Глава 1

Субботнее утро было необычайно приятным. Теплым и ласковым. Солнце просвечивало сквозь кроны сосен и наполняло лес золотистым светом. Воздух был полон особенным свежим запахом утреннего леса, и настроение от этого поднималось само собой. Еще приятнее было не смотреть на все это из окна школьного автобуса, мечтая пробежаться по сухой песчаной тропинке и послушать перекличку лесных птиц, а выйти на этой остановке не опасаясь отработки за прогул.

Паша Солдаткин задумчиво поправил на плече школьный рюкзак и зашагал вглубь леса. Прогуливать ему тоже приходилось. За это потом заставляли скучать на отработке, где скрипучий престарелый робот по кличке Чайник, крутил для прогульщика запись урока. На экране что-то бубнил учитель, разрисовывая доску третьим слоем решения уравнения, время от времени высоким девчачьим голосом чирикала принципиальная отличница Новгородцева или Маковка высказывал свое личное мнение. А Пашка подперев голову рукой проводил время размышлениях о тщетности наказаний и мечтах о новом прогуле.

Но сегодня все было совершенно законно и никакой отработки за приятную прогулку не планировалось. Наоборот после нее предполагалась еще более приятная прогулка на аэропедах до космодрома Домодедово Шесть. Ученики 7Б класса 243 школы сегодня впервые самостоятельно выйдут на атмосферных катерах в открытый космос. Конечно, ничего особенного. До Плутона и обратно. Даже в подпространство входить не придется. Недельная поездка с пикником в середине и бдительным контролем учителей всю дорогу. Это вам не глубокий космос. Пашка вздохнул. Двое из его одноклассников уже побывали в настоящей звездной экспедиции. Когда сегодня они получат форму, у Маковкина и Демьянова на рукавах уже будут цветные нашивки настоящих космолетчиков. Они с маковкиным дедом в прошлом году летали на планету Челюсть и даже раскрыли заговор злобных челюстианцев по захвату Земли. Есть чем гордится. Но тогда с ними был Лев Ильич Маковкин. Великий космолетчик и известный спортсмен. В общем, повезло Маковке с дедом нечего сказать. Но в этот-то раз его не будет рядом. Разве что гравиграммой что посоветует. Только пока она еще дойдет эта гравиграмма. В космосе все решают секунды. Не успели пробоину заделать. И все, как говорит Капитолина, старый робот-техничка, тушите свет. Но Пашка не собирался тушить свет. Уж он-то точно что-нибудь придумает. И всех, конечно спасет. Особенно Пашке хотелось спасти Марину или Полина Белову. Марина и Полина близняшки и обе самые красивые девочки в классе. Пашка уже два года был влюблен в них обеих сразу. И вот, шагая по тропинке к аэропедной станции, Пашка представлял, как в космосе они попадут в метеоритный поток. А он возьмет и рассчитает такой курс, что корабль даже не тряхнет. Вот все удивятся. А Марина и Полина хором — они часто говорят хором — скажут: Паша, ты просто герой. Без тебя мы бы точно пропали. А Пашка ответит им, что он просто делал свою работу. Пашка зажмурился от предвкушения.

 

Глава 2

В первом самостоятельном полете он, Пашка, был назначен вторым пилотом «Дельфина» и должен был рассчитывать оптимальный курс. Как любой мальчишка он хотел быть первым пилотом, сидеть в капитанском кресле с высокой спинкой прямо перед главным экраном и смело смотреть как звездное небо несется тебя превращаясь в тоннель с яркими полосками звезд на черном фоне бездонного космоса. Но капитаном на Дельфин назначили Маковкина. У него опыт. Хотя кораблем он тогда не управлял, там был звездолет Гамаюн — совсем другого класса, там команды вообще голосом отдаются. Пашка снова вздохнул. По правде говоря, Женька заслуженно был капитаном. Вон у Демьянова тоже опыт, а его назначили механиком. В планетарных катерах крайне редко что-то ломается, но уж если ломается, то паяльник и лазерная отвертка наврятли помогут. Так что механик, считай, просто пассажир. Да оно и понятно — в математике Демьянов мало что смыслит. Да и по линкосу ему Пифия четверки только за дружбу с Маковкой ставит и за хорошую фантазию. У него же на каждое невыполненное задание новая отговорка. И так у него складно выходит. Пифия как-то сказала, что он станет писателем, если не заврется окончательно. Сам Демьянов именует свое вранье импровизацией и сочиняет находу такие побасенки, что даже привычная Пифия иногда верит. А парень Ян вообще хороший компанейский и веселый. Пашка представил, как они будут собираться в каюткомпании уставшие после дневной вахты и пить чай или светящуюся нулиардскую шипучку. А Ян будет рассказывать как они гонялись за Трысьбой в прошлом году, а челюстианцы пытались превратить их друга Загарульну в тридцать тонн звездно-китовой тушенки. Ян всегда рассказывает интересно и с юмором. И они с Женькой вовсе и не выглядят в его историях героями, даже наоборот. Вот Женька тот ни за что не признается, что жутко испугался, когда понял что они попали в плен. Так свой авторитет Маковка никогда не уронит. У Маковкина все рассказы как сводки с поля боя. Они туда побежали, а мы сюда. Не то, что у Демьянова. Его и в третий и в пятый раз послушать интересно. И во всем он умеет увидеть смешное, так что скучать им в полете не придется. Кстати о скуке Пашка вспомнил, что на время полета еще и реферат по линкосу надо закончить. А у него из 20 — 4 страницы готово: титульный лист, введение, оглавление и обязательная таблица языковых констант. Дальше Солдаткину дописать не удалось. Вдохновение его покинуло. С тех пор оно не возвращалось — видимо, боялось предстоящие расчеты не осилить. Тему-то Пашка выбрал не шуточную: расчет языкового напряжения при переговорах с жителями планеты Нулиарда о помощи в опреснении их океана на 1 милионную долю процента. По их мнению это вызовет улучшение климата и повышения плодовитости местных синеплавниковых уфрюгоний. Нулиардский пашка, понятно, не знал, но с помощью линкоса все разумные жители галактики могут общаться с помощью универсальных законов математики на всеобщем языке — космолинге. Вот только в космолинге Пашка тоже был не слишком силен. Может кто-то из ребят поможет.

Кроме капитана Маковкина, импровизатора Яна и Пашки в экипаж вошли Олег Медведев — ксенопсихолог и палеонтолог, Тася Новгородцева — инженер связи и Полина Белова — врач-экзобиолог. Пашка сразу как-то понял, что именно она из двух близняшек всегда нравилась ему больше.

 

Глава 3

Женька в линкосе сечет, но до него в принципе не доходит, как можно не понимать космической лингвистики. Ян, конечно отпадает. У Олега та же проблема что и у Пашки. Он вообще с точными науками не дружит. Вот палеонтология со своей точностью плюс-минус сто лет — это да. Полина Белова по линкосу имела 4, но Солдаткин боялся, что не сможет направить свое внимание на линкос, если рядом будет она. Может, Новгородцева поможет. Она отличница, но не задавака. Хотя если спросить Полину, то можно будет потом сидеть рядом с ней и любоваться ее светлыми кудряшками и огромными голубыми глазами. Пашка замечтался о Полине и не заметил, что уже пришел и прямо ему наперерез к аэростоянке бежит Демьянов с огромной коробкой, забитой каким-то хламом. Столкновения избежать не удалось. Железки и пластиковые трубки щедро осыпали сидящих на дороге Яна и Пашку.

— Прости, случайно получилось.

— Да пустяки, — не обиделся Ян. — Собрать только помоги. Хоть бы контейнер с плутонием не разбился. А то лес повредить можно.

— Тебе не пришло в голову, что нас тоже можно повредить, — закричала на него подбежавшая Тася — плутоний же страшно радоактивный.

— Тише, Новгородцева, — отмахнулся Ян подбирая с земли металлический циллинндр очень похожий на термос— не случилось же ничего, сейчас все соберем. И вообще это же твоя идея запитать сонар энергией плутония. Сама же заставила нас с Маковкой в музей электрификации на двух монгольфьерах добираться.

— Вообще-то я не собиралась играть им в мяч — заявила Тася — вы, старики ко всему относитесь не серьезно. Все у вас хихи-хаха. Доиграетесь вы когда-нибудь.

— Обязательно доиграемся, Новгородцева, — согласился подошедший Женька — кто не рискует, тому в космосе делать нечего. Как говорил наш малоуважаемый и никем не любимый Трысьба: астероидов бояться по галактике не шляться.

— Нашел кого цитировать — усмехнулась Тася, но замолчала и отобрав у Яна коробку направилась к своему аэропеду.

— Чего это она такая взвинченная — удивился Солдаткин.

— Злится, что ей придется опять с нами путешествовать. Она ведь нам еще Длиннозавра не простила. В начале лета Маковкин Демьянов и Новгородцева угнали общекласссный автомобиль и на самодельном времеатроне, вот отчаянные, укатили в мезозой. Где сорвали контакт с разумным динозавром предположительно из параллельного измерения. Что там точно произошло никто не знал. Вроде как-то они его обидели. На хвост может наехали ему или еще что, но Длиннозавр от них сбежал и пока больше не появлялся. И хотя по словам Яна, Женьки да и института разведки времени, все получилось случайно. Новгородцева упрямо винила во всем себя и мальчишек. Больше себя, потому что мальчишки — есть мальчишки, а она взрослая образованная девушка четырнадцати лет.

К мужской компании наконец-то присоединился Олег.

— Привет, мужики, ну что все готовы? Полетели уже?

— Нет, Белову ждем — вечно она опаздывает. Вот увидите, она скажет, что опоздала потом что надо было понаряднее одеться. Ведь на Плутон же летим. Как можно влезать в стартовую капсулу в ненаглаженной юбке. Полина Женьку раздражала своим стремлением всегда выглядеть хорошо. — Да ее динозавр будет жрать, а она только испугается как бы он ей кофточку не помял. Вот если целиком проглотит — тогда ничего, а вдруг подол пожует — ужас! — Продолжал иронизировать Маковкин. Он вообще недолюбливал женщин. Тасю только уважал, особенно после того как она оказалась сильнее в теории дельтаперехода временных частиц. Но и Новгородцева часто раздражала Женьку своим постоянным самокопанием и вечными нотациями.

Неукротимый поток маковкинского юмора прервал Олег: — вот наконец и Белова, загружайтесь быстрее и летим наконец, а то вместо Плутона поедем по домам!

Прихватив рюкзак Пашка уселся на аэропед и взмыл над лесом. Маковка уже разворачивался в сторону космодрома.

— Эй, боцман, сегодня в наши паруса дует попутный ветер, эх-хэй! — вопил он бешено крутя педали. Пашка отлично понимал, Женькино настроение. Теплый упругий ветер сам нес аэропед навстречу интересным, веселым и даже, может быть, опасным приключениям. Пашка поднажал на педали, даже не потому, что хотел обогнать Маковкина или покрасоваться перед девочками, просто очень уж заманчивым казалось будущее, которое уже вот-вот наступит.

 

Глава 4

Огромный холл космодрома Савино — 6 показался Пашке невероятно красивым. Потолок был высоко-высоко и с него лился яркий, похожий на солнечный свет. На стенах огромные экраны показывали расписание рейсов в другие миры. Все надписи на интерлинге — чтобы гости из других миров не заблудились. Вот показан отсчет времени до отбытия большого пассажирского лайнера на Нулиарду, рядом мигает синим светом предупреждение, что челнок на Венеру вылетает через 10 минут. А прямо над Пашкой ровными оранжевыми буквами написано, что прибытие транспорта из системы Косоглазых драконов задерживается из-за метеоритного дождя. Пашка поежился от прохлады. Стараясь успеть вовремя, ребята изо всех сил крутили педали аэропедов под утренним июльским солнцем, а на космодроме воздух кондиционировали и охлаждали, чтобы работники не страдали от жары.

— Нас еще не показали, — сказала Тася, критично осмотрев все экраны. — Не стоило так спешить.

— Стоило — стоило. Опоздали бы на экскурсию в диспетчерскую. — Ответил ей, подбегая к ребятам, худой высокий мальчишка с коробкой конфет под мышкой. Петька Ярославцев, еще один ученик родного 7 «б». Сегодня Петька летел инженером связи на «Метеоре», которым командовала Ли Янг — новенькая девочка. Многие могли бы подумать, что Петька расстраивается, что его не назначили капитаном, но это было не так. Любимым делом Петьки — были все возможные средства удаленного общения. Он даже хвастался, что многое теперь понял относительно движения тахионов и грозился изобрести тахионофон — самое быстрое средство связи во вселенной. Тогда про Петькину идею быстро забыли — как— раз вернулись с Челюсти Демьянов и Маковкин. Какой-то там «фон» никогда не сравнится с космическим пиратом и целой планетой злодеев — захватчиков.

Под предводительством благоговейно улыбающегося Пети ребята прошли в самый дальний угол холла к лифтам.

— Ну что там в этой диспетчерской может быть такого интересного? — вздохнула Полина. — такая жара лучше пойдем в кафетерий. Надо до старта успеть попить, а то потом часа три не до того будет.

Маковкин с тоской на нее посмотрел и печально изрек — мы видим сияние чистого разума не замутненного интеллектом.

Олег и Тася усмехнулись, а Пашка сердито подумал, что не всем же собирать времеатроны из старых пылесосов. Он тоже хотел пить, но никогда бы в этом не признался.

Когда двери лифта распахнулись на самом верху диспетчерской башни, ребята замерли от удивления и восторга.

На это действительно стоило посмотреть. Казалось, что они стоят в маленьком светлом лифте на пороге дверей в открытый космос. Уютный светло-коричневый пластик пола обрывался в шаге от них, и ничто не отделяло ребят от бездны, в которой яркими точками были рассыпаны звезды. Иллюзия была настолько сильна, что все отступили на шаг от порога и замерли. Пашке даже показалось, что на него повеяло вечным холодом безвоздушного пространства. Вглядываясь в черноту, Солдаткин постепенно различил множество тончайших серебристых нитей, связывавших некоторые огоньки звезд. Нити искрились и переливались как паутина в лунном свете, они то были видны, то исчезали, и это движение наполняло безмолвный космос жизнью. Пашка догадался, что серебряные нити — это трассы по которым идут звездные корабли и впервые в жизни осознал, как же далеко люди разбрелись по вселенной. Повсюду, куда падал взгляд — легчайшие паутинки соединяли сотни миров. Тысячи кораблей из десятков обитаемых миров по всей галактике в эту самую минуту неслись в пространстве с невообразимо огромной скоростью.

Первым от удивленного оцепенения очнулся невозмутимый Маковкин. Он тихо произнес — мне дед никогда о таком не рассказывал, не могу поверить, что забыл.

— Он просто не хотел портить тебе первое впечатление — догадался Ян, — в прошлый раз мы летели пассажирами, и нас сюда не пустили. Красотища, правда! Кажется, что стоит вот так переступить через порог и полетишь в космос без всякого корабля. Теперь я даже немного завидую Загарульне. (Загарульна — это звездный кит, приятель Женькиного деда. Он приспособлен к безатмосферному существованию и температуре абсолютного нуля, поэтому путешествует без корабля).

— Он неорганический, да — догадалась Полина.

— Да, буркнул Ян, которому почему-то было обидно, что весельчака Загарульну назвали неорганическим, — но речь не об этом.

— А о том, подхватил Маковкин, — что мне уже надоело тут стоять.

Женька отсалютовал, зажал рукой нос, как будто прыгал в воду и нырнул в черноту за порогом лифта.

Молчавшая до сих пор Новгородцева прошипела — «позер» — и спокойно вышла из лифта. Чтобы не показаться трусом Пашка сразу шагнул за ней. Звездное пространство окружило его, мальчику почудилось, что он летит, но под ногами, как ни странно, была твердая опора, а сзади слышались шаги остальных ребят, выходящих в «космос».

Из темноты донесся громкий голос, который четко скомандовал «конец режима визуализации» и в ту же секунду вспыхнул ослепительно яркий свет, заставивший Пашку зажмуриться.

 

Глава 5

Когда Пашка открыл глаза, он увидел огромное, залитое ярким светом помещение. Ребята, выйдя из лифта, оказались на довольно длинном мостике, соединяющем лифтовый столб в центре круглого зала диспетчерской и один из отделов космо-транспортного контроля, расположенный вдоль стены круглой башни. Внизу было видно много таких же мостиков, соединяющих шахту лифта и другие отделы. Все это вместе походило на огромное металлическое дерево, ветвями которого были эти самые мостики, упирающиеся в стены. Это зрелище тоже было очень впечатляющим. Пашка заметил, что у выхода с мостика стоит высокий темноволосый человек в белом халате и машет школьникам.

Остальные тоже увидели его и двинулись в ту сторону.

— Это Александр Семенович Баруновский — начальник отдела контроля внутрисистемных рейсов, — Пояснил Петька, нежно прижимая конфетную коробку к животу. — Его отдел следит за всеми кораблями, которые перемещаются в нашей солнечной системе и за нашими и за инопланетными.

— Да, совершенно верно, молодой человек, подтвердил Александр Семенович, поправляя крошечный серебряный значок на вороте халата. — Ну как Вам наша диспетчерская.

— Здорово, — искренне восхитился Петька, — а нам гравиустановку покажут? У Вас ведь наверное каждую минуту по гравиграмме. А сколько на одно слово уходит энергии, а то по справочникам разные данные — у нас 4,53 терравата, а немцев — 4,55!

— Не стоит так спешить — начальник отдела внутрисистемных транспортировок немного опешил от такого натиска, — мы, все обязательно посмотрим. А разница в расходе энергии появляется потому, что в немецком языке слова в среднем немного длиннее, чем у нас. А если бы мы посылали гравиграммы на языке индейцев майя, то средний расход был бы и вовсе 6 терраватт.

— Пока Петька осмысливал полученную информацию, Александр Семенович пригласил ребят в конференц-зал. Там уже собрались почти все участники путешествия на Плутон. Янг Ли призывно махала Петьке — она заняла для него место.

— Ну, мне пора, — сообщил Ярославцев. Он повернулся к Пашке и вдруг смущенно улыбнулся, — тут у меня это… — Он застенчиво покосился на свою коробку с конфетами, — опытный образец. Надо бы его в космосе опробовать. Поможешь?

— Конечно, — удивленно проговорил Солдаткин, который от сладкого никогда не отказывался. Только, что тут испытывать? «Пермский сувенир», я их как-то пробовал. Вкусные, особенно с орешками. Только там коньяк внутри. Так что космонавтам их нельзя. Мне тогда от бабушки здорово попало.

— Ну что ты, — Петька даже засопел от обиды. — Это опытный образец тахионофона. По нему можно с одного конца галактики на другой звонить, как из Перми в Банкок. Ну, то есть, когда закончу его изобретать, будет можно. Пока я его только на Земле испытывал.

Солдаткин всегда уважал Петю Ярославцева за преданность своему увлечению, и помочь согласился. Обрадованный одноклассник тут же вручил нашему герою свою коробку и сообщил, что делать с коробкой, то есть, тахионофоном ничего не надо. Даже открывать! В условленное время нужно взять коробку и услышать короткое сообщение, которое передаст со своего прибора Петька, а потом сообщить, хорошо ли слышно. Сеанс связи продлится примерно тридцать секунд, после чего батарейка в приборе сядет.

Прибор после того необходимо бережно доставить обратно на Землю и передать изобретателю.

Пристроив свое детище, Петька радостно убежал к столу Ли Янг.

Все экипажи попрошу занять свои кресла и успокоиться — серьезно сказал Александр Семенович. — Через 10 минут начинаем предполетный инструктаж. Если кто-то хочет пить — у нас работает робот — буфетчик. Прошу любить и жаловать — Яшенька, — и он махнул рукой в сторону чистенького круглого робота в старинной шляпе, похожей на белое воздушное суфле. Еще с самого начала экскурсии Пашку страшно мучила жажда, и робот с умильным именем Яшенька ему очень понравился. Когда, сверкая белыми боками, Яшенька подъехал к экипажу «Дельфина» Пашка сразу попросил большой стакан минеральной воды. Остальные тоже попросили напиться. А Тася Новнородцева хитро улыбаясь, поинтересовалась, есть ли в меню мороженое. Яшенька понимающе мигнул зеленым глазом, подтверждая, что мороженое есть и экипаж заказал еще и десерт. На коробку «Пермского сувенира» к глубокому облегчению Пашки никто не покусился. Таким образом, инструктаж для ребят прошел весьма приятно. Все очень просто и ясно. Летим до Плутона на малой системной скорости, садимся на поверхность — проводим обзорные исследования, через 24 часа взлетаем и ложимся на обратный курс. Уже на околоземной орбите стыкуемся со станцией Мир — 42 и передаем полученные данные. После этого летим домой пить чай с оладушками. Всего времени на полет — семь суток. Если полет проходит нормально — связь с землей каждые 2 часа. На случай аварии Есть спасательные капсулы. За каждым катером постоянно следит кто-то из диспетчеров и в случае опасности мгновенно принимаются меры по спасению. Спасательный катер сможет прибыть в любую точку маршрута в течение 24 часов.

— Но за эти сутки может случиться все что угодно — шепотом ужаснулась Полина, — почему так долго?

— Успокойся, Белова, — шикнул на нее Женька — это безопаснее, чем в булочную сходить! Скорости ерундовые, катер надежный, а с расчетами и второклассник справится. Что тут вообще может случиться? Лично я собираюсь в этом полете отлично поскучать и ознакомится с произведением великого русского классика Льва Николаевича Толстого «Война и мир».

— Да, — грустно вздохнул Ян о приключениях в этом полете можно забыть. Будем рефераты по линкосу дописывать. А скорость небольшая, потому что полет внутри Солнечной системы. Если экспедиция к другой звезде, то корабль летит через антипространство. Входит в один шлюз — выходит из другого, а между ними несется в сотни раз быстрее света Внутрисистемные полеты — другое дело. Ракеты здесь летают по старинке, не спеша. Скучное, в общем, дело.

Поучительную лекцию Демьянова прервал тихий и голос Таси.

— Не нравится мне ваша уверенность, мужики. Ох, не нравится. Вот когда ничего не ждешь, так обязательно что-то случится.

— Тише, Новгородцева, — возмутился Женька — еще накаркаешь!

— Почему это накаркаешь? — удивился Ян, — тебе самому-то, что приключений не хочется? Вот я бы даже обрадовался, если бы что-нибудь случилось. Ведь скучно же когда ничего не происходит. Тася правильно говорит. У меня теперь тоже появилось предчувствие, что полет будет гораздо интереснее, чем хотелось бы нашим учителям.

— Тоже мне экстрасенсы нашлись — надулся Женька — вы теперь еще конец света предскажите или всемирный потоп.

— А я верю в экстрасенсов — заявила Белова — я однажды в библиотеке по визору про них смотрела. Там одна женщина рассказывала про прошлое. И все было правильно. А потом про будущее тоже интересно рассказывала.

Все недоуменно уставились на Полину. Про прошлое любой историк расскажет. С тех пор как изобрели машину времени, проблем с изучением прошлого практически не стало. И всем прекрасно известно, что будущее увидеть никак нельзя — оно же не постоянно. Согласно теореме Бергманна — Рудковского будущее поливариантно в каждый момент времени. То есть каждый миг будущее изменяется в зависимости от того как люди реагируют на то или иное событие. К примеру, если пойдешь в школу в синих брюках то в будущем станешь великим космонавтом, а если в серых — разведчиком времени. А раз так, то каждый миг будущее меняется, и, если в него смотреть, то видно каждый раз разное и картинки меняются так быстро, что ничего не разберешь. Поэтому и времеатроны в обратную сторону не запускают. Ведь переместившись времеатроном, попадешь в конкретный вариант будущего, который через мгновение исчезнет вместе с исследователем. Так собственно и пропал академик Рудковский. А его коллега Бергманн изучив все оставшиеся записи, создал знаменитую теорему.

— Как вахта? — лениво поинтересовался Пашка, входя в рубку. Шел уже второй из семи дней экспедиции. Все члены экипажа «Дельфина» привыкли к полетному расписанию и каждые четыре часа сменяли друг друга за пультом слежения.

— Нормально, разумеется. — доложил Ян. — Двигатели работают нормально, отклонение от курса в пределах нормы, самочувствие экипажа тоже нормальное. В целом можно заключить, что полет проходит абсолютно нормально. Ровно сорок семь минут назад, как и положено, по полетному расписанию я отправил на Землю стандартную гравиграмму о том, что все нормально.

— Тебе не кажется, что ты слишком часто упоминаешь слово «нормально»?

— Так все, ведь, нормально — вздохнул Ян. — Когда мы на Челюсть летали, у меня уже в это время здоровенная шишка на лбу была, и мы собирались идти по следу Рубинового Трысьбы.

— Шишку и я тебе поставить могу — вызвался Пашка.

— Нет, — грустно улыбнулся Ян — не надо, но вообще спасибо. Ценю твой дружеский порыв, но дело не в шишке. Мы тогда еще через шлюзы летели. Представляешь? В антивещество превращались! Вот это было здорово!

— Да, здорово, — согласился Пашка. Ему было немножко завидно. — Хочешь, оставайся в рубке, сейчас как раз будем мимо ворот проходить, хоть что-то интересное. В прошлый раз, наверное, и увидеть ничего не успел. …

— Это, пожалуй, можно. Курс уже вычислил, чтобы в поле гравитации ворот не попасть?

— Вычисляю как раз. Пустячное дело, они неактивны. Можешь пока главный экран включить. Будем с тобой по-царски на большом экране шлюзы наблюдать.

Ян спустился к пульту внешнего экрана и защелкал кнопками.

— Может, инфракрасный режим включить? — поинтересовался он. Я читал, что в инфракрасном в воротах можно увидеть остаточные завихрения. Интересно, наверное. Надо было еще на старте включить…

— Что ты, на старте тут вся команда сидела. Что они бы сказали, если бы я предложил?

— Они бы сказали: «Ян, ты что маленький? Не вздумай играться с настройками экрана» — очень убедительно спародировал Тасин голос Ян. Пашка сразу понял, что Ян спросил. Вот так — захотел и спросил. Сам Пашка только подумал об этом, но не решился, боялся показаться смешным. Сейчас их никто видеть не мог, поэтому Пашка радостно ответил — конечно, включай, — и наклонился над пультом.

— Пашка! — Солдаткин аж подскочил от крика. — Пашка, меняй курс на четыре, нет на шесть вниз от плоскости эклиптики — вдруг заорал Ян. — И тормозные двигатели на форсаж! Шлюз открывается!

Голос у него был какой-то страшный, Пашка сразу понял, что Ян не шутит. Мальчишка взглянул на главный экран, справа были отчетливо видны ворота. А прямо в центре ворот шевелились и разрастались какие-то светящиеся кляксы.

Демьянов метнулся к другому пульту.

— Внимание! Внимание! — бормотал Ян, — всему экипажу срочно приготовиться! Экстрнное торможение!

Пашка оторвался от экрана и стал лихорадочно менять курс, одной рукой выжимая рычаг тормоза. Корабль затрясло. Мальчик вжался в кресло и схватился руками за подлокотники.

Говорят, что сердце от страха уходит в пятки. Пашкино сердце было, видимо, очень храбрым. Оно громко стучало прямо в голове. Но Солдаткину все равно было не по себе. Круговерть продолжалась. А вдруг я в расчетах ошибся, — подумал Пашки и только тогда испугался по-настоящему. Что если бедный «Дельфин» так и будет крутиться и придется его покинуть?! Пашка уже готовился пробираться к спасательной капсуле, но корабль наконец перестало трясти.

— Уфффф, кажется, пронесло, — выдохнул Ян. Он сидел в кресле напротив и казался немного бледным.

— Что случилось?

— Нас чуть не затянуло в ворота, — Ян откинулся на кресле. — Если хочешь мое мнение, то у нас наконец-то начались приключения.

— Это какие-то невеселые приключения, — надулся Пашка.

— А с ними всегда так. Думаешь, когда мы Рубинового Трысьбу ловили, нам весело было? А вот ни капельки!

 

Глава 6

— Что тут у вас происходит? — в рубку ворвалась Тася. Она была очень сердита. А в волосах у нее, как водяные капли, блестели какие-то мелкие металлические детальки. Видимо, когда корабль начало трясти, Новгородцева случайно высыпала их на себя. Взглянув на экран, демонстрирующий изображение окружающего космоса в инфракрасном свете, Новгородцева обличительно ткнула в Яна пальцем и зашипела: — я же тебе говорила, не лезь!

— Прекратить панику! — вмешался Маковкин, входя в рубку вместе с Олегом. Вид у него был слегка взъерошенный, но голос уже спокойный. — Почему наш «Дельфин» так штормило?

— Ворота! Они открылись — начал Пашка.

— Как открылись? — вскрикнула Новгородцева, — это невозможно. Это не по расписанию! Девчонка от возмущения тряхнула косичками, рассыпая, запутанные в них винтики и проводки. Из ниши под капитанским креслом выполз маленький робот— пылесос и стал чистить пол.

— Па расписанию — не по расписанию, — передразнил Женька. — Должен тебя огорчить, Новгородцева, не все в жизни происходит по расписанию. Вот тебе конкретный пример. И вообще, пока не перестанешь рассыпать вокруг конфетти, как новогодняя елка, воспринимать тебя всерьез я отказываюсь.

Тася только махнула рукой и направилась к свободному креслу. Робот-пылесос, преданно жужжа, пополз за ней.

— Если кому интересно, — спокойно сказал Олег Медведев, — с «Дельфином» все в порядке, можем спокойно продолжать полет. Защитные поля немного ослабли, но они восстановятся от солнечных батарей. Так что можно спокойно все обсудить и решить, что делать дальше.

Все уставились на Пашку и Яна.

— Ребята, мы вам не просто так карусель устраивали, ворота действительно начали открываться. — Стал оправдываться Ян. — Нас бы затянуло в вихрь! Хорошо, что Паша успел внести все поправки. Скорее переключайте экран на обратный обзор!

— Переключаю — сказал Олег, — взглянув на Маковкина, — сейчас в обычный режим переведу, уже и так будет видно.

— А раньше, что не видно было? — спросил Женька — Как они тогда узнали?

— У них экран в инфракрасном режиме работал, спокойно сказал Медведев, — когда ворота готовятся к открытию, в космос из них начинает вырываться особое вещество, в обычном режиме этого не видно, а в инфракрасном…

— В инфракрасном излучении ворота начинают ярко светиться, — закончил за него Пашка.

Выходит, всем нам очень повезло, что Солдаткин с Демьяновым решили на досуге побаловаться с экраном, — заключила Тася.

— Ничего мы не баловались, — возразил Ян Демьянов, — наша спонтанная интуиция спасла весь экипаж.

— Про спонтанную интуицию будешь, Пифии рассказывать, просто повезло нам вот и все, — усмехнулась девчонка.

На экране тем временем уже без всякого специального режима было видно, что из ворот появляется корабль. Космическое судно не вылетало из устья, а как бы материализовывалось рядом с металлическими створками. Пашка знал, что по другую сторону устья в одном из шлюзов этот самый кораблю растворяется в пространстве. Уже были видны округлые очертания кабины и защитных цилиндров над двигателями. На бортах обнаружились довольно значительные повреждения. Пробоины в корпусе корабля, затянутые специальным полуорганическим пластиком, походили на шрамы на теле кита. Ребята с замершим сердцем смотрели на то, как побитое судно обретает плотность.

— Это новый звездолет для сверхдальних перелетов, класс М-427 — выдохнул Женька. — Как «Гамаюн»!

Тася кинулась к пульту радиста и принялась вызывать корабль по ближней связи. У нее из волос все еще сыпался металлический мусор, поэтому робот-пылесос переместился за ней.

— Приняла позывной — доложила она, — это «Сирин». Аппаратура связи в порядке, но они не отвечают. Им явно нужна помощь!

На соседнем пульте замигала красная лампочка — сигнал вызова с Земли. Тася и робот перебрались туда.

На экране появилось недовольное лицо Буруновского.

— Ребята что у вас там происходит? Мы фиксируем активность ворот! Надеюсь, вы на Плутон не через шлюз собираетесь лететь?

— Говорит Маковкин Евгений — авторитетно представился Женька, — Александр Семенович, это не мы.

— А кто? — Сдвинул брови главный диспетчер.

— Это к нам идет звездолет. Мы приняли позывной. Он называется «Сирин». В расписании шлюза такого нет.

Лицо у главного диспетчера из недовольного превратилось в озабоченное.

— Маша, скорее, ребята говорят, что Коля Томилов нашелся, — крикнул Буруновский себе за спину и снова повернулся к Жене и Тасе.

— Не паникуйте, молодежь, мы к вам сейчас спасательный катер вышлем.

— Мы не паникуем, Александр Семенович, — спокойно сказал Маковкин, — мы помочь хотим.

— Чем вы можете помочь?

— Катера долго ждать, мы могли бы…

— Вот только не хватало мне детской самодеятельности! Сидите спокойно и ждите. — Перебил Женьку диспетчер. Он отвернулся к невидимой Маше и стал что-то ей говорить.

Пашка заметил, как Маковкин и Тася переглянулись. Неожиданно девочка подхватила с пола свой верный пылесоса и сунула его прямо к микрофону. Пылесос, оторванный от родного пола, обиженно загудел и засучил ножками. В эфир понеслись непонятные звуки.

— Что это у вас? — Буруновский повернулся к экрану и удивленно вскинул брови.

— Какие-то помехи, Александр Семенович, — невозмутимо сообщил Маковка, глядя как Тася трясет несчастного робота. — Видимо, открытие ворот вызвало возмущение магнитных волн в пространстве. Я вас не слышу. И он уверенно ткнул в красную кнопку, завершения связи.

 

Глава 7

— Предлагаю обсудить план действий. Женька Маковкин откинулся в кресле, продолжая наблюдать, как «Сирин» выходит из ворот.

— Надо взять спасательную капсулу и лететь к ним. — Уверенно заявил Ян. — Может быть, мы сможем им помочь. — Кто за?

Пашка с уважением посмотрел на товарища. Вот смельчак! Рвется спасать людей и о себе даже не думает. А Новгородцева-то какова. Говорила, что не хочет приключений, а как дошло до дела, так сразу передумала. Не пожалела родного пылесоса.

Спасать Сирин решили единогласно. Даже Полина подняла руку.

— Решено, — объявил Женька, — пойдем мы с Яном.

— Нет, — серьезно сказала Тася, — тебе идти нельзя, ты капитан.

— Она права, — заметил Ян, — ничего, Маковка, я с Пашей слетаю.

Видно было, что Женьке не хочется соглашаться, но спорить он не стал. Он был выше этого.

Пашке было приятно, что Ян выбрал в напарники его. Неожиданно он осознал, что долгожданное приключение уже давно началось и несется во весь опор. Оно оказалось не таким, как мальчик мечтал. Страшно было гораздо больше, а весело гораздо меньше. Но все же это было самое настоящее космическое (КОСМИЧЕСКОЕ!!!) приключение. Приключение высшего сорта, можно сказать! О таком не стыдно рассказать знакомым мальчишкам. Да и девчонкам тоже.

Но не успел Пашка как следует размечтаться, как пришлось идти готовится к путешествию на «Сирин».

На всякий случай решили лететь в скафандрах высокой защиты. Они, конечно, ужасно неудобные, но ведь неизвестно, что там произошло. А неизвестно что, как говорит великий космонавт Лев Ильич, лучше встречать именно в скафандре высокой защиты.

Пашка с помощью Полины влез в свой скафандр и поглядел на свое отражение в зеркале. Отражение ему понравилось. В толстом скафандре он выглядел широкоплечим силачом.

— Тебе идет, — улыбнулась Полина. Пашка покраснел, но это, конечно, потому, что в скафандре было жарко.

В шлемах скафандров послышался голос Таси.

— Эй, старики, вы меня слышите? У вас в шлемах передатчики. Когда будете на «Сирине», сможете с нами поговорить.

— Слышим отлично! Пожелай нам попутного ветра. — Тут же отозвался Ян. Пашка тоже откликнулся. Удобная штука.

 

Глава 8

«Сирин» встретил мальчишек пустотой и тишиной. Выбравшись из шлюза в жилой коридор, они даже удивились. Все было таким обычным! Никаких следов пожара и разрушений. Внешне такой израненный корабль, внутри был чистым и даже как будто уютным. Светлый ковер на полу коридора, привычный свет ламп. И никого! Абсолютно ни одного человека. В рубке, куда Ян с Пашкой решили все же заглянуть тоже было пусто. На компьютерной панели второго пилота среди бумаг и дискет Пашка увидел надкушенное печенье. Все выглядело так, буд-то корабль спокойно выполняет рейс, и весь экипаж на пару минут куда-то вышел. Только вот так небывает, чтобы в полете рубку покинули сразу все. Всегда кто-нибудь остается.

На главной панели под стеклянным колпаком Солдаткин увидел большую крсную кнопку. Пашка заметил, что Ян тоже на нее смотрит и спросил.

— Что она включает? Форсаж двигателей?

— Нет, кое что помощнее, — сказал Ян — она дает кораблю самостоятельность. Корабли такого класса обладают собственным интеллектом и могут сами решить как действовать. Эта кнопка — разрешение поступать так, как хочет сам корабль. Я же тебе рассказывал, как «Гамаюн» сам спасался от челюстианцев.

— Может, если разрешить Сирину самому думать, он предложит лучшее решение? Двигатели у него куда мощнее наших. За полчаса до Марса долетим, а за полтора можем и домой успеть. Сразу на Землю!

— Не знаю… — Ян нерешительно подошел к пульту.

— Если не поможет — выключим, — Пашка тоже подошел поближе.

Демьянов аккуратно приподнял колпак и решительно надавил на кнопку. Она легко утонула в пульте и … ничего не случилось.

Пашка увидел что Ян снова стал бледным, как когда понял, что ворота открываются и их может затянуть в воронку.

— Не работает кнопка, — сказал Демьянов тихо, — пойдем отсюда, Паша.

— Ты чего?

— Корабль, Паша. Он умер… Он был живой, а теперь нет. Он ведь разумный, был.

— Значит все люди… Весь экипаж тоже?… — с ужасом спросил Солдаткин.

— Не знаю, но не обязательно. Корабль и без разума может работать. Как обычный корабль.

— Тогда где они все?

— Не знаю. Может, эвакуировались с поврежденного корабля или их захватили и заставили перейти на другой корабль. Или еще что-нибудь случилось… В любом случае надо скорее отправляться назад и вести корабль на Марс. Там ученые разберутся, что случилось с Экипажем. Может быть даже как-то спасут и корабль. А то жаль его.

Ян включил связь с кораблем.

— Тут никого нет, — громко доложил он.

— Как нет? — удивился в эфире женькин голос. — А куда они все подевались.

— Не знаю, — вздохнул Ян.

— Знает, мне тут пришла в голову одна идея. Вы в рубку заходили?

— Заходили, — грустно сказал Ян, — только из твоей идеи ничего не получится. Мы уже попробовали. «Сирин» не ответил.

— Вот значит как, — голос стал озадаченным. — Тогда подождите. Тут Новородцева сонар заканчивает собирать. Сейчас мы этот корабль насквозь увидим.

Эфир затих, и Пашка с Яном решили пойти поискать бортовой журнал. В нем обычно записывают все, что происходит на корабле. Может быть, разгадка кроется в нем. В рубке журнала не было. Пашка предположил, что капитан заполнял журнал вечером в кают-компании и забыл его отнести на место. Внутреннее оформление «Сирина», походило на знакомый Яну «Гамаюн», поэтому мальчики быстро нашли большую комнату. По дороге они никого не встретили.

В кают-компании тоже было пусто. Комната была большая, уютная с диваном, столом, шахматным столиком и даже аквариумом с венерианскими радужными водорослями. Водоросли медленно меняли цвет, плавая в густой прозрачной жидкости. Журнала нигде не было.

— Эй, ребята. Вы тут? — эфир снова ожил. — новгородцева готова порадовать нас своим новым изобретением. Послышался щелчок, а потом тихий ровный гул.

— Пока ничего не вижу, — тихо комментировала Тася. — Никого нет. — Ой, вижу! — радостно закричала она. — Двоих нашла. — Потом голос погрустнел, — Нет, это я вас нашла. — Она помолчала, потом добавила. — Еще что-то вижу, но непонятно. Резкости не хватает. То видно, то не видно.

— Новгородцева, врубай свой сонар на полную мощность. Ты же им хотела ценные руды на плутоне искать, причем залегающие на большой глубине. Что ты мнешься. Видно — не видно, — рассердился Маковкин.

— Погоди, мощность должна нарастать постепенно. — обиженно проговорила Тася. — Вот сейчас лучше вижу. Только это не человек.

— А кто? — хором спросили Ян с Пашкой. Их этот вопрос волновал больше всех. Ведь этот не человек был где-то поблизости от них и неизвестно, чем грозила встреча. А учитывая обстоятельства, ничем хорошим она грозить не могла.

— Ну не знаю, — протянула Новгородцева, — да вы оглянитесь, оно совсем рядом.

Пашка и Ян завертели главами. В комнате было пусто.

— Никого тут нет, — неуверенно пробормотал Пашка.

— Есть. Совсем рядом с вами, — настаивала девчонка, — вниз посмотрите, он маленький, примерно с кошку.

Эта информация мальчишек немного успокоила. Если обитатель корабля не слишком большой, то вдвоем его можно одолеть. Даже если он окажется не настроен на мирный лад.

Пашка, у которого дома была кошка Муська, сразу заглянул под диван. Так и есть.

— Вижу, — обрадованно завопил он, — сидит под диваном. Только это не кошка. Я вобще не знаю, что это. Никогда таких не видел.

Под диваном выпучив и без того огромные глаза сидело нечто. Больше всего оно походило на чебурашку из старинного, еще двухмерного мультфильма. Только чебурашка этот был ядовито-зеленый и с хвостом. Вид у зверюшки был испуганный и какой-то потрёпанный.

Ян с Пашкой приземлились на четвереньки возле дивана.

— Паш, а ты уверен, что это не кошка? — спросил Ян, — может быть какая-то очень необычная порода, а? Русская дальне космическая или Марсианская зеленая? Может ее специально вывели.

— Да уверен я, — вздохнул Пашка. — В прошлом году мама нашу Муську возила в «Орленок» на выставку. Я там все породы кошек посмотрел. И серых, и рыжих, и белых, и черных, и разноцветных и даже лысых. Но зеленой точно не было.

— Тогда давай его на корабль возьмем, посмотрим в большой корабельной энциклопедии, — предложил Ян. — Да и не оставлять же его одного. Жалко, если погибнет.

— Скорее всего, кто-то взял с собой в полет любимца, а потом забыл беднягу. — Возник в эфире Маковкин. Он, оказывается, все время слушал, что происходит на «Сирине», но вмешиваться нужным не считал. — Давайте ловите это чудо зеленое и домой.

Ян поманил зверька рукой, но тот только еще глубже забился под диван. Стало ясно, что ловиться он не хочет.

— Эй, чудо зеленое, выходи, — позвал мальчик. — Вот глупый чудик, доставай его теперь.

Пашка и Ян по очереди попробовали залезть под диван, но скафандры мешали. На кис-кис и прочие призывы животное никак не реагировало. Пашка пожертвовал для дела надкушенный шоколадный батончик, но и это не помогло. Зверь засел под диваном и похоже вознамерился поселиться там навсегда. В конце концов, Пашка предложил отодвинуть диван. Зверек убедился в ненадежности своего укрытия и вылез. Он попытался сбежать, но короткие лапки не смогли унести упитанную зеленую тушку от двух семиклассников.

Пашка легко прихватил его на руки как кошку. Сообразив, что пойман, зверь еще сильнее вытаращил огромные глаза, встопорщил на загривке зеленую неопрятную шерсть и разинул крошечную пасть. Должно быть, надеялся испугать своего противника. Кусаться или царапаться не стал. То ли был такой умный, — понял, что скафандр все равно не прокусит, то ли такой глупый, что не догадался.

На корабль его почетно везли в пищевом контейнере из под апельсинов. Другой свободной тары поблизости не нашлось.

 

Глава 9

Пока Пашка с Яном исследовали корабль и ловили зверя, которого окрестили Чудиком, остальной экипаж Дельфина принял решение устроить военный совет. Эту новость сообщила им Полина, которая пришла посмотреть на Чудика. Зверек ей очень понравился, но кто он такой девочка не знала. На правах экзобиолога Полина забрала «маленькую пушистенькую лапочку» себе.

— Надеюсь она его в научно-познавательных целях не затискает до смерти, — задумчиво проговорил Ян, глядя как умиленная Белова тащит в свою лабораторию ящик из-под апельсинов.

Военный совет устроили, как и полагается в рубке. Пашка вбежал туда, на ходу застегивая комбинезон. Он еле-еле успел пообедать, принять душ и переодеться после полета на Сирин.

В капитанском кресле восседал Женька Маковкин с каменной физиономией. Тася и Полина сидели рядом у пульта связи. На плече у Беловой неуклюже громоздился встрепанный зверь. Олег был на месте дежурного, а Ян устроился прямо на полу лицом к большому экрану. В центре экрана висела громада Сирина, а вокруг равнодушно сияли звезды.

Итак, — важно проговорил Женька, видимо, не желая нарушать торжественную обстановку, — начнем. Ян и Павел, что вы можете нам сообщить?

Пашка от такого обращения растерялся, а Ян, как ни в чем не бывало, вытянулся по стойке смирно и выпалил.

— Раааазрешите доложить?

— Разрешаю, — повел бровью Маковки, — докладывайте, механик Демьянов.

— Проведена разведка на межпланетном корабле класса М-427 Сирин. Разумные существа на корабле не обнаружены. Зато обнаружен неразумный зверь. — отбарабанил Ян. — Мы его с собой в привезли. В коробке.

— Это точно не кошка, — неуверенно добавил Пашка, которому показалось, что он должен что-нибудь добавить.

Все посмотрели на Полину.

От всеобщего внимая Белова засмущалась и одернув рукава комбинезона сообщила, что лапочки-пушистика нет в большой галактической энциклопедии, так что он не кошка. Кошка в энциклопедии есть.

Маковкин исподлобья взглянул на Полину и сердито спросил:

— И что?

— Ну… — протянула девочка, — я думаю, что он очень странный.

На лице Маковкина отразилось огромное удивление. Как будто до сих пор он сомневался, что Полина вообще умеет думать.

— У него нет острых когтей, ядовитых зубов или иголок на спине. Бегает он медленно и неуклюже, да и цвет шкуры слишком яркий для маскировки. Как же он жил в природе?

— Может быть, его вывели специально как домашнего любимца, — предположила Тася.

— Да, вероятно, так — согласилась полина.

— А он точно неразумный? — поинтересовался Пашка. — Может, Чудик не зверь, а представитель чужой разумной расы. Может, он на своей родной планете академик или народный герой, а мы его в коробку из-под апельсинов. Может, это для них большое оскорбление и теперь контакта не будет.

— Что ты хнычешь, Солдаткин, — строго сказал Маковка, — может, может. Все может быть. Может, они только в коробках и путешествуют. Может, им так нравится. Кому из-под апельсинов, а кому из-под груш. Еще можно в коробке из-под колбасы прокатиться. А самый шик в коробке из-под холодильника!

Все заулыбались, но Женька прервал сам себя и вдруг, наклонившсь Чудику, громко выкрикнул: — Как вам поездка, не утомились?

Зеленый зверь повозился, переступая коротенькими лапками на полинином плече, и уставился на Маковку глазами невинного сиротки. Вид у него при этом был очень жалобный. Казалось еще немного, и он горько заплачет, утирая слезы зеленым облезлым хвостом.

— Отстань от него. — Сердито накинулась на капитана Полина, — я его проверила. По тесту Лопаткиной у него индекс разумности ноль точка двенадцать.

— Это чуть выше, чем у собаки, — заметила Тася. — Зверь конечно не разумный, но все же довольно сообразительный. Хотя о том, что случилось на Сирине он нам, конечно, не расскажет.

— А было бы очень кстати, — вздохнул Маковкин.

Пока они разговаривали, Чудик сполз Полине на руки — подальше от Маковки и принялся застенчиво теребить свой хвост. Пашке стало его очень жалко. Сидит тут в незнакомом месте, с незнакомыми людьми, которые на него еще и кричат. Есть, наверное, хочет.

— Ты бы его лучше покормила, — сказал Солдаткин Полине. — Возьми в столовой пищевой синтезатор и попробуй разные варианты, может ему что-нибудь и понравится. Раз он летел на Сирине, то возможно, его кормили обычной человеческой едой. Селедкой, например.

— Ага, селедкой. Под шубой — попытался сострить Маковкин, — но никто не засмеялся. Полина, сердито задрав нос, покинула военный совет и нежно понесла Чудика в свою каюту.

— Может быть, вернемся к более важным вещам, — холодно спросил Олег Медведев, который до сих пор незаметно нес вахту. — Наша героическая операция по спасению котенка завершена. Остался сущий пустяк — спасти экипаж звездолета.

— Мы этим и занимаемся, — Маковкин поуютнее устроился в капитанском кресле, — может этот котенок имеет большое значение. Почему остался только он? Почему именно он? Мне кажется, это важно.

— Но что же могло там произойти? — задумчиво протянула Новгородцева, — не могли же все просто так исчезнуть.

— Корабль, конечно, поврежден, но все же функционирует, — поддержал ее Олег.

— Наверное кто-то или что-то заставило людей покинуть его, но что это могло быть?

— Может быть они решили, что корабль обречен? — сказал Маковка, — такое могло случиться, если система диагностики была повреждена. Они уши из-за того, что думали, будто корабль повреждён сильнее, чем на самом деле.

— Нет, этого не могло быть — уверенно произнесла Новгородцева, — я по ближней связи запросила данные о повреждениях и работе систем. Диагностика работает нормально.

— Может у них был сбой, и данные исказились? — продолжал развивать свою версию Маковка.

— Маловероятно, но в принципе возможно, — поддержал его Олег. — Тогда экипаж покинул корабль на спасательных катерах и теперь болтается неизвестно где. Если так, то нужно просто посмотреть в навигационной программе «Сирина» откуда он прилетел и подобать команду где-то по дороге.

— Мне вот только непонятно как корабль, не имеющий возможности выбирать путь сам, без команды добрался сюда. Чтобы корабль начал перемещение через шлюз, кто-то должен был отдать команду. Хоть один человек обязательно должен был быть на корабле — продолжала спорить Тася.

— Ну, один человек может и есть, — неуверенно сказа Пашка, — мы же не весь корабль обошли. Может он заперся где-то или его заперли…

— Нет, — упорствовала девочка, — тогда бы его было видно при и сканировании. Когда вы ходили на корабль, мы следили за вами с помощью сонара и кроме вас никого не увидели. Это очень странно.

— Не говоря о том, что по закону звездного флота, если на корабле остается один человек, то он непременно должен находиться в рубке и ни в коем случае не покидать ее. — Вспомнил Ян.

— Давайте просто доставим корабль на Марс, — предложил Олег. — там ученые и космолетчики разберутся.

— А мы кто? — вспылил Маковка — детский сад на экскурсии? А вдруг утекают последние секунды бесценного времени и команда «Сирина» может погибнуть за час полета? Или корабль заражен неизвестной болезнью, а мы принесем ее на Марс и заразим местных жителей.

Пашке вдруг стало очень страшно. Ему совсем не хотелось заболеть неизвестной космической заразой.

— Про это я и не подумал, — печально сказал Ян Демьянов, будто прочитав мысли Солдаткина.

— Спокойно, старики, — воскликнула Новгородцева, — не бывает таких болезней, от которых человек совсем исчезает! Глупости это все. Идите лучше поспите, вам дежурить скоро. Надеюсь, больше приключений не будет, — вздохнула она, выходя из рубки.

 

Глава 10

Надеждам Таси не суждено было сбыться. Пашке это стало ясно еще до начала нового дежурства.

Забравшись под одеяло с намерением поспать, он долго ворочался. Все думал о команде «Сирина». И чем дольше он думал, тем больше ему казалось, что они заболели кокой-то неизвестной и очень страшной болезнью. Незаметно для себя мальчик уснул, и ему приснилось, что он постепенно исчезает и скоро совсем пропадет. Солдаткин проснулся и в ужасе уставился на свои руки. В слабом свете ночника руки были видны не очень хорошо, но явно оказались на месте. Пашка включил яркий свет, чтобы удостоверится, опустил глаза и похолодел. Правая нога до колена была немного прозрачной!

— Этого не может быть, — прошептал он, разглядывая конечность. Сквозь голую ногу слабо, но отчетливо виден был узор на простыне. Мелкие голубые кораблики. Пашка осторожно пошевелил ногой. Было не больно. На ощупь нога тоже была вполне целая, хотя и прохладная.

Это, наверное, все еще сон, — подумал мальчик и изо всех сил попытался проснуться, даже ущипнул себя за плечо. Вздрогнул от боли, вскочил с постели и кинулся к зеркалу. Все было как обычно голова, плечи, живот… Только правая нога вниз от колена была полупрозрачной. Сквозь нее как сквозь мутное оргстекло был виден ковер.

Сначала Пашка хотел скорее бежать в медотсек, потом решил сразу связаться с Землей из рубки. Выбежав из каюты, он подумал, что может заразить других и решил вызвать ребят по внутренней связи.

На дежурстве была Новгородцева, но сидела она не одна. За ее плечом виднелась половина Маковкиной физиономии. Остальной Маковка тоже, наверное, был рядом. Женьку Солдаткин уважал и даже обрадовался. Они с Новгородцевой умные и сразу придумают, что делать. Может быть, окажется, что это никакая не болезнь, а просто космический феномен и Тася его отчитает за незнание таких простых вещей.

Новгородцева не стала его отчитывать и даже почти не удивилась. Она внимательно выслушала Солдаткина и отвернулась к маячившему позади Маковкину. Они о чем-то пошептались и Тася спросила.

— А как твоя нога сейчас?

Он задрал штанину (чтобы не видеть многострадальную конечность, Солдаткин надел брюки) и обнаружил что нога на месте и на вид совершенно цела.

— Кажется сейчас нога в порядке. Тася кивнула, как будто ожидала именно такого ответа. Женьки Маковкин протиснулся к экрану тоже желая пообщаться. Капитан Дельфина задумчиво почесал нос — Так значит, твоя нога стала прозрачной, да?

Пашка кивнул.

— Почти до колена? — уточнил Женька.

— Ага. — Пашка снова кивнул.

— Но вся была на месте?

— Да, я же Тасе уже сказал.

— А потом нога появилась обратно и совсем не болела? — продолжал допытываться Маковка.

— Угу.

— Странно, — резюмировал, наконец, Женька и уставился куда-то за экран. — Но в любом случае в карантине тебе сидеть нет смысла. Ян тоже заболел, но оказался не таким предусмотрительным, как ты, и носился со своим, точнее без своего исчезнувшего пальца по всему кораблю.

Когда Пашка услышал, что Ян тоже заболел, ему стало как-то легче. Вот ведь загадка, даже переносить неизвестную болячку веселее в компании.

Все члены экипажа, кроме дежурившего капитана снова собрались на срочное совещание. На этот раз в столовой. Пашка уселся на свое обычное место рядом с Яном. Демьянов глядел на всех виновато, ведь из-за него нельзя было устроить карантин. Во главе стола (на месте дежурившего Женьки) сидела хмурая Тася. Напротив устроилась Полина. Она выглядела испуганной и бледной. Даже ее светлые кудряшки висели скучно. Чудик почему-то отсутствовал. Олег Медведев сложил локти на стол и уткнулся в свою планшетку. Без Маковкина совещание как-то не получалось. Не задавался нужный вектор что ли.

Выяснилось, что Ян тоже обнаружил у себя симптомы загадочной болезни. Только проявилась она иначе. Несчастный Демьянов во время душе не досчитался указательного пальца на левой руке. Палец на ощупь обнаружился, но его было совершенно не видно.

Полина Белова как врач чуть не плача призналась, что она никогда про такую болезнь не читала и даже не слышала. Потом, уже плача, она горько сожалела о том, что мало читает и вообще… (Тут Белова не выдержала и в голос разревелась, оплакивая свою неграмотность). Тася Новгородцева пыталась утешить Полину, уверяя, что она тоже ничего не читала об исчезательной болезни. Пашка и Ян с тоской наблюдали за девчонками, причем оба чувствавали, что тоже вот-вот заревут. Они-то наделись, что друзья придумают, как им помочь, а те вместо этого ревут как на поминках. Олег Медведев ворчал, что все это антинаучно и невозможно и даже предположил, что Демьянов и Солдаткин сговорились и решили вот так пошутить. Неудачно, надо заметить, но все же. И если они действительно пошутили, ведь сейчас — то они оба целы, то лучше бы уже признаться.

Неизвестно сколько слез было бы пролито слез в итоге, но к счастью, на экране появилась физиономия Маковкина. Он был полон решимости и оглядев свою команду, заявил:

— Я сейчас вызову Землю и во всем признаюсь. Конечно, нас накажут и в космос, может быть, больше не пустят, но здоровье людей важнее.

— Говорила же я, что ничего хорошего из этого не выйдет, — вздохнула Тася, обнимая за плечи Полину. Не спасли людей с Сирина, да и нас самих теперь надо спасать.

— Так сидела бы дома и смотрела мультики по стереовизору, раз такая умная! — в сердцах воскликнул Женька, — тоже мне укротительница пылесосов. И он отключился.

Пашке стало все же легче. Приключение приключением, но приятно знать, что есть Земля, и если ты, спасая других, попадешь в беду, кто-то обязательно прилетит и спасать тебя. Мальчик вздохнул и уже развернулся к выходу из столовой, как экран снова замерцал и изобразил лицо Женьки. Надо сказать, что лицо это выглядело куда бледнее, чем то, что пропало с монитора пару минут назад.

— Земля не отвечает, — пробормотал Маковка, — вообще никто не отвечает. Кажется, у нас грави-связь накрылась.

По столовой пробежал нехороший холодок. Тася и Полина обнялись еще крепче. А Пашка вдруг понял, что до сих пор он боялся не в полную силу. Оказывается, он умеет бояться гораздо сильнее. Мальчишке вдруг нестерпимо надоели приключения, и захотелось сделать что-нибудь скучное и повседневное. Например, прокатиться на аэропеде до станции утилизации бытовых отходов или выполнить домашнее задание. А ведь я реферат по линкосу так и не дописал, — подумал Солдаткин с тоской.

 

Глава 11

Атмосфера на дельфине стала невыносимо печальной. Тася Новгородцева как инженер связи с помощью Женьки Маковкина начала разбирать грави-генератор. Выглядели они оба обреченно-сосредоточенно. Никто не сомневался, что рано или поздно они смогут починить генератор. Вот только на разборку и проверку всех трехсот восьмидесяти девяти тысяч одиннадцати печатных плат даже на Земле уходит больше месяца. Так что вариант «поздно» был, можно сказать, единственным. Тася и Женька даже не переругивались — не было настроения.

Остатки оптимизма сумел сохранить только Ян Демьянов. Он придумал уже два десятка научных и не очень объяснений исчезновения своего пальца и продолжал производить все новые теории на эту тему. Каждая следующая гипотеза была невероятнее предыдущей.

Когда Демьянов, сидя вместе с Пашкой и Полиной в столовой, предположил, что внутри Дельфина завелась крошечная черная дыра, которая поглотила часть излучения между рукой и лицом Яна, сделав его палец временно невидимым, даже Полина не удержалась и захихикал. Пашка тоже засмеялся и хотел спросить, как тогда объяснить, что его нога только стала прозрачной, но Демьянов уже развивал идею приручения черных микро дыр и использования их в бытовых целях. Он заманчиво описывал удобство бездонных мусорных ведер и возможность прокладки звездных трасс через метеоритные облака.

Пашка убрал свою тарелку в посудомойку и сделал себе и ребятам какао. С ароматом горячего шоколада над столом стало подниматься хорошее настроение. Почувствовал это не только Солдаткин. Ян сочинил очередную теорию исчезновения частей тела, совсем уж невероятную. Полина предлагала все это записать и отправить на стерео-телевидение, чтобы зря такой шедевр неукротимой фантазии не пропал. Пашка высказал опасение, что зрители еще не готовы к творчеству великого импровизатора. Ян вступился за свое творение и у ребят завязался горячий спор. Однако, настроение он не испортил, наоборот, в столовой совсем забыли про ситуацию в которой находится Дельфин и его экипаж. Полина даже раскраснелась — ей в споре досталась роль беспристрастного арбитра. И она беспристрастно поддерживала Пашку, что ему, конечно, очень понравилось.

Пашка, вооружившись половником, вдохновенно описывал печальные последствия экранизации фантазий оппонента. Ян защищался, размахивая двумя пустыми кружками своей и пашкиной. Пашка наседал, и когда стало ясно, что победит споре Пашка. Не столько за счет аргументов, сколько за, счет длины половника. Экран связи загорелся. Это был Женька. Судя по лицу, он ожидал чего угодно, но не драки на посуде. Лицо у него вытянулось, но что он подумал, так и осталось тайной.

— Хорошо, что вы все тут. У меня плохие новости. У нашего Дельфина отказывает система отопления.

Воодушевление пропало бесследно. Опять неприятности. У Яна, видимо, тоже.

— Ну тебя, Маковка, опять настроение испортил. — сердито крикнул Демьянов. — И что тебе приспичило сразу нас вызывать. Пять минут бы еще могли порадоваться.

— Это не я. Это Олег заметил, когда проводил диагностику всех систем, — Маковкин словно оправдывался, что было абсолютно на него не похоже. Он ткнул какую-то кнопку у себя на пульте и экран разделился надвое. Слева остался слегка уменьшенный Женька, а вторую половину занял зеленый хвост Чудика, которого Олег пытался согнать с панели. Что зверенышу так понравилось у экрана было непонятно, но он вцепился в кнопки крошечными лапками и отчаянно сопротивлялся. Зеленый хвост крутился как пропеллер. Слышно было только сердитое сопение Олега и стук хвоста о пластик панели. Потом Олег все же отколупнул зверюшку от прибора и облегченно занял собой весь экран. Он рассказал, что проверял контрольные панели всех систем корабля. Питание приборов, двигатели, очистка воздуха…Все работало нормально. Олег специально решил поработать не в свою смену — ему почему-то было неспокойно. Предчувствие не подвело. На одной из панелей, той которая отвечала за обогрев жилых помещений Дельфина, зловеще горел красный значок — неисправность. Обнаружить эту самую неисправность Олег не смог, вывод мог быть один. Где-то на протяжении семи километров труб, опутывающих все жилые отсеки корабля под декоративными панелями, произошла утечка специального газа или закупорка. Найти ее, конечно, возможно, но управиться раньше Новгородцевой и Маковки получится навряд ли. Тем более, что температура будет падать на примерно 10 градусов Цельсия в час, пока не достигнет абсолютного нуля. Нам в корабле будет неуютно уже через час-полтора. Видимо, придётся залезать в скафандры для работы в открытом космосе, но там воздуха мало. Они ведь рассчитаны на короткие вылазки. Дыру от метеорита подлатать или грави-антенну перенастроить.

— Подожди, подожди, — Пашка от волнения выронил свой половник. Металлическая поварёшка громко лязгнула, ударившись о пол, и все невольно проводили ее взглядом. — У нас же обе спасательные капсулы целы! Связь с Землей мы потеряли максимум 6 часов назад. Тогда мы успели сообщить, про Сирин. Уверен, что с Земли тут же стартовал патрульный корабль. Значит, часов через восемнадцать сюда прибудут спасать Сирин, а заодно подберут и нас.

— Нам остается только забраться в капсулы и спокойно дождаться патруля, поедая шоколад из аварийного запаса, — радостно закончил Женька, расплываясь улыбкой на всю свою половину экрана. — Конечно, потом нам влетит. Ой, как влетит. Яна, наверное, вообще до окончания школы дальше, чем на Луну не отпустят.

Пашка подумал, что его и на Луну теперь не отпустят. Не быть ему теперь великим космолетчиком, а быть великим кем-то другим (если он вообще не исчезнет). Кем станет, он представить не мог. Запасной мечты у Солдаткина никогда не было.

 

Глава 12

Много вещей в спасательную капсулу не возьмешь — места там мало. Пашка вздохнул. Жаль, что реферат по линкосу на мнемокристалле — вещь на удивление компактная, придется брать. Еще планшетку, часы, да и, пожалуй, все. Ах да! Петькина коробка без конфет. Вдруг он решит испытать свой прибор в ближайшее время. Не подводить же приятеля из-за того, что у него самого неприятности. Немного поразмыслив, мальчик решил положить в карман еще маленькую стереографию. Он с родителями и бабушкой у речного вокзала. Если присмотреться, на заднем плане виден кусок огромного бело-синего парохода, на котором они катались тогда по Каме. Вообще-то стереографии холод не повредит. Можно ее оставить в каюте и забрать уже потом, когда Дельфин прибудет на Землю, но Пашка как-то читал, что совершая подвиги в далеком космосе, надо иметь с собой фотографию семьи и регулярно прижимать ее к сердцу, особенно в моменты опасности. Честно говоря, никакого подвига Солдаткин пока не совершил, хотя опасность была налицо. Он неуверенно приложил стереографию к груди слева. Потом спохватился, вспомнил анатомический атлас, сдвинул ее ближе к середине и прижал посильнее. Выполнив этот ритуал, мальчик смело шагнул в коридор навстречу опасности.

Опасность не преминула появиться. По коридору растрепанной кометой неслась Полина. Она бежала так быстро и кричала так громко, что когда они столкнулись, у Пашки из глаз искры посыпались. Разогнав искры ладонью, он вопросительно уставился на Белову, с размаху севшую на пол. От удара о палубу, рот у нее захлопнулся и теперь, видимо, не открывался. Пашка неловко помог девочке подняться. Он уже понимал, что на Дельфине случилась очередная неприятность. От приятных вещей девчонки не имеют обыкновения носиться по коридорам с диким визгом. С другой стороны, у него наконец-то появилась возможность проявить себя рыцарем перед Полиной. Солдаткин представил, как она будет восхищенно смотреть на него своими большими синими глазами. С другой стороны, рыцарство дело опасное. Перед тем как пожинать лавры и восторженные взгляды приходится сражаться с кем-нибудь нехорошим. И еще неизвестно кто кого.

Пока Пашка мысленно прикидывал плюсы и минусы бытности героем, Полина Белова обрела дар речи. Она крепко схватила Солдаткина за руку и срывающимся от ужаса голосом поведала, что не далее как пять минут назад, произошло невероятное и ужасное событие. В каюте Полины на одном из иллюминаторов стало исчезать силовое поле, удерживающее воздух. На нем появилась небольшая, примерно с бублик размером, дыра. Еще немного и произойдет разгерметизация. Может быть, уже произошла. Что там сейчас неизвестно, потому что Белова успела убежать.

Пашка такого не ожидал. Невозможное всегда происходит неожиданно. За всю историю использования силового поля на космических кораблях такого не происходило ни разу. Силовое поле не плотное вещество. Оно либо есть, либо нет. Солдаткин решил, что стоит пойти и посмотреть что там у Беловой в каюте хотя бы потому, что явление это крайне редкое. А поглазеть на то, что другим увидеть не удастся, всегда интересно. Пашка даже сам от себя не ожидал такой смелости. Он забыл об опасности и всей душой оказался во власть любопытства.

Ребята быстро добежали до двери в каюту Полины. Даже не задумавшись, мальчик по привычке легонько коснулся сенсора открытия двери. Створка гостеприимно распахнулась, открыв гостиную Беловой. Ничего хоть чуть-чуть напоминающее разгерметизацию там не происходило. Все вещи аккуратно разложены и расставлены. В нишах вазочки с цветами, на столе изящные бумажные скульптурки — оригами. Два розовых кресла густо усажены плюшевыми котятами. Котята сидят по размеру. Все очень аккуратно и очень по-девчачьи. В такой обстановке подвиг состояться просто не может.

Пашка расстроился. Героического поступка не получилось. Он надеялся совершить нечто выдающееся. На деле же просто заглянул к Полине в гости и полюбовался на кучу игрушек. Расставленных так аккуратно, что зубы сводило. Свои вещи Пашка обычно разбрасывал. За это ему попеременно попадало то от мамы, то от бабушки. Хорошо хоть папа честно признался, что в детстве тоже не любил прибираться и называл царящий в комнате хаос творческим беспорядком.

Пашка и пристыженная Полина пришли к спасательным капсулам последними. Согласно заранее разработанному плану, в одной капсуле должны были спасаться Ян, Олег и Пашка, а в другой Женька, Таяс и Полина. Сначала думали, что можно разобраться на месте, кто куда будет спасаться. На деле выяснилось, что в этом случае кто-то может попытаться забраться в капсулу, где все места уже заняты. В случае разгерметизации корабля времени на извинения, и вылезание могло уже не остаться. Решили делиться заранее и, чтобы никого не обидеть, места распределили по жребию. Получилось не очень удачно. Женька выпало ожидать спасение отдельно от лучшего друга Яна, зато с Полиной с которой у него было глубокое взаимонепонимание. Они тогда даже не расстроились — были уверены, что им не придется лезть в спасательные капсулы.

У шлюзов Пашу и Полину поджидал одинокий и сердитый Женька Маковкин. Первый его полет в качестве капитана и такая невезуха. Конечно, он сам виноват — решил спасать Сирин не дожидаясь челнока с Земли. Если бы все удалось, за выходку с пылесосом ребятам бы, все равно попало, но победителей не судят. Погрозили бы пальцем и на неделю заперли дома. Делов-то. Что будет теперь, Маковка старался не думать. Особенно было стыдно перед дедом. Вот уж кто никогда бы так не поступил. Прославленный космонавт Лев Ильич часто говорил внуку, что настоящий герой никогда не путает смелость с глупостью. И тут на тебе. Просто хрестоматийный пример глупости!

Опоздавших Маковкин встретил таким недобрым взглядом, что Полина отказалась садиться в спасательную капсулу вместе с капитаном.

— Не хочу я с ним полдня сидеть! Он обзываться будет, — шепотом пожаловалась она Солдаткину. — Пашенька, давай я с вами буду сидеть с Яном и Олегом, капсула же четырехместная. Можно?

Пашка, конечно, не возражал, он все еще надеялся поразить девочку своим героизмом. Женька тоже, он только сообщил, что Тася уже забрала звереныша в их капсулу. Но даже разлука с милым Чудиком не заставила Полину передумать — она спешно нырнула в круглую дверь капсулы.

Когда Пашка забрался в кабину, тяжелая герметичная дверь с шипением опустилась, готовая защитить пассажиров даже от абсолютного холода космоса. Отчетливо щелкнул предохранитель. И хотя внутри капсулы было тепло, у Пашки по спине побежал холодок. Такой уютный еще минуту назад Дельфин с кают-компанией, спортзалом и привычными коридорами стал чужим и враждебным.

 

Глава 13

Устроившись в спасательной капсуле, ребята разделили шоколад и бутерброды из пайка, положенного спасающимся в капсуле космонавтам. Поскольку занятья было нечем, а ждать оставалось еще часов шестнадцать, решили поспать, ведь потом будет не до того.

Пашка поворочался на сиденье. Откинул спинку, отрегулировал подлокотники и подставку для ног, но сон все не шел. В конце — концов, он оставил надежду выспаться и просто стал пялиться в окно. За толстым стеклом ничего интересного не происходило. По-прежнему серебрились аварийные поручни, светили лампы дневного света и мигали огоньками панели, приглашая к работе.

— Если бы я не знал, что там уже около нуля градусов, то никогда бы не догадался, — подумал Пашка, — все выглядит совершенно обычно. Кажется, можно выйти и отправиться в столовую или, например, в рубку. Или забежать в столовую и выпить чашечку какао. Солдаткин зажмурился и покачал головой отгоняя мысли о горячей чашке, вкусно испускающий ароматный пар.

— Вот ведь лезут в голову всякие дурацкие мысли. Нет бы что хорошее придумалось. Как пошло все наперекосяк в самом начале, так все и катится под горку. Зря вообще Женька с Новгородцевой все это начали. Дождались бы спасателей. Тфу… Опять сижу тут и ною. Зря полезли… Нет, не зря. Надо что-то срочно придумать. Безвыходных ситуаций не бывает. Наверняка можно все исправить. Найти какой-то выход. Но как?

Пашка оглянулся, как будто ожидая, что где-то в салоне появилась светящаяся надпись «Выход из трудных ситуаций». Увидел он только своих спящих товарищей, развалившихся в креслах. — Вот счастливые, — подумал Пашка. — Почему это я не могу уснуть? В голове все вертятся какие-то неуловимые мысли. И на душе неспокойно. А вдруг это так проявляется страшная инопланетная болезнь, от которой все исчезают?!

На всякий случай Солдаткин внимательно осмотрел свои ноги и руки. (Даже ботинки снял). Все в порядке. Отлично. Пашка тщательно изучил спящего Яна, перегнувшись через спинку. Только обувь с него стаскивать не стал, чтобы зря не будить. Особое внимание уделил пальцам на руках.

— Так, и Ян на месте. Это хорошо. Просто отлично. Но почему? У нас есть что-то, что лечит эту заразу? Что бы это могло быть? Да что угодно. Однажды Полина вместе с сестрой делала доклад на уроке биологии и рассказывала о Космической скарлатине. Эта болезнь до недавнего считалась неизлечимой и свирепствовала по всей галактике. Невероятно заразная, эта болезнь поражала все белковые формы жизни. Сотни ученых со всех концов галактики бились над созданием лекарства и ничего не могли придумать. Но однажды в палату к больному пилоту космического корабля пришла его бабушка с букетом сирени. И ему сразу стало лучше. Доктора долго не могли понять почему. Оказалось, от страшной космической инфекции отлично помогает пыльца самой обычной земной сирени. Саженцы сирени тут же отправили во все концы галактики и тысячи больных очень скоро поправились. Бывалые космические летчики иногда с улыбкой рассказывают, что видели чудный сиреневый сад в десятках световых лет от Земли.

Сирени, кажется, на Дельфине нет. Что же тогда? Надо хорошенько подумать. Что у нас есть. Да много чего. Растения в дендрарии. Вода в бассейне, реактивы в лаборатории, книги, еда в столовой… Нет, одному не справится.

Пашка перегнулся через спинку своего кресла и решительно ущипнул спящего Яна за коленку.

— Ай, ты чего — Ян, хмурясь, потер пострадавшее место. — Чего не спишь?

— Да вот думаю про нашу болезнь.

— Какую еще нашу болезнь, — не понял спросонья Демьянов.

— От которой исчезают.

— И что придумал?

Пашка подробно изложил Яну ход своих мыслей.

— Потом я тебя разбудил, потому что один ничего придумать не смог, — закончил он.

Окончательно проснувшийся Ян тут же принял деятельное участие в размышлениях Пашки. Вспомнил и топливо, и состав воздуха на Дельфине, и даже плутоний, который Ян с Женькой привезли для Таси из музея электрификации.

— Так мы сто лет можем гадать, — вздохнул Ян после получаса разговора. Проверить — то нельзя. Может у нас пыль в ковре целебная, а может еда в столовой. Чтобы проверить, нужна огромная научная лаборатория, какие бывают только на Земле. И времени это займет не меньше года! — Пашка вздохнул.

— Знаешь, а ведь загадочное лекарство было только у нас, а на Сирине его не было. Если бы невидимость лечилась с помощью пыли, команда звездолета тоже бы спаслась. Сирин корабль огромный, пыли там наверняка сколько угодно. А еда там такая же, как у нас. Киберкухня она и сеть киберкухня.

— Тогда надо подумать, что у нас есть, а на Сирине нет, — авторитетно заявил Пашка.

— Точно, — согласился Демьянов и нахмурился, — что это может быть? Тут есть, а там нет.

— Мой реферат по линкосу. Хотя если честно, его и на Дельфине нет. Я его не дописал еще. Давай ребят разбудим что ли. Две головы хорошо, а шесть лучше. И не дожидаясь ответа, Пашка принялся расталкивать Олега и Полину. Демьянов потянулся к экрану связи, чтобы подключить к мозговому штурму Тасю и Женьку.

Пашка успел уже не только разбудить, но и ввести в курс дела недовольных неожиданной побудкой товарищей, а экипаж второй спасательной капсулы так и не ответил. Ян ссутулившись уткнулся носом в экран проверяя все частоты, но в эфире было молчание. Молчание это красноречивее всяких слов свидетельствовало об одном. Опять что-то случилось и опять плохое. На этот раз еще страшнее, потому что раньше они были все вместе. Речь теперь уже шла не о провале экспедиции, а о потере товарищей.

— Да что же это такое! — Ян в сердцах стукнул кулаком по панели управления с такой силой, что на сером пластике выскочили белые трещинки. В голосе у него были слышны слезы. — Да куда они вообще могли деться из этой дурацкой капсулы?

— Может, связь не работает? — предположила Полина.

— Конечно, не работает, — согласился с ней Пашка.

— Да на этом глупом корабле вообще хоть что-то работает? Старая ржавая консервная банка! — зло выкрикнул Демьянов из-за пульта. Было очевидно, что еще немного, и он разревется как ребенок.

От позора Яна спас невозмутимый Олег Медведев. Он предложил попробовать подключиться к видеокамере внутри соседней спасательной капсулы через главный компьютер Дельфина. Камера эта вообще-то для связи не предназначена и микрофона в ней нет. Зато можно будет увидеть, на месте ли Тася и Женька и чем они заняты.

Олег вытеснил Яна с места у экрана и усевшись поудобнее уверенно взялся за дело. Всего через пару минут экран просветлел и отобразил живых и с виду вполне здоровых товарищей по команде почему-то старательно разбирающих устройство связи. Они оба были в скафандрах высокой защиты, но без шлемов.

Тася на вытянутых руках держала над головой вынутую панель с кнопками управления, от которой к дыре в пульте тянулись многочисленные провода, а Женька, путаясь в разноцветных потрохах прибора что-то самозабвенно из них выковыривал. Чудик дрых в одном из свободных кресел, свернувшись как большая зеленая шапка. На сиденьях валялись какие-то панели, судя по всему, оторванные от стен изоляционные.

Звука не было, но по лицу Маковкина было видно, что он очень недоволен. Еще бы. Ковыряться в мелких проводах, имея на плечах тяжелый скафандр, наверняка жарко и неудобно.

— Теперь ясно, почему не работает связь, — проговорил немного успокоившийся Ян.

— Зато совершенно не ясно, зачем они ее сломали, — не удержался Пашка.

— Все же, смею надеяться, — заявил Олег, — что они пытаются ее починить.

Ян вдруг замер и сдвинул брови к переносице. Вид у него был сосредоточенный. Потом он медленно просветлел лицом и проговорил:

— Знаешь, Паш. Мы никогда не додумаемся, что есть нас и в то же время отсутствует на Сирине. Но… Он сделал многозначительную паузу. Есть одна вещь, которая точно была и на Сирине и у нас на Дельфине!

Остальные ребята удивленно уставились на Пашку. О чем это он? Солдаткин же догадался сразу.

— Чудик, — догадался Пашка.

— Конечно! — воскликнул Демьянов. — Мы с тобой поймали звереныша на корабле и после этого заразились исчезательной болезнью. Он был в рубке, когда Женька потерял связь с Землей. А потом он лез на экран, когда Олег нашел неисправность системы отопления. Чудик всегда был рядом, когда случались неприятности.

— Похоже на то. Он был у Полины, когда стало исчезать силовое поле.

— А сейчас он в той капсуле и у них что-то со связью.

— И что из этого?

— А из этого следует, — заметил как всегда спокойный Олег — что Маковкина и Новгородцеву надо срочно спасать!

Ян тут же принялся откручивать фиксатор на двери капсулы. Дверь он открыть не успел. Так и замер, схватившись за красный рычажок фиксатора. На посадочной площадке разворачивалось фантасмагорическое представление.

 

Глава 14

Ребята наблюдали за происходящим затаив дыхание, а звуки извне не пропускали стены капсулы, поэтому все происходило в полной тишине. Однако, Пашка мог поклясться, что там, за стеклом спасательной капсулы раздаются раскаты грома и зловещие аккорды какой-то старинной музыки.

Люк капсулы напротив приоткрылся, и из него возникла узкая полоска голубоватого, мерцающего света. Некоторое время, не нарушая тишину, переливались блики на поручнях и плафонах осветительных ламп. Затем внезапно, крышка люка отскочила до предела и беззвучно ударилась о борт капсулы, а из недр ее появилось нечто. В сполохах яркого синего света на посадочную площадку начало выбираться сияющее существо с гигантской головой (или что там это у него). Именно на этой самой голове, на самой макушке находился источник странного излучения. К нему то и дело проскальзывали маленькие молнии, создававшие рябь света на стенах коридора. Вылезать ему было явно неудобно — спасательные капсулы рассчитаны на людей, поэтому неизвестное создание застревало и не могло нащупать лапами ступеньки крутой узкой лесенки, ведущей к люку.

Существо вылезло из капсулы целиком, замерло и вроде как стало осматриваться. Зато наши друзья начали потихоньку шевелиться и приходить в себя.

— Эт-то что еще за штука? — почему-то шепотом спросил Олег. Вопрос повис в воздухе. Остальные тоже хотели бы знать, что это за штука.

— Наверное, это инопланетянин, — предположил, наконец, Демьянов. — Неизвестная пока человечеству разумная раса человек-молния.

— Не очень-то это человек, — неуверенно заметил Пашка, — по-моему, я разглядел у него четыре ноги. Хотя точно не поручусь, от этого света глаза уже болят. Да и башка у него с тыкву размером! Жуть!

— Ты для него тоже, наверно, не красавец, — встал на защиту существа справедливый Олег, — голова малюсенькая и конечностей некомплект. — Надо бы с ним как-то поздороваться. Узнать, может, ему помощь нужна.

— Или помощь нужна как раз нам? Может он злой — вон как светится! — все еще шепотом проговорила Полина. — Но кому-то придется выйти туда. Надо же узнать, что с Маковкиным и Новгородцевой. И звереныш зеленый тоже где-то там. Он хоть и подозрительный, но жалко его бросить.

— Я пойду — смело, но как-то невесело вызвался Ян.

— И я. — Пашка решил, что вдвоем им будет не так страшно. Да и пообщаться с новым видов инопланетян в числе первых было заманчиво. Тем более, что инопланетянин не выглядел таким уж страшным. Стоял около ступенек и ничего не делал.

Пашка и Ян быстро натянули на всякий случай такие же скафандры, в каких видели Тасю и Женьку. С трудом они друг за другом протиснулись в крохотный шлюз спасательной капсулы. Пока внутренняя дверь герметизировалась, Солдаткин огляделся. С одной стороны он через стекло видел серьезную физиономию Олега и испуганное личико Полины. С другой через плечо Яна, просматривался пришелец. Откуда он взялся? Да еще такой странный. Может быть, в капсуле неожиданно открылся проход в параллельный мир? Ведь доказано же, что параллельные миры существуют. И не без участия Женьки и Яна доказано, между прочим. И вот так получилось, что меду мирами возникла дверь. Открылась она как раз во вторую капсулу и из нее вылез житель того мира, оказавшийся случайно рядом, а Новгородцеву и Маковкина сейчас с таким же удивлением и страхом разглядывают его друзья!

Поделиться с Яном своей теорией Пашка не успел. Внутренняя дверь полностью закрылась. Ян немедленно полез наружу, отводя до упора створку внешней двери. Пашка поспешил за ним. Ян уже спустил ногу на пол, но вдруг замер, так и не сделав шага. Он молча указал куда-то в сторону от пришельца. Пашка уткнулся другу в спину и проследил взглядом за его рукой.

На одной из стен посадочной площадки появился небольшой белый огонек. Это было тем более странно, что стена эта внешняя. За ней нет ничего кроме космоса.

Огонек деловито пробежал по стене, рисуя ровный круг размером с люк спасательной капсулы и исчез. А кусок стены внутри круга рухнул на пол отсека. Совершенно ясно, что снаружи кто-то разрезал стену мощным лаузером.

Пашка был готов увидеть абсолютно кого угодно. Он не удивился бы, ввались на их несчастный Дельфин толпа светящихся пришельцев или космических пиратов. Или еще что-нибудь в этом роде. Однако, удивиться пришлось.

Из оплавленной дыры в стене вылезал сам Лев Ильич Маковкин. Великий человек и космонавт. Чемпион по всем космическим видам спорта. Первооткрыватель и первоиспытатель. В общем, герой, которого Пашка, как и любой землянин, старше шести лет, сто раз видел его по стереовизору и раз десять живьем. Лев Ильич легко спрыгнул на пол и из дыры показался. Саня — здоровенный парень, стажер Космической Академии, которого Маковкин обучал управлять кораблями класса М-427. Оба взрослых космонавта не обратили внимания на ребят — они смотрели на сияющего пришельца.

Картина была достойна запечатления. Окажись поблизости какой-нибудь великий художник и культура землян обязательно обогатилась бы живописным полотном. В небольшом отсеке, напротив друг друга застыли представители двух настолько разных цивилизаций, что возможно ни когда не смогут понять друг друга. Синие отблески света, исходящие от одного из представителей разумной (хотелось бы верить, что разумной) расы отражаются на стенах, поручнях, потолке и озадаченных лицах представителей другой расы. Лев Ильич, который не раз встречался с неизвестными инопланетянами и не раз умудрялся с ними подружиться, смело шагнул вперед и протянул руку.

Светящееся существо, как будто в ответ на приветствие, мигнуло и качнуло своей несуразной головой. Потом неожиданно погасло.

После яркого света, обычное освещение посадочной площадки показалось Пашке совсем слабым. Пришелец потух, но остался на своем месте. В темной массе угадывались неуловимо знакомые черты. Глаза привыкли к освещению, и Солдаткин с удивлением обнаружил вместо одного неизвестного инопланетянина двух очень знакомых землян в скафандрах высокой защиты. Женька и Тася стояли друг к другу лицом. В руках поднятых высоко над головой они держали один из шлемов, в котором помещался какой-то темный предмет.

Дед Женьки тоже разглядел внука и бросился к нему. Ощупав Маковку, Лев Ильич убедился, что дорогой внук цел и невредим, и сразу стал суров.

— Дорогой внук, потрудись — ка объяснить, что тут происходит и немедленно!

Дорогой внук не успел и рта раскрыть, как за пашкиной спиной зашипела и звякнула дверь шлюза, за ней показался Олег, державший в руках коробку «Пермского сувенира». Обычай встречать спасителей хлебом, солью, конфетами и прочими угощениями был распространен повсеместно. Поэтому Лев Ильич и Саня не растерялись и потянулись за конфетами. Однако коробка вдруг зашипела и затряслась, как будто в ней сидела перепуганная мышь. Опытные космолетчики не сговариваясь, вытащили оружие. Под прицелами двух мощных лазеров странная коробка затряслась еще сильнее и вдруг начала вещать голосом Петьки Ярославцева:

— Алло! Алло! Как меня слышно? Солдаткин, ты тут?

Про прибор в коробке из под конфет Пашка уже успел забыть. Честно говоря, он не ожидал, что устройство будет работать. А оно возьми и заработай.

— Эй, Пашка! Кто-нибудь? Слышно меня? — надрывался Ярославцев, судя по голосу он уже начал терять надежду, — Эй, кто-нибудь. Неужели не работает? …

— Привет, Петя! Слышно хорошо, как на Земле. — Наконец ответил ему, Солдаткин.

— Ой! Что, правда работает?! Вот это да!!! Вот я молодец! Как вы там, Паш? С Земли сообщили, что у Вас генератор отказал. И сворачивать с курса запретили! А мы хотели! Ли уже даже курс поворотный рассчитала.

— У нас все в порядке, — бодро заявил Пашка, — потом огляделся и уже не так уверенно добавил, — то есть теперь будет в порядке. С нами «Гамаюн».

— У нас ОК. Скоро будем на месте….Ой батарея зак…

«Пермский сувенир» в руках у Олега затих и снова притворился обычной конфетной коробкой.

— Что это было? — удивился стажер Саня, — это запись какая-то или фокус. Не хотите же вы сказать, что это устройство для межпланетной связи.

— Что ж ты, Саня, молодежь, недооцениваешь. — Вздохнул Великий космонавт. — Ребята эти одаренные, хоть иногда и чересчур самостоятельные. — Тут он мельком взглянул на пристыженно покрасневшего Женьку и добавил: впрочем, объясняться удобнее будет у нас. Милости прошу на «Гамаюн», дамы вперед, — Маковкин-старший галантно помог Тасе пролезть в оплавленную по краям дыру. — Скафандры можете уже снять.

 

Глава 15

Столовая на звездолете «Гамаюн» была совсем не похожа на кают-компанию их крошечного «Дельфина». Она напоминала в равной степени ресторан круизного лайнера «Кассиопея», на котором Пашка когда-то летал с бабушкой и столовую Дворца детского творчества, в которой они отмечали с классом Новый Год. Сам стол тоже мог служить украшением любого праздника. Искусно сервированный и уставленный лакомствами со всех концов обозримой вселенной, начиная от винтоплодных цвургов и заканчивая варениками с грибами. Лев Ильич с гордостью поведал ребятам, что все это заслуга Сани. Свободное время стажер посвящает выпечке и маринадам. Такое у него хобби.

Разглядывая вкусности, Солдаткин даже позабыл, что сейчас им придется отвечать за самовольную и к тому же неудачную попытку спасти «Сирин». Вот Лев Ильич, наверное, ругаться будет! Но дед Женьки и не думал ругаться. Он объявил, что сначала желает выслушать всю историю от начала и до конца.

Повествование взял на себя «дорогой внук». Начал Женька неуверенно, но потом вошел во вкус и очень выразительно и связно изложил все их приключения с того момента, когда «Дельфин» чуть не угодил в шлюз в момент аварийного выхода «Сирина». Смущаясь, он честно поведал, как они с Тасей изобразили помехи связи. Новгородцева своей вины не отрицала. Потом Маковка рассказал, как Ян вместе с Пашкой летали на поврежденный корабль и привезли Чудика, потом про странную исчезательную болезнь. Невезучая получилась экспедиция. Отказала связь, а потом и система отопления. В отдельную категорию попал случай с исчезающим защитным полем в каюте Полины.

Даже сам Лев Ильич о подобном тоже никогда не слышал. Наконец Женька добрался до момента, когда команда разделилась.

— Я убедился, что экипаж разместился в капсулах и последовал за ними. Мы с Новгородцевой оказались вдвоем, потому что Белова меня… То есть я ее… То есть, попросилась сесть вместе с Солдаткиным. Полина зарделась. Пашка надеялся, что его щеки сохранили свой естественный цвет. Уши, судя по тому, как они горели, Солдаткина подвели. Зеленый зверек с Сирина почему-то тоже забрался к нам. Выгонять не стали, не знали, как он переносит низкие температуры.

Спустя полтора часа после посадки, я обнаружил, что на пульте горит датчик отказа внутренней связи. Внешняя связь, как вы помните, уже не работала — грави-генератор мы демонтировали ранее. И в этот момент я понял, что так просто не может быть! Происходящее противоречило законам логики и статистики. Просто чепуха на постном масле! В учебном полете вдруг отказывают одна за другой совершенно несвязанные друг с другом системы. Да больше вероятность, что я пойду за хлебом и по дороге в булочную, на меня с каждой крыши будет падать по кирпичу. Меня это ээээ….насторожило. Пашка подумал, что только Женька мог так изящно избежать слова «напугало». Конечно, Маковка у нас герой. Он вообще не может испугаться. Только насторожиться.

Маковкин тем временем продолжал, — По непонятным причинам происходило именно то, чего я эээ… опасался с самого начала полета. Не потому, что такое могло произойти, а просто потому, что самое страшное в космосе потерять связь! … Новгородцева предложила вскрыть пульт. Внутри Дельфина мы общаемся с помощью обычной радиосвязи, ее мы могли наладить за полчаса. Даже до очередного сеанса. Ребята во второй капсуле даже не заметили бы! Однако, все оказалось не так просто. Мы оба очень внимательно изучили приемник, но поломки не было! Все должно было работать как часы, но датчик-то горел.

— И только тогда нам пришло в голову, — тихо вставила Новгородцева, — что дело может быть не в приборе, а в самом датчике! Мы так привыкли доверять технике. Горит красный огонек, — значит прибор неисправен. Мы даже не проверяли! Сразу разбирали!

— Тогда мы решили просто сесть и подумать. — за историю снова взялся Женька, — я рассказал Тасе историю про силовое поле в каюте Беловой. И она, то есть Тася, неожиданно сообщила, одну вещь, благодаря которой мы в итоге все поняли!

— На самом деле это из-за меня, — грустно покачала косичками Новгородцева. Пашка так и подался вперед. Значит, все-таки не зря она притащила на корабль плутоний! Эксперементаторша! Что-то она там у себя конструировала. И чуть всех не отправила в открытый космос без скафандров. Солдаткин ужасно обиделся на Тасю. Причем, ему было не столько обидно, что она всех чуть не погубила, сколько то, что она не рассказала ему о своем изобретении. Ведь он не трус! Даже зная, что это опасно, согласился бы рискнуть. Ради науки, разумеется.

— На самом деле это я боюсь, что защитное поле исчезнет, — со стыдом в голосе произнесла Тася. — Мне даже однажды показалось, что оно начинает пропадать, но я сбегала проверить в машинный отсек. Все было нормально. Но я все равно боялась. Сначала я одна. А потом рассказала Полинке. И она тоже стала бояться!

— Минуточку, — вмешался Лев Ильич, — что-то я вас не совсем понимаю, — вы хотите сказать, что ваши страхи превращались в реальность?

— Нет, они превращались в иллюзию, — девочка опять вздохнула.

— Но почему? В глубоком космосе возможно и не такое, но в Солнечной системе, прямо под носом у всех ученых Земли!

— Это все Чудик, — не выдержал Пашка.

— Мы тоже догадались, — подтвердила Тася, — и решили собрать портативный генератор универсального защитного поля. И собрали! Только он получился довольно тяжелым. И жутко неудобным.

— Потом мы защитились полем и вышли из капсулы, а чудика заперли в ней. — поддержал девочку Женька. — Капсула герметична и очень хорошо экранирована, поэтому снаружи мы были уже в безопасности.

— И вам ничто не помешало собрать реактор и генератор? — удивился Маковкин старший.

— Нам повезло. Чудик уснул.

— Зачем тогда вы генератор собирали?

— Мы не сразу поняли, что все на самом деле исправно. Сначала мы думали, что Чудик как-то умудряется ломать приборы по-настоящему. И мы не знали, какие еще системы пострадали.

— Только непонятно зачем он нас вообще пугал, — не удержался Пашка.

— Это он от страха нас пугал, потому что сам боялся, — вскочила Полина. — Теперь я поняла! Он так защищается от хищников на своей планете.

— Какие образованные у него там хищники! Знают, как работают датчики и защитное поле! — съязвил стажер Саня.

— Хищники что-нибудь другое видят, — объясняла Белова, — он только вызывает страх, а причину они придумывают сами. Они видят то, чего бояться.

— Что-то вроде телепатии, только попроще. — Заключил Маковкин. — Поэтому Ян с Пашкой увидели себя исчезающими. Сами эту болезнь придумали! И поверили в нее. И с датчиками то же самое. Мы так боялись увидеть их, что, конечно, видели!

— Хорошо бы теперь узнать, чего боялись на Сирине, — спокойно сказал Олег. — Тогда будет понятно, где же их искать.

 

Эпилог

Пашка сидел дома у экрана видеофона и раздумывал, чем бы заняться. Даже визор включать ему не хотелось. Что смотреть на чужие приключения, когда свое уже закончилось? Обычная жизнь вдруг показалась какой-то пресной. Приключение, пусть даже состоящее из одних неприятностей, все же интереснее. Тем более, что спустя четырнадцать дней, пережитые страхи потускнели, а приятные моменты, наоборот, стали казаться еще приятнее.

Две недели после возвращения мальчик провел под домашним арестом. Новости ему сообщали по видеофону друзья, которых тоже наказали. Попало Пашке, да и остальным крепко. Мало того, что дома отругали, так еще школе объявили выговор и отстранили от полетов в космос на целый год!

Хорошо еще, что команда Сирина в полном составе нашлась. «Сирин» не погиб. Капитан пожалел его, и, покидая, как-то очень хитро отключил все блоки памяти, в которых содержалась личность. На Земле ремонтники все восстановили. Корабль пришел в себя и немедленно сообщил, где искать экипаж. Экипаж, как выяснилось, спокойно дожидался спасателей, поедая шоколад из аварийного запаса. «Гамаюн» подобрал их недалеко от звезды Садр гамма Лебедя и доставил на Землю.

Пашка подпер щеку ладонью и уставился на мирно проплывавший за окном автобус. Он уже взлетел с остановки и взял курс на набережную Камы. Солдаткин вздохнул. Первый день свободы. Иди куда угодно, а пойти— то и некуда. Он по очереди набрал на видеофоне номера Яна, Олега, Женьки, Таси и, наконец, Полины. Не ответил ни один. Куда все подевались? Друзья тоже мне. Пашка снова вздохнул и ткнул пальцем в кнопку «отбой». Разбежались все куда-то и его, Пашку, позабыли — позабросили. Пойти что ли Чудика в зоопарке проведать? Зверек уже совсем освоился и перестал всех пугать. Поначалу с ним было немало хлопот. Сотрудникам зоопарка мерещились около клетки Чудика разные ужасы. Один уборщик с особо развитой фантазией даже просидел как-то два часа на дереве. Потом, правда слез, но так никому и не сказал, что ему привиделось. Ребятам разрешили проходить в зоопарк бесплатно в любой день, чтобы навещать своего подопечного. Потом можно было еще погулять по павильону инопланетной фауны и полюбоваться на светящихся центаврианских колибри или гигантских улиток с одной из планет системы Ригеля. А можно пойти посмотреть на бурых медведей или покормить в аллее белок.

Мечты о зоопарке прервал сигнал видеофона. Объявился Ян и, видимо, решил перезвонить. Не буду брать, — упрямо подумал Пашка, — и тут же нажал на кнопку «принять вызов». Он сразу понял, что не зря включил прибор. Лицо у Демьянова было такое, что сразу было понятно. Наклевывается что-то интересное.

— Ты чего дома сидишь? — нетерпеливо спросил Ян.

— Ничего я не сижу. Я в зоопарк, между прочим, собираюсь.

— Какой зоопарк? Мы его уже полчаса дожидаемся! Даже Белова пришла! А он в зоопарк видите ли собрался! Ты новости сегодня смотрел? Бери скафандр и ноги в руки!

— Какой скафандр? — удивился еще больше Пашка, — нас же всех отстранили на год! С Земли ни шагу до восьмого класса.

— Ну ты Павел, даешь! Утром сообщили, что в районе бермудского треугольника обнаружена магнитная аномалия. Возможно это… Впрочем пока еще ничего не ясно. Но надо разобраться. Тут Маковка как раз придумал, как наш электромобиль в батискаф быстро переделать. Так что давай в темпе вальса…

Ян отключился. Пашка побросал в рюкзак термос, портативный микроскоп, зубную щетку, перочинный лазерный ножик и мнемокристалл с недописанным рефератом и бросился к своему аэропеду. С чего это он решил, что приключения бывают только в космосе?

КОНЕЦ.