Когда Аккарин начал рассказ, Сонеа закрыла глаза. Аккарин коротко описал свой замысел исследовать древнюю магию и объяснил, как поиски привели его в Сачаку. Он говорил чуть насмешливым тоном, словно бы недоумевая, каким он был тогда молодым и глупым.

Он рассказал про свою встречу с Ичани по имени Дакова. Хотя Сонеа уже слышала эту историю, она была тогда слишком поражена, чтобы обратить внимание на звучавшую в его голосе ноту смятения и ужаса. С невыразимой горечью говорил он о годах рабства и о жестокости Ичани. Сонеа внезапно осознала, что тогда, у источника, Аккарин впервые открыл другому человеку правду о пяти годах своей жизни. Много лет он хранил в тайне эту часть своего прошлого, и не только черная магия тому причиной — при воспоминаниях о пережитом унижении его до сих пор охватывали боль и стыд.

Сонеа открыла глаза. Она ожидала увидеть на лице Аккарина хотя бы след этих чувств, но внешне он оставался бесстрастным. Собравшимся в Гилдхолле магам Высокий Лорд наверняка казался абсолютно спокойным. Месяц назад Сонеа тоже не различил бы в его голосе эмоций, но она так хорошо изучила его за последние дни, что научилась видеть скрытое за фасадом безразличия.

Она слышала, с каким глубоким сожалением Аккарин рассказывал, как научился черной магии. Он объяснил, что даже не надеялся выжить: убей он Дакову, Карико достал бы мага из-под земли, чтобы отомстить за брата. С холодной простотой он описал убийство рабов и Даковы. Рассказ о пути домой уместился всего в несколько предложений.

Смягчившимся голосом Аккарин поведал о радости возвращения в Гильдию. Дома ему хотелось одного: забыть про Сачаку и черную магию. Объяснив, что он принял пост Высокого Лорда, чтобы иметь возможность пристально следить за Ичани, Аккарин замолчал. Напряженная тишина стояла и в зале — маги пытались осмыслить слова Главы Гильдии.

— Спустя два года после избрания до меня дошли слухи о странных ритуальных убийствах, — продолжил Аккарин. — Стража считала, что это Воры отмечают наказанных ими должников, но я сразу понял, что дело не в этом. Переодевшись в одежду горожанина, я проник в трущобы и нашел убийцу. Как я и предполагал, он был черным магом из Сачаки.

Этот маг был слаб, и я легко взял его в плен. Прочитав мысли, я узнал, что он — бывший раб, освобожденный и обученный черной магии в обмен на согласие предпринять опасную миссию. Карико послал его оценить силу Гильдии и убить меня.

Дакова рассказал брату все, что прочитал в моих мыслях. Карико знал, что черная магия находится в Объединенных Землях под строжайшим запретом, но он не мог начать войну в одиночку. Ему нужно было найти союзников и убедить их в слабости Гильдии.

Аккарин испытующе посмотрел на Короля. В сердце Сонеа затеплилась слабая надежда — ведь Король наверняка не может оставить без внимания такую угрозу. Прежде чем казнить Аккарина, он должен проверить его рассказ!

Сонеа почувствовала на себе бесстрастный взгляд холодных зеленых глаз, но на этот раз не опустила голову. «Поверь ему, Жестокий владыка Киралии, — подумала она. — Он говорит Правду».

— Что вы сделали с этим бывшим рабом? — спросил Лорлен.

— Я не мог отпустить раба и позволить ему дальше убивать жителей Имардина, — ответил Аккарин. — Привести его в Гильдию я тоже не мог: Карико и другие Ичани увидели бы все наши слабости. Я убил его.

Лорлен поднял брови, но Аккарин не дал ему задать следующий вопрос. Он продолжил свой рассказ. В его голосе отчетливо звучало мрачное предупреждение.

— За последние пять лет я выследил и убил девять таких шпионов. Через них я узнал, что попытки Карико объединить Ичани дважды потерпели провал. Я боюсь, что на этот раз он добился успеха. — Аккарин прищурился. — Последний шпион не был рабом. Это была женщина, одна из Ичани. Прочитав мысли лорда Джолена, она узнала все, что хотела. Попытавшись выставить убийцей меня, она хотела заставить вас разделаться со мной и тем самым остаться без главного козыря против Ичани. Мне пришлось рассказать вам правду. — Аккарин встряхнул головой. — Я очень надеюсь, что это пойдет на пользу Гильдии, а не приведет к ее гибели.

— Так вы думаете, лорда Джолена убила эта Ичани?

— Да.

— Вы занимались черной магией, чтобы справиться со шпионами Ичани?

— Да.

— Почему вы не рассказали нам об этом пять лет назад?

— Тогда угроза была невелика. Если бы я продолжал убивать шпионов, Ичани могли решить, что Гильдия не так уж слаба. Карико мог оставить попытки объединить Ичани или его могли убить, ведь у него больше не было брата, готового прийти на помощь.

— Вы должны были предоставить право решать нам.

— Я не мог так рисковать, — ответил Аккарин. — Если б меня публично обвинили в использовании черной магии, об этом узнали бы Ичани. Если б вы поверили мне, вы могли бы решить, что Киралию спасет только черная магия. Я не хотел, чтобы это решение лежало на моей совести.

Верховные Маги обменялись взглядами. Лорлен, казалось, не знал, как продолжить допрос.

— Чтобы справиться с рабами, вы пополняли свою Силу за счет других, — медленно сказал он.

— Да, — кивнул Аккарин, — но Силу мне давал добровольно мой слуга, а в последнее время — еще и Сонеа.

— Вы использовали черную магию на Сонеа! — ахнула леди Винара.

— Нет, — улыбнулся Аккарин. — В этом не было необходимости. Сонеа — маг и может передать свою Силу другому сама.

— Что из этого знала Сонеа до сегодняшнего дня? — строго спросил Лорлен.

— Все, — ответил Аккарин. — Как уже сказал лорд Ротан, она случайно узнала больше, чем нужно. Я принял меры, чтобы принудить Сонеа и ее бывшего наставника к молчанию, но недавно решил открыть ей всю правду.

— Почему?

— Кто-нибудь, кроме меня, должен был знать о Сачаканской угрозе.

— И вы выбрали ученицу? — прищурился Лорлен.

— Да. Она — сильный маг. Кроме того, мне пригодилось ее знание трущоб.

— Как вам удалось убедить Сонеа в вашей искренности?

— Я отвел ее к пойманному шпиону и научил читать его мысли. Увиденного оказалось достаточно, чтобы убедить Сонеа, что мои рассказ о Сачаке — правда.

Зал наполнился перешептываниями — маги постепенно осознавали, что значит признание Аккарина. Под пристальными взглядами Верховных Магов Сонеа покраснела.

— Чему еще вы научили Сонеа? — нахмурившись, спросил Лорлен.

— Я дал ей прочитать некоторые книги, чтобы она лучше знала, что нам грозит.

— Книги из вашего сундука? Откуда, кстати, вы их взяли?

— Я нашел их в катакомбах под Университетом. Когда Гильдия запретила черную магию, их поместили туда на случай, если это знание снова понадобится. Думаю, вы прочитали достаточно чтобы понять, что я не лгу.

Лорлен взглянул на лорда Саррина.

— Это правда, — кивнул старый Алхимик. — Я тщательно изучил летописи. Они не похожи на подделку. Там говорится, что раньше Гильдия широко использовала черную магию. Подмастерья отдавали магам силу в качестве платы за обучение. Но один из подмастерьев, обуреваемый жаждой власти, убил своего учителя и тысячи других людей. После его смерти Гильдия наложила на черную магию суровый запрет.

Зал зашумел. Прислушавшись, Сонеа уловила обрывки разговоров.

— Чем он может подтвердить свой рассказ?..

— Почему мы никогда не слышали об этих Ичани?

Вскинув обе руки, Лорлен призвал магов к спокойствию. Зал неохотно затих.

— Есть ли у Верховных Магов вопросы к Аккарину?

— Конечно, — пророкотал лорд Балкан. — Сколько их, этих изгнанных в пустоши магов?

— — Десять — двадцать, — ответил Аккарин. Его слова были встречены нервными смешками. Так немного? — Но они держат рабов и забирают их силу. Магический потенциал каждого раба не меньше, чем у среднего мага Гильдии. Представьте себе черного мага с десятью рабами. Еженедельно забирая силу у половины из них, он через полгода станет в сотни раз сильнее любого из нас.

Напряженное молчание воцарилось в зале.

— В битве маг теряет силу, — задумчиво сказал Балкан. Умный противник сначала разделался бы с рабами…

— Я первый раз слышу слово «Ичани»! — раздался негодующий голос лорда Кито. — Каждый год хотя бы один купец да добирается до Сачаки, и дипломатов туда тоже посылают. Говорят, в Арвисе есть маги, но про черных магов никто никогда не слышал!

— Ичани — изгнанники, стоящие вне закона, о них даже не упоминают в Арвисе, — ответил Аккарин. — А Сачаканский королевский двор — поле опасных политических битв. Тамошние маги держат свои силы в тайне и уж конечно не сообщают киралийским дипломатам то, что скрывают даже от соотечественников.

— Почему Ичани хотят вторгнуться в Киралию? — спросил Балкан.

— По многим причинам, — пожал плечами Аккарин. — Прежде всего они хотят восстановить свое влияние при дворе, но многие также жаждут отомстить Киралии за Сачаканскую войну.

— Экспедиция в Арвис могла бы подтвердить или опровергнуть это, — нахмурился Балкан.

— Мало кто в Арвисе знает об амбициях Карико, — сказал Аккарин. — А если маг Гильдии встретится с Ичани, он будет убит без долгих разговоров.

— Как еще мы можем убедиться в вашей правоте? — спросила Винара. — Вы согласитесь на чтение памяти?

— Нет.

— Как мы можем верить вам после этого?!

— Вы можете случайно прочитать в моих мыслях секрет черной магии, — сказал Аккарин. — Я не могу этого допустить.

— Тогда Сонеа? — Леди Винара, прищурившись, посмотрела на девушку.

— Нет.

— Вы научили ее черной магии?!

— Нет, — жестко ответил Аккарин, — но я вверил ей важную тайну. В крайнем случае эта тайна может оказаться полезной Гильдии.

Сердце Сонеа было готово выскочить из груди. Он солгал! Солгал ради нее!

— Верен ли рассказ лорда Ротана? — спросила Винара.

— Да.

— Вы взяли опекунство над Сонеа, только чтобы принудить ее и Ротана к молчанию?

— Нет, не только. Я взял опекунство над Сонеа потому, что увидел в ней огромный потенциал, на который другие учителя позорно не обращали внимания. За время моего опекунства я понял, что не ошибся: Сонеа — честная, трудолюбивая и исключительно талантливая ученица.

Сонеа с трудом подавила сумасшедшее желание улыбнуться во весь рот. Он ее наконец-то похвалил! Затем она похолодела, поняв, куда клонит Аккарин.

Он хочет убедить Гильдию, что девушка может им понадобиться. Он доверил ей важную тайну. Если маги не поверят Высокому Лорду, они сжалятся над глупой неопытной девушкой. Может быть, ее даже простят — ведь она всего лишь прочитала несколько книг по наущению наставника. Аккарина это выставляло в еще более невыгодном свете, но он, похоже, того и добивался.

Раньше Сонеа казалось, что Гильдия простит Аккарина, если узнает правду. Теперь она поняла, что Аккарин даже не рассматривал такую возможность, слишком хорошо зная слепой страх коллег перед черной магией.

Чего же он ждет, если не надеется на снисхождение? Не может же он допустить собственной казни! Если дело дойдет до смертного приговора, он с боем вырвется отсюда! Но хватит лиунего силы после битвы с Ичани? Вряд ли.

Сонеа может отдать ему свою. И тогда Воины попытаются остановить ее, но поймут, что у нее подозрительно много Силы. После этого ее уже не простят и план Аккарина провалится. Жертвы будут ни к чему.

Значит, единственный способ спасти Аккарина — признаться в использовании черной магии. Прямо сейчас.

— Сонеа, — Лорлен пристально смотрел на нее.

— Да, Распорядитель.

— Аккарин научил тебя читать мысли человека против его воли?

— Да.

— Ты уверена, что правильно поняла мысли шпиона?

— Да, я уверена.

— Где ты была в ночь смерти лорда Джолена?

— Я была вместе с Высоким Лордом.

— Что вы делали?

Сонеа охватило замешательство. Настало время признаться, но сомнения снова нахлынули на нее. Аккарин хотел оставить ее в Гильдии… Какой в этом смысл, если он погибнет? Лучше им уйти вместе сейчас — если Гильдии понадобится помощь, Лорлен позовет их через кольцо.

— Сонеа?

«Одно я знаю точно. Я не дам им убить Аккарина».

Глубоко вздохнув, Сонеа подняла голову и посмотрела Лорду Распорядителю в глаза.

— Высокий Лорд учил меня черной магии.

Зал взорвался восклицаниями изумления и ужаса. Сонеа чувствовала на себе потрясенный взгляд Аккарина, но не обращала внимания. Несмотря на тошноту и дрожь в коленях, она заставила себя продолжить, перекрывая шум, для чего ей пришлось почти кричать.

— Это я попросила его научить меня. Он сначала отказывался. Но когда его ранила эта Ичани, я уже не могла…

— Ты научилась черной магии по доброй воле?! — воскликнула Винара.

— Да, госпожа моя, — кивнула Сонеа. — Когда Высокого Лорда ранили, я поняла, что, если он погибнет, не останется никого, кто мог бы продолжить борьбу.

— Теперь уж точно не останется, — прошипел Лорлен, смерив Аккарина уничтожающим взглядом.

Эти слова заставили Сонеа вздрогнуть. Распорядитель прекрасно понял, чего добивался Аккарин. Горькое удовлетворение охватило Сонеа — ее подозрения оказались верными.

Вопросительно взглянув на Аккарина, Сонеа с ужасом увидела гнев на его лице. Она быстро отвернулась, чтобы не видеть злости наставника. «Я обещала ему слушаться, — подумала она — Вдруг у него был какой-то блестящий план, а я все испортила? Мог бы и догадаться, что я не позволю ему пожертвовать собой ради меня…»

— Сонеа.

Она заставила себя повернуться к Лорлену.

— Это Аккарин убил лорда Джолена?

— Нет.

— Это он убил свидетельницу?

— Не знаю. Я не знаю, о ком идет речь. Я не видела, чтобы он убивал какую-либо женщину.

— Есть ли еще вопросы? — обратился Лорлен к Верховным Магам.

— Да, — тут же сказал Балкан. — В тот вечер мы не застали в Резиденции ни Аккарина, ни тебя. Вы появились вместе. Где вы были?

— В городе.

— Что вы там делали?

— Надо было разобраться со шпионом.

— Аккарин убил этого шпиона?

— Нет.

Балкан нахмурился, но промолчал. Лорлен обвел взглядом Верховных Магов и обратился к залу:

— Есть ли еще вопросы?

Молчание было ему ответом. Сонеа не сдержала вздоха облегчения. Лорлен кивнул собравшимся магам:

— Мы должны обсудить…

— Подождите! Лорлен резко повернулся.

— Да, лорд Балкан?

— У меня есть еще один вопрос. К Сонеа.

Сонеа собрала силы и заставила себя посмотреть на Воина.

— Этотыубила женщину-Ичани?

Холод затопил Сонеа. Она взглянула на Аккарина, но тот смотрел в пол с усталым и смирившимся выражением лица.

«Какая разница? — подумала Сонеа. — Я просто еще раз докажу, что верю ему во всем».

Она повернулась к Балкану:

— Да.

Нарастающий гул заполнил зал. Балкан со вздохом потер виски.

— Не зря я настаивал, чтобы между ними поставили Воинов, — пробормотал он.