Найти новое место работы Джея оказалось до смешного просто — Адамас даже задумался, почему за эти полгода ему ни разу не пришла в голову подобная мысль. Тем более что до разговора со Стианом он считал, что от работы Джея освободили насильно: Бельфегор рассказал, что он сделал и как в итоге всё повернулось, поэтому решение руководства за подобное предательство наказать его отставкой казалось вполне закономерным. Адамас вспомнил, что вроде бы решил не напоминать Джею собой о столь позорной странице его биографии — но чисто по-человечески неужели нельзя было проведать хотя бы раз, чтобы он знал, что зрение Адамасу успешно вернули и уж в этом точно можно себя не винить? А теперь он шёл к Джею по делу — приятно же ему будет осознать, что о его существовании вспомнили, лишь когда от него что-то понадобилось.

Да ещё дело-то какое непростое…

К удивлению Адамаса, новую карьеру Джей решил строить в одной из многочисленных кафешек южного пригорода Канари, где с февраля месяца трудился на ниве разноса еды и напитков. А он-то всё думал, как они так запросто сошлись с Диланом и Стасом — очевидно, оказалась общей эта жилка самоотречения, когда жизнь катится под откос. Вместо того чтобы выбираться из болота, эти трое лишь ещё веселее начинали барахтаться, чтобы не так скучно было идти ко дну. Оставалось надеяться, что Джей не откажется от коряги, которую Адамас намеревался протянуть ему с берега в качестве руки помощи.

Кафешка почти пустовала: завтрак давно кончился, а до обеда, на который должны были собраться студенты из недалеко расположенного университета, ещё было добрых полтора часа. Адамас выбрал себе столик у окна в дальнем конце зала и закрылся высоким вертикальным меню — чтобы, если к нему из двух имевшихся в помещении официантов всё же подойдёт Джей, которого он углядел чуть ли не с порога, он не сразу узнал его и не сбежал в ту же секунду. Однако к Адамасу подступила девушка — коротковолосая симпатичная хатти, — и тактику пришлось менять.

— Добро пожаловать! — поприветствовала она Адамаса. — Уже определились с выбором? Что будете заказывать?

— Прежде чем что-то заказывать, я бы хотел, чтобы ко мне подошёл ваш коллега, — Адамас состроил недовольную гримасу и пренебрежительно указал в сторону работавшего с кассой Джея. — Есть у меня к нему пара вопросов по моему предыдущему визиту.

— А… Да, хорошо, я позову его, — растерялась девушка — явно новенькая — и ушла к кассе. Адамас опять закрылся меню — оно отлично прятало лицо, а повязанная на голове чёрно-белая бандана — волосы — и с замиранием сердца стал ждать Джея.

Тот подошёл буквально через минуту. Адамас услышал за спиной мерные, так и не избавившиеся от налёта военной чёткости шаги, краем глаза увидел остановившегося напротив него Джея, но глаз от меню пока не поднимал.

— Все претензии по поводу моей работы, — равнодушно начал Джей, — вы можете выразить в книге жалоб и предложений, которая лежит возле кассы, но может быть подана вам прямо сейчас. Или же имеете право обговорить их с руководством.

— Боюсь, некоторые претензии, Джей, — Адамас вскинул голову, и Джей, узнав его, отступил на шаг, — я могу выяснить только лично. А с руководством я уже по самое не могу наговорился. Ты присаживайся, в ногах правды нет.

Джей молча опустился на свободный стул, и Адамас отложил меню, тут же с улыбкой приподнимая очки (уже третьи из пяти, что сделал для него Вэлиант) — ошеломление на лице Джея сменилось чем-то вроде облегчения. В остальном за полгода он не изменился, разве что пропала даже та тень уверенности в себе, что ранее была ему свойственна. Да и глаза как будто помертвели.

— Моя первая претензия, — так и не дождавшись от него хоть каких-то комментариев, Адамас продолжил говорить, — это что ты здесь делаешь? Почему не пошёл хотя бы в преподавание?

— Потому что я более не желаю нести ни за кого ответственность, — неожиданно резко отозвался Джей. — Здесь у меня есть все шансы однажды стать директором филиала. На жизнь хватит.

— Это ты так жизнь себе представлял, когда в Канари приехал?

— Ты объявился, чтобы читать мне мораль? — парировал Джей. — Этакая месть за те мои нотации?

— Злой ты, — Адамас сцепил пальцы в замке, пытаясь дружелюбно улыбаться: он никак не ожидал, что их беседа начнётся со взаимного недовольства. — Я, во-первых, должен извиниться. Мы вроде неплохо общались, а я получил эти протезы уже в конце февраля, но почему-то за всё это время так и не догадался найти тебя и поговорить…

— Знаешь, я бы тоже предпочёл забыть человека, по чьей милости мои глаза превратились в протезы, — фыркнул Джей. — Удивительно, что ты вообще приехал. Правда, не совсем понятно зачем. Успокоить меня, что ли? Нечто вроде: ты не переживай, я в порядке?

— С этим я приехал бы пораньше. Но я не очень понимаю, почему в моём увечье ты винишь себя. Я, например, довольно давно пришёл к мысли, что сам во всём виноват.

— Давай без этого философствования. Это уже не имеет значения. Я рад, что ты можешь появляться на людях и не держишь на меня зла. Выбрался, чтобы меня уведомить, — спасибо. А остальное пусть продолжается так, как есть. Тебе принести кофе?

— Подожди, — до Адамаса стало доходить, — ты считаешь, что я всё ещё слепой?!

— А что, нет? — вскинул одну бровь Джей. — Ты хорошо держишься, в общем-то, ничего другого я и не ожидал. Сумел же Дилана вывести, хотя тебе было примерно так же плохо.

— Джей, — Адамас полностью снял очки и моргнул, чтобы его собеседник убедился, что его протезы — рабочий механизм, а не просто странное украшение, явно для запугивания врагов, — я не слепой. Эти импланты — камеры с высоким разрешением. Всё, что они фиксируют, они отправляют в мозг, там установлены специальные чипы-преобразователи. Это Вэлиант постарался. Я даже в темноте вижу. Потому и извиняюсь, что не приехал раньше.

— Да ладно, — усомнился Джей и, после видимой короткой борьбы с самим собой, протянул руку, чтобы махнуть ей перед глазами Адамаса. Камеры ожидаемо сместились, и хорон отдёрнул её, вцепляясь пальцами в край стола. — Ну надо же… Значит, Вэлиант наконец превзошёл свою лень. Но на все его гениальные разработки здоровья не напасёшься…

— Это уж точно, — рассмеялся Адамас, радуясь, что Джея наконец по-настоящему отпустило. — Если захочешь, я расскажу тебе потом всё в подробностях. Неделю назад у нас, например, чуть Аспитиса не убили. А то, может, ещё и меня, Стиана и Домино с Крайтом за компанию. Заварушка была что надо! Но — потом. Я же по делу приехал.

— Я ушёл из ГШР, — мотнул головой Джей. — Вряд ли чем смогу тебе помочь.

— Скажем так, именно то, что ты, как и я, не являешься агентом ГШР, одно из главных оснований для твоей помощи. Меня, конечно, уже зачислили в Академию, но это не делает меня агентом. Я собираюсь на одну политически опасную миссию, поэтому лучше быть гражданским лицом. Отец, по крайней мере, одобрил. И твою кандидатуру в качестве помощника, кстати, тоже.

— И что политически опасного ты собрался натворить?

— Ты же в курсе, что после сеттевской лаборатории Дилана забрал к себе на исследования Аспитис? Он до сих пор там сидит, бессмысленный и бесполезный. Очевидно, после заключения в очередную клетку его новая альмега стала неактивной. Как и у Брутуса после смерти Ове.

— Ну да, — Джей медленно кивнул. — Ты, очевидно, хочешь его украсть и пустить по миру?

— Как принцессу из заколдованного замка, — рассмеялся Адамас. — У Дилана, видно, судьба такая, чтобы за ним кто-то присматривал, один он определённо не справляется. Ты мог бы помочь мне его вытащить — есть у меня подозрение, что это будет не так уж сложно, — а потом, уже в моё отсутствие, а то моему отцу Аспитис голову отгрызёт, пообщаться с ним и придумать ему новую жизнь. Его Сила мне до лампочки, я лишь считаю, что нельзя вот так человека, как животное, держать за решёткой. К тому же он оказался там по моей вине, сам-то надеялся уйти вслед за Стасом. Это последняя моя подлость, которую я хочу исправить, но одному мне будет тяжко.

Джей молчал почти минуту, не отрывая взгляда карих глаз от лица Адамаса, потом тихо проговорил:

— Ты, наверное, и мой поступок считаешь подлостью? Если я правильно понял твои критерии определения этого понятия.

— С какой-то стороны, — пожал плечами Адамас, решив не отпираться. — Только не то, что ты сделал, а то, чего не сделал. Не вмешался. Не удержал Стаса от этой стычки. Про доверие руководству пусть и дальше отец со Стианом говорят, им эти метафизические высоты ближе. Они хотели, чтобы в нужный момент ты отдал им ответственность, а я считаю, что должен был взять её на себя. Из того, что ты им рассказывал, я понял, что ты почти сразу прочитал недостатки Стаса — но ничего в итоге не стал против них предпринимать. Если уж так не хотел отдавать их с Диланом Управлению, надо было хотя бы помешать им лезть на верную смерть.

— Какое я имел право им указывать? — еле слышно, но с явственной мукой спросил Джей.

— Да кто из нас по большому счёту имеет это право? Только не ты ли говорил, что, если сам не сделаешь, никто не сделает? Раз не сдал, надо было защитить. А ты пустил всё на самотёк. Да ещё и потом из ГШР ушёл. А ведь наверняка нашёлся бы человек, который постепенно научил бы тебя, как поступать правильно. Но — ладно. Коль не хочешь иметь с ними ничего общего, сейчас можешь выступить от себя. И хоть немного сгладить случившееся с Диланом. Он, в конце концов, за всех отдувается.

— Да, наверное… А ты всё-таки не перестал быть бунтарём.

— На этот раз всё согласовано. Аспитис, конечно, не в курсе, но не так давно я обсуждал Дилана с Десмондом, и он сто процентов об этом своему кумиру расскажет. Или отцу, но это почти одно и то же. Просто так, я не говорил, что собираюсь его похищать. Нас могут там ждать — а могут и не догадываться. Попробовать стоит.

— Ладно, — Джей успокоительно махнул рукой той официантке-хатти, кто первой подошла к Адамасу, и забарабанил пальцами по столу. — Не скажу, что я не думал о том же. И о подлости ты верно всё понял, я себя по кусочкам начал есть, когда до этого додумался. Намного спокойнее было считать, что мы с Рэксом не сошлись характерами. Странно, правда, что они со Стианом мне этого сказали. Неужели это только твоё мнение?

— Может, хотели, чтобы ты сам всё понял, — улыбнулся Адамас. — И вернулся. С отца станется так обучать молодые кадры. И кстати, не только молодые… Так ты согласен?

— С одним условием. С нами поедет Герберт.

— Герберт? Зачем?

— Во-первых, — Джей начал загибать пальцы, уже совершенно вернувшись к себе прежнему и даже — к несколько менторскому тону, — я ещё похож на человека только благодаря ему. Заезжает иногда, не даёт мне в полной мере ощутить беспросветное одиночество. Я ему должен. Во-вторых, он непредсказуемый, а значит, способен совершенно случайно что-то такое сказануть Дилану, что тот побежит жить вприпрыжку. И в-третьих, если он узнает, что мы пошли спасать Дилана — между прочим, его друга — без него, а он, зуб даю, узнает, он мне просто не простит. И не только мне. А поскольку он непредсказуемый…

— Мог просто с умным видом сказать: «Одна голова хорошо, а две лучше», — фыркнул Адамас, откровенно веселясь, и Джей глянул на него с лёгкой укоризной.

— Я тебе хоть когда-то врал?

— А что, это похоже на ложь? Ладно, Герберт так Герберт. Как только мы заберём Дилана, он полностью на вас. Решайте сами, куда вам идти или не идти, мне знать об этом не стоит. Места полно, вдруг он захочет где-то начать новую жизнь? На фермах в Тезорском крае, в Столлийских колониях — это порт Наав, или на Декке — тогда вам дальше по Тезорскому району, в Сан-Тезоро. Я оставлю вам машину и деньги, от вас требуется только никому не попасться по пути. Аспитису. Или, упаси небо, Брутусу.

— А он способен узнать о таком?..

— Он теперь состоит в подпольной организации «Атра фламма» и теоретически способен узнать что угодно, потому что пока никто не выявил ещё всех её агентов — им может оказаться любой. Она внутри МД и ГШР, и на данный момент ей только начали заниматься. Собственно, поэтому о лаборатории, где содержат Дилана, знают одни лишь доверенные лица, её почти не охраняют, чтобы не привлекать внимание, — и нам не будет сложно туда вломиться.

— А ты откуда знаешь, где она?

— Бельфегор рассказал. Я же ему сразу о своих планах заявил, мы друзья, я не могу его обманывать. Договорились на обмен информацией: он знает, что я замыслил диверсию против его отца и на какое время, а я знаю, куда идти. Это тот максимум, на который он готов пойти ради нашей дружбы в минус своему отцу. Ловить вас, скорее всего, он и будет, я ещё поэтому устраняюсь.

— Интересные дела, — хмыкнул Джей. — Отпрошусь-ка я на несколько часов, чтобы послушать об изменениях в твоей жизни. Подождёшь меня? Герберту будем звонить уже вместе.

— Без вопросов. До сентября я совершенно свободен, — рассмеялся Адамас, чувствуя, как все тревоги по поводу встречи и разговора с Джеем слезают с него подобно старой, отслужившей своё коже и остаётся лишь уже знакомый лихорадочный зуд, предваряющий все самые важные события в его жизни.

* * *

Лаборатория располагалась в Зелёных краях, на склоне Дракона примерно посередине цепи, — как понял Адамас, в переоборудованном здании давно заброшенной обсерватории. Внешне она ничем не выдавала свою обжитость: всё вокруг поросло бурьяном, штукатурка местами осыпалась, покосившийся забор из сетки рабицы был обвит причудливой толстой лианой, цветущей буйным апельсиновым цветом, — лишь сведущий в ботанике человек узнал бы в ней одно из немногих растений, способных жить в условиях высокого напряжения, и понял бы, что по забору пущен ток. Даже ворота на территорию выглядели так, будто ими не пользовались уже лет пятьдесят, но Адамас был уверен, что пробить их на машине не стоит и пытаться.

Они добирались сюда почти сутки, остановившись лишь раз на три часа для сна: и Джей, и постоянно молчащий Герберт настаивали на том, чтобы не тратить на него слишком много времени, и Адамас не спорил. По прибытии — стояла глубокая ночь — он оставил свой автомобиль в ближайших зарослях, и, пока менял номера, Герберт зарылся в багажник.

— Вот наконец моя вам плата за то, что решили взять с собой, — он с гордостью продемонстрировал поднятый на ладони небольшой чёрный дрон. — Маленький, да удаленький. Сначала отключит им внешнее наблюдение и ток на заборе, потом свистнет планы здания, покажет нам, где Дилан, и подорвётся у нужной стены. Папа сконструировал, они даже на вооружение ещё не поступили.

— Он его тебе подарил, что ли? — удивился Джей, нервно оправляя то штаны, то куртку. Герберт хмыкнул.

— Конечно, подарил. Правда, пока ещё об этом не знает. Ничего, новый сделает. Чертежи-то остались.

— Тихо слямзил и ушёл — называется, нашёл? — усмехнулся Адамас, более близкий эрбису по бунтарскому духу. С упрёком изучавший их обоих Джей закатил глаза.

— На вашей совести.

— О, конечно, Джей, не сомневайся. Давайте вон на тот пригорок выйдем, чтобы видно было, — чуть не подпрыгивающий от нетерпения Герберт указал на небольшое возвышение в нескольких шагах от машины, где расступался лес и откуда до обсерватории было около пятидесяти метров.

Стоило им оказаться на пригорке, как Герберт нацепил идущие в комплекте вместе с дроном очки со встроенным экраном, куда передавалось изображение с его камеры, и отправил дрон в полёт. Какое-то время он рыскал над зданием в поисках управляющей панели, потом наконец увидел её, хорошо запрятанную в углу за густо разросшимся кустарником, и завис, подключаясь к внутренней системе.

— Ток убрал, сетку можно спокойно сносить, сигналка только на воротах, — прокомментировал Герберт. — В лабораториях всего числится двадцать человек, пять учёных, остальные охрана. Один охранник прикомандирован лично к камере Дилана, другие разбросаны по зданию, скорее всего, не успеют прибежать на шум, если будем действовать быстро. Кстати, удача: его камера как раз у этой стены, объезжать ничего не надо, правда в конце коридора. Я тогда ставлю на взрывчатку таймер, и пошли в машину.

Он исполнил на пульте-контроллере какую-то мелодию пальцами и, сдёрнув очки, махнул в сторону зарослей. Через несколько секунд все трое уже были в автомобиле. Адамас вывернул на единственную здесь пустошь и направил свой «сокол» на сетку. Противоположная ей стена, возле которой завис перенастроенный Гербертом дрон, разлетелась на кусочки ровно за секунду до того, как машина повалила забор и остановилась на территории обсерватории в двух метрах от открывшегося коридора с низким потолком.

Адамас выскочил из машины первым. Пыль уже рассеивалась — в мигающем свете подпотолочных ламп обнажившегося коридора он увидел в его конце одну-единственную камеру с наполовину стеклянной наружной стеной и, уж конечно, без всяких решёток. Дверь в неё, к его удивлению, была открыта, а в их сторону уже спешили двое: едва узнаваемый Дилан в свободных белых штанах и футболке и почти без единого следа прежней мускулатуры и крепкая дымчатоволосая сильвисса, тоже лет тридцати или чуть старше, в полувоенной облегчённой форме и даже с оружием за поясом.

— В общем-то, я так и думал, что с подобной помпой можете ввалиться только вы, — улыбнулся Дилан сразу всем троим, спустя пару секунд остановившись вместе со спутницей возле них. — Брутуса, скорее, я однажды просто обнаружил бы в камере. Если это похищение, может, поедем?

— Твоя охранница не будет нам препятствовать? — уточнил Герберт, быстро пробежавшись взглядом по сильвиссе, тоже рассматривающей их с заострённым вниманием.

— Дамела всегда хотела моей свободы, но долг, сами понимаете. Теперь-то что уж, — Дилан развёл руками. Адамас счёл его объяснение достаточным и кивнул на машину. Как только сильвисы оказались рядом с Гербертом на заднем сиденье, он тоже сел, переключился на заднюю передачу и спустя несколько секунд на той же самой пустоши развернулся в сторону недалеко отсюда расположенной просёлочной дороги.

— Все вопросы к Герберту и Джею, как только я вас оставлю, — сказал он недавно похищенным. — Сейчас подброшу себя до ближайшего города, тут полчаса буквально, а дальше машина переходит к Джею.

— Документы в бардачке, да? — переспросил рыжеволосый хорон, очень старавшийся не растягивать улыбку до самых ушей.

— Именно. Надеюсь, у вас всё получится.

Адамас глянул в зеркало на Дилана — тот выглядел почти счастливым и куда больше похожим на живого человека, чем тогда, в лаборатории Сетте. Сидящая рядом с ним, у окна, Дамела, женщина с жёстким, но всё равно приятным лицом, мужской стрижкой и мускулистыми руками, обнажёнными до плеч в безрукавке на майку-борцовку, ничего не выражающими сиренево-серыми глазами следила за дорогой. Остальные помалкивали, явно не решаясь пока праздновать удачный исход дела.

Как только ухабы предгорий сменились относительно ровной грунтовкой, уже совсем скоро обещавшей превратиться в обычный асфальт, Адамас всё-таки не выдержал и спросил у Дилана:

— Ты на сто процентов доверяешь Дамеле? По её наводке тебя не выдернут обратно к Аспитису?

Тот отрицательно качнул головой.

— Дамеле незачем меня предавать. Мы — друзья, веришь? Да и что Аспитису от меня проку, без Силы-то? Наверное, и сам бы выпустил, да гордость не позволяла.

«Если только не надеется, что во время этого побега ты вернёшь Силу обратно и он найдёт, как вынудить тебя сотрудничать», — хотел сказать Адамас, но не сказал.