Три недели разлуки с мужем показались Элли вечностью. И когда он в понедельник вечером позвонил ей и объявил, что задержится в командировке еще на целую неделю, она подумала, что рехнется от безысходности. Элли хотела возразить Лукасу, накричать на него, заставить его немедленно вернуться, но что она, собственно, могла сказать ему? «Я хочу, чтобы ты был рядом?» «Ты необходим мне как воздух?» Если бы Элли произнесла эти слова, Лукас, пожалуй, замкнулся бы наглухо и отвернулся от нее.

Элли так тосковала по мужу, что совсем расклеилась. Ее часто тошнило, у нее кружилась голова, и все время клонило в сон. Однако она старалась поменьше сидеть дома, потому что все здесь напоминало о Лукасе.

Когда снова зазвонил телефон, у Элли запрыгало сердце, но это был не Лукас, а его адвокат Джон. Узнав его голос, Элли попыталась скрыть разочарование:

— К сожалению, Джон, Лукас еще не вернулся из деловой поездки. Он пробудет всю неделю в Нью-Джерси. Если хочешь, я могу дать его телефон в отеле.

— Думаю, ты сама можешь связаться с ним и передать ему мое сообщение. Ведь вы теперь женаты, хотя я никак не могу с этим свыкнуться.

— Мы сами никак не можем притерпеться к этому. — В голосе Элли звучала такая горечь, что Джон встревожился.

— Между вами что-то не так? — спросил он.

— Нет, все в порядке.

— В таком случае, передай Лукасу, что я в любой момент могу организовать вам посещение приюта для сирот.

— Хорошо, Джон. — Элли еле сдерживала слезы.

— Давай пообедаем! — неожиданно предложил Джон.

— С удовольствием. Где и когда?

— Встретимся в двенадцать часов у Кальдера. Тебя это устроит?

— Вполне. До встречи!

Положив трубку, Элли вошла в кабинет Лукаса. Собственно, она и входила сюда только в его отсутствие. Стараясь успокоиться, Элли вытерла слезы, высморкалась и выпила воды. В последнее время у нее глаза постоянно были на мокром месте. Она стала раздражительной и нервной. Живя в одном доме с отцом, она часто ссорилась с ним, но никогда не плакала, а теперь слезы постоянно струились по ее щекам.

«Хватит реветь! — приказала она себе. — Соберись!» Элли была рада возможности повидаться с Джоном. Она надеялась выпытать у него хоть какие-то подробности из жизни Лукаса.

* * *

Со своего места за столиком неподалеку от двери Элли видела, как в зал ресторанчика вошел Джон и стал озираться. Его взгляд невидяще скользнул по фигуре Элли и остановился на Инес. Заметив его, Инес приободрилась и начала демонстративно флиртовать с клиентами. Элли смутно догадывалась, что происходит между дочерью Терезы и адвокатом Лукаса.

— Джон! — Элли помахала рукой. — Я здесь!

Он встрепенулся и, наконец выйдя из оцепенения, направился к ней:

— Прости, что я опоздал, но мне нужно было срочно поговорить по телефону.

— Я сама только что пришла. Знаешь, я ужасно рада видеть тебя!

Он пробежал меню глазами и снова перевел взгляд на стоявшую у бара Инес. Похоже, она была небезразлична Джону.

— Ты хорошо знаешь Инес? — спросила Элли.

— Нет, нас познакомил Лукас. Я долго не видел ее, наше знакомство возобновилось накануне вашей свадьбы.

— Я надеюсь, ты не откажешься поговорить со мной о Лукасе.

— Думаю, Лукас не стал бы возражать против такого разговора.

Элли считала, что Джон ошибается. Лукас был ужасно скрытен и вряд ли допустил бы, чтобы его адвокат распространялся о его прошлом.

— В таком случае расскажи мне о семье Кальдера. Когда Лукас познакомился с этими людьми?

Джон бросил на Элли изумленный взгляд.

— Ты даже этого не знаешь?! — воскликнул он. — Лукас почти все детство прожил у приемных родителей. Последней семьей, приютившей его, были Кальдера. Он жил у них до восемнадцати лет.

Элли была шокирована не столько словами Джона, сколько тем, что Лукас утаил от нее правду:

— Но почему Лукас не рассказал мне об этом? Я догадывалась, что миссис Кальдера — его давняя знакомая. Эта женщина, очевидно, дорога ему. Но почему он не сказал мне, что это его приемная мать?

Джон вздохнул:

— Не знаю, Элли. Об этих страницах своей жизни он и мне не много рассказывал.

— И все же что ты знаешь о его прошлом?

— Лукас никогда не видел своего отца. Его мать пила, и ее лишили родительских прав. С тех пор Лукас начал скитаться по домам приемных родителей. Его мать умерла, когда ему было лет десять.

— А откуда у него шрам на спине?

— С ним произошел какой-то несчастный случай. Это все, что я знаю.

— Нет, я решительно не понимаю, почему Лукас таит от меня свое прошлое, — с недоумением сказала Элли.

— Он не любит говорить об этом. Лукас утверждает, что минувшее не имеет никакого отношения к его настоящему.

— Но это заблуждение! — возразила Элли. — Почему он такой замкнутый? Почему не хочет излить душу перед своими друзьями, перед людьми, которые его любят?

— Лукас стремится все держать под контролем. В детстве он слишком зависел от воли других людей, находился во власти взрослых, которые по своему усмотрению распоряжались его судьбой. И когда Лукас вырос, он решил взять судьбу в свои руки. Поэтому он старательно контролирует даже свои чувства…

К их столику подошла Инес, и Джон замолчал. Инес была невысокой яркой брюнеткой с пышными формами. Она приветливо улыбнулась Элли и бросила надменный взгляд на ее спутника.

— Хочешь, я принесу тебе наше фирменное блюдо? — спросила она, демонстративно обращаясь исключительно к Элли. — Две недели назад его заказывал твой муж и остался очень доволен.

Элли хотела ответить, но осеклась. Так, значит, Лукас приезжал в город, но не захотел показаться ей на глаза? Она посмотрела на Джона, и тот запылал от смущения.

— Признайся, ты знал о том, что… — начала она.

— Да, он мне звонил, — перебил ее Джон и принялся внимательно рассматривать свои холеные руки. Элли заставила себя улыбнуться. — Хорошо, Инес, неси ваше фирменное блюдо, — сказала она, обращаясь к девушке.

Инес повернулась к Джону.

— А тебе что принести? — игриво спросила она.

— То же, что и Элли, — ответил Джон. — Надеюсь, это блюдо не слишком острое.

Инес усмехнулась.

— Мы не хотим, чтобы ты обжег себе язык, — заявила она и удалилась на кухню выполнять заказ.

Джон пригладил свои светлые волосы.

— Что между вами происходит? — с улыбкой спросила Элли. Она была рада отвлечься от своих проблем и поговорить о делах Джона.

— Ничего особенного, — пожав плечами, ответил Джон.

— Но ты, по-моему, не прочь завести с ней роман.

— С Инес? Ошибаешься. Мы совершенно разные люди. Мы не подходим друг другу. Я — адвокат, а она ненавидит адвокатов. Инес предпочитает иметь дело с латиноамериканцами, а я не принадлежу к их числу. Более того, я светловолосый, и у меня белая кожа.

Тем не менее Джон не сводил глаз с Инес, которая обслуживала клиентов за соседним столиком.

— Ты уже приглашал ее на свидание?

— Да ты что! Какие свидания! Накануне твоей свадьбы она рассказывала мне неприличные анекдоты про адвокатов. Разве могу я встречаться с такой девушкой? Нет, я не мазохист.

Элли вполуха слушала Джона, а сама размышляла над тем, что он рассказал ей о Лукасе. Элли снова поразило сходство между ее отцом и мужем. Фрэнк всю жизнь стремился держать в узде свою семью. Он считал, что женщины должны во всем подчиняться мужчинам. Хорошо, что Стивен, брат Элли, не унаследовал от отца авторитарности и безграничного самомнения, иначе Энн никогда не вышла бы за него замуж.

Но Элли не повезло. Уйдя из-под опеки отца, она попала в зависимость от Лукаса, такого же властного и гордого человека. Проведя с ней ночь любви, он, по существу, убежал от нее, и вот уже несколько недель скрывается. Элли сама позволила ему войти в свою жизнь и открыла ему свое сердце. Ее отец был тираном, а Лукас добился от нее послушания и повиновения, заставив полюбить себя. Их брак был фиктивным, но Элли знала, что достойна подлинного счастья. Она хотела иметь семью и мужа, который уважал бы ее. Неужели ее мечты несбыточны?

В конце концов она решила, что должна позвонить Лукасу и потребовать, чтобы он вернулся домой. Она действительно очень соскучилась. Ей не хватало общения с ним, их вечерних разговоров о событиях прошедшего дня и совместных трапез. Только теперь Элли поняла, как была счастлива в первые недели после свадьбы. Но та роковая ночь, когда она легла в постель к Лукасу, положила конец их дружбе и царившему в их доме согласию.

От грустных мыслей Элли снова стало нехорошо. У нее совершенно пропал аппетит, и когда Инес наконец принесла заказанное блюдо — тушеный рис с бобами, Элли не смогла даже попробовать его. Ее подташнивало. Джон заметил, что его спутница плохо себя чувствует.

— Что с тобой? — спросил он.

— Ничего, все в порядке, Джон.

Она выпила глоток воды и взяла вилку. Но от одного запаха еды ей сделалось плохо. Однако когда она заставила себя съесть немного риса, тошнота прекратилась.

— Я, наверное, просто сильно проголодалась, — сказала Элли.

Джон улыбнулся ей.

— Похоже, тебе полегчало, — заметил он.

Элли погладила его по руке:

— Спасибо тебе за заботу и участие, Джон.

У Элли внезапно разыгрался аппетит, и она с удовольствием принялась за вкусное ароматное блюдо, приправленное острым соусом.

* * *

Лукас смертельно устал за день и мечтал только об одном — побыстрее лечь спать. Войдя в гостиничный номер, он поставил портфель на стол, снял обувь и пиджак и подошел к телефону. Увидев, как мигает индикатор автоответчика, он нажал на кнопку воспроизведения, надеясь услышать голос Элли.

И действительно, сегодня днем она оставила ему сообщение.

«Лукас, — услышал он, — вечером я буду дома, позвони мне. Нам надо поговорить».

Лукас не сразу выполнил ее просьбу, он боялся услышать плохие новости. А вдруг Элли решила уйти от него? Это было бы для Лукаса настоящим ударом. Он успел привязаться к ней, хотя старался скрывать от нее это.

Лукас снял трубку и набрал номер телефона. Элли ответила сразу же, как будто ждала его звонка, стоя у аппарата:

— Алло?

— Это я. Ты просила меня позвонить. Что ты хотела?

Он услышал ее прерывистое взволнованное дыхание.

— Ты очень нужен мне, Лукас, — наконец промолвила она.

Лукаса бросило в жар от этих слов, и он закрыл глаза, стараясь сосредоточиться:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я хочу, чтобы ты вернулся домой.

Лукас внезапно испугался.

— Ты заболела? С тобой что-нибудь случилось? — с тревогой спросил он.

Элли тихо засмеялась:

— Нет, Лукас, нет. Я просто очень соскучилась по тебе.

— Но у меня еще остались кое-какие дела здесь.

Это было неправдой, сотрудники филиала «Тейлор мейд фудс» в Нью-Джерси давно уже нервничали, не понимая, почему шеф так долго торчит в их городе и не едет домой, хотя ему совершенно нечего здесь делать.

— Прошу тебя, приезжай, — умоляюще проговорила Элли, и у Лукаса дрогнуло сердце.

— Ну, хорошо, — наконец сказал он. — Я постараюсь закончить дела и приехать завтра или послезавтра.

— Послезавтра? — упавшим голосом переспросила Элли.

— В любом случае мы скоро увидимся. Пока!

Лукас положил трубку и задумался. Раньше он воспринимал свой роскошный особняк как символ жизненного успеха и благосостояния. Но теперь этот дом был для него еще и семейным гнездом, домашним очагом, где его с нетерпением ждала жена.

Лукас позвонил в авиационное агентство и заказал билет на завтрашний утренний рейс. Ему хотелось поскорее увидеть и обнять Элли.

* * *

После возвращения Лукаса супруги почти не расставались. Целых две недели Элли чувствовала себя безмятежно. Они вместе ели, много разговаривали, Лукас не боялся прикасаться к ней, но смирял свою страсть. И хотя Элли не хватало интимной близости с мужем, она ощущала себя любимой женой, окруженной заботой и вниманием супруга.

В один из дней Элли и Лукас договорились пообедать в ресторанчике Кальдера. Сидя за рабочим столом, Элли поджидала, когда муж освободится. В этот момент в офис заглянул сотрудник компании Ренди Сато.

— Элли, посмотри, пожалуйста, на какое число назначены переговоры с «Софт Данк», — попросил он.

Элли открыла ежедневник в своем ноутбуке.

— Переговоры состоятся девятнадцатого октября, — сообщила она Ренди.

Поблагодарив ее, он ушел, а взгляд Элли упал на другую дату, обозначенную в октябрьском календаре. Она привыкла аккуратно отмечать начало и конец своего цикла. Судя по календарю, месячные у нее должны были начаться еще неделю назад! Элли побледнела. Раньше у нее никогда не было задержек. Элли вспомнила то утро, когда они с Лукасом самозабвенно занимались любовью. Неужели она забеременела?

Сестра рассказывала ей о том, что испытывает женщина, ожидающая ребенка. Мучительные приступы тошноты, грудь набухает и становится болезненной на ощупь, беременная подвержена перепадам настроения, временами раздражительна и плачет без особой причины.

Элли оглянулась по сторонам, надеясь, что ее замешательства никто не заметил, и тут же увидела, что за ней внимательно наблюдает Хелен.

— Тебе сейчас нелегко, — с улыбкой промолвила она.

«Неужели она все знает?» — мелькнуло в голове Элли.

— Не понимаю, о чем ты, — растерянно пробормотала она.

— Я говорю о браке с Лукасом. Он сложный человек. Но даже со стороны видно, что вы друг друга очень любите.

Элли хотела возразить своей коллеге, но промолчала. Это хорошо, что у сотрудников компании складывается впечатление, что она и Лукас любят друг друга. Элли заставила себя улыбнуться:

— Да, мы очень счастливы.

Хелен отвлек телефонный звонок, и Элли снова ушла в свои мысли. А что, если она и вправду беременна? Как отреагирует на это Лукас? Он мечтает иметь детей. Может быть, если он узнает, что Элли ждет от него ребенка, он, наконец, откроет ей сердце.

Однако Элли знала, что обманывает себя. Лукас относился к усыновлению ребенка как к сделке. Но зачатие произошло помимо его воли. Лукас не планировал рождения этого ребенка, и тот факт, что Элли забеременела, мог вызвать у него только раздражение и досаду. Лукас не любил, когда события выходили из-под его контроля.

Для Элли этот ребенок был желанным, но она не хотела рожать его в фиктивном браке. Через год-два ей придется развестись с Лукасом. Общий ребенок осложнит бракоразводный процесс. А если Лукас захочет оставить его себе и лишит ее возможности видеться с малышом? Нет, это невозможно и представить!

Элли не знала, что делать, она чувствовала себя подавленной. Угораздило же ее влюбиться в этого ледяного человека! Элли повторяла судьбу своей матери, которая всю жизнь мучилась с властолюбивым неуступчивым мужем.

Впрочем, Лукас был не таким уж бессердечным, каким хотел казаться. Он обладал ранимой душой и пытался спрятаться от людей, воздвигая между собой и ими барьеры. За его замкнутостью и отчужденностью стояли психические травмы, полученные в детстве.

Взвесив все за и против, Элли в конце концов решила пока ничего не говорить мужу о беременности. Сперва необходимо было убедиться в том, что она не ошиблась. По пути в ресторан Элли заехала в аптеку и купила тест на беременность. Сидя за рулем, она думала о будущем ребенке. Ей хотелось, чтобы у него была полноценная семья, оба родителя. Даже если Лукас равнодушен к ней, он может полюбить своего малыша, и Элли будет этого достаточно.

Лукас заметил, что Элли необычно взволнована, вся в смятении. Она то озабоченно хмурилась, то весело улыбалась. Лукас жалел о том, что почти целый месяц провел вдали от нее. Ему казалось, что Элли затаила на него обиду, и он поклялся загладить свою вину перед ней.

Лукас сжал руку Элли в своих ладонях:

— Что случилось? Мне кажется, ты чем-то встревожена.

Она смутилась:

— Нет… все в порядке… Я просто хотела спросить, согласен ли ты поехать со мной к Шерил на День благодарения? Она приглашает нас.

Он погладил ее по плечу:

— Конечно, я с удовольствием повидаюсь с твоей сестрой и ее милой семьей.

— Но, может быть, у тебя другие планы…

— Вообще-то я по праздникам люблю работать. В эти дни никто не мешает, в офисе тихо, и можно успеть многое сделать.

— Неужели тебе не хочется отметить этот праздник в кругу друзей?

— Однажды я ездил на День благодарения к Джону.

— А как же семейство Кальдера? Ты наверняка не раз отмечал с ними праздники. — Элли покраснела под пристальным взглядом Лукаса. — Джон рассказал мне кое-что о тебе.

— Что именно?

— Что ты в детстве и отрочестве жил в приемных семьях, в том числе в доме Кальдера.

Как ни странно, Лукас спокойно воспринял эту новость.

— С Кальдера я несколько раз праздновал День благодарения, — сказал он. — Но после смерти мужа Терезы семейство стало собираться в доме кузенов. Я не знаком с ними, и поэтому, хотя меня и приглашают, не хожу туда.

— Я знаю, ты не любишь навязываться.

— Да, и потом, я не привык отмечать праздники. В детстве у меня их не было.

— Ты не праздновал даже День благодарения? — удивленно спросила Элли.

— Я начал отмечать этот праздник лишь с тринадцати лет, когда попал в семью Кальдера.

— А Рождество?

— Нет, у меня не было ни Рождества, ни Дня благодарения, ни дней рождения…

— О, Лукас… — прошептала Элли, с сочувствием глядя на мужа.

Он усмехнулся:

— Не надо, не жалей меня. Ведь, несмотря ни на что, я добился успеха в жизни.

— И когда ты переехал в дом Кальдера, все изменилось?

— Да, эти добрые люди пытались научить меня веселиться. Но у них ничего не вышло.

Внезапно в голову Элли пришла хорошая идея.

— Мне кажется, компания «Тейлор мейд фудс» могла бы устроить рождественский праздник для малоимущих детей, — задумчиво сказала она.

— Ты так думаешь?

— Да, в кафетерии нашей фирмы. Сотрудники компании сами украсили бы зал и развлекали детей.

— В рабочее время?

— Не обязательно. Это можно было бы сделать после работы в рождественский Сочельник.

— А как быть с подарками?

Лукаса, по-видимому, мучили сомнения, и он искал повод, чтобы отказаться от этой затеи. Но Элли твердо решила настоять на своем:

— Не беспокойся, компания не понесет больших затрат. Подарки купят сотрудники. В вестибюле офисного здания мы поставим «дерево желаний» — елку с записками от детей из бедных семей. И каждый служащий сможет выбрать то желание, которое захочет исполнить.

— А если останутся неосуществленные желания?

У Элли дрогнуло сердце. Этим вопросом Лукас выдал себя. Все свое детство он страдал от того, что его мечты оставались мечтами. Никто никогда не дарил ему подарков.

— Этого не случится, — заверила его Элли. — Я прослежу, чтобы подарки были куплены всем детям без исключения.

В глазах Лукаса зажегся огонек интереса.

— А наша компания приобретет для ребятишек дополнительные подарки в качестве сюрпризов, — сказал он.

— Значит, ты согласен?! — радостно воскликнула Элли. — В таком случае я могу взять организацию рождественского праздника на себя!

Лукас молча поцеловал ее руку. Его глаза светились.