извини. Я не специально!
— Е-если бы хватало извинений, полиция была бы не нужна.
— Так-то оно так… Но ведь не висит записки, что тут девушки.
— Ну… э-это… ну… потому что я не собиралась раздеваться...
— А? Тогда чего оголилась?
Если подумать, она вроде как стояла на весах. Ответ напрашивался сам собой.
— Те-тебя это не касается, Канда-кун.
— Форма и бельё килограмм, что ли, весят?
— Н-нет, я долго не взвешивалась и немного набрала, но одежду винить не собираюсь. И вообще, я не потолстела! Просто кажется...
Отчего-то Нанами занервничала. Похоже, отметка на весах не сильно уменьшилась даже после полного оголения.
— Есть городская легенда, что станешь легче, если встать на одну ногу.
— ...
Сората посоветовал такое, во что никто не поверит, и Нанами замолчала.
— Аояма?..
— Ка-Канда-кун, ты врёшь! Наоборот, тяжелеешь!
— Разве не из-за того, что центр тяжести сместился? — без особого умысла добавил он, а когда тут же представил серьёзную… да ещё и голую Нанами балансирующей на одной ноге, непроизвольно залился смехом.
— Не-не смейся!
Видимо, она очень трепетно относилась к показаниям на весах.
Прошло немного времени, и дверь ванной приоткрылась. Оттуда показалась Нанами, прикрывшая тело школьной формой, и вовсю дулась. Нет, наверное, она всё-таки стеснялась.
— Чего у тебя такое лицо?
Она указала на мазню на его щеке.
— На меня напали пришельцы.
Нанами хватило и такого объяснения. Скорее всего, подумала, что, даже если спросит, её ждёт один лишь головняк.
— Это… прости за недавнее.
— Ничего, всё в порядке… хотя нет, не всё… Я сама виновата, что не повесила записку… Совсем облажалась… Это я виновата...
Надувшись ещё больше, Нанами подняла обвинительный взгляд.
— А можно что-то сделать с лицом?
— Оно у меня такое всегда.
И что её не устраивало?
— Аояма-сан недовольна тем, что ты не стал действовать, хотя увидел её голой, Сората.
К ним подошёл зевающий Дзин. Похоже, у него тоже слипались глаза, он проскочил в ванную вперёд Сораты и плеснул на лицо воды.
А когда закончил умываться и принялся вытираться, сделал неуместную ремарку:
— Хотя ждать от шестнадцатилетнего девственника активной роли как-то слишком.
— А-активная роль?! Митака-сэмпай, прошу, не говори так!
— Ладно, секса.
— Е-ещё хуже!
Покрасневшая до ушей Нанами протестующе закричала, но Дзин, разумеется, проигнорировал её.
— Парни в подростковом возрасте такие простые, готовы втюриться в любую девку, которая возьмёт их за ручку. Почему бы вам не попробовать начать с этого?
Дзин вернул на место очки, которые снимал.
— Что за ерунду ты городишь?! Не настолько я простой!
— Да уж. Сората совсем зазнался. Аояма-сан, бери инициативу в свои руки.
Наворотив не пойми чего, Дзин ещё раз зевнул и свалил в комнату Сораты, где занимался отладкой.
— Блин, ну и гад… Это, Аояма?
— ...
Нанами с серьёзным лицом пристально уставилась на собственную ладонь.
— Э~й, Аояма~
— Ч-что?
Нанами пришла в себя и застенчиво отвела от Сораты взгляд.
— Всё нормально?
— У-угу… Я в полном порядке!
Что-то явно было не так.
— То-точно. Канда-кун, тебе же пора будить Масиро!
— А, а-а-а, ну да.
— Давай, быстрее.
Поторопленный Нанами, Сората, в итоге так и не сходив в душ и даже не умывшись, поплёлся наверх будить Масиро.
В центре второго этажа располагалась комната 202, комната Сиины Масиро.
Подойдя к двери, Сората стукнул один раз.
— Не отвечает...
Ну и соня-засоня.
— Я вхожу.
Опять не ответили, потому Сората открыл дверь. Парня и сегодня ждала поразительная картина из разбросанной по комнате одежды и нижнего белья. Стараясь ни на что не наступить, парень пробрался внутрь комнаты и обнаружил под столом свернувшееся калачиком загадочное животное, подрагивающее при дыхании.
— Сиина, подъём.
— Я сдаюсь...
— Я не сплю уже сорок восемь часов!
Сиина медленно подняла недовольное лицо. Встав на четвереньки, она выползла из-под стола.
— Уже утро. Доброе утро.
— ...
Не произнося ни слова, Масиро уставилась на Сорату.
— Че-чего?
Когда его вот так разглядывали, у парня немного подскакивал пульс. Если вспомнить прошлый месяц… Когда они стояли на обзорной площадке в аэропорту, Масиро кое-что сказала, и её слова до сих пор не давали ему покоя.
Из-за рёва самолёта удалось услышать только последнюю фразу, а переспросить не вышло, но Сорате казалось, что Масиро сказала «Любовь»... И прокручивая это у себя в голове, он в итоге потерял контроль над эмоциями.
Подготовка к школьному фестивалю полностью загрузила его, и времени думать о лишнем попросту не оставалось, но, когда приходилось встречаться с девушкой лицом к лицу, Сората не мог найти себе места.
Масиро коснулась рукой его щеки.
— Автограф Мисаки.
— Э? Откуда ты знаешь?
Далее Масиро потянулась к цветному листу бумаги на столе. Рядом с небольшим, явно женским наброском аккуратно выписали имя — «Камигуса Мисаки». Несомненно, это расписалась их знакомая ёкодзуна.
— Что это такое?
— Получила от неё.
— Ясно...
Ну, подробности можно не спрашивать. В конце концов, Масиро и Мисаки могли обойтись и без каких-то особых причин.
— Сиина, времени нет, переодевайся сразу.
Он передал Масиро комплект формы, и девушка рассеянно принялась расстёгивать пуговицы пижамы прямо на глазах Сораты.
— Я хоть и сказал «переодевайся сразу», но ведь не сию же минуту!.. Хотя ты всё равно меня не слушаешь!
Сората сделал вид, словно успокоился, и, вздыхая, выбежал из комнаты. Закрыв за собой дверь, парень навалился на неё спиной.
— Да уж… Час от часу не легче.
И он ещё раз глубоко вздохнул.
Пока Сората ждал Масиро, чтобы отвлечься от давящей на плечи усталости, принялся прокручивать в голове список важных дел.
Сегодня шёл пятый день фестиваля, воскресенье. Этот день выбрали для демонстрации Няборона публике, потому что в выходной день будет больше посетителей.
И показывать его всего один день они будут потому, что не получили разрешения участвовать в фестивале.
— Ну, ничего не поделаешь...
Шанс получить разрешение им выпадал. Нанами договорилась со школьным и студенческим советом, и Сората подготовил презентацию. Но из-за всяких недопониманий демонстрацию пришлось прервать.
Впоследствии он падал ниц и вымаливал ещё один шанс, но не добился снисхождения.
— Всё-таки не надо было орать президенту совета «Заткнить! Замолчи!»...
Когда он задумался об этом, дверь в комнату Масиро открылась изнутри.
— Ой.
Отпихнутый дверью, Сората отшагнул вперёд и развернулся.
Вышедшая из комнаты в школьной форме Масиро зачем-то держала в каждой руке по очень тонкому куску ткани.
— Что это такое?
— Трусы.
— Я вижу!
— Сората, какие лучше?
В правой руке она держала белоснежные трусики с кружевами — аккуратное, но в то же время вызывающее бельё. В правой руке — розовые, которые хоть и вызывали умиление, но своим довольно-таки узким покроем пробуждали похотливые желания.
Последние несколько месяцев Сората привык возиться с трусами Масиро, но эти два образчика он не припоминал.
— Ну и что это за труселя?
— Трусики на удачу.
Воздух вокруг застыл.
— ...
— ...
— Что?
— Трусики на удачу, Сората.
Похоже, ему не послышалось.
— Чего ради ты решила пойти в них сегодня?!
— Сегодня важный день.
— А удача тебе зачем?!
— ...
Масиро пристально посмотрела на Сорату.
— Не-неужели...
— Да, неужели.
— При-признаться хочешь?
Сората покраснел от собственных слов и отвернулся от девушки. В уме всплыло воспоминание о событии месячной давности в аэропорту, а также утренний сон, и парень сильно затрясся.
— Сегодня показ Няборона.
И всё же Масиро его обломала.
— Э?.. Важный в этом смысле?
— Няборон важен.
— Нет, ну так-то да.
— Поэтому трусики на удачу.
— Ну да, трусы на удачу помогут набраться смелости, но не надо говорить так двусмысленно! И ты вообще неправильно поняла название!
— Трусики для важного дня. Вот что такое трусики на удачу.
— Всё, хватит… Кстати, откуда трусы?
Выглядели они абсолютно новыми. Наверное, их ещё не носили.
— Рита дала.
Масиро обернулась и посмотрела на посылку в комнате. Сората припомнил, что вчера от бывшей сожительницы Масиро времён Англии — Риты, которая жила на халяву в Сакурасо примерно месяц назад, — пришла бандероль. Стало быть, в ней-то и оказались трусики на удачу.
Из всего, что можно отправить, она решила отправить это.
— Рита рассказала.
— О трусиках на удачу?..
— Угу, сказала, их можно одевать, когда будет что-то важное.
— Надевать….
Он не знал, на что рассчитывала Рита, но Масиро даже близко бы не смогла уяснить значение трусиков на удачу.
— Сората, какие лучше?
Масиро беспечно поднесла двое трусов прямо к лицу Сораты.
— Слышь, а ты разве уже не натянула их?
— Не натянула.
— Какого?! Вчера, когда ты вылезла из ванны, ты же всяко надела трусы! Они у тебя утром отваливаются, что ли? Прям загадка какая-то!
— Их сняли вместе с пижамой.
— В смысле, ты их сняла!
— Именно так.
— Разумеется, так!
— Ну, какие?
— Да как я тебе их выберу-то?! И вообще, почему я должен выбирать?
— Сората всегда выбирал.
— Ты говоришь так, будто я жуткий извращенец!
— Я ношу те, которые нравятся Сорате.
— Какая разница, какие я предпочитаю?!
— Это важно.
— Тогда, если я выберу, ты их покажешь?!
— И что будешь делать, когда увидишь?
— Возбужусь!
— Сората уже перевозбудился.
— И кто в этом виноват, кто?!
— Кто-то кроме меня.
— Не~ет, ты!
Судя по всему не понимая Сорату, Масиро недовольно скосила голову набок.
— Короче, выбирай-ка сама.
Масиро поглядела на правые трусики и призадумалась, потом посмотрела на левые и наклонила голову вбок. И тут же забросила оба куска ткани в комнату.
— Лень выбирать, и так сойдёт.
— Даже не надейся! Розовые! Живо надевай розовые!
Сората прошёл в комнату, подобрал с пола розовые трусики и всунул их в руку девушки, думая при этом, как же так: парень даёт девушке трусики на удачу...
— Если нравятся розовые, сказал бы сразу.
— Ц-цыц!
— Сората, ты покраснел. Простудился?
Подкрепляя свои слова, Масиро приблизилась к его лицу и прикоснулась к его лбу своим.
От столь близкого контакта у Сораты моментально вскипела кровь, и он лихорадочно отпрыгнул назад.
— Сората, ты горячий.
— В основном из-за тебя!
— Почему?
— Ну, э-это… Я вроде как парень! А ты девушка! С-слишком ты беззащитная, Сиина! О чём, по-твоему, я думаю, когда ты так себя ведёшь?!
Увлёкшись, он стал говорить лишнее.
— И о чём? — равнодушно спросила Масиро.
— Ф-фиг тебе!
— Сората, ты странный.
— А каким ещё мне быть, а?.. — пробурчал Сората, мучимый невыносимыми мыслями.
— Сората...
— Ч-что? — повернувшись к ней спиной, резко спросил он.
— Сората — парень.
— ...
— Я — девушка?
— О-очевидно же.
— Угу...
Сората не увидел, с каким выражением лица Масиро сказала это.
— Масиро! Нам нужно быстро в школу! — донёсся призыв Нанами с первого этажа.
— Пошли уже.
— А-ага.
Часть 2
Проводив Масиро и Нанами, Сората залез в ванную, чтобы прогнать сон. И хотя художество Мисаки у него получилось отмыть, прогнать сонливость полностью не вышло.
Но всё же, когда удалось хоть немного взбодриться, Сората вылез из ванны и вернулся в свою комнату, ставшую кабинетом отладки.
Сев рядом с Дзином, он всмотрелся в экран, на котором воспроизводилась драматическая часть в быстро меняющемся темпе. Компоновка и комы соответствовали манге, но благодаря флешу удалось добавить зумирование, речь, звуковые эффекты и фоновую музыку. В итоге получилось нечто граничащее с мангой и аниме.
— Слышь, Сората.
— Чё?
— Сегодня пятый день школьного фестиваля.
— Пожалуй.
— Мы и дня там не были.
— Да уж.
— Ты знаешь, вчера проходил конкурс красоты. Более того, в этом году его проводили в бассейне и, само собой, в купальниках.
— Говорят, в первый день в зале выступала идол-группа.
— Университетский драмкружок организовал кафешку типа для парочек. Официантки там изображают твою девушку и угощают чаем. Асами-сан приглашала меня туда.
— В торговом районе тоже подсуетились. Пекарня Хасимото устроила пышную презентацию нового «Супердынного хлеба».
— Хочу устроить гастромарафон. Якисоба, окономияки, такояки, оден… Говорят, отличную и недорогую еду привезли со всех районов.
— А~а, а ведь вчера хотел пойти на специальную лекцию. Я мог послушать игрового разработчика Фудзисаву Кадзуки, который закончил Суймэй… В этом году наш фестиваль опять вышел отличный...
— Ха-ха… вот только в настоящий момент мы к нему никаким боком.
— Да уж. Если не успеем закончить Няборона… Короче, хватит об этом, Дзин-сан. А то я скоро разрыдаюсь!
— Хорошо, отныне разговоры о фестивале под запретом.
Ведя утомительные беседы, Сората и Дзин продолжали отладку драматической части. Они не отрывались от экрана ни на секунду.
— Так у тебя что-то было с Масиро-тян?
Застигнутый врасплох, Сората медвежевато закашлялся. Но потом взял себя в руки.
— В последнее время как-то всё странно.
— Сиина всегда странная.
— Я о тебе, Сората.
— П-правда?
— Как бы это~ кисло что-то у вас.
— Кисло?
— Точно, — вклинился в разговор Рюноске, прежде молча стучавший по клавиатуре.
— Если говорить точнее, ты выглядишь так, словно отчаянно пытаешься скрыть то, что думаешь о Масиро-тян, — на редкость точно указал Дзин.
— Если ты до всего допёр, тогда не мог бы отстать от меня?!
— Вряд ли.
— Почему?!
— Разве можно не издеваться над простаком, который беспокоится о таких мелочах и ходит вокруг да около?
— Эй!~ Не надо настолько глубоко меня анализировать!
— Ну как же, от одного взгляда на тебя у меня руки чешутся. Надо ведь разрядиться. Понимаешь?
— Тогда, тогда-а, Дзин-сан, получается, ты вообще не думаешь о Мисаки-сэмпай?
— Времена, когда я стеснялся при её виде, давным-давно прошли. Бывало даже, когда я с ней не разговаривал. Вроде это был первый год в средней школе. Где-то полгода я упорно её игнорировал.
Сората думал, Дзин отвертится от ответа, но тот, наоборот, разоткровенничался.
— Когда я начал что-то понимать в жизни, Мисаки уже крутилась около меня, что заметили окружающие, но как только я подумал о ней как о девушке, мне стало как-то не по себе, вот.
— Каково это, иметь такую подругу детства?
— Я бы сказал, этот человек слишком тебе близок и потому слишком далёк.
— Как-то сложно.
— Говорю как есть.
Чтобы скрыть свои истинные мысли, Дзин тихо засмеялся.
— Как будто меня Мисаки понимает. Мы всё время были вместе. Какое бы событие я ни вспоминал, там всегда маячит Мисаки. Листаю домашний фотоальбом, и обязательно где-нибудь она промелькнёт… Такая вот она.
— Но ведь вы из разных семей.
Дзин относился к Мисаки как к представителю противоположного пола. Как и Мисаки к нему.
— Вот почему столько головной боли.
— Сегодня мы так много говорим.
— Если не буду говорить, то усну. А спать можно?
Прогоняя сонливость, Дзин поднялся на ноги и хорошенько потянулся.
— Мы же решили, что нет. Что за чушь ты несёшь? — возмутился Сората, и Дзин тут же закрыл глаза. Спустя секунду раздалось сонное посапывание.
— Дзин-сан, не спи на ногах!
Дзин сразу открыл глаза.
— М? А-а-а, прости. Я приму твоё предложение и лягу на кровать.
— Какой ты позитивный! Вот хрен тебе! Если ляжешь в кровать, уже не вернёшься!
Дзин пропустил предупреждение мимо ушей и распластался на кровати.
— Ладно, остальное доверяю тебе, Сората.
— Фиг тебе! Далее у нас выступление!
— Да всё пучком, ведь самое интересное в фестивале — это подготовка. Я уже сполна поразвлёкся. К тому же, Сората, разве не ты говорил мне про сон на ногах?
— Я же не предлагал тебе прилечь!
— Эй-эй, не груби сэмпаю.
— Я тоже валюсь с ног. Но времени у нас нет.
— Почему бы тебе не использовать свой пыл, чтобы затащить в кровать Масиро-тян?
— Те же слова я готов направить вам, Дзин-сан.
— Мне можно затащить Масиро-тян в кровать?
— Я про Мисаки-сэмпай!
— Сколько вы ещё будете болтать о бесполезных женщинах? — внезапно в разговор вклинился Рюноске.
— Нет в этом мире чего-то важнее, — воскликнул Дзин, поднимаясь. — А у тебя как, Рюноске? С Ритой-сан всё гладко?
— Послушай меня немного, Дзин-сан.
— Эй, Сората, дай послушать Рюноске.
— Акасака заставил отвечать на все письма Риты Горничную. Потому все жалобы каждый день сыпятся на меня!
Рита писала чересчур вежливые сообщения, но в них присутствовал некий скрытый смысл, от которого Сорате становилось не по себе. Он живо представил себе, как она с ухмылкой энергично стучит по клавиатуре...
— Передай ей, пусть радуется, что не добавил её в спам.
— И почему же не добавил?
— Проявляю минимальную тактичность, чтобы она продолжала загружать свои работы.
Как Рита и обещала, она помогала в разработке Няборона. Все фоны в драматической части, которую сейчас просматривали Сората и Дзин, целиком нарисовала Рита.
— Да, такой уж ты.
— Слышь, Рюноске, а тебе кто-нибудь нравится?
— Нет.
— Тогда попробуешь встречаться с Ритой-сан? Где ещё найти такую красотку? И сиськи что надо.
В этом он не лукавил.
— Неинтересно. Ненавижу женщин.
— Последнее время мне не даёт это покоя, у тебя на то какие-то причины?
Вряд ли Акасака недолюбливал девушек, потому что не мог с ними совладать, но как бы то ни было, без видимой на то причины он норовил упасть в обморок от их прикосновения.
— Тебя это не касается, Канда.
— Вон как.
— Неужто ты никогда не хотел себе девушку?
— Не хотел.
— Офигеть. Сората, а ты, поди, хотел?
— Ну, типа, как любой здоровый старшеклассник.
— Во, ты подтвердил свою нормальность. Рюноске, а секса-то ты хочешь?
— Благодаря помидорам я могу сдерживать желания тела.
— Не могут помидоры такое! Наверное.
— Довольно пустого трёпа. Готово.
— Готово?..
— Канда, остался финальный тест.
— Хорошо, положись на меня!
Часть 3
Стрелка часов показывала двенадцать.
В то же время на экране телевизора Сораты выскочило слово «Конец» — последний кадр завершающего ролика.
— Канда. Пойдёт? — спросил Рюноске, который от недостатка сна выглядел довольно скверно. Дзин тоже пристально посмотрел на Сорату.
— Ага, думаю, пойдёт. Готово...
И тогда.
— Чудно~ Наконец-то всё. А-а-а, устал~
Дзин зевнул, потянулся и повалился на кровать лицом вверх.
— Фух… Долго же, — сказал довольно Рюноске и с облегчением выдохнул.
Сората, который смаковал завершение работы, услышал звук резкого торможения авто. Совсем рядом. Наверное, перед Сакурасо.
— Мисаки за нами приехала?
Измотанный Дзин посетовал на полное отсутствие времени на отдых и горько улыбнулся.
Рюноске, сидя на стуле, уже успел заснуть.
— Просыпайся, Акасака! Быстро пошли в школу!
Немного перевалило за полдень.
Они планировали показывать Няборона в общем театральном зале университета, а в распоряжение им отводился всего час, когда зал свободный, — начиная с полпервого. До них выступал видеоклуб, а после намечалась встреча киноведов.
Если бы они согласовали своё участие в школьном фестивале согласно стандартным процедурам, им бы предоставили достаточно времени на всё, но, к сожалению, команда Сораты разрешения не получила.
Потому за отведённый час они должны были по-партизански подготовить показ, провести его и оперативно смыться.
Требовалось нестись на место, не теряя ни секунды.
Хотя все жильцы Сакурасо это понимали, Рюноске даже не пытался встать со стула.
— Мне и тут хорошо… Оставляю остальное тебе, Канда. Ты же запомнил, как подключать оборудование и запускать программы. Проблем не будет. У тебя всё получится, Канда.
Оборудование стояло в его комнате, и раз он почти каждый день с ним возился, хочешь не хочешь, а запомнил бы, куда тыкать. Но даже если и так, Рюноске не мог просто взять и заснуть. Они столько всего сделали, и Сорате хотелось дойти вместе до самого конца.
Рюноске понадобился бы на тот случай, если Сората вдруг напутает с питанием или случайно выдернет кабель.
— Ты тоже идёшь.
— Сейчас я первый, кто заслуживает сон. Заставлять отмирать ещё больше моих нервных клеток не очень рационально.
— Переживёшь, пошли!
Сората схватил Рюноске за руку и потащил из комнаты.
— Отпусти, Канда. Фестиваль — опасное место, кишащее девушками. Смерти мне желаешь?
— Я тебя защищу, не бойся.
— Я понимаю, такую фразу хочется сказать хоть раз в жизни, но давай будешь говорить её девушкам.
Делясь мыслями, Дзин водрузил оборудование, по размерам доходящее до небольшого холодильника, на тележку и покатил из комнаты.
Раздался гудок авто, словно крича им «быстрее!»
— Быстро!!!
Нет, они услышали голос.
— Переодеваемся и встречаемся у входа.
Дзин улетел к себе.
— Есть. Акасака, ты тоже давай! А то раздену тебя!
Одновременно с угрозами Сората потянул Рюноске за футболку.
— Л-ладно, сам переоденусь.
Чуть покраснев, тот удрал к себе в комнату.
Сората тут же расстегнул пуговицы. Переодеваясь, он рыскал по комнате глазами, проверяя, не забыл ли чего. Приготовил оборудование, кабели, ноутбук для запуска. Теперь не мешало бы собраться им самим.
И тогда повторно раздался сигнал от Мисаки.
— Если не поторопитесь, я вас силой в машину запихаю!
— Мы идём!
Когда Сората вышел в коридор, крича Мисаки, туда вышли и Дзин с Рюноске. Парням на переодевание потребовалась какая-то секунда.
— Ну, пошли.
— Ага!
Обувшись, Сората пошёл вперёд с тележкой. Рюноске с недовольным видом последовал за ним. Последним вышел Дзин, запер дверь и быстро догнал их.
Из припаркованного перед Сакурасо минивена раздался голос Мисаки:
— Вещи кидайте назад!
Сората сложил третий ряд сидений и с помощью Рюноске погрузил в образовавшееся пространство оборудование. Закинув туда и тележку, парни уселись на второй ряд.
Припоздавший Дзин занял место рядом с водителем.
— Что у тебя за вид...
Машина тут же тронулась в сторону школы.
Мисаки, держащая руль, и правда предстала в неожиданном облике.
— Нравится? Я крольчиха!
Леотардовый костюм живо подчёркивал фигуру. А на ногах оказались вызывающие чёрные колготки в паутину и сексуальные туфли на высоком каблуке. На голове торчала лента для волос, имитирующая заячьи ушки.
Как ни посмотри — девочка-кролик. Никакая не зайчиха.
— Ну ты и...
Уставший Дзин скинул с себя куртку и накинул её на плечи Мисаки.
Пропала услада для глаз.
— Сэмпай… А почему девочка-кролик?
Дзину некуда было отвести взгляд. Нога, нажавшая на педаль газа, заворожила его. Если он потеряет рассудок, то ложбинка меж её грудей полностью засосёт его душу.
— Факультет искусств всем потоком устраивает выставку работ по дереву! Я сегодня в роли гида.
— Какой вызывающий лесник...
— О чём ты думала… не слишком ли ты увлеклась волонтёрством?
— Да нормально, миленько же.
Похоже, Мисаки не понимала, о чём беспокоился Дзин.
— В этом-то проблема...
И Дзин вздохнул.
— Что же делать, Кохай-кун, Дзин назвал меня миленькой.
— Хорошо, правда?
— Ага!
Сората решил потом сказать Дзину, что его тревоги на этом не закончатся. Хотя легче тому от предупреждения вряд ли станет...
— Да-да. В последний день гидом будет Масирон, так что, Кохай-кун, обязательно приди.
— А? Сиина? То есть… она наденет это?!
— Масирон будет в костюме кошкодевочки.
— Звучит как какой-то мутант. Наверное, ты про другое? Выходит, типа кошачья версия костюма кролика — девочка-кошечка, да? Хотя не знаю, говорят ли так.
— Уже можешь томно стонать в ожидании, Кохай-кун! Я видела её во время регистрации костюмов, и она была супермиленькой! У меня аж сопли из носа потекли!
Разве в такой ситуации не кровь должна из носа течь? Но что важнее, неужели Масиро правда наденет опасный костюмчик, похожий на нынешнюю одежду Мисаки? Если предложить Масиро надеть его, она согласится как ни в чём не бывало. Она уже надевала его один раз на регистрации...
Раз так, Сората очень хотел её видеть. Но ему не очень нравилось, что её увидят другие. Возможно, стоило её на всякий случай предупредить. Но если ей самой это нравилось, она может сказать:
— Сората, достал.
Нет, может, ничего и страшного, если она так скажет. Уж лучше так, чем она оденется в порочный костюм и выйдет на публику.
Пока Сората с сонным видом думал о своём, на него навалился Рюноске, сидящий рядом. Он закрыл глаза и глубоко, размеренно дышал...
— Забыл, что я тоже сонный. Немного прикурну, когда приедем, разбуди.
Когда Сората расслабленно зевнул, машина резко остановилась на красный. Сорату и Рюноске отбросило вперёд, и они влетели головами в передние сидения.
— Прошу ехать аккуратно! А то заснём вечным сном!
Полусонный Рюноске встрепенулся и раздражённо спросил, неужели на Японию кто-то напал.
— Хорошие новости для сонного Кохая! Вот, выпей! И ты, Дзин, и Дракон тоже!
Мисаки тут же раздала Сорате, Дзину и Рюноске небольшие, удобные бутылки. Надпись на этикетке гласила: «Очень питательно! Одна бутылка, и вы на коне!»
— И что это?
Загорелся зелёный, и авто продолжило путь.
— Зелье, которое восстанавливает хитпойнты.
— Ну нет, там же написано, что буду на коне? До чего банальный слоган!
Парень принялся внимательно изучать состав, и на глаза попалась цена.
Две тысячи пятьсот иен.
— Дорого! Что это?! А? Да ну нафиг!
— Я угощаю, так что пей давай.
— Боюсь, как бы я копыта не отбросил, но раз угощаешь, лучше бы угостила барбекю!
— Не бубни и глотай!
Глядя перед собой, Дзин залпом осушил бутыль.
— Т-ты в порядке?
— Когда я раньше его пил, у меня на три часа словно крылья вырастали и тело становилось лёгким.
Сорате показалось, что улыбка Дзина выглядела как-то сухо.
— А что будет через три часа?..
— Да просто заснёшь мёртвым сном!
Мисаки в зеркале улыбалась до ушей.
— А мы потом проснёмся?!
Что ж, раз Дзин выпил, значит, оставалось верить в благополучный исход.
Рюноске с бесстрастным видом выдул бутылку.
— Тогда что, мне тоже на коня забираться?..
Когда Сората провернул крышку, его нос защекотал сладковатый запах. Потом попробовал на вкус. Стало слаще. Парень зажмурился и разом влил жидкость в глотку. Своим вкусом она напомнила детское лекарство от простуды. Не так уж и плохо.
— Как тебе, Кохай-кун? Энергии привалило?
— Так быстро вряд ли...
«Нет, что такое? Показалось? Тело прям горит», — подумал он.
— Да меня распёрло от неё!
— Хороший эффект, Кохай-кун!
— Кажется, я теперь такой же крутой, как сэмпай! Сделаем это!
— Ну, Мисаки пугает как раз тем, что ей не нужны никакие стимуляторы.
«Чего ещё ожидать от инопланетянки. У неё свои стандарты. Всегда скачет, как наездница… Неудивительно, что никто за ней не может угнаться. Всё теперь понятно».
Лишь в этот короткий миг прекратились все разговоры внутри машины. Внезапно, прислушавшись к телу, Сората почувствовал в животе необычные ощущения. Ему стало как-то не по себе. А рука, держащая пустую бутылку от энергетика, затряслась.
Похоже, в теле росло напряжение.
А что, если и да. Для Сораты работа с «Галактическим котом Нябороном» стала первой, какую стоит отметить. И сегодняшний день выбрали для показа его публике.
— Люди же придут, правда?
Чтобы избежать внимания исполнительного комитета, студсовета и ещё учителей, пришлось пожертвовать рекламой их выступления в пределах школы.
— Всё в порядке, Кохай-кун! Вчера, когда я закупалась в торговом районе на улице Красных кирпичей, дядька из пекарни Хасимото сказал, что они ждут с нетерпением! К тому же я утром совершенно незаметно завлекала к нам народ, всё будет путём!
— Лучше бы нам беспокоиться о том, как разместить внутри всех посетителей.
Рюноске сохранял невероятное спокойствие.
— Акасака… Что ты там себе навоображал?
— То, что в театральный зал людей набьётся, как мусора?
Лицо у него приняло такой вид, словно он хотел что-то добавить.
— Ты крут.
— Учитывай рвение производственной команды. Всё идёт как надо. Вероятность провала нулевая.
— Ну, типа понял, но...
— Если ты настолько нервничаешь, может, мне сделать контрольный?
Рюноске достал смартфон и привычным движением проделал в нём какую-то операцию.
— Что делаешь?
— Использую аккаунт члена оргкомитета в соцсети, чтобы распространить информацию. Не волнуйся. Я заблокировал ему доступ, он ничего не сможет сделать.
— Меня волнует скорее то, что ты откуда-то нарыл его пароль.
— Никудышная у них безопасность. Горничная прорвалась за пять минут.
Похоже, виртуальные руки программы-автоответчика наконец-то дотянулись и до хакерства. Интересно, до какой степени она разовьётся на этом поприще? Не начнёт ли она захватывать мир? Хочешь не хочешь, а заволнуешься.
— Может, ещё понадобится поправить расположение рядов.
Возможно, себя проявил эффект от энергетика, и Дзин с Рюноске тоже взбодрились.
— Я типа один волнуюсь?
Видимо, на иголках сидел лишь Сората, потому что только его работы публика прежде не видела.
— Э～ Что~ Кохай-кун, ты думаешь, наша игра унылая?
— Да нет, не думаю.
Будь иначе, он не стал бы мучиться с выправлением баланса вплоть до самой последней минуты.
И как результат, Сората чувствовал, что чего-то добился.
— Не то чтобы я сомневался… но ведь мы не знаем, понравится ли оно зрителям.
— Ну, так-то так.
Впервые Дзин с ним согласился.
— Качество рисунка до жути высокое, сюжет, думаю, тоже хорош. Разумеется, и боёвка на уровне, но...
— Я тоже так думаю. Но вот если брать в целом, точно получилось весело? Прям и не знаешь. Пролетели два месяца, и вуаля! Люди смогут нас увидеть. Но радости-то особо нет, как так-то?
Вон как, так вот в чём суть его беспокойства… Нервничал Сората отнюдь не только потому, что испугался и растерялся. Его будоражила сама мысль о том, что ему предстоит развлекать толпу.
— Точно, Кохай-кун! Давай теперь оторвёмся по полной!
Машина объехала здание университета… и через западные ворота, служившие служебным входом, заехала во двор.
Сразу за ними находилась точка назначения — театральный зал. Перед парадным входом скопилась невероятная толпа, и припарковаться было негде.
— Ого, ну и дела… откуда они выползли?
— Да просто им нашептали, что в списке участников будет Камигуса-сэмпай. Само собой, все на уши встали.
— Как и ожидалось… что ещё сказать.
— Действительно.
В отличие от Дзина, который смутно согласился с Соратой, названный человек никак не отреагировал. Занятая вождением Мисаки проехала к другому входу, предназначенному для выгрузки оборудования и закрытого для посторонних, и остановила авто там.
Четвёрка немедля вышла из машины. Рюноске поставил оборудование на тележку и вошёл через чёрный вход в театральный зал.
Сората собрался последовать за ним, но тут он увидел собравшихся во дворе людей, и остановился. Заметив Сорату и остальных у заднего входа, толпа понеслась в их сторону.
— Дзин-сан, это, нам бы что-то придумать.
— Придумать?.. А, надо найти помощника.
— Э? Помощника?
Дзин выцепил взглядом человека из потока, который пытался остановить толпу.
— О, президент школьного совета?
Заметив взгляды Сораты и Дзина, президент повернулся к ним.
— Митака! Сакурасо не получало разрешения на участие! Немедленно прекратите! Ты тоже, Канда Сората, слышишь?!
— Э, как вы запомнили моё имя?! Да ещё с фамилией!
— Обычно, если кто-то орёт в штаб-квартире школьного совета «Заткнись! Помолчи уже!», то его по головке не погладят!
— И правда… Люди, они такие. Ну и что нам в такой ситуации делать?
— Разумеется, вот это, — бросил Дзин и глубоко вдохнул. Потом повернулся к толпе. — Все, кто не успел войти в театральный зал, прошу следовать указаниям представителя совета с повязкой на руке! — крикнул он повежливее.
— Эй! Митака!
Лицо президента вмиг покраснело. А потом его поглотила волна из людей, которые сыпали вопросами, что им делать.
— Президент, полагаюсь на вас~
Дзин помахал ему рукой, хотя тот вряд ли увидел, и решительно вошёл в театральный зал. Сората составил ему компанию. Запирая дверь, он мысленно извинялся перед президентом.
— Дзин-сан… ты просто демон.
— М? Что? Разве не высокоуважаемый совет должен следить за проведением фестиваля? Я всего-то позволил им заняться своим делом, им бы поблагодарить меня.
— Я понимаю, почему президент смотрел на тебя с такой ненавистью, Дзин-сан.
— Не особо я обрадуюсь, если меня будут любить ещё и мужики.
— Да он тебя ненавидит!
— Тогда и проблемы нет. Короче, пошли.
Рюноске в комнате управления видео и звуком в одиночку занимался настройкой оборудования.
— Помощь нужна?
— У меня всё схвачено, — обнадёживающе ответил Рюноске.
— Пойду посмотрю за центральным входом.
Не став ждать ответа, Дзин стремглав удалился.
Оставшийся Сората разок глубоко вздохнул и направился в сторону закулисья у главного экрана. Чем ближе он подходил к точке назначения, тем громче становился шум, доносящийся издалека. Поначалу пустое место вскоре грозилось утонуть в зрителях.
Сдерживая воодушевление, Сората уверенным шагом поднялся по короткой лестнице в закулисье.
Но оттуда он ещё не мог увидеть зрительские места. Осталось ещё три шага… два… один...
Он неспешно осмотрел театральный зал изнутри.
Много.
Там было много людей.
Сората услышал дыхание трёх сотен людей, которые ни на миг не прекращали шуметь. Похоже, они с нетерпением ожидали следующее представление — «Галактический кот Няборон».
Благодаря людям из района Красных кирпичей о программе узнали и в ближайшей начальной школе, и потому первые ряды заняли дети, с горящими глазами ожидающие начала.
Внимание привлекла группа из трёх-четырёх человек, по-видимому, студентов и учеников в форме Суймей. Среди них оказались знакомые лица. Ещё на глаза попался отец, пришедший с детсадовцами.
Заняли все места.
Вид зрительского зала взял Сорату за душу.
Но пока ещё ничего не началось. И чтобы приглушить эмоции, которые норовили захлестнуть его, Сората прикусил губу.
— Сората.
Шмыгнув носом, парень обернулся, и перед ним оказалась Масиро.
— Зрители… офигеть просто.
— Угу, куча.
— Спятить можно.
— Угу.
— Прям все места заняли.
Никто не стоял в проходах. Значит, уложились ровно в триста человек, которые предполагал зал. Раз выступление подразумевало активную жестикуляцию, лишние люди в проходах могли бы помешать, и зрителей решили предупредить заранее, чтобы те случайно не увлеклись.
— Нанами подсуетилась.
— Аояма?
Взгляд Масиро упал на Нанами, которая делала глубокие вдохи. Сората вполне себе понимал, почему она напряжена. Сегодня она добавит ещё одну крупную работу в своё портфолио.
Чтобы зрители непременно оценили всю задумку «Галактического кота Няборона», было решено, что Нанами выйдет на сцену, споёт в образе старшей сестры и при этом будет двигаться вместе со всеми.
Изначально этим планировали заняться Сората или Мисаки, но три дня назад свою помощь предложила Нанами, которая переживала из-за своего малого вклада в производство Няборона.
Не спеша подойдя ближе, Сората позвал её:
— Аояма.
— Канда-кун.
Нанами подняла одеревеневшее лицо.
— Тоже нервничаешь, Аояма?
— А как же. Слышала, даже профессионалы нервничают на живом выступлении.
— Ну, тогда можно и понервничать.
— Беспокойся за других, — сказала Нанами, улыбаясь. — Сегодня ты такой воодушевлённый, Канда-кун.
— Да?
— Дело ведь не в том, что ты не спал всю ночь?
Тот временной отрезок прошёл уже давно. Точнее, совсем недавно Сората валился с ног от недосыпа.
— Я сейчас на коне… Правда, скакать мне осталось два с половиной часа.
— В смысле?
— Нет, ничего.
— Ты правда странный.
Главное, Нанами немного сбросила напряжение, и её лицо приобрело привычные черты.
— Я закончил устанавливать железо, — доложил Рюноске, поднимаясь из контрольной комнаты на площадку за сценой.
— Зал уже готов!
К ним присоединилась и Мисаки. Далее вернулся Дзин, уходивший проверить положение дел у входа.
— Как снаружи?
— Президент отлично справляется.
— Опять нас возненавидят...
— Тогда собираемся! Оруженосцы, вперёд!
— Мы уже собрались.
Сората, Масиро, Нанами, Мисаки, Дзин и Рюноске собрались на площадке в круг.
И затем Мисаки протянула в центр круга руку.
Ничего не говоря, Дзин положил свою руку поверх. За ним последовала Нанами, а Сората взял руку недоумевающей Масиро и вместе с ней положил её на руки остальных. А в конце явно ненавидящий это Рюноске через силу положил свою руку на руку Сораты.
— Хорошо, а теперь Кохай-кун произнесёт торжественную речь!
— Э? Я?!
— Ну, ведь Сората типа режиссёр, — прохихикал Дзин.
— Вот именно, типа...
— Доработать баланс получилось благодаря твоему чутью, Канда. Если нас закидают помидорами, виноват будешь тоже ты.
Было непонятно, насколько серьёзно говорит спокойный Рюноске.
— Э-э-э~ Вот надо же такое сказать именно сейчас?
— Да ладно, Канда-кун, ну же, — подтолкнула его Нанами. Масиро молча принялась ждать его речь.
Осмотрев лица всех присутствующих, Сората выкинул в дальний уголок робость и прямо высказал то, что у него лежало на душе:
— Давайте как следует повеселимся эти полчаса!
А жильцы Сакурасо ответили кто что горазд
Часть 4
— Ну, пошли.
На решительные слова Нанами Сората ответил энергичным кивком.
Освещение в зале притушилось, и занавес поднялся. Шум на зрительских местах, утопших в темноте, утих, словно посетители внезапно наговорились.
Волнение нарастало, и на сцену вышла Нанами.
Она заняла позицию справа от экрана, и только лишь это место озарил прожектор, которым рулил Дзин из комнаты управления.
Сората и Масиро оставались настороже, чтобы проверять реакцию публики.
Нанами чётко объясняла важные пункты и, двигая телом, показывала зрителям основные движения. По сути, движений в активной боевой части требовалось всего четыре: встать, сесть, поднять руки и хлопнуть в ладоши. А потом останется выкрикнуть название финальной атаки, поэтому запомнить всё труда не составит.
Пускай зрительские места в театральном зале расположили достаточно удобно, как в обычном кинотеатре, размахивать руками, прыгать и дёргаться трёмстам людям будет опасно, и потому решили ограничиться простыми движениями.
Что до Сораты, он хотел бы добавить более разнообразные движения, но помешанный на безопасности Рюноске убедил его, что с руками надо бы поосторожнее.
— Если кто-то пострадает, кто возьмёт ответственность?
— Ну… да. Угу, раны — это плохо.
В итоге Сората решил, что Рюноске прав, и смирился с выбранным планом.
Нанами напоследок напомнила зрителям, чтобы те не забывали об окружающих людях.
— А теперь представляем, «Галактический кот Няборон», — звонко прокричала Нанами и отвесила низкий поклон.
Тут прожектор погас, и раздался низкий звук, похожий на дрожь земли. На экране появился гигантский объект, несущийся из космоса сквозь атмосферу на землю.
Хоть картинка и не двигалась, благодаря эффекту горения на поверхности объекта и разлетающимся во все стороны частичкам пыли получился эффект видео. Звуковые эффекты и фоновая музыка создавали подходящую атмосферу, но большую их часть пришлось купить. А то, что сделали сами, изготовил некий человек по имени Хаухау из звукового клуба, который отвечал за звук в аниме Мисаки. Сората с ним не встречался, потому до сих пор не знал, кто он...
Летящий из космоса объект вторгся в стратосферу, разорвал облака и показался в небе над Токио. На фоне небоскрёбов стало понятно, насколько объект большой. Его длина доходила до пятисот метров.
Люди на земле устремили взгляды ввысь. Стоило им увидеть это нечто, как на их лицах проступило отчаяние.
В тот же миг прорвавшийся сквозь облака объект крутанулся в воздухе и приземлился на четыре пружинистые ноги.
Пространство вокруг заполонил грохот, словно извергся вулкан. Земля от удара затрещала, и одновременно разошлась ужасающая ударная волна, в мгновение ока превратившая небоскрёбы в руины.
Побережье поглотило цунами, а взмывшие в небо песок и пыль заслонили солнечный свет. В клубах пыли возникла фигура, напоминающая кошку, — галактический гигантский монстр поднял туловище. Передними лапами он раздавил Токийскую башню и не оставил от неё и следа.
— Какая отвратительная планетка. — Объявился один из владык инопланетных захватчиков — нянгороидов — Айн Котоспин.
Показали изображение со спутниковой камеры. Несколько десятков километров вокруг обратились безжизненной пустыней.
Силы ООН тут же начали ракетную атаку по Айну.
А Айн прорычал:
— Ня-я-я-я-я-я!!!
И уничтожил все ракеты.
Появились истребители. Они вонзили в монстра бесчисленные наводящиеся ракеты, но на гигантском теле Айна не осталось ни единой раны. Ракеты лишь опалили неопрятную шерсть, покрывающую пришельца. А через несколько секунд пропали даже эти следы атаки.
Затем Айн исторг новый рык и мгновенно истребил все истребители.
Гигантский монстрокот поражал своим величием и несокрушимостью.
Как и ожидалось, рисунки у Масиро вышли потрясные. Они легко могли завладеть вниманием зрителя. В доказательство уже начальная сцена «Галактического кота Няборона» сконцентрировала на себе взгляды всех. Дети на переднем ряду забыли донести попкорн до рта. Студенты на средних рядах уставились в экран так, словно вгрызлись в него глазами. Зрители на задних рядах почти перевалились через спинки сидений впереди.
Все невероятно сосредоточились.
Далее следовала сцена появления Нэкоко. Разрушенный Айном квартал. Тут и там поднимались языки пламени. Всамделишный конец света. Даже небо окрасилось красным. Посреди разрушения оказалась Нэкоко, которая держала на руках любимого, но уже охладевшего Нэкосуке и взывала к погибшему.
— Нэкосуке-сан!
С дрожащими плечами, руками и губами Нэкоко бесконечно повторяла его имя. Но тот так и не откликнулся. Не улыбнулся. Не погладил её по голове. Не сказал в ответ «в чём дело». И… не открыл глаза.
— Нэкосуке-сан!
Голос прорезали слёзы, и принадлежал он Нанами. Эту сцену ей пришлось репетировать бесконечно долго, потому что результат её не устраивал.
Вспомнилось, когда Нанами вышла из звукозаписывающей будки, у неё дрожал голос, а на глазах выступили настоящие слёзы.
Окружённая обломками Нэкоко поднялась на ноги и вытерла слёзы с лица, запачканного сажей. И спокойно посмотрела на гору вдалеке… на Айна Котоспина. Она настолько сильно стиснула кулаки, что ногти впились в ладони и вниз скатились капли крови.
И тут перед Нэкоко упал робот-кот Няборон — последнее оружие человечества.
— Ладно. Если жаждешь моей ненависти, ты её получишь. Я потрачу всю свою жизнь, но отправлю в ад каждого нянгороида.
Будто отреагировав на волю Нэкоко, Няборон сверкнул глазами.
И тогда же посередине экрана выскочило название «Галактический кот Няборон».
За какие-то несколько минут случилось куча всего, и этого хватило, чтобы пленить сердца зрителей. Все затаили дыхание и сосредоточились на последующей истории.
На любовных отношениях Нэкоко и Нэкосуке. На том, что они сыграли свадьбу, но старшего Нэкокити убили Нянгороиды, и Нэкосуке со злости подал на развод, чтобы отомстить нянгороидам.
Подробно рассказали о создании последнего оружия человечества Няборона, с помощью которого предстояло дать бой инопланетным захватчикам.
Изначально историю Няборона собрали из диких идей Мисаки, и их хватило бы на пятьдесят две серии аниме, но поскольку это лежало за гранью возможного, они сократили шестерых владык до одного — Айна Котоспина, а Дзин умело переделал сюжет и вместил его в полчаса.
Увлечённый залом Сората почувствовал на себе взгляд стоящей на сцене Нанами.
Совсем скоро пойдёт начальная боевая сцена.
В первой битве противником выступал подручный Айна — как проходной противник в играх. С точки зрения гейм-дизайна, эта битва выполняла роль обучения.
Картинка сменилась 3D-изображением, и оно совсем не вызывало отторжения. Мисаки с Рюноске объединили усилия и с помощью новейшей технологии цел-шейдинга добились эффекта анимации, а также постарались сделать так, чтобы игровая графика и рисунки Масиро выглядели гармонично.
3D вышло настолько качественным, что в статичном виде оно походило на обычный рисунок. А всё потому, что работу над ним растянули аж на неделю, но теперь-то муки себя оправдали. Наверное, благодарить стоило маниакальное стремление Мисаки к качеству.
Ей великолепно удалось претворить в жизнь такое, что ещё никто не видел. Крутость Мисаки заключалась в её навыках, и раз она выдумала то, о чём никто другой даже помыслить не мог, и реализовала задуманное на практике, потраченные два месяца стали казаться чем-то грандиозным. А ещё Сората понял, что не всего в жизни можно добиться одним прилежным трудом.
Становился понятным комплекс неполноценности у Дзина. Ведь он лицезрел талант Мисаки ближе, чем кто-либо.
Сората много что для себя уяснил за прошедшие два месяца.
Началась битва Няборона и рядового нянгороида.
Они сцепились посреди гор из обломков зданий. Значит, близилась первая фаза синхронизации. Сорате стало интересно, будут ли зрители подыгрывать.
Он затаил дыхание, и почти сразу на экране появилось оповещение «Приготовьтесь встать».
— Раз, два, три, давайте! Раз, два, три!
Нанами обратилась к залу, и триста человек одновременно встали со своих мест. Сората тут же проверил Няборона в центре экрана. Если камера-датчик верно распознает движения зрителей, Няборон закинет врага далеко-далеко.
Однако экран не реагировал. Хотя зрители правильно встали… От мысли, что камера вышла из строя, у Сораты пробежали по спине мурашки.
И тогда.
— Отправляйся-ка в ад! — воскликнула Нэкоко, и Няборон бросил нянгороида через голову. Далее на экране выскочило указание поднять руки.
Нанами вновь подбодрила толпу, и триста человек подняли руки.
Затем Няборон ухватил нянгороида за хвост и принялся раскручивать монстра.
Следующее указание призывало хлопать поднятыми руками. На экране замерцала иконка, указывающая на время, когда нужно хлопать, и постепенно скорость мерцания нарастала. Вместе с этим люди в зале хлопали в ладоши всё быстрее и быстрее.
В такт со звуками из зала Няборон раскручивался всё сильнее и сильнее.
И затем, после сигнала опустить руки, Няборон закинул нянгороида высоко в небеса.
Далее следовало окончание боя.
На экране появилось название добивающего удара. Няборон стал накапливать энергию, и пошёл отсчёт времени до последней атаки.
Три... два... один...
— «Фрикадельковый луч»!
Голоса трёхсот людей наложились друг на друга.
Воздух в зале задрожал, и Сората, стоявший за сценой, ощутил на себе его неумолимое давление.
Няборон выставил перед собой лапы и выпустил из них луч в форме тех же лап. Нянгороид в небе принял на себя прямой удар и разлетелся на кусочки. И даже следа от него не осталось.
Няборон умело расправился с нянгороидом.
Сората волновался насчёт синхронности управления, но раз получилось сейчас, то и дальше всё будет в порядке. Вначале его заставили понервничать, но потом датчики показали себя с лучшей стороны, и заметных задержек не возникло.
Когда парень посмотрел в сторону комнаты управления, то встретился взглядом с Рюноске по ту сторону стекла, чьи глаза выражали уверенность. Похоже, Рюноске вообще не беспокоился.
Победившие рядового нянгороида Няборон и Нэкоко наконец узрели владыку Айна Котоспина — мучителя Нэкосуке.
Няборон составлял в высоту триста тридцать три метра, но Айн оказался ещё выше. Как говорилось в начале, тот обладал достаточной силой, чтобы единственным ударом отправить Няборона в соседнюю префектуру.
Несомненно, шла битва за будущее человечества.
Сидящие спереди младшеклассники крепко сжали кулачки и болели за Няборона.
— Ты хоть помнишь, скольких убил? — сдавленно спросила Нэкоко у Айна.
— Устал. Вечно плечи гну, как кот спину. А~ как же устал.
Роль Айна отыгрывала Мисаки, и вышло у неё весьма недурно. То, как у неё любое дело получалось на высоком уровне, поражало.
— Если тебя прибить, мне станет веселее? Да, почему бы и нет.
Чтобы размяться, Айн прихлопнул двух подручных, подвернувшихся под лапу. И от такого гонора Нэкоко сорвалась.
— Ты не достоин того, чтобы жить!
— Говори как знаешь. Люди — это жалкие черви, но и они могут меня развлечь. Да, давай, бесись. Прогони мою усталость! Ну же!
Няборон остановил «Кошачий удар» Айна. Но на треть вошёл в землю.
— Слабо~ слабо~ Слышишь?! И это всё?! Ня-я-я-я-я-я-я-я-я!!!
Вопль Айна выбил Няборона из земли и подбросил в воздух.
В зале вполне ожидаемо прокричали «Няборон!».
Сората, сам того не ведая, сжал кулаки.
Хотя крики зрителей не влияли на бой, Няборон ловко приземлился на ноги.
Картинка сменилась на 3D-сцену, и началась боевая часть.
Больше наставления Нанами не требовались.
При появлении указателя все сразу встали.
Айн ударил сверху. Появился призыв поднять руки. Зрители тут же подняли руки, и Няборон проворно увернулся от атаки. Айн продолжил рычать. Тогда в зале прокричали «Фрикадельковый луч» и парировали атаку врага.
— Меня так просто не сломить! Давай же, покажи себя!
Ставший серьёзным Айн начал атаковать яростнее. Ударил справа, слева, а под конец добавил удар лбом.
Благодаря системе распознавания движений удалось вовремя избежать удары лапами, но от лба увернуться полностью не вышло.
От одного-единственного удара полоска жизней Няборона обнулилась — результат настройки баланса. Сората решил, что в битве против Айна можно разок и проиграть.
Чтобы оживить Няборона, зрители кричали в такт с командами на экране, пока фоновая музыка нагнетала ощущение опасности.
Зрители болели за Няборона, словно за любимую спортивную команду, и посылали ему свою энергию.
Айн медленно, но верно приближался к Няборону, чтобы нанести последний удар.
Нанами скользнула по Сорате взглядом.
Он уже не мог точно сказать, воскреснет ли Няборон вовремя.
Если сейчас он проиграет, игра закончится. Даже если потом продолжить играть, битву с Айном придётся начать с самого начала. Сората долго не мог решить, как с этим поступить, но решил, что, если игру можно пройти несмотря ни на что, будет неинтересно, потому оставил возможность полного проигрыша.
Если установить уровень сложности на таком уровне, что игра проходится в любом случае, не будет чувства достижения, и тогда пришли к выводу, что вообще пропадает смысл в интерактивности.
И Сората заявил, что им нужен такой баланс, когда «один раз проигрываешь, но потом в последний миг выигрываешь».
Сейчас настал тот самый критический момент.
Сората, кучу раз игравший в тестовом режиме, отчётливо видел, что зрители не справляются. Они не попадали в ритм. Хлопали в ладоши они хорошо, но вот кричали невпопад.
Из-за этого энергия накапливалась плохо.
Айн подошёл уже вплотную.
Он взял изнемождённого Няборона за подбородок и приподнял ему лицо. Затем поднял кулак, намереваясь отвесить последний «Кошачий удар».
Плохо дело. Они не успеют, подумал Сората, и в тот же миг зал поглотил рёв. В самую последнюю секунду раздался шквал из выкриков «Няборон!».
Одно мгновение экран оставался статичным. Музыка, нагнетающая страх, остановилась, и воцарилась тишина, от которой перехватило дыхание.
Тут же глаза Няборона ослепительно сверкнули под мощный звуковой эффект, и заиграла быстрая боевая композиция — мощный оркестр, который записали в сотрудничестве с музыкальным клубом. К тому же студент из клуба пения, готовящийся стать оперным певцом, помог с песней. Эмоции накатывали, даже если того не хотелось.
Заряженный энергией зрителей Няборон воспрянул, ухватился обеими лапами за голову Айна и прописал ему коленом по лицу.
Айн, разбрызгивая кровь из носа, сильно изогнулся назад. Когда подвернулся отличный шанс для контратаки, на экране возник значок голосовых команд. Триста человек набрали воздуха, чтобы закричать. И...
«Фрикадельковый луч!»
Он попал прямо в лицо Айна, практически в упор.
— Ня-я-я-я-я-я-я!
Крик, наполненный болью, разнёсся по всему залу. Мисаки отыграла роль даже слишком хорошо.
Упавший на четвереньки Айн с ненавистью воззрился на Няборона. Зафиксировав цель, он широко распахнул пасть и выстрелил толстым лучом.
Няборон снова принял позу для спецатаки и сразу выстрелил в ответ.
Но луч Айна оказался куда сильнее и поглотил атаку Няборона.
На экране вновь появился индикатор для хлопков и криков.
Зрители все как один поддержали Няборона.
Нэкоро ответила диким криком.
— Гря-я-я-я-я-я!
Фрикадельковый луч моментально утолщился и оттеснил луч Айна назад.
Благодаря силе зрителей Няборон взял над Айном верх.
— Не может бы-ы-ы-ы-ыть! Я же-е-е-е-е-е-е-е...
И окутанный светом фрикаделькового луча Айн растворился, испуская предсмертный крик.
Посреди обломков остался один лишь Няборон. Быстрая боевая мелодия постепенно затихла, и ей на смену пришёл спокойный мотив с толикой драматизма.
Сквозь облака пробился солнечный свет, озаряя покрытого ранами Няборона.
— Нэкосукэ-сан, враг побит.
Посмотрев в небо, Нэкоко грустно улыбнулась, экран потемнел, и начался закрывающий ролик.
Хотя уже можно было ничего не делать, зрители продолжали кричать и хлопать в ладоши.
Кто-то требовал продолжения на бис.
Сорату захлестнули невероятные эмоции, он стоял в полной прострации.
Все ликовали. Хлопали в ладоши. И Сората не мог сдержать радость. У них правда всё получилось. Хотелось от всего сердца поблагодарить гостей за их энтузиазм.
Зрители хлопали до самого конца титров и не успокоились ещё какое-то время даже после появления слова «Конец».
— Сората, здорово.
Масиро положила руку на сжатый кулак Сораты.
— Ага… Правда круто… голова кругом от всего...
— Мы сделали это, Канда-кун! — Примчалась перевозбуждённая Нанами.
— Ага… Было здорово.
С бушующими эмоциями Сората дал Нанами пять.
Но он не мог оставаться с таким настроем долго.
— Сората, собираемся! Президент-сама привёл учителя! — раздался голос Дзина по ту сторону экрана.
Когда Сората заглянул в комнату управления, Рюноске уже заканчивал собирать оборудование.
Сората ещё не полностью пришёл в себя, но всё же взял Масиро за руку и побежал.
За ним побежала Нанами. Дзин помогал Рюноске переносить оборудование, а Мисаки уже вылетела через задние двери. Вскоре послышался звук двигателя.
Все залезли в машину, и та резко тронулась с места, заглушая крики учителя и президента школьного совета.
— Мы лучшие во вселенной!~
Заразившись взрывными эмоциями Мисаки, Сората тоже прокричал, что он лучший во вселенной.
А что произошло дальше, он уже плохо помнил.
Помнил только, что сон приснился лучше некуда, но этого оказалось вполне достаточно.
7 ноября.
В отчёте собраний Сакурасо записали следующее:
«Я делаю заявление! Сегодняшний день отныне и навеки становится Днём Няборона! Кохай-кун, Масирон, Нанамин, Дракон, Дзин, Риттан, Хаухау, спасибо! Благодаря вам одна моя мечта исполнилась! Сегодня мы не заснём!» Подпись: Камигуса Мисаки.
«Мисаки-сэмпай, если не спать, то помрёшь!» Подпись: Канда Сората.
«Стало быть, не за горами вторая серия». Подпись: Камигуса Мисаки.
«Не хочу помереть от переработки так рано, позволь немного отдохнуть». Подпись: Канда Сората.
«Э-э-э, и как давно у нас дневник для переписки?» Подпись: Аояма Нанами.