Послевоенный быт. Переселение в Биробиджан
1
С. Гудзенко:
Закончилась вторая мировая.
Нас дома ждут!
Гони‚ шофер‚ гони!
В июле 1945 года первый состав с демобилизованными отправился из Германии на восток; следом за ним двинулись многие эшелоны, развозя по домам победителей той войны. Возвращались солдаты, выжившие в боях. Возвращались офицеры. А в стране была послевоенная разруха, жители городов ютились в подвалах и сараях, теснились в уцелевших зданиях; в сожженных деревнях жили в землянках сотни тысяч крестьян; ослабленные недоеданием взрослые и дети умирали от всевозможных болезней.
За годы войны было мобилизовано в армию 30 миллионов граждан СССР; из-за убыли мужского населения увеличился разрыв между количеством женщин и мужчин, который существовал затем долгое время. Приметой послевоенного времени стали люди с протезами, на костылях и примитивных тележках, а то и на самодельных досках для безногих, которые катились на подшипниках. Пустые рукава. Черные повязки на глазах. Израненные тела и изувеченные лица. Нищие калеки на улицах и в поездах, на кладбищах и на рынках, которые выпрашивали подаяние.
Из колхозов ушло на фронт около 40% трудоспособного населения; в деревнях почти не осталось мужчин, работали на полях женщины и дети. Колхозные урожаи шли на покрытие обязательных поставок, и единственным пропитанием оставалась картошка, выращенная на приусадебных участках.
Анатолий Рубин (о белорусском крестьянине, у которого он скрывался во время оккупации):
"Однажды поздно вечером хозяин вызвал меня во двор и предложил приложить ухо к земле. Я лег на землю и услышал далекий гул канонады. "Ты чуешь, Толя, это колхоз идет", – сказал мне хозяин…
После войны я приезжал к Карсюкам и поддерживал с ними дружеские отношения… Иван как-то сказал мне, задумавшись: "Когда в 39 году пришли Советы, то они говорили: вот, мол, из-за панов вы и жили плохо. Пришли немцы и говорили, что, мол, из-за жидов вы жили так плохо. Ну а теперь нет ни жидов, ни панов, а жить еще хуже..."
2
На освобожденных территориях надо было начинать с пустого места: восстанавливать жилые дома, заводы, школы, электростанции, больницы и детские сады. Жизнь была трудной, недоставало продуктов питания и промышленных товаров, процветал "черный рынок", где всё стоило невероятно дорого. Снова заговорили о том, что евреи наживаются на народном бедствии, и органы НКВД сообщали о возникновении тревожных слухов: "В Кривом Роге якобы вскрыта банда, состоявшая из евреев, которые, воруя русских детей, убивали их, а из детского мяса выделывали мясные колбасы и пирожки, которыми торговали на рынке".
Людоедства тогда еще не было, однако наступило лето 1946 года, небывалая засуха на фоне послевоенной разрухи, а с ней и голод, захвативший Украину, Молдавию, Крым и черноземные области РСФСР. Жители городов получали хлеб и кое-какие продукты по карточкам, а потому голод коснулся прежде всего крестьян и жителей районов, приравненных к сельской местности, где не существовало карточного распределения продуктов.
Н. Хрущев вспоминал: "Я убеждал, что… Украина нуждается в помощи, но лишь еще больше возбуждал в Сталине гнев. Мы ничего из центра не получили. Пошел голод. Стали поступать сигналы, что люди умирают. Кое-где началось людоедство". Смертность от голода и болезней особенно возросла весной 1947 года, когда в деревнях закончились все запасы. По официальным данным, лишь на территории РСФСР насчитали 500 000 больных дистрофией, количество погибших в стране исчислялось сотнями тысяч.
Из писем колхозников, выявленных цензурой: "Народ не ходит на работу, потому что голодный, кушает лебеду…" – "У нас сейчас большой голод… У некоторых нет решительно ничего, кроме воды и соли…" – "Счастье тому, кто уехал из этой пропасти, но нам, видно, придется подыхать…" Из свидетельства очевидца: "В 1946–1947 годах, в годы страшного голода, охватившего Молдавию, все базары были заполнены еврейскими домашними вещами и ритуальными предметами – их продавали или меняли на хлеб опухшие от голода селяне".
Сразу после войны начали строить для членов Политбюро "государственные дачи" возле Сухуми, Нового Афона, на озере Рица в Абхазии и на Валдае – в то время, когда десятки тысяч людей жили в землянках и умирали от истощения. С. Аллилуева, дочь Сталина, вспоминала возвращение с отцом с юга: "Бегал и суетился генерал Власик, ожиревший, опухший от важности и коньяка. Пыхтели и прочие, разжиревшие на тучных казенных харчах, – генералы и полковники из охраны. Их ехал целый поезд – свита, двор, прихлебатели. Отец скрежетал зубами, глядя на них, и не упускал случая, чтобы накинуться с какими-нибудь грубыми окриками…"
И далее:
"К столу отца везли рыбу из специальных прудов, фазанов и барашков из специальных питомников, грузинское вино специального разлива, свежие фрукты доставляли с юга самолетом… Отец не знал, сколько стоили его обеды, дачи… потому что никогда ни за что не платил денег… Свои ежемесячно присылаемые пакеты с зарплатой… он складывал, не глядя, в стол… Ящики его были заполнены запечатанными пакетами с деньгами, которые по мере заполнения стола куда-то убирали.
Когда отец умер – все эти деньги немедленно исчезли".
3
В годы войны Сталин возглавлял советское правительство, Совет народных комиссаров, в марте 1946 года переименованный в Совет министров СССР. Все средства пропаганды приписывали победу над Германией "мудрому руководству вождя", "гениальному стратегу", "величайшему полководцу всех времен и народов". В июне 1945 года ввели высшее воинское звание "Генералиссимус Советского Союза", которым удостоили маршала Сталина; в те же дни ему присвоили звание Героя Советского Союза и наградили вторым орденом "Победа".
На экраны страны вышел художественный фильм "Падение Берлина". В его финале спускался с небес на берлинский аэродром огромный самолет, и актер, игравший роль вождя, появлялся в белом кителе перед ликующими, благодарными народами – это был апофеоз одержанной победы, почти религиозное поклонение "спасителю человечества", "великому кормчему всех времен и народов".
П. Антокольский, из обращения к Сталину:
Встань же в маршальской шинели
У могучих стен Кремля,
Чтобы вновь моря синели,
Зеленели бы поля…
Не было такой газеты или журнала, в которых не упоминалась бы его имя; не было такого города, районного или областного, где отсутствовала бы улица И. В. Сталина. Именем вождя называли заводы, колхозы, корабли и вершины высочайших гор, куда альпинисты доставляли его бюсты. Композиторы сочиняли кантаты в его честь, скульпторы создавали гигантские статуи "отца и учителя", художники выставляли на обозрение монументальные полотна, изображая его в мундире генералиссимуса со многими орденами на груди.
В июле 1945 года Сталин отправился в немецкий город Потсдам на встречу с президентом США и премьер-министром Великобритании. Предприняли чрезвычайные меры предосторожности, подготовили специальный поезд с бронированными вагонами, и Берия докладывал вождю: "Маршрут длиной 1923 километра… Обеспечивают безопасность пути 17 тысяч войск НКВД, 1515 человек оперативного состава. На каждом километре железнодорожного пути от 6 до 15 человек охраны. По линии следования будут курсировать 8 бронепоездов войск НКВД". – "Для охраны особняка (товарища Сталина) доставлено 7 полков НКВД и 1500 человек оперативного состава. Организована охрана в 3 кольца".
Сталин работал по ночам, а потому во всех министерствах до рассвета дежурили министры и ответственные сотрудники – на случай, если позвонят из Кремля и потребуют какие-либо данные об их работе. Затем вождь уезжал на "ближнюю дачу", где за обеденным столом, в кругу ближайших соратников, он принимал решения, влиявшие на судьбы народов и стран. Путь от Кремля до дачи, по которому проносилась кавалькада машин, считался правительственной трассой; на ней круглые сутки дежурили "топтуны"-охранники, в домах вдоль этой трассы были опечатаны чердаки и перекрыты проходные дворы, чтобы не допустить покушения на главу государства.
"Корифей науки" был гением в философии, литературе, музыке, истории, экономике и военной стратегии. Никто не смел перечить вождю, никто ему не противился. Любое решение Сталина становилось законом, который следовало безоговорочно исполнять, любые его слова считались непререкаемой истиной, "откровением свыше", тиражировались в книгах, газетах, журналах, в выступлениях докладчиков по всей стране – от секретарей ЦК партии до школьных пионервожатых. Из газеты "Правда": "Сказал Сталин – значит, так думает народ. Сказал народ – значит, так подумал Сталин".
Советский Союз и страны антигитлеровской коалиции разгромили фашизм, Красная армия отвоевала половину Европы, но ложь – сознательная, обдуманная, утвержденная в инстанциях – оставалась непобедимой. Ложь пронизывала, как и прежде, несвободное общество. Лгали постановления Полибюро и ЦК партии. Академики и доктора наук подводили научную базу под эту ложь с использованием цитат Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина. Ее разъясняли комментаторы газет и радио. Воспринимали эту ложь граждане "первого в мире государства рабочих и крестьян", от которых не требовали осмысления теорий марксизма-ленинизма, да они и сами не стремились к этому, потому что всякая попытка осмысления – в столкновении с реальностью – могла привести к нежелательным выводам, а затем к жестокому наказанию.
Следовало посещать собрания, дружно голосовать за очередную резолюцию, одобряя или пригвождая, верить без размышлений, что народы Советского Союза "семимильными шагами" идут к коммунизму, а советская власть – самая лучшая власть в мире, во главе которой находится "знаменосец мира, великий вождь мирового пролетариата".
В. Молотов: "Сталин говорил: "Правду охраняют батальоны лжи"…"
4
Ежегодно, 1 мая и 7 ноября, проходили военные парады и многочасовые демонстрации трудящихся на Красной площади. На трибуне мавзолея стояли члены Политбюро и "лично товарищ Сталин". Печатали шаг сводные колонны. Проезжали танки. Провозили пушки. В небе пролетали самолеты. На площадь вступали колонны демонстрантов, отделенные друг от друга рядами охранников в штатском.
Каждогодно, в Октябре и Мае,
Мы сверяли чувства по нему.
И стоял он, руку подымая,
Равный Громовержцу самому…
Победа над Германией "списала" репрессии предвоенных лет и поражения в той войне, которые позволили немецким войскам дойти до Москвы и Сталинграда. Вождь снова был непогрешим; "гений человечества" стал божеством, которому следовало поклоняться; в богослужение церквей, мечетей и синагог ввели молитву "за здравие вождя народов". В школах, на выпускных экзаменах, десятиклассники писали сочинения на тему "Образ молодого советского человека великой Сталинской эпохи"; пионеры провозглашали: "К борьбе за дело Ленина – Сталина будь готов!" В детских садах висели лозунги на кумачовых полотнах: "Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!"; малыши декламировали на утренниках: "Я маленькая девочка, играю и пою. Я Сталина не видела, но я его люблю".
Это были годы "великих строек коммунизма", и планы Кремля поражали воображение своей грандиозностью. Закладывали гигантские лесозащитные полосы. Возводили огромные гидроэлектростанции. Планировали повернуть вспять сибирские реки. Силами заключенных прокладывали Волго-Донской канал, возле которого воздвигли гигантскую статую вождя (на нее пошло 33 тонны меди). Десятки тысяч узников строили за Северным полярным кругом железную дорогу на Игарку и ценой огромных человеческих жертв проложили 850 километров рельсовых путей (после смерти Сталина "стройку прекратили из-за ненадобности дороги… В тундре остались рельсы, поселки, паровозы, вагоны…").
Население страны жило бедно, в тяжелейших жилищных условиях, получая нищенскую заработную плату, выстаивая в магазинах долгие очереди, однако ежегодно, весной, объявляли о снижении цен на некоторые виды товаров. Это проходило под лозунгом "Забота партии, правительства, лично товарища Сталина о благосостоянии советского народа", и вождю докладывали высказывания москвичей: "Как здорово, что снизили цены!.. Москва прямо торжествует…" – "Ни одно из капиталистических государств за всю свою историю таких вещей не делало…" – "В провинции продуктов нет и не будет, а торговля хлебом ведется по спискам…" – "Это плохо для крестьян… которые должны все продукты продавать дешевле…"
Пропагандистский эффект после каждого постановления был велик; даже через десятки лет старики говорили с почтением: "А Сталин цены снижал…" И добавляли: "Сталин был – так порядок был…"
В декабре 1949 года весь Советский Союз, "всё прогрессивное человечество" отмечали день рождения вождя. Он получил более 15 000 подарков со всего света и более 800 000 поздравительных писем. Среди прочих поступил "Приветственный адрес от духовенства и мирян русской православной церкви", подписанный патриархом, архиепископами и епископами: "Нам особенно дорого то, что в деяниях Ваших… весь мир видит торжество нравственных начал в противовес злобе, жестокости и угнетению, господствующим в отживающей системе общественных отношений…"
Юбилей вождя не обошел стороной и еврейские религиозные общины. Проводили специальные богослужения, зачитывали поздравительные послания; в синагоге Омска исполнили кантату о Сталине, зажгли семьдесят свечей и зачитали приветствие имениннику.
Вышла в свет "Краткая биография И. В. Сталина"‚ в которую он добавил собственноручно такие слова: "С гениальной проницательностью разгадывал товарищ Сталин планы врага и отражал их. В сражениях‚ в которых товарищ Сталин руководил советскими войсками‚ воплощены выдающиеся образцы военного оперативного искусства". Это он вписал в свою биографию: "Сталин – достойный продолжатель дела Ленина, или, как говорят у нас в партии: Сталин – это Ленин сегодня".
М. Джилас, югославский государственный деятель (из книги "Разговоры со Сталиным"):
"Маленький неуклюжий человечек шествовал по золотым и малахитовым царским палатам, перед ним открывались двери, его провожали горящие восторженные взгляды, слух придворных напрягался, чтобы запомнить каждое его слово. А он, уверенный в себе и в своем деле, как будто не обращал на всё это внимания…
Поэты им вдохновляются, оркестры гремят кантатами о нем… Сейчас он победитель самой большой войны в истории, и его абсолютная власть над шестой частью земного шара неудержимо ширится дальше".
5
В предвоенные годы Тову Перельштейн дважды арестовывали за сионистскую деятельность; она провела 6 лет в лагере на Колыме, а затем осталась там в ссылке. Из ее воспоминаний (события 1944 года):
"Когда у меня родился сын… муж предложил назвать его Йосефом – по имени младшего брата, который был безвинно расстрелян палачами НКВД. Меня страшила мысль о том, что ребенок будет носить имя, принадлежавшее не только убитому, но и убийце: ведь это было и имя Сталина. Но семье Перельштейн была дорога память погибшего Йосефа… и я согласилась. В домашнем кругу мы называли мальчика Йоськой…
Однажды, когда я принесла Йоську в ясли и передала сестре, та рассмеялась, стала даже давиться от смеха, а работницы яслей хохотали вместе с ней… Мне объяснили, что в это утро они переименовали всех хряков из свинарника подсобного хозяйства: отныне их будут называть не Васьками, а Йоськами. Дескать, свиньи тоже хотят быть евреями…
Я рассказала эту историю ясельному врачу Анне Михайловне, еврейке по национальности. Та побледнела, выслушав мой рассказ, несколько минут молчала и затем сказала: "Борову еврейское имя не подходит. Ну, я им завтра покажу!"
Наутро… Анна Михайловна неожиданно спросила: "Что у вас нового?" Сестры и няни стали громко смеяться: "Мы сменили клички хряков в свинарнике и вместо Васек будем называть их Йоськами". Анна Михайловна, обычно сдержанная, гневно закричала: "Знаете ли, что вы сделали? Вы назвали свиней именем Иосифа Виссарионовича! Который руководит войной с врагом на всех фронтах и всюду побеждает!.."
В комнате стояло гробовое молчание. Работницы яслей дрожали от страха, они так перепугались, что не могли встать и приступить к работе. После того дня хряки в свинарнике опять стали Васьками…"
6
Яков Карасин (Тукумс, Латвия):
"Первую еврейскую свадьбу в послевоенном Тукумсе сыграли в 1946 году – Гита Перлман вышла замуж за Лейбу Фридмана. Эту свадьбу отмечали все тукумские евреи, ведь свадьба – это верный признак того, что невозможно уничтожить еврейскую жизнь, что родятся и вырастут еврейские дети, и всем очень хотелось надеяться – уж они-то никогда не узнают беды.
Первое послевоенное свадебное веселье еще омрачалось близостью недавней войны, и это чувствовалось не только по скромным нарядам и не слишком роскошному застолью. Жених успел пройти через гетто и концлагеря, а у невесты погиб единственный брат…"
В 1946 году проходили первые послевоенные выборы в Верховный Совет СССР. По официальным данным, за "кандидатов блока коммунистов и беспартийных" проголосовало более 99% избирателей, и очевидец во Львове свидетельствовал: "Везде портреты, афиши. Играют оркестры, школьники маршируют и поют на улицах. Огромный энтузиазм. Можно выбирать между Сталиным и Джугашвили…"
Органы НКВД докладывали содержание анонимных надписей в избирательных бюллетенях: "Честный человек за вас, сволочей, голосовать не может..." – "За что только воевали?.." – "Долой колхозы…" Встречались и иные надписи: "За блок коммунистов и беспартийных, прошу только изолировать евреев от трудового народа…" – "Я даю голос, но прошу, щоб i одного жида не було на нашiй Украiнi…"
После войны возвращались по домам евреи – солдаты и офицеры той войны. Одни шли учиться, другие поступали на работу; жизнь налаживалась медленно, не хватало жилья и продуктов питания; осиротевшие люди не могли оставаться в тех местах, где погибли их близкие, – так начался стихийный переезд в Еврейскую автономную область (ЕАО).
На отъезд подталкивал голод 1946–1947 годов, разруха на освобожденных территориях, антисемитские настроения соседей, недружелюбное отношение местных властей, и в Биробиджан отправились первые переселенцы, которым казалось, что там они смогут жить среди своих. Один из них объяснял причины переезда: "Обстановка в Крыму оказалась такой, что работать было невозможно. Кругом сплошной антисемитизм, и никакой борьбы с ним нет".
Послевоенный пятилетний план предусматривал развитие промышленности Дальнего Востока, увеличение его населения, и руководители ЕАО – с разрешения Москвы – развернули кампанию за переселение. В газете на идиш "Эйникайт" опубликовали очерк о Еврейской автономной области, который мало соответствовал действительности:
"Я везде видел, как люди заняты работой, я видел с каким воодушевлением и радостью они строят и создают новую жизнь на новом месте. Там, где недавно было дико и пустынно, возникли большие поселки, целые города…
Сильные морозы, которые иногда встречаются, переносятся там очень легко. Тихая, сухая, солнечная погода делает мороз мягким и легким… В самые морозные дни жители Биробиджана одеваются в легкие шубы, ватные пиджаки, элегантные пальто. Население ЕАО имеет вдоволь рыбы, в еврейских семьях едят вкусные блюда, и рыбы хватает не только для собственного потребления – область продает много рыбы на сторону…
Биробиджан выглядит красиво… Это город европейского покроя. Красивые мощеные улицы, асфальтированные тротуары, благоустроенные дома. На биробиджанских улицах шумно и оживленно, они постоянно переполнены людьми. Слышится сочная еврейская речь…
Уже сейчас, в этом году, область может принять более 20 000 человек, которые будут обеспечены жильем и работой".
В начале 1946 года население Еврейской автономной области составляло 108 000 человек, среди них было около 18 000 евреев. В декабре 1946 года из Винницы в Биробиджан отправился первый эшелон, в нем было 450 переселенцев. Летом следующего года – второй эшелон из шестидесяти вагонов, в которых разместились 1221 человек; среди них были слесари, токари, строители и кузнецы, сапожники и портные, а также инженеры, техники, врачи, учителя, агрономы, колхозники.
Основная масса переселенцев шла с Украины и Крыма. На Дальний Восток отправлялись евреи, вернувшиеся из эвакуации в родные места, где они не могли уже прижиться; сам факт вторичного переселения за столь короткий срок говорил о той атмосфере, которая их окружала и подталкивала к переезду.
В ЕАО поступали просьбы из разных районов страны. Колхозник из Крыма: "Мне ничего не страшно. Работать могу, трудностей испытал много и готов на всё…" Бухгалтер из Самарканда: "Если мы можем быть полезны, будем обеспечены работой по специальности и квартирой, то готовы выехать…" Научный работник из Кемерово: "Я понял свое назначение. Мое место должно быть там, где создается Еврейская государственность…"
До середины 1948 года в Биробиджан приехали 1770 еврейских семей из Винницкой, Днепропетровской, Николаевской, Херсонской областей и Крыма; половина из них поселилась в сельских районах области, чтобы работать в колхозах, совхозах и машино-тракторных станциях. Эшелоны с еврейскими переселенцами прибыли также из Одессы и Самарканда – было в них около 1000 человек.
В газете "Биробиджанская звезда" сообщили после прибытия первого эшелона: "Еще задолго до их приезда были подготовлены хорошо оборудованные помещения, койки, постельные принадлежности, столовые с трехразовым питанием… Каждого переселенца направили на работу по его желанию и обеспечили квартирой, каждой семье оказали материальную помощь продуктами питания и промышленными товарами... Как счастливы мы, трудящиеся евреи – равноправные граждане многонациональной семьи Советского Союза!"
Это сообщение также не соответствовало действительности, и В. Ханина вспоминала через много лет:
"В 1947 году вербовщики уговорили меня с мужем отправиться в Биробиджан – строить еврейский рай на Дальнем Востоке.
Ехали в товарных вагонах… На время следования эшелона обещали выдавать продукты, но это был обман. Вскоре съели всё, что взяли с собой на дорогу, пришлось на станциях менять одежду на еду… А дороге не было конца. За время движения сменили более ста паровозов. Люди начали умирать… 48 человек не доехали до Биробиджана…
Ни подъемных, ни нормального жилья, ни других продуктов, кроме селедки, в Биробиджане не давали. Всё это не могло не сказаться на здоровье: открылись раны на моих ногах, стали опухать ноги у мужа…
Возвратившись обратно домой, в Винницу, я первым делом стала звонить знакомым евреям, собиравшимся отправиться в Биробиджан, советовала ни в коем случае этого не делать, поведала всю правду. Может, этим мне удалось спасти многих от гибели…"
7
Из газетной статьи: "Необозримы просторы Дальнего Востока. В этом краю неисчерпаемых богатств и неограниченных возможностей… раскинулась Еврейская автономная область… Тысячи евреев-переселенцев нашли там наилучшее применение своим силам…"
Условия жизни в Еврейской автономной области были тяжелыми. Долгие малоснежные зимы до сорока градусов мороза и промерзанием земли на глубину до двух метров. Жаркое, влажное лето с многодневными дождями. Обширные болотистые местности. Непроходимая тайга. Весной 1947 года сильное наводнение уничтожило посевы, разрушило мосты, снесло десятки деревень, и тысячи людей остались без крова.
Огромные очереди стояли за хлебом, а прочие продукты питания – мясо, жиры, крупа – появлялись в магазинах несколько раз в месяц. В отдаленные районы ЕАО не было никаких дорог; продукты и товары завозили туда по рекам до наступления морозов, и руководитель одного из районов заявил в начале 1948 года: "Дела обстоят просто отвратительно. Восемь месяцев в районе нельзя было купить мыло. Скоро заедят вши… Если вспыхнет какая-нибудь эпидемия, начнется массовое вымирание".
Из колхоза "Эмес" Биробиджанского района сообщали: "Большая нужда в рабочей силе… однако колхоз не имеет возможности принять десять семей. Имеются семь свободных домов, но они… стоят без крыши, без окон и дверей, без печей. Во многих домах прогнили потолки и требуют замены, необходима срочная перестилка полов… но нет строительных материалов".
Колхоз "Вальдгейм" принял 44 семьи из Винницкой области; на трудоспособного члена семьи выдавали по 400 граммов хлеба в день, на иждивенца – по 200 граммов, люди жили в бараках, и вскоре из колхоза уехало 58 человек. Подобные условия жизни были и в других местах; осведомители докладывали о высказывании колхозника: "Мы как на каторге… Лучше бы меня убил Гитлер…"
К концу 1948 года еврейское население ЕАО составило 30 000 человек: это было максимальное количество за всю историю области; вскоре многие переселенцы покинули Биробиджан. Поэт И. Фефер сообщал американским читателям:
"Факты свидетельствуют, что послевоенное переселение в Биробиджан превзошло все ожидания. Если переселение будет продолжаться на таком же уровне, через несколько лет на Дальнем Востоке появится Еврейская автономная советская социалистическая республика". (Статья Фефера появилась в американском журнале в январе 1949 года; к тому времени организованное переселение в ЕАО прекратилось, а автор статьи уже находился в тюрьме.)
***
Один из примеров беспрекословного подчинения "вождю народов". В конце 1942 года Сталин просматривал статью для публикации в "Правде" и проставил точки над буквами "ё", которые были в тексте. И хотя после 1917 года эту букву изъяли из русского алфавита, статью опубликовали на другой день с буквами "ё". Шли тяжелейшие бои под Сталинградом, решалась судьба страны, однако в ЦК партии уже работали над подготовкой специального постановления о введении в алфавит буквы "ё".
***
В 1947 году решили воздвигнуть грандиозный памятник Победы на Красной площади. Ведущие архитекторы и скульпторы страны предлагали разные варианты: установить памятник посреди площади, передвинуть или ликвидировать здание Исторического музея, превратить одну из башен Кремля в постамент для гигантской статуи вождя. Из стенограммы совещания: "Победу без фигуры товарища Сталина я не могу себе представить…" – "За мавзолеем – скульптура Сталина… Это можно здорово сделать, но от Кремля тогда ничего не останется…" – "Такая композиция может убить Спасские ворота…" – "Ну и пусть убьет…"
В тот момент у страны были иные заботы, требовалось восстанавливать разрушенные города и промышленные объекты – возможно, поэтому памятник Победы на Красной площади так и не появился на свет.
***
В 1946 году издали очередные 10 миллионов экземпляров "Краткого курса истории ВКП(б)" – "классического труда товарища Сталина". К 1948 году тираж этой книги превысил 34 миллиона экземпляров на 63 языках народов СССР; к 1951 году отпечатали еще 5 миллионов экземпляров. В 1950–1951 годах увидели свет более 2,5 миллионов экземпляров "Краткой биографии И. В. Сталина".
Из газеты "Известия": "Ко дню знаменательной даты (70-летие вождя)… коммунистическая партия Израиля выпускает в переводе на еврейский язык (иврит) "Краткий курс истории ВКП(б)". "Лига дружеских связей с СССР" издает в переводе на иврит второе издание краткой биографии товарища И. В. Сталина".
***
На 1 января 1941 года числилось в компартии СССР 3 872 465 человек, из них – 176 884 еврея (4,57%). На 1 января 1946 года в партии состояло 5 513 649 человек, из них – 202 878 евреев (3,68%). Увеличение абсолютного количества евреев по сравнению с довоенным периодом связано с массовым вступлением в партию бойцов Красной армии в годы войны.
В 1946 году на Украине среди секретарей горкомов и райкомов партии было 1918 украинцев (70%), 739 русских (27%), 4 еврея (0,15%).
***
В судебных архивах хранятся дела с описанием "преступлений" в первые послевоенные годы, за которыми следовало жестокое наказание. Рабочий в Рязанской области бросил огурец в портрет "одного из руководителей". Некий таджик в Москве нецензурно ругался "в адрес бюста Ленина". Шахтер с Украины порвал портрет Сталина, "произнося при этом контрреволюционные измышления". Две эстонки из Тарту выбросили из окна больницы бюсты "основателей коммунистической партии и советского государства". Плотник из Чкаловской области допускал "похабщину в отношении портрета вождя народов" (осужден на 10 лет лишения свободы).