В этой главе я решил затронуть самую главную фигуру в колонии – Хозяина. Хозяином, Папой, Отцом в зоне называют начальника (за глаза конечно). Нашего папу звали Евгений Дмитриевич. Это был очень страшный человек. Живя на свободе в 2000-ом году, я никогда даже не задумывался о том, что в нашей стране существуют такие тираны. Это был царь. По его приказу ломались людские судьбы. Когда этот человек выходил в лагерь, все прятались, словно мыши, и не завидовали тем, кто спрятаться не успел. Доебаться он мог до чего угодно. Был, к примеру, в нашем бараке пидор один, которого опустили лишь за то, что он, увидев хозяина, забыл, как здороваться. За этот «страшный» поступок его закрыли в изолятор в одну камеру с козлами, которые по приказу папы его и пидарнули.

  Папу боялись все: и зеки, и менты, и козлы. Все, что он говорил, выполнялось безоговорочно. Захотел как-то хозяин теплицу в зоне построить, а материала для строительства нет. Собрал он всех завхозов и дал им приказ: собрать с зеков «гуманитарную помощь» в течение месяца. Собирали эту помощь здесь следующим образом: завхозы отрядов выявляли среди зеков своего барака тех, к кому приезжали денежные родители. Таких зеков разводили на то, чтобы родители перечисляли деньги на счет колонии, привозили стройматериалы и т.д. Все это делалось, якобы за досрочное освобождение, на что и велись зеки и их родители. Но зеков таких по УДО никогда не отпускали, а начинали «доить» постоянно, ведь папе не хотелось терять такую «кормушку».

Ну вот. Прошел месяц, а гуманитарки маловато. Собирает он опять завхозов: «Нет, - говорит, - помощи-то гуманитарной, плохо работаете». Сказал, значит, и ушел.

  Спустя часок всех активистов колонии вызвали на плац, построили и стали гонять строевым по всей зоне в течение всего дня. После этого, уже вечером, их отправили на «кучу» долбить сваи. Это был приказ начальника, и срок действия данного наказания для активистов мог закончиться лишь после того, как наберется достаточно средств для постройки теплицы. Завхозы и активисты никогда не ходят строевым шагом, а тут такой урон перед всей зоной! Спустя две недели в колонии началось строительство, а через месяц теплица из красного кирпича красовалась на территории лагеря. Таких заебов у хозяина было очень много, всех не опишешь. Вот еще один интересный случай. Вызывает как-то папа к себе председателя совета коллектива колонии (СКК) Леху Иванова и говорит:

  - Что это, Алексей, духовой оркестр постоянно играет одно и тоже?

  - Ну не знаю, Евгений Дмитриевич, у них в программе сорок маршей, которые они по порядку и играют.

  - Ну надоели мне марши! Не хочу слышать их больше! Хочу песню такую, «За четыре моря» называется, слышал? Группа такая есть «Блестящие». Вот завтра специально выгляну на плац и послушаю, как они ее сыграют.

  - Ну, Евгений Дмитриевич, это невозможно, духовой оркестр играет по партитурам, а человек, который мог их расписывать освободился, а нового пока не посадили.

  - Ты что, перечить мне будешь? Если завтра не будет «Морей» - пеняйте на себя. Пойдете гавно месить на свинарник всей своей самодеятельностью!

  Прибегает Леха в клуб, так мол и так, рассказал пацанам про разговор с папой, те аж за головы схватились, не знают, что делать. В итоге вышли из положения: не спали всю ночь, каждый подбирал свою партию «на слух», по очереди слушая заезженную кассету с песней «Блестящих». А утром папа услышал то, что хотел.

  В 2003 году Евгения Дмитриевича перевели на СИЗО в город Саратов. Чтобы скрыть свои преступления, этот человек освободил условно-досрочно всех зеков, которые занимали рулевые посты в лагере, и всех тех, кто был материально ответственен. Был освобожден распредрабочий швейного цеха на четыре года раньше положенного. Боялся хозяин, что расколется зек и расскажет о том, сколько было продано налево материала и готовой милицейской и военной формы, которую изготовляли в цеху. Тех, кого не освободил, начальник увез с собой. В основном это были козлы, у которых руки по локоть в крови. Они нужны ему были для того, чтобы поломать СИЗО, на которое он ехал, перестроить его под себя. Уже спустя три месяца пребывания Хозяина в СИЗО все зеки, находящиеся там, в обязательном порядке учили гимн России и пели его на утренней проверке. Также увез начальник с собой старшего художника. Это был очень талантливый парень, скульптор-художник, который управлял в зоне художественной мастерской. Там под заказ Хозяина рисовались копии картин известных художников и сбывались налево. Конечно, как же не забрать с собой мастера, за работы которого платят хорошие деньги? Старший ширпотребной мастерской и еще несколько десятков зеков были освобождены в целях нераспространения информации. Уходил Евгений Дмитриевич, заметая за собой следы.