Егор с головой зарылся в пожухшую листву и замер. Он старался не дышать и весь превратился в слух. Мальчик прислушался, пытаясь уловить знакомые нотки голоса Ахальо, но безуспешно. Ни один из голосов не был ему знаком.

— Крейк, может, сделаем остановку ненадолго, — раздался один из голосов.

— Ты еще от гарнизона не успел отойти, а уже хнычешь, Глум, — раздался в ответ другой голос.

— Да я-то что, — виновато заговорил первый, — у меня сейчас через край польется.

— Обоссался, что ли? — насмешливо спросил третий голос.

— Да пошел ты, — беззлобно ответил Глум и добавил: — Ну так как, сержант?

Отряд остановился, и Егор услышал голос Крейка:

— Хорошо. Минута на то, чтобы подтянуть ремни и перевести дух. Не больше.

Глум радостно всхрапнул и Егор с ужасом услышал приближающиеся шаги солдата. Под подошвами сапог захрустели ветки и листья. Шаги смолкли буквально в полушаге от мальчика. До его слуха донесся шорох, а затем звук бьющей по сухим листьям струи. От неожиданности мальчик вздрогнул.

Это движение не осталось незамеченным. Солдат инстинктивно отпрыгнул в сторону и с чувством выругался.

— Твою к личу душу!

Егор затаился. Он совсем перестал дышать и не шевелился. Раздался шорох, и мальчик почувствовал, как ему в бок уткнулось что-то острое.

— Эй, ты кто? — совсем рядом раздался голос Глума. С нотками угрозы солдат добавил: — А ну вылезай, быстро!

Егор сжался в комок еще сильнее. Ага, сейчас, уже вылезает. Как бы не так!

Шорох усилился, и мальчик почувствовал как чья-то цепкая рука что есть силы схватила его за плечо. Он оторвался от земли и слегка приоткрыл крепко зажмуренные глаза. На него смотрела добродушная усатая физиономия солдата. Вытянутое худощавое лицо портил шрам через всю правую щеку, а из-под кустистых бровей на него смотрели простодушным взглядом зеленые глаза.

— Ты кто, мальчик? — удивленно спросил солдат, и Егор почувствовал кислое дыхание говорящего.

Некоторое время они смотрели друг на друга. Егор молчал, а солдат больше не задавал никаких вопросов. Наконец раздался раздраженный голос сержанта:

— Глум, ты там что, провалился, что ли?

— Никак нет! — откликнулся Глум. — Наткнулся на гражданского!

Со стороны сержанта донеслись едва слышимые ругательства.

— И что с того? — уже громче спросил он. — Он мертвый, что ли?

— Это ребенок, сержант!

Егор услышал хруст веток, и вскоре из-за валуна появилось гладковыбритое круглое лицо сержанта. Он с удивлением в глазах посмотрел на мальчика и присвистнул.

— Ну надо же. Ты кто такой, малыш?

Егор испуганно посмотрел на сержанта и, собрав всю свою волю в кулак, ответил:

— Я ни в чем не виноват! Я дядю жду! Отпустите меня, пожаааалуйста!

От испуга Глум разжал руки, и Егор упал в ворох сухих листьев. Поднявшись на ноги и отряхнув колени, мальчик затравленно посмотрел на Глума, сержанта и еще двоих подошедших солдат. Они были очень похожи на тех, что задержали их на таможне. Единственное, на их шеях были повязаны белые шарфы.

— Тихо, мальчик, тихо, — Крейк миролюбиво поднял руки и улыбнулся, отчего его лоснящееся лицо стало похоже на кошачью морду. — Мы не причиним тебе вреда. На, держи.

С этими словами он достал из заплечного мешка кусок сухаря и протянул его мальчику. Егор недоверчиво посмотрел на протянутую еду. Но чувство голода оказалось сильнее чувства страха и, немного осмелев, он тут же выхватил угощение и с хрустом разгрыз сухарь.

— Ешь, малыш, ешь, — тихим голосом сказал сержант и посмотрел на своих подопечных. — А вы что раззявили рты?!

Солдаты что-то забурчали, и каждый сразу же нашел себе дело: кто-то подтягивал амуницию, кто-то поправлял мешок. Один только Глум не шелохнулся. Ему было интересно узнать, кто этот мальчик и откуда. Он снял с пояса фляжку и протянул ее мальчику.

— Это вода, — пояснил Крейк.

Егор кивнул и, сделав несколько больших глотков, вновь принялся грызть сухарь. Когда с угощением было покончено, сержант присел на корточки, ласково заглянул в глаза мальчику и спросил:

— Так как тебя зовут?

Егор с недоверием посмотрел на солдата и буркнул:

— Егор.

— Егор, — повторил сержант. — Странное имя. А меня зовут Крейк. Это Глум, — он ткнул пальцем в нашедшего мальчика солдата. — А это Здвор и Драс, — он указал рукой на двух других. — Ты откуда прибыл, Егор?

Мальчик испуганно заморгал глазами и, немного поколебавшись, ответил:

— Издалека. С севера.

— И ты пришел один? — сержант изумленно округлил глаза.

— Нет, — помедлив, ответил Егор. — Я шел с дядей. Мы заночевали здесь. Он пошел в трактир, раздобыть еды. А я остался ждать его.

— И давно ты уже ждешь дядю? — спросил Крейк.

— С ночи, — ответил Егор и прикусил язык.

— Давненько, — присвистнул сержант. — А шли вы куда, с севера-то?

— На юг, в Йогльдир.

— Ну да, ну да, — закивал головой Крейк. — С севера на юг. Далековато, конечно же.

Он побарабанил пальцами по ляжке и сказал:

— Вот что, Егор. Дядя твой что-то запаздывает, мы тоже торопимся, нас ждут в, хм, соседнем расположении. И оставить тебя одного мы не можем. Тем более места здесь опасные. Был бы ты по ту сторону границы, все было бы по-другому. А здесь, в Дуумвирате, закон предписывает всех найденных детей, оставшихся без присмотра, доставлять в Городское Собрание.

— Но я не маленький, — запротестовал Егор, на миг представив, что его сейчас могут увести эти солдаты в неизвестном направлении, и он больше никогда не встретит Ахальо, а значит не сможет попасть домой.

— По законам Дуумвирата, — вздохнул Крейк, — ребенком считается любой гражданин, не достигший пятнадцатилетнего возраста. Ты ведь не будешь утверждать, что тебе пятнадцать лет?

Егор уныло замотал головой.

— Ну вот видишь. Да и потом, я повторюсь, места здесь опасные.

У Егора от тоски сжалось сердце. А что если его сейчас вновь бросят в тюрьму? И он проведет там остаток своих дней? Сержант, видимо, прочитал все это во взгляде мальчика и тихо сказал:

— Не бойся, малыш. Мы не разбойники, а солдаты Дуумвирата. И наш долг — защищать таких, как ты. Тем более близость Язв богов не позволяет нам бросить тебя на произвол судьбы.

Последняя фраза показалась Егору настолько зловещей, что он инстинктивно поежился.

— А что такое эти Язвы богов? — осторожно спросил он.

Сержант с Глумом переглянулись.

— Да-а, видно, ты и вправду издалека, — протянул Крейк и добавил: — Знаешь, что? Давай-ка мы уже пойдем до ближайшего поселения, а там я тебе расскажу подробнее об этом ужасном месте.

Егор вновь подумал о том, что вот-вот должен подойти Ахальо, и запротестовал с новой силой.

— Нет, я никуда не пойду! Я буду ждать своего дядю!

Крейк, немного ошеломленный таким ответом, встал в полный рост и сурово посмотрел на мальчика:

— Знаешь, Егор, а я ведь могу тебя арестовать за неповиновение властям. И тогда мы отведем тебя совсем в другое место.

Губы у мальчика задрожали.

— Арестуете? — с вызовом спросил он.

Сержант закатил глаза и, едва сдерживаясь, сказал:

— Пойми ты, несмышленыш, здесь очень опасно. Дикие звери, бродяги и мошенники, каторжники и бывшие заключенные бродят в этих местах. А теперь представь на минутку, что будет с тобой, если кто-нибудь из них найдет тебя раньше твоего дяди? Который, кстати, оставил тебя достаточно давно, но так и не вернулся?

Эти слова произвели на мальчика гораздо большее впечатление.

— Но как он меня найдет? — немного поколебавшись, спросил Егор.

— Это очень просто, — улыбнулся в ответ сержант. — Каждый, кто был в Дуумвирате, знает, что пропавших детей надо искать в Городском Собрании.

— Если их не похитили каторжане, — раздался глухой голос Драса, и сержант посмотрел на него уничтожающим взглядом.

Егор посмотрел на Крейка обезоруживающим взглядом и спросил:

— У меня нет выбора, правда?

Сержант покачал головой и ответил:

— Думаю да, малыш. Тебе лучше пойти с нами.

Егор еще раз посмотрел на солдат и задумался. Сбежать от четверых взрослых ему, может, и удастся. Но что делать дальше? Куда идти? Где искать Ахальо? Возвращаться в гарнизон? Бродить по окрестностям и ждать, пока его и вправду не загрызут дикие звери или, чего хуже, каторжане. Он вспомнил своих давнишних похитителей, и от этой мысли по его спине пробежал мороз. Но Ахальо! Как быть с Ахальо?! Как чародей сможет найти Егора, если солдаты уведут его? В голове у мальчика появилась другая мысль. Но ведь Ахальо — чародей! А значит сможет создать такую магию, которая приведет его к мальчику!

Успокоившись этой мыслью, он посмотрел в глаза Крейка и кивнул:

— Хорошо. Раз у меня нет выбора, то я пойду с вами. Но, чур, условие!

Сержант изумленно посмотрел на Егора.

— Какое?

— По дороге вы мне расскажете все про Язвы богов. Все-все, что знаете. Идет?

Крейк усмехнулся и подмигнул мальчику:

— Идет!

Они шли среди начинающих желтеть деревьев. В золото крон вкраплялись ярко-красные и небесно-голубые брызги листьев. Насколько мог судить Егор, листья синели по той же причине, что они становились желтыми на земле.

Впереди ровным шагом маршировали трое солдат. Мальчик с сержантом шли немного поодаль и разговаривали. Время от времени Крейк прерывал беседу и окриком заставлял солдат либо выровнять шаг, либо поправить обмундирование.

Егора немного озадачило, что солдаты шли не по тракту, а в некотором его отдалении, через лес, по виляющим в разные стороны малоприметным тропкам. Однако задать вопрос, почему они идут именно такими путями, он не решался.

Через какое-то время пейзаж начал незаметно меняться. Могучие стволы деревьев сменили чахлые кустарники и тонкие полузасохшие деревца. Пожухлая трава под ногами едва прикрывала серую, всю в трещинах, землю, а воздух до того наполнился влажными испарениями, что стало трудно дышать. Егор поразился тому, как резко стихли все лесные звуки. Не было слышно ни крика птиц, ни шороха листьев. Стоял абсолютный штиль. А над лысыми макушками больных деревьев стелился бледно-розовый туман.

— Что это, — изумленно спросил Егор, указывая пальцем на заинтересовавший его туман.

Сержант проследил за его взглядом и ответил:

— Там находятся Язвы богов. Мы как раз к ним приближаемся.

Мальчик задумчиво посмотрел вдаль и задал еще вопрос:

— Мы идем прямо туда?

— Не совсем, — уклончиво ответил Крейк. — Язвы богов располагаются по границе Дуумвирата с изменениями. И есть небольшой перешеек, по которому можно пройти до столицы, не подвергая свою жизнь опасности. Мы двигаемся немного западнее.

— А зачем? — Егор посмотрел на военного.

Сержант замялся:

— Понимаешь, малыш, мы люди подневольные. Куда нам скажут идти, туда и идем.

Мальчик кивнул и напомнил сержанту про его обещание:

— Вы мне обещали рассказать про эти Язвы.

— Конечно, — улыбнулся Крейк. — А что именно ты хочешь про них услышать?

— Все! — глаза Егора округлились. — Я вообще ни разу про них ничего не слышал!

Сержанта позабавил пыл, с которым мальчик произнес эти слова. Он еще раз усмехнулся и спросил:

— Но ты хотя бы слышал про то, как боги создали наш мир?

Егор задумался, вспоминая разговоры с Ахальо, и неуверенно кивнул головой:

— Там было что-то про какую-то войну богов с другими. И как боги создали весь этот мир.

— Точно! — воскликнул Крейк. — А ты не так безнадежен, как кажешься.

Он подмигнул мальчику.

— Ну, тогда слушай. Во время этой войны боги сотворили много разных существ. И гремлинов, и демонов, и духов земли, воды, огня и воздуха. Да кого только они ни создали, всех и не упомнишь! Но была у богов и своя задумка. Как быстро победить в вечной войне света и тьмы. Именно для этого они опустошили наш мир. По крайней мере, так говорят чародеи. Хотя, что такое опустошить мир, я не до конца понимаю. Так вот, когда они опустошили наш мир и отправились на битву, воцарился хаос. Но хаос был недолгим, так как один из богов, лучезарный Герсес, вернулся, чтобы навести порядок. Хотя, малыш, я также с трудом понимаю, что за хаос тут творился, — Крейк задумчиво усмехнулся. — Ну так вот. Этот Герсес вернулся и одним могучим движением руки вскрыл покров земли. С помощь своего ручного демона Аркипроденетра он наполнил брюхо нашего мира скликом, взамен того, что они опустошили. Знаешь, малыш, — тут сержант рассеянно поскреб пальцами по подбородку, — сдается мне, что они одно заменили на другое. Хотя это, скорее всего, домысел моего скудного ума. Так вот. После того как скликом наполнилось брюхо нашего мира, на том месте, где сейчас проходит граница Дуумвирата с севером, образовались расщелины, источающие ядовитые испарения. Они отравляют воздух, вызывая ужасную и тяжелую смерть каждого, кто достаточно надышится этим воздухом. Да ты сам видишь, — сержант указал рукой на бледно-розовый туман вдалеке, — ни одной птицы, ни одного зверя здесь не найдешь. Только каторжников, приговоренных к добыче склика.

— А что такое этот склик? — спросил Егор после недолгого молчания.

Вместо ответа Крейк вытащил из-за пояса нож и протянул его мальчику. Немного поколебавшись, Егор взял оружие в руки, повертел в разные стороны и вопросительно посмотрел на спутника.

— Лезвие этого ножа сделано из склика, — пояснил сержант.

Мальчик тяжело вздохнул. Он уже слышал это. То, что Егор впервые принял за искусно выделанную кость, оказалось материалом, похожим на пластик. Он прижал полотно ножа к ладони. Материал был гладким и приятным на ощупь и немного напоминал пластмассу. Только очень твердую, острую и вместе с тем легкую.

— Круто, — выдохнул Егор и вернул оружие Крейку.

Сержант спрятал нож, и они зашагали дальше.

— А как из этого склика делают оружие? — задал очередной вопрос мальчик.

Сержант нахмурил лоб.

— Точно не знаю. Этим занимаются алхи-маги. Добытый склик — а, как правило, это бесформенные куски размером с небольшой зуб — доставляют в Орхидас, это недалеко от Высь-Града. Там им заполняют склады, которые день и ночь охраняет стража Дуумвирата. В определенные дни алхи-маги заполняют скликом огромные котлы, в которых его вываривают, а затем делают различные изделия. В первую очередь оружие.

— А зачем склик вываривать? — мальчик с любопытством посмотрел на Крейка.

— А вот этого я не знаю, — пожал плечами сержант. — Но, как мне кажется, это делается для того, чтобы из него выварить ядовитые вещества, которых полно в этом удивительном веществе.

— Все это достаточно странно, — наконец ответил Егор, пораженный услышанным.

Он пытался связать полученную информацию с тем, что знал о своем мире, и не находил связующего звена. В очередной раз в его сознании промелькнула мысль, что это всего лишь сон, и что придет момент, и он проснется, и окажется на берегу озера в окружении брата, Дениса и, пусть даже, Карбофоса. Главное, он будет дома.

Легкий ветерок коснулся его разгоряченной щеки. Егор поднял глаза и увидел, как покрывало розоватого тумана медленно поползло в их сторону.

— Как некстати, — пробормотал Крейк и крикнул своим подчиненным: — Ускорить шаг!

Он взял мальчика за руку, и они едва не побежали.

— Что-то случилось? — спросил Егор, с тревогой глядя в озабоченное лицо сержанта.

— Испарения от Язв двигаются в нашу сторону, — он указал рукой на клубы тумана. — Нам надо успеть проскочить, пока нас не накрыло, иначе…

Что будет иначе, сержант не договорил, а Егор настолько запыхался от быстрого шага, что не стал задавать лишних вопросов.

Широкими шагами они шли буквально напролом через вымершую местность. Время от времени Крейк бросал тревожный взгляд на приближающийся туман. Немного замедлив шаг, Глум обернулся в сторону сержанта и с беспокойством в голосе спросил:

— Крейк, что-то нас сильно накрывает. Успеем?

Сержант нервно дернул щекой и резко ответил:

— Должны. Если будем поменьше болтать.

В их сторону обернулся Здвор:

— Зря пацана взяли, он нам только мешает.

— Заткнись, — устало бросил Крейк.

Солдат молча пожал плечами и тоже с беспокойством посмотрел на облако.

— Это опасно, да? — Егор кивнул в сторону тумана, который уже стелился по земле метрах в ста от группы путников.

— Да, — кивнул сержант. — Очень.

Мальчик ничего не ответил, лишь кивнул и ускорил шаг. Они свернули немного левее, как бы обходя надвигающуюся мглу стороной. До Егора донесся странный запах. Он даже толком не мог понять, чем пахло, не было такого определения. Запах жженой резины перемешивался с запахом ванили и аммиака. Когда легким порывом ветра до него донесся этот аромат, на глаза мальчика выступили слезы. Крейк, краем глаза заметивший это, спросил:

— Что, до мозгов пронимает?

— Ага, — кивнул Егор и оглушительно громко чихнул.

Сержант криво усмехнулся и крикнул своим подчиненным:

— Прикрыть лица!

Услышав команду, солдаты натянули на лица белые шарфы так, что остались видны только глаза. Крейк снял свой шарф и повязал его на лицо мальчика.

— Вот, держи, на всякий случай.

Кто-то из солдат, Егор не понял, кто именно, Глум или Драс, обернулся и, увидев, что сделал сержант, недовольно покачал головой. Крейк на ходу скинул с плеч вещевой мешок и достал из него рубаху, которую ловким движением сложил и обвязал вокруг лица.

Туман тем временем практически накрыл группу. Егор с трудом различал спины впереди идущих солдат. Он явно ощущал лишь присутствие Крейка рядом с собой: свою вспотевшую руку в его холодной ладони, тяжелое дыхание сержанта и хруст мертвых листьев под казенным сапогом.

— Это очень опасно? Мы не умрем? — испуганно спросил Егор.

Крейк его не расслышал. Он посмотрел на мальчика и нахмурил брови:

— Что, малыш?

Шарф забил рот, и говорить было сложно. Егор попробовал выплюнуть попавший в рот ворс, но ничего не получилось. Он с раздражением дернул шарф, и тот спал ему на грудь. Мальчик инстинктивно втянул полную грудь воздуха и пронзительно закашлялся. Увидев это, Крейк побледнел, как свежевыпавший снег, и быстрым движением натянул шарф обратно на лицо мальчика.

— Не снимай! — прокричал сержант, в его глазах тлел страх. — Ни в коем случае! Ты вдохнул воздух?

Егор слабо кивнул.

— Демоны, — выругался Крейк и окрикнул солдата. — Глум! Подойди сюда! Остальным стоять!

Отряд остановился. Глум подбежал к сержанту и вопросительно посмотрел на него.

— С мальчонкой будете ждать в трех дорожных от кривого оврага. Мы с ребятами пока заберем сданный схрон.

— Что-то случилось? — спокойно спросил солдат.

— Глотнул язвы, — коротко пояснил сержант.

Глум с тревогой глянул на Егора, но ничего не сказал. Мальчик же смотрел на этот разговор с внезапно охватившим его равнодушием. Он не ощущал ровным счетом никаких подозрительных симптомов и не мог понять, почему беспокоится сержант. Крейк отпустил руку мальчика, с болью заглянул в его глаза и, ничего не сказав, подбежал к ожидавшим его солдатам. Жестом он приказал следовать за ним. Через мгновение их фигуры растаяли в розоватой пелене тумана.

Глум взял влажную ладонь мальчика и осторожно потянул за собой.

— Пойдем, нам надо уходить отсюда.

Егор с безразличием посмотрел на солдата, пожал плечами и поплелся за ним следом. Он шел словно робот, машинально переставляя ноги, чтобы не упасть. Куда ведет его этот взрослый? Как он тут очутился? Разве не пора идти домой после игр на озере? А где его кольчужка? То-то Макс будет ругаться. А меч? Егор с беспокойством стал смотреть вокруг. Меч-то где? Неужто его забрал Карбофос? Тогда точно пиши пропало.

— Денис, — сдавленно позвал товарища мальчик и тут же закашлялся.

Глум обеспокоенно посмотрел на ребенка и постарался, насколько это возможно, ускорить шаг.

Денис почему-то не отзывался. И Карбофоса с его дружками он не видел.

— Эй, а ты кто?

Они идут прямиком на девочку. Маленькая, с неестественно бледной кожей и ободранными коленками. Ее глаза едва видны сквозь спутанные черные волосы. В одной руке она держит засохший леденец, а другой вцепилась в лапу плюшевого одноглазого медвежонка. Игрушка беспомощно покачивается, словно ее треплет ветер. Но Егор готов поспорить, что нет ни дуновения ветерка.

— Привет, — просто и дружелюбно говорит девочка.

— Привет, — пытается ответить ей Егор, но шарф скрадывает все звуки, выдавая только глухое ворчание.

— Как тебя зовут? — в голосе девочки нет ни капли любопытства.

Егору кажется странным, что они вроде как идут по мертвому лесу, но он не замечает движения, а стоит практически вровень с этой девочкой.

— Егор. А тебя?

Вместо ответа девочка смеется. Только смех этот не кажется радостным и звонким. Он больше похож на звук, который издают упавшие на бетон куски жести.

— Давай играть? — предлагает девочка и протягивает мальчику засохший леденец.

Егор смотрит на угощение, и волна тошноты подкатывается к его горлу. Он видит присохшую к карамели муху и, нет, пусть это будет всего лишь сон, кусок зуба с запекшейся на нем каплей крови.

— Я не хочу сладкого, — вежливо отказывается мальчик и пытается заглянуть девочке в глаза.

— Бедный Егор, — говорит девочка насмешливым тоном и наклоняет голову так, чтобы ее глаз вообще не было видно.

— Почему это я бедный? — хмурится Егор и с вызовом смотрит на девочку.

— Потому что потерялся, — вздыхает незнакомка и хихикает.

Вновь раздается скрежет жести, но Егор не морщится. Почему-то кажется естественным этот звук. Да и девочка, хотя сперва его напугала, но теперь он ее ни капли не опасается.

— А как же мне найтись? — Егор разводит руками и вдруг понимает, что рядом нет Глума, и что он абсолютно один с этой девочкой.

Вместо ответа девочка разворачивается и медленно идет в сторону поникших и скрюченных от воздействия неведомой силы деревьев. Егор замечает, что она идет босиком, но его это не удивляет. Он садится на умершую траву, снимает башмаки и отправляется вслед за ней. Глума нигде нет. Крейка тоже. Да и ладно. Лишь бы найти Ахальо. Хотя зачем ему этот пьяница?

Егор машинально пожимает плечами и идет вслед за новой знакомой.

— Куда мы идем? — спрашивает Егор.

Они идут мимо плотной стены кустарников, за которой клубится гиацинтовый пар. Девочка также хранит молчание. Они проходят мимо полуистлевшего тела, но мальчика почему-то это не удивляет.

— Тут не опасно? — Егор задает еще один вопрос.

Девочка останавливается, оборачивается в сторону Егора и медленно качает головой.

— Нет, конечно же, глупый, — она подносит кулачек ко рту и смеется. — Если бы было опасно, разве бы я здесь ходила?

Егор пожимает плечами, мол, кто тебя знает, и идет вслед за ней.

Они проходят кустарники и сворачивают в образовавшуюся в них брешь. Для этого им приходится опуститься на колени и ползком протиснуться под цепкими ветвями растений.

Когда они оказываются по ту сторону, от увиденного у Егора перехватывает дыхание. Он не знает, какими словами описать увиденное.

Как-то раз этой весной Макс соизволил взять его с собой в видеосалон на фильм «Звездные Войны: Эпизод-фиг-пойми-какой». Помимо всяческих стрелялок и драк, его поразили масштабы и фантастический замысел создателей Звезды Смерти. Если бы Егор мог как-то охарактеризовать увиденное, то он бы просто сказал: чем-то похоже на Звезду Смерти, только раз в сто массивнее и круче!

Вокруг детей высятся серые стены, у подножия грязные от въевшейся земли. Одна часть стены полностью прозрачная, и Егору видны переходы, которые должны были быть сокрыты от посторонних глаз. Сотни дверей, уровней, лестниц, перил и надстроек. От увиденного у мальчика кружится голова.

— Что это? — благоговейным шёпотом спрашивает Егор.

— Тут работают мои родители, — пожимает плечами девочка и устремляется вперед.

Чтобы не потеряться, Егору приходится ускорить шаг. Он оглядывается по сторонам и с изумлением видит, как из ниоткуда, буквально из воздуха, появляются фигуры людей. Они одеты по-разному. Кто-то в белые комбинезоны, кто-то в серую униформу. А есть и такие, кто похож на солдат. У них на головах странные шлемы, а в руках оружие, напоминающее автоматы. Только из фантастического фильма.

— Куда мы идем? — повторяет вопрос мальчик, и легкие порывы страха касаются его груди.

Он с ужасом начинает замечать, что эти люди — совсем не те, кто они есть на самом деле. Из-под комбинезонов выглядывают полуистлевшие тела, а за шлемами, Егор готов отдать за это утверждение все, что у него есть, а именно жизнь, скрывался хищный оскал черепов.

Но девочка не отвечает и упрямо идет вперед.

— Я не пойду с тобой дальше.

Егор останавливается и упрямо смотрит на девчонку. Он замечает, что шарф, опоясывающий его лицо, куда-то исчез, но это его никак не беспокоит.

Девочка останавливается и капризно топает ножкой.

— Нет! Так нельзя! Это не по правилам! Мы так не договаривались! Ты должен идти со мной!

Егор чувствует, как в его груди закипает злоба.

— Куда идти? Ты можешь объяснить? — он всплескивает руками и замечает, что люди, до этого ходившие вокруг них, замирают и смотрят на детей. Особенно явно Егор чувствует взгляд пустых глазниц из-под шлема военного.

Девочка складывает руки на груди так, что мишка оказывается рядом с леденцом. Она откидывает с лица волосы, и Егор делает неимоверное усилие, чтобы не посмотреть в ее глаза. Но это не удается. Ему кажется, что чьи-то стальные пальцы хватают его за затылок и с силой поворачивают в сторону лица девочки.

Он прилагает все усилия, чтобы смотреть только себе под ноги, но тщетно. Вот он переводит взгляд со своей обуви на гладкий бетон, мимо ног застывших людей. Вот он видит босые ступни девочки. Замечает каждую царапину на ее белой, словно гипс, коже. Царапины кажутся ему будто нарисованными цветными фломастерами полосками, из которых, как ни странно, сочится весьма настоящая кровь. От ступней взгляд скользит по вечно разбитым и не успевающим зажить коленям, порванному и измятому платью. Одноглазый медвежонок и леденец с прилипшим к нему зубом. Тонкая шея с бьющейся голубой жилкой. Острый подбородок. Тонкие бескровные губы. Курносый нос. Родинка на правой щеке. Синяки под глазами. И. Глаза.

— Ахальо! — Егор падает на бетон, его тело извивается, на губах выступает кровавая пена, он начинает колотить по холодной поверхности руками. — Ахальо, помоги мне, Ахальо!