У Маргариты Павловны (это ее в офисе так серьезно и по-взрослому называли, этика профессиональная, а на самом деле Ритке было всего двадцать два года), был, что называется, счастливый брак. Муж ее, Костя, ей еще со школы нравился, потом учились в одном вузе, а когда он отучился и начал работать - поженились. В школе он на два класса старше нее был, но прошло несколько лет и два года разницы совершенно снивелировались, теперь она даже ощущала себя более взрослой и опытной.
В остальном, Константин Троепольцев был красивый и видный парень. Рост, осанка, тело спортивное - все при нем. И с лица хорош - глаза голубые, а волосы темно русые. Подружки завидовали. Еще бы, шикарный молодой мужик, небедный, без вредных привычек, правильный и честный, в том смысле, что на других женщин даже не смотрел. Делал карьеру, неплохо зарабатывал, очень даже неплохо. А главное, надышаться ею не мог, на руках готов был носить, смотрел на нее - глаза светились. Дарил цветы и подарки, и бесконечную нежность в постели.
Мечта? А?
А вот и не совсем...
Потому что в какой-то момент, она бы и не сказала, в какой момент их двухгодичного брака он начал ее тихо бесить. Именно тем, что был слишком хорош, и нежность его эта... достала. Иногда ей хотелось вызвериться, хоть как-то вывести его из себя. Разбавить эту патоку, что ли...
Вот в этот период ей и начали сниться те сны.
***
В первый раз она увидела его во сне после того, как они с Костей отмечали ее двадцать второй день рождения. Гостей было мало, потом Костя быстренько убрал в посудомоечную машину всю посуду, пока она макияж смывала, и унес ее в постель на руках. Хотел, чтобы было незабываемо.
Во сне Рита видела мужчину. Весь какой-то жгучий, темноволосый и темноглазый, он смотрел на нее из полумрака, и ей было страшно. Почему? Взгляд его был холодный и гипнотизирующий, а губы чуть искривлены циничной даже не улыбкой, а лишь намеком на нее. Но его губы показались ей прекраснее и желаннее всего на свете. А мужчина понял ее реакцию, красивые губы презрительно дернулись. И Рите вдруг захотелось, чтобы он улыбнулся ей по-настоящему, от этого она испугалась еще больше.
На том и проснулась.
После почему-то долго не могла уснуть, осмысливала, пытаясь понять, убедить себя, что это всего лишь сон, и уж бояться тут точно нечего. Но внутри все дрожало от страха и непонятного сладкого томления. Еле заставила себя заснуть.
Проснулась поздно, вся разбитая. Воскресный день. Костя встал раньше, из кухни пахло жареным хлебом и свежесваренным кофе. Рита повернула голову в сторону двери и поморщилась. Она могла с точностью до секунды рассказать, что он сейчас будет делать. Вот сейчас...
- Ритуля, солнце, ты проснулась? - муж мелькнул в проеме, и, увидев, что она открыла глаза, позвал.
- Да, - вяло протянула Рита.
Через десять секунд он уже входил в спальню с подносом. Кофе, хрустящие тостики с сыром, абрикосовый джем. Все, как она любит. Поцеловал, присел рядом. Рита устроилась поудобнее, взяла с тарелки тостик и, наконец, взглянула на него.
Казалось, она знала абсолютно все его гримасы, даже самые незначительные. А только вот этого выражения на его лице никогда не видела. Собственно, лицо улыбалось как обычно, только в глубине глаз притаилась какая-то боль. Но это мелькнуло и сразу исчезло, Рита подумала почудилось. А Костя спросил:
- Хорошо спала?
- Знаешь, не очень...
- Что-то плохое снилось?
Снилось ли ей плохое?
О нет. Может быть, пугающее, необычное... Но не плохое.
- Нет, просто... Не помню, просто... Наверное, переела перед сном.
- А... - протянул Константин, и улыбнулся.
Только ей опять почудилась какая-то горечь в его улыбке. Но миг прошел, и Костик снова стал собой, веселый, нежный, идеальный. И этим слегка действующий на нервы.
День прошел в суете, они сходили в гости к ее родителям, забежали к друзьям, договорились встретиться вечером в клубе, посидеть немного. Не допоздна - завтра на работу. Одеваясь перед тем, как пойти в клуб, Рита почему-то нервничала, было странное предчувствие, что она встретит того мужчину из сна. Как ни старалась скрыть это от себя самой, но ей и хотелось этой встречи, и было мучительно страшно. Но ничего не произошло. Вечер прошел как обычно, танцевали, веселились, разошлись до половины одиннадцатого. Разочарование.
Перед сном были объятия, полные ласки, Костины поцелуи, нежность. Все как всегда.
Этой ночью ей ничего не снилось.
И еще пять ночей тоже. Но на следующую...
Это снова был он. На сей раз, он сидел в кресле, а за ним угадывалась смутно различимая фигура. Темные волосы, уложенные гелем, блестят, крупные, сильные руки с ухоженными ногтями застыли на подлокотниках. Рита во сне не могла пошевелиться, дышать. Непонятное оцепенение охватило молодую женщину, а в душе разливался ужас и томление. Мужчина тяжело смотрел на нее, и ей то хотелось сделаться маленькой и незаметной, то наоборот, наслаждаться его подавляющими откровенными взглядами, которые, казалось, проникали сквозь одежду. В этот раз он не улыбался, он нахмурил брови, темные глаза недовольно скользнули по ней, и мужчина начал отворачиваться.
И тут женщина поняла, если он сейчас отвернется, она его больше не увидит. Она вскрикнула, вытянув к нему руку:
- Нет... Постой! Не оставляй меня!
Он остановился в движении, и так и остался вполоборота. На Риту не взглянул, но на губах его появилось нечто вроде довольной ухмылки. Рука потянулась к фигуре, стоящей за ним. Рита так и не поняла, что произошло, но ее вытолкнуло из этого сна в черное небытие без сновидений.
Утром Костя с трудом разбудил жену, если бы не муж, она бы проспала все на свете. И опять ей почудилась мелькнувшая в его глазах затаенная боль. А потом все исчезло, ее Костик стал таким, как всегда.
***
Так началась эта странная ночная жизнь. Сны приходили нерегулярно, но Рита жила, томясь ожиданием, от одного сновидения до другого. Словно главное происходило с ней в тех снах. В обычной жизни она двигалась, выполняла свою работу, готовила еду, ходила с подружками по магазинам, спала с Костиком, смотрела сериалы, но все это, как будто на автопилоте, механически. А во сне все ощущения обострялись. И там появлялся он.
Ей мучительно хотелось, чтобы тот холодный жгучий мужчина из сна подошел к ней, прикоснулся, заговорил. Он приходил в ее сны уже несколько месяцев, и почему-то никогда не смотрел на нее и не подходил близко. Не было на его лице улыбки, но Рита смиренно ждала. Знала, надеялась, что дождется. А смутно различимая фигура, постоянно присутствующая фоном, казалась ей воплощением страдания.
А днем все было у них как всегда. Только с какого-то момента она обратила внимание - муж начал неуловимо меняться. Появился лихорадочный блеск глаз. Она заподозрила инфекцию, послала Костика на обследование. Все-таки родной муж, Рита сама ходила с ним по врачам. Ничего, совершенно здоров. Ну, если здоров, значит все в порядке. На наркоту даже проверились, чист. На роботе у него тоже неприятностей не было, Рита специально поинтересовалась. Кроме легкого лихорадочного блеска глаз ничего в нем не изменилось, разве что замечала она его грустный, полный тоски взгляд. Но и то, промелькнет и исчезнет. Она решила не заморачиваться. Тем более, что в постели у них с Костиком ничего не изменилось, он был по-прежнему полон желания и нежен и ласков.
***
Перелом произошел почти через полгода.
В этот раз сон пришел не глубокой ночью, как обычно, а почти сразу за тем, как она заснула после близости с мужем. И комната во сне была другая. Раньше она всегда стояла на освещенном месте, а тот мужчина, от которого стыла кровь, и охватывало томление, в полумраке. Теперь же вокруг Риты темно, и лишь оттуда, где предположительно был дверной проем, виден свет. И ей было так страшно, как никогда еще раньше.
Мужчина возник в дверном проеме, лучи света обтекали его фигуру. На сей раз, он вошел и направился прямо к ней, глядя в глаза. Подошел вплотную, женщина пыталась уловить хоть что-то в его холодных глазах, но бесполезно. И вдруг он размахнулся и сильно ударил Риту по лицу, она отлетела к стене и ударилась, от неожиданности даже не смогла заплакать. Тогда этот непостижимый тип подошел, поднял ее за руку, погладил по щеке, смотрел при этом в глаза не отрываясь, и Рита затрепетала от нахлынувшего возбуждения. Он же презрительно скривился и ударил ее еще и еще. А потом снова погладил.
И она потеряла себя.