Ничего, как говорится, не предвещало. Леда часто сидела дома одна после университета, потому что родители её работали, и обычно этого даже не замечала: учёба на юриста требовала много сил и внимания — особенно если хочешь выучиться на красный диплом. Хорони всегда серьёзно относилась к образованию и его роли в своём будущем (она и Рэкса когда-то выбрала во многом потому, что умнее его не было никого во всей школе), поэтому тратила на него столько времени, сколько могла. В этот вечер, уже клонящийся в сумерки, она, как обычно, сидела с чашкой кофе за компьютером, изучая одно интересное дело, в своё время создавшее значимый в судебной практике прецедент, когда в далёкую, находящуюся на первом этаже дверь раздался заливистый, нагоняющий сам себя звонок. Леда глянула на часы: уже перевалило за восемь, родители сегодня обещались не раньше полуночи, и никаких иных гостей не ожидалось. Хорони вышла из своей комнаты в коридор, чтобы посмотреть на экран видеофона, и изумлённо уставилась на стоящую на пороге девушку-вельку примерно её возраста, выглядящую так, как будто она только-только сбежала с рок-фестиваля. На подъездной дороге расположился, очевидно, принадлежащий ей красно-чёрный кабриолет. Может, что-то случилось с машиной? Решив, что от девушки вряд ли стоит ожидать опасности, Леда сбежала вниз по ступенькам лестницы в прихожую и отворила входную дверь.

Вблизи велька смотрелась ещё ярче: длинные волнистые волосы чёрного и оранжевого через прядку цветов были уложены в немыслимую причёску (особенно если учесть количество бусинок, пёрышек и цепочек, вплетённых в неё), над тёмно-зелёными, цвета дубового листка глазами выделялись яркие чёрные «стрелки», отлично гармонирующие с тёмно-фиолетовыми губами. Леда пробежалась взглядом по многочисленному пирсингу в ушах, носу и губе, немного задержалась на кожаной куртке с крохотными шипами, облегающем красном топе под ней, на котором был размещён знак не всеми их верующими признаваемой преисподней, кожаных штанах с ремнём в виде цепи с толстыми звеньями, туфлях на тонкой шпильке и осторожно поинтересовалась:

— Чем могу помочь?

— Леда! — девушка всплеснула руками. — Неужели не узнаёшь? Я так сильно изменилась?

Хорони вскинула брови, силясь вспомнить лицо вельки, и, уловив что-то, в неверии спросила:

— Сэра?..

— Ура! — девушка кинулась обнимать её. — Я уж думала, всё! Я тут в гости! Ничего, что так поздно?

— Нет, нет, что ты, — Леда отодвинулась в сторону, пропуская Сэру в дом и не переставая удивляться. — Вот уж не думала, что ты…

— Стану роковой женщиной? Спасибо за комплимент! Это вообще началось после того, как наш интернат сменил руководство. А если знать, где я сейчас работаю, лишних вопросов вообще возникать не должно!

— Дай угадаю. В МД?

— Неужели так заметно? — уже устроившаяся на диване в гостиной Сэра сложила одну ногу на другую и откинулась на спинку.

— Чаю? — предложила Леда, намеренно проигнорировав предыдущий вопрос.

— Да, спасибо, с удовольствием!

Хорони ушла на кухню. Пока кипел чайник, она приготовила всё для чаепития и, разлив кипяток по чашкам, перенесла поднос с ними, сахарницей, кувшином с чистой водой и блюдцами с печеньем в гостиную. Сэра ждала её, разглядывая интерьер.

— Вроде шесть лет прошло… а у вас почти ничего не поменялось, — с оттенком лёгкой грусти в голосе заметила она. Леда пододвинула ей чашку.

— Родители консервативны, ты же наверняка помнишь, — улыбнулась хорони.

— Я много что помню. Например, твой адрес. Так боялась, что вы переехали или что ты, например, живёшь уже у своего парня.

— Да, конечно. Рэкс у нас слишком занятой, чтобы пригласить к себе жить. Приходится пока по родителям перебиваться.

— Рэкс? — Сэра чуть не выплеснула на себя чай. — Ты всё-таки с ним! Я знала! Я чувствовала! Надеюсь, ты с ним счастлива?

— Есть немного, — весело признала Леда.

— А остальные как? Китти, Забава, Роза?

— Ну догадайся.

— Рэкс свёл обе ваши компании?

— Почему сразу Рэкс-то?

— А кто ещё? У вас был ещё какой-то серый кардинал, который всегда знает, кому как лучше?

Хорони подумала пару секунд и признала, что это определение соответствует Рэксу в точности. Сэра хихикнула.

— Значит, Кит с Китти, Роза с Борисом — вот уж парочка! А Забава себе какого-нибудь рейтера нашла?

— Куда ж она денется.

— Ну понятненько. Рада за вас. Я шла сюда и думала: смогу ли встретиться хоть с кем-то из вас? Мы, конечно, недолго общались, но об этом периоде я всегда вспоминаю с теплотой. Особенно после смерти папы…

— Соболезную, — погрустнела Леда.

— Да, спасибо. В интернате было не особо весело, но за учёбой я смогла отвлечься. А потом пришли они…

— МД?

— Да, МД. Мне никто так толком и не объяснил, зачем Аспитису понадобился именно наш интернат — как будто у ГШР их мало, — но очень многие его воспитанники сейчас составляют особенный отряд при Мессии. Так что я сделала головокружительную карьеру, — Сэра довольно зажмурилась, а всё время пристально наблюдавшая за ней Леда заметила, как перед этим чуть изменился её взгляд — словно велька недоговорила чего-то в своём монологе. Неужели так и не научилась врать за время обучения у МД?

— Тебе нравится там? — спросила она у Сэры. — Твой отец служил в ГШР довольно долгое время, да и ты часто мне говорила, что не приемлешь идеологию Мессии-Дьявола.

— Меня не спрашивали, где я хочу работать. Тем более, если Рэкс вдруг тебе не рассказывал, наш род издревле относился к МД, а не к Генштабу, это просто не могло не сказаться хоть на ком-то из нас.

— Ты очень изменилась, — Леда покачала головой. — Я запомнила тебя скромной, молчаливой девочкой, которая иногда и глаза-то на собеседника боялась поднять…

— А ещё я была по уши влюблена в Рэкса, — хмыкнула Сэра. — Но МД излечила меня от всего сразу. Я не жалею. Устроишь нам встречу?

— Если ты никуда не торопишься, можешь остаться ночевать у меня, а завтра я соберу всех в одном кафе и пообщаемся. Завтра как-никак суббота. Да и родители не будут против.

— В принципе, не тороплюсь. Но я могу не стеснять тебя и переночевать дома.

— Почему раньше не заходила?

Сэра пожала плечами, допивая остатки чая.

— До недавнего времени за нами пристально следили — пока мы не сдали аттестацию. Теперь мы полноправные агенты — в девятнадцать лет, круто, да? Поэтому можно идти куда хочешь, без опаски, что те, кому не надо, пробьют твоё местоположение — и сразу всех, кто рядом с тобой. Не думаю, что МД нужна информация о том, где живёт подружка Рэкса Страхова…

— Да уж, один раз меня уже похищали, — поёжилась от воспоминания Леда. Сэра сразу заинтересовалась:

— Серьёзно? И кто?

— Есть у Рэкса один давний враг… Цезарь Шштерн. Они ещё со школы, мягко говоря, не ладят. Там какие-то трения были ещё между их отцами и чуть ли не дедами…

— Да, этого красавчика я знаю. Аспитис сейчас возвысил его после одного удачно выполненного задания, и он ходит гоголем, а отец его, наоборот, в должности понижен — правда, так и не прошло слухов почему. У Цезаря в Управлении кликуха Моргенштерн, как тебе?

— Это, кажется, какое-то древнее оружие?

— Да, этакая булава с шипами, головы сносила быстро и болезненно. Ему её дали, потому что ему знаком какой-то тайный способ включения режима берсерка.

Леда отставила чашку и воззрилась на вельку в непроходящем изумлении. Кто бы мог подумать, что, встретив после стольких лет разлуки старую подругу Сэру, она будет разговаривать с ней об МД и Цезаре! А заодно и о каких-то древних, ещё земных понятиях…

— Это в смысле?

— Буйный он, короче. Есть у него такая фишка на выполнении заданий: то вроде человек человеком, хотя и умелый, этого не отнять, а то его как будто перемыкает. И он просто сметает всё на своём пути. Ему становится всё нипочём: враги, препятствия, пули — у него реакция повышается в десятки раз, его даже подстрелить никому ни разу не удалось. Говорят, он использует какие-то стимуляторы, но ни один из известных не даёт такого эффекта. Очевидно, дело в крови. Ну, таких хватает, конечно. Рэкс один из них, например.

— Это да, — задумчиво проговорила Леда, вспоминая сверхъестественные аналитические способности хорона, с которыми тот в будущем намеревался пройти далеко вверх. Что ж, каждому своё.

— Аспитис тоже, — продолжала разглагольствовать Сэра. — Он получил в своё личное пользование агрессивные антитела, убивающие любые яды при проникновении в тело. Эдриану, например, такого не досталось, видно, гены не сошлись, как надо. По моему мнению, он Мессии в принципе в подмётки не годится…

— Ты пришла ко мне разговаривать о политике? — улыбнулась Леда.

— Чем плоха тема? Но, если у тебя есть другие предложения, я готова выслушать!

— Ладно… По какой специальности ты хоть выучилась?

— Трудно сказать. Агент спецназначения широкого профиля. Цезарю до меня далеко, — Сэра хмыкнула, сжимая кулаки, и Леда заподозрила существующее между ними соперничество. Интересно, с таким бойфрендом, как Рэкс, ей вообще светит иметь нормальных знакомых?

— Поздравляю, — для виду сказала она вельке, уже поднимаясь, чтобы сходить за новой порцией чая, когда в дверь вновь раздался звонок. На этот раз Леда смотреть видеофон не стала, а сразу поспешила к двери. После прихода Сэры она уже никого не боялась.

На пороге оказался Рэкс. Он внимательно оглядел удивлённую столь поздним визитом Леду с головы до ног явно на предмет видимых повреждений и облегчённо улыбнулся.

— Привет. У тебя всё в порядке?

— Да вроде как, — Леда на всякий случай спрятала неведомо как очутившуюся в руках чашку за спину. — А что?

— Ничего. Просто твой маяк послал сигнал тревоги после дважды произнесённого слова «МД» в эфире, и я решил приехать. Это с кем ты там о политике беседуешь?

— Мой… так, стоять, — Леда посмотрела на свою чашку, испытывая смутное желание разбить её о голову любимого, но зарвавшегося мужчины. — Опять шпионишь за мной?!

— Ты чему-то удивляешься? — с усмешкой развёл руками Рэкс. — Они всегда будут с тобой, что бы ты с ними ни делала. В этот раз, кстати, ты его постирала, поэтому он работал в аварийном режиме. Только на некоторые словечки реагирует.

— Как похоже на тебя. Ты тоже часто и половины не слышишь из того, что я говорю.

— Всё я слышу, — хорон потянулся, как будто невзначай играя мышцами. В этот раз подобное поведение Леду не впечатлило, и он поспешил исправиться словами. — Я просто многозадачный, ты знаешь. Я могу и слушать, и думать одновременно.

— И, конечно, не обо мне? — начала заводиться Леда, всегда злившаяся, когда в очередной раз вскрывался контроль Рэкса. Парень в замешательстве щёлкнул языком, явно не зная, что ответить, и ситуацию спасла неожиданно возникшая из-за спины хорони Сэра.

— Пресвятые ангелы, Рэкс! Я так рада тебя видеть! — проскочив мимо Леды, велька бросилась на шею Рэксу.

— Мы знакомы? — мягко отстранил её хорон.

— Я же Сэра! Память отшибло? А говорят, ты количество облаков способен вспомнить, которое две недели назад было! — велька укоризненно уставилась на него, и Рэкс, после секунды размышлений, удивлённо моргнул.

— Сэра?..

— Я самая! Нет, я понимаю, что я сильно изменилась, но, чтобы два друга подряд меня не узнали, это уже не смешно! — притворно оскорблённая, Сэра развернулась и, цокая каблуками, прошла в гостиную.

— Прошу на чаепитие, — хмуро пригласила хорона Леда. Тот с виноватым видом проскользнул мимо и начал снимать ботинки. Леда ушла на кухню готовить чай.

Когда Рэкс вошёл в гостиную, Сэра отошла от дивана и встала совсем близко от него. Хорон улыбнулся.

— Ты правда очень изменилась, Сэра. Впрочем, от подданной Мессии я не ожидаю иного.

— Даже не могу понять, это оскорбление или просто констатация факта? — хмыкнула велька, делая ещё шаг и оказываясь за спиной Рэкса. Он хотел было обернуться, но руки девушки уже легли ему на плечи, и он замер.

— Это просто факт, — тихо сказал он, поворачивая голову в попытке слежки за Сэрой, но та горячо дохнула ему в шею.

— Тем лучше для всех. А ещё очень здорово, что ты сам пришёл. Я очень хотела тебя увидеть.

— Зачем?

— Чтобы спросить кое-то…

Горло Рэкса вдруг захлестнула удавка. Не ожидавший подобного и уж никак не подозревавший в хрупкой девушке такой силы, хорон пропустил момент, когда ещё можно было вырваться, и оказался в незавидном положении. Держа удавку одной рукой, второй Сэра в мгновение ока сцепила запястья хорона наручниками на стягивающейся цепи и тем самым обездвижила его на ближайшие несколько минут.

— Хотела спросить, — прошептала она задыхающемуся Рэксу на ухо, — зачем ты напал на Луизу Пикерову?

— Чего?! — прохрипел хорон. — Что за… глупости?

— Глупости — это твоё отпирательство! — Сэра толкнула Рэкса под колени, и тот ожидаемо свалился на пол. Дождавшись, когда он перевернётся на бок, велька села сверху и схватила хорона за подбородок, разворачивая его голову на себя. — Я уже не та пай-девочка, которую ты помнишь, Рэкс. Я думала, что мы хотя бы остались друзьями, но после этого бесчестного нападения… Вы, генштабовцы, совсем страх потеряли — пытаться убить новорождённого сына Аспитиса?!

— Несёшь какую-то ерунду, — едва шевеля челюстью, презрительно проговорил Рэкс. — Зачем, по-твоему, нам это надо?

— Да кто вас знает! Я это и спрашиваю вообще-то!

— Тогда отвечаю. На них напал Клифф Шштерн. И Аспитис, кстати, в курсе. Странно, что ты, такая насквозь крутая, этого не знаешь.

Сэра часто заморгала, ослабляя хватку. Рэкс дёрнул головой, чуть поморщившись от боли из-за царапины на горле, и смог освободиться от её пальцев.

— Это твоё дело, кому верить, — восстановив душевное равновесие, сказал он. — Но мне это правда незачем. Аспитис в качестве главы МД меня вполне устраивает. Я бы даже сказал, у меня планы…

Где-то неподалёку раздался дребезжащий звон. Сэра с Рэксом синхронно посмотрели в ту сторону — это у Леды выпал из рук поднос со всем хрупким содержимым.

— О, какая интересная сцена, — чуть ли не с отвращением процедила она сквозь зубы, и перепуганная велька вскочила с хорона.

— Это не то, что ты думаешь! Я не за этим пришла!

— Да, она пришла меня убить, — наябедничал Рэкс, с усилием поднимаясь и демонстрируя своей девушке кровоподтёк от удавки на шее. Сэра в сердцах бросила в него ключами от наручников.

— Там, где ты, вечно всё идёт так, как тебе удобно! — крикнула она. — С чего мне тебе вообще верить?

— А с чего тебе верить Клиффу? Ведь это он, скорее всего, пустил эту утку, — парировал Рэкс. — А у него ко мне претензий больше, чем у меня к нему.

— А ты откуда знаешь, что это он виноват?

— Птичка на хвосте принесла.

Сэра топнула ногой, раздражаясь до крайности. Наблюдавшая за всем молча Леда вдруг тронулась с места. Предварительно зачем-то одёрнув рукав домашнего халата, она быстро прошла мимо Рэкса к вельке и неожиданно для всех залепила ей пощёчину.

— Хватит истерить! Вон из моего дома! И забудь сюда дорогу, поняла? — Леда указала рукой на дверь. Схватившаяся за щёку, раскрасневшаяся Сэра ошеломлённо смотрела на неё, пока хорони не добавила: — МД тебя слишком сильно изменила, Сэра.

Развернувшись на каблуках, велька вылетела из дома, и уже через несколько секунд её кабриолет взревел мотором, на полном ходу выезжая на главную дорогу. Леда проводила машину пылающим взглядом, потом повернулась к Рэксу, и тот непроизвольно сжался.

— Не боись, на тебя у меня рука не поднимется, — она взяла с пола ключи и начала открывать хорону наручники. — Вот змея.

— Просто агент Мессии во всей своей красе. А ещё сильно дезинформированный, — пожал плечами Рэкс. Наручники слетели с него на пол, и он тут же обнял свою девушку. — Спасибо, что так легко разрулила ситуацию.

— Благодари не за это, — Леда пошарила по карманам Рэкса и наконец достала плоский наладонник, на котором мерцали несколько разноцветных точек. Одна из них сейчас быстро двигалась по экрану в направлении центра города. — Ищи свою Сэру. Тебе ведь наверняка это надо?

Рэкс приподнял бровь, замирая в восхищении.

— Хотела кинуть в тебя твоим аварийным жучком, но решила нацепить его этой ненормальной на волосы. За всеми своими пёрышками она не скоро его заметит, — улыбнулась Леда. — Будешь чай?..

Сэра честно пыталась не гнать машину, но гнев и стыд почти в одинаковых пропорциях бурлили в ней с всё большей силой, чем дальше она удалялась от дома Леды по горящей белыми фонарями автостраде. Велька не смогла бы, наверное, сразу вычленить главенствующую мысль, которая сейчас управляла ей, потому что слишком уж сумбурны были её размышления, но, по крайней мере, она знала, куда едет и чего хочет там достичь. Кое-какую правду можно было узнать из первых уст, и её статус позволял ей это сделать.

На южной окраине Канари Сэра свернула на невзрачную узкую дорожку, способную пропустить только одну машину, через сотню метров щёлкнула по кнопке дешифратора, и асфальт под колёсами кабриолета ушёл вниз, превращаясь в туннель. Совсем скоро велька уже ехала по расширенным для транспорта галереям МД — прямо к парковке. Оставив там своего «стрепета», Сэра поспешила в основные помещения. Ориентироваться приходилось по планам на стенах, но здесь, вблизи от обители главы всей МД, других кабинетов, а потому и поворотов, было мало, и она даже ни разу не запуталась. В ближайшее время она без проблем запомнит, как здесь ходить правильно, ведь Аспитис Пикеров является её единственным начальником, но пока…

Два охранника у дверей кабинета Мессии, кункан и сормах, как близнецы похожие жёлтой кожей лица и узкими глазами и различающиеся лишь габаритами: один был ниже, а второй — ощутимо шире, заступили вельке дорогу. Сэра встала перед ними в позу.

— Вы меня ещё не знаете, но рано или поздно будете выполнять мои приказы, — бросила она стражам и склонила набок голову. — Пропустите меня к Аспитису.

— Вот когда станешь нашей начальницей, тогда и добро пожаловать, — оскалил в улыбке мелкие зубы левый охранник-кункан, и сормах поддакнул:

— А пока вали.

— Это даже смешно, — закатила глаза Сэра и, перегнувшись через даже не шелохнувшегося охранника, приложила свой идентификатор к считывателю. Тот мигнул зелёным, отпирая дверь, но ни один из стражей не сдвинулся с места. Сэра сделала им страшные глаза, помахала руками в жестах, будто отстраняла их, но они только издевательски ухмылялись.

— Вы прикалываетесь, что ли?! Одно моё слово — и вас отсюда без пособия уволят! — наконец взорвалась велька.

— Болтай, болтай, красотка. А хочешь, мы предложим тебе интересное занятие для твоего язычка, — причмокнул ей сормах, и градус ярости в вельке достиг пика. Она уже замахнулась, чтобы вызвать стражей на сражение прямо здесь и сейчас, но тут кункана кто-то постучал по плечу бледным пальцем с тяжёлым перстнем.

— Томас, что здесь за затор? — строго спросил этот кто-то, и в жёлтых глазах кункана отразился… страх? Он поспешно отступил в сторону, пропуская в коридор главного секретаря Мессии-Дьявола. Хорон в длиннополом пиджаке и с ноутбуком под мышкой остановился между охраной и Сэрой и, смерив тех неодобрительным взглядом, перевёл его на вельку.

— Сэра Альиных. Наслышан. У тебя какое-то дело к Аспитису? Назначено? — осведомился он у девушки.

— Нет. Но я всё равно пойду! — злившаяся Сэра потеряла осторожность. Она решительно отодвинула секретаря и бросилась в кабинет прежде, чем её кто-либо успел остановить. Быстро пройдя через приёмную, девушка нажала кнопку открытия двери обители Аспитиса и шагнула внутрь, сразу запирая её за собой.

Сидящий за столом Мессия даже её не заметил. Сэра процокала каблуками прямо к нему и, резко остановившись у самого стола, громко вопросила:

— Почему вы не сказали никому, кто напал на ваших жену и сына?

Надо отдать Аспитису должное, он и не дрогнул. Отложив один лист в лоток, хорон поднял на вельку заинтересованные глаза:

— А ты зришь в корень, Сэра. Ещё вопросы?

Девушка задохнулась от возмущения, но смогла справиться с собой. Она поставила руки на стол и наклонилась к Аспитису.

— Почему Клифф Шштерн на каждом углу рассказывает, что операцию провёл Рэкс Страхов? — прошипела она.

— Очевидно, ему это зачем-то надо, — со странной улыбкой пожал плечами Мессия.

— Кому? — растерялась Сэра.

— Клиффу. Хотя с Рэкса тоже станется.

— Не пытайтесь меня запутать! Это же практически измена! Почему вы даже не наказали его? Почему у него хватает наглости наговаривать на гэшээровцев?

— А на кого ему ещё наговаривать? ГШР — наши исконные враги. Впрочем, оговаривать своих же умеют и те, и другие.

— Боже, хватит философии! — Сэра схватилась за голову.

— Можно просто Аспитис, — хмыкнул хорон. Велька почти взвыла. Она походила туда-сюда, успокаиваясь, потом снова встала перед Мессией, рассматривающим её с любопытством психиатра.

— Если вы не хотите отвечать на вопросы, я у него сама спрошу. Или, если понадобится, выбью показания силой, — пригрозила она. Аспитис рассмеялся.

— А что, я не против самосуда. Особенно если он согласован со мной. Тогда флаг тебе в руки. Только будь помягче.

— Обязательно, — процедила сквозь зубы Сэра и, развернувшись, пошла к выходу. Аспитис проводил её странным взглядом и вернулся обратно к бумагам, чему-то загадочно улыбаясь.

Секретаря у дверей уже не было, а охранники не сказали ей и слова, преувеличенно внимательно изучая пустоту перед собой. Проходя мимо, Сэра не удержалась и послала им воздушный поцелуй, одновременно дерзко двинув крутыми бёдрами. Проследив за их дёрнувшимися зрачками, велька хрустально рассмеялась.

Вернувшись на парковку, Сэра села в «стрепет» и достала планшет. Их общая сеть позволяла при наличии определённого уровня доступа определить местонахождение почти любого сотрудника организации — или поднять его досье, если его не было на территории подземелий. Выяснив, что Клиффорда в МД сейчас нет, Сэра со своим всеобъемлющим доступом залезла в его личное дело и прочитала там, что сегодня терас ещё пребывает в командировке в соседнем городе Глассо, а вот завтра утром в восемь должен явиться на поклон к начальству, — и после этого представится отличный шанс зажать его в каком-нибудь углу и выведать всю правду. Аспитис определённо что-то об этом знает, но от него и слова лишнего не добьёшься — и это несмотря на то, что она дочка одного из его ближайших друзей!

— Всё сама, всё сама, — вздохнула Сэра и, убрав планшет, включила зажигание. Пора было отправляться домой.

Спустя сорок минут велька уже проходила в свою квартиру на десятом этаже монолитного дома в уютном спальном районе. Её кошка вилась у неё под ногами, мешая снимать туфли и утробно мяукая — она всегда так встречала часто задерживающуюся допоздна на работе хозяйку, так как её приход означал открытие очередной банки консервов и задушевные разговоры по ночам, когда неугомонную Сэру накрывало желание вместо сна философски порассуждать на отвлечённые темы. Первым делом зайдя на кухню, велька дала кошке еды, потом быстро переоделась, помыла руки и села за кухонный стол, дожидаясь, пока разогреется её готовый ужин. Кошка с урчанием поедала корм, и Сэра в очередной раз залюбовалась ей: год назад она наткнулась на улице на бродячего котёнка странного вида с огромными зелёными глазами и, не устояв перед этим жалобным взглядом и невероятно громким мяуканьем, забрала домой. В тот же день ветеринар сказал ей, что кошке по рождению досталась редкая мутация — её чёрная шерсть как будто была покрыта белой пудрой. Такой эффект достигался за счёт полностью белого подшёрстка и белых кончиков остевого волоса. Не обладающая никакими особенностями Сэра влюбилась в этого уникума и больше с ней не расставалась. Названная Веснушкой кошка отлично ей подходила: без труда дожидалась её одна дома, не драла от одиночества мебель и ни на шаг не отходила от хозяйки, когда та наконец появлялась в квартире.

Жуя макароны с сыром, Сэра нелогично размышляла о том, почему у неё до сих пор нет друзей. Раньше, когда она была тихой, застенчивой девочкой, велька считала, что общество подростков любит именно таких, какой она была сейчас, — ярких, дерзких, общительных, и вот она слепила из себя нечто подобное, оставшись одна в интернате, и… ничего не изменилось. До Леды, Китти, Забавы и Розы у неё не было друзей и после тоже не появилось. Постоянно ошивающуюся вокруг группу фанатов и знакомых Сэра не могла брать в расчёт: они разбегутся, стоит ей только вновь стать той, кем она была раньше.

— Всё сама, — повторила свою недавнюю фразу Сэра и погладила Веснушку, уже сидевшую у неё на коленях и громко облизывающуюся. — Ты представь, Весна, я накинула ему на шею удавку! Самому Рэксу Страхову! На глазах у Леды! Можно сказать, самолично избавилась от единственных друзей в моей жизни! Во я самостоятельная, да? Прям обожаю себя! Но здесь не только моя вина. Точнее даже, не столько моя. Знаешь чья?

Веснушка вопросительно мяукнула.

— Клиффа Шштерна! — страшным голосом проговорила Сэра, взмахнув вилкой, и одна макаронина улетела куда-то в угол кухни. — Он напал на Луизу и Цезаря! Цезарь, его сыночка, уложил его на лопатки, но Аспитис предпочёл замять эту историю. Вопрос, конечно, почему — впрочем, пока это не важно. Если на Аспитиса надавить я не могу, я очень даже могу сделать это со Шштерном. Поэтому завтра я встречу его в галереях и пообщаюсь…

Сэра мстительно сжала кулаки, отставив в сторону тарелку. Кошка обнюхала её руку, толкнула её носом, и велька продолжила её гладить.

— Тебе, наверное, интересно, как такая хрупкая девушка, как я, завалит такого мордоворота, как Клифф? О, у меня полно своих примочек, меня же с тринадцати лет учили! Так что проблемы не составит. А уж расколоть его я расколю, никуда не денется. Некоторые вещи некоторым людям просто нельзя прощать, разве ты не согласна?

Веснушка отозвалась громким мурчанием, и Сэра прижала её к себе. В глубине души она совсем не была уверена, что дело выгорит. Но Клифф ведь не такой дурак, чтобы убивать её, приближённую самого Мессии? Хотя до нападения на его жену он же додумался… Интересно, чего он этим пытался добиться? И зачем оклеветал Рэкса?

— Вот завтра и узнаем, — прошептала девушка на ухо кошке и, подняв её, встала из-за стола. Впереди ещё был целый вечер, и нужно было придумать себе достойное занятие.

Из коридора Сэра захватила свой планшет и, зайдя в комнату, завалилась вместе с ним и кошкой на кровать. Изучение дела Клиффорда пробудило в ней интерес к досье других агентов, и ими она зачиталась до поздней ночи, тайно ликуя, что имеет подобную возможность. Начав исследование с семьи Шштернов — известного и древнего рода, прибывшего в Канари около двухсот лет назад по рекомендации тогдашнего секретаря Мессии сразу в его личную гвардию и державшего своё место вплоть до сегодняшнего момента, — велька перешла на остальных членов избранной группы. У каждого, кого когда-либо ставил близко к себе глава МД, была своя история, иногда обычная, иногда пугающая или захватывающая, и это было увлекательнее любой книги, которую можно было найти в Интернете.

В третьем часу Сэра спохватилась, что ей рано вставать, если она хочет поймать Клиффорда, и собралась ложиться спать. Последним, что она решила посмотреть, это кого поставят на место раненого телохранителя-дефис-водителя Аспитиса, человека, по должности исключительного во всех отношениях, и некоторое время гадала, кому из трёх приближённых отдадут эту роль. Цезарь только-только вошёл в круг, Аспитис вряд ли ему сейчас доверится. Двух других Сэра не знала, но молодой вельк, Энгельберт Соловьёвых, притянул её взгляд. Это был двадцатипятилетний парень военной выправки, с коротким ёжиком светлорусых волос с чёрной полосой ото лба к затылку, почти как у тамасов, с отличием прошедший стажировку и попавший к Мессии благодаря нескольким успешно выполненным одиночным операциям подряд. Косички он, как и многие по-настоящему военные вельки, делал только начиная с затылка, и их едва-едва было видно где-то в районе шеи. Может ли статься так, что водитель Аспитиса, сам вельк по роду, выберет его в качестве своего преемника, или ему не дадут права выбора? Сэра призналась себе, что предпочла бы общаться с ним, а не с надменным Цезарем или третьим кандидатом, нелюдимым с виду сильвисом с недобрым взглядом. А потом, может… Но, кажется, ей уже пора спать.

Поставив будильник на семь ровно, велька обняла кошку Веснушку и уснула прямо так, не раздеваясь, в мыслях об Энгельберте, чем-то напоминавшим ей отца.

Проснулась Сэра от того, что Веснушка самозабвенно лизала её нос. С трудом достав из-под неё телефон, велька разглядела на экране время и подскочила как ужаленная. Было ровно девять.

— Ну почему всегда так?! — воскликнула она и бросилась собираться. Может быть, она ещё успеет его перехватить, пока он в галереях?

Кошка только жалобно мяукнула ей вслед.

* * *

Клиффорд Шштерн пришёл в Управление даже раньше, чем должен был: в 7:40 он уже стукнул в дверь к новому начальнику своей группы, сменившему его самого на этом посту после того досадного недоразумения, получившегося вместо хорошо продуманной операции — и в очередной раз, конечно, благодаря его собственному сыну-выскочке. Хотя, если бы в водителях у Луизы не было этой загадочной фигуры Бертеля Литых, ранее известного как агент спецназа в особой группе, подчиняющейся лично Аспитису, но не входящей в ряды его так называемой гвардии, а потом — буквально за год — включённого именно туда и сразу получившего место наиболее приближённого, водителя личного автотранспорта, всё могло выйти по-другому. Откуда он взялся в МД и почему Мессия настолько ему доверял, не знал, похоже, никто, кроме них двоих, но в том, что агентом он был опытным, талантливым и жёстким, уже успели убедиться все, кто с ним когда-либо сталкивался. Теперь к ним присоединился и Клиффорд. Планируя ту рискованную операцию, терас, само собой, предполагал, что Луизу будет охранять кто-то из личной гвардии, но чтобы Бертель… Всё говорило о том, что Аспитис знал заранее, что произойдёт, и сделал всё, чтобы одновременно провернуть три вещи: опустить своего бывшего фаворита, недавно крупно проштрафившегося из-за Квазара Страхова, возвысить его сына, только-только начинающего показывать, на что он способен, и, по мнению Клиффа, ещё просто не доросшего до подобной чести, и обезопасить свою жену и новорождённого сына от любой угрозы, которую мог заключать в себе его зарвавшийся сотрудник. Да, верно, он знал — иначе нельзя было объяснить то, почему Клиффа после всего этого не посадили в казематы и даже не сообщили никому, кроме участников нападения, кто его осуществил. Почти сразу его отправили в командировку — совсем глупую, не для его уровня, и теперь, стоя перед кабинетом ненавистного ему человека, который раньше сам отдавал ему честь, Клифф всё так же ломал голову, что означает подобное поведение Аспитиса и как ему выбираться из болота, в которое он себя так опрометчиво загнал.

Разрешения войти всё не следовало, и терас уже хотел было хорошенько шандарахнуть ногой по двери, когда по громкой связи раздалось объявление:

— Агенту Клиффорду Шштерну приказ немедленно явиться в кабинет Мессии-Дьявола! Повторяю: агенту…

Клифф почувствовал, как невольно пробежала дрожь по его спине. Кажется, сейчас он узнает всё, что его интересовало, — и, возможно, даже больше.

В приёмной Аспитиса терас был уже через десять минут. Как всегда, присутствовавший на своём месте главный секретарь поднял на него равнодушный взгляд.

— Аспитис свободен. Проходи, Шштерн.

Клифф прошагал мимо и через отодвинувшуюся дверь ступил в кабинет, ещё совсем недавно бывший местом, где его мнение и таланты действительно чего-то стоили.

— Доброе утро, Клифф, — поприветствовал его Аспитис и поманил к себе рукой, одновременно выходя из-за стола навстречу терасу. Сегодня под его неизменным белым плащом с красной подкладкой был светло-синий костюм на чёрную рубашку с белым галстуком в алую полоску. Клифф приблизился на расстояние четырёх шагов, стараясь смотреть в пол и всем видом выражая почтение.

— Ты наверняка знаешь, зачем я тебя позвал, — с некоторой тенью усмешки начал Мессия, не дав терасу даже ответить на приветствие. — Мы могли поговорить об этом и раньше, но было слишком много дел. Вполне вероятно, что ты задаёшься вопросом: как так тебе сошла с рук твоя дерзкая выходка с попыткой нападения на моих жену и сына — я не буду в довесок упоминать остальных бывших в машине. У меня есть ответ. Готов слушать?

— Так точно, сэр, — Клифф поднял раскаивающийся взгляд.

— Значит, слушай. Ко мне поступила информация, что с недавнего времени в приближённых мне кругах находится шпион Отряда 417. Его целью, скорее всего, является дестабилизация моего положения в нашей организации — больше ему просто нечего тут делать, так как пока я не планирую никаких действий в отношении нового управления Степного Севера. Сам знаешь, я на посту не так долго и до меня эта МД почти что развалилась; как только я потеряю почву под ногами, все агенты, которые раньше лишь скалились друг на друга, немедленно перейдут к более решительным действиям — а там и ГШР воспользуется нашей раздробленностью. Север, таким образом, сможет ударить по ним, пока они будут заняты нами, и кто знает, к какой расстановке сил в мире это приведёт.

Ошарашенный подобными новостями, Клифф смог только кивнуть. Аспитис медленно двинулся влево от него, заложив руки за спину и сцепив длинные пальцы в районе поясницы.

— Об этом шпионе, к сожалению, я знал совсем немного. Например, то, что он находится в числе твоих соратников — конкретно, той группы, с которой ты пошёл на очернившую тебя операцию. Но ни за кем из них не было замечено странных действий в последнее время, да и не мог же я, в конце концов, отправить на допрос с пристрастием каждого из столь известных агентов — что обо мне подумают? Оставалось только искусственно создать ситуацию, в которой у него появится возможность проявить свою натуру и хотя бы частично выполнить возложенную на него миссию. Один из твоих птенчиков донёс мне о планируемой тобой операции — и как кстати ты решил меня предать! Жаль, что никто из твоих так и не совершил выдающих его действий. Я решил пока оставить тебя на должности с сохранением группы, чтобы иметь возможность вновь подстроить что-нибудь интересное для нашего «крота». И всё бы чудесно, но…

— Но? — дрожащим голосом спросил Клифф, которому от всего услышанного уже отказывала выдержка.

— Но мой осведомитель на Севере поправился в своём сообщении, — Аспитис сверкнул жёлтыми глазами. — Крайне вовремя. Ему удалось подслушать кое-что ещё про этого предателя. Он не совсем в твоей группе. Он среди тех, кто близок тебе, а это, согласись, сужает область поисков. Ты понимаешь, о чём я? Тот, кого я подозреваю, пока вёл себя образцово, но как ему ещё стоит себя вести? Он подобрался очень близко ко мне, и я даю тебе последний шанс реабилитироваться, Клифф. Ты долгое время стоял рядом со мной, и я бы не хотел из-за двух ошибок отказывать тебе в достойном твоих талантов и рода месте. Приведи мне его сам, готовым во всём признаться и сдать своих хозяев, — и всё вернётся на круги своя.

— Так точно… сэр.

— Можешь идти. Только прежде ответь мне на один вопрос. Зачем ты ответственность за собственную наглость списал на Рэкса Страхова?

— Чтобы Квазару жить было веселее, — хмыкнул Клиффорд, уже поддававшийся охватывающему его воодушевлению. Аспитис понимающе улыбнулся и кивнул ему на дверь. Пока откланявшийся терас, весь в мыслях о том, что он будет делать в ближайший час, спешил к выходу, хорон продолжал улыбаться, но уже задумчиво — и как будто немного сожалеюще.

Покинув приёмную, Клиффорд достал телефон и набрал своего напарника, сормаха Дея Саргаду.

— Ты уже на месте, Дей? Мне будет нужна твоя помощь — и всей группы. Нужно стреножить одного выскочку, только не со смертельным исходом. Да, просто повязать и запугать. У него есть пара козырей в кармане, поэтому лучше пойти превосходящим числом. Через двадцать минут жду всех на площадке возле выхода 15-В. На поверхности, вне стен. Отбой.

Клифф остановился у терминала, по которому можно было пробить местонахождение любого агента МД, если он был на территории организации. Нужного ему человека он встретил ещё на пути к кабинету Аспитиса и сейчас хотел лишний раз убедиться, что он никуда не делся. Все намёки Мессии указывали на него — хотя бы потому, что ближе него у Клиффа никого не было, пусть в последнее время они и стали соперниками. Что ж, теперь понятны его особенности: Отряд вполне мог снабдить своего солдата чем-нибудь, что поможет ему быстро продвинуться по службе. А он-то гадал, откуда это всё взялось.

Глядя на точку на экране, терас набрал давно отложившийся в памяти номер и прислонил телефон к уху:

— Нам необходимо серьёзно поговорить, сын. Жду тебя через пятнадцать минут на улице у выхода 15-В. И будь любезен прийти.

Не дожидаясь ответа, Клиффорд отключился и поспешил к назначенному месту.

Выслушав странную просьбу отца, Цезарь в недоумении посмотрел на свой телефон. Они не разговаривали с того дня, когда Аспитис сделал его телохранителем Луизы и Клиффорд попытался захватить её в плен, а плоды этого необдуманного поступка пожинались до сих пор. Водитель «ворона», Бертель Литых, теперь отлёживался в больнице из-за того подлого выстрела в спину — и уже неизвестно, сможет ли вернуться к своим обязанностям. Кажется, ему что-то перебили в позвоночнике… Аспитис не очень распространялся на эту тему. Зачем вообще было использовать реальные пули, если они хотели только усыпить всех и взять Луизу с её сыном в заложники? Сколько ни бился, Цезарь так и не смог найти объяснения всему произошедшему. Особенно его удивляло то, что за фактически измену его отцу не было ровным счётом ничего. Мессия что-то задумал, не иначе. Может, именно этим отец и хочет с ним поделиться?

Примерно прикинув, сколько ему идти до назначенного места встречи, Цезарь поднялся из-за стола. Он проверил наличие оружия и своего секретного «снадобья» и вышел из кабинета. За пятнадцать минут терас как раз должен был пешком дойти до нужного подъёма на поверхность.

У выхода было пусто, и это немного успокоило Цезаря, который, пока шёл, уже начал подозревать во встрече с отцом недоброе. Покинув галереи, терас сразу увидел припаркованную неподалёку машину отца — серебристого «Поморника», на пассажирском сиденье которого за тонировкой виднелся чей-то смутный силуэт. Подозрения вспыхнули в Цезаре с новой силой, и он едва заметным движением переложил пластинку майлера в нагрудный карман. Клифф стоял посреди площадки с руками в карманах и выглядел непривычно воодушевлённым.

— Ну привет, — первым поздоровался с ним Клиффорд, и Цезарь приблизился, чтобы пожать ему руку — из чистой привычки, без уважения.

— Здравствуй. Что ты хотел узнать? — стараясь скрыть настороженность, спросил Цезарь. Его отец усмехнулся.

— Почему сразу «узнать»? Я сказал, нам надо поговорить. Не догадываешься о чём?

— О твоём понижении в должности?

— Почти, — Клифф чуть заметно поморщился. — Точнее будет выразиться, о твоём повышении. Чем ты заслужил такую честь?

— Хм, возможно, крайней лояльностью к власти?

— Шутник. У нас тут других не держат. Скорее, своими талантами. Может, хотя бы своему старику откроешь секрет этого твоего эффекта берсерка?

— Какой же это тогда будет секрет? — пожал плечами Цезарь. Клифф пристально глянул на него и вдруг рассмеялся.

— Ну да, это точно. Ладно, я не настаиваю. На самом деле я горжусь тобой, правда. Пусть ты вытеснил меня с пьедестала, но рано или поздно наступает это время, когда сын превосходит отца. Ты многого добился в столь раннем возрасте. Надеюсь, то, что сделало тебя Моргенштерном, не вредит твоему здоровью?

Цезарь опять пожал плечами: он и вправду ни разу не занимался этой проблемой. Куда больше его волновал происходящий сейчас разговор — с чего это отец так разоткровенничался? К чему всё ведёт?

— Впрочем, наследника рода ты уже оставил — жаль, что девочка, ну да ладно, главное, что передал кровь, — Клифф подмигнул ему. — Как они там, кстати? Ещё не собрался разводиться?

— Какой смысл? Она мне не мешает, даже скорее наоборот. А с дочкой жизнь стала веселее.

— Да и ты как-то стал помягче. Твоя матушка — надеюсь, ей так же хорошо без меня, как и мне без неё — всегда была жёсткой женщиной, и жить с ней было не сахар. По характеру, кстати, она молодая напоминает мне эту новенькую, главную всего отряда интернатовцев, как её… Сэру. Вот уж ненормальная! Кажется, она уже и тобой начала вертеть?

— Ну, она выше по должности…

— Кошмар, верно? Какая-то соплячка. Чему их там, интересно, такому научили, что они дают нам фору?

Цезарь промолчал в ответ, и Клиффорд будто невзначай глянул на часы.

— Не уходи. Мне нужно сделать один важный звонок, буквально на пару слов. Я только заберу телефон, — терас кивнул в сторону машины и быстрым шагом ушёл к ней, оставив Цезаря стоять одного. Ситуация казалась ему всё подозрительнее, и он, будто жвачку, положил в рот майлер, готовый раскусить его в любой момент. Без парализующего воздействия он, конечно, работает слабее, но обычно и этого хватает для урегулирования напряжённости реального мира.

Стоило Клиффорду скрыться в машине, как позади Цезаря заскрежетали открывающиеся двери. Он обернулся: к нему приближались четыре бойца в полном снаряжении, все из группы его отца.

— Это ко мне! — крикнул ему отец, но Цезарь напрягся только больше. Он не стал бы хорошим воином, если бы не имел обострённого чутья на опасность, и сейчас оно выдавало красный уровень угрозы. Бежать? Или подождать, пока они пройдут или хотя бы подойдут? Вдруг он выставит себя дураком? Они вряд ли будут стрелять — не может быть, чтобы отец планировал его убийство. Скорее выведение из строя.

Цезарь почувствовал горький вкус наркотика во рту из раскушенной пластинки точно в тот же момент, когда ему в шею, не защищённую бронекостюмом, прилетел парализующий дрот. Сердце участило ритм, но терас позволил себе пока рухнуть на асфальт в удобную ему позу. Он закрыл глаза и начал слушать.

Шаги нынешних врагов затихли совсем близко от него. Кто-то пнул Цезаря под бок сапогом.

— И вот это — ради чего мы сюда припёрлись? — презрительно спросили сверху. — Он что, этого сам сделать не мог?

— Наверное, рука на сына не поднялась, — хохотнул другой голос. — Но ты держи ухо востро — всё ж Моргенштерн.

— Чего бы у него в закромах ни было, он не успел это применить, — отозвался первый. — От родственников не ожидаешь подставы.

— Со второго раза можно было и врубиться, как думаешь?

— Несите его сюда, ребята! И можете быть свободны! — крикнул Клиффорд, и Цезарь усмехнулся про себя. Доказательств достаточно. Можно действовать.

Он подскочил свечкой, как гуттаперчевый мяч, брошенный с высоты, и, использовав силу импульса, буквально снёс апперкотом ближе всего стоящего к нему бойца. Пока те успели сообразить, что происходит, Цезарь, уже донельзя убыстрившийся, приземлился на том же месте и двумя подсечками заставил свалиться ещё двоих. Четвёртый, счастливо избежавший этой участи, наконец сориентировался и, достав из-за пояса нож, бросился на тераса.

Наблюдавший за всем из машины Клифф присвистнул.

— Ну что творит, а? — почти в восхищении сказал он своему напарнику Дею, сидящему рядом. Сормах, круглолицый и узкоглазый, с коренастым, тяжёлым телом и никак не гармонирующими со всем этим мелкими острыми зубами, лениво спросил:

— Не боишься, что его там и прирежут?

— У парней задание его повязать. Он мне нужен для допроса.

— Ты в чём-то подозреваешь собственного сына?

— Не в чём-то, а в самой настоящей измене, — Клиффорд забарабанил пальцами по рулю. — Мне дали наводку, что кто-то близкий мне является шпионом с Севера, засланцем Отряда 417. Имеет какой-то зуб на Аспитиса. Вот тоже глупость: с Мессией было бы куда лучше договориться, а не воевать.

— И почему ты считаешь, что это Цезарь? — Дей внимательно смотрел на ведущуюся битву.

— А откуда он ещё взял свои особенности? То не было, не было, а то вдруг раз — и в ферзи выскочил! Разве так бывает? Заодно и меня сместил. Ему удобно было предать.

Цезарь тем временем как будто не ведал усталости. Он оборонялся от четырёх более опытных солдат, сильнее и тяжелее его, при этом уже лишившись и пистолета, и ножа, и пока ему это удавалось неплохо. Терас знал, что эффекта хватит максимум на десять минут, и за это время он должен был со всеми разобраться. Его уже ранили в руку, бедро и оцарапали бок, в глазах начинало двоиться, но он продолжал сражение. Зачем? Если бы его хотели убить, это уже случилось бы — и в самом начале. Отец, похоже, просто хотел взять его в плен, да ещё и с помпой. Стоило ли тратить силы?

Удачно вырубив одного из нападавших ударом ноги с разворота, Цезарь столкнул лбами ещё двоих и вцепился в последнего. Ну не смешно ли, что он опять сражается со своими же из-за прихоти собственного отца? Его мышцы начинала сковывать свинцовая усталость, однако оставалось поднапрячься всего ничего. На некоторые мгновения ощутив второе дыхание, Цезарь невероятной комбинацией ударов снёс последнего врага и следом за ним упал на колени, тяжело дыша. Кажется, на нём не осталось ни одного живого места, а майлер совершенно не способствует свёртываемости крови. Но он ведь победил?

— Мда. Пойду пообщаюсь, — Клифф открыл свою дверь. — Всё надо делать самому…

Дей наблюдал за терасом, пока тот шёл к сыну, потом пересел на водительское место и завёл машину. Когда Клифф встал около Цезаря, доставая свой шоковый пистолет, сормах, опустив стекло, бросил в их сторону гранату и тут же стартовал.

Первым опасность увидел уже отключающийся Цезарь. Почти не соображая, он резко дёрнул отца на себя и в перевороте невольно прикрыл его собой. Грохнул взрыв — и для Цезаря кино кончилось.

Дей уже почти покинул площадку, когда на дорогу перед ним резко вывернул чёрно-красный кабриолет, и, избегая столкновения, сормах вдавил тормоз. С водительского сиденья кабриолета к нему выскочила безумного вида юная велька — явно из тех, кого Мессия воспитал себе в когда-то захваченном генштабовском интернате, и первым же делом бросилась к дверце с его стороны. Дей достал пистолет, готовясь обороняться, однако не пришлось: из ниоткуда взявшийся Клифф, весь заляпанный кровью, напал на девушку сзади, и та, сражённая ударом рукояти пистолета по затылку, свалилась ему под ноги.

— Ты! — крикнул терас. — Это был ты, всё это время!

Дей с улыбкой развёл руками, нажимая газ. Машину он вывернул точно на Клиффорда, и тот вынужденно отпрыгнул в сторону, чтобы не быть сбитым. Сормах почувствовал по толчкам, что кто-то всё же угодил под колёса, возможно, та самая велька, но ей же хуже. Не встречая больше никаких препятствий, сормах выехал с площадки и скрылся на улицах города.

Клифф привстал на локтях, безумно разглядывая лежащую без сознания Сэру с разбитыми рукой и ногой, угодившими под «поморника», потом обернулся на сына, вокруг тела которого растекалась даже отсюда видная тёмно-алая кровь, и схватился за голову.

— Вставай, брат, — послышался сзади знакомый голос, Клифф резко обернулся и в неверии уставился на подошедшего к нему Лемма. — Если ты сейчас же не вызовешь помощь, ни Сэра, ни твой сын в живых не останутся.

— Я… — начал терас, но запнулся из-за тисков, вдруг сдавивших его горло. Он скосил взгляд вниз — это брат схватил его и, судя по лицу, едва сдерживался, чтобы не придушить.

— Ты перешёл все границы! — прошипел Лемм и, отпустив его, бросил на асфальт. — Звони! Это последнее, что ты можешь сделать!

Пока Клифф негнущимися пальцами нашаривал телефон, Лемм поднялся и крикнул в сторону:

— Он жив, Рэкс?

— Удивительно, но да, — ответили ему.

— Хоть этот грех на душу не возьмёшь, — Лемм вновь повернулся к брату и вырвал у него телефон. — Я сам, спасибо.

Клифф, не в силах держать себя даже на локтях, лёг на землю и закрыл глаза.

От этого промаха он, похоже, уже не оправится.

* * *

Мир вокруг был бесцветным, а под ногами — полосатым. Цезарь перепрыгивал с одной белой полосы на другую, стараясь не наступать на чёрные, скрывающие в себе омуты с неизвестной и одновременно манящей опасностью. На белых тем не менее тоже нельзя было задерживаться: они делали тело невыносимо лёгким и слишком просто было потерять почву под ногами. А ради чего? Чтобы воспарить и исчезнуть в бесконечности?

Необъятное пространство вдруг тоже пошло полосами, превратившись в небольшую, с высокими потолками комнату без окон и дверей. Из чёрных лент выдвинулись копья, белые стали ослепительно бьющим светом. И то, и другое угрожало растворить сущность Цезаря: если не ментально, то физически. Он подвис в пустоте, разрываясь: ему было страшно отдаться полностью какой-то одной стороне — как абсолют вообще может быть полезен несовершенному человеческому миру? Тем, что в этом странном месте заменяло Цезарю глаза, терас начал в панике оглядываться в поисках выхода. Как уютно было бы оказаться где-то посередине. Например…

Полосы раздвинулись в стороны. Например, вон на том сером, каменном мосту, надёжном трапе — переходе из одной крайности в другую. Да, при смешении добра и зла всегда получается серость. Но разве у них, вечно балансирующих на тонкой ниточке над бездной, бывает по-другому?

Почувствовав под ногами твёрдый, незыблемый, как будто даже тёплый камень, Цезарь успокоенно выдохнул. Здесь было его место. Отныне и навсегда.

Белизна поглотила тераса, и из неё он вынырнул точно в обыденную реальность. Над головой едва слышно гудели люминесцентные лампы в тонкой обрешётке, на белой стене напротив висели две картины с натюрмортами, выполненными в мягких тонах, через светло-зелёную штору на совсем близком окне в комнату пробивался уже угасающий свет вечернего солнца. Цезарь попытался шевельнуть рукой, но и она, и её товарка оказались полностью в гипсе — как, собственно, и ноги. Тело ныло от каждого случайного движения, не хотелось думать о том, что было бы, если бы он на встречу с отцом не надевал бронекостюма. Скорее всего, та граната его убила бы, и дело с концом. Зато защитил эту сволочь собой, герой…

— Проснулся, великомученик? — вопросил вдруг кто-то в противоположной стороне от окна, и Цезарь дёрнулся от неожиданности. — Каково это, кстати, так с неба-то звездануться?

Несмотря на явно слышимый сарказм, голос в то же время звучал сочувствующе. Цезарь с трудом повернул голову и, к своему удивлению, узрел в соседней кровати уже знакомого ему велька, Бертеля Литых.

— Ладно, не обижайся, — улыбнулся ему бывший водитель Аспитиса. — Как себя чувствуешь?

— Чувствую, — кивнул терас, не привыкший жаловаться. — Не знаете, чем там всё кончилось?

— Давай сначала ты удовлетворишь моё любопытство. Чем всё кончилось тогда? Я, к сожалению, после ранения в спину потерял возможность участвовать в сражении. Знаю только, что мы победили, иначе я бы тут не лежал. Но как?

Поразмышляв пару секунд, Цезарь сказал:

— Они считали, что отключили меня газом, но у меня есть секретное оружие. С его помощью я смог всех уложить. А там и маску с отца стянул. Ну а потом вызвал помощь.

— Вдруг заработал телефон? — хитро сощурился вельк. Терас пожал плечами, насколько это было возможно.

— Ну да.

— Ясно… Знаешь, а в этот раз на поле боя явились две персоны нон-грата в нашем Управлении: а именно Рэкс Страхов и твой дядя, Лемм Шштерн. Ты не в курсе, как они могли там оказаться?

— Совпадение?..

— Да, наверное. С телефона твоего отца они вызвали помощь и даже дождались приезда медиков. Странное поведение для тех, кого могли повязать там же и легко обвинить во всём произошедшем.

— Почему же не повязали?

— Твой отец сидел на коленях возле Сэры Альиных, по которой явно проехалась машина, и повторял одни и те же слова: «Я упустил его». Страхова со Шштерном, конечно, взяли под стражу, но, пока со всем разбирались, они благополучно смылись. Вполне очевидно, что генштабовцы здесь ни при чём — скорее, Клиффорд отрабатывал захват какого-то врага, но не сумел удержать его. Ты знаешь что-то об этом?

— Похоже, этим врагом был я, — мрачно сказал Цезарь. — По крайней мере, захват со всей своей группой он проводил в отношении меня. Там не было только его напарника, но я видел, что кто-то сидел в машине. Отец посчитал меня почти отключившимся и вышел из неё, чтобы добить, — именно тогда в нас прилетела граната. Если Сэру — уж не знаю, как она там вообще оказалась — переехала машина, значит, тот, кто хотел нас всех подорвать, и был тем человеком в машине. Сэра, очевидно, пыталась помешать ему. Достраивая всю битву, можно предположить, что взрыв никак не коснулся моего отца — не удивительно, ведь я закрыл его собой. Он тоже, видно, хотел задержать беглеца, но в итоге только подставил под удар Сэру. Беглец усвистал, Клифф чуть не свихнулся от такого промаха, что вполне в его стиле, и, само собой, откуда-то появился мой дядя… опять.

— Опять? — поймал его на слове Бертель, и Цезарь в этот раз не стал отпираться.

— Да, в прошлый раз он проезжал мимо, я думаю, случайно. Я сказал ему номер нашей неотложки, и он вызвал помощь со своего телефона. Наверное, в этот раз он поступил так же. Но я его не приглашал, честное слово.

— Я тебе верю. Особенно если учесть, что Рэкс продемонстрировал маячок на волосах Сэры, благодаря которому они узнали её местоположение — и всё это с его стандартной многозначительной ухмылочкой.

— Вы знали его раньше?

— Я наслышан от Аспитиса — больше сказать не могу. Единственное, чего эти спасители не объяснили, это зачем они последовали за Сэрой. Ну а потом спрашивать было уже некого. Есть догадки, что произошло?

— Нет, никаких, — усмехнулся Цезарь, и вельк ободрительно улыбнулся ему.

— Думаю, Аспитис всё расскажет тебе — он, в конце концов, не взял Клиффа под стражу после того его нападения на нас. Кстати, он просил передать тебе, что впечатлён твоей стойкостью. В чём твой секрет, Цезарь?

Терас посмотрел на чуть колеблющиеся под лёгким ветерком с улицы шторы и решил довериться Бертелю. Тот и так многое рассказал ему — а ещё на большее намекнул. Что изменится?

— Майлер, — сказал он, и вельк удивлённо поднял брови.

— Стимулятор?

— Да. Мои генетические особенности позволяют использовать его в разы сильнее. А если перед этим меня ещё и парализует, эффект возрастает. Справиться с четырьмя-пятью противниками не становится проблемой. Вот только потом отходняк такой, что на ногах стоять нельзя. И кровь почти не сворачивается. Если учесть, с какой скоростью колотится сердце, реально сдохнуть от банальной потери крови.

Бертель уважительно качнул головой. Это была единственная часть его тела, которой он мог шевелить, — даже сейчас, спустя две недели после предыдущей выходки Клиффорда, и в осознании этого Цезарь ощутил мимолётный прилив ненависти к отцу.

— Вот уж правду говорят: вершин в нашем мире добиваются генетически более совершенные люди. Рэкса тоже ждёт стремительная карьера… если кто крылья не подрежет. Кстати, а зачем ты отца-то заслонил?

Цезарь открыл было рот, но вдруг не нашёлся с ответом. Бертель рассматривал его с чуть склонённой набок головой и крайне понимающим взглядом.

— Сам не знаешь? Ну бывает. И у меня было пару раз. Вот только такому перспективному сотруднику ни к чему сомнения. Твой отец пока в такой же больнице, как мы с тобой, только в психиатрическом отделении, и лишь от твоих показаний зависит, что с ним будет дальше. Не ошибись.

Цезарь редко задумывался, так как больше предпочитал сразу действовать, но последние слова Бертеля задели его за живое. Почему, и в самом деле? Да, если бы не отец и его обучение, он не стал бы тем, кем является сейчас, но их дороги и взгляды на жизнь разошлись ещё лет пять назад, когда Клиффу карьера стала дороже семьи. Ирония судьбы в том, что, став готовым идти по головам близких, он слишком часто начал промахиваться. Верен ли его путь? И каким путём идёт сам Цезарь? Этот странный сон… Он, конечно, следствие майлера, под его влиянием терасу и не такое являлось. Но чего он хочет в действительности? Продвижения по службе? Преданного служения лучшему лидеру, который когда-либо был у МД? И какой ценой?

Цезарь мотнул головой, принимая решение. Всё это время разглядывающий его с хитрецой в глазах Бертель опять заговорил:

— К тебе, кстати, жена приходила — красавица, должен я сказать, так и светится любовью. С дочерью. Чудесная малышка. Тебе повезло с семьёй.

— Я не люблю их, — тихо сказал Цезарь, и вельк снова притворно удивился.

— В самом деле? Да ты просто человек-противоречие! Зачем же ты с ними живёшь? В наше время довольно легко развестись и никого не мучить.

— Этот ребёнок — только мой недосмотр. Каждый должен отвечать за свои ошибки.

— О. То есть ты женился на ней только потому, что она забеременела от тебя? Как я тебя понимаю! У меня была почти та же история, только жёнушка моя не бегала за мной по больницам. На брак меня, правда, толкнули неравнодушные друзья, но ребёнка я любил и люблю больше жизни. Ради его благополучия я был готов прожить с нелюбимой — да что там, на дух непереносимой — женщиной всю оставшуюся жизнь, однако разойтись с ней пришлось намного раньше. Мой ребёнок был с ней несчастлив, и я изгнал её из нашей жизни. Там попутно и выяснилось, что залетела она намеренно, чтобы привязать меня к себе и пожить за мой счёт. В общем, получила по заслугам. Ну а ты-то ради чего это терпишь?

— Хватит задавать неудобные вопросы! — не выдержал Цезарь, испытывая сильное желание схватиться за начавшую раскалываться от сомнений голову.

— Здесь слишком скучно, чтобы обсуждать погоду, — хохотнул Бертель. — Давай рассказывай. Можешь быть уверен, за пределы этой палаты ничто из нашего разговора не выйдет.

Цезарь раздражённо вздохнул, но его уже самого тянуло на откровенность — к тому же было любопытно узнать точку зрения умудрённого опытом человека.

— Мы познакомились случайно, — начал он. — Мой друг встречался тогда с девушкой из её круга, он позвал меня на их вечеринку, и там я её увидел. Она правда красива. И у неё была куча поклонников, некоторые покруче меня — поэтому меня она и не заметила почти. Наверное, меня это уязвило, потому что я поставил себе целью добиться её во что бы то ни стало. У меня не было в планах жениться на ней или создавать семью с детьми, я просто хотел доказать себе, что способен завоевать такую девушку. А получилось… ну сам знаешь. Что мне оставалось делать?

— Бросить её или оплатить аборт, — предположил Бертель, похоже, не возражавший, чтобы к нему обращались на «ты».

— Нет. Это была моя вина. Она неплохо сама зарабатывала, поэтому вряд ли сделала бы это нарочно. Ребёнок поломал ей наклёвывающуюся карьеру, но она сказала, что готова родить и вырастить его для меня. Так мы поженились. А потом родилась Клео. И я стараюсь проводить больше времени на работе, потому что… — Цезарь запнулся. — Сам не знаю почему.

— Неужели твоя жена такая стерва, что ты не можешь попробовать полюбить её?

— Семья — это миф. Любовь всё равно уходит, остаются люди, тяготящие друг друга.

— Такой молодой, а такой нигилист, — хмыкнул Бертель. — Так бывает. А бывает, что твой супруг возвышает тебя так, как ты никогда не смел бы подумать. У тебя появляется тыл. Если ты не намерен разводиться и просто выплачивать алименты, постарайся увидеть в этом всём плюсы. Может быть, окажешься приятно удивлён.

Цезарь отвернулся. Сзади он услышал вкрадчивый, пробирающийся в самую душу голос.

— Нельзя вечно болтаться посередине, Моргенштерн. Рано или поздно придётся выбрать, на чьей ты стороне. А если обе стороны кажутся тебе одинаковыми, создай ту, на которой тебе хотя бы будет комфортно.

— Какой приспособленческий взгляд, — неприязненно фыркнул терас.

— Это смотря что ты понимаешь под комфортом, — рассмеялся Бертель. — Ладно… посплю я, пожалуй. Врачи не рекомендовали мне много разговаривать.

— Спасибо и на этом.

Цезарь прикрыл глаза. Ему было о чём подумать.

Из больницы тераса выписали через месяц, за который к нему ещё трижды приходила Мария. Пока жена сидела на краешке кровати и, рассказывая всякие разности про Клео и быт, гладила его забинтованную руку, Цезарь изучал её лицо, которое тера старательно отворачивала от него, чтобы скрыть слёзы, и понемногу понимал, что был слеп. Она любила его — как и говорил Бертель. И чем она заслужила быть несчастной? Если он не собирался отпускать её — по непонятной ему причине, — почему не сделать их совместное проживание приятнее? Зачем вообще бегать от счастья? Если у его родителей не получилось семьи, почему он должен идти по их стопам?

От работы его пока освободили, но сидеть дома Цезарю претило, и восемь часов он проводил на своём рабочем месте, с чувством разбирая накопившуюся документацию и общаясь с Хантом. Друг его в последние дни ходил напряжённый, как струна, по причине, которую он не хотел озвучивать, и Цезарю оставалось только упражняться в безосновательном утешении, а заодно и развлечении своего единственного напарника.

Через пару дней такого своеобразного отдыха его вызвал к себе Аспитис, и Цезарь, догадывающийся, к чему это, незамедлительно отправился в его кабинет.

Хорон вновь встал при его появлении — интересно, президент ГШР вёл себя так же по отношению к своим солдатам?

— Здравствуй, Цезарь, — Аспитис энергично пожал ему руку, мимолётом оглядев многочисленные шрамы. — Позволь, я начну. Первым делом я хотел бы принести свои извинения за произошедшее. Когда я советовал твоему отцу в поисках «крота» приглядеться к близким ему людям, я не рассчитывал, что он выберет тебя, а не своего напарника. Меньше всего мне хочется этими интригами причинять незапланированный вред моим гвардейцам. У меня их и так не особо много.

Цезарь перестал дышать. Он не ослышался? Аспитис назвал его своим гвардейцем? Вот так запросто?..

— Всё это было срежиссировано заранее, — продолжил хорон, как будто и не заметивший ошеломления тераса. — Нам нужно было найти шпиона Отряда 417 в нашей организации, а всё, что мы знали, это то, что он обретается где-то рядом с Клиффордом Шштерном. Он пытался убить моего водителя — смерть моей жены или ребёнка не помогли бы ему низвести меня, а вот потеря столь ценного и опытного сотрудника вполне могла помочь попасть на этот пост очередному шпиону. Об операции Клиффа я также знал: среди его людей есть кое-кто не разделяющий его взглядов на методы продвижения по карьерной лестнице. Но арест твоего отца вынудил бы «крота» затаиться, поэтому пришлось спустить всё на тормозах. Спасая свою репутацию, он оклеветал племянника того, кто вечно путал нам карты, — Рэкса Страхова, и ни у кого не возникло лишних вопросов. Это спровоцировало на проявление инициативы Сэру Альиных, которая в своей прошлой жизни близко общалась с его девушкой. Она была моей страховкой на случай, если в своих возможных разборках с предполагаемым шпионом, Деем Саргадой, Клифф упустит его. Но вышло всё не так. «Крота» отослали в свободный полёт, Сэра получила опасные травмы, тебя чуть не убило гранатой — и всё из-за того, что Клиффорд слишком много возомнил о себе. Сейчас он слегка тронулся, и необходимо решить его судьбу, — Аспитис пронзил взглядом подобравшегося Цезаря, который только что с внутренним изумлением выслушал разъяснение первой — и, наверное, далеко не последней — настоящей интриги в своей жизни. — Работать он, конечно, больше не сможет: моя вера ему кончилась. Я могу навечно посадить его в тюрьму в наказание, могу отпустить под твою ответственность, а могу просто расстрелять за измену. И решать тебе.

— Почему мне? — тихо спросил Цезарь.

— Потому что ты спас его от смерти — собой. Потому что ты уже не раз доказывал свою верность мне и несмотря ни на что примешь объективное решение. Ты лучше его знаешь. И — это последний твой тест на профпригодность перед подписанием официального документа о переводе тебя на высший уровень.

— Простите, сэр. Я ценю оказанное мне доверие, — терас покачал головой. — Но я отказываюсь за него отвечать. Я не до конца уверен, что был в себе полностью, когда спасал его: вещество, которое я принимаю для эффекта берсерка, иногда оказывает на меня странное влияние. К тому же я не хочу более быть связанным с изменником.

Мессия кивнул с видимым удовлетворением.

— Этого я тоже ожидал. Хорошо. За измену у нас только одно наказание, но, имея в виду его прошлые заслуги и благие намерения, я оставлю его под замком до конца жизни. Уверен, что не хочешь смягчить или ужесточить его участь?

— Нет, — Цезарь хотел опустить глаза, но не позволил себе слабости.

— Отлично. Поздравляю с назначением, — Аспитис ещё раз с улыбкой пожал ему руку, и терас, отдав честь, ушёл не оглядываясь.

* * *

После случившегося Клиффорд пришёл в себя только дважды. В первый раз он очнулся в больнице, в палате с мягкими стенами, но не успел осознать реальности: удар собственного провала был слишком силён, а окружающее его — слишком неправдоподобно, чтобы заострять на этом внимание. Тут, в темноте, было намного уютнее и спокойнее.

Второй раз произошёл, пока его под руки вели через казематы мимо одинаковых камер с наглухо закрытыми дверьми. Очевидно, его ждала такая же. Аспитис великодушен: будь Клифф на его месте, он бы просто себя расстрелял и не тратил деньги организации на своё содержание.

Они трое остановились, когда из-за поворота к ним вышел знакомый Клиффу человек.

— Мне на пару слов, ребята, — тихо сказал он охране, и та исчезла во тьме коридоров, оставив их наедине. Человек подошёл к нему, чуть прихрамывая, одну руку положил на плечо, а второй с зажатым в ней стилетом обжигающе кольнул его в бок.

— Они все остались живы, — прошептал он терасу на ухо, пока тот сгибался ему навстречу, — но тебя это больше не касается. Прощай.

Когда он ушёл, Клифф не заметил. Его глубокая рана потихоньку кровоточила, а подчёркнуто игнорирующие тераса охранники привели его в одиночную камеру и затворили дверь. Клифф спустился по стене на пол, зажимая бок и чувствуя, как жизнь и разум утекают из него сквозь пальцы.

Яснее ясного. Он так и умрёт здесь. Достойное наказание.

Клиффорд закрыл глаза и провалился в блаженное ничто.