Прислонившись к стойке, Элли оглядывала просторную кухню. Разделочные столы со столешницами из гранита, дубовые шкафчики, сверкающие кастрюли, новейшая бытовая техника.
Она перевела взгляд на Лукаса, который в это время готовил кофе. Когда они вместе развешивали одежду в гардеробной, у Элли снова разыгралась фантазия, и она едва сдержалась, чтобы не обнять Лукаса и не припасть к его груди.
— Ты пьешь черный или с молоком? — спросил Лукас, поворачиваясь к ней.
Элли показалось, что этот простой вопрос имеет какой-то скрытый подтекст. Он задал его таким проникновенным тоном, будто спрашивал о ее предпочтениях в сексе.
— Черный с сахаром, — с замиранием сердца ответила она и застенчиво засмеялась. — Несмотря на то, что у нас скоро свадьба, мы очень плохо знаем друг друга.
— Кстати, я тоже пью черный кофе, — сказал Лукас. — Черный и крепкий.
Он взглянул на нее, и между ними пробежала невидимая искра. Элли отвела глаза.
Лукас тоже отвернулся и достал из холодильника ванильный пудинг.
— Этот десерт приготовила миссис Васкез, — сказал он.
— Миссис Васкез?
— Да, моя экономка. Она родом с Филиппин и уже несколько лет работает у меня. Но когда мы поженимся, ты можешь уволить ее и найти новую.
Слова Лукаса польстили Элли, хотя она не собиралась никого увольнять. Муж был готов расстаться с верной и трудолюбивой миссис Васкез в угоду своей жене. Элли знала, как высоко Лукас ценит преданность и работоспособность своих служащих.
— Я уверена, что мы поладим с миссис Васкез, — сказала она.
Лукаса явно обрадовал ее ответ.
— Где будем пить кофе? — бодро спросил он. — Здесь или в гостиной?
— В гостиной.
Лукас поставил пудинг и кофе на поднос.
В гостиной лежал светлый пушистый ковер, у стены стояли диван и кофейный столик. По стенам были развешаны литографии и живопись. Обстановка была роскошной, но какой-то обезличенной. В доме вообще не наблюдалось признаков уюта.
Элли понравилась маленькая акварель, написанная живыми нежными красками. Рассматривая ее, она заметила в нижнем правом углу, где художники обычно ставят подпись, букву «Л».
— Какая чудесная работа! — воскликнула она. — Я и не знала, что ты рисуешь.
— Уже нет, — покраснев, сказал Лукас. — Садись за стол, кофе остынет.
Элли попробовала пудинг и закатила глаза от удовольствия.
— Боже, как вкусно! — воскликнула она. — Я хочу узнать рецепт этого чудесного десерта.
— Думаю, что миссис Васкез с удовольствием поделится с тобой своими кулинарными секретами.
— Как здорово иметь экономку, которая хорошо готовит. Особенно если часто принимаешь гостей.
— Здесь никогда не бывает гостей.
— Но почему?
— Потому что я не приглашаю клиентов нашей фирмы и партнеров по бизнесу к себе домой.
— Но у тебя наверняка есть друзья! Почему они не бывают у тебя?
— Ко мне иногда заходит мой адвокат Джон.
Снова Лукас заставил Элли удивляться. Неужели адвокат — его единственный друг?
— А женщины, с которыми ты встречался?
— Я никогда не привожу сюда женщин.
— Никогда? Значит, я первая женщина, которая побывала у тебя?
— Да, ты единственная женщина, переступившая порог этого дома. Кроме, пожалуй, миссис Васкез и дизайнера.
Элли вдруг стало не по себе, и она снова посмотрела на висевшую на стене акварель.
— Когда ты нарисовал ее? — спросила она, не сводя глаз с работы.
— Много лет назад.
— Лукас, сядь, пожалуйста, рядом со мной, — тихо попросила Элли.
После некоторого колебания он выполнил ее просьбу. Элли взяла его за локоть и склонила голову ему на грудь.
— Все будет хорошо, Лукас, — сказала она, слушая, как гулко бьется его сердце. — Я выйду за тебя замуж, как и обещала, и ты воплотишь свою заветную мечту — станешь отцом.
— Может, мне не следует этого делать? Ведь я совсем не умею обращаться с детьми.
— Научишься. Все родители через это проходят. Или ты думаешь, что младенцы появляются на свет с руководством по эксплуатации?
— Я боюсь наделать ошибок.
— Не бойся, все в жизни ошибаются.
— Но мои ошибки могут причинить вред ребенку!
— Все родители несовершенны. Вспомни своих! Они тоже наверняка делали ошибки.
В глазах Лукаса промелькнуло выражение боли, и Элли встревожилась. Она знала о родителях Лукаса только то, что они уже умерли.
— Лукас, — промолвила Элли и погладила его по голове, — ошибки наших родителей не помешали нам стать порядочными людьми. Думаю, что твоему будущему ребенку тоже ничего не грозит!
Лукас так крепко обнял ее, что Элли стало трудно дышать. Их рты слились в страстном поцелуе, от которого у обоих захватило дух. Охваченная жгучим желанием близости, Элли вытащила рубашку из брюк Лукаса и стала расстегивать ее, не соображая, что делает. Когда ее руки коснулись его обнаженного тела, Лукас застонал и, приподняв ее за бедра, усадил себе на колени. Их возбуждение нарастало. Еще немного, и свершилось бы, казалось, неотвратимое. Но тут Лукас внезапно пришел в себя и отстранился от Элли.
— Извини, — пробормотал он и порывисто встал.
Элли откинулась на спинку дивана, тяжело дыша. Она готова была на все, но почему Лукас оттолкнул ее? Может быть, она неприятна ему? Или он не хотел вступать с ней в более близкие отношения, потому что боялся, что привяжется и не сможет расстаться?
— Прости, — повторил Лукас, — у меня тормоза отказали.
Элли встала и почувствовала, что у нее дрожат колени.
— Я ни в чем не упрекаю тебя, — проговорила она. — Я знаю, что у нас будет фиктивный брак и интим между нами исключен.
Произнося эти слова, Элли внимательно следила за выражением лица Лукаса. Но оно оставалось непроницаемым. Нет, этот человек определенно не испытывал к ней нежных чувств!
— Ты права. Я дал слово, что не буду домогаться тебя, и сдержу его.
Элли удержала вздох. Она вынуждена держать Лукаса на расстоянии, как бы ее ни влекло к нему. Если бы он ее любил, Элли открыла бы перед ним душу. Но она ничего не значила для Лукаса Тейлора. Он женится на ней только для того, чтобы получить шанс усыновить ребенка.
Ну что ж, она постарается подавить любовь в своем сердце.
— Тебе пора возвращаться домой, — холодно сказал он. — Мне надо еще поработать. Я захватил документы из офиса.
Он, по существу, выпроваживал ее! Элли хотела напомнить ему о том, что он обещал обращаться с ней более учтиво, но промолчала. Прощаясь, она едва скрепилась, чтобы не обнять его.
Лукас проводил ее до машины. Элли села в свой старенький «бьюик» и опустила стекло.
— До понедельника, — сказала она.
Он кивнул и, достав из кармана какие-то ключи, протянул ей.
— Чуть не забыл! Возьми вот это.
Элли вопросительно взглянула на него.
— Здесь ключи от дома и гаража. Дубликат ключей от машины я еще не успел заказать.
Он отошел и махнул ей рукой на прощание. Элли видела его фигуру в зеркало заднего обзора, пока не свернула с подъездной дорожки на шоссе.
* * *
Помещение церкви было залито лучами осеннего солнца, проникавшими сквозь цветные стекла витражей. Стоя в притворе, Элли заглядывала внутрь в приоткрытую дверь.
Лукас уже подошел к алтарю. Он был одет в элегантный темносерый костюм.
— Ты уверена в том, что поступаешь правильно? — спросила Шерил.
«Конечно, нет», — подумала Элли, но не стала исповедоваться сестре в своих сомнениях.
— Ты еще можешь убежать из-под венца.
Шерил кивнула в сторону выхода, сложив руки на своем большом животе. Элли со слезами на глазах покачала головой.
— Поздно, сестренка, — тихо сказала она.
— Нет, не поздно! Послушай меня, Элли, я во время обеда заметила, что он не дотрагивается до тебя и старается не смотреть в твою сторону. Ты уверена, что…
— Да, я уверена!
Разве могла она объяснить Шерил причины сдержанности Лукаса? Элли снова заглянула в храм. Лукас все так же неподвижно стоял у алтаря. Но Элли чувствовала, что он сильно нервничает. Она одернула жемчужно-серое шелковое платье, лиф которого был отделан кружевами:
— Посмотри, Шерил! Молния сзади застегнута?
— Да, ты прекрасно выглядишь!
— В таком случае, я готова. — И она опустила на лицо легкую вуаль. Шерил подала знак органисту, и в просторном зале церкви, украшенном цветами, зазвучал свадебный марш.
Лукас еще не видел подвенечного платья Элли, и она надеялась, что оно ему понравится. Невеста медленно шла по проходу к алтарю. Впереди нее шествовала семилетняя дочь Шерил Лиза, разбрасывавшая цветы, и ее пятилетний брат Дэниэль, несший обручальные кольца на маленьком подносе.
Элли жалела о том, что ее отца не было здесь. Накануне она звонила в дом престарелых и спрашивала, сможет ли он приехать на семейное торжество. Ей сказали, что он в плохом состоянии. Поэтому Элли вынуждена была идти к алтарю одна. Хотя по традиции ее должен был сопровождать старейшина семьи. Элли держала в чуть дрожавших руках букет нежно-розовых роз и смотрела прямо перед собой. Она боялась поднять глаза на жениха.
В церкви присутствовал друг и адвокат Лукаса Джон. Элли познакомилась с ним накануне свадьбы и была очарована любезностью и добросердечием этого человека.
И вот, наконец, она подошла к жениху. Элли с сильно бьющимся сердцем подняла полные слез глаза на Лукаса. Он был явно сконфужен и походил на потерявшегося ребенка. Подавая ему руку, Элли вдруг подумала, что эта затея может обернуться для них самой неожиданной стороной. Брак из подложного имеет шанс превратиться в самый настоящий.
От руки Лукаса исходило тепло. Элли готова была поверить, что эта свадьба — подлинная и ее ждет отнюдь не фиктивное счастье. Но она не хотела обманывать себя. Элли едва слышала то, что говорил священник. Лукас громко и отчетливо ответил на вопрос, согласен ли он взять в жены Элисон Диксон. Настала очередь невесты.
— Да, я согласна, — сказала Элли дрогнувшим голосом, и Лукас надел ей на палец кольцо.
Элли взглянула на этот символ брачного союза, и ее глаза вновь наполнились слезами. Неужели совершающееся таинство соединит их всего на год или на два? Лучше об этом не думать!
В конце торжественной церемонии священник попросил жениха поцеловать невесту. Лукас осторожно приподнял закрывавшую лицо Элли вуаль. Элли затаила дыхание. Его губы коснулись ее приоткрытых губ. Если бы не присутствие гостей и не торжественная обстановка, их неизбежно охватила бы безудержная страсть. Это было абсолютно ясно.
Элли взяла свой букет из рук сестры и обернулась к гостям.
Стоявший за спиной Элли и Лукаса священник провозгласил их мужем и женой, мистером и миссис Тейлор.
Новобрачные двинулись по проходу под звуки органа. Когда они вышли на залитое осенним солнцем крыльцо, племянницы и племянники Элли осыпали их рисом. Взглянув на своих близких, Элли потеряла самообладание и расплакалась.
* * *
Лукас пробрался на кухню ресторанчика Кальдера. Ему хотелось уединиться и спрятаться от всех, чтобы спокойно обдумать события сегодняшнего дня.
Его душу терзала тревога. Он женился не по любви, а по расчету, под давлением сложившихся обстоятельств. Тем не менее Лукас не мог забыть взгляды, которые бросала на него в церкви Элли. Ее красота потрясла его.
Неожиданно в кухню вошла Инес.
— На седьмом небе в предвкушении брачной ночи? — лукаво спросила она.
Лукас бросил на Инес мрачный взгляд:
— Я хотел бы немного побыть один. Ты порой задаешь удивительно бестактные вопросы!
— Прости, Лукас, но у тебя совсем нет чувства юмора! Ты не понимаешь шуток!
— Просто еще не привык к мысли о том, что я женат.
— Но ведь у тебя была Кэрол!
— С Кэрол все было совсем по-другому…
Лукас с трудом подбирал слова, пытаясь объяснить свое состояние.
— Это потому, что ты ее не любил, — сказала переступившая порог кухни Тереза. — А эту женщину ты любишь.
Лукас хотел возразить хозяйке ресторанчика, но не стал этого делать. Пусть она приятно заблуждается и радуется, что Лукас устроил свадьбу в ее заведении!
— Желаю тебе счастья, — сказала Тереза и чмокнула Лукаса в щеку.
Двери, ведущие в кухню, были распахнуты настежь, и Элли видела, как Тереза поздравила Лукаса со вступлением в брак и расцеловала его. Элли подошла к ним, чтобы принять поздравления от хозяйки. Вскоре Тереза и ее дочь, переглянувшись, вышли из кухни и оставили новобрачных наедине.
Элли подошла к Лукасу и робко посмотрела на него.
— Уже десятый час, — сказала она. — Нам пора ехать. Ресторан скоро закроется.
— Я и не заметил, как пробежало время.
— На твое счастье, я видела, что это Тереза поцеловала тебя, а не наоборот, — с улыбкой сказала Элли, стирая помаду с его щеки. — Иначе я заревновала бы.
Лукас зарделся:
— Она очень добрая.
— Мне показалось, что вы старые друзья.
Лукас не стал распространяться:
— Пойдем к гостям.
Они вернулись в зал, где за длинным столом сидели семьи брата и сестры Элли. Гости весело переговаривались, шутили, смеялись. Джон с одинаковым увлечением беседовал то с трехлетним племянником Элли Патриком, то с черноокой красавицей Инес.
Элли всегда мечтала иметь семью, домашний очаг, детей. Однако она не могла отделаться от мысли, что брак, в который она вступила, будет не долгим. Это тяготило ее.
Попрощавшись с гостями, новобрачные направились к выходу. Неожиданно к Лукасу подбежал трехлетний Патрик.
— Ты теперь мой дядя? — спросил малыш.
Лукас расплылся в улыбке. Элли заметила, что ему было приятно общаться с ребенком.
— Да, мальчуган, — ответил он.
Патрик протянул Лукасу ручку.
— Я рад, что у меня есть дядя Лукас! — воскликнул малыш.
Лукас смущенно пожал ладошку Патрика и, наклонившись, поцеловал его в щеку.
— Спасибо, малыш, — сказал он растроганно.
Они обнялись, и Патрик вернулся к матери.
Лукас взял Элли за руку, и они вышли на свежий воздух.
* * *
За рулем Лукас пытался сосредоточиться на дороге. Но его постоянно отвлекала мысль о том, что рядом с ним сидит молодая жена. От нее исходил легкий запах духов, который пьянил Лукаса. Он не мог забыть их поцелуи в церкви, вызвавший у него бурю эмоций.
Он завел «мерседес» в гараж и выключил двигатель. Они приехали домой… Этого момента Лукас опасался больше всего. Его начали одолевать грешные мысли и соблазнительные фантазии. Он услышал, как Элли тихо вздохнула.
— Ты устала? — спросил Лукас.
— Мне страшно хочется спать.
— Ты можешь пару дней не ходить на работу и хорошенько отдохнуть.
— А ты? Ты тоже возьмешь отпуск? — осторожно спросила Элли.
— Нет, я не смогу отдохнуть. У меня назначена пара важных деловых встреч.
— В таком случае и я не останусь дома.
— Ну хорошо, ты права. Сейчас действительно слишком много дел, и мы не должны пренебрегать работой, — согласился Лукас.
Лукас помог Элли выйти из машины. Когда их руки соприкоснулись, обоих словно пронизало током.
— Элли… — прошептал Лукас.
Он поймал ее усталый взгляд. Собственно говоря, ее усталость играла ему на руку. Лукас надеялся, что она не станет возражать против его подарка. Он молча протянул ей ключи от машины и кивнул на стоявший в гараже новенький «вольво».
— Что это? — с недоумением спросила она.
— Твоя новая машина.
— Но у меня есть машина.
— Сегодня утром я приказал отвезти ее на свалку.
— Зачем?! Что ты наделал!
— Дорогая моя, ты могла бы разбиться на этой развалине. Нельзя ездить в таком старье.
— Но это была моя машина, ты не имел никакого права распоряжаться ею.
В голосе Элли слышались слезы. Она бросила ключи на землю и закрыла лицо руками. Лукас хотел успокоить ее, но она оттолкнула его и почти побежала к дому. Лукас поднял ключи от машины и задумался. Он хотел подарить жене хороший надежный автомобиль. Чтобы ее не мучили сомнения, Лукас приказал эвакуировать «бьюик» на свалку. Он полагал, что так Элли скорее примет его подарок.
Но все вышло иначе. Элли опять расплакалась и обиделась на него. Лукас не мог взять в толк, в чем же заключалась его вина? Наверное, он просто не понимал ее и поэтому не мог стать для Элли хорошим супругом. Возможно, он годился на роль любовника, но Элли этого было мало.
Нет, Лукас был не способен сделать Элли счастливой. И сознание этого наполняло его сердце горечью. Зачем он только женился на ней? Сжав в кулаке злополучные ключи от «вольво», Лукас направился к дому.