Ахальо уже по десятому кругу пел эту кабацкую песню. Голос его был слегка охрипшим и грустным, отчего, вместо положенного веселья, песня наводила на него смертельную тоску, однако петь он не переставал. Егор дремал, мерно покачиваясь в седле, и Ахальо краем глаза наблюдал, как бы мальчонка не свалился.

Он приподнял наполовину пустой бурдюк, сделал два глотка и оттер губы. Ему было страшно. Он, конечно же, раньше убивал людей, но это было во время той короткой кампании, о которой он уже почти забыл. И вот теперь ему все время казалось, что мертвец неотступно следует за ними. Тем более что изменившийся к ночи пейзаж соответствовал настроению чародея.

Поля сменились густыми зарослями леса. Раскидистые ветви деревьев царапали медленно плывущие облака, из-за которых нет-нет ухмылялась щербатая луна. Она была похожа на бесформенный кусок камня, волею судьбы оказавшийся на небосводе. Привычные взгляду чародея два спутника планеты исчезли, звезды перемешались, он не узнавал небо над собой.

Где-то в зарослях вскрикнула птица или зверь, и чародей вздрогнул от неожиданности. Он инстинктивно потянулся к зикху, пытаясь вспомнить какое-нибудь охранное заклинание. Но мысли в его голове путались от избытка эмоций и выпитого вина — второй бурдюк подходил к концу.

Ахальо судорожно замотал головой, стараясь рассмотреть источник шума, но безуспешно, луна скрылась за очередным набежавшим облаком, и лес погрузился в зловещий мрак. Он с трудом разбирал дорогу, стараясь не сбиться с тропы, на которую они выехали, когда покинули лагерь разбойников. Громко хрустнула ветка под копытами животного, и Ахальо почувствовал, что кто-то со всей силы потянул его за подол рубахи. Он дернулся в сторону от невидимого противника, размахивая руками, отчего остатки вина пролились на холку ездового зверя, и животное, громко всхрапнув, дернуло боком. Потеряв равновесие, Ахальо принялся заваливаться набок. Раскинув руки, он инстинктивно попытался за что-нибудь схватиться, но, не удержавшись, упал на мягкую траву, устланную прелой листвой. Раздался треск, и ему на спину упала ветка, зацепившаяся за подол рубахи.

— Ахальо! — раздался тревожный крик Егора.

— Тут я, малец, — простонал чародей, подымаясь на ноги. Он с силой тер ушибленную спину, держа в другой руке пустой бурдюк. Осознав, что тот пуст, чародей с раздражением отбросил его в сторону и схватил животное за узду.

— Где мы? — почему-то шепотом спросил мальчик.

Ахальо, дернув за узду норовившего убежать зверя, прищурился, вглядываясь в темноту, и пожал плечами:

— Да кто его знает, малец. Надо бы подумать.

Он пошарил руками по полам одежды, достал папиросу и прикурил.

— Темно, не видно ни черта, — с досадой сказал чародей.

— Ага, — кивнул в ответ Егор.

Тяжело вздохнув, Ахальо поднял с земли обломившуюся ветку. В тающем свете луны Егор разглядел, как чародей простер над концом ветки руку, сотворил едва заметные пассы, и дерево тут же занялось голубоватым пламенем огня.

Подняв импровизированный факел высоко над головой, Ахальо осветил им место вокруг их незапланированной стоянки. Вокруг них высились, протягивая к заблудившимся путникам корявые ветви, черные деревья. Тропы, по которой они могли ехать, не было, кругом росла высокая, выше колен, трава. Между ног чародея проползло какое-то животное, и он от испуга едва не выронил факел из рук.

— Фух, что за тварь, — брезгливо затопав ногами, взвизгнул Ахальо и принялся шарить факелом вокруг себя, но животного уже нигде не было.

— Мы заблудились? — робко спросил мальчик.

Чародей сделал затяжку и, бросив под ноги окурок, затоптал его.

— Похоже, что так, малец, — прохрипел он.

— И… куда нам теперь идти? — чуть не плача спросил мальчик.

— Не кисни, — подмигнул спутнику чародей. — Ахальо что-нибудь придумает. Ахальо всегда что-нибудь придумывает, — добавил он едва слышно.

Чародей взял животное под уздцы и двинулся вперед в чащу леса, освещая путь горящей веткой. Деревья словно расступались перед ними, освобождая путникам дорогу. Они шли вперед, пока не уткнулись в глухую стену из толстых сухих деревьев. Мертвые сучья словно в немом крике застыли, пронизывая острием застывший ночной воздух. Глухая тишина взрезалась истеричным криком какого-то животного и снова обрушилась на путников.

— Тупик, — поежившись, словно от холодного ветерка, пробормотал Ахальо.

— И куда нам теперь? — растерянно повторил Егор. — Обратно?

— Надо подумать, — почесал бороду чародей. — Погоди, что это?

Отбросив в сторону поводья, он прильнул между стволов деревьев, вглядываясь в густую темноту. Ему показалось, или там действительно что-то было? Что-то похожее на…

— Замок Замерших Надежд, — выдохнул Ахальо, разглядев острые пики башен, взмывающих в бесконечный небосвод.

— Замок? — переспросил Егор.

— Ну да, — нетерпеливо ответил чародей, перебираясь на другое место, чтобы получше разглядеть строение. На миг ему показалось, что это всего лишь макушки стоящих сплошной стеной деревьев по ту сторону преграды. Но тут на миг мелькнула непривычная луна, и чародей явно рассмотрел горбатые строения замка.

Он обернулся к Егору и с едва слышным ликованием произнес:

— Если это тот замок, о котором я думаю, то нам неслыханно повезло, малец! Только вот надо бы найти проход между этими треклятыми деревьями.

Он с досадой стукнул по стволу высохшего дерева.

— Придется идти в обход, — возбужденно сказал Ахальо, теребя в руках поводья. — Чего ж мы ждем, пошли! — нетерпеливо сказал мужчина, словно Егор задерживал их.

Широким шагом он пошел вдоль преграды, ведя за собой животное.

— А зачем нам этот замок? — спросил Егор, разглядев в просвете между деревьями пугающие очертания. — Может, поедем дальше?

— Все не так просто, малец, — взволнованно сказал Ахальо. — Я слышал про Замок Замерших Надежд еще будучи маленьким подмастерьем. Набитый до отвала всякими артефактами и драгоценностями, он таит в себе еще одну важную для нас тайну — переход по ту сторону изменений! Не раз я слышал истории, что есть такой замок в изменениях, который сокращает путь раз в десять! Причем не каждому он является, малец. Судя по всему, тебе просто повезло, что с тобой рядом есть я. Да блин, где же проход к этому чертовому замку!

Ахальо в сердцах топнул ногой и остановился, оглядываясь по сторонам.

— Вон же он, — воскликнул Егор, показывая на едва заметную арку, черневшую в плотной стене деревьев. И тут же пожалел об этом, ему не очень хотелось приближаться к пугающему строению.

Чародей посмотрел в сторону, куда указывал мальчик, и широко улыбнулся.

— Да ты глазастый, малец! Молодец. Пошли.

Позвав следовать за собой кивком головы, он более уверенно зашагал вперед к едва различимому проходу среди деревьев.

Чем дальше они продвигались, тем мельче и чахлее выглядела трава под ногами, пока совсем не исчезла — вместо нее была корка словно запекшейся земли. Егор наклонился, чтобы разглядеть землю в отблеске факела, и подивился — уж очень эта земля напоминала ему асфальт.

Они въехали в проем, и животное Ахальо, фыркнув, поднялось на дыбы, отказываясь идти дальше.

— Что с тобой, — проворчал чародей, ласково поглаживая животное по морде, но то в ответ замотало головой.

— Смотрите, — прошептал побледневшими от ужаса губами Егор и указал рукой в вязкий полумрак.

Обернувшись на жест, Ахальо вытянул руку с факелом вперед, освещая пустырь перед входом в замок, и едва не выронил ветку из рук. Выглянув на миг из-за тучи, луна выхватила часть пустыря, и он увидел, как у стен и стволов деревьев сидели и лежали люди, застывшие в самых разнообразных позах. Десятки и сотни тел. Языки пламени факела отразились в зрачках открытых и вперившихся в небо глаз, и Егору на миг показалось, что вот-вот они встанут и набросятся на них, чтобы растерзать живую плоть своими холодными мертвыми когтями.

— Демоны меня подери, — прошептал чародей, облизав вмиг пересохшие губы. — Что тут происходит?

— Поедем отсюда, — плаксиво взмолился Егор, но мужчина пропустил его просьбу мимо ушей.

Неуверенной походкой он подошел к ближайшему телу и, присев на корточки, попытался заглянуть в его лицо. Нахмурившись, он протянул руку и, едва не вздрогнув от тихого вскрика мальчика, притронулся к шее лежащего.

— Невероятно, — прошептал он и перевернул человека на спину.

Это был мужчина лет двадцати трех. Его светлые длинные волосы разметались по земле, а широко открытые глаза с огромными пятнами зрачков безучастно смотрели в холодное небо. На мертвенно бледной коже на мгновение проскочил лунный зайчик и скрылся за покровом набежавших туч. Одежда на мужчине была богатой, но, на взгляд чародея, очень уж старомодной. Так не одевались по крайней мере лет сто.

— Зачем Вы его трогаете, этого мертвеца? — дрожащим голосом прошептал Егор.

Ахальо с хмурым видом обернулся на голос мальчика и медленно произнес:

— Я не уверен, что он мертв. По крайней мере… — не договорив, он взял тело за запястье и замер. Помедлив, он сказал: — Такое чувство, что он спит. Они, — поправился чародей. — Они все. Спят.

Отпустив руку мужчины, он встал и сделал шаг назад.

— Жутковатое место, — прошептал Ахальо.

— Может, поедем уже отсюда? — плаксиво повторил мальчик.

— Нет, — неожиданно жестко ответил чародей. — Будучи еще ребенком, я слышал про этот замок, про то, что не каждому открывается его месторасположение и, найдя его, я не намерен отступать.

Оглядевшись в поисках привязи, он привязал животное, снял вещевой мешок и, осторожно переступая через тела, пошел в сторону белевших деревянных дверей, которые, судя по всему, вели внутрь цитадели. На миг остановившись, он оглянулся на Егора и спросил:

— Малец, ты тут меня подождешь или все-таки составишь мне компанию?

Икнув от страха, Егор быстро слез с животного и, перепрыгивая через каждое лежащее тело, подбежал к чародею. Ахальо широко улыбнулся и потрепал мальчика по голове:

— Молодец, малец. А ты храбрее, чем я думал.

С этими словами он взял ребенка за руку и толкнул массивную дверь.

Вопреки ожиданиям Егора, не было никакого противного скрипа, дверь не открылась с глухим стуком, и на них не налетели полчища мертвецов. Едва чародей дотронулся до створок (это больше похоже на пластик, чем на дерево, отметил про себя Егор), двери сами собой распахнулись, разъехавшись в разные стороны (как двери в «Звездных войнах»). Вместо запаха тлена на них пахнуло прохладой хорошо вентилируемого помещения. Егор знал, что штука, вызывающая такой холод, в его мире называется кондиционер. Интересно, а тут наверняка для таких целей использовали магию. Едва они сделали шаг вовнутрь, как по краям высокого белого потолка пробежала змейка огней, и матовый приглушенный свет возник из-под скрытых наверху панелей. Словно светился сам контур потолка. Неужто это тоже магия?

— Ахальо, — начал он, решив поделиться данными догадками у чародея, но тот лишь цыкнул на мальчика и пошел дальше. Факел он бросил на пол и затушил, оставив палку лежать на гладком, словно каменном, полу. Но это был не камень. Какой-то твердый линолеум, решил Егор.

Коридор с ответвлениями в разные стороны уходил вглубь замка, насколько хватало глаз, и мальчик решил, что он не соответствует тем размерам цитадели, что они видели снаружи.

Осторожно ступая, они шли по коридору мимо закрытых дверей, лестниц и ответвлений.

— Куда мы идем? — попытался спросить Егор, но Ахальо вновь на него шикнул.

— Тише, малец. Ты разве не слышишь?

Мальчик замер и прислушался. Определенно, он ничего не слышал.

— Прекрасно, — прошептал чародей. — Я еще ни разу не слышал, чтобы так прекрасно пели. Пойдем! Надо найти тех прелестниц, что так поют!

Он дернул мальчика за руку, и они пошли дальше по уходящему во тьму коридору. Обернувшись, мальчик увидел, что за их спиной огни погасли, и они оказались в пятне света, которое неотступно следовало за ними.

Пройдя еще метров сто, Ахальо остановился у двух разветвлений и, немного поколебавшись, шагнул в правый проем. Короткий коридор внезапно оборвался, и путники оказались в темном помещении. Словно по волшебству, по периметру огромного купола задрожали розоватые огоньки. Сперва они вспыхнули в дальнем конце, затем пробежались по кругу, оставляя легкие всполохи, и огромная круглая зала выступила из сумрака. Теперь и Егор услышал какое-то пение, словно приглушенное огромной толщей воды.

В самом центре помещения возвышался круглый выступ, устланный мехами и покрывалами. Сверху он венчался балдахином, а внутри сидели неописуемой красоты три девушки. Они полусидели-полулежали друг рядом с другом, расчесывали волосы, и из их уст лилось то самое пение, которое, по мнению Егора, и услышал чародей, с точки зрения Егора, больше похожее на вой. Теплый свет играл бликами на блестках их полупрозрачной одежды, из-под которой виднелись формы, приведшие Ахальо в трепет. Светлые, черные и рыжие волосы причудливо переплетались в тонких пальцах девушек под серебряными гребнями.

— Они божественны, — выдохнул Ахальо, не обратив внимания на серебро и, бросив мешок на пол, медленно, словно зачарованный поплелся к прекрасным нимфам.

Раскрыв рот от вожделения, он остановился у подножия возвышения и, глупо улыбнувшись, поклонился:

— Мое почтение, дамы!

Но девушки не обратили на него никакого внимания. Они продолжали что-то тихо напевать и расчесывать волосы. Сложив руки в умоляющем жесте, чародей упал на колени и влюбленными глазами принялся рассматривать прелестниц.

— Умоляю, — прошептал он, — хоть одну улыбку, хоть одно слово…

Егор стоял и наблюдал за ним, выпучив глаза. От самоуверенного и немного нагловатого чародея не осталось и следа, перед ним была какая-то тряпка, готовая, чтобы ей помыкали.

— Ахальо, — позвал он спутника. — Нам надо идти. Вы помните?

Но мужчина его не слышал. Он стоял на коленях и продолжал смотреть с вожделением.

— Ахальо, — повторил Егор и сделал несколько шагов по направлению к чародею.

Тут его взгляд привлек некий предмет, белеющий за возвышением. Присмотревшись, мальчик вздрогнул от страха и почувствовал, как у него на затылке зашевелились волосы. Там лежала груда человеческих костей. Завертев головой, он с ужасом обнаружил, что в комнате полно останков людей.

— Ахальо, — в истерике вскрикнул Егор. Он подбежал к чародею и принялся что есть силы теребить его за плечо. — Ахальо, очнитесь! Мы погибнем здесь!

Мужчина с глуповатой улыбкой на лице обернулся к мальчику и вяло ответил:

— Отвали, малец, не видишь, дядя занят.

Затем он вновь повернулся к девушкам и что-то замычал, словно подпевая им.

Егор замер как вкопанный. Что за чертовщина творилась, он не мог понять. Вздрогнув, словно очнувшись, он кинулся к вещевому мешку и принялся в нем что-то искать. Наконец он вытащил свою кольчужку и потряс ею прямо перед самым носом чародея:

— Я не отдам Вам это, слышите? — закричал мальчик. — Не отдам! Если Вы не встанете и не выведете нас отсюда!

Вместо ответа Ахальо махнул рукой, словно отгоняя надоевшую муху и, не оборачиваясь, проронил:

— Пофиг.

Егор так и замер от потрясения. Он обернулся, словно ища что-нибудь. Наконец его взгляд наткнулся на лежащий неподалеку странный предмет. Он поднял его и повертел в руках, рассматривая со всех сторон. Находка была тонкой и широкой, по габаритам размером с ладонь взрослого человека. Корпус был сделан из серебристой пластмассы, а с другой стороны блестело черное матовое стекло. Для Егора было загадкой предназначение предмета, но раздумывать и гадать он не стал. Размахнувшись, он со всей силы швырнул находку в сторону воющих девиц. Сделав кульбит, прямоугольник блеснул матовой поверхностью в отсвете розоватой полоски света под куполом и с треском разбился о невидимую преграду, не долетев метра до трех нимф. Осколки стекла и пластмассы рассыпались по полу, частично попав на лицо чародея, но тот не обратил на это никакого внимания. Он продолжал таращиться на девушек, все также стоя на коленях. Егор заметил струйку слюны, стекающую с уголка губ Ахальо, и его передернуло от отвращения.

— Да что же тут происходит? — с бессильной злобой прошептал Егор, сжав кулаки.

Он подошел вплотную к возвышению и протянул руку, пытаясь нащупать преграду, о которую разбился странный предмет. Его догадка подтвердилась. Пальцы коснулись холодной преграды и тут же заныли от боли, синие искры ледяным дождем упали на пол.

Резко отдернув руку, Егор принялся махать ей, стараясь унять боль. Сунув онемевшие пальцы в рот, он обошел возвышение со всех сторон, разглядывая поющих девиц и натыкаясь на белеющие под ногами кости. Если не считать девиц и останков попавших под чары нимф путников, в куполообразном помещении больше ничего не было. Мальчик посмотрел на Ахальо и попытался прикинуть, как долго тот сможет простоять на коленях, пуская слюни на полуголых девиц. Увидев опущенные книзу уголки губ и залегшую между бровями складку, которой раньше не было, Егор обеспокоился — чародей менялся на глазах, причем не в лучшую сторону. Надо было что-то предпринимать, и чем быстрее, тем лучше.

Еще раз беспомощно осмотрев комнату, мальчик понял, что здесь делать нечего. Он не видел ничего, что могло бы заткнуть воющих девиц. Собрав волю в кулак, он вышел из комнаты. Едва мальчик ступил в коридор, в такт его шагам принялись вспыхивать огни на потолке. Пройдя вперед, он наткнулся на дверь. Прикоснувшись к ней, Егор почувствовал под ладонью тепло странного материала, похожего на пластик. Дверь бесшумно скользнула в сторону, открывая темные недра. Задержав дыхание, словно он собирался нырять под воду, Егор вошел внутрь помещения. Вспыхнул приглушенный свет. Комната оказалась небольшой, метра три на четыре. У дальней стены стоял длинный во всю стену стол, а около него четыре стула. Подойдя к столу, Егор с удивлением заметил, как стена принялась дрожать и становиться прозрачной, исчезая прямо на глазах. А за стеной он разглядел девиц и стоящего на коленях чародея. В верхнем правом углу был выделен рамкой квадрат, словно телеэкран, в котором лицо Ахальо было увеличено с такой четкостью, что мальчик разглядел даже капельки пота, застывшие на его висках. Егор в жизни не видел экранов, которые могли быть такими тонкими и практически незаметными. Поверх изображения появлялись и исчезали странные закорючки, похожие на надписи.

Мальчик посмотрел на стол. Сероватый пластик волнообразной формы. Ничего примечательного. Он провел рукой по поверхности и тут же отдернул ее, словно обжегся — там, где коснулась его рука, на поверхности выступили непонятные символы, словно зажглись голубоватые огоньки. Секунд через десять огоньки начали затухать, пока совсем не исчезли. Не найдя ничего подходящего, Егор тяжело вздохнул, развернулся и вышел в коридор. Дверь за ним бесшумно закрылась. Он прошел дальше по коридору и остановился у следующей двери. Немного подумав, мальчик прикоснулся к ней. Ничего не произошло. Дверь не открылась. Тогда он надавил сильнее, и по контуру дверного проема вспыхнули тревожные красные огни. Отпрянув от неожиданности, мальчик навалился всем телом, пытаясь открыть дверь, но безуспешно. Ему вдруг показалось, что за той дверью что-то есть, что могло бы помочь освободить Ахальо, и ему надо непременно проникнуть туда.

Привстав на цыпочки, мальчик принялся обшаривать пальцами каждый миллиметр двери, стараясь найти нечто, что могло бы открыть помещение. На уровне глаз он нащупал небольшое углубление, великоватое для его пальца, но вполне подходящее для указательного пальца взрослого человека. Красный свет перестал моргать, словно застыл, и на уровне глаз мальчика на двери появилась черная полоска, похожая на стекло странного предмета, который он разбил о невидимую преграду в комнате с девицами.

— Смотрите прямо перед собой и не двигайтесь, — мягкий голос прозвучал в его ушах. От неожиданности мальчик вздрогнул и завертел головой, словно пытался разглядеть того, кто это сказал.

— Пожалуйста, смотрите прямо перед собой, — повторил голос, и Егор решил повиноваться.

Взглядом он вперился в черное стекло и не мигая некоторое время всматривался в свое отражение. Он уловил легкое движение на стекле, после чего голос произнес:

— Генетическое совпадение: Определено. Класс: Земля. Ранг: Исследователь. Доступ разрешен.

Черная полоска стекла исчезла, и дверь бесшумно отъехала в сторону.

Вздрогнув от неожиданности, Егор осторожно просунул голову в черное чрево помещения и неуверенно сделал шаг вперед. Под ногами у самых стен задрожали огоньки, и из-под серых полосок, похожих на плинтуса, по полу разлился матовый белый свет. Комната была пустой. В ней не было ничего, кроме барельефного постамента, над которым кружился кристалл. Егор увидел в нем что-то знакомое. Само помещение было круглым, наподобие арены цирка: стены расширялись к потолку, и над полом нависал огромный купол. Едва появилось освещение, по полу и потолку заскользили странные формулы и фигуры девушек, что-то наподобие тех, у которых в пугающем экстазе застыл чародей.

Мальчик подошел к стенам и опасливо дотронулся до них, пытаясь тенью прикрыть написанные формулы. Но ничего не получилось. Оказалось, что, несмотря на мерцание, они не проецировались на стены, а наоборот, светились изнутри.

Обойдя вокруг постамента, Егор подозрительно осмотрел парящий в воздухе кристалл. Недоверчиво хмыкнув, он провел рукой над странным предметом, словно надеясь наткнуться на невидимую нитку, на которой он мог бы держаться. Ничего. Тогда он быстро, словно мог обжечься, провел рукой под кристаллом, но его пальцы ничего не ощутили. Лишь на миг надписи на стенах и потолке стали менее яркими.

Облизав пересохшие губы, Егор протянул руку вперед и дотронулся до прозрачного камня. На ощупь он был теплым, словно что-то его нагревало. Набрав побольше воздуха и закусив нижнюю губу, мальчик схватил кристалл и потянул на себя. В одно мгновение комната вспыхнула опасно красным цветом, и в ушах раздался сводящий с ума вой. Музыка не умеет говорить, но мальчик готов был поклясться, что он расслышал слова тревоги в этой какофонии звуков. Испытав животный ужас, он вернул руку на постамент и разжал пальцы. Кристалл воспарил на своем прежнем месте, красные огни сменились белым светом, а удушающий сознание вой стих.

Надписи, пропавшие на время отсутствие кристалла, вернулись на свои места, и продолжили мерцать холодным синим сиянием.

— Интересно, а если сделать так, — пробормотал Егор и запустил руку в карман штанов.

Покопавшись в недрах одежды, он извлек кристалл, подобранный на развалинах возле замка Железного Короля. Держа камень между большим и указательным пальцами, мальчик приблизил его к висящему в воздухе артефакту, прищурил глаз и оценивающим взглядом окинул оба предмета. Похожи, бесспорно похожи. Словно вышли из-под рук одного мастера.

— Или станка, — пробормотал мальчик и прикрыл глаза.

Он досчитал до десяти, успокаивая участившийся пульс, совсем как его учил когда-то отец, а затем широко распахнул глаза. Сосредоточившись, он раскрыл левую ладонь над парящим кристаллом. После этого рядом вытянул руку с зажатой находкой. Быстрым движением он схватил парящий артефакт и тут же на его место поставил находку.

Для чего он это сделал, Егор не мог дать однозначного ответа. Если бы его спросил об этом Ахальо, то мальчик ответил бы что-то вроде того, что так ему подсказал голос внутри. А может, не было никакого голоса? Но Егор был уверен, что поступает верно.

Едва он отдернул руку с пойманным кристаллом, картинки на стенах и потолке поменялись. Теперь вместо формул и девушек он разглядел звездное небо, скопление галактик и туманностей.

Некоторое время мальчик стоял, раскрыв рот и любуясь появившейся картиной. Затем он резко развернулся и бегом выбежал из комнаты. За его спиной с едва тихим шипением закрылась дверь. Остановившись в коридоре, он с изумлением заметил, что и здесь по стенам заскользили рисунки звездного неба.

Не раздумывая больше ни секунды, он бегом помчался к комнате, где оставил чародея. Ворвавшись внутрь залы, мальчик оторопел от неожиданности. В нос ударила вонь затхлости и разложения. От роскошной обстановки не осталось и следа.

Приглушенный розовый свет сменился холодной синевой, на куполе расцвело звездное небо, а вульгарно разодетые девицы как-то обмякли и завалились друг на друга. Кисти их рук конвульсивно двигались в разные стороны, а рты судорожно открывались, словно пытались что-то сказать, но вместо чарующего пения доносились лишь скрип и чавканье.

У самого подножия подиума на пятой точке сидел Ахальо и судорожно икал. Завидев Егора, он попытался встать, но ничего не вышло. Он беспомощно оглянулся и хриплым голосом спросил:

— Малец, где мы? Что происходит? Помню, мы вошли в замок, а дальше, все как во сне… Прекрасные дивы, райские сады, волшебные птицы и колдовское пение… Что это было?

— Не знаю, — замотал головой мальчик. — Похоже на чье-то злое волшебство. Вы были как будто зачарованы.

И он пересказал события последнего часа. Ахальо помотал головой. Собрался с силами и грузно поднялся на ноги.

— Вот что, малец, — откашлявшись, произнес он. — Не знаю, что это было. Ты прав, похоже на сильную волшбу. Но нам пора убираться отсюдова. Тем более, чувствую, не все так просто в этом месте.

Мальчик тревожно оглянулся и с ужасом заметил какое-то шевеление в дальнем углу комнаты.

— Что там? — одними губами прошептал мальчик, показывая трясущимся пальцем в сторону.

Чародей проследил взглядом за его жестом и едва не подпрыгнул на месте.

— Е-мое, — прохрипел он. — Бежим, малец, отсюда, и чем скорее, тем лучше.

Он нагнулся за вещевым мешком, схватил за руку Егора, и почти что бегом они вышли из комнаты. Обернувшись на пороге, Егор с нарастающим ужасом увидел, как кости, разбросанные по полу, собираются в единый скелет какого-то ужасного существа.

Едва оказавшись в коридоре, Ахальо замотал головой в разные стороны, пытаясь определить, в какую сторону им бежать.

— Демоны меня побери, — бессильно процедил он, — с какой стороны мы пришли, малец?

Егор ткнул в сторону уходящего во тьму коридора:

— Оттуда.

Чародей прищурил глаза и с тревогой увидел тени, заплясавшие в отблесках вспыхивающего света.

— Кто это? — прошептал мальчик.

Он напряг зрение и увидел бредущих людей. Тех, кого они совсем недавно приняли за спящих.

— Бежим, — выдохнул Ахальо и дернул Егора в сторону за собой.

И они побежали. Пол под ногами принялся вибрировать, а с потолка посыпался песок и небольшие камни.

— Что это? — задыхаясь, спросил Егор. — Землетрясение?

— Не знаю, — сквозь зубы ответил чародей. — Но нам надо поспешить.

Они увернулись от упавшей балки и припустились бегом.

Мимо мелькала вереница дверей, но они даже и не думали останавливаться. Коридор петлял, уводя беглецов в недра неизвестности.

— Куда… мы… бежим… — задыхаясь, спросил Егор.

— Хороший… вопрос, — также задыхаясь, ответил Ахальо.

На несколько мгновений они остановились. Чародей согнулся, уперся руками в колени, и, надсадно дыша, посмотрел на мальчика.

— Где-то должна быть дверь, ведущая по ту сторону изменений, — отдышавшись, сказал Ахальо, не обращая внимания на песок, сыпавшийся ему на голову.

— Да их тут сотни, если не тысячи, — растерянно промямлил мальчик.

Прищурившись, чародей посмотрел на мальчика и сказал:

— Послушай, малец, думаю, дверь надо выбрать тебе.

— Мне? — округлил глаза Егор.

— Ага, — кивнул Ахальо. — Судя по всему, тебе везет в этих местах больше, чем мне.

— Но почему? — запротестовал было мальчик и осекся. — Вы и вправду так думаете?

— Ага, — повторил Ахальо и, посмотрев в сторону приближающихся теней, поспешно добавил: — Я думаю, надо бы поспешить. Хорошо?

Закусив губу, Егор нерешительно кивнул и, помявшись с ноги на ногу, робко пошел вперед по коридору, постепенно увеличивая скорость шага. Через некоторое время они уже бежали.

— И… куда… мы… бежим? — переводя дух, спросил чародей.

— Не знаю, — пожал плечами мальчик, бросая мимолетные взгляды на двери и ответвления в коридоре.

Внезапно он остановился и, сделав несколько шагов назад, замер перед дверью.

— И что? — переводя дух, спросил Ахальо.

Под ногами угрожающе загудела земля. Огромный валун упал буквально за спинами путников, и чародей инстинктивно пригнул голову.

Он было сунул руку в мешок за портсигаром, но, передумав, вытащил ее обратно. Несмотря на горевшие огнем легкие, курить хотелось неимоверно.

— Пока ты будешь думать, нас засыплет, — проворчал мужчина.

Егор застыл перед огромной дверью из мореного дерева, не сводя с нее глаз и, казалось, совсем не слышал чародея.

— Думаю, нам туда, — прошептал Егор, дотронувшись до многовековой двери.

— Ну так пошли, чего ждем, — вспыльчиво воскликнул Ахальо, толкая дверь рукой.

Но дверь не поддалась.

— Что за чертовщина? — удивился чародей. — Ну-ка, а если так?

Он всем весом навалился на дверь, но та не сдвинулась ни на миллиметр.

— Послушай-ка, малец, — оттерев пот со лба, сказал Ахальо. — А с чего ты собственно взял, что нам сюда?

— Не знаю, — пожал плечами Егор. — Просто подумал, что раз эта дверь отличается от тех других, пластиковых, то, скорее всего, она нам и нужна.

Чародей почесал подбородок и хмыкнул:

— Пласти… тьфу, что за слово? Что ж, в твоих словах есть доля правды, малец. Но, скажи на милость богов, как нам ее открыть? Может, стоить поискать другую дверь?

С этими словами он подхватил лежащий у ног мешок, но Егор схватил его за руку и воскликнул:

— Нет! Другие двери нам не нужны! Только эта!

Ахальо удивленно округлил глаза и сбросил мешок на землю.

— Ну, хорошо, хорошо, — он иронично поднял руки вверх. — Как скажешь, командор.

Засучив рукава, он вновь налег на дверь.

— Демоны меня раздери, — проворчал чародей, — даже ручки нет, схватиться не за что!

Он опустил руки и исподлобья посмотрел на Егора.

— Что скажешь, малец? Как дверь открывать будем? Вроде как ты мастер по открыванию колдовских дверей.

Последние слова были сказаны с плохо скрываемым сарказмом. Но Егор пропустил их мимо ушей. Он подошел вплотную к крепко сколоченным друг к другу доскам и принялся ощупывать их, словно силясь найти подсказку. Под ногами очередной судорогой задрожала земля, и Ахальо нервным голосом поторопил мальчика:

— Если думаешь, что можешь разгадать эту загадку, то поторопись, нас может засыпать в любой миг.

Егор ничего не ответил. Он лишь сдул прядь волос с глаз и, приподнявшись на цыпочки, дотянулся до верхней притолоки, едва выступающей над дверью из стены. Едва он до нее дотронулся, раздался легкий щелчок.

— Наконец-то, — проворчал Ахальо и толкнул дверь.

Но та вновь не поддалась и осталась на месте.

— Да чтоб тебе, — со злостью чародей пнул дерево ногой.

— Погодите, — тихо попросил Егор и принялся ощупывать дверь дальше.

Потайные рычажки был спрятаны и по бокам, о чем свидетельствовали еще два щелчка. Ахальо стоял в стороне, сложив руки на груди, и иронично поглядывал за действиями мальчика. На ссыпающийся с потолка песок он уже не обращал никакого внимания.

Упав на колени, Егор ощупывал пол у двери. Вскоре раздался еще щелчок, и дверь с едва слышным шорохом приоткрылась. Из щели пахнуло лесной свежестью, разбавив затхлый запах подземелья.

Завидев это, Ахальо встрепенулся, подхватил мешок и, подскочив к Егору, схватил его за руку и приподнял на ноги. Не дав сказать мальчику ни слова, чародей ногой распахнул дверь, втолкнул туда своего спутника и выскочил вслед за ним. За их спиной прокатилась новая волна дрожи, и огромный каменный блок упал буквально за спинами путников. Из дверного проема остался торчать лишь острый бок камня.

— Повезло, — прошептал чародей и посмотрел на Егора.

Тот лежал на прелой листве и беспомощно озирался. Ахальо поднял голову и осмотрелся. Деревья, кусты, клок черного неба, знакомые звезды, легкий ветерок. И запах реки.

— Где мы? — тихо спросил мальчик, словно опасаясь, что их могут услышать.

Не сказав ни слова, Ахальо поставил мешок в траву и, сделав знак молчать, осторожно двинулся к зарослям кустарника. Под ногой предательски хрустнула ветка, и ответом глухому щелчку был вскрик какого-то животного. Ахальо съежился и тут же пошел дальше. Он приблизился к плотно переплетенным ветвям кустарника и, просунув сквозь них пальцы, аккуратно раздвинул их в сторону.

За темной стеной листвы его взгляд уловил неровный отблеск костра, мост, переброшенный через серебрящуюся вдали реку, небольшое строение с двумя фигурками людей, шагающих рядом с ним. Метрах в двухстах от того места, где они оказались, шла вереница вьючных животных, подгоняемая двумя всадниками. Наперерез каравану из тени здания в свет костра вышел облаченный в форму человек с поднятой рукой. Кожаные доспехи и развевающийся за спиной голубой плащ. Ахальо готов был поклясться, что на нем изображены две змеи вокруг стебля цветка с четырьмя острыми лепестками. Зычный голос стражника развеял последние сомнения чародея:

— Таможня Дуумвирата! Приготовьтесь к досмотру каравана!