Приземление было сложным и болезненным: меня вышвырнуло из перехода, словно я съехала по огромной горке, не позаботившись о том, как буду тормозить внизу. Но едва я попыталась встать и осмотреться, как сверху, едва меня не убив, приземлился РеВарт.

— Ох… Слезь! — простонала, едва смогла вдохнуть.

Сцепив зубы, фалварт откатился в сторону, оставляя после себя кровавый след. Мы находились в каком-то заброшенном здании, в комнате с рабочим стационарным порталом. И как-то это было нелогично. Повсюду лежали сухие листья, ветки, пробивалась между плитами пола жесткая и колючая трава. Одна из стен оказалась разрушенной, а за ней начинались самые настоящие джунгли. И в то же время аккуратно сложенные у противоположной стены ящики, вещи разумных, висящие на вбитых в стены крюках.

— Встать сможешь? — Я попыталась зрительно и на ощупь определить насколько сильно ранен фалварт, но казалось, все его тело и есть одна сплошная рана.

Мужчина отвел взгляд, а после и вовсе зажмурился. Отрицательно качнул головой. Он так сильно сжимал от боли зубы, что его губы побелели. На висках мужчины блестел пот.

— Ты и правда полез за мной в замок ДеРейста? Сам? А как же твои слова о целой армии в подчинении? — Испытывая иррациональное чувство вины, словно была виновата в произошедшем с ним, я забыла обо всем остальном. Пальцы сами потянулись к волосам мужчины. Я погладила его, как сделала бы это с маленьким ребенком, пытаясь утешить.

Ну, что же мы с ним оба такие бедовые?!

— Я не должен был попасться вот так… Γлупо. А использовать армию — это фактически огласить войну, которую правящему дому не выиграть. Слишком сильна оппозиция, чьим лидером ДеРейст и является. — Γолос хриплый, сорванный. Взгляд и того хуже: лопнувшие сосуды окрасили глаза в красный цвет, а уж в сочетании с красной радужкой…

— Я выберусь наружу и попытаюсь определить, где мы находимся. Хорошо? — Я попыталась говорить уверенно, но вышло так себе. Где бы и себе уверенности приобрести?

РеВарт, скосив взгляд на пролом в стене, снова устало закрыл глаза.

— Мы на Плато. Такие растения растут только там. Видишь среди зелени черную лиану? У нее красные кончики шипов?

Вздрогнув, я всем телом повернулась к пролому. Как знакомо оказалось мне это растение!

— Да. Вижу. — Что тут еще скажешь?

— К ней нельзя приближаться.

— Я в курсе. Пойду через второй проход. — С тоской посмотрела на темнеющий зев выломанной двери, больше напоминающий ворота золотого хранилища. Эх, если бы все еще работающее заклятие ограничения на моих запястьях снять! — Такое ощущение, что искатели ДеРейста восстановили или построили здесь стационарный портал, переносили через него найденные ценности, но после местные жители взбунтовались и все здесь разворотили, — сказала тихо. — Это объяснило бы и наличие у него целого склада всевозможных вещей с Плато и то, что судя по его словам, поставки прекратились. Кажется, мы находимся в одном из древних городов. — Я посмотрела на фалварта, но он лежал уже без сознания.

Черт! Снова сама! Все сама!

Толщина стальной выломанной двери и то, каких размеров следы от когтей на ней имелись, ввела меня в ступор. Это что же за зверушки здесь резвились? Впрочем, я не могла не идти дальше. Оставалось только молиться, чтобы меня снова приняли за свою и не стали есть. Хотя, судя по размерам когтей, такому существу я разве что в качестве зубочистки бы сгодилась.

Дверь вела в естественную пещеру с большим озером посредине. Прямо с потолка в него падал небольшой водопад, еще несколько ручьев втекали с двух противоположных стен, а вот вытекала вода под землей. Других выходов я не нашла. Похоже, кто бы не разворотил ту дверь, попал он сюда, проплыв под водой. Возможно и я смогу?

Но вода оказалась настолько холодной, что стоило опустить в нее руку, как я тут же перестала ее чувствовать. Нет. Это не вариант. Остается провал в стене.

Вернувшись в комнату я долго гипнотизировала взглядом черную неподвижную сейчас ленту лианы. Воспоминания о том, как прошлая встреча с этим чудищем едва не стоила мне жизни, снова и снова будоражили разум. В этот раз уйти по тени я не смогу. Ничего придумать так и не удалось, а тем временем на землю опустились вечерние сумерки.

Из разнокалиберных ящиков, стоящих у стены, я соорудила нечто на подобии кровати. С трудом, но все же смогла перетащить туда фалварта. Легла рядом сама, согревая и согреваясь теплом лежащего рядом тела. Завтра, выбора нет, мне придется идти в пролом. И остается только надеяться, что сама лиана не сунется сюда ночью.

* * *

— Фью-у? — Опечаленный Мрак сидел рядом со мной на стволе поваленного дерева. За его спиной виднелась библиотека, а за моей — джунгли. Мы словно встретились на мосту, соединяющем две реальности. — Фау-уу?

— Я на Плато. Не слышу тебя из-за этого. — Показала на свои запястья. Во сне на них виднелась светящаяся синим светом татуировка.

— А? — Почти по — человечески удивился друг, заметив что-то в моем кармане.

— Это? — Я достала черный камень, о котором и забыла совсем. — Да так, на одном складе взяла. — И тут же застыла в немом шоке: Мрак плакал крупными слезами-бриллиантами, сверкающими и переливающимися в неясном лунном свете.

Я протянула камень, недоумевая, что именно происходит. А Мрак вдруг уселся на него, прикрыв лапы крыльями.

— Так это что, яйцо?

Птица кивнула.

— Твое?

Отрицательное качание головой. И такой выразительный взгляд.

— Ну ладно. — Я не знала, что и думать. — Помочь ты мне все равно не сможешь. Высиживай.

Сон, словно только этого и ждал, растаял серой дымкой.

Вздохнув, я открыла глаза, чтобы с воплем отпрянуть в сторону: прямо над моим лицом извивалась та самая лиана.

— Ах ты дрянь! — В следующий миг вместо страха сознание затопила ярость. — Нападай! — Я схватила какую-то палку, надеясь, похоже, только на чудо. — Ну, давай!

Но вместо этого, словно спрашивая позволения, лиана оглянулась назад.

— Грм-м, — было ей ответом.

В пролом, едва различимый в рассветных лучах, вошел житель плато. Высокий, метра три, не меньше. Чем-то похож на гориллу, но шерсть длинная, светло-серая, ступни имеют три пальца с когтями впереди и один позади, как у птиц, а вот ладони пятипалые, с когтями опять-таки. Хвоста нет, но на голове уши торчком и небольшие рога. Пасть как у гориллы, но клыки нижние наружу торчат, а глаза умные, цепкие.

— Здравствуйте, — сказала заикаясь. Отбросила палку, словно что-то постыдное. — А меня Яна зовут. Я местная, — добавила, подумав.

Существо до того тяжело вздохнуло, словно я была любимым, но очень уж беспокойным ребенком, с которым постоянно масса проблем.

— Грхндамба, — сказал он, ткнув себя пальцем в грудь.

— Очень приятно. — Повторять заковыристое имя полностью я не решилась. — Грна? — спросила едва слышно, надеясь, что на меня не обидятся за сокращенное имя.

Нос существа шевельнулся, он посмотрел на фалварта, а после вопросительно снова на меня.

— Это мой друг, — сказала извиняясь. — Ему нужна помощь.

Взгляд… Грна стал такой, словно я опять гадость в дом притащила.

— Он хороший! Правда!

Очень уж не по — мужски закатив глаза, Грн взвалил тело фалварта себе на плечо и, махнув мне рукой, вышел в провал в стене. А я задумалась, почему это решила, что он мужчина. Возможно, Грна — девочка?

Это и правда был город. Древний, местами разрушенный, но все равно прекрасный. И сейчас, шагая вслед за Грна, я остро сожалела, что не попала в одно из таких мест сразу по приходу в этот мир. Потому что он вовсе не был заброшен: странные и иногда несуразные (еще более странные, чем в мире за Стеной), по нему ходили, летали и ползали не менее разумные существа. Чем я. Чем фалварт. Чем любой из возомнивших себя всезнающими в «большом» мире.

И вот еще что: разумными принято считать всех умных прямоходящих. Но как же быть с Грна? Она ведь тоже может ходить на двух конечностях, хотя предпочитает помогать себе очень длинными мускулистыми руками?

Грна привела нас к себе домой: в большой зал в подвале разрушенного с одной стороны замка. В настоящем гнезде из веток, ткани, стеблей листьев и обычных лиан возились трое малышей. А вот папа их семейства меня поразил: он был выше супруги едва ли не на целый метр! И вот, глядя на когти на его руках, я точно знала, кто именно разворотил ту огромную стальную дверь.

— Во-фо-хо?! — так выразительно спросил он у Грна, что даже я поняла.

— Мо-мо, — развела руками женщина. — По-ро-ро? — Мол, «посмотри на нее».

Взгляды хозяев дома скрестились на мне, я попыталась улыбнуться.

— Мбо-по? — Я пожала плечами, а «папа» ткнул пальцем сначала на меня, а после на гнездо.

М-м, и как мне быть? Но хозяин дома терпением не отличался. Аккуратно взяв меня в свои большие руки, положил к свои малышам. Лежу, смотрю на милые мордахи, напоминающие наших пятилетних малышей, так как шерсти еще нет.

— Вво? — Пробасил «папа».

И лишь тяжелый вздох от «мамы» в ответ. «Родители» принялись выхаживать притянутую мною домой «животинку». Умело. Аккуратно. Со знанием дела заваривая травы и делая повязки. А я, глядя на все это, едва могла сдержать слезы, в молитве благодаря бога за этот дар.

* * *

Я проснулась ещё до рассвета. Просто лежала и смотрела, как ровным светом горит лампадка на столе, как мерно вздымается грудь лежащего рядом фалварта. Он будет жить: теперь я знала это точно.

И когда всепоглощающа тревога за мужчину отступила, начала подмечать некоторые странности. Например, окна оказались затянуты чем-то на подобие толстой, полупрозрачной и прочной даже на вид пленки. Вряд ли местные сами ее изготавливают. Да та же лампадка с металлическим резервуаром для масла и стеклянным отводом. А ещё размер. Лампа была огромной: как раз по размеру руки Грна.

Рядом во сне заворочался малыш, о чем-то шепча на своем языке. Я бережно укрыла его одеялом. Самым обычным, тканевым. Получается, местные торгуют с внешним миром? Но как? И почему остальным разумным за Стеной об этом ничего неизвестно? Считается, что искатели все добывают сами, рыская по Волшебному лесу в поисках вещей, оставшихся после погибшей цивилизации. Впрочем, это как раз не странно: к сожалению, никому не выгодно наличие ещё одной разумной расы. Ведь тогда придется отдать им Плато. Придется прекратить свои варварские набеги: прикрыться ничейностью и отсутствием разума у зверей уже не получится.

Все как и всегда, как и везде в любом из миров.

А еще мучили меня смутные сомнения, что древняя цивилизация не вымерла, а мутировала под воздействием лавины магии. Слишком уж Грна и ее муж разумны для тех, чьи предки были мудрыми, но все же зверями.

Лорд РерШарт

— Разрешите доложить? — Вытянувшись по струнке перед моим столом застыл мой главный сыскарь. А учитывая то, что вел он себя так только тогда, когда ему не было чем меня порадовать — все плохо.

— Разрешаю. — Я не предложил ему сесть — незачем. Мы так давно знаем друг друга, что проще выматериться, чем объясниться нормальным языком. Но все же…

— Дом ДеРейстов официально уничтожен. Последователи и прихлебатели в срочном порядке ищут куда бы переметнуться. У нас уже есть свыше пятидесяти предложений о сотрудничестве и вассалитете. Разрабатываем.

— Дальше.

— Часть воинов дома ДеРейстов удалось сохранить. Они принесут вам клятву верности, как только вы готовы будете ее принять. Женщины и дети небольшими группами рассредоточены по всем нашим замкам и отданы на попечение старших женщин родов.

— Хорошо. Что со старейшинами?

— У нас в подвалах. — Мужчина отрицательно качнул головой. — Исходят ядом и грозят карами. На сотрудничество идти не желают.

— Уменьшите продовольственные пайки. Снизьте комфорт в камерах. Никуда они не денутся.

— Слушаюсь.

— Что по поводу Яны и РеВарта?

— Удалось узнать, что ровно за час до начала нашей атаки мору отправил их стационарным телепортом. Девушка была цела и невредима, но под действием ограничивающего проклятия. РеВарт серьезно ранен. По предположениям наших целителей он уже мертв. К сожалению, во время проведения военных действий портальная комната была практически полностью уничтожена противником. Узнать, куда именно отправил их мору и с какой целью, не удалось. Лорд ДеРейст покончил с собой, когда стало понятно, что ему не победить.

— Вот сученыш! — не сдержался я. — Ваши предложения?

— Уже готовы поисковые группы из воинов наших элитных войск. Они разъедутся по всему миру и посетят каждую точку с возмущенными магическими полями, свидетельствующими о наличии стационарных переходов. Мы найдем их.

— На это могут уйти годы. — Хотелось воскресить Зейта и убить собственноручно. Махнул рукой, отпуская сыскаря. — Действуйте.

А я пока подумаю.

Яна Сарч

Во второй раз меня разбудил тихий скулеж и мокрый влажный нос, тыкающийся в мою щеку.

— Ох, — я с трудом села, обняв одной рукой малыша, пока его братики еще спали, — с добрым утром!

Хозяев в доме не было, а вот фалварт все так же лежал на столе. Повязки, пропитавшиеся потом и кровью, плохо пахли даже на расстоянии, вгоняя меня в тоску и ярость одновременно. Выберусь отсюда, сама мору убью! За что? Зачем так издеваться над живым существом? На нем же места живого нет!

Рядом с головой фалварта на столе лежали чистые бинты, в горшочках, накрытых тряпочками, стояли мази, а у выхода из комнаты лежала целая куча разнообразных трав. Это меня немного успокоило: о нас не забыли.

Пока пыталась вылезти из довольно высокого гнезда, разбудила остальных детенышей. В итоге, когда я, наконец, смогла ровно встать на ноги, на меня смотрели три пары голодных глаз.

— Так, сейчас позовем вашу маму. — Собрав все мужество и отгоняя от себя воспоминание о хищных лианах, я пошла к выходу. Не могла же она далеко уйти?

Но дверь оказалась заперта с той стороны. И, словно почувствовав мое замешательство, начали усиленно скулить, выпрашивая еду, детеныши.

— Ладно, — сдалась я, — сейчас что-нибудь придумаем.

Честно говоря, я надеялась, что пока я буду «что-то придумывать», вернется их мать. Но, видимо, не судьба. В углу комнаты располагалась самая настоящая печь огромных, как и все здесь, размеров. Неподалеку стоял ещё один стол, а вдоль стены располагались лари всевозможных размеров: от совсем крошечного (под соль?) до размера среднего холодильника. Я уже представила себе, как буду там что-то искать, когда мой взгляд привлекли три одинаковые чашки со смешными носиками, в которых была жидкая каша. Похоже, Грна все продумала! Мне даже удалось покормить малышей, не сильно испачкав их при этом.

А после настал черед фалварта. Я нашла в деревянном ведре чистую воду. Промучившись минут двадцать, сумела разжечь огонь и даже вскипятить воду. Было страшно вмешаться и навредить фалварту, но и оставить его лежать вот так я не могла. Кто знает, когда вернутся хозяева этого дома? Да и потом… Не обязаны они нам помогать. И на том спасибо.

Старые бинты пришлось срезать, местами размачивая заскорузлую ткань. У меня дрожали руки и губы, на глаза наворачивались слезы от ужаса того, что с ним сотворили. Наверное, даже хорошо, что РеВарт был без сознания — хоть не чувствовал боли.

Когда я очистила, смазала и снова забинтовала все раны, наступило время обеда. Только сейчас я заметила, что детеныши давно уже выбрались из гнезда и теперь деловито роются в лежащих в куче у выхода травах. То то я еще удивлялась, что все вещи так высоко лежат. Теперь понятно.

Изгваздались крохи в пыли с пола и соке травы знатно. Но самым интересным было то, что за специальной шторкой располагался лоток, очень похожий на кошачий туалет, куда малыши и справляли нужду. Так, кажется, одни они остаются довольно часто. А ещё под перевернутым ведром находилась широкая глиняная труба, ведущая куда-то под землю. Я использовала ее как канализационную, надеясь, что это все не падает кому-то на голову.

Тяжело вздохнув, я нагрела еще воды. С горем пополам отловив юрких крох, умыла и вымыла руки. Пусть без мыла, но все же. Для удобства начала называть их «Первый», «Второй» и «Третий», различая по цвету пуха на голове. А ведь я еще не завтракала! Есть хотелось все сильнее.

Вот так я и научилась готовить. И даже не сожгла свою первую кашу в печи, не отходя от нее ни на миг. Грна все не возвращалась. Сколько времени прошло? Немного успокаивало лишь то, что за окнами все ещё было светло.

От нечего делать я уселась сортировать травы, а после найденным в одном из ларей шнуром вязала их в снопы и подвешивала на колышки сушиться. Даже малыши не стали отлынивать, а помогали мне по мере сил.

День прошел очень быстро.

Грна вернулась лишь поздно ночью.

— О, Господи, — всплеснув руками, бросилась к женщине. — Что случилось?

Но, конечно, она не могла меня понять. Вся в крови и каких-то ошметках, Грна, тяжело ступая, побрела к гнезду. А увидев мирно сопящих малышей, села прямо на пол и расплакалась.

Я бросилась раздувать угли в печи, чтобы нагреть воду, которой осталось совсем мало. Растормошив женщину, как умела, начала обрабатывать раны, шипя на Грна, которая мешала мне, пытаясь погладить по голове.

— Мг-мрм?

— Понятия не имею, о чем речь, — отозвалась устало. — Но давайте уже спать?

Интересно, куда делся их папа?

* * *

Так и получилось, что я стала няней малышам, постепенно изучая сложный, полный рычащих и шипящих звуков язык. Хозяин дома Рдхадр постоянно пропадал на добыче еды и прочих нужных вещей. И можете представить мой шок, когда оказалось, что местные додумались спускаться к первому из щитов и обмениваться товарами с искателями. Во внешнем мире необычайно ценились и редкие травы, и шкуры, клыки и железы необычных зверей Плато. А ещё изделия.

Хозяйка дома Грна занималась огородом и домом, а ещё она умела красиво плести разнообразные вещи из высушенных и окрашенных нитей из лиан: одеяла, ковры, сумки, пояса. Делать из особой глины всевозможные предметы обихода или, например, ножны для меча. Все это искателями ценилось необычайно, обладая пророй невероятными свойствами. Так, например, плащи из лиан не промокали и хранили тепло в любую погоду. А пряжа из шерсти голубого варрнага была прохладной, даже если ее бросить в огонь.

При всем этом хозяева дома не носили на своих телах ни украшений, ни одежды. Ничего, помимо поясов с навесными карманами и крюками. Даже меня пытались сначала раздеть, правда, потом смирились.

Я кормила, купала и выгуливала малышей, у которых пока не было официальных имен, но, кажется, приживутся выданные мной. А еще я громко кричала, если считала, что нам грозит малейшая опасность: не все из лиан были прирученными, да и других желающих полакомиться мясом хватало. Всего в городе жило около десяти таких семей, как наша, но тесноты местные не любили, так что общей защиты поселения не было. Именно так и пострадала в тот самый первый день Γрна, возвращаясь с добычи лиан. Ее, утомленную тяжелой работой, просто подстерег хищник, роющий норы под землей. Ступил, где не стоит, и добро пожаловать к целому семейству на обед. В качестве основного блюда.

А вот фалварт все не приходил в себя. Прошло уже три недели. Его раны давно затянулись, кожа на лице была светлой и здоровой, дыхание ровным. Я поила, кормила его отварами трав и мясными бульонами, мыла и разговаривала с ним, делясь страхами и переживаниями. Но разбудить мужчину у меня никак не получалось. Что делать я не знала.

Адам РеВарт

Я не мог не пойти за ней и не мог отправить кого-то другого. Кто лучше меня владеет мечом? Кому еще Раш разрешит пользоваться его магическим кристаллом? Кто будет стараться столь же сильно?

Я без особых проблем пробрался в замок ДеРейста. Используя навыки маскировки и магические особенности кристалла, с легкостью преобразовывал свои жизненные силы в магические и помогал себе заклинаниями, продвигаясь все ближе к месту, где все четче ощущал биение жизни своей пары. Тогда я даже радовался отсутствию эмоций. Они не мешали, не отвлекали — меня вел вперед холодный разум. А когда попался в хитро расставленную ловушку, даже рассмеялся от нелепости ситуации. Мору все понял — он меня обыграл. Он мог не знать, кого именно ждет, но то, что Яна меняется, постепенно превращаясь в фалварта, не заметить было невозможно, а значит она пара кого-то из нашего рода.

Я подозревал об этом, но был слишком самонадеян — и вот расплата. Несколько дней я держался лишь на силе воли и щитах, так умело наложенных Рашем, что маг дома ДеРейст не сразу смог их сковырнуть. После осталась лишь сила воли. И самым поганым во всем этом было то, что палач даже не задавал никаких вопросов — это было ни к чему. Все, что бы не захотел узнать, Зейт мог выведать через свою сеть шпионов, которую мы все никак не можем вычислить полностью, постоянно убирая лишь тех, кого проще всего вычислить — шестерок. Мои знания врагу были ему ни к чему. Он просто наслаждался тем, что я сам попал к нему в руки.

Не знаю, сколько времени прошло. Последние часы выдались особо тяжелыми, я уже готов был умереть, внутри смирившись с тем, что проиграл везде и во всем. А затем они привели Яну. Все исчезло. Буквально все. Я был парализован заклинанием, напичкан разнообразными ядами, которые палач неизменно обильно наносил на все свои инструменты, но в тот миг не существовало даже боли. Только она. И лишь тогда я понял, о чем именно говорила ведьма: Яна так сильно сопереживала мне, что это была своего рода любовь. Еще не совсем то, что нужно, но уже достаточно, чтобы лед в моей груди тронулся.

А после мой хитрый и коварный враг перебросил нас порталом на Плато. Сначала, поняв где мы, даже несмотря на ужасную боль, я едва не расхохотался: Яне здесь ничего не грозило даже с ограничительным проклятием. Но как? Как это возможно?! Неужели исследователям Зейта удалось восстановить утраченные технологии абсолютных порталов?

Затем я увидел лиану, о злобе и агрессивности ко всему живому которой у нас слышали даже дети. Все остальное отошло на второй план. Как я могу помочь? Тело откликалось с трудом. Казалось, я все более утрачиваю контроль. И, лишь проговаривая предупреждение о лиане, вспомнил, как Яна рассказывала мне, что уже встречалась с этим монстром ранее и едва не погибла. А затем снова вошло в силу ослабленное на время заклинание паралича, лишив меня возможности сделать хоть что-то. Я все слышал и понимал, но даже моргнуть по своей воле не мог.

День. Два… Месяц. Я мог только лежать, прислушиваться и думать-думать-думать. Стены темницы, в которой оказался заперт, поддавались неохотно, но день за днем я подтачивал их неимоверными усилиями со своей стороны.

А Яна ухаживала за мной и даже ни разу не пожаловалась. Она была и няней трем малышам, но успевала всегда и везде. А еще она разговаривала со мной каждый вечер, рассказывая о своем дне и не давая мне тронуться умом от бездействия.

Я не мог в полной мере чувствовать и переживать эмоции, но и не восхищаться, отдавая должное силе духа, запертом в хрупком девичьем теле, тоже не мог. Она была достойнейшей из женщин во всем мире.

Лорд РерШарт

— … объединенными силами удалось в рекордные сроки подавить восстания на юге и западе. Сейчас по всей стране как раз начинаются судебные слушанья по поводу замешанных в них лордах… — тихо бубнил себе под нос королевский докладчик. Я не вслушивался: все это и даже больше еще раньше узнал от своих подчиненных. Неплохо сработали.

Дождавшись окончания, Ариим благодарно кивнул, отпуская вояку.

— Никто не ожидал, что вы поддержите нас. Не могу выразить, как благодарен…

— Да я и сам от себя не ожидал, — сказал задумчиво. — Даже не могу сказать точно, зачем во все это влез. Теперь еще порядок наводить, а после его поддерживать. — От тяжелых мыслей разболелась голова.

— Возможно, дом РеВарт не так силен как ваш, но и сами бы мы справились! — Его Величество вскочил на ноги, в очередной раз напоминая мне о том, насколько же он юн по меркам фалвартов.

— Да. — Спорить было лень, а благодарность, даже золотом, мне была ни к чему. — Только какой ценой? — Не ожидавший моего согласия Ариим сел и задумался. — И, скажу тебе по секрету, узнав о том, что РеВарты ослабли, тут же полезла бы с востока саранча, а с запада змеи — наши соседи. И нет! Что вы! Никакой войны — только дружественная помощь правящему дому. Которая осталась бы на наших землях навсегда.

— Я это понимаю.

— Вот и не дерзи старшим.

Ариим вскинулся, но промолчал.

— Поиски не дали результатов?

— Нет. — Я встал и подошел к окну, за которым в наступавших сумерках едва виднелись черты крыш городских домов. — Мои подчиненные разнесли крепость Зейта по кирпичикам, допросили всех и каждого, но узнать смогли лишь то, что портал был необычным и работал на силе артефакта из Плато.

— Портал в Волшебный лес?

— Возможно. Но пока несколько групп доберутся до щитов, пока преодолеют их… Время… А Яна без своих умений. Адам же… — Я не договорил. Незачем. И так все понятно.

— Раш работает над магическим поиском. У нас есть кровь брата.

Я кивнул, показывая, что услышал. Как и много лет назад, у меня есть лишь надежда.

Яна Сарч

— Яна. — Голос был таким тихим и слабым, что вначале я даже не поняла, что именно слышу. — Яна?

Бросив работу, я подбежала к очнувшемуся фалварту.

— Ты очнулся! Ура! — На радостях мне захотелось мужчину расцеловать.

— Здесь нет ограничивающей магии, — выдавил из себя с трудом.

— И что?

— Я слишком слаб, чтобы остановить… Прости.

И тут я заметила, как на предплечьях, на животе и щеках Адама начинают проступать светящиеся белым светом символы.

— Это что? — спросила с испугом, заметив, как исказилось от боли лицо мужчины. А затем, словно книга была прямо передо мной, перед глазами всплыла строчка из энциклопедии: «… Представители мужского пола обладают способностью к метаморфизму, являющейся отражением их внутренней сути…»

И что? Вот прямо сейчас? Как-то я не готова увидеть «отражение его сути».

— Грна! — завизжала так громко, что сама от себя не ожидала.

Женщина на пороге дома появилась моментально.

— Что случилось? — Я показала дрожащей рукой на словно переливающиеся от знойной летней дымки черты мужчины, но меньше вопроса в глазах Грна не стало. Кажется, она не видела ничего странного в происходящем. — Очнулся? Хорошо. — И ушла.

А пока я отвлекалась на явно ненормальную с моей точки зрения реакцию хозяйки, фалварт без лишних спецэффектов превратился в… волка. Размером с теленка и клыками, как у саблезуба. Шерсть длинная, густая, темно-серая. Уши торчком. Хвост короткий совсем. Когда он пошевелился, снова открывая глаза, заметила, что у него не лапы вовсе, а ладони с длинными многосуставчатыми пальцами и внушительными когтями на них. Причем как спереди, так и сзади.

Узнаваемо-красные глаза фалварта вопросительно посмотрели на меня со звериной морды, а я едва не рассмеялась, впадая в истерику. Вот так у меня всегда: хоть стой, хоть падай. Хоть смейся, хоть плачь. Но рука сама потянулась к мягкой шерсти между ушами волка, а губы растянулись в мягкой улыбке.

— Ну, привет, что ли?