На долгое время слова Тзигоны тяжело повисли в напряженной тишине. Прокопио издал испуганный смешок, который быстро превратился в высокомерную усмешку.

— Это будет законно. Никто не сможет назвать меня убийцей. Вы, джордайн, засвидетельствуйте, что вызов принадлежит ей.

Лорд-мэр, посмеиваясь, шагнул через ворота. Маттео быстро преградил ему путь.

— Книги, — коротко сказал он.

Их взгляды схлестнулись в бессловесной яростной битве. Наконец, Прокопио пробормотал проклятие и бросил бесценные древние тома на садовую дорожку. Затем, он пошел прочь, не оглядываясь.

Маттео повернулся к Тзигоне, которая стояла над книгами.

— Этого хватит, чтобы оправдать мое желание раздавить его, словно жабу, — пробормотала она.

— Во имя богов, Тзигона. О чем ты думала? Прокопио Септус один из сильнейших магов Халараха!

— Я знаю, — она подняла взгляд на юношу. — Скажи, что мне теперь делать?

Он сложил руки на груди, окинув её сердитым взглядом.

— Переехать в Кормир?

— Ты понял, о чем я. Ведь должен быть какой-то свод правил для подобных вещей.

- “Подобные вещи” не творились много лет, — ответил он. — Но да, есть множество правил. Вызов не может быть брошен магу, чей ранг значительно ниже. Сама дуэль должна происходить на старом поле для дуэлей за городскими стенами. Мне кажется, в последние годы там выгуливали красных зебр — в основном, верховых.

— Поэтому, мне придется следить за каждым своим шагом, — сказала она. — Что еще?

— Судить поединок должен Совет Старейшин. Учитывая статус Прокопио, там должны быть Беатрикс и Залаторм собственной персоной, — джордайн замолчал и провел руками по лицу. — Тзигона, как ты это сделаешь?

Девушка долгое время стояла, собираясь с мыслями.

— Меня нельзя проверить с помощью магии. Даже Залаторм не сможет поставить мое слово против слова Прокопио. Но если старый Снежный Ястреб имел что-то общее с Кивой. Если он имел хоть какое-то отношение к смерти Баселя — он умрет. Все просто.

Маттео покачал головой.

— Нет, не просто. Никто не умрет, потому что ты требуешь магического поединка.

— Интересно, почему?

— Я серьезно, Тзигона! Путь, который начинается с мести, ведет во тьму!

— Мне плевать на месть, — тихо сказала девушка. — Это судьба.

Маттео отшатнулся, пораженный этим мрачным заявлением, сорвавшимся с её губ.

— Твой друг Андрис меня поймет, — Тзигона подняла руку, чтобы оборвать начавшего было протестовать джордайна. — Выслушай меня. Планы Кивы каким-то не очень понятным образом сосредоточены на Кеттуре. Когда магия моей матери начала ослабевать, интерес эльфийки переметнулся на меня.

— Даже если это так, зачем вызывать Прокопио?

— Из-за Кивы, — настаивала девушка. — Ей это на руку — маг, сражающийся против мага. Такие люди, как Дамари и Прокопио подбрасывают дрова в топку. И если даже им кажется, что они могли бы получить что-то без этого, они просто не обращают на такие мысли внимания. Кива может быть безумной, но она умна. Она планировала свою диверсию шаг за шагом, окучивая магов Халруаа, отвлекая внимание, разделяя наши силы. Вторжение Мулхоранда захватило нас всех в уборной, со штанами, обмотанными вокруг лодыжек.

Слабая улыбка мелькнула на лице Маттео, но взгляд молодого человека оставался мрачным.

— Возблагодарим же Мистру за последнее сравнение! А то мне уже стало казаться, что я слушаю мрачную принцессу Халруаа.

Девушка ощетинилась, словно загнанный ежик.

— Думаешь, я бросила Прокопио вызов, чтобы показать себя?

— Не совсем. Но мне интересно, на сколько твой вызов шел из чувства долга. Ты дочь Залаторма куда больше, чем тебе кажется.

Её глаза сузились.

— Ты невнимательно слушал. Моим отцом был Басель Индоулаур, и он доверял Прокопио не больше, чем лисице. Прокопио не суждено столкнуться с Баселем, и быть может это еще одна причина взвалить этот груз на свои плечи. Хватит слов, — резко бросила она. — Я была бы признательна, если бы ты вник в детали. Мне нужно подготовится к сегодняшнему вечеру.

Маттео открыл рот, но тут же закрыл его с громким щелчком. Аргументы Тзигоны возымели желаемый эффект. Чем больше времени они потратят впустую, тем меньше шансы девушки на успех. Он слегка поклонился, не отводя глаз — формальный знак почтения джордайна к магу великих способностей и ранга.

Тзигона ощутила неприятный толчок, понимая, что его дальнейшее отношение зависит от того, как девушка пройдет эту проверку.

— Как прикажете, леди, — Мягко сказал Маттео без намека на дружескую насмешку. — Пусть Мистра укажет вам путь.

Тзигона смотрела ему вслед. Она сжала губы, словно стараясь сдержать смех. Или рыдания. Она совершенно не знала, как поступить. Формальное прощание Маттео могло показаться абсурдным, но именно это ждало их впереди.

Она пожала плечами.

— Я всегда могу отозвать вызов и убить Снежного Ястреба позже.

Этот компромисс, произнесенный лишь полушутя, значительно поднял ей настроение.

Тем вечером, когда краски заката уже покинули небо, и над землей расползлась мягкая фиолетовая дымка сумерек, на западном крае поля для дуэлей собралась большая толпа. Ремесленники и мелкие маги были заняты в течение всего дня. Самодельная деревянная арена высоко вознеслась над полем. На краю поля виднелся помост, где стояли стулья для Старейшин и трон для короля с супругой.

Беатрикс была там, тщательно и продумано одетая в свои обычные цвета — белый и серебряный. О предстоящем суде напоминала лишь пара магов, возвышающихся по бокам от женщины, и вооруженная охрана, окружавшая помост с трех сторон.

Тзигона вышла на поле первой. По совету Маттео, девушка облачилась в простую тунику, на время откладывая свои ученические одежды. Она повторила вызов и выслушала, как глашатай зачитал длинные правила ведения поединка.

Волнение, словно медленно разгоравшийся огонь, пронеслось по толпе, когда на поле вышел Прокопио. Его одежды тоже не отличались изысканностью. Быть может, так он пытался сгладить разницу в ранге между собой и противницей. В победе над девчонкой будет мало чести. Выполнив соответствующие случаю поклоны, он подчеркнул героизм Тзигоны в последних боях и на болоте Ахлаура.

Бойцы перешли в центр поля, становясь друг напротив друга. Каждый из них не сводил взгляда с глаз противника, договариваясь об условиях. Белые брови Прокопио подскочили вверх, когда он увидел, какой размер поля предпочитает Тзигона — допустимый для их ранга и статуса максимум. Хитрый огонек мелькнул в его глазах, когда он представил её вероятную стратегию, и он с поклоном согласился на подобные условия.

Они развернулись, и разошлись по краям арены. Сделав это, они снова обернулись друг к другу. Мерцающая стена выросла из земли, образуя между сражающимися огромный куб. Покончив с этим, противники отошли в сторону, чтобы подготовить защитные заклинания.

Маттео подошел к подруге.

— Напутствия? — тихо сказала девушка.

Его брови клином сошлись на переносице.

— Прокопио Септус был моим патроном. Я не могу разглашать его секреты, но могу напомнить тебе о том, что знает каждый. Он горд, он высокомерен, и он не высок.

Тзигона изучала его слова, а потом с пониманием ухмыльнулась.

— Я найду способ применить это.

Звук рога ознаменовал начало поединка. Тзигона и Прокопио заняли свои места по краям магической арены. Когда прозвучала последняя нота, они одновременно сделали шаг вперед. Тзигона запела. Прокопио уверенно ждал результатов её действий. Он сложил руки на груди и широко расставил ноги. Черные глаза мага обегали воздух над ареной, в ожидании появления какого-нибудь призванного зверя.

Небольшой бихир, покрытый бледно-голубыми чешуйками, возник на поле. Невзрачное существо, которое имело на мага незначительное влияние. Но вот его стратегическое положение… Бихир возник между ног Прокопио.

Существо быстро пришло в себя, оценивая ситуацию, а затем напало. Его маленькая узкая голова ринулась вверх, и кристаллические клыки нашли удобную мишень. Энергия с легким шипением поразила жертву. Маг взревел от боли и ярости. Он пнул бихира, который сразу же разжал зубы. Маленькое существо отлетело прочь, шесть пар его ног бешено трепыхались в воздухе.

Тзигона развеяла зверя движением руки.

— Гордый, высокомерный и низкий, — сказала она небрежно. — Быть может даже ниже, чем пару минут назад.

Маг зарычал, одаривая девушку несколькими нелицеприятными именами. Тзигона пожала плечами.

— Я просто радуюсь, что настояла на магической дуэли. Представь, если бихир был бы призван не только ради того, чтобы причинить небольшие неудобства, — она послала магу невинную улыбку. — Я, разумеется, не буду удивлена, если небольшие неудобства выбьют вас из колеи надолго…

Со злостью, Прокопио замахал руками, метая огненный шар. Соперница крякнула и сотворила рассеивающее заклинание. Блестящие снаряды встретились, взрываясь тысячей мелких огоньков, которые безвредными каплями опали на землю. Голов дерущихся магов достиг лишь пепел.

— Не слишком оригинально, — сказала Тзигона. — Но ты смертельно красив, когда злишься. Какая жалость, что у тебя… ох… были небольшие неприятности.

В черных глазах мага вспыхнул гнев, быстро обращаясь в пустоту.

— Скоро этот фарс будет закончен. Ты столкнешься со мной снова, ведьма. Но уже без стен и правил.

— Именно на это я и рассчитываю, — сказала она. Улыбка тронула губы Тзигоны, но глаза девушки оставались холодными. — Шоу должно продолжаться. Моя очередь.

Она запела. Большое черное существо посреди арены начало обретать формы. Извилистый колючий хвост зачарованной виверны сердито метался из стороны в сторону. Животное подпрыгнуло в воздух и поднялось к потолку куба, описывая тугую спираль.

Прокопио быстро ответил на атаку, создавая заклинание, призывающее штормовую элементаль. Он привык к подобному во время нашествия Мулхоранда. Арена задрожала под порывами ветра. Созданные облака, сияющие светом заходящего солнца, сливались, объединяясь в гигантскую фигуру мага. Облачная конструкция глубоко выдохнула, выдувая ветер в сторону виверны.

Ураганный ветер ударил в распростертые крылья существа, изгибая их. Виверна издала испуганный вскрик и пикировала вниз. Падая на землю, она забила своими перепончатыми крыльями, словно те больше не принадлежали её телу. В последний момент виверна перевернулась на спину, и расправила крылья, паря так низко над землей, что трава гнулась и шелестела, когда животное проносилось мимо. Смертоносный хвост виверны прочертил по земле длинную борозду.

Штормовой элементаль Прокопио достал огромный полупрозрачный меч, опуская его на хвост существа. Хвост упал на землю, дергаясь и извиваясь, словно гигантский червь. Виверна заверещала. Темная кровь капала из обрубка, и крылья великолепного зверя забились медленнее.

Тзигона сделала ловкий жест, выпуская заколдованную виверну. Животное пропало в облаке тумана. Ядовитый хвост сделал еще несколько слепых попыток найти мага и нанести удар, но вскоре он тоже растаял в воздухе.

Элементаль нагнулся, хватая Тзигону одной рукой. Девушка вытащила кинжал и воткнула его в ладонь существа. Элементаль заревел — звук напоминал гром ветра и грозы — и перебросил Тзигону в другую руку, встряхивая раненой лапой.

Тзигона никогда не боялась высоты, но, когда элементаль перекинул её из руки в руку, страх все же овладел ею. Девушке было достаточно просто упасть, и тогда Прокопио добился бы своего. Все именно так, как и боялся Маттео, у неё не хватало мастерства, чтобы бороться с таким магом, как Прокопио.

Очень быстро отбросив отчаяние, она сотворила простое заклинание падающих перьев. Элементаль схватил её и кинул изо всех сил. Медленно, Тзигона поплыла вниз, касаясь земли неподалеку от светящейся стены.

С гримасой, она признала, что оказалась слишком близко к краю поля. Первый, кто будет вытеснен с арены, считается проигравшим. Она вышла на арену в надежде унизить Прокопио, но не ожидала, что выиграет. Внезапно, её цели изменились, а решимость возвратилась. Она была заклинательницей, как и её мать. И хотя Басель был единственным отцом, которого знало её сердце, в её жилах текла кровь короля Халруаа.

Тзигона протянула руку к одному из знамен, возносящихся над помостом — черный шелковый флаг короля с красующимся на нем фениксом. Огромная арена охватывала собой и знамя, а все, что находилось тут, могло быть использовано в честном бою.

В ответ на её призыв, феникс сорвался с шелкового флага и начал расти.

С каждым взмахом пламенных крыльев, существо все увеличивалось в размерах. Жар наполнил арену, когда птица воспарила над созданием Прокопио. Свет от её крыльев отражался на элементале, окрашивая его облачную кожу во все цвета заката. Круги феникса становились все уже, заставляя штормового элементаля растаять, обращаясь в цветной туман.

Тзигона повернулась к Прокопио и приподняла бровь, приглашая мага сделать следующий ход. Она не была готова к удивлению, отразившемуся на лице лорда-мэра. Однако недоумение быстро сменилось яростью.

Прокопио двинулся к трону, проходя мимо сияющего магического барьера. Тзигоне стало любопытно.

— Это непростой поединок, — начал он яростно. — Я не бросал вызова, но принял его с честью. И все же я сражаюсь с двумя магами, вместо одного!

Залаторм холодно окинул его взглядом.

— Вы обвиняете эту молодую женщину в нарушении правил?

— Я обвиняю короля во вмешательстве в ход поединка во благо своей дочери!

В тот момент сомнения Тзигоны подтвердились. Дамари знал, что Кеттура и Беатрикс были одним и тем же лицом. Как и Кива. Несомненно, Прокопио был связан по крайней мере с одним из них.

— Я не вмешивался в поединок, — тихо сказал Залаторм. — Что касается остального, я не стану порочить Лорда Баселя, опровергая его утверждения.

— Басель мертв, — решительно сказала Тзигона. — Он был честным человеком, но солгал, чтобы защитить меня. Он готов был сделать все для своих учеников, и раз уж до этого дошло, он, вероятно, хотел остаться в памяти людей именно таким. Вы хотели, чтобы я была его дочерью, это очень лестно для меня. Но сделайте то, что надо.

Залаторм окинул дочь изучающим взглядом. Тзигона не была уверена в том, что увидел король, но на лице его застыло решительное выражение. Он поднялся с трона и повернулся к гудящей озадаченной толпе. Все могли видеть, что произошло нечто странное, но мало кто слышал претензии Прокопио.

Повысив голос, Залаторм произнес:

— Лорд Прокопио предполагает, что феникс, вызванный этой молодой женщиной, был моим творением. Это не так. Я клянусь вам ветром и словом. Я не использую чужих заклинание и не собираюсь присваивать себе чужие заслуги. Многие из вас считают, что я создал водную элементаль из жидкостей тел живых врагов и поднял их тела, направляя их в бой. Я никогда не присваивал себе этого подвига. Важно, чтобы все знали — эта мощная магия принадлежала не мне.

Его взгляд обежал притихший народ. Быстрым движением, он развеял мерцающий барьер арены.

— Этот вызов был брошен и принят. Я объявляю Тзигону, законную дочь Беатрикс и Залаторма, победительницей.

Одним взглядом король заставил замолчать взбешенного Прокопио.

— Вы недооценили противника. Вы были так уверены в её слабости, что вышли за пределы арены. По закону — это поражение.

— Гордый и высокомерный, — повторила Тзигона. Она многозначительно посмотрела сверху вниз. — Да еще и не высокий.

Прокопио стиснул зубы. Он быстро поклонился, признавая победу Тзигоны, и пошел прочь, не выражая никаких почестей королю.

— Он вернется, чтобы укусить, — пробормотала девушка, когда маг скрылся из виду.

— Сейчас это имеет еще меньше значения, — ответил владыка. — Теперь, когда я могу оставить Халруаа на наследницу.

Теперь настала очередь Тзигоны протестовать и шипеть. Залаторм многозначительно посмотрел на сенешаля. Человек поспешно придвинул стул по левую руку от короля и подвел к нему Тзигону. Девушка опустилась на кресло, чувствуя, словно попала в мир, которым правят иллюзии.

Залаторм встал и обратился к ошеломленным зрителям.

— Один из вызовов был успешно отражен. Я бросаю новый. Я вызываю мага, который бросил великие заклинания некромантии против мулхорандцев. Я вызываю его на поединок — по старым правилам. Без ограничений.

Король взмахнул рукой, и в воздухе перед ним возник огромный золотой шар. Он положил руку на сферу и повторил свой вызов звонким, уверенным голосом, отправляя эти слова каждому магу в границах Халруаа.

Затем, Залаторм снова обратился к толпе.

— Эта земля стоит на грани войны магов. То, что содеяно здесь может как разжечь огонь, который поглотит Халруаа, так и вспыхнуть мимолетным огоньком, обращаясь в пепел. Соберите все силы стали и магии, приведите их сюда. Я умоляю вас отложить в сторону личные амбиции и мелкие проблемы. Маг, который создал это заклинание — грозный противник. Если я не выдержу ответа на вызов, брошенный этой ночью, может потребоваться сила каждого из вас, чтобы поддержать меня.

* * * * *

Далеко от дуэльной арены, в самой глуши смертельного болота, Ахлаур и Кива наблюдали, как лич, некогда бывший Вишной, готовит свои немертвые войска.

— Он был боевым магом, — с удовлетворением сказал Ахлаур. — Лучшим из своего поколения.

Кива воздержалась от комментария, что Вишна был среди магов, которые победили и сослали Ахлаура.

— Его планы достаточно правдоподобны. Битва отвлечет внимание. Но рубиновая звезда…

— Хватит! — огрызнулся некромант. — Звезда помогает мне и Залаторму в равной мере. Это никак не изменит исхода боя.

— Залаторма можно уничтожить? — не отставала Кива.

— А Вишну? — ответил некромант. Его настроение внезапно улучшилось. — Из Вишны выйдет прекрасный и верный лич. Мне очень по нраву использовать старого друга Залаторма, чтобы сокрушить его правление.

Эльфийка подавила крик разочарования, и в этот момент золотистый свет наполнил поляну. Голос Залаторма, усиленный с помощью мощной магии, повторил вызов, который король стремился донести до каждого мага страны.

Черные глаза Ахлаура вспыхнули жестоким огнем. Его взгляд метнулся к бессмертному военачальнику.

— Все готово?

— Да, — глухим голосом ответил Вишна.

— Собирай свои силы и оружие, — заявил некромант. — Расслабься, Кива. Трое снова будут вместе, и я снова буду управлять рубиновой звездой!

* * * * *

Толпа расходилась. Андрис, стоявший сидевший позади королевского трона рядом с Маттео, теперь молча шел в сторону дворца вслед за друзьями. На его полупрозрачном лице отражалось глубокое беспокойство.

— Трое, — сказал, наконец, джордайн. — Мы трое — потомки первых создателей Кабал.

Тзигона толкнула Маттео локтем.

— Судьба, — повторила она. — Быть может, это и есть причина, по которой все мы так близки. Иногда задача одного человека ложится на плечи двоих. Или троих.

— И какой у нас план? — резко потребовал Маттео.

— То, о чем я говорил постоянно, — быстро сказал Андрис. — Нам нужно уничтожить Кабал. Рубиновую звезду.

— Теперь, когда Залаторм бросил вызов любому магу, который пожелает принять его?

— Спроси у него, — настаивал джордайн. — Если Залаторм действительно хороший и благородный король, он не поставит свою жизнь и свой трон выше нашего дела.

Некоторое время, Маттео молчал, а затем кивнул. Он прошел мимо охранников. Тзигона и Андрис старались не отставать.

С недоумением, король уставился на него. Маттео склонился ближе и пробормотал:

— Андрис — потомок Ахлаура.

Глаза Залаторма расширились. Его взгляд скользнул от советника к дочери, а от дочери — к призрачному джордайну.

— Я отведу вас к ней, — просто сказал он.

* * * * *

Ранним утром следующего дня, все четверо стояли в круглой зале, находившейся в глубоких подземельях королевского дворца. Рубиновая звезда мягко покачивалась в центре комнаты, заливая каждого из них мягким светом. Полупрозрачное тело Андриса казалось теперь высеченным из розового хрусталя. Глаза его горели огнем, который был рожден какой-то неведомой внутренней силой.

— Я много раз пытался разрушить её, — сказал Залаторм. — Но ни один из создателей не может сделать это. Да благословит Мистра вас троих.

Андрис вытащил меч, хватая его обеими руками, и бросился вперед. Со всей силы он описал клинком дугу и ударил им прямо по рубиновой звезде. В следующее мгновение, меч полетел в одну сторону, а Андрис — в другую. Вывалившись из рук джордайна, меч потерял свою прозрачность и с грохотом упал на каменный пол.

Джордайн поднялся на ноги.

— Быть может, если мы ударим все сразу, — рискнул он предположить.

Маттео и Тзигона присоединились к нему, занимая свои места вокруг камня.

— Бьем сверху, — предостерег Андрис. — Так мы не пораним друг друга, когда будем замахиваться.

По счету Маттео, все дружно опустили свои клинки вниз. Прежде, чем оружие приблизилось к артефакту, клинки вылетели из рук троицы и объединились, образуя триногу, повисшую над сферой.

— Слишком много единения, — пробормотала Тзигона, разглядывая оружие.

Андрис обошел вокруг артефакта. Лицо его выражало глубокое раздумье.

— Пусть принцесса попробует одна.

Девушка изобразила неприличный звук, но все же медленно подошла к камню, аккуратно касаясь одного из лучей звезды. В течение многих мгновений она молча стояла у артефакта. Её глаза наполнились болью.

— Так долго, — тихо сказала она. — Я всего несколько дней провела в Неблагом Дворе. А эти эльфы заключены здесь более двух сотен лет.

Она опустила руку, и с пониманием посмотрела на короля.

— Кеттура знает, как это сделать! Вот зачем она была нужна Киве. Вот зачем она привела её во дворец!

Она посмотрела на Залаторма, словно прося подтверждения.

— Возможно, — признался он.

Тзигона уже неслась по залам в сторону покоев королевы.

* * * * *

Толпа, которая собралась на дуэльном поле, была далека от единой дисциплинированной силы, которой желал король. Маги и их вассалы образовывали отдельные ряды, злобно поглядывая на соперников. Каждый из них хвастался своими волшебниками, жрецами и наемниками. Поединок против Залаторма будет лишь началом. Тот, кто бросит вызов королю и выйдет победителем, будет нуждаться во всех своих союзниках, чтобы защитить свою корону от других претендентов.

Прокопио Септус, как лорд-мэр, имел в своем распоряжении всю стражу столицы. Он уверенно шагал по полю, оглядывая ряды воинов. Серьезно потрепанные войной и испуганные суматохой среди магов, бойцы выглядели неуверенными. Маг, принявший его сторону, был еще менее надежен. Малхьор Беладжун, желавший стать претендентом на престол, озабоченно оглядывал строй предполагаемых противников.

— Возможно, не время бороться за трон, — рискнул предположить Малхьор.

— Король готов принять любого соперника. Ваша родословная не хуже его, а недавние события сделали очевидным то, что власть короля пошатнулась. Сложно придумать лучший момент!

— Я не создавал заклинания некромантии!

— Да какая разница. Залаторм бросил вызов, и он почтит поединком любого ответившего.

Нервный взгляд Малхьора снова обежал толпу.

— А как же призыв короля к единству, пока не объявился этот скрытый маг?

Прокопио отбросил этот вопрос. Прежде, чем он смог заговорить, на фоне леса, словно врата на черную равнину, возник мерцающие черный овал.

Сквозь него полилось войско. Отвратительные существа, нежить, несущая с собой запах разложения и стоячей воды. Стража, обученная так же хорошо, как любые войска южных земель, ветераны, оставшиеся в живых после недавнего вторжения, в ужасе отпрянули. Армия нежити стремительно сформировала дисциплинированные ряды. Их предводитель, высокий худой маг с ярко-голубой кожей и гривой каштановых волос, вышел из врат и занял свое место в рядах солдат.

Каким бы странным не было это зрелище, оно не подготовило оглушенных наблюдателей к тому, что произошло следом. Из портала вышла маленькая эльфийка с нефритово зелеными косами. Её прохладный янтарный взгляд скользил по рядам магов, лишь ненадолго задерживаясь на Прокопио. Затем, она отошла в сторону, чтобы уступить дорогу еще менее ожидаемому гостю.

Высокий худой человек, облаченный в алые одежды некроманта, шагнул в тишину. Его бледно-зеленая кожа и слабо переливающиеся чешуйки блестели в лучах яркого утреннего солнца, словно у существа из морских глубин.

Никто не смел поднять глаза на странного гостя, но все знали его имя. Один из самых печально известных магов Халруаа, чье имя прицепилось к смертоносному болоту и куче страшных заклинаний некромантии, не был забыт всего за два столетия.

— Ахлаур.

Казалось, шепот толпы слился в единый порыв ветра. Некромант склонил голову, архаичная вежливость, некогда выказывающая уважение великого мага к магам низшего ранга.

Собравшиеся маги обменялись взглядами, в которых сквозила паника. Они, казалось, больше не были уверены, что забрать королевство у Залаторма — такая уж замечательная идея.

Ахлаур их сомнений не разделял.

— Залаторм бросил вызов, — сказал он глубоким голосом, который пронесся над полем, словно летний гром. — Я пришел. Позовите его, и начнем поединок.

* * * * *

Кива и Ахлаур удалились в тыл своих войск, чтобы дождаться там ответа короля. Эльфийка яростно вышагивала по полю.

— Волнуешься, маленькая Кива? — спросил некромант.

Она развернулась к нему, указывая рукой на поле.

— Ты видишь всех этих магов. Они собрались, чтобы бросить вызов королю. Мы должны дать им сделать это! Ты, как и я, знаешь историю Халруаа. Даже если маги переругались, они объединятся против общей угрозы. Если бы ты позволил Залаторму уничтожить этот сброд, то наша задача была бы проще, а результат — более предсказуем. А теперь мы столкнемся со всеми этими героями!

Её стремительность и ярость заставили некроманта удивленно вскинуть брови.

— Ты о собственной безопасности волнуешься, — сказал он снисходительно. — И правильно. Наши узы гарантируют смерть нам обоим. Уверяю, с моей магией и рубиновой звездой, нам ничего не угрожает. Да, — продолжал некромант. — Все пойдет по плану. Ничто — и меньше всех, ты — не помешает нашему долгожданному противостоянию.

Долгое время, эльфийка молчала.

— С твоего позволения, я понаблюдаю за твоей победой из леса.

— Как желаешь, — сказал Ахлаур. Внезапно, его черные глаза впились в неё с новой силой. — Помни, что ты не можешь предать меня и остаться в живых.

— Уверяю тебя, мой господин, — сказала Кива с предельной искренностью, — я о таком и не помышляла.

* * * * *

Маттео и Тзигона остановились у двери, ведущей в комнаты королевы.

— Что ты собираешься делать?

— Я придумаю, когда войду, — призналась Тзигона. Она тихо шагнула за дверь и опустилась в реверансе перед оцепеневшей королевой.

Повинуясь порыву, девушка запела. Взгляд королевы оставался неподвижным и пустым, но голова её едва склонилась на бок, словно женщина слушала. Когда Тзигона замолчала, Беатрикс тихо повторила мелодию последней песни. Голос женщины, по началу почти лишенный выражения, усиливался по мере того, как она продолжала петь. Он был хриплым и больным, но эхо давно угасшей красоты отдавалось в каждой ноте.

Тзигона одарила Маттео ослепительной улыбкой. Она запела другую песню, и королева снова повторила её. Тогда Тзигона заговорила о звездозмеях. Беатрикс запела песенку, которая использовалась для вызова парящих зверей. Все дальше и дальше продвигались мать и дочь. Тзигона представляла ситуацию, а Беатрикс отвечала на неё песенкой.

— Ну как? — торжествующе сказала девушка.

— Это имеет смысл, — согласился Маттео. — Музыка и разум не всегда ходят одними тропами. Человек, чей ум поврежден, может не помнить, о чем я говорю, но часто все еще может узнать мелодию, которую пел до болезни. Тем не менее, голос Кеттуры больше не обладает магией.

— Все, что она должна сделать, это вспомнить песню. Спою её я.

Через некоторое время, Маттео кивнул. Он вышел из комнаты и поговорил с охранниками, которые оставили королеву на его попечение. Втроем, они направились вниз по винтовой лестнице, держа путь в подземелье.

Маттео и Тзигона шли первыми. Маттео помнил все слова заклинания, которое Залаторм использовал во время их предыдущего спуска, и нашептывал их Тзигоне — только голос волшебника мог обезвредить ловушки. Она повторяла каждое слово, по мере того, как они переходили со ступеньки на ступеньку. Спуск был длинным. И, к тому времени, когда они добрались до места, оба уже едва тащили ноги от напряжения.

— На этот раз тренированная память джордайнов пригодилась, — пробормотала девушка, входя в комнату.

Внезапный разряд силы заставил её отшатнуться назад, в объятия Маттео. Он послал ей раздраженный взгляд.

— Тренированная память, — напомнил он ей. — Нет никакого смысла в джордайне, если ты не пользуешься им как надо!

Быстро приходя в себя, Тзигона одарила его дразнящей ухмылкой.

— Однажды, я припомню тебе эти слова.

Со вздохом, Маттео подтолкнул её вперед.

— Три шага, а затем — налево.

Без злоключений, они пересекли лабиринт. Наконец, вся троица стояла перед рубиновой звездой. Андрис и Залаторм все еще были там. Джордайн стоял в стороне, внимательно наблюдая за королем, который опустился на колени перед сияющим артефактом. Залаторм поднялся и обернулся на пришедших.

— Ахлаур вернулся. Он ждет меня на дуэльной арене.

Маттео неуверенно перевел взгляд от короля на старого друга.

— Большая часть силы Залаторма идет от артефакта, — заметил он.

— Ты говорил мне, что нельзя победить зло злом, — напомнил Андрис. — Что может быть хуже, чем оставить в неволе души, которые мы можем освободить?

Залаторм положил руку на плечо прозрачного джордайна.

— Это совет достойный короля. Делайте то, что должны, и когда задача будет выполнена — присоединяйтесь ко мне в бою, — он посмотрел на Маттео. — Когда поединок закончится, надеюсь, ты не станешь возражать послужить советником другому королю?

На лице Маттео появилась широкая улыбка. Король слабо ухмыльнулся. Он сделал шаг вперед и нежно коснулся лица своей королевы, молча прощаясь с ней. После этого, он исчез.

Андрис посмотрел на Тзигону.

— И что теперь?

Едва слышная мелодия отражалась от стен комнаты. Тзигона жестом призвала всех к тишине, и прислушалась к голосу матери. Песня была прерывистой, интонации далеки от чистых, а тон — блеклым и хриплым, но Тзигона сосредоточилась на голосе Беатрикс, всем своим существом впитывая форму и структуру заклинания.

Сквозь ноты песни полилась магия, создавая вокруг сверкающего камня тонкую паутину. Маттео смотрел на собравшуюся силу, узнавая её источник.

Вокруг драгоценного камня висел щит, который не в состоянии был видеть или рассеять ни один маг. Кто-то когда-то создал его, используя Теневое Плетение.

Проворный ум Маттео оценивал информацию, просчитывая все действия и их последствия. Кива более двухсот лет изучала рубиновую звезду. Она была пленницей Ахлаура и, скорее всего, знала секреты, которые защищали артефакт от разрушения. Но где же двести лет назад получил эти знания Ахлаур? Ведь лишь недавно информация о Теневом Плетении просочилась в Халруаа!

Ответ поразил его, словно молния. Ахлаур узнал обо всем, как и Маттео — в преддверье Неблагого Суда. При этом, он стал тем, кем стал. Вишна гадал о том, почему его старый друг превратился из амбициозного мага в чудовище, которое не видело зла в творении рук своих. В этом и таился ответ.

Но почему Кива интересовалась Кеттурой? Почему заключила союз с Дамари?

Кеттура могла песней призывать существ. Волшебные песни были сильной магией, принадлежавшей эльфам. Быть может, она была необходима, чтобы связаться с душами внутри артефакта. А потом был Дамари, с его желанием призывать и командовать обитателями Неблагого Двора. Он был амбициозным, но далеко не талантливым магом. Быть может, Кива видела в нем юного адепта тени и поощряла это?

Возможно, нужно было вовсе не три потомка, а три таланта, которые едва ли могли объединиться в одном лице?

Маттео быстро оценил своих друзей и их объединенные силы.

— Тзигона, коснись камня. Посмотри, ты чувствуешь в нем Андриса?

Она бросила на него удивленный взгляд, но сделала так, как сказал друг. Её лицо стало напряженным и грустным.

— Я вижу битву на болоте Ахлаура, — сказала девушка. — Проклятье! Я и забыла, какой ларакен уродливый!

— Андрис, — напомнил Маттео.

— Он здесь. Или, точнее, какая-то часть его, — она отошла от драгоценного камня и её взгляд скользнул с Андриса на Маттео. — И к чему все это?

— Нужно установить контакт с душами, заключенными внутри. Андрис идеально подходит для этой цели. Первый шаг в совместном деле. Это и есть его задача. Ты создаешь заклинание, собирающее воедино всю энергию — твоя волшебная песня, без сомнения, эхом вторит той, что поют эльфийские души внутри.

Во взгляде девушки сквозило понимание.

— А ты?

Маттео выдержал её взгляд.

— Ахлаур набросил на рубиновую звезду сеть, созданную благодаря Теневому Плетению. Я могу видеть её. Быть может, развеять тоже смогу.

Андрис выпучил свои прозрачные карие глаза.

— Ты — теневой адепт?

— Подозреваю, что это небольшое преувеличение, — коротко сказал Маттео. — Но мне хватит умения для наших целей. Давайте покончим с этим.

— Те, кто использует Теневое Плетение слишком часто и слишком долго получают большую магическую силу, но со временем теряют рассудок, — напомнил ему Андрис. — Что бы там не произошло, ты все еще джордайн. Ты можешь потерять самое главное, что у тебя есть!

— Тогда давайте сделаем все быстро!

Тзигона развела руки, протягивая их друзьям. Каждый взял её ладонь в свою. Мгновение, они стояли вместе. Цвета начали возвращаться к Андрису, медленно наполняя полупрозрачное тело. Маттео кивнул, и девушка начала петь мелодию, которой научила её мать.

Казалось, песня расщепляется, словно свет, попавший в призму. Она металась по всей комнате, подхваченная сотней различных голосов. Сияние рубиновой звезды усиливалось по мере того, как магия все больше наполняла её.

Маттео перенес свое внимание на призрачную сеть. Он мысленно потянулся к ней, сосредотачиваясь на одном из узлов. Паутина уступила, и две нити разошлись. Он потянулся к следующему сцеплению, медленно и кропотливо распутывая темную магию Ахлаура.

Работа опустошала его, более утомительная, чем любая битва. Дыхание Маттео стало затрудненным, комната вокруг него закружилась в бешеном танце. Хуже всего была потеря ясности ума. Не раз он соскальзывал в пустоту, возвращаясь назад лишь благодаря силе воле. Каждый раз он чувствовал себя, словно человек, очнувшийся ото сна и не понимающий, где находится и что привело его сюда. Тем не менее, он продолжал работу. Еще один узел, говорил он себе. Еще один. Теперь другой. И еще, пока все не будет сделано.

Внезапно, паутина поддалась. Артефакт взорвался, испуская свет взорвавшейся звезды.

Маттео инстинктивно оттолкнул Тзигону, которая, в свою очередь, прыгнула в сторону, чтобы защитить королеву. Все вместе, они повалились на пол, и Маттео прикрыл их своим телом, не давая кусочкам хрусталя, летящего через комнату, причинить женщинам вреда.

Его удивило, что он не чувствовал, как летящие осколки впиваются в его тело. Осторожно, Маттео поднял голову.

Зала все еще была полна розоватым светом. В его лучах скользили прозрачные тени, похожие на Андриса. Все они были эльфами, кроме пожилого человека, человека, сильно похожего на Фарру Нур. Призрак отвесил друзьям глубокий поклон, и исчез.

Эльфы толпились вокруг, обнимая друг друга и радуясь свободе. Тзигона наблюдала за ними полными слез глазами.

Чья-то легкая рука коснулась её кожи.

— Риа? — спросил неуверенный голос.

Воспоминания нахлынули на девушку, принося то, что Тзигона искала так долго — её имя. Имя, которое дала ей мать.

— Это я, — выдавила девушка.

Глаза Кеттуры, огромные глаза на напудренном белом лице, искали дочь.

— Такая красивая, — сказала она с тоской. — Но уже не ребенок.

Впервые в жизни не зная, что ответить, Тзигона передала матери талисман. Пальцы Кеттуры сомкнулись вокруг амулета, и лицо женщины стало суровым.

— Кива рядом. С нею пришло древнее зло, — Беатрикс протянула руку, касаясь руки Тзигоны. — Наша задача здесь не завершена. Оба они должны быть уничтожены.

Женщина с уверенностью двинулась сквозь туннели. Тзигона взглянула на джордайнов, и второй раз за день поразилась представшей перед ней картине. Андрис полностью восстановился. Сейчас он выглядел совсем также, как до битвы в болоте Ахлаура.

Маттео кивнул ей.

— Мы с вами, — сказал юноша.

Тзигона кинулась вслед за пылающей жаждой мести королевой, готовясь столкнуться лицом к лицу с Ахлауром… и Кивой.