Провожать Вррыка вышли всей компанией. Оборотня едва не трясло от возбуждения. Он суетился, убеждал окружающих, что справится еще до ночи, и при любой возможности ржал громче стоявшей рядом с ним лошади.

Надежда на его адекватное поведение таяла с каждой минутой. Граф обошел коня, проверяя снаряжение. Хлопнул вороного по боку, вынуждая выдохнуть, и подтянул подпругу так, чтобы между животом и ремнем с трудом просовывались два пальца. Жеребец был выносливым и быстрым, так что до ближайшего в Трансильвании города Брашов они доберутся часа за два с половиной. В том, что Вррык легко уболтает тамошних жителей, Влад не сомневался. Опасения вызывало последующее поведение рыжего. Сможет ли он противостоять себе и пуститься в обратный путь сразу после того, как узнает все, что нужно?

Сзади снова раздался заразительный смех. Причиной веселья послужил Охотник, который еле стоял на ногах, но, тем не менее, выполз наружу, чтобы проконтролировать происходящее. Слабость после неспокойной ночи давала о себе знать — Дарк с трудом продержался несколько минут, а потом сдался и уселся на землю, сжимая в руке арбалет.

— Будь осторожен, — буркнул на прощание Граф.

— Я само благоразумие. Вернусь, не успеете отобедать, — просиял улыбкой Вррык. — Не сводите глаз с горизонта.

Некоторое время они так и делали. Обученный спускаться по каменным ступеням конь без происшествий свез седока вниз, и маленькая фигурка в зеленом замаячила над лежащим под замком каньоном. В глубине в ледяном полумраке плескалась река Арджеш, вдоль русла которой шла дорога, что соединяла между собой Валахию и Трансильванию. Рыжеволосый мужчина помахал рукой и пустил лошадь галопом.

— Что теперь? — спросила Фея, глядя вниз с обрыва.

— Остается только ждать, — пожал плечами Влад. — И надеяться, что тот незнакомец, который сейчас с таким апломбом направляется к замку, скрасит нам ожидание.

Посмотреть на странную процессию у подножия горы подошел даже Охотник. Кавалькаду из пеших путешественников возглавлял длинный лысый мужчина, похожий на обтянутую кожей жердь. На узком лице застыла торжественная гримаса, а в руках колыхался штандарт с изображением окаймленной зубами улыбки и надписью: «Так давайте гаудеамус!» Свисающая с флага золотая бахрома била знаменосца по лбу, однако ничуть не отвлекала его от высокой миссии.

Следом шли музыканты — небольшой оркестр, что наяривал поднадоевший за последние дни румынский гимн. Дальше маршировал взвод военных в полном обмундировании. Среди парадных камзолов и торчащих штыков Граф разглядел главного виновника торжества. Грузного мужчину непомерно властной наружности тащили на носилках сразу шесть человек.

Завершала кортеж повозка, на которой с одной стороны стоял обитый металлом сундук, а с другой дымился гигантский черный чугунок. Посередине восседал озабоченный повар в белом колпаке. Левая рука его хваталась за крышку сундука, а правая сжимала начищенный до блеска половник. Тащили повозку тоже военные, что объяснялось нежеланием обычных лошадей идти по ведущей к замку дороге.

— Зачем он машет поварешкой в лесу? — прошептала Фея, завороженная внушительностью происходящего.

Ответа Влад не знал, но сознаваться в некомпетентности не собирался. Пока прикидывал, как вывернуться, положение спас сам объект наблюдения. Процессия на минуту остановилась, повар соскользнул с повозки и, зачерпнув что-то из чугунка, зарысил в сторону носилок. Там быстро напоил привставшего хозяина из половника и сразу вернулся на место, принялся ощупывать сундук. Шествие возобновилось.

— Интересно, как они собираются лезть вверх по ступеням? — прошипела девушка. — Граф, вы не думаете, что с вашей стороны было бы вежливо спуститься им навстречу?

— Не думаю, — отрезал Влад. — Я их сюда не звал. Раз решили зайти в гости, пусть добираются за свой счет.

— А меня скорее интересует, что еще за гаудеамусом они там размахивают, — подал голос Дарк. — Видно же, серьезные люди, а не горстка наемников.

— Боитесь конкуренции? — развеселилась Баньши. — Это же латынь — «Возрадуемся». Так ведь, Граф?

— Да, если верить переводу старинного студенческого гимна. Что же вы? — обратился он к Охотнику. — Я думал, у вас приличное монастырское воспитание, но, видимо, ошибся, раз вы не знаете таких простых вещей.

Спровоцировать Дарка на словесную пикировку сегодня было решительно невозможно. Воитель шумно дышал, хмурил соболиные брови и раздувал ноздри, но на провокации не поддавался. Гипотеза о его происхождении так и осталась неподтвержденной.

Кортеж тем временем достиг поляны перед каменной лестницей. Хранитель штандарта остановился и обернулся, запрашивая дальнейшие инструкции. Музыканты сбились с шага и ритма. Не успев затормозить, военные наступали друг другу на пятки. Носильщики не смогли вовремя сориентироваться и от столкновения с впереди идущими чуть не вывалили своего предводителя в грязь. Меховая шуба мазнула по размякшей земле, и окрестности огласились визгливыми криками. В интонациях толстяка почудилось нечто знакомое, но опознать сходство не удалось.

— Предлагаю скоротать время в замке, пока Охотник не вырубился от телесной немочи, — оценил ситуацию Влад. — Подъем у этой братии при их расторопности займет не меньше двух часов. И то при условии, что они бросят внизу повозку с поваром.

Кровосос ошибся в расчетах. Если он надеялся, что, подсунув Дарку похотливого змея, избавит себя от проблем, следовало дать гаду указание его убить. Полуживой Охотник ощущал в себе злость, которая многократно превосходила чувства, что он испытывал раньше. Если бы рядом не крутилась пронырливая Фея, давно бы испробовал еще какое-нибудь оружие из арсенала Штейна. Баньши, однако, не отставала ни на шаг и так сверлила его противными голубыми глазищами, что он опасался новых криков при попытке что-либо предпринять. Избавляться же от самой девушки было рановато. В конце концов, кому-то здесь надо надкусывать для него пирожки. А может, и еще на что сгодится.

Отговорившись необходимостью посетить мужскую комнату, Дарк оставил хозяина с Феей в гостиной и попытался в одиночку провести рекогносцировку замка. По-прежнему не оставляла мысль найти запасы крови, что постоянно посасывал зубастый мерзавец. Если лишить его питания, возможно, он ослабнет. Или взбесится настолько, что совершит ошибку.

Коридоры петляли по зданию самым непредсказуемым образом, как будто проектировавший их архитектор был главным поклонником знаменитой местной сливянки. Хаотично расположенные двери могли скрывать что угодно, от нового прохода до оружейной, которая больше напоминала музей. Охотник не отказал себе в удовольствии пощупать несколько кинжалов. Особенно привлекательно выглядел один из них — массивный серебряный ханджар, изогнутое лезвие которого блестело тускло и прекрасно, как дорогое украшение. Мужчина постоял, крутя нож в руках, и со вздохом положил на место. Слуги высшей твари поблизости не шныряли, однако рисковать до поры не стоило.

За следующей дверью в темной тишине плохо пахло. В комнате через одну резалась в карты мелкая нечисть, которая не обратила на Дарка внимания, даже когда он их окрикнул. За поворотом вешалось на потолочной балке очень грустное с виду привидение. Еще одно, в образе довольно симпатичной девицы, раз за разом сигало в пропасть ущелья реки Арджеш из окна с северной стороны замка. Иногда на пути встречались часы-ходики и неизменно шевелили стрелками и маятником, словно раздумывая, нуждается ли он в побудке. Когда в очередном помещении Охотник увидел уже знакомых ему картежников, стало ясно, что замок водит его кругами.

Запомнить расположение комнат в таких условиях не получалось. За той дверью, что раньше вела в оружейную, сейчас обнаружилось нечто странное — одутловатое грязно-зеленое нечто в три метра высотой с четырьмя массивными конечностями и шестью глазами на отвратительной волосатой харе.

Грозно зарычав, монстр с размаху шибанул огромным вонючим кулачищем по голове гостя. Дарк едва сумел увернуться и поспешно закрыл дверь. На будущее следует предварительно стучать перед входом.

На его маневр тварь ответила ударом ноги в дверь изнутри. Под сопровождение из мощного крика дубовую створку понесло вдоль по коридору вместе с неудачно стоявшим за ней Охотником.

Пролетев полкоридора, увлекаемый дверью мужчина наконец пришел в себя и сумел зацепиться рукой за проносящийся мимо настенный канделябр. Мучительный рывок чуть не вывихнул плечо. Скрипя зубами от боли, Дарк оперся о стену и развернулся в сторону противника.

Существо приближалось с неимоверной скоростью. С разбега жахнуло Охотника кулаком в лицо, а когда тот упал, окатило его грязной водой, в которую превратилось.

Вмиг промокший воитель с трудом поднялся, от души плюнул в образовавшуюся лужу и счел необходимым быстро удалиться. Мерзкая жижа просочилась в сапоги и скользила между пальцами.

Передвигаться без Графа по его замку нужно было с серьезным арсеналом. И в куда лучшей физической форме.

Вампир встретил его, хлюпающего на каждом шагу, вежливой улыбкой:

— Надеюсь, прогулка доставила вам удовольствие. Видели гобелены на втором этаже восточного крыла? По-моему, они превосходны.

— Меня отвлекла гнусная тварь, которая предпочла обращение в лужу нормальному мужскому объяснению, — не преминул наябедничать Дарк, смутно припоминая цветные пятна на стенах, мимо которых он проносился с ускорением двери.

— А! Так это Нечто! — обрадовался кровосос. — Приятнейшая, в сущности, личность, пока не выпьет лишнего. Пропустил вчерашнее веселье из-за того, что его отправили проспаться.

— Да, это нечто, — передернулся Охотник, усаживаясь в кресло рядом с книжными полками.

Заляпанные размокшей грязью сапоги покоились на инкрустированном столике. Хотя бы полюбуется, как хозяина корчит от опасений за сохранность имущества.

В расчетах Влад действительно ошибся.

Когда спустя два часа компания снова вышла наружу, чтобы посмотреть на идущую снизу процессию, та еще была довольно далеко. Знаменосец пыхтел почти наверху лестницы, а вот остальные застряли двумя сотнями ступеней ниже. К тому же, оставив у подножия горы повозку, военные обрекли себя на участь носильщиков. Десять из них теперь тащили сундук, еще четверо — огромный чугунок. Остальные волокли тело повара, который не выдержал тягот подъема и выглядел бледнее Графа. Руки у всех мундиров были заняты, и оружие приходилось зажимать чем придется. Неудивительно, что треть штыков они уже потеряли, а у половины людей на лицах красовались свежие царапины.

Пенек с ушами очень кстати притащил из замка бокал с красным вином. Сладковатая жидкость притупила жажду. Граф не хотел показаться невежливым, отвлекаясь на кровоточащие ссадины при встрече гостей.

Через полчаса на площадку перед замком наконец подтянулась самая важная персона. Военные к тому моменту побросали на землю сундук и чугунок и согнулись в разных позах, стараясь отдышаться. Штандарт со сверкающей зубами улыбкой воткнули в землю, и он лениво трепыхался на ветру.

Носилки замерли в нескольких шагах от входа в здание. Трое вассалов помогли толстяку встать на ноги и расправили на его плечах меховую шубу.

— Зятек! — Незнакомец проявил невиданную для его комплекции прыть, в два прыжка достиг группы людей у порога и бросился обнимать Влада. — Спаситель семьи!

— Батя, вы не ошиблись? — вытаращил глаза Дарк.

— Да какие тут могут быть ошибки! Или это не Граф?

Штефан Раду отступил на шаг и окинул их взглядом. Высший вампир вынес осмотр спокойно, даже сумел сдержаться и не закатить глаза, чтобы лишний раз не спровоцировать Фею на критику. Охотник в мокрой шляпе задергался и казался более взъерошенным, чем обычно.

— Что ни говори, а на Графа здесь тянет, скорее, он, — развел руками толстяк. — Однако, если ты настаиваешь, что Графом в здешних местах называют тебя, я приму и такой выбор дочери с радостью.

— Так давайте гаудеамус! — проревела свита за спиной правителя Тырговиште.

Сбоку громко фыркнула Фея. Сохранять учтивое выражение лица в этом балагане становилось все труднее.

— Послушайте, господин Раду, — Влад отстранился от снова полезшего обниматься толстяка. — Имею дерзость предположить, что вы пали жертвой заблуждения. Мы с вашей дочерью…

— Да ладно, не тушуйся! — Штефан по-свойски хлопнул его по плечу и затрясся в припадке гомерического хохота. — Знаем мы вашу братию. Вампиры, луна, романтика крови и опасности, стремление вкусить запретный плод. Ну так что ж, на дворе конец девятнадцатого столетия. Нравы сейчас свободные. Так что я не против, чтобы она жила с тобой до свадьбы.

Охотник переступил с ноги на ногу и с треском сломал лежащую на земле ветку.

— Позвольте, я хотел сказать совсем другое, — попробовал вернуть беседу в приличные рамки Граф. — Ваша дочь…

— Поверь мне, я знаю, что она не подарок! — заговорщически подмигнул собеседник. — Поэтому, когда из газеты узнал, что она собралась замуж за высшего вампира, сердце мое наполнилось радостью.

— Так давайте гаудеамус! — вклинились в разговор крики военных.

— Подумал, что такой серьезный мужчина точно сможет дать ей укорот, — продолжал Штефан, не выпуская плечо Влада из цепких пальцев. — Кобылка, между нами, давно нуждается в узде и твердой руке, которая бы эту узду удерживала. Вся семья несказанно благодарна тебе, дорогой Граф, за то, что ты взял на себя сию неподъемную для простых смертных миссию.

— Но я…

— Понимаю твои сомнения. Чтобы разрешить их, я как раз сюда и приехал. Приданое за дочкой даю богатое — тридцать тысяч золотых монет, почти все семейное состояние. Жена говорила, что за такую красавицу хватит и двадцати, но чего не сделаешь ради избавления… кхе-кхе, счастья любимой дочери. Претендовать на престол в Тырговиште ты, конечно, не сможешь. На государеву службу мертвякам путь заказан. Ну да я слышал, что власть тебя и не интересует. Так что прими поздравления с помолвкой и передавай Анне от меня привет.

Толстяк покачнулся и сморщился, наступив на правую ногу. Из толпы позади него вынырнул приободрившийся повар с блестящим половником в руках и подбежал поить господина.

— Отвар брусники, — со знанием дела принюхалась Фея.

— Меня мучает подагра, — на лице Штефана появилась смущенная улыбка. — Имелось у меня отличное средство, один торговец зельями сварганил, да быстро закончилось.

— Скажите, у торговца были рыжие волосы? — прищурила глаза девушка.

— Как огонь, — кивнул толстяк. — Молодой совсем, обычно странствующие лекари постарше будут. В плащ кутался для солидности, только глазищи сверкали. Надеялся, мы его под капюшоном не разглядим. Приятный юноша, хотя и со странностями. Думал его дочери подсунуть, да он ни в какую. Вернуться куда-то хотел. Как про дом вспомнил, так сразу буянить начал. Еле отпоили. Пришлось бочонок лучшей цуйки откупорить.

Граф не оставлял надежды прояснить ситуацию:

— Но Анна…

— Девушка с характером, знаю. Будь она нормальной, в девках бы не задержалась. Веришь-нет, с детства вбила себе в голову, что я хочу наследника. Семь всего годков ей минуло, когда я ляпнул, что только мужчина может получить земли и титул. Кто бы мог подумать, что Анна запомнит и взбесится! Как мы ее ни уговаривали, что она для этой роли не годится, каких учителей ни нанимали, все без толку. Решила, бестия, заменить мне сына. Мать ей про вышивание, а она, глядь, уже снюхалась с конюхом и, знай, по полям галопирует. Лучший мастер танцев в Валахии ее в бальном зале ждет, а она во дворе мечом машет. Вечно вся в ссадинах, ушибах, грязная, как последний крестьянин. Вестник Дэнуц ей любовь какую-то предсказал великую, а ей все до факела. Дурная девка, что тут скажешь, — вздохнул глава семейства Раду. — Так что не стесняйся вправить ей мозги.

— Да как ты, подонок, можешь говорить такое об Анне? — взорвался Охотник.

Правитель Тырговиште беспомощно забарахтался у стены с приставленным к горлу ножом. Графу пришлось отрастить клыки и со значением рыкнуть, чтобы подданные Раду отступили. Фея хлестнула нескольких людей рукавом, от чего те повалились на землю и со вниманием уставились в небо. Половину оружия защитники чести рода растеряли при подъеме, а скалящийся улыбкой штандарт вряд ли мог стать серьезной угрозой. Пусть и в руках весьма неприятного с виду типа, что напоминал обтянутый кожей скелет.

— Отпустите его, — Баньши схватилась за руку Дарка и пыхтела от натуги, стараясь уберечь Штефана от смерти. — Граф, да помогите же, не стойте идиотом!

Оттащить Охотника оказалось несложно. После внезапной атаки силы быстро его оставили, и мужчина обмяк, выронив нож.

— Никому. Не. Позволю. Оскорблять. Анну, — слова выскакивали из Дарка по одному, с большим усилием. Правый глаз у него дергался, а нос морщился, словно его раздражал какой-то запах.

— Да мы давно уже поняли, — успокаивающим тоном протянула Фея. — Присядьте пока, а то свалитесь.

Увидев, что Охотник сполз вниз по стене, Штефан схватился за сердце. Его побледневшее лицо постепенно покрывалось румянцем.

Граф понял, что надо срочно брать быка за рога, пока новоиспеченный тесть снова не разболтался.

— Наша с Анной помолвка не состоялась. Мы оба отказались от этой затеи. Более того, Анну сегодня ночью похитил некий Фрэнк Штейн.

— Святой Мирча! — воскликнул правитель Тырговиште. — Ну хоть человек-то хороший? Замуж возьмет?

— Он не поставил нас в известность о своих намерениях, — холодно произнес Влад. — Но, если к вам снова заглянет странный торговец зельями, можете спросить у него лично. Мы подозреваем, что это он и есть.

Стороны замолчали, обдумывая дальнейшее развитие разговора.

— Когда вы помянули святого Мирчу, то имели в виду Мирчу Старого? — помешала мыслительному процессу Баньши.

— Да, он наш общий предок, — мотнул головой в сторону вампира Штефан. — Что таращишься, будто не знал? Твой дед и нам двоюродным дедом приходится. Он тоже Раду был, по матушке.

— И как он выглядел? — вдруг поинтересовалась Фея.

— Обычный воевода конца четырнадцатого века, — отмахнулся дальний родственник. — Суровый, бородатый. Но, если вам так интересно, сейчас покажу. У меня медальон есть, с портретом.

Блеклую картинку Баньши разглядывала недолго.

— Очень похож. Совсем как настоящий. Значит, собрал реальные сведения и потом просто зачитывал, — бурчание явно не предназначалось окружающим, но Влад сумел расслышать ее слова.

Кивнув, девушка улыбнулась и поблагодарила Раду за демонстрацию.

— Так вы собираетесь участвовать в спасении дочери? — Охотник сидел, опираясь спиной о стену замка, но нити разговора не терял.

— Не думаю, что от меня будет в таком деле прок, — замялся Штефан, остерегаясь смотреть на Дарка. — Надеюсь, что Анна найдет свое счастье. И, раз помолвка не состоялась, я предлагаю эти деньги вам в качестве платы за заботу о ее благополучии. Если похититель окажется приличным человеком и женится на ней, я отдам их вам за беспокойство. Конечно, после того как получу надлежащие доказательства. Если же надумаете выручать дочь из плена, то деньги перейдут тому, кто составит ее партию. Высший вампир, конечно, для меня предпочтительнее, но ваша, молодой человек, энергия в защите интересов дочери тоже внушает уважение. Решайте сами. А я пока двинусь обратно. До темноты нужно успеть хотя бы спуститься вниз.

— И это все, что вы хотели нам сказать? — удивился Граф.

— Ты прав, есть еще кое-что, — хлопнул в ладоши толстяк. — Слышал, у вас тут есть говорящий волчок. Продай по-родственному, а? Давно хотел порадовать супружницу новой забавой.

— Убирайся, — стиснул зубы Влад.

— Да ладно, не злись. Раз мохнатая игрушка нужна тебе самому, нечего стесняться, ты в своем праве.

В голове застучало. Граф сжал руки на груди, чтобы не кинуться на напыщенного аристократа. Не думал, что доведется завидовать менее озабоченному нормами приличий Охотнику. Тот давно бы спустил невежу с горы, будь он в лучшей форме.

— А ты, милая девушка? — обратился, как ни в чем не бывало, Раду к Баньши. — Не желаешь перейти на проживание в мое родовое имение?

— Не желаю, — сплюнула ему под ноги Фея. — Вы не заслуживаете того, чтобы я была вашей наследницей.

— Наследницей? — Меховая шуба затряслась от смеха. — Какая, однако, шутница! Мне нужно на ком-то женить главного конюха, а ты со своими белоснежными волосами и кожей достаточно экзотична, чтобы прислуживать у меня в доме. А еще, похоже, разбираешься в растительных отварах.

— Убирайся! — Граф услышал свой крик со стороны и содрогнулся от того, как неприлично это, должно быть, выглядело.

С деревьев на отрогах гор с гомоном поднялись птицы. Одеревеневший дверг ойкнул и спрятался в замке. Баньши зажала уши руками. Штефан же только улыбнулся и, развернувшись, побрел к своим людям.

— Ладно, не ори так, — прокомментировал он ситуацию, укладываясь на носилки. — Если Анна тебя не испугалась, то я и подавно. Трогай давай, чего расселись? Да сундук прихватите, они его пока не заслужили.

— Ради такого случая я готов одолжить вам собственный кинжал, — голос Охотника звучал слабо, но решительно.

— Спасибо, я воздержусь от принятия вашего предложения, каким бы заманчивым оно мне не казалось, — выдавил из себя Влад.

На ладонях отпечатались глубокие лунки от ногтей.

— Если Анна найдется, следовало бы на ней жениться только для того, чтобы ей не пришлось отправиться обратно к этому человеку, — спокойствие постепенно возвращалось, но клыки по-прежнему пока не втягивались.

— Как благородно с вашей стороны! — восхитилась Фея.

— Что значит, «если найдется»? — потребовал объяснений Дарк.

— Господин, скоро обед, — высунулся из дверей замка пенек с ушами.

До Брашова Вррык добрался в два часа пополудни.

В Трансильванию подкрадывалась весна, и оборотень всем телом ощущал ее первые дуновения. Воздух опьянял особым запахом, который появляется, когда сходит снег и начинает оттаивать земля. Солнце грело неприкрытую макушку. Парень потряхивал рыжими кудрями и с трудом сдерживался, чтобы не завыть от удовольствия.

В местной таверне сидело с десяток суровых мужиков. Вррык заказал всем лучшего вина, рассказал несколько анекдотов «с той стороны Карпат», прошелся на тему градоправителя и уже через полчаса стал полноправным членом компании. Пора было приступать к главному:

— Я слышал, к вам пожаловал великий мастер иллюзий. Говорят, творит чудеса, лечит от любых болезней. Давно хочу попасть на представление, да никак не могу пересечься с ним в одной точке. Приезжаю по делам в Тырговиште — закончил гастроли позавчера, направляюсь в Куртя-де-Арджеш — уехал день назад. Фрэнк Штейн, не слыхали про такого?

По лицам посетителей разлилась злоба, замешанная на брезгливости. В человеческом обличье было легче ориентироваться по мимике, чем по запахам, которые он теперь почти не чуял.

— В чем дело? — поинтересовался Вррык. — Его здесь не любят?

— Кто как, браток, — прогнусавил здоровенный мужик, борода которого напоминала моток колючей проволоки. — А ты сейчас разговариваешь с лесниками.

Сидящие за столом погрузились в мрачное молчание. Оборотень с минуту потерпел из солидарности. Дольше не позволяли время и любопытство.

— У Штейна что, особые нелады с лесными трудягами?

Вопрос прозвучал чуть более легкомысленно, чем следовало, и лесники едва не сорвались с крючка. Ворчание смолкло только после заказа полного обеда на всех шестерых за его счет. Остальных посетителей таверны Вррык к тому времени отбросил за непродуктивностью общения.

— Сам-то ты, вижу, человек пришлый, — разговорился бородатый громила, когда принесли горячее. — Говор у тебя не наш, и внешне на местного не тянешь.

Вррык согласно кивнул, прогоняя воспоминания о том, что еще год назад бегал в здешних лесах, и вряд ли кто тогда задумывался о его происхождении.

— Ты про замок Бран слышал? — продолжал лесник. — Да куда тебе, раз ты не из наших. Это крепость на вершине скалы к югу отсюда. Стоит аккурат над дорогой, ведущей в Валахию.

Что-то такое он припоминал. В конце пути по ущелью оборотень проезжал мимо горы, на которой в ветвях деревьев прятались остроугольные башни. Из-за узких окон и общей суровости вида здание больше походило на оборонительное сооружение, чем на жилье. Крепостная стена шла и вдоль дороги, преграждая путь наверх, к замку.

— Бран построили в четырнадцатом веке по указу венгерского короля. Он защищал Трансильванию от набегов Османской империи, которая тогда частенько захватывала соседнюю Валахию. Крепость на горе охраняла единственный проход оттуда через горы. Наш город появился здесь, чтобы обеспечить ее нужды.

— Но при чем тут лесники и Штейн? — Вррыку не терпелось перейти к самому интересному.

— Не беги впереди поросячьего визга, рыжий! Дойдем и до этого. Со временем Бран превратился в венгерский прыщ на носу добившейся автономии Трансильвании. Лорд крепости по-прежнему назначался правителем Венгрии, а потому часто занимался самодурством. Это вызывало возмущение в народе. К счастью, один из королей прокутился настолько, что был вынужден одалживаться у Брашова. Так в 1498 году город за тысячу флоринов получил Бран в пользование на десять лет. Вернуть долг король не смог, и замок достался Брашову насовсем. С тех пор судьбу крепости решают наши правители. Что плохого в том, что несколько лет назад они передали ее в распоряжение лесничества?

— Хотите сказать, что огромный замок сейчас используется для ваших нужд? — удивился оборотень.

— Не только. Иногда к нам подселяют таможенников. Порой размещают гостей во время крупных праздников. Половина здания закрыта и находится в запустении, но остальная пригодна для жилья.

Нравы Трансильвании давно казались Вррыку более легкими в сравнении с соседской Валахией. Неслучайно именно здесь выпускалась главная газета со сплетнями смежных территорий. Однако рассказ бородача превзошел все ожидания. Отдать целый замок на попечение грубых волосатых типов, которые только и могут, что выращивать деревья да махать топором? Такое осознавалось с трудом.

— Так что же случилось между вами и Штейном?

— Маг объявился в крепости рано утром. Созвал людей в холл и потребовал освободить помещение. Кто сунулся возражать, припечатал синей молнией, так что они свалились без сознания. После трех пострадавших сопротивление рассыпалось. Мы ушли, не успев собрать вещи.

— Надо же, какой предприимчивый господин! А что градоначальник? Неужели он согласился с подобным беспределом?

— Штейн успел побывать у него до нас. Толком мы их договоренности не поняли, но маг вроде бы пообещал, что все скоро закончится. Тогда мы сможем вернуться. А на сегодня нам точно надо искать место для ночлега. Наглый фокусник тем временем преспокойно собирает народ на очередное незабываемое представление.

— Где?

— На главной площади, конечно, — с презрением скривился лесник. — Великое волшебство не терпит узких пространств, знаешь ли. Валяй, иди, коли не расхотелось.

— Слетаю туда. Но лишь для того, чтобы плюнуть ему в рожу во имя поруганного лесного братства, — потряс кулаком оборотень. — Позже вернусь, расскажу, как прошло.

Бородач только покачал головой. Ну и пусть не верит! Не станет же маг бить его молниями перед толпой? Так ведь можно нарваться на народное правосудие, а оно обычно сурово по отношению к чужакам с неясными способностями.

На площади не хватало места, чтобы покрутить за хвост кошку. Прокладывая себе дорогу локтями и получив пару тумаков в ответ, Вррык пробился ближе к центру, откуда был хорошо виден деревянный помост.

Представление только начиналось. Штейн покрасовался перед публикой в сверкающем плаще и бросил его вверх, открыв взглядам бархатный костюм цвета весенней травы и рыжие волосы.

Нет.

Не может быть.