Хенг, жрец дроу, мерил шагами небольшую комнатку в пещере, погребенной глубоко под улицами Скуллпорта; в этой же комнате лежал впавший в кому Нисстир. Магу почти не стало лучше с ночи того таинственного происшествия. С тех пор Хенг каждый день вопреки собственному желанию дежурил у его тела.

Он был не единственным присутствовавшим. Время от времени жрец чувствовал нервировавшее его злобное присутствие, жестокий голод, скрывавшийся за вставленным в лоб Нисстира рубином. Кто-то, откуда-то, дотянулся сквозь камень и поразил его капитана. Будь удар чистым и уверенным, Хенг возможно возрадовался бы; но все это затягивалось, становясь невыносимым. Корабли Драконьей Сокровищницы были нагружены и готовы отправляться на далекий юг, но лишь скрытный Нисстир знал кого они должны там встретить. Ничего не оставалось, только ждать, а терпеливость темным эльфам не присуща.

Дверь распахнулась, пропуская в комнату Нисстира высокого дроу. Хенг покосился на татуированное лицо, повязку на глазу и бледный шрам поперек горла.

«А, Горлист. Наконец-то ты здесь. Регенерация прошла успешно, как я вижу. Раны хорошо залечиваются.

Молодой дроу нахмурился. «Но оставляют шрамы!»

«Да, у тебя собирается уже неплохая коллекция», заметил Хенг, «но учитывая положение раны на горле, я бы сказал, ты можешь радоваться что легко отделался. Я так понимаю, девчонка еще жива?»

Горлист проигнорировал насмешки жреца. Он поднял со столика у кровати сумку Нисстира, и порывшись в ней достал маленький алый флакон в форме языка пламени. «Дай ему это. Дроу с Променады опять путаются под ногами, и что-то затевают в Скуллпорте. Если впереди неприятности, нам понадобится маг».

Жрец не торопился. «Зелье скорее убьет его, чем вылечит! Уж тебе-то стоит это знать».

«Я выжил. Он тоже может. Ты не должен беспокоиться что нарушишь свою клятву крови или бояться, что будешь наказан если он умрет в результате». Горлист говорил прямо, откровенно указывая на действительную причину замешательства жреца. «Нисстир мой отец; у меня есть право выбирать для него лечение, и с тебя ответственность снимается».

Хенг пожал плечами и откупорил флакон. Нисстиру давно уж пора вернуться к Драконьей Сокровищнице, да и посмотреть на крайне болезненное путешествие назад будет отличным развлечением. Если часть агонии исцеления, пройдя сквозь рубиновый глаз ударит по незримому наблюдателю, тем лучше.

В казармах и оружейной Храма Променады, на улицах и в укромных местах Скуллпорта, последователи Эйлистраи готовились к сражению. Вначале Лириэль не была впечатлена силами Килуэ Веладорн. Стража храма — разношерстное сборище темных эльфов, людей, дварфов и халфлингов, звавших себя Защитниками Песни — насчитывала менее шестидесяти. В Мензоберранзане большинство даже меньших благородных домов могли выставить в несколько раз большие силы, поддержанные волшебством и заклинаниями высших жриц. Правда, все жрицы Темной Девы отлично владели мечом, но у этих так называемых Избранных Эйлистраи не было рабов, которыми можно было бы пожертвовать, не было зачарованного магами оружия и почти не было атакующих жреческих заклинаний. Избранные полагались на свою богиню, на собственное мастерство и друг на друга, что, по мнению Лириэль, вело кратчайшей дорогой к катастрофе.

Однако наблюдая за приготовлениями юная дроу начала понимать, какая в действительности сила готовилась прийти в движение. Любой из находившихся в храме был абсолютно предан Килуэ и полностью сосредоточен на предстоящей задаче. Энергия не рассеивалась на множество мелких интриг. Никто не казался заинтересован повышением собственного статуса и влияния. Каждый играл свою роль, и играл ее хорошо, стремясь к общей цели.

Для Лириэль это стало откровением. Сама она более-менее достигла внутреннего согласия по поводу ее сотрудничества с Федором. С первой встречи, несмотря на бесчисленные и огромные различия между ними, она ощутила притяжение родственных душ. Вещь, которую Федор называл дружбой, была невероятно парадоксальна: каждый отдавал, но при этом не уменьшался. Напротив, вместе друзья становились большим, чем просто сумма их индивидуальных сил. Это противоречило всему доселе известному и испытанному Лириэль, но она начинала принимать эту новую истину. И, пока она наблюдала за совместной подготовкой Избранных, на самом дальнем горизонте ее разума проявлялась идея о том, что нечто похожее на дружбу может существовать и в больших масштабах. У девушки не было слова для такого понятия, но она подозревала, что ее открытие тоже может быть этапом ее путешествия, может стать частью руны, вызревавшей в ней с каждым проходящим днем.

Пока же Лириэль готовилась к битве своими способами. В храме была небольшая библиотека свитков и книг с заклинаниями, и молодая волшебница впечатала в память несколько заклинаний, которые могли оказаться полезными. Кроме того, она просмотрела все книги по рунной магии, выискивая путь приспособить к Ветроходу заклинание, которое она изобрела для хранения ее магии Подземья.

Через два дня бешеной активности, Элькантар, консорт Килуэ и командующий Защитников, собрал всех в зале совета храма. Разведчики, рассеявшиеся по всему Скуллпорту, и собиравшие информацию о действиях Драконьей Сокровищницы, получили слово первыми.

«Нисстира не было видно с того дня, как его отряд вошел в порт. По слухам, он болен и остается в их крепости», доложил солдат дроу.

«Это может объяснить мои новости», добавил хорошо вооруженный халфлинг. «Два корабля торговцев стоят в доке. Они уже несколько дней готовы к отплытию. Выглядит так, будто они чего-то ждут».

«Или кого-то», вставил человек с хмурым лицом. «Помощник Нисстира, дроу с татуировкой по имени Горлист, сегодня днем был замечен в Скуллпорте. Он уже замещал Нисстира в торговых плаваниях, так что они вполне могут отправляться прямо сейчас».

Лириэль и Федор обменялись недоуменными взглядами. «Но ты же убила его!» возмутился рашеми.

«Значит, не получилось» раздраженно всплеснула руками Лириэль.

«У нас есть проблемы посерьезнее», раздался голос маленькой девочки. Они принадлежал Илжрин, невысокой, разодетой жрице. В элегантном облачении и драгоценностях, изящная дроу представлялась самой маловероятной кандидатурой в военачальники. Но первые же слова мгновенно приковали внимание всех присутствующих в комнате. «Мы получили подтверждение сведениям, что глубинный дракон — в облике дроу — появляется вместе с торговцами Драконьей Сокровищницы».

По комнате прокатились растерянные шепотки. «Нас не хватит чтобы противостоять такому врагу. Как мы сможем одолеть дракона?» в отчаянии воскликнул Элькантар.

Неожиданно Лириэль пришло на ум обещание, данное ею не так давно, без особых раздумий или искренности. С хитрой улыбкой она повернулась к командующему. «Дайте мне два часа, и я покажу, как! Федор, мне нужна книга которую ты нес для меня, и, Килуэ, могу я получить доступ к хранилищу компонентов для заклинаний? Гораздо легче изменить существующее заклинание, чтобы создать новый портал. Если у кого есть свиток чтобы переслать его, тогда еще лучше. Избавит меня от необходимости возвращаться в Подземье.

«В Подземье!» Высшая жрица наклонилась вперед, испытующе глядя на Лириэль. «Полагаю, тебе лучше объяснить все подробнее».

Девушка улыбнулась при виде обеспокоенного лица Килуэ. «Как лучше сражаться с драконом», сказала она лукаво, «чем при помощи другого дракона?»

Город Скуллпорт представлял собой торговый центр, аналогов которому не было под светом солнца. Здесь, в пещерах глубоко под гаванями и улицами Ватердипа — ниже уровня моря — торговцы десятков рас собирались для ведения дел. Ни одной расе, сколь бы могущественной или хищной та не была, не запрещался доступ к порту, и ни один груз не считался нелегальным, аморальным или рискованным. Правила «нейтральной территории» делали возможной торговлю между врагами; однако интриги и даже короткие вспышки открытых вооруженных столкновений были частью повседневной жизни. Немногие жители Скуллпорта лезли в чужие разбирательства. Касаемо наиболее опасных рас — вроде бихолдеров, иллицидов или дроу — горожане были вполне согласны не обращать ни на что внимания. И если две женщины дроу — одна из которых являлась обладательницей пурпурной кожи, носа кнопкой и слегка рептильих глаз, — желали расслабиться в таверне, никто не собирался делать комментариев по этому поводу.

«Полегче, Зип», предостерегла Лириэль свою спутницу поймав ее руку с не донесенным до губ кубком. Пурпурная «дроу» поглотила вина достаточно чтобы свалить с ног целый батальон дварфов, а в намерения Лириэль не входило выпускать на Скуллпорт вдрызг пьяную дракониху.

Зз'Пзора надулась, но искорки в ее округлых глазах нисколько не утихли. Дроу-дракона чудесно проводила время в этой великолепной клоаке, претендующей на то, чтобы зваться городом. В роскошной одежде и украшенная драгоценностями, позаимствованными у Илжрин, с достаточным количеством монет чтобы купить все неимоверное разнообразие крепчайших возлияний, дракона могла свободно гулять рядом с теми, кто в Подземье либо бежал бы от нее, либо попытался убить. Глубинная дракона — измененная странной магией Подземья, проклятая двумя головами и соперничающими личностями — жила большую часть жизни в вынужденной изоляции. Когда в грот Зз'Пзоры пришло магическое послание Лириэль, легкомысленная левоголовая половина драконы ухватилась за шанс пообщаться с иными расами, погрузиться в приключения и развлечения; практичная, более традиционная правая голова твердо сосредоточилась на обещанной доле сокровищницы другого дракона. За часы, прошедшие с того момента как она появилась из портала Лириэль в Променаде, двойные голоса драконы говорили совместно, как один. Даже облик дроу, с единственной головой, казалось, символизировал редкое для Зз'Пзоры единство разумов и цели.

В настоящий момент дракона и дроу откинулись на заляпанных элем ложах обветшалой таверны под названием Ухмыляющаяся Горгулья. Верная своему имени таверна могла похвастаться десятками утыканных повсюду крылатых каменных статуй. Лириэль подозревала, что часть из них вполне может взлететь. Учитывая набор посетителей, она даже почти одобрила бы это. Таверна кишела грубыми темными эльфами: низкорожденными, бывшими солдатами, сбродом всех мастей.

Зз'Пзора указала кубком в направлении одного из нескольких дроу, стоящих у очага. «Вот он. Тот, кого они зовут Фаркс. Смотри на его глаза»

Лириэль сощурилась. Глаза мужчины были красными, как и у большинства дроу, но иногда отблеск пламени на них позволял ей заметить вертикальные, рептильи зрачки. «Хорошо, это он. Теперь что?»

Дракона в облике дроу ответила хищной улыбкой. «Теперь я познакомлюсь с джентльменом поближе». Она выплеснула остаток из кубка и поднялась от стола.

Лириэль поймала ее за руку. «Возьми с собой этот камень. Если тебе удастся пробраться на территорию дракона, оставь его там».

«О, я сумею» проказливо уверила Зз'Пзора. «Где еще у нас будет место — и безопасность — чтобы принять истинный облик? Пурпурная или нет, я лучшая девочка в городе! Не жди меня». Дроу-дракона разгладила складки позаимствованной накидки и пересекла комнату.

Как она и предсказывала, «дроу» Фаркс был счастлив принять не слишком тонкие намеки Зз'Пзоры. Вскоре парочка ускользнула сквозь одну из дверей в задней стене Ухмыляющейся Горгульи. Лириэль провела еще немного времени в таверне, наблюдая за темными эльфами бывшими с Фарксом, отмечая их численность и вооружение. Уверившись, что ничего интересного более не узнает, она отправилась назад в Променаду, изучать боевые заклинания.

Много позже тем вечером, довольная собой Зз'Пзора отчиталась собранию Избранных. «Из Ухмыляющейся Горгульи идет потайной тоннель, ведущий в логово Фаркса. Он узкий — едва хватит эльфу проползти, — но достаточно удобен для глубинного дракона в змеиной форме. У Фаркса милый дом. Он провел меня по пещерам».

Зз'Пзора улыбнулась, изучая свой маникюр. «Он давно был лишен общества других драконов».

«Детали вашего общения, как бы интересны они ни были, подождут», сказала Илжрин своим тонким голоском. Военачальница расстелила на столе лист пергамента и протянула дроу-драконе перо. «Рисуй».

Как оказалось, даже драконы не обладают иммуннитетом к силе, стоявшей за приказами Илжрин; Зз'Пзора подчинилась без споров. Комплекс, который она изобразила, впечатлял. К востоку от логова Фаркса лежала серия тоннелей, ведущих к тем главным комнатам. Самой глубокой и лучше всего защищенной была сокровищница, огромная пещера заваленная всем собранным за столетием Фарксом, а так же костями тех, кто пытался раздобыть часть сокровищ для себя. Над ней находились две пещеры поменьше, служившие торговцам для жилья и под склады. Два тоннеля вели из жилой пещеры, один к докам и секретных ход на случай бегства, уходивший куда-то вниз.

Илжрин изучающе оглядела рисунок. «Мы пошлем два патруля атаковать торговые корабли. Это заставит их вывести через тоннель своих бойцов. Тогда Лириэль откроет портал в сокровищницу, найдет и обезвредит мага».

«Она не должна идти одна», запротестовал Федор. «Что, если останется стража?»

«Маловероятно. У банды Нисстира нет оснований подозревать, что нам известно, где находится их крепость», рассудила Илжрин. «Они увидят в происходящем только атаку на корабли. Среди прочего груза там есть рабы, а им известно, что уже этого достаточно, чтобы вызвать гнев Темной Девы».

«И зачем оставлять стражу, когда есть дракон?» добавил Элькантар, наклонившись через плечо воительницы чтобы рассмотреть план.

«Именно», согласилась Илжрин. «Теперь о драконе: Зз'Пзора, ты должна проследить, чтобы Фаркс оставался в логове. Удержи его, в бою или как хочешь, пока не подойдут наши силы».

Дракона с открытой завистью уставилась на ее изысканное, серебристое платье. «Одолжи мне это платьице, девочка, и нет проблем».

«Договорились. Лириэль, ты готова встретиться с Нисстиром?»

Юная волшебница невесело улыбнулась. «Лучше бы амулет был при мне, но я готова настолько, насколько возможно. Ты оставила мой камень в сокровищнице Фаркса, Зип?»

«Да, и это чуть меня не убило», проворчала правоголовая личность драконы, на миг вырываясь наружу, чтобы оплакать выскользнувшую из ее пурпурных пальцев драгоценность. «Черный сапфир!»

«Что должен делать я?» спросил Федор. Молодой воин провел несколько последних дней на обочине группы, напряженно наблюдая за приготовлениями. Виденное немало успокаивало, поскольку сосредоточенные командиры дроу напоминали ему о Клыках Рашемена — изобретательных военных вождях, защищавших их небольшую землю от куда более могущественных врагов. Но в своем месте во всем этом он был далеко не так уверен.

Элькантар покачал головой. «Нам бы очень пригодился твой меч, друг, но лучше тебе остаться в храме, и держаться подальше от битвы. Если боевая ярость возьмет тебя, сможешь ли ты отличить одних дроу от других?»

Рашеми нечего было ответить на этот аргумент, но пока он слушал как дроу планируют каждый этап нападения, в голубых глазах ясно читалось отчаяние. Никогда еще, за все месяцы с тех пор как магия берсерка в нем вышла из под контроля, Федор не чувствовал себя таким беспомощным. Он порылся в хранящихся в памяти старых историях, надеясь найти ответ там. Вдохновение, когда оно пришло наконец, ничуть не облегчило груз его мыслей.

Когда совет закончился, и присутствующие разошлись готовиться к битве, Федор поманил одну из них переговорить наедине. Предлагая условия соглашения он снова и снова слышал предупреждение давней поговорки рашеми:

Тот, кто идет на сделку с драконом, либо дурак, либо труп.

Корабли Драконьей Сокровищницы хорошо охранялись. Полностью загруженные и замершие в доках, они представляли заманчивую мишень. Наемники-дроу обходили доки, лучники несли дозор на палубах и вороньих гнездах судов. Торговцам Драконьей Сокровищницы было известно, что дроу Эйлистраи проявляют живейший интерес к их делам, и не требовалось долго думать, чтобы понять причину. В тесном трюме одного из кораблей находилось около двадцати детей дроу: ненужные мальчики, которые принесут хорошую цену в качестве рабов в далеких городах юга. Жрицы Темной Девы на подобные вещи смотрели крайне неприязненно, и могли оказаться достаточно глупы, чтобы попробовать спасти их. Пока что они демонстрировали завидную сдержанность, но предсказать, что предпримут дроу Храма Променады не представлялось возможным.

Поблизости от кораблей, глубоко под поверхностью зловонной воды, Илжрин и десять ее сестер-жриц ждали, уцепившись за камни на дне. Если верить драконе Лириэль, тоннель из крепости торговцев выходил сюда, в скалистое дно гавани. Каждый член Драконьей Сокровищницы носил магический медальон, позволявший свободно проходить сквозь каменную стену. Задачей Илжрин было раздобыть несколько таких медальонов.

Вооруженные короткими мечами и заклинанием, позволявшим некоторое время дышать под водой, жрицы напряженно прислушивались, ожидая услышать звуки битвы наверху. Илжрин доверяла Элькантару — он был ее командующим, под чьим началом она сражалась уже более столетия, — но сейчас необходима была абсолютная синхронность действий. Если патруль Элькантара не ударит вскоре, у жриц закончится воздух. Но подняться на поверхность они не могут, это насторожит наемников Драконьей Сокровищницы и подвергнет опасности отряд Элькантара. Илжрин заставила свои мысли успокоиться, и продолжала ждать.

Двойной патруль Защитников под командованием Элькантара плыл к стоящим у причала кораблям. Они двинулись из Морских Пещер, вниз по шлюзам, по которым суда попадали в потайную гавань Скуллпорта. Среди тех, кто с легким плеском приближался сейчас к кораблям были два десятка дроу, укрывших серебристые волосы плотными темными капюшонами, шестеро людей и халфлинг — искатели приключений, спасенные жрицами Эйлистраи, и поступившие на службу Темной Деве.

Плывя Элькантар оценивал силы, противостоящие его отряду. По крайней мере дюжина хорошо вооруженных наемников дроу патрулировали доки, и еще столько же находились на палубе каждого корабля. Их поддерживали минотавры и стрелки, темные эльфы со своей смертоносной меткостью. Битва возьмет дорогую цену, но Элькантар не сомневался ни мгновение. Килуэ Веладорн была не только его консортом, но и его госпожой, которой он присягнул на верность. Он с радостью пойдет на все — даже умрет — за нее. Но то, что он делает сейчас, он сделал бы даже без этого. Сквозь долгие годы дроу вспоминал другой, похожий корабль. Тогда Элькантар в цепях был закован в трюме: тренированный воин, юноша благородного происхождения, но слишком строптивый на вкус матроны-матери. Что он вынес за время рабства, и как он наконец смог бежать вставало сейчас перед его глазами.

Теперь же настало время действий а не воспоминаний.

Нос ближайшего к нему корабля указывал прочь от доков, и именно это место хуже всего охранялось. Одинокий минотавр расхаживал на баке. Элькантар поднял маленький гарпун-арбалет и прицелился. Болт бесшумно рванулся к цели, неся за собой почти невидимую веревку из паучьего шелка. Зазубренное оружие вонзилось человекобыку в широкую грудь, мгновенная смерть. Существо перевалилось через ограждение борта, свесив голову над водой. Всем окружающим могло показаться, что приступ морской болезни заставил его по иному взглянуть на последний обед.

Элькантар подплыл к кораблю и потянул за веревку. Она держала, и он вскарабкался на бак. Используя тело минотавра как щит, он перепрыгнул ограждения. Тут же поднялась тревога, стрела пущенная из вороньего гнезда пройдя мимо вонзилась в бездыханного минотавра. Элькантар ответил из ручного арбалета, быстро посылая в лучника болт за болтом.

В это же время члены его отряда по нескольким веревкам поднимались на борта кораблей. Стража на палубах бросилась в бой, дроу охранявшие доки на бегу обнажая оружие понеслись по трапам на помощь. Звеня мечами дроу столкнулись в рукопашную.

Избранные могли удерживать противников в ближнем бою, но лучники на мачтах отстреливали отчаянных пришельцев одного за другим. Элькантар беспомощно увидел как стрела пробила горло одного из его воинов. Повернувшись к своему помощнику — высокому, суровому халфлингу, который вслед за ним поднялся по веревке — он указал на воронье гнездо. Халфлинг кивнул и припал на одно колено за крупом минотавра, быстрой стрельбой заставив вражеского лучника искать укрытия.

Одновременно маленькая группа жриц следовала сквозь темные воды за Килуэ. Одна из них, поддерживаемая в воде двумя сестрами, забросила на бушприт веревку. Килуэ пошла первой, легко вскарабкавшись по веревке и запрыгнув на палубу.

Увиденное заставило ее застыть. Элькантар, ее возлюбленный, обнажив кинжал с акробатической грацией бежал по веревке, протянутой к верхушке мачты. Он явно намеревался разобраться с опасным лучником. Таких рискованных и отважных планов она уже привыкла ожидать от своего консорта, и, учитывая поток стрел в воздухе, этот вполне мог оказаться последним для него.

На мгновение жрица почувствовала отчаяние. Она слишком часто любила и теряла за века жизни; она не может потерять и Элькантара. Но этот выбор не принадлежит ей. Килуэ высоко подняла свой поющий меч, черпая силу в зазвучавшей песне — таинственный, тревожащий напев эльфийского сопрано переплетался с зовом охотничьего рога Эйлистраи.

Волшебные звуки придали энергии следовавшим за ней жрицам. Еще пять мечей сверкнули в слабом свете, присоединяясь к чистому и сильному хору, перекрывшему лязг битвы и крики умирающих.

Глубоко под схваткой, Илжрин и ее жрицы прижались к дну бухты, наблюдая за скрытым порталом. Неожиданно дроу, наемники, без сомнений отвечая на призывы с атакованных кораблей, хлынули сквозь сплошной камень. Воины быстро поднялись сквозь воду, направляясь к призрачным теням кораблей.

Илжрин тщательно сосчитала тридцать дроу, миновавших ее укрытие на пути к схватке. Из всей информации, собранной ее разведчиками, казалось маловероятным что в крепости оставалось более сорока дроу. Значит целями были последние десять. Когда они прошли, военачальница кивнула, и каждая жрица быстро подплыла к намеченной цели. Женщины ударили сзади, каждая одним движением перерезала горло дроу и схватила медальон. У Илжрин не возникало никаких сомнений в подобной тактике; это засада, а не дуэль чести.

Жрицы победно опустились к порталу. Сжимая медальоны, все десятеро кинулись в невидимую магическую дверь. Вымокшие и хватающие ртами воздух, они выкатились на каменный пол тоннеля.

Прямо на пути отряда мужчин-стражников.

Дроу замешкались, ошеломленные неожиданным появлением сил Променады. Илжрин вскочила на ноги размахивая мечом, используя растерянность торговцев чтобы купить время для своих столь же изумленных спутниц.

Четыре к одному, хмуро посчитала она, бросаясь к ближайшему противнику. В узком тоннеле, правда, у женщин было некоторое преимущество — сражаться одновременно могли не более четырех с обеих сторон — но наемники могли возмещать своих павших. Рубя, коля, танцуя, крошечная воительница сосредоточилась на том, чтобы как можно более уравнять расклад, прежде чем другой жрице придется занять ее место.

Золотые монеты, целая гора, плескались под ногами Лириэль. Магическое оружие, бесценные статуэтки и вазы, изысканные музыкальные инструменты валялись в основании золотого холма, увенчанного драгоценными камнями. Дроу издала долгий вздох облегчения; она попала в комнату с драконьей сокровищницей.

Остановившись, Лириэль подобрала блестевший под ногами черный сапфир, камень, который оставила тут Зз'Пзора. Подходящим образом зачарованный, сапфир был финальным ингредиентом, необходимым чтобы открыть портал во владения Нисстира. Но Лириэль не стала останавливаться, чтобы насладиться победой. Она осторожно спустилась с кучи сокровищ, каждым шагом скользя по осыпающимся монетам. Обычно даже легчайшее нарушение покоя здесь заставило бы дракона с ревом кинуться в бой, однако звуки, доносившиеся из логова Фаркса, свидетельствовали, что Зз'Пзора исполняет свою работу с необыкновенным энтузиазмом и энергией. Хозяин сокровищницы был очень занят.

Не желая слишком полагаться на непредсказуемую Зз'Пзору, Лириэль быстро вошла в тоннели, связывающие комнату с жилыми помещениями торговцев. Далеко сверху, приглушенные камнем, до нее доносились слабые звуки боя, но коридоры были пустынны. Наконец, под одной из закрытых каменных дверей она увидела полоску света. Подкравшись вплотную, она распахнула дверь.

В маленькой комнатке сидел медноволосый маг, завернувшись в шаль и изучая Ветроход под светом единственной свечи.

«Получается что-нибудь?» издевательски осведомилась Лириэль. Нисстир дернулся при звуках ее голоса и повернулся к ней. Он исхудал с того момента, как она последний раз видела его, и черные глаза пылали на истощенном лице. Рубин, впечатанный у него во лбу, вспыхнул сердитым алым светом. «Как он работает?» потребовал он взмахнув амулетом. «Его тайны не поддаются магии дроу!»

«Я буду счастлива тебе продемонстрировать», бросила девушка. «Отдай мне амулет, а потом проверь меня в бою!»

«Я не желаю причинить тебе вред»

«Боишься?» поддразнила Лириэль.

Маг ухмыльнулся, выставив вперед левую руку. Золотое с ониксом кольцо, ранее принадлежавшее Харза-кзаду Ксорларрин, блеснуло под свечей. «Я одолел твоего учителя. Окажется ли сильнее ученица?»

Лириэль не обратила на это внимания. «Смотри на вещи так: тебе нужна информация, а единственный способ извлечь ее из меня это убить, и переговорить с моим духом».

Камень на голове Нисстира сверкнул еще раз, теперь сильнее. Он моргнул, лицо его исказилось от боли и раздражения. Затем он швырнул амулет в Лириэль, случайно опрокинув свечу и погрузив комнату в абсолютную темноту.

«Хорошо, я буду драться с ней!» выкрикнул он. «Смотри, если хочешь, но ради всех богов, придержи свой проклятый язык!»

Лириэль уставилась на мага. Он говорил не с ней, с кем-то невидимым. Кем-то, кто мог услышать, что она сказала, возможно увидеть что она делает. Кем-то, желавшем ее смерти. Ее взгляд устремился на рубиновый глаз Нисстира, а в мыслях начал вызревать план.

Она быстро нагнулась и подняла Ветроход. Магия дроу, заключенная в нем — ее собственная магическая сущность — благословенной волной могущества окатила ее. Заклинания темных эльфов наготове плясали в ее разуме; магический огонь и тьма боролись за место на кончиках ее пальцев. Впервые за много дней, Лириэль ощутила себя целостной. Коротко поцеловав крохотные золотые ножны, она повесила амулет на шею. Потом, мановением руки, отправила первое боевое заклинание в Нисстира.

Заряд шипящей магической энергии устремился к магу. Нисстир оказался быстрее. Он пропал, и волшебная стрела, прошив тающую тепловую тень, разорвалась у дальней стены.

В тот же миг стены комнаты содрогнулись. По потолку пробежали трещины, расплескались как древесные корни. Пол под ногами Лириэль яростно сотрясся, обрушив на ее уши глухой грохочущий рев, будто сам камень кричал от боли.

Первым ощущением Лириэль был ужас, и неодолимое желание бежать. Только раз прежде испытала она подземный толчок, но всю свою жизнь она выслушивала истории о бедствиях, вызванных дрожью земли. Потерянные патрули, обрушившиеся тоннели, целые похороненные города. Дроу, проводившие почти всю свою жизнь погребенными под тоннами скалы, ничего не боялись так, как этого.

Затем она вспомнила об амулете и вернувшихся к ней силах. Вызвав свою способность к левитации она чуть приподнялась над содрогающимся полом и быстро но спокойно заскользила к двери. Она выбралась наружу как раз когда не выдержал потолок. Камни с грохотом обвалились, выбросив тучу пыли в пустой коридор.

Но здесь, вне комнаты Нисстира, все оставалось тихо и спокойно. Лириэль успокоила дыхание. «Землетрясение» было магической атакой, ограниченной одной комнатой. Молча восхищаясь стратегией Нисстира — удар был рассчитан на то, чтобы в буквальном смысле выбить почву из под ног противника-дроу — она отправилась назад, к сокровищнице. Какое еще место мог избрать Нисстир для магического поединка? И кто будет для него лучшим помощником, чем дракон? Маг ожидал, что на его стороне будет подавляющий перевес в силах. Он не мог знать, что в игру вступил второй дракон.

Но Лириэль, бежавшая по безмолвным коридорам, слабо надеялась, что Зз'Пзора уравняет счет. Пока дракона-мутант была удивительно полезна, но Лириэль знала, что та может проявить норов в самый неподходящий момент. Их союз строился на понимании, что ни одна из сторон не может доверять другой. К своему сожалению, Лириэль понимала дракону не хуже чем себя.

Даже в ослабленном состоянии, Нисстир был опасным противником. Шагнувшую в сокровищницу девушку встретил взмах гигантских крыльев. Лириэль бросилась в сторону, вскочила выхватывая несколько метательных ножей и успела бросить три в гигантскую летучую мышь — ночного охотника, самую большую и опасную из своего рода в Подземье — прежде чем поняла, что существо просто иллюзия. Настоящая опасность угрожала с расстояния в пятьдесят футов.

Устроившись на золотой куче, Нисстир медленно поднял жезл, направил в ее сторону…

Приняв соблазнительную позу, Лириэль проурчала: «Я передумала насчет твоего предложения. Если тебе все еще нужен консорт, я буду польщена такой честью».

Как она и ожидала, рубиновый глаз во лбу мага полыхнул, заставив руку мага задрожать, заколебаться, будто подталкиваемую силой гнева невидимого зрителя.

«У меня все еще есть карта», нежно соврала Лириэль. «Всего несколько дней, и мы можем быть в твоей лесной крепости, вместе. Мы будем управлять амулетом совместно, как ты обещал. Подумай, каким будет наше могущество! И я выполню свое слово, помогу избавиться от этого». Она указала на рубин, который уже почти вибрировал от ярости.

«Она лжет», прошептал Нисстир, содрогаясь в агонии. «Да, да, — я докажу свою верность». Он снова поднял жезл и прицелился.

Но Лириэль успела ударить первой — смертоносное заклинание, уникальное изобретение темных эльфов, которое она никогда прежде не смела испытывать. Подобрав зуб из кучки дварфьих костей она швырнула его в мага, и его вытянутая рука увяла, превратившись в гибкий коготь. Жезл вывалился покатившись среди монет, но внимание Нисстира полностью поглотила его собственная жуткая метаморфоза. Его большой палец сжался, став круглой головой с жадной вытянутой пастью. Остальные пальцы удлинились, потом разделиись надвое став восемью тонкими, волосатыми конечностями. Что прежде было ловкой рукой мага, теперь превратилось в покрытого черными волосами паука. Безмозглое создание, ведомое голодом, извернулось к руке своей жертвы, и начало питаться. Мгновение Нисстир, остолбенелый от ужаса, в шоке от боли, смотрел как паук проедает свой путь по его руке. Потом запинаясь начал заклинание, которое рассеет смертельные чары и вернет обратно руку — если и не плоть, уже поглощенную.

Лириэль, получившая передышку, искала необходимое оружие. Она узнала жезл — одно из изделий Харзы — и знала, какова будет следующая атака Нисстира. В лихорадочном темпе она рылась в куче сокровищ. Зз'Пзора сказала, тут было зеркало — неужто коварная дракона солгала?

Исцеленный Нисстир нагнулся, спустившись на несколько футов по золотой горе к жезлу. Неповрежденной рукой он схватил его и указал на Лириэль. Пламенная стрела, жарче дыхания красного дракона, устремилась к девушке.

В этот момент Лириэль нашла то, что искала. Ее пальцы сомкнулись на позолоченной рамке, и она выбросила зеркало перед собой на вытянутой руке, закрыв глаза и отвернув голову в сторону от испепеляющего света. Заклинание драконьего дыхания встретилось с посеребренным стеклом и отразилось назад, к пославшему его.

В расширившихся черных глазах мага мелькнула паника, когда магическое пламя ударило в золотые монеты у его ног. Металл расплавился моментально, погрузив Нисстира в булькающую жидкую массу, заставив его жутко завопить, испытывая агонию предназначавшуюся Лириэль.

Результаты драконьего дыхания были впечатляющи, но недолговечны. Уже через несколько мгновений золото охладилось достаточно, чтобы выдержать вес Лириэль. Вскарабкавшись по драгоценной куче, она остановилась рядом с пойманным в ней умирающим дроу. Рубиновый глаз, похоже, высвобождался из его лба, сияние камня слабело вслед за убывающей жизненной силой мага. Вытащив рубин, Лириэль вгляделась в тускнеющий свет, будто в лицо невидимого наблюдателя.

«Ты проиграл», сказала она коротко и с этими словами бросила безжизненный камень.

Федор полз на животе, проталкиваясь сквозь тоннель, прорезавший камень к драконьему логову. Зз'Пзора прошла первой, в форме огромной пурпурной змеи. Странно было наблюдать, как дроу превращается в змею. Ее теперешний облик, без сомнений, будет еще более нервирующим. Федор многие годы сражался и долго странствовал, но дракона не видел никогда. Их не так много в нынешние времена, по сравнению со старыми легендами. Скоро он увидит не одного, но целых двух. Одного из них он поклялся убить; другая пообещала убить его.

Не та смерть, которую предпочли бы для себя большинство берсерков Рашемена, но Федор смирился с судьбой. Хотя он умрет вдалеке от родины, он погибнет в бою и с честью. Этого достаточно.

Наконец мучительное путешествие завершилось. Конец тоннеля выходил к логову, необъятной пещере с острыми клыками сталактитов, усеянной костями последних трапез Фаркса. Два дракона переплелись в рептильем объятии. Одна была, несомненно, Зз'Пзора — прекрасное создание с двумя головами, радужно-пурпурной чешуей и гигантскими аметистовыми крыльями. Она была огромна

— как минимум пятьдесят футов от кончика хвоста до двойных ноздрей; но взгляд на Фаркса заставил Федора забыть о дыхании. Дракон был вдвое больше Зз'Пзоры, в тускло-коричневой броне и вооруженный зубами размером с кинжал и когтями, как изогнутые скимитары. Это, осознал с благоговением Федор, существо, которое он поклялся помочь убить.

Слабое шипение донеслось из далекого тоннеля, вслед за ним крики смертельного страдания. Фаркс немедленно поднял голову, словно гончая принюхивающаяся к воздуху. «Мое золото» пробормотал дракон рокочущим голосом. Отстранившись от пурпурной подруги, он переваливающейся рысью бросился к выходу, низко опустив голову во избежание потолка. «Мое золото плавится! Мы должны защитить его!»

Когда дракон приблизился к его укрытию, Федор впрыгнул в пещеру и обнажил меч. Собрав всю свою силу, он с размаху ударил промеж глаз. Фаркс остановился, мотая головой и изумленно фыркая. Незаточенный меч не пробил драконьи доспехи, но на миг ошеломил и оглушил его.

Зз'Пзора воспользовалась шансом. Раскинув крылья, она прыгнула на Фаркса как пикирующий ястреб; ее когти уцепились между вертикальными чешуйками на животе самца, ее крылья окутали шипастую спину. Две головы впились ему в горло. Ничто кроме драконьих зубов не одолеет драконьей брони, и Фаркс, несмотря на неимоверные размеры, не мог сбросить меньшую дракону. От одной головы он мог бы еще вырваться, но не от двух сразу. Сцепившиеся в смертельном объятии, бились два гигантских создания. Крылья Зз'Пзоры пробили, затем превратили в лохмотья шипы на броне самца, но она держалась, сжав зубы, яростно мотая головами, продираясь сквозь его чешую.

Федор кружил вокруг битвы титанов, ища шанса на удар, но противники так переплелись, что он не мог бы ранить одного не повредив другой. Наконец хвост Фаркса выбрался прочь из под наседавшей Зз'Пзоры. Рашеми прыгнул к нему, врубаясь в покрытую чешуей плоть. То немногое что он мог сделать, возможно хотя бы отвлечет дракона и поможет Зз'Пзоре.

Пасть Фаркса раскрылась, пропуская рев ярости и боли, от которого содрогнулась пещера. Затем он опустил челюсти к спине Зз'Пзоры и выдохнул. Тлетворный алый туман хлынул из рта дракона, опустился на спину его противницы, и всюду, где он касался ее, чешуя расползалась как снег под весенним дождем. Обе головы вскрикнули, и Зз'Пзора потеряла хватку на горле Фаркса.

Рашеми бросился туда выставив меч, глубоко погрузил его в одну из дыр, пробитых зубами Зз'Пзоры, и давил на него всем телом, пока сталь не ударилась о кость. Перехватив рукоять обеими ладонями, Федор всей своей массой повис на нем, ведя его в сторону, разворачивая клинок по смертельной дуге в глотке Фаркса. Из клыкастой пасти хлынула кровь, гася странный огонь, разъедавший чешую Зз'Пзоры.

Она высвободилась от умирающего самца, и яростное наслаждение схваткой полыхнуло в четырех ее глазах. «Пошли», проворчала она, неуверенным шагом направляясь из пещеры. «Лириэль там. Нет смысла позволять ей веселиться одной!»

Медленно, и великой ценой, Илжрин и ее отряд пробивались вниз по тоннелю, направлявшемуся к сокровищнице. Маленькая жрица уже не раз была ранена, на ее одежде засохшая морская вода чередовалась с кровью. Но она не останавливалась, не обращала внимания на боль, или на упавшую рядом сестру-жрицу. Ей было дано задание, и она исполнит его. Когда корабли будут захвачены, а дети спасены, Килуэ поведет группу дроу в крепость. Илжрин намеревалась проследить, чтобы им не пришлось столкнуться с подавляющим перевесом противника.

Подняв глаза, Лириэль увидела протискивающуюся в зал сокровищницы Зз'Пзору. «Мага ты достала, вижу» заплетающимся голосом провозгласила левая голова. «Фаркс тоже мертв».

Дроу улыбнулась. «Мы хорошая команда, Зип».

«Это верно», хором согласились обе головы. Дракона собиралась сказать что-то еще, но левая голова вздрогнула, затем опустилась, безжизненно повиснув на окровавленной пурпурной чешуе.

Правая посмотрела вниз и поморщилась. «Я этого боялась», сказала дракона и упала, ткнувшись головами в золотой холм.

Лириэль с ужасом уставилась на жуткую рану в спине Зз'Пзоры. Чешуя расплавилась, плоть под ней выглядела так, будто ее разъела кислота. Дроу метнулась к ней, обняв безжизненную голову подруги.

«Проклятье, Зип».

Искорка жизни вернулась в глаза левой головы. «Моя жизнь насчитывает больше двадцати тысяч дней», сказала дракона, и голос ее был спокоен. «Этот был лучшим из всех». С этими словами, половина Зз'Пзоры умерла.

Правая голова шевельнулась, оторвавшись от золота. «Мой тебе совет», добавила она быстро угасающим голосом. «Не доверяй этому своему человеку. Полный идиот! Он пообещал отправиться вслед за мной в логово Фаркса и помочь в бою если понадобится. Взамен он предложил мне позволить его убить, если он поднимет меч против дроу Килуэ. Говори потом о беспроигрышной ситуации». Правая голова ухмыльнулась, и не в сторону Лириэль. «Остался ты сам по себе». С этими словами рептильи глаза остекленели, и правая голова последовала за своей половиной в темноту.

Долго потом Лириэль сидела, сжимая в объятиях огромную голову. Так часто она думала о цене, которую приходится платить за доверие и дружбу, но ей никогда не приходила в голову, что эта цена может быть востребована с других. Потом звуки боя стали громче, продравшись сквозь боль и горе девушки. Лириэль поняла, что силы Илжрин все же встретили сопротивление.

Дроу мягко опустила голову Зз'Пзоры и поднялась на ноги. Вздрогнула, оказавшись лицом к лицу с Федором. Последние слова драконы неожиданно стали понятны.

«Убирайся отсюда!» завизжала она, подталкивая его к тоннелю. «Упрямый, тупой… человек!»

«Поздно», отчаянно сказал Федор. Его взгляд обратился к приближавшейся схватке, рука сомкнулась на рукояти меча. На глазах Лириэль он набирал рост и силу. Боевая ярость собиралась в нем, и наверняка станет для него последней.

Пальцы Лириэль сомкнулись на Ветроходе. Одно последнее мгновение она наслаждалась своими родовыми силами.

«Ритуал вызывающий боевую ярость! Выполняй его!» приказала она.

Федор взглянул на нее удивленно, но он уже слишком утратил контроль над собой, чтобы оспаривать приказ. Колдуньи повелевали берсерками Рашемена, а он давно уже признал Лириэль как вичаларан. Глубокий бас поднялся в песне, гимне предстоящей битве на языке его родины.

Дроу тем временем открыла амулет, и сорвала с кушака Федора фляжку магически очищенного джуилда. Быстро открутив верхушку амулета и открыв флягу зубами, она медленно, осторожно капнула в крошечные ножны. Лириэль не знала, хватит ли этого ритуала, чтобы удержать и подчинить магию берсерка. Если даже и сработает, то только временно, но во всяком случае выкупит жизнь Федора и тех дроу, которых он сразит в своем безумии. Никто больше, яростно поклялась Лириэль, не заплатит за решения, которые принимает она.

Неожиданно песня Федора оборвалась, а глаза рашеми стали тусклыми и бессмысленными. Лириэль поймала его в падении, не заботясь что драгоценная фляга джуилда упала среди прочих сокровищ. Темные волосы на затылке юноши разделил глубокий шрам, и сквозь быстро собиравшуюся кровь Лириэль заметила проблеск кости.

Она подняла глаза. Над ними стоял Горлист, сжимая в ладони окровавленный меч. «Твоя очередь», объявил он с мрачным удовлетворением.

Холодное бешенство охватившее дроу отогнало горе. «Врукопашную», бросила она вызов, и воин принял его, кивнув и ухмыльнувшись. Осторожными, выверенными движениями, Лириэль вернула амулет на место, вновь удерживая свою магию Подземья. Поднявшись, она вытащила кинжал. Два дроу со звоном скрестили оружие, и смертельная дуэль началась.

С самого начала Лириэль знала, что Горлист куда более умелый боец. Первое время ей удавалось лишь сдерживать его яростные размашистые удары. Мужчина был выше, тяжелее и более опытен. Но часы практики Лириэль сказывались, позволяя ей сражаться с большим мастерством, чем она сама могла в себе предположить. И все же, шансов одолеть Горлиста клинком у нее не было. Единственной надеждой было перехитрить его.

Уголком глаза она видела, как в портал вошла Килуэ, вслед за ней еще жрицы. Они не видели ее, не слышали звуков дуэли сквозь грохот большей схватки, как раз выплескивавшейся в зал. Женщины с поющими мечами бросились к выходу из тоннеля, перехватывая наемников которых безжалостно выдавливала вниз Илжрин.

Неожиданно Лириэль поняла, что должна сделать. Намеренно она позволила Горлисту медленно оттеснить ее к невидимому порталу, который вел к кораблям Драконьей Сокровищницы. Появление Килуэ должно означать, что корабли очищены, предлагая безопасное бегство.

Достигнув портала, Лириэль притворилась что спотыкается. Горлист бросился вперед нанося смертельный удар, но девушка с быстротой мысли взмыла в воздух, развернулась и пинком отправила воина сквозь портал. Горлист пропал, будто никогда и не было.

Все еще удерживаясь в воздухе, Лириэль заклинанием запечатала портал, отрезав ее врага. Покончив с этим, она опустилась вниз, и окинула пещеру быстрым взглядом. Несколько торговцев еще сражались, но большинство пало под поющими клинками жриц Темной Девы. Наконец-то она могла вернуться к Федору.

Она подбежала к нему, упала рядом и обнаружила, что он все еще дышит. Ее руки обхватили друга, а голова склонилась в самой искренней молитве за всю ее жизнь. Лириэль не упоминала имени богини, но не сомневалась, кто слышит ее сейчас и внимает.

Так ее и нашла Килуэ. Жрица опустила ладонь на плечо девушки, заставив Лириэль поднять взгляд; она не была уверена, как может поступить жрица теперь, когда битва закончилась. Сжав Ветроход она гневно блеснула глазами. «Нисстир мертв, слуги Ваэрауна рассеяны. Ветроход принадлежит Федору и мне. Мы его заслужили!» прорычала она.

Жрица только улыбнулась юной дроу. «Еще нет», ответила Килуэ, «но сильно подозреваю, что со временем так и будет».