в которой дорога, которую я выбираю, приводит к старому другу, но под вечер меня одолевают тревоги

С зажмуренными глазами я приземлилась на спину, пребольно стукнувшись ей о землю.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы осознать: я не чувствую воду, хотя и нырнула в болото. Вокруг меня все было сухо и, кажется, воздухообразно. На всякий случай я пошевелила руками: судя по сопротивляемости окружающей среды, сижу я на твердой земле, а не на дне болотном. От такой хорошей новости я даже решилась выдохнуть и вдохнуть — кислород вокруг действительно присутствовал, еще и пахло довольно приятно, какими-то цветами. Где-то заухала сова, отчего я вздрогнула. Если только это не морская сова (о чем я никогда не слышала, но в Эльсе чего только не бывает), я все-таки нахожусь над поверхностью воды.

Разведав таким образом обстановку, я осторожно открыла глаза.

Наверное, я все-таки умерла, утонув в болоте.

Я очутилась на большой поляне, со всех сторон окруженной лесом, таким зеленым, словно сейчас разгар лета, да и воздух был намного теплее. Посреди полянки ютилась одноэтажная деревянная избушка, сколоченная на совесть: на крыше, усыпанной свежей соломой, торчала, как перст, труба; из нее лениво выплывал бледный дымок; на распахнутых ставнях красовались вырезанные цветочки. Стены избушки украшала резьба, но отсюда я не могла разглядеть, что там изображено.

Поднявшись с земли, я отряхнулась и обернулась кругом. Позади меня, на расстоянии шага, голубело небольшое озеро, отражавшее в себе небо и пышные ветви, склонившиеся над самой водой. От озера к дому вела утоптанная тропинка, и у самой избушки по краям росли в грядках цветы самых разных видов. Справа я увидела грядки с капустой и морковкой, невысокие парники с огурцами и яблоню. Несмотря на время года, все это цвело и радовало глаз.

Я направилась к избушке, на ходу расстегивая куртку, снимая шапку и шарф. Из цветов вынырнул Буран и, подпрыгнув, попытался взлететь на мои плечи, но промахнулся и ткнулся довольной мордой мне в нос. Я подсадила жизнерадостного ящера и разглядела домик. Передо мной были три окошка и ни одной двери. Вместо того, чтобы обходить дом стороной, я задорно выкрикнула:

— Избушка-избушка, повернись ко мне передом, а к лесу задом!

Буран весело запищал, а я направилась было в обход, как вдруг земля под избушкой затрещала, и деревянное строение, шатаясь из стороны в сторону, поднялось на добрых два метра. Я испуганно отшатнулась и чуть не упала, инстинктивно прижимая к себе дракона. Из зеленых кустов вокруг повысыпали лилипуты и бросились под мою защиту, сгрудившись позади.

Передо мной возвышались длинные, толстые птичьи ноги, торчавшие из-под основания избушки. Пока та поднималась, внутри, судя по звукам, все летало кувырком. Теперь же, выпрямившись, избушка довольно чихнула, и внутри нее все замерло. Но только до тех пор, пока она не начала разворачиваться. Птичьи лапищи переминались с места на место, вращая избушку. Внутри опять загрохотало, и даже более того — донеслись чьи-то ругательства.

Избушка повернулась ко мне дверью и довольно приземлилась, втянув куда-то свои птичьи лапы. При этом маневре распахнулась дверь, и что-то черное кубарем выкатилось на улицу, сыпля отборными ругательствами вперемешку с оханьем и аханьем. Это нечто распрямилось и село, потирая рогатую голову мохнатой лапой, и я в изумлении воскликнула:

— Чепуш!

Я не сразу узнала черта без розового платья и крылышек — на нем сидел вполне приличный синий комбинезон, из штанин которого выглядывали копытца, а сзади, судя по всему, была проделана специальная дырочка для львиного хвоста, сейчас нервно подергивавшегося.

Чепуш, услышав свое имя, поднял взгляд и удивленно выдохнул:

— Рита! — Его взгляд тут же переметнулся на сидящего на моих плечах дракона, и он осоловело уставился на крылатого ящера. — Это у тебя дракон, что ли? Или у меня галлюцинации?

— Галлюцинации, — «успокоила» его я. — Меня здесь вообще нет. Я в универе, долги сдаю.

— Ну, раз нет, то и ладно. — Чепуш поднялся с земли и вернулся в избушку, закрыв за собой дверь.

— Эй, я же пошутила! — крикнула я вслед. — Здесь я, здесь, и дракон у меня самый настоящий. Зимним Бураном зовут.

Чепуш снова вышел на поляну, широко ухмыляясь.

— Я тоже пошутил, — хмыкнул он. — Значит, это ты тут хулиганишь, а? Я-то думаю, кто тут мою избушку трясет. А это ты.

— Извини, — покаялась я. — Не знала, что мои слова сработают.

— А что ты сказала, кстати? — полюбопытствовал черт. — Купил эту избушку на распродаже, инструкция не прилагалась. Уверяли, что она ходит, да только не пойму, как.

Я наклонилась и шепнула ему заветные слова в длинное ухо, чтобы избушка их не услышала.

— Вот оно что, — восхитился Чепуш. — Ну, спасибо, буду знать.

— Так ты не злишься? — уточнила я.

— Да чего уж там. — Черт дружелюбно махнул рукой и почесал волосатый затылок. — Давно хотел дверью к озеру поставить, быстрее за водой ходить. Ну а посуду… можно и новую купить, гм.

Я виновато потупилась.

Чепуш полюбовался на дракона и осторожно протянул толстый палец. Буран разрешил себя погладить.

— Красавец, — восхитился Чепуш. — Так, а это что?

Я проследила за его взглядом и увидела лилипутов, все еще толпившихся за моей спиной. Поняв, что хозяин избушки их заметил, они бросились врассыпную.

— Ух, опять они тут завелись, прошмыги. — Чепуш потряс кулаком в их сторону, но тут же смягчился: — Ты, Рита, не стой, проходи, гостем будешь. За беспорядок уж извини, чай таких гостей не ждали, — хмыкнул он.

Я вошла в избушку, едва не стукнувшись о дверной косяк. В сенях на полу валялись пустые горшки и кадушки; прялка съехала на середину помещения; дрова высыпались из поленницы. Устояла только лестница на чердак.

В самой избе обстановка была ничуть не лучше: валялась посуда, частично побитая; цветочные горшки с рассыпанной землей; с кровати улетела подушка; в углу перевернулась миска с молоком. С печки настороженно сверкали два глаза, и Буран тут же потянулся мордой к кошке.

— Иди сюда, Фырка, знакомиться будем, — протянул руки Чепуш.

Серо-черная, пятнистая кошка неохотно спрыгнула ему на руки, и мы поставили питомцев на пол рядом друг с другом. Фырка зашипела, но когда Буран приветственно запищал, она вдруг подобрела, подошла ближе и потерлась мордой о черную чешую гостя. Признала за своего.

Вдруг из-за печки повыскакивали мои рисунки, сделанные мелом на зачарованной доске, и подбежали к нам. Фырка окинула их покровительственным взглядом. Дракон весело замотал хвостом, приветствуя старых знакомых, а я наклонилась, чтобы пожать Васе руку.

— Рада, что у вас все хорошо, — улыбнулась я, и каракули радостно запрыгали в ответ.

Я скинула рюкзак, повесила верхнюю одежду на крючок у двери и предложила Чепушу помощь в уборке. Кошка и дракон запрыгнули на печку и с ехидством наблюдали, как мы подметаем пол и возвращаем все на свои места. Точнее, с ехидством наблюдала Фырка, а Буран, как всегда, с интересом. Но, поглядев на хозяйку дома, он старательно скопировал ее выражение морды и тоже стал смотреть на нас с ехидством. Каракули примостились рядом, но не могли изобразить выше обозначенную эмоцию при всем желании.

Черт принялся подбирать посуду: уцелевшую клал на стол, побитую — в ведро для мусора. Я подошла к рассыпавшимся книгам и, разглядывая обложки, стала класть их на место, в книжный шкаф. Чепуш увлекался исторической литературой, не без удивления я обнаружила и учебники по различным магическим дисциплинам. В руки мне попала небольшая книжка без названия — я тут же узнала книгу-подсказывалку, всученную мне Береком перед экзаменом.

— Откуда это у тебя? — удивилась я, поднимая из кучи книг еще одну такую же.

Чепуш, обернувшись, замялся, чуть не выронил из рук уцелевшую тарелку. Его длинные ушки нервно задергались.

— А-а! — воскликнула я, внезапно обо всем догадавшись, и вскочила на ноги, уличающе наставив книгу на черта. — Избушка-на-страусиных ножках в Зачарованном лесу! Это ты делаешь эти книжки-подсказывалки, вымогающие деньги со студентов!

Чепуш стыдливо отвел глаза и пожал плечами.

— Надо же как-то деньги зарабатывать, чтобы на мир посмотреть. А издательское дело, между прочим, денег стоит, — подбоченился он, но ушки все еще предательски подрагивали. — Это вы, студенты, хотите все бесплатно добыть и ничего не учить. А я в эти книги труд вкладывал! Столько материала перелопатил, чтобы их написать. И собственную магию вложил. И вообще, ты-то откуда знаешь, как эти книги работают?

Пришла моя очередь краснеть.

— Давай забудем, — предложила я, кладя книги на полку.

— Согласен, — буркнул рогатый делец, и мы вернулись к уборке.

Наконец, вся утварь заняла свое прежнее место, осколки и земля из цветочных горшков перекочевали в мусорное ведро, пол был подметен и вымыт. Тогда мы удовлетворенно присели за стол, накрытый клеенчатой скатертью в цветочек. Чепуш вынул из печи котелок с супом и от щедрот налил мне полную чашу.

— Хорошо, что печку и котелок закрыл, — порадовался он.

Черт налил вторую чашу супа для себя и еще одну для дракона. Фырке он выловил кусочек мяса. Вежливо подождав, пока хозяин зачерпнет первую ложку, я с жадностью набросилась на еду. А как же, самая важная трапеза дня — завтрак — пропущена! Теперь надо наверстать. Суп был замечательным — горячим, ароматным и питательным. То, что надо после долгого путешествия.

— Где вы друг друга нашли? — поинтересовался Чепуш, глядя на дракона.

— Ах да, ты же и не видел его, — припомнила я. Не отвлекаясь от обеда, рассказала: — Когда ты был у меня… в гостях, он еще не вылупился. Я нашла яйцо на территории института.

— На территории института? — удивленно переспросил Чепуш, уронив ложку в свою чашу.

Немного поразмыслив, я решила, что Чепушу доверять можно. Практика показала, что он неплохой человек — то есть, черт. Да и к институту не имеет никакого отношения. К тому же, такие существа, как черти, бережно относятся к природе, и в его интересах помочь дракончику.

Поэтому я выложила ему всю свою историю, не забывая наворачивать суп в логических паузах. Выслушав меня, Чепуш гневно стукнул кулаком по столу.

— Как же можно! Торговать малышами драконов! Это ведь даже запрещено вашим законом!

Я сочувственно покачала головой.

— И ты не знаешь, кто все это устроил? — допытывался черт.

— Тот, кто выкрал яйцо и подложил его в условленное место, скорее всего, сбежал. Думаю, что он затесался в свиту дворян, приехавших на бал. Вряд ли это был кто-то из наших…

Я потратила много времени на размышления, прежде чем прийти к такому выводу. Когда я говорила с Береком перед отъездом, он со мной согласился.

— А кому он продал яйцо?

— Ну… — Я замялась. Вдаваться в подробности не хотелось. — Главное то, что сейчас я везу… несу… В общем, мы с Зимним Бураном идем к Драконьим горам, чтобы вернуть его родителям.

Чепуш одобрительно закивал. Отложив пустые миски из-под супа в сторону, он занялся чаем: вскипятил воду в черном котелке, заварил какую-то ароматную травку в двух чашках.

В это время я откинулась на спинку стула и рассматривала пейзаж за окном. А Буран под неусыпным взором сытой и довольной Фырки исследовал избушку: залез под лавку и под кровать, сунул нос в книжный шкаф, расчихавшись от пыли. Кошка, лениво сузив глаза, наблюдала за ним с печки.

Чепуш вытащил с печки корзинку с ватрушками, переживую избушкотрясение, и я с готовностью вцепилась зубами в одну из них.

— Ммм, — только и сумела выдать я.

Кем бы ни был тот гений, впервые додумавшийся шлепнуть сверху на тесто картошку, моя ему благодарность. Ватрушки — очень простое не вид блюдо, но, как говорится, все гениальное — просто. Я взяла еще одну, запивая ее ароматным чаем.

— А как ты сюда вообще попала? — спросил вдруг Чепуш.

— Я заблудилась в лесу, а потом меня нашли те маленькие существа и привели сюда. Мы прыгнули в болото, а оказались здесь.

— Это Зачарованный лес, — пояснил Чепуш, — сюда так просто не пройдешь. Он со всех сторон окружен топями, чтобы люди не лезли. Но если знать нужные места, то переместишься с того берега на этот. Между прочим, у меня хороший земельный участок, — похвастался черт. — В центре леса, около озера и в уединении от остальных обитателей. Хотя до Фифины не так далеко идти. Мы у нее собираемся по выходным и играем в карты… ну, ты знаешь… — Чепуш скис.

Я хмыкнула. Знаю-знаю, чем эти игры заканчиваются.

— А что это за чудики, которые привели меня? — поинтересовалась я. За окном открывался великолепный вид на озеро, но лилипутов не было видно.

— Это леци, — угрюмо отозвался Чепуш.

— Леци? Где-то я слышала это название… — Я напрягла извилины, но так и не смогла вспомнить. — Тебе они не нравятся? Мешают?

— Да не то чтобы… Они вообще-то не из Зачарованного леса, но такие маленькие и пронырливые, что везде пролезут. Вот и обнаружили проходы к нам. Теперь шастают постоянно. Они, на самом деле, мирные большую часть года, но как раз в это время у них начинается активный период. В середине февраля они начнут линять, и сейчас готовятся к этому.

— Готовятся к линьке? — не поняла я.

— Видишь ли, у этих «чудиков», как ты говоришь, каждый год меняется вожак, — начал рассказывать Чепуш. — Им становится тот, кто первым полиняет. Но они немного… туповаты, в общем, и часто принимают за вожака существ другого рода. Я-то, к счастью, круглый год волосат, — Чепуш довольно похлопал по груди, заросшей черной шерстью, — но других обитателей Зачарованного леса этот народец сильно достает.

Я громко фыркнула. Ну и ерунда. Такая глупость, что и нарочно не придумаешь.

— Понятно, почему они водили хороводы вокруг Бурана. Им очень приглянулось, какой он лысый. — Буран недовольно заурчал из угла, и я спешно поправилась: — Хорошо, хорошо. Не лысый, а чешуйчатый.

— Они, случайно, не возложили на Бурана корону? — опасливо поинтересовался Чепуш.

— Нет, а что?

— Это хорошо, — выдохнул черт. — Если уж им взбредет в голову выбрать кого-нибудь вожаком, так просто от них не отделаешься. Дурные они какие-то.

Чепуш щелкнул толстыми пальцами, и к столу подплыла кадка с водой. Черт сложил туда грязную посуду и стал отмывать ее жесткой мочалкой, а я принимала и вытирала насухо, складывая на комод в углу.

— Почему ты пользуешься магией, чтобы вымыть посуду? — поинтересовалась я, поставив ложку в деревянный стаканчик с дырочками на донышке. — Ты с такой легкостью перемещаешь предметы, без заклинаний и жестов. Наверняка и все остальное умеешь так же легко.

Чепуш вылил грязную воду за окно, на клумбы.

— Так неинтересно, — ответил он.

— Ты как Хеиван, — фыркнула я. — Он тоже любит все своими руками делать.

Мы снова присели за стол, чтобы переварить обед, и смотрели на Бурана и каракули, затеявших игру в догонялки. Фырка все так же лениво наблюдала за ними, но вдруг прыгнула на пробегавшего мимо дракона и бешено замолотила по нему задними лапами, впрочем, нисколько не повредив твердую чешую. Потом она задумчиво полизала дракончика, снова помолотила ногами, вывернулась и убежала под лавку. Буран оторопел от такого странного поведения, свойственного кошкам, и из-за этого был пойман нарисованным солнышком — оно задело дракона, сделав его водящим, и укатилось на своих меловых лучиках.

— Спасибо, что приютил их, — сказала я Чепушу. — Они не доставляют проблем?

— О, нет, с ними весело, — довольно отозвался тот.

— А как ты написал мне то письмо, которое само появилось в моей комнате и само же исчезло? Можешь научить?

Я подумала, что было бы очень удобно отправлять такие письма вместо обычной почты или птиц. Конечно, в Эльсе мне пока некому писать, разве что Чепушу. Но и потом пригодится, когда жизнь пораскидает нас по разным уголкам мира. А может, я найду себе друзей по переписке. Или буду заказывать вещи по каталогу «МАГазин на диване».

— Ты не сможешь этому научиться, — улыбнулся Чепуш. — Наша магия не такая, как у людей. Нам не нужны учебники, заклинания, институты. Мы просто… знаем, как все это делается.

Я припомнила, что Хеиван говорил мне что-то подобное. Жаль, конечно.

Еще немного посидев в тепле и покое, я решила, что пора идти и встала, благодаря Чепуша за оказанное гостеприимство.

— Может, останешься на ночь и завтра с утра двинешься в путь? — предложил черт.

— Не могу. Сегодня уже воскресенье, завтра начнутся занятия. Вечером однокурсники меня хватятся, преподаватели будут искать. А я не хочу, чтобы меня нашли, пока Буран не будет в безопасности. Поэтому нужно поспешить.

Чепуш понимающе кивнул и торопливо засобирался. Он сложил в платок краюху хлеба и кусочки сушеной рыбы, достал из жестяной банки горстку сладких орехов.

— Возьми на дорожку, — предложил он.

Я рассыпалась в благодарностях и положила платок в рюкзак, а орехи — в карман куртки, повязав ее вокруг пояса.

— Идем, я провожу тебя, — сказал черт.

Я позвала за собой Бурана, и дракончик на прощание потерся мордой о каракули и лизнул важную Фырку. Та недовольно мотнула хвостом, но когда мы вышли на улицу, прыгнула на подоконник, провожая нас взглядом.

— Мне нужно прыгнуть обратно в озеро? — уточнила я.

— Нет, тогда ты попадешь обратно на южную часть болот, откуда пришла. Я проведу тебя туда, откуда ты переместишься на север.

Чепуш обогнул избушку и направился по тропинке, через вечнозеленый лес. Я шла рядом с ним с рюкзаком за плечами, а Буран прыгал за нами.

— Только не в болота, пожалуйста, — попросила я. — Сюда меня провели леци, но сама я путь через болото не найду.

— Не волнуйся, ты окажешься на самом краю болот, в топь точно не угодишь.

Шли мы недолго, около получаса. Хорошо было очутиться в летнем, цветущем лесу после мрачных голых деревьев, оставленных за пределами волшебного места. Единственное, что эти леса делили между собой — небо, но и оно сегодня радовало приятной голубизной.

В лесу пахло хвоей и смолой, где-то неугомонно стучал дятел. По широкой вытоптанной тропинке легко было идти. Я то и дело наклонялась за земляникой, растущей среди травы у дороги, и значительно замедляла путь, но не могла удержаться. Набрав в ладошке горсту красных ягодок, разом сунула их в рот и зажмурилась от удовольствия. Бурана ягоды не интересовали — он охотился на какую-то мелочь в траве.

Вскоре за деревьями показался домик, и, подойдя ближе, я с удивлением поняла, что он как будто сделан из теста и украшен кремовыми розочками и огромными леденцами. Вокруг в полнейшем беспорядке росли цветы, в отличие от аккуратных клумб Чепуша, а на границе с лесом даже высились две пальмы с самыми настоящими кокосами. Между их стволами был натянут гамак, в котором кто-то лежал, скрыв лицо под журналом.

— Фифина! — громко позвал Чепуш, и я поняла, что сейчас встречусь с крестной феей, выигравшей у черта в карты.

— Че-епуш? — томно отозвалась фигура на гамаке. — Проходи, дорогой, ты давно не заглядывал.

Чепуш неловко поерзал при слове «дорогой» и кинул на меня быстрый взгляд. Я сдержала смешок.

— Фифина, я не один, а с гостьей, — волнительно ответил черт.

— Какой-такой гостьей? — взвилась фея.

Она моментально откинула журнал и подлетела к нам, в прямом смысле слова — за спиной у нее порхали маленькие белые крылышки, почему-то никак не связанные с телом, но, тем не менее, прекрасно выполнявшие свою функцию.

Фифина оказалась самой прекрасной феей, которую я когда-либо видела, но исключительно потому, что я никогда раньше не видела фей. На самом деле, на вид ей было лет сто пятьдесят, и ее лицо представляло одну сплошную морщину, накрашенную ярко-красной помадой в области губ. На голове у морщины был нахлобучен светлый парик, чуть сбившийся набок от резкого полета. Фея предстала перед нами практически в неглиже — на ней был сплошной полосатый купальник, открывающий взору еще больше морщин, и большой красный платок с бахромой, обернутый вокруг худощавой талии. За платок Фифина заткнула волшебную палочку, которую я видела у Чепуша в ночь бала. На спичках, выполняющих функцию ее рук, болтались звенящие браслеты. Я начала переживать, как бы такое древнее и хрупкое создание не рассыпалось в прах при неосторожном движении, но Фифина, похоже, была крепкой старушенцией и собиралась пережить не только меня, но и весь род человеческий.

Подлетев ближе, она вперила в меня глазки-бусинки, слегка подергивая головой от старости, но признав во мне гомо сапиенса, мгновенно успокоилась и широко улыбнулась. Я догадалась, что меня сочли не конкурентно способной в борьбе за красавца-черта. Сам черт, как я заметила краем глаза, приосанился и пригладил шерсть на макушке.

Мне очень хотелось что-нибудь прокомментировать по этому поводу, но я сдержалась. Любовь зла, что и говорить. Но не мое дело судить.

— Здравствуй, здравствуй, — протараторила фея, на удивление крепко пожимая мне руку. — Нечасто у нас тут бывают люди. Какими судьбами?

— Я…

— О, какое прелестное создание! — Фифина отвлеклась на Зимнего Бурана и не дала мне даже рот раскрыть. — Матерь лесная, как давно я не видела драконов! Особенно малышей, а они так прелестны.

Буран вежливо стерпел, когда его потрепали по голове, и прыгнул в цветы, углядев там жирного кузнечика. Как говорится, не думал, не гадал он, никак не ожидал он… что встретит на своем веку хищника-дракона.

— Фифина, это Рита, — представил нас черт, отчего-то стреляя глазами в мою сторону.

Фея ничем не выдала того, что слышала обо мне, и я поняла, что Чепуш не рассказывал подробностей той ночи, когда выполнял за фею-крестную ее обязанности. Я стрельнула глазами в ответ, показывая, что все поняла, выдавать его секреты не буду, и нечего так на меня пялиться, а то косоглазие заработает.

— Очень рада, — сказала Фифина, и я тоже выразила радость от знакомства.

— Рите нужно выбраться из Зачарованного леса, чтобы отвезти этого дракона к его матери, — сказал Чепуш. — Мы хотели бы воспользоваться твоим выходом, если можно.

— Ах, конечно-конечно, — взмахнула руками Фифина. — Ради такого… А как же ты потом? Пойдешь пешком?

— Ну, у меня был медведь… — пожала я плечами.

Фея и черт вскинули брови.

— Медведь? Как необычно, — пробормотала Фифина. — А где же он теперь?

— Ушел. Хеиван, преподаватель бестиологии, наложил на него успокаивающие чары, которые позволяли также ему понимать людей, в некотором роде. Наверное, они рассеялись.

— Скорее всего, он просто не любит служить кому-то лошадью, даже если находится под действием чар, — предположил Чепуш. — Я могу попробовать вернуть его.

— Правда? — восхитилась я. — Здорово!

Чепуш коснулся моего лба на несколько мгновений. Потом они с Фифиной отошли в сторону. Фея показала Чепушу выход — крепкий дуб с толстенным стволом. Черт положил на него руку и замер.

Пока эти волшебные создания колдовали и не смотрели в мою сторону, я воспользовалась моментом, сделала парочку крабьих шагов в сторону, оказавшись рядом с домиком Фифины, и от души лизнула пряничный бок. Мне тут же пришлось отплевываться, потому что на вкус домик был совсем не пряничным.

— Милая моя, дом сделан из кирпича, — сочувственно объяснила Фифина, как раз в этот момент отвернувшаяся от дуба. — Думаешь, я стану жить в домике, который привлечет мышей и развалится от первого же дождя? Не говоря уж о плесени. Брр, плесень! Но дизайн неплохой, согласись. Если тебе так хочется, могу дать леденец, — предложила она.

— Нет, спасибо… — пристыженно ответила я и сунула в рот сладкий орех, чтобы перебить вкус кирпича.

Чепуш сгладил неловкую ситуацию, велев мне подойти. Я выловила Бурана из цветов и взяла его на руки, приблизилась к дубу.

— Я нашел твоего медведя, — доложил Чепуш. — Кажется, его связь с людьми еще не нарушена. Я указал ему, где ты, и он догонит тебя. Главное, не превращай его в ездовую лошадь, когда он того не хочет. Он все-таки хозяин лесов.

— Хорошо, — пообещала я. — Спасибо. Вам обоим.

— Не стоит, милая, — махнула рукой Фифина, звякнув браслетами. — Ну же, торопись, проходи прямо сквозь дуб.

Я смело шагнула вперед и… со всего маху впечаталась лбом в кору.

— Не сюда, милая, не сюда… — Фифина заботливо обняла меня за плечи и пододвинула на два шага в сторону. — Вы, люди, такие хрупкие… Вот теперь проходи.

На этот раз я шагнула медленнее и почувствовала, что мне ничего не препятствует. Миг — и я оказалась посреди леса, только голос Чепуша раздался на прощание: «Идти вперед, на северо-запад. До встречи, Рита». Обернувшись, я увидела в нескольких шагах позади ровное поле осоки.

— Ну что, Буран, продолжим путь?

Дракон согласно заклекотал.

Но мы не прошли и пяти минут, как из травы перед нами выскочил маленький комочек шерсти — леци. Я молча обогнула его, не давая Бурану спрыгнуть на землю. Не хватало еще тратить время на этих чудиков. И так уже солнце высоко в небе.

Но через несколько шагов передо мной выросло уже несколько леци. Как тараканы, они выскочили из ниоткуда и делегацией из семи персон встали перед нами. Тот, что посредине, протянул вверх розовые лапки с зажатым в них витым обручем из тонких прутиков. Мне он не налез бы даже как браслет, но все же не составило труда догадаться, что это корона, и леци определенно хотели вручить ее Бурану. Я помнила предостережение Чепуша о том, что делать этого не стоит, и опять обошла лилипутов стороной.

Они снова обогнали меня. На этот раз с воинственными намерениями.

Я остановилась, попав в ловушку: леци окружили нас плотным кольцом и наставили заостренные палки. Даже маленькие человечки представляют собой угрозу, если держат оружие в руках, и я начала переживать, что от них так просто не отделаешься.

— Что вам надо? — грозно, как могла, спросила я.

Один из них вышел вперед, настойчиво протягивая корону. Буран спрыгнул с моих плеч на землю, не успела я его остановить.

— Даже не думай! — крикнула я. Не хватало еще, чтобы дракон принял титул короля леци, и вся эта стая потащилась за нами на север.

Но Буран тоже не хотел иметь никаких подданных, а только вознамерился постоять за себя — и за меня. Он попытался выдохнуть огонь, но с первого раза получилось только облачко дыма, сопровождаемое натужным хрипом. Тогда дракон напрягся и выдохнул, что есть мочи: неожиданно сильная струя пламени опутала стоявшего впереди леци, и все в испуге уставились на лилипута. Буран, сам не ожидавший такого эффекта, тоже озадаченно посмотрел на леци.

Маленький человечек от неожиданности выронил корону, но сам нисколько не пострадал. Толстая шкура сгорела до основания, не осталось ни волоска, и перед нами теперь стояло лысое существо, похожее на бесхвостую крысу с огромными испуганными глазами и тонкими лапками.

Остальные леци осторожно приблизились и пощупали гладкую кожу собрата. Один из них восторженно бросил свою палку, подобрал с земли корону и водрузил ее на голову бедолаги. Остальные леци радостно запищали, подхватили нового короля, все еще ошарашенного случившимся, и с улюлюканьем понесли его прочь. Они скрылись среди деревьев, и крики замерли вдали.

Мы с Бураном остались одни.

— И что это было? — задала я риторический вопрос, зная, что никто не ответит.

Я уже прокручивала в голове заклинания, которые могла бы использовать против воинственных леци, но дело решилось само собой: видимо, леци сочли пострадавшего собрата еще более гладким, чем дракон, а значит, и более достойным короны. Буран растерянно пискнул.

— Ладно, главное, что они от нас отвязались.

Я поежилась от прохладного воздуха. Накинула курточку, надела шапку, замотала шарф и снова зашагала вперед. Буран последовал за мной.

* * *

Мы шли и шли, до самого вечера. Ноги одеревенели от долгой ходьбы, но я не разрешала себе отдыхать. Препятствий на пути больше не возникало: ни болот, ни странных существ. Погода благоприятствовала: хотя солнце скрылось за облаками и немного похолодало, но ни снега, ни дождя не предвиделось.

Ближе к вечеру Буран внезапно остановился и насторожился, как гончая, нашедшая добычу. Дракончик резко прыгнул вперед, но тут же остановился в нерешительности, сделал еще несколько шагов, радостно запищал и снова запрыгал вперед. Не стоило большого труда догадаться, что его мама-драконица где-то неподалеку.

Я думала, что вздохну с облегчением, когда закончится это трудное путешествие, а мой дракон будет в безопасности, но почувствовала только, как защемило в груди. Да, Зимний Буран был со мной всего две недели — но кажется, что он со мной уже годами. Да, с ним было тяжело, страшно, что его обнаружат, что я не смогу о нем заботиться — но все закончилось хорошо, и сейчас я не думала о трудностях, которые пришлось преодолеть. Я думала лишь о том, что скоро мне придется с ним расстаться. Навсегда. Только сейчас эта мысль так ясно пришла ко мне — когда я увидела, как Буран обрадовался, почувствовав свою родню.

Я подняла голову к небесам: высматривая дракона и унимая набежавшие слезы. Но небо оставалось чистым. Я вытерла глаза тыльной стороной ладони и подняла Бурана на руки — он уже немного успокоился.

— Далеко твоя мама? — спросила я.

Но Буран, конечно же, не ответил. Он только довольно заклекотал. Может быть, мама-драконица прилетит через пять минут. А может, мы доберемся в зону ее драконьего GPS только через неделю — я знаю только, что Буран ее уже почувствовал, но для него это проще, чем для его родителей, ведь они такие большие, а он совсем кроха.

На всякий случай я покрепче его обняла и потрепала по спине, прощаясь. Уловив мое настроение, Буран пискнул и потерся холодной мордой о мою шею.

Вдруг где-то хрустнула ветка, потом еще одна — ближе. Я испуганно обернулась на шум, Буран воинственно встопорщился. Я заметила, как что-то движется среди деревьев, но в сумерках не смогла разглядеть, кто это или что это. Вытянула вперед руку, начала плести несложный защитный узор, но тут же развеяла его, когда гость приблизился.

— Плюш! — со смехом воскликнула я. — Ну и напугал ты меня.

Бурый медведь вперевалочку приблизился ко мне и довольно ткнул мордой в плечо, едва не сбив меня с ног. Буран, все еще не вполне доверявший огромному зверю, недовольно пискнул.

— Как хорошо, что ты вернулся. С тобой я чувствую себя в безопасности, — честно призналась я, потрепав медведя по спине.

Благодаря Чепушу мой лесной защитник снова со мной. Я очень надеялась, что и средство передвижения тоже, но Плюш выразил неудовольствие от моей попытки забраться на него, так что я тихонько сползла обратно и потопала на своих двоих.

Мы прошли еще час и остановились на ночлег. Буран поджег собранные мной веточки, и мы перекусили, сидя в тепле у костра. Буран клубочком свернулся рядом со мной, Плюш развалился в тени, подальше от огня. Я тоже легла, подложив под голову рюкзак, но уснула не сразу.

Мысли не давали мне покоя, настойчиво стучались в голове и прогоняли сон. Я думала о том, ищут ли меня в институте или до завтрашнего утра никто не заметит моего отсутствия. Тиффани, должно быть, уже приехала и допытывается у Тима, где я. Догадался ли он, что я забрала Бурана к Драконьим горам?

А Берек? Исполнил ли он мою просьбу или махнул рукой? Справился ли с тем, о чем я его просила?

И, в конце концов, получится ли у меня доставить Бурана домой? Непонятное чувство волнения поселилось в глубине души и противным червяком грызло изнутри. Мы уже почти на месте, но словно вот-вот что-то пойдет не так.

Я поплотнее закуталась в одеяло, надеясь, что моя интуиция решила взять отпуск, оставив после себя стажера, и ничего плохого не произойдет.