Из оружия у меня только нож в рукаве. Впереди стоянка, на которой расположились четырнадцать разбойников. Все, что я могу сделать — напугать разбойников так, чтобы драпали до темных земель без оглядки. Я надеялся, что у меня все получится.

Признаки стоянки разбойников появились задолго до магической сигналки. Лес действительно был вырублен варварски. Целая поляна торчащих из земли обрубков деревьев. Разбойники собирались продолжать в том же духе. Инструменты были оставлены прямо здесь, чтобы не таскать лишний раз. Топоры были воткнуты в деревья, которые предполагалось рубить следующими. Судя по вырубке, банда обосновалась здесь давно. Лес по площади огромен. Рубить в направлении болота можно годами. Шансы быть обнаруженными минимальны. Могу понять обеспокоенность духа. Только не понимаю, почему он не может справиться сам? Наслать зверей, насекомых птиц, мешать при нападениях, выдавая засаду. Может он боится мага? Слишком мало информации по этому миру у меня.

Первую магическую нить я увидел в трех ста метрах от самой стоянки. Дальше следовало продвигаться вперед очень осторожно. Черт, забыл попросить духа леса прикрыть меня от глаз банды. Теперь не попросить. Утыкав свою одежду ветками, ползу по — пластунски, максимально активировав чутье. Впереди ни кого, но лучше не рисковать. Заметить меня могут издалека. До темноты еще пару часов осталось. Мне можно не торопиться. Ползти оказалось неприятно. Первыми заболели локти. Делая передышки, продвигаюсь потихоньку вперед. Зря я боялся никто меня не заметил. Лучше перестраховаться, чем зря рисковать.

Не знаю, меня дух прикрыл или случайно, но я подобрался метров на десять к лагерю. Несколько шалашей, очаг, куча дров, бревна, уложенные вокруг костра в качестве скамеек. Над очагом тренога с большим котлом. Огонь пока не горит, его разведут к темноте. Двое разбойников тихо беседуют, устроившись на бревне. Я лежу под небольшим кустом между двумя шалашами. Все разбойники в лагере я чувствую их ауры. Никакого волнения люди расслаблены. Мага пока не чувствую. Я надеялся, что нити сигналок тянутся к нему, но ничего подобного. Значит принцип работы другой. Лучше всего дождаться темноты. Пока светло шансы, что меня заметят возрастают.

От наблюдения за лагерем меня отвлек легкий шорох справа. Испуганно поворачиваю голову в сторону шума. Чтоб тебя, твою мать, гаденыш мелкий. Рядом со мной устроился кот. Я не видел его с момента, как пришли к ведьмам, а теперь он тут. Что мелкий паразит, поживиться пришел на халяву? Как этот гаденыш смог почувствовать, что будет, чем поживится? Хотелось погладить кота, но я побоялся, что он начнет громко мурчать. Сейчас кот лежал рядом со мной в позе сфинкса, глядя на людей, словно понимая, что еще не время. Кот не терся об меня, не мурчал, вел себя вполне адекватно моменту. Может, он не в первый раз в таких нападениях участие принимает? Вообще было бы неплохо, чтобы он вышел к разбойникам, когда они у костра на ужин соберутся. Мурзик словно прочитав мои мысли, уставился на меня большими глазами. Чего уставился, пожрать хочешь — придется постараться. Кот всем своим видом говорил мне, что оскорблен до глубины души. Не поможешь — обрублю все нити, ничего не получишь. Мурзик положил морду на передние лапы и принялся смотреть на людей, игнорируя меня. Характер показывает. Ничего, жрать захочешь, не так раскорячишься. План получается замечательный — Мурзик появляется, люди пугаются, я подхватываю их страх и раскачиваю. Они даже ничего не поймут. Самому, без толчка раскачать в них страх, мне будет намного сложнее.

Мы с котом пролежали в засаде до самой темноты. Кот терпеливо ждал. Может, ему дух леса нашептывает, что делать? Черт, как дух леса мне в темноте птичкой покажет мага? Об этом я не подумал, связи с духом у меня теперь нет. Может, как‑то удастся вычислить мага самому. Насколько он сильный я не знаю. По сигнальным линиям определить его уровень не могу. Обойти линии, когда видишь — не проблема, а понять уровень мага — не уверен, что вообще возможно.

Когда стемнело, среди разбойников развил активную деятельность повар. Развели костер, наполнили котел водой, подвесив над огнем, и принялись ждать. Чего они ждут? Ждали они, как оказалось, охотников. Хоть я лежал не очень далеко, разобрать мог не все слова. Из того, что расслышал, узнал, что ждали охотников давно. Охотники в свою очередь жаловались, что вся дичь в округе разбежалась. Им пришлось полдня топать в один конец, чтобы найти косулю. Еле успели к темноте вернуться. Думаю, здесь уже дух леса постарался распугать дичь. С мясом у разбойников последнее время, напряженка. Слышались недовольные возгласы, что давно пора менять место стоянки.

Все возгласы и разговоры затихли, когда из шалаша вышел здоровенный мужик с весьма неприятной физиономией. Главарь, сразу решил я. Только вопрос, он маг или кто‑то другой. На поляне не хватало еще двоих. Главарь молча уселся на бревно, наблюдая за приготовлением ужина. Птичек в свете костра я пока не видел, оставалось ждать.

Маг появился из шалаша лишь через полчаса. Ничем не примечательный мужчина лет сорока на вид. Пока он потягивался, в его волосах запуталась летучая мышь — молодец дух леса, не подвел.

— Ах, ты же гадина, — зачертыхался маг, вырывая мышь из волос. — Достали падлы. Ненавижу всех вас вместе с этим поганым лесом, — откинув пищащую мышь на землю, маг испепелил ее заклинанием. Я впервые видел такую магию в действии. Сгусток энергии полетел к мыши, она сгорела до пепла. Сгорела практически мгновенно, это явно не простой огонь, а сложное заклинание. Мне совсем не хотелось попадаться под такое. Даже не знаю, может уйти отсюда по — тихому? С другой стороны есть возможность неплохо подпитаться страхом. От такой мысли желание уходить, начисто пропало. Пища была доступной и вкусной. Маг конечно проблема, но я уверен, что смогу ее решить. Осталось дождаться последнего разбойника и можно приступать.

Последний разбойник появился еще через пятнадцать минут, когда все уже сидели вокруг костра. Никто на его появление не отреагировал. Похоже, у них тут полная свобода, пока не нужно идти на дело. Я решил подождать, пока разбойники примутся за еду. На сытый желудок с мисками в руках они не сразу окажут сопротивление. Если повезет, меня они даже не увидят.

Дождавшись, когда разбойники заскребли ложками по мискам, я подал знак котану — пора. Мой кивок головой и прикрытие глаз Мурзик понял правильно. Словно охотясь на птичку, кот, прижавшись к земле, скользнул в сторону бандитов. Несколько секунд и кот уже возле главаря. Мурзик вскакивает главарю на плечо и громко шипит. Вид зверька страшен — шерсть дыбом, огромные злые глаза, пасть с клыками, издающая шипение. Главарь от неожиданности выронил миску. Когти Мурзика глубоко вонзились в его плечо. Еще несколько разбойников выронили посуду из рук. Мурзик двумя большими прыжками преодолевает расстояние до мага, намериваясь вцепиться ему в лицо.

Маг в отличие от остальных не растерялся. Удар рукой сбивает траекторию кота. Мурзик пролетает мимо головы мага, скрываясь в темноте. Главное процесс запущен — испугались все кроме мага. Это конечно плохо, но я справлюсь. Раскачка идет полным ходом, церемониться мне незачем. Выживут разбойники или нет, уже не имеет значения. Эйфория захлестывает мое сознание. Пища, передо мною всего лишь пища. Струи их страха, переходящего в ужас, тянуться ко мне. За пару секунд мой организм переполняется энергией. Разбойников колбасит по полной программе. Многие бьются в припадке ужаса на земле. Кто‑то еще пытается убежать дальше в лес. Вижу, как Мурзик из темноты леса тянет на себя страх бандитов. Только маг пока в адекватном состоянии.

— Придурки, котана обычного испугались. Что с вами, — орет маг, не понимая причины такого поведения людей вокруг.

Мне нужно посеять в нем крупицу страха, чтобы дальше захватить его сознание в свои щупальца. Струи энергии стремятся ко мне, думать трудно, под таким напором. Мага нужно напугать. Не придумав ничего лучше, кричу загробным голосом магу:

— Воооон из моооего лееесааа…..

Я ожидал, что он испугается, но нет. В меня летит магическое плетение. Что это за гадость я не знаю. Заклятье врезается в землю в трех шагах от меня. Маг на голос промазал, но его поисковое заклинание летит в мою сторону, я вижу эту тонкую сеть, накрывающую всю площадь вокруг. Две секунды и следующее заклинание поджарит мня. На одних инстинктах бью в мага струей страха. Концентрированный поток страха врезается в голову мага, сбивая его на землю. Несколько бандитов успели умереть, но остальные исправно дают энергию. Мы с Мурзиком пируем. Я стараюсь не убивать остальных, чтобы растянуть удовольствие.

Мое тело несется к магу, пока тот не очухался. При виде увешанного ветками тела, выскочившего из темноты, страх остальных разбойников лишь усиливается. Десяток шагов и я возле мага. Его обезумевший взгляд шарит по сторонам. Пытаюсь найти его волну страха, но не успеваю. Магический поток бьет из мага в мою грудь. Похоже, он не мог подготовить заклинание и врезал в меня голой силой. Мое тело отправляется в полет вперед спиною. Воздух из легких выбит весь. Мое тело задевает треногу, на которой весит котел, но пролетает дальше. Облитый горячим варевом, получивший удар в грудь, с ногами в кострище я оказываюсь на земле. Хорошо, что при всем этом я не выпустил из рук жгуты страха. Чувствую, как они напряглись. Еще один разбойник расстался с жизнью, остальным очень плохо, но я могу быстро восстановиться. Подпитка идет колоссальная. Три секунды и я на ногах. Ожогов почти не чувствую. Три больших прыжка вперед, я снова возле мага. Не церемонясь, всаживаю ему в грудь нож, привычно скользнувший в руку. Наконец в глазах мага вслед за болью появляется страх смерти. Ухватившись за него, я выпиваю душу мага досуха за короткий миг. На земле передо мною лежит остывающий труп. Меня колбасит от переизбытка энергии. Я не успеваю все так быстро усваивать. Слишком большой поток энергии. Мое тело трясет, разбойники корчатся в судорогах на земле. Я убиваю, убиваю людей. ЛЮДЕЙ, доходит до меня мысль. Пища, какая разница в какой она оболочке?

Мне хорошо. Поток все льется и льется. Крики ужаса, доносящиеся из десяток глоток, радуют слух. Люди хрипят, обезумев от ужаса, хотя я ничего не делаю. Я просто стою в центре поляны, выпивая жизни разбойников. Я знаю, что могу остановиться, знаю, но не хочу. Мне нужна пища, а они заслужили наказание. Имею право судить или нет, сейчас не важно. Просто разбойникам не повезло. Дух леса будет доволен.

Сколько прошло времени, пока умер последний разбойник я не знаю. Мне было жарко, кровь стучала в висках. Хочу еще энергии. Раскидываю щупальца в поиске страха. У меня есть щупальца? Не важно, где еще есть страх? Где‑то вдалеке чувствую слабенькие импульсы. Кто это у нас в норку забился, на моих губах появляется зловещая улыбка. В мой захват попадает этот маленький комочек страха. Пока я еще раздумываю, что с ним делать? Комочек совсем маленький, проглотить его сейчас можно, а зачем?

— Иркат, — доносится крик где‑то вдалеке. Голос Илины отвлекает меня от размышлений. Слышу топот ног девушки по лесной почве. Она уже совсем рядом позади меня.

— Иркат, не обижай духа леса, — запыхавшись, выкрикивает ведьмочка.

Это что, комочек в моем щупальце и есть дух леса? Странно, я думал, он посочнее будет. Тут и полакомиться толком нечем. Зато теперь он у меня на привязи навечно. Я уже знаю, что любого до кого дотянулся щупальцем хоть раз, могу дернуть, когда захочу. Конечно, я не буду обижать такого полезного духа, он мне еще пригодится.

— Ты вовремя успела, — поворачиваюсь к девушке.

Ведьма в страхе отпрянула назад, ее нога цепляется за корень, девушка падает задом на землю. Отталкиваясь пятками и ладонями от земли, она пытается отдалиться от меня. Лицо ведьмочки перекошено от ужаса. Девушка задыхается от страха, но продолжает ползти.

Чего это с ней? Ведь я не пытался ее напугать, не раскачиваю страх. В недоумении кидаюсь к ней. Девушка вся сжалась от страха в позе эмбриона, ее глаза зажмурены. Обнимаю ее за плечи, прижимая к себе.

— Ну, что ты милая, что случилось? Ведь это я Иркат, я рядом, все хорошо, — плечи девушки начинают дергаться от плача. Ведьмочка рыдает. Я осторожно впитываю ее страх, не допуская раскачки. Ей нужно успокоиться. Мои руки гладят ее спину, я шепчу ей на ушко какие‑то утешительный фразы, затем целую мокрые от слез щеки. Мне непонятно ее волнение. Я стараюсь передать девушке всю нежность, на которую способен. Мой организм потихоньку успокаивается после возбуждения от схватки. Сейчас главное успокоить Илину. Почти успокоившись, девушка со страхом приоткрывает глаза, вглядываясь в мое лицо.

— Ну, что случилось? Чего ты испугалась?

— Твои глаза, они были совсем черные без зрачков, совсем страшные. У людей таких не бывает, — всхлипнула Илина.

— Тебе показалось.

— Нет. Кто ты Иркат? — девушка потихоньку успокаивалась. Зато мне вдруг стало совсем нехорошо.

Осматриваюсь вокруг. Кто я? Я только что хладнокровно убил четырнадцать человек. Причем я не испытываю никаких угрызений совести. В кого я превращаюсь? Ведь я не был в прошлой жизни кровожадным. Это все проклятый дэнмис, вцепившийся в меня. Это из‑за него я превращаюсь в чудовище. У меня были черные глаза без зрачков, напугавшие ведьму. От осознания всего произошедшего меня начинает колотить дрожь. Теперь уже Илина принимается меня утешать. Мне совсем не страшно, всего лишь отходняк после боя. Может что‑то еще, но я стараюсь ни о чем не думать. На душе очень хреново. Всплывают угрызения совести, которые я тут же давлю, загоняя поглубже в сознание. Хочется свернуться калачиком под одеялом и отстраниться от всего. Уснуть надолго, без сновидений. В итоге так и произошло. Мы с Илиной уснули прямо на траве, не разрывая объятий.

Утром мы воспользовались припасами разбойников, чтобы приготовить завтрак. Даже пополнили свои запасы. Трупы вокруг создавали неприятную атмосферу, поэтому мы все делали быстро. Хотелось побыстрее покинуть это место. Возиться с телами не было никакого желания. Дух леса сможет устроить пир хищникам.

Интересно у разбойников ведь должно где‑то храниться награбленное? Нужно поинтересоваться у духа леса.

— Илина, спроси у духа, где разбойники прятали награбленное?

— Он называет тебя господином, — удивленно смотрит на меня девушка. — Здесь возле лагеря пять тайников с деньгами. Два больших — общак и три маленьких — личные сбережения хозяев. В одежде у каждого должны быть деньги.

— Ты идешь опустошать тайники, я займусь трупами.

Заставлять ведьмочку шмонать трупы, было бы слишком. Тем более с духом леса только она может общаться. Хоть он у меня на крючке, даже господином называет, молодец сразу просек, кто в доме хозяин, но общаться я с ним не умею. Не знаю почему, но я его не слышу, к сожалению.

Трупы обыскивать было не очень приятно, но они пролежали лишь одну ночь, поэтому запах пока был терпимый. Со всех трупов мне удалось набрать двести двенадцать золотых и еще серебра с медью. Весьма неплохое занятие разбойников убивать. Нужно только банды выбирать со стажем, чтобы с накоплениями были. Черт, о чем я думаю? У меня хватает средств, зачем убивать? Я пытался загнать поглубже страшную мысль. Только как ни старался, себя не обманешь. Я готов был убивать дальше. Мне нравился процесс выкачивания души из человека посредством страха. Думать о том, в кого я превращаюсь, совсем не хотелось. Я хочу держать в своих объятьях Илину, хочу испытывать чувства, хочу быть человеком, в конце концов. Только с каждым днем частичка человека во мне умирает. Интересно, сколько еще осталось времени, пока я не превращусь в чудовище окончательно? После таких мыслей деньги бандитов меня совсем не радовали. Да и к чему они мне теперь? На месяц тридцати золотых мне вполне хватило бы.

Собственно, чего это я думаю о месяце? Кто меня сможет остановить? Я попросту могу выпить охрану хранилища и забрать звезду. Мне даже не нужно выручать из лап инквизиторов моих попутчиков. Могу пройтись до Крузенда, оставляя за собой трупы. Я точно знаю, что после каждого нападения становлюсь сильнее. У меня уже есть щупальца, я могу контролировать чужие души, разных духов. Что будет после очередных подпиток — пока не знаю. А потом я могу принести звезду Мирозору и выпить из него душу. От столь приятной мысли на моих губах появилась мечтательная улыбка.

— О чем мечтаешь? — раздается голос Илины рядом.

— О тебе, — конечно, я вру. Но не могу же я сказать, что мечтаю убить мага. Девушка вчера и так перепугалась почти до смерти. Тем более ведьмочка мне нравится, она действительно славная. Мне с ней хорошо, ей тоже. Даже жалко расставаться будет. Так что не так и сильно я соврал.

— Врешь.

— Почему ты так решила?

Девушка пожала плечами. Что мне ей сказать? Переубеждать в обратном? Нет. Я хочу, чтобы она поняла мои чувства. Она должна чувствовать, что нравится мне. Если этого нет, то слова теряют смысл.

— Давай побыстрее уйдем отсюда, — предложил я.

— Даже не хочешь узнать, сколько я нашла денег?

— Нет. Можешь оставить их себе. Я двести двенадцать золотых собрал с этих, — кивок на трупы.

— У меня побольше будет, но я не считала.

— Успеешь. Пойдем отсюда.

Мы собрались буквально за пару минут и покинули место расправы. Если я правильно помню до жилища гоблина отсюда не далеко. Илина это подтвердила. До края леса нам идти часа четыре тропой и потом еще часов шесть до самого жилища в горах. Мы шли привычным быстрым шагом, но я, предвидя скорое расставание, взял девушку за руку. Ничего если потеряем в пути немного времени. Я хотел запомнить тепло ее руки, пока еще ощущаю себя человеком. Иллина не противилась, ей нравилось ощущать себя нужной и любимой.

— Илина, спроси духа, почему я его не слышу?

— Он не знает. Он пытается с тобой говорить, но ты действительно его не слышишь.

— Как ты думаешь, шаман сможет мне помочь?

— Помочь в чем? Услышать духа?

— И духа тоже.

— Не знаю, — честно призналась ведьмочка. — Мне кажется, тебе вначале нужно понять кто ты, — ее глаза смотрели на меня с надеждой и тревогой. Я решил остановиться.

— Ты права. Но не зависимо от результата знай, что ты самое лучшее, что есть в моей жизни. Лучше тебя для меня никого нет в этом мире.

Мои руки нежно гладят лицо девушки. Она прижимает щеку к моей ладони. В ее глазах радостный блеск. Она действительно лучшая. Наши губы сливаются в поцелуе. Ее руки обхватывают мою шею. Я поднимаю подол ее платья. Хорошо, что здесь нет нижнего белья. Приподняв девушку за попку, прижимаю к дереву. Она обхватывает меня ногами. Нам хорошо в этом порыве страсти. Словно понимая, что скоро расставание, мы пытаемся выжать из этих мгновений все по максимуму.

— Я не хочу с тобой расставаться, — говорю Илине, придя в себя.

— Я тоже, — шепчет она мне на ухо. Я чувствую ее горячее дыхание, ее приятный голос. Я не хочу ее отпускать.

— Илина, давай устроим для нас ночь любви. Никуда не пойдем. Дух найдет нам поляну возле ручья. Будем купаться, заниматься любовью, только мы вдвоем посреди леса. К шаману пойдем завтра.

— Иркат, все мужчины такие ненасытные? — с ярким блеском в глазах спрашивает девушка.

— Это зависит от того какая рядом с ним женщина, — девушке нравятся мои слова, она смеется звонким смехом.

Дух действительно нашел для нас красивое, уединенное место возле заводи. Побросав вещи, мы купались, потом валялись голышом на траве, занимались любовью, снова купались. Просто лежали и смотрели в небо, держась за руки. Мы говорили, только слова были совсем не важны, мы наслаждались друг другом. Я вспомнил, что похожее состояние когда‑то испытывал с Леной на земле, а потом мы поженились. Поженились мы по любви и прожили вместе долго, до моей смерти. Значит у нас с Илиной сейчас любовь. Меня точно так же захватывает эйфория, я готов быть рядом с ней всегда. Я никуда не хочу уходить. Самое главное, что я еще могу любить, значит, я еще человек. От этой мысли улыбка расползается на моих губах. Илина воспринимает ее по — своему и сливается со мной в поцелуе.

Усталые, но счастливые мы заснули лишь под утро. Главное, что я еще человек, была последняя моя мысль.