Утро Тахтаха. — Погоня. — Друзья в беде. — Как ты могла, Гюльчичек?!
ахтах только что проснулся. Он никогда не делал зарядку, не умывался и не чистил зубы. Его помощник, хлопнув в ладоши, велел повару нести на завтрак суп из рыбьих глаз. Это было любимое лакомство Верховного правителя. Слуги-желтоносики уже катили во дворец бочки сладкого сока, несли корзины с сушёным инжиром и изюмом. С утра до позднего вечера Тахтах не переставая ел и пил, пил и ел. Чтобы прокормить Верховного правителя и его свиту, рабы-желтоносики работали не покладая рук. Сами они жили впроголодь.
Тахтах был очень зол, что вчерашняя война закончилась неудачей. Всю ночь он скрипел зубами, видя во сне желтоносика с киркой среди маленьких фей и мальчишек-орехоносиков. Ведь именно из-за него он, великий Тахтах, потерпел поражение. Этот предатель называл себя Гюльчичек. И ему непременно нужно отомстить!
— Враги! В городе враги! — послышались громкие крики.
Во дворец вбежали два желтоносика и упали к ногам правителя.
— Ваше величество, — доложил тот, что постарше, — мы только что видели врагов. Их четверо. И один из них — переодетый желтоносик. Его зовут Гюльчичек.
— Гюльчичек?! — взревел Тахтах. — Схватить его!
В городе подняли тревогу. Желтоносики мгновенно заполнили улицы. По следам наших друзей была пущена погоня.
Сестрички-феи, Гюльчичек и Кузнечик уже почти добежали до берега, когда их настигли желтоносики.
Кузнечик отчаянно сопротивлялся, лягался длинными ногами, даже изловчился укусить двух преследователей. Гюльчичек загораживала собой сестричек, мужественно отбивалась от наседавших врагов. Но их было слишком много. Друзей схватили, связали и притащили во дворец.
— Попался! — злорадно потёр руки Тахтах. — Я заживо сожгу тебя, предатель! А вместе с тобой сожгу и вот этих! Эй, слуги, разводите большой костёр!
— Поступай со мной как хочешь! — воскликнула Гюльчичек. — Только отпусти моих друзей!
— Отпусти-ить?! — изумился Тахтах. — А что они делали в моей стране?
— Они ничего не делали. Это я уговорила их пойти со мной в Жёлтый город. Отпусти их! — взмолилась Гюльчичек.
— Ну ладно, — милостиво согласился Тахтах, — пускай убираются отсюда. Они мне не нужны. Для меня главное — казнить изменника-желтоносика!
— Но ведь она не желтоносик! — вскричала Алчичек. — Она — маленькая лесная фея.
— Она вовсе не желтоносик! — поддержала Балчичек. — Это могут подтвердить все лесные феи, все мальчишки-орехоносики, все дошколята и старая мудрая Ворона.
— Она только немножечко похожа на желтоносиков, — попытался выпрыгнуть вперёд связанный Кузнечик. — Я тоже похож на саранчу, но я же не саранча. Я — Кузнечик. А она — Гюльчичек, маленькая лесная фея, только немножечко, самую капелюшечку, похожая на желтоносиков. Отпустите её!
— Не отпущу! — ужасно рассердился Тахтах. — Ни за что не отпущу!
— Тогда и нас сжигайте вместе с ней! — крепко прижались к Гюльчичек маленькие феи и Кузнечик. — Она — наша сестра.
— Ваше величество, прикажите сжечь только этих троих, — вкрадчиво предложил советник Тахтаха. — Сохраните жизнь изменнику. Он нам пригодится.
Тахтах непонимающе поморщился.
— Вчера этот Гюльчичек заставил нас отступить, — продолжал советник. — Вы видели, ваше величество, как он одним ударом кирки высек из камня фонтан огненных искр?
— Ну и что? — раздражённо пожал плечами Тахтах.
— А пусть он научит нас так же высекать огонь. Тогда мы легко завоюем их страну. Все будут в страхе отступать перед нами!
— Замечательно! Я награжу тебя самым большим рыбьим глазом! — обрадовался Тахтах. — С огнём мы завоюем не одну страну, а целый мир, и я стану Великим повелителем всего мира! Развяжите изменника, а этих троих бросайте в костёр!
— Нет! Не сжигай их! — воскликнула Гюльчичек. — Ведь ты же обещал!
— А теперь передумал! — захохотал советник Тахтаха. — Великий повелитель мира не жалеет никого!
Желтоносики, схватив Алчичек, Балчичек и Кузнечика, потащили их к огню.
— Стойте! — отчаянно закричала Гюльчичек. — Я согласна! Я научу вас высекать искры из камня, но только если вы отпустите моих друзей.
— Гюльчичек, что ты говоришь! Не соглашайся помогать им! — взмолилась Алчичек.
— Они захватят наше селение и убьют маленьких фей и мальчишек-орехоносиков… — заплакала Балчичек.
— Не учи их ничему! — закричал Кузнечик.
— Ладно, я отпущу твоих друзей, — ухмыльнулся Тахтах. — Но тогда ты пойдёшь впереди желтоносиков, огнём прокладывая им дорогу. Согласен?
— Да, — тихо проговорила Гюльчичек, отворачиваясь в сторону, чтобы не смотреть в глаза сестричкам-феям и Кузнечику.
— Эх, Гюльчичек, Гюльчичек… Как ты могла?! — воскликнул Кузнечик.
— А мы-то думали, что ты отважная и смелая, — горько вздохнула Балчичек.
— Мы считали, что ты стала настоящей лесной феей. А ты… — Алчичек закрыла лицо руками.
— Уведите их! — приказал Тахтах. — Пусть возвращаются туда, откуда пришли.
Желтоносики гурьбой повели друзей к берегу, посадили в домик-шар и столкнули его на воду. Шар покачнулся и, подгоняемый лёгким ветерком, поплыл.
— Ой, что это?! Смотрите! — вскричал Кузнечик, бросившись к окошку. — Гюльчичек!
А Гюльчичек, взобравшись на высокий камень, смотрела вслед друзьям. Когда домик-шар отплыл от берега на безопасное расстояние, она зажмурила глазёнки-вишенки и прыгнула прямо в большой пылающий костёр.
— Гюльчичек! — закричали феи-сестрички. — Она сгорела! Сгорела!
Но вдруг они увидели, что Гюльчичек вовсе не сгорела. Языки пламени бережно подняли её над самой землёй и взметнули высоко-высоко в небо, прямо к самому солнцу. Солнышко вспыхнуло в тот же миг, засияло ещё ярче и приветливей, чем прежде, и в его сиянии друзья узнали добрую и радостную улыбку Гюльчичек.
С той поры маленькие лесные феи, мальчишки-орехоносики, дошколята, старая Ворона и, конечно, озорник Кузнечик, просыпаясь по утрам, смотрят на небо и говорят:
— Здравствуй, Солнышко! Здравствуй, наша Гюльчичек!
