В наследство от бандитов мне осталась лошадь. Подойдя к животному, с опаской присматриваюсь. Каждый в кино видел, как на лошадях скачут. Только кино, это одно, а тут реальное животное рядом. Лошадь оказалась на удивление высокой, почти с меня ростом. Даже странно, что я этого раньше не замечал. Теперь осталось взобраться на коняшку и поехать по дороге. Забрался без особых проблем, тело тренированное, надо только впредь правильно группироваться. Езда доставляла только самые неприятные ощущения. Не понимаю, как они здесь скачут все. Седло натирало все, что можно и нельзя. По мне если хочешь пытать человека, покатай его в седле. Через два часа езды пришлось применять на себя малое исцеляющее, чтобы снять боль. Трудное дело осваивать верховую езду без учителя.

Пока ехал, вышел в астрал к Ихтиру, чтобы предупредить о бандитах. Хорошо, что люминит не мешал связи с астралом. Придумал, что могу не тыкать в болталку, подключаться напрямую к конструкту в астрале. Плюсов много, не отвлекаюсь, не привлекаю внимания, постоянно на связи незаметно для окружающих. Организовал себе выделенный канал к серверу связи.

Обсудили с магами, как пристроить разбойников. Передал ключи управления Сайросу, пускай гоняет. Пропитание для них можно покупать у Захара, неплохой трактирщик, мне помочь пытался. Где строить школу и бараки для жилья пускай сами решают. Маги там не скучали, увлеченные новыми исследованиями, на несколько лет вперед их точно хватит. Не маленькие на месте разберутся с новыми постояльцами. Мне же пора искать ночлег.

Ночлега на горизонте не наблюдалось. Все переходы между постоялыми дворами рассчитывались на один день. Похоже, сегодня я в переход не уложился. Ничего, переночую в ближайшем лесочке, время меня не поджимает. Лесочек в скорости обнаружился, даже с полянкой пригодной для отдыха. Слез с лошади и принялся разбираться в премудростях конской сбруи. Ослабил подпругу, кажется, так назывался ремень держащий седло. Запоминая порядок, разобрал седло, отпустив лошадь пастись. Поставил ей магический поводок на пятьдесят метров, дальше не уйдет.

Поужинав и убедившись, что в округе никого нет, решил позвать бархузов. Надо как то извиниться перед котами, хлестал я их сильно. Посылаю мысленный призыв, в ответ пустота, никакого отклика. Снова пробую позвать их играться. Промучился с полчаса, все без толку. Ну вот, теперь на меня обиделись, больше не придут. Может оно и к лучшему, не стоит рисковать. Расстелил покрывало подаренное горцем, собираясь поспать. Не успев закрыть глаза, вижу перед собой Мура. Бархуз смотрит на меня словно с укором. Ну, извини, я же просил без спроса не приходить. Подтягиваю кота к себе, глажу, приговаривая, что надо слушаться. Мур довольно урчит, значит, я прощен. Следом за ним появляется Мяв. Ему тоже достается порция моей ласки. Наласкавшись, звери начинают играться. Немного погонял для них в траве ветки, затем обозначил лес, как дом, дальше опасно. Вроде поняли. Пусть побегают по лесу. На лошадь показал, что друг, надеюсь, не загрызут.

Утром заметил останки небольшого зверька, отловили все-таки кого-то, хищники. Посылаю бархузам сигнал домой, представляя образ Вия. На удивление без проволочек, оба исчезли. Хоть что-то налаживается, подумал я.

Лошадь оказалась на месте, жива и здорова. С непривычки долго возился, пока пристраивал назад сбрую. Потом пришлось перетягивать подпругу, короче целое приключение. Не знаю, как люди ездят без обезболивающего на лошадях. Мне терпимо было только с малым исцеляющим. Ныли непривычные группы мышц, болела пятая точка. Сегодня было даже хуже, чем вчера. Я понимал, что это пройдет, но когда — вопрос.

Через час наткнулся на ручей, пришлось спешиться, чтобы лошадь напилась. Передвигался верхом, я медленнее, чем бегом. Надо учиться, надо терпеть, повторял я себе. Еще через час добрался до постоялого двора. С наслаждением посидел на лавке, уплетая горячее. Лошади дали овса, попросил мальчишку-конюха проверить все ли правильно с подпругой. Он показал мне, что к чему, честно заслужив монету. Через час снова выдвинулся в путь. Вначале тяжело, но чем дальше, тем увереннее я себя чувствовал в седле. Все места по-прежнему болели, но я начал приноравливаться к манере езды. Время было сухое, вокруг обработанные поля. Все чаще попадались участки леса. Проехав до обеда верхом, решил размять ноги. Спокойно шел по дороге, ведя лошадь в поводу.

Вдалеке позади послышался стук копыт и грохот колес. Никак телега догоняет, подумал я. Ошибочка, не телега, а целая карета. Не думал, что в такой глуши кто-то на каретах рассекает. Взяв левее к обочине, иду себе дальше, никому не мешая. Карета поравнялась со мной и вдруг, что-то больно ударило меня в спину. Из кареты раздался громкий смех:

— Попал, ха, ха, ха, — смеялись несколько человек. Из окон удаляющейся кареты высунулись две головы, парня и девушки.

Поворачиваю голову, разобраться, чем это меня так. На обочине валяется пустая винная бутылка. Бутыль литра на два, оплетенная лозой. Во мне вскипела злость, ах вы гады, ни за что бутылкой. Ведь специально кинули, сволочи. Хотел кинуть в карету файербол, но в последний момент передумал. Слишком заметное происшествие будет. Сейчас получите, отправляю на заднюю ось кареты заклинание тлена. В считаные минуты, материал под действием заклинания теряет прочность, с виду оставаясь целым.

Карета с гогочущими пассажирами покатила дальше. За поднятой пылью, я не видел деталей, в том, что она сломается, не сомневался. Через десять минут я поравнялся с лежащей криво каретой. Ось была сломана, кучер и молодой человек, лишь ходили вокруг, покачивая головой. В стороне стояли две девушки в дорогих платьях. Когда я поравнялся с каретой, парень вдруг оживился:

— Стоять. А ну-ка помоги нам.

— Не могу.

— Почему это не можешь?

— Бутылка прилетела невесть откуда, спину мне повредила.

— Жидан, чего ты церемонишься с этим деревенщиной, — наморщив носик, заявила одна из девиц.

— Всыпь ему плетей, чтоб не дерзил господам, — поддакнула вторая.

Ах, вы падлы заносчивые, ну погодите, я вам устрою, только придумаю что.

— Не дури, ничего с твоей спиной не стало, потерпишь, — уверенно заявил Жидан.

— Болит сильно, но есть способ подлечить, — с простецкой рожей заявляю я.

— Какой способ?

— Если баба, какая сиськами спину помассирует, враз проходит, — кивнул я головой со знанием дела. — У тебя целых две бабы, сиськи так себе, но для поправки пойдет.

Жидан от такой наглости только раскрыл рот, не находясь, что ответить. Зато девушки аж побагровели от ярости.

— Ты кого бабами назвал мужлан, — заорала первая.

— У кого это сиськи маленькие, — подключилась вторая.

Насчет сисек она права, у девушек с бюстами был полный порядок, но я своего добился, вывел их из себя. Нехрен в людей бутылками кидать.

— Жидан, всыпь ему плетей немедленно.

Жидан наконец сообразив, что над ними нагло издеваются, тоже вскипел.

— Ну, держись, мерзавец, взревел он, хватаясь за кнут.

Мне пришлось делать ноги, но веселье только начиналось, душа требовала отмщения. Кнут грозно щелкнул в воздухе у меня за спиной. Я уже успел отбежать за пределы его досягаемости, двигаясь вокруг кареты.

— Хватай его, — кричит Жидан своему кучеру. Тот пытается преградить мне дорогу, расставив руки. Уворачиваюсь от его захвата, напоследок резко пробив в солнечное сплетение. С разворота получилось очень эффективно, никто ничего не успел заметить. Только кучер, раскрывая рот словно рыба, валиться на землю.

— Ой, не бей, — кричу я дурачась. Впереди валяется всякий скраб из раскрытого сундука. Наверное, при падении крышка не выдержала. Подбираю блестящий поднос, можно будет от кнута защищаться.

Пробегаю мимо барышень, они тоже пытаются меня остановить, выскакивая наперерез. От первой уворачиваюсь, второй подправляю траекторию, заодно наступив на край платья. Материя трещит, но выдерживает, девица падает в дорожную паль. Платье из нежно-розового вмиг становиться серым. Идея мне нравиться, насылаю тлен на оба платья в район пояса. Кнут угрожающе свистит в воздухе, еле успеваю подставить поднос.

— Не догонишь, — раззадориваю Жидана. Тот в ярости несется за мной. Истерически орут девицы, лепота.

Вдруг чувствую дуновение магии. Кто-то решил задействовать магию. Одна из девиц швыряет в меня обычный файербол. Это вообще одно из самых легких и простых заклинаний. Мне не составит труда отправить шар в накопитель, но себя выдавать нельзя. Ставлю перед шаром поднос, перенаправляя шар обратно. Перенаправил, конечно, магически, но со стороны выглядело будто подносом. Файербол влетает в подол платья магички. Пышное платье вспыхивает словно факел. Я даже заволновался, не сгорела бы совсем. Тут ей на помощь приходит подруга в пыльном платье. Не придумав ничего лучше, она вызвала прямо над горящей подругой ливень.

Красота, одна в обгоревшем платье, политая водой, стоит в луже, вторая в грязном платье, за мной бегает парень с кнутом. Давненько так не развлекался.

От кнута уворачиваюсь без труда, местами отбиваюсь подносом. Кучер встать не пытается, решив отлежаться. Пробегая следующий круг, подхватываю пыльную даму, наступая на подол. Платье после тлена рвется с приятным треском. На девице смешные розовые панталончики. Толкаю ее под ноги Жидана, отправляя обоих в грязную лужу.

Теперь я отомщен. Как приятно наказывать зарвавшихся уродов. Вывалявшись в грязи, молодежь пытается подняться. Обе девушки практически без юбок, сверкают панталонами с рюшечками. Парень цел, но лицом неудачно упал в грязь, щека поцарапана. Все грязнющие, злые, без кареты. Будете знать, как бутылками в людей кидаться.

— Я так понимаю, спину лечить мне никто не будет? — невинно спрашиваю я, еле сдерживаясь от хохота.

— У у у у, — завыли девицы. — Исчезни с глаз долой, — рявкнула погорелая.

Долго меня упрашивать не надо, хватаю коняшку под уздцы и бегом оттуда сматываюсь. Не хватало еще файербол в спину получить. У девчонок в ауре печать магической школы, наверное, в академию поступать ехали.

Примерно через пару часов на горизонте появилось селение, небольшое домов на десять пятнадцать. Уже въехав по улице внутрь, увидел толпу людей. Там явно что-то происходило. Спешиваюсь и не торопясь иду вперед.

Посередине села открытое пространство, местная площадь. В центре площади вкопан столб. Столб снизу обложен хворостом, над ним привязан парень. Лицо изнеможенное, в кровоподтеках. Явно его били, причем недавно. Рот заткнут кляпом, затравленный взгляд с ненавистью смотрит на людей перед ним. Руки сжали уздечку так, что побелели костяшки. Челюсти сжались до скрипа в зубах. Основные, боевые заклинания выдвинуты на передний план. Перед деревенскими жителями стоят два монаха в рясах. Крестьяне в почтенном молчании слушают. Подхожу, пристраиваясь в конце толпы.

— Создатель переживает за судьбы простых людей. Все прихожане, кто верит создателю, живут по его заветам, находятся под защитой нашего ордена. Но есть среди нас чернокнижники, насылающие на людей порчу, болезни и беды. Они отреклись от веры в создателя, для них не осталось ничего святого. Такие люди маскируются под обычных людей, чтобы творить зло. Мы понимаем, что враг прячет свое истинное лицо, не всегда человеку просто распознать зло. Для того и существует наш орден. Сегодня нам повезло. Благодаря бдительности прихожан был пойман чернокнижник, — палец святоши ткнул в парня на столбе. — Перед вами злодей, творивший свои черные дела прямо здесь. Он уже во всем сознался, — парень в путах задергался. Народ в толпе принялся очерчивать круги перед собой, символ круговорота в мире, завещанный создателем.

Маленький мальчик лет пяти с криками папа, папа, пытался подбежать к пленнику. Женщина в возрасте схватила его за плечи, не пуская вперед. Наверное, бабушка или родственница, подумал я. Мальчик продолжал вырываться к папе. У привязанного мужчины на глазах выступили слезы, его глаза жгли святош ненавистным взглядом, тело напряглось в путах. Женщина прикрывала мальчишке рот ладошкой, чтобы не привлекать внимание святош. Мальчишка мог лишь мычать, поливая слезами руку женщины. У меня внутри все клокотало от ненависти, надо терпеть, нельзя в первой же деревне подставляться. Держись Серый, как настоящий разведчик, делай безразличное лицо, успокаивал я себя.

— Властью данной мне создателем, приговариваю тебя к очищению огнем, да снизойдет на тебя благодать создателя, даруя прощение твоей черной душе, — продолжал монах.

Сволочи, ни одному слову не верю. Жалко нельзя вас грохнуть. С каким удовольствием я вас сейчас поджарил бы — гады. А почему бы и нет? Прокручиваю идею, черт она мне нравиться. Формирую два сильных заклинания молнии в воздухе над головами священников. Здорово, что мою магию никто не видит. Тем временем священник, воздев руки к небу, провозглашал:

— Следуйте воле создателя, да будет праведен его гнев, — пора решил я.

В святош прямо с неба ударили две ярких голубых молнии. Народ в ужасе отшатнулся, крутя руками. Я ожидал увидеть два обугленных трупа, но священники были целы и невредимы. Над ними раскрылись голубые сферы, непонятной природы. Один из священников упал на колени, из его носа текла кровь. Второй был слегка оглушен, но сумел взять себя в руки, внимательно ища взглядом источник опасности. Мне ничего другого не оставалось, как крутить рукой перед собой вместе с толпой, изображая изумление на лице. Вот же сволочи, хорошая у них защита, срабатывает точно. Самое неприятное, что это был какой-то новый вид неизвестной мне магии. Причем о ней Сайрос ничего не упоминал, а это странно. Сколько не вглядывался в структуру, ничего не мог понять. Вроде энергию вижу, но сплошным пятном, никаких деталей выделить не могу. Вот и еще один слой магии на планете. Надо расспросить демонов и магов, что они про нее знают. Пока я разглядывал защитные купола, святоши окончательно очухались.

— Смотрите, какое зло творит перед вашими глазами чернокнижник. Среди белого дня на смертном одре, вместо покаяния, пытается убить верных служителей господа, — народ встревоженно перешептывается.

— Именем господа нашего создателя, да будет очищена твоя душа от скверны, — монах протягивает в сторону столба жезл, заставляя хворост воспламениться.

Жертва местной инквизиции, недолго дергался в путах, задохнувшись дымом. Когда тело начало обугливаться, народ потихоньку стал расходиться. Священники стояли, склонив головы, одними губами повторяя молитвы. Все, что мог, я сделал, надо потихоньку сматываться, пока не начали всех трясти.

Ведя лошадь в поводу, активирую заклинание слуха, надо послушать, что народ говорит.

Две женщины, идущие впереди, тихонько перешептывались:

— Слухи ходили, что его из-за земли, что к храму примыкает, оговорили. Только на деле видишь, как вышло, чернокнижником оказался, — принялась накручивать круги перед собой женщина.

— Что ты несешь, — зашипела вторая. — Я его с детства знаю, по соседству живем. Какой из него чернокнижник. Землю орден откупить хотел, да он отказал, я точно знаю. Невинно он пострадал, сердцем чувствую.

— Ты же сама молнии видела, слышала же, что священник сказал.

— Так я сначала подумала, что это всевышний монахов праведным гневом своим покарать хочет. Только они по-другому все повернули, — вздохнула соседка сожженного парня.

Дальше слушать смысла не было. Картина ясная, беспредел инквизиции налицо. Только как с ними бороться, если простая магия их не берет. Сегодняшний эксперимент заставит меня быть более осторожным. Отойдя подальше от центра, взобрался на лошадь и поскакал вперед.

Когда на площади совсем не осталось людей, монахи осторожно осмотрелись по сторонам.

— Что ты на это скажешь, брат Мангуш?

— Я в растерянности. Никакой магии поблизости, словно разряд ударил прямо с небес.

— Что ты несешь, какой разряд с небес. Ты еще во всевышнего уверуй, — фыркнул святоша.

— Тогда откуда появилась магия, брат Харцын?

— Вот это нам и предстоит выяснить. Я тоже не почувствовал никакой магии. Причем взяли парня пару часов назад. Народ только согнать успели, да хвороста натаскать. Никто при всем желании мага не мог позвать. Значит, кто-то из местных выказал недовольство нашим действиям. Весьма странно причем. Слава ордену у нас ифрисы заряжены полностью.

— У меня не полностью, — виновато признался Мангуш.

— Радуйся, что жив остался, отделался легким ударом.

— Воистину радуюсь. Только впредь ифрис буду полностью заряжать.

— Представь Мангуш, что было бы, если прилетело еще несколько молний следом?

— Не трави душу Харцын, надо сегодня наш день рождения отпраздновать.

— Успеем, сначала наверх доложим, пусть присылают команду дознавателей, прочешем все здесь мелким гребнем.

За пять дней добрался до предместий Турала. В дороге все шло обычным чередом, остановки в лесу, игры с бархузами. Они кстати молодцы, перед тем, как прийти спрашивали. Именно спрашивали, посылая мне мысленный вопрос. Для тренировок я иногда по нескольку часов отвечал опасностью. Потом конечно звал котов и баловался с ними. Со сном проблем особых не было, крепкий организм полудемона, магическая подпитка. По идее я мог не спать неделю, может больше, магия давала определенные преимущества.

Моя демонская ипостась пока никак себя не проявляла, глядя в полглаза на окружающую магию. Словно ящерица, поджидающая муху. Достучаться до второй половины не получалось, словно демон затаился. Пока для меня это хорошо, только потом чтобы какой фортель не выкинула моя новая сущность.

Связался со всеми своими магами, на предмет магии святош. Никто ничего не мог определенно сказать. Маги с орденом не цапались, никто их магию не изучал. Даже упоминаний нигде не было. Пришлось объяснять, что это еще один вид энергии, который нужно изучать. Сообщение подстегнуло интерес к новой магии, но пока не за что было зацепиться.

За время путешествия вполне освоился с управлением лошадью. Седло уже не казалось орудием пыток. Правда, малое исцеляющее, после дня в седле было весьма кстати.

Мне оставалось совсем немного до Турала. Город по праву считался житницей страны. Вокруг повсюду обработанные поля, больше попадалось по пути деревень. Жизнь кипит, люди работают в поле. Тракт стал более оживленным. Груженые телеги, всадники и пешие путники двигались по дороге все время. В стороне несколько раз видел большие сады. По праву Турал с его окрестностями считался самым плодоносным и урожайным регионом страны. Удачное расположение на равнине, почти в центре материка, защищенное с трех сторон горами место. Сама природа позаботилась о том, чтобы создать идеальные условия для возделывания земель.

Сейчас, в окрестностях Турала, решил остановиться в придорожном трактире. Переночевать, принять ванну, перед встречей необходимо привести себя в божеский вид.

Помытый, побритый в зале постоялого двора, после сытного ужина, коротал вечер за кувшином свежего пива. Пиво здесь варили свое практически в каждом трактире. После земного пастеризованного, пиво тут было просто изумительным. Не хватало только приятной легкой музыки, но с этим здесь было туго. Ничего, нельзя всего сразу хотеть. Пиво хорошее и ладно.

— Парень, ты кинжал случайно продать не хочешь? — передо мной стоял здоровый мужик. Моего роста широкий в плечах, волевое лицо, опасный взгляд. Через два столика от моего, четверо его дружков с интересом следили за исходом разговора.

— Нет, не продаю.

— А если подумать? — с нажимом спросил мужик.

— Нечего думать, подарки не продаю.

— Кто тебе подарил кинжал?

— Ты кто такой, что бы спрашивать? — начинаю злиться я.

— Я Дуршул, меня все здесь знают, — стукнул кулаком в грудь мужик.

— Я тебя не знаю, и ничего никому здесь не должен.

— Ты думаешь, что сможешь безнаказанно, словно игрушку носить клановый кинжал нашего народа. Продай, не доводи до греха, — надвинулся на меня мужик.

Вот же идиот. Я не врубился, что это горец, просто одет, как местные. И этот тоже хорош, не представившись быкует. Дотрагиваюсь рукой до рукоятки, подумав о Гизо. Камень светиться ровным, мягким светом. На лице Дуршула изумление, его друзья привстали за столом.

— Извини брат, — вернулся в реал горец. — Ошибся, принял, за выскочку купившего кинжал.

— Бывает.

— Присоединяйся к нашему столу, друг.

А почему бы и нет. Сидеть одному надоело, с мужиками можно бухнуть.

Горцы оказались наемниками. Подряжались на разную работу, от охраны обозов, до полукриминала. Должок, какой стрясти, припугнуть кого. Жили не бедно, но и не жировали. Узнав, что кинжал подарил ото Гизо, уважительно зацокали языками. Большой человек, уважаемый. Выяснил, что в селении горцы открыли школу Серого бархуза. Рассказывая про школу, они вдруг врубились, что я представился, как Серый и подозрительно на меня поглядывали. Не заметив этого, я поинтересовался, преподает ли там Мураз. Они подтвердили, что да Мураз преподает, только сам еще подучивается у нанятого наставника. После нескольких бокалов пива, мы были лучшими друзьями. Горцы просили не стесняться, любая помощь с их стороны, без проблем. Я нечаянно обмолвился, что должен заехать по делу к одному местному барону. Они тут же вызвались меня сопровождать, пообещав очень рассердиться, если поеду один.

Утром, позавтракав, выехали в город, горцы были готовы и собранны. Я даже удивился настолько хорошей организации. Мне было все равно с ними ехать или без, но раз настаивают, пусть сопровождают.

В городе первым делом нужно найти особняк барона Керманьло. К счастью горцы знали, где он расположен, и мы без лишних расспросов направились прямо туда.

Неожиданно активизировалась болталка. Я думал, что меня ищут маги, но это оказалась Линнэль. Ей только сегодня удалось вернуть амулет себе. Чувствовалось, что девушка еще не освоилась с болталкой. Зная, как строчит смс молодежь на земле, эльфийка делала лишь первые робкие шаги. Хорошо, что у меня астральный интерфейс управления, никто даже не понял, что я в чате. Пока переписывался с эльфийкой, подумал, что неплохо с горцами тоже поддерживать связь. Пришлось спешиться, чтобы выдать Дуршулу амулет. Привязку сделал сразу на всех горцев, чтобы любой их них мог воспользоваться болталкой. Правда, пока звонить им было некому, но вдруг они мне понадобятся.

Турал по размерам был довольно большим городом. Не знаю плотность населения, но думаю, тысяч пятьдесят в нем жило. Хотя может, я ошибаюсь, вспоминая земные города.

Особняк барона Керманьло располагался в самом центре города. Мало того, возле особняка был разбит собственный небольшой парк. Это указывало на состоятельность владельца. Самого барона дома не оказалось, он выехал на несколько дней в загородный особняк. Горцы знали, где этот особняк находится. Поэтому через пару часов неспешной скачки мы были на месте.

Загородный особняк поражал еще большей роскошью и величием. Живописно расположился возле небольшого красивого озера. С одной стороны его парк сливался с лесом, с другой здание огибало озеро, и только с третьей стороны к замку вела дорога. По единственной дороге мы прибыли прямо во двор замка. Никакой охраны, настороженных взглядов, мирная загородная жизнь.

Возле крыльца нас встретил лакей, подтвердивший, что хозяин в доме и поинтересовался, как меня представить. Решив не рисковать, назвался Ларушем, сообщив, что прибыл по очень важному делу. Лакей с опаской посмотрел на горцев, но ничего не сказав, отправился с докладом к барону. Вернулся минут через пятнадцать с известием, что меня примут через полчаса. Горцы остались во дворе, а я проследовал за прислугой в приемные покои. Пока ожидал барона, проверил комнату на магические примочки, все было чисто. Приблизительно к назначенному времени в комнату вошел барон Керманьло собственной персоной.

Высокого роста, красивый, статный мужчина. Одет не броско, но подчеркнуто богато. На лице снисходительность человека, привыкшего к своему высокому положению.

— Барон Керманьло, — представился мужчина. — С кем имею честь?

— Серый, — представился настоящим именем я.

Брови барона изумленно поползли вверх. Правильно, ведь лакею я представился Ларушем. Чтобы не тянуть время перехожу к делу:

— Я к вам с вестями от Милы.

Вопреки ожиданиям, барон кинулся к боковой двери и во все горло закричал:

— Вальен, Вальен, есть вести от Милы.

Идиот, зачем орать на весь замок. Как теперь сохранить все в секрете? Только я начал обдумывать варианты, как мое сердце вынуждено было забиться быстрее, наполняя кровь адреналином.

— Твою за ногу, — в сердцах зашипел я.

Из открытой двери на зов барона бежал толстенький монах преклонного возраста. Объемный живот старичка подпрыгивал во время бега. С лица оплывшего жиром на меня смотрели маленькие поросячьи глазки. Причем глазки такие добрые-добрые.

— Мила, девочка, что с ней, — на ходу причитал дедок, напоминавший мне Игнелиуса.

Срочно надо было что-то делать. Нельзя привлечь внимание святош, надо как-то выкручиваться. Черт, если даже я свалю, то горцы со мной засветились, они личности известные. Не хочется парней подставлять.

Святоша подбежал ко мне почти вплотную, а зря. Осторожность терять не следует. Мой кулак опускается прямо на его голову, отправляя врага в беспамятство. Пухлое тело Вальена, словно подкошенное падает на пол. Глаза закатываются, святоша явно без сознания. Барон стремительно кидается на меня, пытаясь сбить на землю. Уворачиваюсь, перехватываю руку, фиксируя в захвате. Керманьло стойко переносит боль, но мой болевой прием заставляет его приподняться на носочки.

— Кто вы такой? — вскрикивает барон.

— Обещайте не делать глупостей, я не хочу причинять вам вреда. У меня информация только для вас.

— Зачем вы ударили отца Вальена, он Милу на руках выносил, она любит его, как деда.

— Информация только для вас, я не знал про священника. Никого не нужно было звать. Я сейчас вас отпущу, поднимем Вальена в кресло.

— Хорошо, — соглашается барон Керманьло.

Отпуская барона, после чего мы вдвоем переносим тело на стул. Священник без сознания сидит на стуле в неестественной позе. К счастью тело не падает на пол, только голова безвольно болтается на груди старичка.

Барон настороженно на меня смотрит. Не так я планировал эту встречу, совсем не так. Все планы бархузу под хвост. Приходится импровизировать на ходу. Если бы приехал один, тоже было бы проще. Горцев подставлять совсем не хочу, святоши из них потом жилы вытянут. Создаю вокруг нас свою половинную глушилку, чтобы то, что я скажу, слышал только барон Керманьло. На сознание барона включаю заклинание забвения, все, что он только что услышит не закрепиться в его памяти. Удобная штука, потом стирать ничего не придется. В астрале дозваниваюсь до болталки Милы, опасности рядом нет, она может говорить.

— Мила привет.

— Привет Серый.

— Я стою напротив твоего отца, сейчас ты с ним сможешь поговорить.

— Ой, — только и смогла сказать девушка.

Протягиваю болталку барону.

— Можете поговорить со своей дочерью, — барон на меня смотрит с недоумением.

— Папа, это я Мила, — раздается из болталки.

Барон тут же хватает болталку в руки и говорит в амулет.

— Мила, доченька ты где, с тобой все в порядке?

— Папа со мной все в порядке, как у вас дома все хорошо?

— С нами все хорошо, только за тебя переживаем сильно, мы с мамой даже надеяться боялись. Такое счастье. Слава создателю. Жалко отец Вальен не может сейчас тебя слышать, он переживает не меньше нашего, — барон кинул взгляд на тело святоши в кресле.

— Папа верь Серому, никому не говори, что со мной разговаривал. Все будет хорошо.

— Доченька, где ты, я спасу тебя, ты только скажи, где тебя прячут, — глаза барона поблескивали влагой.

— Не ищи папа, слушай Серого, он поможет меня спасти.

Прерываю соединение. Для первого раза хватит.

— Вы можете помочь? — глаза Керманьло полны слез, он держится из последних сил.

— Я приложу все усилия. Просто слушайте, что я говорю, и выполняйте в точности, — барон кивнул головой.

— Что от вас требовали похитители за эти годы. Перечислите все.

— Вначале потребовали пятьсот золотых. Когда деньги выплатили, Милу не вернули. Через полгода потребовали отписать на благотворительность церкви замок Мид, он на окраине моих земель. Теперь каждый год требуют по пятьсот золотых, и два раза заставили провезти груз на юг.

— Куда именно на юг?

— Не знаю, обоз небольшой был, охрану прислали всего два человека. Сказали, если полезу к грузу, дочь не увижу. Обозники потом не могли вспомнить, куда именно груз доставляли.

— Почему именно вас просили доставлять груз?

— Ну как же, у нас постоянные поставки продукции туда, обратно везем пряности и прочие товары. У нас там все схвачено, грузы идут практически без досмотра.

— Понятно. Как только похитители выдвинут новые требования, сразу сообщите горцам, которые меня сопровождают, — барон согласно кивнул.

Осталось стереть воспоминания барону, оставив только самую малость, для дальнейшего сотрудничества. Оставляю ему только наказ дочери слушаться меня и передать требования бандитов горцам. У него будет иллюзия, что он говорил с дочерью, но как именно не вспомнит. Подтерев лишнее, отключаю забвение. Теперь надо убедительно врать, чтобы святоши поверили, убираю свой полог безмолвия.

— Барон, вашу дочь постоянно перевозят с места на место. Я знаю похитителей, только их трудно выслеживать. Постоянно нужны деньги на питание, на постоялые дворы, лошадей. Сейчас вашу дочь на севере у орков прячут, поэтому мне надо возвращаться, чтобы не потерять след.

— Чем я могу вам помочь, с готовностью спрашивает Керманьло.

— Сто золотых, мне просто понадобятся деньги. Зато постараюсь держать вас в курсе всех дел. Если будут известия, я вам сообщу сам, или через горцев, что меня сопровождают.

— Хорошо, я сейчас принесу деньги, — барон удалился куда-то вглубь покоев.

Пока барон отсутствовал монах начал приходить в себя. Изменилось положение тела, из обмякшего, на более уверенное. Взгляд принял осмысленное выражение. Святоша с тревогой смотрел на меня. Пощупал голову, болезненно поморщившись.

— Зачем вы меня ударили, — спросил он.

— Мне нужно было поговорить с бароном без свидетелей.

— Вы могли просто попросить об этом.

— Не обучен я политесам вашим, — прикидываюсь лаптем.

— Что вы знаете про Милу, — вспомнил суть визита святоша.

— Я уже обо всем поговорил с бароном Керманьло.

В дверях комнаты появился барон с кошельком в руках. Его лицо светилось радостью. Он, не задумываясь, протянул тяжелый кошель мне.

— Продолжайте поиски, как только будут новости, сразу же докладывайте мне.

— Шарлатан, обманщик, ты здесь чтобы выманить у несчастного барона деньги, — с негодованием принялся выступать святоша.

— Вальен, пускай он идет. Мы обо всем договорились.

Святоша в ярости сжимает кулаки.

— Ты понимаешь, что это очередной мошенник. Он просто дурит тебя. Скольких мы уже вывели на чистую воду.

— Не спорь Вальен.

Пока они разбираются между собой, быстренько покидаю комнату. Не все прошло гладко, но хоть Мила с отцом могла поговорить.

Оставшись одни, отец Вальен спросил барона:

— Зачем ты дал ему денег, это же очередной мошенник.

— Знаю, но он так убедительно врал, что мне даже показалось, что я с милой разговариваю. Сказал, что ее постоянно перевозят, она сейчас у орков, деньги нужны на слежку. Он врал очень убедительно, не сравнить с предыдущими, — барон вытер набежавшую слезу. Святоша лишь расстроено махнул рукой и пошел в свои покои.