Клетка для птиц и аквариум. Начало XIX века
Джон Нэш (1893–1977) Китайская галерея Лист XV «Иллюстрация дворца Ее величества в Брайтоне» 1820. Публикация 1838. 20,7x30,1
Джон Нэш — крупнейший британский архитектор первой половины XIX столетия. Он спроектировал множество зданий и комплексов в Лондоне и возглавил реконструкцию главной резиденции английских монархов — Букингемского дворца. Хотя в основном Нэш работал в неоклассическом и неоготическом стилях, одно из его знаменитых строений — Королевский павильон в Брайтоне (закончен в 1822) — явилось образцом экзотических восточных пристрастий своей эпохи.
В конце XVIII века принц Уэльский, будущий король Георг IV, приобрел на полюбившемся ему брайтонском курорте землю, на которой очень быстро был возведен первый дворец в виде неоклассической виллы. В 1815 принц поручил Джону Нэшу, бывшему на тот момент придворным архитектором, полностью перестроить здание в модном тогда индо-сарацинском стиле, в результате чего возникло сказочное сооружение с минаретами, пагодами, луковичными главами, ажурными террасами, бамбуковыми лестницами и позолоченными драконами, представляющее столь характерную для периода эклектики смесь индийских, мавританских и китайских мотивов.
Представленная акварель, изображающая центральный коридор-променад брайтонского дворца, ставшего приморской резиденцией королей Великобритании, имеет особую ценность, поскольку передает первоначальный облик и стиль этого удивительного строения до его многочисленных реставраций и переделок. Коридор освещен встроенным в потолок большим стеклянным светильником, расписанным символами китайского бога грозы Лин Ши. Легкие трельяжные решетки, похожие на вставленные между стенами и потолком рамы, разграничивают пространство на крупные секции. Они акцентированы роскошными резными и раскрашенными штандартами с подвешенными к ним нарядными китайскими фонарями. Стенные панели обиты персиковым ситцем и расписаны голубыми бамбуковыми побегами и птицами, эту изысканную цветовую комбинацию повторяют ковровые дорожки на полу. Большой камин с зеркалом фланкируют глубокие стенные ниши, в которых на подиумах стоят костюмированные фарфоровые фигуры китайцев. Низкие шкафы-кабинеты украшены оклеенными розовым шелком панелями, этой же тканью обиты расставленные вдоль стен длинные сундуки-скамьи. Драгоценные вазы из китайского фарфора завершают эту причудливую декорацию в стиле театрализованного шинуазри.
Севрская фарфоровая мануфактура Драгоценный кабинет Разработан в 1824, произведен в 1825–1826. Красное дерево, фарфор, эмаль, бронза, стекло, сусальное золото, платина. 185x100x33
Этот кабинет принадлежит к серии роскошных королевских подарков Севрской фарфоровой мануфактуры, он был преподнесен французским монархом Карлом X королю Неаполя и обеих Сицилий Франциску I. Изделие создано в период, когда во главе знаменитой мануфактуры стоял известный французский химик и минералог Александр Броньяр (занимал пост директора с 1801 по 1847). Он полностью перевел производство на выпуск твердого фарфора, оставив пластичный мягкий фарфор, прославивший Севр в XVIII веке, в прошлом. При нем соответственно стилистике ампира в моду вошли обильная позолота и эмаль, вставки из бронзы, стекла и мрамора, так что сама фарфоровая масса оказалась почти полностью спрятанной под этими тяжелыми «одеяниями». Одновременно Броньяр внес существенный вклад в совершенствование технологии севрского производства, им были разработаны новые красители, имитирующие роспись маслом, воссоздано забытое на несколько столетий искусство росписи стекла. Представленный кабинет является образцом стиля реставрации, наступившего вслед за эпохой империи. Значительная величина делает его уникальным изделием мануфактуры, которая выпустила всего несколько образцов мебели подобного размера. Геометрические лапидарные формы соответствуют идеалам ампира, который сохранял свои позиции на протяжении всего периода реставрации, сменив лишь содержание и символику декора. К ампирной стилистике относятся и каркас из позолоченной бронзы, и синие керамические колонны, и античная тема в рисунке и орнаментах украшений фасада.
Кабинет состоит из двух секций, нижняя включает колонны, фланкирующие бронзовый экран и поддерживающие выступ столешницы; верхнюю часть образуют две большие дверцы, украшенные фарфоровыми вставками, на которых сосредоточен основной декор изделия. Композицию завершает резной позолоченный карниз с валютами в виде свернувшихся змей по углам и роскошным большим павлином в центре.
Главным украшением фарфоровых вставок дверец комода являются композиции из центрических расходящихся кругов (тондо), в которых находятся расписанные под рельефные камеи сцены — Туалет Психеи (на левой дверце) и Туалет Венеры (на правой). Декор фарфоровых пластин, включая и композиции тондо, и их обрамление играющими путти и птицами, — образец виртуозного искусства севрских мастеров, славившихся тончайшей ювелирной техникой. Роспись содержит характерные неоклассические мотивы — гирлянды из цветов и листьев, роги изобилия, завитки валют, гротески, камеи и пальметты. В отделку включены драгоценные камни, что придает всему изделию характер настоящей драгоценности, чем кабинет, безусловно, и является, демонстрируя помимо исключительно дорогостоящих материалов высочайшее мастерство в искусстве декорирования.
Севрская фарфоровая мануфактура Драгоценный кабинет. Фрагмент. Сцена «Туалет Психеи»
Севрская фарфоровая мануфактура Драгоценный кабинет. Фрагмент. Сцена «Туалет Венеры»
Севрская фарфоровая мануфактура Драгоценный кабинет. Фрагменты
Севрская фарфоровая мануфактура Драгоценный кабинет. Фрагменты
Жан Франсуа де Труа (1679–1752) Репродукция «Коронование Эстер». Около 1 825. Бумага ручной работы, печать. 79,5x110
Представленная репродукция с яркой цветной печатью воспроизводит картину известного художника французского рококо Жана Франсуа де Труа «Коронование Эстер». Композиция выполнена по всем правилам «высокого» жанра исторической живописи — библейский сюжет, преподнесенный в виде костюмированной многолюдной сцены в окружении пышной архитектурной декорации, предоставляет художнику широкую возможность продемонстрировать свое мастерство в компоновке планов, технике рисунка, владении перспективой и цветовой палитрой. Сын и ученик известного мастера эпохи Людовика XIV Франсуа де Труа Жан Франсуа в течение четырех лет обучался в Италии, по возвращении из которой сделал блестящую карьеру, ее вершиной стал пост директора французской Академии в Риме. Художник славился искусностью письма и редкой плодовитостью, он писал удивительно легко и быстро, композиции его картин, хотя и театральны, полны воображения и яркого колорита. В 1730-е по заказу короля Людовика XV Жан Франсуа выполнял декоративные работы по украшению Версаля, тогда же им было создано множество эскизов и картонов для мануфактуры Гобеленов.
Хотя искусство репродукции возникло в Европе в начале XIX века, факсимильно точная, документальная передача оригинальных художественных произведений стала возможной лишь в конце XIX столетия в связи с совершенствованием процессов воспроизведения на основе фототехники. До этого репродукции выполнялись вручную, различными способами эстампа, что обусловливало высокую степень субъективности в передаче и интерпретации оригинала. Нередко для большего сходства с авторским полотном литографии раскрашивались полупрозрачным слоем масляных красок и даже подвергались рельефному тиснению для получения имитации поверхности холста и рельефных мазков масляной живописи. Неудивительно, что при таком способе изготовления репродукции часто значительно искажали и огрубляли оригинал. Тем не менее дешевая и доступная литографическая репродукция явилась важным средством демократизации искусства и его распространения в широких кругах, прежде всего, среди городского населения. Представленный образец является прекрасным примером ранней литографической репродукции со всеми ее достоинствами и недостатками.
Неизвестный автор Большой салон с органом 1830
На представленной акварели изображен большой зал, возможно, старого усадебного дома с характерной для 1830-х обстановкой, где пышные элементы ампира, неоготики, неоклассицизма и бидермайера образуют причудливую смесь. Высокий сводчатый потолок с классическими люнетами (арочными проемами, ограниченными снизу горизонталью) создает ощущение обширного пространства и задает торжественный тон, которому вторит большой орган в готическом стиле. За инструментом сидит молодая женщина, одетая в светлое платье по моде тех лет. Хрустальная люстра с позолотой висит на длинных цепях, огромное окно задрапировано роскошными портьерами в стиле регентства с бахромой и кистями, края полотен поддерживают два орла в центре потолочного люнета. На переднем плане представлена черная ампирная софа с большими золотыми волютами (украшениями в виде завитка), за ней, недалеко от органа, — письменный стол с книгами и китайской вазой и креслом в стиле Людовика XV. Также великолепные фарфоровые вазы расставлены по всему залу. Нарядный камин в стиле неоклассической английской архитектуры братьев Адам с белыми рельефами на голубом фоне вместе с гарнитуром каминной полки из двух ваз и часов посередине и большой картиной в пышной раме создают композиционный противовес органу.
В зале царит величественная, словно подернутая патиной времени, музейная атмосфера, где множество драгоценных предметов рождает перекличку самых разных эпох и культур.
Огастес Чарльз Пьюджин (1762–1832) Эскиз софы в стиле готического Возрождения. Около 1830. Бумага, акварель, графит. 21,9x29,2
Художник, архитектор и график Огастес Чарльз Пьюджин стал основателем известной художественной династии, последовательно возрождавшей готический стиль в Англии. Огастес Чарльз был французским эмигрантом, бежавшим в Великобританию в последнем десятилетии XVIII века от драматических событий революции. В 1792 он поступил в Школу Королевской академии и после ее успешного окончания работал чертежником в бюро ведущего придворного архитектора, известнейшего мастера эпохи историзма и эклектики Джона Нэша. Обзаведясь семьей и отказавшись от дальнейшей карьеры архитектора, Пьюджин сосредоточился на жанре иллюстрации, выбрав сферой своих интересов памятники Англии периода Средневековья. Именно он начал издавать альбомы с видами готической и неоготической архитектуры, пользовавшиеся огромным успехом («Образцы готической архитектуры», «Архитектурные древности Великобритании», «Архитектурные древности Нормандии» и другие). Талантливый акварелист, профессиональный чертежник, он рисовал эффектные виды Вестминстерского аббатства, Оксфорда, Кембриджа, Винчестера, создавал серии рисунков обстановки, реальных и стилизованных готических интерьеров. Пристрастия Огастеса Чарльза были вполне созвучны идеалам процветавшего тогда исторического романтизма, окружавшего ностальгическим ореолом славные страницы национальной истории, и его работы пользовались большим спросом. Путешествуя по Франции в период реставрации, в конце 1820-х, Пьюджин-старший брал в поездки сына — Огастеса Уэлби, с ранних лет прививая ему любовь к готике и воспитывая, таким образом, будущего главного идеолога готического Возрождения, создателя Биг-Бена и интерьеров парламента в Лондоне.
Дункан Файф (1768–1850) Кресло. Около 1840. Дуб, клен, ясень, красное дерево, латунь. 90,1x55,7x57,1
Автор этого изящного образца — Дункан Файф — знаменитый американский мебельщик-краснодеревщик, самый плодовитый и популярный в Соединенных Штатах в конце XVIII — первой половине XIX века. Он родился в Шотландии и в 1792 переехал в Нью-Йорк, где открыл мебельную фабрику, чья продукция предназначалась для самых обеспеченных слоев населения. Город в это время был центром мебельного производства и пристанищем большого числа мастеров со всей страны, экспортировавших свои изделия в другие штаты. Работы Файфа — яркий пример так называемого федерального стиля, получившего название в честь образования федерального правительства Америки в 1787 и несколько десятилетий пользовавшегося в Штатах самой широкой популярностью.
Федеральный стиль представлял собой разновидность неоклассицизма, его развитие происходило под сильным воздействием английских мастеров Томаса Шератона и Джорджа Хэпплуайта, а также изысканных интерьерных образцов Роберта Адама. В этой легкой, изящной мебели использовалась фанеровка из древесины ценных пород, в декоре же часто присутствовали характерные мотивы неоклассицизма и ампира — лирообразные спинки, звериные лапы, патеры (орнаментальные эмблемы в виде цветочной чашечки с многими лепестками) с листьями аканта, гирлянды и античные урны. Нью-йоркский федеральный стиль часто называется «школой Файфа», мастер вплоть до своей смерти оставался законодателем моды этого направления и крупнейшим мебельным производителем Америки.
Перед зрителем небольшое элегантное кресло с мягкими обтекаемыми формами, выгнутой спинкой, высокими подлокотниками, заканчивающимися двойными волютами, и изогнутыми ножками с латунными каблучками в виде звериной лапы, сжимающей шар. Кресло обито дамасским красно-коричневым шелком с желтой парчовой отделкой.
Василий Семенович Садовников (1800–1879) Зимний сад усадьбы Павлино 1835–1838. Бумага, акварель, кисть, графитный карандаш. 46,4x53,3
Главной специализацией известного петербургского акварелиста и графика Василия Семеновича Садовникова было создание живописных перспектив, он — автор многих знаменитых видов Москвы, Новгорода, Тамбова, Ревеля, Вильно, а также широко известной серии литографий «Панорама Невского проспекта». Василий Семенович являлся признанным мастером изображения интерьеров. По поручениям императоров Николая I и Александра II он исполнил множество видов Зимнего дворца, загородных резиденций и парков, а также циклы акварелей интерьеров дворцов Юсуповых, Вильчинских, Шово-Нарышкиных. Для произведений Садовникова характерны ювелирная проработка деталей и тонкое, гармоничное цветовое решение, художник часто покрывал поверхности акварелей лаком, чтобы придать им блеск, и оформлял поля листа изображениями массивных рам и картушей.
На данной акварели представлен интерьер оранжереи с зимним садом усадьбы Павлино под Петербургом. Построенная еще в XVIII веке и пережившая нескольких владельцев, в 1830-х она стала собственностью полковника графа Льва Петровича Витгенштейна, сына знаменитого фельдмаршала, героя Отечественной войны 1812 года, а уже с 1840-х перешла во владение графов Виельгорских. Сохранились воспоминания современников о доме в Павлино: «На этой прекрасной даче с обширным тенистым садом и большим прудом помимо главного дома было выстроено несколько дачных домов для родных и знакомых, приезжающих погостить в Павлино». Один из гостей, К. Головин, так описывал усадьбу: «Павлино я помню живо. Обширный сад, как в настоящей деревне, большой дом без всякой архитектуры, совершенно произвольный в своих причудливых линиях и, тем не менее, свидетельствовавший о необыкновенном вкусе хозяина. Много воздуха и света, а главное — огромная стеклянная галерея, вся убранная цветами и тропическими растениями…»
Эту стеклянную галерею, или Оранжерею, и изобразил Садовников в то время, когда усадьба была еще во владении семьи Витгенштейн. На акварели хорошо видно, что большая часть оранжереи трансформирована в пространство для танцев, пол выложен паркетом, зал заполнен креслами и озарен светом свечных люстр. Заросли роз, клематисов и папоротников, мраморные скульптуры и садовая мебель составляют задник этой роскошной декорации.
Фридрих Вильгельм Клозе (1804–1863) Красная комната, дворец Фишбах 1846. Бумага, акварель
Карл Фридрих Вильгельм Клозе был одним из наиболее успешных художников жанра интерьерных акварелей, чрезвычайно востребованного до наступления эпохи фотографии. Он родился в немецкой столице и учился в берлинской Академии под руководством ведущего художника королевских дворцовых театров Карла Вильгельма Гропиуса, в мастерской которого прошел хорошую школу архитектурной живописи. Клозе бывал и в Риме, и в Париже, но его основной любовью всегда оставался родной город. Мастер написал множество видов берлинских дворцов прусской королевской семьи. Его работы всегда отличались точностью и графической выписанностью деталей. Большинство интерьерных зарисовок художника находится в акварельной коллекции Фридриха Вильгельма IV в Фонде прусских дворцов и садов Берлина-Бранденбурга.
На представленной акварели изображена так называемая Красная комната дворца Фишбах — фамильной резиденции прусских королей. Стиль этого интерьера соответствует эстетике эклектического историзма, процветавшего в Европе в середине XIX века. Зритель видит смесь элементов неоготики, неоренессанса и бидермайера. К неоготическому можно отнести решение потолка в виде украшенного звездами свода, люстры в стиле Пьюджина с характерным узором из крестоцветов и вимпергов, жесткие, напоминающие деревянную резьбу ламбрекены с хорошо читаемым узором из готических трилистников и геральдические мотивы в росписи верхних стекол окон. Тяжелые столы и кресла, стулья на витых ножках, обитые тканью с бахромой, клавесин, роскошный ковер с цветочным медальоном в центре и крупным узором из цветов и листьев густых, насыщенных тонов, тяжелые тканные обития стен выполнены в духе неоренессанса. Застекленные с трех сторон шкафы-витрины с хрусталем и фарфором, белая кафельная печь и пейзажи в простых рамах передают дух бидермайера, еще господствовавшего в гостиных той эпохи.
Эдуард Гертнер (1801–1877) Студия принца Карла Прусского 1848. Бумага, акварель
Известный берлинский художник Иоганн Филипп Эдуард Гертнер подобно Фридриху Вильгельму Клозе являлся одним из ведущих мастеров интерьерной акварели своего времени. Ювелирно отточенную технику рисования Гертнер приобрел в течение шестилетнего обучения на Берлинской королевской фарфоровой мануфактуре. В период с 1821 по 1825 Гертнер работал декоратором в ателье художника королевских театров Карла Вильгельма Гропиуса, где получил также навык создания архитектурных перспектив.
После путешествия по Европе (1828) он окончательно поселился в Берлине, где создал многочисленные виды королевской резиденции, а также дворцов Бельвю, Шарлоттенбург, Глинике и Потсдам. Мастер работал с точностью архитектора, используя в качестве вспомогательного технического средства камеру-обскуру. Помимо парковых и городских перспектив его знаменитое творение — панорама немецкой столицы из шести частей. В 1833 Гертнер стал действительным членом Академии художеств, к тому же он был активным членом движения защиты архитектурного наследия и принял участие в каталогизации разрушающихся прусских памятников архитектуры, которые запечатлел на своих акварелях во время поездок по деревням и городам Пруссии.
Работы мастера пользовались большой популярностью, его заказчиками являлись как члены королевской семьи, так и зажиточные горожане. На представленной акварели изображен фрагмент кабинета-студии принца Карла Прусского, в убранстве которого используется эклектическое сочетание элементов разных стилей, что было характерно для историзма. Мотивы мавританского стиля — в узоре огромного ковра и драпировок отраженной в зеркале в глубине банкетки, при этом стены комнаты обиты тканью с орнаментом готического Возрождения. Очень интересен узкий консольный стол с панелями из прессованного стекла янтарного цвета, на нем стоят вазы, бутыли, часы и прочие декоративные украшения.
Кабинет разделен на зоны с помощью двух мраморных постаментов (на которые установлены горшки с комнатными растениями), эти элементы стиля ампир поддержаны стульями и кушеткой у стены. Классическую тему продолжает большая картина — копия «Юдифи с головой Олоферна» Кристофано Аллори — в строгой раме, выполненной Карлом Фридрихом Шинкелем.
Джордж Пэйн (1801–1884) Комната в Оксфорде 1853. Бумага, акварель
Джордж Пэйн — известный в свое время художник, специализировавшийся на изображении архитектурных видов и интерьеров. На представленной акварели он запечатлел студенческую комнату в Оксфордском колледже с характерным для середины XIX века убранством в стиле позднего бидермайера. Непритязательная обстановка ярко освещена солнечным светом, свободно льющимся через огромные с частой расстекловкой окна, живописные тени которых расползаются по потолку и простенкам.
В эпоху бидермайера произошла ощутимая демократизация интерьера, заметно упростились средства его оформления, на первое место вышли требования удобства, функциональности и создания ощущения домашнего уюта. Зритель видит, что простые светлые стены четко артикулированы классическими карнизами. Окраска камина сливается со стеной, его единственным украшением являются накладные профили, перекликающиеся с цветом оконных панелей и мебели. Легкие ситцевые занавеси в цветочек вместе с обивкой дивана, кушетки, кресла и подоконных сидений образуют единый ансамбль. Пол застелен большим мягким ковром, сообщающим домашнюю атмосферу этому временному жилищу. Тому же ощущению способствуют и развешенные на стенах в два ряда светлые акварели в простых багетах. Приземистый тяжелый шкаф-кабинет, зеркало рококо, ампирные стулья и покрытый скатертью стол завершают обстановку.
Фредерик Эдвин Чёрч (1826–1900) Орлиное озеро 1850–1860. Картон, масло, графит. 29, 4x44,5
Фредерик Эдвин Чёрч родился в Хартфорде (штат Коннектикут) в семье преуспевающего бизнесмена. Он рано увлекся живописью, его первыми наставниками стали местные художники Бенджамин Коу и Александр Гамильтон Эмманс. С помощью мецената Дэниэла Вэдсворта в 1844 Чёрч стал первым учеником знаменитого живописца Школы реки Гудзон Томаса Коула и в его студии в Нью-Йорке в совершенстве освоил эпическую манеру мастера. Позже он также нередко подражал Коулу, создавая крупные скалистые пейзажи долины реки Гудзон и Новой Англии. После двух лет обучения Чёрч основал собственную студию и обзавелся учениками, а в 1849 стал одним из самых молодых художников, получивших статус академика в Национальной академии дизайна. Под влиянием трудов английского теоретика искусства Джона Рёскина мастер начал изучать специфические эффекты погоды и атмосферы и одним из первых американских художников вышел для написания картин на открытый воздух, пытаясь уловить разные состояния природы в течение дня. Чёрч пробовал систематизировать свои наблюдения и вывести из них определенные закономерности, веря в возможность создания научной базы для работы живописца.
На представленном пейзаже изображено небольшое озеро с летающими над ним огромными птицами, в окружении холмов, лесов и болот, таинственно мерцающих в бликах пробивающегося сквозь облака солнца.
Фредерик Эдвин Чёрч (1826–1900) Церковь в городке Барангуилла, Колумбия Май 1853. Картон, масло, графит. 31,8x44,7
Настоящей страстью Чёрча были путешествия, он исследовал места, совершенно незнакомые обычным американцам. Так, в числе очень немногих своих соотечественников живописец посетил Колумбию и Эквадор.
На представленном пейзаже художник изобразил маленький городок Барангуиллу, затерянный в бесконечных песках Северной Колумбии. Городская церковь — простое, похожее на большой амбар, выбеленное здание с редкими маленькими окнами и двумя балконами на втором этаже. Сбоку к храму примыкает колокольня в виде суровой романской башни с небольшими окнами на верхней площадке. На заднем плане видны силуэты низких строений. Вокруг — светлое белесое небо и выжженная солнцем песчаная почва с редкими вкраплениями чахлой травы. Унылую монотонность пейзажа разнообразит лишь фигурка местного жителя на маленьком ослике.
Многочисленные поездки Чёрча от Арктики до тропиков давали обильный материал для скрупулезно реалистичной и одновременно романтической живописи, обычно художник с весны по осень делал зарисовки, а завершал и продавал свои работы зимой. Современники чрезвычайно ценили экзотичные виды Чёрча, позволявшие им познакомиться с жизнью тех мест, о которых до эпохи цветной фотографии они могли получить представление только из подобных живописных «репортажей», и Чёрч являлся одним из самых преуспевающих художников своего времени.
Фредерик Эдвин Чёрч (1826–1900) Южноамериканский пейзаж 1854. Картон, масло, графит. 28,1x43,1
В период с 1854 по 1857 Чёрч объехал почти всю Канаду и Новую Англию, а после 1867 совершил ряд поездок по Европе, Северной Африке и Ближнему Востоку. В 1853 живописец стал первым американским художником, посетившим Южную Америку. В сопровождении Кира Филда, позже прославившегося участием в прокладке трансатлантического кабеля, он проследовал по маршруту ученого-естествоиспытателя Александра Гумбольдта из Колумбии до Эквадора. По пути Чёрч постоянно делал зарисовки с натуры, на основе которых по возвращении создал серию горных пейзажей, считающихся самыми характерными произведениями американского романтизма.
Данный величественный пейзаж с радугой, чьи разноцветные лучи ярко освещают маленькую церковь на плато переднего плана, с которого открывается захватывающий вид на долину и окружающие горы, написан Чёрчем во время его первой поездки по Южной Америке (известно, что в 1857 он повторил этот маршрут). Слева вдали, под сгустившимися облаками, зритель видит белоснежную вершину потухшего вулкана Чимборасо — самую высокую точку эквадорских Анд и одну из величайших гор мира.
Пейзажи художника отличались неизменной эффектностью, как правило, они были очень большого размера и приводили в восторг реализмом и технической виртуозностью. Чёрч добился широкого признания в Соединенных Штатах. Известно, что одна из его работ в 1859 была продана за 10 000 $, на тот момент эта сумма была самой высокой, когда-либо заплаченной за картину американского художника.
Фредерик Лангенхайм (1809–1879), Уильям Лангенхайм (1807–1874) Ниагарский водопад зимой. Вид с канадской стороны 1850–1854
Представленные дагеротипы с черно-белым видом Ниагарского водопада являются образцами ранней фотографии путем дагеротипии, существовавшей до изобретения в Англии более прогрессивного коллодионного процесса.
Братья Уильям и Фредерик Лангенхайм родились в Германии и в молодом возрасте эмигрировали в США. Фредерик Лангенхайм, автор снимков, — один из самых успешных фотографов Америки на заре развития и массового распространения искусства фотографии. В начале 1840-х братья открыли портретную фотостудию в Филадельфии. В ведении Фредерика находились фотосъемка и печать, в то время как Уильям выполнял обязанности менеджера. Фредерик был экспериментатором, он одним из первых в Штатах использовал усовершенствованную технологию дагеротипии, а также ввел применение стеклянных негативов и позитивов для улучшения качества снимков. Студия братьев Лангенхайм имела широкую известность в США, им позировали многие знаменитые американцы, в том числе президент Джон Тэйлор.
Фредерик Лангенхайм (1809–1879), Уильям Лангенхайм (1807–1874) Ниагарский водопад зимой. Основной вид с американской стороны 1856
Братья были пионерами и в сфере коммерческой фотографии, связанной с рекламным и туристическим бизнесом. Так, они первыми из американских фотографов совершили длительное путешествие по США и Канаде, создав большую серию снимков достопримечательностей и эффектных видов, на основе которых наладили продажу открыток и фотобуклетов. На представленных дагеротипах запечатлены два вида Ниагарского водопада — одного из самых популярных туристических объектов США и Канады, спрос на изображения которого всегда был неизменно высок. Ниагарский водопад (точнее, комплекс водопадов на реке Ниагара) расположен на границе американского штата Нью-Йорк и канадской провинции Онтарио. На правом снимке Фредерик запечатлел широкую многоплановую панораму, включающую вид водопада с американской стороны, на левом — вид на водопад с канадского берега, считающийся наиболее живописным и эффектным. В тщательно продуманной композиции, четкости сопоставленных планов, выразительности соотношения черных и белых пятен и мягких переходов серых тонов в полной мере проявилось мастерство Фредерика, черно-белые фотопейзажи своей стилистикой напоминают японские гравюры. Работы братьев Лангенхайм заслуженно считаются высокохудожественными образцами ранней фотографии, когда фотограф еще в полной мере мыслил, как живописец и график, выстраивающий свои композиции по всем законам изобразительного творчества.
Джулиус Дессёр (1801–1884) Этажерка. Около 1855. Палисандр, клен, зеркальное стекло, латунь. 160,5x151x63
Джулиус Дессёр — французский краснодеревщик прусского происхождения. Приехав в Америку в конце 1840-х, он организовал успешный мебельный бизнес на Бродвее в Нью-Йорке. Его салоны класса люкс торговали исключительно элитной мебелью в стиле процветавшего в те годы в Европе и Америке историзма, для изготовления которой использовались самые дорогие породы дерева. Для мастерской Дессёра характерны работы в стиле рококо и барокко эпохи Людовика XIV, представленная же роскошная этажерка из красного дерева со сложной композицией и насыщенным пластичным резным декором является образцом неоренессанса, пользовавшегося особой любовью в Нью-Йорке в середине XIX века.
Этажерка состоит из широкой, расходящейся волнистым полукругом столешницы и верха в виде двух встроенных в прямоугольную раму полуовальных полок с зеркальными стенками. И полки, и рама оформлены резными завитками крупного ажурного орнамента, композицию венчает медальон с горельефной головой. Резное обрамление верха опирается на четыре крупные витые консоли, выдвижной ящик в столешнице украшен вставкой с резьбой в виде переплетенных виноградных гроздей. Всю конструкцию поддерживают великолепные витые ножки, соединенные крестообразной распоркой с центральным замком в виде большого ажурного вензеля.
Фирма «Братья Тонет» Стул. Около 1860. Дерево. 85,5x44,2
Представленный стул из гнутой фанерованной древесины с сиденьем из плетеного тростника выполнен знаменитой фирмой «Братья Тонет». Великий немецкий новатор Михаэль Тонет (1796–1871) прославился мебелью, изготовленной по разработанной им технологии сгибания фанеры горячим паром, позволившей выработать уникальную стилистику, основанную на четкой, графической выразительности «голого» силуэта. В мебели Тонета нет отдельно формы и декора, каркаса и обшивки, вся вещь — это одна, бесконечно длящаяся линия изогнутого тонкого дерева.
По приглашению князя Меттерниха мастер переселился в Вену, где его демократичная, простая и одновременно технически виртуозная, изящная, уютная и камерная мебель стремительно приобрела популярность, полностью вписавшись в эстетику процветавшего тогда стиля бидермайер.
Декоративные возможности технологии и практичность мебели Тонета неисчерпаемы — вещи неизменно эффектные, удивительно прочные, конструктивно безупречные и дешевые в исполнении, рассчитанные на массовое промышленное производство. На протяжении второй половины XIX века десятки фабрик фирмы «Братья Тонет» выпустили несколько миллионов предметов мебели, продававшейся по всему миру. Очень часто название «венская мебель» используют именно для обозначения изделий из гнутого дерева.
Алексис Фализ (1811–1898) Эскиз подвески с часами. Около 1875. Бумага, гуашь, графит, лак. 20,4x10,4
Алексис Фализ — основатель знаменитой ювелирной династии и одноименного ювелирного дома. В 1860-х он одним из первых европейских мастеров заинтересовался восточной техникой перегородчатой эмали и элегантной стилизацией, свойственной японским гравюрам. Во многом источником вдохновения для художника послужила «Книга набросков Хокусая», представляющая все стороны жизни Японии.
Мастерская Фализа начала изготовление украшений с непрозрачными эмалями в оправах из матового золота, с мотивами, почерпнутыми в персидском, индийском, японском искусстве, став родоначальницей моды на дизайнерские изделия в технике клуазоне (перегородчатой эмали) в Европе. Особенной популярностью пользовались подвески и ожерелья Фализа. Близкие восточному искусству по цветовой гамме, стилю, композиции и декоративным мотивам, они принесли парижскому ювелирному дому «Фализ» мировую славу.
Рудольф фон Альт (1812–1905) Японский салон, вилла Хюгель, Хитцинг, Вена 1855
Известный австрийский художник-акварелист Рудольф Риттер фон Альт был сыном пейзажиста и акварелиста Якоба Альта и с малых лет сопровождал его в многочисленных путешествиях, запечатлевая местные ландшафты, жизнь городов и оттачивая свою технику в постоянном копировании отцовских рисунков и гравюр. Позднее Альт усовершенствовал мастерство в Академии изобразительных искусств в Вене и стал получать множество заказов от аристократии, справедливо считаясь виртуозом в перспективной, архитектурной и интерьерной живописи.
На представленной акварели изображен салон известной в свое время виллы Хюгель в Вене, названной так в честь ее владельца — офицера императорской армии, а с 1849 австрийского посла Карла фон Хюгеля. Вилла была построена в 1840 придворным архитектором Иоганом Юлиусом фон Рингелем и оформлена в модном тогда восточном стиле. Ее окружал великолепный парк, где высаживали редкие сорта рододендронов и орхидей, что привлекало многих известных натуралистов. Редко бывая в Вене, уже в начале 1850-х фон Хюгель продал поместье принцессе Вреде, а к 1854 его владельцем стал герцог Август Людвиг Вильгельм фон Брауншвейг-Вольфенбюттель. Именно по его заказу Фон Альт написал турецкий и представленный здесь японский салоны экзотической виллы.
Большой зал салона наполнен светом от огромных французских окон, зелень просматривающегося через них парка перекликается с рисунком веток и птиц на бумажных обоях, ставших общей модой в эпоху бидермайера. Убранство выполнено в стиле шинуазри — причудливой смеси китайских, японских и турецких элементов. Потолок напоминает трельяжную решетку, в ее центре — огромный круг, поверхность которого имитирует рисунок рыбьей чешуи. Из пальметты в его середине спускается массивная цепь с расписанным фонарем. Большие керамические костюмированные фигуры, как и стенные вставки со сценами из жизни Китая, являются прямыми цитатами из китайских образцов, в то время как пол, застеленный коврами-дорожками, имитирующими соломенные циновки, черный мебельный лак, роспись дверей и спинки кресел из тростника привносят изысканный колорит японского жилища. Загадочная фигура, сидящая на полу, держит у лица маску — символ игры и обмана.
Рудольф фон Альт (1812–1905) Салон в квартире графа Ланкоронского в Вене. Около 1881
На представленной акварели изображен салон графа Кароля Ланкоронского в одной из его венских квартир. Потомок древнего польского дворянского рода, граф Ланкоронский принадлежал к богатейшей аристократической семье Австро-Венгрии, был потомственным членом палаты лордов в австрийском императорском совете, вице-президентом общества по охране культурного наследия Галиции, кавалером ордена Золотого руна и Мальтийского ордена, а также крупнейшим землевладельцем в Восточной Галиции, Польше и Штирии. Юрист по образованию, по призванию граф был историком искусств и слыл непревзойденным знатоком итальянского ренессанса. Путешествуя по Европе, Японии, Индии и Африки, он собрал огромную художественную коллекцию, которая считалась третьей по величине и ценности в Австро-Венгрии.
С известным живописцем Рудольфом фон Альтом граф познакомился в Нюрнберге в 1881 и тогда же заказал ему серию из десяти акварелей интерьеров своих квартир в центре Вены, где хранил часть коллекции до постройки знаменитого венского дворца Ланкоронского в 1894. На всех акварелях представлены комнаты разного назначения, украшенные живописью и скульптурой XVII–XVIII веков из собрания графа. Альт, отличавшийся виртуозной техникой рисунка, очень точно изобразил все предметы искусства, они могут быть без труда идентифицированы.
Простая обстановка стиля бидермайер, запечатленная на данной акварели, служит нейтральным фоном для предметов первоклассного собрания — живописи Гейнсборо, Рейсдала, Вальдмюллера, образцов античной скульптуры, бронзы, стекла и фарфора. Комната хорошо освещена благодаря большим, по венской моде тех лет, французским окнам. Сам граф изображен читающим в одном из викторианских кресел, обитых тканью с рисунком из цветов и шпалер. На полу расстелен огромный персидский ковер, колорит и рисунок которого перекликаются с обивкой мебели. Любимая цветочная тема бидермайера продолжается на обоях серо-коричневых тонов и в чуть видных муслиновых занавесях на окнах.
Венцель Фридрих (1827–1902) Кресло «Лонгхорн» и скамеечка для ног 1880–1890. Дерево, бычий рог, латунь, искусственная кожа. 96x97,5
Представленный комплект из кресла и скамеечки для ног выполнен в мастерской Венцеля Фридриха — крупнейшего производителя мебели из рогов животных в США в XIX веке. Фридрих был чешским эмигрантом, в 1853 он переехал из Богемии в Сан-Антонио (штат Техас), где вскоре открыл собственное мебельное производство. Долгое время мастер придерживался общепринятых европейских тенденций, пока в 1880 не решил расширить свой бизнес, начав изготавливать предметы из рогов животных, прежде всего лонгхорна — породы английских коров, завезенных в США и быстро там распространившихся. Инициатива Фридриха имела блестящий результат, до него главным производителем мебели из рогов была Германия, где эта мода утвердилась с 1830-х. В Сан-Антонио же проживала очень крупная немецкая колония, и популярность мебели Фридриха стала стремительно расти.
В период с 1880 по 1900 мастер создал внушительный ряд образцов изделий из рогов: столы, вешалки для пальто и шляп, урны для зонтиков, большое разнообразие кушеток, стульев, кресел и банкеток. Его работы регулярно получали награды на промышленных выставках в Цинциннати, Новом Орлеане и Луисвилле. Наибольшую славу мебель Фридриха приобрела в Европе, где среди его поклонников и постоянных заказчиков были королева Виктория, Отто фон Бисмарк и император Вильгельм I. Всего через несколько лет после ввода линии по производству мебели из рогов фирма Фридриха стала всемирным брендом и успешно продавала продукцию по всей территории США и Европы. В 1889 он опубликовал каталог своей мебели, и это было фактически прощанием с публикой, так как дела пошли на убыль, прежде всего, в связи с почти полным исчезновением в штате породы лонгхорн. Немалую роль сыграли и изменения в моде. В 1900 Фридриху пришлось закрыть производство, а в 1902 он скончался.
Чарльз Фрэнсис Войзи (1857–1941) Тюльпаны 1893–1895. Печать на бумаге. 91,5x56
Английский архитектор и дизайнер Чарльз Фрэнсис Энсли Войзи известен, прежде всего, своими работами в стиле модерн. В 1880 он основал дизайнерское бюро в Лондоне, в котором создавались пользовавшиеся большой популярностью эскизы обоев и тканей, отражавшие влияние Артура Макмёрдо и Уильяма Морриса.
Представленный рисунок прекрасно иллюстрирует характер подобных произведений. Волны зыбких, колеблемых ветром стеблей, поникающие, закручивающиеся спиралью листья, бледный пастельный и одновременно изысканный колорит — все элементы типичны для эстетики модерна, подобный мотив мог украшать обои, декоративные ткани и панно. В 1888 в журнале «Британская архитектура» Войзи опубликовал свои проекты загородных коттеджей, ознаменовавшие разрыв с тяжелой манерной викторианской архитектурой и вводившие новую эстетику рациональности, прочности и простоты. В своих идеях Войзи стал последователем Огастеса Пьюджена и Джона Раскина. Его популярность росла, он получал заказы, к 1895 проекты Войзи были опубликованы во многих британских и европейских изданиях и оказали значительное влияние на архитектуру загородных домов всего предвоенного периода. Войзи также сам оформлял интерьеры своих коттеджей, разрабатывая дизайн мебели, тканей, обоев, аксессуаров, воплощая в творчестве столь значимый для эстетики модерна принцип универсальности и полного слияния всех видов искусства.
Фирма «Пио Фортунато Кастеллани и сыновья» Ожерелье с камеями, изображающими театральные маски. Около 1880–1900. Золото, эмаль, изумруды, жемчуг. 3,4x39,9x1
Представленные изделия — ожерелье с камеями и украшение для волос в форме кадуцея — выполнены в семейной мастерской Кастеллани, прославившейся работами, возрождавшими античную технику золотой филиграни и зерни. Свое небольшое ювелирное дело в Риме итальянский ювелир Пио Фортунато Кастеллани открыл в 1814. Огромное влияние на его произведения и стиль оказало открытие в 1830-х этрусских гробниц с великолепными древнеиталийскими украшениями. В результате Кастеллани стал первым ювелиром XIX века, посвятившим себя освоению чрезвычайно трудоемкой и сложной техники «грануляции» — этрусской филиграни, использовавшей тончайшую серебряную или золотую проволоку для создания замысловатого узора. Его увлечение древностью быстро переросло в настоящую страсть, Кастеллани вслед за этрусской филигранью занялся возрождением целого ряда античных ювелирных техник, чрезвычайно обогатив своими экспериментами европейское декоративное искусство. Неудивительно, что его изысканные и уникальные украшения, безусловно, относящиеся к классу самых «роскошных», имели огромный успех у современников и породили целую плеяду последователей и подражателей.
В 1850-е к делу Пио Фортунато присоединились его сыновья — Алессандро и Аугусто, спрос на изделия семейной фирмы все рос, и в 1860-е Алессандро открыл дочернюю мастерскую в Неаполе и магазины во французской и английской столицах. Украшения мастерской Кастеллани получили самое широкое признание, они выставлялись во Флоренции, Лондоне, Париже, в 1876 приняли участие в Филадельфийской выставке столетия в США, а годом позже были экспонированы в музее Метрополитен.
Фирма «Пио Фортунато Кастеллани и сыновья» Украшение для волос в форме кадуцея. Около 1875. Золото, слоновая кость. 17,8x4,2
Перед зрителем — поздние работы дома Кастеллани периода историзма и модерна. Ожерелье из золота, драгоценных камней и эмалей, украшенных филигранью, демонстрирует прославленную техническую виртуозность фирмы Кастеллани, безупречное мастерство которой получило новый импульс к развитию в период модерна, с его культом стилизации и ремесленного труда. Украшение для волос имеет форму кадуцея — крылатого жезла бога Меркурия, состоящего из геральдического конусообразного стержня, вокруг которого обвиваются две змеи с обращенными друг к другу головами. Античная тематика сохраняла актуальность и в период господства историзма. Золото и слоновая кость, из которых выполнено изделие, придают ему особую роскошь, отсылая к великолепным римским образцам императорского периода.
Фирма «Джеймс Пауэлл и сыновья» Компот 1890–1900. Стекло. 14,5x23,5
Представленные изделия из цветного стекла в стилях историзм и модерн принадлежат фирме английских стеклодувов «Джеймс Пауэлл и сыновья», также известной как компания «Уайтферс глас». Родоначальник семейного предприятия лондонский предприниматель и виноторговец Джеймс Пауэлл в 1834 решил заняться производством художественного стекла, для чего и приобрел небольшой лондонский стекольный завод «Уайтферс глас», основанный еще в конце XVII века. Основной продукцией нового предприятия стало декоративно обработанное цветное стекло — дешевая альтернатива средневековому витражу, массовое производство которого было возможно вследствие замены ручной резки и живописи на формование и печать. Это было время расцвета готического Возрождения в Англии, когда в стиле неоготики строились сотни новых церквей. Пауэлл запатентовал метод изготовления цветных витражных стеклянных секций, что сделало его лидером стекольного производства в Викторианскую эпоху.
Однако вершины своей известности фирма «Джеймс Пауэлл и сыновья» достигла уже после смерти самого Джеймса (1840), во второй половине XIX века, благодаря тесному сотрудничеству с такими крупнейшими идеологами, архитекторами и дизайнерами движения прерафаэлитов, а позднее стиля модерн, как Эдвард Берн Джонс, Уильям де Морган, Джеймс Дойл и Уильям Моррис. Тогда производство было расширено и после поставки декоративного стекла и посуды для знаменитого Красного дома Уильяма Морриса стало включать бытовые столовые предметы. Большой успех фирме принесло введение новых производственных линий по изготовлению так называемого молочного, или опалесцирующего, стекла с характерным радужным переливом цветов, напоминающим переливы природного камня опала. Техника опалесценции была очень эффектна в сочетании с историческим дизайном, часто копируемым фирмой с венецианских и римских образцов, чуть позже она смотрелась не менее удачно с декором вошедшего в моду ар-нуво. Прекрасным примером подобных изделий фирмы «Джеймс Пауэлл и сыновья» являются представленные образцы.