Джессика выбежала из кабинета, открылись двери лифта, и она понеслась в их сторону с бешено колотящимся сердцем, стараясь не смотреть на Мелани, выходящую из лифта.

— Джессика?

Но она просто влетела в небольшое пространство, усиленно нажимая на кнопку «закрытия дверей», надеясь уйти от неизбежных вопросов Мелани, которая тут же развернулась на месте и проскользнула обратно в лифт, прежде чем двери закрылись.

Джессика смахнула случайную слезинку, скатившуюся из глаз, надеясь, что ее подруга ничего не заметит. Это была слезинка гнева? Боли? Или просто результат ее повышенной эмоциональности после пережитого шока?

— Джессика, что случилось?

Ее сжавшееся горло и стиснутая челюсть болели от напряжения. Она покачала головой, не желая, чтобы Мелани следовала за ней.

— Что-то случилось между тобой и мистером Ренье?

Мистер Ренье. Мистер Рейф Ренье.

— Можно сказать и так.

— Ох, Джессика, я боялась, что это случится.

Голова Джессики дернулась в сторону Мелани.

— Ты боялась? — Но как Мелани стало известно о...

— Роман с боссом обязательно вызовет осложнения, — продолжила Мелани.

Джессика встретила заинтересованный взгляд своей подруги. Конечно, она думает, что это связано с ее сексуальными отношениями с Дэйном.

— Это не касается Дэйна и меня.

Замешательство отразилось на лице Мелани.

— Но ты сказала…

Она покачала головой.

— Речь идет о Шторме.

— О том парне, который разбил твое сердце?

Джессика кивнула.

— Он здесь.

— В Филадельфии?

— Здесь, в здании. Он зашел именно в тот момент, когда я находилась в кабинете Дэйна и подбирала папки, которые могли ему понадобиться в течение дня.

Мелани нахмурилась.

— Но почему твой бывший парень пришел в кабинет мистера Ренье? Откуда он знал, что ты можешь быть здесь?

— В том то и дело. Он не знал. Видишь ли…

Она остановилась, замерев. Глядя в широко открытые зеленые глаза Мелани, она вдруг вспомнила, что Мелани говорила ей, что была влюблена в своего второго босса, и...

О, боже, как она могла сказать Мелани, что Рейф, мужчина, которого она любила, был влюблен в нее, в Джессику?

К счастью, она была спасена звонком лифта, сообщавшим об остановке, двери открылись.

— Мелани, я иду домой. Я беру больничный или день за свой счет. Меня это не волнует. Мне просто нужно выбраться отсюда, — и она выбежала из лифта, оставив Мелани в замешательстве.

* * *

Дэйн скрестил руки на груди и уставился на брата. Он был сильно взволнован из-за того, что тот вернулся, и множество всевозможных вопросов штурмовали его мозг, но это было ничто по сравнению с урегулированием одного первостепенного вопроса.

— Какое я должен найти оправдание, не устраивая с тобой драку, тому, что ты дал волю рукам с моим ассистентом?

— Я не давал волю рукам.

— Я пришел сюда и обнаружил ее в твоих объятиях, а потом она унеслась отсюда явно расстроенная.

Это не было похоже на Рейфа, он всегда относился к женщинам с уважением и, безусловно, не приударял ни за одной из своих сотрудниц, не говоря уже о том, чтобы активно пытаться соблазнить ее. Но его брат уехал почти год назад. Дэйн понятия не имел, насколько он мог измениться.

— Мы с Джесс знакомы. За прошедший год я провел восемь месяцев в городе Бейкерсфилд. Мы там познакомились и встречались.

Понимание ударило Дэйну прямо в лицо.

— Ты был гитаристом в кожаной куртке и на мотоцикле?

Брови Рейфа выгнулись.

— Она рассказала тебе обо мне?

Дэйн наклонил голову.

— Эх, ну, ты разбил ей сердце.

Черт побери. Его брат был влюблен в женщину, с которой у Дэйна была безудержная любовная связь. И она была влюблена в него. А, может, она до сих пор была…

Но Рейф тогда ушел, очень глубоко ее обидев.

Точно также он поступил и по отношению к Дэйну.

Рейф опустился на стул.

— Я знаю. Это была самая глупая вещь, которую я когда-либо делал.

— Это о многом говорит, учитывая, что ты променял благосостояние, чтобы стать рок-музыкантом.

— Черт побери, Дэйн. Ты говоришь прямо как папа.

Дэйн вздохнул.

— Точно. Прости.

Какого черта он делал? Рейф вернулся, давая Дэйну шанс наладить их отношения и двигаться дальше. Он должен следить за своими словами.

— Мистер Ренье? — Мелани вошла в офис, и Дэйн только тогда понял, что Джессика, когда в спешке выбегала, оставила дверь открытой. — Я хотела сказать вам…

Ее глаза расширились, когда взгляд метнулся к Рейфу.

— Мистер Ренье, вы вернулись.

Рейф улыбнулся, обнажая прямые, белые зубы, за лечение которых их отец заплатил ортодонтам тысячи.

— Мелани, ты назвала Рейфа моим именем.

Хотя сотрудники все называли Дэйна мистер Ренье, но поскольку он любил поддерживать дисциплину в офисе на надлежащем уровне, сотрудники, которые непосредственно работали с Рейфом, называли его по имени. Это позволяло упростить взаимодействие, когда они оба присутствовали на встречах с Мелани, и она не называла их обеих мистером Ренье.

Она кивнула.

— Рейф, — тихо произнесла она.

Нежность в ее глазах, когда она внимательно смотрела на Рейфа, ударила Дэйна в живот. Как может мужчина смотреть на нее и не понимать, что она испытывает к нему чувства? Иногда его брат был полным идиотом.

Она повернулась к Дэйну.

— Мистер Ренье, я просто хотела, чтобы вы знали, что Джессика плохо себя почувствовала и ушла. Ваша встреча, назначенная здесь на два часа, начнется через несколько минут. Хотели бы вы, чтобы кто-то заменил меня на моем рабочем месте, чтобы я могла взять на себя обязанности Джессики во время встречи?

Дэйн взглянул на часы.

— Иди на свою встречу, Дэйн, — сказал Рейф. — Мы с тобой можем пересечься позже. Я просто зашел, чтобы ты знал, что я вернулся, и теперь я направляюсь в свои апартаменты. Я надеюсь, что ты не продал их без меня?

— Там все так же, как ты их оставил. Скажи за это спасибо Мелани. Мне пришлось договориться, чтобы там поддерживали чистоту, пока тебя не было. Она даже кого-то наняла, чтобы приходили и поливали твои растения.

В то время пока Дэйн жил в апартаментах, в отеле «Ритц-Карлтон», где ему не приходилось беспокоиться о каком-либо содержании или приготовлении пищи, Рейф купил квартиру-пентхаус.

Рейф повернулся к Мелани и улыбнулся.

— Спасибо.

Бедная женщина едва не растеклась лужицей у его ног от очаровательной улыбки Рейфа. Его брат-идиот, похоже, действительно был слеп, не замечая того эффекта, который он оказывал на нее.

Дэйн подошел к своему столу и просмотрел небольшие кучки папок, которые, должно быть, Джессика принесла сюда.

— Похоже, у меня есть все, что нужно, Мелани. Я могу обойтись и без Джессики.

Мелани кивнула.

— Да, мистер Ренье.

Она повернулась и вышла из кабинета.

— Ты свободен сегодня вечером? — спросил Рейф.

— Я должен уточнить, — сказал Дэйн. — У меня встреча за ужином, поэтому встретимся у меня дома в восемь. Мы будем пить.

Рейф улыбнулся.

— Я с нетерпением жду этого.

Прежде чем Рейф повернулся, чтобы уйти прочь, Дэйн увидел в его глазах надежду.

Может быть, у них еще в самом деле есть надежда.

* * *

Двери лифта открылись на представительском этаже, и Мелани вышла.

— Эй, вот ты и здесь.

Она осмотрелась, пока не заметила Рейфа, сидевшего в одном из кресел у огромного окна. Он встал и направился в ее сторону. Ее сердце трепетало с каждым шагом, пока он приближался.

— Я думал, что мы могли бы выпить кофе, прежде чем я вернусь в свой пентхаус.

— Мне бы очень хотелось, но мне не следует снова оставлять свое рабочее место.

— Не беспокойся. Я все устроил, кое-кто придет отвечать на телефонные звонки вместо тебя.

Она улыбнулась.

— Ой, спасибо вам, — черт, ее голос звучал, как одурманенный. Она глубоко втянула в воздух, пытаясь убедить себя, оставаться спокойной и собранной.

Спустя несколько минут они сидели за хорошим столиком у окна, в кафе через несколько зданий от офиса. Они заказали два кофе, и официантка принесла их в больших красочных кружках.

Мелани не могла поверить, что сидит за столиком напротив Рейфа. Ее сердце заколотилось, когда она бросила взгляд на его черный льняной костюм в паре с черной футболкой, вероятно, сделанной из египетского хлопка. Она страстно желала протянуть руку и погладить мягкую, высшего качества ткань, представляя ощущения от его твердой, мускулистой груди под своими пальцами.

Это не соответствовало его обычному элегантному деловому стилю, и он только всегда высмеивал желание его отца выглядеть соответствующим этому стилю. Он сместил границы, приходя в офис в относительно повседневной одежде, и нельзя было сказать, что он совсем не соответствовал или открыто возражал против делового стиля, который установил Дэйн.

Его темные волосы были длиннее, чем он носил обычно, зачесанные назад, и она заметила небольшой бриллиантик у него в ухе. Он выглядел совершенно новым плохим парнем, который заставил ее сердце затрепетать.

— Без вас здесь было слишком однообразно и монотонно, — сказала она.

Он перевел взгляд своих небесно-голубых глаз на нее и улыбнулся, напрочь лишив ее дыхания.

— Я тоже по тебе скучал, Мелани. Особенно по твоим безумным ногтям, — он взглянул на ее пальцы, обернутые вокруг чашки с кофе. — Но я вижу, ты немного изменила тон. Наверное, Дэйн настоял на этом. Он сделал тебе выговор и сказал использовать для офиса более консервативные тона?

Она взглянула на свои ногти. Они были покрыты двумя блестящими хромированными лаками, переливающимися от персика к золоту при солнечном свете, проникающем из окна, но при офисном освещении в основном был виден только цвет персика. Это было так давно, когда она использовала экстравагантные оттенки на работе, когда Рейф был здесь, он, как правило, поощрял ее, и она использовала смелые варианты, богатую сине-зеленую роспись, блестящий пурпурный или черный с ослепительно зеленым, и небесно-голубые синие блестки.

Когда она была моложе, ее родители подавили ее творческое начало, настаивая заниматься более практичными курсами в колледже, нежели искусством. Она знала, они хотели, чтобы в дальнейшем она смогла найти себе стабильную, безопасную работу, но это не заставило ее отказаться от увлечения цветом и дизайном. Но Рейф призывал ее быть самой собой. Именно это ей понравилось в нем с самого начала.

— Он никогда ничего не говорил, — сказала она, — но я время от времени замечала его неодобрительные взгляды, которые он бросал на мои руки, поэтому, я, в конечном счете, сдалась, перейдя на бледные, более нейтральные цвета.

Так что ее ногти так же, как и ее жизнь, просто стали более серыми, после того как ушел Рейф.

Он покачал головой.

— Для Дэйна это в порядке вещей. Очень плохо, что ты уступила.

Она немного выпрямилась на своем стуле.

— Вам легко, так говорить. Вы его брат. Вам не приходится беспокоиться о вашей работе.

— Правда, — он потягивал кофе. — И я не осуждаю. Я просто ненавижу наблюдать, как он устанавливает строгий контроль над каждым. Мне всегда нравилось, как ты самовыражалась, — он снова улыбнулся, посылая дрожь по ее телу. — Я восхищался этим в тебе.

— Ну, возможно, теперь, когда вы вернулись, я снова начну использовать свой безумный стиль.

Дрожь волнения промчалась через ее тело, и она поняла, что, возможно, дело было вовсе не в безумном лаке для ногтей. Теперь, когда она снова была рядом с Рейфом... она почувствовала страстное желание, оказаться в его объятиях и впиться в его губы... и может быть, ей следует дать ему понять, что она испытывает к нему.

Возможно, как и Джессика, она могла бы позволить себе рискнуть и испытать то, о чем могла только мечтать.

— Тебе идет. Я очень рекомендую, — он улыбнулся. — И не беспокойся о неодобрительных взглядах Дэйна. Мы просто проигнорируем их.

Ее глаза удивленно расширились. Он читал ее мысли? Он имел в виду он и она?..

Но это была всего лишь его очаровательная, хотя и обескураживающая улыбка. В его притягательных голубых глазах не было ничего, что выдавало бы его интерес к ней, как к женщине.

Ничего такого. Но и с ней, казалось бы, было то же самое. Она не искала приключений.

Она не похожа на Джессику, которая целиком окунулась в свои отношения с мистером Ренье. Не похожа на Рейфа, который ушел от своей прекрасной жизни год назад в поисках счастья.

— Почему вы вернулись? — спросила она.

Он наклонил голову.

— Почему? Разве ты не хотела, чтобы я вернулся? — подразнил он.

— Нет, мне просто интересно. Вы говорили мне, что хотите прожить жизнь, идя своим путем. Без правил вашего отца. Или вашего брата. Что изменилось?

Он пожал плечами.

— Я ушел и осуществил свою мечту. Колесил по новым дорогам на мотоцикле. Присоединился к рок-группе. Играл перед восторженной толпой, — он посмотрел на нее. — Я обрел полную свободу.

Его и так уже потрясающая сексуальность взлетела на новый уровень. Она задрожала мелкой дрожью при мысли, что на нем была одета черная кожаная куртка, и он перекидывает ногу на большой черный мотоцикл, а она садится за ним и обхватывает своими руками его мускулистый торс. Она затаила дыхание, все еще ожидая ответа на вопрос.

— Но?..

Его брови удивленно изогнулись.

— Почему ты думаешь, что есть «но»? Почему ты просто не думаешь, что я сделал это, и теперь пришло время вернуться к моей прежней жизни?

Она пожала плечами.

— Зачем? Вам никогда не нравилось работать в большой компании, похожей на эту. У вас достаточно денег, чтобы жить своей жизнью, не испытывая финансовых проблем. Зачем вы вернулись?

Он улыбнулся.

— Ты поверишь мне, если я скажу, что я вернулся, потому что скучал по тебе?

Ее внутренности задрожали, безумно желая, чтобы это было правдой. Но она знала, что это не так.

Она покачала головой.

— Простите, нет. Я думаю, вы вернулись из-за того, что соскучились по своему брату и хотели бы разобраться в ситуации.

Она надеялась на это и была рада, что принимала в этом участие. Она знала, что мистер Ренье ощущал отсутствие своего брата, и она хотела бы увидеть их вместе, выяснившими свои размолвки. Она хотела видеть Рейфа счастливым.

И она действительно надеялась, что он собирается остаться.

— Вы знаете, я не хочу держать кота в мешке, он многое поменял здесь. Улучшив. Я действительно думаю, что ему вас не хватало, но он пытается развивать компанию в том направлении, которое вы бы одобрили.

Рейф фыркнул.

— Я поверю, когда увижу сам.

Она кивнула.

— Ладно, так почему вы вернулись тогда?

Он глубоко вздохнул.

— Это напрямую связано с женщиной.

— Да? — ее сердце екнуло. Может это?..

Он наклонился вперед, прожигая ее горящим взглядом.

— Я знаю, ты не поверишь, но...

— Что? — спросила она, затаив дыхание.

— Эта женщина — Джессика.

Ее плечи застыли.

— Джессика? — она покачала головой в неверии. — Но... вы только что встретили ее, — как только она произнесла эти слова, то поняла, что это не правда.

— То-то же. Я познакомился с ней во время моих путешествий. Полное безумие, верно? Я жил в этом маленьком городке…

— Бейкерсфилд?

Он посмотрел на нее удивленно.

— Точно. Ты знаешь, что Джессика оттуда?

Она кивнула.

— Мы соседи по квартире. Мы знаем друг друга довольно неплохо.

— Ну, я встретил ее в Бейкерсфилде и влюбился в нее.

Она задержала дыхание.

— О, бог мой, ты — Шторм.

Черт побери, как так может повезти одной женщине? У Джессики был роман с обеими убийственно неотразимыми братьями Ренье.

— Она рассказывала тебе обо мне. Это хороший знак.

— Она сказала мне, что вы разбили ее сердце.

— Я знаю. И я собираюсь поговорить с ней об этом. Сделать все правильно, — его длинные, мужественные пальцы плотно сжались вокруг ярко-оранжевой кружки, с желтым и белым рисунком, стоявшей перед ним. — Когда я ушел от нее, только тогда я понял, что полный осел, и отбросил самое лучшее, что когда-либо происходило со мной. Потом я попытался связаться с ней, но она уехала. Она пропала без следа. Когда я понял, что потерял ее, внутри у меня умерло, — его пристальный взгляд приковывал ее. — Я узнал, что она переехала в Филадельфию, но понятия не имел куда. Итак, я вернулся домой. Отчасти в надежде, что смогу ее найти, но также из-за того, что мне необходимо быть вокруг людей, которые знают меня и заботятся обо мне. Даже если один из этих людей — брат, с которым я не ладил. Он — моя семья, а это то, что мне необходимо.

Она бы удивилась, если бы он считал ее одной из тех, кто заботится о нем. Она была всего лишь его секретарем, даже в то время, когда работала на него, они не стремились к сближению.

Потом улыбка прогнала печаль из его глаз.

— Как глупо получилось — я вернулся домой, и она оказалась прямо здесь, — он посмотрел на нее сияющими глазами. — Это должно быть судьба, верно?

Мелани улыбнулась натянутой улыбкой, желая всем сердцем, чтобы он испытывал к ней те же чувства, которые, очевидно, испытывал к Джессике.

Она продолжала улыбаться, приклеенной улыбкой, хотя ей хотелось плакать. Она радостно кивнула.

— Вы правы. Это должно быть судьба.

* * *

Когда Рейф шагнул в гостиную Дэйна, он заметил, как удивленно изогнулись брови у брата, когда тот увидел на Рейфе выцветшие голубые джинсы и футболку. Или это из-за татуировок на руках? Ну, черт, он не собирался ходить все время в костюме.

— Проблемы? — спросил он, как только вошел в роскошную гостиную и развалился на диване.

— Татуировки на самом деле не то, что можно ожидать от руководителя такой крупной компании, как «Ренье Индастриз».

Рейф пожал плечами.

— Может быть, мне не нравится сама суть того, что ожидают люди.

Бровь Дайэна поднялась снова.

— Может быть?

— Ты действительно собираешься быть таким же, как был отец?

Дэйн поставил напиток перед Рейфом, затем опустился в кресло лицом к нему.

— Конечно, нет. Ты знаешь, я не папа. И я никогда не соглашался с тем, как он обращался с тобой.

— Но ты не останавливал его, — как только эти слова вырвались изо рта, Рейф пожалел о них. Он подался вперед, сложив руки в извиняющемся жесте. — Прости. Ты все равно бы тогда не смог исправить многие вещи. Мне следовало стать мужчиной много лет назад.

— Как ты мог? Он имел всю власть. Даже если бы ты попытался уйти из семьи, он бы не допустил.

Рейф рассмеялся без тени юмора.

— Верно. Может, он и не хотел меня, как сына, но он не позволил бы миру увидеть его провал, как отца.

Дэйн покрутил свой стакан, позвякивая кубиками льда из стороны в сторону. Он был явно не в состоянии опровергнуть слова брата.

— Ну, сейчас его уже нет, и я хочу, чтобы ты был здесь, — он, не отрываясь смотрел на Рейфа. — Не потому, что я буду заставлять тебя делать то, чего ты не хочешь, а потому, что ты мой брат и ты очень важен для меня.

Рейф просто кивнул, но его сердце забилось сильнее от признания брата. Дэйн всегда был строгим старшим братом, а Рейф всегда старался получить его одобрение. И дружбу. Но Дэйн всегда стремился получить одобрение отца и пытался заставить Рейфа приспособиться к линии поведения отца. Теперь Рейф понял, что Дэйн только лишь пытался сделать их отношения проще для всех, но тогда Рейф был моложе, и в его понимании это выглядело как предательство.

После почти года отсутствия у него теперь было больше перспектив, и он понял, что его брат по-своему всегда будет присматривать за ним.

— Ну, я здесь, и теперь я хотел бы вернуться в компанию, если ты не против.

Дэйн широко улыбнулся.

— Это лучше, чем хорошо. На оставшуюся часть недели у меня запланирована поездка в Чикаго, но мы можем встретиться, когда я вернусь, и посмотреть, какие функции ты хотел бы на себя взять. На этой неделе Мелани может в вести тебя в курс дела обо всех изменениях, которые произошли.

Он наблюдал, как Дэйн снова крутил свой бокал.

— Я знаю этот взгляд, — сказал Рейф. — Что у тебя на уме?

— Этот вопрос касается тебя и Джессики. Мне просто интересно, каковы твои намерения.

— Мои намерения? Ты говоришь, как ее отец.

— Он спрашивал тебя об этом тоже?

Рейф усмехнулся.

— Не такими словами, но то, как он смотрел на меня... я сомневаюсь, что он хотел, чтобы его дочь влюбилась в татуированного музыканта.

Вот почему это потрясло его так сильно, когда ее отец раскололся, как орех, сообщив, куда она ушла.

Дэйн тоже усмехнулся.

— Интересно, каково бы было его отношение, если бы он узнал, что ты миллиардер, владеющий предприятием.

Рейф пожал плечами.

— Это, вероятно, ничего бы не изменило. Он явно любит свою дочь и желает ей счастья. Вот почему он не дал мне пинка под зад, когда мы были вместе. Потому что она была счастлива.

Рейф хотел бы, чтобы его собственный отец испытывал к нему такую же любовь. Он поставил свой стакан на стол.

— И я намерен убедить ее, что она снова будет счастлива.

* * *

Джессика взглянула вверх, как только почувствовала его присутствие. Не Дэйна. Шторма. Или, скорее, Рейфа. Черт, она никогда не привыкнет к мысли о нем, как о Рейфе Ренье.

Она вспомнила, как ее брат рассказывал ей, как Шторм получил это имя, когда он играл на гитаре, он словно брал аудиторию штурмом. Ему так хорошо подходило это прозвище, что она просто не могла его даже представить с любым другим именем.

Она в упор смотрела на него, стоящего в ее дверном проеме, одетого в дорогой костюм, и еще больше похожего на Дэйна, чем она когда-либо могла себе представить, ее сердце замерло.

Он был Штормом, с ласковыми глазами и изящными изогнутыми губами, он наблюдал за ней, но он уже казался чужим.

— Что? — наконец спросила она, казалось, он был решительно настроен, просто стоять там.

— Я хотел бы поговорить с тобой.

Она толкнула выдвижную клавиатуру под стол, и откинулась в своем кресле.

— Хорошо, начинай.

Он скрестил руки на груди.

— Не здесь. Мой офис больше подойдет для частного разговора.

Она нахмурилась.

— А что, если я не хочу быть где-то с глазу на глаз с тобой?

Он сжал губы.

— Ты же понимаешь, я твой босс, правда?

Она нахмурилась.

— На самом деле, Дэйн — мой босс.

Он поднял брови.

— Дэйн? Ты называешь его по имени?

Черт, ей не следовало делать так.

— Нет, я зову его мистер Ренье, но его первое имя Дэйн, и это единственный способ различать вас двоих.

Он отвлеченно посмотрел на нее, затем продолжил.

— Дэйн и я, собственники компании, так что я тоже квалифицирую себя твоим боссом, даже если ты не подчиняешься непосредственно мне.

Она смотрела на него вызывающе.

— Мисс Лонг, я хочу, чтобы вы были в моем кабинете сейчас же.

Его слова вызвали дрожь внутри нее ... тревожности, но и волнения. Он был больше похож на Дэйна, чем она предполагала, особенно, когда он использовал свой командирский тон босса.

Она заставила себя подняться на ноги, и последовала за ним в его кабинет. Когда он закрыл за собой дверь, она почувствовала, дрожь другого характера, пробежавшуюся по ее телу. Не та дрожь, которая возникла у нее вчера в офисе Дэйна от их короткого взаимодействия, она не была с ним наедине с того времени, как он ушел от нее. Но она мечтала о нем. И страстно желала быть с ним.

Но он разбил ей сердце, и она не хотела повторения такой боли снова. Это была не единственная причина, он солгал ей, кем он был.

Он шагнул к ней, и как только она почувствовала его руку на своем плече, она быстро сделала шаг вперед, ее сердце пустилось вскачь. Она потянулась за камнем в свой карман и погладила его.

Он направился к своему столу, затем повернулся к ней лицом.

— Джесс, нам нужно о многом поговорить. Я знаю, ты, вероятно, не хочешь делать это здесь, в офисе, поэтому я хотел бы пригласить к себе домой на ужин сегодня вечером. Мы смогли бы обсудить то, что произошло, и я отвечу на все твои вопросы.

— Я не могу. У тебя уже была возможность, и ты разбил мне сердце. Ты не можешь просто кружиться вокруг меня и рассчитывать на продолжение с того места, где мы остановились.

— Джесс, я умоляю. Дай мне шанс, — он потянулся к ней и погладил ее волосы у уха. Нежное касание вызвали мурашки по всему ее телу, и опасное желание прижаться к его руке. Прижаться к его ладони, потом дотронуться своими губами до его кожи. — Я совершил самую большую ошибку в своей жизни. Сейчас позволь мне провести остаток дней, исправляя это. Я готов быть мужчиной, который заслуживает тебя.

Как будто чувствуя ее капитуляцию, он шагнул к ней ближе и наклонился. Он собирался поцеловать ее. И она хотела этого. Снова почувствовать его губы на своих. Его твердое тело плотно прижавшееся к ее.

Дверь открылась.

— Джессика, мы должны идти. Нас ждет самолет, и мы должны успеть на него.

Она дернулась назад от Шторма, ее взгляд метнулся к Дэйну.

— Да, Мистер Ренье.

Она почувствовала себя виноватой, будучи пойманной, почти целующейся со Штормом. Хотя Дэйн знал об их прошлом, и ее отношения с Дэйном были только сексуальными. Тем не менее, она была с ним, и неважно, насколько несерьезны были эти отношения, она ощущала себя так, словно почти изменила ему.

Шторм очень внимательным пристальным взглядом посмотрел на нее и ее покрасневшие щеки. Затем он взглянул на Дэйна.

— Что-то происходит между вами двумя?

— Прямо сейчас, происходит то, что мне необходим, мой ассистент, чтобы сопровождать меня в аэропорт. Я собираюсь в Чикаго, чтобы закрыть сделку, ты бы знал об этом, если бы был здесь, где ты и должен быть.

— Она будет сопровождать тебя только до аэропорта, или в Чикаго?

— В Чикаго, конечно.

— И у вас раздельные номера? — Глаза Шторма пылали гневом.

— Не твое собачье дело, — возразил Дэйн.

— Да, раздельные номера, — огрызнулась Джессика, развернулась и вышла из офиса.

* * *

Джессика сидела рядом с Дэйном в его частном самолете, когда он выруливал по взлетной полосе и взлетал. Белые с металлическим оттенком кожаные кресла были очень удобными, и она откинулась назад, когда стали набирать высоту.

— Итак, ты хочешь поговорить о вас с Рейфом? — спросил Дэйн.

Она поджала губы и пожала плечами.

— Я не знаю, что сказать. Для меня было шоком выяснить, что он не тот, за кого себя выдавал, и о ком я думала, и еще то, что он твой брат... — она взглянула на него, — очень неловко.

— Это мягко сказано, — он выглянул в окно и спросил небрежным тоном:

— Ты хотела бы продолжить с ним, с того места, где вы остановились?

— Где мы остановились, он ушел от меня.

— Но он сейчас вернулся. Когда я встретил тебя, было ясно, ты все еще влюблена в него.

Она покачала головой.

— Я была влюблена в Шторма. Я не знаю, кто такой Рейф. А Шторм разбил мне сердце.

Дэйн кивнул, выражение его лица не выражало ничего.

Как только самолет начал полет на заданной высоте, стюард принес им ланч и предложил на выбор напитки. Когда они прилетели в Чикаго, то прямиком отправились на первую встречу с клиентом. Дэйн сказал ей, что вероятно, понадобится несколько дней, чтобы проработать все детали договора, прежде чем они смогут закрыть сделку.

Это был не очень длительный перелет, она быстро поела, осознавая мощное присутствие Дэйна рядом с ней. Стюард убрал их посуду и налил им кофе. Дэйн заполнил время разговором об их предстоящей встрече.

Как только стюард исчез, она взглянула на профиль Дэйна, когда он уставился на свой планшет, перечитывая ее некоторые заметки для предстоящей встречи. Если бы Шторм не вернулся в ее жизнь, она и Дэйн, скорее всего, не просто сидели бы здесь. Они были высоко в воздухе в роскошном частном самолете. Было бы приятно воспользоваться этой интересной ситуацией.

Она внимательно смотрела на его привлекательный профиль и представляла, как он снимет ее ремень безопасности и опустит ее на пол, поглаживая ее промежность. Она могла представить себе, как его член быстро увеличивается в размере. Он решает наказать ее или приказывает ей расстегнуть его молнию, затем довести его до оргазма?

Он взглянул в ее сторону, заметив, что она уставилась на него.

Она улыбнулась.

— Вы хотите, чтобы я сделала для вас, что-нибудь еще, мистер Ренье?

— Нет. Просто отдохни, пока мы не доберемся туда, — произнес он с бесстрастным выражением. — День будет напряженным.

Он просто сосредоточился на важной предстоящей встрече, или же у него возникли проблемы из-за того, что она была любовницей его брата?

Ей нужно поговорить с ним об этом, но прежде чем она смогла подобрать слова, чтобы начать, пилот объявил, что они приближаются к Чикаго, и им следует пристегнуть ремни безопасности.

Она решила поднять этот вопрос позднее.

Время после обеда пронеслось в вихре встреч, затем последовал ужин с ключевыми игроками «Bright Lights», компании, которая делала исследования в области технологий охраны окружающей среды.

К тому времени, когда день закончился, она и Дэйн шли по коридору отеля в свои номера, она еле волочила ноги.

— Постарайся хорошо выспаться, — сказал Дэйн, когда они достигли ее двери, и он продолжил свой путь к своему номеру по соседству.

— Но…

— Спокойной ночи, — сказал он, открывая дверь, и скрылся внутри.

Она вздохнула и шагнула внутрь. Их багаж уже был доставлен в их номера и ее кровать уже разобрана и была ох, такой привлекательной.

Даже более привлекательной была мысль скользнуть в постель Дэйна, голой и готовой для него.

Но она знала, глубоко внутри себя, что она действительно пыталась отвлечься от мыслей о Шторме, и что его возвращение значило именно для нее. Как оно меняло существующие вещи?

Она по-прежнему была влюблена в него?

* * *

Рейф пытался работать, но он поймал себя на том, что просто уставился на документ на экране, один из многих, собранных Мелани для него и обобщающих, что происходило с Ренье Индастриз в его отсутствие.

Мысли о Джессики продолжали пробиваться через все усилия, которые он предпринимал, чтобы сосредоточиться на работе. Она отсутствовала один день и ее не будет в офисе до понедельника. Не то чтобы он ждал увидеть ее в офисе. Он полетит в Чикаго прямо сейчас, если он не думает, что направление его действий может вызвать больше проблем, нежели привести к их решению.

Черт побери, он точно не понимал, придумал ли он, что что-то происходит между Джессикой и его братом. Когда она назвала Дэйна по имени, а не мистер Ренье, как Дэйна называли все его сотрудники, это поразило его. Она утверждала, что назвала брата по имени, чтобы различать его и Дэйна, но у него были свои сомнения. Затем ее щеки вспыхнули, когда Дэйн вошел в офис, как если бы она попалась на измене с ним.

Он отодвинул свой стул, встал и прошелся по офису. Скорее всего, он слишком много начитался про разные инциденты. Проснулись старые страхи. У него не было существенных доказательств, что Дэйн отбивал Джессику у него. Его губы сжались. Может быть, пришло время отпустить прошлое и начать двигаться дальше.

* * *

Джессика ходила по небольшому бутику, в поисках необычного лака для ногтей для Мелани, но трудно было найти что-то, чего у ее подруге уже не было. Она рассматривала флакон голубого лака с золотыми и пурпурными блестками, о которой клерк рассказывал, что это был абсолютно новый бренд, но Мелани, как правило, имела склонность многое заказывать через интернет и часто до того, как это поступало в продажу в магазины.

Наконец, она решилась на известный бренд, помня, что Мелани вряд ли позволяла себе дорогие бренды. Он стоил всего лишь пятнадцать долларов, но для заядлого коллекционера, как Мелани, эта сумма за флакон лака у нее быстро нашлась бы.

Ее телефон зазвенел, сообщив о полученной смс-ки, она вытащила и прочитала текст:

Ты должна вернуться к четырем.

Это был второй день поездки, их встречи начались рано и продолжились весь день. После ланча, Дэйн предоставил ей перерыв, предложив пойти посмотреть город, в то время, пока он один на один встречался с президентом «Bright Lights».

Она нашла один, он находился выше и в самом конце рядов лаков, и соответствовал ее ценовому диапазону, превосходно мерцающий лиловый, приобретя его, Джессика направилась назад в офис клиента.

Когда она вошла в офис, Дэйн широко улыбнулся, сообщив, что «все прошло хорошо».

Затем они встретились с топ-менеджерами, и Дэйн развеял некоторые их опасения, но казалось, это была всего лишь формальность. После этого, президент компании пригласил их присоединиться, в шикарном ресторане, к нему и некоторым сотрудникам его команды за шампанским и закусками.

Джессика позволила себе лишь один бокал. Это все-таки деловая встреча, и она хотела, чтобы ее ум оставался острым. Примерно через полтора часа, бизнесмены, извинившись, стали расходиться, и вскоре она осталась наедине с Дэйном.

Он налил ей еще один бокал шампанского.

— Есть повод, это отметить. Я работаю над покупкой этой компании уже шесть месяцев.

— Поздравляю, — сказала она, поднимая свой бокал.

Он чокнулся своим бокалом с ее, и они выпили.

— Ты непосредственно принимала участие, для того, чтобы это произошло, поэтому поздравляю тебя тоже.

Она озорно улыбнулась, почувствовав тепло от пузыриков шампанского, которое разлилось по телу.

— Итак, могу ли я получить вознаграждение за свои старания?

Он приподнял брови, продолжая сидеть, откинувшись в кресле.

— Ты выпрашиваешь бонус?

— Я думаю, что да, но я не имею в виду деньги, — она скинула с себя туфли и с дерзновением, она не знала. обладала ли им, скользнула ногой вперед до его ботинка, затем медленно стала подниматься вверх по его ноге. Когда ее пальцы заскользили по внутренней поверхности его бедра, он кашлянул.

— Это весьма неуместно, — сказал он.

— Я думаю, что ты иногда пользуешься неуместным.

Он остановил ее ступни своими руками, но она все равно протиснулась, найдя его промежность, и погладила, почувствовав, как его член сразу же затвердел. Дрожь от ощущения его твердеющего члена, рябью пробежалась по ее телу.

— Джессика, ты имеешь дело с тем фактом, что Рейф вернулся в твою жизнь. Ты была влюблена в него и может, до сих пор так и есть. Тебе нужно определиться, прежде чем мы сможем продолжить то, что происходит между нами.

— Почему? То, что происходит между нами, это секс, помнишь? — она прижала свою ступню к его эрегированному члену, страстно желая взять его в руки, он взял ее за другую лодыжку и сжал их. Его взгляд был полон страдания.

— Мистер Ренье, вы не очень-то хорошо выглядите. Я думаю, нам следует пройти в ваш номер.

Она убрала свои ноги, она и так его долго мучила своими настойчивыми поглаживаниями.

Огонь горел в его глазах, но не такого рода взгляд она надеялась увидеть.

— Тебе необходимо суровое наказание, мисс Лонг, — прорычал он на одном дыхании.

Его грозные слова совсем лишили ее мужества.

— Да, сэр.

— Встань и подай мне пиджак, — хотя он говорил тихо, в его голосе вибрировали стальные нотки.

Она встала и схватила пиджак, накинутый на спинку соседнего стула, и передала ему. Он был необходим, чтобы скрыть эрекцию, которая слишком выпирала, когда он поднялся.

Он поднялся и выхватил у нее из рук пиджак, надев, прикрыв себя спереди, пока они шли. С трудом сдерживая ярость, исходившую от него.

При подъеме вверх в лифте находились люди, она следовала за ним по коридору к его номеру.

Он воткнул свою ключ-карту в слот, и открыл дверь.

— Заходи, — приказал он.

Она протиснулась через дверной проем, сдерживая свое дыхание. Она никогда не видела его таким сердитым, и она призадумалась, что он намеревался сделать. Воздух вокруг нее, казалось, вибрировал от его непререкаемой непосредственной близости.

И дрожь от предвкушения затанцевала по ее позвоночнику.

Несмотря на то, что она нервничала, ее глаза удивленно распахнулись от открывшегося вида в его номере. Ее номер был хорошим, но этот был впечатляющим и великолепным. Огромным. С открытыми и светлыми окнами от пола до потолка с видом на город. И в воздухе витал сладковатый аромат свежих цветов, стоявших на столе.

— О, как красиво.

— Никогда не обращал внимания, — огрызнулся он. — Иди сюда.

Видя неистовое выражение в его глазах, она задалась вопросом, не зашла ли она слишком далеко. С опаской, она направилась к нему. Он схватил ее за плечи и развернул, схватил за руку и грубо потащил ее через комнату. Он собирался ее вышвырнуть?

Но она оказалась лицом к окну, перегнувшаяся через спинку дивана. Ее руки распластались на ткани, удерживая себя, она почувствовала, как рука Дэйна шлепнула ее по ягодицам.

— Ах, — воскликнула она удивленно.

— Ты была очень плохой девочкой. Теперь ты получишь свое наказание.

— Да, сэр.

Ощущение его руки, шлепающей ее, по одетым в одежду, ягодицам было захватывающим, но не до конца.

Потом она почувствовала, как ее юбка задралась. Его рука скользнула вверх по ее спине к бедрам, и остановилась на ее голой попке. Она по-прежнему каждый день носила подвязки и стринги, выполняя его указания. Почувствовав его теплую руку на своей коже, которая посылала жар, проходящий через нее.

Другой рукой он нашел кнопку на юбке и открыл молнию. Юбка соскользнула на пол, предлагая полностью ее голый зад. Он шлепнул ее снова, потом еще раз. Ее кожа горела. Он шлепнул снова, и она застонала.

Она почувствовала, как его руки обвились вокруг, и он крутанул ее, повернув к себе лицом, его губы накрыли ее. Его язык погрузился в ее рот, полностью атакуя, она растаяла от его натиска.

Затем он оторвался от нее.

— Черт, Джессика, я пытался быть чутким к тому факту, что тебе требуется время. Я знаю, ты, возможно, захочешь прекратить наши отношения. Я не хотел об этом упоминать, поскольку думал, что это будет просто давить на тебя.

Она приложила ладонь к его промежности, погладив по всей длине его член и сжала.

— Тогда я буду давить на тебя.

— Черт побери, женщина, — он отступил назад, чтобы она не могла дотянуться, его горящий взгляд опалял ее.

Его громкий, резкий вздох наполнил комнату, и она не была уверена, стоит ли тут стоять или пора спасаться бегством по направлению к своей комнате, пока он приходил в себя.

Он глубоко вдохнул полной грудью, и его тело расслабилось, он вновь обрел полный контроль. Но огонь в его глазах остался.

— Раздевайся. Сейчас, — скомандовал он.

Ее глаза расширились от удивления, но она усердно старалась скрыть улыбку, пока расстегивала блузку и та соскользнула с ее плеч. Когда она потянулась за спину, чтобы расстегнуть бюстгальтер, он остановил ее.

— Позвольте мне, — он шагнул вперед, и она развернулась. Его пальцы слегка порхали по ее коже, посылая электрические разряды к ее нервным окончаниям, застежка на бюстгальтере ослабела. Он снял каждую бретельку с ее плеч.

— Развернись.

Она повернулась к нему лицом, он потянулся к кружевному бюстгальтеру, убрав его, и опустил свой горячий поглощающий взгляд на ее обнаженную грудь. Сразу же, ее соски сжались. Он прикрыл ее груди ладонями и приподнял, лаская их. Она вздохнула, чувствуя его большие руки, накрывшие ее.

Затем он отступил на шаг назад, и она сбросила свои стринги.

— Остальное может остаться, — сказал он, она стояла только в чулках с подвязками, и в черных лакированных лодочках на высоком каблуке. — Сейчас, — он расстегнул свои брюки и вытащил большой набухший член, требующий внимания, — ты добилась этого. И я думаю, что тебе следует поиметь с ним дело.

Она шагнула по направлению к нему.

— Да, мистер Ренье, — она полностью обхватила рукой бархатную, мягкую кожу вокруг твердого, как камень, стержня, и сжала.

Он положил ей руку на голову и слегка нажал, показывая, чтобы она опустилась на колени. Стильный ковер был мягким, пока она стояла перед ним. Она подвигала рукой несколько раз, затем взяла его кончик в рот и облизала. Он застонал, когда она обхватила его губами и вобрала в рот его большую головку. Она лизнула и немного пососала, затем втянула его глубже. Он накрутил на пальцы ее волосы и толкнулся еще глубже, направляя ее голову вперед и назад.

— Ох, черт, — он напрягся, и горячая струя жидкости хлынула ей в рот.

Она продолжала сосать, пока поток не остановился, поражаясь, как быстро ее действия принесли ему освобождение.

Сейчас он отошлет ее прочь? Не то, чтобы он раньше оставлял ее неудовлетворенной, но на этот раз, она действительно игнорировала его желания и больше того, манипулировала им.

Но он схватил ее за плечи и прижал спиной к полу у своих ног. Она очутилась на спине, а его руки переместились под ее бедра и приподняли ее таз.

— Я не обещал тебе прелюдию, — его рот накрыл ее, и она застонала.

Он лизал всю длину ее скользкой щели, просунув язык внутрь. Теплая волна прошла через нее, когда она почувствовала, и его пальцы, скользящие в нее. Затем его язык нашел ее клитор. Дикий ураган ощущений пронесся по ее телу, пока он лизал и ласкал ее.

— О, мистер Ренье, это так хорошо, — ее пальцы скользили по его волосам, она прижала его голову к своей киске, когда он сосал ее клитор. Волны удовольствия подымались в ней, она застонала, он вел ее к экстазу.

Она выгнулась к нему, и очередная волна подняла ее до небес.

Когда она, наконец, рухнула на пол, он поднял ее на руки и отнес в свою спальню, положив на большую кровать. Она наблюдала за ним, срывающим свою одежду, мягко скользнув к ней на кровать, и она почувствовала, его горячий, жесткий член входящий в нее.

— Боже, я хочу тебя трахнуть грязно, — он бросился вперед, наполняя ее своей огромной эрекцией.

— О, да, — она вцепилась в его плечи, наслаждаясь теплом его жесткого члена внутри себя. — Пожалуйста, трахните меня, мистер Ренье. Заставьте меня кончить.

Он застонал и вонзился в нее. Снова и снова. Его большой член поглаживал ее всей своей длиной, каждый раз, когда он выходил, а затем проталкивался вперед снова. Она ахнула, как только он загнал его еще глубже. Ее дыхание участилось.

Он уткнулся носом в ее шею.

— Ты уже близко?

Она кивнула, зная, что он любил ее спрашивать, ожидая ее ответа.

— Да, сэр. Я, — она ловила ртом воздух, от очередного его глубокого точка, — очень ... эх ... близко.

Он прикусил ей мочку уха, подталкивая ее все ближе и ближе к точке невозврата, затем прошептал ей на ухо:

— Скажи мне, когда ты кончишь. И используй мое имя. Назови меня Дэйн.

Затем он снова толкнулся глубже, и его палец нашел ее клитор.

— Ох, я кончаю, — удовольствие затопило ее чувства. — Дэйн. Ты. Заставил. Меня. — Она застонала. — Кончить!

Он загнал глубоко, и она почувствовала, как горячая жидкость изверглась внутри нее.

Он продолжал толкаться, продлевая ее удовольствие еще больше. Ее оргазм продолжался снова и снова, он стал делать закручивающиеся движения по спирали внутри ее, она задыхалась.

— О, Дэйн, — она ахнула и крепче обхватила его руками. — О, да. — Она почти потеряла сознание от того восхитительного наслаждения, которое он ей дарил.

Наконец, когда все закончилось, она со свистом втянула воздух, и оперлась о кровать.

— Боже мой, это было, — она убрала волосы со своего лица, — поразительно.

Его губы нашли ее, и ее удивил страстный поцелуй. Его язык проник глубоко, пока его руки ласкали ее лицо. Он перекатился на ее сторону, и привлек к своему телу. Ее голова лежала на его мускулистой груди, а под ее ухом стучало его сердце.

Она устала, и выпила чуть-чуть больше, чем положено шампанского, и, безусловно, не хотела думать, что бы это все значило, уткнувшись в него носом, позволив себе расслабиться, пока вскоре не провалилась в сон.

* * *

Дэйн проснулся и моментально понял, что у него возникли проблемы. Лицо Джессики прижималось к его груди, ее мягкое дыхание ласкало кожу, тепло ее обнаженного тела прижатого к нему, действовали на него, как афродизиак.

Черт побери, он не мог влюбиться в женщину, которую любил его брат. Это был полный идиотизм. Это разрушило бы все, что он предпринял, чтобы смести барьеры в отношениях с Рейфом.

Он мог молниеносно сказать, когда она проснулась ... и застыла в его объятиях.

— Доброе утро, Джессика, — его губы скользнули по ее макушке.

— Доброе утро, мистер Ренье.

* * *

Рука Дэйна обвилась вокруг талии Джессики, и она чувствовала себя плотно прижатой, взглянув на Дэйна Ренье, который сверху наблюдал за ней, и он накрывал ее своим огромным мужским телом.

— Не мистер Ренье. Зови меня Дэйн, — потемневшие синие глаза просверливали ее насквозь своим взглядом, требуя согласия.

У нее перехватило дыхание, и она кивнула.

— Дэйн, — сказала она на выдохе.

Его губы скользнули по ее губам. Уговаривая. Пока, ее сердце то замирало, то пускалось вскачь, она тянулась к его всеобъемлющей нежности. Его язык устремился в ее рот, как только она приоткрыла его, приглашая. Желая жадно поглотить его своим любовным сильным натиском.

Он углубил свой поцелуй, и ее руки притянув его ближе, обвились вокруг его тела, желая устранить любое расстояние, желая впитать его своим телом. Ее потребность в нем возросла настолько сильно, что у нее мелькнула мысль, что она может умереть от боли в сердце.

Но вдруг исчезло ощущение его губ, и она захотела запротестовать, но он целовал ее вдоль щеки, и уткнулся носом во впадинку у основания шеи, посылая покалывания радости, заполнившие ее.

Он отпустил ее и внимательно стал разглядывать ее тело. Ее груди набухли и соски вытянулись. Он улыбнулся и прошелся пальцами вниз между грудями, потом сжал один, превращая его в пику. Когда он настолько нежно прикоснулся к ней, она выдохнула. Он наклонился вперед и лизнул жесткую горошинку, затем осторожно взял ее в рот и слегка потянул. От изысканности его прикосновений, ей захотелось заплакать. Его язык закружил над ее грудью, и она выгнулась вперед, стремясь еще ближе быть к нему. Испытывая необходимость полностью обладать им.

— Ох, Дэйн. Ты необходим мне.

Он отдернул голову и его прожигающий взгляд темно-синих глаз встретились с ее глазами. Она смогла прочесть в них всю глубину страстного желания, которое прежде она никогда не видела.

— Ты необходима мне тоже, — пробормотал он.

Его рука гладила ее живот по направлению к своему набухшему, каменной жесткости члену, она почувствовала, как он вдавливается в нее. Она развела ноги шире. Его завораживающий взгляд полностью взял ее в плен, пока он медленно входил. Его энергичный член, такой большой и жесткий, наполнил ее изящно, медленно, плавно продвигаясь вперед. Ее тело, приветствуя, открылось для него.

Как только он полностью заполнил ее, она прижалась к нему совсем вплотную, почти задыхаясь и хватая ртом воздух.

Эти ощущения были прекрасными. Было так возбуждающе, наивысшее эротическое занятие любовью, которым они обычно наслаждались. Это было более глубоким и душераздирающим. Оставляя ее уязвимой и открытой.

Все еще продолжая держать ее в плену своим взглядом, он начал двигаться, его большой член отступал, потом медленно вкручивался вперед снова. Заполняя ее своей объемной, твердой длиной. Наполняя ее наслаждением, которое грозилось затопить. Она чувствовала слезы на своих глазах.

Она ничего не говорила, но она знала, что в ее глазах видна обнаженная ее душа. О Боже, она любила этого мужчину. Он должен увидеть это.

Она застонала, и ее веки затрепетав, закрылись, как только он скользнул еще глубже. Она сжалась вокруг него, он немного подался назад, а затем снова толкнулся внутрь. Все ее тело гудело от вибрирующего удовольствия.

— Дэйн, да, — она крепко обняла его, когда он начал входить в нее чуть-чуть быстрее, но все равно мучительно медленно, нежели ей хотелось. Как только он начал наращивать темп, ее удовольствие превратилось в наслаждение. Затем блаженные ощущения завибрировали в ее теле.

Она втянула воздух, зависнув на краю.

— Дэйн, я собираюсь…

Но его губы накрыли ее, останавливая слова, он толкнулся снова, доводя ее до экстаза. Она застонала ему в рот, и это было похоже, словно он заглотнул ее наслаждение, дернувшись, завибрировав внутри нее, стон его собственного освобождения, вырвался у него из груди.

Но он продолжал входить в нее, ускоряя темп, теперь только, управляя и поднимая все выше ее наслаждение. Продлевая ее оргазм, пока она не потерялась во времени. С чувством восхищения, она поднималась на волнах ощущений, задыхаясь и стоная, пока реальность не исчезла совсем.

* * *

Дэйн уставился на лежащее ничком тело Джессики под ним. Женщина потеряла сознание в его руках. Он слышал о таком, но никогда раньше у него такого не было.

Его член все еще был глубоко внутри нее, и ему так хотелось остаться там, вплотную прижатым к ней, но это казалось не совсем правильным. Он отодвинулся, его член выскользнул из ее теплого и комфортного тела, сев на кровати рядом с ней, он погладил ее по щеке.

— Джессика, с тобой все в порядке?

Ее веки задрожали, открылись, и она посмотрела на него. О, Боже, теплота в этих глазах, которая была сейчас и была в течение их сумасшедших занятий любовью, сказала ему больше, чем он хотел знать. Больше, чем мог позволить.

Эти ее открытые, выразительные зеленые глаза излучали любовь. Любовь, от которой он почувствовал жжение в собственной груди.

Любовь он не мог себе позволить.

* * *

Как только Джессика проснулась, она почувствовала, отсутствие Дэйна. После их трогательных занятий любовью этим ранним утром, когда она упала в обморок, не меньше, Дэйн укрыл ее своими руками, пока она не уснула снова, как в уютном, защитном коконе.

Ее живот сжался при мысли о том, что произошло между ними. Может быть, Дэйн был влюблен в нее? Она была влюблена в него? Но этого не должно было случиться. Она же хотела только физических отношений. Без обязательств. Чтобы не было никаких чувств.

После того, как Шторм бросил ее, она не была готова так скоро окунуться в новые отношения. И, О Боже, ей все еще придется бороться со Штормом, когда она вернется домой. Он, казалось, хотел начать с того этапа, где они остановились, и она просто не могла полностью проигнорировать его. Как он будет реагировать, когда узнает, что она увлечена Дэйном?

Она оттолкнула в сторону одеяло и встала, приняла душ и насухо вытерла полотенцем волосы. Расчесав их, она одела махровый халат, предоставленный отелем, и вышла из спальни в другую комнату номера люкса. Дэйн сидел за столом, читая газету, термос с кофе находился перед ним.

Хотя она не могла увидеть его лицо, при виде его ее сердце заколотилось. Может быть, она и не хотела в него влюбляться, но это утро было ошеломляющим. Она чувствовала себя, как он холил и лелеял ее, и любил.... Возможно, в конце концов, в этом не было ничего плохо.

— Доброе утро, Дэйн.

Он опустил газету, и сложив ее, положил на стол.

— Что произошло, что ты не называешь меня мистер Ренье?

Она улыбнулась.

— Да, мистер Ренье.

Она смотрела на него, вспоминая тепло его рук, обхватывающих ее, страсть его поцелуя этим утром, и она еле сдерживалась, чтобы не броситься в его объятия.

Он сидел безукоризненно одетый в костюм и галстук, а на ней был только махровый халат и ничего под ним. Она могла просто распахнуть халат и предстать перед ним, и он без сомнения, прикажет ей встать на колени, и позаботиться о своей естественной реакции организма.

Она подошла и положила ему руку на плечо, испытывая необходимость прикоснуться к нему.

— Может быть, мы должны говорить о том, что произошло этим утро, — отважилась она.

Он уставился на нее ничего не выражающим и без эмоциональным взглядом. Так он смотрел на своего подчиненного. Фактически, с суровым блеском в глазах, как если бы она раздражала его.

Она убрала свою руку и обогнула стол, пытаясь успокоить свое дыхание, пока садилась за стол напротив него.

Он пожал плечами.

— Не о чем говорить.

Она посмотрела на него поверх термоса, наливая кофе в свою чашку.

— То, что произошло этим утром, было совсем другим, нежели, когда мы занимались этим раньше. Это было ... я не знаю ... чувственнее. Я думаю, мы должны поговорить о том, как поменялись наши отношения.

Он наклонился вперед.

— Джессика, я твой босс. Ты — мой помощник. У нас есть сексуальные отношения, но это секс без обязательств, который каждый из нас может прекратить в любой момент, когда мы пожелаем. Что еще тут обсуждать?

Ее сердце замерло от холода, звучавшего в его словах.

— К сожалению, существующий выбор представляется для тебя слишком размытым, но позволь мне напомнить тебе, что ты изначально предлагала. Это только физические отношения, — его взгляд скользнул вниз по ее телу и задержался на поясе на ее талии. —Если ты хочешь сбросить эту одежду и трахнуться прямо сейчас, я счастлив сделать одолжение, но не нужно ничего больше в этом выискивать, чем участие в сексуальном освобождении.

Ее рука потянулась к переду ее халату, и она остановила сама себя, чтобы еще плотнее затянуть его.

Он взглянул на часы.

— По сути, у нас мало времени. Иди в свою комнату и собирай вещи, потом встретишь меня здесь. У тебя есть двадцать минут.

— Собирать вещи? Но я думала, что мы будем здесь до конца недели?

Юристы Дэйна летели сегодня, чтобы присоединиться к ним, пока они дорабатывали детали переговоров по контракту.

— Я остаюсь. Ты возвращаешься в офис. Я договорился о шофере, который отвезет тебя в аэропорт, потом кто-то встретит тебя на другом конце.

* * *

Джессика поднялась на борт частного самолета, и тяжело опустилась на сверкающее мягкое кожаное сиденье. Стюард помог ей обосноваться, укладывая ее портфель и сумку в нишу, проинструктировав ее пристегнуться после того, как пилот объявил, что готов к взлету.

Она проводила полет, глядя в планшет, пытаясь просмотреть список задач на неделю и определить, как провести остаток дня, когда она вернется в офис, но голова ее болела от напряжения. Она знала, что отложила в сторону эту проблему, однако, мысль о том, что Дэйн отверг ее, сокрушала.

— Хотите что-нибудь выпить? — спросил дружелюбный молодой стюард.

Она ответила на его теплую улыбку.

— Это заманчиво, но я должна вернуться в офис, когда мы приземлимся.

— Это не останавливает большинство наших пассажиров, — его улыбка стала шире.

— Но большинство из них руководители.

— Правда, я думаю, им не приходиться беспокоиться о своих боссах, поскольку они сами и есть боссы.

Она нахмурилась от воспоминаний о своем боссе, и как он отверг ее.

— Вы знаете, бокал вина, наверное, не повредит, и возможно он сможет помочь от головной боли.

— Откуда вы знаете? — она пристально посмотрела на молодого человека и поняла, что он был довольно привлекательным. И он явно флиртовал с ней.

Он пожал плечами.

— Вы, кажетесь, напряженной и вы потираете свои виски.

— Ну, возможно, я сразу же после возникших проблем, и если у вас есть обезболивающее, я с удовольствием приму.

— Конечно, — он исчез на мгновение, а затем вернулся с двумя капсулами в маленькой чашечке со стаканом воды.

Она приняла таблетки и провела следующий час, болтая с ним. Ее головная боль уменьшилась, и его разговор помог, время пролетело незаметно. Когда они, наконец, приземлились, она с улыбкой попрощалась, направляясь по асфальту к терминалу. Оказавшись внутри, она оглянулась, задаваясь вопросом, где искать ее водителя.

— С возвращением.

Она вздрогнула при звуке голоса Шторма за своей спиной. Она обернулась и увидела его улыбающееся лицо. Она не была уверена, что когда-нибудь привыкнет видеть его в сшитом на заказ костюме, а не в рваных джинсах и майках, как раньше.

Он взял ее портфель, она пожала ему руку и быстро убрала обратно. Ей пришлось напомнить себе, что это был не Шторм, которого она знала. Это был Рейф Ренье.

— Сюда, — он вывел ее через переполненный терминал аэропорта, а затем на улицу, к ожидающему лимузину.

— Тебя Дэйн послал, чтобы забрать меня?

Его брови вопросительно изогнулись. Черт, она опять назвала его брата по имени. Что с ней случилось?

Она опустилась на уютное сиденье, и Рейф сел рядом. Лимузин двинулся в траффик аэропорта.

— Полет прошел хорошо? — спросил Рейф.

— Прекрасно, — она взглянула в окно, глядя на солнечный свет, который отражался от машин, едущих рядом с ними, ее большой палец скользнул к камню спокойствия в ее кармане.

Она догадывалась, что он хотел бы воспользоваться этой возможностью, и обсудить прошлое и объяснить почему он ушел, он уже пытался, перед тем, как она отправилась в Чикаго, но она не хотела, чтобы он делал это прямо сейчас.

— Я хотел бы поговорить с тобой о чем-то важном, — сказал он.

— Пожалуйста, не сейчас, — ответила она, продолжая смотреть в окно. Но ее голос предательски дрогнул.

— Джесс, что случилось?

Его нежная рука легла ей на плечо, и это совсем выбило ее из колеи. Навернулись на глазах слезы, и она попыталась сморгнуть их, но ничего не получилось.

— Я так сожалею, дорогая. Я знаю, что я подвел тебя, когда ушел…

Она отмахнулась от него.

— Это не так. Это...

Он приподнял ее подбородок и повернул лицо к себе. Когда он увидел две маленькие слезинки, которые бежали вниз по щеке, его лицо застыло в беспокойном участии.

— Дэйн сделал что-то? Дэйн обидел тебя?

Она покачала головой.

— Нет. Это просто была действительно изнуряющая поездка, вот и все. Просто очень изнуряющая.

Ее горло сжалось, и она не смогла больше ничего сказать. И она даже не знала, что ей ответить даже, если бы смогла. Что Дэйн сделал, в любом случае? Напомнил ей, что на самом деле представляли собой их отношения. Она была его сотрудником, и они действительно разделяли только чисто физические отношения. Именно этого она и хотела, когда говорила.

Но теперь... что она хотела?

— Иди сюда, — Рейф окутал ее своими руками, удерживая.

Она положила голову на его широкую грудь, и успокоение от его рук убаюкивали ее.

Она знала, что не следует принимать успокоение от него. Он был ее экс-любовником. Мужчиной, который разбил ее сердце. Но, несмотря на это, он был хорошим мужчиной, и сейчас она нуждалась именно в этом.

Он погладил ее волосы, и она закрыла глаза, тепло и защищенность его тела, покачивающееся движение автомобиля, успокаивали ее.

Она почувствовала его губы на своем лбу.

— Джесс, мы прибыли.

Она открыла глаза и поняла, что задремала. Сознательно, она отодвинулась подальше от него. Водитель открыл ей дверь, и она вышла из лимузина, а затем огляделась в незнакомой обстановке.

— Это не офис.

— Это правда, — Рейф прижал свою руку к ее маленькой, которую она тут же убрала, и повел к стеклянной двери, возвышающегося здания перед ними.

Ох, черт, он рассчитывал на нее, что она будет сопровождать его на встречу с клиентом? Он тоже был ее боссом, и все еще продолжался рабочий день. Швейцар открыл им дверь, и, как только она шагнула внутрь, она поняла, что это была резиденция. И весьма роскошная.

Фойе было светлым и просторным, с кожаными диванами и креслами, формирующими зону отдыха. Свет заполнял пространство, отражаясь металлическим блеском от кремовых мраморных стен и пола. Одна секция стены была покрыта уложенным сланцем, красиво контрастируя с блестящими поверхностями. Потолки были белые с металлическим отливом, с пересекающимися балками, которые придавали архитектурный стиль деталям, и высокие цветочные композиции, стоявшие на верху низких шкафов, вставленных в ниши вдоль мраморной стены.

— Где мы? — спросила она, когда Рейф повел ее к лифту.

— Это мой дом.

Ее грудь сжалась, и если бы дверь еще не закрылись, она бы рванулся вперед.

— Ты хочешь сказать, что ты владелец здания?

— Я имею в виду, это то место, где я живу.

Она покачала головой.

— Рейф, я…

Он нежно сжал ее плечи.

— Джесс, я просто хочу поговорить с тобой, и этот разговор, я хочу иметь не в офисе, —он приподнял ее подбородок вверх. — Хорошо?

Она посмотрела на его напряженные, голубые глаза и сжатые губы, затем кивнула.

Двери лифта открылись, они прошли по небольшому холлу, и он открыл элегантную из красного дерева дверь. Она ступила в светлые, просторные апартаменты пентхауса. Темные деревянные полы отражали солнечный свет каскадом струящийся из огромных окон. Его мебель была из бежевой кожи и темного дерева. Яркие акценты красного, оранжевого и желтого тонкими всполохами проходили по всей гостиной, в виде подушек, репродукций и живых растений, добавляя тепло и блики в пространство.

— Ты здесь живешь? — Это пространство было огромным и прекрасным, и явно дорогим.

Она не могла представить себе Шторма, которого она знала, бродящего здесь, в его джинсах и потертой кожаной куртке, бросающего свой рюкзак на пол в подъезде, и отдыхающего в одном из удобных кресел. Перед тем, как он к ней переехал в Бейкерсфилде, он делил небольшую квартирку с другим парнем из группы. В его комнате был только матрас на полу, на кухне у них был карточный столик и складные стулья, и подержанный диван с журнальным столиком в гостиной.

— Я купил его три года назад, но я не был дома больше года, — он пожал плечами. — Но, эх, это дом.

Она кивнула.

— Почему ты ушел? Приехал в Бейкерсфилд, я имею в виду, — она вспомнила, Дэйн рассказывал ей, что их отношения всегда были напряженными после случая с женщиной, но она хотела сама услышать интерпретацию Шторма. — Почему никому не осталось все это?

Он пожал плечами.

— Вопрос, почему я не ушел раньше. Мой отец был человек контроля. Он контролировал всех и все вокруг, и я ненавидел это. Но именно поэтому я не ушел, — он прошелся по комнате. — Он запрограммировал меня делать, как мне было сказано. Жить той жизнью, как мне было сказано жить. Следовать чьим-то мечтам. И если я пытался противостоять ему... — его руки сжались в кулаки, челюсть стала напряженной. — Когда я был ребенком, он бил меня, заставляя подчиняться. Когда я стал старше, он угрожал мне и в других отношениях.

Шок накрыл ее из-за его признания.

— Это ужасно.

Как мог отец быть таким жестоким?

Он сел на кожаный диван перед большим камином, и она опустилась рядом с ним.

— После того, как он умер, я понял, что могу не делать этого больше. Теперь не было причин, по которым я не мог быть тем, кем я хотел стать.

— И ты ушел, и стал Штормом.

Он кивнул.

— Когда я был ребенком, у моего друга была гитара, и он научил меня нескольким аккордам. Я попросил отца, можно ли мне взять уроки игры на гитаре, и когда он сказал «Нет», я придумал предлог, чтобы оставаться после школы и брать уроки в любом случае. Но когда моя преподавательница по гитаре столкнулась с моими родителями и сказала им, что у меня талант, мой отец нашел то место, где я прятал мою гитару, и чуть не разбил ею мне о голову. К счастью, у меня хорошая реакция, и он разбил стену вместо моей головы. Видишь, он не хотел мне давать что-то обыденное, как музыка, которая, по его мнению, только мешала грандиозным планам, которые он имел на меня и Дэйна в управлении Ренье Индастриз. Даже простые уроки игры на гитаре шли в противовес его тщательно продуманным планам.

— Я так понимаю, ты учился сам.

— Я придумал способ. Я не мог позволить ему украсть все, что имело значение для меня, — он вздохнул. — Но я привел тебя сюда не для того, чтобы говорить о моем детстве.

Она кивнула.

— Я знаю.

Он хотел сказать ей, почему он разбил ей сердце.

— Джесс, я сожалею о том, что произошло. Я жил своей мечтой и первый раз в жизни, оказавшись свободным. Никто за это не отвечает, только я сам.

— А ты думаешь, я забрала бы у тебя эту свободу? — Она не могла сдерживать свой голос.

— Нет, это все ни так, — он повернулся к ней и взял ее маленькую руку. — Когда я осознал, как много ты для меня значишь… — Его пристальный взгляд поймал ее, и удержал. — Когда я понял, что ты, может быть, начинаешь чувствовать то же самое ко мне... — Он покачал головой и мягко сжал ее руку. — Я понял, что я не могу продолжать жить во лжи. Кто-то поранится, и я не хочу, чтобы это была ты.

Она убрала свою руку прочь.

— Но я сделал больно. Я думал, ты любила меня, но когда ты ушла и поступила так, как будто между нами ничего не было... это разбивает мое сердце.

Он провел рукой по ее волосам.

— Черт побери, я знаю. Я просто подумал, что позже было бы намного хуже.

— Почему ты просто не сказать мне, кто ты?

— Признаться, что я лгал тебе? Что я был кем-то совершенно другим? — он покачал головой. — Я мог бы это сделать, только лишь в том случае, если бы я был полностью готов принять наши отношения и двигаться дальше. Но это означало бы решить, кем я хотел быть на самом деле: Штормом или Рейфом. Если я хотел, строить будущее с тобой, Рейф, кажется, мне лучшим выбором.

— Почему?

—Ты действительно представляешь себя желающей присоединиться ко мне и колесить по дорогам? Путешествуя из города в город. Живя жизнью жены музыканта. Или мне путешествовать, а ты будешь оставаться дома?

— Но ты не покидал меня, пока вы ездили с группой.

— И тебе не нравилось это.

— Потому что я не знала, вернулся бы ты.

— И это не всегда будет оправданием? Колесить по дорогам в течение нескольких месяцев подряд, для тебя не всегда будет захватывающим? — Он взял ее за руку снова. — В общем, я хотел бы предложить тебе больше стабильности, чем то, что у меня было. Но, я не готов быть Рейфом снова. Я не знаю, хотел ли я когда-нибудь быть вообще Рейфом.

— Поэтому ты сбежишь от меня снова.

— Нет. Мне просто было необходимо, получить время, чтобы поколесить по дорогам. Чтобы увидеть, на что это похоже. И я не думаю, что было бы справедливо, держать тебя на крючке.

— Ты говоришь, что заботился обо мне, и был готов потерять меня.

— Потому что я действительно думал, что это было бы лучше для тебя. Я не думаю, что ты должна быть обременена парнем, который не знал, что он хотел, или даже, кем он хотел стать. Ты заслуживаешь лучшего, чем то, кем я был, и если я сам не мог разгрести мое дерьмо, то я не заслуживал тебя.

— Поскольку ты вернулся сюда, я предполагаю, что ты решил все же быть Рейфом, — сказала она.

Он вздохнул.

— Я не долго был без тебя, прежде чем понял, что какую бы я жизнь не выбрал, я хочу, чтобы ты была в ней. Вот почему я вернулся в Бейкерсфилд. Я собирался рассказать тебе всю мою историю и убедить тебя, что у нас есть совместное будущее. Когда твоя мать сказала мне, что ты уехала, и что не хочешь меня больше видеть, я понял, что потерял тебя. В этот момент мой мир вокруг меня рухнул.

— Мама сказала мне, что мой отец дал тебе мой номер, но ты не воспользовался им.

— Я знал, что ты была в Фили (сокращ. Филадельфия), и я решил сначала вернуться домой и начать мою жизнь снова вместе с братом, потом найти тебя, — он улыбнулся. — Я не знал, что ты была здесь в ожидании меня.

— Так кем ты хочешь быть?

— Я хочу быть тем, кто может сделать тебя счастливой, — его большой палец погладил ее руку, и она вздрогнула. — Будь то Шторм или Рейф, я буду счастлив, если ты будешь со мной.

Ее сердце забилось сильнее, от теплоты и страсти в его небесно-голубых глазах.

— Вот почему... — он соскользнул с дивана и встал на одно колено, затем поцеловал ее руку. — Я хочу спросить тебя о чем-то очень важном.

Она покачала головой. Это не могло произойти. Он полез в карман и вытащил что-то. Она поняла, что это была ярко-синего цвета бархатная коробочка, которую он открыл, в ней лежало потрясающее кольцо с бриллиантом, в форме бабочки. Или моли.

— Ты выйдешь за меня замуж?