1

В подвале было темно и тихо, и пахло плесенью. Слышно было лишь журчание воды, и попискивание крысы, которая шныряла туда-сюда по грязному полу в поисках ужина. Вдруг крыса настороженно замерла на месте — из-за железной двери послышались шаги. Дверь отворилась, и на крысу упал яркий луч галогенного фонарика.

— Ах ты ж сука, — угрожающе пробасил Петрович, — Смотри, Михалыч, совсем обнаглели эти суки!

Крыса возмущенно пискнула и поспешила юркнуть в дыру в стене. Луч фонарика заметался по сторонам, выхватывая покрытые грязью и зеленой краской стены, лужицы чего-то подозрительного на полу, поросший сероватой плесенью потолок.

— Ну, сука, попадись ты мне, раздавлю к чертовой бабушке, — все никак не мог успокоиться Петрович.

Его собеседник пожал плечами. В его круглых модных очках отражался отблеск фонарика. Очки не вязались с его заляпанным маслом халатом, и кирзовыми сапогами с налипшей на них глиной.

— Что поделать, Петрович. Каждой божьей твари чем-то жить надо.

Петрович взглянул на товарища, что-то нецензурно проворчал, и подошел к трубам, которые уходили в дальнюю стену. При свете фонарика стала понятна причина журчания — в соседнем помещении из трубы била струя мутной жидкости, от которой шел пар.

— Михаалыч! Ты глянь, что творится!

Петрович перевел луч фонарика вниз, и стало видно, что струя бьет как раз в середину кучи чего-то полужидкого, ошметки чего были разбросаны тут и там. В нос работягам ударило отвратительное зловоние.

— Суки. Засранцы. Опяять… срут! Объявление же повесили — не работает! Ремонт! А они! — побагровев, начал низким полушепотом Петрович, постепенно заводясь и переходя на более высокие ноты.

— Не срут, а облегчаются, Петрович, — флегматично поправил его Михалыч, привычным движением сдвинув очки ближе к переносице.

— Да срут они! Везде срут! И на нас срут, Михалыч! Все просрали уже, все, всю страну просрали! — Петрович все больше и больше распалялся. Его риторика раздавалась гулким эхом по всему подвалу.

— Тише, тише, Петрович, давай без этого, — испуганно перебил его коллега, — сам же знаешь, страна у нас лучшая в мире. Слышал, на чемпионате-то как наши американцам дали. Ух, как дали!

— И что, что дали? — упрямо продолжал Петрович — срать от этого меньше стали, что ли? Как в их толстые жопы столько говна-то влезает, понять я не могу! Вон, глянь-ка, Михалыч, на эту жопу.

Петрович перевел луч фонарика на потолок. По центру потолка располагался диск из полупрозрачного стекла с довольно необычными свойствами — снизу было достаточно четко видно помещение вверху, где действительно маячила чья-то голая жопа. Сверху же диск казался матовым, так что обладатель жопы не мог видеть ничего, что делается в подвале.

— Так уж мир устроен, Петрович, — философски заметил Михалыч. — Говно — такая штука, что всегда сверху вниз течет, иначе не бывает.

 

2

Федотов, закончив свои дела, вышел из офисного туалета, отряхивая на ходу мокрые руки. Он торопился обратно на свое рабочее место — сегодня нужно было отработать полный рабочий день, а он уже два раза выходил покурить. Каждый перекур — минус пять минут, да еще сейчас целых десять минут потратил. Черт, и почему ему приспичило в туалет в самый разгар смены? Если он не поторопится, то вечером не успеет на маршрутку; придется еще тридцать минут ждать следующей. Время, время, его постоянно не хватает.

Федотов вошел в обширный опен-спейс и просеменил мимо склонившихся над мониторами коллег в свой кубикл. Все кубиклы походили друг на друга как две капли воды — серые картонные стенки, пара листов с графиками и календарь. Украшать и изменять внешний вид кубиклов запрещалось корпоративной политикой, так что их можно было различить только по стикеру с номером. Номер кубикла Федотова был Б-314.

Только Федотов сел за свою рабочую станцию, сверху раздалась мелодичная трель сигнала. За сигналом последовало объявление. Бесстрастный женский голос произнес:

— Вниманию сотрудников. Сотрудникам отдела «Б» проследовать в конференц-рум номер 23 на совещание. Тема совещания: «Эффективность производственного процесса и снижение рисков». Повторяю, сотрудникам отдела «Б»…

Сердце Федотова упало и разбилось. Совещание! А это значит, что намеченную на сегодня работу он уже точно выполнить не успеет. Не успеет на маршрутку. А ведь Аня сказала, что если он еще раз опоздает — то будет проводить вечера наедине с собой. И со своей правой рукой. Прощай, личная жизнь…

По пути в конференц-рум номер 23 Федотов заметил окладистую рыжую бороду, возвышающуюся над макушками спешащих офисных работников. Федотов немного ссутулился и постарался слиться с толпой — но было поздно, бородач уже тоже его заметил.

— Здорово, Федотов! Как делишки, как детишки? Все сычуешь один? — бородач уже протискивался к Федотову, легко перекрывая фоновый шум своим зычным голосом.

— Привет. Артемий, можно тебя попросить — немного потише, голова болит, — соврал Федотов. Артемий работал в соседнем отделе. Федотов забыл его должность — то ли менеджер по маркетингу, то ли проджект-аналитик по логистике.

— Га-ха-ха-ха-ха! — оглушающе захохотал Артемий. — Болит — лечиться надо! А лечатся наши люди чем?

Артемий замолчал и выжидающе уставился на Федотова. Федотов мысленно закатил глаза. Сука, знает же, что Федотов полтора месяца как завязал.

— Не знаю. Чем? — покорно спросил Федотов.

— Водочкой, конечно! Га-ха-ха! И ведь повод то отличный! Смотрел вчера хоккей?

— Нет, я не смотрю…

— Четыре-ноль! Четыре шайбы, прямо в яблочко! — не слушая, перебил его Артемий. — Показали этим пиндосам! Молодцы, ребята. Владимир Владимирович сказал — только победа! Он сказал — а наши ребята сделали! Дали!

Последнюю фразу Артемий прокричал прямо в лицо Федотову, дыша перегаром. Федотов сморщился и отвернулся. Черт бы побрал этих ребят, хоккей, пиндосов. Черт бы их всех побрал, а особенно этих сучек наверху с их совещаниями. Он печально посмотрел наверх — за стеклянным потолком был другой мир, без этой вечной спешки и толкучки. Мир, в который Федотову никогда не попасть.

 

3

Марина сидела в своем кабинете, нервно поглядывая на часы. Фигурка серебряной уточки на столе методично клевала несуществующие зернышки, наклоняя голову в такт тиканью часов. Тик-так, тик-так. По экрану ее «Макбук ультра» пробегали всплывающие сообщения. Глаза ее уже немного устали, в желудке ощущалась неприятная пустота. Но уйти было нельзя — в любой момент могли прийти инструкции на следующий рабочий период.

Марина откинулась на спинку кресла. Плечи болели. Дорогой строгий костюм стеснял движения — Марина с большим удовольствием приходила бы на работу в джемпере и джинсах, но это было запрещено корпоративной политикой. Директор должен выглядеть представительно.

Ее должность называлась громко — исполнительный директор, но на самом деле она ничего не решала. Все указания приходили сверху — она лишь передавала их на исполнение в систему, и составляла отчеты. Она не жаловалась — ей на самом деле не нужна была лишняя ответственность, тем более что ее оклад (плюс бонусы) были намного выше средних по рынку.

— Динг! — привлек ее внимание звук колокольчика. Наконец-то пришел следующий пакет инструкций, а это значило, что можно немного расслабиться. Вдруг на экране ноутбука возник символ входящего звонка. Марина нажала на иконку — выплыло окошко, показавшее растрепанную блондинистую девушку в таком же костюме, как у Марины, и почти в таком же кабинете.

— Привет, Марин, — затараторила девушка, — не отвлекаю? Слушай, я тут пытаюсь отправить план мероприятий в отдел «Б», но не получается, какая-то ошибка выскакивает, вроде все правильно делаю, но не работает, окно с подтверждением не появляется, а я…

— Погоди, Лена, — перебила собеседницу Марина, немного нахмурившись, — ты сказала, отдел «Б»?

— Ну да, отдел «Б», они же новым проектом занимаются, а надо срочно план отправить, а у меня…

— Лена, Леночка, подожди минуту! — опять перебила ее Марина, повысив голос. Лена испуганно замолчала.

— У отдела «Б» сейчас по расписанию совещание. Помнишь, Леночка, в записке 23454-КТ? Необходимо повысить частоту совещаний на 3 в месяц, — уверенно сказала Марина.

— А, точно, извини… Значит, все-таки придется перенести план. Хотя знаешь, Марин, странно это — у меня в инструкции было все четко указано — провести план мероприятий…

— Наверху лучше знают, Лена. Ты же знаешь, что они работают под прямым руководством Владимира Владимировича, — строго произнесла Марина.

— Да уж не забыла, конечно, — засмеялась Лена, — Владимир Владимирович как скажет, так и будет. Ну давай, спасибо за помощь, — смущенно улыбнулась Лена и отключилась.

Марина вздохнула и перевела взгляд наверх. Там, за стеклянным потолком, виднелись смутные фигуры в белых халатах. В минуты сомнений Марину всегда утешала мысль, что все ее кажущиеся бессмысленными действия подчиняются идеально четкой схеме, которую установили и поддерживают сверху. Которая приведет в итоге ее, ее компанию, и ее страну к богатству и процветанию.

 

4

Сергей Олегович стоял и внимательно следил за экраном активности. Его белоснежно белый халат походил на жреческую робу, да и сам он, безмолвно стоящий и наблюдающий, походил на священнослужителя, занятого важным ритуалом. На экране активности в кажущемся беспорядке вспыхивали разноцветные прямоугольники и другие геометрические фигуры, мелькали какие-то странные иероглифы, но для Сергея Олеговича в этом не было никакой тайны — ум его вычленял привычные паттерны, превращая мельтешение фигур в поток информации. Сейчас на экране преобладали красные и фиолетовые цвета, а это значило что Президент еще не принял решение.

Рядом с ним находились еще трое людей в таких же белых халатах. Они тоже смотрели на экран. Нельзя было упустить ни одной мелочи — да мелочей в управлении Корпорацией такого масштаба и не бывает. Именно поэтому их было четверо — шанс, что все четверо пропустят какой-либо символ был микроскопически мал. У них у всех было минимум пять лет опыта чтения экрана и специальная подготовка. Ошибки были исключены.

— Увеличить активность зоны «Г». Двадцать три процента. — больше для порядка произнес Сергей. Он знал, что остальные члены Правления также заметили сигнал и уже вводят его в свои терминалы. Пальцы как будто без участия хозяина исполняли привычную работу.

Сергею было не по себе. Он не мог не тревожиться за предстоящий выбор, который должен был сделать Президент. Этот выбор решит судьбу целого направления в Корпорации, связанного с американскими партнерами. При положительном решении ответственные лица получат огромные бонусы — а при отрицательном полетят головы. А ответственным за него был как раз Сергей. Увольнение еще не самое худшее, что может случиться — в самом худшем случае дело дойдет до суда.

Сергей услышал шипение открывающейся пневматической двери и стук каблуков. Он сделал жест другим членам Правления и отвернулся от экрана. Это было важнее.

Они находились в просторном зале со стеклянными стенами, из которых открывался великолепный вид на город. Но взгляд Сергея Олеговича был направлен не на город, а на дверь, а точнее, на того человека, который только что вошел в зал. Это была девочка лет десяти, с милым детским лицом, одетая в школьную форму. Девочка заметила взгляд Сергея, улыбнулась ему и подошла поближе.

— Привет, дядя Сережа, — сказала она. — Все в порядке?

— В полном, Наденька, — Сергей заставил себя улыбнуться ей в ответ, — У нас все под контролем, как всегда.

— Вот и отлично, — засмеялась девочка. — А я только на минутку забежала, меня мама внизу ждет. Идем сегодня в кино!

— Наденька, а ты не могла бы зайти к Владимиру Владимировичу? Узнать, как у него дела? — как можно мягче попросил девочку Сергей.

Надя скорчила рожицу.

— Да ну, некогда мне. Вечером зайду.

— Надя, это важно очень. Пожалуйста, зайди к Владимиру Владимировичу сейчас, я буду очень тебе благодарен, — улыбка Сергея Олеговича застыла и его глаз непроизвольно задергался.

— Ну ладно, дядя Сережа, только ради тебя, — девочка подмигнула Сергею и пошла по направлению к лестнице в центре зала.

Сергей Олегович проводил ее задумчивым взглядом. По прямому указанию Президента к нему не допускался никто, кроме этой девочки, Наденьки. Если бы на месте Президента был любой другой человек, то у Сергея появились бы подозрения насчет сексуальных наклонностей этого самого человека, — но с Владимиром Владимировичем, конечно, такие намеки были бы абсолютно беспочвенны. Сергей не сомневался, что у Президента были достойные мотивы поступать именно так. Владимир Владимирович не раскрывал полностью свои планы никому, он был известен во всем мире, как мастер многоходовок, и именно поэтому он был Президентом Корпорации.

Сергей посмотрел на непрозрачный матовый стеклянный потолок, и подавил в себе тревогу. Сейчас оставалось только ждать.

 

5

Наденька взобралась по лестнице в люк на самый верхний этаж здания. Она не боялась это делать — она знала, что кроме нее никто не допускается на этот этаж, и это ей льстило.

Наденька захлопнула за собой люк и повернула выключатель. Вспыхнул электрический свет… и осветил самую обычную комнату. В комнате были обои с Винни-Пухом и скачущим Тигрой, небольшая кроватка, ящики с разноцветными игрушками. В общем, самая обычная детская, разве что в окно было ничего нельзя разглядеть.

— Кс-кс-кс, — позвала Наденька. Молчание было ей ответом.

Надя немного подождала и заглянула под кровать. Ага! — воскликнула она и вытащила оттуда за шкирку маленького черного котенка.

— Мммяуу, — сонно мяукнул котенок.

— Сколько можно спать, Вовочка? Дядя Сережа уже забеспокоился. Ну-ка, иди сюда, — притворно нахмурив брови, отчитала девочка котенка.

Котенок совсем не сопротивлялся. Девочка села на кровать, положила котенка на колени и погладила. Котенок свернулся калачиком и сонно замурлыкал.

В то же самое время этажом ниже Сергей Олегович едва сдерживал рвущееся наружу ликование. Картинка на экране активности изменилась — теперь там преобладал зеленый цвет, а это значит, что Президент принял положительное решение! Время праздновать победу! Он знал, что скоро с ним будут радоваться все остальные сотрудники компании.

Сергей сжал кулаки от избытка патриотических чувств и едва слышно прошептал:

— Да здравствует Владимир Владимирович, наш Президент. Да здравствует наша Корпорация, наша Родина!