— Это слишком рискованно, Джара. Мы туда не пойдём. Магия…

Девушка фыркнула.

— Я не боюсь магии. Я ничего не боюсь.

Ивор нахмурился.

— Не сходи с ума, Бестия. — Раз он назвал её профессиональным прозвищем, значит, действительно разозлился. — Неужели не понимаешь?…

— Нет, Грифон, — отрезала та, отплачивая тем же. Он собирался сказать что-то ещё, но она прервала его. — Я думала, что мы похожи. Оказывается, нет.

Черноволосая Джара отвернулась, взяла со стола бокал.

— Джара! — позвал Ивор.

— Что? — огрызнулась она.

— Только не говори, что ты всё-таки сделаешь это.

— Хорошо, не скажу.

— Но сделаешь.

— Сделаю.

— Ты упрямая, как коза.

— Я знаю.

— Ты неисправима.

— Я знаю.

— Ох… Думаешь, я позволю тебе идти туда одной?… Ладно, я с тобой.

— Я знаю.

Полная луна спряталась за тяжёлыми тучами, на небе не было видно ни одной звёздочки. Распевали сверчки, ухали совы. Тихо шелестел листьями деревьев лёгкий прохладный ветерок. В лесу было относительно спокойно.

Между деревьев бесшумно, словно тени, пробирались две тёмные фигуры. Их почти невозможно было заметить, а тем более как следует разглядеть. Быстро и тихо они продвигались вперёд. Около раскидистого дуба они остановились.

— Порядок. Мы почти пришли. Ты уже чувствуешь её? — прошептала девушка. Её огромные глаза, похожие на кошачьи, ярко блестели. На солнце они казались янтарными, в помещении — зелёными, а в темноте, отражая свет луны и звёзд, и вовсе приобретали какой-то колдовской цвет, вспыхивая то золотыми, то изумрудными бликами. Её чёрные, словно шёлковые, с синим отливом волосы были заплетены в тугую косу. Кожаный костюм плотно облегал ладную фигурку. На бедре — ножны с кинжалом. — Я чувствую её.

— Я тоже, — ответил ей её спутник, высокий крепкий парень. В волнении он теребил тёмно-каштановые волосы. — Как ты думаешь, Джара…

— Тсс, Ив! Смотри… вон она!

Луна вышла из-за туч, и её серебристые лучи осветили каменную башню, возвышавшуюся над деревьями. От башни исходило что-то странное, почти неощутимое, но всё же улавливаемое подсознанием — магия.

Башню недавно покинул её последний обитатель. Волшебник башни пропал без вести. По городу поползли слухи, что внутри остались всякие колдовские штуки, за которые можно выручить неплохие деньги. Но кто решится сунуться в заколдованную башню? И от чего вдруг умер волшебник? А что, если это нечто, что его убило, ещё там, в башне? Да и вообще, кто знает, что волшебники хранят в своих башнях!..

Джара выдохнула.

— Хорошо, идём. Там всё равно никого нет; чего бояться?

— А волшебство? — с сомнением спросил Ивор.

— Волшебство это всего лишь оружие, которым пользуются для борьбы с врагом. Скажи, ты будешь бояться меча, который лежит на полу в пустой комнате?…

— Ладно. Убедила. Вперёд.

— Вперёд.

Джара и Ивор познакомились ещё подростками. Они вместе учились в Военной академии. Тогда родители Джары были ещё живы, и она считалась ребёнком из благополучной семьи. Джара и Ивор крепко сдружились, всегда были вместе, ходили на одни и те же курсы, а на тренировках вечно стояли в паре. Их даже прозывали "жених и невеста", что, впрочем, всегда неминуемо, если между мальчиком и девочкой завязывается дружба.

Они мечтали, что будут состоять в личной гвардии короля, ну или хотя бы наследного принца. Представляли, как будут бороться против врагов королевства, защищать честь короля… Но мечты рухнули, когда родители Джары погибли.

Отец девочки состоял на службе у короля. Правитель послал его на переговоры с враждебным лесным племенем на окраине государства. Присоединить огромную территорию диких лесов к стране было давней королевской мечтой. С отцом отправился отряд его людей, а также мать Джары, старшая дочь и несколько слуг. Все они были убиты, едва только въехали в лес. Племя варваров не захотело и слушать объяснений отца Джары — их просто зарезали, а тела насадили на огромные колья и выставили на опушке леса…

Девочке ничего не сказали; её долго держали в неведении. Но шила в мешке не утаишь, и вскоре она всё же узнала все подробности гибели своих родителей и сестры. Бедная Джара, которой тогда было всего семнадцать, чуть не сошла с ума от горя. Она просто обезумела, отказывалась есть, совсем не спала, ни с кем не разговаривала и всех возненавидела.

Потом она вроде оправилась, начала общаться с людьми, нормально питаться. Но со всеми она стала холодна, никому больше не доверяла, даже Ивору — его она вообще даже видеть не хотела. Она считала, что он как друг должен был сказать ей всё сразу, но Ивор, как и все, обманывал её и скрывал правду.

Всё своё время Джара посвятила совершенствованию боевых навыков. Она развила умения и способности почти до невозможного совершенства за такие короткие сроки, что мастера академии разевали рты от изумления. А Джару вели ненависть и жажда мести. Она даже конкретно не знала, кому собирается мстить; но она хотела быть всегда готовой к тому, чтобы сделать это. Она постигла почти всё: рукопашный бой, меч, кинжал, лук, арбалет, боевой посох, научилась метать дротики, а в верховой езде с ней не мог сравниться даже мастер академии. Конём, как и оружием, она словно управляла мыслью. Кстати говоря, девушка не признавала никаких других коней, кроме вороных.

В двадцать лет Джара закончила академию с блестящими успехами. Ей прочили будущее лучшего воина королевской элиты, но её не заботила карьера. Ивор попытался поговорить с ней, но только нарвался на внезапную вспышку гнева девушки. После того разговора даже он опустил руки, а в Джаре вновь проснулась приглушенная было боль. Она хотела забыться, поэтому, когда в недавно покорённых землях за озером — провинции Адлее — разгорелось восстание, она уехала туда и вступила в ряды воинов короля. Она не хотела ему служить; его она считала главным виновником смерти родных. Но тогда для неё главным стало заглушить вновь разгоревшуюся боль. И она забылась в битвах, в постоянном риске, в бесконечной опасности, в вечном ощущении дыхания смерти на своей щеке…

Война закончилась победой короля. Земли вновь были покорены, люди усмирены, вожди повстанцев казнены. Джару заметили и предложили ей вступить в личную гвардию короля. Казалось, вот она — мечта детства. Но Джара уже выросла. Она понимала, что всё равно нереально убить правителя целой страны. Поэтому, чтобы хоть как-то ему насолить, она с презрительно-гордым видом отказалась, уехала с Материка на остров Гирит, принадлежащий королевству Аронвард, и стала наёмницей.

И в Гильдии наёмников, к своему удивлению, она встретила Ивора. Оказалось, что он там был уже сравнительно давно. После академии ему случилось попасться на глаза принца. Тот счёл его замечательным воином и предложил пополнить ряды его личного отряда. В отличие от Джары, Ивор согласился. Однако у него случились какие-то проблемы с принцем (о чём Ивор так и не сказал Джаре, да она и не проявляла бестактности, добиваясь ответа), и ему пришлось уйти. На службу королю в обычную армию поступать не хотелось, и Ивор вступил в Гильдию наёмников.

После долгой разлуки Джара и Ивор были рады встретиться, все прошлые обиды позабылись, и они снова стали лучшими друзьями. С тех пор они путешествовали и воевали вместе, бок о бок, плечом к плечу, и не соглашались, когда работу предлагали только Джаре или только Ивору. Где они только не побывали за эти несколько лет наёмничества. И плавали за море, и лазали по горам, объездили весь Материк, выполняли самые невероятные задания, по своей собственной воле ввязывались в различные авантюры и приключения, сражались, и несчётное количество раз были на волосок от смерти. Как водится, у наёмников, они получили профессиональные прозвища. Джара — Бестия, а Ивор — Грифон. Но они предпочитали звать друг друга по именам или так, как когда-то в академии — Ив и Джей.

Это была их жизнь, жизнь, которой они наслаждались. Лучше любой службы у надменного принца или властолюбивого короля, жизнь опасная и рискованная.

Под покровом ночи Джара и Ивор подобрались вплотную к своей цели. Дубовая дверь башни была выломана. Они забрались внутрь.

Через пробоину в стене пробивался лунный свет. На полу были разбросаны какие-то вещи. Джара огляделась.

— Здесь ничего интересного, давай наверх. — Она указала на спиральную лестницу.

Ивор пнул небольшую шкатулку, валявшуюся на полу. Она раскрылась, и по полу покатился сверкающий шарик. Парень наклонился, поднял его и подставил ладонь под свет луны.

— А ты точно уверена, что здесь ничего интересного? — спросил он, разглядывая крупную, поблескивающую под лучами луны жемчужину.

Джара раскрыла рот.

— Ладно, давай тогда ты ещё осмотрись здесь, а я поднимусь. Если что, кричи, башня узкая, без окон — услышу.

— Может, это лучше ты кричи? Я-то внизу, здесь никого точно нет, а ещё неизвестно, что наверху. Ведь там-то и колдовал этот волшебник…

— Царствие ему небесное, — ехидным голосом сказала девушка. — Ивор, не мели ерунды. Чего мне там пугаться? Летучих мышей? Крыс? Пауков в паутине? Единственное, чего я действительно могу испугаться, так это толстых книжных томов.

— Без шуток. А от чего, ты думаешь, он умер, этот маг?

— От старости.

— Ему было только тридцать!

— Значит, от насморка, — пожала плечами Джара. — Не трусь, Ив.

— А я и не… — Он замолк, потому что девушка уже скрылась из виду, умчавшись вверх по лестнице. — Она неисправима, — ворчливо сказал он себе под нос, но чувство щемящей нежности заполнило его сердце.

Он зажёг факел, укрепил его на стене и осмотрелся.

— Здесь кто-то хорошо поработал. Наверное, была драка — все вещи разбросаны… Что ж, посмотрим, что здесь есть ещё, кроме этой великолепной жемчужинки… — Он подбросил находку, сунул за пазуху. — Надеюсь, с этим чертёнком всё будет в порядке.

Длинная лестница, наконец, кончилась. Джара оказалась в комнате волшебника. В шкафах повсюду стояли книги, разные рукописи, свитки. Была ещё одна небольшая лестница наверх, видимо, там была другая комната или, может чердак. Джара решила сначала осмотреться тут.

В центре стоял большой круглый стол. На нём лежала раскрытая толстая книга, стояло несколько причудливых сосудов и, главное, небольшой абсолютно гладкий зеркальный шар. Джара прикоснулась к холодной поверхности шара, улыбнулась, увидев в нём своё расплывшееся отражение, подошла к полке с различными шкатулочками.

В верхней комнате послышался шорох. Джара вздрогнула, подошла к лестнице и глянула наверх.

— Глупости какие, — прошептала она себе под нос. — Мышка хвостом вильнула, а у меня уже сердце в пятки ушло. Э, старушка Бестия, так никуда не годится! — ободрила она сама себя и вернулась к шкатулкам.

Открыв одну из них, она довольно улыбнулась. Кольца, медальоны, кулоны, цепочки, браслеты — в общем, целый клад из причудливых драгоценных украшений. Джара принялась набивать сумку, и тут по спине пробежал холодок. Она замерла, вся во власти странного предчувствия. Затем медленно повернулась.

Около лестницы в верхнюю комнату стоял высокий юноша в неброской светлой рубахе и тёмных штанах. Он смотрел на Джару, наклонив голову и прислонившись к книжному шкафу.

— Так, так, так, кто это у нас здесь? Маленькая воровка? — с усмешкой спросил он.

Джара выругалась.

— А ты кто такой, чёрт возьми?

— Страшный и ужасный призрак зловещей башни.

— Засунь свои шуточки куда-нибудь подальше, если не хочешь валяться здесь с перерезанной глоткой! — процедила девушка, выхватывая кинжал.

— Ой, мамочки, какие мы злые и страшные! Да ты настоящая разбойница! — продолжал с издёвкой в голосе незнакомец. — А что ты мне сделаешь, милочка?

— По настроению, — фыркнула Джара, понемногу приходя в себя. Она повесила сумку через плечо, чтобы было удобнее драться, слегка расслабилась, распрямила плечи. "Чёрт возьми, где Ив, — подумала Джара. — Ладно, смогу справиться и без него. Я и не таких клала на обе лопатки без чьей-либо помощи".

— А вот меня не положишь, — усмехнулся парень.

Джара вздрогнула. "Дьявол, он, что, мысли читает?"

— Ещё как читаю! Чего я только не умею, дорогуша! Вяжу, шью, вышиваю крестиком и великолепно готовлю!

— Заткнись, идиот, — не выдержала Бестия. Он выводил её из себя.

— Только без обидных словечек, хорошо? В общем, что-то мы с тобой слишком долго разглагольствуем, давай-ка приступать к делу. Знаешь, что тебе ожидает?

— О, ещё как знаю. Сейчас я заткну, наконец, твой болтливый рот, чтобы ты больше не болтал ерунды. Потом я обчищу твои карманы, заберу из этой чёртовой башни всё, что можно сбыть в городе, и унесу отсюда ноги.

— А вот и неправильно, крошка, — премило улыбнулся парень.

Джара бесилась, когда её называли «крошка», "милочка", «дорогуша» и т. д. Она подозревала, что этот придурок уже это заметил и специально действует ей на нервы. Что ж, она была абсолютно права.

— Сейчас я обезоружу и свяжу тебя (что доставит мне немало удовольствия), потом мы спустимся вниз, заберём твоего дружка и такой весёлой компанией отправимся в город. Там я сдам вас властям, и вы до конца жизни будете гнить в темнице за посягательство на собственность Братства Трёх Звёзд. Ну и как тебе такое развитие событий, красавица?

— Паршиво, поверь мне. Такой чепухи я в жизни не слышала. — Джара решила переходить в наступление. — Но у всех есть шанс в этой жизни. Давай попробуем каждый повлиять на события по-своему. Ну?

Она подняла руку с кинжалом, согнутую в локте, и сделала шаг вперёд. Парень пожал плечами, поднял правую руку, слегка повернул кисть, и Джара мгновенно ощутила страшную боль в запястье, стремительно проникавшую к пальцам до самых кончиков. Она разжала кисть, и кинжал упал на пол. Боль не отступала, и девушка рухнула на колени, стоная от боли.

— Ив! Ив! — вскрикнула она. — Ивор!

— Можешь и не пытаться звать его, ему самому нужна помощь. Ладно, я добрый сегодня. — Он легко повёл рукой над полом, и боль тут же исчезла.

Джара резко выбросила руку, пытаясь подобрать кинжал, но он пополз по полу, затем взлетел и оказался в руке незнакомца. Он повертел кинжал.

— Ничего, достаточно неплох, но бывают и лучше. — Он положил кинжал на ступеньки лестницы, отошёл от шкафа, приблизился к Джаре.

Она усиленно изображала отчаяние и беспомощность. Юноша начал водить указательным пальцем по воздуху, и из пустой точки над Джарой плавно заструилась тонкая мерцающая нить.

Все мышцы девушки напряглись. Она опёрлась руками о пол, наклонила голову и грудь, оттолкнулась ногами, повернулась на руках и сбила парня с ног мощным ударом. В мгновение ока оказалась на ногах, подбежала к лестнице, схватила кинжал, бросилась на незнакомца, повалила его, пытавшегося подняться, прижала его грудь коленом и приставила лезвие к горлу.

Он нервно кашлянул.

— Без фокусов. Я в любой момент надавлю на лезвие, и оно разрежет твоё горлышко, — сказала она сквозь зубы, а потом улыбнулась издевательской улыбочкой. — Кажется, я лучше предсказываю будущее, чем ты, а?

Он молчал.

— Что, дар речи потерял от страха? Или вдруг позабыл все свои остроумные шуточки? Волшебник чёртов! Что ты тут делал? Зачем ты здесь? Башня же заброшена! Говори!

— Я… меня послало Братство проверить Башню. Мы пытаемся понять, что случилось с Кэлбродом, волшебником Башни, — осторожно говорил он, не отводя взгляда от лезвия кинжала.

— Что с Ивором?

— Я связал его, он лежит внизу…

— Волшебством?

— Что?…

— Кретин! Волшебством связал?

— А, да…

— Быстро освободи его! — приказала Джара.

— Не могу! — сказал волшебник, и Джара слегка надавила на кинжал. — Я… Я не могу уничтожить путы так просто, мне нужно их видеть…

— Послушай, не стоит меня обманывать. Я могу просто убить тебя, и твоё дурацкое заклинание исчезнет. Лучше делай, как я говорю.

— Я не вру, я действительно не могу! Можешь убить меня, если хочешь.

Джара колебалась. Она, конечно, сотни раз убивала, не задумываясь, в конце концов, она была наёмницей. Но вот такого беспомощного, лежащего на полу парня, полностью находящегося под её контролем, пусть даже волшебника…

Наконец, она решилась. Она толкнула его, перевернув на живот, заломила руки, дёрнула, ставя его на ноги и, держа его запястья сцеплёнными одной рукой, а другой прижимая кинжал к горлу, повела парня вниз.

Ивор лежал на полу, опутанный мерцающей нитью (губы у него были почему-то крепко сжаты; видимо, этот идиот постарался, решила Джара), тщетно стараясь освободиться. Увидев свою напарницу, Ив прекратил бесполезные попытки, замер, глядя на неё и её пленника.

— Давай, валяй, — приказала девушка.

— Не могу, — опять сказал парень.

— Что на этот раз?!

— Мои руки.

— Что — твои руки?

— Я не могу колдовать, пока ты держишь мои руки. Жесты — неотъемлемая часть большинства заклинаний, — терпеливо разъяснил тот.

Джара была в нерешительности. Ну и что теперь? А если этот волшебник, освободив руки, сделает какое-нибудь заклинание против неё или Ивора? Откуда она знает? Она совершенно не рассчитывала на его честность. Но её кинжал останется у его горла, и если она что-то почувствует, она немедленно скользнёт стальным лезвием по коже обманщика. Так что она решила. Она отпустила его запястья и положила освободившуюся руку ему на плечи.

Волшебник вытянул руки, повёл над Ивором, и тут… кинжал Джары самовольно выскользнул из её руки и отлетел в груду хлама. Девушка разъяренно вскрикнула, ударила волшебника по шее, отшвырнула его пинком к стене.

Ивор замычал что-то; Джара поняла его без слов, кинулась к другу, выхватила его меч и бросилась на волшебника, который уже был готов сотворить очередное заклинание. Она рубанула, парень ускользнул, меч ударил по камням, посыпались искры. Джара резко развернулась, замахнулась мечом, а сама неожиданно для волшебника ударила его ногой в бок. Юноша, крутясь, отлетел к стене, ударился о шкаф и упал.

Волшебные верёвки исчезли, Ивор вскочил. Джара кинула ему меч, а он подобрала свою сумку и вытащил из храма её кинжал, и они рванули прочь из волшебной башни.

Джара распахнула дверь таверны и вошла внутрь. Она остановилась, нашла глазами столик, за которым расположился Ивор, и прошла к нему.

— Ну как? — поинтересовался Ивор.

— У этого мелкого торговца загорелись его масленые глазёнки, едва я показала ему свою первую вещицу. Я продала ему всякую мелочь. Он пожадничал, но я не стала торговаться.

— Не могу поверить! Ты — и не торговалась с купцом! О Небеса! Джара, завтра у нас разыграется снежная буря! — закатил глаза Ивор.

— Не язви. Естественно, я не торговалась, мне, что, делать больше нечего. Я просто вдруг вспомнила прямо там, в лавке, что давно не чистила мой кинжал… или мне просто захотелось полюбоваться им, как ты думаешь? У него такое сверкающее, острое лезвие…

— Всё, хватит, — хохоча, прервал её тот. — Я уже понял как ты не торговалась!

Джара заулыбалась.

— У меня остался серебряный медальон с всякими надписями и знаками.

— Такую вещь надо продавать не у мелкого барахольщика, это ты верно поняла.

— Такую вещь вообще не надо продавать, Ивор! Я этот медальон себе оставлю.

— Джара!

— Он красивый.

— Но…

— Ты сбыл жемчужину?

— Ох!.. Да, я продал её в ювелирной лавке в центре. Разыгрывал бедного и несчастного разорившегося аристократа, продающего семейную реликвию. Мне не очень поверили, но всё же жемчужину купили. — Он протянул ей кожаный кошелёк.

— Я всегда говорила, что актёр ты никудышный, зато торговец замечательный! — со смехом заметила девушка, взвешивая кошелёк на ладони. — Давай-ка отметим наши удачные сделки! Эй, хозяин, принеси-ка нам пива!

Ивор с улыбкой смотрел на Джару.

Внезапно двери таверны распахнулись, и внутрь заведения вошли пятеро крепких парней в доспехах. После них вошёл… тот самый волшебник из башни.

— Чёрт возьми, что он тут делает?! — пробормотала Джара. — Сматываемся, Ивор…

— Вон они! Взять их! — воскликнул маг, указывая на парочку за столиком в углу.

— Ах, чтоб его! — вскочила Джара, выхватывая кинжал.

Ивор встал из-за стола и обнажил свой меч.

— Только без заварушек, Джара, хорошо? Нам надо только прорваться к выходу…

— Мне надо прорваться к этому уроду недоношенному!

— Без глупостей, Бестия!

— Уговорил, — буркнула Джара и фурией налетела на первого из пятёрки

Следом за ней людей волшебника атаковал Ивор.

Кинжал вертелся в руках девушки, как бешенный, не оставляя врагу ни малейшего шанса для ответной атаки. Ивор был более холоден и спокоен, но тем не менее сражался ловко и быстро.

Маг Эйдан, чья гордость была ущемлена, а достоинство оскорблено, даже залюбовался великолепными бойцами. Но это длилось недолго. Он внезапно осознал, что его отборные воины уже валяются абсолютно недееспособные на полу, а парочка бежит к окну.

Девушка разбила стекло и выпрыгнула на улицу, её напарник за ней. Эйдан чертыхнулся и бросился за ними. Джара и Ивор вбежали в конюшни, вскочили на первых попавшихся лошадей и поскакали вон из города. Эйдан оседлал своего коня и отправился вслед за парочкой.

— Куда, Джара? — крикнул Ивор.

— В лес! — ответила она.

— Ты с ума сошла, лес не в той стороне! Там только река!

— А за рекой лес!

— Ты о Лесе друидов?! Спятила?!

Джара подмигнула Ивору и пришпорила коня, уходя вперёд. Её напарник выругался и направил коня.

Эйдан в страхе думал о том, куда его заведёт преследование двух наёмных воинов. Он и так терпеть не мог лошадей, а быстрой езды — тем более. Он даже не мог сосредоточиться для заклинания. "Чёрт возьми, куда они скачут?! Ведь там лишь река… А за рекою лес друидов! Неужели они настолько любят рисковать, что готовы отправиться в Лес друидов? Оттуда ведь никто никогда не возвращался! Друиды приносят всех людей, что появляются в их лесу, в жертву своим богам! — в панике думал маг. — Если они, конечно, вообще существуют…" Но он поставил себе целью отомстить этим двум выскочкам, да и к тому же, разве он не волшебник? Что против него примитивная магия природы, какою вроде бы пользуются эти друиды?

— Мы в самой глуши этого леса. Забрели в самые дебри. Но, кажется, мы оторвались от этого придурка, — облегчённо вздохнула Джара, спрыгивая с коня.

— Я не очень в этом уверен, — хмыкнул Ивор, тоже спешиваясь. — Этот чёртов колдун…

— …за вашими спинами, — раздался голос.

Джара и Ивор обернулись и увидели Эйдана. Он самодовольно улыбался.

— Ну что? Пришёл час расплаты! — Эйдан поднял руки и зашептал заклинание.

Внезапно подул ветер, зашелестели листья. Кони заржали, вырвались и поскакали прочь.

— Стойте на месте, иначе от вас мало что останется — если останется хоть что-нибудь, — сказал Эйдан. — Я над этим подумаю.

— Что тебе надо от нас? Неужели не успокоишься, пока не упечёшь нас в темницу? — спросила Джара. — С трудом верится, что тебе хочется тратить своё время, для того чтобы гоняться за нами во имя правосудия!

— Ты абсолютно права, крошка, — улыбнулся Эйдан. — Мне нужно кое-что, что вы унесли с собой. Серебряный медальон с резными надписями на древнем языке. Надеюсь, вы ещё не продали его? — выжидающе посмотрел он на Джару с Ивором.

Они переглянулись.

— Послушайте: лучше отдайте мне его, и я уйду отсюда с миром, и забуду, что вообще существуют двое таких… хм, таких, как вы — обойдемся без оскорблений. В противном случае я просто-напросто убью вас, а затем тщательно обыщу и всё равно заберу медальон, — пожал он плечами. — Он в любом случае станет моим, просто я не хочу зря проливать кровь.

— Не думаю, что тебя останавливает твоя природная доброта, — фыркнула Джара.

— Мы согласны, — кивнул Ивор. — Джара, отдай ему медальон.

— Кажется, я говорила тебе, что продала его.

— Бестия, чёрт возьми! Не строй из себя дурочку! Отдай ему его! Что ты, хочешь, чтобы он пришиб нас своим колдовством? Глупая девчонка! — стремительно выходил из себя Ивор.

— У меня кончается терпение, — заметил Эйдан как бы между прочим, медленно поднимая кисть.

— Бестия! — выкрикнул Ивор.

Джара показала ему и Эйдану язык.

— К чёрту вас двоих! У меня нет медальона.

— Ну что ж, я проверю это, когда вы умрёте, — хладнокровно сказал чародей и вытянул руку по направлению к Ивору.

Грифон взглянул на Джару. Она мило улыбнулась ему и вдруг резко прыгнула, гибко и мягко, как кошка. Набросилась на Эйдана, свалила его на землю и лихо вмазала волшебнику по лицу. Ивор кинулся ей на помощь, они схватили его. Эйдан дёрнулся, высвободил ногу, пнул ей Ивора. Парень отлетел на несколько шагов и упал навзничь, вскрикнув и выругавшись. Эйдан ударил Джару и схватил её за шею, нащупал цепь и вытянул медальон.

— А это что, милочка? Я наказываю за ложь!

— Пошёл ты! — плюнула ему в лицо Джара и занесла руку, чтобы ударить чародея, но он увернулся и влепил ей с размаха пощёчину. Бестия взвыла, вырвалась, вскочила и пнула его. Ивор подбежал и скрутил ему руки.

— Ankrin narsenon! — выкрикнул Эйдан, поднимая взгляд на девушку.

Она вскрикнула и невольно закрылась руками. Но ничего не произошло.

— Что за чёрт? Заклинание не работает! — воскликнул волшебник. — Darwar terseril! Inftar…

— Остановись. Здесь не действует никакая магия… Никакая, кроме нашей.

Ивор, Джара и Эйдан как по команде повернулись на голос. Из-за деревьев вышло несколько человек в длинных белых одеждах.

— Друиды, — пробормотал Эйдан.

— Ты прав, волшебник. Повторяю: здесь невозможна никакая магия. Лишь волшебство природы, которым пользуемся мы, друиды. А наш лес исполнен этим волшебством, поэтому не позволяет проникать посторонней энергии внутрь себя. И поэтому здесь нельзя находится никому, кроме самих друидов. Но вы здесь — гости, и вас ждёт заслуженный приём, — говорил друид, стоявший чуть впереди остальных.

— О, это замечательно! — пробормотал, поднимаясь с земли, Эйдан.

— Да, да, замечательно, — холодно усмехнулась одна из женщин-друидов. — Особенно, если учесть, что этот заслуженный и достойный приём — торжественная… казнь.

— Да ну? — только и молвила Джара, не переставая улыбаться какой-то странной истеричной улыбкой. — А может, мы лучше мирно пойдем домой, а то мы ведь займём столько вашего времени. А так, тихо, спокойно покинем лес и…

— Даже не пытайтесь, — холодно прервал её друид. — Вы нарушили спокойствие нашего леса, и за это будете казнены. Принесём же их в жертву нашим богам, братья и сёстры!

— Ну уж нет, — фыркнул Ивор и вытащил свой верный меч. — Я перережу глотку любому, кто приблизится ко мне или моей подруге.

Эйдан сглотнул. Без магии он был никем.

Друид поднял руку, и Ивор с Джарой рухнули на колени, а меч и кинжал вылетели из их рук и приземлились у ног друидов. Ещё секунда, и также упал и Эйдан.

— Чёрт возьми! — взвыл он. — Не хочу я вот так умирать!

— Придётся, — молвил друид.

Эйдан ощутил невыносимую боль в груди. Он упал на спину, затем понял, что даже не может пошевелиться. Глаза застлала пелена. Сквозь какую-то завесу он услышал голос Джары.

— Послушайте, мы не виноваты, что оказались здесь! Этот чёртов волшебник гнался за нами, чтобы отнять то, что принадлежит нам по праву! Мы спасались от его злодейской магии, с помощью которой он хотел убить нас и забрать наши вещи! Самый настоящий разбойник! Вор! Убийца! Вот, взгляните! — Девушка вынула из-под кофты медальон и показала его друидам. — Это моё по праву! А он пытался отнять мой медальон, мой талисман! А мой друг, Ивор, защищал меня!

— Повелители Стихий! — воскликнул женский голос. — Что у неё на шее?… Этот медальон?…

Боль мигом исчезла. Эйдан поднял голову и увидел, что друиды подошли к Джаре.

— Откуда у тебя это? — спросила друидка, указывая на медальон из башни.

Джара взглянула на Ивора:

— Эээ… — замялась она. "Чёрт, скажу, что подобрала, они ещё начнут злиться, что какая-то обычная девчонка носит великий медальон", — подумалось ей, так что она начала вдохновенно заливать: — Это… это мне досталось от матери… а ей от её матери… и так далее… это переходило из поколения в поколения, знаете. Но мои родители умерли рано, и перед смертью мать отдала мне этот медальон, сказав, чтобы я берегла его… и что он ещё поможет мне когда-нибудь, — не моргнув глазом, врала Джара. Ивор и Эйдан смотрели на неё, не понимая, хорошо или плохо это обернётся для них.

— Слава нашим богам! — воскликнули вдруг друиды. — Мы нашли её!

— Убить тебя мало, — в какой уже раз сказал Эйдан. — Лучше б я сдох там, в лесу.

— Даже не представляешь, как я была бы рада, — фыркнула Джара. — Между прочим, в лесу не было похоже, что ты прямо так горишь желанием там сдохнуть, — ехидно заметила она. — И вообще, лучше будь благодарен мне, что я спасла наши шкуры. Иначе нас бы просто прикончили, и всё. Закололи бы на алтаре великих дубов или королей-тополей, или ещё чего-нибудь в этом роде. Богини одуванчиков и боги листочков и веточек!

— Заткнись, — раздражённо огрызнулся Эйдан.

— Сам заткнись. Я тебе не пробка. Благодари меня! И вообще, лучше б поколдовал или ещё что-нибудь сделал с помощью своей треклятой магии. Иначе мы век будем скитаться в этих окаянных горах, — сказала ему девушка.

— Не приказывай мне.

— Тут я главная, медальон-то у меня!

— Нашлась, блин, главная. Молоко на губах не обсохло, девчушка. Главная выискалась. Выскочка маленькая! И не бзди мне про медальон. Он по праву мой, меня послало Братство в Башню!

— Я тебя сейчас пошлю ещё дальше, чем твоё хвалёное Братство! Я медальон нашла, а ты, вообще, кретин, молчи, не то…

— Эй-эй, попридержи язычок, куколка! Без обзывательств.

— Без обзывательств?! Сам сначала язык прикуси, идиот!

— Языком поменьше двигай, язвы появятся.

— Сейчас у тебя язвы появятся на одном известном месте…

— Да замолчите вы, надоели уже! — наорал на них Ивор. — Давайте объединим усилия хотя бы на время выполнения этой чудо-миссии. Успокойся, Эйдан, успокойся, Джара, хорошо? Ребята, это глупо!

— Ладно, Ив, прости, я молчу, — вздохнула Джара.

Эйдан промолчал и закатил глаза. Джара состроила ему рожицу.

Они ехали по горному плато от древнего портала около часа, когда начался подъём, слишком высокий для лошадей. Их пришлось оставить там, на плато, где они, окрылённые внезапной свободой, отправились пастись и жить в своё лошадиное удовольствие. Джара, Ивор и Эйдан отправились наверх.

Природа вокруг была замечательная. Свежий горный воздух, слегка прохладно, дует ветерок. Трава, цветы, деревья, горы, голубое небо, яркое солнце — что может быть прекрасней? Но вряд ли кто-то замечал это — разве что Ивор. Джара и Эйдан шли и бесились, чуть ли не плевались ядом по сторонам, исходя тихим бешенством. Ивор наблюдал за ними и улыбался. Всё-таки Джара, хоть она и ровесница его, Ивора, ещё не выросла до конца. Вот ведёт себя, как маленькая, переругивается по пустякам с этим Эйданом.

Но вообще она молодец, думалось Ивору. Взяла и наврала с три короба этим идиотам в белых балахонах, любителям природы и уединения, а по совместительству поклонникам кровавых жертвоприношений посреди дремучего леса. А они развесили уши и поверили. Отправили их выполнять великую миссию в эти горы, до которых уже давно на Гирите никому нет дела, ведь подножье поросло колючками, а деревья внезапно сбросили листву, и круглый год стоят жёсткие и голые. Видите ли, в этих горах древний друидский храм, а в нём, оказывается, великая книга, которая лесным обитателям, то бишь этим лопоухим в белом, позарез нужна. Да и ещё их легенды гласят, что надо поручить миссию человеку, кто будет носить древний медальон, который на самом деле исконно друидский. И это, оказывается, Джара! Да если её род, как она им наплела, носил этот медальон испокон веков, тогда род его, Ивора, самый что ни на есть королевский! Ха! Вот умора. Ивор думал, предназначение и великие миссии, напророченные ясновидцами или кем там, оракулами, что ли, только в сказках бывают. Когда он жил на Материке, в то время, когда был ещё ребёнком, он обожал эти сказочки. Великие герои, о приходе которых пророчат за тысячелетия до их рождения, великие мечи, которыми только и можно победить великих злодеев, и всё такое… великое…

А теперь всё это, пусть и по ошибке, касается и их. И теперь их не двое, как обычно в очередном приключении, а уже трое. Этот наглый чародей вовсе не нравился Ивору, но он мог пригодиться. Да и вообще, может, он возьмёт и переместит их с этих гор обратно, на обжитую часть Гирита? К Гильдии, например. Внезапно Ивор понял, что именно об этом и спорят — вновь спорят! — Джара и Эйдан.

— Почему ты не можешь открыть портал? — спросила раздражённо девушка.

— Потому! — огрызнулся Эйдан.

— Объясни!

— Всё равно не поймёшь, с твоими-то куриными мозгами!

— Заткнись, шарлатан вонючий!

— Сама заткнись, дура бешеная!

— Сейчас я тебе!

— Это я сейчас тебе!

— Успокойтесь! — взревел Ивор. Колдун и Бестия притихли. — Эйдан, действительно, почему ты не можешь переместить нас?

— Потому что это просто так не делается — раз и открыл себе портал, где хочешь и куда хочешь!

— Ну и как это делается? — с неприкрытой насмешкой спросила Джара.

Эйдан сверкнул глазами, но продолжил объяснять:

— Существует такой чародейский термин, как пентаграмма, особый рисунок, заключённый в символ вечности — круг. Пентаграммы бывают совершенно разные, и используются тоже в разных целях, — менторским тоном говорил волшебник. — Чтобы волшебник мог открыть портал, необходимы две пентаграммы перемещения: входа и выхода. Чтобы войти, волшебник должен очертить пентаграмму входа в том месте, где он в этот момент находится. Чтобы выйти, пентаграмма выхода должна быть в пункте назначения. В основном во всех крупных городах чародеи чертят пентаграммы, например, на городских площадях, в зданиях, некоторые даже в своих домах…

— Ну и что же тебе мешает? — перебила его Джара. — Давай, черти свою пентаграмму куда-нибудь на Гирит…

Эйдан возвёл очи горе.

— Ты хоть дослушай до конца, что ли. И не перебивай, когда умные люди говорят.

— Это ты что ли умный?! — взвилась девушка.

— Бестия! — чуть повысил на неё голос Ивор. Пусть он Эйдану тоже не очень-то симпатизировал, но тот говорил дельные вещи, и его нужно было выслушать.

Джара обиженно замолчала.

— Продолжай, Эйдан, — обратился Ивор к магу.

— Так вот, о чём это я… Пентаграмма выхода всегда неизменна — это понятно, её начертят, и там она и остаётся.

— А чем её рисуют? — не утерпела Джара, хотя только что зареклась разговаривать и с Ивором, и, тем более, с Эйданом. — А если сотрётся?

Тяжёлый вздох Эйдана будто говорил: "И бывают же такие тупицы!"

— Пентаграммы не рисуют мелом, красками или чем там ещё. — Эйдан поднял руку и принялся водить пальцем в воздухе. Через несколько мгновений обрисованные им линии из невидимых стали ярко-синими, потом взорвались вспышкой света, и в руке Эйдана уже лежала чудесная роза. Нежные алые лепестки были собраны в бутон.

Эйдан протянул розу Джаре, и та, завороженная волшебством, приняла цветок. Тут роза раскрыла бутон, оказавшийся челюстью с мелкими острыми зубками, и пребольно укусила девушку за палец. Джара возмущённо вскрикнула, выкинула розу и сунула палец в рот. Роза испарилась, не коснувшись земли. Эйдан смеялся. Ивор, к вящему негодованию Бестии, тоже.

— Так их и рисуют, — со смехом сказал Эйдан. Потом он прокашлялся и начал дальше объяснять, не обращая никакого внимания на гневно потрясающую кулаками Джару. — А вот пентаграмма входа каждый раз меняется. Она состоит из двух частей. Первая — это своеобразное повторение линий пентаграммы выхода, как бы ссылка на пункт назначения мага. А вторая часть должна… как же это выразиться… описывать, что ли, место, из которого выходит маг.

— И это место ты описать не можешь, — догадался Ивор.

— Совершенно верно.

— Почему?

— Я здесь первый раз и абсолютно ничего не знаю об этой горе, что находится вокруг неё… Существует, к примеру, Книга Пентаграмм, там — все нужные знаки и узоры, а также готовые пентаграммы многих мест мира, больших городов, лесов… Тут много особенных нюансов, которые мне нет смысла вам объяснять. Единственное, что я должен вам сказать, что если я попытаюсь-таки составить пентаграмму, мы можем застрять где-нибудь между мирами, уничтожиться или ещё что-нибудь в этом роде.

— Ясно, — кивнул Ивор. — Ты не мог, прости, сразу ей это рассказать и не препираться?

— Как послушаешь её тон, разговаривать не хочется, — буркнул волшебник.

Ивор расхохотался.

— Это точно!

Джара остановилась, развернулась к ним лицом и упёрла руки в бёдра.

— Смейтесь, смейтесь! — сощурила она янтарные глаза. — Уж я потом вам обоим…

— Слушай, Ивор, сколько ей лет, а? — вопросил Эйдан. — Она как семилетняя капризуля!

— Верно подмечено, — сквозь смех поддакнул парень.

— Молчите, мужчины, — заткнула их Джара. — Давайте займёмся более важными делами, чем обсуждением молодой особы, тем более, что она стоит тут, рядом с вами!

— Какая важная, — хмыкнул чародей.

— Ты бы лучше мне сказал, почему тогда маги, которых я видела, прошепчут что-то себе под нос, и портал сразу и раскрывается! Они не чертят в воздухе пальцами никаких пентаграмм! — Джара снова прищурилась, будто уличала Эйдана во лжи.

Ивор повернулся к магу, тоже в ожидании объяснения.

— Заклинания, как и пентаграммы, можно заранее подготавливать и держать как бы в «подвешенном» состоянии. Если собираешься на рискованное дело, можно очертить себя пентаграммой возвращения. Она может быть использована неоднократное количество раз. Очерчивать её необходимо именно в том месте, где есть пентаграмма выхода. Она приводится в действие несколькими словами и открывает портал в место, с которым связана.

— Ты, конечно, это сделать не удосужился, — проворчала Джара.

Эйдан развёл руками.

Джара приметила невдалеке раскидистое дерево и направилась к нему. Парни пошли следом за ней. Девушка плюхнулась на траву в тени дерева.

— Ладно, с порталами закончили. Что теперь? Мы даже не знаем, куда именно идти. Горы огромны, здесь легко потеряться. Где именно храм?

— Что ты нас спрашиваешь, будто бы мы знаем. Если бы мы знали, не говорили бы об этом, — заметил Эйдан. — Но знаете что? Кажется, друиды говорили о пользе этого медальона. Посмотри, может, он как-то поможет. Вытащи его.

Джара сняла медальон с шеи и передала волшебнику. Эйдан взял в руки серебряную пластинку с выгравированными знаками. Он со всех сторон её осмотрел, повертел под солнцем, потом положил на землю и пытался использовать, как компас, но всё безрезультатно.

— Сейчас, — многообещающим тоном сказал Эйдан, подкинул медальон в воздух и резко поднял ладонь.

Медальон повис на уровне глаз чародея. Эйдан зашептал что-то. Из кончиков его пальцев заструилось бежевое облако. Оно обволокло медальон, а затем, расстелившись по земле, превратилось в плотный пергамент, на котором яркой фиолетовой краской теперь были вычерчены знаки друидского медальона — один в один, но крупнее, ровнее и чётче. Эйдан отдал медальон Джаре, которая на пару с Ивором восхищённо смотрела на работу волшебника.

— Я думаю, так будет легче толковать знаки, раз медальон не восприимчив к окружающей среде. Если бы он реагировал на какие-то явления — солнечный луч, соприкосновение с травой, землёй, дуновение ветра… Но нет. Значит, дело в знаках, — бормотал под нос Эйдан. — Хм… Знать бы, какой это язык. Не думаю, что это тайные письмена друидов. Вроде бы мы изучали их в Академии… Да и наши знакомые друиды расшифровали бы их для нас, мне кажется. Так… Дайте-ка подумать… вспомнить бы что про этих проклятых друидов…

Джара и Ивор лишь слушали его, не перебивая. Вдруг напряжённое лицо Эйдана осенила догадка.

— Я вспомнил! Я понял! Это карта, чёрт возьми! Эти друиды вечно рисовали всякие непонятные карты, что аж сами потом понять не могли — я помню, помню, мы мусолили их карты в Академии Трёх Звёзд, когда я ещё учился там… Но я обычно слушал вполуха, потому что думал, что друидов уже не осталось… Вот чёрт, надо же, я вспомнил! — радовался и улыбался чародей. Джара даже залюбовалась его красивой улыбкой и задорным блеском в глазах. — Сейчас, сейчас… вот это утёс, это три сросшихся дерева… а это направление — там будет крутой спуск, и… мы будем у цели! Так, вперёд, на поиски деревьев и утёса… посмотрите, вот такой формы… Всё, пошли!

В тот день Джара и Ивор впервые смотрели на Эйдана с уважением.

Утёс и дерево из трёх сросшихся стволов с внушительной кроной и весьма величественным видом путешественники нашли, когда солнце уже закатилось за горизонт. Ужасно вымотавшиеся за несколько дней поисков, они рухнули прямо под желанным деревом и заснули сладким сном.

Джара почему-то проснулась рано. Открыв глаза, она увидела розоватое небо. Этот нежный оттенок небесам придавало медленно восходившее солнце. Джара поднялась с земли и подошла к краю обрыва — искомые утёс и дерево стояли именно на обрыве — и посмотрела вниз, на расстилавшуюся внизу долину. В тёплых ранних лучах она увидела четыре высокие колонны, возносившиеся ввысь, к небу, стоявшие по углам выровненной площадки, в центре которой находился храм. Вокруг простирался лес сплетённых крон, нежно шелестевших, когда прохладный ветерок гулял между листьев. Храм сиял, словно купался в солнечных лучах, медленно преподнося своё величие, мощь и торжественность восхищённой Джаре.

Кто-то обнял её за плечи.

— Это потрясающе, — сказал Ивор.

— Никогда не видела такой красоты, — призналась Джара, обхватывая пальцами кончики пальцев Ивора. — Это просто… невозможно передать словами.

— И как он раньше не был замечен?…

— Эта долина, кажется, в самом сердце гор? Наверное, сюда просто никто не добирался. Горы выглядят совсем непривлекательно для путников. Совсем неприветливо. Эти страшные деревья… и всё такое.

— Наверное, так оно и есть. Давай разбудим эту спящую красавицу и спустимся вниз.

— Да ладно, пусть спит. Куда нам теперь спешить.

— Ты права. А мы пока сядем и полюбуемся этой красотой.

Джара и Ивор уселись, свесив ноги в пропасть и обнявшись. Всходило солнце, и они встречали новый день вместе, упоённые красотой необыкновенного пейзажа, раскинувшегося далеко внизу.

Площадка, на которой стоял храм, была выложена резным камнем. Однако теперь она частью была разрушена, а частью заросла травой и цветами, что, впрочем, придавало ей ещё более живописный вид. Храм, как и колонны, тоже был далеко не в идеальном состоянии. Вблизи вообще создавалось впечатление, что он вот-вот рухнет. Но делать было нечего, и троице пришлось войти в этот древний шедевр архитектурного искусства.

Внутри крошившиеся камни тоже украшала растительность. Храм был не очень большой. Свод держали изящные колонны в виде обнажённых девушек, впрочем, некоторые части их тел были стыдливо спрятаны под роскошными локонами длинных волос. У противоположной входу стены стоял алтарь.

В молчании, боясь нарушить вековую тишину, Джара, Ивор и Эйдан медленно и тихо шагали к нему. Мраморная крошка тихо скрипела и потрескивала под их ногами. Вскоре они уже стояли перед резным алтарём, сплошь украшенном рунами, рисунками, письменами и узорами. Алтарь был изрядно раскрошившийся и обсыпавшийся. Некоторые рельефы были навсегда утеряны для человечества, так как вместо того, чтобы красить алтарь, они белой крошкой лежали на полу храма. Но самое главное, на алтаре, какой бы он ни был, лежала книга. Толстая, потрёпанная, старенькая, в выцветшей зелёной обложке.

— Это она? — тихо спросила Джара.

— Она! — подтвердил Эйдан возбуждённым и взбудораженным тоном и схватил книгу. — Она, она! А я не верил, что она существует!

Стены ответили его бурной радости странным шумом и лёгким пошатыванием. Посыпалась крошка.

— Давайте порадуемся снаружи, — предложил Ивор.

Все трое выбежали из храма, и в тот же миг за их спинами зашатались колонны.

Эйдан зажал книгу под мышкой, хлопнул в ладони и открыл телепорт наверх, к сросшемуся дереву (как он потом объяснил, перемещаться на небольшие расстояния, к месту, которое лежит в поле зрения, "проще простого"). Джара и Ивор запрыгнули в светящийся диск, чародей за ними, портал закрылся, и как раз в ту секунду на место, где этот портал пребывал, рухнула колонна. Вслед за ней с грохотом упали остальные, с жутким грохотом осел свод, поднимая необъятное облако пыли, и так закончилась история храма друидов.

Книга лежала на его коленях и, ему казалось, буквально гудела от переполнявшей её энергии. Время от времени сердце его начинало бешено колотиться, словно заново переживая волнение от несравненной находки. Иногда ему вдруг казалось, что это сон или, хуже того, у него видения или бред. Тогда он вздрагивал и начинал взбудораженно оглядываться и обшаривать рукой траву вокруг. Но почти сразу же пальцы натыкались на поверхность изъеденной временем обложки Книги. Она не могла существовать — и тем не менее, вот она, лежит на его коленях, и он с трепетом касается кончиками пальцев её древних, пропитанных могуществом страниц.

Бедный, бедный Кэлброд. Он этого уже не увидит. Что же с ним всё-таки случилось? Глупец, он, скорее всего, пошёл в лес, к друидам… Последний раз, когда они разговаривали, он всерьёз намеревался пойти потолковать с этими лесными дикарями. Расспросить о медальоне. И где только этот бездарь нашёл такую вещицу? Впрочем, это неважно. Важно то, что Эйдан оказался в нужное время в нужном месте.

И Книга теперь его.

Эйдан водил пальцем по линиям невиданных доселе пентаграмм, знаков и рун, шевелил губами, беззвучно произнося слова заклинаний. Книга его чувствовала, Книга отзывалась, Книга отвечала, Книга ждала.

Ещё немного. Совсем скоро он будет стоять на месте оратора в Зале собраний главной резиденции Братства Трёх Звёзд в Эмлине, столице Аронварда. Конечно, можно переместиться туда прямо сейчас. Два слова, одно короткое заклинание, и пентаграмма возвращения вернёт его в Эмлин в ту же секунду…

Есть только одно "но".

Никто не может просто так, безнаказанно оскорблять его, Эйдана. И этим двоим наёмникам ничего с рук не сойдёт.

Эйдан с трудом оторвался от Книги и поднял взгляд на костёр. По ту его сторону сидела Джара, обхватив ноги и положив подбородок на колени. Её дружка Ивора не было: ушёл искать какую-нибудь живность на ужин. Эйдан заскользил глазами по девушке и едва заметно усмехнулся: делая вид, что глядит в костёр, Джара сама украдкой посматривала на чародея.

Эйдан смотрел на неё, пока не поймал её взгляда. Джара не смутилась, а, наоборот, нагло уставилась ему прямо в глаза. Эйдан снова усмехнулся про себя. Эта дикая кошечка ему определённо нравилась. Несмотря на всю, мягко говоря, необычность их первой встречи, Эйдан сразу отметил её выдающиеся внешние данные. А то, что киска ещё умеет царапаться и кусаться, только прибавляло ей привлекательности.

"Я ей нравлюсь", — внезапно понял Эйдан. Он тихонько, очень осторожно, не дай бог эта фурия что-нибудь заподозрит, проник в её мысли. О да, он ей нравится. От любви до ненависти, как говорится, один шаг, и бывает, что наоборот тоже. Она сама удивляется — как это, недавно мечтала перегрызть ему глотку и выцарапать глаза, а теперь хочет подойти, ластиться и мурлыкать?

Эйдан сделал вид, что занят Книгой, чтобы Джара не заметила насмешливого блеска в его глазах. Ни к чему портить её настрой. Джара думает, что зря он ей не нравился. Ведь он всего лишь уверен в себе, настойчив, вспыльчив и упрям, но ведь что в этом плохого? Она сама такая. Они похожи.

Эйдан едва не поперхнулся, давясь рвущимся смешком. Джара с виду такая независимая и колючая, не подойти, не подъехать, как говорится, а внутри… Сидит и вспоминает их необычное знакомство, драку при первой встрече, стычку в таверне, все события в Лесу Друидов, на пути к храму… Эйдан был готов поспорить, что эта Бестия так и представляла в тайных мечтах своего «принца». Со смеху помрёшь…

Но чтобы там ни было, она красива. Она убийственно красива. Только представить, как она выглядит без одежды… Эйдан сглотнул. В мыслях Джары царил хаос, который её одновременно смущал и радовал. Ивора не было. "Лови момент, старик!" — сказал сам себе Эйдан.

Чародей отложил Книгу в сторону.

— Что скучаешь, Бестия? — спросил он, искоса поглядывая на неё.

— Не скучаю, — ответила она.

Эйдан сверлил её взглядом. Краснеет? Неужели?

Он поднялся, обошёл костёр и сел рядом с ней. Близко. У неё внутри всё перевернулось от близости его тела. Но она не отодвинулась. Хорошо. Только злится на себя за то, что смущается, отметил Эйдан.

Он потянул ноздрями восхитительный аромат её тела, её волос, и почувствовал, как начинает кружиться голова.

— Ты очень красивая, Джара, — произнёс он.

Она резко повернула голову, и их лица оказались совсем рядом — почти соприкасаясь.

Она, видимо, хотела что-то сказать, но слова застряли в горле.

— Не знаю, как ты, — зашептал Эйдан, обдавая её гладкую кожу своим горячим дыханием, — но мне, несмотря на все наши с тобой пререкания, ты очень нравишься. Ты удивительная девушка. Я никогда ещё не встречал такой как ты… — Он осторожно потянулся к ней губами и поцеловал так нежно, как только умел. А он умел.

Дикая кошка сейчас спрячет коготки и замурлычет, подумалось ему.

— Ты сладкая, — шепнул он ей на ухо.

По всему телу Джары пробежала дрожь.

Эйдан притянул девушку к себе и снова отыскал её губы, но на этот раз поцелуй был жадным, страстным, долгим. Джара обвила руками его шею. Эйдан мягко надавил на её плечо и увлёк на траву. Глаза Джары горели жёлтым огнём, и в них дьявольские танцы плясали блики костра. Её волосы чёрным ореолом разметались вокруг точёного лица, а одна блестящая прядка упала на щёку и прикрыла нежные, чувственные, раскрасневшиеся от поцелуев губы.

— Ты сводишь меня с ума, — хрипло сказал он и, убрав с её лица прядку, снова поцеловал её.

Раздавшийся вдруг звук им вовсе не помешал, пожалуй, они даже и не заметили его. Глухой звук чего-то тяжелого, упавшего на землю, — это Ивор, вернувшись из леска, уронил на землю убитого зверька, пойманного им на ужин.

До плато, откуда они начинали свой путь, они дошли почти что в молчании. Когда до портала друидов оставалось недолго, Эйдан увлёк Джару за какой-то выступ.

— Эйдан, — умоляюще прошептала она, избегая его объятий.

— Бестия, — протянул он. — Послушай, этот Ивор…

— Он не одобряет этого, потому что не до конца доверяет тебе, ведь он тебя не знает, — сказала Джара, уклоняясь от поцелуя. — Он заботится обо мне.

— А по-моему, просто ревнует. Он же влюблён в тебя.

— Что? — Джаре даже стало смешно.

— Да, это же очевидно! Как он смотрит на тебя, опекает, ревнует… Ему не нравится, что ты отдаёшь предпочтение мне. Он бы предпочёл быть на моём месте, а? — с усмешкой говорил Эйдан.

— Нет, нет, просто он заботится обо мне… и… — не находила слов Джара, сама задумываясь над тем, что сказал Эйдан. А вдруг он прав? Ивор всегда очень хорошо относился к ней. Любил… как сестру — она так считала. А вдруг нет?…

— Сладкая, пошли его к чёрту, он что, отец тебе, чтобы запрещать тебе что-то, опекать тебя?

— Нет, но… он мой друг и… послушай, давай покончим с друидами, и разберёмся потом. Я хочу скорее вручить им эту книгу, чтобы быть свободной от обязательств.

— Нет, Бестия, — странно заулыбался Эйдан. — Нет.

— Что — нет? — не поняла Джара.

— Ничего, милая, сделаем, как ты хочешь. Идём.

Они догнали Ивора и втроём дошли до небольшой пещерки, где был спрятан портал друидов. Джара сняла медальон и приложила его лицевой стороной к специальному отверстию, выдолбленному в стене пещеры. Каменная поверхность вдруг заколебалась, и раскрылся портал, ровно мерцавший изумрудным светом. Затем Джара взяла медальон и одела его на себя.

— Вперёд! — провозгласил Эйдан.

— Только после тебя, — возразил Ивор. — Сначала ты и книга, а потом мы.

— Послушай, мне надо с ней поговорить, — указал взглядом маг на Джару.

— Поговоришь потом, — холодно молвил Грифон.

— Ивор! — с упрёком произнесла Джара, глядя на парня.

Ивор молча отвёл взгляд и скрылся в портале. Эйдан обвил талию Джары и прижал её к себе, целуя и осторожно отстёгивая медальон. Он не прекращал бурных объятий, пока медальон не оказался в его руке.

— Ну, давай, милая, — улыбнулся чародей. — Я следом.

Джара зашла в телепорт и оказалась в лесу друидов. Ивор смотрел на неё с немым укором во взгляде. Она показала ему язык, почему-то эгоистично радуясь, что причиняет ему муку своим романом с Эйданом, и с улыбкой принялась ждать, когда из портала выйдет волшебник. Но портал, вместо того, чтобы перенести чародея, внезапно закрылся.

— Что такое? — испуганно произнесла Джара.

— А ты что думала? — устало улыбнулся Ивор. — Я был почти уверен в том, что произойдёт… Я ведь настаивал, чтобы Эйдан вошёл в портал первым. Может, мне следовало плюнуть на твой каприз и стоять на своём. Но сделанного не воротишь. Но неужели, чтобы ты прозрела, обязательно надо было позволять этому магу осуществить свой план, а нас подвергать риску для жизни? — Он опять улыбнулся странной печальной улыбкой. Потом горько усмехнулся, видя наивное непонимание в кошачьих глазах Джары.

— О чём ты? — спросила она, плохо понимая, что означают все эти слова Ивора. — Надо открыть портал, Эйдан застрял в горах…

Джара потянулась было к медальону, но не обнаружила его.

— Проклятье, я обронила его в горах!

— Но ты открывала портал в пещере с помощью него.

— Значит, уронила на пол в пещере.

— Тогда Эйдан подберёт его и спокойно откроет телепорт, это ведь не сложно, так что не бойся за него. Зачем нервничать? Он сейчас вернётся. Вот только возьмёт медальон, откроет телепорт, шагнёт и — бац! — он уже с нами, — наигранно улыбаясь, говорил Ивор. — Ты будешь счастлива, Бестия, правда? — Лицо его посерьезнело. — Джара, послушай, не будь маленькой девочкой. Взгляни правде в глаза.

Джара нервно сглотнула и уставилась на голый камень, где недавно сверкал портал. Шло время. Но камень оставался камнем.

— Может, медальон исчез или остался в пространстве, как там говорил Эйдан? Или телепорт сломался, и не открывается… — со слабой, отчаянной надеждой в голосе говорила Джара.

Чёрт возьми, что со мной? — спросила Джара саму себя. — Я Бестия. У меня нет никаких глупых чувств. Я не доверяю. Я не влюбляюсь. Я не ною, не отчаиваюсь и я не расстраиваюсь из-за чьего-то предательства… Нет, меня просто нельзя предать, потому что мне нет дела ни до кого, кроме меня самой и Ивора. Но… нет, какое предательство? Я не верю, что Эйдан меня предал, обманул!

И она хваталась за последнюю теплившуюся надежду, как за спасительную ниточку:

— Что-то же произошло, Ивор!

— Да, произошло, — усмехнулся Ивор, странным, слегка жалостливым взглядом глядя на неё. — Эйдан отправил нас сюда, к друидам без книги, а сам с ней остался там, в горах. Теперь он преспокойно вернётся в своё Братство Трёх Звёзд…

— Как он туда вернётся? — перебила его Джара. Вот оно, вот! Неужели Ивор не понимает?… — Он же сам говорил, что не может открыть портал, потому что не знает местности… а пентаграмму возвращения он не подготовил… — Она осеклась под насмешливо-печальным взглядом Грифона. Не подготовил? Или просто так сказал?

— Вернётся в своё Братство, — повторил Ивор, — и будет там почётным членом, или получит звание Верховного мага — или даже станет председателем Братства. А нас друиды убьют за то, что мы упустили книгу, разрушили храм и потеряли медальон. Вот что произошло, Джара, — абсолютно спокойно говорил Ивор.

Джара замотала головой.

Эйдан не мог меня обмануть. Ивор просто не понимает… Просто он не знает… Он не слышал вчера его слов. Эйдан был таким… нежным. И он сказал… он столько всего сказал… Он не мог так поступить…

— Нет, Ив, нет…

— Что — нет? Джара, да что с тобой? — Ивор помолчал, глядя на неё, потерянную, не верящую в предательство Эйдана. Он шагнул к Джаре и опустился около неё на колени. — Джара, я тебя не узнаю. Ты же наёмница. Ты Бестия. Ты не строишь глупых иллюзий.

Почему если я влюбилась, Грифон, это обязательно должно быть глупой иллюзией? — подумала Джара с раздражением. — Почему ты, Ивор, считаешь себя самым умным? Почему ты думаешь, что знаешь меня лучше, чем я сама? Ты меня не узнаёшь? Может, ты вообще меня не знаешь? Может, я не хочу совершать только те поступки, которые оправдают твои ожидания. Почему ты вообще злишься на меня? Может быть, Эйдан был прав?…

— Эйдан предал нас. Предал тебя и…

— Замолчи, — резко оборвала его Джара. — Не желаю слушать этот бред. Эйдан вернётся. И он не такой, как ты думаешь.

Ивор встал на ноги, отошёл от неё на шаг.

— Будешь его защищать? Оправдывать? Да ты ведь его вообще не знаешь! Он мерзавец, Джара…

— А ты, что ли, знаешь? Почему ты его ненавидишь? — вскинула она на него горящий взгляд.

Ивор задохнулся.

— Почему? Бестия, да он…

— Ты его ненавидишь, потому что завидуешь, — выпалила она.

— Завидую? Я? — поражённо переспросил Ивор.

Джара молчала.

— Послушай меня, Бестия! Мне нечего завидовать этому лживому предателю! Не говори ерунды, открой глаза, осознай правду, Эйдан тщеславный лицемер и подлец, и давай закончим этот разговор и придумаем, как выбраться отсюда, пока нас не нашли друиды!

— Не говори о нём так.

— Я говорю как есть!

— Да ты просто… просто ревнуешь!

— Что?… — задохнулся Ив. — Ревную?!

— Ты злишься из-за того, что я с ним!

— Ты имеешь в виду, с ним, а не со мной, да? Это ты имеешь в виду?!

Джара закусила губу.

— Ив, — сказала она, избегая его взгляда.

— Иди на все четыре стороны!

Он развернулся и пошёл прочь.

Джара медленно сползла с камня, на котором сидела, на землю и зарыдала. Она плакала долго, пока не заметила, что солнце уже заходит. Потом, немного успокоившись, она долго смотрела на камень, где должен был открыться портал. Должен был. Но не открылся.

Девушка огляделась. Вокруг был лес. В сумерках она видела хорошо, но что толку? Она не знала, куда идти. На какое-то время она поверила, что сейчас придёт Ивор. Не может же он её бросить одну посреди леса. Он ведь… всегда её выручает. Поддерживает. Джара смотрела на деревья, и ей казалось, что ещё чуть-чуть подождать, и ветви разойдутся в стороны, пропуская Ивора. Он остановится и посмотрит на неё, как всегда смотрит, когда она в очередной раз что-нибудь выкинет…

Но, чёрт возьми, это не какая-нибудь моя выходка, за которую Ивор строго скажет "Бестия!", а потом улыбнётся, больше не в силах на меня злиться. И Ив не придёт…

Она долго смотрела в ту сторону, в какую он ушёл — ушёл, ни разу не остановившись и не оглянувшись. Но Ивор так и не появился.

Он не вернётся. Не придёт…

Отчаяние нашло путь в её сердце. Снова подступили слёзы, она поддалась, заплакала и легла на остывающую землю.

— Прости меня, Ив, — молвила она. — Я идиотка, чёрт меня побери!

Джара ударила кулаком по земле, перевернулась на спину и вперила глаза, полные горьких слёз, в темнеющее небо, стараясь бороться с рыданиями и противным комом, подступающим к горлу и мешающим дышать.

Неужели я его потеряла?…

А ночь тем временем вступила в свои права и окутала Лес Друидов беспросветным мраком. Луна спряталась за тяжёлой тучей, и звёзды не одарили в ту ночь землю острова Гирит, принадлежавшего славной стране Аронвард, своим мерцанием.

Среди деревьев шли друиды, искавшие своих спасителей. Они чувствовали, что портал был активирован, и в радости шли, чтобы встретить Книгу Стихий, которую надеялись получить от смелой черноволосой девушки, носившей друидский медальон. Неприятное же их ждало разочарование, когда они обнаружили на земле около телепортного камня жалкую, растерянную, плачущую девочку, в которую превратилась храбрая, бесстрашная героиня. Она лежала измученная, рыдающая, отчаявшаяся, без книги, без медальона и без своих спутников.

— Убить её, — холодно приказал главный друид. Но друидка, стоявшая подле него, покачала головой. Это была та самая, что заметила медальон на груди у Джары.

— Нет, Кельдан. Нет.

— Миерна? Ты что-то чувствуешь насчёт этой девушки? — спросил Кельдан. Он всегда доверял тонкой интуиции своей сестры. Он прислушивался к её советам, к её предсказаниям, всегда сбывавшимся. — Мы не должны её убивать?

— Не должны. Оставь её в живых, брат. Она по ошибке завладела медальоном, и тогда я не сумела распознать этого. Но они ведь нашли Книгу, хотя тот волшебник предал их, а её друг покинул её, оставив в отчаянии и одиночестве. Мы можем использовать её несчастное состояние. Мы сделаем её одной из нас.

— Миерна! — воскликнула другая друидка. — Ты серьёзно? Она ведь непосвященная!

— Так посвятим её, — ответила Миерна. — Я чувствую. Мы должны сохранить ей жизнь, но мы не можем выпустить её за пределы нашего леса. Значит… Что-то смутное подсказывает мне, что когда-то она поможет нам, отблагодарив за свою сохранённую дважды жизнь.

— Мы сделаем, как ты говоришь, сестра, — произнёс Кельдан.

Джара приоткрыла глаза, затем, обнаружив вокруг мягкий полумрак, приподнялась и, подождав, пока глаза привыкнут к темноте, огляделась. Она лежала на постели из аккуратно выложенных сухих листьев какого-то дерева, неизвестного ей или просто неузнанного в темноте. Вообще она находилась в небольшом тёмном помещении, в котором не было пола, лишь выровненная земля. Она подняла взгляд. Деревянные стены уходили высоко вверх, и никакого потолка в помине не было. Джара внимательнее пригляделась, и у неё создалось впечатление, будто она находится в пустом стволе большого дерева.

Она осмотрела себя. На ней ничего не было. Джара огляделась в поисках своей одежды, своего оружия, но ничего не нашла. Выхода из этого помещения тоже не обнаружилось. Девушка уселась на свою постель и задумалась.

Вспомнила недавние события. Отчаяние, угрызения совести, муки и страдания, упрёки — всё вновь вернулось к ней. Сердце опять сжала тоска, чувство вины, ощущение какой-то безысходности. Чья-то безжалостная рука ворочала в ране три кинжала, вонзённые в сердце. Тройное предательство. Эйдан предал её, Джара предала Ивора и предала себя.

Перед глазами стояло лицо Ива. Карие глаза Грифона смотрели с немым, невыносимым укором во взгляде. Его образ не выходил из головы.

Потом внутри появилась — неизвестным для Джары образом — женщина. В длинном лёгком белом платье, с распущенными светлыми волосами и мягкими зелёно-голубыми глазами, мерцавшими в темноте. Джара вспомнила её: это была одна из друидов, которых они встретили в лесу. Именно она заметила медальон Джары, она рассказывала об их миссии, она отправляла их в путешествие, учила активировать портал с помощью друидского медальона. Джара хорошо её помнила.

Друидка медленно подошла к ней.

— Здравствуй, Оарин, — сказала она.

— Я Джара, — холодно поправила её девушка. — Джара Бестия, наёмница Гильдии на Гирите, — добавила она, поднимаясь с земли и гордо вскидывая голову.

— Нет. Ты больше не Джара. Теперь ты Оарин, посвящённая Молодому Дубу. Ты друидка. Теперь ты моя сестра. Наша сестра, — одинаковым, ровным тоном говорила женщина. — Я Миерна.

— А я Джара, — отозвалась Бестия. — Рада знакомству, Миерна, несмотря на всю ерунду, что ты мне тут говоришь. Не нагнетай обстановку, мне и так паршиво. Отдай мне мою одежду и мой кинжал, и отпусти прочь. Я хочу забыться в битве, если ты не отпустишь меня, я забудусь в битве прямо здесь — с тобой. Если надо, со всеми твоими братьями и сёстрами, посвящёнными молодым или старым, неважно, дубам, берёзам, тополям, ясеням и так далее, — раздражённым тоном говорила девушка, выплёскивая отчаяние и горечь в негативные эмоции. Она всегда так делала. Грубила всем подряд, а затем забывалась в упоении схватки.

— Ты не одолеешь нас.

— Пусть. Мне не важно это, в сущности. Сейчас мне ничего не важно.

— Ты не можешь драться со своими братьями и сёстрами.

— Вы мне не семья. У меня нет семьи. Давно уже нет. Единственного брата ты у меня забрала, прошу тебя вернуть его мне обратно. Я про свой кинжал.

— У тебя была другая семья. Отец, мать и сестра. Но они погибли. А ещё у тебя был твой друг, воин с мечом. Ты его потеряла.

Глаза Бестии сверкнули.

— Молчи! Я не хочу вспоминать об этом!

— А что ты мне сделаешь? — наклонила голову друидка, глядя на девушку.

— Угадай с трёх раз, — хмыкнула Джара, крутанулась на месте, занесла руку в повороте и хотела ударить Миерну по лицу, но она с неизменным выражением лица проделала быстрый жест кистью, и Джара, словно кто-то её сильно толкнул, полетела назад, ударилась о стену и рухнула на пол.

Девушка выругалась и медленно поднялась, отирая с губы кровь. Миерна глядела на неё со странной улыбкой.

— Зачем столько агрессии? — спросила она. — Ты всё равно ничего не сделаешь мне.

— Это мы ещё посмотрим, — вскинула подбородок Джара и встала в боевую стойку.

— Не нужно, Оарин. У тебя не получится. Тебе слишком больно, тебе очень, очень плохо, — странным голосом говорила Миерна, и в ушах Джары начало звенеть.

Коленки Джары подкосились, она упала. Сердце участило ритм, что-то сжалось в области солнечного сплетения. Сильно заболела голова. А в мозгу стучали лишь мысли об Иворе и о семье девушки, о гибели которой она всегда старалась не вспоминать, чтобы не причинять себе мучительной боли. Но всё вернулось: вся горечь, вся тоска. Джаре стало невыносимо плохо и больно, как физически, так и духовно. Это был кошмар наяву. Её била дрожь, как в лихорадке, она покрывалась холодным потом.

— Мы поможем тебе, Оарин. Ты исцелишься и очистишься от горя, от отчаяния, от тоски, от боли потери. Ты избавишься от гнева и ненависти, от жажды схваток, от любви к оружию, что живут в твоей душе. Ты станешь чистой, Оарин. Ты будешь нашей сестрой. Мы поможем тебе. Мы поможем тебе. Мы поможем тебе. Мы твоя семья. Мы любим тебя.

— Да… да… я Оарин… я твоя сестра… помогите мне… я не хочу больше страдать… не хочу больше ненавидеть… я жажду исцеления… — в бреду шептала Джара, судорожно загребая пальцами сухие листья и влажную землю. — Помоги мне… исцели меня… я ваша…

— Да, — кивнула Миерна. — Да, Оарин.

Спокойствие. Тишина. Упоение. Единение с природой. Одно целое со всем миром. Чистота. Гармония. Утешение. Нет больше боли. Нет больше ненависти. Нет больше гнева. Только любовь общей матери. Одно целое с каждым деревом, с каждым цветочком, с каждым листиком. С солнцем, с облаком, с рекой, с небом. Гармония. Гармония…

Она сидела на мягкой траве, окружённая деревьями, наслаждаясь ярко светившим солнцем, нежно гревшим её. В лёгком воздушном белом платье, она с упоением вдыхала аромат листьев и цветов. Слабый прохладный ветерок ласкал её кожу. Она сидела перед своим деревом, деревом, которому она была посвящена. Молодой дуб. Он шелестел в такт витавшему между его ветвями ветру, и шептал лишь ему самому и ей понятные речи. С закрытыми глазами, она в упоении улыбалась и отвечала ему. Она была едина с ним, едина со всем вокруг. Она была Оарин.

— Она уже наша, — уверенно сказал Кельдан.

— Не будь так уверен, — отозвалась Миерна. — Она непредсказуема.

— Под твоим влиянием даже короля Аронварда сделаешь друидом.

— Не упоминай это название в нашем лесу. Пока.

— Что значит "пока"?

— Скоро мы выйдем из леса.

— О чём ты, Миерна?

— Нам поможет Оарин.

— Она же друидка, сестра! Я не могу понять ход твоих мыслей.

— И не нужно, брат. Скоро всё само станет ясным, ровно свет солнечных лучей.

— Ты не хочешь оставлять её в лесу, Миерна?

— Нет.

— Но зачем ты посвятила её?

— Я исцелила её душу от боли. Но память ничем не убьёшь, Кельдан. Она вспомнит.

— И она уйдёт от нас?

— Слишком много вопросов, мой брат. Будь терпеливым. Иногда ты кажешься мне ребёнком.

— В сравнении с тобою, сестра, с твоей мудростью, я и есть ребёнок.

Миерна мягко улыбнулась.

— Возможно. Но впредь лучше избегай такой убеждённости в чём бы то ни было. В нашем мире, особенно в наше время, всё так изменчиво и непостоянно, брат. Так что… Никогда не делай поспешных выводов. Не суди так скоро и так убеждённо. Не только насчёт меня. И насчёт Оарин тоже. Ты же понимаешь. Она никогда не станет до конца Оарин. Джара Бестия всегда будет жить в ней, и в конце концов она победит. Но и Оарин не сможет быть изгнана из сущности этой девушки.

— Ты говоришь загадками, сестра.

— Вовсе нет, Кельдан. Просто ты не видишь того, что вижу я.

— И ты не говоришь мне того, что видишь.

— Нет. Но ты узришь всё сам.

На ступенях здания гиритской Гильдии наёмников сидело трое парней. Один из них чистил свой меч и прислушивался к разговору двух других, оживлённо болтавших, изредка вставляя словечко.

— Ну что там ещё слышно, Дорн? — спросил он.

— А слышали ли вы, что говорил купец, приплывший на вчерашнем корабле с Материка, из Таэрии? — вопросил парень с растрёпанными светлыми кудрями, поигрывая стрелой с форменным оперением, которое всегда используют наёмники для своих луков.

— И что же? — поинтересовались его товарищи.

— Насчёт Орденов. Вы же слышали про Ордена Таэрии, правда?

— Думаешь, я учил страны? — хмыкнул его приятель, удобнее рассаживаясь на ступеньке и вытягивая ноги.

— Я знаю кое-что, — сказал тот, что чистил свой меч. — Они существовали в Таэрии с незапамятных времён. Орден Солнца и Орден Луны, верно? Давно между Орденами была война, но это чуть ли не погубило всю страну.

— Откуда ты такой умный? — снова хмыкнул Нельв.

Герт пожал плечами.

— Мастер Ивор рассказывал. Он же родом оттуда… — Герт повернулся к Дорну. — А что там теперь?

— Назревает конфликт, да ещё какой, — с видом знатока поведал кудрявый Дорн. — Говорят, будет война. Отряд Луны напал на отряд Солнца в лесу на границе страны. Что-то такое.

— Война? — удивились парни. — Ничего себе. Интересно, Аронвард вмешается?

— Не знаю. Слушай, Герт, сколько можно чистить меч?

— Пока он не станет чистым, — ответил, улыбаясь, Герт. — Лучше удели часик своему мечу, чем потом вечность валяйся мёртвым.

— Тебе это Грифон сказал, да? Ты, кажется, его боготворишь.

— Он настоящий мастер меча, — сказал им Герт с благоговением в голосе.

— Это точно. Кстати, где он? Он на задании? — спросил Дорн.

Герт покачал головой.

— В Гильдии он не регистрировал новое задание.

— Но его давно не видно, как и Бестии. Им влетит нагоняй за своевольное отсутствие.

— Откуда ты знаешь, может, Кайт предупреждён.

— Не знаю. Говорят, за ними приходил какой-то колдун, хотел упрятать в темницу.

— Грифона и Бестию в темницу? — расхохотался Герт. — Ну прям!

— Да, они уж любым покажут. Хорошая из них пара, они отлично друг друга дополняют, — заметил Нельв, третий из приятелей. — Интересно, а между ними…

— Тсс! Гляди, это ведь Грифон! — воскликнул Дорн. — Только вот Бестии с ним нет…

— Здравствуйте, мастер Ивор, — почтительно сказал Герт, когда тот приблизился. Остальные также поприветствовали подошедшего наёмника.

— Привет, ребята. Почему не на тренировках?

— А у нас сейчас перерыв, — ответил Нельв. — А где мастер Джара?

Ивор помрачнел и отвёл взгляд.

Парни выпучили глаза.

— О боги, мастер Ивор, она… её больше нет?… Кто же сумел превзойти её?…

— Нет, она жива, Герт. Просто… — Он угрюмо замолчал. — Мастер Кайт у себя? — спросил он наконец.

— Да, — тихо ответил Герт.

— Удачного дня вам, ребята.

— И вам того же, мастер Ивор.

Ивор ушёл внутрь здания Гильдии, оставляя троих парней в полном замешательстве.

В здании Братства Трёх Звёзд созывался большой совет. Все члены Братства были приглашены. В центре огромного зала собраний вокруг небольшой площадки ораторов сидело двенадцать Верховных чародеев Братства. Вокруг них восседало огромное множество других магов Трёх Звёзд. В зале было шумно, все обсуждали тему настоящего собрания. Внезапно все затихли, потому что на площадку вышла Элина, председательница Братства, а следовательно, и главная чародейка всего Аронварда.

— Братья и сёстры! Мы собрались здесь сегодня, дабы обсудить важнейшую тему. Вы знаете, что страна всегда была и вечно будет под контролем чародеев, то есть нас. Мы — сильнейший союз во всём государстве, и оказывать влияние на правительство, состоящее из людей, лишённых дара, а тем более, на короля — будем откровенны — никогда для нас не составляло особого труда. Поэтому здесь мы обсуждаем не только магические, но и политические вопросы. Сегодня мы поговорим и о том, и о другом. Господин Эйдан, я прошу вас. Покажите всем то, что вы показали недавно мне.

— Где Бестия, Ивор? — в который раз спросил Кайт, глава Гильдии наёмников.

Ивор отвёл взгляд.

— Я говорил тебе, Кайт. Я не знаю. Мы больше не в паре, я не отвечаю за неё.

— Нет, отвечаешь! На задание вы уходили вместе!

— Это не было заданием, сколько раз говорить, Кайт! Это было лишь стечение обстоятельств.

— Но вы в одной Гильдии! А принадлежность к Гильдии — это то же самое, что кровные узы! Неужели ты оставил её одну на произвол судьбы?!

— Она справится, — возразил Ивор, но с некоторой неуверенностью в голосе.

— Это не похоже на тебя, Грифон! Ведь ты всегда был храбрым и честным, а вот теперь оставил девчонку одну неизвестно где! Если она погибнет, то её смерть будет на твоей совести!

— Не думаю, что она когда-то беспокоилась обо мне, — хмыкнул Ивор.

— Что ты как ребёнок! "Она мне конфетку не дала, я ей тоже не дам!" Если она не беспокоилась, это не значит, что ты можешь кидать её в лапы к врагам! — размахивал руками Кайт. — К тому же, вы оба состоите под моим подчинением! Джара нужна мне, нужна Гильдии! А ты подчиняйся! Найди её! И приведи сюда! Неужели ты не мужчина и бросил девушку одну? Я до сих пор не могу тебя понять!

— И не поймёшь.

— Так объясни!

— Я оставлю тебя, Кайт.

Ивор поднялся со стула и вышел из комнаты.

Он шёл по коридорам здания, не соображая, куда идёт.

Как он боялся, что это чувство, которое он запрятал глубоко, которое он пытался искоренить, вновь выйдет наружу. Он так не хотел снова беспокоиться за эту взбалмошную дурочку Джару, не хотел опять играть роль её опекуна, её вечного спасителя, её преданной псины. Так не хотел! Но теперь думал, думал и думал — и не мог избавиться от мысли, что, как трус, бросил её одну посреди леса, оставив друидам. Они же убьют её, казнят! А он спокойно пошёл в город. Трус, предатель, ничем не лучше этого Эйдана!

Как же ты там одна, моя малышка Джей?…

Друиды нашли её и забрали к себе. Ивору стало плохо, едва он подумал, что они решили принести Джару в жертву своим богам. Как он мог так поступить? О чём он думал тогда, идиот? Разве так поступают воины, разве так поступают мужчины, да вообще — разве поступают так настоящие люди? Это не по-человечески, это подло и гнусно! Оттого, что она наговорила ему ерунды, не значило, что он вправе бросать её одну! Почему он решил, что она не вправе ошибиться, влюбиться не в того человека, поверить предателю — разве это смертельно? Все ошибаются, а она — тем более, она ведь совсем ещё малышка, пусть и строит из себя взрослую воительницу.

А он бросил её. Хотя не должен был. Он осудил её. Хотя не имел никакого права.

Он внезапно остановился, резко развернулся, кинулся по коридору к лестнице, преодолел её чуть ли не одним прыжком, выскочил во двор, взлетел на коня.

— Куда вы, мастер Ивор? — удивлённо спросил Герт.

Ивор повернулся в сторону парня, его глаза блеснули, и по лицу скользнула улыбка.

— За Бестией! — ответил ему он и, пришпорив коня, поскакал в Лес друидов, моля небеса, чтобы его надежды сбылись, и Джей была ещё жива…

— Я же говорил вам, что он не оставит её, — с торжествующим видом объявил своим друзьям Герт. — Я всегда это знал. Они не могут не быть вместе!

Миерна сидела на траве напротив своей ученицы.

— Оарин, у тебя прекрасный потенциал. Ты всё схватываешь налету. Ты отлично выучила руны друидов, и теперь я научу тебя магии друидов.

Девушка склонила голову, внимая своей учительнице.

— Запомни. Существуют разные виды магии. Самой низкой ступенью магии считается магия вещей. В этом случае ты используешь определённую зачарованную вещь, чтобы достичь результата, нужного тебе. Также есть магия жестов и магия слов. Они часто переплетаются и используются волшебником одновременно. Итак, ты должна поднять ладонь вверх, направляя её в сторону своей цели. Направь её сюда, на землю. Сосредоточься на действии и назови руну. Ну, вспоминай что-нибудь.

— Estard! — произнесла её ученица, и из земли пробился росточек.

— Молодец. Существует три группы заклинаний: Созидания, Разрушения и Подчинения. Estard — это Знак Созидания. Ты можешь выращивать растения из земли, а затем подчинять их своей воле. Сначала тебе нужно вырастить его: такой маленький, он не принесёт тебе пользы.

— Ashtarie, — молвила Оарин. — Расти!

Зелёный стебелёчек начал вытягиваться, лепесточки разрастаться.

— Держи заклинание, пока хочешь продолжать действие, — пояснила Миерна. — Довольно. Теперь прикажи ему двигаться.

— Fethran.

Оарин повернула ладонь в сторону ствола молодого деревца, росшего рядом. Длинный гибкий стебель растения пополз, извиваясь, словно змея, к деревцу и обвил его ствол.

Оарин опустила ладонь.

— Я горжусь тобой, — улыбнулась Миерна. — Со временем ты научишься управлять энергией природы лишь силой разума. Но сначала научись магии жестов и слов, прежде чем приступить к чарам мыслей. Я хочу ещё кое-что показать тебе. Заклятьем Подчинения ты можешь управлять растениями, животными и стихией. Вряд ли у тебя получится управлять стихией сейчас, но с твоим ростом и развитием ты научишься. Гляди.

Миерна назвала последовательно две руны:

— Aflam! Fethran!

Вспыхнувшее небольшое пламя поднялось в воздух.

— Ishtir. Edris. Ushtar, — говорила она, и пламя взмывало к небу, кружило спиралью, разрасталось и становилось крохотным. — Ты также можешь управлять пламенем, чтобы защитить себя. Используй Fethran, чтобы направить пламя. Кроме огня, ты можешь управлять водой, воздухом и землёй. О Разрушении…

Оарин назвала руну, не дожидаясь объяснений.

— Urdon, — молвила она тихо, вытягивая руки по направлению к деревцу. Оно затряслось, раздался треск, через весь ствол поползла трещина. — Teird. — Листья начали стремительно желтеть и осыпаться, дерево переломилось и рухнуло.

Миерна с ужасом глядела то на Оарин, то на работу её рук.

— Оарин, ты не должна… никогда…

— Сестра! — вскрикнул Кельдан, подбегая. — Что тут происходит?

— Я говорила тебе, что она не до конца наша, — бегло бросила ему Миерна на языке друидов.

— Ты как всегда была права. Что сейчас с ней?…

— Она впала в транс… Зигрид зовёт нас! — внезапно сказала она. — Я ощущаю его мысли. Что-то случилось… Я чувствую что-то…

— Чужой в лесу, — сказал Кельдан. — Я его тоже чувствую.

— Он здесь уже был, — ответила она.

— Это воин? Тот, что был с ней?

— Да.

— Он пришёл за ней?

— Да.

— Что мы будем делать, Миерна?

Раздался крик. Через несколько мгновений из-за деревьев на маленькую поляну, где находились Миерна, Кельдан и Оарин, вбежал Зигрид. Он пробежал немного, тяжёло дыша и пытаясь что-то сказать, но рухнул на землю, истекая кровью.

— Зигрид! Что случилось, брат?! — вскричал Кельдан, бросаясь к друиду.

— Чужак… в лесу… за ней… — прерывающимся голосом прошептал Зигрид.

Миерна стояла молча, не шевелясь.

— Миерна, уведи Оарин! — крикнул ей друид.

— Нет, брат. Неужели не помнишь, о чём я тебе говорила? Она не наша. — Миерна оставалась невозмутимой.

— О чём ты, сестра?! — вскрикнул непонимающим тоном Кельдан, не подозревая об опасности, нависшей над ним — Ивор, выбежавший из-за деревьев, взмахнул окровавленным мечом.

Миерна подняла руку, и воин замер, не в силах пошевелиться.

— Стой. Мы не хотим держать её. Оарин, — обратилась она к девушке. Та подняла голову, глядя на друидку странными глазами.

— Джара! — воскликнул Ивор и подбежал к Бестии. — Джара, Джара!

Она с мгновение глядела на Грифона, будто видела в первый раз, а потом очнулась, вскрикнула и кинулась в его объятия.

— Ив! Ив, это ты! — крепко прижимаясь к нему, сказала Джара. — Прости, прости меня, пожалуйста, Ив, — забормотала она, — я была такой дурой, глупой дурой…

— Ох, Джей…

— Идите прочь, — бросила им друидка. — Помни, чему ты научилась здесь, Оарин.

— Её зовут Джара, — слегка раздражённо поправил её Ивор.

— Нет, Ив. Это моё имя. Моё второе имя, — возразила Джара, отстраняясь от него и улыбаясь друидке. — Спасибо, Миерна.

— Помни о Лесе, Оарин. И не забудь о Книге. Идите. Прощай, сестра.

Джара и Ивор бросились прочь, но тут им преградили дорогу внезапно появившиеся на поляне друиды. Они окружили парочку, готовясь отомстить за своего брата.

— Дайте им уйти, — остановила их Миерна.

— Но он ранил Зигрида! — воскликнул один из друидов в гневе.

— Пустите их, — спокойно сказала друидка. — Я приказываю вам: пустите.

Пользуясь замешательством друидов, Джара и Ивор разорвали круг друидов, и продолжили своё бегство.

— Что ты делаешь, сестра? — подбежал к ней Кельдан. — Зигрид…

— Я исцелю его, ты же знаешь.

— Но они… никто не должен покидать лес! Остальной мир узнает наши тайны! Она вынесла знания друидов за пределы наших владений! Миерна, что ты наделала! Ты же сама учила всех нас оберегать лес!..

— Будь спокоен, брат.

— Что ты творишь? Мы потеряли шанс найти настоящего избранного, потому что медальон теперь неизвестно где! Проклятая девчонка, которую мы посвятили в мистерию сил природы, убежала прочь из леса, а Книга… Книга теперь…

— Книга развязывает войну, Кельдан, — прервала его Миерна. — А эти двое обязаны участвовать в ней. Так им предначертано. Война нам на руку, брат.

— Но как мы можем быть связаны с войной? Ты всегда говорила, что мы вне остального мира!

— Так было раньше, но всё меняется. И мы должны меняться. Мы должны идти вперёд. Я же говорила тебе, ничто в мире не постоянно. Всё идёт вперёд. Успокойся, прошу тебя, и верь мне, как всегда верил раньше.

— Я всё ещё верю тебе, сестра. И всегда буду, но… Я просто не понимаю — как нам поможет война?

Миерна устремила взор вдаль.

— На обломках разрушенных войной стран мы создадим своё государство, и возродим величие Повелителей Стихий!..

Корабль готовился к отправлению.

На борту находились наёмники, готовившиеся на Материке вступить в отряд наёмных сил аронвардской армии. Аронвард собирался напасть на Таэрию, в которой бушевала гражданская война между двумя Орденами.

Джара и Ивор, договорившиеся больше никогда не вспоминать о случившемся (кроме одного оговорённого случая) и простившие друг друга, тоже были на корабле. Ни Джара, ни Ивор не горели желанием ни служить королю, ни, тем более, участвовать в завоевании Таэрии. Но по-другому им никак невозможно было добраться до отряда волшебников, выступавших с армией, которым предводительствовал один чародей, знакомый Бестии и Грифону. Они хотели немного поговорить с ним.

И это как раз и был тот самый оговорённый случай.