Набираясь сил перед дальней дорогой, Роман бродил по окрестностям. Защитный легкий скафандр для работ в реакторе из предосторожности он все же почти не снимал. Каждый день приносил массу интересного и неожиданного. То Роман натыкался на съедобные плоды, цветом и формой напоминавшие баклажаны, но висевшие на колючем безлистном дереве; то, бредя по течению ручья, он находил тихую заводь, в которой не хватало разве что стрекоз и кувшинок, и, сбросив скафандр, с удовольствием купался; то, гуляя по лесу и собирая растения, он вспугивал каких-то мелких зверюшек, которых ни разу даже не разглядел как следует: так быстро они исчезали в зарослях...

Но больше всего ему нравились летающие цветы. В первое утро своей робинзонады Роман увидел, как, согретые встающим солнцем, цветы разворачиваются, плавно поднимаются в небо и парят, слегка покачиваясь, и счел их здешними бабочками. Но нет – прелестные создания оказались все же растениями. Они не пугались протянутой руки, не разлетались, если Роман шел по поляне... В полдень цветы еле виднелись, порхая выше деревьев, а к вечеру постепенно опускались, словно утомленные долгим полетом, сворачивались в серые комочки и покрывали землю точно россыпь горошин. Они никогда не перелетали на другие поляны, и это было странно – ведь сильному ветру ничего не стоило забросить их далеко от родного места; но цветы с поразительным упорством держались своей территории.

«Не мешало бы наконец познакомиться с аборигенами, – изредка напоминал себе Роман, валяясь на песке и жуя очередной кисло-сладкий «баклажан». – Глядишь, и помогут чем-нибудь».

Но не было сил сбросить дремотное оцепенение, владевшее им после аварии.

– Скоро я превращусь в кустик, – лениво предполагал вслух потерпевший. – Обрасту листиками, зацвету, а там, может быть, и плодоносить начну. Укоренюсь, в общем. Как вы считаете, господа, могу я здесь укорениться?

«Господа» молча шевелили ветвями, и понять это шевеление можно было по-разному: и как утвердительный ответ, и как полное несогласие.

– Заманить бы сюда кого-нибудь из жителей, – мечтал Роман все так же вслух. – В корабле стационарный лингвист, каюта, уютная коечка...

Однажды ему в голову пришла первая здравая мысль, и это означало, что бездействие надоело окончательно. Среди груза для Ригеля-14 должны были находиться «жаворонки» – многофункциональные летающие разведчики.

– Хватит разлагаться! – решительно скомандовал Роман. – Подъем!..