Триумфальное возвращение в банкетный зал свидетелей может, и прошло бы незамеченным, но как раз в тот момент на танцполе образовалась пустота, и тамада объявил их танец. И уж тут отвертеться не удалось. Очередной танец Черного Лебедя на радость восхищенным зрителям мог бы затянуться надолго, но тут невеста напомнила, что главное действующее лицо на этой свадьбе она.

Хотя у народа и сложилось подозрение, что тут как бы две невесты — белая и черная. И слава Богу, что женихи у них разные. Добродушные сплетни уже склеили Наташу и Дениса в пару, от народа-то ничего не скроешь. Но сами они чувствовали себя неудобно, от повышенного внимания ощущая себя не в своей тарелке.

Наташа была безумно благодарна Денису, что вытащил ее из абсурдной ситуации, которую устроил ей бывший муж. И одновременно было безумно стыдно перед ним. За все. За себя, за ситуацию в целом. Потому она боялась смотреть в его сторону, чтобы не увидеть в его глазах осуждение.

А Денис болезненно переживал, что Наташа на него не смотрит. Ему невольно вспоминалось, как Арсен нес ее на руках. Бесило то, что тот паук вообще ее касался. Денису казалось, сейчас она думает о своем бывшем муже. Очень глупо, но мужика ужасно мучила ревность.

Вольно или невольно, но выходило, что призрак бывшего мужа незримо вставал между ним и Наташей. И появившееся между ними тонкое взаимопонимание сменилось напряженным молчанием. Денис мрачнел все больше, а Наташа не поднимала глаз от тарелки.

Наконец Инга, видя, что все ее планы устроить подружке личную жизнь грозят провалом, решила действовать наверняка. Жора слегка настороженно воспринял то, что она ему на ушко нашептала, но потом глянул на друга, на свою двоюродную сестру… И подумал, что хуже все равно не будет.

Вероника была с планом Инги согласна. Она в любом случае собиралась ехать ночевать не в гостиницу, а к бабе Ане, Жориной маме. Там можно со вкусом обсудить с Илюхой честно заработанное на свадьбе, там и ее бабушка Марина, там семья. А мама пусть себе в гостинице ночует.

Но проделать все предстояло ловко и аккуратно.

А тем временем свадьба, ознаменованная столькими из ряда вон выходящими событиями, подошла к концу. Гости расходились довольные, как в народе говорят, «наетые и напитые», а также переполненные новейшими сплетнями и впечатлениями.

Невеста забрала Наташу в свою машину, а Веронику, Илью, шмотки Черных Лебедей и прочее барахло, пришлось везти Денису. Когда доехали до гостиницы, хитрая ребятня, стоило только Наташе выйти из лимузина и войти в холл гостиницы, тут же перебралась в Ингин лимузин и была такова. Бросили Дениса на произвол судьбы и смылись.

Наташа уже успела уехать в лифте, а он так и застыл в холле с пакетами в руках.

Подстава. Они это подстроили. Но…

Денису не давали покоя подозрения, порожденные подавленным настроеним Наташи, ревность бродила в крови, заставляя снова и снова переживать какие-то моменты и искать, что же было сделано не так. Все же хорошо складывалось и так глупо расстроилось. Ужасно обидно.

Но теперь он сможет поговорить с ней без свидетелей.

Сердце глухо забилось, отдаваясь шумом в ушах, а потом ухнуло куда-то, заставляя холодеть пальцы. Главное сейчас все не испортить.

Он решительно направился к лифтам.

* * *

Пока поднимался, множество мыслей промелькнуло в голове, а в душе, словно ком перевернулся. Сосредоточенный на предстоящем разговоре, он практически не замечал, что происходит вокруг. До двери номера оставалось еще пройти несколько метров по коридору, а за ней женщина, которую он ощущал так остро, словно видел сквозь стены.

Перед тем как войти, застыл на секунду, глубоко вдохнул. Надо успокоиться. Надо. Но не очень-то получалось. Кровь погнала адреналин по венам, холодя дыхание, вызывая дрожь. Все. Толкнул незакрытую дверь, вошел и услышал:

— Ника, это ты? Где ты застряла…

Наташа вышла в прихожую и уставилась на Дениса то ли с испугом, то ли…

Не мог додумать, ее испуганно распахнутые глаза и задрожавшие губы вызвали в нем неконтролируемую реакцию, толкнувшую вперед.

Он сделал шаг, Наташа чуть отступила.

— Ника уехала к Жоре домой, — смог произнести, не сразу, пришлось сделать над собой усилие.

— Да… — Наташа быстро взглянула на него и тут же опустила глаза.

А он так и стоял в прихожей. Поднял руку, показывая на пакеты:

— Куда это? — а у самого дыхание тяжелое, сбивается от неприятного осознания.

Не выходит разговор! Она молчит, глаза в пол, словно только и ждет, чтобы он ушел. Опять он лишний, как прежде. Денису стало горько и досадно. Отвернулся, хотел уже оставить пакеты прямо, где придется, и уйти. И тут услышал:

— Денис… я… пожалуйста, прости, мне очень стыдно… что ты все это видел.

Он вскинул на нее глаза. Смятение, неловкость, подавленная гордость во взгляде. Не меняется эта девчонка…

— Ты извиняешься? За что?

Извиняется… Он бы еще понял, если бы за то, давнее, что было больше пятнадцати лет назад. Стало досадно и подозрительно. И вообще, хотела ли она, что бы он забирал ее от Арсена? Так ли все было, как казалось? Сразу встала перед глазами сцена, когда тот нес ее на руках, и с губ сорвалось неконтролируемо:

— Ты любишь его?

— Я… Почему ты так решил? — запальчиво спросила Наташа и отвернулась.

— Она краснеет… краснеет!? Значит, это правда?! — подумалось ему.

Ему вдруг стало так тошно, в груди заныло от боли. Захотелось уйти отсюда к чертовой матери, как можно дальше от нее, лечь на дно и там зализывать раны. Снова поверил ей. Господи… какой же он дурак. Похоже, глупость не проходит с возрастом и никак не лечится.

Пакеты до сих пор были у него в руках. Огляделся, поставить, что ли на пол… Повесил их на вешалку. Выдавил не оборачиваясь:

— Я пойду, спокойной ночи.

Наташа была в отчаянии. Он вел себя так, будто не верил ей. «Забудь» — отдалось эхом в ушах. Если сейчас Денис уйдет, это будет навсегда.

— Денис! — вскрикнула она, всплеснув руками.

И в этот момент во всем районе погас свет.

— Что это? Денис, ты где?! — в ее голосе отразились и страх, и вся гамма чувств, которые она в тот момент испытала.

Он только этот страх и услышал. Куда исчезли те стены, что он в душе выстроил… Наташка моментально оказалась прижата к нему. Он гладил ее по волосам и шептал:

— Что ты, что ты… Я здесь. Я рядом.

— Я… я… прости меня… Прости!!! Я так перед тобой виновата! — ее трясло от рыданий.

— Тшшш, — успокаивал он ее, укачивая, прижимая к себе. — Не надо плакать.

— Нет! Я… Прости меня, я такая дура… Я…

— Тшшш, молчи… — нашел ее дрожащие губы, прикоснулся, погладил по щеке, стирая слезы.

— Денис… — прошептала она. — Я не люблю его. Я…

Ммммм… Больше слов не было, жаркое сбитое дыхание, руки, переплетающиеся в объятиях, пьяные, безумные поцелуи.

Свет включился так же неожиданно, как и погас.

Но свое дело он сделал. Денис нащупал выключатель и вырубил электричество. В этой полутемной прихожей сейчас была вся его вселенная. Счастливая вселенная. Из номера сюда доходило немного света, и этого было достаточно, чтобы, не порвав ее юбки, подхватить на руки, а потом побежать в спальню, выключая по пути свет. Не надо его, не сейчас. Думали они в этот момент одинаково: не спугнуть, не испортить момент какой-то глупостью.

Потом, заставляя умирать от нетерпения, медленно снималось черное платье. Хотелось медленно, нежно… Но выдержки хватило ненадолго. Пламя, тлевшее весь сегодняшний день, вырвалось на свободу, сжигая обоих.

Неужели она могла отказаться от этого пятнадцать лет назад? Она же просто не знала… А он? Как он мог отпустить ее? Но и он просто не знал, что она не знает…

А пламя росло и росло, пока не взорвалось фейерверком.

Но мало… Все мало… Еще… и еще… и еще… голодное пламя гудело в крови, не желая успокаиваться. Наверстывая упущенное за пятнадцать лет.

* * *

Потом она от огромного чувства своей вины плакала у него на груди, а он снова не мог понять, что же не так сделал. Они так и заснули, понимая, что один рубеж перейден, но осталось еще много недоговоренного.

* * *

Отключения электричества в чудесном маленьком городке случались не так уж часто, и обычно, если не приносили пользу, то и не срывали людям их планов. А планы возможны разнообразные. Особенно, если это пара молодоженов, уединившихся в роскошном номере для новобрачных.

Жора с Ингой завезли полусонных Веронику с Ильей в родительский дом, а сами поехали в гостиницу. Обязательная свадебная программа отнюдь еще не была закончена. Чинно и церемонно молодая пара проследовала через холл, позволяя администрации и одиноким посетителям бара полюбоваться белой лебедью — невестой и женихом в строгом черном костюме.

Но стоило им скрыться в номере, как невеста тут же заперла двери и выкрикнула:

— Чур, ты первый!

И что бы это значило…

Однако начинающий муж имел вполне четкое об этом представление. Он томно потянулся и сказал:

— Меняемся по сигналу.

Она сморщила носик, но согласилась:

— Ладно.

А потом они наперегонки забежали в спальню, и последовало вот что. Невеста с загадочным видом устроилась на огромной постели и включила запись на ноутбуке, оттуда запел бессмертный Джо Кокер:

А из дверей возник Жора, и медленно-медленно стал снимать галстук, потом несколько па с вращением на месте — и на кресло полетел его черный пиджак. Невеста запрыгала на постели и завизжала. Но тут Жора произнес условную фразу:

— Сигнал! Твоя очередь! — и рысью понесся занимать зрительское место.

Инга, изобразив притворную надутость, не спеша отправилась исполнять свою импровизацию. Теперь уже очередь жениха была визжать от удовольствия. Невеста увлеклась и позабыла, что надо дать сигнал.

Но тут вмешался перст судьбы, вырубив электричество. А молодой муж все понял правильно. Сигнал, он и есть сигнал.

Свет включился снова, но уже совершенно не имело значения, чья там теперь очередь.