Глава 1

Вот тебе и отдохнул

— И что же ты тащишь с собой на этот раз? — лукаво прищурившись, спросил рыжий пилот, с любопытством разглядывая кучу снаряжения в тамбуре звездолета.

Роман не ответил. Он мысленно проверял, все ли взял: гитара в чехле под мышкой, битком набитый прошнурованный рюкзак за плечами, громадный дождевик, прикрывающий его самого и вещмешок… Да, и обещанный сюрприз в трех тугих брезентовых тючках на самоходной (точнее, самобеглой, ибо под ее брюшком энергично шевелились шесть суставчатых ног) тележке с тентом.

— Что, что… — буркнул он наконец. — А что человек может взять с собой в двухмесячный отпуск на лоне природы? Составь на досуге списочек, а я вычеркну ненужное.

— Ну погоди, рыцарь доморощенный! Вот в следующий раз я обязательно прилечу сюда с тобой — посмотришь, как меня будут принимать. В отличие от некоторых безголосых я захвачу гитару не для того, чтобы пофорсить.

— Далось тебе мое пение, — проворчал Роман. — Эльмиты, во всяком случае, не протестуют.

— Да они просто хорошо воспитаны. А вот если бы ты спел под окнами Мрачного ярла — остался бы без головы, приятель!

— У Мрачного окон нет и быть не может, — отрезал Роман. — Открывай люк. Привет коллективу!

Он спрыгнул на раскисшую землю и едва не упал под тяжестью рюкзака. Следом резво соскочила тележка-носильщик, откликавшаяся на незатейливое имя Жучок.

— Значит, на обратном пути через два месяца я тебя заберу! — крикнул пилот в спину уходящему, но Роман даже не обернулся — лишь кивнул на ходу.

«Неудачно начинается отпуск, — размышлял Роман, волоча ноги, моментально обросшие пудами грязи. — Видно, дожди зарядили здесь уже давно — ишь, как дороги расквашены. А мы-то с кровным братцем Тано рассчитывали как следует побродить по стране…»

Под сапогами чавкало так, словно Роман переходил вброд трясину. Это сразу напомнило ему события двухлетней давности — когда его грузовоз «Венечка», смяв гармошкой корму, встал на долгую стоянку в лесной чаще неизвестной планеты. Роман уже совсем собрался одичать, но случай свел его с Одиноким рыцарем Тано, шедшим, как и положено испокон веку рыцарю, спасать даму (попросту говоря, дочку Светлого Мага, покровителя народа эльмитов). Из мужской солидарности землянин присоединился к Тано, который посвятил его в рыцари (как раз после перехода жутких болот) и дал ему имя Звездный. Преодолев массу препятствий и пережив невероятные приключения, друзья освободили пленницу из подземелий Мрачного ярла и изрядно попортили репутацию его придворного колдуна — Сай-ши-амата. С помощью злат-камня, волшебного самоцвета, Роману удалось вызвать помощь с Земли.

С тех пор между эльмитами и землянами завязались выгодные для всех торговые отношения и наладилась более или менее упорядоченная связь: каждые два-три месяца корабль с Земли опускался в Эльмитио. Через год после памятной аварии Роман вновь побывал на полюбившейся планете, а вот теперь прибыл сюда, чтобы провести отпуск вместе с Одиноким рыцарем. В Большом городе, столице Эльмитио, землянина ждал небольшой домик, который выстроили для него благодарные жители. Вечный странник Одинокий обещал быть в столице, как обычно, к первому дню лета, чтобы выступать на ежегодном турнире.

Дождь барабанил по прозрачному капюшону — то ослабевая, то усиливаясь, но не прекращаясь ни на минуту. Роман высматривал за влажной пеленой городскую окраину и представлял, как войдет в свой дом, сбросит тяжеленные сапоги, разожжет самолично сложенный камин и сядет сушиться у огонька. А может быть, Тано пришел раньше, чем намечал, и пламя уже облизывает поленья, поставленные шалашиком…

Тележка, получив направляющий пинок, резво понеслась к дому и замерла возле крылечка под навесом, дожидаясь, когда промокший хозяин соблаговолит разгрузить ее и втащит багаж в дом. Роман попытался отскрести грязь с ног, но вскоре махнул рукой и потопал по ступенькам, оскальзываясь на слое раскисшей глины. Отворив разбухшую дверь, он стащил измазанную обувь и на мгновение прислонился затылком к знакомой бревенчатой стене. Камин действительно горел, и на столе лежал знакомый тингури — значит, Тано побывал здесь и скоро вернется, чтобы поздороваться с кровным братом.

Одинокий рыцарь появился под вечер, когда серые сумерки почти перешли в темноту. На стене тускло поблескивал огромный по здешним меркам меч, привезенный с Земли (тот, что был подарен эльмитами, занял почетное место над столом Романа в Москве). Просохший землянин развалился в кресле перед камином и лениво пощипывал струны гитары, напевая полузабытое:

— Приветствую тебя, брат мой! — прервал Тано грустную песню, и Роман вскочил, протягивая руку другу. — По-моему, я еще не слышал этой мелодии?

— И я приветствую тебя, рыцарь! Честно скажу — соскучился по тебе и по этим местам. А песня эта ужасно старая, и лучше всего звучит, когда по крыше палатки стучит дождь, а ты сидишь внутри — почти как сейчас, верно?

— Боюсь, брат мой, что слова насчет беды могут оказаться пророческими — уже отменены два турнира, так как ристалища больше похожи на зарастающие озера. Решено провести только турнир певцов — он состоится завтра в мужском Доме Собраний. Старшины также объявили, что все рыцари должны явиться туда, чтобы узнать нечто важное. Мне кажется, это связано с непрекращающимися дождями.

— А что, они идут уже давно?

— Да, брат мой. Ливни сбили весь цвет с фруктовых деревьев, и они не будут плодоносить. Земля так пропиталась водой, что овощи и зерно гниют прямо на полях, не созревая. Первый урожай этого года погиб. В домах все отсырело, даже стены покрываются плесенью. Таких долгих дождей не припомнят и старики.

— Послушай, Тано, а как у соседей? Большую ли область захватили ливни?

— Нет, это-то и есть самое странное. Ближе к границам Эльмитио дожди заметно слабеют, а за ее пределами облака вообще исчезают. То есть, они бывают там, но не чаще, чем обычно. С вашей Земли привезли специальную установку для разгона туч, но она почему-то не может сладить с ливнем, ее хватает от силы на час — хотя у соседей все действует превосходно. Светлый Маг уже много дней пытается отгадать причину гнева богини дождя, и мне кажется, завтрашнее собрание Старшин касается именно этого.

— Эх, плакал наш поход крупными слезами, — вздохнул Роман и снова потянулся за гитарой. — «Тихо капает вода, кап-кап…» А что ты будешь петь завтра, Тано? Уж наверняка за тот год, что мы не виделись, ты сочинил десятки баллад.

Тано кивнул, наслаждаясь горячим чаем: этот земной напиток стал в Эльмитио чрезвычайно популярен.

— А ты, брат мой, привез новые песни?

— Еще бы! У нас с тобой на этот раз масса времени, и я буду петь много — если ты, конечно, выдержишь мое жуткое пение. Да, а что это ты сказал сейчас — богиня дождя? Это что за птица и с чем ее едят? И что там насчет гнева?

— Прости, брат мой, но о богине дождя тебе могут рассказать только Старшины. Как рыцарь, ты имеешь право завтра после собрания просить кого-нибудь из них поведать тебе то, о чем ты спрашиваешь.

— Ладно, потерпим до завтра, — Роман потянулся. — Надеюсь, ты останешься ночевать у меня, или…

— Останусь, брат мой. Честно говоря, мне совершенно не хочется опять выходить под дождь.

Роман дремал, глядя на огонь сквозь ресницы. Тано, тихо касаясь пальцами своего тингури, вполголоса напевал:

 

Глава 2

Из всех непройденных дорог одна — моя

Печален был в этот день турнир певцов: веселые песни исполнять как-то не хотелось. Под аккомпанемент крупных капель, разбивающихся о стекла, немногочисленные менестрели пели тягучие и тоскливые баллады, посвященные дождям, проигранным битвам и затерявшимся в пути странникам. Почти все певцы пришли из самой столицы или близлежащих городков и деревень — добраться до Большого города в такую жуткую распутицу было очень и очень нелегко. Заунывные мелодии нагнали на слушателей такую тоску, что Старшины в конце концов не выдержали.

— Слушайте, жители Эльмитио! — сказал седобородый Старшина Пастухов. — Я думаю, что выражу общее мнение, если скажу, что праздник в этом году не удался. Отменены два вида состязаний; песни под шум непрекращающегося дождя — это совсем не то, что песни на главной площади; даже венок победителю мы не сможем поднести, ибо цветы в этот сезон так и не раскрыли бутоны. Совет надеялся, что состязания певцов и поэтов смогут рассеять дурное настроение жителей, но сейчас мы видим: все усилия тщетны. Поэтому Совет переносит турниры на более благоприятное время, когда дожди наконец устанут поливать нашу несчастную землю.

Раздался общий вздох облегчения — словно зрителей все это время заставляли делать что-то такое, что им было не по душе. Эльмиты зашевелились, начали подниматься и покидать зал.

— Совет обращается к рыцарям, — продолжил Старшина, и зрители замерли. — Светлый Маг, наш покровитель, ждет вас через полчаса в этом зале. Он раскрыл тайну ливней, и теперь Совет просит вашей помощи, славные рыцари.

Зрители возбужденно загомонили, надеясь, что им скажут что-нибудь еще — но Старшина строго добавил:

— Повторяю: это касается только рыцарей. Эльмиты, в свое время вы все узнаете, но пока Совет должен говорить с немногими из вас.

Жители расходились по домам, прячась под сырыми накидками и обсуждая по дороге таинственные слова Старшины Пастухов. Рыцари, и среди них Тано с Романом, напустив на себя многозначительный вид, остались в Доме собраний. Рассевшись на длинных резных скамьях, они ждали прихода Светлого Мага. Когда тот вошел, воцарилось молчание.

— Итак, рыцари, правящий Совет вновь обращается к вам: спасите страну. Все видят, какие неисчислимые беды принесли нам затяжные ливни. Причина их одна. Из тайной пещеры похищена богиня дождя, покровительница Эльмитио. Сама пещера осквернена, разбиты сосуды для цветов, изрезаны ткани, украшавшие стены, и алтарь, на котором стояла богиня, расколот. Ожерелья и браслеты богини разбросаны по полу, словно похитители дают нам знать: сокровища были им не нужны, они приходили именно за статуэткой.

Рыцари возмущенно зашумели, и Светлый Маг успокоил их властным движением руки.

— Но не гнев оскорбленной богини, — повысил он голос, — причина дождей. Все дело в придворном маге Мрачного ярла, Сай-ши-амате. Непрерывные потоки воды — дело его коварных рук. Именно по его приказу совершено похищение. Сай-ши-амат и его хозяин не могут простить эльмитам их независимость, они всеми силами стремятся покорить свободных людей. Злой Смертью нас сломить не удалось, и тогда у Сай-ши-амата созрел новый коварный план. Теперь богиня похищена и не защищает нас от его чар. Необходимо вернуть статуэтку как можно скорее. К сожалению, я не могу дать точных указаний, где ее искать — знаю только, что она увезена за пределы Эльмитио. Поэтому вы должны отправиться в разные стороны. Да, могу добавить — в подземных владениях Мрачного статуэтки тоже быть не может, ярл и Сай-ши-амат побоятся гнева богини.

Светлый Маг помолчал, и затем тихо добавил:

— Мы надеемся на вас, рыцари. Отправляйтесь и исполните свой долг. Если вам что-то понадобится для дальней дороги — мы к вашим услугам. А сейчас я хотел бы побеседовать с рыцарем-Поэтом и Звездным.

В зале загромыхало и зазвякало: рыцари, лязгая оружием, вставали и двигались к выходу. Роман и Тано остались на местах, и когда зал опустел, подошли к старику.

— Звездный рыцарь, — начал Светлый Маг, усаживаясь на скамью и жестом предлагая друзьям сделать то же самое, — ты мало знаком с нашими легендами и преданиями, поэтому моя обязанность рассказать тебе обо всем, что может облегчить поиски. Когда-то богиня дождя была обыкновенной женщиной. Однажды она срезала траву и разложила ее на лугу, прося солнце просушить ее. Ветер позавидовал солнцу, к которому обращают просьбы, а о нем самом забывают. Он собрал грозовые тучи, и на землю обрушился ужасный ливень. Он не только промочил собранную траву, но и смыл ее в реку, а вслед за ней в воду рухнул и дом. Вместе с ним утонула хозяйка. Узнав о беде, солнце разгневалось и сделало несчастную женщину богиней, которая с тех пор следит за тем, чтобы дожди шли ровно столько, сколько нужно. В одном из лесов нашей страны — твой друг знает, где это, — была вырыта пещера, в которую и поместили изображение богини. Это статуэтка из темно-зеленого нефрита, высотой в локоть. Каждый год к ее подножию приносили самые красивые цветы, самые спелые плоды и зрелые колосья, а мастера изготавливали для нее украшения. И вот теперь…

Маг замолчал. Роман, подумав, поинтересовался:

— Протекает ли поблизости какая-нибудь большая река, уходящая за пределы страны?

— Да, конечно, — ответил вместо Мага Тано. — Впрочем, сейчас все реки у нас полны воды. От Большого города на восход не более полудня ходьбы. А почему ты спрашиваешь, брат мой?

— Видишь ли, Тано, я привез с собой кое-что для передвижения по воде. И если нам все равно, в какую сторону идти — почему бы не воспользоваться им? По крайней мере, не придется месить грязь ногами.

Светлый Маг одобрительно кивнул.

— Да, рыцари, вы вольны выбирать любое направление поисков. Если вам подходит река — что ж, пусть будет так.

Светлый Маг вынул из-под плаща небольшую продолговатую шкатулку и подал ее Одинокому рыцарю.

— Это вам пригодится, — сказал он. — И вот еще… — он снял с шеи витой серебристый шнурок; на нем покачивалась фигурка величиной с мизинец, сделанная из материала, похожего на янтарь. — Изображение богини будет становиться теплее и испускать свечение, если вы придете к месту, где прячут похищенную статуэтку. Чем ближе — тем сияние ярче. Такие же талисманы получат все, кто отправится на поиски — но что-то подсказывает мне: удача улыбнется именно вам, Звездный рыцарь и Одинокий рыцарь-Поэт. Идите, друзья мои. Да сопутствует вам успех!

— Тогда мы отправляемся, — и Роман встал, потянув за собой маленького рыцаря. — Пошли, брат мой — у нас много дел перед дорогой.

 

Глава 3

До реки еще надо добраться

Три тюка, в которые Роман упаковал катамаран — это, конечно, удобно и не слишком тяжело, особенно при наличии трудолюбивого Жучка. Но пускать шестиножку прыгать по насыщенной водой глине было по меньшей мере несерьезно: тележка безнадежно увязала по самое брюхо уже на втором десятке метров. Только по камням дорог Жучок двигался, как положено, но к реке ни одна из них не вела. Приходилось изобретать что-то более подходящее.

Насвистывая себе под нос, Роман разбирал вещи, прикидывая, что следует взять с собой. Одинокий рыцарь возился в углу, любовно водя точильным бруском по лезвию своего и без того сверкающего меча.

— О, Тано, я совсем забыл — ведь я привез тебе подарок!

Роман выпрямился, держа в руке две пары металлических перчаток. Одну из них, меньшего размера, он протянул другу. Маленький рыцарь недоверчиво надел левую перчатку. Сплетенная из замысловатых колец, со стороны ладони она была почти сплошь покрыта крупными чешуйками в виде изогнутых когтей.

— Это боевые перчатки древних воинов-ниндзя, — пояснил Роман, натягивая другую пару. — Я сам их сделал. Эти когти помогут подняться по любой стене, залезть на дерево и даже повиснуть на потолке: хватка у них богатырская. А если чуть-чуть согнуть пальцы — вот так, правильно, — то когти складываются в броню. Такая штука ладонью остановит удар меча, представляешь? Разве что синяк заработаешь, и только.

— Отлично, брат мой. Благодарю тебя за подарок, — и Тано убрал перчатки в дорожный мешок. — Скажи, как ты думаешь добираться до реки? Упряжные быки обессилят, не пройдя и четверти пути.

Роман привычно поскреб затылок.

— Хороший вопрос, Тано. Я перебрал уже массу вариантов. Бластер может выжечь воду из верхнего слоя почвы, образуя корку — но заряда его надолго не хватит. На Земле существуют замораживатели — это бластер наоборот, — они бы здорово нам помогли, но ради того, чтобы мы спокойно добрались до реки, никто не пришлет сюда корабль.

— А что такое «замораживатель», брат мой?

— Да, ведь вы же не знаете зимы… Представь себе сильный холод, Тано — намного сильнее, чем бывает в сезон дождей. В этом случае вода становится твердой, как камень, и превратить ее опять в жидкость может только тепло.

Тано сдвинул брови, размышляя.

— А как же тогда дождь? — спросил он. — Из туч падают куски застывшей воды?

— Нет, тогда идет снег. Он похож на пушистые белые перья, которые медленно летят и опускаются на землю. Дети лепят из них шарики, которые называются снежки, и бросают их друг в друга. А если снега много, то из него можно делать большие снежные фигуры… Вот подожди, Тано, прилетишь к нам зимой — сам увидишь. И на лыжах ходить научишься… Погоди, погоди! Есть шикарная идея!

Роман схватил бумагу и карандаш; Тано отставил меч и подошел к другу.

— Смотри, — приговаривал Роман, размашисто проводя штрихи. — Это охотничьи лыжи. Их делают широкими как раз для того, чтобы ходить по болотам и топким берегам. Нижнюю часть подбивают оленьим мехом, чтобы они лучше скользили. Если мы обзаведемся такими штуками, да еще парочку приспособим под наш груз — лучшего и пожелать нельзя. Вот только мех…

— Говоришь, чтобы лучше скользили… И грязь не налипала, — лицо Одинокого рыцаря просветлело. — Знаешь, брат мой, кто нам поможет? Старшина Рыбаков!

— А что, у вас в реках водятся меховые рыбки? — хихикнул Роман, выходя вслед за рыцарем на крыльцо. — И им не жарко?

— Скоро узнаешь, — поддразнил его Тано.

Старшина Рыбаков разглядывал рисунок землянина, время от времени поднимая глаза к низкому потолку, словно надеясь прочесть там ответ.

— Я понял твой замысел, — сказал он наконец Одинокому рыцарю. — Ты имел в виду рыбу гайлас?

— Конечно, Старшина. Я помню, что она выделяет жир еще долго после того, как ее снимут с просушки.

— Пожалуй, можно попробовать, — кивнул Старшина и достал из плетеного короба кусок рыбьей кожи размером в две ладони. — Испытайте прямо сейчас.

Натянутая на деревяшку кожа легко скользила по слою глины; вода и грязь скатывались с нее, не задерживаясь.

— Завтра утром вы получите столько гайласа, сколько потребуется, — пообещал Старшина. — Сейчас водоросли, которыми питается рыба, разрослись так, что гайлас готов выползать за ними на затопленный берег. Я немедленно отправлю рыбаков на ловлю.

Поблагодарив, рыцари отправились восвояси.

— А теперь — к Светлому Магу, — сказал Тано, выйдя на улицу. — Деревянную основу лыж и волокуши к утру нам вдвоем не сделать. К тому же, дерево нужно сухое, а где его сейчас найдешь?

Дверь рыцарям открыла дочь Светлого Мага, Поющий Цветок. Пока Маг, поглядывая на чертеж, доставал свои волшебные принадлежности, рыцари и девушка негромко беседовали. Им было что вспомнить: чего стоил хотя бы полет на воздушном шаре-драконе через горы!

— А где сейчас Зариа-сая? — спросил наконец Роман. — Она ведь стала твоей сестрой, Цветочек?

— Да, — улыбнулась девушка. — Но в прошлогодний турнир она нашла себе мужа, а недавно у них родились дети.

В углу комнаты сверкнула знакомая сиреневая вспышка, раздался негромкий стук. Обернувшись, рыцари увидели на полу перед магом три пары лыж. Две лыжи были скреплены широкими перекладинами.

— Это все, что вам нужно? — спросил старый знахарь, вытирая вспотевший лоб: видно, волшебство стоило ему немалых усилий.

— Да, Светлый Маг. Остальное я привез с собой — правда, совсем для других целей, — ответил Роман, собирая лыжи в охапку. — Благодарим тебя. Завтра днем мы тронемся в путь. А еще кто-нибудь приходил за походным снаряжением?

— Нет, вы первые. Надеюсь, что вскоре вашему примеру последуют другие. Могут ли они воспользоваться такими же лыжами?

— Да пожалуйста, — пожал плечами Роман. — Нам не жалко, была бы польза!

До поздней ночи Роман и Тано готовились к походу. Больше всего забот требовало оружие: кольчуги, шлемы, мечи и кинжалы были обернуты в обильно промасленную кожу и уложены в большую корзину. Наконец довольные результатом рыцари пожелали себе спокойной ночи и разошлись по постелям.

При каждом шаге лыжа, обтянутая рыбьей кожей, уходила в глинистый кисель, и, хоть грязь не облепляла ee, но поднять и передвинуть ногу было очень трудно. Хорошо хоть, что волокуша, на которой ехали загадочные тюки и оба заплечных мешка, шла легко, не погружаясь. Роман и Тано, не пройдя и половины пути, взмокли так, словно двигались под дождем без накидок.

То и дело останавливаясь, тяжело дыша, рыцари к полудню доплелись до реки. Размокшие берега незаметно переходили в мутную воду, по которой несло деревья, коряги, обломки смытых заборов и сараев… Вдалеке проплыла самая настоящая крыша — как будто дом уже погрузился, а она все еще возвышалась над водой; сиротливо торчал резной флюгер, а на нем сидела нахохлившаяся птица.

— Нам нужно подобраться поближе к воде, — сказал Роман, — чтобы собрать плавсредство. Ты не знаешь, есть ли поблизости тростники или камыши?

Одинокий рыцарь, подумав, показал направо, и Роман повернул волокушу. Вскоре за завесой дождя открылся низкий кустарник, а за ним прежде была рощица — но теперь оголенные водой корни не могли выдержать тяжесть ствола, и поваленные деревья гнили среди ручьев и глины. Обогнув их, рыцари наткнулись на заросли гибких зеленоватых растений, похожих на отощавшие веники с длинной ручкой. Они доходили до самой воды, а часть их даже торчала среди грязных волн.

— Вот тут и расположимся, — предложил Роман, приминая стебли и втаскивая на них волокушу. — А то очень противно выуживать каждую уроненную деталь из грязи!

Из первого тюка на свет появились две черные и две коричневые штуковины, похожие на шестиметровых червей, издохших от истощения.

— Смотри, — начал лекцию Роман, — эти две черные оболочки называются «камеры». Их надувают, — он вытянул из второго свертка баллончик, — особым газом, или просто воздухом. Это понятно?

Тано кивнул, разглядывая диковину.

— Камеры довольно тонкие, поэтому, чтобы их не прокусили оголодавшие акулы и не пропороли острые камни, сверху натягивают оболочку — для вящей прочности. Вот этим мы сейчас и займемся. Все вместе именуется «баллон».

В четыре руки дело спорилось; вскоре на тростниковой подстилке лежали рядышком две подготовленных оболочки. Роман поочередно подсоединил камеры к баллончику с газом, и те во мгновение ока распухли, превратясь в прошнурованную колбасу.

— А вот это, — продолжал Роман, свинчивая металлические трубки, извлекаемые из того же тюка, — называется «стрингеры». Они прикрепляются попарно вдоль каждого баллона для жесткости, вот так — видишь? Теперь соединим баллоны поперечными перекладинами и прихватим зажимами. Держи и приступай.

Пока Тано трудился, скрепляя получившуюся решетку, Роман достал плотный пакет с белесым порошком. Расстелив прямоугольный кусок брезента с петлями по кромкам, Роман ровным слоем высыпал на него содержимое пакета. Вбирая кстати припустивший дождь, порошок разбухал, становился светлой кашицей и быстро застывал, превращаясь в твердую пружинящую плиту.

— Это наш пол, или, по-матросски, палуба, — подмигнул Роман другу, закончившему возиться с зажимами. — Хоть бал на сотню персон устраивай. Ну-ка, взяли!

Соединив все, что полагалось, рыцари гордо обозревали творение своих рук: полупрозрачная палуба прочно покоилась на двух тугих коричневых «сигарах».

— И получился у нас предмет, именуемый высокоучеными словами «сплавной катамаран», — Роман оттирал замызганные руки о мокрые листья. — Такая штуковина предназначена для мирного плавания вниз по течению и осмотра окружающих пейзажей. На случай дождя я предусмотрел уютное укрытие — так что мы с тобой приспособим его прямо сейчас, дабы путешествовать с комфортом.

Одинокий рыцарь с удовольствием разглядывал сооружение, обходя его со всех сторон и заглядывая под днище.

— Брат мой, а ваши катамараны бывают только такие? — наконец спросил он. — Или они могут нести паруса, как большие лодки?

— Да, конечно, — оживился Роман, — плавают и с парусами, и с моторами. Но такие конструкции более громоздки, и мне не хотелось тащить с собой еще и мачту. Тем более — под дождем с парусом управляться ой как неудобно: мало того, что он просто тяжелый, так еще и мокрый.

— А грести чем? — поинтересовался Тано.

Вместо ответа Роман развернул маленький якорь и три весла, похожих на небольшие лопатки.

— Одно запасное, — пояснил он, подавая весла другу и доставая очередной сверток — палатку. Она имела пол, прозрачную двускатную крышу, три крошечных окна, затянутых сеткой, и дверь на пластиковых застежках. Поставив ее, друзья почувствовали, что трудились не зря. Теперь у них был дом, который мог двигаться туда, куда желали хозяева. Оставалось только спустить его на воду.

Побросав вещи в палатку, Роман и Тано подсунули лыжи разобранной волокуши под баллоны, и катамаран легко соскользнул с тростника. Роман набросил петлю причального каната на обломанный ствол дерева, торчащий из прибрежного ила, подхватил топор и принялся обрубать корни и сучья на двух лежавших поблизости деревцах.

— Этими шестами будем отталкиваться, — сказал он Тано, вручая тому одну жердь. — Да, и еще одно: надо дать имя нашему славному кораблю! Что предлагаешь?

— Пусть будет «Искатель»! — подумав, сказал Тано.

— Идет. По всем правилам надо бы разбить о борт бутылку шампанского, но за неимением оного мы просто нарекаем тебя «Искателем»! — с этими словами Роман влез на катамаран и протянул руку другу, но тот, примерившись, сам перепрыгнул на палубу.

— Отдать швартовы! — по-боцмански рявкнул Роман, высвобождая канат. Тано грудью навалился на свой шест.

Грузно переваливаясь на пологих волнах, катамаран отчалил. Из-под прозрачного, заливаемого струями воды навеса над водой понеслась удалая песня, сопровождаемая гиканьем и разбойничьим присвистом:

 

Глава 4

Полосатые и очень мокрые

Река неспешно колыхалась от берега до берега, словно жидкий кисель. По-прежнему густо пахло гниющими водорослями, добавились ароматы протухшей рыбы и еще чего-то, столь же отвратительного и тошнотворного. Роман лежал, мрачно глядя сквозь крышу палатки в серо-зеленоватое небо, по которому ползли набухшие водой тучи. Были бы они хотя бы грозовыми! Гроза долго не длится: налетит, побуянит — и уйдет, оставив за собой взбаламученные озера и чисто умытые леса. А тут… Роман мысленно сплюнул. Словно мир накрыт мокрой периной, все задыхается от влаги и непрекращающихся сомнительных запахов.

Тано сидел в углу, обхватив руками колени. Верный меч лежал рядом, и маленький рыцарь изредка касался его рукой, словно проверяя, на месте ли оружие. Роман рассеянно перебирал струны гитары, и Тано прислушивался к новому мотиву.

— «Облака плывут, облака, — мурлыкал Роман, — не спеша плывут, как в кино»… Слушай, братец мой, а куда несет нас река? В какую страну мы плывем?

— Река течет в Грозовое море, — ответил Тано. — По берегам его живет народ сиддингов — на их языке это значит «дети моря». Они смелые мореплаватели и рыбаки, их большие лодки славятся добротностью и быстроходностью. Они осмеливаются уплывать на дальние острова, а некоторые из них — и того дальше, на другой берег моря. Говорят, что люди, живущие там, строят дома из розовых раковин, а крышами им служат листья огромных деревьев. Там ночь так коротка, что люди ложатся спать до заката — иначе не успевают выспаться; там есть птицы с такими пышными и длинными хвостами, что перья волочатся по земле, даже когда птица летит; поэтому их легко поймать. Там реки так прозрачны, что видна каждая песчинка на дне, и в них плавают удивительные алые и голубые рыбки, которые пляшут на волнах, когда восходит первая луна…

— А ты за морем бывал? — спросил Роман, почти убаюканный мелодичным голосом друга.

— Нет, — с сожалением ответил Тано, — но очень хотел бы. Когда-нибудь я обязательно попрошусь на лодку, отправляющуюся к чудесным берегам.

— Как там наш Талисман, молчит? Третий день плывем, я уж отдыхать замучился.

— Молчит, — Тано потрогал янтарную фигурку, вздохнул. — Рано еще. Помнишь, брат мой, что говорил Светлый Маг? Нет богини в Эльмитио, значит, и Талисману сказать нечего.

— Ладно, подождем. Эх, где наши прежние битвы? То ли дело подземелья Мрачного ярла! Ни шагу без хорошей драки. Вот это жизнь! А тут — сплошная дремота на фоне грустной жизни. Плыви себе да плыви, даже грести не нужно. Тоска зеленая.

Роман вздохнул и опустил пальцы на струны:

Одинокий рыцарь подтягивал без слов.

— По-моему, качка усиливается — ты не находишь, брат мой? — спросил он немного погодя.

— Да, и это довольно странно — дождь по-прежнему ровный, ветер тоже. Может, приближаемся к порогам? Хотя на такой высокой воде — какие уж тут пороги…

— Что-то другое. Мне чудится, будто из глубины поднимается нечто — безжалостное и жестокое. Неприятное чувство, словно тебе смотрят в спину, прикидывая, куда вонзить кинжал.

Роман отложил гитару, откинул крышку корзины и полез за мечом.

— Раз такое ощущение — лучше держать оружие под рукой. Эх, жаль, что наш Талисман может предупредить только о направлении, а не о близкой опасности!

Тано наполовину вытянул клинок из ножен, заботливо протер рукоять меча, чтобы ладонь не скользила, и положил его на колени. Роман высвободил свой меч и с удовольствием рассматривал его. Этого красавца он отковал сам, на Земле — и чрезвычайно гордился этим. Длинный меч имел прямой клинок с двумя лезвиями и небольшой желобок посередине для стока крови. Отделывая рукоять, Роман дал волю фантазии: навершие украшала голова сокола с хищным клювом и алыми глазами, раскрытые изогнутые крылья играли роль гарды, защищая кисть, а расставленные лапы с когтями заменяли крестовину.

Катамаран ощутимо качнуло: словно громадная черепаха, всплывая, задела его панцирем. Откинув клапан палатки, рыцари выскочили наружу и встали у бортов, настороженно оглядываясь.

Легкое шуршание послышалось у кормы: в края палубы разом вцепилось полтора десятка мохнатых щупалец: мокрые черно-желтые шерстинки, усеянные бусинками воды, стояли дыбом. На конце каждого щупальца торчал кривой темный коготь.

— Лишь бы оболочку не пропороли, черти полосатые, — сквозь зубы процедил Роман, нацеливаясь лезвием на ближайший «хвост». — Да и нам следует работать с ювелирной точностью, а то порубаем катамаран сгоряча…

— Постараемся, — ответил Тано, делая шаг к щупальцам у своего борта. — Это морские криспы. Но они никогда не заходят в пресные воды!

— А это они нас встречают, — уверенно заявил Роман. — Совершают торжественный заплыв в нашу честь!

Щупальца вытянулись кверху и на мгновение замерли; катамаран оказался среди живого полосатого частокола. Из-под воды донеслось утробное мычание.

— Начали!

«Искатель» затрясло, закружило. Некоторое время было трудно разобрать, что происходит: потоки воды, черно-желтые клубки и две стальные молнии слились в ослепляющем вихре. Рев разъяренных хищников заглушал плеск бурлящей реки, ему вторили чавкающие удары металла по щупальцам и боевой клич рыцарей.

И внезапно все прекратилось. Уцелевшие чудища разом нырнули, катамаран успокоился, разгоряченные рыцари вытерли дождевые капли, пот и брызги желтой крови — и теперь только несколько мохнатых обрубков напоминали о славной битве посреди реки.

— Смотри-ка, а палатка уцелела. Так и быть, на радостях я сегодня за горничную, — объявил Роман, сталкивая ногами омерзительные останки за борт. Тано, зачерпнув воды, окатил палубу; дождь довершил уборку.

— Ты, кажется, жалел, что плавание наше проходит без приключений, брат мой? — шутливо осведомился Одинокий рыцарь, протирая клинок.

— В качестве легкой разминки сойдет, — ухмыльнулся Роман, забираясь обратно в палатку. — А теперь бы пару воинственно настроенных кашалотов — просто так, чтобы поддержать форму!

 

Глава 5

Плывет, плывет кораблик

После нападения рыцари решили спать по очереди: кто знает, чем обернулась бы внезапная атака крисп, случись она ночью, когда Роман и Тано мирно досматривали седьмой сон.

— О чем размышляешь, рыцарь? — спросил, потягиваясь, Роман. Он дежурил в первую очередь, и утром его разбудил запах свежезаваренного чая из котелка, бурлившего на печурке.

— Видишь ли, брат мой, я спрашиваю себя, почему криспы очутились столь далеко от морского побережья и атаковали нас? Обычно они питаются крупной рыбой и не подходят к большим лодкам. Что заставило их совершить нападение?

— Ты думаешь…

— Да, брат мой. Это может оказаться колдовством Сай-ши-амата. Плохо, что он снова мешает нам — но это значит также, что мы на верном пути! Иначе зачем ему напрасно тратить силы?

— Не обязательно. Он мог расставить свои ловушки по всем направлениям: в реки загнать крисп, а по берегам напустить еще какую-нибудь гадость — так, чтобы любая поисковая группа обязательно напоролась на засаду.

— Не стал бы он так дробить силы, брат мой. Чтобы держать в подчинении животных, нужны сильные заклинания, и если их много — они ослабевают. И зачем ему сторожить бесполезные пути? Пусть себе рыцари идут, куда глаза глядят; надоест — вернутся.

— Тоже верно. Что ж, примем твою догадку за основу и будем считать, что чем больше нам встречается нечисти — тем ближе мы к успеху. Как начнут всерьез убивать — значит, мы уже на месте.

— А вот и следующая преграда, — спокойно заметил Тано.

Роман сел и увидел, что поперек реки, прямо из воды бьют фонтаны оранжевого пламени.

— На весла! — скомандовал Роман, и друзья бросились вон из палатки. Изо всех сил загребая веслами, они силились развернуть катамаран к залитому водой берегу. Когда им это наконец удалось и «Искатель» неуклюже пошел поперек течения, огонь забушевал еще яростнее, словно злясь на ускользающую добычу.

— Слушай, Тано, а на берегу нас, по-моему, поджидает зоосад, — обеспокоенно сказал Роман, и Тано поднял голову. — Тебе не кажется, что они мечтают плотно позавтракать?

— Не кажется — я уверен. Это гжиллы, водяные ящеры, и клыки у них…

— Удручающих размеров, — докончил Роман, снова разворачивая катамаран, теперь параллельно берегу. — А плавают они как?

— Плоховато. Вся сила их в броске из укрытия. Если сразу промахнутся, то преследуют жертву недолго.

— Попробуем прибавить ходу, братец, — и Роман, подавая пример, принялся грести так яростно, что весло явственно потрескивало. — Может, проскочим!

Тано тоже опустился на одно колено, копируя позу своего более опытного друга, и с силой зарывал лопасть в воду. Каждое усилие гребцов рывком посылало катамаран вперед. Слева продолжали вспыхивать цепью новые факелы, справа обиженно взревывали ящеры, видя, что лакомые куски уплывают. Некоторые пытались бросаться вслед, но скорость катамарана росла и погоня безнадежно отставала.

— Давай, давай!.. Проходим! Проходим! — под эти крики «Искатель» уверенно прорывался на чистую воду. Еще несколько минут — и катамаран вышел на быстрину, оставив далеко за кормой огненный барьер и лязгающих зубами гжиллов.

— Тьфу, сам ведь напросился! — Роман бросил весло и, зачерпнув воды, плеснул себе в лицо. — Правда, я пожелал кашалотов, а нам подбросили крокодилов. Не силен, видно, противник в зоологии. Надо быть поосторожнее со словами, не то услышит золотая рыбка и исполнит дурацкое желание.

— Что за золотая рыбка? — заинтересовался Тано.

— О, брат, это совершенно душераздирающая история. Давай вернемся в палатку — эх, жалость какая, чай совсем остыл! — и я поведаю тебе, Одинокий рыцарь-Поэт, чудесную повесть, — Роман, опустившись на четвереньки, пополз в укрытие, стряхивая капли дождя, точно промокший барбос.

Друзья заново вскипятили чайник. В исполнении Романа, под аккомпанемент несмолкающего дождя бессмертные строки сказки Пушкина звучали напевно — вскоре Тано достал свой тингури и принялся подбирать подходящую к словам мелодию-сопровождение. Пальцы его рождали плеск набегающих морских волн, свист ветра в прибрежных скалах, ворчание старухи, требующей то избу, то дворец — и ярость бури, вызванной рассерженной рыбкой.

За первой сказкой последовала вторая, о царе Салтане. Роман очень любил стихи, знал их великое множество и готов был декламировать хоть сутки напролет — но внезапный толчок, грозный треск рвущейся ткани и вулканическое бурление вырывающихся из воды возле борта пузырей прервали идиллию.

— Напоролись! — горестно охнул Роман и вскочил, но палуба под ним накренилась и он покатился к стенке палатки. Сверху на него навалился Тано и некоторое время рыцари барахтались, пытаясь разобраться, где чья рука, а где — нога.

— Что произошло, брат мой?

— Из пробитого баллона быстро выходит воздух. Давай-ка выбираться, пока катамаран не перевернулся!

«Искатель» перекосило так, что по мокрой палубе стало невозможно передвигаться иначе, нежели по-пластунски. Треть ее ушла в воду, а невредимый баллон печально выставлял над водой надутый бок.

— Не могли же мы наткнуться на простой топляк! — сетовал землянин, стаскивая сапоги и готовясь обследовать препятствие. — Если бы под водой плыло затонувшее дерево, оно не пропороло бы наш катамаран: тряхнуло бы, зацепило, потащило за собой, и только. Значит, что-то более серьезное. Братец, как по-твоему, мы движемся или застряли посреди реки?

Тано внимательно пригляделся к полускрытому сеткой дождя отдаленному берегу.

— Стоим, — уверенно сказал он. — Лишь бы снова не появились гжиллы. Правда, они не любят глубины, но при вмешательстве Сай-ши-амата действия их непредсказуемы.

— Да, помешать они нам могут, — рассеянно заметил Роман, обвязываясь веревкой и спускаясь в воду. — Если я пойду ко дну, вытаскивай!

Но, к великому своему изумлению, погрузился землянин всего лишь немного выше пояса.

— Братец, кажется, нам повезло! Видимо, когда вода стоит ниже, здесь появляется отмель или даже островок с деревьями. Наверно, дожди подмыли корни и деревья рухнули, образовав завал. В борту нашего бедного дредноута торчит обломанный ствол, мы наделись на него, как кусочек мяса на вилку. Я стою прямо на ветвях. Сейчас посмотрю, что можно сделать.

Не раздумывая, Тано стащил обувь и спрыгнул в воду к Роману. Вдвоем они обследовали поврежденный «Искатель».

Дела обстояли не так уж плохо. Основной удар острого обломка приняла на себя оболочка, и починить ее было несложно. В камере тоже зияла дыра, но значительно меньшего размера — здесь требовался специальный клей и заплата. Конечно, прежней крепости камере уже не вернуть, но для плавания она станет вполне пригодна.

Рыцари трудились, как бобры. Оба нахлебались воды, поочередно ныряя за толстыми сучьями и сооружая из них нечто вроде помоста на самом мелком месте. В конце концов у них получился небольшой «насест», на котором они смогли устроиться с относительным удобством. Лучше всего было бы, конечно, полностью разобрать катамаран для починки — но приходилось довольствоваться тем, что есть. Выловив проплывавшее мимо бревно, Роман и Тано завели его под опущенный край палубы и закрепили на месте. Это дало им возможность отстегнуть рваный баллон.

К тому времени уже стемнело, и продолжать работу измученные и замерзшие друзья были просто не в силах. Накрепко привязав покалеченный катамаран к подводным корягам, рыцари буквально рухнули на сырые постели и заснули мертвым сном.

Утром Тано и Роман едва поднялись. Вчерашнее купание не прошло даром — обоих знобило, землянин то и дело чихал и тер покрасневший нос, а эльмит начал кашлять. Но лечиться было некогда: чем скорее друзья починят катамаран, тем скорее заберутся в сухие постели и поплывут дальше, к солнцу, покидая нездоровый климат.

Ломая ногти, рыцари расшнуровали мокрые стяжки оболочки и еле-еле вытащили из нее камеру, выдавливая остатки газа. Порывшись в вещах, Роман достал пакет с принадлежностями для ремонта. Имея богатый опыт происшествий на Земле, он запасся множеством мелочей. Нашлись и большие полоски резины, и особый клей, а для швов — шпагат, специальная игла с деревянной ручкой и просмолка. Все это Роман разложил в углу перекосившейся палатки, затем затащил туда же камеру.

— Самая сложная задача теперь — просушить место склейки, — комментировал он вслух. — На берегу мы сейчас развели бы костер, натянули сбоку тент и в два счета камера стала бы у нас сухая. А в палатке придется изворачиваться вокруг крошечного источника тепла.

Роман разжег печурку и развесил возле нее пострадавшую резину. На огонь он пристроил котелок с водой для чая, и к середине дня рыцари почувствовали себя значительно бодрее.

Для вящей прочности заплаты следовало приклеивать с обеих сторон. Внутрь камеры квадрат, намазанный клеем, просовывать было ужасно неудобно — Роман весь перепачкался, то и дело прилипая к чему-нибудь, и Тано спешил на его отчаянные вопли с пузырьком растворителя. В самый ответственный момент эльмит ухитрился основательно приклеиться к кровному брату.

— Теперь мы с тобой сиамские близнецы, — посмеивался Роман. — Так и поплывем дальше.

Со второй заплатой хлопот было гораздо меньше, и к сумеркам камера сохла, будучи окончательно заклеена. Починку оболочки решили отложить до утра.

На другой день картина в палатке стала намного веселее. Роман, пристроившись на скрещенных ногах, как заправский портной щелкал ножницами, обрезая разлохмаченные края разрыва.

— Я хра-а-брый… ой! портня-а-жка! — распевал он во все горло, отчаянно фальшивя. — Открываем курсы художественной штопки и шитья. А по бокам я обязательно пущу оборочки… это будет так романтично!

Тано в это время пытался вдеть шпагат в игольное ушко.

— Странно, брат мой, — искренне недоумевал он, — стрелой попадаю в цветочный лепесток со ста шагов, а такую простую вещь никак не удается сделать.

— Ничего удивительного, братец, — поддразнивал Звездный рыцарь, — это великий женский секрет, и мужчинам не дано постичь его. По-моему, только невероятное стечение обстоятельств помогает беднягам, пробующим вдеть нитку или веревочку в иголку! Не-ет, рыцарям менять меч на ножницы не стоит даже и пробовать — все равно ничего не получится. Ну, готово?

Следующие несколько часов работа сопровождалась лязгом ножниц, шипением рыцарей, всадивших по нечаянности иглу вместо оболочки в палец, и проклятиями «чтоб я еще когда-нибудь…» Но дело было сделано, оболочка крепко зашита и швы дурманяще пахли смолой.

— А что, пожалуй, неплохо, — приговаривал Роман, любуясь делом рук своих. — Летать не сможет, но поплывет обязательно. Завтра надуем — и в путь, мы и так задержались.

Рыцари еле дождались утра — так велико было их нетерпение. И едва над рекой занялся тусклый рассвет, Тано и Роман вскочили, готовые немедленно взяться за дело.

Баллончик с газом опустел еще на берегу. Для такого случая землянин взял с собой небольшой насос. Сменяясь каждые несколько минут, рыцари накачивали постепенно распухающую «колбасу». Когда она набрала примерно половину нужной толщины, друзья затолкали ее в оболочку и туго надули до конца. Подсохшие стяжки скользили намного легче, чем мокрые, и Тано справлялся с ними в одиночку — Роман в это время раздевался, собираясь опять лезть в воду. Предстояло заменить бревно-поддержку готовым баллоном и сняться с якоря.

Упругая «сигара» послушно скользнула на место. Выручившее горе-плавателей бревно колыхалось рядом на волнах, не торопясь пускаться в дальнейшее странствие. Пока Тано защелкивал крепления, Роман вытащил большой носовой платок в красно-желтую клетку и привязал его, как вымпел, на торчащую ветку бревна. Потом он оттолкнул ствол, и тот, плавно покачиваясь, неторопливо двинулся по течению.

— Поплывем с ним наперегонки, — сказал Роман эльмиту, смотревшему на его манипуляции с веселым недоумением. — Все не так грустно будет на реке!

Пока землянин подвязывал стрингеры, Тано из-под руки осматривал окрестности. Выше по течению он увидел что-то непонятное и вгляделся повнимательнее.

— Брат мой, скоро ли мы сможем отплыть? — спросил он.

— Считай, в любой момент, если понадобится. А в чем дело?

— В нашу сторону направляется огромный плавучий остров. Очевидно, где-то в воду сорвался пласт почвы с большими деревьями. Землю размыло, а стволы переплелись корнями и сучьями, и их несет прямо на нас. Хорошо бы сняться до того, как они окажутся рядом.

Роман вылез на палубу и оглянулся.

— Доставай весла, а я нырну и отцеплю катамаран. Дай-ка нож, чтобы я мог обрезать веревки — в крайнем случае. И предупреди, если они окажутся опасно близко.

Веревки, как назло, не развязывались, и Роман тянул и дергал их стынущими пальцами, время от времени высовывая голову на поверхность, чтобы глотнуть воздуха. Мутная вода мешала разглядеть узлы, глаза под веками щипало. Веревки резать было все-таки жаль, и Роман начал обламывать под водой сучья, надеясь хотя бы таким способом освободить катамаран. В очередной раз вынырнув, он услышал голос Тано.

— В деревьях прячутся гжиллы! — кричал тот. — Скорее, брат мой!

Роман несколькими ударами обрубил оставшиеся веревки и одним махом вылетел из воды. «Остров» подплыл совсем близко, и оттуда доносились угрожающие взревывания хищников. На виду ящеров было всего два — но среди ветвей могли скрываться и другие.

— Прыгай ко мне! — позвал Роман эльмита. — Помоги столкнуть!

Вдвоем рыцари еле-еле сдвинули катамаран — коряги под ногами пружинили и предательски выскальзывали. Но вот река подхватила и потянула дальний край сооружения, увлекая баллоны за собой. Насквозь мокрые рыцари выбрались на палубу — как раз вовремя, чтобы оказаться нос к носу с перепрыгнувшим гжиллом. Остальные на плавучем островке уже безнадежно отставали — предстояло расправиться с единственным монстром.

Не долго думая, полуголый Роман навалился на ящера сверху, прижимая его к палубе и не давая полностью разинуть пасть. Гжилл свирепо бил хвостом и царапал все вокруг страшными когтями — Тано уворачивался от зазубренных костяных пластинок, лихорадочно приматывая свой нож к толстой ветке, валявшейся рядом.

Отталкиваясь изогнутым в дугу хвостом, гжилл перекатывался по палубе, и Роман попеременно оказывался то под ним, то снова верхом. Выбрав момент, эльмит ткнул твари в пасть корявый обломок дерева. Челюсти заработали так, что только щепки полетели. Но это отвлекло зверя на какое-то мгновение, и Тано изо всех сил всадил свое нехитрое оружие прямо в выпученный глаз.

Ящер взревел так, что Роман выпустил его и отлетел в сторону. Тано поймал его за руку, не дав сорваться. Раненый гжилл рухнул в реку и скрылся в глубине, пуская пузыри.

— Еще один такой визит, и нам не поздоровится, — изрек Роман.

 

Глава 6

Рыбаки и рыбки

Следующие дни прошли относительно спокойно. Дважды на них пытались спикировать стаи крупных сизых птиц, но пронзительный свист землянина в два пальца отгонял их на безопасное расстояние. Может быть, конечно, птички были безвредны и всего лишь рассчитывали поживиться объедками, но друзья решили не рисковать понапрасну. Одно дело — сразиться с достойным противником, и совсем другое — ни за что ни про что быть осыпанными птичьим пометом и вывалянными в пуху и перьях — фи, совершенно недостойно рыцарей!

Возможно, Сай-ши-амат и не был виновником этих нападений, но Роман и Тано продолжали приписывать ему любые неприятности: это помогало не терять бдительности. Однажды громадная голубая рыбина едва не вырвала весло из рук Романа, вцепившись крючковатыми зубами в лопасть, и лишь меткий удар мечом, нанесеннный Тано, остановил хищника. Вечером того же дня путешественники ели отменную жареную рыбу, шумно благодаря Сай-ши-амата за неожиданный деликатес.

Дождь постепенно перешел в мелкую морось, и к утру третьего дня прекратился совершенно. В полдень появилось солнце — сначала оно робко выглядывало в разрывы облаков, словно хотело подсмотреть, чем заняты рыцари, но потом, осмелев, залило жаркими лучами серебряную гладь реки, плывущий катамаран и его блаженно жмурившийся экипаж.

— Сейчас подходи и бери нас голыми руками, — сонно бормотал Роман, растянувшись на нагретой палубе.

— Согласен с тобой, — поддакивал Тано, лежа с другой стороны просыхающей палатки. — Кстати, к вечеру мы успеем доплыть до поселений сиддингов.

Был поздний вечер, когда край палубы катамарана стукнулся о деревянный причал. Рыбаки, вернувшиеся с уловом и выгружавшие корзины с рыбой, бросили работу и столпились на берегу, разглядывая плавучее сооружение.

Намотав канат на причальный столб, рыцари сошли на твердую землю. Навстречу им вышел коренастый мужчина средних лет в непромокаемой одежде и разделочным ножом за поясом. От него вкусно пахло свежей рыбой и морской солью.

— Я Мастер здешнего поселка, — сказал он степенно. — Приветствую вас, путники, и прошу отдохнуть в моем доме.

— И мы приветствуем тебя, Мастер — тебя и всех жителей. Мое имя Одинокий рыцарь, или рыцарь-Поэт, а моего кровного брата называют Звездным рыцарем. Мы плывем из Эльмитио, и с радостью принимаем твое приглашение. Мы впервые в этих краях, и нуждаемся в совете.

— Буду счастлив помочь столь прославленным гостям, — вежливо наклонил голову Мастер и махнул рукой мальчишкам, крутившимся под ногами. — Дети проводят вас в дом, а я приду немного позже, если позволите, — он показал на полные корзины. — Не годится оставлять улов неубранным; рыба испортится, да и Деву Моря нельзя обижать: сегодня она была щедра к нам.

— В чужой дом со своими правилами не ходят, — кивнул Роман, и оба рыцаря, возвышаясь среди ватаги мальчишек, направились в деревню. Женщины, несшие им навстречу плетенки с солью, с любопытством рассматривали чужестранцев.

Мастер пришел поздно вечером, когда Роман и Тано уже клевали носами в комнате для гостей. Вместе с хозяином в дом ворвались те же самые свежие запахи моря. Мастер присел к огню; его жена подала поднос с тремя бокалами подогретого вина и тихо вышла, затворив за собой дверь.

— Так чем мы можем помочь вам, доблестные рыцари? — спросил Мастер, отставляя опорожненный бокал.

Маленький эльмит расказал о беде, обрушившейся на его страну.

— …и рыцари отправились искать похищенную богиню, — сказал он в заключение. — Судьба привела нас в ваш поселок, и мы намереваемся плыть дальше, ибо по некоторым приметам считаем, что пропажа увезена на острова или за море. Расскажите, что ждет нас в пути — ведь кто знает эти места лучше вас?

— Но вы уверены, рыцари, что плывете в нужном направлении? — ответил Мастер вопросом на вопрос.

— Нет. Но кто-то из рыцарей непременно разыщет хранительницу страны, и неважно, кто это сделает — лишь бы солнце снова согрело нашу землю! — ответил Тано.

— Послушай, братец, а почему бы не проверить прямо сейчас? — вмешался Роман. — Мы ведь уже за пределами Эльмитио, и Талисман вполне может подать нам знак.

— Верно! — Одинокий рыцарь торопливо потянул из-за ворота шнурок и встал. — Лучше выйти из дома.

Заинтригованный Мастер, взглядом испросив разрешения, открыл дверь и первым шагнул в темноту; за ним вышли оба гостя.

— Оттуда мы приплыли по реке, — Тано держал фигурку прямо перед собой, но она оставалась темной. — На этом берегу ваша деревня. А там…

Он не договорил. Талисман оживал! Как только его повернули в сторону моря, медовый янтарь слабо, но вполне явственно засиял.

— Вот оно! Ты видишь, Мастер? Ты видишь, брат мой? Нам действительно нужно плыть туда — то ли на острова, то ли дальше. Но, по-моему, острова — самое подходящее место; на них можно искать спрятанное до бесконечности.

Для полной уверенности Тано еще несколько раз обратил фигурку на восход, налево и направо от него. Сомнений больше не оставалось — Талисман уверенно указывал на закат.

— Хорошо, рыцари, мы поможем вам, — торжественно сказал Мастер, когда все вновь вернулись в дом — Завтра вам принесут карту. Кроме того, попробуйте договориться с нашим лучшим кормчим. Он не из этого поселка, его так и зовут Риорза, что означает: Чужой. Мы не знаем его настоящего имени, потому что он всегда молчит. Может быть, он немой — кто знает. Однажды его прибило к берегу в крошечной лодке; он умирал, но наши женщины выходили его. Чужой остался жить с нами, ходит на рыбную ловлю и необычайно искусен в управлении лодкой. Когда к нему обращаются, он отвечает знаками… когда сам того пожелает.

Рыцари переглянулись; Роман пожал плечами.

— Постараемся разговорить вашего великого молчальника, — сказал он. — Где и когда мы найдем его?

— В середине дня дети Моря возвращаются с утреннего лова. Спрашивайте любого обо всем, что вас интересует. А сейчас отдыхайте, — и с этими словами Мастер вышел.

— Ладно. Утро вечера мудренее, — и Роман, вздохнув, вытянулся на своей постели. Тано, задув светильник, последовал его примеру.

 

Глава 7

Трое на палубе

Ровный ветер с берега уносил переоборудованный «Искатель» к горизонту. По настоянию нового знакомого, выраженного размахиванием руками, презрительными взглядами на катамаран и рисунками на песке, баллоны были заключены в мощную дощатую раму-фальшборт, не позволявший волнам перекатываться по палубе. Поперек катамарана шел толстый брус, в центре которого возвышалась небольшая мачта на растяжках. Пришлось снять палатку, но поскольку дожди остались далеко позади, особой нужды в ней не было. Сложенное вдвое полотнище с блеском исполняло роль паруса. Для большей остойчивости пришлось соорудить на корме небольшую площадку с пазами, в которые вставлялись два выдвижных киля, или шверта. Роман тут же окрестил пристройку «кринолином». Там же укрепили деревянную стойку с тяжелым кормовым веслом, а по бортам в фальшборт ввинтили уключины и вставили в них длинные весла, заменившие прежние, маленькие. «Искатель» потяжелел, но обрел значительную маневренность и прибавил в скорости, за что землянин стал почтительно величать его «дредноутом».

Все эти переделки и усовершенствования заняли три дня. С утра рыцари пилили доски и стучали молотками вдвоем, а деревенские мальчишки глазели на них и стремглав бросались на помощь, как только требовалось подать гвоздь или подержать веревку. В сумерках к ним присоединялись вернувшиеся рыбаки. А когда совсем темнело, сиддинги набивались в большой общинный дом и, раскрыв рты, слушали баллады рыцаря-Поэта и песни под гитару его не менее знаменитого друга — только так друзья могли отплатить жителям деревни за гостеприимство и помощь. Наиболее шумным успехом пользовалась длинная баллада в трех частях о похождениях Звездного и Одинокого рыцарей — «Странствие через болота и пустыни», «Подземелья Мрачного ярла» и «Полет на драконе». (Год назад ее исполнение принесло Тано очередную заслуженную победу на турнире певцов.) Ее слушали, словно сказку — с горящими глазами, судорожными вздохами и восторженными вскриками. Если бы слушатели могли, то ни за что не отпустили бы своих необыкновенных гостей.

Третий член экипажа, которого Роман прозвал за глаза философом, стоял на носу катамарана и, прищурившись, смотрел вдаль. На палубе лежала диковинная карта, которую сделали для путешественников — сплетенный из тонких прутьев квадрат длиной и шириной в два локтя, украшенный затейливым узором из раковин. Каждая обозначала определенный остров, а цветные стебельки водорослей указывали течения между ними. Роман мечтательно посматривал на карту, представляя себе, как она будет выглядеть потом на стене его комнаты рядом с эльмитским мечом.

Тано сидел на корме и касался пальцами своего звенящего тингури, подбирая какую-то замысловатую мелодию. Как истинный поэт, он превращал в стихи каждое новое впечатление — сейчас источником вдохновения ему служили зеленые волны, покачивавшие катамаран с боку на бок, хрипловатые крики птиц, не желавших возвращаться к берегу и упорно следовавших за «Искателем», и теплый ветер, напору которого импровизированный парус подставлял свою грудь.

Риорза, морща лоб, то и дело принимался что-то высчитывать, промеряя растопыренными пальцами расстояние между раковинами. Наконец он повернулся к Роману. Указав пальцем на солнце, он повел рукой вниз, затем снова вверх — и наконец ткнул в одну из раковин.

— Если я правильно понял, друг мой Риорза, то солнце уйдет на ночь в море, а когда оно вновь будет стоять над головами — появится первый остров?

Кормчий утвердительно кивнул.

— Тано, братец мой, ты слышал? Риорза сообщает, что завтра мы сможем начать поиски.

— Отлично, брат мой, — донеслось из-за паруса. — Давно пора ощутить под ногами твердую землю. Спроси его, обитаемы ли острова?

В ответ Риорза поочередно указал на шесть раковин, затем, поколебавшись — еще на две, но при этом неопределенно покрутил пальцами в воздухе.

— А это что за черная раковина? — поинтересовался Роман, глядя на чрезвычайно причудливую штуковину, больше напоминавшую изделие мастера-абстракциониста.

Риорза скорчил страшную гримасу и помахал рукой над картой, словно говоря, что соваться на этот остров и сам не будет и другим категорически не советует.

— Да что ж там такого ужасного? Людоеды живут, вулкан извергается, или чудища кровожадные стадами бродят? — продолжал любопытствовать Роман.

Риорза пожал плечами и отвернулся, прекращая беседу.

— Понял. Неизвестно что, но страшненькое, — прокомментировал Роман. — И по всем законам зловредности именно туда наверняка отправили искомую богиню. Братец, ты как насчет небольшой прогулки по Черной раковине? Лично мой меч затосковал в ножнах, да и кольчугу проветрить не мешает — не ровен час, заржавеет.

— Согласен, — в тон другу ответил Одинокий рыцарь. — По крайней мере, будет о чем сочинить очередную балладу.

Роман тихо фыркнул, а Риорза неодобрительно покачал головой.

Ночь прошла на удивление тихо. Рыцари и кормчий разделили время с заката до восхода на три вахты, но, как разочарованно выразился Роман, «в бортовой журнал внести было нечего». Катамаран со спущенным парусом, увлекаемый теплым течением, степенно шел туда, куда звал Талисман: строго на запад. Три небольшие луны, отражаясь в пологих волнах, плыли вместе с «Искателем», сопровождая его в странствиях.

Едва зеленая макушка солнца, ослепляя изумрудными лучами, вылезла из моря, Тано разбудил Романа и Риорзу; немедленно был поднят парус и вдоль бортов забурлила и запенилась вода. Словно отдохнув за ночь, катамаран рванулся вперед.

Незадолго до полудня вдали показалось странное облачко: оно стояло так низко над морем, как будто хотело окунуться в прохладную воду. Риорза, показав на него рыцарям, расстелил карту и повернул крайнюю раковину.

— Очевидно, это облако висит над островом, или группой островов, — заметил Роман. — По крайней мере, у нас на Земле это выглядит именно так.

Риорза коротко кивнул и знаками объяснил, что на подходе к острову придется грести, иначе течением их пронесет мимо. Сам же он опустил кили как можно ниже; катамаран пошел ровнее.

Не прошло и часа, как кормчий указал рыцарям на весла; Романа, как более рослого и сильного, он поставил слева — чтобы катамаран поворачивал вправо, идя к берегу. Сам он встал возле кормового весла, и как только «Искатель» миновал некую известную ему точку, махнул рыцарям рукой, предлагая начинать.

С непривычки у Романа и Тано скоро заломило плечи и спины, но они очень старались, и катамаран, описывая красивую дугу, постепенно приблизился к земле.

Остров был невелик, почти сплошь покрыт невысокими деревьями, а берег крошечной бухточки, к которой правил Риорза, зарос кудрявым кустарником, спускавшимся к самой воде. Едва катамаран зашуршал баллонами по песчаному дну, Роман бросил за борт якорь и хотел уже спрыгнуть в воду, но Риорза удержал его за локоть. Землянин недоуменно поднял брови; Риорза повелительно указал на корзину с оружием.

— А нужно ли? — поморщился Роман. — Вроде бы этот остров не входит в число обитаемых?

Кормчий, опустив руку, сделал ею волнообразное движение на уровне колен, быстро перебирая пальцами, и несколько раз клацнул зубами.

— Ага, понятно, — и Роман потянул из корзины меч. — Что-то ползает и кусается. А как оно здесь оказалось?

Риорза повел рукой в сторону моря.

— Значит, еще и плавает. Отсюда следует, что в волнах спасаться нелогично, — вздохнул Роман, облачаясь в длинную кольчугу. Ее он тоже мастерил сам, и сейчас с удовольствием пропускал между пальцами изящные спиральные звенья. Вороненые стальные кольца переливались в лучах полуденного светила иссиня-черными и зелеными бликами. Рядом позвякивал кольчугой Одинокий рыцарь — ее звенья имели форму восьмерки, и потому тяжелый металл казался серебряным морозным кружевом.

— Пристегни поножи, — посоветовал Тано Роману, — раз уж там нечто может укусить за ногу.

Рыцари надели металлические перчатки и обнажили бронзовые лезвия боевых браслетов. Тано перебросил перевязь с ножнами через плечо, а Роман пристроил свой меч за спиной так, что рукоять его торчала за левым ухом. Риорза натянул кожаную куртку, обшитую металлическими бляхами, и заткнул за пояс отточенный до немыслимой остроты рыбацкий нож. Рядом повисло какое-то замысловатое приспособление: свернутый кольцами шнур и бронзовый грушевидный предмет на его конце, усеянный загнутыми крючьями. Риорза пояснил, что этим орудием рыбаки подтаскивают к лодке крупную сильную рыбу, чтобы оглушить ее ударом весла. Оглядев маленький отряд, кормчий взмахом руки дал команду отправляться.

 

Глава 8

Первый блин комом

Собственно говоря, прочесывать остров вдоль и поперек не было никакой необходимости: стоило лишь обойти вокруг него на катамаране и посмотреть, что показывает Талисман. Но этому мешали течения и подводные камни, которых возле острова имелось великое множество. После краткого совещания троица нашла компромиссное решение: сверяясь с показаниями волшебной фигурки, обогнуть остров по берегу, не углубляясь под зеленые своды. А уж если Талисман намекнет, что им все-таки придется лезть в чащу — что ж, там видно будет.

Риорза шел первым, за ним шагал Роман, а замыкал шествие Одинокий рыцарь. Все трое были настороже, всматриваясь в густой подлесок и оглядываясь по сторонам. Через каждые десять-пятнадцать минут Тано вытаскивал шнурок с фигуркой, определяя направление. Талисман уверенно сиял, когда его поворачивали к западному берегу. В густой зелени заливисто щебетали невидимые птицы. Радужные насекомые, слегка напоминавшие земных стрекоз, взлетали из-под самых ног, треща четырьмя парами переливающихся крыльев. Все вокруг казалось настолько мирным, что хотелось, бросив все, скинуть кольчуги и окунуться в прогретую воду у берега, а потом кролем рвануть до самого горизонта…

Невероятной силы, почти переходящий в ультразвук визг пронзил чащу. Мгновенно умолкли птицы, а Риорза выхватил нож. Роман и Тано обнажили мечи, вертя головами. Кормчий указал пальцем на шевелящиеся кусты впереди. Трава под ними заволновалась, затрещали ветки, и на берег выскочили — Роману даже захотелось протереть глаза, — существа, более всего смахивающие на громадные апельсиновые корки. Ростом чуть ниже колена, длинные плоские туловища, покрытые бугристой оранжевой шкурой, широкие щелевидные пасти — ни дать ни взять, сухопутные акулы, — и внизу шевелящаяся с бешеной скоростью бахрома десятков ножек.

Теперь твари визжали, не умолкая. У Романа даже зубы заныли, но переживать по этому поводу было некогда: «корки» бросились в атаку. Троица разделилась, каждый отбивался в одиночку, чтобы не задеть соседа. Звери подскакивали, стремясь вцепиться в тело, и требовалась немалая сноровка, чтобы вовремя отдернуть руки. Рыцари на ходу перенимали тактику более опытного Риорзы: шкура «корки» на спине была не мягче черепашьего панциря, поэтому сначала приходилось, уворачиваясь от зубов, пинками опрокидывать зверя вверх лапами, и лишь потом рубить относительно мягкое брюхо.

Вскоре сражение закончилось. Травянистый откос берега был покрыт оранжевыми телами и брызгами крови, а рыцари и кормчий, отдуваясь, смывали с себя грязь и пот. Роман хотел было срезать кусок бугристой шкуры как сувенир, чтобы потом рассказывать друзьям невероятную историю о битве с кровожадными апельсинами, но Риорза отсоветовал, показав, что очень скоро шкура начнет невыносимо смердеть и никакая обработка не уберет запах.

Остальная часть пути прошла гладко. Искатели приключений вернулись на катамаран уже в сумерках, усталые и голодные, но не теряющие надежды.

— Отрицательный результат — тоже результат, — утешал Роман маленького рыцаря. — Значит, мы идем правильно, к закату, и обязательно отыщем статуэтку. Риорза! Скажи мне, друг мой — все ли острова нам придется обходить пешком, или есть такие, которые не окружены скалами?

Риорза махнул в сторону заходящего солнца, поднял три пальца и показал на катамаран, изобразив рукой круг.

— Следующие три острова можно будет обследовать с воды, я правильно тебя понял?

Риорза кивнул и повернул кормовое весло, собираясь отчаливать. Рыцари некоторое время гребли, пока катамаран не дошел до места, где лес уже не мешал ветру. Бросив весла, друзья подняли парус.

 

Глава 9

Верхом на смерче

Утро едва забрезжило, но Риорза разбудил спавших рыцарей.

— Что стряслось? — позевывая, протянул Роман. — Следующий остров на горизонте, или пираты с абордажными крюками справа по борту?

Вместо ответа Риорза спустил парус и начал скатывать его в рулон. Обернувшись, он показал Роману на разбросанные по палубе вещи и сделал жест, намекающий на необходимость все быстро убрать.

— Что происходит, друг мой? — спросил проснувшийся Тано. — Высаживаться вроде бы некуда…

Риорза скривил губы так, что на лице его явственно читалось: «Ну чего еще ждать от этих сухопутных!» Мозолистый палец указал на еле заметное пятнышко у горизонта — словно серый клочок безобидной паутины.

— Ждешь бури? — встрепенулся Роман. — А далеко до островов? Может быть, мы сумеем укрыться в бухтах?

Кормчий отрицательно покачал головой и сделал повелительный жест, прося поторопиться. Едва рыцари привязали и укрыли все, что можно, вокруг потемнело. Когда Роман поднял голову, то ужаснулся: две трети неба, только что сиявшего чистотой, покрылись рваными багрово-черными тучами. Они мчались со страшной скоростью, и потемневшая бездна в преддверии шторма начинала глухо рычать. Риорза торопливо вытаскивал кили и весла из уключин, посматривая наверх с каким-то непонятным выражением лица.

— Тебя что-то беспокоит, друг мой? — обратился к нему Тано, заканчивавший привязывать корзину с оружием. — Мне тоже не нравится, что непогода налетела так быстро. Или ты имеешь в виду…

Риорза быстро закивал, а потом начал делать в сторону надвигающейся бури какие-то странные жесты и шевелить губами — словно заклинал стихию.

— Думаешь, колдовство? — сдвинул брови Тано. — Что ж, это не исключено. Если мы на верном пути, Сай-ши-амат изо всех сил будет стремиться помешать нам.

При имени придворного колдуна Мрачного ярла лицо кормчего исказилось болью. Он сжал кулаки и указал на свой рот.

— Так это Сай-ши-амат заставил тебя онеметь? — догадался Роман. — Вот, значит, почему ты тут же согласился сопровождать нас. Видимо, колдун не хотел, чтобы ты о чем-то рассказывал?

Риорза отрицательно мотнул головой и отвернулся.

— А может, он сделал это просто из вредности или в доказательство своей силы? Ну, не такой уж он всемогущий, мы в этом уже убедились, верно, братец? Тогда, помнится…

Договорить он не успел: Тано предостерегающе крикнул. На катамаран налетела первая большая волна, за ней последовали вторая, третья… Валы становились все выше, обрастали пенными гребнями и вопреки законам физики круто заворачивались над головами, норовя сорвать людей с ненадежной палубы. Поднялся ветер — он стремительно перерастал в ураган, и экипаж распластался на палубе, отчаянно цепляясь за крепления и фальшборт. Роман уперся ногами в брус, поддерживавший бешено раскачивающуюся мачту. Однажды он участвовал в родео — ощущения были примерно такими же. Правда, на галопирующем быке он продержался всего одиннадцать секунд, после чего благополучно приземлился на твердую землю — нынешнее же водное «родео» так просто не окончится. А ведь это только начало, дальше будет еще хуже. Катамарану придется совсем туго, ведь он рассчитан на спокойный сплав по приличной реке — и не более того… Пока что он держится хорошо — прыгает, как пробка. Сколько еще продлится эта заваруха? Кажется, прошло уже несколько часов. Не перевернуло бы…

Палуба встала почти вертикально, а потом катамаран тряхнуло так, что Роман взвыл от боли, прикусив губу. Подняв голову, он посмотрел на товарищей. Риорза скорчился в углу и крепко держался за фальшборт, а Тано вытянулся вдоль того же центрального бруса — лицо его было совсем близко, он пытался что-то сказать Роману, но грохот водяных гор и рев шторма заглушали его слова. Наконец, отчаявшись, Тано крикнул изо всех сил — и до Романа долетели обрывки фразы:

— …боится… на скалы… между островами! может…

Роман пожал плечами. Что они могут сделать? Даже если шторм обыкновенный, а не вызванный заклинаниями — сражаться с ним невозможно. А уж если это и впрямь работа Сай-ши-амата — надо держать ухо востро и ждать самых невероятных пакостей.

Справа неожиданно посветлело. Роман отстраненно подумал, что если это «окно» урагана — пора просить о помощи Деву Моря, или как там ее называют сиддинги. В огромный разрыв облаков хлынули лучи солнца, стоявшего уже в зените. Сколько же бушует шторм? И тревожная тишина… А впереди, словно стена колоссального замка, высится новая гряда туч. Так и есть, окно… Ну, держись, катамаранчик!

Тано, смотревший через плечо приподнявшегося Романа, замер, широко раскрыв глаза.

— Что это? — спросил он, словно не доверяя зрению. — Риорза, смотри скорее!

Роман обернулся. От клубящейся стены отделились три изящные колонны и словно поплыли навстречу «Искателю». Ближе, ближе — уже можно различить скрученные жгутами хоботы чудовищных смерчей, высасывающих воду из разъяренного моря и уносящих ее высоко в небо. Роману на миг показалось, что он слышит жадное хлюпанье — и тут началось форменное светопреставление.

Гигантская волна, захлестнув палубу, буквально погребла под собой катамаран. Экипаж оказался в воде — фальшборт не давал ей схлынуть. И этот импровизированный «бассейн» закружило с такой бешеной скоростью, что у Романа перед глазами все поплыло. К горлу подкатывала тошнота — это у него-то, специально тренированного на перегрузки! Сквозь брызжущую пену он видел побелевшего Тано — тот изо всех сил держался за основание мачты, — и ноги Риорзы: остальное скрывали беспрерывные потоки воды. Превозмогая страх, Роман попытался передвинуться ближе к другу; в голове ворочалась непрошенная мысль: жаль, что не надел перчатки, сейчас бы в самый раз… И тут он с ужасом ощутил, что катамаран медленно поднимается в воздух.

Все, что Роман слышал или читал о смерчах, никуда не годилось: то были обычные земные явления, происходившие в силу вполне объяснимых причин. Но эти апокалипсические чудовища, находившиеся так близко друг от друга, что перебрасывались катамараном, как мячиком, не имели ничего общего с силами природы.

В какой-то момент Роман словно очнулся: засияло солнце, исчезли бешеные валы, но катамаран по-прежнему кружился высоко над морем на краю исполинского смерча. Водяной вихрь теперь был один — остальные два то ли ушли в сторону, то ли распались, передав третьему свою грозную силу. И этот последний смерч целеустремленно нес куда-то катамаран, не выпуская его из своих могучих объятий.

На палубе воцарилась относительная тишина, только вода, перекатываясь от борта к борту, журчала среди привязанных вещей. Роман, с трудом оторвав пальцы от досок, еле-еле стянул промокший сапог и принялся деловито вычерпывать им воду.

— Помогайте, что ли, — сказал он Тано и Риорзе, постепенно приходившим в себя. — Похоже, больше ничего интересного не предвидится. Сейчас нас отнесут куда-нибудь подальше и там выбросят. А мне не хочется изображать рыбку, которую вместе с водой выплескивают из аквариума. Глядишь, и просохнуть успеем — пока летим!

Его непринужденный вид заставил маленького рыцаря встряхнуться.

— Как ты… Хорошо, давай вместе, — Тано кое-как сел, потом попытался встать, но упал: не держали ноги. — Риорза, ты цел?

Кормчий выбрался из спасительного уголка и осторожно посмотрел через борт. Увиденное до того ему не понравилось, что он повалился обратно на палубу почти в шоке. Остатки воды, щедро вылитые из сапога Романа ему на голову, не сделали Риорзу мокрее, но вернули ему сознание. Он сел, помотал головой и, обведя рукой горизонт, недоумевающе пожал плечами.

— Хочешь сказать, что не знаешь, куда нас занесло? Утешься, мы знаем и того меньше, — хмыкнул Роман. — Ты же никогда не созерцал острова с высоты птичьего полета. А ведь нас очень аккуратно несет, правда? Братец, как ты думаешь: если бы нас хотели прикончить, не проще ли было попросту утопить на месте?

— Ты прав, брат мой. Значит, Сай-ши-амат приготовил нам какой-то сюрприз. Надеюсь, ты больше не сомневаешься в том, что буря вызвана колдовством?

— Ни капли сомнения не осталось, — вздохнул землянин. — А это может означать только одно: разгадка тайны была близко.

Риорза предупреждающе взмахнул руками. Рыцари успели только почувствовать стремительный рывок вниз и услышать грохот рушащегося водяного столба. Последовал невероятной силы удар — и все поглотила тьма.

 

Глава 10

Что делать катамарану на дереве?

На этот раз первым очнулся Одинокий рыцарь. Его окружала ночная темнота — ну да, он лежит навзничь, а над головой сияют такие привычные звезды, и луна выползает справа, добавляя свой обманчивый свет к их блеску. Хорошо бы сообразить, первая ли это луна, или уже третья, последняя. И где спутники? Да и что вообще произошло?

— Роман! Риорза! — негромко позвал он, отметив про себя, что катамаран вроде бы неподвижен.

Ему ответило молчание. Тано приподнялся на локтях, собираясь осмотреться, и тут же замер: палуба качнулась, раздался зловещий хруст. Рыцарь, чуть дыша, опустился на прежнее место.

— Роман! Брат мой, где ты? — окликнул он друга погромче и с облегчением услышал, как кто-то застонал неподалеку. — Только не двигайся! Наверное, нас куда-то выбросило и катамаран еле держится; на чем — не знаю, но баланс очень неустойчивый. Ты слышишь меня, брат мой?

— Слышу, слышу, — проворчал Роман. — По-моему, по мне промчалось стадо боевых быков. У тебя все кости целы? А где наш умудренный морским опытом приятель?

— Надеюсь, что недалеко, — сказал Тано, стараясь уловить дыхание третьего члена экипажа. — Перед самым ударом он был слева от меня. Но даже если с ним что-то случилось, мы должны дожидаться рассвета: в такой кромешной тьме не разглядеть даже собственную руку.

— Только бы его не выбросило за борт; жаль будет парня. Да и нам без него тяжеловато придется, мореходы из нас никудышные, — вздохнул Роман, пытаясь при этом не шевелиться.

Рыцари лежали в нелепых позах, боясь шелохнуться, чтобы не обрушить «Искатель», и тихо беседовали.

— Долго ли еще нам ждать? — пожаловался Роман. — Я совсем потерял чувство времени. Видно, нас здорово тряхнуло, коли мы очнулись только ночью.

— Думаю, примерно через час начнет светлеть. А что?

— Да скучно просто так лежать. Может, споем? Дуэтом, а? Что-нибудь вроде «Все семьдесят пять не вернулись домой, они потонули в пучине морской…»

— Шуточки у тебя… А кто они такие, эти семьдесят пять? — заинтересовался Тано.

— Я спел тебе кусочек песни морских разбойников, пиратов. Вроде их было как раз столько, когда корабль отправлялся на поиски приключений и сокровищ. Они сражались, грабили и топили корабли. А конец их был печален: одних поймали и казнили, другие погибли в бою, третьих убили свои же — в пьяных драках…

— Давай тогда споем что-нибудь другое, брат мой, — не без юмора заметил Тано. — Уж очень у нас шаткое положение, чтобы…

— Насчет «шаткого положения» — это ты хорошо сказал, братец. Абсолютно точно охарактеризовал ситуацию.

Скосив глаза влево, Тано увидел, что небо на востоке чуть-чуть посветлело, а звезды померкли. Рискнув повернуть голову, рыцарь понял, что начинает различать очертания предметов на палубе. Еще немного — и можно будет осмотреться.

Ночь быстро отступала, и вскоре кавардак на палубе проявился во всей красе: мачта надломилась, крепление кормового весла разлетелось в щепки — само весло, на удивление, осталось цело, только вывернулось лопастью вверх и угрожающе склонялось над головами незадачливых путешественников. «Кринолин» перекосило. Веревки полопались, и мокрые вещи облепили треснувшие борта и палубу. В одном углу обнаружилась целая груда чехлов, и из-под нее торчали руки и голова Риорзы.

— Кричи «ура» — наш приятель на борту, — сообщил Роман маленькому рыцарю.

— Нет уж, лучше не кричать. Риорза, с тобой все в порядке? Постарайся не двигаться, а то мы опрокинемся вместе с катамараном.

Веки кормчего поднялись и быстро заморгали, ладонь сделала успокаивающий жест.

— Итак, — резюмировал Роман, — мы все живы и одно это уже отлично. Судя по пенью просыпающихся птичек и по хрусту веток за бортом я могу предположить, что мерзавец Сай-ши-амат зашвырнул нас в самый густой лес, какой только можно было отыскать на островах. Вряд ли нас занесло очень далеко, как ты считаешь, друг мой Риорза?

Кормчий осторожно закивал головой, и одно это движение покачнуло палубу. Кормчий снова застыл.

— Тогда я предлагаю следующее. Команда — самое главное, поэтому в первую очередь спасаем себя. Раз есть лес — в крайнем случае, построим большой плот, если катамаран обретет здесь вечную стоянку. Сейчас мы ме-е-едленно, очень медленно приподнимаемся, выбираем самую ближайшую ветку потолще и как можно крепче в нее вцепляемся. Если поблизости окажется веревка — можно привязаться, это не возбраняется. А дальше видно будет. Если катамаран сверзится вниз, спустимся и подберем останки. Если останется висеть — аккуратно спустим его на землю. Другие предложения будут?

Риорза молча помахал рукой, Тано пожал плечами.

— Катамаран твой, брат мой, тебе лучше знать, как с ним поступить.

— Все готовы? Тогда приступим!

Со стороны, наверно, это выглядело обезьяньим балетом на ветвях. Продвигаясь буквально по миллиметру, трое мокрых мужчин выползали из покалеченного «Искателя». Вот они приподнялись над фальшбортом, и Роман удрученно свистнул: вокруг, насколько мог видеть глаз, простиралось море зелени. Катамаран с экипажем был сброшен на вершины огромных деревьев, росших как бы внутри гигантской чаши острова. Где-то далеко внизу голубело небо, отражавшееся, очевидно, в воде центрального озера. Моря не было видно — его загораживали деревья выше по склону.

Огорченно поцокав языком, землянин двинулся дальше, друзья последовали его примеру. Катамаран скрипел и раскачивался, угрожая рухнуть в любую секунду, но пока держался. Вот Риорза оседлал толстый сук, за ним Тано повис на широкой развилке… Роман, как самый тяжелый, подождал, пока компаньоны устроятся понадежнее — и сам рывком перескочил с расколотой доски на мохнатый ствол. Катамаран дрогнул, но устоял. Риорза шумно вздохнул и протянул Роману руку. Тано присоединился к дружескому рукопожатию.

— Теперь слезаем, — предложил Роман, но Тано покачал головой.

— Подожди, брат мой. Неизвестно, что или кто ждет нас внизу. Я попытаюсь достать оружие.

— Дай руку — я подстрахую тебя. Попробуй дотянуться отсюда. Вот, проползи по ветке и нагнись, корзина как раз внизу.

Легкий Тано проворно, как белка, добрался до того места, откуда мог достать корзину с кольчугами и мечами. Хорошо, что перед бурей крышку накрепко привязали — иначе собирать бы рыцарям свои доспехи где-то далеко внизу, в траве.

— Держи меня, брат мой!

Тано свесился с ветви и обеими руками схватил корзину; Роману оставалось только втянуть его обратно за ноги.

— Теперь моя очередь. Мне думается, что наш катамаран легче всего спускать по частям. Конечно, имей мы пару блоков и несколько тросов, да приличную лебедку… Но поскольку у нас только руки, я попробую разъединить все, что можно. А вы, друзья, будете собирать мелкие детали. Ну, я пошел!

Для начала Роман вывинтил заглушки обеих камер; с резким свистом пошел воздух. Поломанные балки летели вниз, а худеющие на глазах баллоны превращались в умелых руках хозяина в компактные свертки. Риорза и Тано принимали и складывали в чехол зажимы и отвинчиваемые трубки. Деревянные части, смастеренные в рыбачьей деревне, были безнадежно испорчены, и Роман безжалостно отправлял их вслед за балками.

— Прискорбно, но поправимо, — сказал он спутникам. — Лишь бы баллоны уцелели, а там уж как-нибудь поднатужимся, приспособим подручный материал.

Спустя час «Искатель» более не висел на обломанных ветвях; он покоился в своих чехлах, надежно привязанных к дереву.

— Будем спускаться?

Риорза деликатно потянул Романа за рукав и, когда тот обернулся, показал на одно из самых высоких деревьев неподалеку и изобразил над головой круг.

— Хочешь осмотреться? Разумная мысль. Помощь не требуется? Тогда давай, а мы пока переправим наше бесценное имущество на ближайшую поляну.

Кормчий исчез в листве быстрее, чем Роман закончил фразу. Кряхтя и тихо ругаясь, рыцари поползли вниз. Не раз под ними обламывались сухие сучки, ноги путались в пружинистых желтых усиках, а руки пачкались липким соком раздавленных листьев. Уже недалеко от земли Роман едва не свалился, шарахнувшись от тонкой древесной змеи, которая метнулась к нему из дупла. Тано удержал его от падения, но упустил при этом мешок.

— Уф! Не рожден я для скачек по деревьям, — простонал Роман, мрачно разглядывая дыру на перемазанных штанах. — Я не летучая мышь, и уж тем более не мартышка. Хочу обратно в море, к рыбкам и ракушкам!

— Но в море нет богини дождя, — резонно возразил Тано, вытягивая из куста уроненный мешок.

— Зато в море есть острова, на одном из которых эта богиня спрятана, — упорствовал Роман. — И вообще, где запропал наш древолаз? Может, он свил там гнездо и устраивается на ночлег?

— По-моему, он спускается.

Снова затрещали ветки, послышались мягкие шаги, и из-за деревьев показался Риорза. В глазах его мелькала неприкрытая озабоченность.

— Ну как, удалось определиться? Куда нас занесло?

Кормчий внимательно посмотрел на рыцарей, как бы прикидывая, стоит ли делиться с ними неприятным открытием. Наконец, решившись, он вытащил еще сырую карту и накрыл ладонью рогатую черную раковину.

 

Глава 11

Тот самый таинственный остров

— Итак, друзья и верные мои соратники, — церемонно начал Роман, — мы на Черной Раковине, острове каких-то неизвестных ужастиков. Что предпримем, братец?

— А что мы можем предпринять, — удивился Тано, — кроме попытки продолжить путь?

— Вот и я так думаю. Значит, первым номером нашей программы становится акробатический этюд по спуску катамарана на землю. Затем походным порядком передвигаемся к берегу, по возможности — западному, заново оснащаем наш несчастный кораблик и поднимаем паруса. Проще, чем разгрызть орех. Только для начала найти бы веревочку подлиннее…

Риорза приглашающе повел рукой, показывая на заросли кустарника с очень длинными и гибкими ветвями. Взмахнув ножом, он отделил несколько хворостин, вручил по одной Тано и Роману, а третью, подавая пример, принялся мять руками.

— Это что же, плести канат из веток? — взвыл Роман. — Да мы и за неделю не управимся! Неужели не найдется каких-нибудь лиан?

Риорза отрицательно покачал головой, продолжая трепать быстро мягчающую ветку.

— Ну, братец, ты как хочешь, а я руки защищу! — Роман натянул перчатки и со вздохом взялся за прутья. Тано сделал то же самое, а рыбак только усмехнулся: его мозолистые от весел руки нельзя было поранить такой мелочью.

Груда измочаленных веток, вопреки опасениям землянина, быстро росла. Вскоре кормчий, предоставив друзьям продолжать нерыцарское занятие, начал сплетать прутья, и из-под его рук пополз грубый, узловатый, но достаточно гибкий жгут. Воодушевленные появляющимся канатом, рыцари ускорили темп, и знай подкладывали Риорзе материал. Готовый канат сворачивали кольцами. Наконец, прикинув полученную длину, Риорза щелкнул пальцами, предлагая остановиться.

— Неужели все? Только-только во вкус вошли… Ладно, тогда я отправляюсь, — и, обвязавшись концом каната, Роман решительно полез на дерево. — Ждите внизу, я один справлюсь.

Действительно, спуск катамарана прошел без заминки. Сидя верхом на толстой ветке, Роман перебросил через нее свободный конец каната и, поочередно отвязывая тюки, переправлял их к подножию дерева. Опустив третий, Роман сбросил вниз канат и слез сам.

Сгущались сумерки, и Риорза начал беспокойно оглядываться, прислушиваясь к затихающему птичьему писку и шорохам, а потом бесшумно исчез в кустах.

— Нужно искать место для ночлега, брат мой. В темноте двигаться бессмысленно и опасно, — вполголоса сказал Тано. — Может быть, придется провести ночь на дереве…

Вынырнувший из тени кормчий поманил рыцарей и подхватил один из тюков.

— Кажется, наш друг решил проблему, — подмигнул Роман, направляясь следом за Риорзой. — И сейчас мы увидим хрустальный грот, стены которого будут усеяны самоцветами, а прекрасная хозяйка предложит нам разделить с ней ужин.

Риорза остановился возле плотной стены неимоверно колючего кустарника. Ветви его стелились по земле, топорщились во все стороны и так тесно переплетались меж собой, что, казалось, внутрь не просунуть даже пальца. Кормчий вынул нож и, опустившись на корточки, сосредоточенно принялся прорубать узкий лаз — только-только протиснуться одному.

— Превосходная мысль! — Тано тут же подключился к работе, оттаскивая срезанные колючки. Роман, простившись с мечтой о комфорте, рьяно начал помогать.

К тому моменту, когда на остров спустилась лиловая ночь, убежище было готово: весьма уютная «пещерка» на троих — если держаться подальше от шипастых стен. Довольно длинный коридор завалили срубленными ветвями. Роман, правда, сначала неуверенно ерзал, размышляя, что будет, если кустарник загорится — но Риорза, сообразив, чего опасается землянин, пренебрежительно сунул ему под нос ветку, предлагая попробовать поджечь. Роман честно испортил треть коробка спичек, но колючки и не подумали запылать.

Но отдохнуть им не удалось. Едва путешественники устроились поудобнее, со стороны озера донесся жуткий вой. «Ао-о-ууу!» — стонало что-то, и столько в этом стоне звучало угрозы, что по спинам противно заскакали ледяные мурашки. Трое схватились за оружие, ожидая услышать тяжелую поступь и хруст кустарника под исполинской ногой, готовой раздавить непрошенных гостей и их крохотный приют. Но лес молчал, и кроме тоскливого «Ао-о-ууу!» не слышалось ни звука.

Тошнотворный вой развлекал рыцарей и Риорзу почти до утра. Незадолго до рассвета Роману и Тано удалось-таки задремать, причем землянину приснилась стая орущих мартовских котов, а эльмиту — турнир певцов, где все пели вразнобой, каждый свое — и совершенно ужасными голосами. Кормчий же не сомкнул глаз. Он так и просидел всю ночь, прислушиваясь к вою неизвестного существа, и пальцы его не выпускали рукоять ножа. Когда в убежище стало достаточно светло, кормчий разбудил рыцарей.

— Интересно, кто это всю ночь пел нам серенады? — ворчал Роман, разбирая баррикаду. — Риорза, друг мой, кто бы это мог быть?

Кормчий мрачно фыркнул: мол, что зря спрашивать. Лицо его было серым — то ли от усталости, то ли от страха.

— А ты вообще-то высаживался на этом острове? — не отставал Роман.

Кормчий кивнул; в глазах его промелькнул ужас. Последовавшая затем мимическая сценка поведала рыцарям, что Риорза был на корабле, причалившем к Черной Раковине, чтобы набрать пресной воды. На берег сошли девять человек — молодые сильные рыбаки. Их ждали целый день, потом команда двое суток прочесывала лес. В результате исчезло еще пятеро, и оставшиеся четверо еле довели корабль до дома. Что случилось с пропавшими, неизвестно. Не нашли ни капли крови, ни клочка одежды — ничего. Только каждую ночь рыбаки слышали тот же самый унылый вой.

— Жаль, что ты не можешь рассказать поподробнее, — вздохнул Роман. — Что же тут может происходить? Водятся ли на острове страшные звери, какие-нибудь водяные монстры, или Черная Раковина заколдована?

Риорза утвердительно наклонил голову при словах «монстры» и «заколдована».

— Чудесно. И монстр, конечно же, обитает в озере?

На лице кормчего было ясно написано: да кто ж его знает!

— Нам пора идти, брат мой. Чем скорее мы окажемся на берегу, тем скорее сможем отплыть. Талисман все еще указывает на закат, — поторопил друга Тано.

В полном боевом облачении, с тюками и свертками за спиной экипаж «Искателя» покинул стоянку. Кормчий знаками объяснил, что пригодная для ремонта катамарана бухта находится далеко, а сам остров столь велик, что добираться до берега придется двое-трое суток.

Остров Черной Раковины имел своеобразную форму: нечто вроде давно погасшего вулкана, в глубоком кратере которого ручьи и дожди образовали озеро, а крутые внутренние и пологие внешние склоны его покрылись дремучим лесом. Смерч зашвырнул путешественников во впадину, на полпути к озеру, и теперь, чтобы выйти к берегу, рыцари должны были выбраться из гигантской ямы, а затем шагать лесом к побережью.

Экипаж двигался к краю кратера — но не прямо вверх, а наискосок, описывая дугу на внутренней стороне чаши острова. К полудню, когда зеленый эллипс солнца стоял уже прямо над головами и нагрел кольчугу так, что Роман чувствовал себя рождественским гусем в печке, лес неожиданно кончился. Теперь путникам предстояло пересечь огромный язык белоснежного песка, свисавший с вершины до самого озера. Риорза, нервно облизав губы, жестом приказал рыцарям стоять на месте и пошел вперед один.

Осторожно ступая, пробуя почву ногой, кормчий медленно двигался по раскаленной искрящейся поверхности. Пройдя примерно треть пути, он, не оглядываясь, махнул рыцарям. Идти по песку оказалось довольно легко: он был слежавшимся и ноги совсем не погружались. Сначала Роман и Тано осторожничали, но постепенно осмелели и прибавили шаг. На середине «языка» они нагнали кормчего. И тут пески дрогнули.

 

Глава 12

Экзотическая фауна

Ни замедлить сползание, ни выбраться на твердую почву они уже не могли: песок, только что бывший таким плотным, тек из-под ног ручьями и рушился в озеро водопадом. Балансируя расставленными руками, экипаж еле удерживался на ногах. Песок остановился только тогда, когда землянин, эльмит и сиддинг оказались по колено в воде.

— Приехали, — удрученно заметил Роман. — Ни тебе вброд, ни тебе вплавь: как хочешь, так и ползи.

— Ао-о-ууу! — раздался уже знакомый заунывный вой, и руки сами собой схватились за оружие.

Озеро вздулось горбом, с громовым бульканьем лопнул колоссальный пузырь. Откатившись волной к берегам, вода обнажила черно-зеленую гладкую спину, длинную гибкую шею и громадную голову. В раскрытой пасти, усеянной зазубренными костяными пластинами, могло свободно разместиться пол-катамарана.

— Ты, кажется, спрашивал, кто пел ночью, брат мой? Так удовлетвори свое любопытство, — шепотом съехидничал Тано, тщетно стараясь высвободить ноги.

— Спасибо, я весьма доволен знакомством, — так же шепотом отозвался Роман. — Можешь отпустить его домой, я уже насмотрелся вволю.

— Я бы отпустил, да, боюсь, он откажется.

Чудовище покосилось на завязшую троицу. Капли воды на морде вдруг показались Тано слезами — такое выражение явственной тоски проступало в выпуклых серых глазах.

— Брат мой, да ведь он плачет!

— Ну да, крокодиловыми слезами. А начнет нами закусывать — и вовсе зарыдает от жалости, — проворчал Роман. — В истерику ударится, озеро из берегов выйдет… Смотрите, вода отступает!

В самом деле, по мере того, как огромная туша выползала на прибрежную отмель, вода отходила, оставляя за собой лишь небольшие лужи да мокрый песок. Риорза свистнул, привлекая внимание рыцарей: неподалеку, там, где кончалась коварная полоса песка, в обнажившемся каменном склоне чернел ровный прямоугольник отверстия.

— Ну, это уже что-то знакомое, — обрадовался Роман. — Почти подземелья Мрачного ярла. Сейчас и старый приятель, Сай-ши-амат, появится…

С громким плеском над водой взметнулся толстый хвост. Он оканчивался широкой и мягкой лопастью, как весло. Лопасть изогнулась и сгребла путников вместе с песком. Рыцари выхватили мечи, но что могли поделать клинки, пусть даже и прекрасной стали, с таким могучим противником? А чудище тем временем, покачав, словно раздумывая, добычу над озером, перенесло пленников к самому отверстию и выплеснуло там. Экипаж попытался вскарабкаться вверх по склону, но хвост недвусмысленно преградил им дорогу, подталкивая к подземелью.

— По-моему, нас приглашают в гости, — хмыкнул Роман. — И очень настойчиво.

— А может быть, оно пополняет запасы в кладовой, — возразил Тано, стараясь обойти хвост сбоку.

Видимо, зверю надоели попытки пленников вырваться, и он попросту втолкнул их в отверстие, загородив выход. Тут же на полу появилась вода: монстр погружался в озеро.

— Отступаем! — крикнул Роман, подталкивая замешкавшегося рыбака вперед. — Скорее, пока нас не залило! Дальше пол поднимается, так что воздух у нас будет.

Экипаж бросился вверх по коридору, спотыкаясь во тьме; за ними бурлила врывающаяся в подземелье вода. Когда плеск прекратился, беглецы остановились и перевели дух.

— А зверь загонял нас сюда весьма целенаправленно, — констатировал Роман, наощупь пытаясь откопать в рюкзаке фонарь. Когда ему это удалось, яркий свет залил подземелье.

Щурясь, экипаж осматривался. Помещение в скале вырубали явно человеческие руки. Куда-то в темноту уводили широкие низкие ступени, а к ним под идеально прямым углом опускались стены, украшенные каменными барельефами. Удивительное дело — среди людских изображений не было ни одного уродливого или злобного лица: все лучились добротой. И все, буквально все фигуры были крылаты! Мужчины кутались в свои огромные крылья, словно в плащи; прекрасные женщины расправляли едва намеченные тонкие крылышки, а у ног их сидели, лежали или играли мелкие зверьки — тоже с крыльями.

Завороженные чудесными барельефами, трое двигались вперед, сами того не замечая. Даже испуганный Риорза успокоился. Наконец Тано спохватился:

— А куда идем? По-моему, мы увлеклись!

— Не все ли равно, куда. Обратная дорога отрезана, так что путь у нас один — вперед и пока что вверх. Вот если упремся в стену, тогда подумаем, что делать дальше. Но, по-моему, такой великолепный подземный дворец не может иметь только один выход, тем более постоянно скрытый водой.

— А если обитатели его умели не только летать, но и нырять?

— Что-то хвостиков и жабр не нарисовано. О, смотрите-ка, первое ответвление!

Началась жилая часть дворца. Широкие анфилады залов сменялись коридорами, переходившими снова в залы — круглые, овальные, прямоугольные, заполненные самыми разнообразными предметами, о назначении которых Роману приходилось только догадываться. По ассоциации с земными усадьбами-музеями он представлял себе, что вот этот зал, в котором шаги рыцарей отдавались звонким эхом, служил, скорее всего, музыкальным салоном; здесь, где низкие кушетки и широкие кресла были сплошь завалены подушечками, сидели девушки, чинно вышивая восхитительные узоры под присмотром строгих дам; а эта комната, стены которой занимали бесчисленные полки с ящичками, полными рукописных свитков, играла роль библиотеки.

Меж тем общий уровень пола заметно продолжал повышаться. Неожиданно рыцари наткнулись на боковой коридор, выложенный широкими каменными плитами наподобие ступеней. Они вели круто вверх, и экипаж, недолго думая, свернул туда. Риорза снова заволновался: он хватал Тано и Романа за руки, показывал на уши и пол, пытался тянуть их обратно.

— Послушай, друг мой, — не выдержал наконец маленький рыцарь, — мы не слышим ничего подозрительного. Твоя тревога напрасна. Вот если бы ты бывал здесь раньше — другое дело. Но мы все здесь впервые, и не стоит мешать нам лишь потому, что тебе что-то мерещится.

Риорза немного успокоился и обиженно насупился. А подъему, казалось, не будет конца — ступень за ступенью ложилась под ноги.

— Этак мы скоро выйдем наружу, братец — как ты считаешь? Еще немного, и мы либо врежемся в наружный откос, либо пробьем головами потолок. По-моему, мы уже миновали край впадины…

 

Глава 13

Некоторое разнообразие

Откуда-то потянуло свежим воздухом. Медвяные запахи цветов и солоноватый аромат моря вливались в коридор, маня к себе путешественников. Через несколько минут Роман погасил фонарь — вокруг посветлело. Еще десяток шагов — и рыцари внезапно окунулись в море ярчайших красок. Полупрозрачный туман, заполнивший следующее помещение, переливался всеми цветами радуги: алый переходил в сиреневый, сиреневый становился лимонным, а тот, в свою очередь, тут же наливался лазурью. Неожиданно вздымался золотистый фонтан, смазывая пятна и полосы, и разноцветная круговерть начиналась сызнова. У путников зарябило в глазах — они не видели ничего, кроме бушующих красок. Размазывая хлынувшие слезы, трое пытались разглядеть в хаосе хоть что-нибудь.

И тут к туману добавился звук — сначала такой же неясный и размытый, как цвета, но быстро обретающий четкость. Слабые женские голоса произносили непонятные слова, но интонация не вызывала сомнений: они звали на помощь. Откуда они слышались, куда манили? В тумане начали возникать сгустки, довольно быстро приобретавшие вид маленьких женских фигур — чуть выше пояса Роману, в длинных струящихся одеждах. Женщины бились среди каменных стен, в отчаянии простирая руки к остолбеневшим путникам. За спинами их трепетали перламутровые крылышки, и рыцари сразу догадались, что именно эти фигуры были изображены на барельефах.

Наконец женщины прекратили метаться и остановились, окружив экипаж. Воздух в помещении стал прозрачным, разноцветные платья слабо опалесцировали, давая достаточно света. Одна из женщин выступила вперед — волосы ее украшала изящная золотая цепочка, поддерживая на лбу каплевидный изумруд. Женщина взмахнула руками, и Роман на мгновение решил, что остальные сейчас дружно запоют, но ошибся. Привидения (или кем там они были) сосредоточенно зашевелили губами, словно произнося хором молитву. И тут рыцари и кормчий явственно услышали слова, которые звучали словно бы у них в головах. Речь была совершенно незнакома ни Тано, ни тем более Роману, но Риорза так и замер, внимая неизвестным голосам.

Женщины замолчали, выжидающе глядя на экипаж. Предводительница с изумрудом умоляюще сложила руки на груди. Кормчий повернулся к рыцарям.

— Ты понимаешь их? — взволнованно спросил Тано.

Риорза торопливо закивал.

— Они попали в беду и просят помощи? Кто они, местные жительницы? И чем мы можем помочь?

Риорза беспомощно развел руками: как он мог передать спутникам просьбу? И тут женщина с изумрудом, пристально смотревшая на путников, всплеснула руками, что-то сообразив. Она показала крошечным пальчиком на губы Тано.

— Ты хочешь, чтобы я говорил? — удивился маленький рыцарь.

Женщина удовлетворенно кивнула и сделала такой же жест у лица кормчего. Тот беззвучно пошевелил губами. Женщина придвинулась ближе, глядя в глаза рыбаку — через несколько секунд тот наклонил голову, потом отрицательно махнул рукой, затем снова кивнул.

— Ты понимаешь что-нибудь? — тихонько спросил Роман у Тано.

— Похоже, они разговаривают, — шепотом ответил рыцарь. — Видишь, он отвечает ей.

Женщина, нахмурив бровки, о чем-то размышляла; наконец, видимо, решив задачу, она сделала экипажу знак идти за ней. Переглянувшись, мужчины двинулись следом.

— Не заведет ли нас эта красавица в западню? — пробормотал землянин. Тано услышал его.

— К чему такие сложности? Проще было бы устроить обычный обвал и похоронить нас под его камнями.

— Логично… — землянин все еще колебался, но не отставал от друзей. Миниатюрная фигурка плыла впереди так уверенно, что казалось — это настоящая женщина, из плоти и крови. Только когда Роман, попытавшись вслед за ней пройти сквозь выступ стены, чуть не расквасил нос о камни, ему пришлось-таки вспомнить, что ведет их призрак.

Снова чередовались коридоры, залы, комнаты… Наконец женщина остановилась. Мужчины озирались, надеясь выяснить, куда же они попали.

Экипаж оказался в небольшом помещении с круглым потолком. С центра его свисала толстая цепь, соединенная с множеством цепочек поменьше, тянущихся от стен на уровне полутора человеческих ростов. В точке, где они сходились, краснел круглый камень размером с кулак Романа. Призрачная женщина еле слышно произнесла одно-единственное слово, и камень ожил: в центре его вспыхнула багровая искра, которая заставила камень засиять. Комната озарилась красным светом; женщина знаком приказала кормчему встать под камнем. Тот покорно шагнул вперед и занял указанное место. Хозяйка изумруда улыбнулась и повелительно посмотрела на него.

— Этого не может быть! — внезапно воскликнул Риорза. — Нет… Как?..

Женщина нетерпеливо топнула ножкой; кормчий опомнился. Зато онемели от неожиданности оба рыцаря.

— Фея Эрайна говорит, что в состоянии навсегда вернуть мне голос и разрушить злые чары, — голос Риорзы, оказавшийся глубоким бархатным басом, срывался и дрожал. — Сейчас, пока мы здесь, под защитой Сердца Острова Фей, Эрайна просит нас о помощи.

— Чем мы можем служить прекрасной фее? — спросил Тано, опуская ладонь на рукоять меча. — Должны ли мы убить зверя в озере, или уничтожить черное колдовство? Расспроси ее, друг мой!

Риорза обернулся к фее, и та быстро заговорила. Выслушав ее, кормчий обратился к терпеливо ждущим рыцарям:

— Фея Эрайна рассказала, что красному камню, как и обыкновенному сердцу, нужно тело. Оно у него было, но эту величайшую драгоценность острова похитили. И виновник тому — презренный Сай-ши-амат.

— Вот мошенник! — не удержался Роман. — Мало ему, видно, досталось от нас! Даже мелким воровством не брезгует.

— Когда тело возвратится на остров, замурованные в подземном дворце феи вновь обретут могущество. Они постараются помочь нам в наших поисках, как только к ним вернутся магические силы.

— И где же спрятано сокровище фей — кстати, как оно выглядит? На самом острове, или его увезли?

— Помните, рыцари, чудовище в озере? Тело, принадлежащее Сердцу, высотой в локоть и длиной — в три, отлитое из волшебного серебра, очень похоже на этого водяного зверя. Эрайне удалось определить, что Тело было выброшено в море. Нам придется взять с собой Сердце — оно отыщет на дне то, что было утрачено. Но нужно торопиться: наш приход во дворец нарушил равновесие магических сил, и если через три дня Сердце не вернется на остров, феи никогда не освободятся от власти Сай-ши-амата. С нами отправится озерный зверь: он хорошо плавает и прекрасно ныряет.

— Но будет ли зверь слушаться нас? — резонно поинтересовался Тано. — Если он захочет унести Сердце и Тело в глубины моря, мы не сможем помешать ему.

— Не надо бояться, зверь не уплывет. Больше всего на свете он любит свое теплое озеро и хозяек.

— Что решим, друзья? — спросил маленький рыцарь у спутников. — Есть ли у вас сомнения в том, что нам надлежит сделать?

— Да какие уж тут сомнения! — отозвался Роман. — Даже из практических соображений для нас тут сплошная выгода. Риорза обретет дар речи — раз, нас не съедят на ужин — два, помогут отыскать богиню дождя — три, прекрасно развлечемся — четыре. И всего-то за это выловить серебряного зверя! Да еще и личный хвостатый водолаз имеется. Передай Эрайне, Риорза, что мы на то и мужчины, чтобы делать мужское дело.

Выслушав ответ кормчего, фея царственно кивнула и повелительно протянула руки к багровому Сердцу. Алый огонек погас, в комнате воцарился прежний полумрак. Эрайна жестом приказала Роману поднять руки к камню и щелкнула пальцами. Средняя цепь со звоном распалась и Сердце закачалось на боковых оттяжках. Роман осторожно принял его в ладони; тут же отстегнулись остальные цепочки, повиснув вокруг камня длинной серебряной бахромой.

 

Глава 14

Сердце Острова Фей

Спуск с горы к побережью оказался приятной прогулкой. Огромный помощник, которого сообща окрестили Верзилой, шумно вздыхая и фыркая, ломился через заросли, точно бульдозер, оставляя за собой широкую прогалину. Экипаж двигался следом налегке: заплечные мешки и тюки с катамараном ехали на плетенке из ветвей почти что своим ходом — хватало небольшого усилия, чтобы импровизированные сани катились вниз со склона.

Пока Тано разводил на берегу костер и готовил ужин, Роман и Риорза не теряли зря времени. Они свалили несколько больших деревьев, обрубили сучья и скатили полученные бревна в воду, где уже нежился Верзила. Своим огромным хвостом и лапами он отгородил часть бухты, и можно было не бояться, что отлив унесет заготовки.

— Чай готов! — окликнул Тано друзей, которые уже сколачивали новый фальшборт из бревен и штопали баллоны.

Плотно поужинав, рыцари принялись по очереди накачивать воздух в камеры, а Риорза взялся за подгонку новой мачты. Крепление кормового весла решили пока не ставить, и к моменту, когда стемнело настолько, что работать стало невозможно — делать оказалось фактически нечего. Мужчины легли прямо на палубе: к этому времени они настолько прониклись доверием к четвероногому члену команды, что могли позволить себе роскошь выспаться без дежурств.

Утром их разбудила довольно-таки ощутимая качка: оказалось, что огромный страж то ли делал зарядку, то ли решил, что рыцари достаточно поспали — во всяком случае, он бодро приплясывал на мелководье, и крупная зыбь взбалтывала катамаран и желудки экипажа.

Лучи восходящего солнца раскрашивали в травянистые тона весьма необычную картину. Впереди под округлившимся парусом шел катамаран, окруженный грубо обработанными бревнами: сзади, игриво подталкивая корму мокрым лбом, плыл Верзила, оставляя за собой расходящийся пенный след — точно самоходная баржа. Странная процессия двигалась по окружности, центром которой был остров, до тех пор, пока Сердце, привязанное цепочками к основанию мачты, вдруг не запульсировало алым светом.

— Есть! — радостно воскликнул Тано. — А теперь вперед, в море!

«Искателя» поставили кормой к земле; нетерпение экипажа было столь велико, что рыцари взялись за весла, помогая парусу.

— Эх, такая жалость — Верзилу не запряжешь! — шутливо вздыхал Роман. — А то мчались бы сейчас с ветерком!

— Это уже ни к чему, брат мой, — заметил Тано, поднимая весло. — Посмотри на Сердце! Поленился, видно, Сай-ши-амат — так близко от берега бросил добычу.

Роман обернулся. Камень полыхал столь жарко, что казалось — катамаран вот-вот загорится. Рыцарь сбросил за борт якорь: канат натянулся, демонстрируя полное отсутствие дна.

— Риорза, друг мой, — позвал землянин, — что нам делать дальше? Фея Эрайна хотела, чтобы мы ныряли?

Вместо ответа кормчий склонился над камнем, распутывая цепочки. Потом он связал их узлом; полученную петлю расправил и обернулся к Верзиле. Тот уже ждал возле борта, разинув устрашающую пасть. Риорза осторожно надел цепи на один огромный зуб; Сердце свисало с челюсти, бросая алые отсветы на мокрую лоснящуюся шкуру.

Верзила тихо заурчал от удовольствия, сомкнул челюсти и беззвучно погрузился в воду. Образовавшийся водоворот закружил катамаран, но рыцари сильными ударами весел выравняли «Искатель». Риорза выразительно показал на мечи и обнажил свой нож.

— Полагаешь, этот горе-колдун мог оставить охрану?

— Вряд ли, брат мой; морская пучина сама по себе надежно сторожит то, что в нее брошено, — ответил за него Тано. — Но кто знает, что может таиться под мирными волнами! Вспомни встречу с криспами.

— Ты снова прав, братец.

Рыцари стояли у бортов, готовые отразить любое нападение, Риорза охранял корму; солнце ослепительно играло на трех обнаженных клинках.

Невдалеке море бешено заклокотало, взметнулся фонтан бурлящей воды; показалась спина Верзилы и грозно размахивающий хвост. Появилась голова — ниже пасти блестело что-то непонятное. Тут же Верзила вновь погрузился, снова вынырнул, опять исчез… Казалось, его тянет ко дну.

— Смотрите, он его достал! Не неужели это Тело такое тяжелое?

— Нет, он борется с кем-то! Риорза, подведи катамаран поближе!..

Зверь снова поднялся на поверхность. Теперь экипаж увидел, что его туловище оплетено поперек не то невероятной толщины щупальцем, не то змеиным телом. Верзила извивался и натужно дышал, но не мог пустить в ход зубы — челюсти его по-прежнему сжимали связку цепочек.

— Ближе, Риорза! Еще ближе! — Роман яростно рвал с плеч тяжелую кольчугу. Улучив момент, он одним прыжком перелетел на спину Верзилы, поскользнулся и едва не рухнул в воду, но неимоверным усилием удержался. Следом за ним перескочил Тано. Высоко подняв меч, маленький рыцарь обеими руками вертикально вонзил его в неизвестного врага.

Под водой словно взорвался вулкан — волны буквально вскипели. Высоко над ними взвилась страшная голова на длинной шее. Густая оранжевая грива казалась языком пламени, чешуя переливалась зеленью и золотом. Пряди гривы, хлестнув Тано по ногам, сбили его с ног; совсем близко ощерились желтые клыки. И тут свистнул тяжелый меч Романа.

Первый удар только перебил гадине хребет; шея перегнулась под прямым углом, и обратным движением меча Роман смахнул голову монстра. Обезглавленное тело забилось в агонии, вздымая пенящиеся волны. Кольцо, сжимавшее Верзилу, ослабло и черное туловище выскользнуло из смертельного захвата. Рыцари, не удержавшись, рухнули в воду, но тут же знакомая лопасть могучего хвоста поочередно переправила обоих на палубу катамарана.

— И выловил он их, как фрикадельки!.. — дурачась, пропел Роман. Рядом отплевывался едва не захлебнувшийся эльмит.

— Эй, приятель! Может, покажешь нам, ради чего мы тут искупались? — крикнул землянин зверю, который, уже позабыв о сражении, безмятежно плавал вокруг катамарана. — Не стесняйся, малыш!

Зверь высунул морду на бревна, отчего «Искатель» чуть было не перевернулся, и открыл пасть, позволяя Риорзе вытащить добычу. Невероятно, но цепи теперь уходили в серебряную скульптуру, изображающую не кого иного, как самого Зверюгу — только в масштабе. Очевидно, Сердце погрузилось в металл, оставив цепочки снаружи.

— Опять волшебство, — констатировал Роман. — Впрочем, каждое сердце должно находиться на своем месте. Закон природы, ничего не попишешь. Ну что, возвращаемся на остров? Наша миссия, как видно, окончена.

Еще издали экипаж катамарана заметил сияние над островом. Оно, как и туман подземелья, играло всеми мыслимыми цветами — сиреневым, апельсиновым, васильковым, даже лиловым. Верзила, взбивая хвостом пену, торжествующе взревел, и рыцари присоединились к этому реву, выкрикивая что-то радостное. Зверь уперся лбом в бревна и катамаран почти полетел над волнами.

Когда до острова осталось совсем немного, рыцари разглядели, что и очертания его изменились: по краю котловины, еще недавно поросшей деревьями, возвышались остроконечные башенки, соединенные ажурными мостиками. Высокие стрельчатые окна отражали солнечные лучи, а балкончики пестрели цветами. Востину, остров был землей женщин-волшебниц. Цветы были повсюду — и вдоль аккуратных аллеек, и вокруг фонтанов, в изобилии бьющих в садах, и на решетках уютных беседок, и просто по склонам горы.

В бухте их уже ждали. Маленькие женщины, закутанные в свои крылышки, точно в пелерины, теснились на пляже. Фея с изумрудом стояла у самой воды. Едва катамаран, подталкиваемый зверем, уткнулся в берег, рыцари спрыгнули на песок и помогли кормчему снять серебряную фигуру. Приличествующим моменту торжественным шагом, держа сокровище за цепочки, трое прошествовали к центру бухты; женщины расступались, пропуская своих спасителей.

На песке уже был приготовлен красивый, тоже украшенный цветами паланкин. Серебряную фигуру поместили в него среди бархатных подушек, и сразу десяток носильщиц взялись за ручки, чтобы унести паланкин во дворец. Тано, Риорза и Роман, повинуясь приглашающему жесту феи с изумрудом, отправились за ними.

Вблизи дворец оказался еще великолепнее. Теперь стало возможно разглядеть тончайшую резьбу, которой был украшен буквально каждый сантиметр стен и дверей, витые столбики лестниц, изогнутые карнизы, цветные стекла окон, изумительная вышивка занавесей. Повсюду сновали зверьки, которых путешественники видели на барельефах — треща крыльями, они сидели на перилах галерей, прыгали на подоконниках или кружили в воздухе, оглашая остров разноголосым посвистыванием.

Эрайна взяла за руку Риорзу и скрылась вместе с ним за одной из дверей, оставив рыцарей дивиться чудесам острова вдвоем.

— Интересно, а что стало с озером? — сказал Роман. — Пойдем, посмотрим?

Рыцарям не пришлось долго искать — озеро не исчезло, только берега его теперь были облицованы розовым мрамором. От широких ворот к воде спускалась та же самая полоса песка, и не успел Роман удивиться, как понял, для кого она была оставлена. В ворота, нетерпеливо взревывая, ввалился Верзила. Он с разбегу рухнул на искрящийся песок и съехал в воду, подняв тучу брызг. В озере он устроил настоящее представление — нырял, подпрыгивал, шлепал лапами по воде, переворачивался кверху брюхом, снова нырял… Из окон дворца, счастливо смеясь, выглядывали женщины и бросали зверю фрукты — общий любимец хватал их на лету, изгибая длинную шею.

— Что ж, братец, эту землю мы осчастливили, — смеясь, заметил Роман. — Теперь фея снимет заклятие молчания с нашего проводника, и можно снова пускаться в путь.

— Скорее бы, — со вздохом сказал Одинокий рыцарь.

— Фея Эрайна обещает отпустить нас, как только мы этого пожелаем, но просит хотя бы сегодня остаться на пир, — раздался сзади бас, и рыцари разом обернулись. Неслышно подошедший Риорза улыбался во весь рот, демонстрируя великолепные зубы.

— Как здорово, Риорза, что ты теперь можешь говорить! — восторженно сказал Роман. — Но пообещала ли фея, что заклятие исчезло навсегда? Можешь ли ты уплыть с острова?

— Да, теперь я могу говорить, когда пожелаю — разумеется, если только снова не вмешается Сай-ши-амат. Полностью заклятие исчезнет только с его смертью — или если он лишится своей колдовской силы.

— Так откуда ты родом, Риорза — или как нам тебя теперь именовать? — задал Тано давно занимавший его вопрос.

— Зовите по-старому, я привык к этому имени. А родом я из-за моря, — нахмурился кормчий. — Но довольно сейчас о том. В плавании у нас будет достаточно времени поговорить об этом… и о многом другом. Пора во дворец, рыцари — нас ждут, не годится быть невежливыми!

 

Глава 15

Разговор по душам

Безбрежное море — а может, океан? — расстилалось вокруг, точно шелковый платок. Неподвижная вода, застывшее небо без единого облачка — и палящее солнце в зените. Посреди бирюзового безмолвия стоял катамаран. Он начинал покачиваться только тогда, когда кто-то из экипажа лениво тянулся за флягой или фруктами. Даже мелкая рыбешка, обычно кружившая возле баллонов и прятавшаяся в их тени, ушла поглубже — от безжалостных лучей. Ничто не нарушало царивший покой. Был полный штиль.

Бесполезный парус растянули над палубой наподобие тента, и экипаж прятался в его обманчивой тени, больше похожей на насмешку, чем на защиту от солнца. Верхний слой моря был очень теплым, и мужчины все время окатывались водой, спасаясь от жары, а иногда и рисковали поплавать — правда, не слишком удаляясь. Остальное время они бездельничали: Роман брался за гитару и пел, Тано подыгрывал ему на тингури или сочинял что-то свое, а Риорза слушал, подтачивая свой и без того бритвенной остроты нож. Иногда он принимался рассказывать истории из своей рыбацкой жизни, избегая, однако, разговоров о более далеком прошлом.

С тех пор, как фея вернула ему дар речи, он принимал участие во всех беседах друзей — но редко начинал разговор сам. Вот и сейчас он разложил на палубе карту и принялся крутить ее, что-то бурча себе под нос. Роман оглянулся через плечо и посмотрел, чем занят кормчий.

— Как думаешь, Риорза, скоро ли кончится этот штиль? — поинтересовался он. — Сколько времени из-за него теряем!

— Кто знает, — пожал плечами кормчий. — Обычно такие затишья долгими не бывают: два-три дня, и снова ветер наполнит паруса. Надеюсь, что завтра мы тронемся с места. Посмотрим, каков будет закат.

Он бережно дотронулся пальцем до рогатой раковины — той, что прежде пугала своей черной окраской. Теперь, после прикосновения феи Эрайны она сияла нежным перламутром.

— Придется мореходам исправлять все карты, — усмехнулся он. — Но, я думаю, они будут делать это с радостью.

— Значит, наши предположения о том, что богиня дождя находится на одном из островов, вполне могут оказаться неверными, — задумчиво заметил Тано. — Хорошо хоть, что Сай-ши-амат со своим смерчем, сам того не подозревая, значительно облегчил нам поиски: мы сократили путь на целую треть. Талисман по-прежнему указывает на закат.

— Пусть теперь локти кусает, — злорадно поддакнул Роман. — Эй, а если и этот штиль — его рук дело? Тогда дело плохо. Отсюда до островов грести и грести. Все равно, что косить траву на лугу, срезая по одной травинке. Конечно, в конце концов трава будет собрана — но только когда?

— Послушай, Риорза, — Тано в упор взглянул на спутника, — не кажется ли тебе, что настала пора поговорить откровенно? Ты знаешь о нас все — мы же о тебе почти ничего. Если не хочешь — можешь не отвечать, принуждать тебя не будем — но тогда нам придется расстаться, как это ни печально, при первом же удобном случае.

Кормчий помрачнел и тяжело вздохнул.

— Вы имеете право задавать такой вопрос, — сказал он. — Что ж, это никому теперь не повредит. Слушайте, друзья мои. Вина за все, что произошло в моей стране, лежит на мне — я должен был раньше заметить зловещие признаки беды. Много лет назад взял я в жены чудесную девушку, и она вскоре родила мне близнецов: мальчика и девочку. К несчастью, меньше чем через год жена тяжело заболела и умерла. Солнце и море свидетели — я любил детей одинаково, не делая различия между сыном и дочерью. Но девочка считала, что к ее брату я отношусь лучше, нежели к ней, и страдала, затаив зависть. Мог ли я предполагать, что Сай-ши-амат узнает об этом и тайно встретится с ней! Он пообещал, что если моя дочь Иалона поможет ему, то он сделает так, чтобы она стала моей любимицей и единственной наследницей, а брат исчезнет из страны. Но коварный колдун обманывал глупую девчонку: он вовсе не собирался выполнять ее просьбу. По его приказу Иалона собрала все нужные для колдовства вещи — шерсть животных из наших стад, щепки от кораблей, листья и цветы из наших садов, камешки дорог, а самое главное — прядь моих волос. Произнеся над ними заклинания, Сай-ши-амат получил власть над страной. Отныне все жители покорны ему — кроме меня. Со мной колдун не смог справиться — и тогда он лишил меня дара речи, да вдобавок похвастался: как он ловко использовал мою неразумную дочь. Иалона, узнав ужасную правду, не вынесла такого позора и бросилась в ущелье, а меня по приказу Сай-ши-амата мои же собственные моряки вывезли далеко в море на корабле и оставили связанного без пищи и воды, без весел, в крохотной лодке. Не знаю, как я выжил — наверно, Дева моря решила пощадить меня, и принесла лодку к поселку сиддингов. Они приняли меня, и я жил вместе с ними, но сердцем всегда был с моим народом, хоть и не мог ничем помочь — где мне тягаться с могущественным колдуном?

— Да, проблема, — потер подбородок Роман. — Но знаешь, у нас на Земле про таких, как он, говорят: молодец против овец, а на молодца — сам овца. Мы с Тано однажды уже щелкнули его по носу, да так, что он долго чихал. Так почему бы не устроить ему еще одно небольшое развлечение, выставив из страны за морем? Как ты на это смотришь, кровный мой братец?

Не отвечая Роману, Тано в упор смотрел на Риорзу, и под его взглядом кормчий виновато опустил голову.

— Я думаю, ты чего-то не договариваешь, друг мой, — с нажимом проговорил маленький рыцарь. — Почему именно твоя дочь сыграла такую роль в судьбе, как ты говоришь, твоего народа? И почему ты все время повторяешь «мой народ», «мои моряки», «моя страна»? Может быть, мы неправильно обращаемся к тебе, и лучше не называть тебя по имени, а преклонять колено и говорить «ваше величество»?

Роман в изумлении раскрыл рот, а Риорза густо покраснел.

— Да, — признался он. — Ты верно угадал, рыцарь. Я правил этой страной. Потому-то предательство моей дочери и принесло такие страшные плоды. Долгие годы я был вождем и носил имя Эситалус. Но теперь оно проклято, и я хотел бы по-прежнему оставаться вашим спутником Риорзой.

— Будь по-вашему, твое величе… э-э… Риорза, друг мой, — сказал Роман. — Если таково твое желание, оставим эту тему. Тогда, может быть, ты не откажешься рассказать нам обо всех тех островах, которые лежат у нас на пути?

Риорза оживился и придвинул карту поближе к рыцарям.

— Смотрите, друзья мои, — начал он. — Сейчас перед нами осталось девять островов, и три из них населены людьми. Рыбаки-сиддинги иногда причаливают к их островам, чтобы запастись пресной водой или едой, если запасы на исходе. Раза два-три в год к островитянам привозят разные товары, обменивая их на местные изделия — циновки, корзины, опахала из перьев, всякие украшения. Поэтому приходящие корабли здесь встречают вполне дружелюбно.

(«Но почему ж аборигены съели Кука?» — некстати вспомнил Роман.)

— К сожалению, — продолжал Риорза, — почти все эти острова окружены подводными скалами и мелями, так что плавать в этих водах нужно с величайшей осторожностью. Но, поскольку Талисман ваш может определить направление поисков, скалы нам не страшны. Достаточно проплыть невдалеке от острова, и мы поймем, двигаться ли дальше или сходить на берег.

— И где же мы сейчас находимся, Риорза? — спросил Тано.

— Примерно вот здесь, — палец обозначил точку, лежащую на половине пути между островом фей и следующей раковиной.

К вечеру надежды путешественников оправдались: сначала на поверхности воды появилась полоса ряби, потом заметались длинные кудри Тано — и экипаж радостно взялся за универсальную палатку-тент-парус. Ткань натянулась, и катамаран тронулся, степенно разглаживая набегающие волны подобно чугунному утюгу.

— Если ветер продержится, к утру мы увидим остров, — сообщил кормчий, слегка подправляя курс новым веслом. — Возле него нет камней, но хищники там водятся.

На рассвете Роман, дежуривший последним, разбудил друзей древним, как само море, кличем: «Земля!» Остров вставал на горизонте, похожий на праздничный пирог — пышная зелень и яркие цветы придавали ему экзотический вид. Подплывая ближе, друзья услышали далекий рев потревоженного зверя и несмолкаемые утренние песни птиц.

— А не поохотиться ли нам? — легкомысленно предложил Роман. — Кто как, а я соскучился по жареному мясу. Неплохо было бы отведать кусочек тигрятины, или что тут бегает. Как, друзья — отпустите меня на промысел?

— Я с тобой, — тут же встрепенулся Тано. — Только как ты собираешься охотиться? На ловчие ямы и капканы у нас нет времени.

— Риорза, какие звери тут самые вкусные?

— Обычно ловят сиангов — это небольшие зверьки, которые едят траву и очень быстро бегают. Но тут еще живут звери, которые сами не прочь поохотиться. Они прячутся на нижних ветвях деревьев и прыгают на спину добычи.

— Хорошо, мы будем осторожны. А что касается сиангов — сейчас мы что-нибудь приспособим. Где-то у меня тут лежала подходящая веревочка… Не мечом же махать!

Роман ловко сделал на одном ее конце скользящую петлю и отмотал нужную длину. Свернув получившийся аркан в кольцо, он повесил его на плечо.

— Ну что, двинулись за бифштексами?

Тано и Роман перелезли через фальшборт и надежно обмотали причальный канат вокруг поваленного дерева.

— Риорза, а ты остаешься?

Кормчий кивнул и, подобрав толстую ветку, присел на песок. Достав нож, он критически осмотрел деревяшку и принялся что-то из нее вырезать. А рыцари уже спешили в лес, и по пляжу за ними тянулась двойная цепочка следов.

 

Глава 16

Пиф-паф, ой-ой-ой!

В отличие от леса на острове фей, здешняя флора представляла из себя просторные рощи. Деревья не мешали друг другу, и большие поляны с сочной травой хорошо прогревались солнечными лучами. Травинки то и дело шевелились: невидимые крохотные существа носились взад и вперед, живя своей таинственной жизнью.

— Смотри, брат мой — из леса вытекает небольшая речка. Наверняка животные приходят к ней на водопой. Давай пойдем вверх по течению — может быть, отыщем место, где они спускаются к воде.

— Хорошая мысль, братец. Вперед!

Чем дальше уходили рыцари, тем гуще становились рощи. Они подступали к самой воде, опуская в нее ветви. Как и на Земле, берега здесь имели разную высоту — с одной стороны был обрыв с торчащими оголенными корнями: во время дождей, когда река поднималась, волны вымывали в почве неглубокие пещерки, — а с другой стороны берег полого спускался к воде, и еле заметная рябь ласково поглаживала песчаные отмели.

Постепенно река становилась уже, ее все чаще перегораживали упавшие деревья, из воды торчали причудливые коряги, а на поверхности стелились ковры желто-бурых водорослей. Слабое течение шевелило мохнатые стебли. Мелкие рыбешки торопливо обкусывали их края и ловили падающие на воду цветочные лепестки и листья, принимая их за насекомых.

И вдруг — Роману захотелось крепко ущипнуть себя, чтобы проверить, не мерещится ли? — рыцари увидели, что дальше берега аккуратно выровнены и облицованы небольшими каменными плитками. Мало того, дно реки также было выложено цветным обработанным камнем.

— Опять к кому-то в гости забрели? — удивился Роман. — Но Риорза был совершенно уверен, что остров необитаем.

— А если он только сейчас необитаем, брат мой? Ведь могло случиться так, что здесь жили раньше. Присмотрись внимательнее.

Теперь Роман и в самом деле заметил то, на что обратил внимание его более зоркий друг. Вблизи кладка уже не казалась новехонькой — кое-где не хватало больших ее частей, затейливые узоры на дне местами зарастали травой, да и ровные некогда края берегов уже обваливались.

— Согласен, братец. Действительно, вид довольно неухоженный. Осмотрим?

— Только осторожно.

Впереди между деревьями что-то нестерпимо засияло. Раздвинув мешающие ветки, рыцари разом остановились. На рекой, соединяя берега, возвышалось причудливое строение — необычной формы, не похожее ни на что, виденное Романом раньше. Казалось, создатели заботились о том, чтобы ни одна стена, ни один угол постройки не походили друг на друга. Землянин заподозрил, что постоянных очертаний вообще не существовало — только изящная арка в основании, сквозь которую текла река, не менялась. Свод ее украшали такие же цветные камни, что и на дне реки.

— Немного похоже на граненую башню, — неуверенно заметил Роман.

— Да, только не видно, где она кончается. Солнечные лучи так беспорядочно отражаются от стен, что невозможно разглядеть детали. И пятна тени мешают. Но все же можно догадаться, что башня не выше деревьев, иначе мы увидели бы ее издали.

— Много мы смотрели наверх, — буркнул Роман скептически. — Лично я высматривал будущее жаркое, а оно бегает внизу.

— Я смотрел, — лаконично сообщил Тано. — И не видел ничего необычного, разве что небольшое марево. Подойдем поближе?

— Конечно.

Когда рыцари подошли так близко, что смогли потрогать стену, загадка сияния разъяснилась. Прищурив глаза, можно было рассмотреть, что башню покрывал слой отполированных полупрозрачных кристаллов. Здесь были и вишневые, и изумрудные тона, но преобладала все же золотистая гамма — от соломенного до темно-оранжевого, у земли переходящая в коричневый. Представьте себе ребенка-великана, который сделал куличик из глины, а потом зачерпнул из маминого ларца горсть драгоценностей и щедро облепил свое изделие. Солнце отражалось от каждой грани, и глаза буквально слепило от тысяч бликов.

— Интересно, а как хозяева попадали внутрь? — спросил Роман.

— Обойдем вокруг и поищем вход. Но ведь может оказаться и так, что дверей вообще не существует, — заметил Тано.

— Это почему?

— Он мог быть вообще не нужен — допустим, это не башня, а что-то вроде памятного знака или символа, и люди приходили не в него, а к нему.

— Дельная мысль. Скажем, раз башня стоит над рекой — значит, она олицетворяет реку, или воду, а то и духа течения. Э-э, нет, братец — смотри, вход все же имеется!

К этому времени друзья обогнули половину башни и добрались до того места, где вода уходила под свод. С обоих берегов по стенам были проложены аккуратные узкие лесенки — только-только пройти одному человеку, — и у самого верха башни они соединялись, образуя балкончик. За его искрящимся парапетом виднелся вход — тоже неправильной формы, словно от сверкающего слоя отковырнули несколько кристаллов — чтобы протиснуться внутрь.

— Заглянем, брат мой?

— Я готов лопнуть от любопытства, а ты спрашиваешь! Конечно, заглянем.

— Только иди как можно осторожнее, ступени могут оказаться скользкими.

— Подумаешь, сделаю громкий «плюх»! Вода теплая.

Рыцари начали подъем. На первых ступеньках они осторожничали, боясь поскользнуться, но вскоре осмелели: здесь полировка была не столь тщательной, и ноги ступали уверенно. Вскоре они уже добрались до балкончика и по очереди проскользнули в башню.

Коридор, ведущий куда-то вниз, оказался спиральным, и пол его сплошь состоял из невысоких ступенек. Боковых ответвлений и дверей не было, и рыцари смело спускались вглубь, не опасаясь запутаться. Фонари здесь не понадобились бы: очевидно, стены были сплошь сложены из кристаллов, и солнце проникало в их толщу, давая достаточно света. Из-за этого все вокруг казалось чуточку призрачным и, если уж откровенно, сказочно-нереальным. То ли под водой идешь, то ли в волшебном тумане…

Коридор окончился совсем уже странно. Снова был балкончик, на этот раз — над шарообразной комнаткой, спуска в нее не наблюдалось, да и не нужен он был, ибо пола, как такового, в комнате не имелось. Вместо него над плещущей водой перекрещивались толстые деревянные балки. Над получившейся решеткой парила искусно сделанная голова — ажурная кристаллическая сетка, поддерживавшая ее над рекой, была почти незаметна. Камень, пошедший на ее изготовление, выбирали цвета загара, поэтому лицо казалось живым. Только огромные глаза из отшлифованных серых кристаллов выглядели слепыми.

— Смотри, брат мой, в этом месте к парапету часто прикасались руки, — и Тано потрогал камень, действительно истертый человеческими пальцами за многие десятилетия.

Казавшаяся монолитной ограда внезапно легко сдвинулась с места и открылась подобно дверце. За ней обнаружилась скрытая до того небольшая площадка с двумя овальными углублениями размером в подошву взрослого человека. Придерживаясь за парапет, Тано поставил ступни ног в эти овалы; под его весом площадка плавно пошла вниз, и Роман бросился на помощь — но, опустившись примерно на локоть, камень снова замер. Зато ожило лицо огромной головы: глаза его засияли, как два мощных зеленых прожектора.

— Сейчас спросит, что нам здесь надо, — шепнул Роман.

Но голова безмолвствовала: какое-то время молчанье хранили и оба непрошенных посетителя.

— А что будет, если ты сойдешь с этой трибуны? — поинтересовался наконец Роман.

Осторожно, готовый в любой момент прыгнуть, Тано поднялся на балкончик. Площадка медленно встала на место; глаза на лице потускнели и погасли. Заинтригованный Роман несколько раз вставал на место эльмита и наблюдал, как серые кристаллы то загораются, то снова обращаются в безжизненный камень.

— Кажется, я догадываюсь, как и для чего это сделано, — сказал наконец Роман. — Под весом посетителя камень двигается и то ли поворачивает систему зеркал, то ли открывает прямой путь солнечным лучам. Те, в свою очередь, освещают эти глаза и голова как бы обращает внимание на человека. Видимо, сюда приходили просить духа о чем-нибудь, или задавать ему вопросы. Ручаюсь, если хорошенько поискать — найдется потайное местечко, в котором прятался служитель, разговаривавший вместо головы.

— Очень похоже на правду, брат мой, — кивнул Тано. — Когда я путешествовал по стране дарр-эль-зангов, лесных людей, я видел очень древний храм с пустотелой огромной статуей. В нее входил жрец-предсказатель и отвечал на вопросы доверчивых людей. Считалось, что в такие моменты устами жреца вещают духи храма, но, мне кажется, предсказания делались в чьих-либо интересах… Может быть, к выгоде правителя, может — и самих храмовых жрецов.

— «Служители культа всегда охмуряли трудящихся», — весело процитировал Роман и сам же засмеялся шутке. — Ну, экскурсия окончена? Давай, братец, возвращаться, а то сианги, не дождавшись нас, разбегутся в разные стороны.

Тот же ступенчатый коридор вывел их наверх. Один-единственный раз друзья остановились перед двумя металлическими зеркалами в человеческий рост, поставленными под углом друг к другу. (Когда рыцари шли здесь впервые, то попросту не обратили на них внимания.) Зеркала были как зеркала, за одним исключением: Роман и Тано стояли перед ними вдвоем, но каждый из них видел отражение только своего друга, но не себя. Роман знал такие штучки: все дело было в положении фокуса двух зеркал.

— Такими выдумками, — пояснил он удивленному эльмиту, — можно напугать легковерного человека: например, сказать, что духи украли его отражение, и чтобы вернуть его, нужно что-нибудь пожертвовать в храм; или соврать, что его заколдовал могучий чародей, и снять злые чары можно, опять-таки заплатив.

— Хитро, но уж очень неприглядно, — поморщился Тано. — Пойдем отсюда, брат мой.

Вскоре друзья с наслаждением вдохнули влажный воздух, напоенный ароматами растений, в изобилии покрывавших берега.

— А вид у этих цветов совсем не дикий, — заметил эльмит. — Скорее, одичавший, что неудивительно. Вокруг храма всегда сажают цветы, и за многие годы семена их разлетелись по всей округе.

— То-то они так буйствуют, — улыбнулся Роман.

Раздвигая прибрежные кусты, рыцари углубились в лес.

— Все это хорошо, — скептически заметил Роман, когда они с Тано отшагали километров пять, — птички, цветочки, мышки всякие… Но где же бегает наш обед? Риорза говорил, что сианги тут гуляют стадами. Покажите мне хотя бы одно завалящее стадо! Даешь шашлык!

— Пожалуйста, — и Тано указал куда-то вправо. Роман прищурился и наконец-то разглядел на фоне листвы забавных зверьков. Ростом около двух локтей, покрытые клочковатой серо-зеленой шерстью, они походили на замшелые парковые фигурки. Четыре массивные ноги несли упитанное тельце, увенчанное очень длинной шеей и плоской головой. Большие мягкие уши, словно пара лопухов, качались над выпуклыми глазами и широким лягушачьим ртом. Сианги бродили под деревьями, обрабатывая поляну не хуже газонокосилки: они привередничали, объедая только самые нежные верхушки.

— Как считаешь, одного нам хватит, или лучше парочку отловить? — шепнул Роман, медленно снимая с плеча аркан. — Ты на аппетит не жалуешься?

— Сначала попробуй поймать хотя бы одного, — тоже шепотом отозвался Тано.

— Если у меня ничего не получится, ты можешь сделать лук. Насколько я помню, стреляешь ты мастерски.

— Откуда ты знаешь? По-моему, я никогда…

— А волшебные пузыри Сай-ши-амата забыл? Ты очень лихо разделался с ними, и именно стрелами… — болтая, Роман расправил широкую петлю и раскручивал ее, готовясь к броску. — Йе-е-эх!..

Аркан, разворачиваясь, взлетел над землей; от вопля Романа стадо на миг застыло, а потом животные стремглав бросились врассыпную. Но не все — один сианг бился, захваченный петлей. Перебирая натянувшуюся веревку, Роман приблизился к зверю и сильно рванул аркан. Сианг с переломленной шеей свалился в траву.

— Ну, как? Правда, я молодец? — Роман обернулся к другу. Тано восхищенно крутил головой.

— Хочешь, и тебя научу?

Резко затрещал низкий подлесок.

— Берегись!..

Рванувшись в сторону, Роман споткнулся о сианга и упал. Тут же тяжелое тело навалилось сверху; сильно запахло влажной шерстью. Острый клык, с которого капала слюна, разодрал щеку Романа от виска до подбородка. Роман зарычал от боли, пытаясь спихнуть хищника, но все, на что у него хватило сил — лишь удержать зубастую пасть на расстоянии. Когти свирепо рвали кольчугу, которую Роман, по счастью, надел, сходя на берег. Но вдруг зверь совсем по-щенячьи взвизгнул, пронзительно взвыл, замер — и рухнул всем весом на землянина.

— Где ты там, брат мой? — донеслось откуда-то сверху. — Ты жив?

— Очень на это надеюсь, — придушенно просипел Роман. — Слушай, у тебя подъемного крана с собой нет?

Туша шевельнулась, двинулась — и скатилась на землю. Маленькая крепкая рука потянула Романа за плечо, помогая перевернуться на бок.

— Здорово оно меня разукрасило, братец? — спросил Роман, чувствуя, как тонкие пальцы Тано ощупывают окровавленное лицо.

— Справлюсь, — коротко ответил рыцарь, сводя края раны и чертя вокруг нее пальцем. — Не мешай…

Процедуру заживления Роман хорошо помнил: два года назад Тано так лечил ему руку, пораненную на поединке в Оазисе Рыцарских Ворот. Когда лечение закончилось, Роман со стоном кое-как сел, поглядывая через плечо на рыжую в серых пятнах тушу хищника. Тано хладнокровно вытирал лезвие кинжала о пушистую шкуру.

— Одним ударом? — с легкой завистью спросил землянин.

— Двумя, — самую чуточку скромничая, ответил рыцарь. — Сначала под лопатку, потом в шею.

— Опять я обязан тебе жизнью, — проворчал Роман, поднимаясь-таки на ноги. — Вот черт, кольчугу попортил… Зубки на память возьмешь?

— Обязательно, — Тано рукоятью кинжала выбил все четыре клыка. — А тебе положены когти с правой передней лапы, ты ведь сражался с ним.

— Сражался… — мрачно заметил Роман, доставая свой клинок. — Вольной борьбой занимался, и не я с ним, а он со мной.

— Это неважно, — заверил его практичный друг. — Главное, что ты имеешь право на когти, так же как я — на клыки. Переплыв море, мы пойдем через населенные земли, где этих зверей, безусловно, знают — такие знаки отличия не будут лишними.

— Убедительно. А как мы понесем на берег мясо? Я что-то не в форме, — Роман потрогал изрядно помятый бок и скривился от боли. — Может, волоком?

— Согласен, — взмахом кинжала Тано отрубил длинный пятнистый хвост и обвязал им будущий обед. — Он не слишком тяжел, я дотащу.

— Ну уж нет, — и Роман тоже взялся за хвост. — Поехали!

Вперед головой туша сианга хорошо скользила по траве; рыцарям почти не приходилось прилагать усилий, чтобы тянуть ее. Время от времени они останавливались передохнуть, и Роман хватал ртом воздух, скрывая от друга режущую боль в ребрах. Через пару часов они добрались до берега, и Роман свистнул, привлекая внимание Риорзы.

Спустя некоторое время на песке пылал костер. Мясо сианга, нанизанное на прутья, шипело над огнем и одуряюще вкусно пахло. Приободрившийся Роман возился с кольчугой, снимая изуродованные кольца и заменяя их запасными. Тано острием кинжала просверливал отверстия в клыках, рассчитывая сделать из них нечто вроде ожерелья, а Риорза, содрав шкуру с принесенного хвоста, тщательно натирал ее изнутри смесью горячего песка и золы.

Поужинав, Роман в изнеможении откинулся на песок.

— Если кто-то скажет, что я могу съесть еще кусочек — не верьте ему, — заявил он. — А что делать с остальным мясом?

— Прокоптим и возьмем с собой. Нужно нарезать его тонкими ломтями.

Пока рыцари пластали остатки, Риорза смастерил над гаснущим костром решетку из веток. На ней разложили мясо, и вождь подбросил на угли охапку свежих листьев. Повалил густой дым.

— Вот так. Теперь оно прокоптится и два-три дня будет пригодно в пищу. Рыцарь Тано, дай мне твой шлем!

Тано, недоумевая, протянул Риорзе просимое. Тот, стряхнув с пятнистого хвоста остатки золы, обвязал шлем получившейся полосой меха.

— Примерь-ка, рыцарь!

Тано надел шлем. Длинный хвост мягко лег на плечо.

— Теперь то, что надо: великий охотник рыцарь Тано, победивший страшного Пятнистого Убийцу. Еще клыки на шею — и все будет так, как полагается у береговых народов. Не смущайся, рыцарь: это нам может пригодиться.

 

Глава 17

Рыбы, камни и туземцы

— Греби, греби, Звездный рыцарь, если не хочешь обрести могилу среди скал!

Тяжело дыша, Риорза ворочал кормовое весло. Тано с толстым шестом наготове стоял на носу катамарана, отталкиваясь от вырастающих прямо по курсу огромных валунов. Роман метался от одного весла к другому, изо всех сил выгребая на чистую воду. Вокруг бушевали и пенились волны. Камни были повсюду; катамаран плыл словно среди внезапно вынырнувшего стада китов. Склизкие от водорослей крутые валуны были не так уж страшны крепкой оболочке баллонов, но водовороты, бешено крутящиеся меж скалами, в любой момент могли заклинить катамаран в щели или попросту перевернуть его, накрыв экипаж. Наконец, стрингеры и палуба имели свой предел прочности — любой толчок или бросок мог стать последним. Расщепленная перекладина, прямой удар острым обломком в баллон — и осложнений не миновать.

Предыдущий остров не доставил экипажу лишних хлопот: небольшой пятачок отмытого добела песка, пустая скорлупа морских рачков, хрустевшая под каблуками, да скудная рощица лиловых тростников в ложбине — там, где среди замшелых камней пробивался родничок. Риорза, высадив рыцарей, не спеша вел катамаран вдоль берега; Тано и Роман прогулочным шагом пересекли неприютный клочок суши, набрав пресной воды, и взошли на борт «Искателя». Сияние янтарной фигурки постепенно становилось ярче, по-прежнему зовя путников вперед.

Следующий остров уже виднелся на горизонте, когда Риорза, действуя веслом и передвигая кили, немного изменил курс.

— Впереди каменная гряда, — предупредил он спутников. — Я не хочу попасть в течение, ведущее прямо на нее.

Дул ровный ветер — как раз такой, какой требовался для паруса. Небольшие пологие волны хлюпали по баллонам под палубой, словно подбадривая.

— Несколько лет назад здесь был обитаемый остров, — рассказывал между тем Риорза. — Но однажды он стал горячим: земля трескалась, из щелей валили пар и дым, мертвая рыба качалась на волнах и слышался далекий гул. Испуганные жители, решив, что на них разгневались духи, в панике перебрались на другой остров. Вскоре они услышали ночью грохот и увидели столб пламени, потом с неба посыпался раскаленный пепел. Так продолжалось четыре дня, а потом остров исчез. Остался крохотный островок, да эта гряда — вершины затонувших скал; остальное поглотило море. Поэтому плавать в здешних водах нужно с осторожностью.

— Вряд ли Сай-ши-амат спрятал богиню дождя здесь, — рассудительно сказал Роман. — Ведь если остатки суши неожиданно погрузятся в воду, он не сможет достать статуэтку! Но такой колдун, как он, не станет зря разбрасываться имуществом — значит, он держит добычу в таком месте, откуда легко может ее извлечь. Я прав?

— Пожалуй, брат мой. Я думаю, если Сай-ши-амату не была бы нужна богиня, он уничтожил бы ее на месте, а не увозил так далеко.

— Эт-то что еще за диво? — прервав разговор, воскликнул Роман, и Тано с Риорзой обернулись.

Со стороны кормы катамаран догоняли громадные рыбы: над поверхностью торчали лазурные спины с высокими плавниками веером, а чуть впереди — угрожающе наклоненные вперед костяные бивни. Рыбы бесстрашно терлись боками и тыкались носами в борта катамарана, и экипаж затаил дыхание: одно неосторожное движение — и баллоны, со свистом теряя воздух, начнут съеживаться.

— Что делать? — зачем-то понизив голос, спросил Тано. Кормчий нервно дернулся.

— Ждать. Может быть, скоро им надоест жара и они уйдут на глубину. Но я впервые вижу такой огромный косяк, обычно они держатся стайками по три-пять штук, не более.

— Опять наш приятель старается? — предположил Роман. — А что, если ранить нескольких? Привлечет ли их кровь собратьев?

— Нет, рыбы всего лишь разъярятся. Видишь, рыцарь, сколько их?

— Н-да. Скверно. А что, собственно, эти носороги затеяли? Они ведь куда-то нас толкают…

— Рыбы гонят катамаран прямо к течению, — одними губами прошептал Риорза. — А я не в силах помешать им. Держитесь, рыцари — буруны уже близко. Спускайте парус!

Беспорядочными толчками голубые рыбы настойчиво направляли «Искатель» в полосу воды, которая отличалась от окружающего моря даже цветом. Еще несколько рывков — и баллоны, подхваченные мощной струей, понесло в сторону грозно торчащих из волн каменных клыков. А проклятые рыбы, сделав свое дело, мгновенно исчезли.

— Правым греби, правым! Хорошо, теперь левым! Да левым же!..

Как им удалось вырваться из дьявольской ловушки, друзья так и не поняли. Только оставив далеко за кормой каменную терку, они опомнились и бросили весла.

— Чистая работа, — заметил Роман, охлаждая пылающие щеки забортной водой. — А мы с вами отменная команда, друзья мои. Если бы не ты, Риорза — кормить бы нам сегодня рыб на дне.

— Из вас получатся неплохие мореходы, рыцари, — ответил кормчий любезностью на любезность. — Я охотно бы взял вас гребцами на свой корабль.

— Ну, спасибо, — фыркнул землянин. — Если нам понадобится работа, мы с кровным братцем будем знать, где ее искать.

— Благодарю, вождь, за добрые слова, — вступил в разговор Тано, — но все сделал ты; мы лишь следовали твоим указаниям.

— Довольно об этом. Ставьте парус. Мы идем к следующему острову.

Посвежевший ветер домчал катамаран до берега в сумерки. Тано привычно достал фигурку и поразился: Талисман сиял ярче обычного, и нижняя часть статуэтки была заметно теплой.

— Что бы это могло означать, друзья? — окликнул он спутников.

— Я бы сказал, рыцарь, что Талисман подает нам знак — но понять его трудно. Может, Сай-ши-амат останавливался здесь, увозя богиню? А возможно, тут есть ее храм.

— Ты же бывал в этих краях, Риорза — неужели не знаешь ничего определенного?

— Островитяне неохотно говорят о своих святынях. Он помогают проплывающим рыбакам и торговцам, но чужих внутрь острова допускают редко. Впрочем, я слышал, что в лагуне есть очень старый храм.

— Коллеги, к нам визитеры, — сообщил наблюдавший за прибрежной рощицей Роман.

Действительно, среди ветвей трепетали слабые огоньки. Но люди не показывались — очевидно, их страшили неизвестные, приплывшие на невиданном судне.

— Я поговорю с ними. Они должны помнить меня, — Риорза, не таясь, вышел на середину каменистого пляжа, поднял руки ладонями вперед и что-то крикнул. Из кустов ответили; Риорза разразился длинной фразой, поочередно указывая на море, катамаран, себя и рыцарей. За кустами послышались сразу несколько споривших голосов, потом зашелестела листва и редкая цепочка островитян вышла на берег.

— Не берите оружия, — не оборачиваясь, сказал кормчий спутникам. — Идите сюда, только спешить не следует.

Роман оглянулся на эльмита, и тот примиряюще развел руками:

— Здесь он командует, брат мой.

Рыцари опустили мечи на палубу и двинулись к спутнику. Навстречу им вышел высокий, очень смуглый мужчина. Ростом он был под стать Роману; длинные черные волосы его спадали на плечи из-под замысловатого головного убора из цветов и нитей бус. С плеч до колен свисала ткань, таинственно переливающаяся в сумеречном свете подобно павлиньему хвосту; присмотревшись, Роман сообразил, что это действительно птичьи перья. Так же были одеты и остальные островитяне.

Смуглый мужчина вплотную приблизился к Риорзе и обнял его за плечи; кормчий ответил тем же. Разговор их, состоявший из обмена короткими репликами, был непонятен рыцарям, поэтому Риорза наконец обернулся и сообщил:

— Это вождь острова, Тагари Иасара, что значит: «Пощадивший Врага». В деревне сегодня праздник: пять девушек выбирают мужей. Нам разрешают присутствовать. Советую принарядиться, рыцари. Ваши ожерелья из когтей и зубов придутся как нельзя более кстати. Можете взять ножи — они понадобятся на пиру.

— А прихорашиваться-то зачем? — ворчал Роман для порядка. — Что, если мы понравимся барышням больше их кавалеров? Жениться заставят?

 

Глава 18

С корабля на бал

Идя рядом с островитянами, Роман не переставал удивляться мастерству, с которым была изготовлена их одежда, а еще больше его занимали светильники. Они представляли собой витые раковины, в которых лежали толстые рыбки. Изо рта каждой торчал фитиль; на конце его плясал язычок огня. Не имея возможности поговорить, Роман тронул шедшего рядом за плечо и, показав на фитилек, изобразил на лице вопрос. Тот понял, нагнулся и сорвал какое-то ползучее растение. Стебель его покрывали пушистые белые ворсинки. Оторвав часть стебля, островитянин сунул его в пламя, и огонь, получивший новую пищу, разгорелся с удвоенной силой.

— Интересно, а рыбка зачем? — пробормотал землянин.

— Она очень жирная, — ответил услышавший вопрос Риорза, — с ней фитиль горит дольше. Сиддинги когда-то тоже пользовались такими светильниками, пока не научились делать масляные.

— А почему тут девушки выбирают будущих мужей, а не наоборот? — полюбопытствовал Тано. — У эльмитов это делают мужчины, хотя и заручаются предварительно согласием будущей жены.

— Так повелось на островах. Мужчины уходят в море и не всегда возвращаются. Чтобы продолжить род, женщины выходят замуж за самых сильных и умелых, которые справятся и с бурей, и с морскими хищниками. Впрочем, — Риорза усмехнулся, — и здесь, конечно, жених с невестой договариваются заранее, но внешне обычаи соблюдаются неукоснительно. А вот наконец и поселок!

Рыцари замедлили шаг, любуясь открывшимся видом.

Остров имел форму кольца, и деревня располагалась по внутреннему его краю, у лагуны. Посреди водной глади темнел островок. Разглядеть его получше не удалось — уже стемнело. Лагуна казалась морем разноцветных огней. Присмотревшись, рыцари поняли, что на волнах колыхались сотни маленьких лодочек из скорлупы крупных орехов. В каждой весело дрожал огонек. Видимо, в лодочках была и краска — в воде отражались зеленые, оранжевые, синие и даже розовые огни.

На берегу лагуны горели огромные костры. Домики островитян утопали в цветах — сначала рыцари решили, что их так украсили в честь торжества, но потом стало ясно, что стены и крыши увиты живыми цветущими лианами.

Неожиданных гостей привели на площадь, где полыхал самый большой костер. На помосте, тоже сплошь покрытом цветами, сидели героини праздника — пять смуглых девушек. Одежды их были намного скромнее, чем у подруг: простые белые накидки, ожерелья из раковин и по одному браслету на запястьи. Всем своим видом девушки давали понять, что в отличие от сородичей они сегодня заняты серьезным делом.

Гостей радушно проводили к циновкам, на которых уже восседали несколько человек. Риорза, стараясь перекричать грохот деревянных трещоток и свист тростниковых дудочек, объяснил, что в центре сидит главный колдун острова, Зан-га-ар, а вокруг расположились два младших колдуна — его помощники и ученики, Старшая Мать острова — жена вождя Тагари, мастер-лодочник со своей средней дочерью, которая ткет лучшие паруса, и молодой кузнец, недавно прибывший на остров — его пришлось очень долго упрашивать, поскольку в деревне никогда не было своего кузнеца. В прошлом году его выбрала одна из дочерей вождя, и теперь кузнец, конечно же, останется здесь.

— Откуда ты все это знаешь? — поразился Роман.

— Сюда часто заходят наши корабли; мы все друг друга знаем, и новости разлетаются быстро.

Выбор мужей оказался несложным и веселым ритуалом. Мужчины стреляли из луков в цель, метали копья, боролись, танцевали, приносили шкуры зверей и плавники больших рыб, пойманных ими, и раскладывали добычу перед помостом невест. А те сидели невозмутимые и серьезные, изредка что-то шепча друг другу, словно обсуждая достоинства того или иного жениха. И только почти перед рассветом, когда все от мала до велика плясали вокруг огня, от общей сумятицы отделились пять пар: девушки сделали выбор. Рука об руку молодожены встали перед Старшей Матерью, вождем и колдуном Зан-га-аром. Разом стихла музыка; на площади, гудевшей от топота десятков ног, стало так тихо, что слышался треск горящих поленьев. Колдун, вождь и его жена бросили что-то в костер; взметнувшийся вихрь голубых и алых искр осыпал счастливые пары.

— Духи острова благословили вас! — провозгласил Зан-га-ар. — Идите в свои новые дома, люди. Да не погаснет огонь в ваших очагах, да будут лодки у мужчин крепкими, а дети в доме — здоровыми. Идите, люди!

С песнями жители провожали молодоженов в хижины, построенные на окраине поселка. Девушки бережно несли факелы, зажженные от большого костра, чтобы растопить очаги благословленным огнем.

Веселье длились до тех пор, пока солнечные лучи не заглянули в теплую воду лагуны. В зелени защебетали птицы, а деревня погрузилась в сон. Только на площади по-прежнему сидела та же самая компания: вождь с супругой, колдун с помощниками, лодочник, кузнец и три искателя приключений.

Медленно текла беседа — обычаи требовали сначала рассказать и расспросить о знакомых, о происшествиях, о чем-то малозначительном, и лишь затем узнать, с чем пожаловали гости. Сначала рыцари не вмешивались в разговор, но когда среди прочего проскользнуло имя Сай-ши-амата, Тано вполголоса заметил:

— Риорза, не пора ли нам поговорить о деле?

— Да, самое время, — ответил кормчий.

— Тогда объясни им цель нашего странствия, а главное — передай, что Талисман указывает на их остров. Впрочем, ты и сам знаешь, что сказать.

Риорза заговорил, обращаясь в основном к Зан-га-ару. Рыцари следили за лицом колдуна: сначала оно было бесстрастным, точно деревянная маска, потом в глазах заметалось беспокойство, быстро переросшее в панический страх. Зан-га-ар перебил Риорзу, повелительно протянув руку к рыцарям.

— Он просит показать Талисман, — пояснил Риорза.

Поколебавшись, Тано снял с шеи шнурок и вручил его колдуну. Тот осторожно, словно держал смертельно опасную змею, покачал фигурку и тяжело поднялся на ноги. Ученики тут же подхватили его под локти. Зан-га-ар что-то сказал, вождь Тагари кивнул и тоже встал.

— Мы должны следовать за ним, — перевел кормчий, — всюду, кроме старого храма.

Плавая по лагуне, островитяне не пользовались лодками: в спокойной воде они прекрасно обходились скрепленными между собой парами бревен. Несколько десятков таких примитивных приспособлений сохли на берегу; ими и воспользовались колдун с сопровождающими. С Зан-га-аром разместился один ученик, второй сел позади Тано, Роман с Риорзой на своей паре держались возле бревен, на которых устроились вождь и Старшая Мать. Медленно бревна плыли к острову, направляемые гребками коротких дощечек. Колдун непрерывно что-то бормотал, поминутно сыпал в воду порошки и листья, и с тревогой смотрел на приближающуюся скалу.

Вблизи стало видно, что казавшиеся неприступными камни обработаны человеческими руками. Чуть ниже уровны воды титаническими усилиями были вырублены причальные площадки и даже каменные кольца, к которым привязали бревна. Обойдя скалу следом за Зан-га-аром по скрытому под водой карнизу, рыцари увидели вход и лестницу, ведущую внутрь и вверх. Зан-га-ар остановился и сделал запрещающий жест, сопроводив его недвусмысленной тирадой.

— Дальше они пойдут втроем, — пояснил Риорза. — Алтарь древнего храма, кроме них, видеть не дозволено никому.

Фигуры исчезли во мраке. Внимательно осматривавший скалу Роман предположил, что внутри, скорее всего, хватает света — среди камней виднелись углубления, вполне подходящие для того, чтобы оказаться окнами. Вождь и его жена заметно нервничали — обменявшись с ними несколькими словами, кормчий сказал, что в старый храм давно никто не ходит, только иногда Зан-га-ар с учениками оставляют здесь подношения духам острова и различные магические предметы, чтобы усилить их действие. Но зимой — тут рыцари насторожились, — на острове творилось что-то неладное: скала светилась зеленым светом, вода бурлила, земля вздрагивала, и над водой скользили неясные жуткие тени. После этого в храм не входил даже сам Зан-га-ар.

С лестницы, шатаясь, спустился один из учеников колдуна: он поманил Тано и знаками показал, что им надо поменяться одеждой, а затем рыцарю следует подняться в храм. Когда Тано забирал его накидку, то заметил, что руки островитянина покрыты сильными свежими ожогами.

Ступени храмовой лестницы оказались неожиданно удобными; как и предполагал Роман, сквозь пробитые отверстия дневной свет рассеивал темноту. Чем выше поднимался Тано, тем громче слышался голос Зан-га-ара, нараспев произносившего заклинания. Еще несколько шагов — и последняя ступень привела на площадку, ярко освещенную полуденным солнцем. Лучи проникали через широкое отверстие в своде, попадая прямо на круглый алтарь посреди помещения. Обычно на таком алтаре стоит изображение местного божества-покровителя — но этот камень был пуст; его покрывал толстый слой пыли, и лишь в центре пыль отсутствовала. Казалось, то неизвестное, что здесь находилось, сбросили на пол, причем крайне неаккуратно: от центра алтаря до его края пыль была смазана неровной полосой.

Колдун, ощутив присутствие постороннего, замолчал и обернулся к рыцарю; лицо его было искажено страхом. Талисман излучал не только свет, но и жар; то же горячее свечение исходило из угла. Присмотревшись, Тано с удивлением узнал в сияющем предмете часть зеленоватой статуэтки: босую ножку от щиколотки до пальцев. Колдун сделал обеими руками несколько знаков: рыцарь понял, что Зан-га-ар просит его поскорее вынести из храма эту чуждую и опасную вещь.

Тано потянулся взять осколок, но стремительно отдернул ладонь: его опалило даже на расстоянии. Рыцарь вспомнил обожженные руки ученика и призадумался. Пустить в ход боевые перчатки? Бесполезно, металл тут же раскалится. Кузнечные щипцы? Результат окажется тот же. Тано наморщил лоб: что-то неуловимое всплывало в памяти… что-то, связанное с поисками, Светлым Магом. И тут его осенило. Сунув руку за пояс, он извлек продолговатую шкатулку, которую дал ему на прощанье добрый чародей, уверяя, что она обязательно пригодится. Подняв крышку, Тано поразился: осколок подходил к ней, словно по заказу. Подцепив каменную ножку краем раскрытой шкатулки, эльмит захлопнул крышку и облегченно вздохнул. Колдун осыпал алтарь своими загадочными порошками и попытался мимикой и жестами объяснить, откуда в храме взялся этот страшный осколок. Плавно водя руками, он показал, что целую статуэтку, скорее всего, опускали через отверстие в своде, но второпях уронили; часть откололась и скатилась с алтаря. А вот почему на камне не было других обломков или всей статуэтки, Тано не понял и решил отложить разгадку до возвращения.

Процессия покидала храм. Рыцарь, оберегая ношу, спускался первым, за ним шел ученик, подавая Зан-га-ару нужные снадобья, а колдун, судя по его заклинаниям и пыхтенью, старался вовсю: то ли умолял о прощении охраняющего духа, то ли совершал обряд очищения, то ли просто благодарил за избавление от непонятной вещицы. От своих порошков колдун чихал, по щекам его стекали слезы и пот, но он упорно продолжил творить обряд. Через каждый десяток ступеней Зан-га-ар колол свою руку толстой иглой и выдавливал на пол каплю крови.

Покидая затопленный причал, Тано и Риорза поменялись местами: ученик с обожженными руками не мог грести, а рыцарь не выпускал чуть теплую на ощупь шкатулку. Лагуну пересекли в тишине — только Тано шепотом коротко рассказал Роману о виденном. Лишь на берегу рыцари попросили кормчего выяснить у Зан-га-ара, не могла ли богиня дождя все же находиться сейчас на острове — например, где-то в расщелине. Колдун принял высокомерный вид; выслушав его объяснения, Риорза передал друзьям, что раскололась статуэтка отнюдь не случайно. Древним богам, обитавшим в храме, не понравилось вторжение Сай-ши-амата, да еще с изображением чужой богини. В пылу борьбы фигуру уронили; посрамленный Сай-ши-амат с позором отступил, унося ноги и поврежденную статуэтку. Куда он направился далее, Зан-га-ару неведомо, и знать он о том не желает, хотя по некоторым приметам путь презренного вора лежал в те края, где солнце шипит, опускаясь в прохладные морские воды. Но остаться на острове богиня не могла никак: духи не потерпели бы такого оскорбления.

— Спроси-ка этого краснобая, Риорза, есть ли на оставшихся островах подобные места — заколдованные пещеры, развалины древних поселений или храмы вроде здешнего! — попросил Роман.

Слушая вопросы кормчего, колдун отрицательно качал головой, что перевода не требовало; Тагари и Старшая Мать явно соглашались с ним.

— Что ж, — подытожил Тано, — этот осколок — ощутимое доказательство правильности избранного пути. Когда отправляемся дальше, друзья мои?

— Да хоть немедленно, — тут же отозвался Роман. — Здесь нам искать уже нечего. Эльмитио по-прежнему заливают дожди, и от моего отпуска осталось чуть больше половины. Пора форсировать события!

 

Глава 19

Корабль, да не деревянный

Оставшиеся острова промелькнули, точно обрывки сна — когда будильник трещит, как оглашенный, и кто-то безжалостно трясет за плечо, а вы срочно пытаетесь досмотреть то, что вам снилось перед грубым вторжением в утренние грезы. Проще говоря, не произошло ничего такого, что стоило бы запоминать. Плыли; шевелили тремя веслами, на все лады честя стихший некстати ветер; ходили кругами вокруг островков, словно кот вокруг миски со сметаной — каждый раз убеждаясь, что и эта миска пуста. И наконец, когда острова кончились и впереди в одном дневном переходе замаячил желанный берег, на который столь упорно указывал Талисман, обстановка полностью определилась.

— Друг мой, Риорза, — воззвал землянин, нежно поглаживая приготовленную кольчугу, — есть ли на знакомом тебе берегу тайники, лесные чащи, пещеры или еще что-нибудь в этом роде? Не хотелось бы изображать вьючных быков и волочить на себе катамаран. Предпочтительнее его припрятать, закопать или где-либо подвесить до нашего возвращения, ты согласен?

— Берега моей страны изрезаны бухтами и заливами. Есть там и то, о чем ты спрашиваешь. Мыслю я, что знаю подходящее место — несколько скал в море, недалеко от мыса. Скалы эти называют Кораблем, ибо издали они похожи на паруса, надутые ветром. Но мало кто ведает, что внутри них есть подводные гроты. Один из них кажется мне весьма подходящим. А спрятав там катамаран, мы без всякого труда доберемся до берега.

Предложение было принято, и кормчий слегка изменил курс, ориентируясь на известные ему приметы. «Искатель» двинулся вдоль берега вправо, и незадолго до захода солнца Роман, дежуривший на носу, поднял тревогу:

— Прямо по курсу судно!

— Ошибаешься ты, Звездный рыцарь, — лукаво улыбнулся Риорза, — ибо это и есть те скалы, о которых мы недавно говорили.

Роман прищурил глаза. Если бы не некоторая неправильность очертаний, то приближающуюся каменную громаду вполне можно было принять за корабль, идущий в море на всех парусах. Прибой у подножия создавал иллюзию пенных бурунов, расходящихся от бортов. Не хватало только моряков, снующих по вантам, да капитана на палубе.

Риорза круто развернул катамаран, правя к скалам с их подветренной стороны.

— Среди камней есть потайная бухта, — зявил он, — но путь туда извилист и неудобен. Надобно отталкиваться руками или баграми от скал, ведя лодку вглубь.

Роман и Тано дружно натянули боевые перчатки и встали по обе стороны носовой части, покрепче упершись ногами в палубу.

— А глубоко здесь, Риорза? — осведомился на всякий случай землянин, шаря взглядом по изъеденным прибоем стенам.

— Если прыгать с вершины самого большого камня, то и тогда не удается достать дно. Только с тяжелым грузом ловцы раковин могут достичь его, но наверх их вытягивают на веревках, потому что сил выбраться с такой глубины хватает не многим. Однако приготовьтесь, рыцари: впереди проход в бухту, и вам надлежит быть внимательными.

Началась тяжелая работа: выбрать удобный выступ, вцепиться в него обеими руками, упереться ногами и подтянуть катамаран; от следующего камня изо всех сил оттолкнуться, стараясь в то же время не загнать один или оба сразу баллона в расщелину. Риорза предупреждающе покрикивал. Ловко действуя кормовым веслом, он направлял неповоротливый «Искатель» в еле заметный проход. Казалось, скалам не будет конца — так велик был вблизи могучий каменный Корабль. Но неожиданно все закончилось: баллоны заскрипели по плоской плите, наклонно уходившей в воду. На небольшом берегу валялись кучи плавника, занесенного сюда ветром и течением.

— Я полагаю, Риорза, выбираться отсюда мы будем утром — ведь до темноты нам не управиться.

— Да, Звездный рыцарь, ибо подводный вход мы можем отыскать лишь при дневном свете.

Пока кормчий разводил костер, Роман и уже набравшийся опыта Тано разбирали и упаковывали катамаран.

— Эх, бедняга ты моя звонкая, — приговаривал землянин, похлопывая гулкий сверток с гитарой. — Ведь заскучаешь в одиночестве! Ну, да мы уж постараемся обернуться побыстрее… Братец, как ты полагаешь: не стоит купать оружие в морской воде? Надо бы плотик соорудить — для всяких нужных мелочей.

— Скажи тогда Риорзе, чтобы он оставил несколько досок покрупнее.

Роман отправился к кормчему и изложил тому свою идею. Тот кивнул, соглашаясь.

— Я уже отыскал кое-что, Звездный рыцарь, чтобы переправить вещи на берег в целости. Вот, изволь посмотреть, — и он указал на стоящий невдалеке почти целый бочонок, — нужно только законопатить одну щель, и тогда он преотлично нам послужит.

На рассвете Риорза, не особенно церемонясь, растолкал рыцарей.

— Рыбаки скоро выйдут в море, — сказал он. — Мы должны быть готовы к тому времени, когда они скроются вдали, чтобы незамеченными выбраться на берег. Звездный рыцарь, не соблаговолишь ли ты помочь мне добраться до подводного грота?

Кормчий сбросил лишнюю одежду, и Роман последовал его примеру. Прихватив чехлы с катамараном и поеживаясь от утренней прохлады, пловцы вошли в воду. Голые ступни скользили на покрытой тиной плите.

— Я нырну первым, — сказал Риорза. — Отверстие, ведущее в грот, находится правее плиты на глубине в три человеческих роста. Надобно плыть вперед, постепенно поднимаясь наверх, и скоро можно будет дышать. Хоть там и сумерки, но все видно. Я подожду тебя там, рыцарь.

«Наверно, гниющие водоросли фосфоресцируют», — подумал Роман, делая несколько глубоких вдохов и выдохов, как заправский ныряльщик. Он свободно мог продержаться под водой не менее четырех-пяти минут — времени должно было хватить. Риорза с первым свертком уже ушел под воду. Выждав пару минут и набрав воздуха в последний раз, Роман последовал за ним.

Под водой было достаточно светло, чтобы разглядеть уходящие вглубь отвесные стены, густо поросшие бахромой водорослей. От движений Романа они плавно колыхались, напоминая поле под ветром. Ниже, ниже — и вот наконец темное пятно, полускрытое бурыми стеблями. Роман, не колеблясь, оттолкнулся от края входа и ринулся внутрь, обдирая руки и плечи о камни. Царапины сразу защипало; Роман стал двигаться осторожнее. Как и предупреждал кормчий, свод туннеля поднимался, и не прошло даже минуты, когда голова Романа внезапно вынырнула из воды, и он со всхлипом втянул глоток воздуха. Протерев глаза, он с удивлением обнаружил, что здесь действительно светло: рассветный луч проникал сквозь отверстие в скале.

— Плыви сюда, рыцарь! — окликнул его Риорза, уже выбравшийся на широкий каменный карниз.

Роман, плюясь, как морж, несколькими гребками добрался до берега и с усилием выбросил на него второй сверток. Кормчий перетащил оба чехла в наиболее темный угол, а Роман выполз на сушу и принялся озираться.

Изнутри грот был тем же, чем и снаружи — причудливой игрой природы, скалой, в которой то ли море, то ли первобытные силы земли выгрызли полость. Но красив скрытый от людских глаз грот был необычайно. Темно-серый гранит, составлявший основную массу камня, испещряли цветные прожилки — молочно-белые, розовые и зеленые. Несколько впадин казались шкатулками подземной царицы — то были гнезда кристаллов, блиставших подобно драгоценным камням. Роман мог бы не один час провести здесь, любуясь невиданной красотой, но Риорза торопил: предстояло сплавать за остальными вещами. На этот раз с ними нырнул и Тано — рассказ кровного брата о прекрасном гроте раздразнил его любопытство. Роман захватил с собой фонарики, и экипаж вволю насладился игрой кристаллов в снопах электрического света.

Выбравшись обратно, ныряльщики немного передохнули перед долгим заплывом и снова спустились в воду, толкая перед собой бочонок с одеждой, оружием и дорожными припасами. Коридор среди скал они преодолели значительно быстрее, нежели с катамараном; а выплыв за пределы Корабля, они не торопясь, но и не мешкая, двинулись к безлюдному берегу.

 

Глава 20

Нельзя сказать, что посуху — спокойнее

— Теперь мы полностью переходим под твою команду, — заявил Роман Риорзе, облачаясь в сухую одежду и звеня кольчугой. — Ты здесь, вождь, так сказать, у себя дома. Или, может быть, ты пожелаешь остаться в родных местах? Тогда мы потихонечку как-нибудь и сами…

— Нет, рыцари, — Риорза застегнул пояс и приладил на боку ножны. — Пока моя земля и мой народ находится под властью негодяя Сай-ши-амата, негоже мне здесь находиться, прячась даже от малого ребенка. Заклятия, наложенные на людей, заставят любого убить меня, не раздумывая — а я не смогу даже защититься: рука с оружием не поднимется на неповинного.

— Да, незавидное положеньице. Следовательно, вождь Риорза, путь у тебя один: с нами вместе на врага. Глядишь, подвернется случай разрушить его поганое чародейство. Слушай, а карты местности у тебя, случайно, не найдется, вроде той, что нам дали сиддинги?

— Страна у нас невелика, и я могу указать вам любую тропинку в ней. Ни к чему здесь карты, рыцари, каждый житель хорошо знает окрестности своей деревни или города, и при нужде легко доберется куда надобно. А в более дальние дороги отправляются с караванами. Однако я расскажу вам обо всем, что вы пожелаете узнать, как только уйдем мы далее от берега. Скоро леса начнутся — хоть и не столь густые, как на Острове фей, но скрыться в них можно свободно.

Торопливо разобрав вещи и оружие, компания покинула берег, бросив напоследок прощальный взгляд на каменный Корабль, все так же стремившийся уйти на морские просторы. Риорза заблаговременно предупреждал о близости деревни или Приюта путников возле караванного пути, и друзья благополучно добрались до лесной опушки, никого не встретив. Тут они присели передохнуть, и Тано напомнил Риорзе его обещание рассказать о землях, по которым им придется шагать.

— Самая широкая часть — берег моря, на который мы приплыли. Два горных хребта, начинаясь от моря, постепенно сходятся вдали. Меж ними лежит обитаемая долина. Там, где хребты смыкаются, через перевал проходит караванный путь — единственный, связывающий нас с соседями.

Риорза замолчал, задумчиво разглядывая еще голубеющую вдали полоску моря. Роман, которому полученная информация казалась далеко не полной, тронул его за плечо.

— Друг мой, попробуй встать на место Сай-ши-амата — куда бы ты спрятал украденную…

Риорза не дал ему договорить — вскочил и сжал кулаки.

— Я не позволю оскорблять себя, рыцарь! Чтобы я, вождь, равнял себя с обманщиком гнусным и вором?!

— Да успокойся ты, я и не думал обижать тебя, — не трогаясь с места, возразил землянин. — И с мерзким колдуном не сравниваю. Остынь, и подумай: кто, кроме тебя, знает все укромные уголки страны? Не мог же Сай-ши-амат демонстративно вывесить статуэтку на воротах столицы, верно? А вот какие-нибудь старые храмы, заброшенные деревни, или укрытия в горах вполне годятся. И, между прочим, то, чем он держит в повиновении твой народ, тоже может быть там. Ведь проще охранять один тайник, чем два или три. Так что подумай спокойно и забудь обиды.

— Прости меня, Звездный рыцарь, — Риорза сел и смущенно опустил глаза. — Горечь потерь ослепила меня.

— Ладно-ладно, забудем. Так ты все-таки поразмысли, хорошо?

— Что ж, — Риорза покусал губы в раздумьи, — мыслю я, что если от людей что-то прячут, то не станут располагать это в городах и поселках. Но и просто так, без надзора, под кустом либо горой не закопают. Слишком уж ценны украденные вещи, с помощью которых Сай-ши-амат сумел зажать две страны в своем кулаке. Но где колдун нашел такое место — мне не под силу догадаться. Вот если подойдем близко, тогда…

— Найдем, будь уверен. Сами не догадаемся — Талисман доведет до места. Вспомни, как мы нашли осколок! И тут не промахнемся.

После короткой передышки путники двинулись дальше. Деревья вскоре расступились, выпуская их на равнину — то были еще не леса, а лишь перелески; настоящие чащобы ждали впереди.

— А это что, вождь? — остановился Тано. — Для деревни слишком мало домов.

— Выселки какие-нибудь, — глубокомысленно заявил Роман. — Послушай, Риорза, замаскировать бы как-то твое величество! Не ровен час, опознают соплеменники — и пойдет травля с собачками под звуки охотничьего рога. А нам это сейчас совершенно без надобности.

— Странный вид у поселения, — нахмурился Риорза, не среагировав на реплику. — Похоже на приграничную крепость. Но зачем она здесь? Мой народ такого не строил.

Деревянные постройки впереди и впрямь походили на оборонительные сооружения тех времен, когда еще не использовали камень. Высокая бревенчатая башня, возвышавшаяся в центре, имела наверху под крышей дозорную площадку — можно было различить две человеческие фигурки, расхаживающие по кругу. Вокруг башни теснились дома — путники видели только их крыши; остальное скрывала мощная стена из отесанных, вертикально врытых бревен.

— А где же ворота? — изумился Тано.

— Думаю, они расположены со стороны степи, — объяснил вождь. — Если я не ошибаюсь, то вон там, справа, обработанное поле, а значит, и выход за ограду должен находиться там же.

— Все это очень напоминает сторожевой пост, — сказал Роман. — Раз эта дорога ведет к перевалу и к тайнику, то любой мало-мальски осторожный колдун просто обязан был устроить здесь нечто такое… — он неопределенно пощелкал пальцами. — Нечто наблюдающее. Вроде сторожевых гнезд в горах у Мрачного ярла.

— Как бы то ни было, брат мой, нам придется выйти на открытое место. Если обходить крепость, прячась за деревьями, то мы потеряем очень много времени. Да и сомневаюсь я, что мы вышли к единственному здесь сторожевому посту. Наверняка они были построены с таким расчетом, чтобы и птица не пролетела незамеченной. Не одни, так другие увидят и поднимут тревогу.

— Ох, как пригодились бы нам сейчас прячущие пояса, — вздохнул Звездный. — И почему нас не снабдили в дорогу волшебным снаряжением?

Одинокий рыцарь пожал плечами.

— Наверное, у Совета были на то свои причины, — безразлично сказал он. — В конце концов, нам дали Талисман; неужели этого недостаточно?

— Да это я так, — примирительно заметил Роман. — Мысли вслух, и не более. Но хотя бы дождаться ночи мы можем?

— Конечно, — кивнул Риорза. — В темноте мы постараемся проскользнуть незаметно и успеем дойти до леса. Отдохните сейчас, рыцари, а я хотел бы присмотреться к этой крепости поближе.

С этими словами вождь неслышно шагнул в сторону и почти тут же пропал из виду, только потревоженные ветки качнулись, закрывая спину уходящего. Рыцари расположились на траве и предались приятному после долгого перехода занятию: праздному ничегонеделанью.

Вождь вернулся в сумерках; лицо его посерело и осунулось от усталости, под глазами легли темные круги.

— Непонятно, — говорил он друзьям, жадно глотая горячий чай. — Ведут себя жители не по-деревенски: сейчас самая пора очищать посевы от сорняков, а в поле никто не вышел. Я нарочно посмотрел: трава мне по пояс, полезные ростки еле пробиваются. Почему Мастер поселка не обращает на это внимания? И водяной путь, который направляет ручьи для полива посевов, давно не чищен — русло забито ветками, сором, листьями… Что люди будут есть в сезон дождей? Можно подумать, что дома покинуты и поле заброшено. Но я своими глазами видел людей!

— Погоди, Риорза, — Роман даже поднялся на одно колено, — ты сказал сейчас очень дельную вещь: жители покинули дома. А если это так и есть?

— О чем ты, рыцарь? По-твоему, я следил за призраками?

— Да нет же, друг мой. Я говорю о коренных жителях, тех, кто построил дома и обработал землю. А колдун прислал сюда верную стражу, и латники возвели на площади вышку, огородили селение стеной и сидят теперь в засаде. Крестьяне же вынуждены были уйти.

— Нет, рыцарь, я видел — там обычные люди.

— Хорошо, пусть это не латники, а всего лишь околдованные горожане. Не будет же Сай-ши-амат сам заботиться о полях! Или же люди получили приказ не заниматься ничем, кроме охраны. Мое предположение это отличнейшим образом учитывает.

— Как бы то ни было, друзья, уже темнеет. И если ты, вождь, отдохнул, то скоро мы можем отправляться, — сказал Тано.

— Я прошу вас, рыцари, — непривычно умоляющим тоном заговорил Риорза, — помните, что мои подданные находятся во власти злых чар, и не виновны в том, что их заставляют творить. Не будьте к ним безжалостны!

— Успокойся, друг мой, — ответил Тано. — Мы постараемся обойтись без кровопролития. Но уж если нас заметят, то мы смирим гордость и отступим, не принимая боя. Мы знаем, что твои несчастные соплеменники ни в чем не повинны, и сражаться с ними — все равно что бить ребенка.

Вымазав руки и лица золой крошечного костерка, на котором кипятили воду, друзья осторожно двинулись к равнине. В крепости, похоже, никто не спал: отсветы факелов играли на крышах и пробивались сквозь щели частокола, на башне расхаживали уже четверо часовых, и огонь в плоских чашах на парапете горел так ярко, что можно было разглядеть даже вооружение: короткие мечи и луки со стрелами.

— Одно уже хорошо, — прошептал Роман, — из-за своих факелов они ничего вокруг не видят. А если что и заметят, то, бросившись в темноту, на какое-то время ослепнут.

— Тш-ш-ш! — зашипел неразличимый во мраке Риорза. — Они могли оставить стражу и за стенами крепости.

Бесплотными тенями три друга скользили по равнине, пробуя ногой почву прежде чем ступить. Попадались ямки, холмики и узкие длинные канавы, в которых журчали ручейки. Шаги путников вспугивали ночную живность, и шлепающие в панике по воде крохотные лапки создавали своеобразный аккомпанемент.

— Стойте! — остановил рыцарей приглушенный шепот вождя. — Я на что-то наткнулся. Похоже на нить, только толще, и липкая.

— Ловчие сети они натянули во тьме, что ли?

— Знаете, что это напоминает? — Тано слегка коснулся препятствия. — Паутину. Риорза, есть ли в вашей стране пауки?

— Очень маленькие. Спрясть такие нити им не под силу.

— Зато известному нам колдуну под силу превратить ваших крошек в гигантов, и научить их плести огромные сети, и заставить пауков заниматься этим по ночам — днем ведь караулят люди. Очень неглупо придумано.

— Почему ты так уверен, братец?

— Потому, что прилип уже обеими руками. И хоть я не шевелюсь, но сеть явственно подергивается, а это значит, что вот-вот появятся хозяева.

— Так что ж ты молчал? — Роман тронул эльмита за локоть. — Сейчас я тебя отклею. Э-э, да к нам уже гости пожаловали!

По невидимым во мраке сетям огромными скачками неслись сторожевые твари. О внешнем их виде можно было судить с большой долей вероятности: удлиненное овальное тело, четыре сгибающихся пополам ноги и два гибких уса-хлыста целиком усеивали небольшие, с горошину, светящиеся пупырышки. Твари спешили со всех сторон — проверить, что попало в тенета.

— Их не так уж много, — заметил Роман, вытаскивая из-за пояса нож. — Шесть… или семь. Лишь бы шума не поднять. Риорза, ты-то не влип?

Вождь промычал что-то неразборчивое, но явно отрицательное. Тано ощутил, что спутники прикрывают его спинами, готовясь к бою, и сжался, чтобы не мешать.

«Иллюминация» сослужила паукам плохую службу: прекрасно видя мерцающие силуэты, Роман и Риорза полосовали ножами налетающие тела, рубили лапы и отсекали усы. Через несколько минут с пауками было покончено; светящиеся обрубки слабо шевелились на земле.

— Интересно, как они ухитряются сами не прилипать, — с любопытством сказал Роман и поднял кусок лапы. — Ух, прямо ежи, до того колючие! Потрогай-ка, Риорза: густой мех, из которого торчат иглы.

— Мы используем их, — вождь тоже подобрал обрубленную паучью ногу и осторожно покрутил ею в темноте возле Тано. Он ощутил, как липкие нити наматываются на нее, как на катушку. Эльмит тихо шипел от боли, когда иглы процарапывали борозды на его руках, но терпел. Затея Риорзы удалась: вскоре маленький рыцарь был свободен.

— Эти лапки можно употребить для расчистки прохода в заграждении, — предложил Роман, — раз уж они так нечувствительны к паучьему клею. Берем по штуке — и вперед! Лишь бы дозорные не заметили наших упражнений.

Полоса паутины довольно быстро кончилась — видимо, сети ставились всего в три-четыре слоя, для нерасторопных зверюшек, птиц и ящериц этого было вполне достаточно. К счастью, Сай-ши-амат не додумался или не смог заставить пауков сплести паутину мощным слоем и на большой площади — иначе путников не спасла бы и их выдумка.

Вскоре друзьям показалось, что темнота, и до этого бывшая непроглядной, как будто еще больше сгустилась.

— Частокол, — еле шевеля губами, пояснил Риорза. — Идем вокруг.

Нащупывая руками ошкуренные бревна, друзья мягко пробирались вдоль ограды, прислушиваясь к звукам. Селение жило своей жизнью: перекликались сторожа, топотали сапоги, бренчало оружие, подавались ленивые команды. Однажды Роман даже уловил смачное чавканье и хруст обгладываемых костей: сменившиеся с поста латники, привалившись к ограде, поедали свой нехитрый ужин. А несколькими шагами дальше, когда запахло сеном, друзей чуть не оглушил зычный храп десятка глоток — караульные, как и положено солдатам, использовали каждую свободную минуту для сна.

— По-моему, пустись мы тут в пляс, нас никто не услышит в таком гаме, — шепнул Роман эльмиту.

Осталось пройти совсем немного. Друзья уже считали, что близко угол стены — и тут Риорза, охнув, провалился по пояс в яму, вырытую под прямым углом к частоколу. Ноги его уперлись во что-то мягкое и определенно живое. Вождь выскочил на поверхность, точно ошпаренный, чувствуя, как чьи-то пальцы хватают его за ноги. Вслед раздался протяжный вопль тревоги.

— Бежим! — крикнул он, уже не таясь. — Засада!

Три друга опрометью бросились прочь от стены, за которой моментально поднялся шум. Равнина оживала: загорались факелы, мелькали тени, выраставшие словно из-под земли: наверное, подле селения было вырыто немало ям, в которых прятались люди. Рыцари неслись, не разбирая дороги, помня мольбу Риорзы не трогать мирных жителей. Но факелы появлялись уже на их пути, растягивались цепью и отжимали беглецов обратно к частоколу.

— Не убивайте их! — кричал на ходу Риорза. — Только не убивайте никого!

— Мы бы с радостью, — огрызался Роман, — только нельзя ли и их о том же попросить?

Вскоре цепь загонщиков замкнулась в тесный полукруг, преградивший путь к желанному лесу. Незадачливые беглецы прижались к частоколу и молча ждали атаки. Но победители почему-то медлили. Кое-кто, узнав в перемазанном сажей мужчине бывшего вождя, выкрикивал бессмысленные угрозы, латники воинственно размахивали мечами, но близко к пленникам не подходили. Наконец правый фланг нерешительно двинулся вперед, заставляя трех друзей понемногу отступать вдоль стены. Обернувшись, Роман в свете факелов сообразил, куда их оттесняют: в частоколе чернела приоткрытая внутрь дверь.

— Деваться некуда, придется войти, раз нас так настойчиво упрашивают, — обратил он внимание спутников на проход. — Братец, ступайте с вождем первые, а я прикрою, если что.

Один за другим они юркнули в спасительную темноту, прорезанную полосками света, струившегося в щели, и на всякий случай захлопнули за собой дверь. Нащупав нечто вроде засова, Риорза торопливо задвинул его.

— И куда дальше? — поинтересовался Роман. — Я думал, нас заставляют идти в селение, а тут снова глухая стена. В клетку мы, что ли, попали? Может быть, сейчас на нас голодных хищников выпустят?

Риорза торопливо потянул носом воздух.

— Зверей не чувствую, — уверенно сказал он. — И запахов темницы как будто бы нет.

— Вряд ли это клетка, — добавил из темноты ушедший вперед эльмит. — Больше похоже на кольцевой коридор, который опоясывает крепость. И неба не видно, значит, коридор крытый. Осмотрим?

Выбора не было. Латники с факелами, не пробуя заходить внутрь, столпились снаружи возле двери. Это наводило на мысль, что вход в коридор был единственным — иначе сторожили бы еще где-нибудь. Стены располагались очень близко — расставив руки, Роман касался их обеими ладонями.

— Ты поосторожней там, братец, — окликнул он. — Не нырни в колодец невзначай.

— Угу, — совсем по-земному отозвался эльмит.

Наощупь исследуя стены, три друга долго брели во тьме, чувствуя, что движутся все время направо. Но вот забрезжили новые отсветы огня и пальцы Романа наткнулись на засов. Проведя по нему руками, землянин нащупал точно такую же трещину, какая была на первом запоре. Прильнув к щели меж бревнами, он окинул взглядом стражу.

— Должен вам сообщить, друзья мои, — печально констатировал наконец Роман, — что мы с вами описали полный круг и вернулись на то же место.

Пленники уселись на землю и уставились друг на друга. Стража снаружи вела себя довольно тихо, кое-кто тоже устроился поудобнее, привалившись спиной к бревнам.

— По крайней мере, у нас есть крыша над головой, и это радует, — нарушил молчание Звездный рыцарь. — Значит, на нас не посыпятся камни и не польется кипящая смола. А вообще, друзья мои, у меня создалось интересное впечатление: они явно не знают, что делать с нами дальше. Может быть, им отдали приказ отлавливать проходящих мимо и запирать их, а потом сообщать хозяину? В таком случае, у нас есть хорошие шансы убраться отсюда до его появления.

— И как ты думаешь это сделать? — спросил Тано.

— Да проще, чем нос почесать. Как считаешь, братец, — и Роман понизил голос, — эти столбы не успели пустить корни?

— Так ты хочешь…

— Именно, братец. Кто мешает нам выбрать местечко потише и подкопаться под стену? Целого дня хватит с лихвой. А как стемнеет, выберемся и продолжим путь. Лишь бы любезный хозяин повременил с возвращением.

Идея казалась заманчивой и вполне осуществимой. Поскольку снаружи забрезжил рассвет, друзья установили очередность проведения земляных работ и отошли подальше от двери. Роман принялся за дело первым: отбрасываемая земля, оказавшаяся довольно податливой, летела из-под лезвия ножа непрерывным потоком, грозя засыпать коридор. Риорза выглядывал наружу, готовый предупредить при малейшей опасности, а Тано отгребал и утаптывал влажные комья. Потом вождь сменил землянина, а следом за ним за нож взялся эльмит. Бревна, очевидно, были врыты наспех и небрежно — при желании их вполне удалось бы раскачать. Когда яма стала так глубока, что Роман скрылся в ней с головой, подкоп повели за ограду. Вытаскивать землю приходилось, используя самые неподходящие подручные средства: мешки, плащ и даже куртку. Миновав столбы, остановились, откладывая эффектное появление до темноты.

— Только бы они не замкнули кольцо охраны, — вздохнул Роман. — Ужасно не хочется копать до самого леса. Я им не землеройка!

— Не думаю, — заметил Одинокий рыцарь. — Они так и остаются на своих местах, и не похоже, чтобы тактика менялась. Действительно, латники ждут приказа от хозяина.

До самого вечера дверь даже не пытались открыть. Стража сменялась несколько раз, но дать пленникам хотя бы воды никто не догадался. Новых звуков за стеной тоже не прибавилось: следовательно, сердитый хозяин так и не прибыл.

— Вот и хорошо, — приговаривал Роман, — никто не задаст вопроса: «А что это вы здесь делаете, господа хорошие?» Самое главное — у нас даже не пытались отобрать оружие.

Смеркалось. Друзья с трудом дождались захода солнца и, убедившись, что стража по-прежнему усердно охраняет только вход, взялись за работу. Роман отбрасывал землю так рьяно, что едва не засыпал сам себя, и только уменьшившийся приток воздуха заставил его немного умерить пыл. Друзья трудились, точно обезумевшие кроты — и усилия были вознаграждены. Очередной удар ножом пробил дерн, и Роман осторожно высунул голову. Вокруг не было ни души. Моментально отверстие расширили, и, продравшись сквозь переплетения травянистых корешков, троица выползла наружу незамеченной.

До рассвета друзья успели пересечь равнину и снова углубились в заросли. Они все прибавляли шаг, стремясь поскорее оставить позади негостеприимное селение. Сай-ши-амата, если он действительно намеревался появиться там, ждало жестокое разочарование.

Роман и Тано шли, обмениваясь впечатлениями; Риорза двигался почти автоматически, и в глазах его стояли непрошенные слезы. Он снова дышал воздухом родины, на которую уже не чаял вернуться! И кто знает — может быть, именно его новым друзьям суждено совершить то, что не под силу одному: сбросить власть черного колдуна.

Погруженный в свои мысли, Риорза не сразу обратил внимание на шум. Только лязг двух клинков, синхронно выхваченных рыцарями, вернул ему осознание происходящего. Вооруженные люди шли на них редкой шеренгой, выкрикивая угрозы и размахивая мечами.

— Но это не мои соплеменники! — с облегчением сообразил Риорза. — Они совсем не похожи на мирных земледельцев, они чужие!

— Зато мы знаем, на кого они похожи, — весело рявкнул Роман. — Старые приятели, дружина Мрачного ярла! Вот и ладненько. Ох, и переведаемся сейчас с супостатами!

Путники выстроились клином. Впереди, словно осадная башня, возвышался Роман, размахивая громадным мечом; справа чуть позади — Риорза, вооруженный только ножом, и слева — Тано, одинаково владевший обеими руками, с обнаженным клинком в левой.

— Надо было попросить у фей меч для тебя, Риорза, — с досадой сказал Тано. — Или ты не умеешь с ним обращаться?

— Умею, — лаконично ответил вождь, ловко перебрасывая нож из руки в руку. — Вернее, умел… когда-то.

— Ну, тогда это не проблема, — заметил Роман, указывая острием своего меча на клинок в руках передового дружинника. — Вон тот подойдет?

Огромными шагами землянин бросился вперед, вращая кистью с такой скоростью, что лезвие казалось сияющим кругом. Тут же круг превратился в спираль — и конец ее, подцепив меч обомлевшего латника, переправил его назад.

— Лови! А если не понравится, другой подберем. Атакуем, коллеги!

Опомнившиеся дружинники, свирепо сверкая глазами, ринулись в бой. Их встретили три клинка, направляемые умелыми руками. Удары, лязг, истошные крики, вихрь от проносящегося мимо лезвия, топот и тяжкое уханье — словно на поляне работала ватага дровосеков, — распугали всех птиц в округе.

Три друга прошли сквозь цепь дружинников, точно раскаленные иглы через брусок льда. Тут же они развернулись и, не давая дружине опомниться и перестроиться, снова сошлись с ней лицом к лицу. Выпад — укол, выпад — косой замах, хлесткий удар наотмашь, выпад, укол… Пот и кровь текли ручьями. Зеленая лужайка, истоптанная тяжелыми сапогами, превратилась в месиво травы и земли.

Дружинников осталось пятеро. Не сговариваясь, они повернулись и бросились бежать, закрывая головы руками.

— Добить, чтобы никому не доложили? — Риорза и Роман в запале схватки готовы были мчаться в погоню.

— Нет, брат мой, — остановил их Тано. — Пусть рассказывают. Они бегут, и вам придется нападать на них сзади. Вы этого хотите?

— Тьфу, — сплюнул с досадой Роман и сорвал пучок травы, чтобы обтереть драгоценное лезвие. — Нет, конечно же. Извини, погорячились. Действительно, пусть доложат начальству, а главное — дружкам в казарме. Тогда те заранее будут бояться. А когда противник напуган — считай, что ты победил еще до сражения. Скольких мы, кстати, отправили на вечный отдых?

— Семнадцать, — сообщил Риорза, бродивший среди поверженных дружинников и подбиравший их мечи. Одни после короткого осмотра он отбрасывал сразу, другие откладывал в сторону. Отобранные четыре меча он по очереди взвесил на руке, проверил заточку, примерился к рукояти. Наконец в руках его остались только два: тот, что бросил ему Роман в начале сражения, и еще один — почти близнец первого.

— Этой паре клинков я могу доверить свою и ваши жизни, — сказал вождь, пристраивая мечи за спиной, как землянин — только скрестив их так, что над каждым плечом у него торчало по рукояти.

— Вот и отлично, наш арсенал пополняется, — усмехнулся Роман. — Ты отлично владеешь мечом, друг мой; я наблюдал за тобой.

— Вождь и сын вождя обязан уметь обращаться с любым оружием, — с достоинством ответил Риорза.

— Это прекрасно, — заметил Тано, — но вряд ли мы столкнулись с единственным в округе отрядом. Не поторопиться ли нам?

— Дельная мысль, братец. Эх, хорошо поразмялись — а то руки уже, забыв об эфесах, начали приспосабливаться к рукоятке весла.

— Не печалься, брат мой — кажется мне, что на пути к богине дождя это была не последняя схватка.

 

Глава 21

Кого только не встретишь в пути

Если бы не зоркие глаза маленького рыцаря, они вообще не заметили бы эту женщину — худую, изможденную, с тусклыми глазами и в лохмотьях такого вида, что признать их за остатки одежды было решительно невозможно. Женщина съежилась на краю придорожной канавы и тихо напевала что-то, баюкая на руках, точно младенца, обычное полено.

— Кто ты? Как тебя зовут и что ты делаешь здесь одна? — участливо обратился к ней Риорза. Женщина, подняв безжизненное лицо, оглядела всех троих. Ни страха, ни улыбки, ни мольбы — только отрешенность была в ее глазах. Женщина отвернулась и снова занялась поленом.

— Кто ты, милая? — Риорза погладил ее по волосам, и на этот раз во взгляде женщины появилось что-то осмысленное.

— Катиян… — прошептала она.

— Тебя зовут Катиян, — повторил Риорза. — А откуда ты пришла, Катиян? И куда ты идешь без спутников? Плохо, когда молодая женщина бродит в одиночку в такое беспокойное время.

— Туда, — она слабо махнула рукой. — Катиян… туда.

— Ты голодна, Катиян? — продолжал выпытывать Риорза. — Хочешь есть?

Женщина не ответила, но протянутый ей кусок вяленого мяса схватила и сунула в рот. Ела она тоже странно — еле шевеля челюстями, словно разучилась это делать. Но взгляд стал проясняться — еда чудесным образом возвращала ей сознание. Через несколько минут она уже с интересом разглядывала путников, а к рукояти роскошного меча землянина даже робко прикоснулась пальцем.

— Куда ты идешь, Катиян? — настаивал Риорза. — К морю, в лес, или ты живешь в деревне? Если нам по пути, мы можем проводить тебя.

— Там, — женщина показала в сторону гор. — Там дом.

— Пойдешь с нами? Мы приведем Катиян домой. Хочешь домой?

— Катиян… домой, — кивнула она и встала.

— Вот еще не было печали, — тихонько сетовал Роман, шагая рядом с Тано. — Эта красотка с поленом едва передвигает ноги, и здорово задерживает нас. Хоть бы деревня ее оказалась поблизости.

— Не забывай, брат мой — Риорза здешний вождь, и поэтому он считает своим долгом оберегать каждого подданного, тем более такого беспомощного.

— А кстати, братец — наш друг боялся, что любой житель страны бросится на него с криком «Убью!» И первая же встреча — не считая дружинников, конечно, — проходит вполне мирно, никаких покушений не наблюдается. То ли заклятие касалось не всех, а лишь жителей его города, то ли оно со временем ослабело — а то и вообще снято. Риорза, что скажешь? Только отвечай по-эльмитски, чтобы дама не поняла тебя.

— Как я могу знать что-либо о заклинаниях Сай-ши-амата? — недоуменно ответил кормчий. — Сейчас я вижу только одно: эта несчастная никого убивать не собирается. Она измучена и устала.

— И все же я бы поостерегся, — посоветовал Роман. — Смотри, не поддайся ложному чувству жалости.

К полудню женщина совершенно обессилела. Но путники не могли задерживаться, поэтому Роман, преодолев недоверие, взял женщину на руки и зашагал дальше. Спустя какое-то время он даже устыдился своих чувств: бедняга прильнула к нему, словно озябший голодный котенок; голова ее доверчиво лежала на плече рыцаря.

— И все-таки, брат мой, что-то здесь не так, — негромко сказал Тано, шедший рядом. — Что-то не дает мне покоя, какое-то предчувствие…

— Да ну, что в ней особенного? Конечно, у барышни не все ладно с головой — вспомни ее полено! — но в остальном она просто истощенное заблудившееся существо. Вот приведем ее домой, там она опомнится.

— А если не сможем привести? — загадочно спросил Тано. — Например, не найдем ее деревню? Или окажется, что ее выгнали оттуда за что-то?

— Наш друг Риорза утверждал, что все здесь друг друга знают. А далеко уйти это тщедушное создание не могло, она же от ветра качается.

— Я не знаю поблизости ни одного поселка, — озабоченно сказал вождь. — Конечно, за эти годы могли возникнуть новые поселения, но где же поля и сады? Обыкновенно они видны издалека. А тут нигде ни клочка обработанной земли.

К вечеру даже неутомимый Роман признал, что его богатырские силы на исходе. Решено было переночевать в лесу у дороги, благо признаков жилья по-прежнему не было. Разведенный огонь не напугал и не заинтересовал женщину — она сидела подле него и все так же равнодушно жевала разогретый ужин. В какой-то момент Тано показалось, что глаза ее стали хитрыми и пронзительными — но тут же мимолетное выражение исчезло, и рыцарь решил, что ему почудилось.

Когда пришло время укладываться спать, Тано пожелал дежурить первым. Катиян впервые проявила какую-то активность, примостившись возле Риорзы.

— Ну вот, носил ее на руках полдня, а она тебя в защитники выбрала, — изображая недовольство, поддразнил кормчего Роман.

— Я единственный, чью речь она понимает, — смутился Риорза.

— Да пошутил я, — сказал Роман, взбивая под головой охапку веток. — Братец, вторым бодрствую я, не забудь!

Тано долго сидел, всматриваясь в подернутые серым пеплом угли догорающего костра, и думал, что поступает неблагоразумно — случись что, и он ничего не сможет увидеть в темноте. Вокруг было тихо: насекомые и птицы умолкли, и лишь изредка под мягкими лапками шелестела прошлогодняя листва. Спящие дышали ровно, Тано тоже клонило ко сну, и он колол себе руку кончиком кинжала — не до крови, но весьма чувствительно.

Кто-то из спящих шевельнулся, и Тано мгновенно очнулся от дремоты. Не веря своим глазам, он смотрел, как женщина, которая измучилась и должна была сейчас спать мертвым сном, медленно приподнималась, стараясь не разбудить Риорзу. На миг ее лицо осветила луна, и рыцарь с проклятием вскочил на ноги, судорожно нащупывая рукоять меча: глаза женщины пылали красным огнем. По-звериному взвыв, она нагнулась над кормчим, и Тано показалось, что она нацелилась на его шею. В три прыжка он пересек поляну и схватил женщину за плечи, пытаясь оттащить. Катиян сопротивлялась с нечеловеческой силой. Шум борьбы поднял на ноги спавших: оба вскочили, хватаясь за оружие, и отстолбенели, глядя на бьющуюся в руках эльмита женщину. Риорза, все еще сонный, провел рукой по шее; пальцы его окрасились кровью.

— Да помогите же! — закричал наконец Тано, и друзья ринулись к нему. Общими усилиями троим мужчинам удалось скрутить продолжавшую извиваться и биться Катиян. На губах ее выступила пена, глаза горели тем же демоническим огнем.

— Что с ней? Припадок? — спросил все еще ничего не подозревающий землянин.

— Ничего подобного. Она собиралась вцепиться Риорзе в горло, — тяжело дыша, Тано затянул последний узел веревки на ногах пленницы. — Друг мой, прости, я опоздал… Я опасался нападения извне и не был готов к превращению слабой женщины в фурию. Ты ранен?

— Кажется, она успела укусить меня, — ответил Риорза, пытаясь остановить сочащуюся кровь.

— Дай-ка я залечу ранку, — Тано протянул руку к кормчему. — А потом посмотрим, что же произошло с этой несчастной.

Через несколько минут на шее Риорзы остались только четыре розовых пятнышка — там, где вонзились зубы. Тано, поколебавшись, достал шкатулку с осколком.

— Ты надеешься, рыцарь, что богиня дождя сможет вернуть ей рассудок? — недоверчиво спросил кормчий.

— Возможно. Другого средства у нас все равно нет, — пожал плечами Тано. — Вдруг подействует?

Он поднес шкатулку к рычащей Катиян и, помедлив, все-таки поднял крышку. Из-под нее ударил сноп зеленоватого света. Поляну огласил жуткий вой: женщину затрясло, и на глазах потрясенных зрителей она начала таять. Сквозь лохмотья проступал ее истинный облик: существо, состоявшее, казалось, из тонких палочек-костей, обтянутых липкой кожей. Вместо лица появилась морда с большими овальными глазами, явно приспособленными к сумеркам, без носа и с треугольным ртом, из которого торчали игольной остроты клыки. Риорза с омерзением отшатнулся.

— Ты знаешь, что это? — спросил пораженный не меньше его Роман. — Только подумать, что эту мразь я бережно нес на руках…

— Да. Это ужас наших земель, горный кровосос. Обычно он подкрадывается к стадам, но не брезгует и пастухом, если тот теряет осторожность. Но он всегда является в своем истинном обличьи — почему же сейчас он показался нам нищенкой?

— Да тут и думать нечего — штучки Сай-ши-амата, конечно. Или у вас есть свои сильные колдуны?

— Разумеется, колдуны живут почти в каждом селении. Но для такого превращения сил не хватит ни у одного. Заботы наших колдунов просты: вылечить больного, сохранить урожай, приманить рыбу, предсказать или немного исправить погоду, починить лодку — вот и все.

— Прочь сомнения, Сай-ши-амат виновник происшествия! Братец, а ведь ты почувствовал неладное. Страшно подумать, что могло бы произойти, если бы ты отвернулся или задремал.

— Твоя правда, — Тано слегка поежился от жуткой картины. — Риорзу, потом тебя… А следом она расправилась бы и со мной — силы ее для одного человека слишком велики.

— Да, но что же нам с… этим делать? — задал Роман вертевшийся на языке вопрос. — Зоопарков тут нет. Как поступим, друзья?

— Это мое дело, — Риорза решительно взялся за рукояти мечей. — Подобная тварь погибает только от железа или огня, поэтому по нашим законам надлежит изрубить ее и сжечь. — Он выхватил оба клинка и несколькими молниеносными ударами превратил кровососа в груду обрубков. — Нужно завалить ее хворостом и подбросить углей из нашего костра.

Вскоре друзья покинули стоянку: ни за какие коврижки они не остались бы теперь ночевать в этом месте. Три фигуры шли к дороге, и спины их озаряло жаркое пламя.

 

Глава 22

Охотничья уловка

После такого бурного начала следовало ожидать не менее богатого приключениями продолжения похода. Но день сменялся днем, путники были осмотрительны, обходя на приличном расстоянии даже пастуха, занятого исключительно своим стадом — и ни в один инцидент больше не ввязались. Вняв уговорам Романа, Тано смастерил небольшой лук и стрелял на ужин небольших желтых зверьков, которых указал Риорза. Дважды друзья пересекали неглубокие речки, и Роман ухитрился наловить рыбы — запеченный в глине тут же, на берегу, улов приятно разнообразил стол путников. Часто попадались орехи и дикие фрукты. Несколько раз рыцари издали замечали подозрительный металлический блеск, не оставлявший сомнений в том, что там находился очередной отряд дружинников — тогда они удваивали осторожность, продолжая тем не менее двигаться вперед. Талисман, который Тано доставал по вечерам, с каждым днем светился все интенсивнее, наполняя сердца рыцарей надеждой и уверенностью. А горы, в самом начале пути казавшиеся лишь неясными полосками слева и справа, вырастали на глазах и сходились, точно дуэлянты перед схваткой. Уже различались отдельные острые вершины, расселины и седловины.

Наконец настал день, когда путники вышли на опушку последнего леса и увидели перед собой такую же каменную стену, как и по бокам. Впереди лежала открытая равнина, полого поднимавшаяся к самому подножию гор. На фоне темной громады вилась еле заметная зеленая ниточка тропы, ведущей к заветному перевалу.

— К следующему вечеру мы будем там, — сказал вождь.

— А я-то думал, что уже сегодня, — расстроенно протянул Роман.

— Это намного дальше, чем кажется, — поспешил разочаровать его Тано. — Я уже видел такое.

— Да знаю, знаю, сам ходил в горы не раз, — проворчал землянин. — А помнишь малиновых ползунов на подступах к царству Мрачного ярла?

— Конечно, брат мой. Это такие растения, похожие на толстые лепешки, — пояснил эльмит Риорзе, вопросительно поднявшему брови. — Они двигаются по камням следом за солнцем.

— В наших горах такого нет, — сказал кормчий. — И вообще там почти ничего не растет, только лишайник стелется на голых скалах. Но животных довольно много, и хищников среди них большинство.

— Подумаешь! — рассмеялся Роман. — Пополним нашу коллекцию клыков, только и всего.

Из предосторожности троица свернула к левому хребту — чтобы не оказаться замеченными издалека. Кроме того, путешественники срубили несколько разлапистых ветвей и, как сумели, замаскировались ими.

— Представляете, друзья мои, как удивится наблюдатель, обнаружив бродячие кусты! — веселился Роман.

— Что касается растений, брат мой, то тебя уж скорее примут за большое дерево.

Путники теперь продвигались вперед медленнее, нежели по равнине: приходилось огибать колоссальные валуны, обрушившиеся в незапамятные времена с гор, а то и поворачивать назад, отыскивая среди камней проходы.

Ночевку устроили у отвесной скалы — так, чтобы прикрыть спины; а впереди тянулась долина, которой вскоре суждено было закончиться: два хребта сливались в единую мощную гряду, отгораживая треугольник земли от остальной части материка.

— Если бы я хотел устроить засаду, — сказал утром Тано, — то лучшего места, чем вон та теснина, не найти. Смотрите, друзья: это единственный путь к перевалу. Вокруг не просто вертикальные стены — они даже как будто склоняются друг к другу. Риорза, неужели больше ни одна дорога не ведет на ту сторону? Какая-нибудь звериная тропа, например, проложенная дикими быками…

— Здесь быков нет. Ходят одни скальные икхоры.

— Хорошо, пусть икхоры. Там, где пробираются они, можем попытаться пройти и мы.

Риорза упрямо покачал головой.

— Икхоры найдут дорогу почти везде, но их тропы не годятся для людей. У нас нет их цепких лап с когтями, их крепких рогов, которые они используют, как опору, и там, где они перепрыгнут через расщелину, нам не сделать то же самое — только крылья способны перенести человека через такую пропасть.

— Конечно, крыльями мы не обзавелись, да и рожки пока не отрастили, но что касается когтей… — Роман похлопал по металлическим перчаткам у пояса. — При необходимости попробуем, хватка у этих штучек цепкая. Но для начала все же стоит проверить: вдруг у Сай-ши-амата временное помутнение рассудка и здесь нет заставы?

— Конечно, проверим, брат мой, но надеяться на чудо не нужно.

На разведку вызвался идти Тано. Он проскользнул меж валунами и исчез, а Риорза и Роман остались ждать. Спустя немного времени эльмит возвратился, хмуря выгоревшие на солнце брови.

— Латники расположились там лагерем, — сообщил он невесело. — Я насчитал их около восьми рук, примерно столько же стоит расседланных икхоров. Две руки солдатских шатров, чуть поодаль — шатер командира. Латники перегородили все пространство от скалы до скалы, там и змея не проскользнет незамеченной.

— Может быть, ночью… — заикнулся Роман, но Тано перебил его:

— Нет, брат мой: дорога перекрыта еще и деревянными загородками с колокольчиками. Через них нельзя перешагнуть, под ними невозможно пролезть.

— М-да… И на виду у дружинников не будешь изображать заблудившееся привидение — все равно не поверят. Братец, а велика ли застава вглубь прохода?

— Нет. Загородки, сторожевые костры, палатки — и немного дальше икхоры на привязи. За ними никого и ничего нет. Локтей сто — сто двадцать, не более.

— Значит, преодолеть полосу препятствий можно одним броском. Но чем бы отвлечь или занять противника на время? Вождь, у тебя есть какие-нибудь соображения?

Риорза утвердительно кивнул, о чем-то раздумывая; губы его растянулись в мстительной усмешке. Потом он жестом предложил рыцарям остаться на месте и скрылся за выступающей скалой.

— Что это он задумал? — спросил Роман. Тано развел руками.

— Мне потребуется ваша помощь, рыцари, — сказал вернувшийся Риорза. — Ступайте за мной и соблюдайте крайнюю осторожность.

Вождь привел рыцарей на небольшую прогалину, напоенную таким медвяным ароматом, что воздух казался сиропом. Запах исходил от ослепительно белых цветов замысловатой формы: на длинном фиолетовом стебле, торчавшем из розетки бархатистых листьев, качался единственный цветок-воронка. Узкие гибкие усики росли по его краю, сначала поднимаясь вверх, а затем выгибаясь наружу под тяжестью оранжевых пушистых шариков. Наклонившись понюхать цветок, Роман едва не задохнулся: он словно сунул нос в банку с медом.

Но вождя интересовали не цветы: он внимательно осматривал валуны, пока не нашел то, что хотел.

— Вот! — указал он рыцарям на малозаметный серый шар, прилепившийся одним боком к камню — Вот то, что откроет нам путь к перевалу.

Острием ножа он деликатно, буквально по волоску отделил шар.

— Возьми это, рыцарь, как можно бережнее — и не тряхни случайно, не то вместо латников худо придется нам. И лучше разговаривать шепотом.

Тано принял шар в ладони, удивляясь тяжести: на вид состоящий из листьев пополам с глиной, шар весил не меньше, чем камень того же размера. Второй шар получил Роман, а третий Риорза с величайшей осторожностью понес сам. Вернувшись к месту привала, вождь по очереди пристроил все три шара в тени на мягкой траве.

— Сможете ли вы, рыцари, метнуть эти предметы на расстояние десяти локтей? — спросил он. Тано и Роман переглянулись.

— Я могу и дальше, — заявил эльмит.

— А я тем более. Слушай, друг мой, ну что за тайны мадридского двора? Удовлетвори наше любопытство: что это за секретное оружие?

— Увидите ночью, — усмехнулся Риорза. — Мы должны подобраться во тьме как можно ближе к кострам и бросить шары в огонь. Выждав некоторое время, мы сможем пройти.

— А солдаты? Или эти штуки усыпят их?

— Нет, солдаты будут… э-э… заняты, — ответил вождь. — Нам понадобятся также дымовые факелы и несколько пригоршней свежей грязи — вот из этого ручья.

— Не понимаю твоего замысла, но надеюсь, что дружина Мрачного ярла оценит его по достоинству, — скептически заметил Роман.

— Можешь не сомневаться, рыцарь, — заверил его Риорза.

Жаль, что здесь не было зрителей — без сомнения, они долго обсуждали бы таинственные приготовления в сумерках. Для начала путники самым тщательным образом осмотрели и подготовили оружие, затем рыцари облачились в кольчуги и поножи, а вождь надел защитную кожаную куртку. После этого они обмазались илом — запястья, колени, шеи, лица, — только белки глаз и зубы поблескивали на темном фоне. Мешки забросили за плечи, туго затянув ремни; рыцари отстегнули защитные полоски кожи с боевых браслетов и надели звенящие перчатки. Незажженные факелы сунули за пояса; в самую последнюю очередь загадочные серые шары перекочевали с травы в руки.

Три тени бесшумно, плавным шагом скользили от каменных осыпей к полосе костров. Дружинники не собирались маскировать свое присутствие — они громыхали латами, готовили ужин, распевали маршевые песни; за шатрами фыркали и рычали беспокойные икхоры; то и дело раздавались команды.

— Они не выставляют передовых караулов, — шепнул Тано друзьям. — Это для нас удача.

— Подходим как можно ближе и, едва только нас заметят, бросаем шары в огонь. Выжидаем, пока суматоха не станет неуправляемой, и проходим через заставу. Думаю, солдаты не в состоянии будут отличить нас от своих соратников, — изложил свой план Риорза.

— Ты скажешь наконец, что это такое? — не выдержал Роман. — Хватит водить нас за нос!

— Это гнезда насекомых, уаржей, — ответил кормчий. — Внутри — молодые стаи, готовые к вылету и поиску еды. Взрослые особи питаются цветочным соком, а такие вот, только что вылупившиеся — чем попало. Укусы их чрезвычайно болезненны, а заставить их разжать челюсти почти невозможно. Если уаржи все-таки вцепятся в кого-нибудь из нас, зажигайте свои факелы — густого дыма насекомые не выносят.

— Риорза, ты гений! Маленький народец во гневе действительно страшен и непобедим. Как тебе это пришло в голову?

— Иногда охотники пользуются гнездами уаржей, чтобы выгнать свирепого зверя из логова. Опасный способ, зато очень эффективный. Но теперь молчание, рыцари, ибо мы уже близко от врага.

Чумазая троица сумела подобраться к загородкам фактически вплотную. Заметив наконец странные фигуры, стражник поднял тревогу и тут же отскочил в сторону, решив, что в него летит камень. Следом за первым, взметнув огненные вихри искр, в костры рухнули еще два шара. Фигуры растаяли во тьме, удовлетворенно наблюдая за результатами диверсии.

Стремительно нарастая, неразбериха моментально переросла в истерическую панику. Латники, словно внезапно сойдя с ума, дико кричали, с остервенением лупили себя по бокам и лицам, драли на себе бороды, швыряли оружие наземь и, извиваясь, срывали доспехи. Следом за воцарившейся суматохой у костров раздались вопли и брань из палаток: рассвирепевшие уаржи проникли и туда. Когда, наконец, рухнул шатер командира, Риорза и рыцари, как чрезвычайно занятые люди, пошли напролом через беснующуюся толпу, которой в данный момент не было ни малейшего дела до посторонних. Латники наверняка не заметили бы даже слона, вздумай тот прогуляться по всей заставе.

За спиной заполыхал один из шатров — видно, отлетела головешка. Гудящий рой мелких черных мошек, хорошо видимый на фоне пламени, колыхался, как оконная занавеска на ветру. Не отвлекаясь на мелочи вроде катающихся по земле латников, путники целеустремленно пересекали преграду. Добравшись до привязанных икхоров, они на мгновение остановились.

— А что, коллеги, не отправиться ли нам дальше верхом? — предложил Роман. — Вождь, что ты на это скажешь?

— Я возражаю, — ответил тот, осторожно обходя беспокоящихся животных. — Рыцарь, ты умеешь ездить на них? А взнуздать так, чтобы икхор при этом не отгрыз тебе руку или ухо, сможешь? А охотиться каждый день, чтобы прокормить их свежим мясом, у тебя хватит времени?

— Ладно, ладно, убедил, — засмеялся Роман. — С нашими верховыми животными проще: они сами щиплют травку и откусить тебе нужную часть тела не в состоянии, хотя зубы у них внушительные. Что ж поделаешь, пешком ходить тоже полезно для здоровья.

Оставив далеко позади пожар и сумятицу, друзья углубились в теснину между скалами, откуда уходила вверх к перевалу караванная тропа.

 

Глава 23

Там, где смыкаются хребты

Погони пока что не наблюдалось, хотя путники часто оглядывались и прислушивались. Никого и ничего — только посвистывание ветра в расщелинах и шорохи в кустах, когда там пробиралась по своим делам какая-то живность. Самой большой опасностью пока были араусы — горные пестрые змеи, бросающиеся на человека без предупреждающей стойки или шипения. Они извивались под кустами, греясь в лучах неяркого солнца, и малейшее покачивание ветвей вызывало мгновенную атаку. Уяснив при первом нападении, что араус не может прыгнуть выше его плеча, Роман настоял на том, чтобы идти первому, принимая на себя броски змей: его кольчуга имела капюшон, и можно было опустить часть сетки на лицо, чтобы не бояться укусов. Но чаще всего Роману удавалось среагировать на прыжок ядовитой твари — тогда он перехватывал ее за шею рукой в перчатке и передавал назад Риорзе. Тот, в свою очередь, привычно взмахивал ножом и отшвыривал обезглавленное тело подальше от дороги.

Вскоре малозаметный вначале подъем резко увеличился. Друзья уже не шагали, а карабкались по тропе — хорошо, что площадки, куда по очереди ставились ноги, были достаточно широки, утрамбованные за десятки лет когтистыми лапами вьючных и верховых животных. Оставалось только удивляться, как икхоры, пусть даже специально выдрессированные, ухитряются пробираться по такой крутизне, причем с грузом. Риорза рассказывал в короткие минуты передышки, что для икхоров шьют специальную упряжь — что-то вроде жилета с большими застегивающимися карманами, по которым и распределяют поклажу — иначе и товары, и животные могут исчезнуть в пропасти. Всадники на таких дорогах спешиваются и помогают икхорам лезть вверх.

На одном из привалов друзья услышали странные звуки — словно по земле колотили туго набитыми мешками. Риорза побледнел.

— С дороги, скорее! Дикие икхоры!

Едва путники укрылись в кустах, держа оружие наготове, по тропе сверху вниз буквально прокатилась рычащая лавина бурых зверей. Они неслись, ничего не видя вокруг, лишь у крайних сильнее трепетали ноздри, реагируя на опасный запах. Несколько секунд — и животные исчезли, оставив за собой резкий аромат влажной шерсти и взметенную пыль.

— Мне это не нравится, — сказал Риорза, поднимаясь на ноги. — Для кочевки к морю еще рано. Почему же они так убегали? Похоже, их кто-то вспугнул. Но кто мог заставить убегать такого бесстрашного зверя, как икхор? Я не припомню в горах никаких других плотоядных хищников. Разве что из-за гор забрели — но чтобы целое стадо так мчалось… — он покачал головой в недоумении.

— Кто бы там ни был, идти все же надо, — заявил Роман. — Навострим уши и постараемся крутить головой пошустрее.

Тропа становилась все хуже. Скоро способ передвижения путников пришлось бы назвать не карабканьем, а ползаньем — они двигались, по-ящеричьи прижимаясь к камням всем телом и ежеминутно ожидая обвала. Если бы мчащееся стадо застало их здесь, шансов на спасение не было бы ни одного.

Риорза вдруг тревожно потянул носом. Рыцари невольно сделали то же самое, не представляя, правда, что они должны почувствовать.

— Очень странно, — сказал вождь. — Здесь только что прошли икхоры. Почему же нет запаха? Ведь ниже по склону мы его ощущали. И следы довольно старые, свежих нет.

Рыцари молчали, понимая, что вождю, знатоку здешних мест, виднее, что и как должно быть.

— Я должен вернуться и поискать… — словно сам себе сказал Риорза, отползая вниз по тропе и продолжая осматривать камни. Вскоре он скрылся за скалой, которую путники недавно обогнули. Еще через несколько мгновений послышался его голос.

— Я нашел место, откуда они бежали. Оставайтесь там, где стоите, рыцари — мне придется осмотреть дорогу вверх.

— Странно все это, — сказал Тано, садясь на тропу.

— Странно, если не сказать больше, — подтвердил Роман. — Знаешь, среди этих камней у меня такое чувство, словно кто-то исподтишка наблюдает за нами и мерзко хихикает, потирая ладошки от удовольствия. Глупости, наверное — но обычно я доверяю своим ощущениям.

— Такие «глупости», как ты их называешь, брат мой, не раз спасали мне жизнь — когда противник пытался нанести коварный удар в спину. Мой учитель говорил, что хороший воин должен иметь еще несколько глаз — один на затылке, один в спине и пару с боков, чтобы в бою видеть все сразу.

Появился Риорза. Рыцари посторонились, давая дорогу, и вождь пополз выше, намереваясь заглянуть за поворот. Спустя малое время посыпались камешки и показались сапоги их спутника.

— Теперь я понимаю, почему икхоры шли поверху, — сказал он, отдуваясь. — Дальше дороги нет, она засыпана недавним камнепадом. Я попробовал перебраться через завал, но все настолько неустойчиво и зыбко, что при малейшем движении камни полетят по тропе вниз.

— По-моему, единственная возможность — следовать там, где промчались животные. Нам все равно нужно пройти перевал, так зачем останавливаться на половине пути? — ответил ему Тано. — Разумеется, последнее слово за тобой, друг мой — ты лучше нас знаешь страну.

— Попробуем обогнуть завал выше, по стене, — предложил Роман. — А когда он кончится — если, конечно, кончится, — вернемся на дорогу. Лично я не прочь вспомнить юность: на моем счету немало покоренных вершин. Я начну, пожалуй?

Роман встал, кое-как удерживая равновесие, оперся коленом о ближайший валун и потянул из мешка моток веревки. Одним концом он обвязался сам, другой протянул Тано.

— Давай, братец. Будем с тобой в одной связке. А Риорза пусть идет замыкающим, он потяжелее тебя. Привяжись тоже, вождь. Вот, держи! — Роман бросил ему еще одну веревку. — Надеюсь, в случае чего выдержит.

Роман поправил меч за спиной, проверил, свободно ли ходит кинжал в ножнах, и взялся за выступ над головой. Тот тут же раскрошился и ссыпался тонкой струйкой под ноги.

— Не рассчитал… Нельзя было так вцепляться, — огорчился землянин, с уважением поглядывая на свои перчатки. Приложенное усилие не оставило на колечках никакого следа; все так же блестели чешуйки-когти. — Ладно, постараюсь быть поосторожнее.

Роман решительно обхватил следующий уступ и полез вверх, тщательно выбирая место для ноги. На высоте двух человеческих ростов зияла вертикальная расщелина; туда-то и устремился Роман. Еще одно усилие — и он исчез за камнями.

— Эй! — донесся крик. — Места здесь хватит на всех. Я закрепился, братец — теперь твоя очередь. Если что — удержу. Помни, постоянно должна быть опора на три точки — четвертую нащупываешь. Давай!

Тано, прижимаясь к скале и стараясь не смотреть вниз на тропу, двинулся тем же путем, ставя ноги и цепляясь там же, где это проделывал Звездный, его кровный брат. Сверху Роман осторожно натягивал веревку, помогая рыцарю подниматься. Следом за Тано взобрался Риорза — у него, не обремененного кольчугой, это получалось удачнее. Стоя в расщелине, Роман смотрел вверх — к вершине уходила своеобразная каменная труба, открытая со стороны тропы. Она то расширялась, то опять сужалась до такой степени, что впору только-только протиснуть плечи Роману — но все же это было лучше, чем гладкая скала. Упираясь в противоположные стены спиной и сапогами, землянин двинулся выше, через каждые несколько локтей подъема отдыхая.

— Не торопись, брат мой, — окликнул его Тано снизу. — Будь осторожен.

— Еще бы, — отозвался пыхтящий Роман. — А то свалюсь прямо вам на голову… Знатные лепешки получатся.

Действительно, древние воины знали толк в вооружении: «когти» вели себя превосходно, удерживались на самой крошечной неровности, и Роману не требовалось больших усилий, чтобы не выпускать камень. Перчатки почти все делали сами — скалолазу оставалось только внимательно выбирать следующую трещину или углубление. Вскоре плечи превратились в два очага усталости и ноющей боли — особенно когда стены трещины снова широко разошлись и стали гладкими. Сапоги скользили, меч пришлось перебросить на грудь, и он тянул вниз: вот теперь Роман пожалел, что оружие столь увесисто. Оглядываться совсем не хотелось — землянин боялся увидеть, что веревки не хватает и что придется тащить коллег за собой, не имея надежной опоры. В одном месте он воспользовался кинжалом; хорошо, что стену пронизывала густая сеть трещин и лезвие удалось загнать в одну из них просто ударом ладони. Только так Роман смог дать передышку немеющим рукам.

— Как ты там, брат мой? — донесся встревоженный голос.

— Не скажу, что не завидую мухам, но пока ползу. Когда соберусь падать — предупрежу. А вообще дорога к царству Мрачного ярла была более комфортабельной, верно?

Высоко над головой виднелся клочок неба, и Роман старался смотреть только на него. Руки сами знали, когда сжаться сильнее, а когда расслабиться. Колени дрожали и начинали саднить. Еще немного, еще локоть, и еще один… И вот голова Романа наконец приподнялась над краем расщелины. На миг ему показалось, что он сейчас рухнет вниз — но колено, в последнем усилии закинутое на уступ, выдержало. Подтянувшись на слабеющих руках, землянин плашмя лег на камни, не в силах даже отползти от края. Площадка, куда он выбрался, оказалась длинной и широкой — впору скачки на икхорах устраивать.

Однако следовало торопиться. Снова всплыла мысль, ушедшая куда-то глубоко во время подъема: от кого же все-таки спасались икхоры? Грохот обвала путники бы услышали, грозовых туч не видно… Ладно, это потом — сейчас самое главное вытащить друзей на склон и продолжать подъем.

Выбрав слабину веревки, Роман накинул петлю на здоровенный валун, словно нарочно намертво вросший в почву рядом. Потом он расставил ноги пошире и взялся за веревку.

— Поднимайся, братец! — позвал он, и голос в каменной трубе ухнул гулко, как в пустом колодце.

Веревка натянулась и заскрипела. Меньшая, чем на Земле, сила тяжести позволяла Роману чувствовать себя гигантом, которому по плечу своротить гору или подержать небо на манер Атланта. Тано подниматься со страховкой было несравненно легче, чем землянину, и он выбрался наверх менее уставший, чем Роман. Рыцари перевели дух, и вдвоем вытащили Риорзу.

Теперь можно было и осмотреться. Вождь обошел площадку и быстро разыскал место, откуда спускались вспугнутые животные. Стена здесь была почти отвесна — икхоры попросту спрыгивали с карниза и мчались дальше. Роман по привычке почесал в затылке.

— Ну-ка, братец, иди сюда! — позвал он эльмита и присел на корточки возле стены, спиной к ней, и сцепил руки. — Вставай на мои ладони да за воздух держись!

Выпрямив ноги, Роман поднял Тано сначала на уровень пояса, а затем дал перешагнуть к себе на плечи. Вновь подставив другу ладони, он поднатужился и вытянул руки вверх. Маленький рыцарь, распластавшись на скале, ухватился за край карниза.

— Залезай! — скомандовал Роман, и Тано, подтянувшись, забросил тело на выступ. — Ну, что там?

— Еще такой же карниз, брат мой. И есть куда привязать веревку.

— Отлично. Риорза, твоя очередь. Потом вдвоем подстрахуете меня.

Гора не баловала путников разнообразием. Карниз следовал за карнизом, стена вставала за стеной. Можно было радоваться только одному — скалы клонились назад, ни разу не нависнув над тропой непроходимым козырьком. Романа, конечно, такие каверзы природы не смутили бы — но забот прибавили бы изрядно. А осыпи внизу, казалось, не было конца: очевидно, лавина сходила с гор по тропе, как по желобу. Троица по-прежнему ползла по стене, высматривая хоть малейшую возможность для спуска — но тщетно.

— А не махнуть ли нам прямиком через хребет? — не выдержал наконец Роман. — Что там, Риорза? Видел ли ты хоть раз горы с той стороны?

— Это невозможно, рыцарь. Земля здесь вздыбилась, точно застывшие морские волны, и не счесть бездонных расщелин. Говорят, в старые времена на здешних равнинах бились добрые и злые боги. Когда, устав от сражения, они оглянулись и увидели, во что превратилась плодородная земля, то ужаснулись содеянному и заключили перемирие. Горы стали рубежом между их владениями.

— Да, тогда без снаряжения нам не пройти, — Роман пощипал себя за ухо и вздохнул. — Что ж, продолжим!

К вечеру, присмотрев подходящее местечко, путники расположились на ночлег. Удобно устроившись у подножия стены, они разожгли спиртовку и вскипятили чай. Привалившись спиной к камням, Роман всматривался в скалы напротив. Невероятная фантасмагория! Путаница каменных пальцев и почти квадратных плит, причудливые существа и замки, птичье крыло и свод арки, король в короне со свитой и горбатая старуха — что только не увидят утомленные глаза сквозь встающий из ущелий ночной туман! Непрестанно меняющиеся расплывчатые очертания заставляли вздрагивать и проверять меч возле бедра.

Тано достал из-под кольчуги Талисман и встал. Проделывая ставшие привычными движения, он смотрел на фигурку невнимательно, ожидая по-прежнему увидеть ее обычное сияние. Но впервые что-то насторожило его.

— Вождь, я не ошибаюсь, считая, что закат в той стороне? — и эльмит взмахнул поцарапанной рукой.

— Не ошибаешься. А в чем дело, рыцарь?

— Посмотри сам.

Риорза и Роман вскочили: янтарная фигурка указывала прямо на каменный монолит у них над головами.

— Так что же, выходит — мы сбились с пути? Но закат-то остался на месте… Неужели богиню дождя перепрятали?

— Вполне возможно, брат мой. Если у Сай-ши-амата есть соглядатаи, то до него донеслась весть о нашем приближении. А значит, статуэтку могли перенести в более безопасное место. Вот только куда? И еще… — Одинокий рыцарь исподлобья посмотрел на спутников. — Мне очень хотелось бы знать, от кого спасались бегством икхоры.

 

Глава 24

События развиваются

Проведя в бесплодных догадках время почти до полуночи, путники все-таки задремали. Сон их был беспокоен — то падал камень, и эхо долго рассыпалось вдали звонким горохом, то пролетавшие птицы беспорядочно хлопали крыльями и пронзительно вскрикивали, то слышались невнятные голоса, и друзья разлепляли опухшие веки воспаленных глаз, силясь понять, почудилось — или и впрямь пора браться за ножи. Перед самым рассветом рыцари проснулись от страшного вопля — кричал Риорза, которого душил кошмар. Роман живо растолкал его; очнувшись, вождь далеко не сразу сообразил, что случилось и отчего спутники встревоженно смотрят на него.

— Я вспомнил, — сказал он дрогнувшим голосом. — Вернее, сон подсказал. Если пересекать горы в этом направлении, то на самом перегибе хребта можно увидеть развалины замка — самого древнего из всех, который время не смогло одолеть. После битвы враждующие боги собрались в его пиршественном зале на совет. С тех пор туда не ступала нога человека, ибо даже колдуны не осмеливаются тревожить его покой.

— Не знаю, как у вас, друзья мои, а у меня стойкое впечатление, что нам суждено попасть как раз туда, на эти самые развалины, — удрученно заметил Роман. — Пока что все происходило именно так: если что-то могло случиться, оно непременно случалось. Закон зловредности, ничего не попишешь. Одно утешает: сколько же добрых дел мы с вами ухитрились натворить, идя всего-навсего за статуэткой! Жаль, гитару в гроте пришлось оставить — а то спел бы я вам сейчас о превратностях судьбы странствующего рыцаря. Тано, братец ты мой, утешь какой-нибудь балладой — хотя бы про нас с тобой да деяния наши славные, для бодрости духа.

— Лучше отложить пение, — деликатно возразил Риорза, — в горах звуки разносятся далеко.

— Но что же мы решим? Держать курс на развалины?

— Да, если Талисман не укажет новый путь.

Вчерашние усилия отзывались болью и усталостью в каждой косточке. Первые метры подъема давались тяжко, словно за спиной каждого висел неподъемный груз. Но вскоре скалолазы втянулись в движение и дело пошло веселее.

— Самое главное забыли выяснить, — спохватился Роман. — Далеко ли до развалин, вождь?

— К вечеру должны добраться, если ничего не случится, — был осторожный ответ.

Риорза не ошибся: в подступающей ночной мгле неясно чернели руины. Сначала их трудно было отличить от окружающих скал, но по мере приближения постепенно вырисовывались то правильные отверстия бойниц, то зубец стены, то часть донжона и чудом уцелевший мостик, ведший раньше в другую башню, а теперь обрывавшийся в никуда… Из предосторожности путники не стали подходить ближе, рассчитывая осматривать зловещие развалины утром, при свете солнца. Но отдохнуть им не пришлось: до самого рассвета, сменяя друг друга, они наблюдали, как в разбитых окнах мерцали бледные огни, в небе, заслоняя луну, кружили огромные тени, и землю под ногами явственно качало, точно воду в морском заливе после шторма. Где-то вдали пронзительно и жалобно плакал зверь, перемежая подвывания злобным тявканьем. Талисман светился так ярко, что Тано пришлось завернуть его в тряпицу из опасения обжечься. Одним словом, обстановка, по мнению Звездного рыцаря, вполне годилась для готического романа.

От Сай-ши-амата можно было ожидать любой пакости, поэтому друзья настроились более чем решительно и всю ночь подтачивали ножи и протирали масляной тряпкой лезвия мечей. Если б они могли только предположить, что их ожидает… Хотя и это не заставило бы их свернуть с пути.

Тусклое средь медленно уходящего тумана солнце осветило друзей. Не звенели пряжки, не громыхали сапоги, не лязгало оружие; мужчины неслышно двигались сквозь дымку, преодолевая последние метры дороги.

— Берегись!.. — дико закричал вдруг Тано.

Вновь содрогнулась земля. Из бездонного провала, что зиял слева от тропы, медленно поднималась серая громада: гигантский купол головы, переходящий в могучие каменные плечи, бугры исполинских мускулов, трехпалые руки-клешни, вцепившиеся в каменную закраину, чтобы стряхнуть с дороги назойливых людей, словно крошки со скатерти. Со скрежетом поднялись бугристые веки: мутные серые глаза уставились на замерших путников, выбирая, которого изничтожить первым. В каждый их зрачок Тано прошел бы, не сгибаясь.

— Вот уж это совсем ни к чему. Такого мечом не свалить, — с опаской сказал Роман, отступая на шаг. — Скала ожившая! Расскажи мне кто, не поверил бы. В обход, что ли?

— Большая сила у Сай-ши-амата, — отозвался Тано, вставая плечом к плечу с кровным братом. — Что делать, не ведаю. Не слышал никогда о таком.

Человекообразная глыба вылезла из расщелины уже по пояс. Вот сейчас протянутся к дерзким гранитные ладони и сомкнутся, дробя кости и сминая бесполезное оружие, как хворостину. Серый торс, нависая над дорогой, заслонял уже треть небосклона.

— Стой, камень! — загремел повелительно бас, и Риорза бесстрашно вышел вперед. — Я, камнерез и сын камнереза, говорю тебе: отступи! Стань плотью от плоти гор, стань скалой среди скал! Вернись в обитель свою, оставив жизнь живущим! Я, камнерез и вождь, заклинаю тебя истинным именем своим! — Руки его быстро двигались, делая замысловатые знаки.

Рыцари, уже приготовившиеся к неминуемой гибели, с благоговейным трепетом смотрели, как закрылись ужасные глаза, как ожившая громадина величественно опустилась в свое логово, как разжались и исчезли в провале могучие руки. Потом они дружно перевели взгляды на бледного Риорзу, все еще стоявшего впереди, сжав кулаки.

— Ну, друг мой… — выдохнул Роман потрясенно. — Слов нет. Как ты его элегантно спровадил…

— Руке и слову Мастера многое подвластно, — поддержал Тано. — Как ты себя чувствуешь, вождь?

— Я впервые делаю такое, — Риорза с трудом выталкивал непослушные слова. — Когда заклинаешь обрабатываемый камень, все по-другому. Он не сопротивляется, а словно даже помогает, подсказывая, что делать дальше. Я почти не надеялся остановить каменное чудище… — голос дрогнул.

— Может быть, тебе лучше передохнуть? — заботливо спросил эльмит. — Я знаю, как много сил отнимают заклинания.

— Нет, благодарю тебя, Одинокий рыцарь. Со мной все в порядке, — на лицо Риорзы возвращались краски, стиснутые пальцы наконец разжались. — Нам нужно спешить к замку.

Неведомый архитектор, чье имя истаяло во тьме веков, выбрал для постройки отличное место. Вот только от кого такая крепость могла защищать здесь, в совершенно безлюдных краях? Небольшое плато, служившее основанием замку, возносилось над окружающими горами, как одинокое дерево над равниной. Легко было представить, слыша вой ветра в развалинах, как когда-то застревали на шпилях и кованых флюгерах грозовые облака, несущие через горы ливень в долины. Мрачно и сыро было средь обломков — ни травинки, ни листочка. Даже крохотного семечка не занесли сюда птицы, а если и занесли — оно не проросло на каменных плитах, выстилавших замковый двор.

Стены, окружавшие замок, были почти разрушены — только со стороны обрыва остался их большой фрагмент, сложенный из неподъемных валунов. От самого замка сохранился почти целиком первый этаж — не хватало лишь части потолка над пиршественным залом, — да с западной стороны уцелели одна над другой четыре комнаты, соединенные винтовой лестницей. Внутренние стены их срезали, словно ножом, бушевавшие здесь когда-то сверхъестественные силы, и можно было рассмотреть обломки мебели. То ли ее сделали когда-то из очень прочного дерева и оно окаменело за прошедшие века, то ли остатки царившего здесь волшебства помогли ей сохраниться — но кое-где виднелись даже клочья драпировок и обивки.

— Что ждет нас здесь? — вслух рассуждал Тано. — Еще один осколок статуэтки, или все изображение целиком? И какие силы призвал сюда Сай-ши-амат к себе на помощь?

— Что бы он ни предпринял, — Роман крепко сжал руку друга, — отступать нам некуда. Мы не имеем права вернуться, не исполнив свой долг.

— Я тоже не отступлю, — сказал Риорза. — Злодейство должно быть наказано.

— Придется обыскать все уголки. Да еще, небось, подземелья имеются, как в любом порядочном замке, — заметил Роман. — Откуда начнем?

— С ближайшего угла, брат мой — о чем тут думать!

 

Глава 25

Пойдут клочки по закоулочкам

Ветер и сырость, заползая под кольчуги, пробирали до костей, и друзья поспешили укрыться за камнями. В первую очередь решено было подняться на самый верх, осмотреть руины оттуда и затем постепенно спускаться, обшаривая укромные места. Памятуя, как сиял осколок, покоившийся теперь в шкатулке за поясом эльмита, друзья не сомневались, что целая статуя даст о себе знать гораздо ослепительнее. Кроме того, размеры ее позволяли не заглядывать в небольшие щели и ямки.

Троица благополучно добралась до подножия ведущей наверх лестницы, пробуя ногой каждый мало-мальски подозрительный булыжник. Одна за другой ступени уводили их по спирали, качаясь и гремя срывающимися осколками.

— Ну-с, коллеги-кладоискатели, — изрек Роман, когда все благополучно добрались до последнего помещения, — теперь выше нас только небо и звезды, а ниже ожидает награда за ратные подвиги. Кто полезет на самую высокую точку обозревать окрестности?

— Я, — тут же вызвался Тано. — Я легче всех.

— В случае чего прыгай, поймаю, — пошутил Роман, наблюдая, как друг, оставив меч, по-кошачьи взбирается по краю щербатой стены.

Вот наконец Тано долез до длинной горизонтальной части, встал и скользящими шагами, словно канатоходец, пошел по гребню. Через каждые несколько шагов он останавливался и пристально разглядывал руины. Внезапно он ахнул, взмахнул руками, потерял равновесие и пошатнулся. Роман бросился к стене, но Тано согнулся в другую сторону, и помочь ему было нечем. Даже повторив его путь, друзья не успели бы подхватить падающего — не говоря уже о том, что любой толчок мог оказаться для Тано последним. Риорза и Роман, окаменев, следили за его усилиями. Наконец эльмит ухитрился зацепиться носком сапога за край стены и рывком бросил тело вправо, внутрь помещения. Роман успел подхватить его и, не устояв, рухнул наземь.

— Я же говорил, поймаю, — буркнул он, поднимаясь. — Руки-ноги целы? Что случилось-то, привидение вылезло?

— Нет, брат мой. Я видел богиню.

— Где? — одновременно выкрикнули Роман и вождь. — Близко?

— Не слишком. Помните часть обвалившейся башни и мостик? На этом мосту, на краю… — Тано не договорил и нахмурился: — Только сейчас сообразил: мы же не могли не заметить ее снизу! Значит…

— Значит, тогда ее там не было, — подхватил мысль Роман, — и выставили ее туда только сейчас, специально для нас. Но проверить все же не мешает. А пока что выполняем намеченную программу: спускаемся вниз, со всем тщанием высматривая богиню.

Первую комнату обыскали быстро и без затей: кроме огромного целого кувшина в углу, полусгнившего ларя и вороха истлевших тряпок искать было негде. Сойдя на следующий этаж, друзья перевернули груду досок, бывших когда-то огромной кроватью, и пошарили под осыпавшимися со стен обломками. К третьей комнате они готовы были уже отнестись совсем небрежно, лишь для очистки совести заглянув за остатки дощатой двери. Но Риорза, отодвинув заскрипевшие деревяшки, охнул и рванулся через порог в комнатку. Роман еле успел поймать его за локоть.

— Стоп, стоп, не так рьяно! Что, еще одну богиню увидел?

— Как ты догадался, рыцарь?

— Сообразить нетрудно. Что, кроме статуэтки, могло исторгнуть такой вопль? Тем более, что Тано уже видел одну, не так ли?

— Отсюда следует, — рассудительно заметил эльмит, — что нам показывают то, чего нет на самом деле, или поддельные фигурки.

— Сейчас выясним. Думаю, рыцарь, осколок настоящей богини поможет нам, — Риорза уже опомнился; ему стало стыдно за свою опрометчивость.

В четыре руки расчистили дверной проем. На грязных камнях действительно стояла зеленоватая статуэтка; она светилась, как и осколок, и Роман подумал, что на месте Риорзы, пожалуй, и сам заорал бы. Единственная несуразность, которую он, впрочем, тут же отметил — отсутствие тепла от богини.

Сначала попробовали поднести к статуэтке конец доски; он прошел через зеленый «камень», не запнувшись.

— Натуральный фантом, — с облегчением сказал Роман. — Стоит ли испытывать далее?

Не отвечая, Тано раскрыл шкатулку: сноп света из-под крышки, упав на фальшивую богиню, мгновенно заставил ее испариться — как луч солнца разгоняет утренний туман.

— Вот и отлично, — обрадовался Роман. — Имеем простейший определитель подделок.

Последняя, четвертая комната не содержала вообще никаких обломков и осколков, поэтому друзья, не задерживаясь, спустились на пол — он же потолок цокольного этажа. Безрезультатно побродив среди потрескавшихся стен под разваленными перекрытиями, путники добрались до пролома, единственного пути, ведущего в уцелевшие залы и коридоры — а там, кто знает, и в замковые подземелья.

— Думаю, на тот мостик с первой статуей подниматься не имеет смысла, — заметил Тано, сосредоточенно водя вокруг себя янтарным Талисманом.

— Конечно, там определенно обманка, — поддакнул Роман. — Сай-ши-амат…

— Не называй его имени, рыцарь, — торопливо оборвал Риорза. — Это может привлечь внимание колдуна. Лучше совсем не произносить никаких имен. Здесь все пропитано недобрым колдовством.

— Будь по-твоему. Я хотел сказать, что наш… э-э… приятель не станет рисковать богиней, помещая ее туда, откуда она может легко упасть. Иначе к чему тогда все эти игры в прятки, если ее можно было уничтожить раньше!

— Да, и Талисман указывает точно вниз! — перебил Тано. — Идемте, друзья!

Спустились в уцелевшие помещения чрезвычайно просто. Сначала долго светили фонариками вниз, и только убедившись, что поблизости нет даже мухи, Роман кошкой спрыгнул вниз. Мгновенно выхватив из-за спины меч, он крутнулся на пятках, принимая боевую стойку и одновременно охватывая взглядом зал. Удостоверившись, что его прыжок не вызвал к жизни никаких стражей или чудовищ, он тихо свистнул. Один за другим соскользнув по узловатой веревке, к нему присоединились друзья. Держа мечи наготове, они рассматривали зал в лучах фонарей: окна здесь отсутствовали.

Легко было догадаться, что когда-то, на заре веков здесь действительно пировали — и если не боги, то великие воители древности. Сохранившаяся мебель своими размерами далеко превосходила все, что когда-либо видели путники. Сиденья стульев приходились Роману немного выше плеча, под длинными столами он мог свободно пройти, не нагибаясь. Валявшаяся на полу чаша на витой ножке вполне могла пригодиться Тано в качестве шлема, а столовый нож, воткнутый в столешницу, был длиннее меча землянина. Из любопытства путники взобрались на стол. Под стать обстановке оказались и тарелки. Роману стало ясно, как чувствовал себя Гулливер, оказавшись игрушкой королевы великанов.

Спустившись на пол, друзья побрели к единственной двери. Обрушившиеся драпировки обратились в труху, и рыцари погрузились в нее до колен. Чихая и проклиная все на свете, особенно вековые залежи пыли, искатели приключений выбрались в коридор.

— Вождь, ты когда-нибудь бывал в подобных замках? — приглушив голос, спросил Тано. — Они похожи друг на друга?

— Замки строились с единственной целью — защитить жителей от врагов и дать им надежное убежище от непогоды и стихий. Поэтому они действительно сходны, и я могу предположить, где что находится.

Риорза подобрал щепку и начал чертить на слое пыли план.

— Коридор, в который мы вышли, опоясывает весь замок, — пояснял он по ходу дела. — Зала для пиров расположена в центре. В случае чего в ней можно забаррикадироваться. Там же должен быть потайной ход в подземелья, погреба с запасами, арсенал и колодцы с пресной водой на случай долгой осады. Где-то обязательно есть выход наружу — он замаскирован и тянется на один-два дня пути, чтобы в случае опасности выйти за пределы вражеского войска. По другую сторону коридора — комнаты. Одни служат небольшими складами, из других можно спуститься в винные и мясные погреба, в третьих запасы дров. Есть и помещения для животных, на холодные периоды, и казарма для латников, и караульное помещение — это уже возле главного входа. Сзади, подальше отсюда — кухни. Иногда между ними и залом прорубают широкие окна, чтобы передавать готовые кушанья. Но это делается в замках победнее — а у богатого хозяина еду к столу несут слуги, через длинный коридор, торжественно оглашая название каждого блюда у входа в зал.

— Здорово, — хмыкнул Роман. — Значит, чем владелец богаче, тем холоднее у него суп. Это справедливо.

— Поскольку мы сейчас у дверей, — продолжал Риорза, — разумнее будет обойти вокруг зала, заглядывая в комнаты. Попутно мы разыщем подвалы и хранилища, а позже вернемся и осмотрим их.

План казался подходящим, и друзья двинулись вперед, огибая замок по коридору. Двери складов и кухонь были нормальных размеров, предназначенные для людей обычного роста — видимо, хозяева сами никогда не заглядывали в служебные помещения, предоставляя это челяди. Люки в полу прикрывали неглубокие квадратные подвалы — сейчас совершенно пустые, но некогда, очевидно, ломившиеся от припасов. Кое-где еще виднелись ступени ведущих вниз лестничек, но спускаться по ним было глупо, да и незачем — через люк путники и так видели, что статуэтки здесь нет. Они заботливо опускали крышки, если это удавалось, и шли дальше — не спеша, но и не слишком медля. Когда они добрались до кухонь и икхоровых стойл, пот уже лил с них градом, несмотря на холод, которым тянуло от каменных стен: столько ларей, скамей и столов пришлось перевернуть, столько бревен перекатить, столько кувшинов и сундуков осмотреть.

А кухня поразила их невиданным зрелищем: посуда для приготовления пищи была вовсе уж гигантских размеров, и сияла, начищенная, словно и не пролетело над кровлей неведомо сколько сотен лет, и не развалины были над головой, а по-прежнему гордый замок на скале. Гремели переворачиваемые котлы, которые годились на то, чтобы варить сразу пару быков, звенели сковороды, на одной из которых Роман, не удержавшись, выбил подкованными каблуками лихую чечетку, падали бронзовые ножи и затейливо украшенные ложки, грохотали вертела — каждым можно было, словно тараном, прошибить крепостные ворота. Статуэтки не оказалось и здесь, но друзья не слишком на это рассчитывали: просто не годилось оставлять за собой недоделки. В стойлах было легче — перегородки давно обрушились и распались в гнилую труху, кожаные седла и уздечки превратились в клейкую массу, которая тоже давно застыла черными комьями — местами из нее выглядывали серебряные пряжки и колечки, облагораживавшие когда-то изделия местных шорников. И снова тянулись двери складов, казарм и прочих каморок.

Тано, обладавший самым острым слухом, уже несколько минут настороженно крутил головой, стараясь уловить малейший звук. Роман наконец заметил тревогу друга.

— Что случилось? Ты что-то слышишь? — спросил он.

— Напротив, брат мой — я не слышу совсем ничего, и это мне не нравится. До этого свистел ветер, шуршали падающие камешки… А сейчас — могильная тишина.

Роман повел плечами, устраиваясь поудобнее внутри кольчуги. Рука его протянулась к плечу, безошибочно ложась на рукоять меча. Глядя на него, Риорза сделал то же самое.

— Опять словно кто-то в спину смотрит, — сказал землянин. — Значит, пора воевать.

Свернув за последний угол, друзья разом почуяли запах металла и кольчужной смазки. Чей-то меч, чиркнув по стене, заскрежетал по камню. Их ждали.

Человек двадцать спешили от ворот, на бегу вытаскивая клинки из ножен. Рыцари и вождь встали в дверном проеме зала, достаточно широком для боя втроем — Роман впереди, друзья по бокам, отстав на шаг, чтобы дать простор гиганту. Мечи готовы были уже скреститься, когда Тано каким-то шестым чувством угадал опасность сзади и обернулся. Пять латников, прятавшихся до того за ножками огромных стульев, вылетели из укрытия, подбадривая себя воинственным кличем.

— Берите их вдвоем! — не оборачиваясь, крикнул Роман. — С этими я побеседую сам!

Звон скользнувших друг по другу лезвий возвестил, что Риорза обнажил свои два клинка. Закипел бой.

При таком численном превосходстве нападавших можно было не стесняться — в честном поединке соблюдаются неписаные правила, но когда атакуют из засады, да еще при соотношении один к восьми… Роман рубился молча, не тратя силы на азартные выкрики — его красавец-меч взлетал над головами, плетя смертельные серебряные сети. Один за другим атакующие летели наземь, сбитые то рубящим ударом, то лезвием плашмя, то навершием рукояти, а то и просто кулаком в латной перчатке. Единожды сбитые уже не поднимались — так и оставались лежать на каменных плитах, пачкая их кровью. Оглядываться Роману было некогда — лишь звон мечей за спиной да удалое уханье сообщали ему, что там обстоит все благополучно, друзья вкладывают ума противнику.

— Что-то они слишком быстро закончились, — сказал наконец Роман, утирая пот со лба. — У вас там лишних не осталось?

— Нет, — серьезно отозвался Тано. — Сожалею, брат мой, но если тебе нужна была добавка, следовало сказать об этом раньше.

— О, дьявол, будет нам сейчас добавка, — выругался Роман, отшвыривая неподвижные тела с порога. — Подкрепление спешит.

На этот раз отряд был намного больше. Друзья успели закрыть за собой гигантские двери и заложить их изнутри бронзовыми засовами. Слышно было, как упустившие добычу латники в бессильной ярости колотят по створкам толщиной в добрых три локтя.

— Можно отдохнуть. Нашим новым приятелям до нас, как рыбке до солнца, — хмыкнул Роман. — Кстати, вы заметили, какие странные у них глаза? Словно у снулой рыбы, вот-вот кверху брюхом всплывут.

Тано кивнул: оба они уже видели таких загипнотизированных воинов, когда бродили в поисках девушки в подземной стране Мрачного ярла.

— А что теперь? — спросил Риорза.

— Продолжим поиски. Ты, кажется, говорил, что именно в таких залах есть потайные проходы в подземелья? Вот и займемся.

 

Глава 26

Все ниже, и ниже, и ниже…

Долго искать не пришлось: Талисман сразу указал нужное место. Вся загвоздка была в том, что сверху хитро подогнанного камня, и самого по себе весу немалого, стояла одна из ножек стола — высотой в два земных человеческих роста, в два обхвата толщиной, сработанная на совесть исполином-мастером. И ладно бы она была одна — так нет, стол имел таких же еще пять штук. Правда, одну совершенно изъело время, но остальные твердо держали столешницу, и вес оказался совершенно неподъемным даже для троих взрослых мужчин. Надо было крепко подумать, прежде чем пытаться освободить крышку потайного хода.

Роман на пробу построгал дерево ножки, мысленно прося прощения у благородного клинка. Отличная закалка не подвела — стружка снималась хорошо, скатываясь на пол кольцами.

— Хорошо бы подтащить к столу пару стульев, — сказал он, выпрямляясь. — Они послужат подпоркой.

Пыхтя и задыхаясь, втроем кое-как совладали с великанской мебелью. Стулья поставили наклонно, загнав их спинки под угол столешницы. Теперь можно было подрубить мешающую ножку. Три меча справились с задачей: ножка, потеряв нижнюю часть, повисла над полом, открывая доступ к люку.

— Теперь моя очередь, — сказал Риорза, откладывая клинок в сторону. — Слушай меня, мертвый камень! Я, камнерез и сын камнереза, прошу тебя: помоги рукам моим, ибо я слаб, а ты силен. Позволь мне войти в подземелье, которое ты хранишь по приказу хозяина. Я возьму лишь то, что не принадлежит твоему замку. Прошу и заклинаю тебя истинным именем моим!

На первый взгляд ничего не изменилось. Покрытая пылью и тысячелетней паутиной плита не шелохнулась — впрочем, рыцари не знали, чего ожидать. Риорза спокойно опустился на колени и вставил лезвия мечей в щели с двух сторон каменного люка.

— Помогайте! — бросил он рыцарям и те словно очнулись. Плита, казалось, сцементировавшаяся с остальным полом, неожиданно легко поддалась и повернулась, открывая доступ к тайному ходу. Роман только хмыкнул от удивления, а Риорза посмотрел так, словно дивиться было совершенно нечему: все происходило, как и положено.

Отверстие оказалось достаточно широким, чтобы пропустить рыцаря в полном вооружении. Гладкий каменный желоб наклонно уходил вглубь, и Тано снова предложил спускать его первым. Обвязавшись веревкой вокруг талии, маленький рыцарь скользнул в люк, держа в руках меч. Роман и Риорза постепенно опускали его, чутко прислушиваясь к шорохам и звукам. Мешал грохот за дверью, но все же голос эльмита, поторапливающий друзей, можно было разобрать. Через несколько минут, показавшихся вечностью, веревка неожиданно ослабла и провисла.

— Эй, ты в порядке? — крикнул Роман в люк.

— Стою на полу туннеля, — донеслось снизу. — Сухо и пусто. Спускайтесь!

— Как быть? — спросил Роман. — Оставим веревку висеть, или заберем и закроем за собой камень?

— Оставим, — посоветовал Риорза. — Латники все равно догадаются, куда мы исчезли.

— Согласен, — кивнул Роман и, наклонясь над отверстием в полу, крикнул: — В сторону, братец — подмога едет!

Первым скатился Риорза, а за ним, бросив последний взгляд на сотрясаемую мощными ударами дверь, съехал землянин, слегка притормаживая локтями.

Чуть наклонный туннель быстро увеличивался в размерах и вел прямо вперед. Подсвечивая себе фонарями, друзья внимательно осматривали стены, боясь пропустить боковое ответвление или дверь. Шагов через пятьдесят справа появилось темное пятно, оказавшееся глубокой нишей. По запаху сырости определили, что здесь находится колодец. Приподнятые над полом края его были выложены обтесанными цветными камнями, и Роман про себя подумал: как же ценили красоту древние строители, если даже такую вещь, как потайной колодец, отделывали столь любовно. Темная чистая вода стояла на уровне пола, а возле закраины лежал ярко-голубой ковшик, хоть сейчас пользуйся. Присмотревшись, Тано сообразил, что черпачок был бронзовым, покрытым налетом патины.

— Попить бы, — вздохнул Роман, облизнув губы, пересохшие от пыли. — Да опасно.

— Идем дальше, — торопил Риорза, — пока наверху не принесли таран.

— Такую дверь даже таран не прошибет, — возразил Тано. — Вот если они догадаются развести огонь…

Начали попадаться глубокие прямоугольные ниши, в которых когда-то хранились припасы. Времени на осмотр не тратили — янтарная фигурка упорно гнала их вперед, с каждым шагом становясь горячее. Тано уже не прятал ее, а нес перед собой на цепочке, и Талисман освещал путь не хуже фонаря.

— Странно, что мы не встретили еще ни одной ловушки, — заметил Роман. — Казалось бы, именно тут они наиболее эффективны — если враги ворвались в замок, нашли потайной ход и теперь идут следом за спасающимися хозяевами.

— Ты забываешь, брат мой, что замок строили боги. Зачем им западни?

— Да, действительно. Но с другой стороны, для чего тогда им подземный ход? К тому же теперь здесь обретается Сай… наш приятель, и уж он-то мог бы ради нас постараться.

Путь преградила каменная плита, подогнанная так тщательно, что между ней и стенами не было ни малейшего зазора. Не долго думая, Риорза потянулся куда-то в угол, нащупал нечто невидимое, сжал что-то пальцами и потянул… Плита с жутким скрежетом ушла в стену, открывая проход.

— Можно подумать, что ты сам изобретал эту преграду, — усмехнулся Роман.

— Скорее, сейчас она встанет обратно, а с той стороны ее не открыть!

Едва путники успели проскочить опасное место, как плита скользнула назад, отгораживая друзей от хода наверх и спасительной веревки.

— Я видел и знаю такие механизмы. Но теперь дальше двигаемся очень медленно! — предостерег Риорза. — Обычно после такой преграды сооружаются колодцы или рвы.

Действительно, туннель свернул направо, и десятком метров дальше от стены до стены тянулась широкая расщелина. Глубина ее была неизвестна, так как в ней, едва не переливаясь через край, струилась неизвестная жидкость — густая, как кисель, мутная и дурно пахнущая. Возможно, это была часть древней канализационной системы.

Как следует разбежавшись, друзья по очереди перескочили через сток. Теперь туннель начал петлять, поворачивать под самыми неожиданными углами, раздваиваться и внезапно обрываться пропастями или каменными мешками.

— Тихо! — сказал Тано, снова что-то услышав. — Не то водосброс, не то ручей… Вода шумит. Где-то впереди, по-моему.

Туннель неожиданно кончился: друзья стояли у входа в обыкновенную пещеру. С потолка свисали великолепные сталактиты, создавая иллюзию зала с колоннами. С их острых концов непрерывно капала вода — как будто горные духи играли на хрустальных клавесинах. В дальнем углу бурлил миниатюрный водопад и, полускрытое его струями, зияло отверстие продолжавшегося туннеля.

Путники на миг замерли, пораженные открывшимся фантастическим зрелищем. Секундной заминки оказалось достаточно, чтобы из незамеченного отверстия в своде прямо над ними хлынула мощная струя воды. Она била с такой силой, что во мгновение ока друзей сбило с ног. Последнее, что запомнил Роман — ощущение воды, врывающейся в рот, ноздри и уши. Потом наступила тьма.

 

Глава 27

Подземный плен

Когда Роман очнулся, первой мыслью было: живы ли Тано и Риорза. Второй оказалось желание понять, где же он находится и почему так немилосердно ломит плечи и запястья. Затем он решил все-таки попробовать приокрыть глаза. Попытка увенчалась успехом, а заодно уколола Романа иголочкой страха. В колеблющемся свете факелов, торчащих в специальных кольцах, он рассмотрел у противоположной стены Риорзу в цепях, и на полу возле его ног — неподвижного кровного брата. Источником боли оказались оковы, тянувшие его руки куда-то вверх.

— Хе-хе-хе! — раздался омерзительно скрипучий смешок, и Роман сообразил, что в подземной камере их не трое, а пятеро: сбоку, так, чтобы их не сразу заметили, стояли Сай-ши-амат собственной персоной и латник с длинным копьем наизготовку.

— Вот мы и встретились, рыцарь, — проскрипел колдун, потирая сухие ладошки. — И теперь вы в полной моей власти. Я сумею отомстить вам за похищение девчонки.

— Во-первых, похитил ее ты, а мы всего лишь вернули девушку отцу, — не растерялся Роман. — А во-вторых, встань-ка подальше. Неужели с того самого дня два года назад ты не удосужился сменить балахон? Ну и запах…

Стражник замахнулся, но колдун жестом остановил его.

— Не спеши, воин, — заявил он зловеще. — Пленников ожидает более страшная участь.

— Где ты видишь воина, колдун? — тут же среагировал Роман. — Этот задохлик? Если они у тебя все такие, не могу не посочувствовать. Плоховата у тебя охрана. Им только бабочек на полянке ловить.

Колдун побагровел от злости, а Риорза широко ухмыльнулся.

— Да откуда же ему взять других, рыцарь? — пробасил он. — Разве в царстве Мрачного ярла под землей без солнца могут вырасти смелые и бесстрашные мужчины?

— Естественно, — поддержал землянин. — Живут там, как пещерные поганки, тощие и хилые…

— Не обижай бедных воинов, брат мой, — послышался голос с пола, и Тано приподнялся, опираясь на локти. — Они делают, что могут. Выставь против их десятка пару мальчишек — увидишь, как латники ловко с ними разделаются… если повезет, конечно.

И три друга громко расхохотались. Сай-ши-амат в ярости взмахнул рукавом и исчез вместе с охранником. Друзья тут же прекратили смеяться.

— Конечно, это весело — позлить колдуна. Но все же выбираться нам отсюда лучше побыстрее, — заметил Роман. — Как говорил один мой любимый персонаж, «каждый раз, когда покушаются на мою свободу, я начинаю хулиганить». Нашу свободу очень существенно ограничили, поэтому мы имеем полное право развлечься. Плохо только, что нас с Риорзой развесили по стенам, как праздничные гирлянды, и справиться с цепями будет трудновато.

— Зато я свободен, — сказал Тано. — Наверно, меня сочли полумертвым, или несерьезным противником.

— …в чем они горько раскаются впоследствии, — подхватил Риорза. — Мы видели тебя в бою, рыцарь Тано, а больше здесь никто не может оценить твое мастерство — те, с кем ты сражался, никому уже ничего не расскажут. Вот только наше оружие…

— Не беда, добудем. Братец, поищи вокруг — нет ли чего-нибудь, чтобы подставить мне под ноги? Тогда я живо расправлюсь с оковами.

Тано, выдернув из кольца факел, быстро осмотрел все углы.

— К сожалению, брат мой, здесь пусто, — сказал он, втыкая факел обратно. — Только расколотый щит, но он почти плоский. А тебе нужна очень прочная опора?

— Да не особенно, лишь бы натяжение цепей ослабить.

— Тогда вставай, — Тано опустился на четвереньки у ног Романа, пристроив на спине старый щит.

— Братец, ты гений! Постараюсь не оттоптать тебе уши, — с этими словами Роман взгромоздился на импровизированную опору и потряс кистями рук, восстанавливая кровообращение.

Как только пальцы начали слушаться, он перехватил провисшие цепи выше колец, сжимающих запястья. Уперевшись одной ногой в стену, он с силой рванул правую цепь. Тано крякнул, цепь заскрипела, но устояла. Роман повторил попытку, и бронзовый штырь, вбитый в камень, вылетел от бешеного рывка.

— Отползай, братец, — заботливо посоветовал Роман, упираясь в стену обеими ногами и повисая на левой цепи. — Я сейчас падать буду, а в качестве подушки ты меня категорически абсолютно не устраиваешь — жестковат.

Второй штырь держался крепче, зато лопнуло кольцо, не выдержав напора. Роман на лету извернулся и, перекатившись через плечо, вскочил на ноги. Отдышавшись и разминая кисти, он подошел к прикованному Риорзе, терпеливо поджидавшему своей очереди. На правой руке Романа все еще болталась цепь со штырем — его-то он и вставил в одно из звеньев. Перекрутив им цепи вождя, Роман поднатужился и разом оборвал их.

— У нас с тобой, Риорза, и оружие есть, — тяжелая цепь, приклепанная к наручнику, со свистом рассекла воздух над головой Романа. — Не меч, конечно, но вполне пригодна для обороны и нападения. А теперь дверь. Если за ней стража — а она наверняка там есть, — то первый же клинок твой, братец. Второй берешь ты, вождь, а третий становится моим. Кстати, кто-нибудь видел, как запирается наша темница?

— Примерно на уровне моего плеча, — сообщил Риорза, — в две вертикальные скобы закладывается деревянный брус.

— И только-то? — присвистнул Роман. — Ну, знаете, это даже оскорбительно. За такую наглость придется наказывать.

Землянин навалился плечом на двери, и створки чуть-чуть приоткрылись — видимо, брус прилегал неплотно.

— Ага, вот он где, — и Роман провел перчаткой по двери, процарапывая полосы. — Готовы? Тогда я начинаю.

Роман, разбежавшись, ударил ногой в дверь, прямо по светлым царапинам. Дверь дрогнула, раздался треск. Второй удар землянин нанес, собрав все силы — и дверь распахнулась, а перебитый брус рухнул на пол. Пятеро стражников оцепенели: им показалось, что запертая темница взорвалась изнутри. В следующее мгновение пленники выскочили в коридор, и помещение заполнилось топотом, лязгом и гулом летящих цепей.

Первый же нацеленный ему в голову клинок Роман перехватил, подставив ладонь — латник, разинув рот, с ужасом смотрел, как рука в железной перчатке, вместо того, чтобы разлететься пополам, сжалась на лезвии и аккуратно выдернула его из ослабевших пальцев. Три друга действовали слаженно, словно отрабатывали групповой бой годами, и через несколько минут наступила прежняя тишина.

Найденными ключами друзья разомкнули оковы, вооружились мечами валявшихся в живописном беспорядке стражников — Роман оставил себе еще и цепь, — и, не теряя времени, отправились дальше. Талисман, который стража не заметила, пульсировал и показывал, какую дорогу выбрать на развилке. У трех друзей почему-то не взяли фонарики, оставили также и шкатулку с осколком — то ли не нашли, то ли побоялись тронуть, то ли здесь было не в обычае обыскивать пленников, отбирая лишь оружие.

Пока они не встретили ни одного стражника, и это показалось подозрительным. Сай-ши-амат, сильный колдун, сумевший прибрать к рукам не одну страну, просто не мог допускать подобные ошибки, зная противника. Или мог? Вряд ли. Тогда чем он был так занят, что оставил пленников под охраной всего пяти латников? Может быть, он пытается сейчас перепрятать богиню дождя? Маловероятно, украденная и рассерженная богиня — не мешок, который легко переставить из одного угла в другой, похитителю потребуются длительные и сложные ритуалы. А если Сай-ши-амат решится все же уничтожить статуэтку?..

Три друга, подгоняемые тревожными мыслями, почти бежали, стремясь побыстрее добраться до цели. А ведь следовало еще помнить о вещах, взятых колдуном в стране Риорзы: рыцари были обязаны помочь тому, кто делил с ними опасности и приключения.

Одна из дверей распахнулась и в коридор вышел стражник. Увидев бегущих, он придушенно взвизгнул и попытался юркнуть обратно, делая вид, что его тут вовсе и не было. Но рыцари среагировали быстрее. Растяпу схватили за руки и прижали к стене.

— Мы чрезвычайно торопимся, — грозно сказал Роман. — Чем раньше ответишь, тем раньше отпустим. Где Сай-ши-амат?

Пленник пробубнил что-то невразумительное.

— Повторяю вопрос. Где этот плешивый фокусник? Глаза начну вынимать по одному! В твоих же интересах думать поживее… — и землянин выразительно пошевелил раскрытой перчаткой перед носом латника. Чешуйки-когти зловеще нацелились на полузакатившиеся глаза, и пленник взвыл от страха, как несмазанная дверная петля. Тано хотел запротестовать, но Роман свободной рукой перехватил его. Сообразив, что кровный брат только пугает латника, эльмит решил подыграть ему.

— Ну? — маленький рыцарь угрожающе ткнул кулаком латника в бок, оставив вмятину на кирасе.

— Хозяин там… — давясь словами, произнес пленник, мотнув головой в сторону. — Дальше, по коридору… зал с колодцем. В колодце ход вниз, в подземелье.

— Много ли с ним стражи? — Риорза подбодрил его тычком в другой бок.

— Нет, никого… Нам туда запрещено ходить. Да и кто по своей воле сунется, если там хозяин призывает своих демонов, зажигает колдовские огни и варит волшебные зелья?

— Смотри-ка, связно заговорил. Скажи, приятель, значит, твой хозяин ходит вниз совсем один?

— Там у него девчонка. Она подает ему вино, приносит нужные вещи, убирает.

— Как она выглядит? — быстро спросил Риорза.

— Ну, такая… худая, волосы белые — седые, значит. Оборванка, в общем. Говорят, дочерью вождя была.

Риорза тяжело задышал; рыцари переглянулись. Вождь считал, что его дочь мертва — хотя там, где приложил руку Сай-ши-амат, нельзя быть уверенным ни в чем.

Похоже, стражник выложил все, что знал. Бедолагу связали его же поясом, заткнули рот полой плаща и уложили на пол комнаты, из которой он так не вовремя вышел. Стражник глупо улыбался: он считал, что легко отделался.

— Значит, до зала с колодцем? Что ж, коллеги, пошли искать колодец. У меня сильные подозрения, что именно там мы разрешим все наши маленькие проблемы!

 

Глава 28

Неожиданная атака

Фальшивый колодец, маскирующий вход в следующий туннель подземелья, оказался не менее красив, чем настоящий: края его украшали трехцветные плитки. Спускаться пришлось опять по одному: ступеньками служили углубления для рук и ног, а не рухнуть вниз помогала противоположная стенка, в которую упирались спиной. Когда Роман сполз на дно колодца, он готов был держать пари, что где-то на лопатках у него образовалась пара пожизненных мозолей.

— Очень похоже на потайной ход, выводящий за пределы замка, — уверенно сообщил Риорза. — Где-то здесь колдун устроил себе логово.

Вдруг он в нерешительности остановился, растерянно осмотрелся, выпустил мечи — те с лязгом ударили его по ногам, но вождь словно бы не заметил боли, — и как-то беспорядочно задвигал руками, напоминая марионетку, у которой перепутались нити. Насторожившись, Роман оглянулся на Тано. Эльмит стоял, вцепившись в рукоять меча так, словно оружие рвали у него из рук.

— Это колдун… — с ужасом в голосе выговорил Тано. — Он хочет завладеть нашими душами, он приказывает бросить меч… брат, он требует убить тебя!

— Сопротивляйся, Тано! Ты же можешь не подчиниться, у тебя получится! — Роман не представлял, как бороться с заклинаниями, поэтому он схватил друга за плечи и затряс, надеясь привести в чувство. Тано обмяк, голова его безвольно моталась в такт рывкам Романа, но руки по-прежнему сжимали меч.

— Не поддамся, — шептал он упрямо, — не сдамся, проклятый колдун!

— Врешь, не возьмешь! — вторил землянин, тоже начиная слышать ровный голос, приказывающий подчиниться. Итут кто-то вцепился ему в ворот кольчуги.

Роман выпустил эльмита и стремительно обернулся: прямо в лицо ему смотрели остекленевшие глаза Риорзы. Тут уже стало не до таинственного голоса: землянин с трудом отдирал от шеи пальцы вождя, но тот с удесятеренной силой безумца пытался задушить рыцаря.

— Ты убил мою дочь! — хрипел он. — Ты наложил заклятье на мой народ! Смерть тебе, чужеземец!

— Ну да, конечно, — соглашался Роман, отбиваясь. — И падение Римской империи моих рук дело, и вампир Дракула — мой ближайший родственничек… И гробницу Тутанхамона я дважды грабил… Оп!

Не пытаясь больше справиться с Риорзой, Роман нанес ему сильный удар чуть ниже уха. Выпустив воображаемого врага, вождь осел на пол.

— А ты, братец, не будешь набрасываться? — спросил Роман эльмита.

— Ни… за… что, — ответил тот, поглощенный борьбой. — Ты кровный мой брат… колдун не знал или забыл об этом…

— А ведь верно! В тебе есть капля земной крови, и ты не поддаешься негодяю. А во мне течет твоя кровь, и поэтому я слышу приказы колдуна, но слушаться их не намерен. Пошли, братец! Риорзу я понесу сам.

— На всякий случай пропусти меня вперед, — потребовал Тано, — мало ли что…

— Боишься, что нанесешь удар сзади? — хмыкнул Роман, взваливая на плечо нокаутированного спутника и затыкая за его пояс мечи. — Рыцарская честь не позволит, братец; этого никакими заклинаниями не вытравить.

Тано, качаясь, шел впереди; за ним шагал Роман, раздумывая, что же такое творит в своем убежище Сай-ши-амат, и легко ли будет разрушить его чары.

— Защищайся, брат мой!..

Тано, попятившись, отчаянно замахал мечом, словно сражаясь с кем-то. Роман заморгал: коридор был свободен, но эльмит явно дрался не с пустым местом — выпады и удары резко обрывались, словно клинок встречал на своем пути нечто материальное. Неведомым образом лицо Тано украсили две глубокие царапины. Опустив на пол Риорзу, Роман встал рядом с рыцарем, и тут же ощутил на щеке ветерок от пронесшегося мимо невидимого оружия. Следом на плечо обрушился удар; кольчуга выдержала. Не раздумывая более, Роман ринулся в бой.

«Ничего себе охрана у колдуна, — думал землянин, чертя лезвием размашистые полукружия перед собой, — и как с этим драться? В любой момент стукнут по голове, и не заметишь, и сдачи не дашь!»

— Тано, осколок! — внезапно сообразил он. — Доставай скорее!

Эльмит, все еще раздираемый противоречивыми желаниями — помогать землянину и нападать на него, — отскочил назад и торопливо выхватил из-за пояса шкатулку. На этот раз волшебный зеленоватый свет, вырвавшийся оттуда, был очень ярким и резал глаза, но зато рыцари сразу увидели противника: загадочные существа, похожие на поросшие шерстью шары с четырьмя вооруженными руками; вместо лица или морды у них был только один сверкающий черный глаз, да под ним щелкал мощный клюв попугая. Шары, размахивая короткими кривыми ножами, парили в воздухе на высоте лиц Тано и Романа.

— Братец, на пол! — крикнул Роман, хватая цепь и отбрасывая меч. — Сейчас я покажу этим головастикам, кто здесь командует парадом!

Рассекаемый воздух гудел, от стен веером отлетали осколки, а цепь в могучих руках Романа крушила все на своем пути. Нападавшие лопались от ударов, как воздушные шарики, падая на каменные плиты сморщенными тряпочками. На расправу с тремя десятками стражей хватило нескольких минут.

— Небогатая фантазия у нашего приятеля, — едко заметил Роман, вешая цепь на пояс возле меча и взваливая на спину Риорзу. — Я бы на его месте придумал что-нибудь повнушительнее.

Коридор более не петлял — прямой, как полет стрелы, он чернел перед рыцарями, словно разверстая пасть дракона. Тано и Роман шли твердым шагом, окончательно стряхнув наваждение и не ощущая больше постороннего вмешательства в свои мысли. То ли Сай-ши-амат решил, что справился со строптивыми друзьями, то ли занялся чем-то поважнее — неизвестно. Такой перерыв следовало использовать, и рыцари ускоряли шаги, пока наконец не перешли на легкую рысцу. Раскачивавшийся на спине Романа вождь пришел в себя и потребовал отпустить его. Он помнил происшедшее, но смутно — как будто видел и слышал себя со стороны, понимая, что происходит, но не имея сил пошевелить хотя бы пальцем самостоятельно.

Роман остановился так резко, что оба его спутника налетели на него.

— Смотрите, — сказал рыцарь. — Впереди отблески пламени. Готов прозакладывать голову, что мы нашли наконец тайное убежище нашего… гм… доброго знакомого.

 

Глава 29

Последняя схватка

Наверно, только испанец Гойя смог бы правдиво нарисовать картину, открывшуюся друзьям. Древняя пещера с несколькими огромными сталактитами, которые служили колоннами — вот что освещали десятки факелов и треножников с масляными светильниками. В центре пещеры поблескивало идеально круглое озерцо с черной водой; в его неподвижном зеркале отражались шесть костров, горевших вокруг. Их разожгли по углам правильного шестиугольника, выложенного на полу пещеры белыми голышами, и пламя было неестественно сиреневого цвета. Крест-накрест над водой лежали узкие полосы металла, и на них друзья с изумлением увидели свои четыре меча: рукоятями к центру, клинками наружу. Возле них неуклюже двигалась тощая фигурка девочки: лицо закрывали растрепанные пряди волос, бывших когда-то светлыми. Девочка сосредоточенно посыпала клинки мечей голубой искрящейся пыльцой.

— Иалона… — задыхаясь от волнения, прошептал Риорза. — Дочь… Невозможно, она же погибла!

Тано поспешно прикрыл ему рот ладонью, и вождь умолк, сглатывая подступивший к горлу крик отчаяния.

Один из сталактитов казался полупрозрачным и очень знакомо сиял. Тано показал на него своим спутникам и изобразил руками нечто, напоминавшее фигурку высотой в два локтя. Осторожно перемещаясь по пещере, друзья нашли место, откуда могли рассмотреть сталактит во всех подробностях. Внутри известняковых наплывов была выдолблена узкая высокая полость, и в ней стояла светящаяся статуэтка женщины. Роман не мог отвести глаз от ее прекрасного спокойного лица, и опомнился, лишь уловив краем глаза какое-то движение сбоку.

— Зло пришло в мой дом. Зло бродит в моих владениях, — послышался до зубной боли знакомый голос, и торжествующий Сай-ши-амат появился возле озерца, выступив из тени на свет.

— Поешь все ту же песню, приятель? — съехидничал Роман, очень довольный тем, что можно прекратить прятаться.

— Как?.. Ты смеешь разговаривать со мной? — колдун не на шутку опешил. — Но ваше оружие в моих руках, с ним я владею вашими душами и телами. Вы должны были приползти сюда на коленях… Эти двое получили приказ убить тебя, ненавистный чужак!

— Да неужели? — Роман очень похоже передразнил его удивление. — Понимаешь, малопочтенный старец, мы посоветовались и решили, что гораздо разумнее будет поступить наоборот: уничтожить твое мерзкое колдовство… Назад! — рявкнул он, заметив движение колдуна к мечам. — Если ты сделаешь хоть шаг вперед, тебе не поздоровится.

— Зачем вы пришли сюда, ничтожные? — голос колдуна дрожал от ненависти, но с места он предусмотрительно не трогался. — Что нужно вам в моей пещере?

— О, сущие пустяки, — небрежно ответил Тано, подходя поближе. — Во-первых, сними заклятие с нашего оружия — видишь ли, мы к нему по-своему привязаны. Во-вторых, верни эльмитам богиню дождя. И, в-третьих, отдай то, что взял в стране Риорзы. Не хочешь расколдовывать его соплеменников — не надо, сами справимся. Ну и, конечно, девочка уйдет с нами. Ей гораздо полезнее небо и солнце, нежели смрад твоего чародейства.

— Пыль под моими ногами осмеливается требовать! — овладев собой, колдун зловеще расхохотался, и смех его отозвался раскатами в углах пещеры. — Я уничтожу вас! Пусть одно заклинание не подействовало, я произнесу десяток других, и обращу вас в камень. Нет — лучше в безобразных чудищ, послушных своих рабов! И одна страна захлебнется в дождях, а другая будет по-прежнему повиноваться любому движению моего пальца. Я, Сай-ши-амат, клянусь…

— Не клянись, колдун, это дурной тон. Ты хорошо слышал наши требования? Советую поторопиться, ибо терпение у нас не безгранично, — с каждым словом Роман придвигался ближе, а колдун отступал, стараясь, чтобы вода все время разделяла их. Землянин искоса поглядывал на свой меч.

Все это время вождь Риорза молчал — он неотрывно смотрел на свою дочь, стоявшую подле озера, опустив руки. Пустая чаша из-под голубой пыльцы лежала у ее босых ног. Ни жестом, ни звуком Иалона не показывала, что замечает отца.

— Значит, ты требуешь свое оружие, чужак? Что ж, бери, — колдун хитро прищурился. — И твои спутники могут сделать то же самое. Бери же!

«Подозрительная щедрость», — подумал Роман, покосившись на Тано. Тот, поймав взгляд землянина, еле слышно шепнул:

— Воду и кровь на лезвие, брат мой.

Роман слегка кивнул в знак того, что понял. Тано шагнул вперед — оба рыцаря одновременно взялись за клинки, одинаковым движением перехватили их за чистые рукояти и окунули в воду. Смытый порошок всплыл на поверхность. Затем молниеносно они коснулись лезвиями запястий. На пол брызнули алые капли.

— Слушайте нас, верные мечи! — торжествующе выкрикнул Тано. — Вы пролили нашу кровь и стали нашими побратимами. Брат не смеет идти против брата, таков закон предков. Отныне вы повинуетесь только нам!

— Красиво проделано, братец, — кивнул Роман. — И кажется вовремя. Обернись.

Сай-ши-амат воздел руки к потолку. Голубая пыльца с поверхности воды взвилась крохотным смерчем и унеслась в туннель. Почти тут же послышались звонкие и очень тяжелые шаги — они сотрясали пещеру. Вода в озерце заходила волнами, выплескиваясь на берег, с потолка посыпалась крошка.

— Риорза, уводи малышку! — крикнул Тано. — Мы справимся вдвоем!

Вождь, подхватив равнодушную ко всему дочь, метнулся к нише богини и усадил Иалону у ее ног. Не притрагиваясь к заколдованным мечам, он пнул металл, и полосы рухнули в воду вместе с оружием. Обнажив мечи, позаимствованные у стражников, он присоединился к друзьям.

— Богиня дождя защитит Иалону, — хрипло сказал он. — Если мы победим, она станет прежней.

— Не «если», а «когда», — поправил Роман и тут же по-детски ахнул, уставившись в отверстие туннеля. — Вот это да… Какая милая зверюшка!

То, что выбиралось из тьмы, оказалось бронзовым изваянием, ожившим под действием колдовского порошка. Среди шести лап, подпиравших массивное туловище, не было двух одинаковых: кошачья с когтями, бычья с копытом, трехпалая птичья, чешуйчатая, как у ящера, лягушачья с перепонками и — самое противное, — человечья. Далее следовали туловище крокодила, покрытое шерстью, длинная змеиная шея, голова с огромными острыми ушами и складчатой мордой. Из круглой пасти, не давая ей закрыться, торчали два ряда прямых клыков. По бокам свирепо бил шипастый хвост — это звучало, как звон колокола.

— Металл… — встревоженно сказал Тано. — Возьмут ли его наши мечи?.. Кстати, а где Сай-ши-амат?

— Да вот он, за спиной монстра, — показал Роман. — Братец, а богиня дождя может выполнить просьбу?

— В чрезвычайных обстоятельствах — возможно. Что ты задумал?

— Не зевай, братец! — удар хвоста пришелся по сталактиту, за которым держался Тано, и эльмит проворно отскочил. — Мне одному несподручно играть с ним, так что уж ты, будь добр, не подставляй голову. Настала пора вернуть богине ее потерю, а потом устроить бронзовой твари освежающий душ. Видишь, он весь в голубом порошке?

Тано понял замысел Романа, но чудовище не давало приблизиться ни к воде, ни к статуэтке богини: хвост с гулом хлестал по пещере.

— Ты готов, братец? Сейчас мы его за хвостик… Риорза, отвлеки!

Вождь выскочил вперед и замахал мечами перед гигантской мордой, стараясь попасть по кристаллическим глазам. Чудовище повернулось к мечущемуся Риорзе и переступило парой лап. Вождь легко отпрыгнул и вновь атаковал. На миг массивный хвост замер, и Роман воспользовался моментом: набросив цепь на конец хвоста, он повис на ней и обвил ногами сталактит. Тано только этого и ждал: он бросился к расщелине, на бегу вытаскивая шкатулку.

Навстречу ему вылетел зеленый луч такой силы, что эльмит едва не ослеп, но все же успел поднять крышку. Луч изогнулся изумрудной дугой и соединил осколок со статуэткой. Пахнуло жаром, словно рыцарю ткнули в лицо факелом — и тут же повеяло свежей прохладой, которая бывает после летнего ливня. Шкатулка опустела; в нише стояла неповрежденная статуэтка. Иалона, сидевшая до тех пор безучастно, вздрогнула и в недоумении огляделась. Но Тано было некогда: за его спиной монстр ревел и бил хвостом; Романа, вцепившегося в шипы стальной хваткой, мотало по пещере, колотя об пол и колонны. Кольчуга скрежетала, высекая искры, но Роман стоически терпел. Риорза, выбрав момент, прыгнул на изворачивающуюся шею и теперь сидел на ней верхом, где-то за ушами, изо всех сил колотя тварь мечами по морде.

— О, богиня! — крикнул Тано, не очень-то представляя, как обращаться к покровительнице. — Мы спасаем тебя, помоги же и ты нам! Прикажи воде смыть с чудовища колдовской порошок!

Богиня не шевельнулась, не взмахнула руками — вообще не сделала ни одного движения, как и положено изваянию, — но тот же изумрудный луч, подобно пущенному копью, упал в озерцо. Черная вода вскипела: пенящийся фонтан взлетел, ударился в потолок и разбился на струи, щедро окатившие бьющуюся тушу. Стекая, вода смывала с бронзы искрящийся порошок и вековой слой гранитной пыли. Страшные судороги сотрясли тело монстра; Романа и Риорзу отшвырнуло, точно перышки. Не в силах сразу встать после удара, они наблюдали, как замирает в воинственной позе чудовищный зверь — изваяние всеми забытого чудища или демона.

— Отец! — Риорза не успел подняться. Тонкие руки девочки обхватили его колени, седые волосы разметались по полу, и Иалона залилась слезами. — Сможешь ли ты простить меня, отец? Я погубила страну, и колдун уверял, что ты погиб — но ты жив!

— Я тоже считал, что ты мертва, дочь, — рука Риорзы поднялась и легла на худенькое плечо. — Помоги мне встать.

Всхлипывая и глотая струящиеся слезы, девочка потянула отца за руку. Едва он поднялся, Иалона вновь упала к его ногам и зарыдала.

Не желая мешать, оба рыцаря отвернулись — и только тут вспомнили, что поблизости все еще находится Сай-ши-амат. Роман вскочил на ноги, поморщившись от боли в ушибленном плече, и поспешно огляделся.

— Вот он! — Тано сорвался с места и бросился в туннель, где мелькнул край красного балахона колдуна. Роман поспешил за ним. Заполненный чернильной тьмой коридор огласился дружным топотом двух пар сапог и звоном оружия, задевавшего стены.

— Твой фонарь цел? — поинтересовался Тано на бегу.

— Увы, всмятку. Я на него приземлился.

— Попробую-ка я свой… Горит!

Яркий луч ударил вглубь туннеля, осветив спину бегущего Сай-ши-амата. Забыв о достоинстве и заклинаниях, негодяй улепетывал, подобрав полы балахона и роняя на ходу свои колдовские принадлежности. От растерянности он свернул не туда, куда следовало — и попал в тупик. Рыцари преградили ему дорогу назад.

— Итак, — сказал Роман, небрежно поигрывая мечом, — бег с препятствиями окончен и мы можем приступать к светской беседе. Что скажешь в свое оправдание?

Сай-ши-амат, отдуваясь после погони, только шипел в бессильной злобе.

— К чему тебе его оправдания, брат мой? Лучше ответь, колдун, где спрятаны предметы, с помощью которых ты получил власть над страной вождя Эситалуса?

Сай-ши-амат, уставившись на мечи рыцарей, начал рисовать пальцами в воздухе замысловатые узоры, что-то приговаривая себе под нос.

— Оставь свои фокусы, — нетерпеливо посоветовал Роман. — Кровь очистила наше оружие от скверны. Кстати, твое колдовство на меня вообще не действует — проверено еще два сезона дождей назад. Изволь отвечать на вопрос.

Колдун изменил рисунок узоров: теперь он выводил круги, протыкая центр каждого костлявым грязным пальцем.

— Я заставлю тебя ответить! — Тано угрожающе двинулся вперед, Сай-ши-амат отшатнулся и выкрикнул неразборчивую фразу. Последовал порыв ветра, взметнулись красные одежды — и колдун исчез.

— Давай вернемся, — Роман взял друга за плечо и потянул в коридор. — Как бы он опять там дел не натворил.

Обратно они бежали. Но, влетев в пещеру, остановились — все оставалось по-прежнему: застывшее золотистое чудовище, черная вода, вновь заполнившая озерцо, ровное зеленое сияние из ниши, и возле нее две обнявшиеся фигуры. Риорза гладил прильнувшую к нему дочь по голове, неловко распутывая пальцами белые пряди.

— Вождь! — окликнул его Тано, и тот поднял голову.

— А где колдун? — спросил Риорза.

— Сбежал с поля битвы, а затем вообще исчез. Спроси-ка малышку, не знает ли она что-нибудь о том, куда наш приятель припрятал щепки, нитки и прочее из твоей страны. Хотелось бы довести дело до конца!

Риорза наклонился к дочери и тихо спросил о чем-то. Девочка торопливо закивала и, все еще дрожа от пережитого кошмара, показала пальцем в темный угол — противоположный тому, куда смотрела богиня дождя. Когда поднесли факелы поближе, стал виден громадный сундук. Выпуклая крышка его, окованная металлом, была заперта тяжелым висячим замком.

— А ключ есть? — спросил Роман Иалону. Выслушав перевод, девочка отрицательно замотала головой и зашептала отцу на ухо.

— Запоры зачарованы, — сказал вождь. — Колдун никогда не пользовался ключами. Он читал заклинания, и крышка поднималась сама.

— Значит, замочек заколдован… А прикасаться к нему не опасно?

— Дочь видела, что стражники переносили сундук голыми руками.

— Отлично. Братец, давай-ка в два ножа опробуем на прочность стенку! Смотри, между полосами металла видны обычные доски.

— Я попробую по-другому, — Тано вставил рукоять валявшегося на полу меча в петлю крышки и, ухватив рукой в перчатке клинок, налег на него, как на рычаг. Пронзительно заскрежетав, крышка сорвалась.

— Вот так-то, — назидательно сказал маленький рыцарь, откидывая ее.

— Браво, братец! Как всегда, самое простое решение — самое правильное. Заколдовать запор и забыть о стенках сундука вполне в духе Сай-ши-амата. Он настолько обожает эффекты, что всегда забывает о мелочах.

Сундук был полон: осколки тарелок, щепки, стружки, кусочки глины, деревянные ложки, обрывки тряпок, старая кукла, обрезки веревок, мотки ниток и клоки свалявшейся шерсти — чего только в нем не было! Иалона, отвернувшись, снова зарыдала.

— Что же делать со всем этим добром? — растерянно спросил Роман. — Неужели выволакивать наружу и тащить на себе по горам и долам к побережью? Он же неподъемный! А ведь нам еще и статуэтку везти через море.

— А не можем ли мы попробовать, — неуверенно предложил Риорза, — еще раз попросить о помощи эльмитскую богиню?

— Попытаться можно, — ответил Тано. — Давайте тогда поставим сундук поближе к ней.

Трое мужчин, спотыкаясь и зарабатывая новые ссадины, перетащили сундук за четыре кованые ручки к самой нише.

— Проси, — подтолкнул Тано Риорзу к богине. — Ты в ответе за свой народ, тебе и объясняться.

Вождь глубоко вздохнул и заговорил на своем языке; только по интонациям и скупым жестам рыцари могли судить, о чем он в данный момент просит. Скоро к нему присоединилась и девочка: снова опустившись на колени, она жалобно что-то рассказывала богине. Тано и Роман с состраданием смотрели на отца и дочь, моливших о помощи.

И вновь от статуэтки брызнул яркий свет. Словно широкой вуалью, луч накрыл сундук и его содержимое. Воздух над обломками и лоскутами задрожал и слабо засветился, а сами вещи мало-помалу начали таять, как льдинки под струей горячей воды. И скоро сундук опустел. Но луч продолжал освещать его, словно намекая на что-то.

— Братец, мне кажется, богиня желает путешествовать домой именно в этой штуке! — предположил Роман. — Ведь осколок ты нес безопасно для себя в деревянной шкатулке — значит, и это вместилище вполне подходит для статуэтки.

Не теряя даром времени, рыцари разломали деревянное кресло колдуна и, пользуясь ножками, как щипцами, переправили богиню в новую обитель.

— Когда мы доберемся до равнины, — приговаривал Тано, — то принесем тебе, богиня, цветы и травы, как ты любишь. Мы подстелим тебе охапки зеленых листьев, и девочка сплетет тебе венок, чтобы ты не гневалась на нас, вынужденных возвращать тебя к алтарю столь непочтительно. Прости нас — сейчас мы не можем предложить тебе ничего, кроме этого сундука.

— Неужели все позади? — шептал между тем Риорза, обнимая дочь. — Возможно ли, что власть Сай-ши-амата над нашей землей кончилась?

— Пора возвращаться, — позвал его Роман. — Кому как, а мне что-то очень хочется вернуться на берег и проверить, как там наш катамаран.

— Благодарные жители отвезут вас, рыцари, к сиддингам на самом быстром корабле, — не задумываясь, пообещал вождь, — я сам встану у кормового весла, и поведет судно лучшая команда. Ведь благодаря вам народ мой снова свободен!

— Хорошо, мы согласны, но все же пора идти, — поторопил Тано. — Нам еще подниматься наверх, перебираться через горы, шагать по равнине. А в развалинах замка могут оставаться стражники — тогда нас ожидает сражение.

— Вот это вряд ли, — заметил землянин. — Колдун без охраны оставаться не захочет. Да если он и забыл здесь десяток-другой своих бездельников, что они без него? Тьфу! После такого разгрома к нам ни один солдат даже близко не подойдет. В общем, наверху посмотрим, что к чему. Пойдем, пойдем!

Подняв сильно полегчавший сундук, трое мужчин уверенно двинулись к выходу. Рядом с Риорзой-Эситалусом, крепко держась за его рукав, шла Иалона.

 

Глава заключительная, самая короткая

Катамаран бодро двигался вверх по течению реки, приплясывая на волнах от нетерпения — Роман и Тано лишь изредка подправляли курс веслами. У основания мачты в открытом настежь сундуке сияла статуэтка: богиня дождя (отрабатывая, по насмешливому замечанию Романа, свой проезд) следила за попутным ветром. Полуразмокшие тучи впереди стремительно таяли, обращаясь в неопрятные клочки, и выглянувшее наконец изумрудное светило решительно стирало их с небосвода, как аккуратная хозяйка — пыль со шкафа. От подсыхающей земли поднимался пар; катамаран шел в его клубах, словно вокруг били горячие источники. Буквально на глазах почву буравили тысячи ярко-зеленых иголочек: истосковавшаяся по солнцу трава спешила окунуться в его тепло.

Ну и как, по-вашему — нужно ли добавлять лишние подробности к такому счастливому концу?