Можно сколько угодно пытаться задавить чувства аутотренингом, кому-нибудь это удавалось? То самое, от чего хочешь избавиться навсегда, постоянно прорастает как жизнерадостный сорняк на огороде. Бороться бесполезно, надо принять и понять, почему так действует. Саша полночи не могла уснуть, все внушала себе, что ей безразлично, что ее не трогает ни разу… Но ведь трогает. Трогает.
Тогда она просто встала и ушла в ванную. Странное дело, в последнее время ванная все чаще становится ее убежищем. Лезть под душ не стала, просто уставилась на себя в зеркало. Посмотреть себе в глаза. Себе врать не сможешь, особенно в глаза.
Итак.
— Ты злилась на мелкую гурию?
— Злилась, — ответило безмолвное отражение.
— А за что?
— Ты знаешь.
— Не знаю, ответь мне.
— Не хочу.
— ?
— Унизительно.
— Тебя никто не слышит, а меня можешь не стесняться, мамзель Савенкова.
— Да! Подавись! Это ревность! Подавись!
— Так, очень хорошо, мы слышим слова истины. Ревность. А девочка-то причем? Ты злишься на что? На то, что она его любит? Так это ее право, ее горе и ее счастье. Это касается только ее. Так за что?
— Все верно. Не за что. Виноват только он.
— В чем виноват? Что вызвал ее? Он, между прочим, и номер 45 тоже вызвал, не забыла, если что? Так расскажи, в чем он виноват. Но только так, чтобы я поняла.
— Он… Он… Имел право. Он…Черт бы его побрал! Да! Он имеет право вызвать, кого захочет!
— О, да ты быстро смирилась с тем, что у него есть такое право! Привыкаешь подчиняться? А, мамзель Савенкова? Этак и сцены ревности начнешь закатывать, как номер 45?
— Не надо говорить мне эти гадости, не пытайся вывести меня из себя.
— Дорогая, ты и так не в себе, иначе мы бы с тобой не разговаривали. Итак, не увиливай, за что ты разозлилась на девочку?
Саша вдруг почувствовала, что страшно устала, и бороться собой, пытаясь скрыть от самой себя собственные душевные движения ей больше не хотелось.
— Ты права, во всем права. Я должна бы порадоваться за малышку. Девочка так счастлива была, что пойдет к нему. Она ведь его искренне любит. Это чудовище…
— Да и ты ведь любишь это чудовище?
— Любила.
— Все в прошлом?
Боль сердечная ясно дала понять, что ничего не в прошлом. Но обида была такой, что теперь ничего не может быть в настоящем. Нельзя простить то, что он сделал. Невозможно. И будущего у нее нет. Во всяком случае, здесь. С ним.
Постепенно пришло отстраненное понимание: отныне так будет всегда. Ну что ж. Это не отнимет того душевного тепла, что у нее появилось к маленькой подруге. Они просто товарищи по несчастью. Им следует друг другу помогать, а не копить зло и строить коварные планы мести. И тут Саша похолодела:
— А ведь чертов хозяин-то, манипулятор гадский, он неспроста вызвал номер 32 после номера 45… Ведь неспроста! Он что, с ее помощью что-то доказывает этой истеричке? Вот так, взять и подставить девчушку под фашистские танки? Она же маленькая и беззащитная! Ей сколько вообще лет было, когда он ее сюда притащил? Педофил проклятый!
Она сама не замечала, что скрипит зубами от злости. Но то была хорошая злость, честная, от нее становилось жарко в сердце. И еще Саша решила, что будет приглядывать за маленькой гурией, кто знает, что эта чокнутая злобная корова может вытворить. На мелкую и так уже покушались, она сама рассказывала. Вроде и охраняют девочку, вон, стальная как тогда примчалась… А все равно, на душе было неспокойно, надо приглядывать за мелкой, приглядывать, как за родной сестрой.
Кто бы мог подумать, что здесь, в этой странной женской тюрьме, полной одних только конкуренток на благосклонность хозяина, она найдет себе сестру? Вообще, найдет здесь что-то родное? Воистину, непредсказуема жизнь человеческая, а женская логика тем более.
***
Утро в зоопарке прошло без эксцессов. И даже номер 45 вела себя на удивление тихо. Пришла, нырнула в свою комнату и ни звука. Даже странно как-то.
Саша ни свет ни заря сидела за компом, модель строила. Так странно, ей вчера, после того продуктивного разговора 'по душам' таки удалось заснуть. А во сне снилось, будто она птица, и летит над замком. Один круг сделала, второй, а потом…
Потом, блин, проснулась!
Обидно было ужасно, но пока ощущения от сна были еще свежими, она побежала их закрепить. Дело в том, что во сне ей привиделся замок целиком, и довольно подробно, так, что она видела весь объем, могла восстановить в памяти детали. Невольно ругнулась, чертов Сеня, не все сказал! Хотя, чего удивляться, легче будет вспомнить, в чем он ее не обманул. А еще лучше — не вспоминать его вовсе!
Часам к десяти она, наконец, отлипла от экрана, уже в глазах рябило, и спина не гнулась. Черт, заработалась, завтрак остыл…
Ой! Ой! Ой! Она же чуть не забыла про утреннюю встречу с номером 6!
Быстро проглотила остывший какао, заглотала рогалики и рванула к таинственной азиатке. Та ее ждала, видя запыхавшуюся Сашку на пороге, только тихонько рассмеялась:
— Делаю вывод, что тебе интересно то самое кое-что?
— Правильный вывод делаешь. Слушай, а давай закажем чего-нибудь горячего, а то остывший завтрак как-то ведет себя неадекватно. На волю просится.
— Холодный завтрак?
— Ага, заработалась с утра.
— Заработалась? А над чем ты работаешь?
— Я строю модель замка. Этого, — Саша показала пальчиком куда-то на пол, — А еще строю для номера 32 дом мечты.
Она улыбнулась, понимая, что собеседница ни черта не понимает.
— Я строю в программе объемных построений. В 3D МАХ-е. Ну, в компьютере, понимаешь?
Та только кивнула в ответ, продолжая улыбаться, потом проговорила:
— Хорошо, что у тебя есть увлечение. Что будем заказывать?
— Кофе. И штрудель, вишневый.
— Ну как скажешь, я, пожалуй, возьму себе того же. От одной пироженки не растолстею, к тому же, если пить кофе без сахара, это автоматически дает право съесть одну пироженку. Так говорят, — хихикнула восточная.
Она набрала прислугу и озвучила пожелание. Минут через пять принесли все.
— Кстати, номер 44, а ты знаешь, кто у нас печет всякие вкусные штучки? — спросила номер 6, пока они с удовольствием жевали свежую выпечку.
— Кондитер?
— Да, кондитер. Кондитер у нас номер 13. Она печет, здесь для нее специально оборудовали маленький кондитерский цех. И знаешь, — номер 6 хитро прищурилась, — Она договорилась продавать свою выпечку нашему хозяину. Прикинь, какая деловая девчонка!
Саша теперь не удивлялась, почему шикарная блондинка номер 13 выглядит как женщина Рубенса.
— Ты не смотри, что она толстенькая, она такая резвушка и затейница…
— Избавь меня от этих подробностей! — возмутилась Саша.
Даже вкуснейший штрудель стал вдруг тошным.
— Ладно, ладно, это я к тому, что иметь увлечение — это хорошо.
Поскольку разговор вернулся в нормальное русло, Саша решила предложить:
— Хочешь, я и тебе построю дом мечты?
Восточная покачала головой и ответила:
— Нет, у меня уже есть дом мечты, — она показала рукой вокруг, — Вот он.
— Но это же тюрьма…? — не поняла Саша.
— Ты многого обо мне не знаешь. Как-нибудь потом расскажу.
Она взглянула на камеру под потолком, сделала какие-то свои выводы и поднялась с дивана.
— Пошли в мой кабинет.
Саша опять не поняла, но пошла следом. Там азиатка снова прошлась взглядом по камерам и тихо сказала:
— Они не всегда включены.
— А как…
— Приглядывайся и поймешь. А сейчас слушай, времени мало, включить могут в любой момент. Ты хочешь предохраняться от беременности?
А вот это был вопрос! На мильён был вопрос!
— Да, конечно! Но вдруг я уже… — тут она вспомнила все про месячные, про то, откуда берутся дети… — Блииииин….
Азиатка смотрела на нее и улыбалась.
— Так хочешь или нет?
— Хочу, конечно! И вообще, больше всего на свете я хочу вырваться отсюда! Но как ты про камеры?! Откуда?!
— Ай! Ты же не успокоишься!? Любопытная Варвара! Не выключаются одна камера в гостиной и одна на входе. Остальные могут выключаться, причем, как правило, одновременно. Все?
— Но как…
— Глазок светится. Его почти незаметно, но если приглядишь, увидишь.
— А… Спасибо. Так что ты там про беременность?
Азиатка передернула плечами и подкатила глаза, но ответила:
— Думаешь, почему рождаемость в нашем, как ты сказала, зоопарке такая низкая? А? Потому что я работаю над этим.
Сказано было просто, но с гордостью.
— Работаешь?
— Я делаю косметические средства. Из совершенно безобидных продуктов, их можно найти на любой кухне. И средства действенные, поверь. Спроси у девчонок, омоложение, очищение кожи, веснушки, подтяжка, целлюлит… Весь спектр женских удовольствий. Косметология мое увлечение. Секреты древнекитайской медицины!
— А… — Саша опять не вполне понимала азиатку.
— Так вот. Сами по себе все средства абсолютно безвредны. Но при смешивании в определенных пропорциях, а также в случае применения в определенном порядке… И разумеется, если предназначенное для наружного применения принять внутрь будет… Что будет?
— Что? — оставалось только слушать открыв рот.
— Понос будет, — засмеялась восточная, — Рот-то закрой. Ну что, хочешь?
Саша молча протянула руку, мол, давай! Номер 6 дала ей два крема в красивых баночках:
— Так, это — целлюлит, а это — прыщи. Целлюлит, через 10 мин. прыщи внутрь — сильное абортирующее действие. Наоборот — глистогонное.
— Эээээ… глистогонное?
Та серьезно кивнула и протянула флакон:
— Очищающий лосьон, применять для любых типов кожи, утром и вечером. Профилактика беременности. Достаточно облизать пальцы, смоченные этим. Все, пошли. Пора возвращаться, не стоит вызывать подозрения. И сделай лицо попроще.
Она потащила обалдевшую Сашу в гостиную, где девушки за светской беседой прикончили свой кофей, а потом Саша ушла восвояси. А номер 6 пообещала:
— Зайду к тебе потом, интересно глянуть на наш замок.
Уже и полдень настал, в это время цветник грелся в лучах солнышка. Саша отнесла свои косметические средства в ванную, а потом решила тоже погреть косточки, лето, в конце концов. У бассейна встретила номер 32, та было смутилась, но Саша поздоровалась с ней тепло, и девочка поразила ее просто осязаемой волной облегчения:
— Ты на меня не сердишься?
— Вот еще! С чего бы это?
— Прости, я так рада… Мне бы…
— Молчи уже, все хорошо. Ну что, пойдем потом строить твой дом?
— Ой, да! Я даже боялась заикаться…
— Ну и глупости.
— Дом?
Новость о том, что можно в виртуале построить себе дом мечты разлетелась по цветнику мгновенно. Девчонки с горящими глазами собрались вокруг Саши. И да, все они хотели ДОМ! Свой дом, которого их у них, скорее всего, никогда не будет. Но помечтать, помечтать-то можно!
Под этот шум никто и не заметил, как вышла из своей комнаты номер 45, и почему-то оказалась прямо рядом с номером 32. Стоило Саше заметить, что рыжая очень недобро смотрит на мелкую гурию, а та смешалась и отводит глаза, у нее аж кровь вскипела. Но только собралась вмешаться, как номер 37 неуловимо быстрым движением вдруг встала впереди, заслонив собой девчушку и холодно обратилась к рыжей:
— Что-то хотела?
— Ничего, — процедила та.
— Вот и проходи мимо, а не то будешь иметь дело со мной, — голос был сладкий, но не сулил ничего хорошего.
Когда мрачная номер 45 отошла и плюхнулась в шезлонг, номер 37 сказала Саше:
— Не оставляй ее без внимания, если что, зови.
Саша согласно кивнула.
В этот момент она поняла, что включилась в жизнь этого странного мирка. Странная жизнь, странные правила. Но поступок номера 37 она оценила. Да и утреннюю встречу у номера 6 тоже.
Надо смотреть, все изучать и запоминать. И смотреть в оба. Неожиданная дрожь предчувствия пробежалась по спине. Может где-то в этом и кроются шансы. Ведь не бывает неразрешимых задач и безвыходных ситуаций. Просто нужно время, чтобы найти решение.