Читать Маре Кандре — это как идти по сказочному лесу Шарля Перро. Только лес этот еще таинственнее, чем в сказках. И все в нем изменчиво, подобно окраске хамелеона. Ничто не остается таким, каким кажется в начале. Чудовище оборачивается страдающей жертвой, милая старушка — погубительницей сына (роман «Бестиариум»). Все течет, ускользает из рук, принимает другую форму. Людей поражают беды, таящиеся в них самих. Даже сам воздух вокруг героев неясный, дрожащий, меняющийся. И пейзажи плывут, как туманные картины «Латерны магики». Это пейзажи для безымянных, для тех, чья история никогда не была рассказана. Неуловимые картины коллективной, неосознанной памяти.

Жизнь самой Маре Кандре — тоже сплошное движение. Она родилась 27 мая 1962 года в Стокгольме. В пятилетнем возрасте переехала с родителями в Канаду, но через два года семья вернулась в Швецию.

Синтаксис Кандре чрезвычайно пластичен. Описание приемной доктора Дрейфа сделано так, что кажется, будто ты сам вдыхаешь неподвижный воздух, в котором кружатся частицы пыли, разглядываешь зародыш девочки в пожелтевшей стеклянной банке.

Еву читатель видит исключительно глазами Дрейфа, маленького человечка, испытывающего панический страх перед любым проявлением женственности. И ему, и читателю женщина кажется огромной: высокая, тощая, неврастеничка, сама не знающая, чего хочет. Она не может думать самостоятельно, ее нужно избавить от всех этих нездоровых идей, как, например, писание книг, восхождение на горы и пр., ибо это против ее природы.

Но перспектива повествования туманится, и женщина последовательно меняет в ее мгле свое обличье.

Книга Кандре дает потрясающее ощущение свободы. Освобождается от чар и ее героиня, чтобы когда-нибудь «написать книгу о недоростках-аналитиках с больным воображением, сидящих в крошечных затхлых приемных». Что, собственно, с блеском и сделано.

Елена Самуэльсон

Лунд, 20 марта 2005 г.