Больница была большая. Построенная на излете последних сил Советской власти. Видно, что задумывалось с размахом, но увы, так и достроилось до конца.
Здание теперь было полупустым и обшарпанным, собственно, использовалось только одно крыло, точнее, часть крыла. Как бахилы и халаты взяли, сразу бегом к мужу в палату. Рита с ума сходила от волнения, нечистая совесть мучила. Хотя за что? За что корить себя?
- Ну, не позвонила. Так он же не маленький мальчик! Целый мужик, неужели не мог о себе позаботиться?! Что теперь всю жизнь ему носик подтирать?!
Но сердце сжималось в тревоге. Костик никогда раньше не пугал ее так, да и болел он раньше так серьезно никогда. Разве что насморк схватит. Поневоле приходилось признать, что дело нешуточное, мужу плохо, а ее не оказалось рядом в трудную минуту. Чувствовала себя Рита ужасно, еще и бабушка Евгения Матвеевна всю дорогу изводила Риту причитаниями, так что они даже поесть ничего не успели.
Навстречу попалась пожилая медсестра, Рита сходу начала расспрашивать:
- Скажите, Константин Троепольцев...
- А, явилась!
- Простите? - очень не понравилась Рите эта хамоватая интонация, - Что вы имели в виду?
- А то, что пришел в себя твой мужик. Тебя спрашивал.
Рита не стала дальше продолжать этот малоприятный разговор, а понеслась к мужу в палату. Баба Женя за ней. А медсестра посмотрела вслед Рите неприязненно, покачала головой и пошла дальше, бормоча себе поднос:
- Вот из-за таких вот... - дальше следовало непечатное выражение, - Хорошие ребята помирают. А им хоть бы хны! Эх... сынок...
В палату Рита влетела сходу, даже не сразу поняла, что Костик там лежит не один. В этот момент мужику на соседней койке как раз укол делали. Медсестра, конечно, не отреагировала, но мужик-то был слегка в шоке оттого, что его голая задница вдруг оказалась на обозрении у молодой женщины. Впрочем, Рита его и не видела, с порога впилась глазами в Костика.
Бледный, еще похудел, синяки под глазами, но улыбается. Слава Богу... Улыбается...
- Костечка! Ты... - у нее сорвалось дыхание, и слезы вдруг брызнули из глаз, - Ты...
- Ритка, - он протянул к ней руки.
Рита бросилась к нему, а он прижал ее к себе, поглаживая по спине, и приговаривал:
- Ритка, Ритка... Ну не плачь... Видишь, со мной все в порядке... Ритка... Ты же со мной...
А она уже пришла в себя настолько, чтобы начать привычно распекать его:
- Троепольцев! Ты вообще в уме? Что ж ты как маленький?! Разве можно так доводить себя? Я тебя зачем в деревню отправила? А?! Чтобы ты себя тут угробил?
- Не кипи... - улыбался он.
- Костик... К врачу надо было обратиться сразу...
- Да ладно, Ритка, - он махнул рукой и погладил ее по щеке, - У меня же ничего не болит. Ты не звонила просто...
- И что? Что?! Костик!
- Ничего, теперь все в порядке.
- Ох, Троепольцев... Ох, и всыплю же я тебе!
Он откинул голову и радостно захохотал. Как счастливый и здоровый человек. И Рита даже отметила, что он и порозовел, да и выглядел лучше, чем в тот момент, когда она его увидела. Отлегло от сердца. Она обернулась к бабке, которая все это время сзади стояла изваянием:
- Евгения Матвевна, я пойду, спрошу, когда Костю выписывать можно будет, а вы тут побудьте, хорошо.
Оказалось, что выписывать Троепольцева можно хоть сейчас. Потому как его случай вообще медицине не понятный. Вроде все в норме, а вроде и не в норме. Только симптомов никаких нет. В тот же день Рита забрала мужа домой.
А дома тщательно осмотрела, отмыла, откормила вкусным ужином. Он хотел любви. Была и любовь. С тем чувством вины, которое нет-нет да и всплывало в душе у Риты, она не смогла бы отказать ему. Даже если и не очень хотелось.
После Константин заснул, прижимая ее к себе, а Рите не спалось, как-то не укладывалась у нее голове ее двойная сексуальная жизнь. Как-то не укладывалась.
Когда она, наконец, заснула, ей приснился ночной любовник.
Но опять все было не так. Теперь он словно был заперт и задыхался от боли. И словно звал Риту. Приказывал прийти, убеждал. Но не могла она сейчас, никак не могла... Утором, когда проснулась, в ушах стояли его стоны.
***
Мужу определенно стало немного получше, он оклемался, вошел в колею. И любвеобилен-то стал, куда там медовый месяц... Бледный не бледный, худой не худой, а будто впрок запасался. Да, Костя вроде пошел на поправку, но теперь зато ненормально себя чувствовала она. Ей бы впору к психотерапевту обратиться, да словное не пускает что-то.
А сны эти повторялись. Регулярно. И тот мужчина, которого она держала в своем сне в заточении, пугал ее. И вместе с тем привлекал, как огонь манит мотылька. Она пока держалась, сосредоточившись на доме, на муже, на работе. Главное - не допускать... не допускать...
Но она же мучительно хотела снова почувствовать на себе его тяжелую руку... Его болезненные и блаженно сладкие ласки...
Все-таки, у нее что-то в непорядке с головой...
***
Рита держалась какое-то время. Но чем дальше, тем тяжелее становилось игнорировать то, что сны ее не пустые фантазии, что это какая-то странная оборотная реальность. И что он, ее повелитель мучается без нее, что она ему нужна.
Нужна...
Нужна...
Нужна!
Нужна!!!
Косте опять стало хуже. Однако Рита была так измотана морально постоянной борьбой со своими потребностями, что в одну из ночей все-таки уступила.
Обстановка во сне снова изменилась. Теперь ей снилось, что она стоит в коридоре. Такой широкий подземный коридор. Масляной краской покрашенные стены на две трети высоты, остальное - побелка. Проводка соплями висит под потолком. Лампы в жестяных коротких плафонах. Похоже... На тюрьму похоже. И она стоит перед железной дверью, в замке торчит ключ. А за дверью, она знала, он.
Он стоит с той стороны, напротив. Стоит и ждет. Давит на нее мысленно, велит открыть. Велит...
Она повернула ключ. Дверь бесшумно открылась, приглашая ее войти.
Рита поняла, что если войдет сейчас, обратного пути не будет. Он стоял там, смотрел на нее немигающими жгучими глазами, ждал. Звал. Обещал...
Не вошла. Убежала.
И в этот момент проснулась. Костик метался весь в поту, стонал, словно его резали. Рита стала его будить, в конце концов, надо разобраться уже с этими его кошмарами.
- Костя! Костя! Проснись! Троепольцев!
Расталкивать его пришлось долго. Когда наконец проснулся, она стала расспрашивать, что же он видит в своих кошмарах. Но муж так и не смог объяснить.
- Просто... Просто... Как будто... Не знаю, Ритка... Но мне очень страшно... Очень.
Таааак
Его кошмары. Это то, с чем она решила бороться. Сходили к психологу. Получили таблетки. На всякий случай пропили оба. Несколько ночей было глухого черного сна без сновидений, после вроде было нормально еще пару недель.
А потом случилось это.
***
Ей снова снился тот коридор. И снова дверь с ключом. А за дверью - ОН.
Только на сей раз, она не смогла убежать, очень уж ей хотелось хоть раз ощутить это...
Вошла. Мужчина, что ждал ее столько ночей в этой комнате, посторонился, давая ей пройти. В глубине комнаты был стул под лампой и больше ничего. Рита прошла, остановилась возле стула, не поворачиваясь к нему лицом. Страшно было смотреть ему в глаза, спиной чувствовала, что он обижен на нее. Что станет делать? Накажет?
Накажет... Ахххх...
Мужчина подошел сзади, ее стала пробирать дрожь, все звуки многократно усилились, и его тяжелое дыхание было просто оглушительным. Рита закрыла глаза. В этот момент он резко развернул ее к себе и со всей силы ударил ладонью по лицу.
- Правильно, - подумала она, - Заслужила. Бей. Бей меня. Бей! Мой господин...
Он ее бил. Когда упала на пол, пинал ногами. Она сворачивалась в комочек, тогда он резко вздергивал ее и снова бил. Рита только вздрагивала и тряслась от рыданий. Потом он содрал с нее одежду и бросил в углу. А сам пошел к стулу. Избитая женщина не знала, что дальше ее ждет, но блеск желания, который она уловила теперь в глазах господина, сулил блаженство.
Да, он смотрел на нее. Смотрел. Потом сел, медленно разделся и, оставшись обнаженным, поманил к себе пальцем. Рита подползла к ноге мужчины и прижалась к ней щекой, не прогнал. Слезы сами собой высохли, потому что господин, кажется, простил ее...
Простил... Рита прикрыла глаза, затрепетав в ожидании.
Он притянул ее к себе на колени, и какое-то время смотрел, проникая вглубь души своими колдовскими глазами, поглаживая пальцем по щеке, унося боль, унося воспоминания о побоях, даря блаженство. А после стал целовать.
Этой ночью у них снова был секс.
***
Утром Костя не проснулся. Вообще.
В больнице, куда она его в тот же день положила, ей пришлось постоянно находиться при муже. Сейчас он лежал неподвижно вытянувшись, облепленный трубками, даже не заметно, чтобы дышал. Только писк приборов и показывал, что жив. Рита все прикладывала ухо к груди мужа, убедиться, бьется ли сердце. И опять ничего не понятно, вроде все показания в норме, а он на волосок...
Рита боялась заснуть, эта чертова двойная реальность... она уже не могла закрывать глаза на то, что происходит. А происходило что-то странное и ужасное. Костик уходил. Как? Почему... Почему...?!!
Она не спала одну ночь, колоссальным усилием воли высидела вторую, весь день потом ее гнуло. Терпела. Но нельзя не спать вечно.
На третью ночь она заснула.
В этом сне Рита снова была в той комнате, похожей на средневековую пыточную. Было темно, она скорчилась на коленях лицом к стене. Слышала, как открывается дверь, пропуская свет, пропуская внутрь ее господина, но не повернулась. Не смотреть на него.
Сопротивление?
Ей показалось, что он усмехнулся. Если можно видеть спиной, можно сказать, что она это видела. Звук. Снова знакомое звяканье. У Риты навернулись слезы, и одновременно она затрепетала, зная, что сейчас будет.
Мужчина подошел сзади. Шаги были тяжелые, такое чувство, что от них трясется пол. Подошел, встал за спиной. Все. Она закрыла глаза. Нет больше сопротивления, нет...
Внезапно он схватил ее за волосы, и резко и больно оттянул назад, заставляя смотреть на себя. Она пыталась не смотреть, пыталась... Но мужчина больно тряхнул ее за волосы, приказывая смотреть в глаза, подавляя своей волей остатки ее. Рита открыла глаза.
Удовлетворение. В его глазах читалось удовлетворение. Он накинул ей на шею тот самый железный ошейник, застегнул его. А потом засунул под него два пальца и стал сдавливать, так что Рита начала задыхаться. Ей сделалось кошмарно страшно и одновременно все мысли помутились от желания. Так, продолжая сдавливать ошейник, что она не могла вздохнуть, он наклонился и стал ее целовать, а после поднял на ноги и грубо взял, даря неиспытанное доселе наслаждение, от которого Рита во сне потеряла сознание.
***
Когда она проснулась, Константин Троепольцев был уже мертв.