1

Осколок скалы, который одновременно и представлял собой залежь, плыл в золотистом солнечном тумане. В одном месте туман светился ярче, в той стороне на расстоянии десятков миллионов миль находилось солнце. В другом месте туман был темнее, кое-где он становился совсем тонким, в проплешинах мерцали одна-две искорки звезд. Расстояние до них можно было выразить только в световых годах. Вся остальная часть тумана была освещена до однообразия равномерно. Некоторое разнообразие в картину вносила скала. В длину она достигала самое большое семьдесят футов, а в наиболее узкой части — пятьдесят футов. Вещество, ее составляющее, за исключением одной-единственной вкрапленной жилы породы, представляло собой кристаллическую субстанцию, некогда яростным ударом отколотую от какого-то большого целого.

Скала плавала в пустоте. Она не падала, потому что вращалась по орбите вокруг планеты, которую скрывала золотистая дымка тумана. Ничто не объясняло ее присутствие здесь, но люди добрались и до нее.

Неровными буквами кто-то пометил эту скалу: ТХ-37. Буквы и цифры едва можно было различить на расстоянии. А несколько позже некто украсил поверхность новой надписью: «ДК-39», эта надпись частично перекрывала старую. И это было все, что можно сказать об одной стороне скалы.

На другой ее стороне имелись более очевидные следы человеческого присутствия. Имелся прозрачный купол, надежно прикрепленный к скальной поверхности. Диаметр его составлял пятнадцать футов. Сферическая поверхность купола достигала в высоту футов восемь. С боку в одном месте была встроенная трубчатая металлическая рама, к которой примыкал прозрачный воздушный шлюз. И внутри купола находились предметы, предназначенные только для человека.

Здесь был спальный мешок с капюшоном, кубообразный объект, который являлся кондиционером воздуха. Имелся штабель резервуаров, во все стороны торчали вентили и шланги. Резервуары были помечены словом «Кислород». Некоторые ящики, судя по надписям, содержали — или когда-то содержали — запасы провизии.

Но ничто не двигалось на скале. Семьдесят футов на пятьдесят и на сорок, скала обладала массой в несколько тысяч тонн. Она вращалась вокруг некоей неопределенной оси, совершая один оборот примерно за десять минут. Все было спокойно.

Это была безымянная скала. Она плыла в туманном вакууме, в космическом облаке пыли, составляющим громадный светящийся диск, повисший в межпланетном пространстве. Это были кольца Тотмеса, о котором «Галактический Указатель» мимоходом замечал, что Тотмес — газовый гигант, четвертая от светила планета системы звезды Нилетус, окруженная кольцами пыли и мелких осколков от распавшихся лун. То есть, в этом отношении она напоминала Сатурн, планету Первой Системы.

Скала, с выведенными на ее поверхности буквами и цифрами, все плавала и плавала в световом тумане. Ничего не происходило. Ничто не двигалось. Совсем ничего. Даже то, что лежало в спальном мешке, тоже не шевелилось, и не дышало.

Данн вел свой космоскаф сквозь кольца Тотмеса. Он сердито хмурился, потому что направлялся на Отдушину, куда скоро должен был прибыть транспорт-сборщик, а для Данна необходимость этого перелета сейчас была очень некстати. Прибытие сборщика вызывало каждый раз прилив почти истерического веселья, но Данну сейчас было не до этого. Только крайняя необходимость заставила его покинуть своего партнера Кииза, который остался на одном из осколков, что они нашли и начали разрабатывать. Там имелась двухфутовая жила абиссальных кристаллов прямо на поверхности осколка, и было бы безумием оставлять такое сокровище без охраны. Конечно они пометили осколок. Но маркировка особого значения не имела. Хотя они и пометили его своей меткой — «ДК-39» — поверх старой «ГХ-37», но в Кольцах Тотмеса не существовало понятие законности, и это была еще одна причина для беспокойства. Киизу был оставлен весь очень ограниченный запас кислорода и никто больше не знал, где он находится.

Но кто-то должен был отправиться на Отдушину за пополнением запаса, а это было возможно только в моменты прибытия транспорта-сборщика. Дорога на Отдушину с того осколка, на котором работали Дайн и Кипз, занимала два с половиной дня, и лететь нужно было сквозь золотистый туман, в котором не было маяков. Из двух партнеров Данн являлся более опытным астронавигатором. Если бы полетел Кипз, оставив Данна на скале, он мог бы заблудиться и не найти дороги назад, прежде чем у Данна закончился бы кислород. Данн имел гораздо меньше шансов заблудиться. Кроме того, если бы они оба покинули свой осколок, какой-нибудь посторонний старатель мог бы наткнуться на него, пометить заново своими инициалами и номерами… если, конечно, он был готов отстаивать свою находку.

Поэтому-то Кииз и остался в куполе, который Данн покинул два дня назад и теперь спешил поспеть на Отдушину к приходу сборщика. Им нужен новый запас кислорода. Им нужна провизия и запчасти для горного оборудования. Все это Данн должен был получить на корабле-сборщике, привозившем запасы с Хоруса, следующей от солнца планеты этой системы. При всем при том Данн должен был следить за тем, чтобы не попасть в ловушку недоброжелательно настроенных объектов, которые всегда рады воспользоваться отсутствием правосудия в Кольцах. Полет от этого становился не только срочным, по и трудоемким, и ничего удивительного, что он хмурился. Нужно было не только взять припасы, по и вернуться обратно к осколку, не приводя «хвоста». Если это ему удастся, то они с Киизом станут весьма состоятельными людьми к тому времени, когда снова придет корабль-сборщик. Но если ему не удастся…

Но другого выхода не было. Он должен суметь. Если повезет, все вообще пройдет совершенно гладко. Но имелись другие возможности, и они ему не правились. Окруженный со всех сторон непроницаемой пеленой пылевого тумана Данн с трудом мог представить, что существует в действительности вся остальная Вселенная.

Космоскаф плыл в золотистом светящемся тумане. Казалось, туману нет конца, но Данн знал, что он приближается к Отдушине. Отдушина была большим осколком — летающей горой, крупной частицей неисчислимых фрагментов Колец Тотмеса. На ней находился местный грузовой космопорт.

Каких-то несколько миллионов или сотен миллионов лет назад несколько сателлитов Тотмеса неосторожно вошли в предел Роше для этой системы спутников. Они были раскрошены в пыль гигантскими приливными силами, которым ничто, в буквальном смысле слова, не могло противостоять. Они развалились. В ходе процесса осколки были перемолоты в мельчайшую пыль, а частью в гравий, позже отдельные частицы снова слиплись вместе, образовав более крупные тела: скалы и горы.

Пыль и прочие обломки, оставшиеся от этой катастрофы, и составляли теперь Кольца Тотмеса. Каждая частица тумана имела свою орбиту, как и более крупные тела свою. Каждая пылинка или летающая гора мчались сквозь золотую пустоту по своим собственным неизменным дорожкам. Кольца Тотмеса напоминали кольца планеты Сатурн из Первой Системы. И само собой люди нашли причину, чтобы рисковать здесь своими жизнями.

В случае с Тотмесом причина была проста. Разнообразные объекты, плавающие в Кольцах, имели разный химический состав. Некоторые были осколками верхних пород некогда существовавших лун. Некоторые представляли собой куски железоникелевой руды из коры разрушенных спутников. И местами можно было натолкнуться на осколки, состоящие из абиссальных наиглубиннейших пород в контакте с такими металлическими жилами. В некоторых абиссальных субстанциях содержались особые кристаллы. Эти кристаллы существовали только там, где имелись планеты или лупы. И добраться до них можно было только там, где планеты или лупы некогда пережили катастрофу и были раскрошены. Они напоминали по виду обыкновенный леденец, по по сути являлись самым дорогостоящим минералом в галактике. Только благодаря им были возможны межзвездные путешествия.

Могучие песни кораблей, что достигали самой окраины галактического острова, были обязаны своим существованием особым свойствам абиссальных кристаллов. Они были необходимы для функционирования тяговых генераторов. Без них не существовала бы межзвездная коммерция, исчезли бы многочисленные колонии. Сама Земля превратилась бы в переполненную свалку, где люди не могли бы и шагу ступить, потому что их было бы слишком много и всем не хватило бы места.

И вот на одном осколке Колец солидных размеров, Данн и Кииз обнаружили выход серой материнской породы, в которой очень часто встречались абиссальные кристаллы. Им уже удалось кое-что добыть. И теперь Кииз остался в куполе, чтобы охранять найденное сокровище и добыть еще больше кристаллов, пока Данн вернется. Он остался один, а это совершенно не нравилось Данну.

Данн бросил быстрый взгляд на экран радара. Примерно в миле, справа по курсу, двигался осколок размером с речную гальку. Но более полудюйма в диаметре, можно не обращать внимания. В трех милях слева плавал объект размером с кулак. Его тоже можно было игнорировать.

Потом вдруг защелкал детектор. Впереди таился объект гораздо больших размеров. Приборы уже проанализировали полученные данные и теперь предоставили решать Данну. Какой-то объект, еще скрытый в тумане, двигался не в общем направлении вращения осколков в Кольцах Тотмеса. Это была не скала, нет. По размерам это мог быть и корабль. И он тоже мог прощупывать Данна радарным импульсом. В щелканье детектора ему уже слышалось негодование.

Данн что-то проворчал себе под нос. Он проворно забрался в скафандр. При этом, пока он облачался в противопустотную броню, он не спускал глаз с приборов.

Высвободив из креплений короткорылую старательную базуку, стрелявшую специальными капсулами-снарядами и применявшуюся для взрывного бурения и взятия проб породы, он вставил заряды в соответствующие места на поясе скафандра.

Еще раз оглядев циферблаты приборов, Данн направился к воздушному шлюзу. Он присоединил к соответствующему зажиму страховочный фал. Потом закрыл внутренний люк и открыл внешний. Это была обычная процедура взятия пробы с осколков Кольца, но одновременно человек, вооруженный базукой и стоящий в проеме люка своего космоскафа, мог представлять собою грозную боевую единицу.

Он вглядывался в сплошную мглу пылевого тумана, освещенною только далеким солнцем. Но вот вырисовался смутный силуэт, некая твердая масса, плавающая в пустоте. Размерами масса вполне соответствовала космоскафу. Маленький кораблик — «мул» вполне мог бы за ней укрыться. Если с толком его разместить.

«До обломка оставалось две мили. Данн нажал на спуск базуки. Три первых выстрела он промахнулся. Крохотные снаряды унеслись в ничто. Здесь, где практически отсутствовала гравитация, они будут двигаться по математически прямым линиям.

Когда до скалы оставалась всего лишь миля, первый из снарядов базуки попал в цель. В камне образовались трещины. Скала начала распадаться на более мелкие осколки. В цель ударил второй снаряд, потом третий.

Скала словно превратилась в ничто, и теперь было видно, что за ее массой притаился космоскаф. Этот корабль „залег в засаду“. Очевидно, его владелец засек эхо работы двигателей корабля Данна прежде, чем детекторы корабля последнего засекли его. Он успел вовремя заглушить двигатели и устроить засаду. Но теперь он превратился в масс-центр сотни осколков взрыва разлетающихся во всех направлениях. И Данн, недвусмысленно давший попять, что он сможет постоять за себя, не спускал его с прицела.

Незнакомый космоскаф ретировался, спасаясь бегством. Дани послал ему вслед последний заряд из базуки и закрыл дверку воздушного шлюза. Открыв затем внутренний люк, он направился к пульту управления. О только что закончившемся инциденте он больше не думал. Не стоило слишком расстраиваться по этому поводу. Ведь это были Кольца, и именно то время, когда удачливые старатели-пустотники везут добытые кристаллы к кораблю-сборщику. И в это время менее удачливые их коллеги готовы пойти на самые отчаянные поступки. Дайн вычеркнул весь случай из головы. Но он продолжал очень тревожиться за судьбу Кинза.

Он изменил курс космоскафа. Ему следует вернуться назад, но таким образом, чтобы ни один старатель в Кольцах не» мог его выследить. Хотя бы тот же космоскаф, который он только что вспугнул из засады.

Нельзя сказать, что многие из самых неприятных типов в Кольцах отличались чересчур воинственным правом, нет. И все же космоскаф, который направляется к Отдушине в период прихода корабля-сборщика, зачастую везет достаточно кристаллов, чтобы пойти на убийство или два.

Итак Данн приближается к Отдушине. Периодически он менял курс своего корабля, каждый раз при этом проверяя, не ловят ли детекторы эхо от работы двигателей другого корабля. И ни один из космоскафов, которые он успел повстречать на своем отрезке пути, не сделал попытки пересечь его курс — мудрое поведение, которое Данн целиком поддерживал.

Вскоре его коммуникатор поймал одновременно несколько жужжащих сигналов — это было эхо работы двигателей многих космоскафов. Это значило, что Дани приближается к цели назначения. Немного времени спустя он услышал голос, едва еще различимый. Голос весело приветствовал кого-то:

— Добро пожаловать! Кто там?

Это означало, что какой-то старатель уже успел совершить посадку на Отдушине, и теперь приветствовал другой корабль, приближавшийся к посадочному полю. И Данн уже заранее мог сказать, что сейчас произойдет и что будет происходить потом.

Одни космоскаф уже приземлился. Второй очень, очень осторожно подошел на дистанцию прямой видимости к Отдушине, с открытым люком воздушного шлюза, в котором стояла фигура в скафандре и с базукой в руках. Можно было подумать, что вид Отдушины привел экипаж корабля в замешательство, по это было не так. Все прекрасно знали, как выглядит Отдушина — железоникелевый астероид, летающая гора, некогда составная часть ядра разрушившейся лупы. В длину она достигала более мили и формой была под стать ночному кошмару. В грубом приближений, один ее конец напоминал конус, второй полусферу. Вся ее поверхность была изрыта трещинами, кратерами, пересечена изломами, за исключением одного места. Это место, почти идеально гладкая равнина, образовавшаяся, очевидно, в результате касательного столкновения много миллионов лет тому назад. Вот это поле без какого-либо знака пли маяка, могущего дать знать, что нога человека когда-либо ступала на его поверхность, и являлось космопортом на Отдушине. И любой одинокий космоскаф приблизится к предполагаемому месту посадки с максимальной осторожностью. Потом он опустится на металлическую поверхность астероида — причем в таком месте, где никто не сможет подойти к нему незамеченным, с какого бы направления он ни приближался.

Совершив посадку, его экипаж будет ждать. Ждать появления других кораблей. Когда же следующий космоскаф превратится в видимую глазом темную частицу в золотом светящемся тумане, корабль, приземлившийся первым, окликнет его:

— Добро пожаловать! Кто это там?

Данн слышал и вопрос, и ответ. Второй корабль назвал себя. Он спустился в другом месте поля, не слишком близко от первого. Потом между экипажами кораблей началась беседа. Поначалу она имела характер сдержанный и пропитанный недоверием. Но люди в каждом из кораблей не слышали другого человеческого голоса, кроме своего и компаньона. Все жаждали общения с новым человеком.

Еще один корабль. И еще два. И множество остальных! Вакуум в окрестностях Отдушины наполнился коротковолновыми переговорами. Откуда ни возьмись зазвучал смех, посыпались шутки и анекдоты. Некоторые шутки имели бороду столь длинную, что она уходила куда-то во времена докосмической эры. Очень немногие на них были по-настоящему новыми, по люди с готовностью разражались преувеличенно веселым смехом, выдававшим радость по поводу перемены в рутине старательской жизни, наступавшей на недолгий срок прибытия корабля-сборщика. Слышались вопросы. Неужели тот-то и этот-то до сих пор делают то-то и то-то? А неужели этот, как там его? — до сих пор мучается кошмарами и размахивает руками и ногами во сне? А помнишь когда-то? А кто видел то-то и то-то? А где подевался такой-то? В последний раз его не было видно. Он еще в Кольцах?

Но вопросы такого рода были не из числа тех, которые приветствуются. Они не согласовывались с настроением старателей во время очередного прихода корабля-сборщика. Люди с нетерпением ждали момента, когда они смогут выбраться из круглых маленьких кораблей, которые, словно тюремные камеры, заключали их в себе в течение многих месяцев. Они не хотели и слышать, что кто-то вдруг исчез. Единственное логическое предположение, которое можно было сделать в таком случае, было то, что эти люди мертвы.

Имелось также негласное соглашение: не интересоваться открыто относительно удачи других старателей. Всякий хвастун просто склонит менее удачливых коллег последовать за ним, когда придет время покидать Отдушину. Им очень даже интересно будет узнать, где это он раздобыл целую кучу кристаллов, за которыми люди рыскают но всей галактике. Но среди прочих имелись два традиционных вопроса, которыми встречали каждого новоприбывшего. Первый — видел ли он Гуков? Это считалось почему-то страшно смешным.

«Ну что, видел кто-нибудь Гуков, а?» — Взрыв смеха. Второй вопрос — не нашел ли кто-нибудь Большую Леденцовую Гору? Все это представлялось до чрезвычайности развлекательным для людей, которым не терпелось покинуть наконец коробки космоскафов. Хотя бы на несколько минут.

Данн знал, что все это сейчас происходит внизу, хотя до Отдушины сам еще не добрался.

Потом ого детекторы поймали басовитое гудение двигателей корабля-сборщика. Звук этого эха отличался от жужжания космоскафов старателей. Корабль-сборщик нес с собой кислород и запасы продовольствия, а также запчасти для оборудования, по самое главное, он означал перемену в тяжелом труде старателей, передышку, возможность ненадолго забыть жизнь такую, какую приходилось вести им здесь, в Кольцах Тотмеса. Корабль приходил с Хоруса, соседней планеты этой системы.

Эхо его двигателей, низкое басовитое гудение, быстро усиливалось. Разговоры старателей в кораблях, приземлившихся на поле космопорта, внезапно прекратились. Данн почувствовал отчаянное нетерпение, которое все испытывали в этот момент. Ему самому захотелось дать полную тягу на генераторы двигателей, последним бешеным броском достигнуть Отдушины прежде, чем приземлится сборщик. Но он сдержал себя. Он слышал, как умолк гул двигателей сборщика, потом снова зазвучал — космический транспорт маневрировал, уравнивая скорость и реактивный момент с вращающейся массой, осторожно приближаясь к Отдушине сквозь светящуюся мглу. Данн тем временем продолжал приближаться к космопорту и, наконец, на радарном экране появилось нечеткое изображение какого-то крупного объекта прямо по курсу. Точно сказать, что это было; пока не было возможности, но Данн знал все и без этого. Впереди была Отдушина. Гудение корабля-сборщика прерывалось и возобновлялось с секундными интервалами.

Потом вдруг на долю секунды гудение усилилось — это были включены основные двигатели, и наступила тишина. Из коммутатора донеслось оживленное бормотание людей в космоскафах. Корабль-сборщик совершил посадку.

Поднялась целая буря веселых вопросов, обрушившихся на сборщика. Какая погода на Хорусе? Победили «пантеры» в финале Всепланетного кубка? Привезли ли холодного пива? Люди выкрикивали заказы на разнообразные деликатесы, привилегии цивилизованных миров, которые они желали бы закупить: можно легко представить, что эти люди в деталях предвкушали, как они этот заказ будут давать, а потом получать вожделенное лакомство. Можно было вполне справедливо сказать, что они ждали прибытия этих яств с не меньшим нетерпением, чем доставки нового запаса кислорода.

Наконец и Данн начал готовиться к посадке на Отдушину. Несколькими ударами полной тяги реверсного двигателя он уравнял скорость корабля со скоростью астероида. Теперь он парил над полем космопорта, где неровным кольцом цепь космоскафов окружала корабль-сборщик. Его заметили. Его приветствовали не слишком пристойными шутками, на которые были горазды по-детски расшалившиеся космические старатели Колец. Кто к ним пожаловал! Почему так поздно? Как насчет встречи с Гуками? А ведь он опоздал. Всю еду на сборщике уже распределили. А что нового слышно с Большой Леденцовой Горы? Упоминания об этой сказочной местности были конечно шутками, но не совсем. Потому что где-то в тумане Колец действительно находилось нечто, окрещенное молвой Большой Леденцовой Горой, потому что отвечало мечте каждого старателя о богатстве и могуществе. Данн знал обо всем этом деле немного больше остальных старателей, потому что его партнер Кииз был племянником того самого Джо Гриффита, который нашел гору и принес оттуда невероятный груз кристаллов, а затем вернулся обратно, чтобы принести еще больше.

С тех пор его не видели. Кииз, естественно, держал факт родства в секрете от всех остальных старателей, чтобы не вызывать ненужных подозрений. Каждый подумал бы, что у него имеются какие-то полезные сведения относительно месторасположения Горы и именно по этой причине он явился в Кольцах.

Но Большая Леденцовая Гора была частью местного фольклора. Многие люди верили в нее совершенно серьезно и ловили упоминания о каждой легенде, всякий раз вызывавшей у них обильное слюновыделение в мечтательной железе. Многие верили, но внешне этого не высказывали. И не было таких, что не верили вообще, потому что в основании легенды лежал подлинный факт. И не было такого рудокопа в Кольцах, который бы не мечтал, что он, и никто другой, найдет неисчислимые сокровища на неизвестном фрагменте Колец, и произойдет это совсем скоро — возможно, еще до следующего прихода корабля-сборщика.

Данн сдержанно назвал свое имя и опустился за пределами кольца кораблей, окружавших сборщик. Это было не самое лучшее место для посадки. Конечно, он мог видеть отсюда все, что происходило на территории космопорта, но поблизости начинались образования, называемые «деревьями». Это были обыкновенные металлические скалы, — а не деревья, по благодаря им, человек в скафандре мог бы подобраться к кораблю Данна незамеченным. Но это было единственное удовлетворительное место из еще оставшихся свободными.

Голоса невидимых старателей упражнялись в остроумии.

— Эй, Данн! Сколько килограммов кристаллов ты притащил с собой?

Это была гениальная шутка. Хорошей добычей считался даже грамм кристаллов, а десять граммов — великолепный улов. Добыча целого килограмма даст пищу благоговейным слухам на год вперед, если кто-то действительно принесет такое количество кристаллов. И, во всяком случае, ни один старатель не станет отвечать на такой вопрос всерьез — даже на Отдушине и даже в непосредственной близости от корабля-сборщика.

Кто-то спросил, как новому партнеру Данна понравилось в Кольцах. Кто управляет кораблем? Вопрос был не случайным — зачастую между двумя напарниками разгоралась целая психологическая война, что было неудивительно, учитывая, что люди проводили месяцы в замкнутом пространстве в обществе только друг друга. Иногда один из напарников прилетал на Отдушину и требовал расторжения партнерского контракта, что и производилось на корабле-сборщике. Иногда две пары старателей обменивались партнерами, и зачастую ситуация от этого не улучшалась, как выходило наружу позднее. Все знали, что партнером Данна был Кииз. Кииз в Кольцах был относительным новичком. Поэтому задавали вопросы с подковыркой. Не случалось ли драки? Как Кииз приспособился к жизни в Кольцах? Эй, Кииз! Как идут дела? Этот Дани — нелегкий тин, правда? Говорят, он трясется от страха всякий раз, когда выходит из корабля в скафандре. Ты его почаще заставляй работать снаружи! Слушать такие разговоры было нелепо. Все равно, что обижаться на шалости детей. Но в основе их лежало нетерпение людей поговорить с новым человеком, услышать новый голос. Кииз не отвечал. При всем своем желании он не мог этого сделать, поскольку остался на скале, которую они с Данном нашли. Голоса старателей взывали к Кинзу, обещая познакомить его со всеми хитрыми штучками и розыгрышами, на которые горазд такой опытный космический рудокоп, как Дани. Но Кииза не было на борту космоскафа и он не мог им ответить.

В мрачных предчувствиях Данн опустил корабль на металл посадочного поля и задействовал магнитные якоря. Голоса опять начали требовать Кииза к микрофону.

— Его нет, — коротко ответил Данн. И с опозданием на секунду осознал, что совершил грубейшую ошибку. Лучше было бы ему сказать, что Кииз погиб при несчастном случае, разбив лицевую пластинку шлема, когда выходил из корабля наружу. Это не вызвало бы никаких подозрений. Ему могли бы и не поверить, но все прошло бы без последствий. Или, если бы даже он сказал, что собственноручно убил Кииза, это никого бы не касалось. Это было личным делом Данна. Но он ни в коем случае не должен был говорить, что Кииза нет и не дать более подробных объяснений. Теперь начнутся догадки. Эти догадки могут оказаться опасно близкими к истине. Каждый сразу же заподозрит, что Данн и Кииз нашли богатую жилу и поэтому не могли оставить ее без охраны на время, пока нужно слетать к кораблю-сборщику за запасом кислорода…

Наступила опасная тишина. Почти полминуты в пространстве вокруг Отдушины было необычно тихо. Потом кто-то напряженным голосом что-то сказал о том, что корабль-сборщик напрасно теряет время. К нему присоединились другие голоса. О Киизе все вдруг странным образом позабыли. Теперь настала пора делать предположения. Данн понял, какой промах он совершил. Самое меньшее половина космических старателей, собравшихся на Отдушине, займется теперь обсуждением проблемы — попробовать проследить обратный путь Данна к Киизу или этого не стоит делать. Все они сойдутся на одном — Данн и Кииз нашли сокровище. Некоторые даже назовут его неисчислимым. Еще некоторые решат, что все дело в самой Большой Леденцовой Горе.

Потом раздался гудящий голос, который перекрыл все остальные голоса в коммутаторе Данна. Это заработал сверхмощный передатчик корабля-сборщика.

— Ну, ладно! — ворчливо заявил голос.

— Я больше не слышу других космоскафов. Наверно, все ваши уже прибыли. Займемся делом. Кто совершил посадку первым?

Весело ответил какой-то голос. Он назвал свое имя. Потом другой голос назвал свое имя, все очень коротко и по-деловому. Это был второй приземлившийся космоскаф. Послышались другие голоса. Один голос сказал: «Смайдерс». Голоса продолжали называть свои имена в порядке очередности. Неприятный, словно елейный голос сказал: «Хейн». Когда все ранее прибывшие корабли назвали себя, настала очередь Данна и он коротко сказал:

— Данн.

Последовала пауза. Это проверялся список имен. Почту уже, без сомнения, успели рассортировать, но люди, у которых имелись жены или родственники, которые могли послать им письма, поглощали почту с жадностью заключенных в тюрьму. Но сама процедура сверки списков не заключала ничего сложного. Нужно было просто сравнить список имен, данный старателями, со списком, который сохранялся на сборщике со времени прошлого визита. Списки совпали не полностью. Некоторые космоскафы на этот раз не прибыли. По этому поводу не было сделано никаких комментариев. Кто мог сказать или даже знать наверняка, что случилось с этими старателями? Когда космоскаф скрывался в тумане и выходил из зоны прямой видимости, то он и буквальном смысле исчезал. И если что-то с ним случалось, никто не имел своей обязанностью начать расследование или отправиться на поиски. Пропавшие старатели сами купили себе космоскафы, сами прибыли в Кольца, полностью сознавая, что процент смертности среди рудокопов здесь равен тридцати в год. Планетарное правительство на Хорусе посылало сюда корабли-сборщики для того, чтобы обеспечить старателей, необходимым и забрать добытые ими сверхценные абиссальные кристаллы. Но в задачу сборщиков не входило предотвращать или карать преступление. Для этого просто не было возможности. Это было даже не практично. Поэтому Данн горько сожалел теперь, что он не сказал, что убил Кииза вместо того, чтобы дать пищу домыслам. В Кольцах ни один правительственный чиновник не высовывал носа дальше брони корабля-сборщика. Зато не здоровому любопытству пределов не было.

— Хорошо! — сказал гудящий голос с корабля-сборщика. — Тогда приступим! — И он прочитал первое имя… первое имя в списке. — Мы тебя ждем!

Пауза. Потом фигура в скафандре выбралась из космоскафа. Он нес пакет. Человек направился к громаде сборщика, крепко ступая по относительно ровной поверхности металлического поля. Магнитные присоски на подошвах позволяли ему шагать так уверенно. Из люка сборщика опустился трап. Человек взобрался по его ступенькам и на несколько минут скрылся внутри космического транспорта. Потом вышел наружу и не спеша направился к своему космоскафу.

Голос со сборщика прогудел второе имя. Другой человек покинул свой корабль и исчез внутри сборщика. Он тоже нес пакет. Обратно он вышел с пустыми руками и вернулся на космоскаф. Экипаж за экипажем, по мере того, как чиновник со сборщика называл имена, старатели уходили на сборщик и возвращались уже с пустыми руками, оставив свои пакеты на борту гостеприимного транспорта.

Человек, который назвал себя Хейном, направился к сборщику, неуклюже переступая ногами — казалось, у него что-то не в порядке с магнитными подошвами, они как будто были намазаны клеем. Потом пошел другой человек, который назвал себя Смайдерсом. Потом на вызов со сборщика ответил Данн и сам направился туда. Он был последним, потому что последним прибыл в космопорт. Пакет с кристаллами он передал чиновнику-приемщику. Эти кристаллы были осью всех событий в Кольцах. Данн подал официальное заявление о том, что они со своим партнером Киизом нашли скальный фрагмент, маркированный так-то и так, по судя по всему, покинутый прошлыми хозяевами. Они нанесли на камень собственные инициалы и начали разработку.

— Ясно! — сказал клерк и занес данные в журнал. — Я помню тех ребят.

Он имел в виду бывших владельцев скалы, — Вроде все у них шло хорошо, а потом они просто не вернулись назад и все.

— Есть почта? — спросил Данн.

Сам он писем не ждал, но для Кииза должно было быть письмо. На Хорусе у него была сестра, о которой он очень заботился. Если бы с кораблем-сборщиком не пришло бы письмо, Кииз начал бы волноваться. Поэтому Данн попросил проверить почту второй раз. Но письма для Кинза не было.

Данн подал свой заказ на кислород и другие материалы. Все будет подготовлено очень быстро. Он отправится на свой кораблик.

Последовала небольшая пауза, без особой на то надобности, и наконец голос с корабля-сборщика спросил:

— Кто еще? Все?

Это делалось на тот случай, если какой-нибудь космоскаф запоздал и только приближается к Отдушине. Они могли поймать вызов корабля-сборщика на довольно приличном расстоянии. Но за вопросом последовала тишина. Опоздавших космоскафов не было. Тогда человек на сборщике сказал сухо:

— Ладно, парни. Добро пожаловать на борт. Готовьте денежки!

За этим мгновенно последовал взрыв активности по всей территории космопорта. Люди выскакивали из своих космоскафов и спешили к сборщику с Хоруса. Тишине пришел конец. Они переговаривались через шлемофоны, но менее веселым образом, чем перед посадкой транспорта. Они соскучились по разговору с новым человеком. Они жаждали перемены обстановки, им до смерти наскучили собственные герметичные купола и каюты космоскафов. В каждом кораблике было по два человека, не считая Данна и Смайдерса.

Старатели гурьбой поднимались по борту транспорта. Они были словно маленькие дети, покидавшие школу по окончании уроков. Они весело переговаривались. Веселее всего были те, кто получил письма. Старатели заполнили большой грузовой шлюз, в котором было достаточно просторно для всех и воздух оттуда был выкачан заранее. Это было необычно, в космоскафах имелись только крохотные индивидуальные шлюзы, где с трудом могли бы разместиться два компаньона. Теперь же они сгрудились посредине громадного зала грузового шлюза и наружный люк начал задвигаться. Потом через клапаны пошел воздух, холод вакуума конденсировал содержащуюся в нем влагу и шлюз наполнился белесым туманом. Потом распахнулся внутренний люк и они оказались внутри транспортника. Это событие было встречено восторженными возгласами.

Процедура была стандартной. Все они к ней давно привыкли, проходя ее не один раз в прошлом. Но в обычной своей жизни — жизни рудокопа Колец Тотмеса — они не имели возможности получить нечто подобное, и поэтому наслаждались каждой секундой долгожданного праздника.

На столах их уже ждала еда. Там были белые скатерти и столовые приборы из серебра. Сияли бокалы. Генераторы искусственной гравитации создавали поло притяжения более слабое, чем то, к которому они привыкли в своих космоскафах. Сняв неуклюжие вакуум-скафандры, каждый чувствовал себя необыкновенно легко. Все было рассчитано на создание эйфорического настроения. Только теперь, когда в Кольца пришел корабль-сборщик, старатели могли ощутить себя в мире неожиданно материализовавшейся мечты. Если бы не корабли-сборщики, они могли бы и позабыть, ради чего рискуют жизнями, они могли просто деградировать или сойти с ума. А теперь они снова могли почувствовать себя детьми на рождественской елке.

Данн тоже ощущал на себе эту тягу к экстравагантному поведению, подобно всем встречавшим транспорт, но его партнер оставался в пластиковом куполе, за многие сотни миль пылевого пространства, ожидая пока он, Данн, вернется. Не забывай об этом, напомнил он себе. Их скалу уже однажды обнаружила пара рудокопов, и пометила своим маркером — «ТК-37». Это произошло, как свидетельствуют цифры, обозначавшие дату, два года назад. И с тех пор эта пара словно растворилась в пустыне Колец. Потом скалу нашли они, Кииз и Данн, и пометили ее «ДК-39». Теперь в задачу Данна входило благополучно вернуться назад с запасами кислорода и провизии, пока Кииз охраняет их находку от непрошеных искателей богатств. Если Данн не вернется, или вернется не вовремя, Кииз умрет. У него кончится кислород. Данн не должен был ни на секунду терять это обстоятельство из виду, что он и делал.

Экипажи космоскафов набросились на приготовленные угощения. Они наполняли бокалы и осушали их единым залпом. Они поглощали еду. Находясь в полевых условиях, они почти позабыли о свежей пище — фруктах, овощах, мясе. Запасы подобной пищи занимали бы слитком много места на, бел того тесных, космоскафах, к тому же, перевозка их с Хоруса обходилась бы неимоверно дорого. Поэтому корабль-сборщик задавал старателям настоящий, хотя и единственный банкет. Это помогало людям выдерживать жизнь и работу в Кольцах, и поэтому было выгодно для правительства Хоруса. Солидная часть бюджета этой планеты добывалась людьми, живущими в космоскафах и работающих в Кольцах. Ибо кристаллы, которые здесь добывались, позволяли грузовым транспортам соединять созвездия в единый коммерческий механизм, именно они давали возможность пассажирским лайнерам наполнять вакуум межзвездного пространства пением электромагнитного эха своих двигателей, уносясь к самой границе галактики.

Данн ел и пил. Но он не чувствовал обычного удовольствия. Он совершил грубейшую ошибку, не придумав предлога, объяснявшего отсутствие Кииза. Ведь мог же он сказать, что Кииз погиб, этого было бы достаточно! А теперь он посеял подозрения, и избавиться от любопытных глаз будет очень непросто.

На корабль-сборщик он доставил всего лишь две пригоршни кристаллов. Под их стоимость он заказал новый запас кислорода, воды и провизии, а также принадлежностей, необходимых для горных работ. Все это было привезено сюда с Хоруса. Теперь он ждал возможности начать обратный путь. Но все остальные кольцевые обитатели чувствовали себя в самой лучшей тарелке. Можно было подумать, глядя на них, что само просторное помещение сборщика опьяняло их, не говоря уже о запахе гидропонной оранжереи, витавшем в воздухе, о возможности перечитывать письма и вдоволь болтать с новыми людьми.

Говорили все, и в самом деле, больше обычного, все сразу и на пределе голосовых возможностей. Все преувеличенно горячо жестикулировали. Все считали нужным пошутить хотя бы один раз — в основном касательно Гуков, но это никого по беспокоило. Они обсуждали вопрос о поиске Большой Леденцовой Горы. И они то и дело позволяли своим глазам удостовериться, что Данн под шумок не выскользнул из-за стола. Они пели песни — сразу несколько за раз. Они набивали желудки. Все они словно сошли с ума. Но ни один из них не был настолько глуп, чтобы даже среди веселья похвастать количеством кристаллов, привезенных на сборщик. Ни один из них не дал сорваться с языка даже легчайшему намеку, который позволил бы определить, где они сейчас работают.

Один Данн сидел молча. Он совершил ошибку и теперь сознавал, что за каждым его движением следят десятки глаз. Сложность его проблемы увеличилась из-за простой небрежности в разговоре.

Некоторое время спустя к Данну подошел корабельный офицер. Он, стараясь не привлекать особого внимания, подал Данну знак и отошел в сторону. Данн, выждав минуту или две, последовал за ним.

Офицер сборщика ждал его за первым же люком. Он пристально смотрел на Данна, когда тот покинул «банкетный» зал.

— Ваше имя Данн?

— Да, — сказал Данн, настораживаясь, — в чем дело? Вы все-таки нашли почту для меня?

— Нет. У вас был напарник по имени Кииз, — сказал офицер. — Где он?

— Он остался там, где мы сейчас работаем, — сказал Данн. С офицером сборщика можно было говорить без опасений. Это были проверенные, надежные люди. Об этом заботилось правительство Хоруса. Старатели должны были знать, что на офицера сборщика можно было положиться.

Офицер сказал с ноткой скепсиса в голосе:

— Послушайте! Здесь, в Кольцах, законов нет. Вы это знаете не хуже меня. Если он мертв…

— Он жив, — раздраженно сказал Данн. — Мы нашли скалу. На ней уже работали до нас, но теперь она была покинута — те парни погибли или еще что-то с ними случилось. Во всяком случае, теперь на ней работаем мы. Можете это проверить — я привез с собой две пригоршни кристаллов. Наша жила слишком богата, чтобы ее можно было оставить без охраны. Кто-нибудь мог на нее наткнуться. Если бы сюда полетел Кииз, он мог бы не найти дороги назад. Поэтому полетел я. Я могу его найти и найду. Все это мне было не по душе, но что еще оставалось делать?

— Проклятье! — раздосадованно воскликнул офицер. — Вы что-нибудь знаете об этом человеке, Киизе?

— Он мой партнер, — сказал Данн.

Люди, которые проводили вместе недели или месяцы, изолированные от всего остального мира, имели все возможности хорошенько узнать своего партнера.

— Его сестра…

— Я отправил ей письмо. Я опустил его в ящик, когда заказывал кислород и припасы. Его написал Кииз, а я отправил.

— Я знаю, — сказал офицер. Он вздохнул. — Она его прочла и теперь хочет поговорить с вами.

Дани молча смотрел на офицера. То, что он услышал, было совершенно невозможно. Женщины не посещают Колец! Он сказал сердито:

— По-вашему, это очень смешно?

— Она прилетела с этим рейсом, чтобы повидать брата. Естественно, она купила билет в оба конца.

Каждый, кто направлялся в Кольца, платил за проезд в оба конца, даже если это был будущий старатель. Это было условие, с которым надо было считаться, если вы имели дело с кораблями-сборщиками.

— Что за чушь! — С бешенством сказал Данн. — Это безумие! Какого черта…

— Она хотела повидать брата, — без всякой симпатии сказал корабельный офицер. — Он ведь должен был прилететь сюда с вами. Если бы он был здесь, ничего ненормального в этом не было. Поскольку его здесь нет, она хочет поговорить с вами. Вот так.

Он провел Данна сквозь люк в герметической переборке, потом через еще один люк, и еще. Корабли дальнего следования отличались простором, потому что размеры в космосе не играли существенного значения — в расчет принималась только масса. Создайте легкую конструкцию и пусть она будет сколь угодно большого размера. Но космоскафы строили миниатюрными — для сохранения высокой маневренности. Это был пассажирский зал. Обстановка была просто роскошной, но Данн даже не оглядел комнату. Он уставился на девушку, которая ждала его. Он узнал ее по фотографии, которую ему показывал Кииз. Это была Наик, сестра Кииза. На лицо ее читался испуг. Она явно перенервничала и напряжение до сих нор не отпускало ее. Глаза ее почти с отчаянием заметались по лицу Данна.

— Мне очень жаль, — сказал Данн, — Ваш брат должен был прилететь вместе со мной, но мы оба решили, что кто-то должен остаться на скале, которую мы нашли. А он не был уверен, что сумеет найти обратный путь без меня. Поэтому я прилетел один.

— Я… мне нужно было с ним поговорить, — неуверенно сказала девушка. — Мне… мне просто необходимо!

Данн сунул руку в карман. Он вытащил чек, который ему выдали за привезенные кристаллы.

— Послушайте! — сказал он. — Это заменяет здесь деньги. Мы с вашим братом имеем некоторый счет в Абиссальной компании. Я могу выписать вам чек, который они оплатят и вы купите билет на следующий сборщик. То есть, вы сможете вернуться сейчас на Хорус и прилететь со следующим рейсом. К тому времени ваш брат будет уже ждать вас здесь. Согласны?

Найк была очень бледна. Она покачала головой.

— Нет. Я не могу ждать. Я должна увидеть его как можно скорее. Сейчас.

— Сейчас он в двух с половиной днях отсюда, — сказал Данн. — И сборщик не станет ждать, пока я слетаю и привезу его.

Найк проглотила комок в горле. В руке она сжимала письмо, которое менее часа отправил ей Данн. Кто-то нарушил все правила, выдав прямо здесь ей это письмо.

— Брат очень хорошо писал про вас, — сказала она дрожащим голосом, — Очень хорошо! Я знаю, что он сказал бы мне, если бы знал, что я здесь. Поэтому я полечу вместе с вами. К нему. У меня нет выхода!

— Нет, — сказал Данн. — Брат никогда не посоветовал бы вам ничего подобного. Только не полет в Кольца! Впрочем, все равно вас не возьму. Вам придется сделать так, как я сказал. Возвращайся домой, прилетайте со следующим рейсом и я доставлю сюда вашего брата живым и невредимым.

— Но я должна поговорить с пим именно сейчас. Я должна!

— А мне думается, что совсем наоборот, — мрачно сказал Данн, — Вот вы лучше послушайте. Вы говорите, что ваш брат мне доверяет, так? Значит, он вполне доверил бы мне дать сестре верный совет, так? Разве не думал бы он, что я дам его сестре тот же совет, что и он сам?

— Да, но… — она смотрела на него с тем же отчаянием на лице. — Но дело в том, что мне необходимо повидать брата. Очень нужно!

— К сожалению, такой возможности нет, — Данн нахмурился. Он принял решение. — Я остаюсь на сборщике до тех пор, пока не будут готовы мои заказы… это примерно около часа еще. Вы напишите брату письмо и я его передам. А пока я договорюсь относительно вашего следующего прилета. Пока вы будете в дороге, брат решит, как вам помочь, а когда вы вернетесь со следующим транспортом, он уже будет встречать вас и скажет, что вам делать. Это все, что я в силах сделать!

— Но… это вопрос жизни и смерти! — Девушка судорожно сцепила пальцы. — Поверьте мне!

— Я же вам сказал, ничего иного вам не остается, — ответил Данн. — Я должен вернуться к своему напарнику, от этого зависит его жизнь. Но вас я с собой не возьму. Я знаю, вы его сестра, я видел ваше фото, и готов оказать вам любую помощь, по только в Кольца я вас по возьму.

Он повернулся на каблуках и вышел из каюты. Данн вернулся в зал, где рудокопы-кольцевики веселились в редком ощущении расслабленности, которое им давало сознание того факта, что они могут провести целый час, не ожидая каждую секунду тревоги и не опасаясь при этом ни в малейшей степени за собственную жизнь.

Но нервы у Данна расходились. Он и без того чувствовал необычное напряжение, еще до того, как прибыл в Отдушину, а теперь положение только ухудшилось. Он горько пожалел, что оставил Кииза одного. Лучше уж было рискнуть потерять находку, чем попасть в такую затруднительную ситуацию, в какую он влип сейчас.

На сборщик он привез две полных пригоршни кристаллов. Если добавить эту сумму к уже накопившимся на их счету деньгам, то это составит приличное состояние. Даже если учесть, что они поделят деньги с Киизом, а Кииз потом делится с сестрой — таково было его намерение — то и тогда сумма будет далеко не мизерной. Кииз мог покинуть Кольца и позаботиться о сестре. Сам Данн знал, что Колец он не покинет, но Кииз мог это сделать.

Эта девушка… Космоскафы были чисто функциональными, неуютными машинами, рассчитанными на экипаж из двух человек и предназначенными для поиска скальных объектов в золотом тумане Колец. Попав в космоскаф и отправившись в Кольца, обратного пути уже не было — до прибытия следующего сборщика. И единственная мечта, которая помогала людям преодолеть сводящую с ума тоску и тяжелую работу — это была мечта найти Большую Леденцовую Гору и разбогатеть. И именно эта мечта — поскольку все начали подозревать Данна в том, что они нашли Гору — создала ситуацию, когда сестре Кинза лучше бы было не появляться в Кольцах.

Рудокоп в старом засаленном комбинезоне подсел к Данну. Дани знал этого человека, его звали Смайдерс. Все считали, что он не совсем в своем уме. Он был единственным рудокопом в Кольцах, который работал в одиночку. Когда-то у него тоже был напарник, но куда-то пропал и с тех пор Смайдерс работал исключительна одни. Он утверждал, что его напарника убили Гуки, и что он должен отомстить за него. У него поэтому была единственная тема для разговоров — Гуки, он мог говорить об этом с кем угодно, кто только согласился бы его слушать. Наверно, в перерывах между приходами сборщика он разговаривал сам с собой.

— Они стали вести себя потише сейчас, — возвестил бедняга посреди всеобщего веселья. — Сначала они были просто бешеные, но теперь стали немного потише.

Данн кивнул. Вот еще один пример, что работающие в одиночку старатели потихоньку сходили с ума. Дайн едва не заскрипел зубами. Как он мог дать такую промашку! Теперь еще нужно ждать, пока подготовят его заказ, и получит его он самым последним — в порядке очереди.

— Ты слышал, — спросил Смайдерс Данна, — в последний раз один парень, его звали Сэм, говорил мне, что видел Гука. Сначала он их услышал. У них двигатели гудят иначе, чем у нас. Они делают так: твит… твит… твит… — Он важно кивнул.

— Да этот парень Сэм сначала их услышал. А потом он увидел корабль Гука. Он приближался к нему. Тогда Сэм поскорее дал деру. Но это был корабль Гука!

Потом Смайдерс, немного помолчав, добавил, еще более зловещим тоном:

— А на этот раз Сэм не прилетел. Гуки до него добрались! Послушай, мы должны что-то сделать с Гуками!

Данн опять кивнул головой, не обращая особого внимания на сумасшедшего. Скорее всего, кто-то нехорошо пошутил над Смайдерсом в прошлый раз, а тот этого не понял. Слухи о Гуках постоянно ходили среди старателей. Само словечко появилось здесь же, в Кольцах, и означало что-то вроде «привидения». Коммуникаторы кораблей время от времени ловили электромагнитное эхо, которому не было объяснения, но это еще не означало, что в Кольцах скрываются иные разумные существа. Предполагалось, что Гуки являются обитателями Тотмеса, и некоторые люди верили, что Гуки умеют строить космические корабли и отправляются в Кольца для того, чтобы шпионить за деятельностью людей и время от времени похищать неосторожных старателей. Но достоверных данных не было.

Планета, чтобы на ней возможно было зарождение разумной жизни, должна иметь в своем составе необходимое минеральное «сырье». Но Тотмес, судя по его гравитационному полю, по плотности не превышал водяную сферу того же размера. Это исключало реальную возможность существования Гуков. Даже если допустить, что под слоем кипящих облаков имелось твердое ядро, то мир на поверхности Тотмеса должен был представлять ледяную пустыню, где замерзает газ. Жизнь не могла зародиться там!

Человек в замасленном комбинезоне с неожиданной странностью продолжал:

— Послушай! Вы нашли Большую Леденцовую Гору! Думаешь, ты удержишь это в секрете? Наверное, ты оставил Кииза там, чтобы он стерег находку. Но тут повсюду шныряют Гуки. Всей компанией мы справимся с ними. Но если ты попробуешь один…

— Никакой горы мы не находили! — сказал Данн.

Смайдерс игнорировал это заявление. Он твердо стоял на своем:

— Не забывай, что случилось с Джо Гриффитом. Он тоже нашел Гору! Это все знают. И на Хорусе уже копятся миллионные проценты. Но что с ним случилось! А теперь вы с Киизом нашли Гору. Если ты не возьмешь на подмогу нас всех, чтобы мы помогли отбиться от Гуков, знаешь, что с тобой случится?

— Мы никакой Горы не находили! — сказал Данн.

— Ты лучше, — зловеще посоветовал Смайдерс, — лучше возьми нас на подмогу. Там ведь на всех хватит. А если попытаешься сам все заграбастать — пуф! И больше никто тебя не видел! Гуки не допустят людей к Горе, пока могут. Расскажи лучше все по-честному, и две дюжины ребят пойдут с тобой охранять Гору, и тогда вы отобьетесь от целой армии Гуков. А если нет — то Гуки до тебя доберутся, рано или поздно. Это точно! Доберутся!

— Я же сказал тебе, не находили мы Гору! — в третий раз повторил Данн. — Ничего мы не находили.

Глаза Смайдерса блеснули, но он заметил с хитрецой:

— Значит, это не тебя корабельный офицер уводил на переговоры? И не он пытался выяснить, где находится Гора, которую вы нашли, а? Просто вам немного повезло и ты притащил едва ли достаточно кристаллов, чтобы продержаться до следующего транспорта. Да? Но только отчего это корабельный офицер не приглашал еще кого-нибудь на личную беседу? Только тебя! Послушай, что я тебе говорю: в Кольцах полно Гуков; а вокруг Большой Леденцовой Горы и подавно! Беи нас всех вам с ними по справиться!.. Что говорил тебе офицер? Разве не то же самое?

Данн стиснул зубы. А тут еще эта девушка! Великий космос! Если они только узнают, что на борту сборщика прилетела девушка, это будет похуже, чем подозрение Данна в открытии Горы. И без того словно пьяные лишь от того, что на час смогли выбраться из космоскафов, рудокопы уже пришли почти в исступленное состояние. Если они узнают, что на борту девушка…

— Ты лучше сам признайся! С Гуками шутки плохи! — предупредил Данна Смайдерс.

— Никакой Горы мы не видели в глаза, — устало сказал Дани, — и провались ты в преисподнюю.

Плюнув, Смайдерс ретировался. Позже Данн видел, как тот отводил в угол других рудокопов. Он явно решил организовать заговор против Данна, собрав всех людей, которые решили не спускать с Данна глаз и выследить, где находится вожделенная Гора.

Время шло. Смайдерс переходил от старателя к старателю. Все слушали его терпеливо, но никто не принимал его болтовню всерьез. И все же образовались две группы людей, которые утолили первый голод и жажду, занялись — в чем Данн не сомневался — обсуждением самого горячего вопроса о том, что Данн и Кииз наверняка нашли Большую Леденцовую Гору.

Время от времени подходил корабельный офицер и трогал одного из старателей за плечо. Это означало, что его заказы готовы к отправке. Старатель и его напарник покидали зал. Каждый спешил поскорее стартовать с Отдушины, пока не будет готов к вылету следующий космоскаф. Но теперь, со злостью подумал Данн, вполне вероятно, что они притаятся где-то поблизости и будут ждать его. Он начал лихорадочно искать пути сбросить «хвост».

Пара за парой, старатели покидали корабль-сборщик. Ладно, подумал Данн. Он совершил ошибку, это целиком его вина. Но Найк — тут он ни при чем! Ее он не обязан брать с собой в Кольца и не возьмет! Его очень беспокоит Кииз, но сестру его он с собой не возьмет ни за что!

— Внимание! — ожил настенный коммуникатор. — Кто-то вышел на взлетное поле! Если хотите проверить свои корабли, шлюз готов вас принять!

В мгновение ока от праздничного настроения не осталось и следа. Старатели облачились в вакуум-скафандры со скоростью, на которую никогда не были способны к обычной обстановке. Данн слышал, как седоголовый Смайдерс ругался себе под пос:

— Это Гуки! Гуки напали! Они решили выжить нас из Колец!

Данн не обращал на него внимания. Стремительно облачившись в скафандр, он оказался в первой десятке людей, вбежавших в грузовой шлюз.

Задвинулся внутренний люк, и тут же открылся наружный. Наполнивший шлюз воздух в один миг вихрем покинул камеру. Люди выпрыгивали наружу. Каждый тут же включал аварийный двигатель скафандра. Как правило ими пользовались только в крайних ситуациях, когда, например, рвется соединительный фал и человеку приходится использовать реактивную тягу, чтобы добраться до корабля.

Словно стая птиц, они понеслись над полем космопорта, каждый к своему кораблю.

Вдруг Данн услышал щелчок электрического детонатора.

Яростная вспышка разнесла его собственный космоскаф на мельчайшие осколки.

 

2

Небольшой круглый космоскаф буквально испарился, превратившись в облако стремительно разлетающихся осколков, некоторые из которых унеслись в пустоту со скоростью ружейных пуль. На гладкой поверхности взлетного поля не осталось ничего — слабая гравитация астероида не в состоянии удержать даже небольшой осколок.

Данн опустился на поверхность в том месте, где стоял его кораблик. Магнитные присоски подошв удерживали его на металлической поверхности. Можно было видеть, где произошел взрыв, потому что в этом месте зеркально-гладкий металл слегка окислился под воздействием пламени взрыва корабельного запаса горючего.

До боли стиснув зубы, Данн с отчаянием осматривался, надеясь обнаружить хоть какую-нибудь улику, кто разбомбил его корабль и зачем. Но найти ничего не мог. Что было вполне естественно.

Другие старатели продолжали тем временем получать заказанные запасы и отправляться по своим маршрутам.

В другом месте, где существовал бы закон, было бы произведено расследование, допрошены свидетели, сделаны определенные выводы относительно виновности или невиновности. Но здесь никто не имел права проводить расследования. И никто не имел права наказывать виновного.

И поэтому все шло, как ни в чем не бывало. Снова распахнулся люк грузового шлюза. Два человека вытащили наружу связанный канатами контейнер с баллонами кислорода и ящиками провизии и воды. Такой контейнер мог весить тонну, но здесь это не имело особого значения, два человека легко с ним управлялись. Удерживаемый магнитными подошвами на поверхности металлического астероида, один из старателей подтащил контейнер к грузовому люку космоскафа, его напарник распахнул люк. Груз был помещен и закреплен. Космоскаф стартовал.

Один за другим, старатели загрузили свои космоскафы и покидали Отдушину. Но вряд ли все космоскафы действительно уходили по своим маршрутам. Взрыв корабля Данна еще больше усилил их подозрения. Данну теперь придется заключить сделку с одним из экипажей — они доставят его к месту работы — а все остальные смогут за ними последовать. Поэтому, спрятавшись в золотом тумане Колец, они ждали дальнейшего развития событий.

Данн уже решил, что он предпримет, но пока не подавал виду, продолжая кружить около места взрыва, как будто не в состоянии поверить в то, что случилось.

Один за другим космоскафы покидали космопорт. Вдруг в наушниках коммуникатора Данна загудел голос с корабля-сборщика:

— Вызываем Данна! Вызываем Данна!

— В чем дело? — проворчал Данн.

— Как у вас с кислородом? — спросили с корабля. — Вы снаружи уже довольно долго.

Данн проверил индикатор кислородного баллона. В космосе человеку не нужно тащить с собой всю газовую смесь, которая составляет воздух планет. Он дышит чистым кислородом, но на пониженном давлении, что позволяет ему выигрывать в весе баллона.

— Все в порядке, — проворчал он. — Я сейчас вернусь на борт. Я обдумываю ситуацию.

Послышался щелчок, шум несущей волны затих, но тут же возобновился вновь.

— Что?

— Мисс Кииз спрашивает, не заплатите ли вы команде одного из космоскафов, чтобы они подобрали ее брата и доставили сюда, поскольку вы теперь не можете это сделать. Вы заплатите?

Данн едва сдержал стон. Теперь все старатели знали, что на борту сборщика сестра Кииза.

— Скажите, что нет, — процедил он, — Я сам справлюсь.

Из грузового люка появилась очередная фигура в скафандре. Связанные проволокой баллоны. Пища и вода. Топливо. Заряды для базуки. Реактивные буры. Фигура двигалась, слегка покачиваясь. Это явно был Хейн, что Данн отметил про себя. Напарник Хейна занялся погрузкой в космоскаф, а сам Хейн, покачиваясь, направился к Данну, выключив на ходу коммуникатор. Приблизившись, он улыбнулся сквозь прозрачную пластинку шлема.

Он сделал условный знак рукой и Данн неохотно принял приглашение на разговор. Качество передачи звуков из шлема в шлем оставляло желать лучшего, по, по крайней мере, их теперь не могли подслушать.

— Плохо дело! — сказал Хейн. — Ты знаешь, кто это сделал или почему?

— Могу догадаться, почему, — свирепо сказал Данн.

— Кто-то, — донесся тонкий голос из другого шлема, — знает, что вы нашли и где это искать, а?

Данн несколько секунд молчал. Потом он сказал:

— Никакой Горы мы не нашли.

— Хорошо, — вкрадчиво сказал Хейн. — Возьми нас в долю, и мы доставим тебя к тому, что вы нашли. Тебя, девушку и припасы. Мы высадим вас. Мы поможем поставить купол. Потом, на обратном пути, мы вас подберем и доставим на Отдушину к приходу следующего сборщика. Тебя, девушку и Кииза.

— С чего такая щедрость? — холодно поинтересовался Данн.

— Это сделка, — сказал Хейн.

— Мы возьмем за это половину найденных кристаллов. Половину.

Это было приемлемое предложение. Если бы его сделал кто-нибудь другой, его можно было бы назвать даже привлекательным. Но Хейн не настаивал на поисках Большой Горы, значит, он мог знать, что в действительности нашли Данн и Кииз. И не было гарантии, что он выполнит свое обещание. В Кольцах по действуют законы. Только уважение к собственному честному слову могло заставить человека держать обещание, если нарушение условий могло принести ему немалую выгоду. Но Хейн особыми добродетелями не отличался. Кроме того, оставалась еще эта девушка, Найк. Ее никак нельзя было пускать на корабль к Хейну.

— Нет, — сказал Дани.

Больше он ничего не добавил. Лицо Хейна за стеклом шлема скривилось в гримасе. Он пошел прочь. Его напарник уже успел за это время погрузить припасы в грузовой отсек космоскафа и, подойдя к нему, Хейн начал переговариваться, коснувшись шлемом его шлема. Этот разговор Хейн тоже хотел удержать в секрете, и не только от корабля-сборщика и других старателей, по и от Данна.

Потом Хейн направился к сборщику. Поднявшись по трапу, он скрылся за люком шлюза, а его напарник продолжал готовить космоскаф к старту.

Повинуясь безотчетному импульсу, Данн проводил Хейна взглядом. Найк очень нужно найти брата. Случилось нечто чрезвычайное, иначе она бы не решилась просить Данна помочь ей добраться до него. Но она также не сознавала, насколько такое путешествие опасно. Ей ведь никогда не приходилось бывать в таких местах, где не существует законопорядка. Опасности такой обстановки достаточно серьезны для мужчины. Но она рискнула довериться Данну. И теперь, когда он отказался помочь ей, не попытается ли она заключить сделку с Хейном?

Данн двинулся к кораблю-сборщику. Он заметил попутно, что напарник Хейна уже начал задраивать грузовой люк космоскафа.

Хейн показался из пассажирского люка сборщика. За ним виднелась еще одна фигура, облаченная в скафандр. Хейн с преувеличенной заботой помог этому человеку спуститься по трапу. Всякий, кто впервые пользуется магнитными подошвами в почти нулевой гравитации, обречен на временную неуклюжесть движений.

Данн подпрыгнул, одновременно включив свой реактивный пояс. С щелчком подошв о металл поля он приземлился лицом к лицу с Хейном. Включив коммуникатор скафандра, он сказал холодным тоном:

— Ну нет, это у тебя не получится! Найк, немедленно вернись в корабль. Хейн, убирайся в свою жестянку и проваливай отсюда ко всем дьяволам!

Хейн поднял руку, включая свой коммуникатор. Дани внимательно наблюдал за ним. Вдруг глаза Пайка расширились и Данн быстро повернулся так, чтобы между ним и космоскафом Хейна оказался сам его владелец. Напарник Хейна выглядывал из шлюзового люка с базукой на перевес.

— Если твой напарник нажмет на спуск этой штуки, — сказал Данн, — он разнесет тебя самого на куски прежде, чем нуля доберется до меня.

— Но она хочет найти своего брата! — запротестовал Хейн. — Ты не захотел ей помочь! Поэтому она попросила меня! Почему бы и нет?

В голосе Данна слышался мертвящий металл:

— Потому что, если ты знаешь, куда ей нужно лететь, значит, это ты взорвал мой корабль! Если ты знаешь, где искать ее брата, значит все, что тебе нужно было сделать — это уничтожить мой корабль и спокойно прибрать к рукам нашу скалу!

Он знал, что на сборщике все это слышат. Радиус действия передатчиков скафандра составлял несколько миль.

— Что скажешь? — процедил Данн, — Если ты знаешь, где искать ее брата — скажи, что это правда!

Ствол его оружия смотрел Хейну прямо в живот. Конструкция оружия была весьма древней, но эффективной. Пулевые пистолеты оказались самым надежным оружием в огневой схватке за владение жилой кристаллов. Бластеры были менее удобны, и кроме того, постоянно самопроизвольно разряжали свои энергорезервуары.

Данн ткнул стволом в живот Хейну.

— Куда ты собирался ее отвезти? — потребовал он. — Куда? Говори!

Голос Хейна сорвался на визг.

— Я… я думал начать поиски, — простонал он. — Я… я ведь пытался уговорить тебя показать нам дорогу. По ты не согласился и я решил попытаться разыскать его самостоятельно.

— И с ней на борту! Нo теперь тебе придется изменить планы, Хейн! — голос Данна звенел от ярости. — Ты не возьмешь ее с собой в Кольца, не вернешься к следующему кораблю один и не заявишь, что она погибла? Понял? Ты этого не сделаешь!

— Нет! — простонал Хейн. — Не сделаю. Конечно… Я передумал…

— Тогда пошевеливайся! — прорычал Данн. Он остро чувствовал, что если он сейчас потянет спуск и прикончит Хейна, то отвечать за это не будет, потому что здесь Кольца.

— Забирай свой корабль и убирайся! Я сам позабочусь о Киизе. Ну, двигай!

Хейн, спотыкаясь, отправился к своему кораблю. Данн чувствовал, как еще дрожит от гнева рука. Когда ему вдруг показалось, что напарник Хейна чуть приподнял ствол базуки, пистолет Данна стремительно взметнулся. Напарник Хейна тут же опустил базуку с похвальной поспешностью.

Хейн забрался в люк своего корабля. Люк задвинулся и космоскаф покинул посадочное поле. Через несколько секунд он уже исчез из виду.

Данн едва ли не силой заставил девушку вернуться на борт сборщика. За это время она не промолвила ни слова, видимо, была сильно напугана, и сам Данн заговорил только после того, как за ними закрылся внутренний люк шлюза и они оказались внутри корабля.

Придя в себя, Найк в отчаянии повернулась к Данну:

— Но там же мой брат! Неужели вы его бросите? Кто-то должен спасти моего брата.

Данн кивнул, его глаза зло поблескивали.

— Кто-то и должен, верно. И это сделаю я. А вы отправляйтесь пока обратно на Хорус и возвращайтесь со следующим рейсом.

— Но… как… я должна…

Но Данн уже исчез, широко шагая через зал, где совсем недавно отмечали свой праздник старатели. Скафандра он не снял. Ему нужен был шкипер.

Шкипер оказался в своей каюте, тут же были помещены на хранение многочисленные мешочки абиссальных кристаллов, которые сдали старатели.

Он быстро поднял голову, когда в дверях появился Данн.

— Я подумал, что вам наверное будет интересно узнать, — сказал Данн, — каким образом я намерен доставить моему напарнику кислород и припасы, чтобы мы могли продержаться до прихода следующего сборщика.

Вид у шкипера был определенно скептический. Он сгреб мешочки с кристаллами в ящик стола, подальше от посторонних глаз. Тем временем, Данн вытащил заряд для базуки из магазина и начал задумчиво перекидывать его с одной ладони на другую. Шкипер вскочил, как ужаленный.

— Эй, убери эту штуку! — приказал он.

— Сейчас, — сказал Данн. — Позвольте мне только объяснить. Я потерял свой космоскаф, его взорвали. Это угрожает теперь жизни моего напарника. Нам с ним нужно продержаться до следующего сборщика.

— А чем вам могу помочь я? — спросил шкипер. И добавил резко: — Уберите заряд, я вам сказал! Если вы его упустите…

— Что вы, это невозможно, — заверил его Данн. — Я могу даже жонглировать. Смотрите!

Он вытащил второй заряд и начал жонглировать, более или менее профессионально. Лицо шкипера медленно бледнело. Заряд для базуки представляет собой по сути маленькую ракету, топливный резервуар которой детонирует, когда боеголовка ударяется о твердую поверхность. Если только Данн уронит один из небольших снарядиков, весящий всего несколько унций, результат будет равен одновременному взрыву сотни фунтовых горных взрывпатронов — и это произойдет тут, в каюте шкипера. Корабль получит повреждение достаточное для того, чтобы приковать его к астероиду.

Шкипер сидел неподвижно, словно скованный космическим морозом, а Данн, тем временем, продолжал демонстрировать свое искусство. Один раз он едва не упустил заряд.

— Я вот что думал, — с симпатией в голосе начал он. — Космическая инспекция тщательно относится к соблюдению всех правил и предписаний. Например, вас не выпустили бы с Хоруса, не будь на борту достаточного количества спасательных шлюпок — не только для команды, но и для пассажиров… которых вы, как правило, не возите.

Он опять едва не упустил заряд. Шкипер побледнел еще больше. Но остановить Данна было совсем не в его силах.

— Практически, — сказал Данн, — тех кристаллов, что я сегодня сдал, вполне должно хватить на покупку одной шлюпки плюс топливо и прочие принадлежности. Я и подумал, что было бы просто замечательно, если бы вы продали мне ее. Если вы согласитесь и заодно подвезете меня по пути с Отдушины, я отправлюсь спасать своего напарника.

Шкипер, который не мог оторвать взгляда от поблескивающих кувыркающихся снарядиков, не выдержал и, словно в агонии выкрикнул предупреждение — когда Данн в очередной раз едва не уронил заряд, поймав его в каких-то дюймах от пола.

— Ничего, ничего, — успокаивающе сказал Данн. — Все в порядке. Я немного не в форме — давно не практиковался, но старая рука не дрогнет. Наверно я сейчас попробую сразу три.

Он подбросил снарядик выше обычного, потом начал вытаскивать третий заряд из гнезда на поясе. Тот почему-то не желал вылезать. Данн тем временем работал одной рукой, подбрасывая и ловя заряды.

Шкипер сглотнул.

— Хорошо! — сказал он хрипло. — Хорошо! Прекращайте, получите свою шлюпку!

— Превосходно! — вежливо ответил Данн. Он перестал жонглировать, по два заряда держал в руке… на всякий случай. — Приготовьте, пожалуйста, счет. Я выпишу вам чек на деньги. К следующему приходу я буду здесь вместе со шлюпкой и Киизом, и мы вместе от души посмеемся над этим забавным инцидентом. А? Прошу, приготовьте все как следует.

Шкипер сборщика поднялся из-за стола. Ему явно было не по себе. Он мог не поддаться на угрозы, но Данн избрал единственный — и верный путь заставить j шкипера согласиться на его просьбу. Он рисковал жизнью, но ничего другого не оставалось.

Когда шкипер выходил из каюты, Данн сказал ему:

— Скажите девушке, что я отправляюсь за ее братом. Пусть напишет ему письмо и возвращается домой.

К следующему рейсу он будет здесь и она сможет с ним поговорить.

Данн несколько расслабился. Он даже положил один из снарядов обратно в пояс, но второй продолжал тихонько подбрасывать на ладони.

Шкипер вернулся через полчаса.

— Вот договор, — сказал он мрачно, — Я не могу продать вам шлюпку, я могу только сдать ее в аренду, на временное пользование. Не знаю только насколько это законно. Но вы совершаете залог в размере полной стоимости шлюпки с запасом топлива и комплектом принадлежностей. Подпишите вот здесь. Потом подпишу я и это все, что можно сделать. Шлюпка уже готова.

— Отлично. — Данн прочитал текст и подписался. — Крайне деловая процедура. Вы сказали мисс Кииз, что я отправляюсь? Она написала письмо?

Шкипер фыркнул.

— Конечно, ей сказали. Давайте, забирайте вашу чертову шлюпку и отправляйтесь поскорее.

Данн последовал за пим, выходя из каюты. Магнитные подошвы щелкнули о рифленые металлические плиты покрытия пола. Такие плиты использовались во всех помещениях, где жили люди. Например, в коридорах.

Вот и шлюпка. По пути Данн видел только квазивестибюль между ангаром и коридором корабля. Он забрался в люк, осмотрел контрольную панель и кивнул. Двери ангара задвинулись. Голос из небольшого динамика на потолке миниатюрной кабины управления сделал обычный рапорт готовности всех систем. Корабль-сборщик неслышно стартовал с Отдушины, исчезнув среди светящейся пыли Колец.

Данн застегнул привязные ремни, расположившись в пилотском кресле перед пультом управления.

— Готов! — сказал он. Створки больших дверей ангара, выпускавших шлюпку в пространства, раздвинулись подобно створкам раковины моллюска. В иллюминаторах прямого наблюдения Данн увидел желтое свечение тумана.

— Готов! — подтвердил Данн. Он нахмурился.

— Выброс шлюпки, — сказал голос. Толчок. Шлюпка бешено закрутилась, выброшенная в пространство из ангара, и на миг Данн уловил громадный силуэт корабля-сборщика, уже несколько затуманенный пылевой стеной.

Вплоть до этого момента Данн был доволен ходом событий. Почти доволен. Все рудокопы в Кольцах могли поверить, что он покинул Отдушину как пассажир сборщика. Ничего другого для него не оставалось.

Но тут динамик на потолке ожил еще раз и гудящий голос с транспорта едва не заставил Данна задохнуться от злости.

— Удачи, Данн, — прогудел голос шкипера на полной мощи корабельного передатчика. — Ты сыграл надо мной хорошенькую шутку и должно быть, у тебя не все дома, если ты решил рисковать, по все равно желаю тебе удачи!

Потом детекторы захлестнулись эхом включившихся двигателей сборщика и на полном ускорении корабль начал уходить из Колец Тотмеса. Он исчез раньше, чем Данн смог вздохнуть. От ярости у него просто отнялся язык. Всякий космоскаф в радиусе тысячи миль мог спокойно поймать речь этого, трижды будь он не ладен, идиота-шкипера с корабля-сборщика.

Теперь можно было считать, что все старатели знают, что Данн не покинул Кольца, а заменил свой космоскаф спасательной шлюпкой и намерен спасти напарника. Теперь начнется преследование, ведь они быстро обнаружат местонахождение шлюпки. И тот, кто взорвал его космоскаф, возымеет теперь намерение сделать то же самое и со шлюпкой. Стоит только Данну включить двигатель, как эхо их работы тут же выдаст его с головой — звук будет отличаться от звука двигателей космоскафа.

Почему ему так не везет? Ведь этого не должно было случиться! И невезение могло стать роковым.

Дверь в тесную кабину управления — приоткрылась. Данн стремительно повернулся, рука потянулась к пистолету.

Дверь открылась чуть шире. В проеме теперь было видно, что за дверью стоит Найк, очень бледная, с широко открытыми, испуганными глазами.

— Они сказали мне, — голос ее дрожал, хотя девушка и пыталась придать ему твердость, — что вы летите спасать моею брата. А я должна его увидеть. Я… пробралась зайцем.

Данн заскрипел зубами. Сборщик уже ушел. Сейчас он, наверное, вошел в оведрайв, направляясь за миллионы миль к обитаемой планете Хорус. Его не догнать и не вызвать по коммуникатору. Теперь здесь, в Кольцах, не найти ни одного достаточно безопасного места для этой девушки.

— Предполагаю, — сказал Данн с горечью в голосе, — что вам кажется, будто вы выиграли в споре со мной. Возможно. Вы все-таки летите вместе со мной повидать брата! Мне приходится смириться с этим, потому что я ничего не могу поделать. Но вы жестоко об этом пожалеете.

Он сжал кулаки. И повторил еще раз:

— Вы трижды еще пожалеете, будь я проклят.

 

3

Галактика занималась своим собственным делом, а Данн занимался своим. И если могло существовать множество мнений по поводу занятий и дел всех обитателей Галактики, то относительно Данна этого нельзя было сказать. В данный момент в его задачу входило: первое — остаться в живых; второе — чтобы в живых осталась Найк. Хотя вторую ответственность он никакого желания возлагать на себя не хотел. Кроме того, нужно было отделаться от космоскафов-преследователей.

Относительно их существования не было никакого сомнения. Их корабли следовали за ними на дистанции, с которой могли следить за всеми изменениями в курсе шлюпки. Очевидно, они надеялись, что детекторы шлюпки уступают по чувствительности детекторам космоскафов. И, наконец, Данн должен был добраться вовремя до Кииза и спасти напарника от смерти в результате того, что исчерпается запас кислорода.

Они находились в полутора днях пути от Отдушины, когда Данн объяснил всю ситуацию Найк. К этому времени он уже сделал все, что мог для того, чтобы привести в действие свой первоначальный план. Он исчерпал запас традиционных приемов сбрасывания «хвоста». И теперь шлюпка шла постоянным курсом, звук ее двигателей, неприятно ноющий, выделялся среди жужжания двигателей космоскафов. Преследователи должны были решить, что Данн оставил надежду уйти от них. Данн внимательно наблюдал за экраном радара. Шлюпочная система обладала несколько большим радиусом действия луча, но зато значительно уступала радарам космоскафов по объему информации о лоцируемом объекте.

Внутри маленькой шлюпки создалась, в некотором смысле, необычная атмосфера. Данн все еще злился, в основном на самого себя, ведь всему виной послужила его первая ошибка.

Преследователи же занимали время в основном разговорами о легендарной находке Джо Гриффита. Он принес на Отдушину больше кристаллов, чем все остальные старатели могли собрать за годы. И он хвастал, что нашел место, где кристаллов в сотни, или даже в тысячи раз больше, чем он принес с собой. Он отправился за ними и исчез. Место, куда он направился, назвали Большой Леденцовой Горой.

Судьба его оставалась загадкой. Вряд ли он пал жертвой другого старателя, потому что в последние годы не было зарегистрировано крупных находок. Некоторые верили, что его утащили Гуки, но само существование Гуков вызывало обоснованные сомнения. Конечно, время от времени детекторы космоскафов ловили странные отголоски, которые нельзя было объяснить работой двигателей космоскафов или какой-либо другой причиной, но это трудно было назвать научным доказательством.

Данн продолжал наблюдать за экраном радара. Он объяснил Найк, как отличить радарное эхо скалы от эха космоскафа. Скалы двигались по неизменным орбитам вокруг Тотмеса, а космоскафы преследовали шлюпку.

— Мы направляемся туда, где мой брат? — спросила Найк.

Данн покачал головой:

— Пока нет. Сначала нужно избавиться рт толпы любопытствующих.

Найк некоторое время колебалась, не решаясь, очевидно, задать вопрос, потом все-таки спросила:

— Вы ведь… не позволите, чтобы у него кислород кончился раньше, чем мы туда доберемся?

— Если я от них не оторвусь, — непреклонно сказал Данн, — мы все трое можем считать себя мертвецами. Как вы думаете, почему каждый старатель не расстается с оружием? И почему в сборщик они входят по одному, когда сдают собранные кристаллы?

— Почему?

— А потому, — ядовито ответил Данн, — потому что все старатели — это шайка потенциальных преступников, не признающих законов. Головорезы! Корабли исчезают. Иногда их находят — уже обчищенными. Кто-то на них напал, убил экипаж и присвоил найденные кристаллы. Кто? Неизвестно. И никого это особо не интересует, поскольку не касается их лично. Я сам по пути на Отдушину едва не попал в засаду. А кто-то, наверное, был менее осторожен, но кристаллы, которые они собрали, все равно попали на сборщик, хотя и из других рук, и деньги за них будут перечислены на другой счет Абиссальной Минеральной Компании.

Девушка, судя по всему, была поражена.

— Парод здесь не сахар, — сказал ей Данн. — Говорят, что смертность в Кольцах составляет тридцать процентов в год. Частью это несчастные случаи, по и убийств тоже полно! Если мы прибудем к нашей скале с половиной старателей, следующих за нами, думаете, они вежливо попрощаются и оставят нас в покое!? Только потому, что мы первыми нашли скалу? Черта с два! Здесь, в Кольцах, человеку принадлежит то, что он нашел только в одном случае, если он в состоянии защитить свою находку. И если мы доберемся до места, то нам с вашим братом придется решать — покинуть находку или нет, поскольку речь идет о вашей безопасности.

Она потрясенно смотрела на него. Потом неуверенно выговорила:

— Это… это трудно себе представить.

— Средняя продолжительность жизни старателя в Кольцах — три года, — коротко заметил Данн. — Человек либо быстро богатеет, либо остается нищим. Поэтому любой душу дьяволу продаст, чтобы получить пригоршню кристаллов. И ни один не побрезгует срезать угол на пути к богатству. И часто это делается одним способом — убийством.

Вот о чем шли разговоры в тесной контрольной рубке маленькой шлюпки, которая под поющий звук работы двигателей продвигалась вперед. Время от времени по всей шлюпке проносился ветерок — это в очередной раз срабатывал кондиционер, очищая воздух от углекислоты, неприятных запахов и излишней влаги. Однажды, в течение нескольких часов, эхо одного из космоскафов преследователей переместилось несколько ближе к центру. Данн даже немного изменил курс шлюпки. Тотчас же все остальные космоскафы тоже переменили позиции. Они намеревались следить за своей жертвой до самого конца пути. Ни один космоскаф, как понимал Данн, совсем этого не желал.

Он объяснил Найк в чем тут дело. Взрыв его космоскафа указывал, что кто-то знает месторасположение находки Кииза и Данна, и хотел бы избавиться от Данна вместо того, чтобы следить за ним. Если это действительно было так, то Кииз, возможно, был уже мертв. Данна хотели задержать, пока новые владельцы скалы не закончат опустошать жилу кристаллов.

Конечно, это были предположения. Кииз показал себя достаточно ловким человеком и многому научился за те шесть месяцев, которые он провел с Данном. Он мог вполне позаботиться о своей безопасности.

Ничего из своих опасений Данн, естественно, не выдавал Найк, но сам не мог избавиться от мрачных мыслей.

Спасательная шлюпка продолжала двигаться сквозь золотой туман Колец. Радар по-прежнему показывал, что космоскафы преследователей упорно держат шлюпку в пределе действия своих детекторов. Найк приготовила еду и принесла тарелку Данну в контрольную рубку.

— Мы приближаемся? — спросила она с надеждой.

— Мы приближаемся к месту, где многое может случиться, — сказал Данн, — Но мы все-таки далеки от вашего брата.

Он поднял глаза и посмотрел в сторону от радарного экрана, туда, где находился иллюминатор внешнего обзора. Казалось, он старается что-то рассмотреть.

— Гляди!

Он показал рукой. Найк проводила взглядом его палец и покачала головой.

— Я ничего не вижу!

— Смотри, вон там — яркая точка. Помнишь, на Отдушине можно было увидеть в небе несколько ярких точек, если смотреть в другую сторону от солнца. Это были звезды. Отдушина близка к внешнему краю Колец. А мы сейчас приближаемся к границе их плоскости. Это то же самое.

Она не поняла, и Данн попытался объяснить доступнее. Шлюпка продолжала двигаться вперед. Постепенно, прямо по курсу, в желтой дымке загорелась яркая точка, более яркая, чем сама дымка. Потом точек стало две, лотом три…

— Осталось совсем немного. Через минуту мы выйдем из Колец и увидим звезды.

Он не ошибся. Внезапно вечно светящийся золотистый туман начал таять. Туман все утоньшался и утоньшался, точки звезд становились все ярче и ярче. И вот туман исчез совсем. В черноте космоса сияли мириады звезд. Они видели Млечный Путь, голубые, красные, белые и зеленые звезды. И во многих местах многочисленные пятнышки света образовывали созвездия, а в других местах звезды были закрыты темными образованиями.

Шлюпка, казалось, поднимается над неоглядной туманной плоскостью, которая простиралась на тысячи и тысячи миль. Общий диаметр Колец составлял примерно двести тысяч миль. Но центр занимал глобус Тотмеса. До него было всего шестьдесят или семьдесят тысяч миль. Это было одно из самых великолепных зрелищ во всей Галактике.

Найк вздохнула от восхищения. Два человека, заключенные в кабине спасательной шлюпки, видели то, что даже экипажу корабля-сборщика не всегда удается видеть. Кольца — они уходили, казалось, в бесконечность. Они казались литыми, хотя Данн знал, что это не так. Казалось, немигающие точечки света — звезды — в изумлении взирают на чудо космической природы.

Найк не могла оторвать взгляда от иллюминатора. Потом Данн с ворчанием забрался в скафандр.

— Что… — начала Найк.

— По радару базуку не наведешь, — сказал Данн, возясь с нагрудными креплениями. — Нужно видеть, во что стреляешь. Я хочу сбить немного прыти с наших друзей.

Она одновременно казалась встревоженной и ошеломленной.

— Вы хотите сказать, что вступаете в бой?

— Это не бой, — заверил ее он. — Разве что, только один на один. С теми, что просто следят за нами, можно не сражаться. Опасен только тот, кто взорвал мой космоскаф. Остальные стрелять не станут, иначе они лишат себя проводника к голубой мечте — Большой Леденцовой Горе. А вот с тем, кто хотел бы нас прикончить — с ним нужно посчитаться.

Он застегнул горловую муфту скафандра и поднял с кресла шлем.

— Я рискую вашей жизнью, — сказал он, — в той же мере, что и своей. И я буду очень осторожен!

Он наполнил гнезда на поясе маленькими снарядиками для базуки. Опустив шлем, он закрыл за собой внутренний люк шлюза и зафиксировал его как обычно — полуповоротом штурвала.

Найк сцепила пальцы рук. Ей не оставалось ничего иного, как только ждать. Послышался шум воздушного насоса — из шлюза откачивался воздух. Потом шум затих и Найк услышала щелканье — это отпиралась наружная дверь шлюпки. Потом опять наступила тишина.

Эта тишина страшила Найк. Когда кондиционер неожиданно в очередной раз выдохнул в кабину струю свежего воздуха, она едва не подпрыгнула. Потом она приникла к иллюминатору.

Прижавшись лицом к прозрачному толстому пластику, она старалась рассмотреть, что происходит поближе к корме. Сначала она не видела ничего, кроме обшивки корпуса шлюпки. Ее охватил страх. Вдруг Данн… вдруг с ним что-то случилось и он теперь обречен на медленную смерть в пустоте? И то же самое ожидает ее, когда кончится кислород в шлюпке. Но на это могут уйти годы — шлюпка рассчитана на нескольких человек и регенератор воздуха отличается большой надежностью. Задолго до конца она сойдет с ума от одиночества.

Она перешла к другому иллюминатору и с облегчением вздохнула, увидев Данна. Он стоял в открытом шоке воздушного шлюза и она ясно видела, что для страховки он надежно крепил себя к корпусу фалом.

В скафандре Данн не походил на человека, а скорее напоминал металлическую статую. В членистой металлической руке он сжимал горную базуку. Не спеша, он начал заряжать магазин. Подняв базуку на уровень плеча, он присоединил к шлему провод — теперь крохотный экран внутри шлема превратился в телескопический прицел базуки.

Ей казалось, что он целится бесконечно долго. Потом вспыхнула молния. Еще одна. И еще, и еще. Данн начал перезаряжать базуку. Потом еще четыре невидимых снаряда унеслись в пустоту.

Очевидно, этого было достаточно, и Данн задвинул наружный люк. Немного спустя раскрылась внутренняя дверь и он вошел в рубку, снимая на ходу шлем скафандра. Он махнул шлемом в сторону сверкающей желтой поверхности Колец в иллюминаторах.

— Нужно показать вам немного, — сказал он, — как управлять этим кораблем.

Побледневшая Найк с трудом проглотила комок в горле.

— Пока мы уходим от Колец, — сказал Данн, — и с хорошей скоростью уносимся в пустоту. Но скоро остальные преследователи поймут, что рассчитываем вернуться обратно в Кольца. Тем не менее, открытое пространство приведет их в замешательство. Это даст нам фору.

Он приник к иллюминатору. Из туманной глубины Колец к шлюпу протянулась ниточка светлого пара — это был след снаряда базуки — кто-то стрелял по шлюпке в ответ на огонь Данна.

— Им не понравилось, что я их обстрелял, — с удовольствием заметил Данн. — Но отвечать они не стали. Стреляет тот, кто хочет прикончить нас. Думаю, парии из других космоскафов не очень довольны, что Хейн начал стрелять.

Найк попыталась говорить так же спокойно, как и Данн:

— Хейн?

— Тот самый человек, что предлагал вам помочь. Наверняка я, конечно, не знаю, но сильно опасаюсь, что не ошибся и это он. Вот они, снаряды.

Он смотрел в иллюминатор, внешне равнодушно. Бесконечно маленькие снаряды, оставляя за собой светлые полоски, мчались к шлюпке. Они прошли далеко за кормой, хотя один из них промахнулся всего на какую-то сотню ярдов.

— Не так-то просто стрелять по кораблю, который идет с ускорением, — задумчиво заметил Данн. — Трудно определить упреждение.

Разговор вернулся к прерванной теме.

— Когда я отказался принять его весьма щедрое предложение, — продолжал Данн все тем же голосом, — он попытался взять с собой только вас. И вот тогда я и должен был с ним покончить. Но мысли у меня были заняты судьбой вашего брата и, только что взорванным, моим кораблем. Я не понял, что Хейн выдал себя с головой.

— Я не знала, что он предложил…

— Ведь это был единственный человек, — сказал Данн, — который не поверил, что мы нашли Большую Леденцовую Гору. Он поверил моему слову. А почему? Да потому, что он уже знал, что именно мы с Киизом нашли в действительности. И нужно было сразу его убить.

Данн задумчиво покачал головой.

— Не сообразил я сразу. Очень плохо.

— Я хочу показать вам некоторые приемы управления кораблем, — сказал он. — Если вы сможете следить за шлюпкой, пока я стреляю, у нас будет в два раза больше шансов уцелеть.

Он сел за контрольную панель пульта и начал знакомить Найк с маневрами, которые могли понадобиться во время огневого боя в Кольцах. Стрелять он мог только из одного шлюза. Следовательно, другая сторона оставалась незащищенной. Он показал, как вращать корабль вокруг продольной оси, а также, как сделать возможным огонь прямо по носу или прямо по корме. Он показал, как выполнять уклоняющие маневры, чтобы уйти от нацеленных в шлюпку снарядов вражеской базуки.

Она следила за объяснениями внимательно, по как отметил Данн, с изрядным оттенком покорности судьбе. Но он продолжал урок для того, чтобы удержать Найк от беспокойства о брате.

Внезапно она заговорила, и вопрос ее не касался управления кораблем.

— Вы сказали, — напала она без явной на то причины, — что в среднем человек выживает в Кольцах не более трех лет. Вы здесь давно?

— Два года, — ответил Данн. — Мы с вашим братом неплохо сработались. Если мы подчистим скалу, которую нашли, ему можно будет бросить старательство.

— Я упрошу его, — сказала Найк. — Ведь у меня никого больше нет, кроме него. А чем вы занимались до того, как прилетели в Кольца?

— Так, то да се, — ответил Данн. Он наклонился над пультом, проверяя показания приборов. Потом посмотрел в обзорный иллюминатор и удовлетворенно кивнул.

Шлюпка возвращалась в Кольца. И большинство преследователей осознали, что Данн сбил их с хвоста Приемом, образно именовавшимся как «щелчок хлыста». Но теперь было уже поздно что-то исправить, и они могли следовать за космоскафами, которые сами следовали за другими космоскафами, а те держались тех кораблей, что еще способны были уловить эхо работы двигателей шлюпки.

Прямо по курсу шлюпки светился золотой туман Колец. Они выглядели как сплошная твердая стена, о которую вот-вот неизбежно разобьется вдребезги шлюпка. Но на самом деле, это было совсем не так. И теперь, когда шлюпка приблизилась к степе вплотную, стали видны завитки и струи тумана.

Звезды позади шлюпки постепенно исчезали, поглощаемые облаками пыли. Шлюпка все глубже уходила в толщину тумана.

И потом произошло нечто небывалое. Через коммуникатор доносилось жужжание двигателей космоскафов, мягкие шелестящие звуки, похожие на шепот и щелкающий треск разрядов. Все эти шумы имели естественное объяснение. И вдруг появился совершенно незнакомый звук. Это были монотонные чириканья, вроде «твит-твит-твит». Они производили довольно жуткое впечатление. Они были также невероятны, как если бы в коммуникаторе послышалось настоящее чириканье пролетающей птицы.

— Что это? — напряженно спросила Найк.

— Какой странный звук!

Звук прекратился. И шлюпка уже глубоко укрылась в облаках пылевого тумана. Данн изменил курс. На полном ускорении он устремился по новому пути. Пять секунд. Десять… Двадцать… Дани выключил двигатель. В иллюминаторе была видна только золотистая туманность Колец. Радар показывал, что слева по курсу что-то движется, что именно — видно не было. Дани выключил радар.

И теперь шлюпка мчалась вперед, замаскированная от посторонних глаз, неслышимая и невидимая. Были выключены не только двигатели, но даже радар. Теперь обнаружить ее можно было только визуально. Она мчалась сквозь пылевой туман. Подобно множеству других объектов — скал, металлических астероидов и прочих тел.

— Мы в свободном дрейфе, — сухо сказал Данн. — Двигатели я заглушил. Кроме того мы не пользуемся радаром и вообще, ничем сейчас не выдаем своего присутствия. Нас теперь почти невозможно отличить от любой другой скалы поблизости. Наши распрекрасные преследователи сейчас видят на своих экранах и слышат через детекторы только своих товарищей. Они не сразу сообразят, что произошло и что теперь им нужно делать.

Найк странно посмотрела на него:

— А что это был за странный звук?

— Я не знаю, — сказал Данн. — И никто не знает. Его уже слышали, и не раз. Один старатель, по имени Смайдерс, уверен, что это Гуки. К сожалению, нет никаких других доказательств существования Гуков.

Заурчал кондиционер, начав очередной цикл очистки воздуха. Данн выключил и его. Теперь в шлюпке царила абсолютная тишина. Им оставалось только ждать, больше они ничего сделать не могли.

Но сознание того, что в любой момент один из преследователей может по воле чистого случая натолкнуться на шлюпку, не давало ее пассажирам ни минуты покоя. Они пребывали в беспомощном напряжении слепых, не зная, не находится ли преследователь сейчас всего лишь в нескольких ярдах от корабля, или рыщет в непроницаемом тумане за многие мили от шлюпки. И в любую секунду о корпус шлюпки мог детонировать снаряд от базуки, выпущенный разъяренным их молчанием старателем с преследующего космоскафа.

Найк проглотила комок в горле.

— Как трудно ждать, — сказала она.

Данн кивнул.

— Чертовски отвратительное чувство, — согласился он. — Они знают, что мы где-то в Кольцах, и знают, что мы дрейфуем. Но они не имеют представления, в каком направлении мы движемся и — как быстро. Каждый из них охотится сейчас в одиночку. Они не доверяют друг другу. Я вам уже говорил — в Кольцах иначе нельзя. Каждый старатель стремится разбогатеть прежде, чем его прикончат.

Она провела языком по губам.

— Мой брат писал что-то об этом. Но совсем в другом ключе, что-то вроде приключения…

— Он не хотел, чтобы вы волновались, — все так же сухо сказал Данн, — Поэтому он и хвалил меня. Но добродетельный человек долго не протянет в Кольцах. Конечно, если бы каждый из старателей был бы благородным и помогал другому бескорыстно, это было бы прекрасно. Но запустите в компанию хороших людей одного головореза, и все они будут вынуждены стать головорезами — просто для самозащиты. Вот так оно и получается.

Шлюпка продолжала дрейф. Ничего не происходило, Час проходил за часом. Второй. Третий. Десятый. Шестнадцатый.

— Может быть, нам надо включить детектор? — робко спросила Найк. — Может, кто сейчас…

— Нет, — сказал Данн, — Это неприятно, конечно, хотя я и начал уже привыкать. Но они как раз и ждут, что мы не выдержим и захотим выяснить, на каком этапе в гонке мы находимся. А поэтому этого делать нельзя.

Прошло двадцать часов с тех пор, как Данн полностью отрезал шлюпку от окружающего мира. Найк сказала нервно:

— Но ведь не будет вреда, если мы посмотрим наружу в иллюминатор.

— Не будет, — согласился Данн, — Хотя и пользы от этого тоже.

Найк направилась в контрольную рубку. Она заглянула по очереди в каждый из иллюминаторов. Но там была только светящаяся, непроницаемая для взгляда, дымка Колец.

Вздрагивая, она вернулась в основную каюту.

— Это… это ужасно, — дрожащим голосом вымолвила она.

— Постепенно ты привыкла бы, — сказал Данн. — Ты уже привыкла ко многим вещам, о которых даже не представляла на пути к Отдушине. Ко многому можно приспособиться — даже к постоянному страху.

Найк уставилась на него.

— Не могу представить, что вы можете испугаться.

— Ну, пусть не к страху, а к некоторому психологическому неудобству.

Он посмотрел на часы.

— Через час я послушаю, что делается во вселенной. Если я ничего не услышу — прекрасно, значит мы оторвались от «хвоста». И мы не так далеко от места назначения.

— Вы хотите сказать, что мы скоро найдем брата?

Он кивнул, но глаза не поднял.

— Мы попробуем.

— И тогда мы сможем вернуться на Хорус?

— Я бы не стал рисковать отправляться в такое путешествие на этой шлюпке. Во всяком случае, без дополнительных запасов. Это долгий путь. И все зависит от того, сколько мы найдем кристаллов. Лучше всего подождать следующего сборщика. Я довольно основательно очистил наш счет в Минеральной Компании, чтобы купить эту шлюпку. И если Ваши неприятности требуют денежных затрат…

— Я даже не знаю, что они требуют, — грустно сказала Найк. — Мне нужно спросить брата.

Данн мрачно кивнул. Он принялся ходить взад и вперед по каюте. На шлюпке было больше свободного пространства, чем на космоскафе.

Прошел час, тянувшийся, казалось, целые века, и Данн направился в контрольную рубку.

Он щелкнул выключателем коммуникатора и врубил питание радара.

В иллюминаторах золотилась пыль Колец. Радар не показывал ничего угрожающего. Коммуникаторные детекторы улавливали лишь слабые потрескивания — коротковолновые излучения местного солнца. Короткие потрескивания, более сильные — это были отзвуки сверхмощных гроз в атмосфере Тотмеса. И больше ничего не было слышно.

Нет. Внезапно из динамика раздалась серия непривычных звуков. Они были едва различимы и монотонны. Твит… Твит…

Внезапно они прекратились. Найк прошептала:

— Это те же самые звуки…

— Гуки вышли на охоту за неосторожными старателями, — с внешней веселостью сказал Данн, стараясь разрядить напряжение и успокоить Найк. — Во всяком случае, этим объясняют периодическую пропажу космоскафов.

Загудели двигатели шлюпки. Данн устанавливал курс. Теперь радары и детекторы корабля работали снова. Данн, не сознавая того, сжимал и разжимал кулаки. Он был уверен в своих астронавигационных расчетах, но ему не хотелось сейчас думать о том, что они могут найти там.

Вдруг на самом пределе действия локатора появилось эхо, обозначающее нечто твердое. Данн развернул шлюпку, корректируя курс.

— Это он? — с тревогой спросила Найк.

— Возможно, — ответил Данн.

Он явственно чувствовал, что что-то неладное. Что-то здесь было не так. Надвигалась опасность.

Изображение на экране локатора начало, по мере их приближения, принимать узнаваемые очертания.

— Думаю, это наша скала, — тихо произнес Данн. Он заговорил в микрофон коммуникатора:

— Кииз! Кииз!

Ответа не было. Он позвал еще раз. Через несколько секунд в золотом тумане, заполнявшем иллюминаторы, проступили темные очертания небольшого астероида.

— Мне это не нравится, Найк, — сказал Данн, очень спокойно. — Погляди тут пожалуйста, пока я надену скафандр.

Найк, чувствуя, как гулко ухает ее сердце, следила за приближавшейся темной тенью скалы, пока Данн облачался в пустотную броню.

— Мы приближаемся, — сказала она, когда тень превратилась в четко очерченный каменный осколок.

Данн быстро подскочил к пульту и включил тормозные двигатели. Миниатюрный кораблик повис почти неподвижно в пятидесяти ярдах от каменной массы, во много раз превышающей его по объему.

— Вы не попробуете вызвать его еще раз? — спросила Найк с тревогой.

— У него есть детекторы, — ответил Данн. — Они сообщат ему, что мы прибыли.

В голосе его чувствовалось напряжение. Кииз молчал — и это пугало.

Обломок скалы медленно вращался. На одной его стороне виднелось большое вкрапление серой породы. Это и была глубинная материнская порода, в которой находили абиссальные кристаллы. Астероид продолжал вращение. Показался жилой купол — пятнадцати футов в диаметре, сплавленный с каменным ложем в том месте, где в поверхности осколка имелось естественное углубление. Внутри купола виднелись различные предметы. Малой мощности очиститель воздуха. Баллоны с кислородом. Горное оборудование. Спальный мешок со светозащитным капюшоном, необходимым в вечно золотистом дне пылевых Колец. Капюшон был надвинут — в мешке кто-то лежал.

— Это он! — голос Найк дрожал. — В мешке! Видите! Он спит!

Дани не узнал собственного голоса.

— Боюсь, что нет, — хрипло сказал он.

— Да, это ваш брат. Но… он вряд ли спит. Нет. Это не сон.

Да, это был не сон. Это была смерть.

 

4

Данн причалил к астероиду, закрепив шлюпку с помощью каната, накинутого на выступавший из каменной стены отполированный, каменный же стержень. С присущей космическим старателям ловкостью, он в одно мгновение сплел петлю и отправил ее плыть сквозь пустоту так, что она точно опустилась на стержень. Дернув канат, он затянул петлю. Найк ждала его в каюте.

— Послушайте меня, — строго сказал Данн. — Я сейчас пойду разведать, что произошло. Вы должны оставаться здесь! Смотрите сквозь иллюминаторы, но ничего не предпринимайте, ничего!

Она кивнула, в глазах ее ясно читалось отчаяние.

— Вы думаете, что…

— Я пока ничего не думаю, — ответил Данн. — Он должен был услышать, что мы прилетели. Кислорода вполне хватило бы. Нужно вылепить, в чем дело.

Он прошел в воздушный шлюз и, как всегда, тщательно проверил герметичность скафандра. Потом проверил аварийный ракетный двигатель и пистолет на поясе. Прикрепил предохранительный фал. И вылетел из люка, таща за собой разворачивающийся фал.

В почти полной невесомости он не мог шагать, поэтому пополз к куполу, цепляясь за неровности и трещины камня. Это было небезопасное занятие. Скала некогда находилась в глубинных породах разрушившейся луны и камень состоял в основном из коричневых кристаллов, от шести до десяти дюймов. У них были острые, как бритвы, края и ничего не стоило повредить о них скафандр.

Данн добрался до купола. Купола возводились для того, чтобы старатели имели возможность измельчить материнскую породу и отделить ее от абиссальных кристаллов. Куски породы доставлялись под купол в мешках. Если работать предстояло с несколькими тоннами матрицы, купол был гораздо удобнее космоскафа.

Приблизившись к куполу, Данн внимательно осмотрел его, оставаясь снаружи.

Найк следила за происходящим в иллюминатор рубки управления. Внутри купола все продолжало пребывать в неподвижности. Мешок не шевелился. Фигурка Данна напоминала муху, ползавшую по фантастическому потолку. Казалось, если он оторвется от стены, то тут же канет в бесконечность.

Данн надавил на мягкий купол пластика. Пластик вдавился и остался в таком состоянии, когда он убрал руку.

Найк смотрела, еще не понимая, что это значит. Данн по-прежнему не делал попыток войти в купол сквозь миниатюрный воздушный шлюз из такого же прочного прозрачного пластика на металлической раме. Он отправился к противоположному краю купола. Он был чем-то занят, но чем именно, Найк не могла видеть. Потом Данн подполз к шлюзу и вошел в купол.

Здесь он опять повел себя странно. Он пополз вдоль внутренней стенки купола, где она соединялась со скалой. Данн игнорировал неподвижного обитателя спального мешка.

Данн попятился. В руке у него виднелся какой-то предмет, с присоединенными к нему проводами. Но пока он не касался мешка и не поднимал капюшон.

Отсоединив провода, Данн наконец подошел к мешку, поднял колпак капюшона и внимательно рассмотрел то, что этот колпак скрывал. Потом опустил его на место. Он покинул купол, захватив найденный предмет.

Оказавшись опять в пустоте космоса, Данн швырнул предмет подальше от скалы, выхватил пистолет и, когда расстояние между скалой и предметом достигло двух сотен ярдов, выстрелил.

Вынесенный из купола предмет взорвался с ослепительно бело-голубой вспышкой.

В мрачном настроении Данн вернулся в шлюпку. Найк ждала его у самого внутреннего люка шлюза. На лице Данна читалась горечь и печаль, смешанная с холодной яростью.

— Опоздали, — сказал он. — Мы сильно, сильно опоздали.

— Значит он умер? — сказала Найк. Она побледнела еще больше. — Когда вы сразу не вернулись, я подумала, что случилось что-то плохое. И когда вы взорвали этот предмет.

— Это была ловушка, — холодно объяснил Данн. — Она должна была взорваться при моем прикосновении к спальному мешку. В куполе несколько отверстий. Сделаны, похоже, такими же пулями, как у меня, но несколько большего калибра. — Он помолчал несколько секунд.

— У него оставалось тридцать секунд, чтобы забраться в скафандр, но он не успел. Вряд ли он даже понял, что случилось.

Найк коротко всхлипнула.

— Потом, — сказал Данн, — убийца оставил мини-ловушку для меня.

Голос его был сама горечь.

— Что же нам теперь делать? — спросила Найк. — Мы можем его похоронить? — Зубы ее стучали. — Я… я не могу ясно соображать!

— Не старайтесь, — мягко сказал Данн. — Я обо всем позабочусь. Обо всем! Пока забирайтесь в скафандр.

Она повернулась и, слегка спотыкаясь, направилась в самую дальнюю кормовую часть шлюпки.

Дани тихо выругался, когда Найк ушла, и вошел в рубку управления. Он увеличил дистанцию действия радара до максимума, замедлил период обращения луча, показывающего, что в зоне его действия находится шесть твердых объектов. Два из них имели достаточно мизерные размеры, чтобы о них можно было не беспокоиться. Один был заметно больше даже той скалы, к которой пришвартовалась шлюпка. Самый близкий объект был примерно тех же размеров, что и скала Данна. Но все объекты двигались по характерным орбитам осколков Колец Тотмеса.

Данн снова покинул шлюпку. Ему нужно было взять в куполе необходимые инструменты. Неподалеку он приметил трещину. На то, чтобы ее расширить, понадобится небольшое усилие. Данн начал работать.

С помощью Найк, облачившейся в скафандр, они перенесли труп Кииза к «могиле» и совершили обряд погребения. Данн покрыл могилу заранее приготовленными плоскими обломками камня.

Несколько дней, последовавшие за их возвращением на шлюпку после похорон брата Найк, они провели в засаде у ближайшего к скале Данна осколка. Данн, отведя к этому соседнему осколку шлюпку, ожидал, что те, кто убил его партнера и приготовил смертельную ловушку для него, вернутся к астероиду для того, чтобы начать разработку жилы кристаллов. Дни шли за днями, но никто не появлялся. Экран радара оставался чистым и в коммуникаторе не слышался жужжащий звук двигателей космоскафа.

Данн слушал и всматривался, слушал и всматривался. Казалось, во всей вселенной ничего не происходило, не считая секундных всплесков на экране его радара. На самом деле происходили разнообразные события.

Примерно в пяти сотнях милей от шлюпки, космоскаф, который двигался в свободном полете, включил полную тягу и пустился наутек, едва в его коммуникаторах послышалось странное чирикающее «твит… твит…». В другом месте, тоже в Кольцах, другой космоскаф шел без управления, пока его экипаж был занят жестокой дракой. Эти два старателя много месяцев провели в обществе друг друга и больше вынести не могли. Еще один корабль нашел невероятно богатую жилу на астероиде всего в пятидесяти милях от Отдушины. Еще два корабля обнаружили, что пока они праздновали прибытие на Отдушину, их скалы были кем-то очищены до последнего кристалла. В другом месте, какой-то человек был вытолкнут за борт космоскафа — без скафандра — и космоскаф стремительно набирал скорость, скрываясь в тумане Колец. А капитан транспорта потел над проблемой — как объяснить исчезновение пассажирки. Чрезвычайно трудно было бы выйти из этой ситуации не запятнанным для него. Кроме того, была еще шлюпка, которую он вынужден был отдать Данну.

Происходили многие другие события, но для Данна они уже не имели особого значения. Исчерпав запас терпения, он повел шлюпку обратно к скале, где был убит Кииз и едва не погиб он сам. С яростью, проистекавшей от чувства полного отчаяния, он набросился на работу, наполняя мешки обломками матричной породы и перенося их к куполу.

Он был занят особенно большим обломком породы, когда фал его скафандра дернулся. Данн молниеносно повернулся и, находясь в расстроенных чувствах, тут же выхватил пистолет. Потом он присел за небольшим бугром, создававшим дополнительное прикрытие для него, не считая близкого горизонта. Фал продолжал подергиваться.

Данн начал осторожно продвигаться к той линии, что представляла его горизонт. Достигнув ее, он увидел фигуру в скафандре. Рука Данна крепко сжала рукоять пистолета. Он был готов выстрелить первым. Найк оставалась в шлюпке и он должен защищать не только себя, но и ее.

Человек, надевший скафандр, выбрал костюм явно не по размеру. И у него не было оружия. Он двигался вдоль фала Данна, от чего тот и подергивался. Данн выругался. Он понял, что произошло. Найк покинула шлюпку. И при этом сама не присоединила страховочного фала!

— Стой, — крикнул Данн. — Ты с ума сошла! Без фала!

Когда они вернулись в шлюпку, Данн набросился на девушку:

— Вы сошли с ума? Я же сказал, чтобы вы оставались в шлюпке! И следили за радаром!

Она сжала губы и молча слушала. Только теперь, когда опасность осталась позади, Данн почувствовал испуг. Она ведь могла потерять фал и уплыть в пустоту!

— Мне бы пришлось искать вас, если бы вы сорвались! — рассерженно сказал он ей. — Зачем вы покинули корабль? Какого дьявола?

— Вы сказали мне, чтобы я не пользовалась космофоном. Но вас так долго не было. Я… я начала волноваться, что у вас кончился кислород.

Данн посмотрел на указатель давления кислорода в баллоне скафандра. Стрелка стояла почти на нуле. Всего минут через, десять он мог потерять сознание от кислородного голодания.

— Прошу прощения, — сказал он с сожалением. — Вы были правы, а я ошибался. Я мог погибнуть.

— Вы сказали, что начали бы искать меня, если бы я сорвалась. Почему?

— По той же причине, — сказал он. — Я не хочу, чтобы с вами что-то случилось.

Она пристально посмотрела ему в глаза. Потом покачала головой:

— Нет. Это не совсем так. Но все равно спасибо.

— Вы благодарите меня? Послушайте! Я прошу сделать мне еще одно одолжение. Мы с вашим братом были партнерами. Теперь, когда его больше нет, его часть переходит к вам. Поэтому… я хотел попросить вас, не согласитесь ли вы заменить мне вашего брата? До того момента, пока мы доберемся к следующему транспорту с Хоруса? Мне действительно необходим напарник! Что бы случилось, если бы вы не предупредили меня, и я не посмотрел вовремя на указатель кислорода?

Она пристально посмотрела на него. Потом пожала плечами.

— Хорошо, — сказала она. — До следующего транспорта.

Она помолчала.

— А теперь я приготовлю что-нибудь поесть.

— А я, — сказал Данн, — Я пойду к нашим кристаллам.

— Кислород! — предостерегающе напомнила ему Найк.

Данн снова покинул шлюпку и, хотя снаружи ничего не изменилось, ему показалось, что все выглядит не так, как всегда.

И в этот момент он услышал жужжание двигателей космоскафа. Корабль был совсем близко, — Он тормозил.

Данн быстро заполнил магазин базуки максимальным — четырьмя — количеством снарядов. On был готов стрелять при первой же опасности!

Когда от воя двигателей космоскафа, казалось, лопнут перепонки, звук исчез. Завопил чей-то голос.

— Гуки! Гуки! Гуки! Выходите, защищайтесь! Они приближаются.

Над иззубренным краем скалы показался нос потрепанного космоскафа.

Данн чертыхнулся.

 

5

Это был космоскаф того седого старателя по имени Смайдерс, который единственный в Кольцах работал в одиночку бее напарника. Исцарапанный нос космоскафа говорил о множестве осколков, которые ему приходилось толкать, разгоняя их для столкновения с другими осколками. При столкновении скалы трескались и появлялась возможность добраться до их внутреннего содержания.

— Я слышал их! — объявил его голос. — Они шли по моему следу! Они гонятся за мной! Если вы, ребята, придете мне на подмогу, мы с ними справимся!

Данн подхватил уже наполненный рудой мешок. Он с силой потянул за фал, присоединенный к выступу рядом с люком и поплыл к шлюпке.

— Выходите, слышите! Я вижу, ты прячешься вовнутрь! Собирай свои заряды и бери базуку! Три человека в схватке имеют больше шансов, чем один!

Потом он, видимо, наконец-то как следует рассмотрел шлюпку и понял, что это не космоскаф. Очертания шлюпки должны были бы показаться ему незнакомыми. Шлюпки были принадлежностью вытянутых наружных ангаров, которые можно видеть на внешних корпусах лайнеров и больших грузовых кораблей. Их редко кто видит — они постоянно находятся в этих закрытых ангарах, и не так часто случаются аварии, когда приходится прибегать к последнему средству спасения.

— Что за черт? — озадаченно потребовал разъяснений старатель. — Что это за посудина?

Тормозной двигатель космоскафа ожил на несколько долей секунды. Теперь корабль висел совершенно неподвижно относительно астероида и шлюпки.

Данн добрался до воздушного шлюза шлюпки. Подтянувшись и забравшись в камеру, он мрачно сказал в шлемофон:

— Эта скала занята, Смайдерс! Я здесь работаю. Если бы я тебя не знал, то не стал бы разговаривать с тобой. Я бы стрелял. Уходи!

Пауза. Потом люк потрепанного космоскафа распахнулся. Показалась фигура человека в скафандре. Прикрепив фал к зажиму на корпусе, человек оттолкнулся и поплыл к скале.

— Я же сказал, что эта скала занята! — процедил Данн.

С необыкновенной ловкостью человек связал двойную петлю, набросил ее на выступ скалы и одним рывком затянул. Потом невысокий старатель посмотрел на Данна.

— Стреляй, черт тебя побери! Но ты потом еще пожалеешь! Я сейчас поднимусь к тебе, чтобы мы могли поговорить.

Данн многозначительно поднял базуку. Коротышка издал звук, означавший, по всей видимости, упрек. Он продолжал двигаться. Он не представлял опасности.

Убить его сейчас — значило совершить бессмысленное убийство. Данн не нажал на спусковой крючок. Он чувствовал негодование человека, вынужденного уступить, чтобы сохранить к себе уважение.

Маленький старатель очень ловко для невесомости добрался до люка шлюпки. Руки он демонстративно держал на высоте плеч и ждал, пока Данн не присоединится к нему. Сцепив зубы, Данн влез в камеру шлюза.

В соседстве мешка с рудой и в тесной камере Данн не мог бы воспользоваться базукой, но у него наготове было другое оружие.

Через тридцать секунд раскрылась внутренняя дверь и Данн опустил пистолет в кобуру. Он забросил мешок с рудой внутрь шлюпки.

Смайдерс снял свой шлем. Он ухмылялся. Данн тоже снял шлем.

— Ну, в чем дело? — резко спросил он, — Я спокойно мог бы пристрелить тебя, Смайдерс, совершенно спокойно.

— Стрелять каждый умеет, — спокойно сказал невысокий старатель.

— Но никто и никогда этого не делает. Если я нахожу подходящую скалу, я каждый раз начинаю шуметь, поминаю Гуков и всех святых. Если кто-то на ней работает, то он поймет, что это я и он знает, что я старый а ненормальный, и он не будет стрелять.

— И ты им это объясняешь, — язвительно ответил Данн, — в том случае, если они понимают, что ты можешь рассказать, где они работают и насколько богатая у них жила?

Смайдерс кивнул.

— Конечно! Конечно, я им говорю! Но обычно я никого не встречаю. К тому же все знают, что я ищу Гуков, а не кристаллы. Я добываю ровно столько кристаллов, чтобы купить припасы на очередном транспорте. А потом отправляюсь искать Гуков. Хитрые твари! Они шпионят за нами, прилетая с Тотмеса. И как только у них выпадает случай настигнуть старателя, так — паффф! — Ему крышка. Он исчезает. Недавно я повстречал один космоскаф, приветствовал его по космофону, так они тоже слышали эти звуки, похожие на чириканье, эхо двигателей Гуков. Этот парень, Хейн, он тоже их слышал. Но потом Гуки скрылись.

— Когда это было? — Имя Хейна заставило Данна задать вопрос.

— Помнится, сегодняшним утром, если только здесь бывает утро, в Кольцах.

— Послушай, Смайдерс, — сказал Данн. — Ты бы убирался отсюда по-хорошему. Хейн убил моего напарника и приготовил ловушку для меня. И я жду, что с минуты на минуту он вернется для того, чтобы проверить как сработала его мина. Ты бы лучше ушел отсюда.

Поколебавшись, он добавил с неохотой:

— Кое-кому тоже не мешало бы уйти вместе с тобой. На твоем корабле он будет в большей безопасности, чем со мной.

— Нет, — послышался резкий возглас Найк.

Маленький старатель повернулся, словно ужаленный.

Он недоверчиво вытянул шею. Он раскрыл рот.

— Это женщина! Женщина в Кольцах! Женщина!

— Это сестра моего напарника, — холодно объяснил Данн, — Она прилетела повидаться с ним. А мы нашли его мертвым — вернее, убитым.

— Сто лет не видел живой женщины, — потрясенно пробормотал Смайдерс. — Последний раз, когда был на Хорусе после того, как моего напарника убили Гуки. Подумать только, женщина!

— Это еще не означает, что я уйду отсюда с кем-то! — продолжала Найк. — Я приняла на себя партнерство брата. Мне принадлежит часть этого корабля! Ты не имеешь права заставить меня!

— Нет, мэм, — сказал вдруг Смайдерс, — Не волнуйтесь, он не может заставить вас делать что-то, чего вы не хотите. Мы тут немного отвыкли от обращения с женщинами, в Кольцах. Но заставить он вас не может.

Он подмигнул Найк. Она стояла, сжимая и разжимая кулачки. Дыхание ее было быстрым и прерывистым. Данн понял, что она напугана. Он надеялся, что она боится Смайдерса.

Данн прошел в рубку управления. Случайный взгляд на радар заставил его глаза вспыхнуть.

— Смайдерс, я ведь говорил, что тебе лучше уходить отсюда. Еще не поздно. Кто-то пожаловал к нам в гости, но ты еще успеешь.

— Кто там? — спросил Смайдерс.

— Думаю, это Хейн, — ответил Данн. — И если это он, я убью его, чтобы отомстить за смерть Кинза.

Смайдерс повернулся к Найк.

— Мэм, может быть вы хотите уйти на мой корабль? Или мне лучше остаться и помочь Данну? Вряд ли это Хейн, наверное, это Гуки. Я их уже сегодня слышал.

— Убирайся! Сейчас же! — крикнул Данн.

Он опустил шлем Смайдерса на место и подтолкнул старателя к люку шлюза, нажав кнопку откачивающего насоса.

— Я буду стоять в люке шлюза, — сказал он Найк. — Следи за всем остальным, как я показывал.

По корпусу шлюпки кто-то застучал снаружи. Выскочив в рубку управления, Найк увидела в иллюминатор Смайдерса, который успел уже выбраться за борт. Увидев сквозь стекло иллюминатора Найк, он показал ей обрезанный конец швартового каната. Смайдерс «отвязал» шлюпку, и теперь с бесконечной медлительностью она отплывала от скалы. Это сказался момент вращения, который она успела приобрести, пока была привязана к скале. Даже одного оборота в десять минут достаточно, чтобы шлюпка начала медленно отдаляться от астероида.

— Он отцепил нас, — сказала Найк. — А теперь он поплыл к своему кораблю. Движется он быстро.

— Надеван шлем, — сказал Данн. — Проверь соединения и переключайся на дыхание из баллона.

В динамиках послышался голос Смайдерса.

— Гуки! — завопил он. — Осторожно, ребята! Гуки приближаются. Четыре корабля, полные Гуков. Они сейчас доберутся до нас!

— Это не нам, — холодно проговорил Данн, — Для непрошеного гостя. У Смайдерса приступ благородства и он решил сыграть на нашей стороне. Только будет ли нам от этого польза? Опусти забрало, если нам продырявят корпус, воздух моментально улетучится. Я уже показывал тебе, как маневрировать кораблем. Сам я буду стоять в люке шлюза и стрелять.

Он скрылся за внутренним люком переходной камеры. Все было готово — фал прикреплен к зажиму, базука заряжена и в боевой готовности.

Данн напряг слух, но в наушниках шлемофона из слышалось ничего подозрительного. Но радар не мог ошибиться.

Смайдерс добрался до люка своего космоскафа. Он забрался внутрь и люк закрылся, но не до конца. Из щели торчала веревка. Потом веревка исчезла и люк захлопнулся, на этот раз уже плотно.

Немедленно голос Смайдерса зазвучал уже на волне передатчика космоскафа.

— Эй, Хейн! Держись подальше отсюда! Здесь леди! Без фокусов! Держись в стороне!

Казалось, ничего не происходит, но на экране радара шлюпки продолжало двигаться эхо космоскафа. С невообразимой медлительностью сама шлюпка отдалялась от астероида.

Когда наконец-то это произошло, все получилось так быстро, что уследить за ходом событии не было никакой возможности. Только что в пустоте плавало три объекта: шлюпка, космоскаф и коричневая каменная масса астероида, Данн держал базуку наготове.

Вдруг блеснула яркая вспышка. Сверкнул металл. Какая-то тень, двигавшаяся слишком быстро и чересчур близко, так что ее невозможно было рассмотреть, пронеслась мимо шлюпки. Вспышки света, казалось, образовали цепочку, тянувшуюся от нее к шлюпке.

И тут сама шлюпка будто прыгнула вперед. Данна выбросило из шлюза. Базука выскочила из пальцев, но к счастью, она была прикреплена тросом к поясу скафандра. Шлюпка мчалась вперед с невообразимой для ее не таких уж мощных двигателей, скоростью. В наушниках Данна отчаянный голос Найк спрашивал, что случилось, как будто Данн был в состоянии ответить, даже если бы знал.

С трудом Найк удалось преодолеть ускорение, добраться до контрольной панели. Она нажала на клавишу, которую ей раньше показывал Дани.

Мгновенно пропало ускорение. И теперь, когда двигателя молчали, шлюпка, казалось, падает в бесконечность.

Цепляясь за чудом выдержавший рывок эластичный фал, Данн с трудом забрался в люк. Потом он подтянул базуку, затворил внешний люк — и увидел, что в нем зияет дыра.

Это была круглая дыра, не более полудюйма в диаметре. Значит, теперь невозможно будет открыть внутренний люк, так как в переходной камере царит вакуум.

В ярости он ударил по внутреннему люку. Люк распахнулся.

Не веря самому себе, Данн пошел в шлюпку. Это могло означать только одно — и внутри шлюпки тоже царила безвоздушная пустота…

Обернувшись от панели управления, Найк увидел вошедшего Данна и подняла руки к шлему, собираясь его снять. С криком Данн бросился к ней. Он схватил ее за руку.

— Стой! — выдохнул он. — Здесь вакуум!

Он коснулся шлемом ее шлема. Теперь они могли слышать друг друга.

— Не снимай шлема! Корпус продырявлен! Воздух улетучился! Надо проверить, сколько мы получили пробоин.

Этого Найк уже не слышала, но она догадалась, что Данн намерен делать, видя, как он сначала осматривает дыру во внешнем люке воздушного шлюза, потом начинает искать остальные отверстия.

Их оказалась почти дюжина. Все круглые, словно просверленные отверстия, но края были зазубренными, и это явственно свидетельствовало о том, что они были пробиты в металле. Неожиданно он понял, каким образом они были проделаны. Каждое отверстие было пробито в доли секунды, пока неизвестный корабль проносился мимо шлюпки.

Но это было еще не все. Двигатели шлюпки работали не так, как должны были бы. Шлюпка шла в свободном полете в неизвестном направлении с необыкновенной для маленького корабля скоростью. Прежде, чем снова включить двигатели, необходимо было вылепить причину их странного поведения.

Но проблема воздуха была более насущной. Данн обыскал пол каюты и нашел один из предметов, который, по всей видимости, проделал отверстие в корпусе шлюпки. Это был стерженек из твердого металла, заостренный на одном конце и с отверстием в другом конце, где имелись явственные следы, оставленные какой-то горевшей субстанцией.

Данн прикоснулся своим шлемом к шлему Найк.

— Я нашел его! — сообщил он. — Вот одна из тех штук, что проделали дыры в корпусе! Очень странно. Это древнее оружие, основанное на том же принципе, что и мой пистолет. Оно называлось «пулемет». Интересно., где Хейну удалось его раздобыть. А этот цилиндрик назывался в те времена «трассирующей пулей».

Найк ничего не сказала.

— Древнее оружие, — продолжал Данн. — Все равно, что лук и стрелы! Наверное, Хейн попытается догнать нас, чтобы проверить мертвы ли мы. Но у нас бешеная скорость. Если мне удастся заделать пробоины, то мы еще поборемся. Это не космоскаф, это спасательная шлюпка!

Он, не теряя времени, начал искать набор аварийных принадлежностей. Шлюпка несла не только необходимые инструменты, но даже запас семян — на случай, если выжившим после аварии лайнера удастся опуститься на пригодную для обитания планету, где не будет растений, пригодных в пищу.

Данн отыскал такие специальные вакуумные втулки, из специальной пластиковой смолы, которая стремительно полимеризовалась до твердости железа, едва втулку прикладывали к металлу. Такая втулка, похожая на биллиардный шар, надежно закупоривала пробоину.

Данн работал проворно и вскоре все пулеметные отверстия в корпусе были заделаны. Но Найк не понимала, какой смысл в его работе. Где они возьмут кислород, чтобы наполнить каюты? Когда кончится двухчасовой запас в баллонах скафандров, они неизбежно умрут. Но спрашивать пока она не решалась, чтобы не мешать Данну.

Она наблюдала, как погруженный в работу Данн производит соединение толстых электрических кабелей с устройствами, которые назывались «топливные батареи». В них топливо двигателей можно было использовать для производства электроэнергии. Закончив подсоединение, Данн подошел к ней и коснулся шлемом шлема.

— Нам повезло, — сказал он, — что это спасательная шлюпка, а не космоскаф. — Каждый из нас потребляет в день приблизительно фунт кислорода. На космоскафах кислород хранится в баллонах под давлением. На шлюпках используют электролиз воды. На это уходит больше энергии, по галлон воды и топливо, уходящее на производство кислорода из этой воды, весят меньше, чем восемь фунтов кислорода под давлением в баллоне!

Найк не сразу осознала, что означают эти комментарии. Потом она спросила недоверчиво:

— Ты хочешь сказать, что… собираешься снова наполнить корабль воздухом?

— Не воздухом, — поправил он ее. — Кислородом. Тем самым газом, что мы дышим сейчас в скафандрах. Им можно дышать при давлении всего в три фунта, потому что он не разбавлен азотом. Под полным давлением и без азотного наполнителя он опьянил бы нас.

Найк почувствовала такое облегчение, что ей стало почти стыдно за недавнее отчаяние.

— А двигатели? — спросила она все же пересохшим горлом. — Что с двигателями?

— Понятия не имею, — сказал Данн. — Сейчас я этим займусь.

Он кивнул ей ободряюще. Найк смотрела на него теперь совсем другими глазами, каково инстинктивное поведение женщины в момент опасности. Раньше она полагалась на брата. Она не представляла, что может существовать еще кто-то, кому она доверяла бы в той же мере. Данн был для нее посторонним человеком, совершенно чужим, и вдруг все переменилось. Он наполнит шлюпку кислородом заново. Он, и никто другой, раздобыл эту шлюпку, чтобы найти ей брата. И он был готов к нападению.

Она смотрела, как Данн снимает крышку с распределительного узла, через который шло распределение энергии на шлюпке.

Сейчас в крышке зияло аккуратное круглое отверстие от пули. Сняв крышку, Данн начал разбираться в паутине разноцветных проводов. Он обнаружил причину аварии — произошло короткое замыкание.

Он устранил неполадку. Потом рука его странным образом дернулась к шлему, словно он хотел в недоумении почесать затылок. Он поставил крышку на место. Теперь он начал приподнимать одну из плиток пола. Там находились элементы двигательной системы. Неуклюже, но осторожно работая руками в перчатках, он добрался до тяговых блоков. Медные пластины были раскалены почти до красного свечения.

Присев на корточки, Данн что-то рассматривал в ведрах системы. Найк подошла поближе, чтобы посмотреть.

Данн поднялся и заговорил с ней, когда Найк коснулась своим шлемом его.

— Короткое замыкание сожгло кристалл, — объяснил он. — Поэтому-то он и тянул как дьявол. Но сам почти весь выгорел. Смотри!

Он показал на плоские медные пластины с крохотной песчинкой серого кристалла между ними.

— Он разрушен? — спросила Найк.

— Почти, — сказал Данн. — Ты в самый раз выключила тягу.

Космоскафу требовался кристалл в полграмма. Шлюпке нужен был кристалл немного побольше. Лайнер на межпланетной линии использовал кристалл, который стоил больше, чем все остальное оборудование корабля, включая корпус, обстановку помещений и так далее.

Найк отодвинулась. Данн вдруг поймал ее за руку. Их шлемы вновь коснулись друг друга.

— Кислород! — донесся приглушенный голос Данна. — Теперь моя очередь тебе напомнить!

Он улыбнулся. Найк взглянула на указатель давления и послушно направилась сменить один из баллонов, в котором стрелка указателя уже дошла до пулевой отмотки.

 

6

Каюта и контрольная рубка шлюпки опять наполнялись кислородом, и Данн с Найк сняли скафандры.

Двигатели тоже были готовы к работе. Мешок с осколками матрицы, который Данн успел захватить с собой, оказался не слишком богатым в отношении кристаллов. Их там оказалось всего лишь четыре. И только один был пригоден для установки в тяговый узел. Этот кристалл сам не достигал полуграмма весу, и на таком крохотном кристалле шлюпка не могла развить высокой скорости. Но все же двигатели работали. В этом было даже свое преимущество. Электромагнитное эхо работы двигателей теперь не походило ни на что, знакомое старателям. Звук должен был быть очень слабым, и на большом расстоянии его вообще коммуникаторы могли по поймать. А о том, чтобы использовать его в качество пеленга, не могло быть и речи.

Сейчас перед Данном стояла другая задача — определить местоположение шлюпки. Он не знал, в каком направлении и с какой скоростью умчался корабль после нападения Хейна.

С помощью радара он начал определять относительную скорость шлюпки среди плавающих в тумане твердых осколков, а также скорость и направление движения самих осколков, которые в этой области Колец встречались, как он успел заметить, реже, чем в знакомом Данну секторе.

Данн вычислял, используя, в основном, догадки и надежды вместо математических данных. Закончив, он тряхнул головой.

— Далеко же нас забросило, — сказал он.

— Мы довольно долго шли с ускорением, больше чем я думал. Возможно мы успели пересечь все первое Кольцо. Во всяком случае, сейчас мы можем рискнуть начать торможение — вряд ли кто нас услышит.

Найк ничего не сказала в ответ, по ее глаза сопровождали движения рук Данна, когда он включал двигатели.

Звук работы двигателей изменился. Теперь он больше напоминал звук двигателей космоскафа, благодаря меньшим размерам нового кристалла в тяговом узле.

Данн кивнул с удовлетворением. Он продолжал следить за экраном радара и время от времени делал новые вычисления. Один раз он с недоумением уставился на полученный результат. Но вслух ничего не сказал.

Найк теперь могла уйти в каюту позади рубки, но она предпочла остаться в пилотском кресле. Здесь она, по крайней мере, могла видеть Данна, и чувствовала себя не так одиноко в царившей внутри шлюпки тишине. Незаметно она уснула.

В удаленном от них месте Колец космоскаф тоже замедлял ход. За пультом управления сидел Хейн. Они приближались к обломку скалы, на котором раньше работал Данн и его партнер. Данн и Найк должны были быть мертвы к этому времени, в этом Хейн и его напарник не сомневались. Они использовали прием с пулеметом, который не раз уже оправдывал себя.

Обычно старатели, замечая приближение чужого космоскафа, готовились к схватке. Они ожидали, что чужой корабль замедлит ход, и это означало бы приближение неприятностей. Если же космоскаф хода не замедлял, а продолжал нестись с прежней скоростью, люди на астероидах чувствовали облегчение и несколько ослабляли бдительность. Они думали, что космоскаф просто пролетает мимо. И очередь из пулемета заставала их врасплох. Это было надежное оружие — если на астероиде имелся купол, пули легко пробивали дыры в оболочке. С той же легкостью они дырявили корпуса космоскафов и скафандры старателей, что означало мгновенную смерть в ледяном вакууме Колец.

Это было надежное практическое устройство, под стать его владельцам — практичным деловым людям.

Таким образом, Хейн со своим напарником деловито приближались к астероиду, где ими было совершено уже второе — как они рассчитывали — убийство. Они ожидали увидеть в пространстве около осколка корабль Данна. Но его там не было. И космоскафа Смайдерса тоже не было.

Скала плыла в одиночестве. Это было хорошее месторождение. Чтобы его опустошить, двум старателям потребовалось бы не менее двух дней. Но Хейн и его партнер, казалось, не слишком интересовались содержимым жилы.

Рассерженный и растерянный, Хейн вслушивался в звуки космоса, стараясь уловить жужжание двигателей. Он не мог понять, почему их операция не удалась.

Более того, если Смайдерс сообщит на следующем сборе старателей в транспорте-сборщике, что Хейн владеет и использует пулемет, то ему не поздоровится. Старатели решат, что не стоит позволять Хейну и его напарнику продолжать в том же духе. И кто-то — кому это будет удобнее всего сделать — пристрелит их на месте.

Поэтому, уловив едва слышимый отзвук жужжания двигателей космоскафа, Хейн взял пеленг и начал хорошо. Смайдерса нельзя отпускать живым. Ошибку нужно исправить. Данн… Данн тоже должен умереть, а с ним и Найк. Главное не упустить Смайдерса.

Тем временем Данн продолжал размышлять, сидя в кресле у пульта управления шлюпкой. Рядом спокойно спала в мягком кресле Найк.

Данн снова и снова перебирал в уме события последних дней, восстанавливая последовательность происшествий, и стараясь посмотреть на все дело под новым углом.

Он не спешил. Времени в его распоряжении было более, чем достаточно. Тем более, что у него начали появляться некоторые новые идеи. Откуда у Хейна пулемет? Раздобыть его было бы нелегко. Хейн, как все думали, явился в Кольца искать кристаллы. Но одновременно он привез с собой смертельное оружие. Почему?

Данн взглянул на мирно спящую Найк. Если принять во внимание одно предположение, то все дело меняло вид. Хейн с самого начала хотел убить не Данна, хотя это было тоже желательно, с самого начала его главной целью было уничтожить Найк.

Найк прилетела в Кольца для того, чтобы сообщить что-то важное брату. Брата убил Хейн, и явно пытался совершить то же самое с Найк.

Данн только начал развивать все возможные последствия такого предположения, когда произошло какое-то изменение в однообразном золотом тумане за иллюминатором.

Данн поднял взгляд. В иллюминаторе сияли звезда, постепенно они становились все ярче, но мере того, как шлюпка выходила из зоны пылевых облаков.

А в следующий миг шлюпка уже летела в прозрачной пустоте между двумя Кольцами, называемой делением Кассини — в память об ученом, который впервые открыл подобное образование в кольцах планеты Сатурн в Первой Системе.

Здесь не было ныли. На многие мили протянулась зона чистого пространства.

Но и шлюпку здесь больше не укрывало покрывало пылевых частиц. Здесь ничего не стоило обнаружить ев невооруженным взглядом.

Данн подошел к креслу Найк и тронул спящую девушку за плечо.

— Моя очередь дежурить? — Найк открыла глаза.

— Нет, — сказал Данн. — Я должен задать тебе несколько очень важных вопросов.

Найк посмотрела в сторону. Почему-то к ней вдруг опять вернулась робость, неуверенность прежних часов.

— Найк, почему Хейн хотел тебя убить? — неожиданно спросил Данн.

Найк вздрогнула. Она подняла глаза на Данна.

— Мне пришло в голову, что Хейну нужна не только моя смерть, — сказал Данн. — И не только смерть Смайдерса — теперь, когда он может рассказать всем остальным о старой стреляющей машинке на борту космоскафа Хейна, но именно твоя смерть? И почему ты решила сама прилететь сюда, в Кольца? Что произошло на Хорусе?

Найк проглотила комок в горле. Потом она сказала:

— Они… они пытались убить меня там, на Хорусе. — В голосе ее чувствовались одновременно отчаяние и непокорность. — Ты можешь мне не верить, но это так! Все выглядело как несчастные случаи… Но я знаю, они пытались убить меня. Я знаю, ты думаешь, что я не в своем уме!

— Кто пытался? — спросил Данн. — Я вовсе не думаю, что ты не в своем уме.

— Но это звучит невероятно! Я не знаю, кто это был!

— Тогда знаю я, — сказал Данн, — Твой брат доверял мне, и он кое-что рассказал мне о сложившейся ситуации. Я посоветовал ему убить Хейна.

— О, нет! — дрожащим голосом воскликнула Найк.

— Да! Это разрешило бы всю проблему. И я жалею, что сам не убил его тогда, на Отдушине! Я не знал, что твоего брата уже нет в живых, и хотел оставить это дело для него, чтобы он не чувствовал себя обязанным мне. Как я мог так ошибиться!

— Я… я не понимаю! — запротестовала Найк.

— Слушай! — начал объяснять он ситуацию. — Ваш дядя — Джо Гриффит — нашел небывало богатое месторождение кристаллов, которое назвали Большой Леденцовой Горой. Он принес с собой больше кристаллов, чем собирают все старатели и Кольцах за три года. И он хвастал, что принесет еще больше. Но он не вернулся к очередному сборщику. Больше его никто не видел!

Найк попыталась проглотить комок в горле, сухом, как колодец в пустыне.

— Да, это так.

— Деньги за те кристаллы, что он успел принести и сдать, хранятся в Абиссальной Минеральной Комиссии на Хорусе и принадлежат его наследникам. Комиссия пыталась установить, кто же ими является, правильно?

Найк молча кивнула.

— У вас есть некие дальние родственники, очень дальние, претендентами на право наследования они не могут быть. Но суд должен проверить все возможности. Был проведен поиск других возможных родственников, и когда их не нашли, дело было передано на слушание. Разбор займет несколько месяцев, и если не появятся другие, более сильные претенденты, к вам переходит куча денег.

Найк кивнула.

— Но… — с трудом выговорила она.

— Да, — согласился Данн. — Имеется «но»! Если ты вдруг умрешь до вынесения судом решения, если твой брат тоже внезапно погибнет, то деньги отойдут к тем дальним родственникам. А они не из числа людей, знакомством с которыми можно гордиться.

— Я их никогда не видела…

— Одного ты видела — Хейна. Он женат на одной из твоих двоюродных сестер. И он явился в Кольца для того, чтобы позаботиться о твоем брате. Я подозреваю, что с предыдущим сборщиком он направил на Хорус условное сообщение о том, что готов покончить с Киизом и что им пришла пора заняться тобой.

— Так ты… ты знал все с самого начала!

— А ты стала бы мне доверять, если бы я выложил все с самого начала. Я бы выглядел, как обыкновенный негодяй, который пытается заполучить богатую жену.

— Что же мы теперь будем делать?

— Теперь, наверное, мы понимаем друг друга, — сказал Данн. — Мы попали в нелегкое положение. И выбраться из него будет непросто. Я говорил твоему брату, что нужно убить Хейна. Но он не захотел быть негодяем, и Хейн сам убил его. Я не намерен повторять ошибку твоего брата.

— Но ты вел себя благородно по отношению ко мне! — сказала Найк.

Данн пожал плечами.

 

7

Прошло уже два часа с тех пор, как их шлюпка пересекла деление Кассини. Молчавший все это время настенный динамик детектора внезапно ожил, давая знать, что поблизости с жужжанием идет какой-то космоскаф. Это мог быть любой из многих кораблей, работающих в Кольцах.

Данн взглянул на радар, потом прислушался. В жужжании космоскафа присутствовал еще какой-то необычный звук. Кто-то на этом корабле вел одновременно передачу, но ее заглушало эхо двигателей.

Данн автоматически выключил тягу шлюпки. Он еще раз сверился с радаром. Да! На экране появилось эхо второго космоскафа. Он должен был пройти в нескольких милях слева по курсу шлюпки.

Неразборчивое бормотание вдруг переросло в четкий зов.

— Слушайте меня! — кричал человек на втором космоскафе. — Слушайте все! Хейн убивает людей! Он убил Данна и девушку, которая прилетела на последнем сборщике. Он пытался убить меня. Он убил Кинза. Все ищите Хейна. Не подпускайте его близко! Он убивает людей, чтобы добыть кристаллы.

Смайдерс!!!

Конечно, это был он. Каким-то образом ему удалось уйти от преследователя. Но что за безумная выходка? Данн поколебался немного, потом включил передатчик.

— Смайдерс!

— Кто это? — Смайдерс, похоже, был поражен ужасом при звуке голоса Данна.

— Кто это?!

— Смайдерс! — снопа сказал Данн с нетерпением и гневом, — Заткни глотку!

Он выключил передатчик. Про себя он выругался. В рубку вошла Найк. Данн рассказал ей о том, что произошло.

— Ты поможешь ему? — спросила она.

— У меня и так забот хватает! — Данн стремительно повернулся к ней лицом. — Я не стал бы рисковать твоей жизнью даже ради тысячи Смайдерсов.

Найк слабо улыбнулась, кивнула головой.

— Вот именно. Ведь в Кольцах выживают только негодяи.

В динамике раздался отчаянный голос Смайдерса:

— Данн! Где ты, Данн?! Помоги мне! Хейн преследует меня, он почти настиг меня. Вдвоем мы сможем отбиться от него. Мы должны защитить юную леди!

— Болван! Идиот! — заорал Данн.

Он развернул шлюпку и включил двигатели. Шлюпка пошла по новому курсу.

Ярость наполняла Данна. Если Смайдерс желает всем в Кольцах сообщить о своих координатах, едва избегнув смерти от руки Хейна, это его дело! Но этот болван уже сообщил Хейну, что Данн и Найк до сих пор живы!

— Это ты, Данн! — завопил опять неожиданно Смайдерс. — Но твой двигатель звучит не так, как раньше! Теперь он звучит как космоскаф, а раньше звучал как у спасательной шлюпки! Это ты, Данн? Или это Хейн?

Экран локатора показывал, что прямо по носу шлюпки в тумане скрывалось большое твердое тело, кораблю грозило столкновение. Осколок поражал своими размерами. Это был просто гигантский астероид! Данну пришлось включить экстренное торможение двигателей, чтобы избежать столкновения. Потом его внимание снова привлек голос Смайдерса, который пронзительно вопил:

— Эй! Ты! Кто приближается ко мне? Кто это? Убирайся, не подходи! Не подходи!

Теперь на Данна навалились обязанности целой корабельной вахты. Нужно было одновременно следить за надвигающимся по курсу астероидом и за всплесками радиоэха на локаторе, обозначавших корабль Смайдерса и еще один космоскаф, приближавшийся к Смайдерсу.

— Данн? Это ты? Если ты шутишь, то немедленно прекрати! Не приближайся ко мне!

А впереди тумана Колец ужо вылезала масса гигантского астероида — не менее полутора миль, в длину. Блеснул выход чистого металла. Темным зевом чернел вход в пещеру.

Данн просто манипулировал двигателями ориентации. Создатели шлюпки явно не рассчитывали, что с их детищем кто-то будет так неделикатно обращаться. Данн дан несколько точных импульсов тормозным двигателям. Послышался скрип терзаемого о камень металла и…

Шлюпка замерла. Данн пробормотал сквозь зубы:

— Это даже лучше, чем я ожидал. В этой пещере мы надежно укрыты. Возможно, нас не смогут обнаружить. Но даже против пулемета мы не так уж плохо защищены.

— Мы прячемся от Хейна?

— В том-то и дело — прятаться ли нам?

В иллюминаторы он не смотрел. Его глаза были прикованы к экрану локатора. Тот выглядел не совсем обычно — он был совершенно темен, не считая веерообразного поискового луча, который пробивался сквозь вход пещеры наружу.

— Нас экранирует скала, — сказал Данн. — Получать сигналы мы можем только со стороны входа в пещеру. Астероид вращается.

Жужжание двигателей космоскафа Смайдерса. Тишина. Снова жужжание. Шорох разрядов в атмосфере Тотмеса. Помехи, вызываемые излучением короны местного солнца. И снова тишина.

— Наверное, — сказал Данн, — нужно выйти ко входу в пещеру и посмотреть, что происходит. Возможно, я смогу помочь Смайдерсу.

— Я тоже пойду, — выпалила Найк. — Если тебя убьют, я все равно погибну!

Данн поднял базуку.

— Запомни, нельзя пользоваться космофоном. Ни в коем случае!

Когда они оба облачились в скафандры и надели шлемы, Данн коснулся своим шлемом шлема Найк и сказал:

— И еще одно. На тот случай, если с нами что-нибудь случится. Я хочу сказать, что хотел бы никогда не расставаться с тобой, Найк. Короче…

Но тут они вышли в камеру переходного шлюза, и больше Данн ничего не сказал. Он занялся прикреплением соединительных фалов. Найк что-то пыталась сделать со стеклами своего шлема. Словно они запылились изнутри. Дани увидел, что она плачет, и пытается смахнуть слезы рукой.

Люк раскрылся. Они оба вышли в мрак пещеры, включив нашлемные фонари, которые раньше никогда не применялись в вечном туманном полдне Колец. Данн направился к выходу из пещеры. Найк повернулась в противоположную сторону. Некоторое время она стояла неподвижно. Вдруг она издала какой-то невнятный возглас, но слышала его только она сама. На стене пещеры виднелись какие-то символы — буквы и цифры.

По Данн смотрел в противоположную сторону. Он добрался до носа шлюпки и теперь выглядывал из пещеры. В тумане снаружи мелькнуло что-то металлическое.

Космоскаф. Потом мелькнуло второй раз. Второй космоскаф. Это были корабли Смайдерса и Хейна. Приближалась развязка погони.

Данн выбрал позицию поудобнее и подключил к базуке внутришлемный экран-прицел. Теперь он был готов стрелять в любую минуту.

Мгновения спустя прямо, казалось, из-под ног Данна, появился космоскаф Смайдерса. Он уходил, стараясь скрыться в тумане. За ним тянулась дымная полоса — след снаряда базуки. Полоса пересекла курс космоскафа, Вспышка. Еще несколько дымных следов. Второй снаряд прошел мимо и исчез в пустоте. Но третий и четвертый настигли свою жертву.

Старый, видавший виды космоскаф Смайдерса начал распадаться. И тут из тумана появился его преследователь. Хейн выстрелил еще раз, хотя в этом уже не было нужды, добивая беспомощного Смайдерса. То, что осталось от его корабля, медленно погружалось в золотой туман Колец, скрываясь из ноля зрения.

Гнев заставил Данна до боли стиснуть зубы. На экранчике прицела четко вырисовывался увеличенный электронным инвертором корпус космоскафа Хейна. Данн не спеша, словно в тире, совместил точку прицела со вздутием на корме кургузого космоскафа. Он знал, что это самое уязвимое место, там располагались основные запасы топлива. Он нажал на спуск. И даже, когда ослепительная вспышка затопила экран, заставив его глаза слезиться, он продолжал нажимать на спуск, посылая снаряд за снарядом, пока не опустел магазин базуки.

Вдруг шлем Найк коснулся его шлема.

— Данн! Данн! Пойдем! Посмотрим, что я нашла!

Молча, почувствовав внезапную слабость, охватившую его после пережитого напряжения, Данн последовал за девушкой в глубь пещеры. Найк подняла голову так, чтобы световой кружок от нашлемного фонаря падал на стену.

В круге света проступили выведенные на серой стене символы: «ДЖГ-27». Найк подвигала лучом и стена словно вспыхнула множеством искр. Повсюду из нее торчали крупные сероватые кристаллы. Ниже виднелся люк, такой же, как в шлюзах жилых походных куполов.

— Вот она! — крикнула Найк, коснувшись шлемом шлема Данна. — Это Большая Леденцовая Гора! Мы нашли ее! Взгляни — «ДЖГ-27», это значит, Джо Гриффит двадцать седьмой год. Год, когда он нашел гору! Это и есть Большая Леденцовая Гора!

Данн хотел что-то сказать, но из открытого рта его не раздалось ни звука. Так же молча он снова стиснул зубы.

 

Эпилог

На поле космопорта Отдушины уже расположилось несколько космоскафов, когда Данн повел шлюпку на посадку. Все экипажи космоскафов уже наслаждались благами цивилизации внутри сборщица. Никто не заметил прибытия нового корабля.

Данн вошел в корабль-сборщик через служебный люк. Он направился прямо в каюту капитана.

— Я хочу сдать немного кристаллов, — сказал он коротко.

И выложил на стол содержимое мешка. Конечно, это было не все, что собрали они с Найк. Наверное, сотая часть.

Челюсть капитана беззвучно отвалилась.

— Я нашел Большую Леденцовую Гору, — продолжал Данн, все так же лаконично. — Естественно, я не намерен оставаться в Кольцах. Это было бы слишком опасно. Поэтому я лечу на Хорус в своей шлюпке. Мне требуются дополнительные запасы воды, кислорода и провизии. Позаботьтесь, пожалуйста, чтобы все было приготовлено как можно скорее, пока они, — он кивнул в сторону зала, где праздновали прибытие транспорта старатели, — еще ничего не знали.

Капитан сборщика второй раз уже посмотрел на высыпанные на стол кристаллы и это ни в коей мере не помогло ему заговорить.

— Вот список необходимых мне запасов, — сказал Данн, подавая лист капитану. — Еще. По древней традиции капитаны судов — будь то морские или космические, имеют право совершить церемонию бракосочетания. Я прошу вас сейчас об этой услуге.

Посланная с Тотмеса научная экспедиция заканчивала свою работу. База, расположенная на большом астероиде в Кольцах планеты — люди знали этот осколок под именем Большой Леденцовой Горы — готовилась к эвакуации. Экспедиция достигла цели — был установлен источник непонятных электромагнитных шумов, которые, регистрировались станциями Тотмеса в Кольцах.

Источник был теперь известен. Им были неизвестные ранее животные, обитавшие в Кольцах. И существа с Тотмеса заканчивали сейчас первоначальную обработку собранных данных.

Нельзя сказать, что открытие было очень приятным. Скорее, это было потрясение для ученых. Имелись доказательства — не подозрения, а доказательства — невероятных по жестокости деяний, совершаемых двуногими животными. Эти двуногие убивали друг друга!!! Поэтому, естественно, не могло быть и речи о том, чтобы вступать в какие-то контакты с этими, во многих отношениях, любопытными животными. От них следовало держаться подальше. К счастью, они, похоже, совершенно не были заинтересованы газовым гигантом — родной планетой Гуков, где они вели мирную и спокойную жизнь. Как вовремя было решено послать экспедицию! Теперь двуногих Гуки будут обходить десятой дорогой!

Итак, исследовательский корабль Гуков отправился домой на Тотмес. Члены его экипажа содрогались всякий раз, вспоминая жуткие сцепы убиения двуногими себе подобных. Если эти существа убивают друг друга, они — и вся их раса — не должны даже знать о существовании Гуков. Об этом уж Гуки позаботятся.