Для такого маленького городка свадьбы не единственное развлечение, ибо случаются еще и похороны, дни рождения, крестины, и новоселья. Но, конечно, самое главное. Потому из всех возможный видов развлечений оно самое вдохновляющее, запоминающееся, обсуждаемое и затратное. И уж сценарии тут… в основном традиционные. Но возможны и разные отклонения, которые в свою очередь со тоже временем становятся традицией.
Под мероприятие был снят один из самых больших залов в комплексе торжеств Империал. Денису приходилось заезжать туда накануне, напитки завозили. Честно говоря, один бы он там точно заблудился. Семнадцать банкетных залов, не считая разных закоулков, беседок, полянок и прочего, и прочего. Пока ходил там, боялся отстать от Жорки и потеряться, а в голове все вертелось:
— Десять стульев из дворца…
Но это было вчера. Сегодня Дениса волновало совершенно другое. Когда на обратной дороге заезжали в гостиницу, вышел из машины и ждал снаружи. вроде как воздухом подышать, на самом деле, хотел лишний раз взглянуть на Наташу. Там в торговом центре, пока их снимали, он несколько раз ловил на себе ее взгляд.
Ожидание затянулось, Денис прошел в холл гостиницы и почти столкнулся с Наташей. Она замерла от неожиданности, глядя на него, а потом вдруг потупилась и заспешила выйти. Проходя мимо случайно зацепила его своими свертками и застряла.
Неловкий момент. Они снова, как в тот раз замерли на секунду, касаясь друг друга. А потом поспешно разошлись, стараясь скрыть смущение и внезапную удушливую волну томления, охватившую обоих.
Ника, шедшая сзади только закатила глаза. Ох уж эти взрослые, совсем как дети.
Денис случайно поймал насмешливый взгляд ребенка и покраснел еще больше, понимая, что попался с поличным. Но, раз уж его вычислили, надо пользоваться шансом. Потому он подождал, чтобы дверь закрылась, а потом шепнул Нике:
— Надо поговорить.
Ребенок изобразил внимание… Денису пришлось кашлянуть, чтобы прочистить горло:
— О твоей маме, — выдал он быстрым шепотом.
Девочка окинула его оценивающим взглядом и заговорщически проговорила, приподняв левую бровь:
— Будете должны.
— Вот сразу видно, что они с Илюхой родственники, Гобсеки мелкие, — подумалось Денису, но он с готовностью выпалил: — За мной не заржавеет!
Ника ничего не ответила, прошла мимо, однако по ее виду было понятно, что легко он не отделается.
* * *
Народ разъехался готовиться к вечернему торжеству, а вся ближайшая команда молодоженов отправилась в шикарный гостиничный номер, где молодые собирались провести эту ночь. Инга не смогла удержаться, устроила таки еще одну небольшую фотосессию, хоть времени почти и не осталось.
Когда наконец и неуемный невестин аппетит был удовлетворен, съемки закончились, можно было заняться собой. Денис уехал домой к Жоре, чтобы вернуться за ними к шести, а Наташа с Вероникой остались помочь невесте привести себя в порядок. Чтобы не была растрепой на собственной свадьбе, а то потом подколов от любезных родственников на всю оставшуюся жизнь хватит.
Люкс для новобрачных был просторный и многокомнатный, Наташа с дочкой ушли в дальнюю спальню одеваться. А молодожены, как только остались одни, попадали на свое огромное брачное ложе в полном изнеможении. Жора лежал, раскинув руки и зажмурив глаза, и блаженствовал. И тут услышал:
— Жор, ты меня любишь?
Он зажмурился еще сильнее и расхохотался. Инга тут же обиженно засопела и завозилась. Тогда он сгреб ее в охапку и попытался дорыться до тела сквозь многочисленные юбки.
— Ты видишь, я даже доказать не могу, насколько люблю тебя, — с совершенно серьезным видом проговорил он.
— Да? — недоверчиво спросила Инга. — Ну… раз ты меня любишь, ты должен будешь мне помочь.
Он только собирался клятвенно обещать, что сделает все что угодно, как она жалобно выдавила:
— Жор, я в туалет хочу…
Жора заржал. Инга строго смотрела на него, потом выдала:
— Ничего смешного. Я может вообще, с утра мечтаю…
Вот теперь он ржал во весь голос, захлебываясь и судорожно подергиваясь. Это безобразие вконец разозлило рыжую невесту, она накинулась на него с кулаками. Тут мирный муж, продолжая ржать, аккуратно прижал агрессивную фурию в необъятных юбках к постели, а потом спросил, куснув ее за ушко:
— Что мне будет, если я тебе помогу?
— Ну… — невеста хитро блеснула глазками и что-то шепнула в ответ.
Жора на секунду завис, потом сглотнул и проговорил:
— Если обманешь… Отшлепаю! — и, подхватив свое хитро улыбающееся сокровище на руки, быстро побежал в ванную.
И хорошо, что в номере был не один санузел, потому как неизвестно, что они там делали, но выбрались из ванной нескоро. Наташа уже успела помочь одеться Нике и теперь дожидалась в гостиной. Сама пока надевать платье не стала, хотелось сохранить интригу до последнего.
Веронике и до того приходилось выряжаться в эти фейские платьички, но раньше она их терпеть не могла, а сейчас-то ей ужасно нравился ее наряд. Девочка была не в состоянии усидеть спокойно, все вертелась, разглядывая себя в большом зеркале, висевшем на стене. Это воздушное платье делало ее похожей на балерину. Руки вскинулись сами, словно крылья лебедя…
В этот момент из своей спальни выбрались новобрачные, и замерли, глядя на Нику. Она тут же смешалась и смиренно уселась на диван, рядом с матерью. Жора отмер первым и проговорил:
— Так вот что нужно, чтобы ты превратилась в тихую, послушную девочку?
Тихая, послушная девочка тут же проворчала:
— Бе-бе-бе, — и скроила дяде невероятную гримасу.
А Инга обошла мужа, встала перед ней, чтобы выразить, наконец, свое восхищение:
— Боже мой, Ника, ты такая стройная и красивая, настоящий лебедь, — а потом безапелляционным тоном обратилась к Наташе. — Ребенка надо отдать на бальные танцы! Ты видела, как она танцует? Нет, ты видела?!
Вообще-то, все впервые видели не худенькую Веронику такой грациозной, а к танцам у нее сроду тяги не было, но Наташа закатила глаза и покорно кивала на все. Все, что угодно, только пережить эту свадьбу. А потом — и танцы, и… Она вздохнула, думая о своем и не слушая, что тарахтит Инга. А когда включилась, даже слегка опешила:
— Ты же знаешь, что дружки на брудершафт пьют по сценарию? Ну и вообще, конкурсы разные…
Хотелось завопить:
— Что?! Нет! — но это было бы слишком явно.
По идее, у не должно быть причин, чтобы отказываться. Потому она с вымученным видом кивнула, но глупое мечтательное настроение как рукой сняло.
— Инга, давай уже собираться, времени почти не осталось, — строго сказала она, усаживая невесту перед зеркалом.
— А ты? — поинтересовалась Инга. — Что, так пойдешь? — и указала на то платье, в котором Наташа была весь день.
Платье было красивое, и шло Наташе, но подруга знала, что у той на вечер припасено что-то шикарное.
— Нет, я переоденусь.
Инга только удивленно подняла брови. Темнит подруга что-то… Любопытно… Хотелось больше подробностей.
Напряженно состояние вернулось в полной мере, наверное, оттого Наташе и удалось сработать на удивление четко и быстро. Меньше, чем через полчаса невеста снова выглядела так, словно только что выпорхнула из салона красоты. И только потом ушла одеваться сама.
Пока невесту красили и причесывали, Жору выставили, а чтобы не терять времени, он решил пройтись на улицу, освежиться. Свадебный лимузин ждал их, припаркованный у входа. Подъехал Денис с Илюхой и кубанцами. Одному из них по жребию выпало сегодня быть трезвенником, он был явно огорчен и дулся на остальных. Жора только посмеялся над его неприятностями.
Время было уже без малого семь, банкет почти час, как должен был начаться. На немой вопрос Дениса, мол, когда выезжаем, ответил:
— Как только Инга будет готова, так и выедем. Сейчас, пойдем, посмотрим, что там происходит, заодно и узнаем.
Препиравшиеся кубанцы остались в Дэновой аудюхе, а Илья увязался с ними. В свой номер для новобрачных Жора вошел первым, за ним Илюха, и замыкал тройку богатырей с черных смокингах Денис. В гостиной чинно сидели Вероника и прекрасная, как райское видение, Инга. Закончив колдовать над образом невесты, Наташа накинула фату так, чтобы она полностью скрывала ее, словно полупрозрачная вуаль. И теперь она выглядела как завернутый в красивую упаковку подарок, что и вызвало в глазах счастливого жениха невольное умиление. Но когда первое впечатление прошло, все дружно заметили Веронику, а Илья потрясенно выпалил:
— Ника! Ты в платье?!
Маленькая свекруха тут же разворчалась в ответ, последовала серия подколов. Она не осталась в долгу, назвала родича колобком и с удовольствием высмеяла его черный костюм с бабочкой.
А Денис оглядывался, не мог понять, где же Наташа. Ему было тревожно, хотелось ее увидеть. За последний час он многое передумал, вернее, пытался что-то осмыслить, но какой там! В голове все время вертелись мгновения, когда они оказывались рядом, и мир плыл, а они оставались. Почему отошли на второй план все обиды, он вообще не мог вспомнить, за что злился на Наташу. Безумно хотелось вернуться в утро, когда она была в его руках. И уже не отпускать.
Но ее почему-то не было, Денис начал волноваться.
* * *
Затянуть шнуровку на корсете помогла Ника, с остальным Наташа справилась сама. И сразу отослала ребенка обратно в гостиную. Ей хотелось побыть одной. Потому что…
Принять решение было непросто. То, что собралась сделать сейчас, перечеркнет многое. Двенадцать лет жизни. Хорошей, плохой, не важно. Она успела привыкнуть, теперь что-то менять… Но душа отчаянно требовала поменять.
Но сомнения…
Она посмотрела долгим взглядом в глаза своему отражению и сняла линзы.
И сразу зажмурилась. От страха, наверное.
Но потом пришло изнутри ощущение холодной уверенности. Будь что будет, оно будет завтра, а сегодня ее право принимать решение. Подправила макияж, взглянула на себя снова, тревожно оценивая свой внешний вид. Потом глубоко вдохнула и вышла из комнаты.
* * *
Когда дверь начала открываться, Денис невольно тут же уставился, он давно с нетерпением ждал только Наташу. Почему-то все вокруг застыло, во рту пересохло, а дыхание замерло. Вот мелькнул сначала краешек пышной юбки из легкой черной ткани, а потом дверь медленно-медленно распахнулась, и на пороге возникла женщина.
В первый момент Денису показалось, что он ослеп и видит негатив. Потом зрение как-то прояснилось, он понял причину. Перед ним стояла Наташа в платье невесты, только платье было черное. Широченная воздушная юбка, черный корсет, делающий ее талию фантастически тонкой, голые руки и плечи, чуть прикрытые короткой, откинутой назад, вуалью. Черное перо в высоко подколотых на один бок черных волосах… Изящное серебро украшений.
Черный Лебедь из сказки.
Но когда осознал, что же именно его взволновало, сердце понеслось вскачь. Глаза у Черного Лебедя были голубые. Сдержала слово.
Не слыша ни восхищенных воплей, ни движения окружавших его людей, он смотрел, не отрываясь, в ее глаза. Понимая, что теперь не отступится от этой женщины.
Однако она отвела взгляд и стала такой неприступно-холодной, что Денис почувствовал, как в душе кольнуло горьким предчувствием. Прошлое вернулось, он снова был глупо и безнадежно в нее влюблен. И этот холодный взгляд снова причинял боль и ставил его на место.
Намучаешься…
Но ведь та бабка что-то говорила про много счастья…
Как там, в поговорке, не рискуешь, не пьешь шампанского? Только очень тяжело было рискнуть и ошибиться.
* * *
В шесть часов Арсен вместе с семьей уже подъезжал к «Империалу», припарковать машину и дойти за места заняло еще около десяти минут. Состояние у мужчины было напряженное и двойственное, трудно сказать, чего больше, стремления поскорее увидеть свою бывшую жену, или не оттянуть этот момент. Потому что инстинктивно чувствовал, увиденное может ему не понравиться.
Их усадили за почетный семейный стол в родне со стороны невесты. И места оказались как раз недалеко от стола молодоженов. Она будет сидеть близко. Что безмерно злило мать, заставляя чуть ли не плеваться ядом.
Но прошел почти час, а стол молодоженов по-прежнему пустовал. Застолье двигалось своим чередом. Ведущий говорил что-то дежурно-праздничное. Красивый зал, ритмичная музыка, отличная еда, столы ломились от разнообразных закусок и гастрономических излишеств. И все время подносились новые. Привычная свадебная атмосфера.
Он, кажется, хотел оттянуть момент?
О, теперь он тлел на медленном огне, не сводя глаз со стороны входных дверей. Как это обычно и бывает, долгожданный момент настал внезапно. По танцполу потек белый дым, заиграла красивая сентиментальная мелодия, ведущий объявил появление виновников торжества. Арсен застыл на месте, перестав воспринимать творившееся вокруг, ему почему-то важно было увидеть ее сразу, чтобы понять…
В зал сначала вбежали маленькие девочки в белых платьицах и выстроились двумя рядами, потом вплыли, иначе не скажешь, жених с невестой, похожей на белоснежного туманного лебедя. А вслед за ними…
Еще два лебедя, только черных.
В зал вошла сначала Наташа, а за ней Вероника. Мать и дочь в одинаково потрясающих и вызывающих нарядах. Все было рассчитано верно — по залу ропот прошелся, на них разве только пальцами не показывали. Кто-то может, и пытался высказывать неодобрение, но их голоса потонули в общем хоре восхищенной зависти. Это и называется, произвести фурор.
Арсен видел только ее. В первый момент даже задохнулся и ошалел от потрясения, настолько ему показалась прекрасной женщина, о которой он весь день грезил втайне. Черные кружева на ее белой коже, черные волосы… его женщина… как невеста, только в черном…
И тут они случайно столкнулись взглядами. Глаза!
Глаза его бывшей жены больше не были черными, они снова были голубыми. Это почему-то сработало как шок, в первый момент Арсен даже отдернулся, опуская взгляд на скатерть. Потом подался вперед всем телом, кулаки непроизвольно сжались. Левую руку поднес ко рту, а правой оперся о стол. Теперь он способен был увидеть всю картину целиком.
Рядом с Наташей встала Ника. А он вдруг увидел в девочке себя. И Наташу. Совсем юную, такую, какой она была когда-то. Сердце потянулось к ним, но в этот момент произошло еще кое-что. За двумя красавицами в черном возник мужчина. Свидетель. И встал рядом.
Речи, действо, все теперь проходило мимо, Арсен не отрываясь смотрел уже на этого мужчину. Понимая, что тот пришел забрать нечто, принадлежащее ему. Очень важное нечто. Нечто, чем он не готов поделиться.
Звуки вернулись вместе с проснувшейся яростью. Первое, что он услышал, было:
— Посмотри, Какой позор! Вырядилась, как продажная девка, и ребенка так же одела!
Арсен ничего не ответил, только бросил на мать нечитаемый взгляд и встал из-за стола. Он не мог слушать, что говорит мать, ведущий, не мог смотреть на жениха с невестой, на пару свидетелей, на свою дочь, которая стояла невдалеке от матери.
На воздух. Срочно. В зале вдруг стало совершенно нечем дышать.
* * *
Денис заметил Наташиного бывшего мужа сразу, как только вошел. От него не укрылось, что тот коршуном впился в нее взглядом. Нехорошие мысли полезли в голову, ревнивые, собственнические. Особенно, когда заметил, как вздрогнула и отвернулась Наташа, встретившись с ним взглядом. Заметил он, что и девочка смотрело на это все очень напряженно. Окаянный тип! У людей свадьба, веселиться надо, а он тут… как злой колдун, забирающий радость!
Потому подошел и встал рядом с обоими, давая этому типу знать, что они под его защитой. И плевать, что того перекосило.
Однако надо было вникать в процедурные вопросы, потому что ведущий что-то говорил, даже давал указания.
А… Вот оно что, встать рядом…
Насколько же стало легче дышать, когда этот тип вымелся из зала!
Ведущий желал молодым долгих лет и много счастья, поил шампанским из одной чаши, символизирующей их общую отныне судьбу. Стоять рядом с Наташей и чувствовать, что вот протяни руку и коснешься, было блаженной пыткой. Дэн прикрыл глаза.
Услышал будто издалека, как их, свидетелей, приглашают выпить за молодых. Что ж, это хорошо, выпить… На брудершафт?
О…
Она не поднимала глаз, не говорила ни слова, но и не отворачивалась, пока они пили эти высокие хрустальные бокалы, наполненные шампанским. От ее близости мужчину тут же затопило волной это сладкое ледяное ощущение в груди, заставляя холодеть пальцы. Дыхание стало вдруг тяжелым, а гулкие удары сердца отдавались в ушах.
Ведущий снова что-то говорил, молодые пошли рассаживаться, снова заиграла романтическая мелодия. Денис не мог отпустить ее сейчас, тем более, что ведущий прямым текстом подталкивал его к этой мысли. Он коснулся руки Наташи, дождался, когда она вскинет на него испуганный и полный какой-то отчаянной надежды взгляд, и проговорил:
— Танец…
Вышло хрипло и задушено.
Наташа хотела отказаться, понимала, что сейчас все глаза будут устремлены на нее. Но какого черта! Сколько можно прятаться в свою раковину?! Тем более что отказаться не было сил.
Она зачем-то взглянула в зал, потом на него и слабо кивнула, шагнув в его объятия. А дальше полный зал, не сводивший с них любопытных глаз, просто исчез. Остались танцующие мужчина и женщина, недосягаемые в своем мире и прекрасные.
И именно эту минуту выбрал Арсен, чтобы вернуться.