— Да? — произнес я в трубку, все еще глядя с улыбкой на смутившегося Фуада. — Кто говорит?

— Вас беспокоит Сафаров, — послышался в трубке спокойный мужской голос.

Честно говоря, этот звонок был для меня полной неожиданностью. Секунду помолчав, я вежливо поинтересовался у господина Сафарова о цели его звонка. Несмотря на все мои титанические усилия, мне так и не удалось придать своему голосу беспристрастность.

— Я прошу вас отужинать со мной сегодня вечером в ресторане, — все тем же размеренным голосом продолжал Сафаров, — я вас очень прошу.

Получив согласие и поблагодарив меня, он вежливо попрощался. Самообладание у этого типа было отменным.

— Ну что, — спросил я Фуада, положив трубку, — как тебе все это нравится, а?

— Мне это совсем не нравится, — честно признался Фуад.

— Да, кстати, что это за история с рэкетом? И как ты сумел помочь Назе?

— Откровенно говоря, это была мистификация. Просто необходимо было как можно естественнее с ней познакомиться. А тут, сам понимаешь, все более чем естественно. Какие-то плохие ребята угрожают. Тут кто-то вспоминает, что в городе существует фирма, которая берет на себя благородную миссию защиты граждан от распоясавшихся бандитов. Ну, а там, глядишь, можно что-нибудь и узнать.

— И каковы успехи? — в очередной раз задал я Фуаду каверзный вопрос.

— А никаких. Пусто. Целую неделю бились. В принципе идея была гениально проста. В театре бандитам поживиться нечем. Это тебе не коммерческий магазин. Значит, они пронюхали, что там имеются какие-то дополнительные доходы. И именно они интересуют рэкетиров. Следовательно, будьте с нами откровенны, а мы вас защитим. Но никаких результатов, все чисто. Более того, их директриса стала что-то подозревать.

— Тогда ты подставил меня, узнав, что они едут на гастроли. Едут, как говорится, своим ходом, на автобусах. Да еще через южную границу, через которую в настоящее время только идиот ничего не провезет. А так, может быть, я случайно узнаю какие-нибудь детали, чем существенно облегчу твою трудную задачу. Например, где именно будет производиться загрузка сырья и где разгрузка. Не так ли?

— Именно так, — ответил Фуад, устало махнув рукой.

— Хорошо, а где ты так извозился, ты что, по совместительству мусорщиком работаешь?

— Что-то в этом роде. Уже три раза прочесали всю дорогу от города до границы. Груз можно загрузить только в одном месте, в городе. Дальше невозможно: местность голая, автобусы будут сопровождать вертолет и машина полиции. А останавливаться между пунктами отдыха строго-настрого запрещено.

— Понятно. А они, конечно, о твоих догадках ничего не знают.

— Надеюсь, что не знают.

Фуад встал с кресла и пошел к дверям. У него всегда была странная манера прощаться. Он мог спокойно беседовать с человеком, а потом, не сказав ни слова, просто встать и уйти. Раньше это меня обижало, но со временем я перестал обращать на это внимание.

Уже в дверях он задал последний мучивший его вопрос.

— Ты пойдешь в ресторан?

— Конечно, — ответил я, удивленно посмотрев на него.

— Хорошо, тебе виднее, — произнес Фуад и, махнув мне рукой, вышел из кабинета.

До назначенного времени у меня в запасе было еще часа два. Собрав свои вещи и попрощавшись с секретаршей, я вышел на улицу.

Был теплый весенний вечер. Улицы были полны народа. Ни одного мрачного лица, ни одних грустных глаз. Хотелось всем улыбаться, знакомым и незнакомым. Я вдруг заметил, как много в нашем городе красивых девушек. Неожиданно для себя я ощутил всю глубину банальности истины, что жизнь, несмотря ни на что, — штука приятная.

В таком приподнятом настроении, погуляв с полчаса, я вернулся на автостоянку. У машины меня ждал сюрприз.

Облокотившись на правую дверцу моих «жигулей», меня поджидала Лала. В руках она держала мою спортивную куртку.

— Здравствуйте, — поздоровалась она первой и протянула мне руку. — Вот, принесла вам куртку.

— Как ты меня нашла? — с интересом спросил я.

— Как нашла? — с вызовом переспросила Лала. — Захотела и нашла. У меня всегда так — что захочу, то обязательно сбудется.

— Ну, ладно, не шуми, — примирительно сказал я, — садись в машину, я тебя подвезу.

В машине она вела себя тихо. Всю дорогу до своего дома она молчала, упорно глядя перед собой. Вскоре мы очутились у ее дома.

— Не ходи сегодня никуда, — вдруг произнесла Лала, повернувшись ко мне. — Я тебя очень прошу, не ходи никуда, — повторила она чуть тише и, открыв дверь, вышла из машины.

Догонять я ее не стал. Для меня эта просьба оказалась столь неожиданной, что я просто-напросто опешил. Потом, когда до меня дошел смысл сказанного, догонять и что-то выяснять, скажем, — откуда она знает, что я должен куда-то идти, было поздно. Она уже скрылась в подъезде. Да и времени было в обрез. До встречи оставался всего один час.

Ужин был заказан в самом роскошном ресторане города. В этом ресторане я был всего один раз и то по случаю. Мы отмечали в редакции чей-то юбилей.

Я подъехал к ресторану чуть раньше назначенного времени. Припарковав машину, я поднялся по ступенькам в вестибюль. Меня уже ждали. Ко мне подошел высокий молодой человек, и назвав меня по имени, проводил до столика. Пройдя весь зал, мы вышли на террасу, где находился один единственный стол. За ним и сидел сам господин Сафаров.

— Добрый вечер, садитесь, — предложил он мне, вежливо улыбаясь. — Прошу вас, заказывайте, — продолжал Сафаров, пододвинув мне меню.

Надо заметить, что такое меню я давно не держал в руках. Я готов был поклясться, что большинству посетителей ресторана подавалось совсем другое.

Чего здесь только не было: прекрасный выбор закусок, всевозможные горячие блюда, разнообразные напитки, фрукты и даже мое любимое мороженое с клубникой.

— Выбрали? — прервав столь приятное чтение, спросил он меня.

— Да, — ответил я, предложив ему самому заказать блюда и напитки, сославшись на свое полное дилетантство в этой области.

Наконец у меня была возможность как следует разглядеть его. Он был безусловно красив. Холеное лицо с тонким породистым носом, большие глаза, высокий лоб, густые черные волосы. Особенно меня поразили его руки — руки музыканта с тонкими длинными пальцами.

Собеседником он был прекрасным. Рассказал мне массу смешных историй из жизни музыкантов, художников, певцов. Речь его была правильной и отличалась особым изяществом.

Особенно хорош был его юмор. Невозможно было спокойно слушать, как он, мастерски копируя голоса известных политических лидеров, пародирует их хорошо известные выступления, двумя-тремя репликами доводя их до полного абсурда.

Безусловно, он умел общаться с людьми. Незаметно пролетели три часа. На город опустилась южная ночь. С террасы, где мы сидели, была хорошо видна вся бухта. С моря дул свежий ветер. Выпитое сухое вино придавало всему происходящему оттенок легкости и непринужденности. Вскоре подали кофе и мороженое. Подошедший официант зажег свечи.

— У меня к вам будет одна большая просьба, — вдруг посерьезнев, начал Сафаров, которого я уже запросто называл Аликом. — Я прошу вас поехать вместе с театром мод, который вас так интересует, за границу. Более того, предлагаю вам по возвращении домой написать несколько статей о том, как его там принимали. Со своей стороны обещаю, что все это будет напечатано и даже хорошо оплачено.

В целом в его просьбе не было ничего предосудительного, но она почему-то была мне неприятна.

— И это все, что вы от меня хотите? — недоверчиво спросил я.

— Почти, — закуривая длинную тонкую сигарету, ответил он. — Еще нам хотелось бы, чтобы вы, скажем так, присмотрели за руководством театра. Точнее говоря, за директрисой. Тем более, что вы, кажется, с ней в хороших отношениях.

Сказав это, он как-то странно улыбнулся, выпустив облачко душистого дыма. Это мне совсем не понравилось. Все очарование вечера куда-то сразу улетучилось. Передо мной сидел молодой холеный циник.

— А как на это посмотрит сама Наза? — с вызовом спросил я его.

— По-моему, хорошо, — невозмутимо ответил он.

— А почему, в таком случае, вам самому не поехать с театром? — продолжал напирать я.

— Потому что ей приятнее поехать с вами, чем со мной, — спокойно произнес Сафаров, посмотрев мне прямо в глаза.

— Откуда вы это знаете? — не скрывая раздражения, спросил я.

— Она сама мне это сказала сегодня утром, — медленно проговорил он и, налив полную рюмку коньяка, поданного к кофе, не спеша втянул его в себя. — Так вы согласны с моим предложением или нет? — переспросил он меня.

— Нет, я не поеду, — решительно ответил я.

— Жаль, очень жаль, — как-то сразу успокоившись, тихо произнес он, наливая вторую рюмку коньяка.

Мне стало ясно, что пора уходить. Извинившись и сославшись на поздний час, я откланялся. Настроение было вконец испорчено. Я не верил этому Сафарову. Кроме того, я не понимал, что он имеет в виду под словами: сегодня утром.

В вестибюле никого не было. Выйдя на улицу, я невольно посмотрел по сторонам. Все было тихо, никаких подозрительных личностей рядом не было. Закурив сигарету, я пошел к своей машине.

Моя машина стояла несколько особняком от остальных автомобилей и со стороны была плохо видна. Мне даже показалось, что я оставил ее в другом месте, но разбираться, почему она оказалась здесь, ни желания ни времени не было.

Открыв дверцу, я опустился на сиденье. Еще раз посмотрев по сторонам, я полез в карман за сигаретами. Одновременно с этим я поднес левую руку к горлу, желая ослабить узел галстука, вечер был очень уж душный.

И в этот момент я почувствовал, как кто-то сзади накинул мне на шею кожаный ремень. Левая рука оказалась как раз на уровне ремня, который находился в руках сильного человека. Мне с трудом удавалось сопротивляться. Я лихорадочно оттягивал левой рукой ремень от своего горла, но долго это продолжаться не могло. Медленно, но неуклонно ремень затягивался на моей шее.

Изловчившись, я резко ударил головой сидящего сзади. Удар, очевидно, пришелся по лицу. Я явственно услышал чей-то стон, и тугая петля ремня несколько ослабла. Оттянув ремень двумя руками, я исхитрился ударом ноги распахнуть дверцу машины и, быстро скользнув вниз, высвободиться из рук убийцы.

Вскочив на ноги, я на секунду задержался у машины, пытаясь разглядеть убийцу. В этот момент мне нанесли удар сзади. Так и не разглядев преступника, я рухнул, как подкошенный, на землю.